Обольстительная Саванна

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Кит застонал.

— Нет, — скрежетал он зубами, то ли приказывая, то ли умоляя. — Подожди!

Он снова крепко прижался губами к ее губам, поднимая ее к себе. В его объятиях она чувствовала подлинную силу. Теперь она дрожала как от желания, так и от страха.

— Не бойся, — шептал он, осыпая поцелуями ее лицо. — Я не причиню тебе зла!

Кит не мираж! Он мужчина! Сильный, мужественный, здоровый мужчина, чья граничащая с нахальством самоуверенность уже не раз заставляла ее сравнивать его с пиратом.

Пираты, напоминала она себе, не любят, когда им отказывают, если они чего-нибудь хотят. Эта мысль уже не впервые приходила ей в голову.

Почему она не придавала большого значения предостережениям собственного разума?

Она пыталась убедить себя, что влюблена в него. Пыталась объяснить свое поведение романтическими фантазиями. Теперь она не могла с уверенностью сказать, было ли ее чувство любовью или просто желанием. И эта неуверенность слишком болезненно напоминала ей о прошлом.

— Кит, я… я не могу, — сказала она, отчаянно стараясь говорить так, чтобы он не услышал в ее голосе тревоги и угрызений совести.

— Можешь, — ободрял он ее, ероша и без того растрепанные волосы. — Вдруг он осекся и нахмурился. — Ты… ты замужем?

— Нет. И никогда не была. Но…

Он вздохнул с облегчением.

— О Господи! А я-то испугался, — признался он. — Тогда нам ничто не может…

— Я не могу, — упрямо повторила она и отодвинулась.

Саванна надеялась, что он не заставит ее объяснять, почему она вдруг передумала. Наверное, она не могла это объяснить даже себе самой. Она лишь знала, что все вдруг стало для нее слишком реальным. Слишком серьезным.

Она опять вспомнила о Винсе, об ударах, которыми тот награждал ее, когда его что-то не устраивало.

Но она больше не та неопытная девочка. С ней больше никто не посмеет так обращаться!

Саванна смотрела прямо в глаза Киту.

Он пристально изучал выражение ее лица и, казалось, увидел нечто, заставившее его принять решение.

Он вздохнул и закрыл глаза. Она чувствовала, какая в нем происходит борьба, и поняла, что ему стоило больших усилий ослабить свою хватку.

— Я провожу тебя.

Она судорожно сглотнула, только теперь признавшись себе, насколько на самом деле не была уверена в реакции Кита на ее скоропалительный отказ. Конечно, он обиделся. В конце концов, я же весь день его провоцировала, с угрызением совести подумала она.

— Кит, я…

Он заговорил быстро, пресекая ее неуверенные попытки извиниться.

— Давай не будем об этом, ладно? — предложил он, застегивая рубашку.

Она поправляла на себе одежду, и ее всю колотило от разочарования. Одна туфля слетела с ее ноги; она неуклюже наклонилась за нею.

Комната была наполнена нежной тихой музыкой. Саванна вздрогнула, узнав мелодию «Все скажут, что мы любим друг друга».

Не так, я надеялась, закончится наш с Китом последний вечер, с сожалением думала она. Они провели такой замечательный день, такой прекрасный, романтический вечер. Ей хотелось, чтобы он вспоминал о ней не с разочарованием, а с удовольствием.

Они молча шли к ее коттеджу. Саванна больше не замечала красоты окружающего их пейзажа — полной луны, звездного неба, ароматных ночных цветов, но еще острее чувствовала присутствие Кита, идущего рядом с ней и одновременно, казалось, очень далеко.

У ее двери он повернулся к ней:

— Ты в порядке?

Она облизала губы:

— Да. Я в порядке, спасибо.

Саванна не спросила, в порядке ли он. Она начала было снова извиняться, но сообразила, что извиняться-то на самом деле не за что. Она имеет полное право остановиться, если ей не хочется идти дальше.

Ее осторожность происходила от опыта. В прошлом она наделала немало ошибок. Ей не хотелось совершить сегодня еще одну.

