Обман и дуэли

Глава 12

Вопреки трём занимаемым этажам, "Льюис" не был любимым клубом множества джентльменов. Разумеется, здесь не было ничего, что составило бы конкуренцию лондонскому Бруксу. Тем не менее, находился он не в лучшей части Бата, недалеко от реки и, что было более важно, в двух шагах от игорных притонов, где мог поставить свои ставки тот джентльмен, что предпочитал играть на полную. Лабиринт комнат и коридоров отлично подходил для молодых и глупых, посему и Кэссиди был там крайне известен.

Роберт прибыл позже, чем ожидалось, потому что время провёл крайне неудачно. Его встреча с мистером Линчем прошла не так, как ожидалось. Оказалось слишком много претензий, сопровождающихся заламыванием рук, и уже это было проблемой. Мистер Линч был довольно здравомыслящим и буквально брезжил тревогой, когда Роберт переступил порог адвокатской конторы, а все запланированные отговорки совершенно не выдерживали его пристальной критики.

— Лишь сегодня утром, сегодня утром! — после слишком ярого приветствия промолвил мистер Линч. — Сегодня утром я узнаю имя подруги мисс Уитфилд! О, я был вне себя, вне себя! — он покачал головой и указал на стул у своего стола для Роберта, позволяя ему отдохнуть. — Я уже полагал, что сделал ошибку, а мисс Шипли была права. Она сказала, что ты удрал… Что ты был захвачен в карете! — он поднёс монокль к глазу и посмотрел на Роберта. — В конце концов, я уже полагал, что это может быть правдой, особенно когда ты не пришёл в обычное время и не подал ни весточки о том, почему не можешь прибыть вовремя! — он сделал паузу, позволяя Роберту объясниться.

Роберт посмотрел на своего начальника, предполагая, как бы получше справиться с ситуацией. Не было никаких сомнений, что мистер Линч терял навык, не постоянно и различных степенях, в зависимости от дня. Беспокойство было его худшим врагом, и Роберт уже и прежде замечал это. Может быть, сейчас было совсем неподходящее время для полноценного рассказа мистеру Линчу о своих любопытных приключениях, только не тогда, когда он вынужден будет в одиночестве справляться со всеми своими делами ближайшие несколько дней.

Правда, впрочем, очень помогла бы со всем разобраться…

— Да, мисс Шипли была отчасти права, — медленно промолвил Роберт, проводя свою мысль сквозь лабиринт ловушек. — Да, лошади сорвались с места, а кучер был сброшен со своего места. Вы уже далеко отбыли из Бата, прежде чем наконец-то удалось их остановить. Мисс Уитфилд предложила отправиться в Пипни… Так как это было самое ближайшее место, где у неё были знакомые, её друзья. Мистер Данбар-Росс отвёз меня сегодня утром обратно в Бат. Уитфилды же задержались для посещения, — завершив, Роберт склонил голову и с облегчением вздохнул. Он сыскал-таки приемлемую историю в пределах относительной истины.

Роберт видел своё отражение в глазах мистера Линча. Улыбка старого джентльмена скрылась за хмурыми бровями и грустным взглядом. Он рассеянно почесал свою лысину и тяжело вздохнул, почти что фыркнул.

— О, знаем, знаем… Это ведь почти что столица, так сказать. Пусть, мистер Ньютон, хотя я не завидую мисс Уитфилд. Должно быть, бедняжка неимоверно испугалась.

Слова, разочаровавшие бы мистера Линча в его нелепом мнении, вертелись на кончике языка, но Роберт удержался от комментариев и вновь кивнул. А после попросил несколько дней передышки. Конечно, довольно глупыми оказались слова о семейных обязательствах, и Роберт был уверен, что мистер Линч принял это за предлог. Но, тем не менее, не было ничего выше для человека, чем его семейство.

