Новый состав

— Нет, — покачав головой, ответила Залесная. — Я не могу тебя просить об этом. Твое место здесь.

— Иди, отдохни, — богатырь отпустил мать и осмотрелся по сторонам. — А нам еще убраться надо.

— Чего это ты такой покладистый стал? — прищурил зеленые глазищи кот. — Крыса что ли где еще одна сдохла?

— Тим! — возмущенно воскликнула Берислава.

— Молчу, хорошая моя, молчу, — сразу же успокоился рыжик. — А Острослов прав, иди, отдохни. Тебе еще в Шамахан собираться.

— Кстати, — женщина не спешила покидать столовую, — а Сашенька с Аришей придут попрощаться?

— Конечно, — Тимофей кивнул, — завтра жди в гости.

Завтра?! И как быть? А если Острослов и остальные будут в тереме? Как мне не выдать себя? Сдержаться и не… прибить их, честное слово! Хотя…

И тут в моей голове созрел план. Неожиданно, перед внутренним взором предстала картинка, как богатыри, всей компанией восседают за широким длинным столом. Кто-то из них побит больше, кто-то меньше. В общем, не суть. Они ведь все ждут, что я им яства наготовлю. А Бериславе сейчас силы тратить никак нельзя. В ее-то положении. Так что эти… молодцы попросят меня «наколдовать» им чего-нибудь. Вот я и «наколдую» кое-чего. После этого они больше никогда не попросят меня им «готовить». Самое главное, вовремя унести из терема ноги. А то догонят и… плохо мне будет.

Эх, ну почему именно меня кот выбрал для столь странного задания?

Зеркало перестало показывать мне столовую и теперь там отражалась только я. Что ж, заснуть больше все равно не смогу, так что… Пойду, проверю, чего там Иван еще принес. Все же сухари и варенье это хорошо, но не очень сытно. Вроде там у печи пара мешочков с чем-то явно съестным стояли, вдруг получится что-нибудь приготовить? Не хорошо, конечно, жить в чужом доме, есть чужую еду, одевать на себя одежду с чужого плеча. Но… А что оставалось делать? Да и скатеркой я изначально не хотела пользоваться. Красться в ночи в чужой дом и «колдовать» над чужим магическим предметом… Но Тим был убедителен. Ведь мне почти нечего было есть. А тут… у него были деньги… И Острый тогда появился так не вовремя, перехватив меня у самого выхода.

Я прибью кота. И русалка, которая говорила, что ее царю я якобы приглянулась. А потом так кстати пришли богатыри. И в их числе ожидаемо находился Залесный. Причем одежда на мне была… провокационная. Хвостатая точно рассчитывала на реакцию со стороны мужчины. И избушку молодцы, скорее всего, не просто так чинили. Опять же, чтобы я их чаще видела. И, думаю, расчет был на то, чтобы Острый ко мне захаживал. Помогал. Еще Тимка сам признался, что это он перенес меня в Шамахан. Прямо в комнату Залесного. И тот, воспользовавшись ситуацией, потянул меня на кровать. Утром пришли товарищи, увидели все это безобразие и сделали соответствующие выводы.

Как же это все мерзко! Не удивлюсь, если те странные девицы, что требовали, чтобы я нашла каждой по жениху из числа сильнейших богатырей Краснограда, тоже этим рыжим подосланы были. Потому что и тогда мне на выручку пришел этот бабник.

— М-м-м-м, — застонала, хватаясь руками за голову. Мозг начинал постепенно закипать.

Поставив чайник с заваркой в печь, подождала до тех пор, пока та каким-то магическим образом не нагреется. Когда поняла, что вода уже закипела, пошла за кружкой. Сейчас выпью травяного чая и постараюсь успокоиться. Подумаешь, обманули. Подумаешь, именно тот, к кому тебя странным образом тянуло. И что с того? Да чтобы я из-за какого-то козла слезы лила?

И я все же расплакалась. И причиной тому был не только Острослов. Видимо, у меня просто сдали нервы. В этот момент я как никогда желала вернуться домой.

Но чуда не произошло. Я не увидела яркую вспышку, не провалилась в темноту, не почувствовала, как ветер треплет мои волосы. Я все так же сидела на новенькой резной скамье, пряча в ладонях лицо. Плечи подрагивали от рыданий, нос быстро заложило и стало трудно дышать. Ну, почему… почему это произошло именно со мной? Я никогда не хотела попасть в другой мир, да даже и предположить не могла, что он действительно существует. А теперь… Я одна в сказочном мире и не знаю, что делать.

После того, как почувствовала, что тяжести в груди стало чуточку меньше, постаралась успокоиться. Утром ко мне обязательно заявится кот и сопроводит в терем. И перед тем, как туда пойти, я вытрясу из этого ученого всю правду. И вместе с тем пригрожу, чтобы он не смел болтать о том, что мне стало известно о споре. Пусть сие станет для богатырей сюрпризом. Я им такие яства «наготовлю», что они больше никогда не подпустят меня к скатерке. Такого намешаю, такие запахи устрою, что… Что им от одного вида еды поплохеет.

Налив в чашку заварившийся чай, сначала погрела о горячие бока дрожащие пальцы и только потом принялась пить. Уговаривала же себя, не давать волю чувствам.

Допив обжигающий напиток, приступила к готовке. В мешочках, что стояли у печи я обнаружила крупу, из которой в последствии приготовила кашу. Также увидела немного вяленого мяса. Его тоже использовала. В итоге у меня получилось довольно сытное блюдо. Что ж, не сухари и хорошо.

Рассвет я встречала на ногах. От нечего делать, вышла на задний двор и стала разбирать небольшой пятачок от сухих веток и листвы. Работа помогала мне меньше думать о глупом споре.

А потом появился кот. Я как раз заходила в дом, когда во входную дверь тихонько поскреблись. Я уже собиралась подойти, чтобы открыть. Но Тимофей в этот день, видимо, был очень нетерпелив. Раздался звук удара, затем какой-то странный хруст и вот дверь приоткрывается, являя моему взору повисшего на дверной ручке кота.

— А-а-а-а, — протянул рыжик и плюхнулся пушистой попой на пол, — ты уже не спишь. А чего так рано встала?

Еле сдержалась, чтобы не наброситься на этого прохвоста сию же секунду и не начать выдергивать из него шерсть. По одной волосинке… И очень медленно.

— Не спалось, — проговорила и невозмутимо прошла в кухню.

Тимофей, ожидаемо, последовал за мной. И как только входная дверь сама собой захлопнулась, я резко обернулась, наклонилась и схватила рыжего под лапы. Хотела сначала за шкирку, но он и так зараза тяжелый. Еще не удержу и этот нахал сбежит.

— Ты чего? — лохматый энергично задергал хвостом.

— Сам все расскажешь или мне перейти к пыткам? — ледяным голосом, произнесла и так зло на него посмотрела, что Тим сглотнул.

— Сашенька, отпусти старого котика, — елейным голосом заговорил этот обманщик. — Котик уже старый. Ему покой нужен. И кусок жареной рыбки. И сметанки, если можно. И да, еще валерьяночки налей.

— Издеваеш-ш-шся? — зашипела.

— Нет, — ученый помотал головой. — Просто хочу, чтобы ты меня отпустила. И тогда мы нормально, спокойно поговорим.

— А если ты сбежать удумаешь? — я прищурилась. — Веры тебе уже нет.

— Слово даю! — мяукнул рыжик и попытался самостоятельно высвободиться. Я же сжала его сильнее. — Пусти! Я же слово дал! Это тебе не просто обещание. Я все же царский кот!

— Ты интриган и пакостник!

— Эх… — кошак поник и опустил моську, вместе с тем прижимая уши к макушке. — Все расскажу, только пусти.

