Обжигающий лёд

Эпилог

— Яр, пожалуйста, не надо, — попросила Виви, улыбаясь и пытаясь освободить свою ногу из рук мужа. — Мне же щекотно!

Они сидели в ванной, друг напротив друга и Яров сейчас, вытащив её ногу из воды, посасывал пальцы, проводя языком по мягким подушечкам.

— И приятно, — бросил он и, поцеловав маленькие пальчики, снова стал играть с ними языком.

— И приятно, — призналась она и зажмурилась, хихикая.

— Так что ещё сказал врач? — поинтересовался Яров, беря вторую ногу, и принялся проделывать с ней то же самое.

— Всё то, что я уже рассказала, пока ужинали, — отозвалась Виви, гримасничая из-за его действий. — Всё замечательно. Я здорова, малыш тоже и развивается хорошо.

— Малышка, — поправил мужчина и улыбнулся. — Я тебе уже не раз говорил — у нас будет девочка. Похожая на тебя.

— Нет, у нас будет мальчик, — с нажимом ответила Виви. — Похожий на тебя.

— Радость моя, не спорь. Я точно сделал девочку. Уверен в этом на сто процентов, — ехидно произнёс он.

— Хорошо, не буду с тобой спорить, — согласилась она, а потом не менее ехидно ответила: — Скоро ты сам поймёшь, что не прав. Через три недели уже точно можно будет определить пол, и сам убедишься, что именно я была права.

Яров на это лишь хитро улыбнулся, промолчав, а Виви закрыла глаза, наслаждаясь абсолютным счастьем, которое сейчас испытывала, несмотря на их маленький спор.

«Да и вообще-то, мне всё равно, кто будет. Это наш с Яром ребёнок и это главное», — подумала она. «И мы его очень старались сделать… Точнее, особенно усердствовал Яр», — она снова улыбнулась, вспоминая первые три месяца после её возвращения.

А они были очень насыщенными на события. Сначала была подготовка в свадьбе и знакомство матери Виви с Яром.

«Бедная моя мама, увидев его, испугалась за меня», — Виви снова хихикнула и из-за своих мыслей, и из-за того, что Яр начал поглаживать ступни пальцами, целуя уже её щиколотки.

«Мама посчитала, что он ну слишком хорош собой, а значит, непременно пользуется популярностью у женского пола. И всё шептала мне, что я могу второй раз наступить на те же грабли. И что такие мужчины не созданы для семейной жизни. Что у них слишком много соблазнов, и я должна это понимать. А мне пришлось заверять её, что всё учитываю. Ведь, чтобы не шокировать её, рассказывать о прошлом Яра не решилась, надеясь таким образом показать, что он уже нагулялся до предела… Впрочем, она и без того быстро поменяла свою точку зрения. Хватило и пары дней, чтобы она поняла — переживать за меня не стоит. Яр её полностью очаровал и, уезжая, она уже называла его сыночек, говоря, что о таком муже, как он мечтает любая женщина. И хорошо, что после свадьбы она снова уехала, не увидев, какой в жёлтой прессе поднялся шум, когда журналисты узнали о нашем бракосочетании», — Виви на секунду нахмурилась, вспомнив, как пережила несколько неприятных моментов.

Знакомые по-разному восприняли их свадьбу. «Нас все поздравляли, но мало кто искренне. Чувствовалось, что кто-то снисходительно относится к нашему союзу. Кто-то с недоверием и просил показать свидетельство о регистрации брака. Кто-то с недоумением посматривал на нас, пророча, что долго мы не будем вместе. Некоторые смотрели на нас с изумлённым любопытством, пытаясь понять — что заставило нас пожениться. Или же интересовались — а как давно мы морочили всем голову, разыгрывая из себя работодателя и его работницу. А кто-то принял всё с откровенным раздражением. И эти кто-то в основном были женщины, имевшие свои виды на Ярова… Господи, сколько ядовитых двусмысленностей я услышала в свой адрес… Но ерунда. Мы с Яром плевали на всё. Да и не до этого нам было. Уехав после свадьбы на четыре недели в медовый месяц, мы каждую неделю проводили на новом курорте, и не думали о других. А когда вернулись, все немного успокоились и перестали дёргать нас».

«А нас стало волновать одно… Точнее, Яра стало это волновать. Он надеялся, что я сразу забеременею и каждые мои месячные воспринимал как чуть ли не трагедию. Но я чувствовала, что волноваться не нужно. Что всё будет хорошо. И вот два месяца назад окончательно убедилась в этом, пройдя сначала тест после задержки, а потом и посетив врача», — Виви приложила ладони к ещё плоскому животу, и с нежностью улыбнулась, радуясь новой жизни, которая росла в ней. А потом вспомнила, как сказала Ярову о беременности и как он тогда растрогался. «Правда, прятал свои чувства за бравадой. И самодовольно улыбаясь, всё приговаривал, что раз он старается, то результат точно будет», — она снова хихикнула, припомнив, как он тогда важничал, абсолютно удовлетворённый собой и как одновременно с ещё большей нежностью стал относиться к ней.

«Но, не всё у нас так хорошо, как могло бы быть», — она снова на секунду нахмурилась и бросила взгляд из-под ресниц на мужа, который всё поглаживал её ноги и явно уже думал о том, как бы добраться не только до них, а значительно выше.

«Может снова попробовать поговорить с ним?» — Виви задумалась. «Может сейчас сдастся? Настроение у него замечательное и есть шанс, что он даст, наконец, добро для моей небольшой затеи».

Дело было в том, что приехав из свадебного путешествия и маясь от безделья, Виви пришла в голову одна идея и всё не оставляла её. А заключалась она в том, чтобы открыть своё небольшое кадровое агентство по подбору домашнего персонала. Потому что, ища новую домработницу, она поняла, что очень непросто найти человека в дом, который удовлетворит по всем параметрам. «Агентства, вместо того, чтобы учесть все требования будущего работодателя, просто дают списки всех тех, кто подходит хотя бы по нескольким критериям, а это неправильно. Мне пришлось пообщаться с огромным количеством женщин, и ещё больше отсеять до собеседования, прежде чем я нашла нам новую домработницу. А ведь можно было сэкономить массу времени, если бы нам сразу предоставили список именно тех, кто изначально соответствовал всем требованиям».

И эта идея настолько захватила её, что она не могла от неё отказаться. А чтобы убедить и мужа в том, что способна заняться своим небольшим бизнесом, проштудировала кучу литературы и законодательство, и составила, в том числе бизнес-план, прежде чем идти к любимому.

Но Яров пока сопротивлялся и не желал даже нормально выслушать её, хотя бизнес-план посмотрел и сказал, что он хорош и всё рассчитано правильно. И даже похвалил её, говоря, что у неё есть задатки хорошего бизнесмена, а точнее, бизнес-леди. Но при этом тут же дал понять, что не позволит ей этим заняться. Однако и Виви не собиралась сдаваться и вот уже два месяца не давала ему покоя, периодически возвращаясь к разговору.

— Ярушка, а давай… — мягко начала Виви, но мужчина её тут же перебил:

— Нет, — отчеканил он и с недовольством посмотрел на неё, хотя всего минуту назад улыбался.

— Ты же не знаешь, что я хочу сказать, — Виви умоляюще посмотрела на него.

— Знаю, — мрачно ответил он. — Когда ты начинаешь с «Ярушка», разговор всегда об одном — о твоей идее открыть кадровое агентство.

«Бля, ну сколько мне можно выносить мозг этим?» — мысленно застонал он. «Я тут после тяжёлого трудового дня приехал домой и собрался хорошо потрахаться с любимой женой, а она снова заводит разговор о работе, только уже о своей».

Впервые Виви заговорила об этом два месяца назад, предварительно основательно к этому подготовившись. «И нужно отдать ей должное — хорошо подготовилась. Предоставь мне такой бизнес-план кто-то другой, я бы очень заинтересовался. Она просчитала всё и грамотно расписала. Но это моя Виви, и я не хочу, чтобы она работала. Хватит с неё. Пусть будет счастливой женой и матерью. Но вот она до сих пор не даёт мне покоя», — Яров тяжело вздохнул, глядя, как она упрямо смотрит на него.

«Первый разговор состоялся за неделю до вести о её беременности, и я понадеялся, что она отбросит эту идею, когда стало понятно, что мы станем родителями. Но не тут-то было. Виви планомерно достаёт меня. И это уже надоело», — подумал он, и чтобы прекратить дальнейший разговор, встал из ванны, буркнув:

— Весь кайф обломала, — после чего обернул вокруг бёдер полотенце и двинулся в спальню.

— Ты сам себе эти обломы устраиваешь! Пойди мне навстречу и тема закроется! — Виви не собиралась сдаваться и, тоже выйдя из ванной, взялась за полотенце, быстро вытираясь им. А затем двинулась за мужем, не собираясь пока одеваться.

«Так-с, она пустила в ход тяжёлую артиллерию, зная, что у моего члена уже рефлекс на неё. Она рядом, и он сразу встаёт. А если Вив ещё и голая, всё, мысли только об одном», — подумал Яров, увидев, как Вив следом забегает в спальню обнажённая. И обвёл её жадным взглядом. «Бля, фланировать передо мной голой — это нечестно! У меня же мозг частично отключается, и я думаю только о том, в какой позе её отыметь», — он отвернулся, чтобы не соблазняться и сделал вид, что роется в тумбочке.

— Яр, я не отстану, пока мы нормально не поговорим, — Виви подошла к нему и встала сбоку, специально в поле его зрения, и он покосился на одну из самых соблазнительных частей тела.

«Чёрт, нарывается… Вот сейчас возьму, брошу её на кровать, раздвину ноги и так оттрахаю её, что забудет о разговорах надолго!» — сказал он себе и, собираясь исполнить это, протянул руку к ней. Но Виви проворно отскочила и хитро вымолвила:

— Нет! Мы сначала поговорим! Как ты не понимаешь — твоя методика заставить забыть меня всё с помощью секса, не работает. Я же всё равно возвращаюсь к этой теме.

«Что не работает, это точно», — неохотно согласился он и, скорчив гримасу недовольства, сдался.