После работы с несколькими письмами и составления различных договоров, которые следовало подписать, Роберт отправился в "Льюис". Не раньше, впрочем, чем оставил расписку с обязательством вернуться через несколько дней и оставил её в центре стола. Это был намёк на постоянную смуту в голове мистера Линча — он мог окончательно обо всём позабыть. Роберт целенаправленно не написал дату — ведь была вероятность, что дела затребуют больше времени.

"Льюис" пустовал, когда прибыл Роберт, пусть это был уже и довольно поздний вечер. Первая гостиная с большими удобными креслами оказалась незанятой, вторая тоже. В третьей же комнате игровые столы были наполовину свободны, и именно там Роберт и сыскал Кэссиди, окружённого друзьями и увлечённого игрой в вист. Когда он подошёл к столу, тот содрогался от смеха и ударов джентльменов по деревянной поверхности.

Роберт на мгновение остановился, наблюдая за всеобщим весельем, рассматривая чрезмерно красочные жилеты и вычурные причёски, а ещё крайне необузданные манеры: вот они, лучшие холостяки Бата. Никаких обязательств, никакой ответственности. Не так давно Роберт возмущался, что не мог состоять в этих рядах, среди людей, которых так хорошо знал. Они все вместе учились в Итоне… Но каждый из этих щенков, равно как и Кэссиди, был первенцем, и их будущее было защищено — поместья переходили к ним, пусть в разной степени, а Кэссиди ещё и надеялся на титул.

Когда Роберт вынужден был выбирать себе профессию, он с уверенностью отмахнулся от карьеры в церкви или в армии. В конце концов, а законниках было даже что-то интригующее, но начало оказалось не таким благоприятным. И чем больше Роберт о законе узнавал, тем меньше жаждал возвращаться к своим товарищам. Он внезапно обнаружил в себе талант к запоминанию множества сложных терминов и к удачному оперированию ими. У Роберта были определённые задачи, он влиял на жизнь людей… Да, он был доволен своей должностью адвокатского клерка и искренне надеялся на то, что станет учеником, на что прежде не мог даже и рассчитывал.

На самом деле, он довольно редко отходил от дел, и сейчас, в этот миг жизни, войдя в "Льюис", он осознал, что с ним могло бы быть. Стол перед ним казался, за неимением лучшего слова, скучным.

— Улыбаешься сам себе, Ньютон? Не слишком хороший знак, ты слишком много времени проводишь с мистером Линчем, — когда Роберт немного замечтался, Кэссиди успел отделиться от своих товарищей. — И, в довершение всего, ты вновь опоздал!

— Причина теперь другая.

— Ну, мне бы хотелось в это верить. Но, так или иначе, у меня есть хорошие новости, — указав на игроков, Кэссиди потянул за воротник одного из своих друзей. — Так получилось, что Бинг прекрасно помнит о той отвратительной ночи!

— Отлично. В таком случае, мы уже знаем имя.

— Ну, кроме этого.

— Ах, значит, всё-таки не всё… — Роберт кивнул приветственно Бингу. Этот светловолосы парень вновь нарядился в алый жилет, доставляющий даже взгляду дискомфорт, но и он смотрелся серьёзнее Кэссиди. — А вам не кажется, что сие довольно-таки важная недостающая деталь?

— Может быть, но мы можем понять, к кому мне придётся идти с оружием в руке, — его улыбка стала ещё шире, словно он только что представил себя владельцем игровой преисподней Бата. — Вопреки всему, я обнаружил своё преступление! Это действительно было недоразумением, и мне предстоит объясниться. Мне следовало сказать: "Я не хотел бросать пятно на вашу честь. Я не сомневаюсь в вашей чести и готов заявить об этом публично, к примеру, разместить извинения в газете!". Или, может быть, сказать вот так: "Простите глубочайше за случившееся недоразумение. Я слишком уж превысил тон. Не было никакого издевательства с моей стороны, и я не сомневаюсь…"

— Могу я услышать о том, что случилось, прежде чем выберу вариант извинения?

— Что случилось?

— Да, что случилось, Кэссиди.

