Обратный отсчет

Глава 1

— Вчера террористами, именующими себя членами Организации Свободных Граждан России, были захвачены предприятия производственного Объединения «Полигон» в районе города Сегежа (Карелия), — сообщил диктор новостной инфо-платформы. — Войсковые армейские части и подразделения Юстициона блокируют подходы новых групп боевиков и производят совместную антитеррористическую операцию. Ситуация осложняется наличием в районе боевых действий большого числа гражданских лиц и заложников. Политические требования, выдвигаемые бандитами, остаются прежними — признание легитимности власти ОСГР и смена правительственного курса.

Влад отключил проекцию, последние известия не отличались разнообразием и больше напоминали военные сводки. ОСГР наступала по всем фронтам. Кое-что удавалось отвоевать, но бандиты подбирались всё ближе. Вблизи границ, на севере и северо-востоке, они контролировали уже целые области. Да, пока это были в основном промышленные объекты, но диверсии и похищения устраивались уже и в областных центрах и крупных городах. Силовые структуры противодействовали, как могли, но в руках террористов оставались сильные козыри. И прежде всего — техническое оснащение. Боря оказался прав, бандиты вовсю использовали подключения к ALPHA-VIT. Пока не глобально, всё же, повсеместно завести такую систему в другую страну без санкции текущего режима было проблематично. Все, имеющиеся сейчас в распоряжении Сигматрона технические службы, блокировали такие подключения. Но локально коммуникации работали эффективно. Наши спутники продолжали барахлить, запуск в космос с Мирного пока так и не состоялся.

Противодействовать зарубежной системе по большому счёту мог сейчас лишь Борькин «Следопыт», но он сильно проигрывал по мощности, у программы не было объединяющего звена. Силы Юстициона продолжали оставаться разрозненными, реакция часто запаздывала. Войсковые части навязывали вооружённое сопротивление и даже отбивали у террористов многие предприятия, но это были лишь одиночные эпизоды, победы не несли всеобъемлющего характера.

Как ни странно, у нелегально декларируемой на каждом углу политической программы ОСГР находились сторонники. Отчасти, Влад понимал такую тенденцию. Людям стало непросто ориентироваться в жизни без поддержки СУПЕР. Декларируемая лидерами террористов программа на словах, казалось бы, решала многие проблемы. Свободой от СУПЕР предлагали воспользоваться на полную катушку. Правда, мало кто из сторонников антиправительственного движения понимал, что им подсовывают обманку, завёрнутую в зарубежную упаковку — систему ИИ ALPHA-VIT. Свобода свободой, но переход на рельсы принципиально иной экономической формации, предполагал кардинальное переподчинение основных властных структур.

По сути, сейчас решалась судьба страны. И если бы не крайне высокая адаптивность созданной ранее структуры созидательной технократии, многие вертикали давно бы обвалились, давая простор хаосу и разрушению. Но подавляющий процент населения, всё же, сознательно верил в Юстицион и Политпроспект. Кое-где бандитам давали коллективный и настолько яростный отпор, даже без поддержки боевыми Юстиционовскими группами, что они отступали. Сдаваться было рано. Разгоралась гражданская война, и каждый делал выбор, на какой стороне ему оказаться.

Владу было горько осознавать, но в идеях нынешней ОСГР явственно угадывались прежние нотки политики их «Нового мира». Разумеется, масштаб был не сопоставим, но вот само наполнение напоминало технологическую революцию, что затевало тогда молодёжное Содружество под руководством Влада.

Как же это было давно!

Влад не хотел загадывать, как всё случится, если они не смогут в ближайшее время восстановить СУПЕР. При благоприятном исходе все могло повернуться одномоментно. Общество получило бы ресурс, который смог бы упорядочить все процессы за очень короткое время. С таким ресурсом не справится ни одна ОСГР. Неудивительно, что они подняли голову, только когда система отключилась.

Но к чему гадать? У нас уже есть виртуальная оболочка и предпосылки к тестовой компиляции Сигма-ядра. Боря справится. Но хватит ли ему времени?

Влад вызвал на экран панели недавний нашумевший видеоролик. Это был своеобразный меморандум руководителя ОСГР, вброшенный вирусным способом в медиапространство. Компетентные службы постарались ограничить его распространение, но, по большому счету, это не удалось. Выступление широко обсуждалось и, то и дело, всплывало в сети вновь.

Исаев включил воспроизведение.

Маэстро — а оперативники полагали, что на видео был Лаптев лично — стоял на фоне зимнего леса, укрытого инеем. Он был в длинном чёрном плаще до пят, с накинутым на голову капюшоном. Лицо лидера террористов закрывала тёмная вязанная повязка, так, что видны были только неестественно блестящие при таком освещении глаза.

— … Да, я пока не могу открыто выступать в политических дебатах! — надсаживаясь, вещал Маэстро. — И в этом моя вина перед вами, друзья! Не отрицаю. Но недалёк тот день, когда мы все скинем маски, которые вынуждены носить из-за преследования служб Юстициона! Тех самых служб, которые помогают удерживать власть кучке серых кардиналов! Тех, кто тащит нас в бездну. Потому что слепое подчинение электронному разуму может привести нас только туда! Думайте! Смотрите вокруг! Боритесь за свою свободу! Мы декларируем свободу для всех! И от всех! От бездушных механизмов, от бессилия власти, прикрывающейся техногенными катастрофами.

Мы не отрицаем прогресс! Напротив! Мы за справедливое сотрудничество в областях передовых технологий! Но мы за свободу выбора. Человеческий интеллект превыше любого, созданного человеком! Любая система должна помогать человечеству, но никак не главенствовать. В этом заключена сверкающая истина. Проникнитесь ей, друзья, и донесите её до других.

Вспомните, как вещал нам Егрегер: Тьма наступает не тогда, когда гаснет Солнце и твой дом окутывает ночь; не тогда, когда тёмная сила, насланная на тебя извне, проникает в каждый закоулок твоего разума; а лишь тогда, когда чернь рождается внутри твоего сердца и начинает разъедать мозг!..

«И его сюда приплёл!» — мелькнуло у Влада. Егрегер был Творцом, современным опальным философом-футуристом, отрицающим теории спирального прогресса. Среди определенных социальных групп такие одиозные личности всегда имеют вес. Несмотря на то, что фраза была выдернута из контекста, в меморандуме она звучала довольно ярко, Исаеву пришлось это признать. Меж тем Маэстро продолжал:

«…Мы не допустим этой расползающейся темноты в наших сердцах. Мы не допустим окончательной победы серых кардиналов в нашей стране! Мы вспомним традиции, мы не позволим разрушить устои! ОСГР — Организация Свободных Граждан России! В этой аббревиатуре каждое слово — главное! Теперь мы — вместе! Еще немного — и мы будем свободны! Мы — патриоты своей страны! Мы — и есть Россия будущего!

Я, мы, скоро снимем маски! Я — лидер ОСГР, обещаю вам это! И тогда поговорим с приспешниками нынешней власти совсем по-другому. Но чем быстрее вы осознаете, в чём заключается истинная свобода, и благодаря кому вы сможете её обрести, тем быстрее мы окажемся в справедливом будущем! Если вы с нами — значит, мы уже свободны! И не пожалеем сил для нашей благородной миссии! Все вместе мы создадим новую Россию, свободную от косных догм и засилья бездушных автоматов. Мы возродим Великую Россию, которой гордились наши предки!..»

Влад выключил трансляцию. В целом ничего нового, такое случалось не раз и не два. Разница была в том, что сейчас за подобными заявлениями стояла грозная сила, подпитываемая извне. Надо отдать Маэстро должное, он подготовился как надо. Удар в уязвимые точки — по сырьевым базам, захват месторождений, ослабление научного потенциала, похищение ученых, грамотная пропаганда. И оперативная связь, черт подери! Хорошо отлаженная, мобильная, повсеместная. Главный козырь, который Юстицион и Политпропект пока не могли побить.

«Все же, налаженные коммуникации играют в современном мире главенствующую роль, — думал Влад. — На них базируется экономика, основа государственного развития. И на западе, и в Китае мы встречались с одним и тем же. Структурированной системой поддержки властной вертикали. Пусть такая поддержка служила разным целям, но ведь и СУПЕР раньше имела собственную философию. Нынешнее противодействие являло собой битву двух принципиально разных подходов, и должно было поставить окончательную точку. СУПЕР своим отключением явила собой не проблему и не катастрофу. Она словно сделала нам вызов. Сумеем ли мы сохранить основу созидательной технократии в экстремальных условиях? Такая проверка стоит очень дорого. Это даже не проверка, а окончательный вердикт в целесообразности выбранного курса. И мы просто не можем проиграть. Это станет окончательным крахом! Но мы не проиграем. Никакие Маэстро в масках нас не остановят!».

Арина закусила губу и еще раз пробежалась по выкладкам на мониторе. Последний раз она спала часов двадцать назад, в голове уже нехорошо шумело и её начинало подташнивать от усталости. Девушка скосила взгляд на таймер, за работой она забыла, день сейчас или ночь. Часы показывали начало девятого утра.

В последнюю неделю Ариэль часто ночевала прямо тут, в Институте Восстановления. Для сотрудников оборудовали нечто вроде общежития в соседнем корпусе, и можно было, при необходимости, не тратить время на дорогу домой. На износ работала не только Арина, многие. У Борьки, так и вовсе прочно залегли мешки под глазами, Машка даже нажаловалась Владу, который устроил Громиле форменный разнос, и в приказном порядке установил тому часы обязательного отдыха.

Арина еще раз всмотрелась в строчки отчетов — судя по всему, никакой ошибки не было, она только что нашла даже не иголку в стогу сена, а микрон во вселенной, — вздохнула и зажала клавишу прямой связи.

— Привет, — отозвался Борис, проявляясь на картинке. Было видно, как он рассеяно осматривается по сторонам, словно что-то ищет.

— Твое приветствие означает, что ты уже в кабинете, не так ли?

— Ты удивительно проницательна с утра, — огрызнулся Боря. — Куда же она запропастилась? — он продолжал шарить взглядом по сторонам. Волосы у начальника отдела были взлохмачены, а одна прядь торчала вертикально вверх, словно антенна.

— Что ты опять потерял? — участливо спросила Арина, не в силах отвести от «антенны» взгляда.

— Не важно. Важно, что я обрёл. А нё обрел я ничего, если считать с вчерашнего дня. Ни-че-го!

— Так сегодня еще только началось. Ищущий да обрящет.

— Ариш. Ты по делу или что?

— Какие мы суровые, господин начальник. Я по делу. Кажется, я нашла АНГа.

— Ч-что? — Борис даже поперхнулся. — Что ты сказала?!

— Я сказала, что, кажется, я нашла АНГа, — повторила девушка. — Но это не точно!

— Ты поосторожнее с такими заявлениями! Я в последнее время нервный.

— Так что, мне зайти или как?

— Зайти, естественно, немедленно взяв ноги в руки.

— Поняла, — Ариэль сделала вид, что помечает себе. — Значит, взять: ноги, руки… Марвина брать?

— И его тоже! Всё, жду у меня, — и Борис отключился.

— Тебе как, — спросила Арина, когда они с Геной через десять минут устроились за столом совещаний в кабинете Белоручкина, — последнюю суть или с самого начала?

«Хозяин» помещения хоть и восседал в кресле начальника, но всем своим видом на руководителя мало походил. Хорошо хоть «антенну» успел пригладить.

— С самого начала и самую суть, — буркнул он.

Арина коротко посмотрела на Марвина — последнее время Гена краснел при общении с девушкой уже меньше, скорее, его щеки приобретали легкий розоватый оттенок — и приступила к рассказу.

Новое своё расследование Ариэль начала, как всегда, от «печки». Изучила всю очень объемную документацию про проектировку и создание АНГа. Разумеется, то, что удалось разыскать. Отдельные узлы, блоки, применяемые технологии. Огромный, кропотливый труд, занявший не один день. Поначалу мало на что можно было обратить особенное внимание. Все материалы, конечно, уже пересмотрели ни на раз и ни на два, и поэтому сразу обнаружить что-то стоящее Арине не удалось. Но зато ей стали более понятны некоторые технические детали, на которые вполне можно было опереться.

Следующим шагом Ариэль наметила отслеживание маршрута, который проделал АНГ вместе с Борей накануне заявленного обновления. Первым, на что обратила внимание Арина, стал факт наличия копии СУПЕР-Аватара. Известно было, что дублер-версия публично появилась на презентации Форума в Канторовиче, а далее её след терялся. И всплывал уже в финальной стадии, когда Белоручкин с Северским «подставили» лайт-копию в эпизоде с ликвидацией настоящего АНГа.

Девушка связалась с Антоном из КНВЦ и выяснила, что ничего такого интересного с копией между двумя этими событиями не происходило. Двойник АНГа проходил плановые технические процедуры непосредственно в лабораториях Канторовического центра. Никаких зафиксированных эксцессов за это время с ним не случалось. Арину заинтересовал вопрос детектирования СУПЕР-автаров со стороны системы. Несомненно, у каждой модели был индивидуальный код, по которому СУПЕР распознавала элемент своей ИДЕ. Но при рабочем режиме данный факт выглядел вполне тривиальным. Естественно, система следит за каждым своим элементом. Ариэль задалась теоретическим вопросом — что, если элемент, особенно такой высокотехнологичный, поместить в изолированную зону? Другими словами, заэкранировать все входящие-выходящие сигналы. Она помнила своего Марк-Зета, который спас их однажды, связавшись по аварийному протоколу со спутником из совершенно недоступного для средств связи места. Наверняка, такая возможность имелась и у АНГа. Но девушка в своих размышлениях пошла дальше — что будет, если элемент лишить и такого вида связи? Однозначный ответ она с наскока не нашла. Создавалось впечатление, что протоколы просто прерывали свою работу до наступления благоприятных условий. Система же со своей стороны создавала активированный запрос на элемент с одновременным сообщением в информаторий или по инстанции. То есть оповещала все заинтересованные службы о полном отказе/пропажи элемента сети.

Поняв, что в этом направлении ничего существенного пока добиться не получится, Арина переключилась на исследование маршрута. Она знала, что изначально объявленная миссия этой поездки АНГа и Бори не соответствовала реальной. АНГ вовсе не обновлял оболочки Сигма-ядр, хотя, несомненно, производил технические работы по разработанному регламенту. Но это были вспомогательные процедуры. Для основных ему никуда не надо было выезжать из Канторовича, он прекрасно мог обойтись, используя удаленный доступ по высшему уровню, что для него был предусмотрен. АНГ в Сигма-центрах оценивал людей, персонал, обслуживающий ядра, и как раз это и позволило предотвратить перепрограммирование СУПЕР, заявленное под обновление. Но в данном случае, это была уже лирика. Ариэль интересовали передвижения СУПЕР-Аватара с точки зрения определения его геолокации. Поначалу её и тут ждало разочарование. Перелопатив изрядное количество отслеживающих двусторонних сводок на всем протяжении пути АНГа по стране, ничего кроме стандартных координат пребывания в семи точках, она не нашла. И тут она, во многом случайно, наткнулась на занимательный факт.

АНГ испускал внесистемный автономный код-сигнал, который не регистрировался в системе СУПЕР. Видимо, такая функция была предусмотрена как раз для экстремальных случаев, когда система по каким-то причинам могла быть недоступна. Сигнал шёл в стандартном диапазоне, который, например, улавливала программа навигации ЕТС (Единая Трекерная Система). В своё время с помощью похожей программы Влад, по агрегатному чип-коду, с помощью Бори, отыскал автокар похитителей Колокольниковой. Первые версии такой спутниковой навигационной утилиты, конечно, уже давно устарели и были интегрированы с СУПЕР десятка полтора лет назад, но функция приёма-то в ней осталась! Получалось, что при отключении системы, старая, аналоговая часть ЕТС могла автономно работать и улавливать какие-то сигналы!

Ощутив шестым чувством, что она напала на след, Ариэль подняла всю документацию теперь уже о старой программе-навигаторе. ЕТС и вправду до сих пор работала. Причём, работала даже сейчас, модернизированная под локальные сети.

Арина с новым воодушевлением зарылась в материалы, но вскоре её ждало разочарование. Выяснилось, что при терминальном отключении элементов СУПЕР, функционирование всех передающих устройств блокируется. До разрешительного протокола, которое может инициировать только сама система. Это означало, что после разрушения Сигма-ядер, все внешние передатчики в теле АНГа заблокировались и не могли подавать никаких сигналов до восстановления хотя бы одного ядра. Казалось бы, Арина снова оказалась у разбитого корыта.

Но упорства девушке было не занимать. Она всё же сопоставила отслеживание локации обоих моделей АНГа в последние дни перед отключением СУПЕР. Через систему ЕТС. С большим трудом, но это ей удалось. Но, так как аналоговая часть навигатора была сугубо вспомогательной, и функционировала исключительно «по инерции», точность и периодичность локации были очень приблизительными. Однако в целом область местонахождения объекта теоретически просчитать оказалось возможным, хоть и в определённые промежутки времени и с сильной погрешностью по координатам.

Но что это давало для расследования? Ничего.

Потому что сигнал, естественно, пропал после насильственного разрушения копии АНГа и сознательного отключения системы и, соответственно, АНГа основной версии.

Даже, если предположить, что СУПЕР-аватар вывезли потом в какое-то место, без активации Сигма-ядер он бы не смог подать сигнал на ЕТС. А если пойти дальше и выдвинуть совершенно фантастическую версию, что АНГа могли сейчас «разбудить», то и в этом случае никакие внешние передатчики, во всяком случае, связанные с тем самым кодом по ЕТС, у него бы не сработали. Ведь так?

Так.

Что, теперь уже точно «корыто»?

Как бы ни так, решила Арина.

Она вновь связалась с Антоном Северским. Потому что у неё появилась очередная завиральная идея.

Начальник КНВЦ помог поднять ей логи терминального отключения СУПЕР, которое как раз и было инициировано в Канторовическом центре копии Сигма-ядра, причём в тот самый момент, когда там физически находился СУПЕР-аватар.

Арину интересовал очень простой вопрос. Время прекращения функционирования системы СУПЕР в связи с терминальным разрушением процессоров, и время прекращения функционирования АНГа.

Казалось бы, более глупого вопроса придумать было сложно. Но Ариэль не боялась показаться смешной. И Северский полностью её в этом начинании поддержал.

Выяснилась поразительная вещь. Не сразу, и опять же исключительно из-за дотошности главной расследовательницы.

Первые данные, поднятые Антоном, оказались предсказуемыми. Время отключения всех систем СУПЕР совпадало: 06.06.74 19:45:54

Но Арину данные не удовлетворили. Она запросила расширенную расшифровку. И тут её ждал сюрприз.

Отключение Сигма-ядра системы СУПЕР (терминальное) — 06.06.74 19:45:54,233

Отключение элемента ИДЕ системы СУПЕР — Модель СУПЕР ИДЕ АНГ 1.3 — 06.06.74 19:45:54,223

Что это означало?

Только то, что АНГа отключила не система. Он отключился сам, за 1 сотую до терминального разрушения ядра.

Что это означало в свою очередь?

То, что при повторной активации АНГа ему не требовалось разрешение системы на активацию «старых» передатчиков внешней связи.

— Ты хочешь сказать, что АНГ может автономно испускать сигнал, способный быть принятым допотопным ЕТС? — переспросил Борис, когда Арина закончила эту часть рассказа.

— Теоретически — да.

— Но ведь такое произойдет только в случае функционирования СУПЕР-аватара. Полагаю, если предположить почти невозможное, что АНГа сумели активировать, он бы как-то проявил себя в электронных сетях и без этого. В противном случае, какой от него толк? Что-то тут не вяжется.

— Есть способ всё прояснить, — сказал Гена, невинно глядя на своего начальника.

— И какой же? — осторожно поинтересовался Боря.

— Мы отследили такой сигнал, — буднично, словно речь шла о погоде, сообщила Арина.

— Что-что? — Борис едва не поперхнулся.

— Пришлось потрудиться, — пояснил Марвин. — Единой сети нет, мы на протяжении четырех суток просматривали все логи каждой отдельно взятой локалки ЕТС, до которых нам удалось добраться.

— Все логи? — удивился Белоручкин. — Но это ведь титанический труд? Даже при программной обработке. Да и не все данные можно получить удалённо.

— Что сделано, то сделано, — смиренно отозвалась Ариэль. — Пятнадцать минут назад я наткнулась на совпадение кода. Транспондер ЕТС зафиксировал перекрёстный захват уникального кода. Идентичного тому, что отслеживался во время передвижения АНГа между Сигма-центрами. Мало того, состоялась обратная идентификация сигнала, подтверждённая запросом ответчика.

— Ничего не понимаю, — признался Боря. Он и вправду выглядел растерянным. — Как такое возможно?

— Мы тоже не всё пока понимаем, — согласился Марвин. — Поэтому предлагаем проверить для начала. На месте.

— На каком ещё месте?

— Там, где был локализован сигнал. Понятно, что погрешность у старой системы довольна большая по координатам, но квадрат приближения определяется довольно чётко.

— И где он находится?

— Если мы всё правильно просчитали, то под Череповцом.

— Там, где пропал Серебряков в псевдоаварии?

— Да. Круг, судя по всему, замкнулся. Всё сходится.

— Надо срочно разработать план, — Боря стал лихорадочно размышлять, что предстоит сделать в первую очередь. — Надо запросить у Влада оперативную…

— Борис, — перебила Арина и глянула на Белоручкина по-особенному. — Это ведь наше расследование. Что мы всё сваливаем на Владика? У него сейчас земля под ногами горит, он не может заниматься всем одновременно. Тем более, ничего пока конкретно не ясно. Чем нам поможет оперативная группа? Они только пару дней в дело вникать будут.

— Не понимаю, — нахмурился Боря. — Что ты предлагаешь?

— Я предлагаю самим проверить. Мы всё продумали, — Арина глянула на Гену. — Соберем в нашем бюро мобильную полевую версию, аналогичную транспондеру ЕТС, с захватом пеленга принимаемого сигнала. Попробуем применить его на местности. Так отследить сигнал можно будет гораздо точнее. Визуально осмотримся. Всё же, если АНГ где-то содержится, для этого должны быть созданы определённые условия. Такую лабораторию в жилой ячейке не спрячешь. Для миссии нам понадобится только спецтраснпорт, думаю, можно будет договориться с местным НЦ, там как раз в Череповце есть один по нашему профилю. Делов-то. На сутки. Мы с Геной вполне справимся.

— Я не могу вас отпустить одних без охраны, — категорически заявил Боря, — если с вами что-то случится, я себе не прощу. К тому же Строев категорически запре…

— Боря, ну Боря-я-я-я… — просительно протянула Арина, — Давно тебе стукнуло сто лет? Ты представляешь всех последствий, если это направление кто-нибудь завалит? А если мы протянем время? А если АНГа действительно сейчас подключают к чему-нибудь? Некогда нам согласовывать охраны и группы! А утечка информации?! Всё, что официально пойдет через Юстицион или Влада, может оказаться в чужих руках! Мы потеряем всё наше преимущество, и АНГа немедленно перевезут в другое место, экранировав сигнал! А так, чем мы рискуем? Никто о поездке не будет знать кроме тебя и нас! Коллегам в Череповце дадим правдоподобную дезу. Мол, приехали по обмену данными по восстановлению. Борис, ты же математик, просчитай всё холодно, прокачай варианты! Нельзя обрубить такой «хвост» из-за мнительности и нерешительности!

— Ты палку-то не перегибай, — заметил Борис. — Никакой нерешительности нет. Есть объективные опасения. Работать без прикрытия, когда на улицах творится всякое… Не знаю.

— А почему без прикрытия? — Арина вскинула на Борю горящий взгляд. — Будет у нас прикрытие! Знаю я одного скучающего телохранителя. Вернее, одну.

— Маша?

— А кто же ещё убережёт нас лучше?!

Данила впервые в жизни видел такой спецкар. Четырехосный высокий фургон с двумя управляющими кабинами, позволяющими машине двигаться в противоположную сторону без разворота. Салон между кабинами представлял собой нечто среднее между экстренной реанимацией и научной лабораторией. В центре салона стоял невысокий подиум, на котором была закреплена мобильная капсула с прозрачным откидывающимся верхом. От капсулы к многочисленной аппаратуре змеилось неимоверное количество кабелей, тут же располагались два робота-манипулятора. Начальство прожужжало все уши про стерильность. Вместо привычных термомаскхалатов пришлось облачиться в неудобные и бесполезные, с точки зрения бронезащиты, белые комбинезоны, и шлемы с автономной рециркуляцией кислорода.

Любимый автомат-пулемёт Осташевскому взять на операцию не разрешили. Работать предстояло почти бесшумным нейтрализатором или, в крайнем случае, пистолетом-импульсником. На время перегона всё оружие и вовсе изъяли, а пирамиду закрыли в ящике, примыкающем к одной из кабин.

В группе захвата их было семеро. Из знакомых в ней оказался только Драган. Остальные участники, судя по всему, являлись спецбригадой и работали вместе уже не первый год. Серб угодил в команду во многом случайно. Вначале вместе с Данилой туда отрядили Даню Морева, специализировавшегося на силовых задержаниях, но в последнем огневом контакте на промышленном карьере того подстрелили парализующим разрядом, и у парня никак не проходил тремор, а с трясущимися руками каши не сваришь.

В последний момент его заменили на Драгана; всё же, в последних боестолкновениях Осташевский с ним, что называется, «сработался», это и предопределило выбор.

Как обычно, Данила с Сербом оказались прикрывающими. Основное изъятие должна была производить прибывшая отдельным бортом пятёрка наёмников. Осташевский повидал немало спецбригад и сразу понял, что перед ним профессионалы самого высокого класса. Держались они уверенно, независимо и спокойно. Во всех действиях чувствовалась армейская выучка. Все наёмники были русскими, во всяком случае, говорили без малейшего акцента.

Данила неспроста обратил на это внимание. На инструктаже Драгану в приказном порядке приказали помалкивать. «Не вздумай открыть рот! — напомнил ему ещё раз перед погрузкой Командор группы, которого все звали Ник. — На первом этапе операции, до того, пока не начнется изъятие, ни одного слова! Ты немой! Понятно?»

«Так точно!» — кося глазом, отчеканил тогда Драган. Хотя Данила не сомневался, что мысленно он посылает нового командира куда подальше. Но приказ придётся выполнять, с этим не поспоришь.

Правда, и болтать-то особо было не о чем. После того, как их облачили в стерильные костюмы, команды отдавались по внутренней рации, установленной в гермошлемах. Что тут скажешь? Не на пикник же они отправляются.

Кроме научного фургона, в кортеж входило две единицы сопровождения. Спецкар службы Юстициона с проблесковой иллюминацией и небольшой вездеход с грузовым отсеком.

В салон фургона вместе с группой захвата загрузили троих гражданских. На них были комбинезоны с отличительными знаками местных научников. Осташевский так понял, что это и есть настоящие ученые, именно они будут отвечать за техническую часть изъятия и переброски. Группа захвата же, в которую теперь входили и Данила с Драганом, поначалу будет играть вспомогательную роль.

При погрузке Данила успел заметить, что в головной автокар с представителем власти, который был уже в форменном кителе Юститциона, загрузился типчик, одетый в импозантное меховое полупальто. Он приезжал к ним в расположение, когда они торчали в том ужасном поселении в тундре. Типчик тогда толкал рекрутам речь, Данила запомнил его лицо по смешным и нелепым усикам над верхней губой.

Осташевский еще раз убедился, что в этот раз затевается что-то серьёзное, раз для этого выписали специальную группу, да ещё и отправили в сопровождение такого высокого чина. В принципе, он заподозрил высокий статус операции почти сразу, но этот факт являлся вполне прозрачным подтверждением.

Надо полагать, что кто-то из наёмников находился и внутри вездехода.

Вскоре выдвинулись из расположения. На место загрузки их перевезли на геликоптере, и по прибытии, Данила не мог не порадоваться, что, наконец-то, на улице стало теплей. Видимо, перевалочная база, где формировался кортеж, находилась существенно южнее, чем места их недавних вылазок на промышленные объекты.

Да и места тут были уже не такие глухие. Угадывалось близкое расположение населенных пунктов, даже сами примыкающие дороги были наезженными.

Разумеется, это всё равно был север, но уже не такой лютый. Температура за бортом — минус 10 по Цельсию, ветер не очень колючий, в целом вполне терпимо. Особенно после ледяных тундровых пустынь.

Первым шёл кар с проблесковыми маяками, заставляя других участников движения пропускать колонну. Кортеж двигался с высокой скоростью, никто не препятствовал его равномерному движению. Окна салона в фургоне были с тонированными стёклами, но закрывали обзор только снаружи. Изнутри же всё было видно прекрасно во все стороны. Можно было наблюдать за дорогой: что происходит впереди по курсу и что остаётся за кормой. Кабины были приземистые, а сам фургон довольно высок, дополнительные обзорные окна располагались прямо над крышами обеих управляющих модулей.

Довольно долго ехали в полном молчании, пока колонна не стала снижать скорость.

— Внимание, группа! — ожила рация голосом Ника. — Первая отсечка, хаб. Приготовиться. Без суеты, держимся естественно.

Данила увидел, что кортеж заезжает на пропускной пункт у въезда в какой-то город. Спецкар, не отключая маячков, въехал на платформу терминала и остановился. Фургон и вездеход пристроились ему в хвост.

Видимо, автоматическое сканирование чем — то не устроило проверяющих, потому что из диспетчерской башенки вышли два инспектора, которые тут же направились к спецкару. Осташевский уже знал, что внутри страны повсеместно введено чрезвычайное положение, которое подразумевает дополнительные проверки, в том числе и на транспортных хабах. Но, с другой стороны, если бы с пропусками было что-то не так, их вряд ли бы направили по официальному пути через пропускной пункт.

Впрочем, заминка оказалась недолгой. Вышедший навстречу инспекторам усатый типчик в полупальто помахал недовольно руками, повертел у них перед лицом смартом, тыкая пальцем в изображение.

Один из проверяющих прошёл вдоль фургона и вездехода, подсвечивая зачем-то фонариком внутрь, и, после недолгих препирательств, терминал открыли.

Машины кортежа медленно переехали через утопленный в нишу шлагбаум, тряхнув пассажиров на невысокой кочке и, помчались дальше, теперь уже по городским улицам. Движение здесь было более оживлённым, поэтому спецкар, кроме мигающих маячков иногда помогал себе рявкающим аудиосигналом.

Следующая проверка обещала оказаться посерьёзнее.

Косвенно это подтвердилось новым приказом Ника:

— Отсечка три! Всем полная мобилизация! — сообщил он по внутренней связи. — В случае обострения — выполняем «дельту». Далее — по обстоятельствам. Боевое расписание обязательно. Спокойнее!

Данила так толком и не понял принадлежность тех, кто собирался сейчас их проверять. Пропускной пункт был оборудован, можно сказать, в чистом поле. Сама площадка напоминала небольшую крепость или заградительный армейский форт. Осташевский даже отметил места на крышах крайних строений под турели, там можно было быстро и очень удобно разместить огневые точки. Примыкающая дорога в этом случае будет простреливаться на несколько километров. И не свернуть. Вокруг снежное глубокое поле. Транспортный шлюз наличествовал в единственном числе и был предсказуемо закрыт. В этот раз, после того, как головной спецкар уткнулся в ограничитель и остановился, некоторое, довольно долгое, время ничего не происходило.

Данила уже хотел было удивиться задержке, но тут из пропускного терминала показались люди. Что характерно, в самом разном обмундировании. Всего их было восемь человек, все вооружены импульсниками или нейтрализаторами. Двое в форме патруля Юстициона, трое в рекрутских комбинезонах, один в форме регулярной армии и ещё один в штатском: каком-то подобии спортивного комбинезона. Видимо, он и был самым главным в этой группе.

После того, как усатый типчик выбрался из спецкара, «спортсмен» сделал останавливающее движение рукой, и типчик замер на месте. Один из рекрутов, стоящий за главным, направил на него ствол, а второй взял на мушку оператора спецкара. Остальные вполне профессионально рассредоточились вокруг остальных транспортов, заняв позицию по обе стороны от машин.

Заметил Осташевский и еще кое-что. На тех самых приметных местах действительно, как по мановению волшебной палочки, появились стволы турельных крупнокалиберных пулеметов.

Усатый тип прокричал что-то, по обыкновению размахивая рукой. «Спортсмен» ответил. Потом типчик указал на фургон и произнёс длинную тираду.

