Обещай мне

15

В отличие от большинства своих друзей Диана не находила в больницах ничего неприятного и пугающего. Но, вернувшись с Эми домой две недели спустя, Диана поняла, что больше не может выносить зеленые стены, покрытые линолеумом полы, а запахи антисептиков вызывали у нее тошноту.

Чужие страдания не оставляли ее равнодушной, она расстраивалась до слез, посещая больных от имени благотворительных организаций. Но только застав Эми без сознания, Диана по-настоящему поняла, что значит страх за близкого человека. Самым ужасным было сознание собственной беспомощности и бессилия.

Диана не страшилась ничего, кроме неизвестности, ожидание буквально сводило ее с ума, постепенно высасывая силы, отнимая уверенность.

Диана позвонила в больницу еще из самолета. Но никто не смог сказать ей ничего определенного. Сестры, врач, даже Стефани – все повторяли одно и то же: «Эми чувствует себя соответственно своему состоянию».

Диане такое объяснение ничего не говорило. Значило ли это, что Эми могла очнуться в любую минуту или вообще никогда? Она терялась в догадках, мучаясь страхом перед неизвестностью.

Путь из аэропорта до больницы показался ей не короче, чем перелет из Джексона. Она попросила таксиста подъехать к приемному отделению, куда доставляли особенно тяжелых больных, так как была уверена, что найдет свою сестру там. Дежурная медсестра проводила ее в отделение интенсивной терапии.

– Боже, Боже… – Диана застыла на пороге палаты, не в силах сделать ни шага. Она готовила себя к худшему, но картина, представшая перед ее глазами, заставила ее ужаснуться.

Комната, в которой находилась Эми, совсем не походила на ее прежнюю палату. В ней не было окон, картин на стенах, даже столика для личных вещей. Кровать Эми окружало несколько приборов, следивших за ее дыханием, кровяным давлением, сердечным ритмом. Специальный прибор отмечал внутричерепное давление, назначение других Диана не знала. Кроме приборов, стояли капельницы, подававшие внутривенно питательные и лекарственные растворы. Распростертое на постели тело Эми закреплялось специальными скобками, лишая ее возможности двигаться. Тишину нарушало размеренное шипение насоса, нагнетавшего воздух в легкие Эми.

Лицо ее почти полностью скрывали подведенная ко рту трубка и белая повязка, охватывавшая голову. Эми казалась неестественно маленькой и бледной. Единственными цветными пятнами были еще оставшиеся на лице несколько синяков.

Краем глаза Диана уловила движение в глубине комнаты: Стефани поднялась со стула и подошла, чтобы ее обнять.

– Здесь разрешают находиться только близким родственникам, поэтому я назвалась сестрой. – Она взяла чемодан Дианы и поставила за стул. – Не думаю, чтобы мне поверили, но больше все равно никого не было, и мне разрешили остаться.

– Как она? – Диана не могла заставить себя подойти к кровати Эми.

– Все так же, насколько я могу судить. Время от времени показатели на мониторах меняются, но, как только я собираюсь звать на помощь, все снова восстанавливается.

– Что все-таки случилось?

– Врачи считают, это замедленная реакция на избиение.

– Я так рада, что ты оказалась рядом с ней.

Стефани по телефону объяснила, что Эми жаловалась с вечера на головную боль. Когда Стефани нашла ее внизу без сознания, то предположила, что Эми спускалась к ней за аспирином.

– И я рада.

– Ты звонила родителям?

– Да, но меня кто-то опередил. Знаю, что в больницу приезжал твой отец.

– Он сюда заходил?

– Нет. – Стефани отвела взгляд, нервно переминаясь с ноги на ногу. – Врачи сказали, что разговаривали с ним до операции.

Диана почувствовала, что ей стало нечем дышать.

– Когда Эми придет в себя? – с усилием проговорила она.

Стефани задержалась с ответом, но потом спохватилась, что ее молчание можно истолковать превратно.

– В любое время.

– Из твоих слов можно понять, что ей пора уже было очнуться. – Диана обхватила себя руками, чувствуя внезапный озноб.

– Я передаю только слова врача, – осторожно ответила Стефани.

– Прошу тебя, скажи свое мнение. Ты все время была здесь и, наверное… – взмолилась Диана.

– Ну, хорошо. Из того, что я видела и слышала, могу заключить: если бы Эми очнулась сразу после наркоза, это был бы лучший вариант, но, когда этого не произошло, врачи особо волноваться не стали. Значит, ничего необычного не происходит. А тебе не надо забывать, что они ее лечат, а не просто поддерживают жизнедеятельность.