— Ах… Ну, пусть, — оглянувшись, Кэссиди махнул рукой в сторону гостиной. — Может быть, лучше ближе к огоньку? — он буквально перелетел через порог и плюхнулся на кресло у камина.

Роберт присоединился к своему другу; Бинг немного отстал, явно сомневаясь в необходимости своего присутствия.

— Бинг, что-то не так? — Роберт устроился подальше от огня, так зато можно было наблюдать одновременно за обоими товарищами.

— Я не уверен в том, что извинения примут… Винсент ничего такого страшного не сказал, но человек хотел обидеться… В самом деле, если я правильно помню, Кэссиди спросил — ну, по крайней мере, пытался спросить, — уверен ли он в том, что желает увеличивать свои долги. Ведь его потери были уже значительными, Кэссиди большую часть пытался выдавить гласные буквы имени этого человека, что сбегал от невезения и… Честно, я точно не помню, кто там кому проигрывал, вот и… Всё запнулось на этих гласных звуках… Его имя, там была его подпись, по крайней мере, и я не…

— Лорд Реннол, — промолвил ещё один голос, и все они, как один, подняли головы вверх.

Ещё один из товарищей, тот самый Петерсон, возвышался над ними, опираясь о спинку единственного свободного стула. Выражение его лица казалось на удивление серьёзным, как для такого человека, и в нём не было ни единого намёка на привычную бесшабашность по отношению ко всем, даже самым страшным событиям.

— Вероятно, вызов ты получил от мистера Реннола, хотя всякое может быть. Он стрелок, что любит демонстрировать крайне высокие ставки. И он уже умудрился изранить не одного противника, при этом не допустив ни единой царапинки на собственном теле. Это лишь вопрос времени — прежде чем он… Ну, я бы не хотел взвешивать свои шансы против него.

— Но… Я ведь его не оскорблял! Карты сами играли против него, и я просто спросил, уверен ли он в том, что желает продолжить… Ведь это должно быть полезное, а не обидное высказывание! — Кэссиди с другом сглотнул и повернулся к Роберту. — И что мне делать?

— Вернуть ему его вызов.

Потрясённая тишина разлилась по комнате. Роберт сжал зубы, пытаясь сохранить серьёзное выражение лица и игнорировать это странное, почти рыбье сомнение в глазах своих друзей. Он прекрасно знал, что только что предложил совершить самое страшное. Но если это было единственным возможным решением, то именно таким способом следовало и воспользоваться.

— Вернуть вызов? Но ведь это ещё большее оскорбление! — разбушевался Кэссиди. — Ты можешь тут же заказывать гроб у гробовщика, ведь он застрелит меня не месте!

— Не посмеет. Это будет убийством.

— Довольно оправданным, если кого-то интересует моё мнение, — совершенно нелюбезно отозвался Бинг.

Роберт подумал о многочисленных фолиантах, которыми в их адвокатской конторе были заставлены все стены, и подумал, что совершенно не согласился бы на это, но это знание оставил при себе. Ведь их вопрос не имел никакого отношения к легальности.

— Как ты вообще можешь предлагать подобное? Для джентльмена нет ничего важнее долга чести! — Кэссиди возмущался всё больше и больше.

— О, ну, не знаю, я обнаружил в последнее время, что деньги склонны решать множество разногласий.

— Ты находился в компании совершенно неправильных людей, Ньютон! Возможно, низы не узрят в подобном предложении ничего предосудительного, но на самом деле оно само по себе уже находится за пределами разумного! Я предпочёл бы поучаствовать в дуэли!

— Что, предположительно, тебе и придётся сделать.

Кэссиди щёлкнул зубами, проглотив оскорбление, а после вернулся к своему предыдущему вопросу:

— Так что мне делать?

— Ну что же, полагаю, тебе придётся вернуться к первоначальному варианту и придумать лучшее извинение, на которое ты только будешь способен. Полагаю, в разы лучшее чем те, которые ты мне предложил несколько минут назад. Не с такой ухмылкой, побольше скромности. Но тебе не придётся решать самому, потому что я пойду с тобой. И если извинение не поможет, я обсужу с лордом Реннолом определённые правовые последствия. В конце концов, дуэли совершенно противозаконны, и так или иначе, поединка не будет.

