Ноябрьский дождь

Глава 3: Мне не нужен пистолет

- Говори давай, - сказала Канзаки, заскрипев чехлом пассажирского сиденья.

- Чего говорить? - с невинным видом спросил Ватанабэ, неспешно ведущий машину по залитым дождем улицам.

- Дальше говори, - буркнула Мегуми, ерзая на своем месте. Почему-то здешнее сиденье было крайне неудобным.

- О чем? - прикидывался шлангом толстяк.

- Ватанабэ, не надо, а? - в голосе девушки все тяжелее провисало раздражение. - Ты опять начинаешь.

- Женщины, порожденья крокодилов... - мужчина крайне недовольно фыркнул.

- Говори давай!

- Ладно, ладно. Во-первых, при детишках я не все рассказал.

- Это я уже поняла, - Мегуми снова принялась ерзать. - Ничего же не понятно.

- А и нечего вам знать всякое, - Наставительно ткнул в девушку пальцем Сэм, на миг оторвавшийся от руля. - Однако я не соврал. Рассказанное имеет место быть. Это, если ты помнишь, третий слой неправды.

- Помню-помню, - Канзаки выглядела мрачно. - Ты же говорил, что их всего три.

- Я говорил, что их как минимум три, - поправил Сэм. Канзаки захотелось его стукнуть. Больно и громко. С трудом подавив не вполне свойственный женщине инстинкт рукоприкладства, она продолжила яростно ерзать.

- И сколько же еще раз мне надо слушать нечто запутанное прежде, чем ты все-таки выдашь полный расклад?

- А черт его знает, - Ватанабэ пожал плечами.

- Ладно, - она недовольно вздохнула. - Тогда рассказывай, куда мы едем.

- Как прикажете, - с притворной услужливостью покивал толстяк. - В общем, слушай. Как я уже сказал, трикстеры - в каком-то смысле антиподы Наследников. Но в то же время они с Наследниками неразрывно связаны. Связь эта заключается в том, что Наследники своей генерируемой энергией способны причинять трикстерам сильнейший вред. Концентрированный энергетический заряд сводит DQD175 в их телах с ума. Однако простой человек подобного воздействия не почувствует. Вот почему тебя не корежило каждый раз, когда коварные подростки друг дружку целовали или принимались играть в живые фонарики. Только вот энергия Наследников все-таки опасна и для стандартных гомо сапиенсов. Некоторые исследователи научились использовать ее для нанесения повреждений, как физических, так и психических. Помнишь, что я сделал в Старом Токио?

- Помню.

- Один из примеров использования похожей энергии. Тебе страшно повезло в тот момент быть упакованной в "Доспех". Он экранирован.

- Погоди... - Мегуми наморщила лоб. - Значит, "Доспехи" проектировались с учетом...

- Ты меня поражаешь, женщина, - хмыкнул толстяк. - Зачем, по-твоему, вообще нужны большущие экзоскелеты? На кой черт понадобилось стругать роботов?

- Ватанабэ, мне тебе прочитать лекцию о преимуществах и недостатках бипедальной военной техники нового поколения в сравнении с гусеничной и колесной?

- Вот только умничать не надо. У тебя грудь большая, тебе умничать не положено.

- Ва-та-на-бэ...

- Тихо-тихо. Раз ты такая умная, подумай: каким образом был получен портативный источник энергии для "Доспехов"? Каким образом их характеристики позволяют кузнечиками скакать вокруг нынешних боевых роботов?

- Ты хочешь сказать, что и тут дело Наследниках?

- А в ком же еще. Преимущества "Доспеха", которые ты знаешь лучше всех, получены в результате копания в Наследниках. Реакторы на калифорнии, ага. Вот только синтез атомной энергии с помощью калифорния был бы невозможен, если бы не проводился с применением энергии этих живых батареек. Максимум, чего удавалось добиться раньше - это атомные пули, отправленные на полку за нерентабельностью и сложностью в производстве. А стоило пропустить экспериментальный образец ранцевого генератора через силушку Наследников, как железные дровосеки избавились от проводов в задницах.

- Это выходит, что "Доспехи" работают на реакторах, которые... обогащены Наследниками?

- Именно так. Вот почему я смог использовать выстрел твоей встроенной пушки и распылить ее заряд. Этот заряд поджарил мозги полицейскому спецназу и чуть не прикончил Китами. В грузовике ученых и так шалили подростки.

- Погоди-погоди. "Доспех" работает и стреляет с помощью атомной энергии, смешанной с энергией Наследников. Так?

- Так.

- Мой выстрел позволил тебе ударить этой энергией по полиции?

- Именно.

- Тогда я не понимаю вот чего: что тогда было за свечение? И вообще, как ты проделал то, что проделал?

- Канзаки, ты начинаешь меня пугать.

Ватанабэ вдруг развернулся к Мегуми корпусом и уперся взглядом из-за черных стекло очков прямиком в лицо.

- У тебя, случайно, грудь не фальшивая? Ты же умеешь думать!

Последовавший за этим заявлением громкий раскатистый шлепок совершенно не подходил в качестве звукового сопровождения к случившемуся. А случилось следующее: оперативно сжавшийся кулак Канзаки со свирепой скоростью прилетел с пассажирского сиденья и ударил Сэма в щеку. Раздался тот самый неподходящий шлепок, голова Сэма осталась монументально неподвижной, а Мегуми отняла руку и затрясла онемевшими пальцами.

- Как же ты заколебал, - сказала девушка глухо.

- Агрессивные женщины пошли, - ответил толстяк, дернув щекой, в которую пришелся удар.

- Почему ты себя вечно ведешь как придурок? - тихо спросила Мегуми. В ее голосе не было злости, не было раздражения. Эти мгновенные наносные чувства вышли из нее в тот самый миг, когда кулак угодил в физиономию Ватанабэ.

Сэм искоса глянул на свою спутницу. Мегуми удалось, наконец, устроиться так, чтобы не приходилось непрестанно ерзать. Девушка сидела вполоборота к месту водителя, зажав правой рукой кулак левой, столь нелюбезно касавшийся его физиономии. Проплывающие мимо фонари освещали лишь половину ее лица, выражение которого совмещало в себе раздраженную злость с непониманием.