Кроме того, думала она, действительно лучше всего положить конец этой истории. Никаких объяснений. Никаких сожалений. Ничего, кроме приятных, очень романтичных воспоминаний.

Кит подождал, пока она откроет дверь, затем дотронулся до ее плеча.

— До завтра, — произнес он, давая ей понять, что еще ничего не кончилось.

Саванна печально улыбнулась в ответ, подавив желание броситься ему на шею и рассказать про свой отъезд. Незачем, уверяла она себя. Узнав, что она уехала, он очень скоро о ней забудет. Они ведь даже толком и не поговорили.

Она поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку.

— Спасибо тебе за все.

Он потянулся к ней.

— Саванна!

В последний раз посмотрев на него, она быстро повернулась и прошмыгнула внутрь.

— Спокойной ночи, Кит!

Он поймал ее, притянул к себе и крепко прижал свои губы к ее губам в долгом, страстном поцелуе. Его глаза влажно блестели, когда он наконец отодвинулся, оставив ее дрожать и желать большего.

— Спокойной ночи, Саванна, — хрипловато произнес он. — Постарайся увидеть меня во сне!

Может быть, он считает это самым романтическим окончанием вечера, думала она, запирая дверь. Но для нее эти слова звучали как предсказание — или как угроза.

Зная, что все равно не сможет заснуть, она пошла в спальню и вынула из шкафа чемодан. Лучше собраться сейчас. Она покинет остров с первым же катером, сразу после рассвета.

Никаких сожалений не будет, уверяла она себя. Никому не причинена боль. Никакие обещания не нарушены. Ничьи мечты не разбиты. Она провела несколько часов с удивительным человеком и умудрилась не наделать никаких глупостей.

Прошлые ошибки преподали ей хороший урок.

Расставшись с Саванной, Кит долго гулял по пляжу, потом вернулся к себе и встал под ледяной душ. Ничего не помогало. Он был совершенно сбит с толку ее поведением.

Может быть, он заставил бы ее передумать, если бы не видел ее лица, когда она просила его остановиться. Он бы соблазнил ее сладкими словами и искусными ласками. И, может быть, успешно. Но он не мог забыть, что она просила его остановиться со страхом в глазах.

Этот страх потряс его. Сначала он подумал, что она боится его. Боится, что он превратно поймет ее отказ. Что попытается взять над ней верх, несмотря на ее сопротивление. И это его задевало. Конечно, за несколько часов, проведенных вместе, она кое-что о нем узнала.

Он не хотел останавливаться. Но это не значит, что он был животным, не способным контролировать свои инстинкты.

Во время прогулки по пляжу он пришел к выводу, что Саванна боялась не его реакции, а своей.

Кит предположил, что до некоторой степени может это понять. Так как он был полностью честен с самим собой, ему пришлось признать, что их сильное взаимное влечение пугало и его тоже.

Он не ожидал, что влюбится так сильно. Так быстро. И совершенно не знал, что теперь делать. Но отказаться от того, что нашел за эти два дня, проведенных в раю, он не в силах.

Кит заснул только под утро. Но встал отдохнувшим, бодрым и более, чем когда-либо, полным решимости убедить Саванну, что происходящее между ними уникально. Неповторимо. Это нельзя игнорировать, как бы ей ни хотелось.

Как глупо было его поведение! Бреясь и одеваясь, он чувствовал себя без памяти влюбленным мальчиком. Когда с ним это случалось в последний раз? В девятом классе?

Он даже не узнал ее фамилии!

Но это дело поправимое, говорил он себе, надевая туфли. Вчера они наслаждались обществом друг друга. Сегодня им предстоит разговор.

Ему осталось провести на острове только три дня. И он хотел потратить это время на то, чтобы поближе узнать Саванну.

Она сказала, что родом из Джорджии. Он живет на Западном побережье. Серьезная проблема. Но ведь его никогда не интересовали мелочи — только самое важное.

