Новые приключения деревянной девочки, или Возвращение Буратины

20. Друзья снова вместе. Оранжевые лягушки приносят дурные вести

Эльмонт и Буратина проснулись от щебета птиц. Лесные твари так бодро и забавно выводили свои радостные трели, что в ушах становилось щекотно. Буратина посмотрела на грустную мордочку Эльмонта и засмеялась.

Она смеялась так громко и заразительно, что эмо-бой поначалу опешил. Стал внимательно себя осматривать, мол, может рубашка порвалась или лицо испачкано и все пытался найти на себе изъян который, по его мнению, вызвал энергичный смех Буратины.

Но изъяна не было, рубашка с рукавами до самого пола была цела, а на лице кроме татуировок никакой сажи не было.

— А что ты смеешься? — пытался понять Эльмонт.

А Буратина от его вопросов заливалась пуще прежнего буга-га ага-га гы-гы-гы хи-хи-хи и каталась от смеха по утренней свежей травке, держась за живот, словно боялась, что тот лопнет. Эльмонт не долго сопротивлялся и конечно заразившись от деревянной девочки смешинкой, тоже покатился со смеху по земле.

— Ды-ды-ды — заливалась Буратина.

— Бу-бу-бу — отвечал ей Эльмонт.

Совместная ржачка продолжалась минут пятнадцать, временами смех останавливался, но на сущую секундочку и новым взрывом оглушал лесную глушь. Вдоволь насмеявшись, ребята встали и отряхнули одежду.

— Буратина что это было? — рассеянно улыбаясь спросил Эльмонт, пока он смеялся совсем забыл о том что он грустнючий эмо-бой.

— Не парься парниша, этот смех был нам и зарядкой и завтраком. Поперли-ка быстрее к Эмми.

— О-да! Натюрлих! Шнеле!

Лес был спокоен и безопасен. Деревья шептались друг с другом шурша кронами листьев шур-щур-шур шур-шур-шур. Солнце начинало припекать и Буратина без труда отыскала тропинку, по которой сутки назад её провожала в страну Лохов милейшая летучая мышь по прозвищу Летающая кошка.

Эльмонт старательно вышагивал за Буратиной. Он временами начинал бубнить что-то себе под нос, потом вдруг остановился и спросил:

— А если она скажет что я ей безразличен?

— Она может она баба такая ей палец в рот не клади — съязвила Буратина, совершенно не подумав о последствиях.

— Мне жизнь не нужна без неё…

— И на кой она тебе сдалась, она веганша, да к тому же такая зануда прямо сил нет.

— Она лучшая кукла на всей Земле.

— Да хрен знает, по мне так она дура с розовыми волосами.

— Ты просто её не знаешь деревянная девочка.

— Кто, кто? Это я-то не знаю? Да знаю я её лучше тебя в миллион сиксилион раз!

Буратина хотела было рассказать про все что случилось в тот вечер в коттедже Эмми, но потом подумала да зачем парню все это знать, меньше знаешь лучше спишь. Ну нравится она ему ну и пусть её целует, какое мне впрочем до этого дело.

Пока друзья шли Буратине пришлось уже сто раз извиниться перед Эльмонтом за её негативное мнение об Эмми, да еще двести раз сказать что не знаю, да еще пятьсот раз сказать эмо-бою что не прогонит она его вот увидишь. До чего же эти эмо мнительные и тоскливые личности думала Буратина. На холме показалась розовая крыша коттеджа Эмми. Уф вот они и пришли.

Войдя в парковую зону, они услышали два характерных звука. Первый это пружинящий звук батута. На нем высоко взлетая в небо, делая пируэты и повороты, в розовых больших наушниках прыгала Эмми. Вторым звуком оказался тычущий ритм хлестких ударов по боксерской груше это Боб отрабатывал свои и так доведенные до совершенства приёмчики. Продырявленная носом Буратины боксерская груша теперь уже была зашита большими крупными стежками а сверху шрам был заклеен прозрачным скотчем. Не наврал значит кенгуру — зашил-таки грушу подумала Буратина.

— Ну вот видишь я же тебе говорила что она ненормальная — вместо того чтобы ну там рыдать или плакать о моей пропаже из подвала и она и Боб занимаются спортом. Это же больные люди.

Эльмонт молчал, от волнения на его лице поверх вытатуированных слез навернулись слезки настоящие.

— Ну братец я смотрю тебя конкретно накрыло от счастья.