- Я же вижу, что ты специально, - процедила Канзаки, щуря раскосые азиатские глаза.

- Опять начинается.

Сэм, не глядя на пустую дорогу, вновь обернулся. Голова его склонилась вперед, и вдруг создалось впечатление чего-то тяжелого, когда широкий мужской лоб навис, казалось, прямо над Мегуми. Черные бельма скрытых очками глаз опять уставились ей в лицо.

- Мы, кажется, это проходили.

Как и тогда, на крыше дома, а затем в парке, из облика Ватанабэ в один миг исчезла та расплывчатая дурашливость, которую он излучал на всю округу только что. И даже та примесь ядовитой вредности, что ощущалась в толстяке с момента вылазки на поверхность, та самая примесь, что вылезала наружу в виде фраз про ее грудь, ушла. Он опять казался незнакомым и... грустным?

Только вот Канзаки и в этот раз не собиралась лишней минуты тратить на рефлексии. Нисколько не пожалев о нанесенном ударе, она вновь заговорила.

- Проходили, ага. И я, кажется, тебе уже сказала, что надо перестать кривляться. Зачем ты так ведешь себя?

Она нервно подобралась на сиденье, из-за чего потеряла шаткий покой и вновь принялась ерзать. Пошуршав чехлом, девушка угрюмо уставилась в бельма очков.

- Ты как будто напрашиваешься на трендюлю.

- Может, и напрашиваюсь, - угол его рта чуть заметно дернулся. - Но какое тебе дело-то?

Вопрос этот неожиданно заставил Мегуми стушеваться. В самом деле, чего это она опять так завелась. Ладно, его постоянные несмешные шутки о груди раздражали, тут не поспоришь. Но с чего вдруг она осуществила давнишнюю мечту стукнуть Сэма? И почему при этом так странно текли мысли в голове? Ударив, Канзаки на самом деле не почувствовала ни гневной радости, ни смиренного раскаяния. Только неожиданную твердость пухлой щеки и странную покалывающую досаду. Ну что за человек? Почему с ним никогда парой слов по-людски не обменяться? Интуитивно Мегуми различала намеренность его попыток вызвать к себе неприязнь. Единожды уловив тон, способный ее злить, Сэм не отказывал себе в извращенном удовольствии ущипнуть Канзаки за больное место...

Стоп, больное место?

Грудь.

Получается, он не отказывал себе в удовольствии ущипнуть ее за...

Тьфу ты!

В полутьме салона, к счастью, не было заметно, как на щеках Мегуми проступил стыдливый румянец.

Господи боже! Опять мысли сворачивают куда-то не туда. Вот почему каждый раз, когда дело касается Ватанабэ, ей в голову лезет всяческая чепуха? Причем даже тогда, когда она отвешивает ему мощную плюху.

- Да мне... - она запнулась, обнажив неловкость. - Да просто ты меня бесишь!

- И это радует, - сказал Ватанабэ, незаметно меняясь из непонятного и сумрачного незнакомца в привычного негодяя и хама. - Однако я предлагаю сразу накрепко забыть сию до невозможности неловкую сцену.

- Хм... - Канзаки была настольно смущена всплывшей в голове неприличной мыслью, что только промычала нечто утвердительное.

Повисла пауза, с каждой секундой, как и всегда, становящаяся все более нервирующей. Ватанабэ невозмутимо вел машину, и его пухлый профиль не сохранил ни следа ее опрометчивого рукоприкладства. Мегуми же тщетно пыталась думать. Но, как ни странно, не получалось. Ватанабэ снова сыграл роль мощнейшего генератора помех при размышлениях.

- Так что было за свечение тогда, в Токио? - наконец, спросила она, поймав рабочую волну. - И как ты с ним управлялся?

- Свечение было видимым следом бурления энергии, - деловым тоном отозвался Сэм. - Энергия эта была взбудоражена двумя активировавшимися Наследниками и преобразована мной в психотронную волну.

- Ага... - Канзаки сильно захотелось почесать макушку. - А по-человечески?

- Я спровоцировал выброс дремавшей энергии и превратил ее в луч, поджаривший полиции мозги, - на одном дыхании монотонно проговорил толстяк. - Так сойдет?

- Пойдет... - она задумалась. - Но, значит, в зоне отчуждения...

- Этого я тебе рассказывать не буду, - не оборачиваясь, резко прервал Мегуми Сэм. - Пока еще рано.

- Хм... - в этот раз она мычала уже недовольно. - Ладно. Но энергия, которую ты использовал, не была энергией тех двоих?

- Нет.

- Ясно. Замнем, ладно. Но как ты смог ее использовать?

- А вот смог, - Канзаки заметила, как на лицо Ватанабэ вновь наползла нехорошая усмешка. - Собственно говоря, вот мы и добрались до главного. Как я уже говорил, силу Наследников можно использовать в самых разных целях, в том числе для создания оружия. Кое-кто придумал делать оружие из них напрямую.

Толстяк снова повернул голову к пассажирке. Черты его лица заострились и приобрели несколько хищное выражение. Таким Мегуми Сэма уже видела. В тот момент несколько месяцев назад, когда они с покойным лейтенантом Риваресом нашли в его бумажнике фото незнакомой девушки. Девушки, которая, как понимала теперь Канзаки, и была Кэтрин Винтерс. Сейчас Ватанабэ смотрел на нее точь-в-точь как тогда.

- Есть ученые, из той же породы, что создатели трикстеров, которые научились извлекать большую часть энергии, вырабатываемой организмом Наследника, и помещать ее в искусственный контейнер. Они ловили ее на специальные отводные устройства и соединяли их, запускай цикл пустопорожних реакций. Стоило нарушить систему отводов, как происходил грубый выброс нефильтрованной энергии, материализующейся во взрывную волну, сметающую все физические объекты в радиусе поражения. Почти как атомный взрыв. Только без радиации и электромагнитного импульса. Просто высвободившаяся мощь Наследника без, собственно, наследника растворялась в атмосфере. Никаких остаточных эффектов. Из-за такого принципа поражения какой-то умник окрестил подобные штуки "чистыми" бомбами. После исчезновения ядерного оружия "чистые" стали самым опасным и мощным средством массового уничтожения. Помнишь бучу в Палестине и Израиле три года назад? Тогда там взорвали такую. Нам едва дулось прикрыть информацию, а то еще могли решить, что это ядерный взрыв.