Приподняла рыжика повыше, чтобы заглянуть тому в наглые зеленые глазищи. Кот смотрел настороженно, но привычной хитринки в огромных очах не было. И я рискнула. Опустила руки и поставила лохматого на пол.

Присев на скамью, сложила руки на столе и стала внимательно наблюдать за расхаживающим из стороны в сторону ученым. Прошла примерно минута перед тем, как он заговорил:

— Прости меня, Александра, — покаянно промурлыкал Тимоша. — Я тот случай с русалкой подстроил. И я богатырей в эту избушку зазывал.

— А девицы…

— То не моя вина! — рыжик еще быстрее зашевелил лапками. — Вообще не понимаю, чего они пришли. А Острослов с товарищами так кстати оказался неподалеку…

— Объясни, зачем ты это все делал? Зачем отправил меня на Шамахан? Прямо в комнату Залесного.

— Суженая ты его. Этим миром предназначенная. Чего тут непонятно? Вот я и сталкивал вас, как мог.

— Странные методы сталкивания, ты не находишь? — спросила, а мысленно живо себе представляла, как все же выдираю по одной шерстинке, медленно оставляя этого паразита лысым.

— Не забывай, что я все же больше ученый, нежели сваха. Но по воле злого рока должен сводить вот таких вот толстолобых товарищей как ты и Острослов.

— И костюмчик, что мне русалка принесла…

— Каюсь, — Тимофей зашевелил белоснежными длинными усами. — Но всем известно, на что мужчины по началу внимание обращают.

— Сны тоже твоих лап дело?

— Да моих, чьих же еще, — тяжело вздохнул мой собеседник. — Не скажу, что мне за это стыдно. Кто ж виноват, что этот оболтус почти каждую ночь девок к себе водит. Ну и не только к себе…

Я поморщилась.

— Я спать нормально не могла. На свое отражение смотреть боялась. А ты…

— А я подлый, наглый, ужасный кот, — пробормотал рыжик. — Еще раз прости меня. Я не желал вам зла. Просто…

— Я не могла нормально спать! — повторила, сжимая кулаки.

— Поверь, мне эти два года тоже нелегко дались.

— Тебе нелегко дались? — рыкнула, чувствуя, что еще немного и просто начну звереть.

— Думаешь, это все просто так? Захотел я, чтобы вы друг друга каждый день во сне видели и все? Знаешь, сколько я магических сил на это потратил? А в твоем мире столько времени пробыл, страшно представить. Собаки у вас совсем ополоумели. Никакого уважения к сыну науки.

— Я тебя сейчас придушу, — проговорила и медленно стала подниматься из-за стола. — Ты издеваешься? Какая еще суженая? Какие сны? Ты хотя бы понимаешь, что натворил?

— Я ученый, — важно ответил рыжик, и выпятил грудь вперед. — Так что прекрасно знаю, что и зачем делал. Не думай, что я уже совсем тю-тю.

Так, Александра, дыши глубже. Все хорошо.

— Верни меня домой, сейчас же!

— Да не могу я, глупая, — проворчал Тим. — У тебя есть задача. Ты должна ее выполнить.

— И это не связано с восстановлением избушки?

— Нет, не связано.

— Тогда в чем причина? Отвечай! — еле заставила себя не броситься на него и не придушить в крепких объятиях.

— Твоя задача заключалась в том, чтобы женить на себе Острослова, — на одном дыхании выпалил усатый, прикрывая глаза. Ждал, что я его чем-нибудь точно стукну.

— Что-о-о? — протянула, оседая на скамью. — Женить на себе этого бабника, который на меня поспорил? Да ни за что!

— Тогда ты домой не вернешься, — рыжик приоткрыл правый глаз и выжидательно посмотрел в мою сторону.

— А так бы я как вернулась? С ним или одна?

— С ним, конечно, а как иначе, — Тимоша завозил передней лапой по полу. Типа, прости меня, я раскаиваюсь, но терпи меня таким, какой я есть.

— Что-то не сходится, — я прищурилась. — Понять бы только, что… Ты снова меня обманываешь?

— Я уже говорил тебе, что есть вещи, о которых я до поры до времени не могу говорить. Сейчас такая ситуация сложилась, что скрывай-не скрывай, все равно сама до всего догадаешься. А я тебе не враг. Просто счастья хочу для этого оболтуса. А за ним и все остальные остепениться должны были… Хотя, я надеялся, что ты хотя бы паре богатырей поможешь свое счастье найти.

— А Агний говорил, что я в свой мир вернуться не смогу, — вдруг вспомнила я слова местного колдуна. — Соврал, значит?

— О том не ведаю.

— Да? — я не торопилась верить этому прохвосту.

А тот в свою очередь, открыл второй глаз и посмотрел на меня в упор.

— Сказал же, не ведаю. Агний не на Буяне родился. О его способностях мне пока мало что известно. Может, он и колдун какой, а может аферист.

— А где же его родители?

— Погибли.

— Откуда знаешь?

— Царь Тришестого государства мне о том рассказал. Я как раз в то время на материке был. По делам приплыл. А там у них с неделю, как горе произошло. Агний совсем маленький был. Жалко мне его стало. Вот и попросил одного из членов экипажа корабля взять мальца к себе. Я же пообещался за ним понаблюдать. Государь охотно мне поведал о родителях этого балбеса. Мать у него ведьмой была. В Высшей школе ворожбы преподавала. Возможно, сила магическая в сыне проснулась. Как знать?

— У вас и школа магии имеется?

— Имеется, как без этого. Это все вопросы? Готова отправиться к Бериславе?

Я посмотрела на кота таким убийственным взглядом, что тот сразу стушевался и опустил морду, снова пряча от меня хитрые глаза.

— Понимаю, конечно, что тебе тяжело будет Острослова видеть. Да только…

— Ты никому ничего не скажешь, — твердо произнесла я. — И навсегда запечатаешь это чертово зеркало. Все понял?

— Я его и не распечатывал, — стал оправдываться Тимофей. — Видимо, связь у вас с Залесным сильная, вот колдовство и разрушилось.

— Какая еще связь, кот? Он на меня поспорил!

— Так не он предложил подобное, — встал на защиту сына воеводы лохматый. — Да и слишком быстро богатыри от этой затеи отказались. Ты всем по душе пришлась и…

— Это их не оправдывает.

— Мстить будешь? — с опаской спросил Тимоша.

— А как же…

По-быстрому приведя себя в порядок, переоделась и вышла из избушки. На улице уже маячил встревоженный кот. Боится, наверное, что я из-за Острослова никуда не пойду.

В тереме мы оказались примерно через минут десять. Берислава обнаружилась в столовой. Она расхаживала по помещению и отчитывала троих богатырей. Те старались выглядеть невозмутимо, хотя видно было, что они уже прямо мечтают покинуть этот дом и не возвращаться больше сюда никогда.

— Это что такое! — распалялась женщина, тыча пальцем в грудь Микулы. — Пятно! Какой ты неопрятный!

— Ну, простите, — пожал плечами молодец. — Как постирал, так и надел.

— А ты, — грозный взгляд в сторону Данияра, — почему не причесался?

— Я расчесывался, — проговорил темноволосый мужчина и скосил свои почти черные очи в мою сторону. — О! Сашенька пришла! Спасительница наша!

— Ага, — фыркнул сидящий рядом с ним Агний, — спасительница земли красноградской.

Мотнула головой, стараясь прогнать из мыслей кровожадные картинки мести. Не время. Не хватало еще, чтобы они догадались, что со мной что-то не так.

— Берислава, добрый день, — улыбнулась жене воеводы, подходя ближе.

— Здравствуй, хозяюшка, — промурчал Тимофей и сразу же юркнула под стол. — Я тут посижу. Что-то так устал с утра пораньше. Лапы отваливаются.