Роберт говорил с особенной уверенностью. Если ничего не сработает, он с удовольствием запрёт Кэссиди в роковой день дуэли — он теперь даже знал один подходящий сарай.

Устроившись за своим любимым столом в утренней комнате, Лидия наконец-то запечатала длинное письмо от Шилли. После всего того сумбура, что произошёл всего лишь днём ранее, у них не было ни малейшей возможности хотя бы немного обсудить предстоящее мероприятие, связанное с балом в честь дня рождения. Разумеется, Шилли предлагала свою прекрасную помощь, но без подробных указаний её подруга просто будет загнана в угол.

Лидия бы с удовольствием сама отправилась с письмом в Спилдинг, если бы только могла ускользнуть без участия прознающей обо всём Коры. На самом деле, Лидия была в восторге от компании своей дорогой подруги и радовалась видеть её непринуждённой, но в последнее время та слишком уж много вспоминала о случившемся.

Кора взяла на себя ответственность сопровождать Лидию буквально повсюду за пределами усадьбы. Это "всюду" включало в себя и прекрасную уединённую последобеденую прогулку Лидии, которая была не столь прекрасна, когда из-за присутствия Коры становилась менее одинокой. Впрочем, Лидия теперь смотрела по углам, дожидаясь Леса или Морли. Если бы они нашлись, Лидия просто выбросила бы из головы все эти события, но она постоянно возвращалась к этой отвратительной теме. Шепотки за завтраком, мысли о виновнике во время тихой беседы в гостиной… а потом каждый день во время той самой прогулки. Если так будет и дальше, Лидия вскоре упадёт в депрессию, впрочем, тонкую и изящную, как, разумеется, и учила мисс Мелвин.

Тем не менее, если бы Лидия была справедливой, от этого отвратительного приключения прошло всего несколько дней, а Кора всего лишь пыталась её защитить. Вероятно, потребуется около недели, чтобы улеглись эмоции… у всех троих. Лидия включала в эту избранную группу и Роберта. И она периодами позволяла мыслям направляться к нему, и, услышав суматоху под дверью, она с ужасом поймала себя на разочаровании, когда Шодстер объявил о прибытии Барли.

— О, — с большим вниманием промолвила она. Она медленно опустилась в реверансе, даже слишком, как для себя, даруя себе время, чтобы успокоиться. Когда она подняла глаза на джентльмена, что однажды станет её супругом, то вдруг была поражена его внешностью. Не то чтобы его глаза и его губы были какими-то необычными, она столько лет видела его! И в нём ничего не было экстраординарного, ведь она вот уж сколько лет знала Барли!

Нет, это был обыкновенный цвет его волос, только вот та невероятно яркая каштановая копна вдруг показалась для неё тусклой. И его нос… Ну почему она прежде никогда не замечала ни его остроты, ни его непривлекательности? А эта манера одеваться! Она казалась чрезмерно богатой, а жилет, ко всем бедам, был излишне ярким, с отвратительным красным оттенком. Как удивительно, что она прежде не замечала столь пагубных наклонностей.

— О, это ты, Барли, — промолвила она, сморгнув отвлекающие её мысли. Лидия пересекла комнату, отступая прочь от диванчика у камина, но когда заняла уже новое место, Барли всё ещё не сдвинулся с места.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он.

— Удивительный вопрос, если говорить о доме, в котором я живу.

— Почему ты не была в Бате?

Лидия почувствовала, как усиливалось её отчаянное напряжение. И хотя она не понимала причин этого, не могла позволить поставить себя в глупое положение.

— Точно то же я могу спросить и относительно тебя.