— Ладно, чёрт с тобой, давай поговорим, — процедил он и, сев на кровать, сложил руки на груди, после чего нахально добавил: — И чего тебе не сидится дома! Наслаждайся спокойной и размеренной жизнью…

— Я тебе говорила — мне скучно. Брожу по дому, как неприкаянная и не знаю, чем себя занять. Раньше у меня было много работы, а нынешнее безделье сводит меня с ума. Особенно после того, как ты подговорил нашу Марию Семёновну отказываться от моей помощи, — Виви приняла позу «руки в боки», чтобы ещё больше показать своё недовольство. — А это было бесчестно! Я пошла тебе навстречу, когда всё же согласилась, что домработница нам необходима. Но я рассчитывала, что она будет помогать мне по дому, а не тянуть его на себе…

— Вив, мы тысячу раз уже обсуждали этот момент, — сухо перебил Яров. — Ты знаешь, я сам был не особо рад, что придётся брать чужого человека в дом. Но это требовалось по статусу. Не хотелось давать всем тем узколобым идиотам, которые всё обсуждают нас, ещё одного повода для сплетен. Ты не хуже меня знаешь, что они бы сказали, продолжай ты и дальше самостоятельно заниматься домом. Все бы болтали, что я держу жену в чёрном теле. Что по-прежнему считаю тебя не равноправным партнёром, а прислугой. А это унижало бы тебя, чего я точно не позволю. Поэтому забудь о каждодневных домашних делах! Я сказал — максимум, что можешь сейчас делать — это приготовить мне утром завтрак. На этом — всё. Ну а если совсем нечего делать — поступай, как остальные жёны. Езди по магазинам, по салонам красоты или спа-центрам. Ходи на выставки и прочие культурные мероприятия. Ты каждый месяц получаешь кучу приглашений…

— Господи, да там ещё большая тоска! — воскликнула она и мученически закатила глаза. — Все только и делают, что или хвалятся друг перед другом новыми машинами, шубами, драгоценными побрякушками и прочей ерундой. Или же перемывают косточки другим! Мне хватило и месяца этой якобы светской жизни! Я прямо чувствовала, как уровень моего интеллекта стремительно падает, а извилины в мозгах выравниваются и потом вообще исчезают! Яр, это не моё! Я не привыкла так бесцельно тратить свою жизнь. Я хочу быть полезной хоть в чём-то! Хоть в какой-то мелочи! И, между прочим, не все жёны занимаются этой ерундой! Есть те, кто открывает свои цветочные магазины, или дизайнерские студии, или салоны красоты! Я предпочитаю входить в их число!

— Ты полезна мне. И дорога, — ответил он, пропуская последние слова мимо ушей. — Ближе тебя и роднее, у меня нет никого на свете. И я хочу, чтобы ты берегла себя, а не пропадала днями в душном офисе, подбирая кому-нибудь очередную домработницу, горничную или няньку.

— Да какими днями! Максимум — по полдня буду на работе! Ведь ты видел бизнес-план и остальные выкладки. У агентства будет узкая специализация — только домашний персонал, а значит, загруженность будет небольшая. И потом, я же не одна собираюсь всё на себе тянуть. Для этого и возьму ещё двух сотрудников. Ты даже не заметишь, что я работаю, потому что и на твою работу буду по-прежнему тебя провожать, и с работы уже дома ждать, — Виви снова умоляюще посмотрела на мужа, а потом лукаво улыбнулась и, подойдя к нему, уселась на колени, нежно проворковав: — Ярушка, ну пожалуйста, сделай приятно своей Вив. Она очень хочет воплотить свою идею в жизнь. И будет любить тебя ещё сильнее, потому что точно будет знать — у неё самый добрый, самый красивый, самый сексуальный, самый умный, и самый справедливый муж на свете, который верит в неё.

— Это нечестный приём, — укоризненно произнёс он, обнимая Виви. — Садиться голой к возбуждённому мужу на колени и что-то просить, подло.

— Подло отказывать беременной женщине в маленькой просьбе, особенно когда она ещё до замужества честно сказала, что не будет простой женой, сидящей дома, — добродушно парировала она и, став осыпать шею мужчины лёгкими поцелуями, шёпотом добавила: — Яр, ну пожалуйста, поверь в меня. Я способна на большее, чем ты думаешь.

— Вив, радость моя, я верю в тебя, — мягко ответил он, наслаждаясь её ласками. — И отказываю не потому, что считаю тебя не способной справиться с этим. А потому что не хочу лишних волнений для тебя. Бизнес вещь жестокая и там свои законы…

— Я знаю все эти законы благодаря тебе же, — вставила Виви. — Ведь год помогала тебе во всех делах. Забыл что ли? И волноваться точно не буду. Знаю, ты всегда меня поддержишь и поможешь. Ты ведь моя самая главная и надёжная опора.

— Господи, ты пустила в ход ещё и лесть, — простонал Яров. — Тебе мало, что у меня член торчит и хочется тебя оттрахать, так ещё и задабриваешь меня словами, — а потом прищурился и тоже решил схитрить. — Слушай, давай поговорим об этом, когда родишь.

— Нет, это необходимо делать сейчас, пока все ещё помнят мою репутацию расторопной, исполнительной, строгой и сдержанной личной помощницы и домработницы, — твёрдо заявила Виви. — Сыграем на том, чем многие так любят нас колоть. Они любят вспоминать о том, кем я была до замужества, а мы назло не дадим им специально забыть. И вот увидишь, помня какой я требовательной была, и как умела всё организовать и с достоинством выйти из любой ситуации, они тут же побегут ко мне в агентство, в надежде найти хорошую прислугу. Ведь вспомни, пока я работала на тебя, многие из тех, кто сейчас у нас фыркает за спинами, пытались перекупить меня или отпускали комплименты в сторону моей работоспособности. Да и удобно именно сейчас заняться открытием этого агентства. Как раз пока беременна, найду хорошее помещение для офиса, подберу сотрудников и организую всё, чтобы когда рожу, лишь контролировать работу, а большую часть времени находиться дома. А если всё отложить на потом, то упущу много времени и потом, с маленьким ребёнком на руках, мне будет тяжелее.

«Хм, а может Вив и права? Она-то уж может утереть нос всем тем, кто называет нас за глаза парочкой из сферы обслуживания. Типа — я бывший жиголо, она бывшая домработница, или как некоторые саркастично выражаются за глаза, дамработница. И мы, типа, друг друга нашли… Ведь если дело пойдёт, они точно побегут к ней. Пусть, некоторые, чтобы дискредитировать её, показав, что как руководитель, она никакая. Но уверен, Вив справится. Она у меня умная женщина и если берётся что-то делать, то не упускает даже мелочей. Всё равно большая часть этих будущих клиентов точно будет довольна. Вив разбирается в людях. И пример тому наша домработница. Тихая, добродушная, мягкая женщина, с которой я поладил уже в первую неделю и комфортно себя чувствую, хотя к новым людям привыкаю долго и стараюсь держать их на расстоянии. Так что, и другим Вив сможет подобрать персонал… А даже если ничего не выгорит, тоже не страшно. Сумма вложений небольшая. Буду считать, что это цена моего спокойствия. Ведь моя любимая жёнушка скоро мне череп проклюёт своей работой. А добившись своего, она успокоится», — подумал Яров, и быстро взвесив всё ещё раз, произнёс:

— Ладно. Убедила. Согласен я на твою работу.

— Оооо, Яр! Обожаю тебя! — Виви радостно захлопала в ладоши, а потом обвила его шею руками и страстно зашептала: — Ты самый-самый лучший! Люблю тебя! Обещаю, ты не пожалеешь!

— Надеюсь на то, — он усмехнулся, а потом положил ладонь на треугольник между ног Виви и нагло спросил: — Теперь можем, наконец, расслабиться?

— Что желаете господин Яров? Минетик? Потрахаться? Традиционно? В попку? — с ехидной деловитостью полюбопытствовала она и раздвинула ноги.

— Я в процессе определюсь, — рассмеявшись, ответил он и, уложив её на кровать, принялся жадно целовать, радуясь, что может заняться тем, что больше всего хотелось.

Меряя шагами больничный коридор, Яров громко пыхтел, поглядывая на двери, куда его должны были вот-вот позвать, чтобы пройти все необходимые приготовления. И где Виви скоро должна была дать жизнь их ребёнку.

Двигаясь от одной стены к другой, он то нервно проводил ладонью по волосам, то сжимал кулаки, пытаясь взять себя в руки, а то судорожно втягивал воздух, а потом громко его выдыхал.

Врачи однозначно решили, что Виви должны делать кесарево сечение под общим наркозом и операция должна была вскоре начаться, а это являлось ещё одним фактором, до жути пугающим его.

— Яр! Привет! Я таки успел! — дверь лифта на этаже открылась, и оттуда вышел Макс, сразу направившись к другу.

— Дружище, хорошо, что ты здесь! — Яров, вымученно улыбаясь, двинулся навстречу ему и крепко сжал его ладонь, хватаясь за неё, как за спасительный якорь.

— Эй, полегче, — попросил Макс, но ладонь не выдернул. А посмотрев внимательно на друга, добродушно сказал: — Яр, на тебе лица нет. Успокойся, пожалуйста, всё будет хорошо. Виви занимаются лучшие врачи, и уже через час ты будешь держать на руках свою дочь…

— Бля, да я за этот час поседею, — выдавил Яров, а потом тоскливо посмотрел на друга и добавил: — Мне сейчас, пиздец, как страшно от всего. За Виви. Хотя врачи действительно лучшие. Но мало ли что… У неё был инфаркт и она не молоденькая девочка, чтобы родить быстро и без проблем…

— Поэтому ей и делают кесарево, — мягко вставил Макс. — И потом, с ней всё было замечательно всю беременность. Молодые девушки не все так легко переносят беременность, как твоя Виви.

— А как она перенесёт наркоз… — Яров начал нервно перечислять все свои страхи.

— Хорошо перенесёт. Врачи всё учли, — ответил Макс.

— А как потом? Что я смогу дать нашему ребёнку? — это Ярова беспокоило больше всего, и он удручённо склонил голову. — Чем я смогу быть полезен нашей девочке, как отец? Всё, что я умею по жизни — это трахаться и зарабатывать бабло. Всё. А ребёнку нужна забота, понимание, любовь… Вдруг я не справлюсь? Буду самым херовым отцом на свете…

— Успокойся и не накручивай себя. Уверен, ты будешь превосходным отцом и зря волнуешься, — оптимистично заверил мужчина. — Посмотри вон, каких-то полтора года назад ты даже не думал, что способен любить и, тем более что можешь однажды жениться и быть хорошим мужем. А сейчас что? Ты женат и души не чаешь в своей Вив. Да на вас с завистью смотрит каждый второй знакомый, видя, насколько вы счастливы и как относитесь друг к другу. И уверен на все сто, что ты будешь лучшим отцом для своей девочки. А если что-то будет не получаться в первое время, ты обязательно научишься.