Знаю я, с чего вдруг он вознемог. Боится, что и его мой праведный гнев заденет. И правильно боится.

— Александра, Тимофей, доброе утро, — улыбнулась женщина и вновь строго посмотрела на богатырей. — Я с вами позже закончу, — произнесла она, и жестом указала молодцам на выход из столовой.

Мужчин как ветром сдуло. Вроде они только рядом находились, а в следующую секунду мы остались с Бериславой одни. Ну, не считая притихшего кота.

— Ну что, Александра, как ты? — мать Острого присела на край скамьи и сложила руки на коленях. Лицо у нее было бледное, что давало понять, что женщина чувствует себя не очень хорошо.

— Нормально, — ответила и опустилась рядом. — Вы как?

Теплую шаль, в которой я вышла из избушки, положила рядом. Тимофей раздобыл ее для меня, пока я отсутствовала. И стоит отметить, тепло она держала очень хорошо. И пока я шла до терема, не замерзла.

— Тоже ничего, — проговорила моя собеседница. — Арина уже приходила. Вы с ней совсем немного разминулись. Просила передать тебе привет и обещалась зайти на днях, проведать. С Иваном у нее все потихоньку налаживается. Так же сказала, чтобы ты не беспокоилась о том, что что-то ему должна.

— Ясно, — я потупила взгляд. И что еще сказать?

— Вечером я уже отплываю в Шамахан, — огорошила меня новостью Берислава. Я-то думала, она пробудет здесь еще хотя бы пару дней. — Так что ты уж пригляди за теремом. Одна только сюда не ходи. Кота бери.

Под столом недовольно засопели. Ну да, у рыжего же были свои планы на мой счет. Он хотел свести меня с Залесным. А тут…

— Вы, наверное, устали? — спросила, видя, что женщина продолжает бледнеть.

— Да, я, пожалуй, пойду, — пролепетала она, вставая со своего места. — Видимо, прав Тимофей, девочка будет.

— Я всегда прав, — все же рискнул подать голос ученый.

Я уже хотела было проводить Залесную до комнаты, а потом слинять из терема, раз мне никто из богатырей больше на глаза не попадался, как они всей дружной компанией ввалились в столовую. Острый был во главе спорщиков, так что его я увидела первым. Так бы и вцепилась ему в лицо, если бы не присутствие беременной дамы и остальных мужчин. Им ничего не стоило отцепить меня от этого…

— Мама, все в порядке? — обеспокоено спросил Острослов, заметив состояние Бериславы.

— Нормально, — отмахнулась та. — Правда, с тобой полегче было. Но я слышала, что с девочками почти всегда труднее первые месяцы. Так что я просто пойду, полежу перед отправкой на Шамахан.

— А если повременить немного?

— Все будет в порядке, — стала заверять сына Залесная. — Не беспокойся.

Как только женщина вышла из столовой, я почувствовала на себе более десятка голодных взглядов. Так-так-так… Кажется, что-то сейчас будет. А именно — месть. Хм… а как они отнесутся к перчику халапеньо?

Пока я раздумывала, какую бы бурду им приготовить, Острослов подошел ко мне и, обвив рукой за талию, провел к столу. Я не стала сопротивляться. Рано ему еще знать, что мне неприятны его прикосновения. И вообще… надо будет потом помыться. Ненавижу!

— Сашенька, душа моя, — это заговорил Агний, — а наколдуй-ка ты нам чего-нибудь из своего мира.

— Да, и чтобы посытнее было, — а это Демьян подал голос.

— Мр-р-р-р… — промурлыкал из-под стола Тимофей.

С этим все ясно. Будет следить, чтобы я не переборщила. Ну, или чтобы не попала под горячую руку.

— И что же вам «наготовить»? — пробормотала я, делая вид, что задумалась.

— Уж наколдуй чего-нибудь, — прошептал Острый, лаская ухо теплым дыханием. Ан нет, не дамся! Вот сейчас только мурашки, что по спине побежали, загоню обратно. Чтобы не высвечивали, предатели. И приступлю к мести.

— Хорошо, — я улыбнулась Залесному и легко сбросив широкую ладонь со свое талии, уперлась ладонями о столешницу.

Подождала, пока богатыри принесут посуду и рассядутся по своим местам и только после этого прикрыла глаза. Ну что же, приступим…

Халапеньо, мелко нарезанная буженина, майонез, яйца, морковь по-корейски, перец чили, манная крупа, молоко и все это потушить на медленном огне. Думаю, запах будет не очень.

Послышалось недовольное шуршание. Это скатерка выказывала свой протест в отношении подобного блюда. А я что… Я же «колдую». В завершении всего этого безобразия добавила горчицу и толстый слой сметаны.

Почувствовала, как от подобного «колдовства» ослабевают ноги, а руки мелко дрожат.

Открыв глаза, посмотрела на недоуменные лица богатырей.

— Вроде все, — выдохнула и вытерла испарину со лба. Самое главное не садиться. Мне еще ноги отсюда уносить.

— А что это, душенька? — спросил Заря, ковыряя ложкой странную противно пахнущую жижу.

— Эм-м-м… — протянула, и лихорадочно стала соображать, как бы назвать столь странное и явно не съедобное блюдо. — Буженина по-травийски.

— Травийски? — переспросил Острый, с прищуром смотря на меня.

Яга прибыла в Дьявольскую пустошь к вечеру. Первым делом помчалась к дочери и расспросила нянюшку о ее состоянии. Женщина успокоила княгиню, что все хорошо и ребенок не капризничал. И только тогда Ульяна смогла окончательно успокоиться.

А ночью Бессмертной не спалось. Что-то тревожило душу и не давало заснуть. Тогда она поднялась с кровати и подошла к потайному ходу, что вел в лабораторию мужа, которую тот оборудовал всего лишь три месяца назад.

Приложив ладонь к нужному камню, женщина зашептала заклинание. Когда стена отъехала в сторону, являя темный проход, Ульяна уверенно сделала первый шаг вниз.

Именно там находилась вода, в которую Кощей вплел частицу собственной магии. И благодаря этому его супруга могла посмотреть, что так сильно беспокоило ее. Не было гарантий, что то, что она увидит, правда, все же то была чужая для нее сила. Однако, другого выхода она не видела.

Войдя в небольшое помещение без окон, освещаемое только несколькими магическими светильниками, что парили у самого потолка, Ульяна подошла к стеллажу, который стоял у дальней стены, и взяла в руки небольшой пузырек с фиолетового цвета жидкостью. Затем Бессмертная отыскала взглядом котелок. Всего пара капель в чистую нетронутую магией воду, и у нее будет шанс увидеть причину беспокойства.

Посудина стояла на круглом столике неподалеку, и в ней как раз находилась чистая ключевая вода. Женщина откупорила крышку сосуда и капнула в прозрачную жидкость магический состав.

Пару секунд ничего не происходило, а потом на поверхности воды стала проявляться картинка.

Александра стояла возле большого зеркала и вслушивалась в разговор богатырей, которые отражались на зеркальной поверхности. Потом до слуха княгини стали доходить голоса…

Чем дольше она слушала и видела, тем сильнее в ней закипала злость. А все потому, что Яга улавливала эмоции девушки. Ее состояние, желание вернуться домой и забыть все, что здесь происходило, как страшный сон.

Стереть память Ульяна не могла. Но могла попытаться открыть проход в Хрустальный мир.

— Стоит попробовать… — пробормотала она себе под нос и снова прошла к стеллажу.

В свой мир Александра может вернуться только в том случае, если там для нее будет задание. А это значит… Надо каким-то образом исказить магические нити пространства и перепрограммировать переход. И пусть на это уйдет слишком много сил, не страшно. Залесный и остальные богатыри перегнули палку. Поступили подло. Яга постоянно ощущала боль и обиду Саши, это давило.