— Боб Боб смотри кто к нам вернулся — заорала Эмми с трудом скрывая свою из всех щелей торчащую радость. Она всю ночь не спала не находила себе места ведь она была уверенна что Буратину растащили на щепочки черные тараканы живущие в подвале. А она гляньте жива здорова да еще и эмо-мальчика привела к ним в дом.

— Эмми я искал тебя всю жизнь! — пролепетал Эльмонт и бухнулся на колени.

— Ну что вы любезный эмо-бой немедленно встаньте я сейчас не на сцене а вы не в зрительном зале чтобы на колени падать — давайте плиз обойдемся без идолопоклонничества.

— Не ну правда я так много должен вам сказать и я вовсе не ваш фанат я просто вас люблю…

После этих слов Эльмонт рухнул, как подкошенный, потеряв сознание.

— Боб немедленно приведите этого мальчика в сознание, какой чувственный грустнючий человечек. Дайте ему по щекам Боб, только нежно ради бога. Боб похлопал Эльмонту по щекам и мальчик тут же пришел в себя.

— А теперь быстренько умывайтесь и давайте отметим нашу встречу небольшим занятием йогой! — невозмутимо сказала Эмми.

— Да что вы! Опять занятие? А без занятий никак нельзя? Я, может быть, умираю есть хочу.

— Вот позанимаемся полчаса йогой, наши тела обретут гармонию и будут готовы к приёму пищи веганской — парировала Эмми.

— Уф не люблю я у вас тут гостить — сплошные занятия — передохнуть не дают в компьютерные игры играть — не дают, по парку побеситься — не дают, по груше стучать тоже не дают — прямо как в тюрьме.

— Правила устанавливаю здесь я — холодно сказала Эмми — идите умывайтесь и приступим. Боб будь любезен принеси коврики для занятия йогой.

Пока Буратина и Эльмонт умывались и чистили зубы, Эмми рассказала им, как она очень сильно волновалась и не спала всю ночь. Инцидент со стрекозушкой, а потом еще и исчезновение Буратины порядком выбили из колеи Эмми, да и Боба. И под утро, замучив себя угрызениями совести и тяжким волнением, они с Бобом решили, как следует, позаниматься спортом. Эмми зарядила в плейлист мп3 плеера самые тяжелые композиции группы АС/DC и целых полтора часа прыгала на батуте как сумасшедшая пока от глыбы депрессии не остались малюсенькие крошки.

Что не говори, а йога была классной! Ребята вставали на голову, делали стойку столбиком-аистом, широко расставляли ноги и сворачивались калачиками. Особенно смешно было смотреть на Эльмонта, которому постоянно мешали или длинные рукава рубашки или нескладные непослушные ноги. Ноги Эльмонта делали все не так — запутывались, подкашивались, не сгибались, вдобавок длинные рукава заматывались, мешались и практически дразнились. Уморительная умора — Эльмонт эмо-бой был самым нелепым йогистом на свете. Даже серьезная и сосредоточенная Эмми тоже время от времени не выдерживала и ярко улыбалась, глядя на мытарства нескладного эмо-боя. А ведь она вела занятия — это большая ответственность и шуткам здесь не место.

Когда они сделали все запланированные йожные упражнения все встали прямо и высоко подняли руки над головой, а потом так медленно-медленно опускали их, вниз, выдыхая воздух. Это упражнение, по мнению Эмми, выводит из организма весь негатив, все душевные яды скопившиеся за жизнь. Вы как бы выдыхаете все плохое и негативное, освобождая место позитивному и светлому. Это было прикольно. Выдохнув плохое, компания побежала обедать.

На обед подавали холодный грибной крем-суп с постными сухими лепешками амукамари и много-много разных салатов, ах и еще молочные коктейли с клубникой. Выбрав удобный момент, сразу после супа Эльмонт прочитал вслух стихотворение о красоте:

Все аплодировали, а особенно громко Эмми.

— Это вы сами придумали Эльмонт? Так красиво и про благовония мне понравилось и про обреченность красоты и про звездные края. Вы это сочинили для меня?

— О самая-самая милая девочка на свете моя возлюбленная Эмми, это сочинил не я это Шарль Бодлер, но я полностью с ним согласен, и будь он жив он бы тоже влюбился в вас по самое не горюй потому что вы и есть главная красота нашего мира!

Возникла долгая пауза. Эмми конечно знала что она красавица, но чтобы вот так когда об этом говорят с таким пафосом и вожделением, то становится неловко и даже немного стыдно.