— Хочу надеяться, — прошептал Яров, а затем, наконец, разжал ладонь и снова начал бегать по коридору, бормоча: — Свихнуться можно от всех этих мыслей… Младенцы они же такие крошечные… А вдруг я что-то сделаю не так… А вдруг нанесу ей вред…

— Так, Яр, мать твою, возьми себя в руки! — требовательно прикрикнул Макс. — И перестань истерить!

— Бля, тебе легко рассуждать сейчас вот так! Посмотрю я, как ты будешь истерить, когда твоя Гала будет рожать, — огрызнулся Яров, но потом глубоко вздохнул и всё же заставил себя немного успокоиться.

А Макса слова друга на секунду явно испугали, когда он, вероятно, подумал, что и его жене в не таком далёком будущем тоже рожать.

— Пошли, присядем, — он кивнул на кресла и сел в одно из них первым, а следом и неохотно уселся Яров.

— Смотри, что со мной, — он вытянул руку и Макс увидел, что Ярова бьёт мелкая дрожь. — Да я же уроню ребёнка сразу, как мне дадут его в руки! Или что-нибудь сломаю! У мелких же косточки совсем хрупкие!

— Вот если будешь так себя вести, то точно утворишь какую-нибудь хрень. И Виви потом сама тебя раз сто уронит головой об пол, — отозвался Макс. — А вот если возьмёшь себя в руки, то всё будет хорошо. Вспомни курсы родителей, на которые тебя таскала Виви и делай всё, как там учили. И вообще, думай лучше о том, что ты первый увидишь вашу дочь. Ты первый возьмёшь её на руки. Мне кажется, это круто…

— Это меня тоже пугает, — признался Яров и нахмурился. — Ей же нужна будет мама, а не я… Думаешь ей понравится, что её вытащили из хорошей и прекрасной мамы, и положили на грудь к какому-то мужику?

Он зажмурился, уже жалея, что пошёл Виви навстречу. Когда стало понятно, что кесарево сечение будут делать под общим наркозом, она начала уговаривать Ярова первым встретить их ребёнка в этом мире, и уболтала практически присутствовать при родах. И теперь он должен был первым прижать их кроху к себе.

— Говорят, что девочки больше любят отцов, поэтому уверен, малышка будет совсем не против, — с улыбкой произнёс Макс. — Кстати, на каком имени окончательно остановились? Как будут звать мою крёстную дочь?

— Всё-таки решили оставить самое первое имя, то, которое придумала Виви, — Яров тоже улыбнулся.

Когда впервые зашёл об этом разговор, у них в гостях был Макс, которого Виви всё в шутку называла Валмаксом, что неизменно смешило их всех. И она, дурачась, сказала, что если крёстный будет с таким вот миксом из имён, то и ребёнку нужно придумать что-нибудь из такого разряда. И тут же выдала имя Вияра, совместив первые буквы своего имени и имя, которым называла любимого. И хотя вначале имя показалось странным и они лишь посмеялись, но потом когда начали всерьёз обсуждать эту тему, всё чаще возвращались именно к этому варианту. И выбрали именно его, потому что как дочь была частичкой каждого из них, так и в имени ей решили дать частичку от каждого из родителей.

— Значит, мою крёстную дочь будут звать Ярова Вияра Олеговна, — резюмировал Макс. — Мне нравится. Необычно… А с няней определились? Впрочем, о чём это я? Конечно, нашли, — он снова улыбнулся и подмигнул другу. — Виви молодец, так скрупулёзно подошла к своей работе и так успела проявить себя, что того и смотри, к ней в очередь начнут выстраиваться толстосумы из всех окрестностей.

— Да, моя Вив показала всем этим злопыхателям, что не лыком шита, — самодовольно согласился Яров. — Теперь чуть что, они бегут к ней за новой прислугой.

Бизнес у Виви на самом деле пошёл хорошо. И в этом, как она предсказывала, немало помогла её репутация. Зная, насколько она ответственна, к ней сначала обратилось несколько человек, потом ещё пара, и когда она всем подобрала хороших работников, весть об этом разнеслась среди знакомых. И никто даже не думал отпускать после этого шпильки в её адрес. Наоборот, все поняли, что сама, ища когда-то себе работу, она прошла через кадровые агентства и знала их слабые места, убрав эти недочёты у себя. Во-первых, она лично проводила собеседования со всеми теми, кому собиралась подыскивать работу, выясняя у них все мелочи и заодно тестируя их уровень осведомлённости в домашних делах. Во-вторых, она досконально проверяла все предоставляемые данные, и любой работодатель мог быть уверен, что к нему в дом не попадёт кто-нибудь с подмоченной репутацией или сомнительным прошлым. А что было ещё немаловажным — она требовала проходить все медосмотры в одной клинике, с которой заключила договор, а это полностью исключало попадание в дом каких-нибудь больных людей, потому что врачей в той клинике подкупить было невозможно. Они были просто не заинтересованы в этом, чтобы не потерять сотрудничество с её компанией. И всё это очень ценили те, кто к ней обращался, чтобы найти себе домашний персонал. А сама компания уже приносила хороший доход, потому что люди знали — за качество нужно соответственно платить.

«И что мне больше всего нравится — Виви исполняет своё обещание. С утра, пока не придёт наша домработница, она примерная жена и отличная хозяйка. А когда я возвращаюсь с работы, уже ждёт меня с ужином. У меня действительно ощущение, что она не работает. И никаких тебе жалоб или нытья, что устала. Наоборот, она как будто заряжена позитивом и энергией. Даже я, приезжая домой усталый, уже через час готов снова свернуть горы. Она как будто заряжает меня своей любовью и теплом… Бля, не понимаю, как я жил без неё раньше?» — этот вопрос Яров задавал себе уже миллион раз, и каждый раз, оглядываясь назад, благодарил все высшие силы, которые дали им встретиться, а потом и с благодарностью вспоминал роль своего друга.

— Макс, — он посмотрел на него с улыбкой, и хотел в очередной раз сказать слова благодарности, но тут открылась дверь в родильное отделение, и к ним вышла миловидная женщина лет сорока.

— Олег Анатольевич, пора, — доброжелательно произнесла она.

— Ох, — он шумно выдохнул, чувствуя, как снова накатывает мандраж, и встал на ноги.

— Ну всё, дружище, зовут. Когда следующий раз встретимся, ты уже будешь папашкой маленькой девочки, — Макс тоже встал и, расплывшись в улыбке, похлопал Ярова по плечу. — Удачи!

— Ага, — Яров кивнув, и нерешительно улыбнулся другу, а потом на негнущихся ногах пошёл к женщине.

— Виталина Витальевна уже почти готова. Её сейчас повезут в операционную. Но вы сможете встретиться с ней на несколько минут, — сказала женщина, когда они прошли за дверь, а потом и указала на каталку, которую вывезли с одной из палат. — А вон и она!

— Вив! — Яров стремительно двинулся на встречу и, подойдя к каталке, взял жену за руку, не в состоянии сейчас говорить. И лишь смотрел на неё с нежностью.

— Ты чего такой бледный? — она нахмурилась, а потом ехидно спросила: — Боишься?

— Немного, — неохотно признался Яров, хотя на самом деле был сейчас в ужасе.

Виви, на огромной каталке выглядела хрупкой и маленькой, потому что за беременность не набрала большого веса. И ему стало ещё страшнее за неё, чем раньше. «И таз у неё узкий. И сердце дало однажды сбой. И всю беременность она носилась, как ужаленная в попу. И я как только не отрывался с ней, трахаясь, как кролик… А вдруг с ней что-нибудь случится? Я же сдохну без неё. Реально, сдохну от тоски и горя», — пронеслось в голове. «Ей же будут делать настоящую операцию. Всё серьёзно! Её разрежут и вытащат из живота моего ребёнка!»

— А я вот не боюсь, — тем временем с улыбкой ответила она, а потом скривила недовольную гримасу и добавила: — Я жутко завидую тебе… Ты первый возьмёшь нашу девочку на руки, — эти слова она произнесла уже с нежностью. — Присмотри за ней, пока я буду отходить от наркоза. Хорошо?

— Хорошо, — выдавил Яров.

— Виталина Витальевна, нам пора, — сказал стоящий рядом с каталкой доктор, наблюдавший её всю беременность. — Через два часа вы уже придёте в себя и увидите дочь.

— Олег Анатольевич, вам тоже пора, — добавила женщина, кивнув в сторону палаты. — Необходимо принять душ и переодеться.

— Сейчас, — хрипло произнёс он и, наклонившись к жене, поцеловал её в губы, тихо прошептав: — Вив, я люблю тебя. Помни об этом и не оставляй меня.

— И я тебя люблю, — ласково ответила она, пожав ему ладонь. — И уж точно не оставлю. Нас теперь будет трое.

«Трое…» — как эхо повторял он, пока увозили Виви и не двигался с места, провожая каталку взглядом. И только после этого пошёл за медсестрой.

В душевой кабине, чувствуя, как капли воды стучат по коже, он уговаривал себя не нервничать и брать пример с Виви, но получалось это плохо. И он уже злился на себя, что вообще согласился на ребёнка. «Ведь можно было найти суррогатную мать. Взяли бы яйцеклетку Виви, мою сперму, и сделали бы мелкого в пробирке. Потом подсадили эмбрион другой и всё, та женщина выносила бы нашего ребёнка. Он всё равно был бы наш генетически. И я бы сейчас не сходил с ума от страха за Вив… Но нет, я ведь сразу об том не подумал, а самозабвенно трахал Вив, не соображая башкой, что со мной будет творится, пока она будет давать жизнь нашей малышке», — пронеслось в мыслях. «И самое главное, не думал, что ей будут давать наркоз и резать… Бля, долбоёб! Если ещё раз решусь на ребёнка, так и сделаю», — пообещал он себе.

Однако скоро ему стало и не до этих мыслей и укоров. Когда его завели в специальное помещение рядом с операционной, и уложили на мягкую кушетку, Ярову уже было реально плохо — голова кружилась, а ноги подгибались. «Да ещё чувствую себя по-идиотски. Заставили надеть на голову шапочку и дурацкий халат, с большим вырезом на груди, и бахилы… Бля, ещё бы бубенчики мне на шею нацепили!»