Ватанабэ оторвал от руля руку, зачем-то показав девушке белоснежный рукав пиджака.

- Когда энергию извлекают из тела Наследника для создания "чистых" бомб, он чаще всего погибает. Извлеченное - это лишь малая часть того, что Наследник может дать, но сиюминутно выкачанная, мощь и жизнь покидает организм. Однако это не значит, что эту мощь нельзя ввести во что-то другое. Поймали же ее на отводы.

Рукав качнулся в полуметре от Мегуми.

- Я умею ловить такую вот бродячую энергию. Так я питался от двигателя машины после драки с Анной, так я поймал твой выстрел и ткнул им в сердцевину поднимавшейся в Старом Токио дикой силы. А несколько часов назад я выкачал энергию из "чистой" бомбы, заложенной террористами в театральном центре.

Вот оно как, оказывается. Канзаки вгляделась в рукав, мелькавший перед носом. Вот отчего побелела его одежда. Вот почему он не рассказал о бомбах при детях. Даже самой Мегуми было страшно представить, каково это, когда из Наследника вытягивают саму его суть. Представить манипуляции с неведомой энергией удавалось с трудом, но понять, что ничего приятного в отъеме этой самой энергии нет, получалось как-то без малейших трудностей.

От рукава взгляд девушки вернулся к невозмутимому лицу водителя. Что же такое Сэм Ватанабэ? Вопрос, запрятанный ей глубоко в подсознание, чтобы не мешать каждый день жизни бок о бок с этим непонятным человеком, наконец-то выплыл. Он вел машину, положив руку обратно на руль, а Мегуми бесцеремонно рассматривала совсем недавно подвергшийся ее же нападению профиль. Так что же он такое? Канзаки знала, что Сэм силен как трикстеры-альфа, с некоторыми из которых ей уже доводилось сталкиваться. Он мог вламываться в чужие мысли и заживлять на себе даже смертельные ранения. А еще, оказывается, был способен манипулировать энергией, которой одаривали мир Наследники. Но к какой стороне принадлежал сам эксцентричный толстяк? Был ли он одним из живых генераторов? Или являлся продуктом научного стремления воссоздать то, что воссоздать невозможно?

Если Ватанабэ был трикстером, это многое объясняло. Он вполне мог съехать с катушек после превращения в нечто. В конце концов, Мегуми еще не встретила ни одного трикстера, которого можно было посчитать в полной мере нормальным. Плюс, Сэм сам говорил, что трикстерам необходимо брать энергию для жизни откуда-то извне. Его способность вроде бы вполне вписывалась в схему. Но почему тогда он работал на Союз, на страну и организацию, трикстеров истреблявшую?

Левый висок жалобно заныл болью. В голове у Канзаки перемешалось столько всего, что, похоже, череп не вмещал получившийся мысленный бульон. Вдобавок, давала о себе знать отходная реакция после приключений в захваченном террористами здании. Мегуми почти сразу загнала смесь расслабления и запоздалого оцепенения куда подальше, но окончательно избавиться от нервов не удавалось.

Ватанабэ, трикстеры, Наследники, опять Ватанабэ.

Террористы. Заложники, бомбы, Наследники.

Ватанабэ, террористы, смерти, стрельба.

Стрельба, взрывы, Ватанабэ, Наследники.

Тайны, открытия, вранье, Ватанабэ.

Ватанабэ, тайны, вранье, грудь.

Грудь, Ватанабэ...

Так, стоп! Опять.

Канзаки едва не подпрыгнула на сиденье. Снова мысли повернули уда-то совсем не туда. Причем опять из-за Ватанабэ. Нет, он точно как живая помеха. Постоянно вваливается в жизнь окружающих и выливается потоком событий на их несчастные головы. Вдобавок ко всему его совершенно невозможно терпеть с этим гадким, нарочито противным характером. И уж конечно просто невозможно ощущать себя комфортно рядом с тем, кто так внезапно меняет настроение, швыряется мебелью и высасывает из атомных бомб таинственную энергию. В общем, по всем параметрам отталкивающий тип.

Как же это так могло не повезти именно Канзаки? Она вот уже в который раз оказывается в эпицентре жутчайших событий, в которые втягивает ее неприятнейший из неприятнейших. При этом, не понимая, зачем и почему, Мегуми упорно лезет вперед, вовлекаясь в неприятности лишь сильнее. Нет, а и впрямь, почему и зачем? Зачем она, к примеру, пошла за Ватанабэ в парк? Почему побежала следом за ним же, увидев террористов? За каким чертом полезла в канализацию? Какой такой неведомый чертенок толкал ее под руки, не давая упустить из виду широкую мужскую спину?

И почему, вопреки всякой логике и фактам, она, даже злясь, раздражаясь, даже лупцуя Ватанабэ по физиономии, продолжает думать о нем? Думать и сбиваться со спокойного ритма мыслей. Думать и чувствовать, что он, несмотря на все ужасы своей персоны, все-таки не плохой человек. А ведь он действительно не был плохим. Сэм жалел юных Наследников, не подавая вида, но вместе с тем вытаскивая их из бед и оберегая от совсем уж лишних потрясений. Он помог той девушке. Китами, встреченной ими в театральном центре. Он, в конце концов, помог ей выпутаться из заварушки, в которую Канзаки попала в Токио, пособил с получением жилья на новом месте. Ватанабэ утешал ее над погибшим Риваресом. Он не был плохим человеком.

Так зачем же Сэм вел себя так, будто нарочно пытался заставить окружающих себя невзлюбить? Зачем специально поминал через слово ее грудь, зная, как нервно Мегуми реагирует на сальные шуточки? Зачем пикировался с язвительной и злой девчонкой Эрикой, встреченной в канализации, но явно ему знакомой? Зачем говорил пошлые банальности? Зачем, в конце концов, перевоплощался из шута в героя драмы, как на крыше, а после выхода из печального образа облачался в шкуру чудовища? Осознанными ли были эти смены масок на мужском лице? Или нездоровый разум поворачивался к людям разными сторонами невольно? Был ли Сэм безумен? Или все-таки специально выстраивал симулякр характера, как сказал ей перед тем, как начались ужасы сегодняшней ночи?