Как случилось так, что между ними наладилась подобная связь? Бессмертная не знала ответ на этот вопрос. Могла только предполагать, что кровь Яги сыграла здесь не маловажную роль. Ведь ее задача оберегать и защищать…

Надо было что-то срочно предпринять. А то они так и не попробуют то, что я тут «наготовила».

— Это очень вкусно, правда, — для убедительности даже попыталась улыбнуться. Доброжелательно так улыбнуться. Кажется, у меня получилось. Потому что часть богатырей все же взяли в руки ложки и зачерпнули немного странной субстанции. Поднесли к губам и…

Первым рискнул попробовать Агний. Сначала молодой человек молча жевал, потом покраснел, затем постепенно стал бледнеть… Его примеру последовали и остальные, кто так неосторожно захотел вкусить мое безобразие.

— Мне плохо, — прохрипел Заря и закашлялся. Из его глаз потекли слезы.

— Мне плохо, — вторил ему Ивар, отбрасывая от себя ложку.

— Мне плохо, — это произнес уже Властислав.

И еще пара подобных восклицаний из уст Вольги, Демида и Демьяна.

Не теряя времени, попятилась, стараясь незаметно скрыться в сенях. Но вот незадача, Острослов не торопился пробовать столь своеобразное блюдо. Он положил чистую ложку на столешницу и поднялся со своего место, безотрывно следя за мной. Все понятно, незаметно скрыться не получится.

— Узнала, значит, — зло произнес молодец и кинулся в погоню.

— Ой, беда-а-а, — застонал из-под стола кот.

Метнувшись в сени, побежала в сторону выхода. Но когда рука уже потянулась к ручке двери, меня перехватили за талию и рывком развернули так, что я уткнулась носом в широкую грудь Залесного.

— Попалась…

— А вот и нет, — рыкнула и с силой наступила мужчине на ногу. Еще и кулаком заехала… кое-куда. И хоть это получилось случайно, не сказала бы, что стала испытывать угрызения совести.

Хватка Острого ослабла, и я смогла вырваться. Медлить было нельзя. Он стоял слишком близко к двери, поэтому пришлось бежать в другую сторону.

Дернув деревянную преграду, обрадовалась тому, что та не заперта. А оказавшись на внутреннем дворе, побежала к калитке. Пусть только кто-нибудь из местных богатырей появится на пороге избушки…

— А ну, стоять! — рыкнули в опасной близости от меня.

Как он так быстро в себя пришел? Я-то думала, его как следует ударила…

Руку выше локтя перехватили сильные пальцы, сжимая так, что, казалось, еще немного и кости затрещат.

— Пусти! — выкрикнула, оборачиваясь.

Медлить не стала и залепила Острому звонкую пощечину. Да так сильно, что аж ладонь огнем обожгло.

— Успокойся, — заговорил Залесный, но я не собиралась его слушать.

— Пусти, говорю! — повторила и попыталась вырваться. — Ненавижу тебя! И этот мир тоже! Я домой хочу! Слышишь?

— Ну вот… — раздался голос Тимки где-то справа от меня. — Опять двадцать пять. Где-то я это уже слышал. Светозар рассказывал…

— Помолчи, рыжий, — перебил лохматого богатырь. — А лучше, исчезни.

— Это я исчезнуть хочу! — я продолжала брыкаться. Еще и кулаком в грудь богатыря ударила. — Домой хочу! — выпалила и почувствовала, как по щекам текут слезы. Обида, злость, разочарование… Все смешалось. В груди постепенно разрастался огненный клубок, который вырывался наружу слезами, которые я никак не могла остановить. — Забыть тебя хочу. И не вспоминать никогда…

Глава 12

В которой только кот знает, что делать

И тут я почувствовала, как постепенно начинаю исчезать. Руки побледнели, и вскоре сквозь них стала просвечиваться одежда Залесного. А потом ладони просто прошли сквозь него.

— Что за… — хрипло проговорил Острый и посмотрел мне прямо в глаза. — Александра…

Это было последнее слово, которое я услышала, перед тем, как провалилась в беспроглядную тьму. Прохладный порыв ветра ударил в грудь, и тут я поняла, что шаль, что так хорошо грела меня, пока я шла до терема, осталась лежать на скамье в столовой. А неистовые воздушные потоки тем временем все продолжали пробираться через сарафан и холодить кожу. Но испугаться толком я не успела.

В уши врезались звук сирены и сигнал автомобиля. Неужели…

Яркая вспышка, и вот я стою рядом со знакомой остановкой. Ну что, Александра, пожелала попасть домой? Вот и попала… Только… почему на душе так паршиво и хочется выть?

Осмотрелась и поймала на себе несколько заинтересованных взглядов. Думаю, если бы они увидели, как я появилась словно из ниоткуда, то их реакция была бы совершенно другой.

Вытерла со щек слезы, что так неудачно потекли из глаз, когда я колотила Острослова по груди, и постаралась хотя бы на время перестать видеть перед собой его встревоженный взгляд. Он не стоит того!

Не мешкая более ни секунды, направилась в сторону дома. Надеюсь, мама еще не ушла. А то ключей от квартиры у меня не было. Все вещи, в которых я попала в другой мир, остались там.

Было неловко идти по улице в красном расшитом сарафане и расшитой же белоснежной рубахе. На меня в открытую смотрели и провожали такими взглядами, что хотелось спрятаться в первом попавшемся подъезде. На реконструкторов, наверное, так же смотрят.

Прибавила шаг, когда вдалеке уже замаячил знакомый дом. Влетев по ступеням, набрала код домофона и вошла в подъезд. Оказавшись возле своей квартиры, нажала на звонок и стала ждать. Мама открыла почти сразу же. И я, не сдержавшись, снова позорно разревелась.

— Тише… — проговорила женщина, беря меня за руку. Потянула за нее, заставляя меня сделать пару шагов вперед. — Почему ты в таком виде? Что случилось? Ты же вышла из дома минут десять назад…

Десять минут. Значит, кот не соврал, и я смогла перенестись обратно в то же самое время.

— Агний! Колдун ты чертов! — зашипел Тимофей, влетая в столовую. — Ты что там ей наколдовал?

— Кому? — спросил богатырь, возя ложкой по тарелке.

— Александре! — теперь ученый не шипел, а рычал.

— Так ты же вроде все знаешь, — на рыжего посмотрели настороженно.

— Повтори!

— Ну, что судьбу она свою уже встретила и в обратно себе не вернется. Вроде все.

— А почему она тогда вернулась?! Я не чувствую ее в Отражающем!

Агний отодвинул от себя тарелку и уже буквально впился взглядом в Тимофея.

— Этого не может быть. Я никогда де ошибаюсь.

— Тогда… — кошак нервно дернул правым ухом. — Ульяна постаралась!

— Яга вмешалась в ход событий? — удивленно переспросил Вольга. — Но зачем ей это?

— Женская, чтоб ее, солидарность, — процедил усатый.

В помещение вошел Острослов. Он остановился возле стола, положил руки на белоснежную скатерть и прикрыл глаза. Вскоре в кружке, что стояла тут же, начала плескаться медовуха.

— Острослов, может, не стоит… — попытался вразумить мужчину Демид.

Залесный хмуро посмотрел на товарища и, с силой сжав края кружки, парой глотков осушил ее. Поставил обратно и вновь уперся ладонями о стол.

— Ну, все, — взвыл Тимофей, — не хватало еще, чтобы он спился.

— Нет, сейчас он спиваться не станет, — не очень уверенно сказал Агний. — А вот когда Берислава уедет…

— Не плачь, — мама гладила меня по спине, пытаясь успокоить.

А я не могла… Слезы сами текли по щекам. И плечи тоже против моей воли дрожали.