— Операция уже идёт и скоро вам должны принести вашу дочь, — сказала медсестра и, посмотрев на него пристально, мягко добавила: — Не нервничайте. Всё хорошо и с матерью, и с ребёнком. Может вам пока успокоительное дать?

— Нет, — холодно ответил Яров, чувствуя недовольство собой, что не может скрыть свои эмоции, а затем закрыл глаза, делая вид, что занят своими мыслями, чтобы к нему больше не лезли.

Но стоило ему услышать из операционной сначала слабый писк, а потом уже и более громкий детский крик, как из головы вылетели абсолютно все мысли. Открыв глаза, Яров смотрел немигающим взглядом перед собой и, казалось, что время потекло ужасно медленно, но одновременно с этим он радовался этому, и ожидая момента встречи со своим ребёнком, и боясь его.

Наконец, дверь в операционную открылась, и к нему кто-то подошёл, только лица человека он уже не мог рассмотреть.

— Олег Анатольевич, поздравляем вас, — раздалось над ним. — У вас девочка. Пятьдесят сантиметров. Весом три килограмма шестьсот сорок грамм, — а затем над ним наклонились и положили что-то тёплое на грудь. — Придерживайте, пожалуйста, её за спинку. И давайте, я вас накрою.

Ярова как будто парализовало, но он всё же заставил себя поднять руки и положил ладони на тёплое тельце, а когда их накрыли, снова замер.

— С Виталиной Витальевной всё хорошо. Её уже зашивают. Скоро перевезём её в палату, и сможете с дочкой к ней присоединиться, — добавил женский голос и расплывчатый силуэт стал удаляться, оставляя мужчину наедине с ребёнком.

«Эй, вы куда! С ума сошли оставлять меня с ребёнком одного?!» — хотелось закричать Ярову, но слова не шли из горла, и он зажмурился, пытаясь подавить страх.

И тут в голове всплыли слова Виви. «Она просила присмотреть за нашей малышкой. Доверила мне нашу девочку. И я не могу подвести её. Я обязан это сделать. У меня теперь есть не только жена, а и ребёнок. Ещё одна близкая мне душа. Моя частичка, которую выносила Вив. И я должен быть сильным, ради них двоих», — подумал он и, открыв глаза, посмотрел, наконец, на ребёнка. И в это же мгновение ощутил, что по телу как будто пропустили разряд тока.

— О Боже, — хрипло прошептал он, испытывая сейчас такую лавину чувств, накрывшую его одним махом, что стало тяжело дышать. — Какая же ты маленькая… и красивая, — он смотрел на своего ребёнка и не мог оторвать взгляда.

Кроха, жмурясь, причмокивала маленькими красными губками, и явно была не против вот так лежать на груди своего отца. Сжав маленькие кулачки и прижавшись щёчкой к его коже, она вела себя абсолютно спокойно, и Яров вдруг тоже понял, что всё его волнение ушло. И на его место пришла уверенность, что он сможет ради неё всё.

— Вив, спасибо тебе за это чудо. Ты научила меня любить, а сейчас дала и большее — частичку нашей любви, — прошептал он, а потом аккуратно прижал к себе ребёнка и чуть громче добавил: — Привет, моё солнышко… Я твой папка. Обещаю, я очень постараюсь стать самым лучшим… Хотя, скажу честно, всё же с мамой тебе больше повезло. Она уж точно самая лучшая… Но и я постараюсь не отставать, клянусь. Я сделаю всё, чтобы ты была счастлива, кроха.

Яров проснулся от того, что рядом с ним кто-то говорит шёпотом и чмокает губами. И ещё не открыв глаза, улыбнулся, понимая, что происходит. «Виви кормит Яру», — подумал он и, повернувшись на бок, открыл глаза, увидев именно эту картину.

Лёжа на боку, Виви подставила грудь малышке, а та, тоже лёжа на боку, держась на неё ручками, с аппетитом пила материнское молоко, пока Виви поглаживала её по спинке.

— Ну вот, разбудили папу, — с извинением произнесла она, и с нежностью посмотрев на мужа, пропела: — Доброе утро. А мы тут кушаем.

— Доброе утро, — ещё шире улыбнувшись, ответил Яров и, приподнявшись на локте, поцеловал жену, а потом наклонился к малышке и, поцеловав её в висок, добавил: — Кроха, я тебе завидую. Первой добралась до маминой груди, — после чего снова лёг, придвинувшись ближе к ребёнку, и тоже стал водить пальцами по нежной коже.

«Бля, я самый счастливый мужик и это чувство не покидает меня… Как только Яра появилась в нашей жизни, не могу убрать со своего лица идиотскую улыбку, да и не хочу. Она настоящее чудо и невозможно реагировать на неё по-другому… И теперь я не представляю, как жил раньше и без неё… Яра полностью изменила мой мир, как когда-то и её мама. И теперь в моей жизни есть уже двое, ради которых я сделаю что угодно», — подумал он, и снова наклонившись, поцеловал свою девочку.

— Кто бы жаловался насчёт груди, — со смешком ответила Виви. — Помнится, вчера вечером кто-то сам долго не оставлял её в покое. Если посчитать по времени, именно Яра имеет к ней меньший доступ, чем ты.

— Ну, как говорится, кто успел, того и место, — лукаво отозвался мужчина, переведя взгляд с малышки на грудь жены. «О да, я теперь с трудом могу и сам оторваться от её груди. Они так аппетитно округлились из-за молока, что руки и губы так и тянутся к ним. Правда, из-за этого иногда случаются небольшие казусы. Я нечаянно и сам пробую молоко… А иногда и не нечаянно», — признался сам себе Яров.

Когда он впервые приложился губами к груди Виви после роддома, то совсем не подумал о том, что не стоит слишком усердствовать с ласками, и в какой-то момент, сжав сосок губами, ощутил, как в рот брызнуло что-то тёплое. Тогда он замер, шокированный тем, что попробовал молоко жены и сначала не знал, как вообще на это реагировать. Даже ему это показалось ненормальным вначале. Но когда такое случилось второй раз, и он распробовал его, то перестал бояться таких моментов, и даже стал подшучивать, когда такое случалось. А изредка и специально чуть сильнее сдавливал губами сосок, чтобы снова ощутить на губах молоко, которое с аппетитом пила его дочь.

— Следующий я, — добавил Яров и указал на грудь, после чего наклонился к малышке и ласково прошептал: — Эй, доча, оставь и мне немного. Всё не выпивай.

Маленькая, вероятно, наевшись, тут же выпустила сосок из ротика и, перевернувшись на спинку, послала отцу беззубую улыбку, что-то лопоча, а потом схватила его за палец.

— Опять будешь пробу снимать? — Виви с наигранной сердитостью закатила глаза, но затем всё равно улыбнулась и, ласково потрепав его по щеке, мягко добавила: — Мой ты великовозрастный ребёнок. Всё тоже не можешь оторваться от груди.

— Точно. И от всего остального, что есть у тебя, — ответил он, быстро обведя жену жадным взглядом, и снова сосредоточился на дочери.

«Люблю тебя, моя кроха. И знаю, что ты любишь меня, настолько чисто и беззаветно, как могут любить своих родителей только дети», — подумал он и, взяв её на руки, положил себе на грудную клетку, вспоминая, как лежал с ней так, когда она родилась. И знал, что не забудет тот момент никогда, потому что он был самым прекрасным в его в жизни.

«Такой идиот был тогда, что боялся рождения Яры! И что боялся, что не смогу дать ей любовь и понимание. Всё могу. И каждый день даю. И готов теперь ко всему, без тени страха».

— Моя ты маленькая копии мамы, — прошептал Яров, погладив её по светлым волосикам, после чего в очередной раз победно посмотрел на жену, напомнив: — Ха, я же говорил, что будет девочка, и похожая на тебя. Вот, ни в чём не ошибся!

— Боже, снова! — Виви шутливо фыркнула. — Да-да, в тысячный раз признаю — ты почти был прав. Но не совсем. Глаза у неё твои. И губы.

— Даааа, — самодовольно протянул он, заглянув дочке в голубые глаза. — Они точно мои. А губы… Даже знаю почему мои. Ведь только моими губами можно прикасаться к твоей груди.

— Не волнуйся, пожалуйста, на мою грудь кроме вас двоих никто и не покушается, — заверила Виви и, поднявшись с кровати, потянулась.

«Ага, как же, так и поверил. Вижу я, как мужики на тебя заглядываются. Некоторые чуть слюни не пускают. И ведь есть на что заглядываться. Виви из тех женщин, которых материнство красит», — Яров снова перевёл взгляд на жену, чувствуя, как его начинает охватывать желание.

Не набрав лишнего веса во время беременности, Виви после родов быстро пришла в свою обычную форму и выглядела сейчас ещё более соблазнительно, чем раньше, из-за увеличившейся груди. И Яров, каждый раз глядя на неё, продолжал испытывать не менее сильное желание, чем в первые месяцы их связи.

Вот и сейчас, глядя то на жену, то на дочь, он мысленно взвешивал, что выбрать — заняться сексом с Виви или чуть больше уделить время своей крохе, наблюдая за ней и умиляясь.

Но решать ему не пришлось. Виви, набросив халат, подошла к мужу и, взяв малышку на руки, проворковала:

— Пошли, моё солнышко, отнесу тебя к бабушке. Она уже встала и желает тебя видеть.

Мать Виви на неделю приехала к ним второй раз после её родов, и всё время старалась уделять внучке, которую беззаветно и всем сердцем любила. Но при этом не забывала и про дочь, и про зятя. И Яров катался как сыр в масле, окружённый тройным женским вниманием и без прикрас, наслаждался этим. «У меня есть настоящая семья. Именно то, о чём я втайне мечтал в детстве и что так и не получил. И это когда-то злило меня. Теперь я могу себе признаться, что завидуя, ненавидел детей, у которых есть родители. Ещё больше презирал тех, кто был рядом со мной в детдоме. И вероятно эта злость на окружающих, и заставила меня когда-то принять решение, что я не хочу своей семьи. Что раз я никому не понадобился маленьким, то взрослым не желаю видеть кого-то рядом с собой. Это, наверное, была своеобразная форма протеста на ненужность никому в детстве. Но, к счастью, избавился от этого и не упустил момент, когда судьба дала мне шанс. И вот теперь имею даже больше, чем смел мечтать когда-то. У меня есть самая прекрасная жена, самый изумительный и прелестный ребёнок. И к ним в придачу замечательная тёща, которая называет меня сыночком… Да уж, оказывается, я не видел самого простого решения в молодые годы. Нужно было не ненавидеть весь мир, что в детстве не ощутил семейного тепла, а поступать умнее — создать свою семью, в которой и другим можно дать свою любовь, и получить её взамен не меньше… Хотя, бля, нет! Какая тогда семья?! Мне нужна только моя Вив, а её на тот момент не было рядом. Так что, хорошо, что её дождался», — подумал Яров.