Висок возмущенно кольнул, заставив Мегуми удивленно моргнуть. Улица впереди плыла в потоке дождевой воды. Черт! Она же чуть не отключилась, задумавшись. Вот был бы позор, усни она и, не дай Бог, захрапи. Ватанабэ до конца дней не забыл бы.

Позор, Ватанабэ.

Ватанабэ, секреты, вранье.

Вранье, Ватанабэ, секреты.

Минутку!

- Э, Ватанабэ, - пошевелившись, девушка позвала толстяка. - Я что-то не пойму... Как все, что ты рассказал, связано с альфой и тем, куда и зачем мы едем?

- А, да, - он по-прежнему смотрел на дорогу. - Понимаешь ли, Канзаки, "чистые" бомбы на дороге не валяются. Если кто-то сумел дать одну такую в руки тем обезьянам, которых мы видели, значит, он не только деньгами набит по самую маковку, но и имеет немалый вес в весьма специфических кругах.

- Другими словами, ты хочешь узнать, кто стоит за терактом?

- И это тоже.

- И как ты собираешься это сделать?

- По-хорошему, надо было бы заниматься этим делом вместе с моими коллегами. Это и проще, и быстрее, и надежнее. Только вот беда - я уже день как в отпуске.

Канзаки в очередной раз лицезрела фирменную кривую ухмылку Сэма. Теперь он обернулся к ней и впервые посмотрел поверх своих вездесущих очков.

- Так что придется нам вдвоем.

- Придется что?

- Придется брать за шкирку человека, непосредственно контролировавшего Ясфира. Судя по всему, наш бородатый дружок был себе на уме и сумел вычислить анонима, отдававшего приказы. Я знаю, где искать.

- И ты хочешь пойти один?

- А почему бы нет?

- С чего ты взял, что там альфа?

- В этом-то я не уверен, - он снова укрылся за броней черных очков. - Но что-то подсказывает, что знаю я не только, где альфа, но и кто она.

Бокал с вином так и остался стоять на журнальном столике. Поспешно накинутый плащ мелькнул в зеркале напротив выхода. Пепельные волосы тронул сквозняк, стоило лишь отворить дверь. Минуту назад смолкший телевизор и все еще теплый монитор гостиничного компьютерного терминала угасающим теплом померкли, захваченные темной сыростью за окном. Полыхнул, врываясь во мрак, свет коридорных ламп и погас, унеся обитательницу гостиничного номера.

Четверо мужчин с одинаково серыми невыразительными лицами и в совершенно одинаковых костюмах под плащами уже ждали. Один контролировал выход на черную лестницу, двое разные концы коридора, и один сторожил как раз у дверей. Увидев вышедшую женщину, он молча кивнул ей. Как будто повинуясь неслышимой команде, остальная тройка покинула свои посты, собираясь вокруг.

Женщина была облачена в темно-серый плащ, скрывавший всю ее фигуру. Высокий воротник закрывал от ближайшего телохранителя лицо, словно сошедшее с картины художника-реалиста. Ровные, правильные черты сосредоточенного и неподвижного лица навевали мысли об ожившей статуе. Пепельные волосы, роскошным каскадом ниспадавшее на плечи, лишь усиливали впечатление чего-то слегка искусственного в прелестном облике хозяйки одинаковых охранников. Они странным образом подходили друг другу, эти мужчины, похожие на шахматных пешек, и женщина, до невозможности сильно напоминавшая королеву. Окруженная ими, она смотрелась уверенно, даже царственно, и короткий взгляд, брошенный на четверку, нисколько не выпадал из настроения. Светлые голубые глаза, которым позавидовал бы всякий ариец, окинули подчиненных скучающе и немного брезгливо.

- Самолет будет готов к отлету через час, - произнес тот из охранников, что дежурил у двери в хозяйский номер.

- Как раз доберемся, - не глядя на него, ответила женщина.

Больше разговоров не последовало. Все пятеро дружно развернулись и пошли по коридору. Охранники привычно и ловко обступили хозяйку живой стеной, подстраиваясь под шаг ее обутых в туфли на высоком каблуке ног. Сама же женщина лишь поправила ворот плаща, направляясь к лестнице.

Грета никогда не позволяла себе заметно нервничать на глазах у подчиненных. С кем-то равным, столь же сильным, столь же сведущим, можно позволить себе расслабить пружину самоконтроля. Но с низшим сортом людей, слугами - никогда. Для них всегда следует оставаться идеалом, непоколебимой константой, существом высшего порядка, которому можно лишь повиноваться и служить. Так ее учили строгие и требовательные воспитатели. Там, где Грета росла в компании других детей, не знавших родителей, но по-родственному белоснежных кожей и изящных чертами лиц, очертаниями фигур, главным принципом, главным правилом, вбиваемым в головы воспитуемых было превосходство, врожденное их превосходство над окружающим миром. В той или иной форме подобную идею внедряли в сознание детей во всяком элитном учебном заведении, будь то закрытая школа для детей богатеев или университет, где ковались кадры для верхушки большой страны. За редким исключением ребятам, по праву рождения должным стоять на верхней ступеньки общественной иерархии, внушалось сам возвышение. А Грета всегда была прилежной ученицей. Никто из тех, кем она командовала, не мог и не имел права получить подтверждение малейшей догадке о том, что хозяйке неспокойно.

Но ей действительно было неспокойно. Ибо дело, ради которого она прибыла в этот проклятый город, шло совсем не по плану.