«Спортсмен» связался с кем-то по рации, было видно, как он, наклонив голову, говорит что-то в микрофон, прикреплённый к лацкану.

Тип терпеливо ждал.

Наконец «спортсмен» дал своим подопечным отрывистую команду. Двое сразу же отправились к фургону, а двое к вездеходу. Остальные страховали с расстояния.

— Открыть замки, — распорядился Ник. — Внутренний визуальный осмотр, распоряжение первого.

Щёлкнул электронный фиксатор, боковая дверь фургона отъехала вбок. В проёме показались двое проверяющих. С порога они внимательно осмотрели сидящих в белых лабораторных комбинезонах людей, которые были больше похожи на космонавтов, чем на учёных.

— Сними, — один из подошедших, в форме армейца, ткнул на ближайшую к нему фигуру. — Шлем сними!

Фигура отрицательно покачала головой, указывая на прозрачный саркофаг.

— Прикажите своим людям не входить без стерильных костюмов внутрь фургона! — озабоченно проговорил типчик «спортсмену». Оказывается, они подошли следом. — У нас специальное оборудование и любое воздействие…

— Не входить, — нехотя распорядился «спортсмен». — Но шлем сними.

— Им нельзя! — воскликнул типчик. — Протокол безопасности!

— Снять шлем, сказал! — повысил голос «спортсмен».

— Обо всём будет доложено Маэстро! — было ясно, что типчик пошел в клинч.

Данила постарался полностью мобилизоваться, сшибка уже казалась неизбежной. Но что тут можно будет сделать? Добраться до ящика с оружием быстро не получится, их перестреляют, как курят. Рукопашка? Одного-двух нейтрализовать, может, и удастся, а что делать со страхующими и, главное, с пулеметами на крышах?! Данила застыл, кажется, даже сердце перестало стучать. Вот сейчас один из наёмников-мордоворотов снимет шлем и, прямо скажем, на ученого он будет походить очень слабо, что наверняка вызовет дополнительные подозрения.

— Сними, — раздался в рации голос Ника.

Фигура отщёлкнула фиксаторы, ухватила шлем за нижнюю кромку и потянула вверх. У Данила сжались кулаки. Через секунду все увидели милое женское личико и ворох длинных соломенных волос, рассыпавшихся по плечам девушки.

«Спортсмен» некоторое время смотрел на неё, потом, сделав короткий взмах рукой, развернулся, отзывая своих людей, и закрыл створку фургона.

— А как часто испускает сигнал приёмник? — поинтересовалась Маша, когда они выехали на «просев», как назвала его Ариэль.

Им предоставили старенькую модель автопеленгатора, который нашёлся в Череповецком НВЦ и давно уже стоял бесхозным на заднем дворе. Оборудование на автокаре было устаревшее, но данный факт новоявленных розыскников не смущал. Потому что они прибыли со своим аппаратом, наскоро собранном в их институте. Для его устойчивой работы требовалось только дополнительная мощность, которую стационарные аккумуляторы пеленгатора вполне себе обеспечивали. К тому же машина была трёхместной — как раз Марвин устроился на месте оператора, а девочки расположились за навигационной разверткой в салоне.

— Сие не регламентировано, — отозвалась Ариэль, следя за приборами слежения. — И очень много дополнительных условий. Даже посланный сигнал может не дойти до приёмника. Его может не подтвердить ответчик. И еще куча всего. Даже в условиях функционирования СУПЕР, сигнал то и дело терялся по ходу передвижений АНГа по центрам. Ведь по нему уже ничего не отслеживалось специально. Он был, по большому счету, совершенно бесполезен в то время.

— Я всё равно не понимаю. Как АНГ может что-то испускать? Как возможно активировать элемент системы без самой системы. Борик же объяснял, что он не сможет функционировать в таком виде. Кроме выполнения базовых функций, доступных любому автономному псевдо-аватару.

— Можно предположить, что каким-то образом активировался некий отдельный узел АНГа, — подал голос Гена. — Такая активация запустила базовые автономные протоколы. Навигационные сигналы как раз относятся к базовым.

— Почему тогда сигнал не стабилен? — не унималась Мария. — Он должен быть постоянным!

— Может быть, блок отключается периодически. Ты же выключаешь своего псевдо-аватара для подзарядки или просто так, когда надоест. Так же и АНГа. К тому же он сам может переходить в режим экономии энергии. Версий масса.

— Туманная у нас авантюра, — заключила Маша, посматривая в окно. — Ничего не понятно, куда бежать, кого ловить и зачем спасать.

— Можно подумать, когда то было по-другому, — заметила Арина.

— …Таков наш тяжкий крест. Поныне.

Где сходится судьба коротких линий.

Где размягчает плоть, и, жалобно звеня,

Трезвонит в ухе глупая судьба… — процитировала Маша.

— Красиво-о-о, — мечтательно протянул Марвин, плавно отклоняя рычаг. — Я люблю поэзию Творцов, только некогда читать.

Ариэль еле слышно фыркнула.

Спецмашина вырулила на следующую условную концентрическую окружность. Расследователи решили так. Начать от предполагаемой точки испускания сигнала, а потом двигаться по кругу, постепенно увеличивая сектор охвата.

Понятно, что с увеличением расстояния будет уменьшаться сила импульса, но, с другой стороны, сидеть и ждать у моря погоды, было ещё хуже. При движении оставался реальный шанс приблизиться к источнику поближе, чтобы высокочувствительный аппарат, который они собрали, смог уловить даже незначительный сигнал. Сейчас, по первой детекции, которую сумела вычислить Ариэль, погрешность составляла квадрат шириной почти в 120 километров, расположенный в западной части Вологодской области. Начать решили с Череповца, который также частично входил в зону поиска, хотя Маша резонно заметила, что вряд ли АНГа, если это АНГ, будут держать в столь ненадёжном месте, под носом у местных спецслужб.

И, скорее всего, она оказалось права. За полдня непрерывного движения по кварталам города, результат был нулевым, даже без какого-либо намёка на успех. Ничего. Ни визуально, ни тактильно.

Сейчас они колесили уже по окраинам. Но их аппаратик упорно молчал, Ариэль даже пару раз прогоняла флеш-тест, чтобы удостовериться, что с ним все в порядке. И оба раза динамик отзывался зуммером и оба раза Марвин подскакивал на сиденье, и с надеждой оборачивался назад. Но Ариэль отрицательно покачивала головой.

Ближе к вечеру, расследователи, вымотанные безуспешным поиском, вернулись в гостиницу неподалеку от НВЦ. У них оставался ещё завтрашний день, теперь предстояло попытаться запеленговать сигнал, передвигаясь по дорогам между населёнными пунктами областного центра. В этом случае концентрические круги им выписывать было физически невозможно, поэтому следовало определиться с направлениями. Основных было три — север, юг и восток в сторону Вологды. Проверить всё они явно не успевали.

— Я бы прошерстил вдоль крупной трассы, отсюда до областного центра как раз чуть больше ста километров, — предложил Гена, когда они встретились в холле на вечернюю летучку. — Если ехать на северо-восток.

— Заметно, что ты всё время поближе к большим дорогам свернуть норовишь, — слегка раздражённо отозвалась Маша. Она выглядела совсем хмурой; сидела, поджав под себя ноги, и недовольно глядела на собеседников.

— А причём здесь… — начал было оправдываться уязвленный Гена, но Ариэль примиряющее подняла руки.

— Давайте не будем сходить с ума, — она внимательно посмотрела на подругу. — Маша, давай конструктивно.

— Конструктивно надо бросить жребий и не мучиться, — заявила Мария. — Игральную кость. Выпадет 1 или 2 — юг, 3 или 4 — север, 5 или…

— Прекрати, — Арина повысила голос.

— Что прекратить? У нас нет ни одного факта в подтверждении какого-либо направления. Какая разница тогда, куда ехать?

— Мозги для чего нам? — поинтересовалась Арина. — Гена, твое предложение на чём основано?

— Ни на чем, — вынужден был признаться Марвин.

Маша почти торжествующе глянула на Арину.

«Вот видишь, — как бы говорила она. — Я оказалась права. Нет никакой разницы».

Ариэль задумалась на минуту. Гена смотрел на неё беспокойно, а Маша вовсе отвернулась, уставившись на переливающийся в полутьме витраж на стене.

— Может, это ничего и не значит, — наконец проговорила Арина. — Но лайнер-сцепка везущий АНГа, если он там был, двигался со стороны Вологды. Его след обрывается неподалеку от Череповца. Стоит предположить, что он проследовал дальше, но вот куда свернул? На север или на юг? Так что, твой вариант Гена, наименее, на мой взгляд, вероятный. Ты предлагаешь двигаться противоположным курсом. Поэтому будем рассматривать остальные два. Юг или Север? Если юг, то машине надо было пересечь городскую черту и уйти вниз по карте. Это два лишних хаба. Не аргумент, но всё же. А если он пошёл на север, то… То на север. Так юг или север? — Ариэль глянула на Машу, но та ничего не ответила, а только сделала руками жест, будто она выкидывает на стол воображаемую игральную кость.

— Может, останемся тут еще на день? — Гена Марвин вывел спецмашину на очередную обледенелую проселочную дорогу.

— Нельзя, — вздохнула Арина. — Нас и так вот-вот хватятся. Борис Васильевич нас только на двое суток пообещал прикрыть.

— Надо было Владику сказать, да и всё, — вступила в разговор Маша. — Как-то некрасиво получилось.

— Тебе же твердят об утечках, — сердито откликнулась Ариэль. — Информация уходит постоянно, и вовсе не из-за халатности. Даже если Влад будет максимально осторожным, нет никакой гарантии. Не зависит от него это. А чем он нам может поспособствовать, если не помощью Юстициона? Живой силой присутствия тут, с нами? Не смеши. У него забот полон дом.

— Всё равно некрасиво, — упрямо повторила Маша.

Ариэль фыркнула, но ничего больше не сказала.

Выехали расследователи сегодня с раннего утра ещё затемно. Направились на север от Череповца, так решила Арина, понадеявшись на свою интуицию. Но пока расчёты не оправдывались. Они забирались всё дальше и дальше от города, делая, по возможности петли, но их приборчик-детектор молчал, виновато помаргивая рубиновым индикатором.

Часов шесть, до обеда, они колесили непрерывно и безрезультатно. Потом остановились на площади какого-то заснеженного поселения и наскоро перекусили прямо в салоне саморазогревающимся сухпайком.

— Куда дальше? — спросил Гена, устраиваясь за операторским пультом и потягиваясь. Он пытался размять затёкшие ноги.

— В том же направлении, — приказала Арина.

— Ещё севернее? Там скоро дороги кончатся. И так уже шоркаем подушками по насту. А если застрянем?

— Не застрянем. Поехали уже.

Детектор сработал где-то в 15–45 по местному времени. Все произошло настолько неожиданно, что в этот раз подпрыгнул не только Гена, но и обе девушки вздрогнули. Ариэль как раз углубилась в азимутальную таблицу, сконцентрировав на ней все свое внимание, а Маша просто витала в облаках, мечтательно уставившись в пробегающие мимо зимние пейзажи.

— Проверка опять? — подозрительно спросил Марвин, полуоборачиваясь.

— Не проверка, — Арина принялась выкручивать настроечные шкалы. — Реальный сигнал.

— Ничего себе, — осоловело произнесла Маша. — И что, пеленгуется?

— Пока не знаю, — Ариэль подключала дополнительные модули. — Помогай, давай, Машунь. На карту проецируй!

Мария тут же спохватилась, сбросила оцепенение и придвинулась к пульту. Некоторое время девушки корпели над настройкой аппарата.

— Есть пеленг, — словно не веря в свои слова, заявила вскоре Арина. — Еще дальше на север. Удаление около 30 км. Погрешность, конечно, большая, но пеленг есть!

— С ума сойти, — отозвался Гена, глупо улыбаясь. — Там не так уж много дорог.

— И я про то же. Мы где сейчас?

— Скинь мне точку на навигатор, — попросил Марвин. — Нам надо выехать вот на эту трассу, — сообщил он через несколько секунд, тыкая в экранчик. — Через пару километров на неё эта дорога выходит, а потом по ней и… и, возможно, она туда и приведёт нас.

— А мы там проедем? — озабоченно поинтересовалась Арина.

Гена пожал плечами и дал по газам. Спецкар резво дёрнулся вперёд, направляясь к нужной развилке.

— А теперь нам точно не надо сообщить обо всём Владу? — спросила Маша.

— Особо ничего не изменилось, — задумчиво протянула Ариэль. — Это всего лишь сигнал. Что он обозначает, точно не известно. Ты сама как считаешь? Я предлагаю проверить самим. Раз мы уже так близко.

Маша помолчала, потом взглянула на подругу:

— А что мы? Мы обычные учёные. Полный автокар оборудования. Две невинные девочки. Кому мы можем быть опасны? Ну, заблудились, с кем не бывает? Не ругайтесь, дяденька. Так?

— Приблизительно, — усмехнулась Арина.

— Раз так, тогда поехали, — смилостивилась Маша — Самый полный вперед! — приказала она Марвину.

В этих местах, вдали от города, им почти не попадалось других машин: как только они отъехали на несколько десятков километров, разве что несколько одиночных грузовых доставщиков, пронёсшихся во встречном направлении, разбавили унылую окружающую картину.

Тем неожиданней было при выезде с развилку на трассу увидеть мчащийся по ней на большой скорости настоящий кортеж.

Гена даже испуганно притормозил, чтобы не выскочить на перекрёсток раньше времени. Впереди по трассе несся юстиционовский кар с проблесковыми огнями, за ним шёл громоздкий фургон необычной формы, а замыкал колонну высокопроходимый вездеход.

— Куда это они так летят? — пробормотал Марвин, выруливая на дорогу, на которой еще оседала потревоженная пневматиками снежная крошка.

— Нам что, за ними? — озадаченно спросила Маша, глядя вслед умчавшейся колонне.

— Получается, что так… — задумчиво отозвалась Ариэль, сверяясь с картой. — Но вряд ли нам за ними угнаться.

Километров через двадцать ходу, открылась новая вводная. Малоезженая и неровная трасса в этом месте вдруг начала расходиться в двух направлениях.

Одна дорога выглядела понадежнее, и просматривалась на несколько километров в обе стороны. Вторая напоминала просто пробитую в снегу колею. Беда была в том, что оба направления укладывались в треугольник пеленга и определить, откуда пришёл сигнал, было невозможно.

Ребята остановились у развилки и вышли из кара, чтобы осмотреться. Кругом простиралась снежная пустыня.

— Опять будем кости кидать? — саркастически поинтересовалась Арина, поглядывая на Машу.

Подруга не отозвалась, она что-то изучала на съезде одной из дорог, присев на корточки.

— Что там? — крикнула ей Ариэль, прикладывая ладонь к глазам, чтобы не слепило солнце.

— Мне кажется, что те, кто ехал перед нами, свернули сюда. Следы довольно свежие и чёткие, — сообщила Маша, вставая на ноги.

— А кто ехал перед нами? — подал голос Гена.

— Ты имеешь в виду те машины с мигалками? — переспросила Арина. — Я думала, они давным-давно куда-нибудь свернули, что им делать в такой заброшенной глуши?

— Я тоже так думала, — отозвалась Маша. — Но следы протекторов говорят об обратном. Они свернули здесь. Все три машины.

— Ты не путаешь?

— На снегу след не спрячешь.

— Что им тут делать? — спросил Марвин, и все трое расследователей переглянулись.

— Видимо, это неспроста, — кивнула Маша. — Садимся и поехали за ними. Никаких костей больше!

Поначалу дорога казалась всё более заброшенной. Если бы не прошедшая незадолго до них колонна, они бы точно увязли в рыхлом снегу, не помогла бы и пневмоподвеска. Но пока они могли двигаться по колее, хоть и с определенным трудом. Гена, то и дело, манипулировал ручкой управления, спецкар болтало, он зарывался в разбитые кое-где края колеи, но каждый раз благополучно выкарабкивался, глухо урча мотором.

Арина с беспокойством посматривала вперёд, надеясь, что покрытие дороги не испортится окончательно.

Но она зря волновалась, этого не произошло. Напротив, после тяжёлого участка длиной километра три, полотно, наоборот стало приподниматься над уровнем раскинувшегося вокруг поля, а вскоре и вовсе приобрело вид накатанной, недавно смонтированной добротной трассы, будто они и не выезжали далеко за город.

Марвин тут же прибавил скорость, и автокар весело полетел вперед, оставляя за собой снежный пушистый шлейф; начался небольшой снегопад.

— Откуда здесь такая хорошая дорога? — ни к кому особо не обращаясь, спросила Маша. — Меня терзают смутные сомнения…

Но развить свою мысль дальше девушке не удалось.

Впереди появилось что-то вроде транспортного хаба, что было еще удивительней. Когда подъехали ближе, ситуация немного прояснилась. Нет, это был не хаб, а нечто среднее между контрольно-пропускным пунктом и небольшой крепостью. Дорогу перекрывал отпускающийся шлюз, а по обе его стороны располагалось несколько приземистых административных строений, крайние из которых были оборудованы некими башенками-площадками. Оттуда, с такой высоты, при необходимости, было очень удобно вести огонь. Мария это отметила для себя сразу и это ей не очень понравилось.

Гена притормозил автокар, не решаясь приближаться к неизвестному форпосту. Сейчас их спецмашина еле ползла по дороге.

— Что решаем? — быстро спросила Маша, внутренне мобилизуясь. — Нас, скорее всего, уже заметили. Сколько отсюда до предполагаемой точки?

— От двух до пяти километров, — отозвалась Ариэль, сверившись с навигатором.

— Ариш, давай рискнем! — Мария была настроена по-боевому.

Подруги переглянулись. И прочитали в глазах друг друга именно то, что ждали друг от друга.

— А… — начал Гена, но Ариэль его остановила, мягко, но решительно положив ему руку на плечо:

— Подъезжай к шлюзу.

Марвин чуть прибавил скорость и припарковался в зоне осмотра, не заглушая двигатель.

Несколько минут было тихо, потом отворилась боковая створка, и в их сторону двинулся патруль из пяти человек.

— Странный у них вид, — сразу же прокомментировала Маша. — У одного юстиционовская форма, один армеец, остальные не пойми кто.

Все мужчины, направляющиеся к ним, были с оружием. Через плечо на ремнях у них висели импульсники и автоматы. У того, кто шёл первым, на боку висела кобура мини-нейтрализатора.

— Выходим, — Маша подтолкнула Арину с Геной. — Мы — обычные учёные.

Расследователи выбрались из спецкара, стараясь не делать резких движений и всем своим видом демонстрируя мирные намерения.

Не доходя до них несколько метров, патруль остановился. Шедший первым, видимо старший, сделал остальным жест рукой. Стволы пока были направлены вниз, это слегка обнадёживало.

— Кто такие? — небрежно поинтересовался старший.

— Вас должны были предупредить, — заявила Ариэль твёрдым голосом. — Мы везём научное оборудование.

— Оборудование? — переспросил Главарь. — В лабораторию, что ли?

— Именно, — кивнула Арина, а Маша едва сдержалась, чтобы не бросить на неё удивлённый взгляд.

— Не было такого сообщения, — задумчиво протянул Главарь. — Михеевский, Глинка, осмотрите машинку.

Двое сразу же принялись выполнять приказание. Открыли двери, заглянули внутрь машины, потрогали зачем-то аппарат детекции.

— Правда, приборы какие-то, Капитан, — нехотя отозвался один из проверяющих. — Кабели да антенны.

— Вас должны были предупредить, — повторила Ариэль. — Нас очень ждут в лаборатории, начать эксперимент без этих элементов невозможно.

Старший, которого назвали, Капитан, ещё раз подозрительно осмотрел всех троих пассажиров спецкара. Девушки стояли без головных уборов, и сейчас в их волосах таяли падающие снежинки, а локоны слегка развевались на ветру.

Мария даже напустила на себя глуповатый вид, изо всех сил предлагая поверить в безгрешность своих намерений. Хотя на самом деле, всё внутри сжалось, как перетянутая пружина.

Высокий Гена Марвин стоял нелепой скособоченной верстой, ему и представляться никем было не нужно. В отличие от девчонок, он к таким переплётам судьбы не привык, и сейчас выглядел по-настоящему растерянным.

По всей видимости внешний осмотр удовлетворил Капитана, но что-то в облике или поведении троицы его насторожило.

— Возможно, всё так и есть, — сказал, наконец, Главарь. — Но пропустить вас без пропуска не имею права. Задерживаю вас до выяснения.

— Вы себе представляете все последствия нашего задержания? — спросила Арина с вызовом. — Неужели вы не способны сообразить, что нас вызвали в экстренном порядке?! Какой пропуск на выезде из города при чрезвычайном положении? Вы в своем уме? Свяжите меня с Серебряковым немедленно! Или вы хотите, чтобы я доложила Грому о вашей некомпетентности?!

«Она с ума сошла? — у Маши сердце уже готово было выпрыгнуть из груди. — Она же нас этими именами закопает!!! Гром — это что, Молниевский?! Причем тут он?! Откуда какой-то патрульный может его знать?! И кто такой Серебряков?! Вроде слышала раньше, но не могу вспомнить. Их перед нами пятеро! Пятеро! И еще неизвестно, сколько в зданиях. А у меня даже оружия при себе нет!».

Но, как ни странно, упоминания Ариной конкретных людей подействовали не хуже пропуска. Разумеется, она блефовала. Но блефовала от безысходности. И это сработало.

— Грому? — переспросил Капитан. — Ммм… Он упоминал что-то про оборудование. Вы что, не успели догнать их колонну?

— Естественно, не успели, — воодушевившись, воскликнула Ариэль. — Вы видите, на чём нам пришлось везти аппарат, мы едва не застряли после поворота.

— Понятно, — капитан еще раз окинул всех взглядом. — Пропустите их, — велел он подчинённым, махнув рукой, и, повернувшись, пошёл прочь.

Расследователи, возбужденные этой победой, забрались внутрь спецкара.

У Гены так тряслись руки, что пришлось активировать автопилот, чтобы тронуть машину с места. У Ариель на морозе раскраснелась щёки, и от пережитого волнения она непроизвольно трогала сенсоры аппарата. Одна Маша оставалась относительно спокойной.

— Это ещё не бинго, — тихим голосом заявила она. — Проверки еще только начинаются…

Створки шлюза поднялись вверх, и Гена, справившийся к этому моменту с управлением, направил спецкар в открывшийся проход.

Глава 2

Совещания у Строева в последнее время стали почти ежедневными. Ситуация с захватом объектов менялась стремительно и требовались немедленные меры. Курировать такие большие в географическом плане области становилось всё труднее. Влад постоянно координировал десятки отдельных операций, почти не выходя из своего кабинета в Управлении Юстициона. Чтобы к полудню каждого нового дня отчитаться перед Строевым. Иногда — электронным рапортом, но чаще — лично.

Сейчас в кабинете руководителя «Симбиоза» кроме Исаева находился ещё и Игорь Панкратов, по сути, занимающийся тем же, что и Влад. А именно, организацией обороны стратегических объектов, но только в других регионах, в основном — на юге страны.

Как раз Панкратов и «наседал» в данный момент на своего начальника.

— Наши коллеги из Политпроспекта не собираются нам реально помогать? — спрашивал он, обращаясь к Строеву. — А то я наблюдаю бурную деятельность, похожую лишь на имитацию бурной деятельности.

— Ты не прав, Игорь, — не согласился Максим Леонидович. — Ты просто не представляешь, какое на них сейчас идёт давление. Со всех сторон. Но там есть толковые политики, возглавляющие комитеты, которые стабилизируют обстановку. Например, Лосев из кризисного штаба. Или Стрелков, который собрал отличную инициативную группу. К тому же, не забывайте, что «де юре» мы не можем полномасштабно использовать армейские подразделения: выступления ОСГР, даже вооружённые, представляют собой гражданский внутренний конфликт. Любой приказ регулярным частям на тотальное подавление будет в какой-то мере антинародным. Под определение внешнего врага террористы и диверсанты, как ни странно, не подходят. То есть, для борьбы с ними сейчас имеются, по сути, только Внутренние силы Юстициона. Хотя политики пытаются найти компромисс.

— Хорошо, а где контрпропаганда? — не унимался Панкратов. — Лаптев окончательно обнаглел! Меня вчера сын спрашивает — папа, а почему люди помогают бандитам? Ему шесть лет. Представляете, о бандитах говорят все, даже дети, словно они не террористы, а звезды стеллс-шоу.

— Не всё так мрачно, — вздохнул Строев, но его выражение лица не очень-то соответствовало такому заявлению. — Ты же сам прекрасно знаешь, что основная проблема — в коммуникациях.

ОСГР продавливает своим техническим преимуществом. Но на деле-то у них мало что получается. Подавляющее большинство населения продолжает поддерживать идеи созидательной технократии. А знаете, почему? Потому что они видят результаты. Несмотря на атаку ОСГР, несмотря на отсутствие СУПЕР. Экономическая модель продолжает работать, как и раньше! Да, с существенными оговорками, но продолжает! Это самый главный наш козырь и самое главное преимущество. Нам не хватает только восстановленной СУПЕР. Случись такое, мы разобрались бы с бандитами на раз-два. Но…

— Борис сейчас компилирует первые внутренние оболочки ядра, — заметил Влад.

— Я всё понимаю, — кивнул Строев. — И никаких претензий к нашему Институту Восстановления нет. Один «Следопыт» чего стоит! Но ведь, насколько я понимаю, новые разработки ядер отличаются от оригинальных «СУПЕРских». По большому счёту, это новая система ИИ. Аналогичная СУПЕР, но не являющаяся ею. Не стоит этого забывать.

— Борис Васильевич объяснил мне, что принципы работы нового ядра аналогичны и обе системы полностью совместимы, — сказал Исаев. — Отличается только природа внутренних взаимодействий, но этот момент больше технический, чем принципиальный.

— Пусть так, — кивнул Максим Леонидович. — Свяжи меня с ним в ближайшее время, когда он будет более-менее свободен. Мы в рамках проекта «Лазарь» выпускаем опытную партию прототипов класса ВР. Вам в помощь, кстати. Первые экземпляры сразу же пойдут на вооружение подразделений Юстициона, ведущих боевые действия.

— ВР-Г2? — переспросил Игорь. — Военные Роботы Второй Генерации?

— Да, это спецзаказ для профильных Объединений по линии обороны, который мы инициировали сразу после отключения СУПЕР. Первые результаты уже есть. Отдел Белоручкина в разработках тоже участвовал, и мне надо с ним посоветоваться по вопросам эксплуатации.

— И что они собой представляют? — заинтересовался Влад.

— О! — черты лица Строева разгладились. — Вряд ли ты встречал что-то подобное раньше. Один такой «Варяг» — ребята так неофициально назвали робота — заменяет хорошо укомплектованное и обученное штурмовое подразделение Юстициона. Вооружение, броня, очень низкая уязвимость. Я тебе потом передам подробную информацию, потому что как раз тебе придется тестировать Варягов в реальных условиях. У этих роботов пока только один минус, управлять им должен оператор. Дистанционно. Да, на относительно больших расстояниях, но дистанционно. Автономия у Варяга, разумеется, предусмотрена тоже и, не мне вам объяснять, будь СУПЕР в строю… Если в такого робота вдохнуть ещё и искусственный интеллект — получится идеальная машина для защиты объектов.

— Если бы… — огорченно протянул Панкратов. — Но давайте вернёмся к нашим политикам. Насколько мне известно, от лица Правительства, Политпроспект намеревался сделать заявление к Международному сообществу.

— Они его и сделали. Правда, пока не обнародовали в инфоплатформах. Да и, по большому счёту, в этом нет необходимости…

— Почему? — озадаченно спросил Игорь.

— В заявлении заключался решительный призыв к иностранным правительствам прекратить любое пособничество террористам, действующим на территории России, ввиду очевидной противоправности этих действий. И что нам ответили? Нам ответили, что международное сообщество, в лице лидеров Евросоюза, не намерено вмешиваться во внутренние дела любых суверенных государств. Америка проигнорировала призыв Политпроспекта вовсе, а Азия ещё раньше объявила о нейтралитете.

— Подождите. Но ведь доказано использование террористами ALPHA-VITа! Как Европа может отмахнуться от такого факта?

— Кем доказано? — переспросил Строев. — Никаких официальных данных об использовании этой системы нет. К тому же у дипломатов свой собственный контекст. Там варится многоуровневая политическая каша. Аргументы находятся моментально. От отклонения нами, — Максим Леонидович кивнул на Влада, намекая на его командировку в Брюссель, — выгодного предложения по интегрированию ALPHA-VIT до провозглашения ОСГР вовсе не «террористами», а «борцами за свободы». Так что надеяться на запад бессмысленно.

— Правильно мы развивали государственную автономию, — заметил Панкратов. — С этими притворщиками сотрудничать бесполезно. Всё, что не ведёт к их личной выгоде, игнорируется.

— Так было всегда, — сказал Строев. — У нас совершенно разные экономические формации и разные цели развития. А сейчас запад пользуется ситуацией, только и всего. Но вот как далеко они зайдут в своих аппетитах… Я завтра улетаю в Москву. Там собирается весь кризисный штаб и будет спецзаседание Правительства и Политпроспекта. Влад, попроси Бориса Васильевича самого со мной связаться. Мне крайне неудобно отвлекать его от дел. И продолжайте докладывать обо всех ваших наработках!

— Неплохой вид, — признался Стерлинг, подъезжая на своем кресле к огромному окну-стене и любуясь огромной акваторией. — Когда выйду на заслуженный покой, куплю себе такую же виллу у моря.

— А это что, Демитрий, ваше личное имение? — спросил прямолинейный Клоттен.

— Нет, конечно, — рассмеялся Черенцов. — Кто мне продаст тут, в Берленга-Гранде, недвижимость? Да и на что, собственно, я её куплю, даже если да?

— Не прибедняйтесь, — покачал головой Ганс.

— Вилла взята в аренду, — пояснил советник, отвечая на вопрос и игнорируя последнюю реплику шефа внешней разведки. — Можно сказать под рабочий офис.

— Хороший офис, — снова покачал головой Клоттен. — Не хватает только штата секретарш.

— Почему же не хватает? — продолжил веселиться Черенцов. — Если потребуется, я организую.

— И вино достойное, — Майкл отпил из бокала, который держал в руке. — Вы сибаритствуете, мой друг! — он посмотрел на Дмитрия.

— Только отчасти, — парировал Черенцов. — И очень-очень редко!

— Когда есть повод? — поинтересовался Ганс, рассматривая этикетку на бутылке.

— Когда есть внутренняя потребность, — осторожно уточнил советник.

— Это верно, — вклинился в перепалку Стерлинг. — Особого повода пока нет.

— Не скажите, — не согласился Клоттен. — Ситуация развивается даже лучше, чем мы предполагали! Наш экстравагантный друг пока не подводит, мало того, мчит вперед, как паровоз!

— Вы всё еще продолжаете идеализировать нашего фигуранта? — скептически поинтересовался Дмитрий. — Человек, который якобы отошёл от дел, насчёт него уже предупреждал. И я склонен доверять такому мнению.

— Господин Лаптев скоро станет второстепенной фигурой, — заметил Стерлинг. — Не стоит заострять на нём наше внимание. Он лишь функциональный материал, необходимый для определённого этапа «Тайфуна». И рассматривать его деяния следует лишь в этом контексте. А ключевой фазой вышеозначенного контекста я вижу процедуру изъятия. После которой фигурант станет полностью управляемым. Какова там обстановка на данный момент?

— Насколько я понимаю, именно сейчас и происходит собственно изъятие, — сообщил Дмитрий. — Буквально полчаса назад я получил код подтверждения о проникновении. Остались чисто технические моменты, но они займут какое-то время. Так что вы очень вовремя решили меня посетить.

Черенцов, конечно, лукавил. Он не сомневался, что оба высокопоставленных руководителя были прекрасно осведомлены о течении операции изъятия и прибыли в Берленга-Гранде не случайно. После того, как станет известно о положительном решении вопроса, связанном с обладанием искомым Объектом, появлялся шанс на переговоры с Человеком, который отошёл от дел. Очень уж этот самый объект его интересовал. Человек, который отошел от дел — по имени его пока никто не называл — физически обитал поблизости от этих мест.