— Прекрати, говорю…

Если бы я могла! Видимо, просто нервы сдали.

Мама стояла в коридоре и все надеялась достучаться до меня. Умом я понимала, что надо взять себя в руки. Но как же это было сложно!

Я смогла более-менее прийти в себя спустя примерно час. Провела ладонями по пылающим щекам, стирая влажные дорожки, и только после этого сделала пару шагов назад, отстраняясь от матери. Она же смотрела на меня и следила за каждым моим движением.

Подняла на нее заплаканный взгляд и попыталась улыбнуться. Ничего не получилось. Лишь пару раз шмыгнула носом.

Владлена Сергеевна (именно так звали мою маму) уперла руки в бока, прищурила колючий взгляд голубых глаз и заговорила:

— Быстро снимай это безобразие, умывайся, мой руки и иди на кухню. Я заварю тебе успокаивающий чай. Вон, вся, как осиновый лист трясешься. Там и расскажешь, что произошло.

Послушно прошла в свою комнату и стала стягивать с себя сарафан. Ботинки, отдаленно напоминающие черевички, сняла еще в коридоре, чтобы не запачкать грязной подошвой светлый ковер.

Пока я переодевалась, вслушивалась в суету на кухне. Мама всегда была эмоциональной. А сейчас… видно было, что она тоже сдерживается из последних сил, чтобы не расплакаться. Не сказала бы, что пошла характером в нее. Да и внешне мы не были похожи. Цвет волос разный. У мамы они рыжие, с тонкими ниточками седины, у меня каштановые. Ростом она была чуть ниже. Вздернутый нос, всегда лукавая улыбка… Она по-прежнему эталон красоты. И мне было непонятно, что за столько лет без отца, она так и не вышла замуж еще раз. Я даже не знала, встречалась ли она с кем-нибудь.

— Ну, как ты там? — ворвался в мои мысли голос родительницы.

— Я сейчас! — выкрикнула, быстро натягивая на себя старые джинсы, в которых обычно ходила дома, и майку. Затем, забежала в ванную комнату, по-быстрому умылась, помыла руки и вошла, наконец, в кухню.

— Садись, давай, отпаивать тебя буду, — сказав это, мама поставила на стол большую кружку с дымящимся напитком.

Опустившись на табуретку, обхватила кружку руками и прикрыла глаза, вдыхая умопомрачительный аромат.

Раздался звук отодвигаемого стула, и мама присела напротив. Послышалось нетерпеливое сопение. Все ясно, от расспросов мне не отвертеться.

— Я попала в другой мир, — на одном дыхании выпалила, открывая глаза и в упор смотря на женщину.

— Хм-м-м… — протянула она, не торопясь мне верить.

— Я говорю правду, — упрямо пробормотала.

— И что это… за мир такой? — задав этот вопрос, мама отодвинула от себя чашку, которую до этого так же сжимала в руках.

— Отражающий, — нахмурилась, вспоминая слова Тимофея. Что он мне там про него рассказывал? — Этот мир является своеобразным отражением нашего. Мне кот рассказывал…

— Что? — округлила глаза моя собеседница. — Кот?

Вот ведь… гадство… И как я ей все расскажу? Еще возьмет и врача вызовет. А тот увезет меня… Далеко не в закат.

— Мам, ты только не нервничай. Это странный мир. Знаешь, такая своеобразная сказка с котом ученым, Бабой-Ягой, Кощеем, Горынычем и еще со множеством подобных вполне себе реальных людей и существ. И еще… я не задерживаю тебя?

— Да к черту, — махнула рукой родительница. — Сашенька, доченька, сама пойми, мне сложно поверить в подобное. И если бы не твой странный наряд… Да и ты никогда мне не врала…

— Мамуль, я говорю правду, — сказав это, я впилась в женщину изучающим взглядом. И что она скажет дальше? Поверит ли мне?

— Допустим, это так, — в задумчивости пробормотала Владлена Сергеевна. — Но как же ты тогда туда попала и… Ты отсутствовала всего минут десять не больше.

— Магия, — развела руками и продолжила свой странный рассказ.

Кот внимательно следил за Острословом. Даже скатерку подговорил хотя бы какое-то время не выдавать ему очередную порцию медовушки. Потому что богатырю еще надо было проводить мать на корабль. У женщины и так проблемы со здоровьем были, и если бы она увидела, что ее дражайший сыночек расхаживает по терему пьяный в стельку, то она бы навряд ли куда уплыла. И переживать бы стала. А ведь ей и так еще с Черномором объясниться надо.

Когда корабль с Бериславой отплыл из порта, мужчины, что решили составить Острому компанию (это разумеется были Агний, Демьян и Властислав) выдохнули с облегчением. Видно было, что супруга воеводы сама не рада перепадам настроения, которые у нее случались раз десять на дню. Однако, поделать ничего не могла. От этого молодцы и страдали. Потому что уже пару раз на эти самые перепады попали.

— Острослов, не наделай глупостей, — промурчал Тимофей, когда богатыри тронулись в обратный путь.

— Каких еще глупостей, кот? — угрюмо произнес Залесный. — Мне просто хочется напиться и хотя бы на пару часов забыть о произошедшем.

— Сам виноват, — зашипел лохматый. — Нечего было на девушку спорить.

— А откуда она узнала, что мы спорили? — спросил Агний у ученого.

Тимка покрутился, устраиваясь поудобнее на коне Властислава, прищурил зеленые глаза и посмотрел вдаль. Ему не хотелось отвечать на вопрос мужчины. Незачем им было знать, что зеркало в комнате Саши не простое, а волшебное. Им лично изобретенное. Тем более, что это будет правда лишь от части. Сообщать же Агнию и Властиславу о снах, что два года не давали нормально спать ни девушке, ни Острому, рыжик тоже не собирался.

— Много будешь знать, быстро состаришься, — все же решил хоть что-то сказать Тимофей.

— Все ясно, — протянул колдун, — снова какие-то твои интриги.

— Ага, — пробурчал кот. — Скандалы, интриги, расследования…

— Что? — переспросил Властислав и машинально погладил Тима по спине.

— Ничего.

Вечером все богатыри, что вернулись на Буян, восседали в столовой и обсуждали сложившуюся ситуацию. Им хотелось вернуть Александру. Но они не знали, как это можно сделать. Вольга собирался завтра ранним утром отправиться в Дьявольскую пустошь и разузнать у Яги, чего это она там наколдовала. Ивар потирал руки, еле сдерживаясь, чтобы не завязать драку, выпуская пар. Демид в задумчивости смотрел куда-то мимо Данияра. Острый… тот медленно постукивал пальцами по столешнице. Не выдавала ему медовуху гадкая скатерка. Будь его воля, он бы отправился вслед за Александрой в ту же секунду, да только… Как туда попасть-то? Если Хрустальный перед ним никакой задачи не поставил. А все потому, что не должна была Саша обратно возвращаться.

— А давайте попросим Ягу, меня в тот мир отправить? — выдвинул уже наверное сотое предложение Глеб.

— Чего ты там забыл? — спросил у русоволосого богатыря Тимка. — Если кому и отправляться туда, так только Острослову. Не пойдет за тобой Александра.

— Так и за ним не пойдет, — фыркнул Микула. — А так… пока девица будет стоять и не понимать, что этот молодец в ее мире забыл, Глеб ее к себе на плечо забросит и исчезнет в переходе.

Рыжик только глаза закатил и мученически застонал.

Поскорее бы Ульяна рассказала, что она там наколдовала. А если заупрямится, так он вместе с остальными богатырями к ней лично в Дьявольскую пустошь прибудет. И тогда она уже не отвертится. Ишь, чего удумала…

Закончив свой рассказ, я стала ждать реакции мамы. И вот странность, она просто сидела, пытливо на меня смотрела и не спешила задавать вопросы или выказывать свое недоверие.