Весь предшествующий месяц подручные Греты наблюдали за финальной стадией подготовки к захвату заложников. Соблюдая конспирацию и не пересекаясь с бойцами Ясфира напрямую, они передавали нужную информацию, пересылали оружие, снаряжение и транспорт. Все предстоящие действия обсуждались заранее. Командир исполнителей, рядовой, по ее понятиям, трикстер, предоставленный союзником, оказался чересчур осторожным. Он почуял неустанное наблюдение и начал дергаться. Накануне операции он едва не сорвался с крючка, окончательно испугавшись. Страх можно было понять - в Меркури никогда еще не удавалось провести террористический акт подобного масштаба. Все же здесь располагался оплот "CDM" и главное место поклонения охлоса, этого глупого стада ведомых в неизвестность баранов. Само нахождение в городской черте тайно собравшейся группы, готовящей теракт, в любой момент могло быть взорвано штурмом очередного убежища и полицейским захватом. Могло случиться и нечто худшее - Восьмой отдел, прозванный Инквизицией, не дремал. Осуществить захват заложников столь громко и столь страшно, как планировалось, не так-то просто, преступника на пути к цели ожидает множество опасностей. Ясфир с опасностью был знаком не понаслышке, а потому подозрителен сверх меры. Когда араб заметил слежку и контроль, он принялся сбрасывать хозяйский "хвост". В конечном итоге, прибывшая в Меркури для контроля Грета лично успокоила его, связавшись по телефону. Вовремя - накануне назначенного дня Ясфир едва не дал своим людям отбой. Сразу после контрольного контакта исполнители получили "чистую" бомбу, за доставкой которой Грета присматривала. Долго держать такое оружие было нельзя, и прошедшим вечером захват совершился.

Дальше проблемы и полились как из рога изобилия. Не успела толком начаться первая ночь из запланированного срока давления на психику и заложников, и тех, кто оставался снаружи театрального центра, как внутренние перестрелки и побег части посетителей сильно взволновал все стороны. А затем, спустя какие-то часы после начала действа, полиция пошла на штурм. Грета буквально поперхнулась вином, которое пила в тот момент, когда ей донесли о начале полицейской операции. Выходило, что они все же не учли какой-то фактор, позволивший задавить теракт практически в зародыше. Конечно, волны шока уже катись по общественному сознанию, конечно, успешно прорванная линия сетевой обороны позволила вылить в Интернет большое количество нужной провокационной информации. Но слишком малым оказался срок, слишком быстро кончилось запланированное представление. Захват предназначалось стать долгим изнуряющим все стороны спектаклем, обреченным на несчастливый финал. Психологический ущерб должен был стать основным. Но не вышло. Удар, нанесенный Союзу, не достиг кости, рассекая плоть. И бомба... Взрывов не было, половина города не исчезла в белоснежной вспышке. Значит, "CDM" завладели "чистой" бомбой. Проклятый араб, черная макака! Он должен был подорвать ее! Не заснули же там все в момент штурма. А вторая бомба, обычная? Ее одной хватило бы для уничтожения здания. А смертницы? Что же там произошло? И что стало с Ясфиром, единственной ниточкой, способной привести к самой Греете? Пусть опосредованно, пусть анонимно, но они контактировали. Пронырливый араб почти наверняка пытался вызнать, кто его хозяин, а с ресурсами и оперативностью Инквизиции выйти на нее по горячим следам вполне возможно. Неуловимых нет.

Нужно было срочно покинуть город, пока еще власти отвлеклись на первую волну шума, последовавшую за терактом. Пока еще можно было сесть на частный самолет за городом на маленьком летном поле и улететь. Вернуться к тому, ради кого она рисковала, пробравшись в тыл врага. К тому, ради кого вообще стоило рисковать.

Лифтов Грета не признавала. Слишком опасно доверяться железной коробке. Спустившись по лестнице, она в сопровождении охраны вышла в вестибюль. В столь поздний час дорогая гостиница не баловала глаз избытком праздных постояльцев. Широкое помещение, оформленное в шоколадных тонах, освещалось обильным, но тускловатым светом. Могучие люстры лениво и пыльно молчали под потолком, бордовая ковровая дорожка, идущая к выходу, легла под ноги. Беспощадно топча дорогую, тщательно оберегаемую прислугой материю, охранники вели хозяйку к выходу. На улице уже ждала машина с верным водителем, недолгая дорога к самолету и несколько часов сонливой нервозности.

Двое охранников, оставление контролировать вестибюль, уже застыли возле главных дверей, широких, больше похожих на ворота. Предводитель стражей Греты едва заметным жестом отдал команду. Избавив ночного портье, дремавшего за стойкой, от ненавязчивой хватки взгляда, один из дверных охранников развернулся, готовясь пристроиться в живое кольцо, окружавшее женщину. Второй шагнул в сторону, протянув руку в дверной ручке.

"Если верить Октавиану, именно сейчас должен наступить один из тех самых моментов", - подумалось Грете, когда она вспомнила того, к кому собиралась лететь. - "Тех самых моментов, когда мироздание хрустит под давлением эпической сцены".

Вендиго любил странные формулировки. Но слишком часто оказывался в них меток.

- Чисто для справки, - сказал Сэм, выруливая на соседнюю улицу. - Ты можешь выйти в любой момент.

- В смысле? - не поняла Канзаки.

Они все еще скользили по мокрым, блестящим под дождем дорогам, сменяя полосу за полосой и забираясь вглубь деловых районов Меркури. Здания стали выше, застройка плотнее, но ни людей, ни лишнего транспорта в округе так и не наблюдалось. Похоже, не в пример прошлым суетливым годам и прочим суетливым городам столица европейской государственности в страшные времена предпочитала притихнуть, нежели взорваться истерикой.

- Я к тому, - пояснил Ватанабэ. - Что, если хочешь, можешь вылезти. Я приторможу.

- Хм... - девушка не удержалась и хмыкнула. - Нашел время сказать...

И в самом деле, сейчас уже было как-то поздновато проявлять подобную щепетильность. Он протащил ее с собой через такой цирк, нисколько не задумываясь о перспективе разделения. Хотя, конечно, собственную долю вины в их своеобразном партнерстве Мегуми тоже признавала. Ведь это она, влекомая непонятными чувствами, не отставала от Ватанабэ даже тогда, когда тот отмахивался. И лезла то в захваченное здание, то в канализацию. Но тут другое дело - в машине она ехала просто потому, что так сложились обстоятельства. И Сэм предлагал ее от этих обстоятельств оградить.