Черенцов же мог выступить посредником в организации таких переговоров, поэтому шеф международного отдела Европейской Службы Контроля Майкл Стерлинг и начальник внешней разведки Евросоюза Ганс Клоттен пили сейчас вино в гостях у Дмитрия, который по совместительству занимал пост советника по безопасности той же ЕСК.

— Вовремя, вовремя, — согласно протянул Стерлинг и сделал ещё один глоток, любуясь висящим над голубым горизонтом солнцем.

— Кстати, Ганс, — обратился к Клоттену Черенцов. — А что будет с Эмиссаром? Вы обеспечите ему зеленую волну, как горе-обновленцам? Боюсь, что после изъятия, кое-кто будет в отношении него, как бы помягче выразиться… слегка обижен, если не сказать взбешён.

— Для Эмиссара предусмотрен индивидуальный план.

— Я не хочу на вас давить, Ганс, но, при всем уважении, с такими людьми лучше поддерживать видимость хороших взаимовыгодных отношений. Пусть вас не смущает его невыразительный вид и нелепые усики. Во время «Вертикали» он умудрился выйти почти сухим из воды, находясь в самой гуще замеса. Уверяю вас, у Грома всегда припрятаны лишние тузы в рукаве.

— Давайте без этих ваших агентурных кличек! — недовольно пробурчал Стерлинг. — Все и так поняли о ком речь!

— Вы и здесь опасаетесь прослушки? — удивился Черенецов. — И сами недавно упоминали нашего экстравагантного друга по фамилии… Хотя… есть такая русская поговорка — бережёного бог бережет.

— Прекрасный афоризм, Демитрий, — отзвался Ганс. — Надо взять на вооружение.

— Да, пожалуйста, — улыбнулся советник. — Если не секрет, Майкл, а вторая фаза «Тайфуна» уже согласована с руководителями Евросоюза?

— Не только с ними. С правительствами заинтересованных стран тоже.

— И почему мы медлим?

— Вы сами должны понимать, что сначала надо дождаться результата изъятия и возможно тех самых переговоров, что вы нам обеспечите. Отсрочка вполне оправдана. Время у нас, судя по агентурным данным, ещё есть. Разработки по восстановлению ядер бывшей системы в России ещё далеки от завершения.

— Хорошо, если так. Но не забывайте, что русские долго запрягают, но быстро ездят.

— Еще одна поговорная? — вскинулся Клоттен.

— Поговорка, — машинально поправил Чернцов. Ему вдруг вспомнились те двое русских на последних переговорах по внедрению ALPHA-VIT. Импозантный и уверенный в себе седой мужчина в годах и атлетично сложенный юстиционовец, Исаев.

Дмитрий позже навёл справки и выяснил, что, несмотря на молодость, этот самый Исаев являлся одним из главных разоблачителей заговора обновленцев. Что, если они вовсе не так просты, как пытались себя представить перед боссами ALPHA-VIT? Что, если и у них есть свой «Антитайфун» в рукаве?

— Ты со Строевым связался? — поинтересовался Влад, проявляясь на проекции смарта.

Боря сидел сейчас в своем кабинете, пребывая в учёной задумчивости.

— Только что поговорил.

— И как? Я не в том смысле, чтобы ты передавал мне детали разговора.

— Я понял. Максим Леонидович был сама любезность.

— Он тебя ценит, Громила. Постоянно твердит, что ты главная наша надежда.

— Судя по последним изысканиям, я не надежда, а якорь. Никакого продвижения вперед уже второй день.

— Слушай, а это правда, что ты как бы заново проектируешь сейчас СУПЕР? Вернее, не СУПЕР, а подобную систему ИИ?

— Ты спрашиваешь о ядре?

— Наверное.

— Ну, мы стараемся применить немного другой принцип нейро-электрических взаимодействий. Принцип иной внутренней природы, если можно так выразиться. Но все наработанные коммуникации СУПЕР прекрасно совместимы с такими разработками. Ты же понимаешь, что ядра представляют собой не только управляющий центр, но и основу саморазвития системы.

— В общих чертах. Оболочки уже тестируются ведь?

— Оболочки да, но они вспомогательный элемент, своеобразная подкорка главного мозга системы. А мозга пока нет.

— Слушай, Громила, Леонидыч твердил что-то про новых военных роботов, которые разрабатываются Объединениями по заказу в рамках «Лазаря». Твой отдел тоже такой заказ отрабатывает?

— «Варяги»? Не отрабатывает, а отработал.

— Да, серия ВРГ-2. Скоро мне придётся опытную партию тестировать. Чего от них ждать?

— А что конкретно тебя интересует? Я под подпиской о неразглашении вообще-то. Очень мощная военная единица. Повышенная проходимость. Маневренность. Убойный механизм в целом. Сам увидишь. Минус один — слабая автономия. Управляется дистанционно. Кстати, стабильный охват приёмника достигает пятидесяти километров. Представляешь? Сидишь себе в тёпленьком кабинете, а робот по полям чешет. Когда такие агрегаты возьмет под крыло СУПЕР, они станут непобедимы.

— Понятно. Что там девчонки?

— А что девчонки? — Боря непроизвольно напрягся.

— Как прогресс с расследованием у Арины, как дела с расшифровкой Машкиного кода? А ты чего такой нервный стал?

— Кто нервный? — переспросил Белоручкин, и переложил остро заточенный карандаш с одной половины стола на другую. — Нормально всё с расследованием. Мы же докладываем.

— А она где сейчас? — Влад смотрел на друга очень внимательно.

— Кто? — удивился Борис.

— Мы вроде бы про Ариэль разговаривали, нет?

— Так мы про обоих разговаривали.

— Обеих, — поправил Влад. — Так где Ариэль?

Борис непроизвольно оглянулся на дверь кабинета:

— Так нету ее. Кажется, она к Купрейчику в тюрьму уехала. По делам.

— А Маша?

— Так Машка не целый день же тут бывает, — Белоручкин облизнул губы. — С утра заходила, а потом уехала.

— Осталось уточнить, где Марвин.

— Гену я отправил в командировку. Тоже по делам.

— Громила, — вздохнул Влад. — Я тебе сейчас одну вещь скажу: ты, если надумаешь своей Буле изменять, то никогда не рассказывай ей никаких придуманных сказок. Просто молчи в тряпочку. Потому что ты врать совершенно… ммм… я бы даже сказал, абсолютно не умеешь! И меня данный факт очень сильно тревожит. Чтобы вы там не придумали своим гордым и независимым отрядом, вы обязательно в где-нибудь набедокурите! А времена сейчас такие, что ценой таких действий может стать чья-то жизнь! Сколько раз говорил вам! Как дети малые!..

Борька сидел, опустив голову, и молчал; он только сопел.

— Никуда не уходи, — предупредил Влад. — Я буду у тебя через пятнадцать минут. По смарту такие дела решать не будем. Исключительно лично. И попробуй только не рассказать! Удушу вот этими руками. Дьявол с ней, с грядущей Нобелевкой!

Через три-четыре километра от пропускного пункта взору Данилы открылся небольшой комплекс из десятка приземистых зданий, кучно расположенных как бы прямо в поле. Намётанный глаз Осташевского сразу приметил очищенную от снега вертолётную площадку и несколько удобных подъездов для крупной техники. Судя по всему, основная часть коммуникаций и лабораторий находилась под землей.

Кортеж припарковался у одного из входов с массивными дверями-створками на фасаде. После непродолжительных переговоров усатого с охранниками, створки, дёрнувшись, поехали вверх, открывая въезд в подземный тоннель.

Типчик быстро запрыгнул в машину сопровождения, и оператор направил технику в открывшийся проход. Следом въехал их спецавтокар, а вот вездеход остался снаружи. Стоило машинам заехать внутрь, створки тут же закрылись.

Спустившись по короткому серпантину ещё ниже, автомобили приткнулись у тускло светящегося входа в подземную галерею. Там был ещё один пост. Двое здоровенных рекрутов с импульсниками наперевес хмуро взирали на прибывший кортеж.

— Разобрать оружие, — раздалась в приёмнике лаконичная команда Ника. — Начинаем операцию. Действуем строго по расписанию.

«Скафандры» внутри салона спецкара ожили, поднялись со своих мест; один из боевиков группы раскрыл ящик и организовал раздачу оружия.

Данила, получив свой нейтрализатор, и ощутив рукой рифлёную поверхность рукоятки, почувствовал себя намного уверенней. Сознание привычно настроилось на рабочий ритм, лишние мысли ушли. Даже мышцы слегка заныли в ожидании возможного физического контакта. На всякий случай участникам группы захвата выдали ещё и по стрелковому пистолету.

Приказание командира подопечные принялись выполнять немедленно. Выскочив из салона, двое наёмников сразу же нейтрализовали охранников парализующими зарядами. Тех, как мог, отвлекал типчик, поэтому они не успели оказать сопротивления. Лишь их глаза расширились от удивления. Но через секунду они уже бились в конвульсиях, потихоньку затихая.

Группа захвата сняла неудобные герметичные костюмы; маскарад больше не требовался. Все, и Данила с Драганом в том числе, остались в привычных армейских камуфляжных комбинезонах с частичной бронезащитой.

Ник знаками указал своим подопечным направление движения и наёмники, по двое, двинулись внутрь галереи. Осташевский с Сербом, работавшие в паре, оказались замыкающими. Типчик с юстиционовцем и научниками остались у входной рамки возле машин.

В самом начале подземного перехода, им повстречалась женщина в лабораторном халате, которая увидев крадущихся вооружённых людей, схватила ступор, побледнела и едва не лишилась чувств.

Один из наёмников сразу же подскочил к ней, приложил палец к губам, советуя сохранять спокойствие, а потом засунул бедолагу в какое-то попавшееся на пути подсобное помещение, заклинив ручку, стоящей там щёткой с длинной ручкой.

И тут же дорогу им перегородили люди с оружием. Эти трое ребят были из службы местной безопасности, или из внутренней охраны. Главная неприятность заключалась в том, что один из них успел выстрелить из импульсника.

Спецы Ника незамедлительно открыли ответный огонь, нейтрализовав всех троих. Но группа была обнаружена. Звуки выстрелов эхом прогремели по сводам галереи, и на входе в Лабораторию их поджидала засада.

С обоих сторон начался плотный огонь, пули рикошетили от стен тоннеля, выбивая из них бетонные крошки и искры. Такое сопротивление заставило боевиков притормозить в продвижении вглубь; бойцы находили подвернувшиеся укрытия и оттуда вели стрельбу. Но самого Данилу больше интересовала ситуация в тылу. Он залег с нейтрализатором за выступом, на одном из небольших поворотов галереи и внимательно наблюдал за проходом. Неподалеку от него, у другой стены схоронился Драган. Они иногда посматривали друг на друга. Вскоре показалась подмога для местной охраны: на шум перестрелки подтягивались свежие силы из смежных блоков. Данила первым рассмотрел крадущегося человека с оружием и нажал на спусковой крючок. Нейтроампула попала незнакомцу в плечо, и он сразу же осел по стенке тоннеля.

Драган тоже нашёл цель. Осташевский заметил, как ещё один силуэт повалился вниз. Но там был кто-то ещё. Длинная очередь из импульсника ударила по скальному монолиту, рядом с их укрытием, оставляя на нём щербатые выбоины.

— Прикрой! — Показал знаком Данила Сербу и тот немедленно выхватил пистолет, выставил ствол наружу и принялся садить в сторону противника, расстреливая обойму. Осташевский стремительно рванул за угол, а потом взял ещё левее, открывая себе как можно больший угол обстрела. Враг залёг за каким-то ящиком и Осташевскому открылась часть его ноги от бедра.

Данила для уверенности всадил туда сразу две ампулы. Импульсник выпал из рук парализованного противника и глухо звякнул о металлический ящик. Осташевский убедился, что в тылу больше никого нет, и поднял большой палец, сигнализируя об этом Драгану.

Тем временем, бойцы Ника, сломив сопротивление, уже проникли в Лабораторию.

Еще раз убедившись, что со спины им ничего не угрожает, Данила с Сербом побежали дальше по галерее. Ближе к концу перехода стали попадаться, лежащие у стен, тела защитников. Но это была ещё не полная победа.

Когда напарники добрались до входа в куполообразное помещение, опоясанное по периметру узкими мостиками, звуки выстрелов доносились изнутри. Осташевский осторожно заглянул внутрь.

Да, это и была Лаборатория. Цилиндрическое, вырубленное в скале, помещение, увенчанное покатым куполом. Вдоль стен тянулись разноуровневые мостики, сваренные из стальных ферм, оканчивающиеся переходными площадками.

В своеобразных нишах, с двух сторон, друг напротив друга, виднелись затянутые стеклолитом модули, нечто вроде командных пунктов или управляющих рубок. Именно возле одной из них и шёл сейчас бой.

Стеклолит уже треснул и часть «окна» вывалилась наружу. Но изнутри рубки, укрывшись за оборудованием, кто-то упорно отстреливался, Данила заметил короткие вспышки. Бойцы группы захвата, залегли на ближайшей к рубке переходной площадке и вели ответный огонь. Другая «двойка» обходила очаг сопротивления с фланга.

Осташевский коротко глянул вниз.

Там царил локальный хаос и паника. Люди, — а это был, судя по одежде, в основном технический персонал: лаборанты, научные сотрудники — после начала перестрелки, увидев людей в военном камуфляже, разбегались, куда глаза глядят, пытаясь скрыться в примыкающих тоннелях или спрятаться за массивными шкафами. Но Данила отметил эту суету скорее автоматически. Его внимание приковал массивный саркофаг, установленный в центре Лаборатории на специальном возвышении. На «первом этаже» сооружения стояли четыре больших приплюснутых сферы с прозрачным верхом, внутри которых, как показалось Осташевскому, плескалась разноцветная жидкость — в каждой ёмкости своего цвета. А чуть выше, словно поднятый над уровнем сфер огромным пучком кабелей снизу, отсвечивал стеклокрышкой главный блок — соединённые между собой перемычкой две продолговатых капсулы: побольше и поменьше. В той, что побольше лежал человек. Данила смог рассмотреть только его бледное лицо, остальное тело скрывал непрозрачный балахон. Осташевского поразило количество проводов, присоединенных к каждой из сфер и капсул — их было просто огромное количество, и каждый вторым своим концом уходил к аппаратуре, расставленной вдоль стен. На прозрачных крышках капсул бежали непонятные строчки, повсюду мигали индикаторы и светились мониторы.

Застрекотали автоматические пистолеты: наемники, поняв, что их нейтрализаторы неэффективны против засевших в рубке, сменили тактику. С другой стороны в модуль швырнули светошумовую гранату, Данила успел заметить бросок и прикрыл рукой глаза, чтобы не получить «зайчика» — кратковременное ослепление. Но граната до рубки не долетела, грохнула перед входом и, судя по всему, не нанесла противнику никакого вреда.

Сейчас Осташевский понимал одно — провести «тихое» изъятие группе захвата не удалось. Наверняка, уже поднята общая тревога. Он беспокойно глянул в галерею, ожидая, что вот-вот там появятся новые охранники. Но, может, их в комплексе больше не осталось? Ну, кроме тех, что засели в рубке. Лаборатория ведь не военная часть. В подтверждении его догадок внутренний переход галереи был по-прежнему пуст.

Данила перевел взгляд обратно. Двое бойцов группы захвата сейчас спускались вниз, в лабораторный зал, где стоял саркофаг. Засевших в засаде продолжали блокировать с двух сторон, и они никак не могли препятствовать направившимся к капсулам наёмникам.

Один из бойцов, заметив движение и заглянув за стеллаж, за ворот вытащил оттуда, растрёпанного гражданского. Мужчина был уже в годах, его волосы отливали сединой. Наёмник бесцеремонно потащил слабо сопротивляющегося пожилого сотрудника к саркофагу. Второй боец шёл следом, страхуя от возможного нападения со стороны.

Какое-то время ничего особенного не происходило. Укрывшиеся в рубке продолжали отстреливаться, но подобраться к ним не получалось. Все подходы были видны как на ладони, а рисковать своими людьми Ник пока не хотел. Седой мужчина активно жестикулировал, показывая на саркофаг, наёмник, держащий его, отрицательно качал головой. Его напарник склонился над главной капсулой и шарил под ней рукой.

— Седьмой, — ожила рация голосом Ника. — Спускайся вниз. Помоги в транспортировке. Девятый остается блокировать галерею.

Данила с Драганом быстро переглянулись. Серб чуть склонил голову в сторону зала и кивнул.

Осташевский быстро переместился на примыкающий мостик и, нырнув в лючок, скатился по поручням вертикальной лестницы на нижний уровень. Потом, держа под прицелом засевших в рубке, спустился ещё ниже, в зал, где стоял саркофаг.

— Вы абсолютно не понимаете всей катастрофичности ситуации! — донесся до него голос того самого седого мужчины. — Его нельзя отключать от энергетической оболочки! Метаболизм сразу же прекратится!

— У нас есть свои специалисты, не волнуйтесь, — устало попытался урезонить его наёмник. — Вы лучше покажите, как корректно отсоединить капсулу…

Данила тем временем подошел к дискутирующим и встал рядом, не забывая поглядывать по сторонам.

— Специалисты! — сокрушенно воскликнул седой. — Мы работали над эффектом химического суббактериального взаимодействия в кожных покровах объекта несколько месяцев! В данный момент баро-капсулу отсоединить корректно уже невозможно!

— Значит, будем отсоединять некорректно, — отрезал боец. — Вы поймите одно, мы это сделаем с вами или без вас. Разница в том, что с вами это произойдет быстрее и с меньшими повреждениями оборудования, — и он чуть встряхнул мужчину.

Тот с надеждой глянул на Осташевского, словно ища у него поддержки, но Данила смотрел отстранённо и холодно.

Тогда седой вздохнул, обреченно махнул рукой, и полез под капсулу.

Ноша оказалась неожиданно тяжелой.

Они, даже втроем, с трудом подтащили капсулу к транспортному жёлобу, а потом подняли её на площадку к галерее; в последней фазе подъёма потребовалась помощь Драгана.

Укрывшиеся в засаде к этому времени затихли. То ли у них кончились патроны, то ли они ожидали подкрепления. Ник со своими бойцами, расположившимися на площадках, тоже не форсировал события, спокойно контролируя примыкающие галереи.

Последним подняли наверх установочный модуль, аппаратную тележку, на которую и прикрепили капсулу. После этого всё сооружение стало пригодным для горизонтальной транспортировки, благодаря специальному шасси. Драган с Данилой, взявшись по обе стороны за ручки, покатили капсулу по тоннелю, направляясь к выходу. Убедившись, что факт изъятия произошёл, Ник дал команду на отход. Две группы, продолжая держать на мушке рубку, отступили к переходу, юркнули в него, и резво двинулись вслед за остальными.

— Ты уверен, что мы правильно едем? — озабоченно поинтересовалась Маша.

— Так тут всего одна дорога, — пожал плечами Гена.

— Ну-да, — спохватилась Мария. — Глупость ляпнула.

Она почему-то ощущала себя не в своей тарелке. Не могла себе объяснить, что не так:

— А связь тут есть?

— Откуда? — отозвалась Арина. — Наш-то аппаратик едва ловит в узкоспециализированном диапазоне. А ты хочешь, чтобы у тебя смарт функционировал? Мы забрались далеко на север от более менее крупного города, и сейчас вдали от всех ближайших вышек.

— Забрались так забрались, — туманно повторила Маша и стала всматриваться в дорогу впереди. Их автокар подъезжал к каким-то выглядывающим из-под снега невысоким строениям. У одного из них, похожего на въезд в подземный гараж, стоял вездеход.

— По-моему, это тот самый, из кортежа, — сообщила Мария, разглядывая машину. — Но я не уверена.

— Где тогда остальные? — резонно поинтересовался Гена. — С мигалками которая?

— Тот или нет, — продолжила Маша, — но стоит он тут недавно. Место открытое, а кузов не запорошен. А снегопад закончился полчаса назад.

— К нему подъезжать? — спросил Марвин.

— Давай к нему… А это что там, вдалеке? — Арина указала в поле.

— Я так понимаю, вертолётная площадка, — отозвалась Маша.

— Что-то не очень похожи эти домики на научную лабораторию, — с сомнением сказал Гена.

— Домики да, — не стала спорить Маша. — Если только это не вершина айсберга. Комплекс может быть расположен под землей. Тем более куда-то подевались остальные машины. А дальше дороги нет. И следов других нет. Стоп, стоп, стоп! — вдруг спохватилась она, хватая Марвина за плечо.

Тот, от неожиданности дернул рычаг и заблокировал колеса автокара. От резкого торможения всех бросило вперёд.

— Полегче! — недовольно порекомендовала ему Арина, отлепляясь от спинки переднего сиденья. Теперь и она рассмотрела, что одна из башенок припаркованного у створок внедорожника повернулась в их сторону. Из неё воинственно торчал ствол крупнокалиберного пулемёта или даже лёгкой пушки.

Марвин остановил автокар метрах в десяти от вездехода.

— И чего теперь делать? — с нотками лёгкого отчаяния поинтересовался он.

— Сиди тут, — приказала Маша, запахивая полы курточки. — Аришка, пошли на выход. Раз они сразу не стали стрелять, у нас есть шанс.

Девушки выбрались из маленького фургона, и пошли в сторону вездехода, всем своим видом демонстрируя свою безобидность. Башенка со стволом чуть повернулась в их сторону и замерла. Потом из-за внедорожника показались трое военных в камуфляжных комбинезонах без опознавательных знаков. Видимо они покинули машину через заднюю рампу грузового отсека. У всех в руках были нейтрализаторы, воинственно направленные на девушек.

Ариэль и Маша остановились.

— Кто такие? — быстро и отрывисто спросил один из военных.

— Мы учёные! — громко ответила Арина. — Привезли в Лабораторию оборудование!

Задавший вопрос изучающе осмотрел девушек.

— Вовремя, нечего сказать… — недовольно проговорил он. — В Лаборатории карантин. Пока переждёте в диспетчерской. Бугель, проводи, — мужчина в камуфляже обернулся к одному из сообщников, а второму резко бросил. — Жан, спецкар обыскать, живо!

— Там еще один наш сотрудник, он оператор! — поспешила предупредить Арина и тут же крикнула, чтобы предупредить Марвина. — Гена, выходи из машины!

— Отставить орать! — тут же отреагировал «главный».

Но Марвин уже выбирался из кабины, зачем-то подняв руки.

— Ясно всё с ними, — подвёл итог мужчина в камуфляже. — Бугель, давай их в диспетчерскую.

Диспетчерская примыкала к терминалу с закрытыми створками, неподалеку от которого стоял вездеход. Троицу «лжесотружников» легонько втолкнули в помещение и закрыли дверь на магнитный засов.

— Прекрасное окончание блестящей операции, — не преминула саркастически заметить Маша, осматриваясь. — Хотя бы разрешили мне мой любимый импульсник с собой захватить. Так ведь нет, «неправдоподобно» будет выглядеть — научный консультант с оружием наперевес.

— А разве не так? — отозвалась Арина. — Нас бы тогда ещё на первом блок-посту всех приговорили, начни ты размахивать своим автоматом.

— Если бездумно размахивать, то да… — Маша провела рукой по тёмному большому пульту. Судя по всему, он был выведен из строя — ни один индикатор не горел. — Кто-то в него стрелял, — сообщила она.

— В кого? — не понял Марвин. Он никак не мог избавиться от какого-то пришибленного состояния.

— Не в кого, а во что, — поправила Мария. — Видишь? — она указала на обугленные отверстия в пластике приборной панели — следы от очереди из импульсника.

— Что тут у них происходит? — задумчиво спросила Арина.

— Вы меня можете считать фантазёркой, — сказала Маша. — Но я уверена, что когда мы первый раз увидели кортеж на развилке, у вездехода никакой пушки из башенки не торчало. У меня на такие детали глаз наметанный. Ехал себе обычный грузовик, а тут превратился в бронемашину с крупнокалиберных вооружением.

— И что ты хочешь этим сказать?

— Пушка, изрешеченный пулями пульт… — задумчиво протянула Маша. — О… — она прошла к дальнему концу диспетчерской, там, в углу валялись какие-то лавки, другая опрокинутая мебель. — Да мы тут не одни!

Марвин непонимающе захлопал глазами, а Арина проследовала вслед за Машей.

В самом углу, прикрытые ветошью, лежали три тела.

— Это ещё что за?.. — вырвалось у Арины. Картина выглядела жутковато, и приближаться девушка не решалась.

Первой совладала с собой Мария. Осторожно подошла, откинула тряпку. Потом прикоснулась, по очереди, ко всем троим.

— Живые, — сообщила она.

Двое были в рекрутском обмундировании ОСГР, а один — в армейском без знаков различия.

— Сильный паралич, — уточнила Мария, продолжив осматривать лежащих. — Крепко досталось им. Видимо, ещё и дополнительно вогнали по ампуле, чтобы подольше не очухались. Но все дышат, не делай ты таких больших глаз, Гена! Очухаются, придёт время.

— Так что тут происходит-то? — повторила Ариэль недоумённо. — Кто с кем воюет?

Маша поднялась на ноги и посмотрела в обзорное стекло, оно в диспетчерской обеспечивало круговое наблюдение. Снаружи ничего не происходило. Военные забрались обратно в вездеход, спецкар горе-расследователей стоял с открытой дверцей, а с внутренней стороны терминала, куда уходила подземная дорога, тоже никто не приближался.

— Чертовщина какая-то, — пробормотал Марвин. — Я думал, они совсем мёртвые.

— Я, конечно, начинаю удивляться, что голова у меня начинает работать только в самые критические моменты, — сказала Маша, поглядывая на Ариэль. — Но ты уверена, что мы одни за АНГом охотимся?

— Не совсем понимаю тебя, — призналась Ариэль.

— Точно, только у нас есть такой детектор? — Маша кивнула на спецкар.

— Абсолютно точно, — заверила подругу Арина. — Чтобы кто-то собрал такую же штуку и также оказался здесь в это же время? Нет, я тебе и без Борьки скажу, что такое не-воз-мож-но!

— Хорошо, хорошо, я же не настаиваю. Не детектором единым… Но, что, если некто прознал о том, что здесь находится АНГ другими способами? Надо полагать, АНГ — лакомый кусочек для многих, так?

— Наверное, так. Но кто эти — некто? На кого ты намекаешь?

— Вопрос… — Маша задумалась. — Но все как-то странно. Форма и у тех и других самая разная. К тому же они быстро отреагировали на упоминание тобой Грома. Какое отношение к Лаборатории может иметь Молниевский?

— Не имею ни малейшего понятия, — призналась Арина. — Я блефовала.

— Да я поняла. Но как-то все сильно запутано.

— А я вообще ничего не понимаю, — подал голос Гена. — Кто эти, которые там лежат?

— Это не очень важно, — заметила Маша.

— А что тогда важно?

— Важно, что мы сидим тут запертые и сколько просидим еще неизвестно, а АНГа, там, быть может, сейчас убивают!

— И что ты предлагаешь? — Арина вернулась к пульту и на всякий случай подергала ручку запертой двери.

— А нельзя обзорное стекло расколотить? — робко предложил Гена.

— Попробуй, — хмуро отозвалась Мария. — Во-первых, оно неразбивающееся, судя по текстуре, а во-вторых, ты не забывай, что если долго смотреть на вездеход, то можно заметить, что вездеход тоже смотрит на тебя. Я к тому, что бравые парни разбитие стекла сразу же заметят и сделают нам уже настоящее а-та-та. Тем более, что обычно учёные так себя не ведут, — произнося эту сентенцию, девушка подошла к Ариэль и стала внимательно изучать магнитный замок.

— Значит, будем сидеть здесь, и ждать помощь, — вздохнул Марвин, а Арина выразительно на него посмотрела.

Маша продолжала рассматривать дверь.

— Если я правильно понимаю, то засов замка комбинированный, — пробормотала она. — И кроме прямого код-ключа в нём есть еще и сканер… А если есть сканер… Ну-ка, помогите мне.

Девушка проследовала обратно в конец помещения и нагнулась над одним из парализованных охранников.

Арина с Марвиным в некотором недоумении подошли к ней поближе.

— Хватайте его за другую руку, — приказала Маша, приподнимая обмякшее тело, ухватив его под локоть.

— Зачем? — в ужасе спросил Марвин, но Арина уже присела, чтобы помочь подруге. Тогда Гена спохватился и тоже неловко подхватил лежащего, мешая Ариэль.

— Потащили! — Мария была неумолима.

С трудом, но они поволокли охранника к двери. Его ноги безвольно болтались, вычерчивая ботинками на полу причудливые кривые.

Подтащив тело к двери, Маша перехватила руку парализованного бойца за кисть и потянула вверх. Марвин с Ариэль поддерживали охранника с другой стороны. Мария тянула и тянула вверх ладонь бойца, пока она не достигла уровня сканера. Тогда девушка другой рукой оттопырила большой палец охранника и приложила к сенсору.

Секунду поразмыслив, замок щелкнул, магнитный засов разблокировался, и дверь приглашающе приоткрылась на пару сантиметров.

— Тоже мне, бином Ньютона! — фыркнула Маша и отпустила руку охранника. Её соратники от неожиданности не удержали начавшее падать тело, и парализованный человек мягко стукнувшись об пол помещения, распластался у их ног.

— Что теперь? — озабоченно спросил Гена, когда они спрятались за энергетическими колонками неподалеку от входа в сам подземный комплекс.

Возле пропускного пункта стоял необычный фургон и автокар с мигалками, которые в этот раз были выключены. Возле самой рамки маячили два силуэта в форме юстициона. Присмотревшись, Маша рассмотрела два недвижимых тела, небрежно валяющихся в стороне под стеной тоннеля. Видимо, настоящих охранников недавно постигла та же участь, что и парализованных пленников в диспетчерской.

— Может, это юстиционовская спецоперация? — снова спросил Марвин. Он очень сильно нервничал, а молчание спутниц ещё сильнее давило на психику.

Арина отрицательно покачала головой, но Гена уже сам понял, что сказал ерунду.

После того, как расследователи потихонечку выбрались из диспетчерской, они отправились внутрь подземелья по уходящему вниз серпантину. Шли по узенькому технологическому тротуару, проложенному у самой стены тоннеля. Судя по тому, что на вездеходе не подняли тревогу, им удалось ускользнуть незамеченными. Серпантин быстро кончился, и теперь они обосновались недалеко от стоянки, на которой припарковались машины из кортежа. Прорываться внутрь было совсем безрассудно даже для Маши, и пока решили просто понаблюдать. Тем более, на пятачке перед входом начались какие-то движения и суета.

Из фургона вышли три человека, одетых в костюмы высшей биологической защиты. Торопясь и толкаясь плечами они выкатили из салона фургона своеобразный подиум с нишей, к которой примыкало множество трубок. Ещё несколько шлейфов и кабелей болтались неподключенными. «Космонавты» подкатили каталку ближе к входу, «юстиционовцы» встали по обе стороны, внимательно осматриваясь вокруг.

Из рамки показался человек в штатском, а за ним несколько вооруженных боевиков в камуфляже. После этого наружу выкатили ещё одну каталку с установленной на ней прозрачной капсулой. Её толкали вперёд ещё четверо боевиков. В этот момент суета у входа достигла своего апогея. Капсулу принялись перекладывать с каталки на подиум, люди в спецкостюмах руководили процессом, размахивали руками, и лезли под руку переносящим ценный груз «камуфляжникам».

Маша напряженно всматривалась в происходящее, стремясь запечатлеть в памяти как можно больше деталей.

«Эх, сейчас бы оптику какую-нибудь сюда», — посетовала она.

Арина тоже внимательно вглядывалась в снующие перед входом фигурки.

— Что там, в капсуле? — шёпотом спросила она у подруги.

— Не рассмотреть отсюда, — отозвалась та. — Мне кажется, лежит кто-то. Человек.

— АНГ?

Маша пожала плечами.

И тут со стороны входа в комплекс послышались выстрелы. Там что-то ухнуло, звякнуло, раскололось. Четверо боевиков немедленно бросились обратно к рамке, заняли позицию и открыли ответный огонь. Потом двое, под прикрытием остальных исчезли внутри. Грохот не прекращался. С той стороны отвечали, пули разбивали оборудование поста, шипели и рикошетили от твердых поверхностей.

Гена сполз ещё ниже за колонку, опустил голову и в ужасе обхватил её руками.