— О чём ты? Тебя там не было, и мистер Линч был совершенно уверен, что и не должно быть, ведь нам не было назначено! Я ехал всю дорогу до города и обратно в дождь, ведь ты настояла на этом, и для чего? Просто так! Я, между прочим, был крайне обеспокоен отсутствием твоих объяснений. Что же заставило тебя не дать мне знать об изменении планов? Ведь, в конце концов, мы соседи.

— Кажется, слишком много шума относительно того, что случилось два дня назад. И я не помню особенного дождя. Того более, я была в Бате, лорд Алдершот, как мы и договаривались, но ты не явился! А вот причины вызывают у меня огромный интерес.

— Ты самая смешная из всех молодых леди, Лидия, но такой наглой уклончивости я от тебя не ожидал! Решительно, я действительно был там, в Бате, для того, чтобы обсудить наш брачный контракт. Да, именно там, но тебя там не оказалось!

— Сегодня? Разумеется, нет! Потому что сегодня суббота, и совсем немного после девяти утра.

— В самом деле. Это вполне нормальный день, разве нет? — в его голосе чувствовалось отчаянное издевательство и редкостная насмешка.

Поджав губы, Лидия втянула воздух носом и попыталась контролировать крайнюю досаду и… полностью оправданную, заслуженную, между прочим, до невероятности досаду!

— Наша назначенная в Бате встреча, — преднамеренно медленно, словно имела дело с идиотом, промолвила Лидия, — с адвокатом была назначена на четверг, после, как ты знаешь, перенесена на эту неделю, на четверг — мы ещё тогда решили, что две недели будут слишком долгим сроком!

— Ты говорила о субботе!

— Нет, не говорила, — Лидия всё ещё смотрела на Барли, не собираясь отступать ни на один миг.

Возможно, его остановил тон, которыми были произнесены эти слова, или, может быть, то бесконечное недовольство, сопровождавшее их, но это не имело значение, что было в словах или взгляде, то самое, что заставило Барли немедленно отступить. Он как-то совсем резко покачал головой, двигался какими-то глупыми, неджентльментскими рывками, а после его плечи расслабились, и он тяжело вздохнул.

— О, Лидия, и что мне делать? Я был уверен в том, что наша встреча была назначена именно на сегодня, я даже заказал новый экипаж, более прочный, чем мой собственный. И теперь я в столь неловком положении…

— Считаешь цыплят прежде, чем они вылупились? — Лидия, большая поклонница заявления "простить и забыть", была уверена теперь, что простить без извинений не могла. И забыть тем более — ведь всё оказалось до смешного раздражающим. Она была совершенно уверена в том, что Роберт никогда не явился бы к ней подобным образом.

— Боюсь, что так. Ты можешь написать Линчу и устроить в ближайшее время ещё одну встречу?

В голосе Барли звучало такое непонимание и однозначность, что Лидия осознала, что он всё ещё планировал на ней жениться. И всё же, она совсем не испытала облегчения, которого можно было бы от неё ожидать.

— Посмотрю, что можно сделать.

— Да! Да, это просто замечательно… А карета — разве что-то может лучше подчеркнуть мой статус? О, подожди, ведь ты пока ещё её не видела! Там так высоко сидение, что мне даже лестница нужна, чтобы туда забраться. А, да, возможно, мне потребуется немного больше, чем то, что мы обсуждали относительно подписания контракта… Ведь это был совершенно несогласованный выбор, и мой экипаж… Нет, в самом деле, нет…

Разумеется, Барли уже мечтал о том, как будет использовать её деньги.

— Экипаж? Ты сказал экипаж? — Лидия вздохнула и подумала, что Роберту никогда не нужно было выпячивать грудь колесом или садиться в дорогую повозку. Посмотрев в сторону, чтобы Барли не заметил неодобрения в её глазах, Лидия скользнула взглядом по письму для Шилли на своём письменном столе.