– Я хочу поговорить с врачом. – Диану не удовлетворили объяснения подруги.

– Она обещала зайти через полчаса.

– Я не могу столько ждать.

– Скажи Эми, что ты здесь, – остановила Стефани собиравшуюся уйти Диану.

– Но ведь ты сказала, что она… – недоуменно начала Диана.

– Не важно, – перебила ее Стефани. – Несколько лет назад я писала о детях, едва не потерявших мать в автомобильной аварии. Они сидели с ней по очереди, разговаривали, читали ей, даже пели песни, пока мать не вышла из комы. Когда я брала у них интервью, то сначала решила, что это одна из «рождественских историй» о чудесном избавлении. Но потом я поговорила с врачом и переменила мнение.

Он сказал, что никто не верил в чудо, не надеялся, что пациентка может очнуться, но дети не хотели об этом слышать. Они не переставали надеяться и вернули мать с того света. Ты должна использовать шанс убедить Эми вернуться в этот мир…

В этот момент Диана поняла, что ею движет не только желание поговорить с врачом, скорее она пыталась убежать, защититься от нахлынувших на нее чувств и мучительных мыслей. Ею начал овладевать страх, которого она не знала раньше. И чтобы не дать ему возможности целиком подчинить себя, она должна была как-то отвлечься.

Она не испытывала такого чувства, когда нашла сестру в то злосчастное утро. Тогда Диана еще не знала, что бывают обстоятельства, перед которыми человек оказывается бессильным. Конечно, ей приходилось наблюдать всевозможные трагедии по телевизору и читать о них в газетах. Но все они касались чужих людей, а сейчас речь шла о самом близком для нее человеке.

Диана глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, и подошла к кровати. Она смотрела на сестру и не узнавала ее. Это была совсем не та Эми, шаловливая и непоседливая, которая приклеила к полу в кладовой все туфли родителей, после того как они отдали ее кота в приют для животных за то, что он ободрал кресло. Сохранилась только ее физическая оболочка. Диана различала крохотную родинку в уголке рта, все так же одна бровь была слегка поднята выше другой, но сама Эми, ее душа, ее индивидуальность куда-то исчезли. На какой-то миг Диане показалось, что приборы лгут и Эми уже умерла.

К горлу ее подступили рыдания. Без сестры ей самой не хотелось жить.

Подошла Стефани и положила руку ей на плечо.

– Не надо так, успокойся, если бы ты сейчас на себя посмотрела, то сбежала бы подальше. Не обижайся, но у рыбы, пролежавшей пару дней без воды, вид и то лучше. Возьми себя в руки и отправляйся домой.

Возле руки Эми на белоснежной простыне появилось влажное пятнышко, потом еще и еще. Диана поняла, что плачет. Ее печаль и страх искали выхода. Завтра мужество вернется к ней, но сейчас она дала волю слабости. Диана коснулась бледной щеки сестры и прошептала:

– Извини, что меня не было рядом.

– Ей ни к чему это слышать, – Стефани слегка подтолкнула Диану локтем в бок, потом отерла слезы с ее щек. – Лучше поругай ее, что до сих пор не пришла в себя, или обещай, что попросишь Хелен испечь ее любимое шоколадное печенье. Говори все, что хочешь, только не раскисай.

– Ты слышала? – сказала Диана, глядя на сестру, как будто та могла ответить. – Я попрошу Хелен сделать двойную порцию шоколадного печенья. Даже скажу положить побольше орехов.

– Без орехов, мне кажется, вкуснее, – заметила Стефани.

Диана взяла руку Эми, такую безвольную и нежную.

– Эми, не вздумай оставлять меня, а то… клянусь, я отдам маме твои часы.

– Ну вот, совсем другое дело, – ободряюще улыбнулась Стефани. – Я всегда отзывалась на угрозы.

– Ты просто замечательная, – Диана порывисто обняла подругу.

– И ты, – улыбнулась Стефани, в свою очередь обнимая Диану.

Через час Стефани уехала, убедившись, что Диана поела в больничном буфете, и взяв с нее обещание, что она позвонит, если произойдут изменения в состоянии Эми.

– Я загляну сюда по дороге на работу, – сказала она, прощаясь с Дианой у лифта. – Надо дописать статью на завтра, а в одиннадцать у меня назначена встреча. Вернусь самое позднее к часу.

– Тебе не надо…

– Ничего не желаю слышать, – решительно прервала ее Стефани. – Ясно?

Диана кивнула:

– Увидимся утром.