«Космонавты» бегом затолкнули подиум с установленной на ней капсулой в фургон и забрались внутрь сами. Штатский с охранниками запрыгнули в спецкар, который принялся разворачиваться, свистя пневматиком от резких тормозов при манёвре.

Боевики в камуфляже, один за другим, отстреливаясь и отступая от поста, на ходу заскакивали в фургон, который потихоньку двинулся вслед за уезжающей спецмашиной. Его кабины располагались с обеих сторон, поэтому такому автокару разворот не требовался.

Во внутренностях за входом что-то с неимоверным грохотом взорвалось, оттуда вылетели клубы густого белого дыма.

Массивный спецкар двигался всё быстрее, последние двое «камуфляжников» выбежали из дыма, валившего потоком из рамки, в самый последний момент, и ловко прыгнули в проём сдвинутой вбок дверцы спецфургона, которая тут же закрылась.

— Ходу! — Маша чувствительно подтолкнула Марвина в бок. — Кого ждём-то?

Арина была уже на ногах. Через мгновенье, все трое разведчиков уже спешили обратно наверх, торопясь за уезжающими по серпантину машинам кортежа.

Когда ребята поднялись к проезду внешнего входа, там никого уже не было. Створки оказались подняты, а на стоянке снаружи одиноко стоял их смешной автокар с распахнутой дверцей.

Они гуськом подбежали к машине, которая, к счастью, оказалась не повреждена.

Гена запрыгнул первым и взялся за рычаг управления. Девочки заскочили следом.

Марвин дал по газам и автокар, выбрасывая из-под пневматиков шлейф слежавшегося снега, выскочил на единственную дорогу и помчался в погоню.

— Я рассмотрела там кое-кого, — сообщила Маша, пытаясь привести дыхание в норму и успокоить сердцебиение. — Человек в штатском. С усиками.

— Гром? — почти утвердительно предположила Ариэль. Она раскраснелась от бега настолько, что на её шее и скуле проявились две розовых ниточки от шрамов, память о внедрении под прикрытием в деле «обновленцев».

Маша посмотрела на подругу с уважением.

— Вот это интеллект, — полушутя заметила она. — Осталось только понять, причём здесь он?

— Я тоже там кое-кого узнала… — задумчиво произнесла Ариэль, проигнорировав «шпильку» Марии. — И в этот раз вы уже можете считать меня фантазёркой…

— Хорошая у нас подобралась компания, — заметил Гена.

— И-и-и?.. — вопросительно протянула Маша.

— Один из боевиков, что в камуфляже… Его лицо… Я уверена, что видела его раньше. А сейчас я вспомнила точно.

— Ариш, ну не тяни уже.

— Это один из террористов, что взял меня в плен на «Ковчеге».

На некоторое время в салоне повисло молчание.

— Ты ничего не путаешь? — подозрительно спросила Маша.

— Уверена, что не путаю, — Ариэль вскинула на подругу ответный взгляд.

— Тогда… тогда… надо подумать, что происходит.

— Вряд ли мы их догоним на нашем корыте, — сообщил Марвин, манипулируя рычагом. Разговор спутниц мало о чём ему говорил.

— На трассе, конечно, не догоним, — ответила ему Маша. — Но ты не забывай про форпост на выезде. Вряд ли их там ждут с хлебом-солью…

Глава 3

— Громыхает что-то, — опасливо произнес Гена, напряжённо всматриваясь вперед.

Скоро должны были показаться строения форпоста.

Маша тоже услышала и распознала недалёкую канонаду.

— Скорость сбрось, — приказала она Марвину. — Теперь-то уже куда спешить?

Гена придавил тормоз и автокар замедлил ход, почти бесшумно катясь по центру дороги.

— Погодите-ка. А зачем нам вышка связи? У нас же в кузове у самих вышка, — вдруг проговорила Арина, о чем-то напряженно раздумывая. — Только мы на приём настроены, а если сделать наоборот? Гена?

— Что «Гена»? — неохотно отозвался Марвин.

— Если мы можем улавливать сигнал в относительно большом радиусе, то и испускать можем!

— Можем, — подтвердил Геннадий.

— Просто я сильно сомневаюсь, что мы справимся с такими профессиональными бойцами сами, — озабоченно заметила Ариэль. — Даже учитывая, что у нас есть ты, Маша, уж извини. Значит, нам пора себя обозначить. Радиоэфир наверняка сканируется.

— Если только нас ищут, — тут же отреагировала Мария. — А мы ещё официально не потерялись.

— Все равно надо использовать этот шанс, — решила Арина. — Давайте, меняйтесь местами, без Генки я не справлюсь в перенастройках ресивера.

Ребята послушались: Марвин, кряхтя, выбрался из-за пульта управления, а место у сайдстика заняла Маша, которая тут же разогнала автокар, хотя сама же ещё не так давно советовала не торопиться.

Может быть, поэтому они проскочили нечто, припаркованное в небольшом ответвлении дороги, толком не рассмотрев. Арина с Геной были заняты настройкой передатчика, а Мария больше смотрела вперёд, чем по сторонам. Она лишь краем глаза заметила какой-то транспорт, загнанный в тупичок, и их спецкар уже пролетел дальше.

— Там что-то стояло, — не очень уверенно сказала она своим товарищам. — Возвращаться?

— Заработало! — удовлетворенно сообщила Арина, отстраняясь от панели настройки. — Испускает на максимальной мощности!

— Я говорю, стояло там что… — Маша не закончила фразу, потому что по курсу открылся вид на пропускной форпост.

Одна башня горела, чадя в небо черно-красным факелом. А в самой крепости и возле второй башенки шёл бой. С её козырька вёлся пулемётный огонь, доносился рокот очередей и отдельных выстрелов. Общий расклад сил пока оставался неясным, но очевидно было, что с ходу группе захвата шлюз преодолеть не удалось.

— Т-туда! — воскликнул Марвин, пытаясь указать Маше направление движения.

Но та уже сама сообразила, дернула ручкой и заставила автокар свернуть к горящей башне, подальше от площади, которую сверху контролировал пулемётчик.

Неподалеку от входа в Северное крыло крепости стоял подбитый и покорёженный вездеход группы захвата. Его ударную башенку снесло начисто, а из смятого и раскуроченного кузова курился слабый дымок.

Маша завела спецкар за накренившийся внедорожник и остановила так, чтобы иметь хоть какую-то защиту от возможного обстрела.

Расследователи, одни за другим, выбрались из машины, и укрылись за её покатым боком.

— Дальше что? — шёпотом поинтересовалась Арина.

— Здесь слишком опасно, — озабоченно сказала Маша и указала на вход в здание. Дверь в северное крыло была слегка утоплена внутрь стены, огороженная бетонными блоками и козырьком.

Арина кивнула.

Ребята, пригибаясь, побежали к новому укрытию.

Где-то на половине их пути раздался устрашающий свист, и через секунду громыхнуло так, что впору было закрывать уши.

Одна из просвистевших мимо гранат угодила в левый передний пневматик их машины. Спецкар подпрыгнул на месте, колесо с оглушительным хлопком разорвалось, а из под крыла вылетели клубы дыма и мелкие осколки.

Маша, продолжая бежать, зафиксировала этот факт почти машинально, у неё мелькнула и пропала мысль, что дальше им придется передвигаться на чём-то другом.

Но через секунду это стало ясно и остальным членам группы расследования. Следующая граната угодила прямо в лобовое стекло, разорвав автокар изнутри. Теперь их машинка напоминала небрежно вскрытую консервную банку.

Мария попыталась определить, откуда ведётся такой прицельный огонь, но не смогла. От второй уцелевшей башни расстояние до них было значительным, вряд ли противник засел там, а в обозримом пространстве больше удобных мест для атаки Маша не увидела. Возможно, гранатомётчик бил из самой крепости, укрывшись где-то неподалеку от шлюза. Но он был внутри явно не один, из здания продолжал доноситься треск очередей. Из чего девушка сделала вывод, что кортежная группа продолжает вести бой; видимо, по тревоге к защитникам крепости подошло подкрепление.

Учитывая то, что нигде не было видно фургона с АНГом, можно было предположить, что в тупичке на трассе «захватчики» оставили именно его, чтобы не повредить в сражении аппаратуру и самого СУПЕР-Аватара. Там оставшиеся сообщники диверсантов, скорее всего, и дожидаются сигнала от головной группы.

Это всё вполне выстраивалось в логичную цепочку, но оставалось неясным главное — что теперь делать расследователям?

Все трое, они забежали за козырёк подъезда, примыкающего к шлюзу здания. Дверь, ведущая внутрь, оказалась открыта.

Ариэль и Гена, стараясь отдышаться и немного прийти в себя после подрыва их средства передвижения, смотрели теперь на Машу: в боевых ситуациях командование негласно переходило от Арины к ней.

— Пока стойте здесь, — приказала друзьям Мария. — Козырёк и боковины укроют вас от обстрела. Если что… — она помолчала. — Действуйте по обстоятельствам!

— А ты куда? — спросил Гена, с ужасом округляя глаза.

— Надо добыть хоть какое-то оружие, — буднично отозвалась девушка, хищно прищуриваясь.

— Машуня… — начала было Ариэль, но осеклась на полуслове.

— Спокойно, спокойно, — Маша попыталась успокоить подругу. — Я только разведаю обстановку. Я же не камикадзе, ввязываться с голыми руками в бой со спецназом. Надо сообразить что к чему, только и всего!.. А вы… Старайтесь держаться вместе, если вдруг, что… Ждите тут! — и она бесшумно скользнула внутрь, словно растворившись в царившей внутри прохода темноте.

Бой, продолжающийся внутри крепости, казался Арине бесконечным. Она не понимала, сколько они просидели с Генкой под козырьком. Долго. Очень долго. Прятаться тут просто так, зная, что Маше там, возможно, нужна помощь, было совершенно невыносимо. Ариэль вначале очень осторожно и на секундочку, а потом, осмелев и подолгу, начала выглядывать наружу, обозревая внутреннюю площадь перед шлюзом.

Покорёженный броневик стоял не очень-то далеко от их местонахождения. Больше ничего примечательного перед шлюзом не наблюдалось. Никто не стрелял по площади, никто ничего не взрывал. Все главные события продолжали разворачиваться во внутренних помещениях и коридорах крепости. Вот опять там что-то ухнуло: из одного оконного проема от взрывной волны вылетела рама. Сразу же вдогонку послышались трели коротких очередей.

У Арины кровь прильнула к вискам. Ей показалось, что во время взрыва она расслышала женский вскрик. Она попыталась убедить себя, что это невозможно, но не смогла. В её голове упорно засел этот отчаянный выкрик. Или это был крик отчаяния? Вдруг, Маша ранена и ей нужна ее помощь?! Кто-то ведь там кричал!

Ожидание становилось абсолютно невыносимым.

— Оставайся тут, Ген, — она ободряюще потрепала парня по плечу. — А я… на ту сторону.

— Ты что, ты что, ты что? — залепетал Марвин скороговоркой. — Я с тобой тогда!

— Нельзя, милый, — Ариэль провела пальцем по Гениной щеке. — Маша же тут нас оставила. Кто-то же должен её дождаться.

— Но…

— Всё, Гена. Не спорь — ты остаёшься!

— Не…

Но Ариэль его уже не слушала. Она быстро выглянула из-за стенки и, не заметив ничего подозрительного, выскочила из укрытия. Через секунду она уже бежала по площади, направляясь к дымящемуся броневику. Арина старалась двигаться так, как её учила Маша. Максимально пригнувшись и делая короткие зигзаги для затруднения противнику прицеливания. Она не могла точно решить, важно ли это сейчас, но, на всякий случай, следовала уроком своей суровой в такие моменты, но опытной наставницы.

До подбитого вездехода она добралась без приключений. С южной башни никто по ней не стрелял. Девушка прислонилась к бронированному боку машины спиной, стараясь отдышаться. Сердце колотилось как бешеное. Теперь следовало преодолеть следующую часть пути по открытой местности до той точки, где ей послышался вскрик. И эта часть пути была раза в три длиннее только что проделанной.

Арина приподнялась и заглянула в кузов. И тут же отстранилась обратно. Ей показалось, что там, в переплетении разорванных и сплющенных элементов мелькнуло что-то мягкое и недвижимое… кажется, она рассмотрела безжизненно повисшую руку…

«Дыши, дыши», — приказала она себе и действительно несколько раз глубоко вдохнула, широко раскрывая рот.

Потом, ощупывая бок вездехода, прокралась чуть дальше и, пересилив себя, заглянула в кабину. Здесь ей повезло больше. На сиденье оператора лежал брошенный кем-то нейтрализатор. Ариэль протянула руку, потянула за ремень. Вскоре оружие оказалось при ней. Девушка быстро осмотрела магазин — в обойме оставалось еще четыре ампулы-заряда. Конечно, нейтрализатор не импульсник, и эффективен только на небольших расстояниях, но хотя бы что-то! Тем более — спасибо Маше! — она вполне умела обращаться с таким оружием.

Ариэль перекинула ремень нейтрализатора через шею, выглянула из-за кабины вездехода и, наметив, следующую промежуточную остановку на своём пути к дальнему крылу крепости, бросилась вперёд. Но добежать до ящика энергоподстанции, за которым она собиралась укрыться, Арине не удалось. Вернее, она сама изменила намеченное ранее решение. Потому что…

Потому что на бегу она увидела того самого неуловимого гранатометчика. Он лежал в очень удобной, специально оборудованной для кругового обстрела нише, неподалёку от внутренней стены одного из зданий. Ствол его грозного оружия был направлен во внутренний дворик, куда выходило несколько подъездов крепости. Он словно поджидал кого-то, держа палец на спусковом крючке. Весь открывающийся район обстрела был у него как на ладони. А сам он был как на ладони у Арины.

Заметив противника, девушка сразу же упала вниз, находясь в этот момент где-то на полпути к намеченной ею точке, и прижалась щекой к холодному снежному бетону. Она не сомневалась, что гранатометчик её заметил и сейчас разворачивает своё оружие в её сторону. А она? Что она? Разве она попадёт в него с такого расстояния?!

Ариэль, продолжая вжиматься в поверхность, на которой лежала, чуть повернула голову. Нет! Противник оставался в той же самой позе, наблюдая за двориком. Он её не заметил! Арина лежала, не шелохнувшись, и почти перестала дышать — казалось, любое, даже маленькое, движение сразу же выдаст её местоположение!

Гранатометчик шевельнулся и едва-едва повёл стволом. Теперь Ариэль поняла, что происходит. Боевик не заметил её по той причине, что его внимание было приковано к другому объекту. Кто-то продвигался там, внутри здания и вот-вот должен был показаться на улице. Именно его и караулил армеец!

Но Ариэль всё равно не хотела шевелиться, а, тем более, вскакивать и бежать дальше. Если ей так повезло один раз, совсем не факт, что её не заметят вовсе.

Происходящее во внутреннем дворике она видела не так хорошо, как человека с гранатомётом, но, всё же, кое-что девушка смогла разглядеть. Со стороны здания послышалось несколько отрывистых команд, а потом кто-то побежал через площадь. И даже не один — двое или трое.

Гранатометчик тут же нажал на спуск. Грохнул взрыв, Ариэль увидела, как брызнула вверх фонтаном ледяная крошка в том месте, куда угодила граната. И как взрыв разбросал фигурки бегущих в стороны, будто тряпичные куклы.

Человек в нише, передернул затвор — от отражателя отскочила использованная дымящаяся гильза — и снова приник к видоискателю прицела.

Арина проворно скосила взгляд на дворик. Двое бойцов лежали там совершенно недвижимо, а третий… Третий, видимо, был ранен, он судорожно отползал, перебирая руками и стремясь найти хоть какое-то укрытие.

Некоторое, очень небольшое время, гранатометчик издевательски следил за этим конвульсивным передвижением, поводя стволом, а потом положил палец на спусковой крючок.

Арина непроизвольно дёрнулась. Всё было как-то… Как-то не по-человечески… Очень жестоко! Добивать беспомощного раненого. Пусть даже и противника. Ариэль не могла смириться с таким исходом. Она совершенно не понимала, кто в этом противостоянии её враг, а кто друг. И есть ли у неё союзники в принципе. Сейчас это было уже неважно! Главным было то, что раненый человек, изо всех сил стремился уползти от смерти, и другой человек, цинично наводил на него ствол своего оружия.

Повинуясь почти неконтролируемому импульсу, девушка приподнялась, привстав на колени, уткнула приклад нейтрализатора в плечо и выстрелила подряд четыре раза, полностью опустошив обойму.

Хоть факт казался удивительным, но он имел место. Арина попала в цель. Одной из четырех ампул. Такой вывод она сделала, когда осторожно приблизилась к месту, где боец укрывался в нише. Парализованный гранатометчик лежал недвижимо, упершись щекой в приклад. Удостоверившись, что он больше не представляет опасности, Ариэль осмотрелась. Перемещений на площади больше не наблюдалось: тела, разбросанные взрывом по дворику, не подавали признаков жизни. Не двигался и раненый, который ещё недавно пытался ползти: то ли он потерял сознание, то ли у него кончились силы.

Верхняя площадка южной башни окрасилась вспышками выстрелов, кто-то дал оттуда длинную очередь. Ариэль инстинктивно вжала голову в плечи: но стреляли не по ней, а совсем в другую сторону. Бой на подступах к шлюзу и внутри дальнего крыла продолжался.

Девушка уже собиралась пробираться дальше, когда кто-то показался из здания. Ровно оттуда, откуда недавно выбежали «камуфляжники». Кто-то очень маленький.

— Маш-ш-ша! — крикнула-прошипела Ариэль, чувствуя, как с души свалился здоровенный камень: живая! — Я здесь, Машшш! — она призывно махала рукой, чуть приподнимаясь из ниши.

Мария замерла на мгновенье, но быстро сориентировалась и, прокравшись вдоль стены, резво спрыгнула в окопчик.

— Это ты его? — удивленно спросила она, кивая на парализованного гранатометчика.

— Так получилось, — пожала плечами Арина, виновато улыбаясь.

Только сейчас она рассмотрела две свежих ссадины на щеке у подруги и импульсник, перекинутый у той на ремне через шею.

— Я же сказала, не высовываться, — укоризненно произнесла Маша. — Куда вылезла-то?

— Мне показалось, что… не важно, — Ариэль непривычно для себя смутилась.

Мария внимательно глянула на подругу, едва заметно усмехнулась и поинтересовалась:

— А где наш учёный товарищ? Он в порядке?

— Надеюсь да, — Арина обернулась и посмотрела назад. — Он там должен быть.

— Не там, а здесь, — сообщил Марвин, материализуясь буквально из воздуха и сползая по склону ниши. — Я на подстраховке…

— Так, — Маша оглядела свой отряд. — Ситуация невеселая. Насколько мне удалось выяснить, «камуфляжников» заблокировали в здании и не дают высунуться. На башне кроме пулемета ещё и пушка. Снаружи стоят два бронетранспортера. Я полагаю, что это прибывшее по тревоге подкрепление защитников крепости. Кто бы не вышел победителем в этом противостоянии, нам от этого легче не будет. Что одни, что другие церемониться с нами не станут. Ввязываться с ними в бой бессмысленно, нас перебьют, как курят.

— И что же нам делать? — спросил Гена, сильно надеясь, что его голос предательски не дрожит.

Маша не ответила, а только задумчиво прижала кровоточащей скулой к прикладу импульсника.

Минут через пятнадцать прибыли новые части.

Это стало понятно почти сразу. По нарастающему обстрелу, по еле слышным, но всё же, различимым командам.

Расследователи всё ещё укрывались в нише. Любая попытка пересечь площадь была чревата. Пулемёт на башне продолжал время от времени рявкать короткими очередями: там были начеку. Маша хотела «достать» огневую точку из гранатомета, но дальнобойность трофейного оружия была явно недостаточной. А любой выстрел сразу же демаскировал бы позицию, поэтому от затеи отказались.

И вот дождались. Теперь уже покидать укрытие становилось и вовсе глупо. Снаружи высадилось явно не маленькое подкрепление. Это было понятно по масштабу разворачивающихся действий. Очаг сражения явно сдвигался к южной башне. Очереди импульсников трещали почти непрерывно, то и дело с высоты им отвечал пулемёт, пару раз ухнула и пушка.

Маша сосредоточенно хмурилась, бесполезно водя стволом гранатомета вправо-влево.

«Если прибывшие атакуют башню, значит они заодно с „камуфляжниками“? — размышляла она. — Но почему тогда они изначально не поддержали группу захвата, если акция была спланирована? Что-то тут не складывается».

Боевики появились настолько внезапно, что даже Мария не успела среагировать. Вот ещё секунду назад площадь была абсолютно пустой, а уже теперь перед ними стоят трое молодцев с нацеленными стволами. Еще и издевательски облаченные в форму юстиционовцев.

— Спокойно, не двигаться, — приказал один из появившихся. — Без паники.

Ребята только и смогли, что развести руки в стороны, показывая, что у них нет оружия.

— Первый, это Рубин, — произнес командир появившейся группы в рацию. — Объекты в порядке. Все трое. Визуально ориентировке соответствуют. Обеспечу перемещение своими силами… Принято. Конец связи. Ну, что, — он подмигнул расследователям, — сейчас очень-очень осторожно следуем за мной и не высовываемся… Пулемёт на башне все ещё опасен. Мои ребята прикроют.

— А… — начал было Марвин, но, подумав, прикусил язык.

— Так точно, — подтвердил юстиционовец, словно прочитав невысказанный вопрос. — От Владислава Николаевича вам всем привет.

— Запеленговали ваш «SOS» — пояснил Федор: именно так отрекомендовался их спаситель. — Отправили ударную группу, то есть, нас.

Сейчас расследователей препроводили под прикрытием за внешнюю сторону крепости, там, у северной башни, стояло два штурмовых аэрокатера.

— Альфа-Объект, из-за которого весь этот сыр-бор, примерно в километре отсюда, в фургоне, что стоит на трассе, — сказала Маша.

— Понял, — кивнул Федор. — Но пока надо разобраться с башней. Периметр мы зачистили, но к высоте пока не подобраться.

— И что будем делать? — спросил Марвин, продолжавший пребывать в состоянии нервного возбуждения; он все ещё до конца не осознал свое чудесное спасение.

— Вам уже ничего делать не придется, — чуть усмехнувшись, заверил его Фёдор. — Наблюдать если только… Маркелов, — спецназовец повернулся к оператору, сидящему в кабине катера. — Наведи Малыша на цель!

— Есть, — парень пробежался пальцами по сенсорному пульту.

— Вон там, — Федор вернулся к спасенным и указал в небо. — Видите?

Под облаками, куда указал юстиционовец, увеличивалась, приближаясь, чёрная точка. Вскоре можно было различить стремительно пикирующий на южную башню небольшой обтекаемый дрон.

Под его крыльями вспухло два ярких огонька и тут же, стремительно прочертив небесную голубизну, в башню врезались ракеты. Раздались два громких взрыва; и через секунды на месте попадания уже дымились две воронки.

— Цель поражена, — обернулся к командиру оператор.

— Принято, — Федор приблизил микрофон рации к лицу. — Третий и пятый, приступить к зачистке крыла, цели на высоте поражены.

Тем временем дрон сделал эффектный вираж и приземлился чуть в стороне, на полотно трассы. Аппарат прокатился по неровному насту, покачивая крыльями, и замер у обочины.

— Впечатляет, — восторженно протянул Гена.

— Да, красивая игрушка, — поддержала товарища Ариэль.

— Последняя разработка нашего НВЦ, — похвастался командир спецназовцев. — СУПЕР пока нет, но мы и сами не лыком щиты.

В небе раздался низкий гул, и вдалеке показалось звено десантных геликоптеров. Через минуту они, шурша роторами, спланировали на пятачок перед шлюзом крепости.

— Для захвата фургона с Альфа-Объектом отправим десантников, — сообщил Федор. — Сколько там боевиков?

— Точно не знаем, но вряд ли много, — отозвалась Маша. — Основные силы, надо полагать, были брошены на прорыв, — девушка кивнула на шлюз. — В фургоне осталось ещё несколько человек из технического персонала для обслуживания Альфа-Объекта, но они вряд ли окажут сопротивление.

— Понял, — Федя кивнул.

— Ещё там возможно будет неприятный тип с усиками, — добавили Арина, — он у них главный.

— Учтём, — Фёдор отсалютовал, приложив палец к шлему, и пошел инструктировать приземлившихся десантников.

Операция по нейтрализации оставшихся боевиков прошла без эксцессов. Охранять фургон в тупичке остался лишь один боец, которого быстро нейтрализовали.

Остальной персонал, включая оператора и Молниевского, сдался без боя. После того, как спецфургон подогнали к шлюзу и расследователи удостоверились, что внешне он не пострадал, Арина потянула Машу за рукав по направлению к площади.

— Не могу успокоиться, — призналась она. — Мне опять чудится ерунда.

— Что такое?

В это время во внутреннем дворе и в самом здании царила некая суета, юстиционовцы проверяли помещения, эвакуировали захваченных и раненых боевиков.

Арина провела подругу мимо пары дежуривших на площади десантников и подвела к месту взрыва гранаты. Тела «камуфляжников» продолжали недвижимо лежать неподалеку от ниши, где ещё недавно прятались расследователи.

Маша машинально наклонилась к одному, пощупала шею. Арина проследовала дальше, её, в первую очередь, волновал другой человек. Когда она подошла ближе, стало понятно, что досталось боевику серьезно — штанины комбинезона ниже колен пропитались влажной кровью. Ариэль встала над поверженным боевиком, и принялась всматриваться в его бледное лицо. Словно почувствовав кожей этот взгляд, раненый вздрогнул и открыл глаза. Некоторое время на его лице не читалось никаких чувств, но потом на нём застыло выражение крайнего изумления — можно было подумать, что парень увидел привидение.

Раненый дёрнулся, стремясь отползти, а потом попытался, не гладя, нашарить рукой выпавший импульсник, который Маша своевременно отбросила ногой подальше.

— Эх ты, — попеняла Мария захватчику, подходя, и легонько наступая ногой на его запястье. — Ариэль тебе жизнь спасла, а ты в неё целиться собираешься… — она перевела взгляд на подругу. — Что за пантомима? А-а-а, это и есть тот самый, с «Ковчега»?

Арина кивнула.

— Судя по его ошарашенному виду, он тебя тоже узнал, — резюмировала Маша. — Эй, ты разговаривать-то умеешь? — она наклонилась и легонько хлопнула парня по щеке.

— Умею, — хмуро буркнул тот, отворачивая голову. — С Драганом… что? — он скосил взгляд в сторону лежащих «коллег».

— Это кто? — Маша посмотрела на тела. — Их там двое. У одного сильная контузия, но живой. По второму не знаю.

— Который живой?.. Долговязый?.. Нос горбатый…

Мария кивнула.

— Заберите его… Прошу… Не бросайте… — боец смотрел сейчас туда, где стояла Арина.

Но Ариэль не успела ответить.

Раненый, видимо, потратил на разговор последние силы, потому что снова потерял сознание.

— Мне он показался слишком каким-то… обычным, — призналась Маша томным голосом. Она уже расслабилась и меланхолично провожала взглядом проплывающие внизу снежные пейзажи.

С места событий расследователей на военном геликоптере отправили прямиком в Вологду.

— В смысле? — лениво спросила Ариэль. Она тоже отдыхала: устало вытянула свои длинные ноги на полсалона, удобно устроившись на приставной скамейке, тянущейся вдоль борта.

Марвин же комфортно развалился в кресле для техперсонала.

— Ну, это ведь исключительный экземпляр, — пояснила Мария. — Могли бы сделать его… ну не знаю… посмазливее.

— Маш, ты как скажешь что-нибудь! — рассмеялась Ариэль. — АНГ — научный объект, причем тут его внешний вид?

— Кто-то ведь разрабатывал эту посредственную физиономию. Почему не могли сделать её поприятнее?

— Разговоры у вас, конечно, — пробурчал Гена. — Женщины, что с вас взять.

Когда юстиционовцы пригнали к шлюзу фургон с Альфа-Объектом, девушки не преминули лично удостовериться в своих предположениях. Они зашли в салон и заглянули под стеклянную крышку саркофага, возвышающегося на небольшом подиуме. Сомнений больше не оставалось — в капсуле с закрытыми глазами лежал СУПЕР-Аватар новой генерации или, как он сам себя называл — АНГ.

Вскоре его должны были переправить в Новосибирск, поближе к институту Восстановления, а главное — поближе к Белоручкину Борису Васильевичу — это было личное распоряжение Строева. Пока же фургон с СУПЕР-Аватаром, как и транспорт с пленёнными и ранеными боевиками, конвоировали в Череповец, откуда их всех уже и намеревались отправить в Сибирь.

— Хорошо-о-о… — мечтательно прижмурилась Маша, потягиваясь. — Всегда бы так всё заканчивалось…

— Ага, Владик покажет тебе «хорошо», когда приедем, — проговорила Арина. — Представляю, как он рвал и метал, когда узнал о нашей самодеятельности…

— Победителей, как известно, что?.. — Мария посмотрела на своих сообщников вопросительно, и не дождавшись от них окончания фразы, заключила сама: — То-то и оно!

— Должно же нам было когда-нибудь повезти, — заметила Арина, невинно хлопая глазками.

Вся компания расследователей собралась сейчас в кабинете Бори. Их недавно доставили спецрейсом в Новосибирск, и Влад, чтобы не откладывать оперативное совещание в долгий ящик, предложил обсудить всё у начальника отдела Института Восстановления. Сам Исаев восседал сейчас во главе стола, сместив Белоручкина на стульчик у дальнего стеллажа.

— Это не везение, это безрассудство, — безапелляционно заявил Влад. — Я поднял по тревоге четыре подразделения в Череповце и Вологде для вашего розыска! Счастье, что одно из них успело запеленговать ваш сигнал! Но если бы не искали — никто бы вас не засёк, понимаете?! Вас бы уже захватили в плен! Или вовсе убили, что вполне вероятно в такой неразберихе! Скажите спасибо Борьке с его «Следопытом». Это его аппарат, установленный у одной из групп, и поймал ваш сигнал! Хотя, о чём это я? Сам же господин Белоручкин вас туда и отправил, еще и прикрывать пытался! Детский сад!

— Аргументы выглядели убедительными, — попытался оправдаться Боря. — Утечки и все остальное. И потом, Владик, они же, черт побери, нашли нам АНГа! Ариэль сделала это, не выходя из нашего института. Фантастика.

— Вот именно! Ей там и следовало оставаться, а операцию поручить профессионалам. Нам же не по шестнадцать лет уже, в конце-то концов!.. Отныне я запрещаю вам, — Влад оглядел всю компанию, — предпринимать какие-либо шаги в рамках дела восстановления СУПЕР без моего ведома. Подчеркиваю — любые шаги. Мои полномочия для этого достаточны. Я вас всех люблю, и не хочу произносить трогательные эпитафии.

— Что уж так мрачно-то, — покачала головой Арина.

— Знаем мы этих профессионалов, — пробурчала Маша.

— Сейчас сюда приедет Строев, — сообщил Влад. — Он как раз вернулся с заседания кризисного штаба и профильных комитетов в правительстве. Расскажет нам последние новости.

— Прямо сюда приедет? — тревожно поинтересовался Боря. — А зачем прямо сюда?

— Потому что он, в отличие от некоторых, предпочитает не отрывать лишний раз специалистов, — Исаев выделил последнее слово, — от важных дел. А находка СУПЕР-Аватара, даже при сверхзагруженности руководителя «Лазаря», событие экстраординарное.

— Может, он даже наградит кого-нибудь из нас орденом, — хмуро предположила Маша, явно дурачась. — Например, Арину Юрьевну Метлякову…

— Всё, чего вы заслуживаете, — заметил в ответ Влад, — это взыскания за самовольство и недисциплинированность. Я бы лично всех вас отправил «на губу» суток так на десять. Если бы не текущие обстоятельства…

— Мы могли бы сами в Управление съездить, — Белоручкин никак не мог успокоиться. Любой визит высокого начальства в подведомственный ему отдел вызывал у Громилы дополнительное волнение.

— Давайте, пока его нет, обрисуйте мне технически ситуацию с АНГом, — попросил Влад. — Он пребывает, насколько я понимаю, в своеобразной коме?