Наступил еще один день на острове Серендипити. Сосредоточенно шагая к коттеджу Саванны, Кит задавался вопросом, не надоедает ли его приятелю Рейфу каждый день просыпаться в раю. Хотя нет, похоже, Рейф счастлив, живя в таком потрясающем месте с женой и сыном. Кит завидовал счастью, которое нашел Рейф, — счастью, которого так отчаянно недоставало ему самому.

Дверь коттеджа Саванны была открыта. Может, она решила проветрить комнату? Здесь, конечно, безопасно, но Кит все равно немного удивился. Или там, где она живет, принято оставлять двери незапертыми? Деля свое время за последние два года между Нью-Йорком и Лос-Анджелесом, Кит был не столь доверчив.

Он остановился на пороге. В спальне болтали две женщины. Разобрать слов он не мог, но ему показалось, они говорили не по-английски. Скорей всего, это были горничные. Саванна, должно быть, уже ушла. Интересно, оставила ли она записку. Или после вчерашнего намеренно избегает его? Неужели придется разыскивать ее по всему острову?

Кит вошел в гостиную и поздоровался.

Темноволосая, темноглазая горничная в белой униформе, улыбаясь, появилась в двери спальни.

— Могу я чем-нибудь помочь вам, сэр? — спросила женщина по-английски с очень симпатичным акцентом.

— Я ищу мисс… ну, словом, женщину, которая живет в этом коттедже. Вы видели ее сегодня?

Горничная помотала головой.

— Эта леди сегодня уехала, сэр. Первым катером.

Кит не мог поверить своим ушам.

— Да нет же, она не могла уехать!

Ну, не могла же она до такой степени быть потрясенной тем, что произошло — или почти произошло — между ними!

— Простите, сэр. Я видела, как она уезжала сегодня утром.

— Наверное, дома что-то случилось.

Он не хотел верить, что она убежала от него.

Горничная заглянула в маленькую записную книжку, прикрепленную к ее поясу.

— Нет, сэр. Леди и должна была уехать сегодня.

Значит, вчера вечером, расставаясь с ним, Саванна знала, что они больше не увидятся. И не сказала ни слова!

Обнаружив, что горничная внимательно смотрит на него, Кит заставил себя улыбнуться и кивнул.

— Это моя ошибка, — пробормотал он. — Простите, что помешал.

— Не беспокойтесь, сэр. Счастливого вам дня, сэр.

Улыбка сошла с его лица. Он повернулся, чтобы уйти, но остановился в дверях. Его, наверное, и так сочли сумасшедшим, еще один глупый вопрос не повредит.

— Не знаете ли вы случайно ее фамилию?

Горничная помотала головой.

— Боюсь, что нет. Мы убирались, когда она уходила. Мы с ней даже не разговаривали. А называли ее красоткой из номера 12.

Красотка из номера 12! Пожалуй, Кит знает о Саванне несколько больше, чем эта горничная.

Забавно. Он думал, что за два дня, проведенных вместе, неплохо узнал ее. Похоже, это ошибка. Такого конца он уж никак не ожидал.

Сидя в самолете, направляющемся в Атланту, между двумя плечистыми молодыми людьми, Саванна смотрела на коробочку, которую держала в руках. Брошь в форме цветка, подаренная Китом, блестела, словно покрытая свежей утренней росой.

Она сохранит его подарок. Когда ей станет тревожно или одиноко, она посмотрит на брошку и вспомнит неповторимые, волшебные мгновения, проведенные вместе с ним. С такими воспоминаниями сожалениям просто не останется места, говорила она себе, смахивая слезинки.

Будет Кит вспоминать о ней? И если да, то с любовью или обидой на то, что она сбежала?

Помнит ли он сейчас о ней?

— Где мне ее искать? — В резком голосе слышались нотки отчаяния. — У тебя наверняка записаны ее фамилия и адрес. Дай мне их.

Но Рейф Дансер был не робкого десятка. Он помотал головой.

— Ты же знаешь, я не могу это сделать. Если бы она хотела дать тебе адрес, то сделала бы это сама. Я не могу вторгаться в частную жизнь моих гостей.

— Черт возьми, Рейф, ты же знаешь меня! Я не стану ее тревожить. Я хочу только найти ее и поговорить с ней. Если она попросит оставить ее, я уйду. Дай мне ее адрес.