— Мам, я правду говорю, — снова повторила.

— Я верю, — все же откликнулась женщина. — Но… невероятно.

— Представляешь мой шок, когда я там оказалась?

— Даже страшно представить…

Про похищение русалкой и глупый спор богатырей я благоразумно умолчала. Вообще старалась опустить моменты связанные с Острословом. Не считала это ложью. Просто утаила некоторые детали. Больше говорила о коте и о задании.

— Но теперь все позади, — постаралась улыбнуться. — Я дома и все будет хорошо.

— Ну-ну… — пробормотала Владлена Сергеевна. — А если завтра ты ни с того, ни с сего вновь куда-нибудь перенесешься?

— Не думаю, — не слишком уверенно ответила ей. — Свое задание я выполнила…

Сказала, а в душе появилось сомнение. Все же было странно… Как я смогла вернуться обратно? Какую задачу передо мной поставил этот мир? И нет никакой гарантии, что я опять не попаду в Отражающий. Появится у меня там какая-нибудь миссия и все…

— Как же все запутано, — вздохнула мама. — Дочка, ты есть-то хочешь? Смотрю, чай почти выпила…

— Не отказалась бы от большого куска жареного мяса и картошки, — произнесла и почувствовала, как во рту появляется слюна. Надо же, я и не заметила, как сильно проголодалась.

— Если хочешь мяса, то придется подождать, — женщина встала из-за стола и прошла к холодильнику. — А пока могу предложить лишь колбасу с хлебом или щи. Хочешь?

— Давай.

Глупо было отказываться от еды. Тем более, мама у меня всегда вкусно готовила. Да так, что я за тарелку ее борща была готова отдраить во всей квартире полы, перемыть посуду и в ручную выстирать всю грязную одежду.

Утолив голод, я стала помогать родительнице с готовкой. В итоге, пока мясо размораживалось, мы поставили тесто на пироги, подготовили начинку, пожарили картошку… Еще и на кухне убрались.

Дела по дому выгнали из головы образ Острого. Да и… почему-то я больше не боялась увидеть его в отражении. Подсознательно была уверенна в том, что больше никогда не увижу этого мужчину.

И именно из-за этой пронесшейся в голове мысли мне стало не по себе. И как быть? Одна часть меня просто жаждала мести, а вторая… Тянулась к этому мерзавцу. Глупо было отрицать очевидное — я его любила. Наверное, это истинно женское… любить того, кто делает тебе больно.

Заснула я в этот день уже ближе к рассвету. Несмотря ни на что боялась опять увидеть Залесного во сне. А еще не хотелось лицезреть Острого, обнимающего очередную красотку.

Ранним утром Вольга обратился в сокола и полетел в сторону Дьявольской пустоши. Он торопился. С силой махал крыльями, ловя воздушные потоки, и зорко смотрел вперед. И когда небо стало чернеть, оборотень возликовал. Богатырь почти достиг цели.

Спустя примерно час Вольга уже стоял в кабинете Бессмертного и ждал, когда же княгиня изволит почтить его своим присутствием. Женщина не заставила себя долго ждать. Войдя в помещение, она поздоровалась с молодцем и предложила тому присесть в широкое кресло. Однако, перевертыш остался стоять. Не теряя времени, он сразу же задал Яге волнующий его вопрос. Женщина не скрывала очевидного и подтвердила догадки Тимофея. Это именно она каким-то чудом перенесла Александру обратно в ее мир.

— Но зачем? — задал очередной вопрос молодец и сжал кулаки.

— А что мне оставалось делать? Я чувствовала ее состояние, — стала пояснять Ульяна. — Это тяготило меня. И я не хотела оставлять ее здесь. Думаю, это как-то связано с тем, что мы из одного с ней мира.

— Необходимо ее вернуть.

— Я не могу, — Бессмертная развела руками. — А если бы и могла, ни за что не пошла бы на подобное. Что ее здесь ждет? Я знаю о вашем споре. Вообще не понимаю, на что вы рассчитывали.

— Признаю, спор был глупым. Но как говорится: «Слово не воробей — вылетит, не поймаешь». Что сделано, то сделано. Однако, Агний разложил в Шамахане карты и они показали, что место Саши здесь.

— Объясни, — нахмурилась Яга.

Пришлось Вольге рассказать княгине о гадании, что произошло в комнате Острого.

— Та-а-ак, — после того, как богатырь замолчал, протянула Ульяна. — Значит, опять Тимофей сватовством занимается. И снова играет по темному.

— То есть?

— Чего уж сейчас болтовней заниматься? Александру я возвращать не стану. Пускай успокоится и обдумает все как следует. Когда эмоции поутихнут, она сама решит, хочется ли ей вернуться или нет.

— И как о том узнать?

— А никак, — хмыкнула Ульяна. — Это пусть ваш кот ученый решает. Он же самый умный, самый хитрый. Разберется.

— Значит, помогать вы не станете?

— Прости, Вольга, но нет.

Дальше княгиня предложила богатырю хоть немного отдохнуть с дороги и отобедать. Мужчина отказался, поблагодарив гостеприимную хозяйку за проявленную заботу. Только вот, в Краснограде его ждал один хитрый и наглый кот. И оборотень не планировал задерживаться в Дьявольской пустоши больше, чем положено.

Утро началось с суеты на кухне и тихого мурлыканья. Это мама, включив музыкальный канал, напевала себе под нос какую-то заводную мелодию.

Неужели я дома? И все позади?

Потянувшись, еле разлепила веки и посмотрела на белоснежный потолок комнаты. Сегодня я спала без сновидений. Я не увидела ни Острослова, ни Вольгу в обличие сокола. Неужели Тимка сжалился надо мной и решил не мучить более подобными видениями? Быть того не может. Вот кто-кто, а Тимка всегда преследовал только свои цели. И если бы он посчитал нужным, чтобы я видела Острого каждый день, он бы сделал это. Или все же решил дать мне хотя бы одну ночь передышки?

Мотнув головой, постаралась прогнать ненужные сейчас мысли. Нельзя подобным образом начинать новый день. Я и так заснула лишь под утро.

Встав с кровати, пошла умываться, а затем и завтракать. Мама как раз приготовила яичницу с обжаренной колбасой. И она так аппетитно пахла, что я не смогла отказать себе в удовольствии, чтобы не попробовать ее. А если быть точнее, съесть всю порцию из четырех яиц.

— Как самочувствие? — спросила женщина, когда я опустошила сковородку.

— Нормально, — невозмутимо ответила.

Я никогда не врала маме. Не считала это нужным. У нас были доверительные отношения. Но на данный момент, мне приходилось увиливать и лукавить. Потому что знала, что она будет переживать. Тогда зачем рассказывать всю правду? Пусть это будут только мои переживания.

— Сегодня побудешь дома?

— Да, — кивнула и, собрав со стола грязную посуду, прошла к раковине.

— Хорошо, — Владлена Сергеевна поднялась со стула и направилась в коридор. — А мне все же надо на работу. Вчера я отпросилась, а вот сегодня меня никто отпускать точно не будет. Сашенька…

— Да, мам, — произнесла, давая понять, что внимательно ее слушаю.

— И не выходи сегодня никуда, ладно? Если честно, я сама хотела попросить тебя остаться дома, если бы ты вознамерилась посетить университет. Но раз ты никуда не собираешься…

— Я поняла, — вымыв посуду, я вытерла руки полотенцем, что висело на стене с правой стороны от меня, и тоже прошла в коридор. — Не беспокойся.

— Ох, как тут не беспокоится, — вздохнула мама.