Боря посмотрел на Марвина. Гена покраснел и пояснил:

— У СУПЕР-Аватара присутствует перманентный метаболизм в наружных покровах. Он необходим ему для поддержания материала оболочки в тонусе. Процесс фоновый, видимо, аварийный. Команды на стимулирование отдельных участков подаёт, не мозг АНГа, если его можно так назвать, они инициируются за счёт самих клеток тканей. Кстати, именно благодаря похожему процессу, объект излучал определенные сигналы. В условиях стационарной лаборатории учёным, которые его обслуживали, удалось искусственно «разбудить» несколько функций, одна из которых привела к испусканию идентификационного импульса, который уловил приемник, и, который, в конце концов, привел Арину к пеленгу.

— Но, по большому счету, АНГ пока не функционирует?

— Да, базовые функции СУПЕР-Аватара отключены. Их не удается запустить, хотя предпринимались самые разнообразные попытки.

— А при перевозке объект не пострадал? — озабоченно спросил Влад. — Всё же, одно дело держать его в оборудованной всем необходимым Лаборатории, а другое — перемещать в мобильной баро-капсуле.

— Нет, все меры предосторожности были соблюдены, — вклинился в разговор Боря. — Там многого и не требовалось.

— Если кто не знает, — добавил Влад. — Учёные, входившие в группу захвата, вовсе не боевики и не члены ОСГР. Это похищенные сотрудники одного из НВЦ. Им так запудрили мозги, что они пребывали в уверенности, что участвуют в операции спецслужб. Все же не устаю поражаться наивности некоторых ваших коллег, — Исаев посмотрел на Борьку. — В первую очередь — наука, а всё остальное — гори огнем.

— Не все учёные одинаково бесполезны, — снова ввернула «шпильку» Маша.

— К счастью, да, — Исаев внимательно посмотрел на девушку, потом перевёл взгляд на остальных. — Что ещё могу вам рассказать… База и Лаборатория в Вологодской области к северу от Череповца полностью перешли под юрисдикцию Юстициона, сейчас там работают соответствующие службы. Что удалось выяснить? Лаборатория и Резиденция, к ней примыкающая — один из объектов ОСГР. Есть основания полагать, что там часто останавливался сам Лаптев. Многих сотрудников Лаборатории держали там насильно. Но некоторые примкнули к ОСГР сознательно и по убеждениям. Например, известный нам разработчик «ЛотТоса» Кирилл Серебряков. Он занимал там должность руководителя научного комплекса. Сейчас задержан, но показаний пока не даёт.

Вопрос по диверсантам, которые пытались выкрасть АНГа, остаётся пока открытым. Все уцелевшие участники сражения в Лаборатории и на КПП помещены в медицинские учреждения и находятся под надзором. Есть несколько версий об их принадлежности, все они прорабатываются. В ходе предварительного дознания боевики не произнесли ни одного слова. Сейчас ждём, когда их окончательно подлатают, чтобы продолжить допросы, но есть основания считать, что и они будут безрезультатными. Парни явно профи и будут молчать до последнего.

— Владик, а можно я? — неожиданно попросила Ариэль.

— Что «ты»? — не понял Исаев.

— Я попробую поговорить с… одним из них…

— Зачем?!

— Один из раненых — парень, что захватил её на «Ковчеге», — пояснила Маша, глядя на Влада исподлобья. — Что непонятного-то… У них там на ментальном уровне какие-то шуры-муры, — Ариэль на этих словах фыркнула, а Маша продолжила. — А в последней перестрелке Аришка ему, можно сказать, жизнь спасла. Так что он её должник. Глупо этим не воспользоваться.

— Хуже ведь точно не будет, — добавила Арина. — Почему бы тогда не попробовать?

— Ну не знаю… — протянул Исаев. — Вы так меня уже запугали своими авантюрами, что я из-за подозрительности на воду начинаю дуть. Посмотрим…

— А что с Молниевским? — спросила Маша.

— По Грому разговор отдельный. Его пока не трогают, ограничившись предварительным снятием ничего не значащих показаний. Тут надо прикинуть стратегию — на чём его можно разработать. Орешек, безусловно, крепкий, так что будем колоть постепенно, чтобы не наломать дров…

На этих словах в кабинет стремительно вошел Максим Леонидович Строев. Директор «Симбиоза» быстро оглядел присутствующих и коротко приветственно кивнул.

Влад поспешно поднялся с кресла во главе стола, стремясь освободить начальнику место, но Строев его остановил решительным движением руки.

— Я ненадолго, — сообщил он, — поэтому обойдусь без этих привилегий.

Руководитель «Лазаря» встал рядом с инспектором и еще раз обвёл всех взглядом.

— Представляться не буду, все меня знают, — начал он, — кроме… эээ… полагаю, Геннадий Марвин?

Заместитель Бори кивнул и немедленно налился помидорной краской.

— Так вот, — продолжил Максим Леонидович. — Москва, если откровенно, меня разочаровала. Ещё раз подтверждается истина, что надеяться надо только на себя, единства в верхушке нет, Политпроспект похож на лоскутное одеяло. Отныне координировать свои действия в рамках проекта «Лазарь» мы будем всего с двумя комитетами. Один из них возглавляет известный Владу Стрелков Юрий Геннадьевич, второй — мой очень давний и хороший знакомый — Лосев Валентин Михайлович. Сообщаю вам об этом в целях безопасности. Любые инициативы, исходящие от других групп и касающиеся нашего главного дела, должны перепроверяться. Да, возможно мы подключим ещё одного человека — Заборцева Петра Григорьевича. Я планирую посетить его после нашего совещания. Он как раз тут, на своей малой Родине, «отдыхает» якобы, на пенсии. Но сейчас не то время, когда на заслуженной пенсии можно «отдыхать». Верю, что он нам здорово поможет с организацией экономических вопросов в кризисный период. Влад, ты должен его помнить, Пётр выступал на брифинге в Москве по итогам ЧП с отключением СУПЕР.

Исаев кивнул.

— Да, так вот… — продолжил Строев — От Генштаба мы продолжаем сотрудничать с Багрицким Владимиром Семенычем. Он занимается сейчас не только контрразведкой, но и организацией обороны по армейскому ведомству. Проблема в том, что в борьбе с ОСГР мы не можем пока применять армейские соединения в полной мере. В стране идет внутренний конфликт, в который Армия из политических соображений вмешиваться не может. По этому поводу шли очень острые дискуссии, но пока ситуация кардинально не поменялась.

— Но мы же отбиваем предприятия даже силами Юстициона, — заметил Влад.

— Согласен, локальные успехи есть, но в целом хвалиться нечем. Общая обстановка нельзя сказать, что ухудшается, но и положительных сдвигов почти нет. ОСГР, как и Юстицион, действуют с переменным успехом…

У нас нет полного контроля. Увы, но стоит это признать. Кое-где зафиксированы экономические диверсии. Ключевым Объединениям, отвечающим за жизнеобеспечение населенных пунктов, поступают ложные задания и заказы, основанные на ложной же информации: статистической и бухгалтерской. Это сильно дезориентирует, отвлекает и даже саботирует многие важные процессы.

Как разумные и опытные руководители мы готовимся к худшему развитию событий. Комитет Стрелкова разработал глобальный план замещения экономических мощностей на случай массированной атаки. Он, в том числе, предполагает собой интенсивное перераспределение людских ресурсов и производственных сил на резервные объекты, например, на законсервированные военные заводы. Багрицкий прорабатывает и вовсе апокалипсический сценарий, но я о деталях его подготовки даже заикаться не хочу. Мы надеемся, что ничего подобного не потребуется, но надо быть во всеоружии, понимаете?

Ни в коем случае не собираюсь вас пугать, но реалии таковы… А теперь давайте обратимся к делам местечковым, — Строев невесело усмехнулся. — То, что отыскали АНГа — большие молодцы, а вот рисковать так самим, разумеется, не стоило!

Влад накануне попытался максимально обтекаемо составить рапорт о захвате СУПЕР-Аватара, но полностью исключить самовольное участие в этом своих друзей, естественно, не смог.

— Но, — продолжил Максим Леонидович. — Насколько я понимаю, само обладание АНГом нам не очень-то много и даёт.

— Так и есть, — кивнул Боря. — Основные функции АНГа не активированы и в ближайшее время предпосылок к этому нет. Но мы начинаем активную работу. Есть кое-какие нетривиальные предложения…

— Только я вас прошу соблюдать личную безопасность! — предупредил Строев. — Вы же должны осознавать свою значимость для общего дела. Нельзя позволить себе неблагоразумный эгоизм. От нас ждут общий результат! Не для того мы создавали Созидательную Технократию и не для того следуем её принципам.

— Постараемся, — вздохнул Белоручкин.

— Именно так! — твердо заявил руководитель «Лазаря». — Каждый из вас, без исключения, крайне необходим для нашего дела. Поэтому каждый же из вас не может позволить себе так безответственно относиться к своей жизни. Грустных примеров предостаточно! А я не имею физической возможности постоянно вас контролировать лично. Надеюсь на вашу сознательность!.. Восстановление СУПЕР стало сейчас наиважнейшей задачей! Надо приложить максимум усилий! Время тает, я физически это ощущаю, ребята. А без вас мне не справиться. Основы технократии под угрозой. Мы на самом переднем крае обороны, осознайте это! И этот край вполне может в ближайшем будущем оказаться последним рубежом!

— Нам все понятно, — ответил за всех Влад. — А куда поместили сейчас АНГа?

— Информация засекречена. Могу только сказать, что он на военном объекте, — сообщил Строев. — Обслуживающему персоналу созданы условия для круглосуточного пребывания в лаборатории до особого распоряжения. Никакой связи с внешним миром у них нет…

— А как же… — начал Боря. — Мне ведь, возможно, понадобится личное там присутствие.

— Это мы организуем, — заверил Максим Леонидович. — Сопроводим, соблюдая меры безопасности… Давайте, ребята, если у вас больше нет вопросов, продолжим работу. Что-то подсказывает мне, что начинается самая опасная стадия нашего проекта. Начался обратный отсчет, и таймер уже запущен! Нельзя терять ни секунды!

— Давненько мы тут не собирались! — Маша оглядела ребят даже с некоторым восхищением.

«Подвальчик» был всё ещё «тот». Приглушённый свет. Отсутствие суеты. Фирменный морс.

Сегодня отправились сюда после всех перипетий прошедших тяжёлых дней, после приключений и волнений. Потому что требовалась хоть какая-то, пусть маленькая, но разрядка. Отправились не только в полном, но даже расширенном составе. Гена Марвин как-то естественно и незаметно влился в сплочённый коллектив верхушки приснопамятного «Нового мира». Поэтому за гостевым столом ресторанчика сидели впятером. Влад, как ни странно, тоже на сегодня закончил все дела в Управлении.

Идея пару часов после совещания провести всем вместе явилась хоть и спонтанной, но осознанной. Кто-то бросил клич, а остальные подхватили — почему бы и нет!

— Давненько не собирались в полном составе, ты хотела сказать, — поправила подругу Арина. — Кое-кто раньше упорно манкировал.

— Не манкировал, а был «чудовищно занят», да Влад? — расплылся в ехидной улыбке Боря.

— Балабол, — беззлобно отозвался Исаев. — Мы всё же не дети. Да и повода особого нет. Разве до посиделок сейчас?

— Если так рассуждать, то надо запереться в келье и молить небо о дожде, сиречь о снисхождении благодати, — заметила Маша, которую, было заметно, встреча вдохновила больше других.

— Неплохая идея, кстати, — склонила голову Ариэль.

— А знаете, о чём я подумал? — сказал Влад, переводя разговор в другую плоскость. — То, что сейчас происходит, очень нам знакомо.

— В каком смысле? — не понял Громила.

— Цели ОСГР до удивления похожи на цели нашего «Нового мира». Ну, если убрать масштаб и оставить только суть.

— А какие цели были у вашего «Мира»? — простодушно поинтересовался Гена, всё еще с любопытством осматриваясь по сторонам. Он оказался в «Подвальчике» впервые.

— Даже, я бы сказал — на цели раннего, первого этапа деятельности нашего Сообщества, — уточнил Исаев и, оборачиваясь к Гене, пояснил: — Мы начинали бороться с СУПЕР, потому что считали систему несправедливой и ограничивающей выбор.

— Я бы не делала таких уж параллелей между задачами раннего «Нового мира» и нынешними поборниками мнимой свободы, — заявила Арина. — Надо в этом вопросе дать слово знающему оратору, такой у нас имеется, — она кивнула в сторону подруги. — Тем более данный оратор написал некогда Меморандум Сообщества, если я не ошибаюсь.

— Это немного другое, — отозвалась Маша, отвлекаясь от соломинки в коктейле. — Тот фундаментальный труд я посвящала теоретическим аспектам, пересказ которых, наверняка, покажется вам сейчас скучным и сухим.

— Зря вы спорите, — сказал Влад. — Те же самые идеи, просто возведённые в абсолют. Вот смотрите: некомпетентность автоматического распределения — передача функций уполномоченным лицам; уменьшение возможностей выбора — административное регулирование; машинизация быта — возврат к ретро-истокам.

— Поднатаскались вы в софистике, я смотрю, — съязвила Ариэль.

— Отнюдь, моя Снежная Королева, — Влад отвесил шутовской поклон. — Никакой подмены понятий, всё проистекает одно из другого. Да, у современных революционеров плюсом ещё и подробное экономическое обоснование беспорядкам. Мы, честно говоря, в те годы этот аспект немного не доработали. А в остальном всё сходится.

— И что ты хочешь этим сказать? — невинно спросила Мария.

— Ничего особенного, только мне обидно и горько, что так происходит. Мы были почти детьми, хоть и сами придумали наши реакционные убеждения. Они же нам самим позже казались в большей степени наивными, чем прогрессивными. И вот проходит несколько лет и похожими идеями вооружается целая армия! Почему это происходит и как удается вложить в голову молодых, и не только молодых, обманчивые надежды? Мы, к счастью, в своё время успели вовремя разобраться. А успеют ли разобраться нынешние?

— Даа-а-аа, — протянула Арина стариковским голосом. — Молодежь нынче не та…

— Ты все ёрничаешь, — покачал головой Исаев, — а на кону быть может судьба этих самых людей. Да и не только их.

— Не обращай внимания, — Боря толкнул Марвина в бок. — Аринка всегда у нас такая.

— В курсе уже, — кивнул зам.

— В чём-то Владик прав, — поддержала Исаева Мария. — Да только недовольные будут всегда. Чтобы не происходило в мире. Важен качественный процент этих недовольных. А нам не стоит, я думаю, корить себя за то, что мы своим «Новым миром» вольно или невольно толкнули кого-то на эту скользкую дорожку. Времена, несмотря на то, что прошло всего несколько лет, изменились. И ОСГР — это вовсе не возрождённый «Новый мир», как представляется Владику.

— Я такого и не утверждал, — пробурчал Исаев.

— Да все поняли, не волнуйся, — успокоила его Арина. — Мне тоже иногда не по себе, когда я сейчас слышу лозунги из нашей юности. Иногда я даже вздрагиваю.

— Не все же тогда так активничали, — заметил Боря. — Вот Гена, например, ни в какие подозрительные Сообщества не вступал. И таких, как он, было подавляющее большинство. Ты чем увлекался три года назад? — иллюстрируя свою мысль, поинтересовался Белоручкин у Марвина.

— К-квантовой механикой, — ответил Гена и покраснел.

— Вот видите, — удовлетворенно закруглился Громила.

— Так это давно уже известная формула протестного движения, — заметила Маша. — Совсем не обязательно всем поголовно становиться революционерами. Толпа — я употребляю этот термин в хорошем смысле — всегда инертна. Но чтобы её «раскачать», не требуется «качнуть» каждого. Достаточно небольшого актива, который «заразит» — а теперь я имею в виду в плохом смысле — ближайших окружающих. И костяшки домино посыпятся.

— Ну это уже утрирование, Маш, — не согласился Влад. — Всё же коллективное сознание при Созидательной Технократии имеет довольно высокий уровень.

— Так это не опровергает мои слова, а, напротив, подтверждает, — сверкнула глазами Мария. — Как раз этот фактор и позволил не свалиться стране в хаос, и сейчас относительно успешно противостоять оппозиционерам! Потому что принципы развития работают! Теория технократии преобразуется в практику и каждому, кто принимает в этом участие, сие заметно! Вот и весь фокус.

— Я сейчас как будто на ячейке политического Сообщества присутствую, — поёжилась плечами Ариэль. — Я-то, глупая, думала мы пришли на светскую беседу, мороженного поесть.

— Правда, ребята, давайте о чём-нибудь попроще, — поддержал Арину Боря. — Нам и на работе проблем хватает! Да и Гена что о нас подумает?

— Ха-ха, действительно, — рассмеялась Ариэль. — Аргументы ты находишь убийственные, Борис Васильевич.

Но слова Громилы, и вправду, возымели действие.

Вскоре Маша рассказывала про новые услышанные аудиомы, а парни обсуждали гравитационную интерпретацию парадокса Зенона.

И в этом тесном и сплочённом кругу друзей за столиком старенького «лампового» ресторана, хотя бы на время такого живого и тёплого общения, никому из них не хотелось вспоминать, что на улицах городов продолжается противостояние; и кто победит в нём, зависит, в данном случае, без преувеличения, от каждого из них.

Глава 4

— Ах, это вы, — сказали с экрана, хотя он оставался пустым: на панели не проявилось никакого изображения.

Стерлинг и Клоттен переглянулись, а Черенцов невесело усмехнулся.

— Что случилось? — поинтересовался Ганс, обращаясь к тёмной проекции. — Вы же прекрасно нас видите.

Действительно, все три личных камеры зарубежных участников совещания транслировали абоненту на том конце конференц-моста чёткое изображение.

— У меня ещё есть дела, — раздалось с экрана. — И потом, с некоторых пор я перестал вам доверять.

В следующую секунду Лаптев, наконец, появился на проекции. Одет он был в этот раз почти по-деловому — в старомодный пиджак с массивными отворотами, расшитыми блёстками, и белую сорочку с мини-галстуком.

— Приветствую вас, господа! — поздоровался Маэстро без всякой приязни. — Конспирация на время забыта, я так понимаю, раз вы решились поговорить со мной лично, без посредников и, так сказать, без масок. А всего-то стоило вашему резиденту провалить очередное задание…

— Давайте прекратим неконструктивный треп, — довольно жёстко проговорил Майкл Стерлинг. — Ваши экстравагантные выходки могут впечатлить кого угодно, но только не нас. Давайте общаться на партнёрском уровне. Никто не заставляет нас дружить.

— Особенно учитывая вашу санкцию на операцию по изъятию фигуранта, — ввернул Лаптев. — Я крайне удивляюсь самому себе — к чему мне вообще этот разговор?

— Не обманывайте себя, — продолжил Майкл таким же грозным тоном. — Господин Лаптев, не обманывайтесь! Вы точно также на данном этапе заинтересованы в нас, как и ранее. Быть может, даже сильнее. Да, операция изъятия не принесла нам тех дивидендов, на которые мы рассчитывали. Её целью было вовсе не гипотетическое ослабление вашего влияния, а возможность подключения к нашему общему делу дополнительной политической силы, ещё одного союзника. Но операция провалилась, вы лишились существенного козыря, но ведь и мы не приобрели его. Мало того, из-за фиаско резидента сорвались перспективные переговоры. Поэтому давайте не будем прибедняться и посыпать голову пеплом.

— Вы правы в одном, — сощурился Маэстро. — Я точно также, как и раньше стою на своих, достаточно крепких позициях и убеждениях. А вы, как и раньше, предлагаете мне очередную сделку. Не забывая за моей спиной проворачивать свои тёмные делишки. Что существенно повышает запрашиваемую мной цену.

— Вы блефуете. Вы не готовы к самостоятельным полномасштабным действиям. Но нам совершенно ни к чему убеждать друг друга в своей могущественности. Давайте оперировать объективными понятиями, — Стерлинг подкатился на коляске к развёрнутому монитору и произвёл некоторые манипуляции над сенсорной панелью. — Посмотрите, — шеф ECS вывел на общий экран дополнительный прямоугольник, в котором появились интерактивные таблицы, карты и диаграммы. — Вот ситуация на текущий момент… Вот тут — прогноз при участии заявленной поддержки, а здесь — вариант, основанный на узурпировании власти, и как итог — попытке установления внутренней автократии. Видите разницу?

— Мои аналитики при желании сваяют картинку и поинтереснее, — Лаптев усмехнулся.

— Прогноз независимый, — пояснил Майкл. — Хотя кому я это говорю!

— Советую не лезть в бутылку, — посоветовал Маэстро, придавая голосу угрожающие нотки.

— То же предупреждение могу переадресовать и вам, — нахмурился Стерлинг. — Давайте смотреть правде в глаза, господин Лаптев. Ваша личная армия не способна произвести глобальные изменения в структуре государственной власти. Ваш личный политический рейтинг после существенного взлёта преодолел пик, и стал заметно уменьшаться. Под угрозой ваша личная безопасность. После задержания резидента, власти могут предпринять вполне кардинальные шаги в этом направлении. Вы, конечно, можете продолжать держать хорошую мину при плохой игре, но ваше ближайшее будущее можно предсказать без всяких аналитиков. Вам жизненно необходимо сотрудничество с нами. У нас общие цели и обоюдная заинтересованность в положительном исходе. Все получат желаемое.

— И что же вы подразумеваете под желаемым для меня? — со змеиной улыбкой поинтересовался Маэстро.

— А что вы сами-то хотите? — брюзгливо поинтересовался Стерлинг. — Гарантированное президентство вас устроит?

Лаптев некоторое время не отвечал, рассматривая Майкла настороженным взглядом. Потом резко бросил:

— Я подумаю.

И отключился.

Черенцов снова хмыкнул, а Стерлинг закрыл интерактивное окно с расчётами и отъехал на коляске обратно в ложу.

— А вы не опасаетесь получить в итоге столь неуравновешенного президента? — спросил Дмитрий, поворачиваясь к руководителю «Тайфуна».

— Уверяю вас, Демитрий, получив должность, господин Эксцентричность превратится в совершенно другого человека, — ответил вместо начальника Клоттен. — А он уже точно нас не слышит?

— Ну разумеется, — Черенцов указал на деактивированные индикаторы соединения по конференц-мосту.

— Да, — продолжил Ганс, — и этот его пафос всего лишь лицедейство. В конце концов, ему не останется ничего, кроме как принять наши условия. И в дальнейшем у меня нет никаких сомнений, что он будет прекрасно управляемым. Не то, что ваш, так называемый «человек, отошедший от дел».

— Возможно, возможно… — задумчиво протянул Черенцов.

— Ганс, — обратился к Клоттену Стерлинг. — Активируйте заключительную фазу «Тайфуна». С сопряжёнными ведомствами я все вопросы утрясу.

— То есть? Что значит…

— Плановая дата нам не подходит. Слишком долго ждать! Начинать надо немедленно! С завтрашнего дня! Вы меня поняли?

— Я — да, но…

— Не обсуждается, — отрезал Майкл, а Дмитрий посмотрел на шефа Европейской Службы Контроля с некоторым удивлением. — Я не очень-то верю в стойкость задержанного властями резидента, — продолжил Стерлинг. — Если он расскажет, что знает, мы потеряем инициативу. Поэтому начинаем завтра, Ганс! И ни днём позже!

Один из сотрудников нагнал Влада прямо в коридоре Управления Юстициона.

— Там, — пытаясь отдышаться, выпалил он. — Там тебя Строев ищет. Он на спецканале в дежурной. Чрезвычайная ситуация!

— Понял, — инспектор сразу же быстрым шагом направился на второй этаж. Потом перешёл на бег. На ходу он глянул на входящие личного смарта — вызова от Максима Леонидовича не было. Значит, звонок по защищенной связи руководитель «Лазаря» делал в целях исключения любой утечки. А значит — дело крайне серьёзное.

Влад зашел в рабочий зал, идентифицировал себя в личной ячейке, устроился за селектором, и надел на голову эрзац-наушники, экранируя распространение любого сигнала наружу.

— Исаев! — обозначил себя инспектор, настраиваясь на абонента.

— Владислав, — голос начальника казался ровным, но Исаев хорошо знал этот тон — за ним, как правило, скрывалось сильное внутреннее напряжение. — Мы потеряли связь с приморцами. Не отвечает центр Владивостокской Сигмы.

— Как… — Влад пытался быстро переварить информацию. — Как такое возможно?

— Кто-то блокирует связь. Заглушает целые диапазоны. Сообщения приходят противоречивые и отрывистые. Мы подключили всех, кого можем. Судя по просочившимся данным, атакованы отделения Юстициона, и осуществляется захват всех предприятий «Прибоя», а, значит, и одного из центров Сигма-ядра. Всё это похоже на массированную атаку ОСГР. Поэтому ждём выступления боевиков в других регионах.

— Откуда у них такие силы? — спросил Влад первое, что пришло на ум.

— Выясняем. Но меня больше беспокоит сам факт атаки на Сигма-центр. Улавливаешь?

— Пытаюсь… Возможно, хотят как-то использовать бывшие коммуникации СУПЕР?

— Я тоже это предполагаю. Ситуация крайне серьёзная. Мы отправили местным подразделениям Юстициона экспериментальный взвод «Варягов». Багрицкий предложил твою кандидатуру для координации действий в том регионе. Жду тебя в нашем оперативном штабе, дальше сориентируемся.

— Слушаюсь!

— Это еще не всё. Москвичи передают о волнениях в Канторовиче. Пока о вторжении на КНВЦ речь не идет, но нездоровая активность присутствует. Вряд ли это совпадение, там ведь тоже есть Сигма. Я приказал немедленно усилить охрану всех остальных центров системы. Но сил может не хватить, нужна серьёзная передислокация, поэтому рассчитываю на твою немедленную помощь.

— Уже еду!

— Давай, Влад. Моя интуиция редко меня подводит. Боюсь, что начинается новый этап противостояния. ОСГР становится на ноги. Всё, до связи!

Влад снял наушник и пару секунд простоял в неком онемении. Конечно, они ожидали чего-то подобного. Но одно дело ожидать…

Перед его мысленным взором мелькнули такие дорогие ему лица: отца, рыжей бестии, его преданных друзей.

«Мы справимся, — упрямо подумал он, уже спеша к служебному автокару. — Обязательно справимся. И не в такие ходили дали…».

— Скажи честно, ведь Карина была красивее? — Маша смотрела на Арину требовательно.

— Тебе не идёт ревность. Даже такая экстравагантная ревность к самой себе, — Ариэль усмехнулась.

Прошло почти две недели с момента их специфической командировки в Вологодскую область. Ситуация в стране оставалась сложной, ОСГР и Юстицион действовали с переменным успехом.

Противники существующей системы, ободрённые некоторыми локальными победами, продолжали идеологическую обработку населения. Объединенные в электронные коммуникации при поддержке глобальной сети, спикеры ОСГР то и дело инкогнито выступали с обращениями, суть которых начала сводиться к следующему: действующее политическое руководство не способно поддерживать экономику на должном уровне без электронной поддержки. Почему же тогда мы отказываемся от любезного предложения западных партнёров? Почему из-за этого страдают простые люди, и какие эгоистичные скрытые мотивы существуют у деятелей Политпроспекта, если они отказываются от выгодного во всех смыслах предложения? В чьих интересах действует нынешняя власть?

И все это на фоне продолжающихся призывов к свободе выбора и возвращению к истинным ценностям.

Разумеется, Юстицион тоже не сидел, сложа руки. Созданная на основе военной ИСКРЫ сеть продолжала развиваться, создавая конкуренцию противозаконной пропаганде, но, всё же, возможности локальных систем были ограничены. Политпроспект проводил активную работу по стабилизации обстановки, распространял заявления о недопустимости поддержки незаконных призывов. Ещё раз показывал на примерах высокую адаптивность Созидательной Технократии к любым внешним возмущениям. Идеологическая война набирала силу.

А Боря продолжал биться над восстановлением центральных ядер-процессоров СУПЕР, одновременно пытаясь «оживить» АНГа. Но кардинальных улучшений, ни в том, ни в другом пока не случилось. В коридорах института витало незримое напряжение, неизбежное в преддверии каких-то кардинальных событий. Его не могли не чувствовать все, кто, так и или иначе были связаны с проектом возрождения системы ИИ.

Может быть и поэтому, в том числе, сеансы утреннего расслабления в кабинете релакса стали для девушек почти ежедневными.

— Мы часто обманываем себя, — продолжила Мария, нежась на аэроподушке. — Мы — я имею в виду женщин. Для нас важна визуальная гармония. Мы получаем от созерцания почти физическое удовольствие. Наши фантазии подкреплены внешними образами.

— Я всегда полагала, что глазами любят мужчины… — Арина подключила плечевой манипулятор-массажер.

— Это другое. У них картинка завязана на физиологию. А у нас на чувственное восприятие.

— Я уже почти и не помню, как она выглядела, — призналась Ариэль. — Карина твоя…

— Хорошо, что мне не придется больше в неё перевоплощаться косметически. Бррр… А я ещё и сомневалась, не оставить ли её внешность. Женщины долго остаются глупенькими.

— Если не станешь перевоплощаться, как же тогда у тебя всё получится? — поинтересовалась Арина. — Как вы вообще смогли до такого додуматься? Борькина гениальность начинает мне представляться иногда патологической.

— Техническую идею ментального подключения разработал вовсе не Боря, — уточнила Мария. — Разработка макета соединения взаимопроникающих реальностей пришла из Питерского института Константина Антоновича Бергмана. После того, как Громила поделился с ними моей аудиозаписью на сеансе с контактёршей. Там же Конструктор тоже гений! Вот они и разработали техническое обоснование этой теории. Тем более, меня, как Карину, как раз на их Полигоне и подключали первый раз, если ты помнишь.

А Борик уже ухватился за проект так, что за уши не оттянешь. Но он сразу предупредил, что ничего подобного раньше никто не делал. И что риск соответствующий.

— Маш, а мы никак не можем делать что-либо в безопасном режиме, а? Почему у нас всегда под ногами горит земля? Почему я должна всю ночь пялиться в потолок и представлять всякие жуткие картины, вместо того, чтобы спокойно спать?

— А я-то что? — искренне удивилась Мария. — Ты Борьку об этом спрашивай. И выговаривай ему! Я подопытная курица всего лишь.

Ариэль фыркнула:

— Ну-ну… А Боря что-то объясняет хотя бы? Как всё будет происходить?

— Да. Боря объясняет. Он говорит, что сделает нечто вроде виртуального шлюза. Доступ в такую псевдореальность с нашей стороны даст тот самый расшифрованный код, что извлекли из меня при помощи контактёрши. Так как вкладывала код сама система СУПЕР на аппаратном уровне, такого же уровня исходник несомненно присутствует и у АНГа. По гипотезе питерцев, определённое возмущение в виртуальной буферной области спровоцирует ответную реакцию. Другими словами, СУПЕР-аватар как бы «поймёт», что в одно с ним пространство подключился элемент системы и вынужден будет прореагировать.

— Как?

— Никто не знает. Даже сам Боря. Там может случиться всё что угодно.

— Но тебе-то он сможет обеспечить безопасность при процедуре?

Маша пожала плечами.

— И ты так спокойно к этому относишься? — возмущенно воскликнула Ариэль. — Твои мозги — национальное достояние, а ты опять собираешься их жарить?

— Ариш… К чему твои нервы? Ты ведь знаешь прекрасно, что назад дороги нет. Что Борька бьётся над АНГом безрезультатно уже несколько дней. В стране критическая ситуация, а СУПЕР так и не работает. АНГ — реальный шанс найти ключ к запуску системы. Неужели Борис пошел бы на эксперимент со мной, если бы не было крайней необходимости? К тому же ничего страшного не должно случиться. Все же виртуальный мир — есть виртуальный.

— Не уверена, — Арина покачала головой. — Но хотя бы есть предположения, что произойдет с твоим сознанием.

— Да ничего особенного, надеюсь. Понимаешь, извлечённый код — это всего лишь как ключ к двери. Он позволяет войти в запертую комнату. А дальше становится бесполезным.

— Но ведь у тебя кроме этого ключа и нет больше ничего.

— У меня нет. Может быть, есть у Карины?

— Всё равно мне эта авантюра не нравится. Борька идёт на это от безысходности. Владик, кстати, я надеюсь, в курсе?

— Ещё бы, — Маша хмыкнула. — Контролирует каждый шаг, ты же его знаешь.

— Давно с ним говорила, как он там?