— Ты на своём экипаже? — день был просто отвратительным, так что шансы того, что он не прибыл верхом, были высоки. Она едва дождалась его кивка, прежде чем продолжила; — Могу ли я попросить подвезти меня в Спилдинг? Я надеялась отправить письмо миссис Данбар-Росс именно сегодня. А поездка сможет сэкономить моё время и силы, — а так же обязательно предотвратит пропуск у девочек уроков от Коры, ведь той не придётся её сопровождать.

— О, нет, Лидия, думаю, нет… Я сейчас как раз покинул Спилдинг и намереваюсь отправиться к пастору. Преподобный Кодл как раз готовит свою проповедь к Пасхе к воскресенью, и ему нужно моё мнение. Я мог бы быть там некоторое время, но ждать тебя… Это бы окончательно согревало миссис Кодл, и я очень удивлён, что ты ни капли не думаешь о её чувствах.

Лидия вскинула голову и посмотрела на него с таким раздражением, что его трудно было написать

— Я не собираюсь отправляться к Кодлам, Барли, я лишь… Впрочем, отдам письмо Шодстеру. Он всё организует, и оно отправится завтра.

Один день не будет иметь никакого особого значения. На самом деле, не было совершенно никакой необходимости просить Барли о его помощи. Она просто спросила, будет ли он готов сбиться со своего пути ради неё. Просто попыталась испытать сорт, если, разумеется, можно так сказать.

— Ну, в самом деле. Вот и решена проблема, — кивнул Барли и простился, без единого комментария закрывая за собой дверь.

Ну что же, этот импульсивный тест он провалил с треском.

Большую часть всех этих трёх ночей он провёл в поисках лорда Реннола. Проблема заключалась отнюдь не в том, чтобы сыскать его место жительства, ведь, пусть он и прибыл из Лондона, всё равно был довольно известным во всём Бате. Нет! Удивительно, но трудность оказалась именно в том, что этот господин кране редко бывал в своём арендованном городском доме и играл, кажется, две ночи подряд. Бат был прекрасным местом для титулованных холостяков, особенно для тех, кому было уже больше сорока или тридцати лет, и мистер Реннол купался в этом самом изобилии.

В конце концов, Роберт потребовал встречу у дворецкого. Он не упомянул ничего о предмете обсуждения и был совершенно уверен, что, вернувшись в оговорённое время, обязательно застанет мистера Реннола дома. Ведь любопытство всегда было замечательнейшим оружием.

К сожалению, только не упрямство.

Ни Роберт, ни Кэссиди не намеревались отступать от своего.

— Ну, что же, всё прошло просто замечательно, — промолвил Кэссиди без капли сарказма, когда они вышли на улицу. Он надел цилиндр, который было снял в подготовке к форменному, как сам выражался, унижению в качестве извинения.

Роберт обернулся, посмотрев сначала на закрытую дверь в обрамлении каких-то слишком ярких, бежевых колон, а после поднял взгляд на второй этаж. Окна были просто громадными, едва ли не в полный человеческий рост, и одно из них частично пряталось за балконом, но в том, что вниз кто-то смотрел, не могло быть ни единой доли сомнения.

— Это он? — кивнул на мужчину Роберт.

Кэссиди проследил за взглядом своего друга.

— В самом деле, — а после, совершенно непродуманно, даже не попытавшись включить то, что именовалось здравым смыслом, Кэссиди сорвал шляпу со своей головы и поклонился медленно и чинно, но с явной насмешкой. Это было очевидно — и лицо в окне исчезло.

— И вот зачем ты это сделал? Я собирался над ним поработать, ведь у нас впереди ещё целых два дня!

— Лорд Реннол не из тех, кто отменит поединок. Бахвальство от успеха в его вкусе. Если тогда мы ещё не могли утверждать этого, то, потаскавшись по городу несколько дней, можем говорить о нём с ужасной уверенностью!

Роберту ненавистным было признавать подобное, но Кэссиди оказался прав. Этот мужчина попросту рвался в бой. Так что пришлось вернуться к плану на случай чрезвычайной ситуации — он привяжет Кэссиди, чтобы предотвратить его участие в дуэли. Надо попросить Лонгдона купить длинную верёвку…