Новый Мир ( № 2 2007)

Дим-дим

Полищук Дмитрий Вадимович родился в 1965 году. Поэт, литературный критик. Автор трех поэтических книг. Живет в Москве.

Ода к Му вторая

1

Привет вам, хоры цикад!

Моря мерные речи!

Вам, как предчувствию, рад,

с той лишь ищу я встречи,

кто к нашим краям земли, —

жизни певчая сила! —

эллинские корабли

за мечтой приводила.

2

Довольно я тщетных лет,

чувственным отвлекаясь,

легчайших сандалий след

не разыскивал! Каюсь —

и нынче был помрачен

видами взору близких

дев обнаженных и жен

на брегах горгипийских.

3

Глина ли груди тугой?

Лона ль нежное жженье?

Что мне любови земной

игрища да сраженья! —

был в деле и сам не плох,

дважды бился недаром! —

эх, — по" три на выдох-вдох, —

тысячи тыщ ударов…

4

Не о телесном в тоске

в полдень отвесный лета

из вереска на песке

жгу костерок для света —

в небе темно от стрекоз,

тьмою кружа над дюной,

скрывают от плотских грез

в мир приход Вечно Юной.

5

Подруга, прости ж навсегда.

Женской верна гордыне,

Муза приходит, когда

прочих нет и в помине.

В пальцах вертя колесо

солнца, вся — ослепленье!

В хоре кузнечиков, со

стрекозой на колене.

2002, 2005, Горгиппия.

Большой Муравьед

Из цикла “Зверушки”

Упрусь задними в Кремль, брюхом вытянусь вдоль Тверской.

Передние распрямлю в переулки, одну в Столешников, другую в другой.

Ужо сшибу Долгорукого, и вот к подземному переходу губами приник,

запускаю туда свой шершавый, свой липкий, свой чуткий язык.

Как же там тесно в тоннеле! Жду, чтоб вылез мой красный с другого конца.

И чувствую — есть! Поналипли и соки пустили маленькие тельца.

Изрядно ж тут пряталось, глупых! Вытягиваю свою ловчую снасть —

вся обклеена, как муравьишками, густо, зря ни одному не пропасть.

И всасываю их, плюя шкурками. Так завтракает Большой Муравьед.

Ни души в мэрской Мэрии. Дальше Пушкинская. Здесь нам сыщется

на обед.

Особливо если засунуть в метро через “Чеховку”. Но, чу! господа, —

стонут дома по Страстному — сама подползает Самка сюда!

Ты завтра

Из силлабического дневника

1

12 янв. Пав. вокз.

Поехал на Павелецкий вокзал

тебя у поезда перехватить.

Знамо дело, протоптался, прождал,

изматерился весь, — вот ведь (ить-ить!) —

могла б позвонить, сказать “проводи”,

время сказать, вагон, а то туда

я, сюда по перрону... злость в груди,

и мерзлая в душу хлещет вода.

2

15 янв. Наб. Яузы — Госп. вал. Офис.

В обед пошел, слепил снежок любви —

большой, горячий — моей любови.

И зашвырнул — в Мичуринске лови,

эх, в брадатом, в рогатом Козлове!

Как ты там? А как сестра воробья,

коим Катулл забавлял подружку?

Му"ка воображенья без тебя —

весь рабочий день грезил пичужку.

3

Театр на Сретенке — Юрьевский пер.

Помнишь, ходили на Мин Танака,

“шамана” из Японии? потом

шли к метро и трепались о всяко-

разном и любви под гагаку притом…

Наши встречи бывали так редки,

а все ж искусством заняты умы!

Потом — ты по оранжевой ветке,

я по зеленой — разъехались мы.

4

Юрьевский пер.

Что слышит женщина-музыковед

в снах своих? взрывы, что ли? теракты?

иль такты музыки, той, что как свет?..

Сердце ж прямо сжимается, как ты

пугаешься, если вдруг разбужу.

— А?.. Что?.. — вскинешься, чуть не до крика...

— Тише, тише, это я, я жужжу —

музыка моя, муза, музы"ка…

5

16 янв. Крюковская ул.

Хорош вечерок! Ветр. Скользь. Мраз. Древа

трещат по Москве! Метеосводка

как раз, чтоб в сердцах подбирать слова.

Нут-ка, навскидку если: “Погодка, —

как бы сказать поприличней, — борза!”

Не то в мозгу — все те же да эти ж

зудят: “…ты завтра приедешь... ты за-

втра приедешь... ты завтра приедешь...”

* *

*

Это, что ли, колокольчик звенит: дим-дим?

Мусор горит. Стелется дым.

Над костерком прыщавый юнец

в консервной банке плавит свинец.

Тусклые отливки пионерских лет:

грузила, свинчатки, еще кастет.

Дым ли, туман ли. По-над водой

леска натянута. Это, что ли, сторожевой

колокольчик звенит: дим-дим?

Я не помню, чтоб был молодым.