«И сейчас с большим удовольствием потрахаюсь со своей женой», — следом подумал он, провожая её и дочь взглядом. «А с Ярой наиграюсь, когда приеду с работы… Сегодня после обеда ничего важного не планируется, и можно уйти пораньше», — он снова улыбнулся, уже представляя, как его малышка будет ему улыбаться, лепетать что-то на своём младенческом языке и с интересом разглядывать игрушки, которые он будет давать ей. «Ооо, буду ехать с работы, заеду ещё в детский магазин и куплю ей что-нибудь новое. Она так смешно удивляется, видя новую забаву, что невозможно её не баловать», — он улыбнулся ещё шире, именно той улыбкой, которую про себя называл идиотской, и которую могла вызвать только его дочь.

— Всё, вроде все удовлетворены. Яра покушала и у бабушки на руках. Мама довольна, что может провести с внучкой время. А я, что могу немного поваляться в кровати, — вернувшись в спальню, произнесла Виви и, снова сбросив халат, улеглась.

— Я ещё не удовлетворён, — вкрадчиво напомнил Яров, и сгрёб жену в охапку. — Или тебе это уже не интересно?

— Ах, забыла про любимого, — с показным раскаянием вымолвила Виви, а потом покорным и робким голоском поинтересовалась: — Как я могу загладить свою вину? И возможно ли это?

— Возможно, — снисходительно бросил Яров и, уложив её на спину, страстно поцеловал в губы, после чего быстро осыпая кожу поцелуями, спустился к груди, из которой перед этим пила молоко его дочь, и языком лизнул сосок. — Нужно проверить — хорошо Яра покушала или нет, — пробормотал он и, обхватив сосок губами, начал его осторожно посасывать, а правой рукой в этот момент погладил Виви по животу, и переместил ладонь ниже.

— Ммм… Яр… — Виви заёрзала на кровати и чаще задышала, а когда он пальцем проник в неё, а губами припал ко второй груди, застонала, ощущая, как её мгновенно накрывает желание.

«Господи, стоит только Яру прикоснуться ко мне, и всё, я сразу таю. И время не властно над этим. Я всегда буду хотеть, и любить этого мужчина», — пронеслось у неё в мыслях. «Он самый лучший и муж, и отец», — она зажмурилась, наслаждаясь и сейчас каждой секундой, и вообще своей жизнью, а потом с шумом выдохнула, чувствуя, как он осторожно посасывает её сосок, пробуя в очередной раз молоко. И её это нисколько не смущало, а наоборот ещё больше возбуждало. Она считала, что этим Яров показывает — ничего в ней не вызывает его отторжения.

А во время беременности она очень боялась, что перестанет вызывать у мужа желание из-за живота, который рос. И ещё больше боялась, что после родов он может потерять к ней интерес из-за тех же растяжек, лишнего веса или ещё чего-то.

Но боялась она зря. Яров по-прежнему страстно хотел её и не уставал это демонстрировать, что Виви принимала с восторгом и ещё большим наслаждением, чем раньше. Материнство сделало её более чувственной, а это привело к ещё большему раскрепощению. И если раньше она не так часто проявляла инициативу и сдерживала себя в некоторых моментах, то сейчас позволяла и мужу, и себе всё.

Запустив ладонь в его волосы, она чуть сильнее прижала его голову к своей груди, а бёдрами поддалась навстречу его пальцам и застонала чуть громче, испытывая, как по телу распространяет жар и становится всё сильнее.

—Хочешь быстро или медленно? — оторвавшись от груди, хрипло спросил Яров.

— Хочу медленно. Но нужно быстро, — с сожалением ответила Виви. — Ты же знаешь, Яра умеет дать прикурить и не любит, когда долго не видит кого-то из нас двоих.

— Знаю, — Яров улыбнулся, и согласившись: — Значит, быстро, — сел перед женой, приказав: — Упрись ступнями мне в плечи.

Виви тут же выполнила его приказ и через секунду протяжно застонала, когда Яров сильным толчком проник в неё и стал резко двигаться, входя в неё максимально глубоко или почти выходя, чтобы снова грубо и быстро войти в неё. И глядя, как проникает в неё, сам начал постанывать, ощущая, как его накрывает ураганом эмоций.

Положив ладонь на её лобок, он надавил на клитор, а потом стал поглаживать его пальцами и улыбнулся, чувствуя, как Виви подрагивает от его ласк и движений. «Давай, моя радость, я люблю, когда тебе хорошо», — подумал он и ещё немного ускорился, отдаваясь своим инстинктам.

«Ещё… ещё… ещё… не кончай пока… ещё двигайся… это же такой кайф…» — бессвязно уже проносилось в голове, и он не останавливался ни на секунду, беря любимую женщину, и стараясь хоть немного растянуть наслаждение от того, что в ней. Но когда Виви громко вскрикнула, и он ощутил, как вокруг его члена ритмично сокращаются мышцы, не выдержал и тоже кончил.

«Бля… никогда не устану её трахать», — расслабленно подумал он, когда пришёл в себя, уже лежащим на Виви, и сполз на матрас, стараясь восстановить дыхание и ещё испытывая отголоски оргазма.

— Хорошо как… Люблю тебя, Яр, — прошептала Виви и, повернувшись на бок, прижалась к нему.

— И я тебя люблю, — отозвался он и, обняв её, замер, наслаждаясь моментом.

Но долго лежать в кровати они не могли себе позволить. И первой зашевелилась Виви.

— Нужно подниматься… А так не хочется, — она скорчила недовольную гримасу.

— Ба, от кого я это слышу? — Яров от удивления аж приподнялся на локте и с недоверием заглянул жене в глаза. — Решила включить режим Вивки-ленивки?! Ну, наконец, а то я боялся, что так и будешь носиться, как ужаленная в попу, как и во время беременности.

— Эх, замечательное тогда было время, — она приложила руки к животу и мечтательно вздохнула, а затем напомнила то, что уже рассказывала мужу: — А носилась я тогда, потому что в организме всё бушевало из-за гормонов. Ведь благодаря им кто-то сонливым становится и вялым, а кто-то наоборот активным. Да и столько нужно было успеть… А сейчас гормоны уже не бушуют и энергии меньше… Слушай, а может, ещё одну ляльку себе сделаем, а? Ну, не прямо сейчас, а займёмся этим чуть позже, когда врач разрешит. Хочу, чтобы у деток был небольшой разрыв в возрасте. Так им будет вдвоём интереснее, — Виви с надеждой посмотрела на мужа, а тот на секунду вспомнив свои страхи во время её беременности и родах, испугался.

— Вив, родная, я второй раз такого не переживу, — обеспокоенно ответил он. — Я безумно рад, что у нас есть Яра, но больше я не позволю тебе рожать. Как вариант, можно рассмотреть суррогатное материнство. Пусть нашего ребёнка выносит кто-нибудь другой.

— Что? — Виви изумлённо уставилась на мужа, а потом возмущённо затараторила: — Ты с ума сошёл? Думаешь, я на такое соглашусь? Посмотри на Яру! Она солнечный, светлый, спокойный и улыбчивый ребёнок, потому что я уже любила её, когда она ещё была во мне! Мы зачали её в любви и наслаждении, а не в какой-то пробирке, в стерильной лаборатории! И думаешь, суррогатная мать будет любить её, пока носит в себе? Уверена, нет! И она так не будет заботиться о нашем ребёнке, как это сделаю я! И я ни на что не променяю те прекрасные девять месяц, пока во мне растёт частичка нас двоих, и не позволю их у меня отнять!

Яров, никогда не рассматривающий ситуацию с этой стороны, нахмурился, не зная, что сказать. Вообще-то, сейчас, имея дочь, он абсолютно перестал бояться отцовства и получал огромное удовольствие от общения со своей крохой, и даже подумывал, что можно завести и второго ребёнка. Но только не желал, чтобы Виви вынашивала вторую беременность. Понимал, что снова будет до ужаса и дрожи бояться за жену. Однако её слова поколебали его взгляды.

— И ты что, сам готов у себя отобрать все те моменты, которыми наслаждался? — тем временем продолжила она. — Вспомни, как Яра первый раз зашевелилась во мне! Как стукнула ножкой изнутри! Как ты любил вечерами прикладывать ухо к моему животу и слушал, как бьётся её сердечко! Или как пытался угадать, где следующий раз у меня на животе появится бугорок, дающий понять, что она внутри шевелится! И как ты накрывал его ладонью и смеялся, когда удавалось почувствовать её движения!

«Чёрт, а ведь действительно, Вив во всём права… Но снова ей рожать?.. Нет, к такому я пока не готов. Слишком свежи воспоминания», — подумал он, а вслух мрачно произнёс:

— Давай пока вообще отложим этот вопрос, — и, поднявшись с кровати, деловито поинтересовался: — Какие у тебя сегодня планы?

«У Яра новая фобия. Раньше он боялся и не считал возможным для себя эмоциональную привязанность и любовь. И боялся детей. Сейчас преодолел все эти страхи, но приобрёл новый. Боится за меня… Нужно дать ему время, и он обязательно выбросит из головы эту чушь насчёт суррогатного материнства», — поняла Виви, и мягко произнесла:

— Съезжу на пару часов в офис, а потом вернусь. У меня сегодня встреча с клиентом. А затем одно собеседование с кандидаткой на работу.

— С кем из клиентов встреча? — спросил Яров, желая отвлечься от ранее поднятой темы, и помог подняться Виви, после чего повёл её в душ.

— Эммм, с Браславским, — нерешительно ответила она и, сжавшись, посмотрела на мужа, зная, что тот до сих пор с недовольством вспоминает тот злосчастный чек за её танец в клубе и внимание того мужчины. Но и не сказать, не могла. «Всё равно ведь Яр узнает. Да и не хочу врать любимому. Это неправильно и подло. Я с Яром так никогда не поступлю… А Браславский слишком важная птица. Получить его в клиенты, это значит повысить статусность моей компании. Или как говорит Яр — перейти в высшую лигу, где крутятся более солидные деньги и клиенты».