Собравшись, она поцеловала меня в щеку и вышла из квартиры. Я могла понять ее волнение и беспокойство. Сама испытывала что-то схожее. Ведь неизвестно, перенесет меня обратно в Отражающий или нет. Свою задачу же я вроде так и не выполнила. Но и сюда каким-то образом попасть смогла. Знать бы еще, кого благодарить за подобную передышку.

Вернувшись к себе в комнату, включила телевизор (чтобы не чувствовать себя одиноко) и стала бездумно нажимать на кнопки пульта. Опустившись на уже застеленную кровать, подперла подбородок кулаком и все продолжала мучить резиновые кнопочки. Взгляд зацепился за сказку Морозко. Сразу вспомнился рассказ рыжика про двенадцать месяцев и Декабря. Вот любопытно, а в жизни он такой же добрый седовласый старичок с длинной густой бородой? Или нет?

— Вот незадача, — застонал кот, прижимая уши к макушке. — Что же делать…

— Не понимаю, в чем проблема, — Агний вопросительно посмотрел на лохматого. — Перенеси Острого в Хрустальный и все. Делов на минуту.

— Не открывается переход, — рыжик упал на пол столовой мордой вниз. — Я столько сил затратил и все в пустую.

— Яга помогать отказалась, — вздохнул Вольга.

— Неужели переход не откроется? — спросил уже Острослов. — Какого лешего я здесь нахожусь, когда должен быть там?

— Это понимаешь ты, — Тим отлепил морду от пола и посмотрел на темноволосого богатыря снизу вверх. Тот стоял прямо напротив и сверлил ученого тяжелым взглядом. — Это понимают и остальные оболтусы. Но переход не открывается. Потоки не восстановились после вмешательства Ульяны. И сколько пройдет времени перед тем, как ты сможешь перенестись, я сейчас сказать не могу. Может это случится через час, может через неделю… Или год…

— Год? — рыкнул Залесный.

— А я что могу поделать? — захлопал зелеными глазищами усатый. — Дайте мне хотя бы день, и я смогу сказать если и не точно, то приблизительно.

Острослов понимал, что у него нет другого выхода. Однако, ему было невыносимо от мысли, что все это время он будет в неизвестности.

— И не смотри на меня так, — пробормотал ученый. — Сам виноват. Вот кто просил на девицу спорить? Взрослые детины, а все туда же. Нашли, чем мериться.

— Вот только не начинай, — поморщился Ивар. — Без тебя тошно. А как вспомним последнюю готовку Сашеньки, так сразу в ближайших кустах спрятаться хочется, да желудок прочистить.

— Ничего, — рыжий встал на все четыре лапы и потянулся, — вам полезно. Будет урок на будущее.

— И в чем он заключается? — подал голос Микула.

— Нечего недооценивать слабый пол. Он бывает очень коварен и мстителен, — охотно пояснил Тимофей. — В следующий раз вам могут не буженину по-травийски в тарелки положить, а дохлых лягушек.

Несколько богатырей разом позеленели.

ЭПИЛОГ

Прошло три недели. За это время мне уже стало казаться, что необычный перенос в другой мир лишь просто померещился. На самом деле я стояла на остановке и закимарила. А что? Бывает же такое, когда спишь на ходу или стоя. Некоторые вон и с открытыми глазами умудряются спать.

Я вновь стала ходить в институт, гулять, общаться с одногруппниками. Короче, продолжила делать все то, что и делала до того злосчастного дня. Мама перестала опасаться, что я вновь исчезну.

В очередной выходной день решила посвятить себя уборке на балконе. Родительница ушла в магазин, так что я была дома абсолютно одна. Надев теплый свитер на пару размеров больше и джинсы, создала на голове пучок и вошла на балкон, держа в руке большой мусорный мешок. Давно собиралась это сделать. А тут… Когда не знаешь, чем себя занять, сам бог велел разобраться в этой обители хаоса и бардака.

Мешок был уже наполовину полон, когда в комнате что-то ярко засветилось. Пара секунд и все стало как прежде. Будто и не было этого света, что так резал глаза. И я бы, может, подумала, что мне просто почудилось, если бы не отборная ругань, что стала доноситься из комнаты.

— Отцепись, — рыкнул кто-то.

— Нет, — последовал ответ. — Я зарекся в этом мире больше никогда не появляться. На кой ты меня с собой притащил?

— Я притащил? Да ты сам мне в штанину вцепился!

— Потому что нечего было наступать на мой хвост!

Сглотнув, осторожно, стараясь не создавать шума, подошла к двери балкона, которая, между прочим, была наполовину стеклянной, и заглянула в комнату.

— Быть не может… — само собой сорвалось с губ, когда я разглядела тех, кто так бессовестно ворвался в нашу с мамой квартиру. А если быть точнее — перенесся.

Миг, и Острослов меня заметил. Собственно, и Тим тоже. Они оба уставились на дверь, за которой находилась я. Растрепанная, в свитере на пару размеров больше, без косметики и с синяками под глазами. Кстати, что касается синяков, тут целиком и полностью вина Острого. Все же я по нему тосковала. Если не сказать больше — места себе не находила, не зная, как он там и что делает. Это я только первую неделю бодрилась и убеждала себя в том, что этот бабник мне не нужен. А потом… Мне стало без него плохо.

— Александра… — произнес рыжик и плюхнулся попой на ковер. — Угадал я все-таки с расчетами. И Яга нам не понадобилась!

Я замерла, во все глаза смотря на гостей из другого мира. Как все же хорошо, что мама вышла в магазин.

Острослов не стал разоряться на слова. Быстро преодолев расстояние до двери, распахнул ее, шагнул на балкон и сжал меня в таких крепких объятиях, что мне стало трудно дышать. Было желание начать сопротивляться. Этот мерзавец же на меня поспорил! Но оно почти тут же исчезло, потому что я почувствовала, как бешено бьется под моей ладонью сердце мужчины. Как прерывисто его дыхание, и как безумно крепко он продолжает меня обнимать. Словно боялся, что я снова исчезну.

— Александра… — это произнес уже богатырь.

А я молчала. Не могла до конца поверить в то, что он здесь. Стоит на захламленном балконе и дышит мне в макушку.

Вцепилась руками в рубаху, стараясь тем самым унять дрожь, которая стала сотрясать мое тело. Вот только очередной истерики мне сейчас и не хватает.

— Ну, — раздался голос из комнаты, — я пойду, посмотрю, чем на кухне перекусить можно. А вы тут это… разговаривайте.

Слова лохматого немного отрезвили, и я попыталась отстраниться. Нельзя показывать свою слабость. Нельзя…

— Чего брыкаешься? — спросил Острый, продолжая меня обнимать. Даже хватку послабее не сделал. — Все равно ведь не отпущу.

— Отпустишь, — заупрямилась, недовольно сопя ему в грудь.

— Нет, — короткий холодный ответ.

Извернулась, и все же смогла посмотреть мужчине в глаза.

— Ты зачем сюда перенесся? Что, новый спор затеяли?

— К черту спор, — зашипел богатырь и, зарывшись одной рукой во в конец растрепавшиеся волосы, склонился над моим лицом и поцеловал.

Признаюсь, это было для меня неожиданно. Сначала я даже пару раз как следует ударила Острого по широкому плечу. Чтобы не думал, что я так просто сдаваться собралась. Он мне еще не рассказал, за каким таким он с товарищами это все затеял.

Но сколько бы я не уговаривала себя, что он сволочь редкостная, все равно не смогла долго противиться. Поддалась эмоциям и обвила его за шею руками. Разве можно подавить в себе чувства? Невозможно… И сколько не уговаривай себя в обратном, ничего не получится. Я ответила на поцелуй, наплевав на все свои обиды. Сейчас, именно в эту минуту, существовали только мы. Не было за стеклом шумного города, на кухне не звенел тарелками кот. Не открывалась входная дверь…

Здесь и сейчас нас было только двое.