– Вот и хорошо. – Подошел лифт. – Позвони, если будут новости, – снова повторила Стефани, когда двери уже закрывались.

– Обещаю, – ответила Диана и, обернувшись, увидела направлявшегося в ее сторону отца. После ссоры это была их первая встреча.

– Не пора ли тебе домой? – спросил Карл. Отец выглядел усталым, зеленая операционная одежда только подчеркивала его измученный вид.

– Я приехала час назад.

– Медсестра сказала, что ты ее привезла в больницу. – Он недоуменно нахмурился.

– Может быть, пройдешь в палату? – Диана отметила с горечью, что отец даже не потрудился проверить, кто привез Эми.

– Тебе нет смысла здесь сидеть. Эми, возможно, очнется через несколько дней, тебе сообщат, если будут какие-то изменения.

Карл Винчестер получил известность как блестящий хирург, но его подход к пациентам не отличался тактичностью. Диана почувствовала, что сейчас в нем говорил врач, а не отец.

– Тебе не хочется на нее взглянуть?

– Я ознакомился с ее историей болезни, этого достаточно.

Диана сдержалась, не давая волю чувствам, очередная ссора была сейчас ни к чему, а помощь отца могла пригодиться. Одного звонка Карла Винчестера было бы достаточно, чтобы устранить множество формальностей.

– И что же там сказано?

– Состояние ее соответствует перенесенной операции, никаких отклонений.

Диана устало прислонилась к стене, начинали сказываться две бессонные ночи.

– Это я могла услышать и от других врачей.

– А чего же ты ждешь от меня? – Он раздраженно передернул плечами.

– Скажи, что она поправится.

– Сейчас этого тебе не может обещать никто. По крайней мере, не должен. Можно ожидать любых неожиданностей.

– А что плохого, если у меня появится надежда? – с вызовом спросила Диана.

– Значит, ты предпочитаешь иллюзорную надежду правде?

– Да.

– Тогда тебе лучше обратиться к кому-нибудь другому. – Карл Винчестер подошел к лифту и нажал кнопку.

– Передай привет маме.

– Я не собираюсь быть посредником между вами. Если ты хочешь ей что-то сказать – позвони. – Он нетерпеливо нажал кнопку еще несколько раз.

– Так она продолжает на меня злиться?

– Мне кажется, она больше обижена, чем рассержена. – Подошел лифт. – Постарайся не тянуть с разговором, ты же знаешь ее характер.

– Передай, что я приглашаю ее вместе позавтракать, – сказала Диана, перед тем как двери лифта закрылись. – Она найдет меня в палате Эми.

Диана не сомневалась, что отец ответил, даже знала, что именно, но она точно рассчитала время.

В палате она застала медсестру, пришедшую проверить капельницы.

– Я думала, вы ушли домой, – сказала она.

– Как дела?

– Все показатели в норме.

– А нельзя более конкретно? Можно здесь от кого-нибудь добиться человеческих слов? – вскипела Диана.

– Извините, – сказала медсестра, – я понимаю, это мало о чем вам говорит, но так оно и есть. – Она участливо дотронулась до руки Дианы и заглянула ей в глаза. – Вашей сестре было очень плохо, мы сделали все, что могли, теперь все зависит от нее.

Чужие люди проявили больше внимания, чем отец, Диане было грустно это сознавать.

– Я хочу остаться здесь на ночь. На этаже есть где выпить кофе?

– Я лучше принесу вам чашечку кофе из комнаты отдыха. Нечего вам пить эту бурду из автоматов.

Наконец Диана осталась наедине с Эми. Она придвинула стул к кровати и взяла сестру за руку.

– Помнишь, Эми, то лето, когда родители отправили нас в лагерь? Мы тогда здорово насолили той старой ведьме, что не разрешила нам жить в одной комнате. Сегодня я встретила очень похожую женщину и вспомнила все наши проделки…

Следующий час Диана говорила не умолкая. Ей казалось, это будет труднее. Она извлекала детские воспоминания из отдаленных уголков памяти, куда не заглядывала долгие годы. Многие из них вызывали у нее улыбку, и она изо всех сил старалась заглушить внутренний голос, коварно нашептывавший ей, что только это и осталось у нее теперь общего с Эми.

Диана не заметила, как уснула. Ее разбудило какое-то движение в палате. Она взглянула на дверь, щурясь от света.

– Кто там?

– Тревис.

Она несколько раз мигнула и отчетливо увидела: перед ней действительно стоял он.

– Что вы здесь делаете?

– Я приехал навестить сестру.