— Что?! Браславский? — Яров прищурился. — Лично с ним самим?

— Ну да, — Виви кивнула, и немного робко добавила: — Это ведь нормально. У него нет жены, которая бы приехала и рассказала, каковы требования к обслуживающему персоналу. А он же огромный особняк себе построил и сейчас расширяет штат прислуги. Мои комиссионные будут внушительные, если я подберу ему людей. Да и другие толстосумы его круга, могут после этого потянуться в моё агентство…

— Вив, не доверяй этому мужчине. И будь начеку, — строго произнёс Яров, ощущая в этот момент тревогу. «Браславский не из тех, кто занимается наймом прислуги. У него для этого целый штат личных помощников. А тут он лично решил пожаловать к Вив… Бля, с чего вдруг? Всё не может успокоиться насчёт неё?! Да хер я дам ему даже полшанса получить Вив! Она моя!» — нервно подумал он. Но тут же заставил себя успокоиться. «Так, стоп, давай без раздувания груди колесом и сжимания кулаков. Виви он тогда не нужен был, а сейчас и подавно. Она меня любит, у нас прекрасная дочь и счастливая семья. И она не променяет меня на больший денежный мешок. Во-первых, бабло никогда не было её целью. Во-вторых, она сама прилично уже зарабатывает. Да и мои деньги всегда в её распоряжении. И в-третьих, она не транжира и не скупает всё подряд, желая баловать себя всякими дорогими цацками, а это ещё одно доказательство, что деньги для неё не важны. Она вон иногда даже ворчит на меня, когда я без всяких поводов заваливаю её подарками. Так что, пока я буду любить Вив, она меня ни на кого не променяет, чем бы её ни соблазняли. А любить я её буду всегда. Так что бояться нечего. В конце концов, я доверяю ей даже больше, чем себе», — он с облегчением выдохнул, чувствуя, что успокаивается.

«Однако Браславский точно не просто так лично решил к ней пожаловать. Интересно, зачем?» — он ощутил всё растущее любопытство.

— Расскажешь мне потом, как прошла встреча, — попросил он, когда они вошли в душевую кабину, и он включил воду.

— Конечно, — она закивала головой и улыбнулась. — Всё до мельчайших подробностей.

— Хорошая и послушная жёнушка, — с улыбкой похвалил Яров, веря, что именно так и будет, а затем в очередной раз обвёл её взглядом и вкрадчиво добавил: — А за послушание должна быть достойная награда. Быстренько трахну тебя ещё разок.

— Эммм, ну если только быстренько, — Виви склонила голову на бок, задумавшись на пару секунд о чём-то, и уже сама вкрадчиво добавила: — Ты тоже, кстати, заслужил награду, спокойно восприняв новость о клиенте. Мне приятно. Значит, ты доверяешь мне. Я ценю это и хочу тебя отблагодарить.

Она широко улыбнулась, а затем присела и сразу склонилась к паху, взяв член в рот, и принялась его посасывать.

— Ох… бля… — Яров был не совсем готов к этому и, ощутив её горячий язычок на головке, застонал.

Но уже через пару секунд справился с первыми нахлынувшими эмоциями и, упёршись одной рукой в стену, вторую положил на затылок жене, и начал медленно двигать бёдрами навстречу её рту. «Вив вечно выбирает такие моменты для минетов, когда я меньше всего жду… И это, чёрт возьми, только добавляет кайфа…» — глядя на неё, он шумно дышал и не мог отвести взгляда от её губ, разрываясь от желания кончить ей в рот, и одновременно желая быть гораздо ниже в момент оргазма глубоко внутри неё.

И второй вариант победил, поэтому он поднял её и, прижав к стене, забросил её ноги к себе на пояс, а потом резко вошёл в неё и, губами приникнув к её губам, стал двигаться, забывая обо всём остальном на свете.

Ещё спускаясь по лестнице со второго этажа, Яров услышал требовательный детский плач и, улыбнувшись, перешёл на бег, понимая, что Яра в очередной раз демонстрирует свой характер.

— Доброе утро, — войдя на кухню, бодро произнёс он, и поинтересовался, подходя к Виви, держащей Яру на руках: — Чем мы недовольны в этот раз?

— Ох, ты, наконец, проснулся! — Виви с облегчением вздохнула. — Мы желаем ходить. А я такая плохая, не пускаю это делать на кухне.

— Давай сюда эту требовательную барышню, — Яров протянул руки к малышке, а та, всхлипывая, потянулась к отцу, и когда оказалась у него на руках, уткнулась носом в плечо, что-то неразборчиво лепеча.

— Ну пожалуйся, моя сладкая, на маму, пожалуйся, — ласково стал приговаривать он, гладя её по спинке.

— Теперь мы точно знаем, что и характер у неё твой — требовательный и непримиримый, — проворчала Виви, погладив малышку по светлым волосикам. А потом тоже улыбнулась и добавила: — Всё, папа рядом и теперь можешь истребовать с него что угодно. Он же не я. Он хороший и добрый.

Яра, похоже, обижаясь на мать, отвернула от неё личико и обвила шею отца руками, продолжая что-то лепетать, говоря отчётливо только некоторые слова.

— Ну вот, минут двадцать меня будут игнорировать, — с досадой сказала она, прекрасно зная характер дочери, и решила пока вернуться к приготовлению завтрака.

А Яров сел на стул и продолжая поглаживать дочь, принялся её успокаивать, с нежность говоря:

— Ну-ну, моя радость, всё хорошо. Успокойся. Ты же знаешь, как папочка переживает, когда его кроха плачет. Что ты хочешь?

При слове «хочешь», Яра мгновенно оторвалась от его плеча и чуть отклонившись, указала на пол.

— Туда, — произнесла она и с надеждой посмотрела на отца, и добавила: — Ты!

— Ага, понял, — весело ответил он. — Хочешь походить и чтобы я тебя держал. Будет исполнено!

Он поставил её на пол, встав и сам, и придерживая её под руки, рассмеялся, потому что малышка сразу попыталась рвануться вперёд.

— Может и характер у неё мой, но вот непоседливость от тебя, — бросил он Виви, следуя за дочерью, которая тут же двинулась к одному из кухонных шкафов, вероятно, желая навести там свои порядки.

— Ну да, это точно от меня, — согласилась Виви с улыбкой и, включив блендер, принялась перетирать отварное мясо до консистенции пюре, уже мысленно готовясь, что через десять минут всё, что находится в шкафу, выбранном для исследования, будет стоять на полу, и в лучшем случае, просто внимательно общупываться и обнюхиваться.

— И у неё уже проявляются твои командирские замашки, — весело продолжил Яров, внимательно наблюдая за малышкой, которая открыв шкафчик и держась за одну из дверц, решала — с чего начать наведение там свои порядков.

— Эй, не наговаривай на меня! Командные замашки — это твоё! — парировала Виви, тоже поглядывая на дочь, и бросая иногда лукавые взгляды на мужа.

— Да неужели? А кто вчера в кровати проявил все эти качества во всей красе? Я что ли? — он выразительно посмотрел на жену. — И, между прочим, я те наручники с мехом купил для тебя…

— Вот я ими и воспользовалась! Для своих же целей! — вставила Виви, подмигнув ему и, выключив блендер, попробовала пюре и принялась его выкладывать в тарелку.

— Нет, дорогая, я их купил, чтобы тебя иногда учить послушанию, — вкрадчиво отозвался он. — И даже не надейся, что я ещё раз позволю сковывать меня.

— Ага, не понравилось, когда с тобой делают что хотят, а ты не можешь исполнить свои желания? — ответила Виви. — Так-то, будешь знать, каково мне, когда я не могу двигаться и отвечать тебе!

— Так, я смотрю, у нас тут бунт на корабле, — Яров прищурился. — И капитану корабля необходимо снова брать ситуацию в ежовые рукавицы, чтобы остальная команда не садилась ему на шею.

— На шею, капитан, вам садится только юнга, — она указала на дочь, которая определилась со своими желаниями и принялась по очереди вынимать кастрюли, формочки для выпечки и большие миски. — Я же пока на вашу шею не садилась… Хотя, можно что-нибудь с этим придумать, — она с хитрым блеском в глазах склонила голову на бок.

— Так, оставить фантазии! — шутливо прикрикнул Яров, хотя совсем был не против этого.

«У Виви неутомимая фантазия в любовных играх… Чёрт, чего только стоила вчерашняя ночь. Если бы не боялся разбудить Яру в детской, орал бы от кайфа на весь второй этаж… Оказывается, если Вив иногда давать власть над собой, это пиздец, как возбуждает», — подумал он. «А потом можно и типа отыграться на ней. Что я сегодня ночью и сделаю», — пообещал он себе, уже представляя, как она покорно исполняет все его желания.

Но пока пришлось выбросить эти мысли из головы, потому что у ног со звонким грохотом чем-то стали стучать, и Яров перевёл взгляд на дочь, которая уже села и, схватив небольшую металлическую кастрюльку, принялась самозабвенно бить ею о миску для приготовления салатов.

— Барабанщица моя, а может, не будем устраивать прямо с утра концерт? — ласково спросил он, пытаясь незаметно отодвинуть миску.

— Хочу! — требовательно вымолвила она и, упрямо поджав губы, придвинулась к ней, снова начав стучать.

— Солнышко, а может, лучше потанцуешь для мамы? Это куда интереснее, — ласково произнесла Виви, присев перед дочерью, а потом кивнула мужу, чтобы тот включил музыку. И как только из динамиков полились первые аккорды, Яра потеряла интерес к посуде и, бросив кастрюльку, стала хлопать в ладоши, заливаясь смехом.

«Музыка наше всё. И этим Яра тоже в Виви», — с улыбкой констатировал он, чувствуя, как в очередной раз внутри разливается тепло от любви к дочери. «От каждого из нас взяла понемногу. И так интересно гадать всегда, какую новую черту характера она продемонстрирует и чья она будет — моя или Вив».

А Яра тем временем упёрлась руками в пол и, встав на ножки, стала крутить попкой в ритм музыки, а затем выпрямилась и, схватившись за дверцу шкафа маленькими ручками, начала топать ножками и громко пищать, вероятно, считая, что подпевает исполнителю песни.

— Ваш второй выход папочка, — широко улыбаясь из-за действий малышки, сказала Виви, бросив короткий взгляд на мужа. — Пора егозу кормить.