— Сашенька, а что на кухне… — в мой затуманенный разум проник голос мамы.

Дернувшись, открыла глаза и поймала на себе потемневший взгляд Острослова.

— Мама… дома… — прошептала, испуганно выглядывая из-за его внушительной фигуры.

Владлена Сергеевна сложила руки на груди и строго воззрилась на меня. Стало неловко и неуютно. Что-то сейчас будет.

— Потрудись объяснить, кто это такой и почему он… — прищурившись, родительница осеклась, судя по всему догадавшись, откуда в нашей квартире взялся мужчина.

На кухне раздались очередной громкий звон и ругань.

— Гадство, — проговорила я, понимая, что скоро мама познакомится с Тимофеем.

— Александра, душа моя, — в комнату величественно, на задних лапах вошел ученый, — я там немного того… Короче, тарелку разбил. Но ты не беспокойся, она была пустая. Уже.

Родительница посмотрела на рыжего. Он на нее…

— А-а-а-а, — протянул усатый, — очень интересно. Это даже… — кот опустился на все четыре лапы и медленно стал продвигаться в сторону женщины. — Как любопытно… — сказав это, он втянул носом воздух. — А вот и задачка…

— О, нет-нет-нет! — воскликнула я, и попыталась вырваться из объятий Острослова.

— Тише, Саша, — голос мужчины успокаивал, а широкая ладонь, что начала гладить меня по спине вызывала приятные мурашки. — Мы ненадолго здесь. Все же как таковой задачи чтобы, быть в этом мире, у меня так и не появилось.

— В смысле? — насторожилась я.

— В том смысле, — стал говорить вместо Залесного кошак, — что Ульяна, перенося тебя обратно, дала установку, что тебе просто жизненно необходимо быть рядом с матерью. Потому что без тебя ей станет плохо. Поэтому Отражающий и открыл проход. Яга просто-напросто схитрила. А вот я такое себе позволить редко когда могу. Так как являюсь проводником из одного мира в другой. И просто перенести кого бы то ни было не в состоянии. Пришлось искать задачу. Цель нашего переноса.

— И что же это за цель? — спросила и снова посмотрела на Острослова.

— Ой, тут много всего, — продолжал объяснять Тимка. — Так что, Острый, ты начинай, а я пока с этой милой дамой переговорю.

— О боже, ты действительно говорящий… — пролепетала мама, оседая на кровать.

Я уже было испугалась, что она сползет на пол, но обошлось. Присев на самый краешек, женщина стала обмахиваться, недоверчиво поглядывая на рыжика.

— Ты не замерзла? — спросил Острослов, тем самым выводя меня из некоего подобия ступора.

— Нет, — покачав головой, произнесла.

— А дрожишь, как осиновый лист на ветру, — хмыкнул мужчина, вновь крепко обнимая меня за плечи.

— Не ожидала вас здесь увидеть, — проговорила, продолжая внимательно следить за ученым.

— Неужели ты думала, что я не попытаюсь тебя вернуть? — Залесный опять зарылся пятерней в мои волосы и чуть потянул за них, заставляя меня тем самым посмотреть ему в глаза.

— Я думала, что после победы в споре, ты забудешь про мое существование, — честно призналась.

— Глупая, — прошептал мой бывший ночной кошмар. — Разве я мог забыть про ту, что два года тревожила мне сердце? Про ту, что видел каждый раз, когда закрывал глаза?

— Ты поспорил на меня, — я не торопилась верить его словам.

— Да, и теперь сделаю все что угодно, лишь бы ты меня простила.

— Мне от тебя ничего не надо.

— А мне нужна ты, — сказал и невесомо коснулся губами моих губ. — Вся, — еще одно прикосновение. — Полностью, — и еще.

— Но зачем? — все же нашла в себе силы задать еще один вопрос. — Неужели из-за того, что я якобы какая-то там суженая?

— Не какая-то там, а моя.

— Это не причина…

— И я люблю тебя, — огорошил меня следующими словами богатырь. — И больше не намерен отпускать.

— А если я сама захочу уйти? — и пусть внутри я ликовала, внешне не торопилась показывать своей радости. Он признался мне в любви. Быть того не может…

— Не отпущу.

Я все же не смогла сдержаться, и снова обвив шею мужчины руками, потянула его на себя, заставляя склониться.

— Сашенька, — неуверенно позвала меня мама, — меня пугает этот кот.

А кого этот кот не пугает?

Я не ожидала, что мы перенесемся обратно в Отражающий мир прямо с балкона. Но… Внезапно меня заволокла темнота и уже через пару мгновений мы с Острым оказались стоящими в столовой. А вокруг нас суетились богатыри…

— О, душа моя! — радостно воскликнул Агний.

— Чего это она твоя? — возмутился Властислав.

— А может, моя? — это уже Демид.

— Губу закатай, — встрял Демьян.

— Сашуль, — справа от меня послышался голос мамы, — что-то мне не хорошо…

— Мам! — воскликнула я и, высвободившись из объятий Залесного, подбежала к родительнице, которая пошатнулась и стала заваливаться. Вовремя поддержала ее за руку и усадила на скамью. — Дайте кто-нибудь воды.

Вскоре мама уже пила маленькими глоточками прозрачную жидкость и во все глаза смотрела на творившееся в столовой безобразие.

— Почему она тоже оказалась здесь? — зло спросила я у кота, который, мурча, жался к боку Владлены Сергеевны.

— Понимаешь в чем дело, Александра, — Тимоша прижал уши к макушке. — Я как ауру ее просканировал, как энергетику просмотрел, так сразу понял, что и ей этот мир задачу подготовил.

— Какую еще задачу? — застонала несчастная.

— Какую-какую… — загадочно протянул лохматый. — Муж твой, Владлена, из этого мира будет. Но на Буяне его нет. В этом я почти уверен.

— Что-о-о? — переспросила женщина. — Дмитрий здесь? Но как…

Мои эмоции были схожими. Отец из Отражающего? Но как?!

— Получается, что он из этого мира, — нервно дернув хвостом, продолжил Тим. — И он не просто так вас бросил. Причина какая-то была.

— Я уже стара для всего этого, — женщина совсем сникла.

— Ну, старость не проблема, если есть молодильные яблочки… — подмигнул кошак.

— Тимофей… — я только хотела пригрозить ему, чтобы и не думал впутывать в свои интриги мою мать, как меня обхватили за талию и притянули к твердой груди.

— Саша, позволь решать этот вопрос твоей матери.

Последняя с прищуром посмотрела на богатыря.

— И правда, решать это мне, — пробормотала она, вставая со скамьи. — А сейчас я требую, чтобы кто-нибудь объяснил мне, что происходит?

И мужчины стали наперебой рассказывать ей о произошедших за последние полтора месяца событиях. Стоит ли говорить, что я то краснела, то бледнела? Особенно, когда речь зашла о карточной игре на раздевание.

— А мне понравилось, — промурлыкал на ухо Залесный. — Я бы повторил.

— А я нет, — недовольно засопела.

— Не упрямься, — стал уговаривать молодец. — Я обещаю, что поддамся. А если скажешь, что любишь, так вообще больше ни разу у тебя не выиграю.

— Люблю, — просто сказала и, запрокинув голову, посмотрела в лицо этому… бабнику. — И не надо поддаваться. Только не обманывай больше и не играй со мной.

— Я не играл, — тут же нахмурился Острый.

— Пообещай.

— Обещаю.

И я действительно поверила.

— Доченька, — мама подошла ко мне и строго посмотрела на богатыря. — Я, конечно, все понимаю, но кто это такой? И почему он тебя обнимает?

— Суженый он ее, — подал голос Тимофей. — Любовь, все дела. И да, душенька, мы с вами еще не договорили. Так вы мужа возвращать собираетесь? Или как?