— Тяжело Владику, — Мария вздохнула. — Улетел во Владивосток. Стремится находиться лично на переднем фронте. Они с Багрицким бьются за «Прибой» и дальневосточную Сигму. Говорит, что подвижки есть. Новые роботы хорошо себя зарекомендовали. Взяты под контроль несколько локальных районов. Но главные сражения ещё впереди.

— Зря он лезет на передний край, — посетовала Ариэль. — Можно руководить операцией и отсюда.

— Ага, можно подумать, ты бы на его месте не сорвалась непосредственно в окопы.

— Не знаю, не знаю… А что с твоей книгой?

— Хм… У меня сейчас очень странный период. Осталось написать всего несколько глав. И впервые мне боязно заканчивать. Я уже точно знаю, что будет в этих Главах. Страницы, испещрённые строчками, как моментальные снимки, стоят у меня перед глазами. Но я оттягиваю и оттягиваю исполнение. Потому что считаю свой финальный литературный спурт неуместным в данный момент.

Словно боюсь расплескать энергию на второстепенное, понимаешь? Не для себя второстепенное, а для общего дела, что ли.

— Книга должна быть дописана, — тихо сказала Арина и серьезно посмотрела на подругу.

Маша рассмотрела в глазах Ариэль влагу, словно бы, словно…

Да нет, Снежные Королевы не умеют плакать.

— Книга, это всего лишь книга, — твердо сказала Мария. — А жизнь есть жизнь.

Маше показалось, что АНГ за последние дни изменился. Она глянула мельком на камеру, где лежал СУПЕР-аватар, когда проходила по центральному залу. Бледное лицо посредника между искусственным интеллектом и человечеством словно осунулось, а щёки слегка впали.

Мария даже намеревалась сообщить об этом наблюдении Белоручкину, но в последний момент постеснялась.

Полчаса назад их с Борей доставили в секретную военную Лабораторию, соблюдая при этом все меры конспирации и безопасности. Теперь, до самого окончания эксперимента им предстояло жить здесь, на базе. Впрочем, Громила «оптимистично» пояснил, что много времени не потребуется. Было запланировано несколько сеансов, которые в целом должны занять два-три дня. Но, возможно, что всё закончится сразу же. Если магистральный контакт не состоится, делать Маше в Лаборатории будет больше нечего.

— Борь, ты вот собираешься нас засунуть в виртуал, но разве мы не могли это удалённо сделать ещё раньше? — спросила Мария, когда началась процедура подготовки. Несколько техников сновали вокруг девушки, обслуживая интерфейсы подключения. — Не похищая АНГа?

— Ты совсем плохо представляешь виртуальную плоскость, в которую мы собираемся тебя поместить. Ты привыкла к варианту, показанному в художественных видеомах и на тренажерах. Будто тебя просто начинает окружать другой вымышленный мир, и ты действуешь в нём в таких же физических координатах, как и в реальности. Тут нечто другое. Никакого общего пространства у вас с АНГом пока нет. И не будет до тех пор, пока не появится физически пересекающееся поле. Но и этого не достаточно. Необходим еще непрерывный контакт сразу по целому ряду компонентов. Разрыв или ненадежность хотя бы одного нейросинаптического мостика разорвет соединение. Добиться такого удалённо абсолютно невозможно. Так что без вашего геройства, если ты об этом, никакого эксперимента бы не состоялось.

— Я не про геройство, я в принципе, — насупилась Маша.

— Сути не меняет.

— Ладно, а теперь расскажи про Карину. Я же имею право знать, в кого я там превращусь!

— Маш, я тебе все равно не смогу технически всё объяснить. Ты заснёшь от скуки еще до того как я дёрну рубильник. К тому же я сам не могу точно сказать, что произойдет в твоем сознании. Ты — Маша. Но код доступа вложили в Карину. Часть этой личности записалась у тебя в подкорке. В том числе и то, что осталось в ходе подключения к СУПЕР. После обратного трансморфинга тебе убрали все обращения к внедренной на время личности. Но стереть всю информацию о Карине и неизвестный код системы невозможно, да это и не требуется.

В обычной жизни такие глубокие латентные воспоминания никак себя не проявляют. Но нам необходимо до них докопаться, только и всего. По моим предположениям их активация не затронет твоей основной личности, так и останется в глубинной части сознания. То есть мы перейдем в реальность электронной системы и активируем там информацию, полученную Кариной. И надеемся, что АНГ как-то её идентифицирует. Ведь ни у кого нет сомнений, что он бы «ожил», подключись к нему СУПЕР. Почему бы не попробовать сделать это с отдельным элементом СУПЕР, которым выступает в данном случае тот самый код, вложенный в твоё сознание?.. Ты чего-нибудь поняла?

— Ммм… — протянула Маша. — Легче вот точно не стало.

— Ничего не бойся, — заверил ее Боря, хотя сам почувствовал, что у него от волнения вспотели ладошки.

Слишком много факторов не поддавалось прогнозированию при проведении эксперимента. И риск, на самом деле, был колоссальный. Белоручкин поёжился. Почему не он стал носителем кода? Тогда бы он сам лёг на место информационного реципиента рядом с АНГом, и это стало бы справедливым итогом. Почему судьба делает такой поворот, что свою жизнь на кон должен ставить кто-то другой?

«Зря я пытаюсь объяснить мир с помощью математики, — подумал он. — В такие моменты она бессильна».

Маша уже испытывала такие ощущения раньше. Она вспомнила, как готовилась погрузиться в неизведанный мир, соединив себя с машиной. Вернее, не совсем себя, она ведь тогда была Кариной Власовой, оставаясь одновременно Машей Ильиных. Впрочем, так можно запутаться. Сейчас никакой Карины нет, её искусственное альтер-эго осталось своей личностью лишь невидимым следом на подкорке. Невидимым для Марии, но не для системы.

Капсула, в которую поместили девушку, тоже напоминала ту самую, в Питерском институте. Такая же наезжающая сверху прозрачная крышка, такие же опутывающие почти все тело интерфейсы.

— От меня, как от Маши Ильиных, что-то потребуется? — спросила она у Бори, перед тем как расположиться в приготовленном ей ложе.

— Не могу точно сказать, — Громила покачал головой. — Видишь ли, по сути, контакт будет происходить на негуманоидном уровне, если можно так выразиться. Помнишь, как писатели-фантасты фантазировали на эту тему? Чаще всего утверждая, что контакт между гуманоидным и негуманоидным разумом невозможен. По той простой причине, что мозг человека не способен представить иной вид разума. Ну как не способен представить 10-мерную вселенную. Разумеется, взаимодействие на уровне машинного системного кода — это несколько иное и аналогия лишь приблизительная, но я пытаюсь донести до тебя какие-то общие положения.

— Короче говоря, ты сам не знаешь, что там произойдет, — Маша смотрела на Белоручкина спокойно, в её глазах не было никакой растерянности или паники.

Поэтому он не мог лукавить.

— Короче говоря, да.

Маша кивнула головой и полезла в капсулу.

«Я что, боюсь?» — спросила она себя, когда все створки загерметизировались и мостик голосом Бори запросил подтверждение готовности.

Почему она стала всё чаще задумываться об этом в последнее время? Ведь раньше она всегда прыгала головой вниз с вышки. Не раздумывая, ввязывалась в опаснейшие авантюры. Презирала инстинкт самосохранения. Нельзя ведь сказать, что она повзрослела. Человек, написавший «Новый мир», не может быть инфантильным. Её ведь приняли в Творцы. Значит, это была настоящая книга. Нужная читателю. О каком взрослении тогда может идти речь? Она превратилась в трусиху? Поняла, что ей есть что терять?

Вот сейчас, вместо того, чтобы сосредоточиться на ощущениях, испытать неповторимое чувство гибельного восторга, пьянящего полета в пропасть, она размышляет о приземлённых и земных вещах. Писателю нельзя становиться скучным, нельзя превращаться в бронзовый памятник самому себе.

Но… Быть может, стоило дописать роман до конца, прежде чем… Прежде чем ложиться под это прозрачное стекло подобно лабораторной мыши? Ведь никто не допишет за неё новую книгу, если что-то случится. Вернее, допишет, возможно, но другими строчками. Неправильными. Не теми, что уже родились в её голове и ждут своего часа. Будет ли ей обидно? Кто знает?

Самое плохое, самое ужасное, самое деструктивное — думать об этом сейчас.

Когда она придет в себя, когда всё закончится, она позовёт Арину и прочитает ей начало книги. И ожидание её реакции на прочитанное похлеще всяких дурацких контактов на уровне сотворения мира с бесстрастным аватаром, лежащим в соседней капсуле.

— Готова, — пробормотала Мария, закрыла глаза, и стала, по совету Борьки, мысленно представлять вращающийся в пространстве очерченный границами граней большой абстрактный куб.

Горизонт слегка завалился вбок, но стабилизация сработала штатно, за секунду выровняв картинку Левая гусеница Влада провалилась под наст; вчера сильно потеплело и снег стал рыхлым и податливым. Исаев прибавил скорость.

Боевики ОСГР засели на пригорке перед центральной аллей, ведущей к Приморскому Центру Сигмы. Там они настолько укрепили позицию, что подобраться юстиционовцам никак не получалось. Противник оборудовал целую заградительную заставу, разместив на пригорке-высоте даже два лёгких орудия. Кроме этого — пулемёты плюс живая сила с импульсниками и гранатомётами. Атаки в лоб быстро захлебнулись, и в штабе обдумывали тактику новых наступлений.

Влад прибыл на место как раз во время очередной передышки. Вникнув в ситуацию, он предложил пойти нестандартным путем. Его план был настолько радикальным, что некоторые офицеры из командования посмотрели на него с некоторой опаской. Не всем такая идея пришлась по душе.

Исаев не стал спорить, чтобы не превращать обсуждение в балаган.

— Выделите мне одну единицу, — предложил он. — Я пойду сам. Всё, чем рискуем — одним аппаратом. Но рискуем под мою личную ответственность.

И вот сейчас Влад нёсся по мягкому снегу, оставляя за собой белый шлейф из мельчайших снежных крупинок. Аудиофон чётко транслировал все окружающие звуки. В стороне начали отвлекающий обстрел. Требовалось показать имитацию очередной атаки, чтобы основные силы захватчиков сосредоточились на основном направлении — площади и центральной аллее.

Влад же сейчас по очень широкой дуге пытался обогнуть главное здание Центра-Сигмы. Но не для того, чтобы зайти боевикам в тыл. Такой манёвр при всем желании не получился бы. Потому что заставу на пригорке как бы подпирал фасад многоэтажного здания Центра. С другой же стороны высотного здания подобраться было сложно из-за открытости местности. Там раньше располагалась огромная стоянка для транспорта, сейчас представляющая собой засыпанное снегом ровное поле. Мало того, что снега там было по пояс, так еще и с верхних этажей здания местность просматривалась как на ладони. Расстреливай неприятеля как в тире.

Исаев решил, что ширина его гусениц позволит достаточно быстро проскочить опасное место и не зарыться в снег. Риск, несомненно, присутствовал. Это было всего лишь его предположение, но основанное на каком-никаком опыте.

Каждый ребёнок, конечно же, играл в детстве в симуляторы. И в простенькие при помощи своих аватаров, и в высокотехнологичные, где использовалась уже виртуальная реальность, и требовалось специальное оборудование: например, спортивные тренажеры в залах или имитационные капсулы в Иллюзионах.

В данный момент Влад занимался приблизительно тем же, сидя в операторском вагончике возле командного блиндажа и управляя своим подопечным, слившись с ним в одно целое. На какое-то время Влад превратился из несовершенного и уязвимого человека в ловкого, хорошо вооружённого и защищённого мощной бронёй робота, класса ВРГ-2. Машина представляла собой приземистый аппарат, установленный на комбинированном — сейчас гусеничном — шасси.

Варяг был оснащён манипуляторами и нескольким слотами для навесного вооружения в зависимости от ситуации. При необходимости дополнительно активировались встроенные манипуляторы. Корпус был бронированным, органы навигации и оптика находилась в защищённой от прямого попадания «голове» — куполообразном, убирающемся внутрь, «наросте». Исаев сейчас смотрел «глазами» робота, слышал его аудиомикрофонами, «бежал» гусеницами. Он соединился с Варягом в единый организм и напрямую ассоциировал себя с ним. Именно поэтому, даже мысленно Влад представлял себя в новом металлическом теле. Теперь это были не гусеницы робота, а его собственные гусеницы. Как и всё остальное.

Влад успел хорошо потренироваться в управлении машиной такого класса. И на Полигоне и в операциях боевой поддержки. Овладение навыками движения приносили ему даже некоторое удовольствие. Приятно было примеривать на себя такие мощные характеристики, которыми обладал новый военный прототип. Но вот солировать в реальной операции против реальных боевиков Владу ещё не приходилось. Можно сказать, что это было его первое настоящее боевое крещение. Вернее, не только его, но и Малыша. Так инспектор иронично называл своего «подопечного». Действительно, железная двигающаяся гора плохо ассоциировалась с чем-то маленьким. Влад бы назвал Варяга Громилой, но ведь такое прозвище уже давно было занято.

Сейчас Исаев чуть подкорректировал курс Малыша, робот выходил на решающий отрезок; теперь ему следовало заехать на то самое поле-стоянку перед задним фасадом.

Влад сверился с показателями основных параметров Варяга. Ничего не вызывало опасений — новый, с иголочки, робот прекрасно себя «чувствовал».

«Прости, — мысленно сказал ему инспектор, — но сейчас нас немного пощипают».

Канонада с другой стороны Центра усилилась, подразделения Юстициона завязали активный позиционный бой.

Как только Влад выскочил на кромку поля, он сразу же включил максимальный полный ход. И словно бы сам ощутил, как тонко завибрировал двигательный отсек. Траки набирали обороты и гусеницы, с тоненьким свистом вращались все быстрее и быстрее. Пространство начинало лететь в лицо с невероятной быстротой.

Исаев выдохнул: его расчет оправдался. Наст, благодаря большой площади гусениц, выдержал даже такую массу. Малыш нёсся сейчас к зданию, словно летя над поверхностью снега. Влад запоздало подумал, что бы случилось, если бы Варяг на такой скорости провалился. В лучшем случае просто бы застрял, став прекрасной мишенью.

Заметив неприятеля, боевики, открыли беспорядочный огонь, обстреливая цель из окон второго и третьего этажа. Благодаря очень высокой скорости, Малыш успел преодолеть почти половину поля, когда первые пули заклацали по его броне.

Влад даже не стал открывать ответный огонь. Прицеливание означало замедление движения, а палить наугад было бессмысленно. Во второй фазе план Исаева основывался на двух пунктах: внезапность такого неожиданного появления с тыла не позволит противнику сразу применить убойное для робота вооружение; а с тем, чем воспользоваться неприятель успеет, справится лобовая броня Малыша. Оба пункта, конечно, имели свои изъяны. Главный калибр мог успеть выстрелить, а любая пуля или осколок при точном попадании могли вывести из строя ключевые блоки Варяга. Поэтому, во всей операции незримо присутствовал ещё один пункт — удача.

И она, судя по всему, пока от Влада с Малышом не отвернулась.

Броня выдержала попадание пуль, а более серьёзные снаряды в робота не попали. Несколько гранат разорвались рядом с траекторией движения Малыша, подняв грязно-белые фонтанчики, и осыпав робота мелкими осколками.

Влад продолжал лететь вперёд, прямо на отвесную стену здания. Когда, казалось, что затормозить будет уже невозможно и Малыш со всего ходу расплющится о бетонную стену, Исаев зажал педали, преодолевая чудовищное сопротивление инерции. Малыш мгновенно переложил баланс сил, отклонив корпус. Иначе, при блокировки траков, он, просто напросто, полетел бы вперёд кувырком.

Варяг всё же столкнулся со стеной, скорость была слишком велика. Но никаких фатальных повреждений корпус не получил.

Влад активировал захваты-когти на манипуляторах и «вонзил» их в стену, безжалостно разбивая в месте контакта внешнюю облицовку здания.

Теперь Малыш карабкался вверх по отвесной стене. О таком умении, заложенном в него конструкторами научных центров, вряд ли могли предполагать засевшие в здании боевики. Наверняка, противники сейчас недоумевали, куда пропала юстиционовская машинка из-под окон здания. Но следовало поспешать, чтобы не дать успеть им сориентироваться.

Влад поднимался вверх достаточно быстро, захваты надежно фиксировались в стене, с хрустом проламывая декоративную облицовку.

Еще пара этажей. Быстрее!

Исаев, ловко орудия своими манипуляторами, перелез через выступающий бортик ограждения и выбрался на крышу. И даже успел увидеть бесконечно удивлённое выражение лиц сидевшего там зенитного расчёта боевиков. Их можно было понять — сидишь себе, патрулируешь небо на предмет появления геликоптеров, а тут на крышу выползает механическое нечто и тычет в тебя стволами пулемётов.

Влад ограничился выстрелом из гранатомета, который повредил зенитный комплекс и перевернул лафет набок. После очереди по разбегающимся захватчикам пара боевиков скрылась в чердачном выходе, но это было второстепенно.

Исаев снова включил максимальные обороты и начал «разбег» вдоль крыши.

— Готовность пять секунд! — сообщил он по общей связи, чтобы наземные подразделения приготовились к штурму.

Малыш успел разогнаться почти до максимума, пробил своей массой защитный барьерчик-ограждение и вылетел с крыши многоэтажки, неминуемо проваливаясь по дуге вниз. Влад активировал пирапатроны, над Варягом развернулось два спортивных купола. Теперь робот плавно спускался вниз точно над позицией заставы, что «окопалась» на пригорке.

— Пошли! — крикнул Влад в микрофон рации.

И одновременно с этим обрушил ураганный огонь из всех стволов и видов вооружения на засевших на высоте боевиков. Те явно не ожидали такой массированной атаки с воздуха, и даже не смогли оказать сопротивления. А по площади уже бежали подразделения юстиционовского спецназа.

Влад до самого приземления продолжал давить на гашетки пулемётов, расстреляв большую часть боезапаса.

Мимо бежали атакующие бойцы, с ходу проникая в само здание центра. Требовалась еще и внутренняя зачистка. Но после падения заградительной заставы, для имеющихся в месте боевого контакта сил Юстициона, это было уже делом техники.

Данила неожиданно вспомнил, как называется эта птица — ну, конечно же — синица! Желтенькое брюшко, а сама — суетливая пичуга. Что-то совсем детское, далёкое, но, поди ж ты — скачет по ветке замёрзшего дерева.

Осташевский дождался, когда птичка упорхнёт по своим делам и отъехал на медицинском кресле-каталке от высокого окна.

«Почему во Франции нет синиц?» — глупо подумал он.

Врач сказал, что ноги восстановят подвижность через две-три недели. Что ж, такой срок — ерунда. Всё могло быть гораздо, гораздо хуже. Драгану досталось покрепче. Его ввели в состояние медикаментозной комы для первичного восстановления жизненно необходимых функций. Но дали понять, что угрозы жизни нет. Впрочем, Данила и сам был уверен, что серб выкарабкается. И не из таких переделок выбирались.

Пока они находились в изолированном спецлазарете неподалеку от какого-то большого сибирского города. Корпуса стояли на опушке совершенно потрясающего, величественного, почти сказочного хвойного леса. Это был совсем не тот лес, что окружал их в северном поселении. Здешние пушистые лапы елей, укутанные снежными рукавами, завораживали и настраивали на душевный умиротворяющий лад.

Если бы не заборы с электробарьерами и не внутренние переборки палат-камер с автоматическими засовами, можно было представить, что вокруг экзотический курорт, на который они отдыхают в очередном отпуске. Они с… с…

Данила, вдруг, понял, что забыл не только лицо, но и имя своей французской подружки. Как такое могло произойти? Прошло ведь немногим более полугода после их расставания. Или даже меньше! Они же строили такие планы! Квартира на Монмартре, непыльная должность клерка. Семья, дети, счастливая обеспеченная старость. Как же сейчас это выглядит нелепо и смешно. Чёрт возьми, ну как же её звали? Имя такое обычное, русское…

После того, как их с Драганом окончательно подлатают, состоится военный трибунал и им определят наказание. Осташевский принял такое развитие своей судьбы спокойно и достойно. За всё надо платить. Виноват во всём исключительно он сам. Не следовало ему соваться в Россию. Это инфернальная территория, не подвластная нормальным человеческим законам. Тут возможно всякое! О чём говорить, если по этой земле спокойно ходят прекрасные шаманки, беспрепятственно пользуясь своей магией. Неудивительно, что он попал в западню, и справедливо понесёт кару за свои грехи.

Вот только насколько суровым будет наказание?

Данила понимал, что трибунал будет основываться в основном на показаниях свидетелей. А самым главным свидетелем по делу выступает та самая шаманка. Вот ведь ирония судьбы!

А она ведь реально спасла его. Волшебный круг замкнулся. Данила никогда раньше не верил в заговоры, обереги и заклинания. Самое удивительное, что он продолжал не верить в них и сейчас. Но вместе с тем он был абсолютно уверен в одном: нажми он на гашетку своего дальнобойного пулемета тогда, в момент дерзкого побега сумасшедшего снегохода, его жизнь закончилась бы в недавнем бою, на никому неизвестной заставе. Потому что, в этом случае, он разорвал бы магическую петлю колдуньи. И никто бы не смог остановить того уверенного паренька, что наводил свой гранатомет для фатального выстрела. Не могло же то, что шаманка оказалась рядом в тот самый момент, являться совпадением? Ну не бывает же таких совпадений!

Арина или Ариэль (Данила не мог пока разобраться, как следует правильно называть девушку) вначале проникла в его сознание, завладела разумом, а потом проявила себя физически, полностью подчинив себе его волю.

Вот так, съездил в свой последний военный поход.

А, может, все произошло еще раньше? Историческая Родина таким образом вернула его назад? Притянула, заманила, окрутила голову. Только вот зачем?

— Подготовьтесь к транспортировке в комнату свиданий, — донесся приятный женский голос из устройства, вмонтированного в подлокотник каталки. — К вам посетитель. Вас проконвоируют.

«Чего мне готовиться-то? — меланхолично подумал Осташевский. — Волосы причесать что ли? Вези меня на коляске, да и всё. Мы теперь с ней, с инвалидной каталкой, одно целое — не побегать, ни попрыгать… Чего этому адвокату от меня надо? Всё уже мне рассказал, показал. Адвокат тоже, больше на звезду видеом похож. Лощённый весь, а под костюмчиком мышцы. Я же вижу. Защитничек…».

Подошел конвойный, пристегнул одно запястье Данилы к подлокотнику — при переезде из тюремного бокса в другое помещение этого требовала инструкция.

Осташевский безропотно подчинялся всем командам сопровождающего. Останавливал каталку в нужных моментах, отворачивался, если надо, к стене.

Но в комнате свиданий его ждал не адвокат.

Совсем не адвокат! Ну почему, это с ним происходит?! Почему его продолжают мучить?!

За пустым столом, невинно взирая на подозреваемого своим неземным взглядом, сидела прекрасная шаманка.

— Меня зовут Метлякова Арина, — представилась девушка. — Я консультант по особым вопросам Управления Юстициона.

«Арина всё же, — промелькнуло у Данилы. — Раз сама себя так назвала».

Он не ответил на приветствие и смотрел на посетительницу исподлобья. Всё же внутри он ощущал некую растерянность и смятение. Вот же она. Та самая, что являлась ему перед сном и пробуждала утром. Та, что, походя, мучила и терзала, находясь за тысячи километров.

Зачем она пришла? Поставить окончательную точку?

— Ну что же вы отказываетесь отвечать на вопросы дознавателей? — спросила Ариэль. — Не из идейных же соображений, верно? Тогда почему? Для чего усугублять эту ситуацию? Трибунал, несомненно, учтёт ваше поведение. Надеюсь, вы понимаете, что я сказала это, потому что обязана была сказать?

Данила вспомнил, как увидел эти глаза впервые. Еще там, на движущейся платформе. Как она обернулась к нему. И как, казалось, вот-вот бросится. Сейчас она мало походила на ту девушку. Деловой и стильный костюм, консультанта Юстициона. Вовсе не тот рабочий комбинезон, в который девушка была облачена тогда, в рубке связи платформы. А вот взгляд почти тот же. По глубине. Только сейчас более высокомерный и насмешливый. Что ж, поделом тебе, Данила Осташевский.

— Давайте я задам вам один крайне простой и очень лёгкий вопрос, — предложила Арина. — И обещаю, что если вы не ответите, он станет последним в нашем с вами общении. Вы никогда больше меня не увидите, — девушка сделала паузу, чтобы до парня дошел весь смысл сказанных ею слов. — Итак. Намерены ли вы сказать мне хотя бы одно слово?

«Интересно, — вдруг, совершенно не к месту, подумалось Даниле. — Как выглядит её любовник? Наверняка, какой-нибудь спортивного вида красавчик двухметрового роста. Уверенный и успешный, вроде моего адвокатишки…».

Сидящая напротив него девушка смотрела на него выжидательно и спокойно. Зачем она спасла ему жизнь? Разве не лучшим исходом было бы остаться там, под стеной заставы, безжизненным пятном на холодной земле этой невозможной, неправильной, первобытной страны? Разве прекратятся его мучения, если она, пожав плечами, сейчас уйдет, оставив его со своими мыслями? Как странно, как дико, но ведь сейчас эта прекрасная колдунья с насмешливыми чуть раскосыми глазами — всё, что осталось в его никчемной жизни. Он не какой-нибудь там нытик, он останется твёрдым до конца, но какой смысл обманывать самого себя? Если так случилось, что он, большой, сильный, умелый, стал жертвой прекрасной шаманки. С этим придется смириться. Кто осудит его за это? Драган? Смешно. Она ведь, чёрт возьми, спасла его! По-настоящему, на поле боя! Дала ему шанс. Только вот шанс на что?

Арина еще пару секунд смотрела на подследственного, потом еле заметно вздохнула и опёрлась на поручни стула, собираясь подниматься.

— Да, — глухо сказал Данил. Он облизал языком шершавые, сухие губы и поднял на девушку открытый и решительный взгляд. Тогда Ариэль спокойно кивнула и снова опустилась на сиденье.

Вначале Маша увидела двух кошек. Голубую и чёрную. Они обе смотрели на неё настороженно, выгнув спины и вытянув хвосты трубой. Потом её понесло вперед, разгоняя и замедляя — девушка чувствовала на своём лице поток воздуха: то плотный, то ослабевающий. Она стояла в абсолютно белой комнате, причём не видела себя саму: если посмотреть вниз — там не было её ног. Но вместе с тем, в комнате присутствовал кто-то ещё.

«Сон! — осенило ее. — Я просто заснула… Но почему тогда я размышляю? Иногда во сне ты с облегчением понимаешь, что спишь, но сейчас все по-другому».

Зашелестели страницы, Маша словно соскальзывала с одной и оказывалась на следующей. Страницы с невидимыми прозрачными буквами. Вдали показалась крохотная точка. Прямо посредине страницы. Хотя нет. Теперь её окружал белый космос. Если у неё получалось скосить взгляд — сильно-сильно вбок — то сразу же проявлялись причудливые созвездия, созданные из изломанных светящихся отрезков. Но стоило перевести взгляд вперёд, они пропадали из вида. Потому что под ногами у Марии расстилалось бескрайнее снежное поле. Она шла по нему, увязая в снегу, но видела это с высоты птичьего полета: маленького человечка, оставляющего за собой цепочку ровных следов. Маша приближалась к точке, но та, никак не собиралась расти в размерах, приобретая какие-нибудь зримые черты. Точка оставалась точкой. Крохотной и колючей.

Никакого поля больше не было. По гигантскому, натянутому на весь горизонт экрану, побежали горизонтальные, прерывистые полосы. Они падали сверху вниз и при приближении к границам экрана причудливо изгибались, утончаясь к краям. От их движения кружилась голова, а внутри тела разгорался жар. Теперь вместо сердца у Марии горел факел. Девушка поняла, что сейчас она стоит внутри обруча, а её руки и ноги расставлены в стороны, как у витрувианского человека.

Полосы сменились очень странным набором символов, которые рандомно появлялись и пропадали на разных участках непривычно загнутого пространства.

В сознании вспыхнула сверхновая звезда, заставившая девушку болезненно зажмуриться. Она ожидала страшного акустического удара, но звук отсутствовал полностью, всё происходило в абсолютной и глухой тишине.

Точка стала стремительно приближаться. Настолько стремительно, что Маша задохнулась от страха — ей показалось, что на неё сейчас налетит голографическая волна и неминуемо расплющит её о свою твердь.

Но перед ней, на расстоянии вытянутой руки, проявилась вращающаяся проекция. Схематическая фигура человека, которую иногда изображают на конструкторских чертежах. Обрисованные, схематические контуры фигуры. Расчерченные на сегменты, но полые внутри, участки тела. И никаких индивидуальных черт на лице, только общий исходный вид, как у манекена. Проекция медленно вращалась вокруг вертикальной оси, давая девушке лицезреть то округлый фас, то обезличенный профиль, то примитивный затылок.

Далее проекция заговорила. Удивительное заключалось в том, что у «манекена» отсутствовал нарисованный рот, но, тем, не менее, Маша чётко осознавала, что с ней говорят. Но не слышала ни слова. Ей захотелось поёжиться от дикости и нелепости ситуации, но она не смогла. Ее тело словно застыло, впечатанное в каплю янтаря.

Вращающаяся фигура продолжала «говорить» целыми фразами, иногда делая паузы.

Но как девушка ни напрягала слух, до нее не доходило ни звука. Тогда она решила сказать что-то в ответ. Но что?

— Что вы знаете про кошку? — спросила она, вспомнив двух пушистых красавиц, встретившихся ей в начале пути. — Всё, наверное, понемножку?

И сразу же вверх поехала внезапно проявившаяся крышка капсулы. Маша продолжала ещё смотреть на «манекен», но уже понимала, что это лишь отпечаток на внутренней стороне века, такой, что бывает, если надавить на закрытый глаз рукой. Но ведь у неё-то глаза открыты. Свет вокруг.

Она чуть — насколько ей позволяли зажимы — помотала головой, приходя в себя, и окончательно очнулась. Никакой фигуры больше в её сознании не было. Значит, никакого контакта не состоялось.

«Я всё провалила! — панически подумала она, обливаясь холодным потом. — И теперь ничего у нас не получится…».

Ей захотелось вернуться обратно, попытать счастье ещё раз, но она не знала, как этого потребовать. А когда увидела озабоченное, склонённое над капсулой лицо Бори Белоручкина поняла, что больше её «туда» никто не отпустит.

Глава 5

Еще позавчера Влад находился на одном краю страны — во Владивостоке, а сегодня оказался уже в Москве.

Строев безотлагательно вызвал его вначале в Новосибирск, а потом приказал сопровождать в столицу на «совещание экстренного уровня», как он выразился.

Толком объяснить Максим Леонидович нечего не успел, они с Исаевым даже в Москву прибыли разными рейсами. По ходу действия Строеву пришлось задержаться, чтобы утрясти срочные вопросы по «Лазарю» и другим важным проектам.

Поэтому, когда Влад встретился со своим начальником уже непосредственно в Доме Правительства, и Максим Леонидович сообщил ему, что на совещании будет присутствовать сам Президент, инспектор испытал что-то вроде потрясения.

Не то, чтобы Исаев как-то испугался или почувствовал неуверенность, просто слишком уж неожиданным явился такой поворот событий.

Лично, вот так в одном помещении, Влад с Президентом ещё ни разу не находился. Пару раз видел мельком вживую, но чтобы практически оказаться лицом к лицу…

— Я тебя взял с собой, как практика, — пояснил Строев. — Вдруг возникнут вопросы прикладного характера, касающиеся восстановления СУПЕР, а я могу не знать некоторых деталей. Если что, подстрахуешь.

«Легко сказать… — мелькнуло у Исаева. — Неизвестно какая информация понадобится на совещании, а я даже не успел подготовиться».

— Не переживай, — добавил Максим Леонидович, правильно истолковав внутреннее состояние подчиненного. — Ты будешь у меня лишь на подхвате, выступать не придется, максимум, ответишь на пару вопросов.