Это уже стало традицией, что утром Яру кормит отец. Осваивая новые для себя навыки, однажды он предложил свои услуги, когда Виви спешила на работу, и теперь Яра просто отказывалась кушать по утрам, если её пытался покормить кто-то другой. И кормление это было особенным.

— Бля, я скоро с ума сойду от этой детской пищи, — Яров страдальчески посмотрел на тарелку с мясным пюре. — Можно хоть капельку его посолить, а?

— Нельзя! И, Яр, по губам сейчас дам! — Виви укоризненно посмотрела на него, нахмурившись. — Просила уже не раз, прекращай материться при ней!

— Да ладно, она же совсем ещё маленькая, не понимает, — начал оправдываться он, и тут отчётливо раздалось:

— Бя! — а следом за ним: — Ля! — на что Яров отреагировал испуганно.

— Может она и не понимает, но очень даже хорошо повторяет твои слова, — Виви погрозила ему кулаком, а потом присев перед крохой, мягко сказала: — Да-да, моя сладкая, твой папа большой бя, потому что много ля. И мы запомним только бя-бя-бя и ля-ля-ля. А папино слово запоминать не станем, — она подхватила её на руки и двинулась к столу.

Но Яра, в очередной раз проявляя отцовское упрямство, всё равно пыталась выговорить услышанное:

— Бия! Бья! — она пробовала повторить, как услышала, но пока не получалось, что заставило её хмуриться.

— Всё, клянусь, больше ни одного мата при ней, — серьёзно заверил Яров и, забрав дочь, принялся её усаживать в детский стульчик.

— Надеюсь, — ответила Виви, поставив на стол тарелку с мясным пюре, и обратилась к малышке: — Солнышко, накажи папу посильнее. Заставь его съесть побольше диетической и здоровой пищи. Ведь только ты имеешь над ним власть и можешь заставить есть то, что в других условиях он избегает.

Яра в ответ на это залилась смехом, и мужчина мог поклясться, что в глазах появился такое же хитрый блеск, какой он видит иногда и в глазах её матери.

— Сговариваетесь против меня, не стесняясь моего присутствия? — прошипел он и покосился на тарелку с двумя ложками, мученически закатив глаза.

— Не ворчи, пожалуйста, — задушевно попросила Виви. — Сегодня на завтрак пюре из крольчатины, а не одна из каш, которые ты ненавидишь или не омлет на пару. Радуйся, что хоть раз в неделю на завтрак она требует твоё обожаемое мясо.

— Кролик, это не мясо, а баловство одно, — пробурчал Яров, беря тарелку.

— Доча следит за твоим здоровым питанием! Все вопросы к ней! — заявила Виви и принялась чистить морковку.

— Господи, я сегодня ещё и сок морковный буду пить?.. Жесть, — ещё тише сказал он, а затем обратился уже громче к дочери и ласково сказал: — Ну? Кто начинает первым?

— Папа! — Яра уверенно указала на него и мужчина, зная, что другого выхода нет, взял одну из ложек и, зачерпнув пюре, стал его есть, громко причмокивая и хваля: — Ой, как вкусно! Просто объедение!

Яра, точь-в-точь, как и делает Виви, склонила голову на бок, наблюдая за отцом, а потом указала на себя и сказала:

— Яа!

Яров тут же бросил свою ложку и, взяв вторую, зачерпнул уже ею пюре и поднёс её к губам дочери. А та, схватив его за пальцы, держащие ложку, открыла губки и, позволив положить себе еду в рот, стала усердно чавкать.

— Папа! — проглотив всё, снова указав на отца, произнесла она, и Яров опять послушно взялся за свою ложку и съел ещё одну порцию, не забывая рассказывать, что очень вкусно. Но, похоже, Яру это не убедило и пришлось съесть ещё одну порцию, прежде чем она указала на себя.

— Умница, дочка, — ехидно сказала Виви, наблюдающая за этой картиной.

— Не, ну оборзе… — сердито начал было Яров, но осёкся и пытливо спросил у жены: — А это слово можно говорить?

— Лучше, обнаглели, — ответила она с улыбкой.

— Не, ну обнаглели в корень, — он снова принял сердитый вид. — Позволил развести вокруг себя женское царство и вот результат. Всё, срочно возьмусь пополнять и мужские ряды в нашем доме! Хочу сына, чтобы он во всём поддерживал меня!

С того момента, как Виви впервые подняла вопрос о втором ребёнке, он всё чаще об этом думал, уже отбросив идею суррогатной матери. Да, его продолжало пугать, что Виви снова по-любому будут делать кесарево сечение, и перед этим он девять месяцев будет волноваться за неё и ещё не рождённого малыша, но он уже полностью осознавал, что эти волнения того стоят.

«И врач Виви заверил меня, что и вторую беременность она должна перенести хорошо, несмотря на возраст. Ведь даже послеоперационное восстановление идёт лучше, чем все ожидали. И в скором времени нам могут дать добро на второе зачатие», — подумал он, пытаясь представить теперь и их сына.

А Виви, вначале замершая от слов Ярова, в этот момент бросилась к нему и, подбежав со спины, обняла за шею, став целовать его в щёки, с нежностью бормоча:

— Ярушка, спасибо, что, наконец, согласился! Спасибо тебе, мой любимый! Я очень хочу ещё детей от тебя!

— Но только после того, как врач разрешит, — ответил он, улыбаясь, хотя был готов прямо сейчас заняться новым пополнением в их семействе.

— Угу, клянусь, буду во всём слушать и врача, и тебя! — пообещала она, ещё раз поцеловав его, а потом отошла и закружилась по кухне, чувствуя воодушевление.

«У нас обязательно появится ещё одно маленькое чудо в семье! Ура! Яр преодолел и этот свой страх! Люблю его!» — думала она, уже видя перед глазами черноволосого малыша.

Но долго радоваться ей не дали. Раздался звонок её мобильного телефона, и Виви поморщившись, и тяжело вздохнув, взялась за трубку, видя, что звонят с работы.

— Слушаю, — деловито ответила она, а мужу скорчила недовольную гримасу, показывая, что совсем не рада этому звонку.

А Яров в этот момент подумал: «О, может второй ребёнок заставит Вив бросить работу? Было бы хорошо… Ну, или если не бросить, так хотя бы она наймёт директора и будет контролировать его, остальное ему доверив в управление. А то компания расширилась из-за притока более солидных клиентов и работы у неё прибавилось. Нет, она, конечно, по-прежнему старается проводить дома столько же времени, как и раньше, но всё же хочется, чтобы она больше отдыхала», — Яров, тоже тяжело вздохнул, вспоминая, благодаря кому произошло расширение, и покосился на Виви, которая быстро закончив разговор, вернулась к разделочному столу.

За Браславским, как и предполагала Виви, потянулись и многие другие толстосумы, и теперь она обеспечивала большую часть элиты города домашней прислугой, продолжая тщательно подбирать каждого работника. А вот Яров понял, к чему был визит Браславского к Виви лично, спустя неделю после того дня.

Ему лично, от помощника Браславского пришло приглашение поучаствовать в одном тендере, который Яров впоследствии выиграл, что в свою очередь открыло ему дорогу в бизнесе и дальше. В те круги, куда он безуспешно пытался пробиться до этого. И вот тогда он осознал, что сыграло в этом роль.

По его мнению, это было своеобразное прощупывание их семьи и тонкий намёк, что дальнейшему движению препятствовать не будут. Яров знал, что в своей сфере считался одним из лучших поставщиков и знал, что его партнёры ценили это. И также он знал, что о его репутации грамотного и исполняющего свои обязательства бизнесмена известно и в высших кругах. Но путь туда был закрыт из-за его прошлого.

«А вот когда я женился, и показал себя как верный и любящий муж, не изменяющий Вив, похоже, наверху поняли, что стоит забыть о моём прошлом. Вероятно, там осознали, что ведя со мной бизнес, а равно и допуская в свой круг, им больше не стоит волноваться, что я потяну в свою постель чью-то жену, дочь, сестру и прочих родственниц или ради прихоти, или чтобы воспользоваться этой связью. Я остепенился, и именно это сыграло свою роль. Хотя, всё же считаю, что тут не обошлось и без личной симпатии Браславского к Виви. Он любит умных женщин. Но то ли сразу понял, что ничего с ней не выгорит. То ли просто успокоился, найдя себе другой объект, и поэтому, при встречах, общается с ней лишь уважительно, без тени намёка на флирт… Да уж, никогда не думал, что женитьба может повлиять на мою жизнь в стольких сферах», — в этот раз он улыбнулся.

— Папа! — требовательно отвлекли от мыслей, и Яра принялась стучать ладошками по столику перед собой. — Папа!

— Всё-всё, я понял, — ласково отозвался он, и положил в рот очередную ложку мясной массы. — Ммм, вкуснятина какая! — заверил он, чмокая языком.

— Яа! — она опять указала на себя и после съела ещё две ложки, не заставляя отца поддерживать её. А затем сморщила гримасу недовольства и замотала головой, показывая, что больше это кушать не хочет.

— Фух, часть отмучился, — пробормотал Яров.

— Теперь немного яблочного пюре, — Виви тут же поставила перед мужем вторую тарелку, а сама пошла выжимать морковный сок.

«Чёрт, я реально никогда так правильно не питался, как сейчас… Но, бля, я привык к другой еде», — он брезгливо посмотрел на светлую полужидкую массу, однако тут же убрал это выражение с лица, увидев, что Яра внимательно за ним следит, и начал нахваливать перед дочкой очередное блюдо, понимая, что ей такая пища полезна. И про себя неохотно сознался: «А вообще-то, если честно, стал как-то бодрее себя чувствовать и легче форму поддерживать. После тренажёрного зала чувствую не таким усталым, как раньше. Так что, моя маленькая голубоглазая радость действительно отчасти следит за моим питанием, делая его более полезным».

— Яр, ты во сколько на работу поедешь? — в этот раз его от мыслей отвлекла Виви.

— Часа через два, — ответил он, с улыбкой наблюдая за дочкой, которая в этот раз решила первой попробовать следующее блюдо. — А что? У тебя какие-то проблемы?

