Обережка (СИ)

Глава 3. Знакомство с медведем

— Тебя обидели? Ты испугалась? Почему ты плачешь? — со звериным рычащим голосом спросил он.

— Нет. Я… Я… Прошу, не серчай, дядюшка, я только сидела и ждала, как ты наказал, — я начала говорить сквозь слезы.

— Разве я наказал тебя? Надо было сказать, что страшно. Я мог оставить с тобой сторожа или взять с собой, — более спокойно ответил он. Но всё ещё было заметно животное рычание.

— Нет, никого не нужно. Я просто вспомнила… Родители… Огонь и… — дальше говорить не смогла. Слезы лились и лились из моих глаз. Когда душа болит — всё болит. Сквозь слезы и всхлипы не заметила, как меня подняли на руки и куда-то понесли. Не заметила я и как уснула. Совсем вымоталась.

Снилось мне, как матушка с отцом стоят в обнимку и тепло смотрят на меня. Я чувствовала их благословение и одобрение моего выбора. Они молчали, но волны тепла, любви и невидимой защиты я ощущала всей душой. Значит, я все сделала правильно и всё будет хорошо. От этого я успокоилась и перестала метаться. Почувствовав, что меня отпаивают чем-то с травяным запахом, проснулась. Надо мной, наклонившись, стояла крупная женщина и с беспокойством вглядывалась в лицо. Увидев, что проснулась, молча приподняла голову и дала выпить ещё пару глотков. Я послушно выпила, не отрывая взгляда от неё.

— Вот и молодчинка, девочка. Вот и умничка, — заговорила она громким, но ласковым голосом.

— Как же так оказалось, что ни магии, ни зверя? Ох и тяжело тебе будет. Но не бойся, Бергир хороший, защитит и поможет. Повезло тебе повстречать его. Да и ему одинокому, тоже повезло. Скоро вернётся со службы, поужинаем. Меня зовут Берелла. Из медвежьих мы. Как зовут тебя, крошка?

— Радмила. Бергир мне теперь батюшкой будет. Папой. Сам сказал, — почему-то решила открыться я.

— Ох и славно как получилось. Значит его медведь принял тебя. Хорошо это, очень хорошо. Мы все за него переживали, что к старости один останется. Я тебе няней буду, пока не вырастешь. В этом доме все к тебе будут хорошо относиться, не бойся. Почему тебе стало так плохо? Бергир ничего не смог объяснить, был очень взволнован и спешил обратно на службу.

— Я просто вспомнила, как… Как… — слезы снова стали душить и я не могла ответить. Начала часто и глубоко дышать, чтобы успокоиться. Берелла дала ещё немного травяной водички и я смогла взять себя в руки.

— Я отвечу, честно-честно. Только позже, хорошо? Боги не дают отпустить родителей из сердца. Сердце плачет, не я, — ответила сиплым голосом.

— Бедная моя крошка, не плачь. Теперь у тебя есть мы, — приговаривала она слова утешения, поглаживая меня по голове.

Когда немного пришла в себя, меня повели купаться. Я ожидала увидеть баньку как у нас или таз с водой. Но это было совсем другое место. Просторная комната с большим глубоким белым тазом овальной формы у стены, до краев наполненный водой с пышной пеной. Рядом к стене прикреплен железный прут с дыркой внутри, согнутый вниз прямо к тазу. А ещё сверху висел квадратный дуршлаг из дырочек которой капала вода. С другой стороны комнаты стояли полки с аккуратно сложенными белыми пушистыми тканями. У таза небольшая подставка, чтобы я могла забраться туда. Я стояла открыв рот и не знала, что делать дальше.

— Ты проходи не бойся, это ванная. Водичка ещё теплая. Раздевайся, сейчас я тебя помою.

