Оборотень

ГЛАВА 11.

Окно спальни плотно зашторено, на столе пачки долларов, перетянутые черные аптекарскими резинками, веско мерцали желтые столбики монет. Про изумруды он не сказал Яне.

— Теперь я могу продать эту хату, и навсегда отсюда уехать! — затуманенным взглядом она уставилась на монеты, завороженная их блеском. — Поедем со мной, ведь мы партнеры. Хотя у тебя не маячит, для меня это не главное…

— Конечно! — поддержал её Шуляк, хотя в данный момент у него были иные планы. — Куда мы теперь друг без друга, мы же с тобой, два сапога пара. Но пока сделаем так, ты оформишь аренду сроком на десять лет на мою бабку. Она шибко любит копаться в земле. Здесь будет жить весну, лето, осень, а зимой в своей квартире, у неё двухкомнатная.

— Да я ей и без денег отдам, просто перепишу на неё!

— Нет–нет, надо всё сделать чин–чинарём, официально, чтоб не было подозрений! Как так, совершенно незнакомой старухе такой подарок… А твоя родня? Все документы должны быть зарегистрированы в нотариальной конторе. — Александр в уме тщательно подбирал слова, которые бы не вызвали подозрений. Он пока не был уверен, что Яна полюбила его. Когда женщина любит, она верит всему, исходящему от любимого. И ещё он знал, до конца откровенной женщина бывает лишь в любовном бреду, женская преданность часто изнашивается быстрее колготок. — Жорик бывал у тебя с кем–нибудь из своих корешей? Кто о тебе, кроме твоих клиентов, знает в городе?

— С бывшими однокашниками я не встречалась, да и за шесть лет отсутствия меня очень трудно узнать. Клиентов сама не снимала, они обо мне ничего не знают. Жорик сам на них выходил, договаривался о таксе и давал их телефоны. Только он один знает обо мне. Но его занятие слишком опасное в таком сравнительно небольшом городе, и посему, я точно знаю, насчет меня и прочих, он, конечно же, не распространялся.

— Деньги сейчас делить не будем, пусть пока у меня полежат. Надежнее места и не найти, подождём, пока всё уймётся. — Шуляк провёл по вьющимся от природы волосам, испытующе глядя в глаза подельницы. В ней всё как–то разом переменилось, лицо застыло в мучительном раздумье. Сейчас, в данный момент, решалась его судьба… Как никогда, эта девушка нужна ему! Только она поможет навсегда выбраться из его логова, где так мало места для маневра. Чтоб отмести сомнения в её душе, Александр обнял Яну, поцеловал в шею, хотя не испытывал никаких чувств…

— Слушай меня очень внимательно, только прошу, верь каждому моему слову! Я знаю, то, что сейчас услышишь, в тебе поднимет такую бурю эмоций… Я знаю, в твоём мозгу врубится: «Такого не должно быть!…» Да, я знаю, это выше человеческого понимания, но поверь, со мной это случилось! В природе вещей такое случается крайне редко, может, один случай на миллиард, но поверь, со мной это произошло, тут уж ничего не поделаешь… — Вспомнив о нежности, он ласково погладил девушку по щеке.

— Тебе теперь я полностью доверяю, как себе! — девушка недоуменно смотрела на него. — Ведь не бросил вместе с Упырем. Мог бы пальнуть из шпалера, и все деньги твои. Эта версия удачнее бы вышла: шлюху вместе с клиентом пришил сутенер, который потом намылился с награбленным…

— Так вот, — с серьёзным выражением лица начал Шуляк, — перед тобой сейчас сидит недавний паралитик, который, как зек в одиночке, шесть лет в своей конуре пролежал с перебитым позвоночником. И всего лишь месяц живёт прежней, полнокровной жизнью…

Глаза девушки, казалось, вылезли из орбит.

— Косячок бы мне! — только и смогла она пробормотать.

Александр показал ей кукиш, оставаясь невозмутимым. Девушка вдруг визгливо расхохоталась. Даже от него такого она никак не могла принять, это уже слишком!.. Она поверила в его «янь», «инь», в ОНО, в его изощренный маскарад, но только не в это.

— Ха–ха–ха! — голова откинута назад, оскалены безукоризненные зубы, прыгает высокая грудь. Хлесткая пощечина оборвала истеричный смех. Яна не обиделась, пощечина привела её в чувство, опять окунув в реальность. Но слишком много за эти последние дни свалилось на неё, нервы не выдержали.

— Я ещё раз повторяю, — зло сузил глаза Александр, — сейчас решается твоя и моя судьба! Пусть это покажется неправдоподобным, абсурдным, даже сюрреалистическим, но всё это на самом деле со мной произошло. Если б я хотел сделать луну+, ты правильно секла поляну, я бы тебя там оставил с орехом в чайнике… Пойми, я перед тобой все карты раскрываю, не темню, мы же повязаны кровью! Я и в самом деле официально считаюсь инвалидом 1-ой группы, и сейчас должен находиться в другом конце города в своей постельке или же на коляске. Вот отчего у меня не маячит.

Девушка разинула рот, сигарета прыгала в мелко дрожавших пальцах. Раньше такое она могла лишь прочесть в лихо закрученном детективе или триллере, но в реальности, наяву… Хотя… этот гибкий, как клинок, решительный парень уже овладел её волей. И она приготовилась слушать.

— Шесть лет назад один гад столкнул меня с железнодорожного моста на рельсы. Перелом позвоночника, повреждение одного нерва, ноги отказали по пояс. Но я занимался, разминал мышцы, чтоб не омертвели, как будто знал, что произойдёт чудо. И оно случилось! В один прекрасный день вдруг ожили мышцы ног. Никто в мире, даже бабка, не знает об этом. Она сейчас охраняет коттедж челноков, за это дали ей пару грядок. Там и ночует. Я тебя познакомлю с бабкой, но она ничего не должна знать. После с тобой распишемся, станешь моей супругой. Снимешь меня со всех учётов—Собес, паспортный отдел—и повезёшь к теплому синему морю. Как в книгах некоторых писателей, у тебя вместе с жалостью вдруг вспыхнула необъяснимая любовь к калеке, красивому, конечно, а иначе за что его любить. Ведь за просто так не любят, а за что–нибудь такое… — Усмешка появилась на губах Шуляка. Но Яна воспринимала всё на полном серьёзе. — Когда уладим все дела, придумаем как похитрее, вполне легально, смыться с этого города.

Девушка с готовностью кивнула головой, от волнения ей очень хотелось курнуть «травки».

— Так что, ты мне больше нужна, чем, например, я тебе. — Этим он окончательно сразил её… Человеку всегда нужен кто–то, кто помнил бы о нём, нуждался в нём. — Пока сыскари тропят тропу, на которую я их натолкнул, деньги будут у меня. Приеду через сутки, бабка должна нагрянуть со своего коттеджа, проведать, как я, сварить чего–нибудь пожрать, хотя я давно свою порцию супчика выливаю в унитаз… А теперь давай спать!

…Как брат и сестра, они крепко уснули на одной кровати, их даже не могли потревожить комары, залетевшие через форточку. Под кроватью лежало целое состояние, суля столько удовольствий и неожиданных открытий…