— Нет, Кит. Даже тебе.

Тихо выругавшись, Кит начал яростно мерить шагами комнату Рейфа.

Тот терпеливо наблюдал за другом.

— Что у вас произошло? Ты обидел ее?

— Ничего! — огрызнулся Кит. — Она убежала, потому что струсила. Потому что курортное увлечение обернулось чем-то большим…

— Ты знаешь ее… Что? Несколько дней?

— Это неважно. Я должен найти ее. Рейф…

— Нет, Кит.

Кит ударил кулаком по тяжелой вишневой столешнице. Рейф молчал, нисколько не беспокоясь за сохранность мебели в своем офисе.

— Ты мне вот что скажи. — Кит сузил глаза. — Что бы ты сделал, если бы кто-нибудь попытался спрятать от тебя Ти Джи?

— Я бы взял его за глотку, — спокойно ответил Рейф. — Хочешь попробовать?

Кит задумался.

— А если я тебя одолею, дашь адрес?

— Нет.

Кит резко выдохнул и отвернулся.

— Какой же ты друг после этого!

— Есть вещи, которые я просто не могу сделать. Даже для тебя.

Киту стало стыдно за свою вспышку.

— Прости, — пробормотал он. — Я не могу отступить, не попытавшись хотя бы поговорить с ней.

— Тогда найди ее. Но тебе придется действовать самому, без моей помощи.

Кит мрачно кивнул.

— Это я и сделаю.

— Желаю удачи.

— Если честно, — сказал Кит, уже стоя в дверях, — я уважаю твою прямоту, Рейф. И всегда уважал.

— Спасибо, Кит. Дай знать мисс Макбрайд, что я не нарушил ее тайну.

— Да, я, конечно… — Кит на мгновение застыл, внезапно осознав, что сказал Рейф. — Спасибо!

Рейф с суровым выражением лица вскинул подбородок в сторону двери.

— Прости, но у меня много работы. Приезжай на остров в любое время. Ты здесь всегда желанный гость!

Кит кивнул.

— Может быть, приеду на медовый месяц, — легкомысленно произнес он и вышел из офиса, прежде чем сказать еще какую-нибудь глупость.

Макбрайд! Саванна Макбрайд из Джорджии!

Кит найдет ее, даже если ему придется повстречаться со всеми Макбрайдами в этом проклятом штате!

Семья Саванны встречала ее в аэропорту Атланты.

Господи, что она с собой сделала, содрогнулась Саванна при виде боевой раскраски своей тринадцатилетней дочери. Близнец Миранды, Майкл, стоял чуть в отдалении с явно недовольным выражением лица. Опять поругались, догадалась Саванна. Дети в последнее время не очень ладили, и несколько дней, которые они провели с бабушкой, отнюдь не улучшили их отношения.

По лицу матери, Эрнестины Пратт Макбрайд, можно было легко угадать, что несколько дней, проведенных с внуками, окончательно вымотали ее и Саванна должна почувствовать вину за то, что навесила свои заботы на мать, а сама поехала развлекаться.

Ну нет! Саванне нужен был этот короткий отдых. Нужна была короткая передышка. Нужен был мимолетный роман, хотя Кит и понятия, вероятно, не имеет, как глубоко успел запасть ей в душу.

Но она сейчас не могла думать о Ките. Ей не хотелось, чтобы родные догадались, как она проводила время.

Миранда бросилась ей на шею, стрекоча со скоростью тысяча слов в минуту обо всем, что с ней произошло за эти дни. Майкл вел себя более сдержанно, и Саванна поняла, что сын скучал.

Эрнестина подставила щеку для поцелуя.

— Отпуск явно пошел тебе на пользу, — неохотно признала она. — Хорошо выглядишь.

— Я отлично отдохнула. И чувствую себя великолепно. А дома сходим в ресторан! Ты не представляешь, как я тебе благодарна, что отпустила меня.

Эрнестина заметно повеселела.

— Тут неподалеку, говорят, открылся итальянский ресторанчик. Там собираются все заезжие знаменитости.