Только вот лезть под дождь и снова промокать до нитки не хотелось ни капли. Вдобавок, Канзаки еще слишком плохо ориентировалась в городе. И, конечно, все эти предлоги служили лишь убеждению себя самой в том, что не будет дичайшей глупостью поддаться жгучему любопытству и остаться. Смерть и так слишком долго витала в воздухе, чтобы слабеть в коленках теперь из-за ее близости.

А еще очень хотелось узнать больше. Плотнее окунуться в мир, приоткрываемый Сэмом с явной неохотой. Понять непонятое, разгадать неразгаданное. Разузнать больше о Наследниках, о трикстерах. Выяснить, что же гонит Ватанабэ в неизвестность.

- Или что, хочешь поскорее от меня отделаться? - спросила она, глядя в неподвижный пухлый профиль.

- Тогда бы я просто выкинул тебя в форточку, - к нему уже успела вернуться неизменное клоунское ехидство. - Нет, я не горю желанием спрятаться от тебя и дрожать под одеялом. Но там, куда мы едем, скорее всего, обнаружится не только альфа, но и пара-тройка рядовых трикстеров. Если я правильно угадал личность цели, она окружает себя телохранителями только из таких.

- Вот ты тогда и объясни по-человечески, - Канзаки вновь принялась ерзать на неудобном сиденье.

- Судя по тому, что я вытащил из мозга Ясфира, человек, обеспечивший доставку в город "чистой" бомбы и отслеживавший подготовку к теракту, находится непосредственно в Меркури. У них возникло небольшое недопонимание, и куратор лично успокаивал главаря. Этот жест можно было бы счесть непрофессиональным, если бы он не был нарочитым. Куратор показал, что честен и доверяет Ясфиру, дав шанс выйти на себя. Значит, они были знакомы. Ясфир вышел. Его помощник Абу, убитый в зале, вычислил терминал, с которого был сделан звонок.

Машина, несущая в себе мужчину и женщину, завернула за угол одной из городских улиц.

- Как выяснилось, никто не стал перебрасывать адрес на фальшивый номер или звонить из закусочной на углу. Звонили из номера гостиницы "Арк". Ясфир выяснил, что в том номере остановились сопровождающие кого-то из постояльцев. Вычислить нужного человека таким образом не составляло труда.

- То есть, они специально дали террористам себя обнаружить?

- Чтобы те не приняли их за нас, следящих от "CDM". И только Ясфир с помощником могли выйти на куратора. Но теперь то, что знал Ясфир, знаю я.

Мегуми увидела, как Сэм поворачивает руль, и их автомобиль съезжает с дороги в какой-то глухой переулок. На миг ей показалось, что путь закончен, но мужчина лишь принялся разворачиваться, выезжая на противоположную полосу движения.

- А дальше уже начинается настоящий непрофессионализм, - Ватанабэ криво ухмыльнулся. - Она предпочитает не изменять своему вкусу ради дела. Всегда останавливается в отелях, которые ей нравятся, всегда берет охрану, всегда даже записывается под понравившимися псевдонимами. Есть такие люди, совершенно не предназначенные для оперативной работы в стане противника. Спесь слишком сильно раздувает им зоб и заставляет задирать подбородок. Поэтому такие люди не видят дальше кончика собственного устремленного ввысь носа и творят дикие глупости. Например, остаются в городе в день намеченной акции.

Вырулив на нужную сторону, Сэм зачем-то начал сдавать назад, пятясь по проезжей части.

- Но есть и другое объяснение ее задержке. Его-то я и хочу получить, пока она не сбежала.

- Какое объяснение? - оглядываясь назад, спросила Канзаки. Что-то ей не нравилось в этих маневрах.

- Она могла остаться здесь по делу, - пояснил Ватанабэ, глядя вперед. - Понимаешь ли, я имею подозрение. Подозрение в том, что кого-то в нашем аппарате щупают за вымя.

- Не поняла.

- Сейчас поймешь. Ремень пристегни как следует.

- Зачем?

Подозрения Канзаки усилились и начали заползать под воротник встревоженными холодными гусеницами.

- Нужную гостиницу мы проехали на повороте, - Сэм показал пальцем в сторону широкого здания, видневшегося вдалеке. Фонари сквозь мокрую пелену освещали гладкие темные стены и бросали тени на огромные двери. - И я увидел подъехавшую машину с водителем. Она любит именно такие.

- Тебе не кажется, что твои выводы несколько поспешны? - Мегуми судорожно опоясывалась ремнем безопасности. Интуиция уже подсказала ей, что может сейчас произойти.

- Так сейчас как раз время торопиться, - с невинной миной на лице Сэм вдавил педаль газа. Машина двинулась вдоль по проезжей части в сторону отеля. Скорость надежного, несмотря на внешнюю неказистость, транспорта принялась быстро нарастать.

- Э, Ватанабэ... - тихо-тихо подала голос Мегуми.

- Кстати, - он сунул снятую с руля руку за пазуху и извлек оттуда давешний револьвер. - Его пули содержат вещество, разрушающее симбиоз с DQD175. Возьми себе.

Холодное металлическое тельце шлепнулось девушке на колени. Поспешно пристроив револьвер, Канзаки спросила:

- А ты?

- А я обойдусь, - кривая ухмылка стала шире. Они были уже рядом с поворотом, но сворачивать Сэм явно не собирался.

- Э! - окончательно побледнев, Канзаки почти пищала. - Ты что, собрался...

- Я сегодня был не в самом лучшем настроении, - с леденящим душу задором сказал Сэм. - А они еще и заставили меня переесть. У меня и так проблемы с весом!

Сбоку мелькнул черный бок дорогой ухоженной машины, скрипящей тормозами перед самым носом у их неистово мчащейся железяки. А впереди мечтой барана и обещанием боли выросли гостиничные двери-ворота. Низенький тротуар подпрыгнул, больно ударяя Мегуми проклятым кривым сиденьем. На миг Вселенная за лобовым стеклом слилась в единое мокрое пятно. И только голос Ватанабэ, тонущий в жутком треске, остался неизменным.