— Ну вы Эльмонт большой оригинал. Так Буратина куда же ты пропала из темного запертого подвала. Мы когда-нибудь услышим твою историю? — Эмми элегантно перевела тему на деревянную девочку.

И опять возникла тяжелая пауза Буратине вовсе не хотелось рассказывать про то, как её обчистили «верные друзья» Олеся и Пурген, про то какие приключения затянули её в негативный жизненный водоворот. Буратину спасли от неприятных вопросов невесть откуда взявшиеся оранжевые лягушки.

— Буга, ратина, буга, ратина — квакали прыгающие к обедающей компании большие оранжевые лягушки. Одна часть уверенно горланила «буга», а вторая часть, будто передразниваясь, выводила «ратина». Прыгали они тоже необычно, вся группа лягушек выстроилась в пять линий. Спереди была самая толстая кваква, а потом шли четыре линии по шесть лягушек в каждой. Нечетные линии квакали «бура» четные «ратина». Первыми прыгали четные, потом нечетные, они перепрыгивали через четных сверху как будто играли в маленькую лягушачью чехарду. Когорта лягушек достигла полянки с обедающими все 25 лягушек остановились и стали смотреть на присутствующих своими большими вылупленными глазами оранжевого цвета. И тут началось такое, лягушки вдруг все наперебой заорали:

— Предательство, развели, облапошили, накололи, выудили, проболталась, навешали лапши, разузнали, обманули, караул, бегите, они близко! — каждая лягушка пыталась перекричать свою соседку и в то же время слова звучали четко и внятно.

У компании отвисли челюсти. Такого они отродясь не видели — лягушки говорили на человеческом языке! Все окаменели и даже Боб стал быстро-быстро чесать свою усыпанную боевыми шрамами плешивую голову. Быстрее всех от оцепенения избавилась Буратина, она набрала очень много воздуха в легкие и изо всех сил заорала:

— Да стойте вы оранжевые лупоглазки-и-и-и-и!

Лягушки замолкли. Главная кваква быстро заговорила:

— Бегите, бегите отсюда на всех парах, к вам мчатся Карабасыч и Витя Дурик с ними отряд ослов-омоновцев. Глупая Любка-танкистка после того, как они выпустили целое облако веселящего зеленоватого газа над болотом от дурманящей отравы Кожедуб-таки проболталась про электронный ключ зажигания. Карабасыч все знает! Буратина ты в опасности бегите, бегите вы все теперь в опасности!

— Ёлки моталки, если омоновцы нас заловят нам кранты! — заключила Буратина.

— Карабасыч нас сожжет в своем камине — заныл Эльмонт.

— Что же нам делать ребята? — с невероятно поглупевшим лицом сказала Эмми.

— Бежать! Что за дибильные вопросики — Буратина после всех своих приключений прекрасно держалась в стрессовых ситуациях.

— Мне надо сменить платье на более удобную одежду, Боб собирай самое необходимое и грузи в электромобиль для игры в гольф — деловые качества Эмми были очень кстати.

— Карабасыч будет здесь минут через сорок — сказала самая жирная кваква и развернув свою когорту лягушки быстренько двинулись прочь.

— Предатели, предатели, проболталась, проболталась, развели как лохушку — квакали удаляющиеся в лес оранжевые амфибии.

Эльмонт свалился со стулика и стал, как натуральная девчонка, колошматить кулачками по земле и рвать на голове волосы. «Сожжет, сожжет, Карабасыч нас всех сожжет!» — вопил он в неконтролируемом припадке уныния.

Боб летал по дому, как бешеный кролик. А Буратина собирала в сумки и рюкзаки разную съедобную фигню.

Через 10 минут все было готово. Рюкзаки уложили на внешний багажник на вещи сверху усадили ноющего Эльмонта за руль электромобиля сел Боб рядом в брендовой стилизованной под военную форму одежде уселась Эмми, Буратина забралась на брезентовую крышу авто для гольфа.

Автомобиль очень медленно покатился по песчаной дорожке, покидая уютный замечательный парк. А где-то в чаще леса, тяжело дыша и путаясь в бороде, все ближе и ближе к беглецам приближался Карабасыч за ним шли омоновцы злые ослиные лица оскалились, предвкушая большую драку, самым последним шел долговязый человек увешанный клетками и специальным инструментом это был ловец лягушек Витек Дудка.