— Скорее, маленькая проблемка, — ответила Вив. — Ты же знаешь, что я решила открыть при агентстве курсы для домработниц. Ведь найти по-настоящему профессиональные кадры очень непросто. Многих приходится отсеивать из-за незнания, как ухаживать за вещами из дорогих тканей, или посудой, или мебелью из ценных пород древесины, или как по всем правилам сервировать стол, и мне уже проще делать хороших специалистов при агентстве, чем выискивать таких людей и проводить массу собеседований впустую. И к первому набору почти всё готово. Но сейчас мне позвонили и сказали, что владелец помещения, где будет проходить обучение, начал выставлять новые условия. Поэтому я хочу заехать к нему, прежде чем ехать в офис. И если ты собираешься пробыть дома ещё два часа, я могу прямо сейчас уехать. Это позволит мне сэкономить время и вернуться домой, как планировала. А не после работы в офисе ещё и тратить время на разговор с тем капризным типом, — пояснила она немного виновато. — Мария Семёновна и Анна Григорьевна приедут уже через сорок-сорок пять минут. Побудешь это время с Ярой один?

— Да не вопрос, — заверил мужчина с улыбкой и подмигнул дочке. — Пусть мамка уезжает, правда? Мы же найдём, чем себя занять без неё.

Яра звонко рассмеялась, глядя на отца и снова сосредоточилась на еде, указав на него и давая понять, что теперь его очередь кушать пюре.

— Спасибки, — с теплом ответила Виви. — Тогда вот ваш сок, — она поставила на стол две чашки. — Твой завтрак на плите. Сейчас подать или чуть позже поешь?

— Позже, — ответил Яр, с недовольством глядя на морковный сок, который ненавидел. — Мне бы всё уже съеденное сначала переварить.

— Тогда я побежала собираться, — она чмокнула каждого в щёку, а затем понеслась на второй этаж, а Яров взял небольшие чашки и одну из них поставил перед дочкой.

— Что, пьём? Или выльем, пока мама не видит? — заговорчески спросил он, надеясь, что малышка его подержит.

Но та, дочь своей матери, заботящаяся о здоровье главы семейства, сначала внимательно посмотрела на содержимое его чашки, сравнивая его со своим, чтобы вдруг её не попытались обмануть, а потом взяла свою двумя ручками и выжидающе посмотрела на отца.

— Эх, пьём, — констатировал он, и неохотно поднеся чашку ко рту, залпом выпил сок и стал ждать, когда это же сделает Яра.

К моменту, когда вниз спустилась Виви, одетая в элегантное платье, слегка подкрашенная и с распущенными волосами, Яров уже взял малышку на руки и, прижимая к себе, стоял у окна, показывая дочке на двор.

— Вот-вот, выйдите на свежий воздух, пока солнышко не стало сильно припекать, — произнесла с улыбкой Виви, а затем серьёзно добавила: — Всё, я полетела. Дома буду уже к обеду, чтобы покормить, а потом уложить спать нашу непоседу, — и снова одарила своих любимых поцелуями.

— Лети уже, наша деловая. А мы тут сами разберёмся, чем себя занять, — бесшабашно заявил мужчина, поцеловав её в ответ. А когда Виви выбежала из дома, ласково обратился к дочери: — Вот, наконец-то мы можем побыть одни, — и чуть сильнее прижал её к себе, тихо шепча: — Как же я люблю тебя, моё солнышко. И тебя, и твою деловую маму. И однажды, вполне возможно, что скоро, мы сделаем тебе братика.

Малышка в ответ смешно сморщила мордашку и попыталась выговорить:

— Люлю…

— Люблю, — с улыбкой поправил Яров.

— Люйлю, — она сделала новую попытку выговорить слово, которое часто слышала в свой адрес от отца, когда они оставались вдвоём.

— Почти получилось, — рассмеявшись, сказал он. — А теперь действительно пошли во двор, пока не сильно жарко, — и, выйдя в холл, двинулся на улицу.

Но погулять вдвоём им удалось недолго. Через пятнадцать минут у ворот остановилась машина, пронзительно посигналив, и Яров, идя с дочкой к воротам, уже понял, что приехал Макс.

— Привет! — открыв дверь и впуская друга внутрь, произнёс Яров.

— Привет, семейству, — Макс расплылся в улыбке и обратился к крестнице. — Ну, принцесса, всем дала за утро прикурить? — а потом рассмеялся, видя, как она начала крутиться на руках отца, пытаясь вывернуться, и протянула ручки к гостю, лепеча:

— Макс… Рёсный.

— Ага, крёстный, — тот закивал головой и тоже протянул ей руки.

Яров неохотно отдал дочь и посмотрел на друга, ожидая объяснений о причинах его приезда.

— Я ненадолго. Буквально десять минут. Не хотел говорить по телефону, — пояснил тот, когда они двинулись от ворот в сторону патио под соломенной крышей. — В общем, новость у меня одна, и она так себе. Бывшего мужа Вив собираются выпустить раньше срока по УДО за хорошее поведение, и из-за проблем со здоровьем.

— Что? Выпустить? На полгода раньше? — зло процедил Яров, едва сдерживаясь, чтобы не высказаться более грубыми словами в присутствии дочери.

Ему удалось засадить бывшего муженька Виви тогда за решётку, хотя и бесчестным путём. Понимая, что тот ублюдок может отделаться условным сроком, Яров договорился с определёнными людьми, и судили его уже не просто за нанесение средней степени тяжести телесных повреждений, а добавилась ещё и отягощающая статья, потому что в деле появилась и справка, что он был в наркотическом опьянении. И благодаря всему этому бывший муж Виви получил два с половиной года колонии общего режима, несмотря на все старания его адвокатов смягчить срок. И хлебнув и там бед, когда Яров, через Макса, нашёл выход на начальство и неплохо заплатил, чтобы тот гад систематически получал по шее и за решёткой. А также нанятый для Виви адвокат потом ещё отсудил и неплохую сумму морального и материального ущерба, что ей удобнее было считать, как компенсацию после развода.

«Бля, ту мразь выпустят? Да хер там! Я быстро ему организую новый срок. Только в этот раз встречусь с ним ещё и лично. Тогда мне не дали поговорить с ним наедине по-мужски. Но сейчас я не упущу шанса. Получит травмы точь-точь, как тогда у Вив. И вот после этого я успокоюсь», — Яров стал продумывать варианты, как лучше всего подставить того козла, любящего пускать в ход кулаки с женщинами. И Макс это понял.

— Слушай, Яр, я приехал тебя предупредить об этом, и не хочу, чтобы ты снова думал о глупостях. Не трогай ты его больше. Уверен, он не сунется к Виви или к тебе. Ему хватило с головой, — дипломатично произнёс Макс. — Да и понял он, что к тебе лучше не лезть, а то чревато. Он подожмёт хвост и будет сидеть тихо.

— Нечего было изначально идти к Вив, после того, как от меня получил пиз… по морде, — он снова покосился на дочку, сидящую на руках у друга и с интересом смотрящую на крёстного, как будто чего-то ожидая от него. — А то посмотри, выбрал себе слабую жертву и пришёл к ней мстить за сломанный нос. И я ему на суде пообещал, что мы ещё встретимся, и исполню это обещание.

— Яр, он болен. Сейчас он тебе тем более не противник, — снова заговорил Макс. — Не бери ты грех на душу. Что-нибудь предпримешь, и Виви может узнать. А зачем её возвращать в прошлое? У вас прекрасное настоящее, вы счастливы, имеете красавицу-дочь. Правда, принцесса? — он улыбнулся Яре, прикоснувшись пальцем к её носику, что вызвало у малышки новую улыбку. — Зачем снова лезть в ту грязь? Подумай об этом спокойно. И отпусти ситуацию, — снова став серьёзным, добавил он.

— Подумаю, — неохотно ответил Яров, вдруг и сам поняв, что хорошее утреннее настроение испортилось сразу после вести о бывшем муже Виви. «А если я начну действовать, то опять начну всё произошедшее вспоминать, обдумывать месть и злиться. Но если всё отпустить, то продолжу наслаждаться жизнью», — пронеслось в мыслях, и он ещё раз более уверенно повторил: — Обязательно спокойно всё обдумаю.

— Вот и ладненько, — добродушно сказал Макс, чувствуя, что Яров обязательно это сделает, а там смотришь, и действительно решит, что не стоит марать руки в очередной раз. А чтобы сменить неприятную тему, бесшабашно спросил: — Ну что, как чувствуешь себя в новом статусе, вырвавшись в высший эшелон?

— Да, так же, как и всегда. Когда-то, желая туда пробиться, полагал, что это самое важное, — подумав, ответил Яров и пожал плечами. А потом указал на дочь и широко улыбнулся: — Но сейчас мне важнее и интереснее вот эта красотка, вместе с её мамой. Так что бабло, статус и прочая хер… ерунда, отошли на второй план.

— Понимаю тебя, — Макс кивнул и вспомнил своего сына, которому вот-вот должно было исполниться полгода. Но от приятных мыслей его отвлёк звонок мобильного и, посмотрев на номер, он с извинением сказал: — Всё, мне пора. Извини.

— Всё понимаю, — ответил Яров и, дав дочери попрощаться с крёстным, забрал её себе на руки.

А когда друг уехал, направился с малышкой к реке, размышляя о последних словах другу о том, что теперь стало важным для него. А там, прижав к себе Вияру, остановился на берегу, глядя вдаль. После чего тихо произнёс, обращаясь к дочери, чтобы привлечь её внимание и пока не отпускать с рук:

— Солнышко моё, когда-то твой папа был совсем другим. Плохим, холодным и злым, если не сказать, что хуже. Но потом в его жизни появилась твоя мама. Она тоже сначала была холодной и строгой. Я её даже называл ледышкой или снежной королевой. Мы жили с ней в доме и не думали, о том, что всё может быть по-другому. А потом, в мой день рождения, кое-что случилось, и я не захотел отпускать твою маму. Решил пробиться под её ледяной панцирь. И всеми силами пытался это сделать, хотя она сопротивлялась и обжигала меня своим холодом и льдом. Но это, к счастью, пошло нам только на пользу. Мы растопили лёд в сердцах друг друга, и там появилась любовь. И из этой любви родилось самое дорогое, что может дать любимая женщина своему любимому мужчине. Это ты… Вот такая вот история, — Яров поцеловал малышку в щёчку, а та, как будто понимая всю важность момента, притихши, слушала его. А затем приложила ладошки к его щекам и серьёзно произнесла:

— Папа… люйлю, — на что Яров уже не смог ответить из-за нахлынувших чувств, и твёрдо знал, что никогда не забудет и этот момент. И не меньшую уверенность испытывал, что таких моментов ещё будет много и благодаря жене, и дочери.

(8 февраля — 9 апреля 2016)