- Я очень, очень недоволен!

Грета почти не удивилась, когда двери парадного входа полетели в стороны кучей обломков. Тяжелым стальным тараном в вестибюль влетела легковая машина. Ей хватило времени понять, что автомобиль, кажется серый, пока наделенное нечеловеческой реакцией тело сжималось в пружину, готовясь броситься в сторону. Капот бешеного зверя был уже рядом, на колеса наматывались кишки двух охранников, сметенных вместе с дверьми.

Старший охранник ловко подтолкнул Грету, когда та бросилась с пути машины. Сам же он, задетый бампером, полетел к парадной лестнице, что принимала на себя шикарную ковровую дорожку, идущую от входа и сейчас варварски подмятую колесами. Казалось, автомобиль сейчас понесется по ступеням наверх, к ресторану на втором этаже, оставляя за собой кровавый след на разломанном паркете. Но неведомый безумец за рулем, как выяснилось. Имел другие планы. Машина, проскочив ровно половину расстояния от дверей до лестницы, с диким скрипом и визгом покрышек принялась разворачиваться. Грета удивленно ойкнула в душе, когда ее пребольно, ломая тазобедренный сустав, стукнуло сзади. В последний миг железный конь успел лягнуть. В брызгах взлетающих к потолку паркетин сумасшедший седан описал полукруг по помещению, к счастью, достаточно просторному.

Первым, что смогла рассмотреть Канзаки, был падающий под стойку ночной портье, бледный как мел. Почему-то Мегуми не сомневалась в том, что мало отличается от него цветом. Ремень безопасности нещадно впивался ей в грудь, хотелось как следует вывернуться наизнанку и исторгнуть слопанные вечером сосиски. Однако руки и ноги, кажется, были на месте.

Еще не успел стихнуть грохот автомобильного вторжения, а дверца водителя уже открывалась. Ватанабэ перед тараном даже не пристегнулся. Его сильно ударило грудью о рулевое колесо, но ни малейшего признака боли или увечья толстяк не подавал. Круглобоким бодрячком он выскочил из салона.

- Добрый вечер! - поздоровался он с припозднившимся постояльцем, застывшим на верхних ступенях парадной лестницы. Тот лишь молча бросился прочь. Лампы под потолком судорожно мигнули.

Охранники Греты, хоть и сыграли в первые секунды роль кеглей в боулинге, хлеб свой ели не зря. Едва лишь Сэм ступил на истерзанный гостиничный ковер, как подскочившие с пола однообразные тени бросились к нему с разных сторон. У них еще мог бы быть шанс, напади они одновременно. Но разница в доли секунды сгубила начинание на корню. Первого Ватанабэ встретил раскрытой ладонью левой руки. Не успевший даже оформить удара страж почувствовал, как сжимается на горле стальная хватка, а в следующий миг ноги его оторвались от пола, и мужчина отправился в недолгий, но яркий полет. Полет завершился ударом о паркет. Второй же охранник, опоздавший на краткий миг, был удостоен более страшной участи. Нападавший успел занести руку, и, оказавшись на расстоянии удара, послал кулак к виску толстяка. Случившегося с коллегой он увидеть не успел и почувствовал только, как бьющую руку перехватывают. Следующим пришло ощущение взрыва в груди.

Отстегиваясь, Канзаки кинула взволнованный взгляд в сторону Сэма. И увидела, как он стоит, поднимая в воздух человека в темном костюме. Рука Ватанабэ почти до локтя погрузилась противнику в грудную клетку. Не веря своим глазам, Мегуми нагнулась, всматриваясь. Нет, Сэм на самом деле загнал руку в грудь незнакомцу. Тот судорожно дергался, пытаясь размахивать руками, а плечо толстяка спокойно двигалось, вздергивая пронзенное тело вверх. Носки ботинок охранника не доставали до земли.

Картина, конечно, получалась сюрреалистическая. Но не она заставила мурашки маршировать по спине девушки. Отведя взгляд от того места, где окрасившийся кровью рукав исчезал в теле охранника, Мегуми посмотрела на лицо Ватанабэ. Увидь она ставшую уже привычной кривую усмешку, или хотя бы какую-нибудь жуткую гримасу, было бы легче. Но нет. На физиономии Сэма, привыкшей к выразительной мимике, сейчас не дрогнул ни один мускул. Как будто то стоял не Ватанабэ, а оживший манекен с налепленным на восковую руку муляжом. Только муляж на удивление живо пытался поднять руки и ударить. Безжизненная маска обратилась к кривящемуся от боли лицу, нависающему сверху. Черные стекла очков уперлись в расширенные глаза.

Тело, наконец, обрело чувствительность. Грета проворно поднялась с пола, хотя по всем законам физиологии должна была валяться парализованной и бессознательной. Не теряя времени на оханье и удивление, женщина глянула в сторону сбившей ее и ее свиту машины. И сразу же захотелось громко выругаться на родном немецком языке. Возле водительской двери уже стоял тот, кто учудил ночной каскадерский трюк. Здоровенный толстяк в белом костюме. Он держал в воздухе одного из ее стражей, причем не просто держал, а держал, пробив грудную клетку голой рукой. Такое мог только один из подобных самой Грете, даже не рядовой трикстер. В один миг проломить укрепленные кости и ткани, намного прочнее человеческих. И начать светиться.

А Сэм Ватанабэ и впрямь светился. Вернее, светился его белоснежный костюм, вдруг начавший отливать молочно-белым светом, куда более приятным, нежели кариесно- желтые отсветы ночных ламп. Только вот светящийся толстяк ничего хорошего предвещать не мог по определению. И вздернутый им в воздух охранник немедленно в этом убедился. Теряя силы и не успевая регенерировать, трикстер ощутил, как от вторгшейся внутрь его тела руки начинает исходить жжение. Самое страшное жжение, более ужасающее, чем любое человеческое пламя. Внутренности принялся грызть огонь Наследников. Из широко распахнутого рта жертвы не вылетело ни звука. Только отсвет показался в самой глубине.