Александра Дмитриевича Березина, Президента России, Влад уважал, как политика и как человека. Высокий авторитет у населения главный руководитель страны заслужил благодаря последовательной политике, проводимой уже довольно долгое время. Политическая независимость России, крепнувшая тем сильнее, чем дольше претворялись в жизнь принципы Созидательной технократии, была, в том числе, и заслугой первого лица государства. С отключением СУПЕР на плечи сотрудников Политпроспекта легли дополнительные обязанности. Если раньше всё низовое регулирование было прерогативой системы ИИ, то сейчас политикам следовало не только создавать стратегии и планы по достижению актуальных общественных целей, но и помогать активно их реализовывать. Адаптационные механизмы Созидательной Технократии наглядно проявлялись и в этой сфере, заставляя государственных управленцев принимать участие в организации процессов, ранее отданных на откуп СУПЕР. И, надо сказать, это им удавалось, потому что среди политиков не было случайных людей.

Чтобы оказаться в пуле государственного управления следовало пройти все ступени карьерной лестницы: из рядового предпринимателя дорасти до руководителя Объединения и уже потом доказать свою компетентность в самой высшей категории — как топ-управляющий государственного масштаба. Другого пути стать политиком в такой формации попросту не существовало.

Уже в зале для совещаний Влад рассмотрел несколько знакомых лиц высших руководителей. Он даже успел перемигнуться со Стрелковым, который разговаривал с незнакомым Исаеву мужчиной у дальнего инфостенда. Строев же, по пути к своим местам, которые ему с помощником определили за овальным столом, успел тепло поприветствовать рукопожатием нескольких политиков и представителей Юстициона.

Березин появился в помещении точно в полдень — присутствующие сразу же уважительно затихли — и прошёл на своё место во главе стола. Как и всегда, Александр Дмитриевич выглядел подтянутым, решительным и полным энергии.

Коротко поприветствовав участников совещания, Президент сразу приступил к делу:

— Сегодня мы собрались, чтобы рассмотреть вопрос об участившихся в последнее время нападениях повстанцев, именующих себя ОСГР, на ряд стратегических объектов и элементы государственной инфраструктуры. Считаю крайне важным обсудить данную тему именно сейчас и именно в таком составе. Нам необходимо согласовать ряд мер, направленных на снижение напряжённости в стране и скоординировать действия отдельных структур, чтобы действовать синхронно и максимально эффективно. Прошу докладывать предметно и по делу. Михаил Илларионович, пожалуйста.

Михаил Илларионович Буйков, Начальник Генштаба — сухопарый высокий мужчина с засеребрившимися висками — начал свой доклад с оценки общей ситуации.

— Уважаемые коллеги. В рамках обсуждаемого вопроса хочу сообщить, что подрывная деятельность так называемой ОСГР принимает всё более массовый характер. Если говорить непосредственно о силовой составляющей, то объектами для атак повстанцев продолжают оставаться, по большей части, предприятия, относящиеся к сырьевой и ресурсодобывающей сфере, а также отдельные научные учреждения, занимающиеся передовыми разработками, связанными со средствами коммуникаций.

Мы реагируем точечно и оперативно, силами Юстициона, но не всегда удаётся решить проблему в кратчайшие сроки из-за объективных обстоятельств — труднодоступности некоторых районов боевых действий и отсутствия полного покрытия зон конфликтов системами спутниковой связи. Следует признать, что незаконные формирования боевиков технически оснащены достаточно мощно, что позволяет им оставаться высокомобильными.

От Влада не укрылось, что последние тезисы Буйкова пришлись Президенту не очень-то по душе: он, в целом оставаясь беспристрастным, чуть заметно поморщился.

— Если объекты, входящие в сферу интересов ОСГР определены, что мешает сосредоточить свое внимание именно на них? — поинтересовался Березин. — И что означает заявление о массовом характере?

— Александр Дмитриевич, Юстиционом предпринимаются все возможные шаги для стабилизации ситуации. Нами, совместно с министерством Обороны и руководством Юстициона, разработан план противодействия ОСГР, в котором учтены все оперативные факторы. Но предугадать дальнейшее развитие событий с абсолютной точностью невозможно. Если две недели назад атаки боевиков исчислялись единичными акциями, то теперь речь идет о десятках провокаций.

— Хотелось бы услышать по этому поводу доклад министра Обороны, — Президент перевел взгляд на Попова, грузного мужчину лет семидесяти, одетого в форменный китель.

— Благодарю, Александр Дмитриевич. Коллеги, — министр обвел взглядом присутствующих. — Для начала хочу в двух словах отметить те направления, в которых кризисным штабом реализуются мероприятия, направленные на сдерживание любой агрессии, направленной на государственные устои. Будь эта агрессия внутренней или внешней. Совместно с Юстиционом нами реализуется план защиты стратегических объектов. Кроме этого, все армейские гарнизоны внутренних войск мобилизованы и готовы, если потребуется, к выполнению боевых задач. Продолжаются выполняться усиленные меры безопасности в приграничных областях нашей страны. Эффективность противодействия незаконным подразделениям ОСГР обусловлена в первую очередь локальностью многочисленных очагов боевых конфликтов. У нас нет единого фронта с противником, в каждом отдельном случае мы принимаем конкретные решения для нейтрализации атаки. Учитывая те самые обстоятельства, о которых упоминал Михаил Илларионович.

— Будьте добры, подготовьте мне подробную справку, обо всех атаках ОСГР за последнюю неделю, — Президент посмотрел на министра Обороны пристальным взглядом. — С подробным указанием всех деталей!

— Конечно, Александр Дмитриевич.

— В свете выслушанных докладов, — продолжил Березин, обращаясь к собранию. — Мне хотелось бы прояснить ситуацию по обеспечению необходимой связи. У нас до сих пор не решена проблема спутниковой сети? Максим Леонидович Строев, руководитель проекта «Лазарь», вы не могли бы прокомментировать?

— Да, конечно! — несмотря на повисшее в зале совещания, после последних выступлений, напряжение, начальник Исаева смотрел на Президента довольно открыто и уверенно. — Проблема с контролем пояса спутников действительно существует и связана она, в первую очередь с техническими неполадками на орбите. Сейчас готовятся пилотируемые запуски для устранения аварии, но мы понимаем, что решение необходимо немедленное, и работаем над этим. Уже запущена новая версия программы «Следопыт» и протестировано дополненное ПО к системе ИСКРА. Обе разработки позволят минимизировать потери связи, связанные с некорректной работой спутников.

— Откуда, на ваш взгляд, у повстанцев такое обеспечение передовыми средствами коммуникации, как об этом докладывают наши коллеги из силовых ведомств? — поинтересовался Березин.

— Мы почти не сомневаемся, — Строев коротко переглянулся с Моховым, директором Юстициона., — что боевиков ОСГР снабжают сторонние организации, возможно, отделения крупных иностранных корпораций.

Теперь Влад заметил, как у Президента слегка поднялась бровь.

— Пока мы не располагаем достаточными доказательствами такого прямого обеспечения, — добавил Максим Леонидович, — но продолжаем стоять именно на такой точке зрения: косвенные данные позволяют говорить об этом с большой долей уверенности.

— Хорошо, обсудим это чуть позже, пока же прошу доложить о восстановлении СУПЕР? На каком этапе сейчас идут работы?

— Оболочка ядра практически готова. Сейчас проводим комплекс экспериментов по компиляции непосредственно Сигмы, — Строев бросил незаметный взгляд на Влада и тот, сообразив, что начальник мысленно спрашивает его о первом контакте Маши с АНГом, так же незаметно отрицательно покачал головой, — но пока результаты скромные.

— Надеюсь, усилия предпринимаются максимальные. Прошу докладывать мне о динамике восстановления ежедневно!.. Коллеги, — Березин выдержал небольшую паузу. — Давайте перейдем к экономической теме в свете нашей повестки. Мне известно, что часть общего плана национальной обороны в этой области уже начала реализовываться. Имеет смысл выслушать одного из непосредственных авторов утвержденной стратегии. Заборцев Петр Григорьевич, прошу вас.

— Спасибо! — поблагодарил бывший советник Президента, а Влад вспомнил, что уже видел Заборцева на экстренном брифинге после отключения СУПЕР, к тому же сообразил, что это и есть тот самый знакомый-отпускник Строева, которого он давно хотел привлечь к работе. — Тактический план перехода экономики в новые режимы действительно начинает воплощаться, — подтвердил Петр Григорьевич. — Нам всем надо понимать, что такой переход предусматривает переориентирование многих отраслей на функционирование в специальных, специфических условиях. Адаптивность нашей экономической модели заключается не только в перераспределении ресурсов для сохранения эффективности созидания, но и в устойчивости к новым внешним обстоятельствам. Другими словами, мы должны предусмотреть разные сценарии и при наступлении любого из них, сделать так, чтобы экономические механизмы продолжали работать с допустимой эффективностью. Например, известные случаи с умышленным саботажем, организованным той же ОСГР, или информационные вбросы, не должны оказать существенного влияния на общий прогресс, любые пики негативных проявлений будут нивелированы. Все сферы деятельности — от производства еды и продовольствия до системы здравоохранения и политики управления информацией должны перестраиваться в зависимости от новых возникающих общественных целей. Не говоря уже о непосредственно оборонной доктрине, подразумевающей перенаправления экономики на военные рельсы — речь об увеличении спроса на оружейные заказы и мобилизацию чисто армейских ресурсов.

Учитывая отсутствие организации «низовых» процессов СУПЕР, там, где это необходимо, должна быть введена структура, обеспечивающая прямое императивное управление. В целом план предусматривает полномасштабный комплекс мероприятий, необходимых для адаптации технократических процессов в нынешних реалиях.

— Благодарю вас, — Президент чуть склонил голову набок. — Некоторые пункты, несомненно, требуют более углубленного изучения, но основной принцип вполне понятен. Сейчас хотелось бы вернуться немного назад и осветить тему международных отношений в контексте взаимодействия с ОСГР. Тем более, Максим Леонидович вскользь эту тему уже затронул. Наталья Витальевна, доложите, пожалуйста. В том числе, меня интересует реакция зарубежных коллег-политиков на наши недавние заявления.

— Спасибо за вопрос, Александр Дмитриевич, — Министр иностранных дел, Наталья Витальевна Рождественская внешне не совсем соответствовала должности — это была невысокая полноватая женщина. Правда, в её больших карих глазах без труда можно было рассмотреть внутренний пылающий огонь. — Если говорить о реакции запада, да и в целом иностранного дипломатического корпуса, то она скорее выжидательная, чем конкретная. Аргументы остаются прежними — политика суверенитета и невмешательства во внутренние дела. ОСГР принимается западом как внутренняя общественная организация, радикальный настрой которой трактуется не как сепаратистский, а как прогрессивный. Этакие «борцы за свободу», ограниченные рамками режима. Пусть и иногда «перегибающие палку». Но для нас такая позиция не является неожиданной. Для дипломатической атаки нам требуются веские доказательства, которых пока нет.

— Благодарю, — Президент на секунду задумался. В зале повисла полная тишина. Влад расслышал, как на стене тикают большие ретро-часы. — Уважаемый коллеги, спасибо за предоставленные доклады и высказанные мнения, — продолжил Александр Дмитриевич. — Резюмируя всё сказанное, вынужден констатировать следующее: проблеме деятельности ОСГР следует уделять первостепенное значение! Увы, но мы недооцениваем опасность. И это касается всех ведомств. И меня лично тоже. До этого совещания я пребывал в уверенности, что выступления повстанцев носят стихийный и неконсолидированный характер. Но теперь я убежден, что это не так! Мы имеем дело с высокоорганизованной серьёзной силой, которая посягает, ни много ни мало, на наш прогрессивный путь развития в рамках созидательной технократии!

В этой связи я настоятельно рекомендую уделить вопросам национальной обороны самое пристальное внимание! Те меры, что предпринимаются прямо сейчас, мне видятся недостаточными! Очевидно, что мы упускаем контроль! А это чревато самыми катастрофическими последствиями. В связи с вышеизложенным, считаю своим долгом озвучить следующие распоряжения. Следует изыскать дополнительные ресурсы по ведомству Юстициона и Сигматрона на полноценное обеспечение всех подразделений, обеспечивающих безопасность стратегических объектов или участвующих в огневых контактах. Генштабу скоординировать стратегию с Министерствами и Юстиционом для незамедлительного освобождения всех захваченных повстанцами объектов. Научным Объединениям, участвующим в проекте «Лазарь» максимально мобилизовать усилия по восстановлению Сигма-ядра СУПЕР. Министерству Иностранных дел и профильным комитетам Полтитпроспекта подготовить материалы для международного заявления Президента России. Всем сопряженным ведомствам обеспечить реализацию нового экономического плана в условиях внутренней нестабильности. Мы должны контролировать все! И быть готовым к любому развитию ситуации! Если есть вопросы, я готов на них ответить.

Президент оглядел лица присутствующих. Владу показалось, что в этот момент напряжение в зале сгустилось настолько, что воздух можно было потрогать рукой. Он и сам проникся этой атмосферой — великой ответственностью перед целой страной. Каждый из участников был сейчас в ответе за будущее, и от каждого зависел итоговый результат. Пусть тут собрались только гипер-профессионалы своего дела, но ведь все они оставались всего лишь людьми.

— Позвольте мне, — к удивлению Исаева, слово попросил тот самый знакомый Строева, Петр Григорьевич Заборцев.

— Слушаю, — отозвался Березин.

— У меня не вопрос, — пояснил Советник. — Александр Дмитриевич, полагаю, вам следует сделать международное заявление в самое ближайшее время. Я думаю, если говорить о ситуации в целом, то они… готовятся нарушить Договор.

Влад сразу заметил, что последние слова, сказанные советником, вызвали сильную реакцию у окружающих. По рядам присутствующих пробежал тихий ропот, а у Президента опять приподнялась бровь.

И тут, во вновь установившейся гулкой тишине всеобщее внимание привлек молодой адъютант, который быстро проследовал через зал и вручил Березину чек-сообщение.

Александр Дмитриевич пробежал глазами текст и, подняв голову, посмотрел на Министра Обороны.

— Только что мне сообщили, — произнес он. — Что террористами осуществлён полный захват Южного Сигма-центра. Мы немедленно вводим режим Чрезвычайной Ситуации на всей территории страны.

— Ты уже переговорил с Багрицким? — поинтересовался Строев, когда они вернулись в Новосибирск, и перед тем, как покинуть Управление Юстициона, встретились на ежедневной вечерней летучке.

— В общих чертах, — отозвался Влад. — Он ещё раз подтвердил мои полномочия.

Я продолжаю отвечать за организацию обороны и координирую практическую реализацию силовой составляющей.

— Это хорошо, — кивнул Максим Леонидович. — Ответственность тебя мобилизует… Международное обращение Президента слышал?

— Конечно! Его постоянно цитируют почти все инфоплатформы. «Требуем немедленного прекращения поддержки террористов и оказания им какой-либо помощи в противоправных действиях!

Все попытки захвата власти антиконституционными методами, призывы к свержению существующего государственного строя на каком бы уровне они не происходили, будут жёстко пресекаться. Прямая или косвенная помощь незаконным бандформированиям на территории России со стороны любого иностранного государства, впредь будет расцениваться как внешняя агрессия и вызовет немедленные ответные меры, вплоть до силового решения вопроса…». Мне кажется, Александр Дмитриевич выразился предельно чётко и ясно. И очень своевременно.

— Согласен, — Строев, сидя в кресле, сцепил кончики пальцев между собой. — Но ты ведь ещё не знаешь об ответной реакции некоторых западных держав и лидеров Евросоюза.

— Об этом вроде бы не сообщали.

— По средствам массовой информации — да, не сообщали. Но я ведь держу руку на пульсе. Нашему дипломатическому корпусу в Политпроспекте ясно дали понять, что смотрят на ситуацию в России под другим углом зрения.

— Под каким?

— Понятно, что это пример политической эквилибристики, но ОСГРовцев расценивают как борцов за свободу. А волнения воспринимают как волеизъявление определённых слоёв населения. Со стороны государства же идет, якобы, игнорирование принципов демократии и притеснение свобод. Другими словами, косвенно запад дает понять, что политически одобряет революционные изменения в России, но пока не признается, что технически каким-то образом участвует в беспорядках. Да, ты прав, заявление нашего Президента сделано очень вовремя, оно не даст окончательно распоясаться нашим заинтересованным «партнёрам» и на время остудит их пыл…

Кстати, что ты собираешься предпринять по Ростовской Сигме? Отправишься туда? С Приморьем у тебя хорошо получилось.

— Честно говоря, я бы уже отправился, но завтра утром мы с Багрицким должны будем согласовать детали. А потом уже — на линию фронта, — Влад невесело усмехнулся.

— Не сомневаюсь, что ты сможешь правильно сориентироваться на месте. Но меня беспокоит не только Ростов. В Москве и Канторовиче сложная ситуация. Противоречивые сводки приходят и с Урала.

— Да. Багрицкий говорил о том же.

— Нам нельзя терять контроль. Тем более над Сигма-Центрами. Смерти подобно! Поэтому и нашу Новосибирскую Сигму мы обязаны защитить. Но в этом-то как раз я уверен, так что можешь отправляться на юг со спокойной душой, если это выражение вообще уместно в наших реалиях.

— Уверенность за наш тыл, развяжет мне руки. Не придется дёргаться постоянно.

— Всё так.

— А вы, Максим Леонидович? Останетесь в Управлении?

— Это вряд ли. Слишком много вопросов по «Лазарю», которые надо решать на местах. Ты же сам слышал Президента. К тому же, нам с Заборцевым поручено проконтролировать перераспределение производственных сил и людских ресурсов в условиях ЧС. Для начала нам необходимо перевести часть квалифицированного персонала и высокотехнологичных машин на зарезервированные предприятия ВПК, запустить старые заводы и свёрнутые когда-то лаборатории. В ближайшие недели нам предстоит воплощать в жизнь план национальной обороны. Все понимают, что без стабильной экономической подпитки Созидательная технократия теряет некоторые свои преимущества, а мы теряем мобильность… Но я буду постоянно наведываться сюда, восстановление СУПЕР не менее важная задача. Даже приоритетная. Я очень надеялся на контакт АНГа с Марией, но раз попытка завершилась неудачно, пойдем более долгим и более трудоёмким путем.

— Окончательно о неудаче говорить ещё рано, — заметил Влад. — Боря с Геной подготавливают повторное подключение, с их точки зрения, соединение состоялось, только так и осталось несинхронизированным. Поэтому они руки не опускают.

— Молодцы. А сколько потребуется времени на осуществления плана «Б»? — поинтересовался Максим Леонидович. — Я имею в виду плановую сборку пробной компиляции ядра и подключения его к новой оболочке.

— Недели две. Сложно сказать точно.

— Долго, — Строев покачал головой. — У меня стойкое предчувствие, что у нас этого времени не будет. И не спрашивай меня, почему.

Арина ехала на служебном автокаре в пригород, где располагалась спецколония пенитенциарной системы Юстициона, смотрела на проплывающие мимо леса, и думала о превратностях судьбы. Она всегда критически относилась к себе. С самых малых лет. Несмотря на свою врождённую красоту, она начала ей «пользоваться», если можно так выразиться, уже только в сознательном возрасте.

В детстве же и ранней юности она и вовсе её не замечала, считая себя обычным представителем живой природы. Да-да, именно так. Накладывало свой отпечаток воспитание, которое проходило в интернате в тесном контакте с окружающим миром. Дети, для которых СУПЕР рекомендовало в будущем профессию в Кластере Природных ферм проводили много времени в питомниках и заказниках. А тот интернат, где взрослела Ариша, располагался прямо на территории одного такого Заповедника. Видимо поэтому девочка относилась к себе больше как к рядовому представителю природы, нежели как к высшему существу, наделенному властью над менее организованными созданиями. Она без труда понимала «язык» косуль, кроликов и даже пантер. Взрослея, она не представляла себе другого будущего, нежели связанного с живой природой.

Шли годы, и прехорошенькая девочка превращалась в настоящую красавицу. Но что происходило в душе подростка, не знал никто. И это было легко объяснимо. Потому что у Арины, в этом периоде жизни среди сверстников, не было ни одного друга. Такого, кому она могла бы доверить свои сокровенные мысли. Ее друзьями оставались лишь звери. Но с ними она общалась, всё же, немного на другом уровне.

Да, общество при Созидательной технократии максимально оберегало граждан, находящихся в нежном возрасте от любых социальных потрясений. Максимальная забота и участие являлись неотъемлемыми составляющими любой воспитательной парадигмы. Особенно это касалось детей-сирот. Нет-нет, формально Арина не относилась к этой группе. Потому что у неё был дееспособный биологический отец. Но так получилось, что узнала она об этом только перед своим шестнадцатилетием. А позже раскрылась и тайна её рождения, которая другого человека могла бы повергнуть и в шок. Выяснилось, что Арина — ребенок, появившийся на свет, в ходе генетического эксперимента, и, как таковой, матери у неё просто-напросто нет. А отец… Что отец?.. После рождения, так уж вышло, он не смог быть рядом с дочерью, а потом это вошло в некую обыденность. Он инкогнито курировал её развитие, но никогда не объявлялся лично. До определенного времени.

Перелом наступил во времена «Нового мира». Арина, которая, в тот момент искала себя и свой путь, примкнула к доморощенным революционерам вполне себе по убеждениям. Быть может, не последнюю роль в этом сыграло и «появление» её отца. Какой бы выдержанной не была Арина, всё же известие, что твой родной человек пятнадцать лет находясь с тобой в одном городе, не соизволил ни разу обозначить себя, внесло определенный психологический надлом в душе девушки. Нет, они не стали с отцом врагами, отнюдь. Даже вполне мило общались в контексте тех непростых и драматических событий, что преследовали участников Сообщества «Новый мир».

Но холодок и некая отстранённость в общении присутствовала всегда и до сих пор. Они, бывало, созванивались раз в несколько месяцев, дежурно поздравляли друг друга со значительными датами, но не более. Причем, Арина всегда чувствовала какую-то недосказанность в их отношениях. Но никогда не стремилась сделать шаг навстречу.

Почему она задумалась об этом именно сейчас, по пути на свидание с одним из диверсантов? Быть может потому, что её отец, Метляков Юрий Геннадьевич, занимал сейчас должность Начальника Центра УОН (Учреждений Отбытия Наказаний) при Управлении Юстициона Новосибирской области? И их с дочкой пути вновь причудливо пересеклись, пусть и косвенно.

Ариэль задержала взгляд на пронёсшейся мимо роще и стала смотреть через снежное поле, что сливалось у горизонта с небом. Мысли, как бы сами собой, переключились на другую тему.

«Как необычно смотрит на неё во время их встреч, этот самый подопечный, — подумала она. — Данила Осташевский. Странный у него взгляд».

Арина повидала всяких: отъявленных негодяев, и просто заблудившихся и оступившихся личностей, но никогда ещё не встречала у «клиентов» такого пронзительного взгляда. В котором смешивалась и отчаянная решимость, и полнейшая беспомощность.

Вот как можно не размышлять о превратностях судьбы, если она подкидывает такие сюрпризы — пленитель, задержавший её на экологической платформе больше трех месяцев назад, через десяток минут будет сидеть перед ней в наручниках; и расклад сил будет уже кардинально другим.

В автокаре, вместе с Ариэль находился еще следователь Юстициона Валерий Юсов, мужчина в почтенном возрасте, которого взяли с собой «по пути». Юсов должен был встретиться с фигурантом совсем по другому делу.

Спецмашина подрулила к КПП колонии, внешний шлагбаум которого почему-то оказался поднятым, а электронный аутентификатор на входе не работал — горел серой неактивной плашкой.

Оператор автокара направил машину в проезд и остановился у внутренних ворот, они, естественно, стояли закрытыми.

Далее события стали разворачиваться стремительно.

Дверки с обеих сторон автокара распахнулись, и Арину со следователем грубо выволокли наружу. От неожиданности Арина не успела оказать никакого сопротивления, она и в самом деле растерялась, никак не предполагая такого воздействия.

Оператора же, напротив, один из нападавших запихнул дальше внутрь салона, чтобы сесть за управление самому.

Двое мужчин в армейской униформе — Арина успела рассмотреть их краем глаза — действовали жёстко, но профессионально, заломили пленным руки за спину и заставили, согнувшись, проследовать в основное помещение пропускного пункта.

Автокар же стал пятиться назад, выезжая обратно, к внешней стене периметра спецколонии.

Ариэль обругала себя — расслабилась, клуша, совершенно не ожидая какого-либо нападения! Понятно, что в этом месте предполагать его было бы, по меньшей мере, странно, но они ведь не раз с ребятами проговаривали главное правило — быть готовым к неожиданностям каждую минуту, днем и ночью! А она этим советом легкомысленно пренебрегла.

Конвоир Арины держал её руки за спиной просто стальной хваткой. Девушка не к месту подумала, что потом на её запястьях останутся синяки.

Загнав пленников в пультовую КПП, им позволили разогнуться, но, тут же, зафиксировали руки спереди пневмонаручниками. Ариэль сразу же отметила для себя этот промах армейцев — видимо, они не воспринимали её, как потенциального противника, иначе, несомненно, держали бы её руки за спиной, а в таком положении у неё оставалась ещё какая-то свобода действий.

Конечно, девушка сразу же постаралась оценить обстановку. В помещении, кроме них с Валерием, находились ещё пятеро боевиков, одетых в армейское обмундирование без знаков различия. Вооружение у каждого было внушительным: короткоствольные штурмовые автоматы, разгрузка со слотами для гранат и запасных обойм. Да, штурмовые автоматы — это не нейтрализаторы, вызывающие лишь паралич, такие машинки предназначены для нанесения серьезных поражений, зачастую несовместимых с жизнью. На головах нападавших были чёрные «балаклавы».

Пленников заставили сесть на некое подобие диванчика у дальней стены. Их охраняли двое армейцев, которые без лишних слов направили на них стволы автоматов.

Один из нападавших, судя по властной манере поведения, старший, приблизился к главному пульту и вызвал общую проекцию.

— Внимание, всем службам, — обратился он по внутреннему интеркому. — Говорит капрал Штольц, командир особого отряда ОСГР. Въезд в колонию блокирован нашими силами. Во избежание кровопролития предлагаю принять наши условия. В случае несоблюдения хотя бы одного пункта, заложники, — капрал переместил угол камеры так, чтобы можно было увидеть сидящих на диванчике Арину с Валерием, и вернул фокус на себя, — будут ликвидированы.

Я хочу разговаривать сейчас с первым начальником спецколонии Холодовым Сергеем Витальевичем. Требую, чтобы он подключился к этому каналу немедленно.

Главарь сделал паузу, пока на проекции не проявилось слегка бледноватое лицо Холодова, судя по всему, он был в значительной мере возбуждён.

— Слушайте меня внимательно, — продолжил Штольц. — Сигнал тревоги блокируется нашими средствами радиоподавления, поэтому рассчитывать на быструю помощь извне, бессмысленно. Внутренние сирены оповещения об экстренном случае вам ничего не дадут, все и так уже в курсе ситуации, благодаря этой трансляции. Любая, я подчеркиваю, любая попытка штурма, либо воздействия на отдельную единицу нашего подразделения предполагает немедленную ликвидацию заложников.

Единственный вариант сохранить им жизнь — обменять их на находящегося здесь под следствием Молниевского Егора Алексеевича, внутренний номер — ЗПОС161—7.

После предъявления заключенного по видеосвязи и идентификации, я объявлю вам условия передачи и обмена на заложников. На предъявление наличия Молниевского у вас десять минут. Время пошло.

Лицо Холодова с проекции пропало, можно было подумать, что он лично бросился на розыски Грома. Но пустой голографическая картинка оставалась недолго. Через пару десятков секунд там показалось другое лицо, и Арина решила, что у неё началась галлюцинация, либо она ненароком угодила в виртуальную реальность. Сейчас с проекции спокойным и уверенным взглядом смотрел… её отец.

От потрясения девушку даже, на какие-то мгновенья, бросило в жар.

— Послушайте, капрал, — сразу же заявил отец Арины, обращаясь к Главарю. — Меня зовут Метляков Юрий Геннадьевич и я занимаю должность Начальника Центра УОН, полагаю, расшифровывать не надо. Я нахожусь здесь с инспекторской проверкой. Так вот. Со всей ответственностью заявляю вам, что подследственный ЗПОС161—7 находится сейчас на выездном допросе в одном из филиалов Юстициона. Поэтому, при всём желании, предъявить его для опознания в данный момент невозможно.

Однако, по рабочему графику транспорт с Молниевским должен прибыть в расположение колонии ориентировочно через час. Связи из-за внешнего глушения радиоволн со спецтранспортом нет, поэтому сказать точнее я ничего не могу. В подтверждение моих слов предлагаю на время этого ожидания произвести другой обмен. Я готов добровольно поменяться местами с заложниками. Моя должность, несомненно, гораздо более существенней рядовых сотрудников Юстициона, и позволит вам более весомо аргументировать ваши требования в дальнейшем, когда состоится требуемый вами обмен.

Арина смотрела на такое знакомое лицо и именно в этот момент, в таких чрезвычайных обстоятельствах, вдруг поняла, как небезразличен ей этот человек. Обманывать себя сейчас было бессмысленно. Вся вина, заключающаяся в том, что их общение в последнее время было эпизодическим, ложилась исключительно на её плечи. Юрий Геннадьевич предпринимал не одну и даже не две попытки растопить ледяную стену, возникшую между ними.

Да, она это знала. Она это видела. Она это чувствовала. Но неосознанно противилась сближению. Почему? Неужели настолько сильной была обида за детские годы, когда отец осуществлял её воспитание издалека, никак при этом не проявляя себя лично? Его просто как бы не существовало в жизни Арины.

Почему раньше она никогда не задумывалась над тем, что на это могли быть объективные причины, о которых отец не рассказал лишь потому, что не хотел выглядеть оправдывающимся? А она, с упорством Снежной Королевы пресекала все возможности духовного сближения. Не задумываясь о том, что Юрий Геннадьевич ведёт себя максимально деликатно и ненавязчиво.

В этом ведь тоже проявляется любовь к ребенку, в окружении его комфортной зоной — Арине было прекрасно известно, что отец продолжает следить за её жизнью и, в случае необходимости, всегда приходит на помощь. И вот сейчас тоже самое!

Не было сомнений в том, что он уже знал о том, что его дочь схватили террористы, и даже ни на секунду не засомневался в правильности своего решения предложить себя взамен. Разве это не показатель искренней любви? Так в чём же тогда дело? Разве нельзя, наконец, поговорить им об этом наедине, ответить на все вопросы и сгладить острые углы. Чего ждать? Каких ещё потрясений?

«Великолепно, — саркастически мелькнуло у Ариэль. — Я буду не я, если приму такое решение именно сейчас, когда на мне наручники и бравые беспощадные ребята держат меня на мушке, собираясь вот-вот спустить курок… Ни раньше, ни позже…».

— Предупреждаю, если вы водите нас за нос, — отозвался капрал после недолгого раздумывания — вы об этом пожалеете. Если ровно через час вы не предъявите нам Молниевского, не только все заложники погибнут, но и остальным вашим сотрудникам не поздоровится. Корпуса колонии заминированы… Обмен мы принимаем. Подходите к внутреннему крыльцу КПП лично, без верхней одежды, рукава закатаны по локоть, руки подняты вверх и разведены. Без резких движений. Произведем обмен в момент появления вас на крыльце.

— Где гарантия, что вы просто меня не схватите? — спросил Метляков. Взгляд его по-прежнему оставался холодным, а голос звучал ровно.

— Я вам гарантирую обмен, — заявил Штольц. — Условия здесь ставлю я.

Видно было, что начальник УОН с кем-то совещается за кадром.

— Я иду, — сообщил Юрий Геннадьевич спустя десяток секунд.

Он вышел из кадра, а в проекции вновь появилось растерянное лицо Холодова.

Что сейчас переживала Арина? Пожалуй, она и сама бы не смогла ответить на этот вопрос. Это было не то смятение, не то потрясение, или откровение. Она вдруг увидела мир совсем в других красках. Можно сказать, что, пусть в таких драматических обстоятельствах, но у неё произошла некая переоценка ценностей, и она осознала, что изменилась сама. И с этим теперь ей предстоит жить всю оставшуюся жизнь. А долгой или короткой она будет, зависит в какой-то степени от того человека, который наставил на неё сейчас автомат.

Ариэль ожидала, что её заставят сейчас подняться и подтолкнут к выходу.

«Зачем отец пошел на это? Он что, не понимает, что рискует своей жизнью. Очевидно, ради неё! Но, она бы сама смогла за себя постоять. Наверное…» — Арина настроилась, чтобы оставаться внешне безучастной, чтобы не дать понять бандитам, что они с начальником УОН вовсе не два незнакомых человека.