С этими словами она легонько подтолкнула меня внутрь и помогла раздеться. В воду заходила с опаской. Теплая и непривычно глубокая. Словно в речке или в бочке. Это сколько надо таскать воду из речки или колодца, чтобы столько набралось? А чтобы вот так согреть? Мы топили баньку раз в седмицу. А то и реже. Но мама каждый день грела воду на очаге и мы обмывали ноги перед сном в тазу. А если сильно пахли, то обтирали всё тело мокрой тканью. Это она от деревенских тоже скрывала. Она любила чистоту и учила меня не ходить грязной. Увиденное для меня было ново, поэтому я не мешала Берелле себя мыть. Она помыла мои волосы вкусно пахнущей густой жижей. Вспенила её, а потом смыла. После этого ещё чем-то обмазала волосы и убрала их наверх. Потом взяла шершавую варежку и намылила с её помощью все тело и снова смыла. Только самое скрытное место я подмыла сама, матушка строго следила, чтобы там я всегда мыла самостоятельно и никому не позволяла трогать или смотреть. Даже от батюшки прятала. На это Берелла одобрительно кивнула и продолжила мытьё. После этого она вытащила пробку откуда-то из глубины и вода из таза стремительно стала утекать. Я молча наблюдала, как последняя струйка стекла в круглую дырку на дне и не заметила, как у нянюшки оказался в руке дуршлаг, из которой она стала поливать меня водой. Вода была теплой и тонкие струйки бились об меня и смывали все мыло, пену и тяжёлые мысли. Меня чистую завернули в широкую мягкую ткань из полки и на руках вынесли из ванной. Как только мы вышли в комнату, послышался стук в дверь.

— Открыто! — крикнула Берелла, усаживая меня на кровать. В комнату вошёл Бергир. Он тут же уставился на меня взволнованным взглядом, теребя в руках мой узелок, собранный мамой. Я уставилась на него (узелок).

— Как ты, Радушка? Мой медведь сходил с ума от беспокойства и требовал забрать это, — с этими словами он протянул мне мою ношу. Я прижала его к себе двумя руками и благодарно кивнула.

— Спасибо, батюшка. Это моё. А где твой медведь? Раз он меня видел, я тоже хочу на него посмотреть и поблагодарить за заботу.

Бергир и Берелла молча переглянулись и замолчали. Я смотрела то на нового отца, то на нянюшку, ожидая ответа.

— Понимаешь, Радушка, медведь — это я и есть. Точнее, он во мне. Каждый житель в мире имеет своего зверя. У меня и Береллы — медведи, есть волки, лисы, олени, вепри, зайцы, соколы и другие. Мы можем обернуться зверем и обратно. Наши звери имеют своё сознание и общаются с нами. Мой медведь принял тебя своим детёнышем и хочет оберегать. Я уже понял, что раньше ты не встречала оборотней, поэтому хочу уточнить, ты не испугаешься меня в обороте? Медведя это очень сильно ранит. Подумай хорошенько, не спеши.

— Почему я должна испугаться, если он меня любит и не собирается навредить? Мне обязательно надо с ним подружиться, я же чувствую, он тоже хочет, — ответила, смотря прямо в глаза названному отцу. На мои слова он кивнул и отошёл на пару шагов назад. Я даже не успела понять, как на месте Бергира оказался просто огромный черный медведь. Я чувствовала, как он волнуется и ждёт моей реакции. Не стала его расстраивать, крепко ухватилась одной рукой за ткань, в которую меня завернули, и медленным шагом подошла к медведю. Поклонилась ему по пояс и молча протянула свободную руку. Он медленно приблизился и уткнулся теплым сухим носом мне в ладошку. Я осмелела и погладила его по голове, по бокам, куда дотягивалась и шептала слова благодарности и похвалы его силе и мощи, красоте и мягкой шёрстке, уму и доброте; осыпала пожеланиями долгой жизни и крепкого здоровья, благополучия и удачи, достатка и процветания, семейного тепла и любви. Когда силы и слова иссякли, крепко обняла его и стояла так пока не пришла в себя. Отстранилась и ещё раз посмотрела на гордого, грозного, но такого родного зверя. Миг и на его месте снова стоит Бергир. Взгляд его был ошарашенный: глаза расширились, лицо вытянулось, рот приоткрылся. Берелла тоже была в ступоре. Разве я что-то сделала не так? Неужели обидела медведюшку?

— Радмила, где ты такому научилась?

— Я что-то сделала не так, да? — спросила я. Нижняя губа затряслась, я еле держалась, чтобы не расплакаться.