Грета и Канзаки с разных позиций наблюдали, как на руке Ватанабэ бешено задергался охранник. Из ушей, ноздрей и раскрытого рта неожиданно бурно хлынула кровь. Вены на лице, висках, моментально взбухли и налились синевой. Всего несколько секунд - и Сэм опустил руку. Слегка встряхнул, и посиневший труп упал к его ногам. Еще недавно умудрившийся выжить и сохранить сознание с пробитой грудью, охранник не подавал сейчас признаков жизни. Опущенная рука толстяка, сжатый кулак которой блестел красноватой грязью чужих потрохов, принялась белеть. С рукава сходили, впитываясь в ткань, следы вторжения в чужую плоть. И лишь с костяшек пальцев упали на ковер тяжелые капли.

- Гриль, - хмыкнул Ватанабэ, и Мегуми увидела, как на лице появляется, рассекая омертвение, ухмылка. Не испачканная кровью рука вытянулась в направлении Греты, указующий перст почти больно уткнулся в женскую фигуру. - Вас я попрошу остаться.

Внезапно сбоку от Канзаки раздался оглушительный треск, и боковое стекло машины ввалилось в салон. Снаружи просунулась чья-то рука. Жесткие пальцы примерялись к горлу, но промахнулись и пребольно цапнули за плечо. Над дверцей появилось лицо. Залитое кровью и ободранное так, что кусок щеки сиреневым лоскутом свисал до плеча. Один из сбитых охранников пытался отомстить за переломанные кости и размазанные по полу внутренности.

Как страстно благодарила потом Канзаки годы подготовки, что дали ей Крестоносцы! Пока испуганные глаза смотрели на живой труп, тянущийся к живому телу через окно, рука сама нырнула од куртку и схватила выданный Сэмом револьвер. Оружие вынырнуло на свет божий и молниеносно развернулось дулом к трикстеру. Тот уже готов был исправить собственную ошибку, кончики переломанных пальцев холодили женскую кожу. Выстрел получился на удивление громким и дымным. Мегуми даже закашлялась, когда пожилое орудие выпустило ненужную дымовую завесу. Пуля угодила охраннику-зомби прямиков между глаз, удар отшвырнул истерзанное тело от машины. Пораженный в упор трикстер свалился на пол и затих, лишь пару раз дернув изломанными ногами.

Сэм тоже ощутил прикосновение живых мертвецов. Ему в ногу вцепился второй из расплющенных охранников, волокущий по смятому ковру содержимое собственного живота. Сбоку уже поднимался предводитель стражей, сунувший руку за пазуху. Оружие в Меркури носить разрешалось исключительно представителям государственных служб, которым оно было положено. Но, в нарушение всех норм, охрана Греты имела при себе пистолеты. Двадцатизарядный "Марк I" нацелился в лицо белоснежному толстяку. Тот, не выказывая ни малейших признаков волнения, потянулся к карману брюк.

Хлопок "Марка" был сух и почти неслышим. Раздавшийся в ответ треск классической "Беретты", снятой еще в театральном центре с трупа террориста, казался на его фоне оглушительным. Девятимиллиметровая пуля, подгоняемая реакцией горения пороховых газов, разминулась с разогнанной электромагнетизмом сестрой. Но, если пуля охранника не достигла цели, просвистев у самой щеки толстяка, снаряд Сэма угодил прямехонько в пистолет противника, разнося ствол и калеча пальцы.

Выронив разрушенное оружие, охранник не растерялся и бросился вперед. Его функцией была защита хозяйки, с пистолетом или без него. Ватанабэ снова выстрелил, потом еще и еще. Получив почти очередь в грудь, противник упал. Не дожидаясь, пока он станет, толстяк перевел прицел на второго из оставшихся целыми стражей и, получив пулю из такого же "Марка" в живот, продырявил трикстеру оба плеча. Еще пару выстрелов Сэм потратил на обезображенного зомби, пытавшегося сломать ему ногу.

В иное время Грете, возможно, было бы интересно посмотреть на танцы мальчиков-огнеедов, которые разворачивались в ночном вестибюле. Но сейчас было явно не до того. Появление здесь толстого типа могло означать только одно - Инквизиция таки вышла на нее. Это же тот самый, Сэм Ватанабэ. Это он сорвал разведку Анны в Токио. Дух соперничества предпочел заткнуться, когда Грета, не думая о сравнении с соперницей, бросилась прочь. Старший охранник заранее предупредил ее, что в случае неприятностей уходить нужно через кухню. Вход в служебные помещения находился по другую сторону парадной лестницы, как раз там, куда швырнуло ее столкновение с машиной. Полы плаща напомнили крылья, когда белокурая женщина побежала.

- Канзаки! - Мегуми услышала властный отрывистый окрик Сэма. Тот быстро указал ей на спасавшуюся бегством. - Подстрели ее!

Девушка, успевшая уже выбраться из салона и пройти мимо разлагающегося трупа трикстера, и сама заметила беглянку. Вскинув револьвер, она попыталась прицелиться Грете в спину. Но та, словно чуя вражеский взгляд, запетляла зигзагами. Боясь потратить ценный патрон, Мегуми закусила губу. Спустя секунду, блондинка с размаху врезалась в служебную дверь и скрылась.

Канзаки отчетливо ощутила, как в голову ударяет кровь. Адреналин, творимый по приказу мозга, будоражил тело. Да и не очень-то хотелось, чтобы Ватанабэ остался недоволен. А может, просто напал кровавый угар.

- Я за ней! - крикнула Мегуми, огибая капот и устремляясь следом за Гретой.

- Ой... - посмотрел ей в спину Сэм. - Как знаешь.

Мужчина пожал плечами и обернулся. Предводитель стражей уже поднялся, демонстрируя окровавленный костюм. Его помощник целился в удалявшуюся Мегуми.

- Хамло.

Три пули ударили в руку, на редкость удачно разрушив еще один пистолет и дробя локтевой сустав. Одна все-таки ушла в молоко.

Снизу пытался дотянуться до паха изломанный полутруп. Справа и сзади заходили лишенные огнестрельного оружия противники. Было весело.

- Должен предупредить, - Ватанабэ ловким жестом поправил сползшие черные очки и молниеносно выставил перед собой сжатый кулак. - Я надираю задницы во имя Господа!