Саванна предпочла бы поехать прямо в Кэмпбеллвиль, принять горячую ванну и отдохнуть с дороги. Но с Эрнестиной было трудно спорить. Она могла обидеться в любой момент.

— Хорошо, мама. Давайте перекусим прямо в Атланте.

С легкими угрызениями совести она отодвинула на задний план воспоминания о тропическом острове, кинула брошь в сумочку и шагнула в реальную жизнь.

В день рождения Саванне пришлось выйти на работу. Коллеги завалили ее подарками и шутливыми замечаниями по поводу юбилея.

Когда она вечером вышла из машины в своем гараже, она устала от вынужденной любезности. Саванна решила, что работать в течение полного дня менее утомительно, чем в течение восьми часов праздновать день рождения.

Но празднование еще не закончилось. Открыв дверь дома, в котором жила с детьми и матерью, она тотчас же услышала, как ее близнецы поют: «С днем рождения!»

Саванна надела усталую улыбку именинницы и распростилась с мыслью о долгой, горячей ванне. Пройдет время, прежде чем она сможет насладиться такой роскошью.

Дома Эрнестина приготовила обед в честь дня рождения Саванны. Потом близнецы без лишних пререканий прибрали кухню — редкая уступка по торжественному случаю. Затем они настояли, чтобы Саванна открыла подарки.

Эрнестина подарила дочери коллекцию дорогих ароматных лосьонов и кремов, предназначенных скрывать следы возраста. Понимая, что от нее ждут, Саванна изобразила бурную радость от подарка.

Она даже предполагала увидеть цену подарка на своей кредитной карточке. Саванна была единственной поддержкой матери и детям с тех пор, как Эрнестина — которой оставалось еще несколько лет до пенсионного возраста — два года назад подхватила легочную инфекцию и заявила, что здоровье не позволяет ей вернуться на работу.

Саванна не имела ничего против того, чтобы поддерживать мать, считая это своим долгом. Несмотря на откровенное неодобрение и явное унижение, Эрнестина была рядом с Саванной, когда та, сама еще почти ребенок, ждала близнецов.

Эрнестина многим пожертвовала, чтобы построить для дочери и внуков новый дом в городе, где они могли бы спокойно жить, поддерживала их до тех пор, пока Саванна не стала сама зарабатывать на жизнь. Эрнестина и сейчас много делала по дому: хлопотала на кухне, ходила за покупками, убиралась, — хотя, конечно, время от времени напоминала о своих заслугах. Но иногда она брала на себя и обязанности Саванны, в результате у нее начинались жуткие головные боли и приходилось принимать болеутоляющие таблетки.

Хотя Саванна любила мать, жить с Эрнестиной было нелегко.

Когда долгий день наконец завершился, Саванна обняла дочь и сына и отослала их в постель. Ее поражало, как быстро они росли. Миранда была уже ростом с Саванну, целых пять футов четыре дюйма, а Майкл на два дюйма выше. А им было всего по тринадцать лет!

Остаток праздничного дня Саванна провела за стиркой и подготовкой к завтрашнему дню. К тому времени, когда наконец отправилась в постель — как всегда, позже всех в доме, — она чувствовала себя усталой и довольно старой.

В спальне она включила радио на маленькую громкость. Переодеваясь ко сну, Саванна мало обращала внимание на мелодию. Она хотела только чем-нибудь заполнить тишину.

Затем она узнала эту музыку и почувствовала, как ее глаза наполняются горячими слезами.

«Звездная пыль»! Вопиюще сентиментальная мелодия, казалось, заполнила комнату. Если бы она закрыла глаза и очень сильно постаралась, она почти могла бы вообразить, что находится на пляже при свете луны, чувствует себя юной, счастливой и беззаботной, а Кит обнимает ее в полуночном танце.

Она напомнила себе, что хотела этих воспоминаний. Думала, что они смогут ее утешить.

Откуда ей было знать, что вместо этого они будут ее мучить?

Вернувшись с Серендипити, она уже по крайней мере в сотый раз задавала себе вопрос, где сейчас Кит и думает ли он о ней?