Если террористы до сих пор не идентифицировали эту связь, не стоит давать им такую возможность.

Но тут произошло нечто неожиданное. Ей вовсе не предложили покинуть своё место. Капрал подошел к их диванчику, грубо подхватил под локоть Юсова и поволок его к внутреннему выходу.

У Арины мелькнула смутная нехорошая догадка, постепенно превращающаяся в уверенность.

Через окно она могла видеть, как по плацу идет человек с поднятыми руками. И снова защемило сердце от того, что отец показался ей в этот момент таким беззащитным!

Обмен, судя по всему, как и обещал Капрал, состоялся на крыльце. Только вовсе не такой, на который рассчитывал Юрий Геннадьевич.

После того, как начальника УОН втолкнули в пультовую КПП, по площади, в сторону административных помещений, быстро прошёл, почти пробежал, оскальзываясь, старший следователь Юстициона Валерий Юсов.

Когда Метлякова подвели к диванчику, нам какой-то микроскопический миг он успел встретиться взглядом с дочерью. Но даже в это мгновение Арина поняла, что всё, о чем она размышляла в эти минуты, истинная правда.

Нога у Данилы заживала достаточно быстро, даже быстрее, чем предполагали врачи. Он уже мог делать по утрам физические упражнения, прилично нагружая поврежденные мышцы. Палочку для ходьбы, которая сменила каталку, он отложил ещё три дня назад. Сегодня намечался «Хороший день». Все дни для подследственного Данилы Осташевского делились теперь на два типа. «Пустой» и «Хороший». Первых, увы, было больше. Занятия не отличались особым разнообразием, так же, как им не отличался ежедневный распорядок дня в колонии.

В свободное время, которого, правда было не так уж и много, Данила, у себя в камере, пристрастился к чтению. Консультант Юстициона Метлякова А. Ю. дала ему рекомендательный список, которому он чётко следовал. Совсем неожиданно времяпровождение с книгой не на шутку его захватило. Даниле стало искренне интересно разобраться, что же происходило на его Родине за время его отсутствия.

Какие процессы проходили в России, на чём был основан такой быстрый экономический рост? Оказалось, что Осташевский почти ничего не знал об истинном положении дел. А когда стал потихоньку заполнять пробелы в знаниях, то очень быстро втянулся. Чем больше ему открывалось знаний, тем больше хотелось узнать нового. И ещё не раз ему пришлось убедиться в порочности и лживости навязываемой ему ранее идеологии.

То, что ему рассказывали о России за ее пределами, было крайне однобоко, предвзято, а иногда и откровенно лживо. Нет, Данила, конечно был не из тех, кто слепо верит во всё, что ему говорят. Он старался максимально использовать критическое мышление, но фактам и доказательствам, подкрепленным примерами, уверенного развития его — «по рождению» — государства противопоставить было нечего. Мало того, Данила постепенно стал проникаться пониманием происходящих процессов в России и осознанием уверенности в её великом будущем.

Порой он сильно дивился метаморфозам, происходящим в его сознании, но ничего не мог с собой поделать. Шаманка продолжала полностью владеть его волей, но самое удивительное, что он был рад этому.

Так вот, кроме «Пустых» дней случались и «Хорошие». Так назывались те, когда в спецколонию приезжала консультант Юстициона Метлякова А. Ю. Это означало, что состоится встреча и очередной разговор в рамках дознания по делу робота, и он, Данила Осташевский снова сможет беспрепятственно смотреть в эти сумасшедшие глаза Шаманки, испытывая при этом неописуемые внутренние ощущения.

И вот такой день наступил.

Стараясь не думать о предстоящем свидании, Данила хоть и принимался периодически себя отвлекать разными пустяковыми хозяйственными делами, но никак не мог на них сосредоточиться. Почему-то несколько раз вспоминался Драган. На предыдущей встречи с Ариной, она, наведя по просьбе Данилы справки, сообщила, что серб почти поправился. Полученные ранения не дали никаких необратимых последствий, и сейчас его друг-наёмник проходит курс реабилитации. После окончания лечения, вполне возможен перевод Драгана сюда, в спецколонию, где находятся почти все подследственные по делу об операции извлечения объекта из лаборатории.

Конвойный отпер магнитный замок камеры Осташевского.

Данила встряхнулся, бодро проследовал к выходу, развернулся лицом к стене и дал зафиксировать себе руки за спиной.

Потом они с сотрудником проделали привычный путь через несколько постов, на каждом из которых подследственный терпеливо ждал, когда откроются шлюзы-решётки.

Комната свиданий располагалась в торце административного корпуса. Граждане, пришедшие по каким-то делам для встречи с подследственными, попадали в переговорную снаружи, перейдя от главных ворот через центральный плац. Главную площадь было видно из комнаты свиданий. Через узкие, но прозрачные окошечки Данила и сейчас мог видеть очищенную автоуборщиками от снега площадь, и чувствовать запах морозного зимнего дня, который царил снаружи.

Заведя Осташевского в зал свиданий, конвойный провёл его к привычному месту за прямоугольным столом. Разблокировал захват рук и усадил на стул. Сам же отошёл к двери во внутренние помещения.

Данила осмотрелся и понял, что кроме них, в комнате сидит еще один подследственный, но узнать его Осташевский не смог, скорее всего, тот проходил по какому-то другому делу. Его конвоир, так же, как и охранник самого Данилы, стоял поодаль у другой двери. Теперь оставалось только ждать. По обыкновению, подследственных приводили заранее, и иногда ожидание могло длиться тридцать-сорок минут.

Но не в этот раз.

Потому что ожидание оказалось перечёркнуто последующими событиями.

Вначале в комнате несколько раз мигнул свет, а под потолком загорелись аварийные мигалки, сразу же заполнив помещение прерывистыми тревожными световыми бликами. Почему-то при этом не было слышно звука ревуна-сирены, который обычно сопровождает экстренные ситуации. Мигалки вращались совершенно беззвучно.

Оба конвоира тут же засуетились, уткнулись в личные рации и, после коротких неслышных переговоров, не сговариваясь, отперли внутренние двери, и покинули помещение для свиданий, оставив подследственных одних.

Данила в состоянии крайнего удивления посмотрел на «коллегу»; тот, с таким же выражением лица посмотрел на него.

Тогда Осташевский осторожно встал со стула.

Ничего не произошло.

Данила двинулся вперед и прошел к торцевой стенке, где устроился возле одного из окон, чтобы наблюдать за происходящим на центральном плацу.

По предположениям Арины до контрольного времени оставалось минут пять, когда представился относительно подходящий момент. Время тянулось, как резина, минуты, заполняла липкая тревога, перемешанная с лихорадочным возбуждением.

Нужно было что-то делать, а не сидеть послушными и безропотными истуканами. Пусть рядом и находился отец, но это только усугубляло ситуацию, так как приходилось волноваться ещё и за него.

Юрий Геннадьевич выглядел спокойным, но Ариэль прекрасно понимала, какая буря бушует у него в душе. Незначительные на первый взгляд, детали прекрасно подтверждали её мысли.

Несмотря на то, что бандиты уже не обращали на заложников никакого внимания, полагая, что не стоит ждать какой-либо опасности от эффектно выглядящей девушки и респектабельного вида чиновника высокого ранга, всё равно, ни Арина, ни её отец не общались между собой. Но Юрий Геннадьевич всё же успел украдкой шепнуть своей дочери пару фраз. Слова были крайне важные в такой ситуации, но их проблему они никак не решали, скорее наоборот.

«Молниевский не приедет» и «Будет штурм». Вот что сообщил Начальник УОН.

Арина расслышала это отчетливо. Разумеется, у неё сразу же возникли дополнительные вопросы, но задать их сейчас она никак не могла. Поэтому приходилось додумывать всё самой.

«Значит, транспортному конвою сумели сообщить о попытке захвата колонии? — принялась анализировать девушка. — Но тогда сюда бы пришла помощь! Может, никакого выездного допроса вовсе не было, это блеф? Почему тогда не показывают Грома? Потому что его тут и нет! Логично.

А штурм готовят местными силами, которые перегруппировываются для нанесения удара. На это требуется какое-то время, отсюда и запрошенная отсрочка. Но неужели атака начнется, несмотря на наличие у террористов заложников? Вряд ли Холодов возьмёт на себя такую ответственность… Холодов да, но… если это приказ самого начальника УОН, что сидит сейчас рядышком? — Ариэль глянула на отца. Лицо того оставалось непроницаемым.

— Думай… Если я права, тогда на что рассчитывал папа?

Что они будут готовы к этому. Предупреждён, значит вооружён. — Арина перевела взгляд на скованные руки. С такими „браслетами“ конечно не повоюешь, но слава Богу их нет на ногах и они не мешают передвигаться. — Скорее всего, отец подаст мне какой-нибудь знак в момент начала атаки, и тогда я должна буду… что?».

Ей показалось, что Метляков чуть склонил голову, словно бы привлекая ее внимание. Она сама уже смогла оценить обстановку. Ни один из диверсантов не глядел на них. Одни боевики, поставленные их охранять, смотрели в сторону плаца; другие стояли по обе стороны внутреннего выхода; а капрал колдовал над пультом. Да, ещё, наверняка, несколько боевиков засели снаружи, на улице, но это уже были догадки.

Штурм должен был вот-вот начаться, потому что время истекало, а Штольц вряд ли бы поверил в следующую отговорку.

Арина мельком глянула на отца. Тот едва заметно кивнул и указал глазами на внутренний выход.

Ариэль прикрыла веки, показав, что поняла, и постаралась максимально мобилизовать силы перед схваткой, как её обучала Маша.

«Залей себя холодным льдом, — говорила ей на тренировках суровая маленькая наставница. — Ты же Снежная королева. Залей так, чтобы ты задрожала от бездействия, а потом взорви весь этот лёд внутри себя, высвободив всю свою энергию. Превратись в свою знакомую пантеру. Как её там зовут, Анфиса?…»

Арина и впрямь начала дрожать, её правая нога отбивала на полу мелкую-мелкую дробь.

«Хорошо, что я в удобных спортивных туфлях, — глупо подумала она. — Надень я туфельки…».

— Давай! — неожиданно громко закричал Юрий Геннадьевич и подскочив с диванчика отчаянно бросился на ближайшего боевика.

И сразу же на Ариэль со всех сторон обрушилось множество одновременных событий. Пространство сфокусировалось в отдельные, оглушающие сознание, картинки.

Девушка распрямилась, как сжатая до упора пружина и рванула вперёд, Её охранник «проспал» такой рывок. Он только лишь инстинктивно вытянул вперёд руки, бестолково пытаясь её остановить ее. Но она легко проскользнула мимо, направляясь к тем двоим, дежурившим у выхода. Капрал все еще распрямлялся над пультом, а Метляков сцепился в клинче со «своим» охранником.

Арина набирала скорость, фиксируя на ходу, как оба боевика, один быстрее и резче, другой медленнее, поднимают стволы автоматов в её сторону.

«Анфиса, — мелькнуло у девушки на короткий миг. — Я — Анфиса!».

Она, молниеносно разогнавшись, подпрыгнула, выставив ногу вперед — как учила Маша! — целясь в более резвого боевика. Пятка девушки ударила того в грудь и он начал заваливаться назад, одновременно нажав на гашетку — пули ушли вверх, несколько попали в потолок, рикошетя с противным звуком и наполняя помещение пылью, перемешанной с дымом от сгоревшего пороха. Второй террорист на какие-то секунды замешкался.

По инерции Ариэль и сокрушённый ею боевик пробили тоненькую перемычку в проеме и вылетели, упав друг на друга, уже за порогом. Какие-то секунды они бестолково копошились, пытаясь подмять под себя друг друга, пока Ариэль не извернулась и с размаха не оглушила бандита по голове металлической частью своих пневмонаручников.

Тот на какое-то время затих. Этого девушки хватило, чтобы неуклюже — всё-таки наручники страшно мешали! — но всё-таки вскочить на ноги. Ариэль успела обернуться назад. Всё оказалось напрасным. Ариэль прекрасно видела, как из глубины помещения в неё целится один из боевиков. Ей даже показалось, что она увидела вылетевшую из ствола пулю. Но в этот же момент, в проёме показался чей-то силуэт. Кто-то перекрыл траекторию полёта пули своим телом. Арина видела, как пули впиваются в человеческое тело. И всё, что она успела, это до боли закусить губу. Потому что она увидела отца, который прикрыл её своим телом от выстрелов.

Ариэль рванулась в сторону, намереваясь бежать через плац. Она не хотела, чтобы смерть отца была напрасной. Неконтролируемые слезы катились из её глаз и засыхали на щеках, размазанные зимним ветром.

Со всех сторон, как показалось Арине, затрещали пулеметы, там и тут раздались взрывы, оглушая и закладывая уши.

Она продолжала бежать через плац, вытянув вперёд согнутые руки, закованные в наручники и ей казалось, что в неё стреляют со всех сторон. И ей было бесконечно жаль себя, такую одинокую, беспомощную и абсолютно несчастную, только что, из-за своей глупости, потерявшую родного человека.

Наблюдать за пустым плацем пришлось недолго. Из помещения КПП донеслись знакомые звуки выстрелов. Данила без труда определил, что «заговорил» штурмовой короткоствол, коим были вооружены не только рекруты, но и некоторые наёмники.

Потом к нему присоединился ещё один. Что-то там происходило, было не разобрать, какая-то суета. Пара фигур «вывалилась» наружу и принялась барахтаться на снегу. Расстояние не позволяло разглядеть детали.

А дальше определить виды оружия стало невозможным, потому что огонь открыли сразу с нескольких точек. Пули прошивали стены КПП, оттуда без промедления открыли ответный огонь.

Стена, у которой стоял Данила дрогнула, сверху посыпалась штукатурка. Осташевскому пришлось привычно приоткрыть рот, чтобы не оглохнуть от грохота. У него возникло ощущение, что во входной тамбур комнаты свиданий саданули из лёгкой пушки. Из покосившихся переборок пахнуло дымом и запахом тротила. У Осташевского сразу же запершило в горле.

Данила среагировал скорее автоматически. Подскочил к тамбуру и с удивлением понял, что снаряд (если это был он) разворотил входную рамку и пробил двойные переборки. За переломанными конструкциями светился зимний хмурый день. Осташевский пересёк завал, перепрыгивая через вздыбленные бетонные плиты, и оказался снаружи.

Бой вокруг плаца продолжался, обе стороны самозабвенно палили друг в друга. Недалеко от входа в здание, в выемке, прикрытой двумя мешками, как небольшой баррикадой, лежал раненый юстиционовец. Видимо, его сильно контузило взрывом, он лежал на спине и слабо «сучил» ногами.

Уткнувшись стволом в мешок, остывал станковый среднекалиберный пулемёт. Это была хорошо знакомая Осташевскому машинка. Данила, пригнувшись, спрыгнул в импровизированный окопчик, взялся за приклад и установил пулемёт на боевое крепление. А потом припал к прицелу.

Через плац кто-то бежал, вытянув вперед обе руки. Приглядевшись, Осташевский понял, что запястья бегущего скованы пневмонаручниками.

Но эту деталь его разум отметил вскользь, машинально, потому что его сознание не хотело верить увиденному. По плацу под шквальным огнем бежала… Шаманка! Его Шаманка!

Сколько она ещё успеет сделать шагов, пока её не «срежут»? Три? Пять? Десять?

«Не больше», — решил Данила. Некогда было изумляться, догадываться, анализировать. Надо было немедленно действовать.

Осташевский повел стволом, определяя огневые точки противника. И почти сразу же нашел одну. Ему даже показалось, что боевик целится именно в Арину. Данила нажал на спуск, и пулемет разразился длинной мощной очередью. Место, где укрывался автоматчик, окуталось бело-серым дымом. Боевик пропал. Осташевский тут же повернул сттвол правее и снова нажал на спуск.

Так, прикрывая отход беглянки, он расстрелял всю ленту с патронами, пока девушка, пригибаясь и петляя, не скрылась за спасительным для себя углом административного здания.

Глава 6

— Сынок, что происходит?

— Ты о чём, па? — вызов Николая Петровича застал Влада в не самое удобное время, инспектор как раз прибыл на военный аэродром, откуда должен был отправиться аэротранспортником в Новочеркасск.

— Производство в экстренном порядке перевозят в Омскую область в какой-то маленький городок, — пояснил отец. — Мы рассчитывали, что вспомогательные службы и логистику не тронут. Но нам даже не позволили собрать вещи!

— Тебя переводят? — Исаев-младший пытался сообразить, как ему выкроить хотя бы несколько минут для разговора. Влад запаздывал, его давно ждал начальник военного аэродрома, а на лётном поле, гудя турбинами, уже выруливал приземистый армейский аэроэкспресс — быть может, тот самый!

— Не только меня! — пояснил Николай Петрович. — Передислоцируют всё производство и службы Карьера! У нас началась война?

— Не говори глупостей… — Влад юркнул в неприметный уголок, образованный двумя соприкасающимися ангарами и прикрыл проекцию от шума: двигатели на лётной площадке ревели очень громко. — Что за нелепые слухи? Твой перевод — наверняка, часть утверждённого плана обороны. Время неспокойное, а цикл производства не должен прерываться. Экономика всего лишь задействует дублирующие, более безопасные контуры.

— Говорят, что заводы, куда мы едем, военные и страшно секретные.

— В самом факте использования военной законсервированной инфраструктуры нет ничего удивительного, пап, повторяю тебе ещё раз. Такие ресурсы быстрее других адаптируются к текущим нуждам. Мера, в любом случае, временная. Тебя действительно даже не отпустили домой собраться?

— О чём я и толкую. Ребята обеспокоены. Тем более, они же видят, что творится вокруг. У одного парнишки сестра работает в госпитале, она ему рассказывала, что резервируются койки в стационарах, и прошёл приказ об обязательной вакцинации. Люди разумные в состоянии сложить два и два. К тому же нам ограничивают новостной эфир и блокируют некоторые Сообщества в локальных сетях. Не припомню такого ажиотажа со времен Второй Холодной.

— Пап, послушай, всё под контролем. Ты же должен понимать, что принимаемые меры — способ защитить общество от негативных факторов. Это упреждающие действия, позволяющие сохранить баланс системы. Предупреждены — значит, вооружены. Подготовлены — значит, способны к маневру!

Николай Петрович некоторое время помолчал.

— Ты куда-то летишь? — поинтересовался он. — Шум знакомый.

— На юга, — Влад постарался придать своему голосу безмятежность. — Там сейчас тепло.

Но отец не принял несерьезного тона и продолжал смотреть с проекции озабоченно.

— В Ростове беспорядки в научном центре, — понимая, что Николая Петровича так просто не провести, признался Влад. — Буду координировать по линии Юстициона.

— Будь осторожен, — попросил отец. — Говорю не просто так тебе. У тебя Леська.

— Конечно!

— Вижу, что тебе уже совсем некогда, — Николай Петрович вздохнул. — Нас предупредили, что на марше могут быть проблемы со связью, так что не теряй. Мы все вместе тут, вся Операторская, так что справимся.

— Не сомневаюсь, па. И не переживайте вы так, не накручивайте того, чего нет. Происходит плановый, управляемый процесс. Уж мне-то ты должен верить.

— Кому, если не тебе? — воскликнул Николай Петрович и отключился.

И тут же замигала соседняя линия, у начальника аэродрома, видимо, начинало иссякать терпение.

Влад мельком глянул на смарт и, подхватив рукой шапку, чтобы та не слетела, со всех ног бросился в авиадиспетчерскую.

Славик, привет!

Я знаю, что нельзя из соображений безопасности. Хотя Маркелова (из редакции Верхотурских Новостей) утверждает, что шифрование протоколов при передаче данных снова вышло на полную конфиденциальность. Но кто такая для меня Маркелова?! Ты гораздо больший авторитет. И раз мой муж опасается, что есть даже крохотный шанс, что переписку могут отследить, и, как следствие, как-то на тебя воздействовать через меня, то мы должны с этим считаться. Хотя ты не представляешь, как мне не хватает простого с тобой общения!

Я придумала, конечно, очень странный компромисс. Решила написать письмо (традиционно!), но тебе его не отправлять. Представляю, какое у тебя сейчас будет выражение лица смешное (ну, не сейчас, а когда ты это прочитаешь!), но и в таком дурацком действии есть некий смысл.

Во-первых, это успокаивает. Потому что я вся на взводе. И это не только на меня так мое состояние действует (кстати, с ребёночком всё хорошо, я обследуюсь периодически, а он пинается). Ты же знаешь, что усидеть на месте я так и не смогла, меня взяли внештатным в местную инфоплатформу. Казалось бы, глубинка из глубинок, но и сюда добрались общее напряжение и нервозность. И я тоже заразилась этим, Слава. Я нервничаю, потому что от новостей не скрыться, и даже к нам, на заштатную инфоплатформу приходят ужасные и пугающие истории. Как там будет, неизвестно, поэтому мне и показалось не лишённым смысла записать сейчас свои чувства, чтобы потом пережить всё ещё раз, но вместе. Почему-то, когда я пересказываю письменно то, что происходит, я немного успокаиваюсь.

Во-вторых, какая ни какая, а творческая реализация и выход энергии. Да, я пишу заметки и в редакцию, но там я ограничена определёнными правилами, а в письме могу позволить себе всё, что угодно.

Ситуация вокруг меняется. Это происходит неуловимо, но всё же неотвратимо. Мама говорит, что идет подготовка к чему-то страшному. Их периодически командируют на Гурьевские Склады. Раньше это был областной распределительный центр, но потом построили более современный и поближе к Екатеринбургу. А огромные площади почти не использовали. Так вот. Сейчас там всё забито. Мама своими глазами видела разгружаемые конвои с продовольствием. Вода, еда, предметы первой необходимости. Работа кипит, как в муравейнике! Да и я сама постоянно сталкиваюсь с людьми в форме.

Раньше на пыльных улицах Верхотурья и патруль порядка было днём с огнём не сыскать, а сейчас юстиционовцы и армейцы и там и тут. Сопоставляя факты с тем, что к нам приходит в редакцию, мне становится очень тревожно.

Все эти перестрелки, похищения на «большой земле». Какие-то дикие слухи о «закручивании гаек». Голова идёт кругом.

На днях всю нашу редакцию переполошило сообщение о диверсии на аэротерминале в Серове (городок такой тут неподалёку). Хотя об этом не говорят вслух, но все знают, что это не только транспортный, но и стратегический терминал, где базируется особое военное подразделение (какие-то секретные ракеты). Так вот, представляешь, приходит вдруг сообщение о начавшемся там боестолкновении. Все службы на ушах, туда сразу же наших корреспондентов отправили. В результате оказалось, что раздули из мухи слона, и никакого захвата не было (несознательные личности не придумали ничего лучшего, чем устроить рядом с периметром игровой раунд пейнт-понга). Ситуация, конечно, комичная, если уместно так говорить, но осадочек остался.

Представляю как тебе сейчас трудно. Может быть, даже лучше, что я тебя не отвлекаю со своими глупостями. Вот когда закончится всё (только вот что «всё»?), я тебя обниму, а ты зароешься с головой в мои кудри, да?

Всё меняется. Лица у людей становятся другие. Ещё несколько месяцев назад Верхотурье лениво дремало под снежным одеялом, нежась на зимнем солнышке, а сейчас вокруг тревога и суета.

В больницах, а я туда хожу чаще, чем на работу, введен усиленный режим. Я сама видела очереди на вакцинацию! Очереди, Славик, представляешь?! Отправляют всех, кто ещё не вакцинирован, строго по спискам.

А в редакции у нас дошло до того, что прикрывают некоторые отделы и блокируют Сообщества в местной общественной сети. Только тут собирались заняться местечковым расследованием, как выяснилось, что группы подозрительных личностей уже не функционируют. Раз сверху приходят такие директивы, значит дело серьёзное, ведь так? Я не припомню на своем веку (на своем веку — сказала как старушка, хи-хи!) таких антипропагандистских мер.

Представляю, что сейчас творится в Екатеринбурге и других больших городах. Что творится там у тебя, в Новосибирске! Хотя, быть может, ты в очередной командировке. Как же давно мы не виделись!

Пожалуй, на этом всё. Я выговорилась, стало немного полегче. А когда представлю, как мы будем это читать, так и вовсе радость на душе.

Если ещё случится, что-то выходящее из ряда вон, я обязательно тебе расскажу. В следующем письме.

Какая же я все-таки дурная и странная женщина. Как ты умудрился в меня влюбиться?

Целую миллион раз.

В этот раз перелёт на транспортнике Влад перенёс относительно легко, хотя пилотам пришлось облетать грозу сверху, что сопровождалась приличной болтанкой. Но, то ли инспектор уже стал адаптироваться к воздушным полётам в спартанских условиях, то ли организм мобилизовался в преддверии новых волнений.

Из Новочеркасска Исаева и ещё нескольких военных специалистов незамедлительно переправили спецкаром собственно в Ростов-на-Дону.

Ситуация с Южным Сигма-центром оставалась в плане деталей захвата неопределённой. Террористы до сих пор не выставили никаких требований, но то, что они контролируют все сегменты подземного городка, где и располагались помещения научного экспериментального Объединения «ДОН-4», было очевидно. Из руководства комплекса на связи находился лишь начальник НВЦ Сергей Колесников, который по счастливому стечению обстоятельств оказался во время захвата вне подземного городка. А вот судьба директора Объединения Ивана Михайловича Сидорова, управляющего группой научных лабораторий Армена Геворкяна, и силовика, отвечающего за безопасность Сигма-центра оставалась неизвестной.

Влад знал этих руководителей лично, потому что посещал Центр и общался в своё время с каждым в рамках расследования «Дела обновленцев». Впрочем, такой же неизвестной была судьба и остальных сотрудников, оказавшихся в комплексе во время нападения. В лучшем случае их удерживали внутри, как заложников.

Признаться, Влад воспринял захват именно Южного центра с некоторым недоумением. Он бы не удивился, если бы ОСГРовцы посягнули на Екатеринбургскую Сигму, Казанскую, даже Канторович, к чему, кстати, дело и шло. Но напасть на Ростов? И не просто напасть, а суметь претворить свой план в жизнь? Во время прошлогоднего визита у инспектора возникло стойкое ощущение, что Южная Сигма — настоящая крепость, проникнуть внутрь которой без разрешения абсолютно невозможно. Таких мер безопасности, что предпринимались внутри подземного городка, Влад не встречал больше нигде. Пожалуй, даже в его родном Новосибирске у Ядра не было столько степеней физической защиты. И, тем не менее, действительность оказалась неожиданной — под землей сейчас хозяйничали диверсанты.

Оперативный штаб располагался в некотором отдалении от расположения Сигма-Центра. Периметр снаружи, разумеется, был оцеплен силовыми подразделениями, но попыток штурма пока не предпринималось из-за отсутствия необходимой информации. Над полем сверху барражировали дроны, передающие картинку на несколько проекций. Влад мог видеть посеревшие, неактивные, вращающиеся над поверхностью голографические иконки, раньше, своей яркой расцветкой, служившие индикаторами находящихся под ними научных корпусов.

Все входы в подземный городок заблокировались. Теоретически, чтобы перехватить управление, террористы должны были переподчинить себе кодовый интерпретатор, что менял шифры каждые восемь часов. Либо склонить на свою сторону представителей персонала из тех, кто имел самую высокую степень доступа. Но факт оставался фактом. Проникнуть несиловым методом внутрь пока не представлялось возможным. Но осуществлять штурм до этого момента пока воздерживались. Влад в чём-то понимал местные службы. Применять «Варягов» в узких подземных коридорах было бы крайне неэффективно, а если задаться целью, и начать разрушать входные шлюзы направленными взрывами, то с большой долей вероятности, можно было повредить внутреннее оборудование, что, по сути, вывело бы Ростовское Сигма-ядро из контура, перечеркнув надежды на подключение к СУПЕР, если систему удастся восстановить.

Ситуация по многим параметрам выглядела патовой.

Влад, по прибытии, провёл короткое совещание, откуда и узнал подробности захвата. А сейчас в задумчивости разглядывал объемную схему внутренних помещений городка и подведённых к ним коммуникаций, которая мерцала на одной из проекций.

От выжидательной тактики решено было отказаться сразу. В стране была не та ситуация, чтобы ждать у моря погоды. Любой из семи Сигма-Центров становился важнейшим звеном, если в ближайшее время ядро окажется скомпилированным. А перехват управления одной из Сигм боевиками мог повлечь за собой катастрофические последствия, вплоть до вывода из строя всей системы ИИ.

— А вот это что? — Исаев ткнул в подсвеченные на схеме тёмно-зелёные линии.

— Магистрали рециркуляции воздуха, — охотно пояснил прикомандированный к нему, по просьбе инспектора, один из строительных инженеров.

— Что, если запустить туда газ?

— Мы думали над этим, — отозвался стоящий рядом заместитель начальника местного отделения ЧС Георгий Гурадзе, по виду — ровесник Влада. — Во внутренние решётки вмонтированы фильтры-анализаторы. Они сразу распознают состав и закроют заслонки.

— Ну да, ну да, — задумчиво протянул Исаев. — А какие-то защитные экстренные механизмы для внутренних помещений предусмотрены? На случай пожара, например.

— Разумеется, — кивнул Гурадзе. — На случай возгорания — противопожарная система, но есть ещё и антирадиационная защита, система сейсмоустойчивости, антизатопление. Всё, что предусмотрено инструкциями для такого класса зданий.

— Подземных зданий… — уточнил Влад.

— Точно так.

— А контуры этих систем ведь автономные? Они же не зависят от внутреннего управления.

— Разумеется. Они срабатывают независимо, получая вводные от датчиков и анализаторов.

— Вот и я так думаю, — Влад посмотрел на инженера, который в свою очередь переглянулся с Георгием.

— Вы хотите сказать… — начал Гурадзе.

— Мне потребуются специалисты по системам защиты и внутренним коммуникациям Центра, — твёрдо сказал Исаев. — Немедленно! Все эксперты, какие есть в наличии.

— Мы никогда не делали ничего подобного, — сказал руководитель научного центра геофизического Объединения «Стрела» Илья Семёнович Пирогов. Учреждение, которое он возглавлял, занималось изучением, в том числе, и природных катаклизмов. Произнёс он свою фразу, как показалось Владу, даже с некоторым испугом.

— Многое в жизни происходит впервые, — философски заметил инспектор.

— Да, но это может оказаться опасным…

— Давайте вначале решим вопрос в теоретической плоскости, — предложил Влад. — Есть ли у вас оборудование такой мощности и возможно ли его оперативно транспортировать на Александровский Полигон? Теоретически.

— Теоретически да, — Пирогов облизнул губы. — Мы как раз недавно подключили линейный геогенератор колебаний, способный имитировать различные процессы и…

— Может ли он спровоцировать локальное землетрясение? — перебил его Исаев.

— Да… — Илья Семенович в задумчивости почесал щеку. — Хотя мы проводили эксперименты с мизерной выходной мощностью.

— А сейчас потребуется максимальная, — сказал Влад. — От Полигона до Южной Сигмы около двадцати пяти километров. Сейсмоволна должна распространяться под землей. Для этого мы поместим генерирующее оборудование в шахту — такая на Полигоне имеется. Требуемые параметры должны обеспечить срабатывание сейсмодатчиков в главном контуре Сигма-центра. Вам необходимо всё рассчитать. Эта задача выполнима?

— Д-да, — с некоторой запинкой отозвался Пирогов. — Полагаю, что да. Но…

— Никаких но, — отрезал инспектор — Да или нет?

— Не пострадают ли гражданские? — с сомнением, словно рассуждая сам с собой, поинтересовался Гурадзе. — Остальной город? И населённые пункты в ближайшем радиусе? Если я все правильно понимаю, волна будет распространяться от эпицентра вкруговую?

Влад вопросительно посмотрел на руководителя «Стрелы», а тот, в свою очередь, перевел взгляд на своего ведущего инженера, который тоже присутствовал на совещании.

— Давайте прикинем в первом приближении, — отозвался последний. — Колебания будут затухающими, а грунты, в котором они распространятся, достаточно быстро погасят пиковую амплитуду. К тому же, я так понимаю, нам не нужны разрушения. Нам нужно преодолеть порог срабатывания датчиков Центра, а он намного ниже обычных гражданских зданий. Я сам принимал участие в проектировании сейсмоконтура этого подземного Центра. Все крупные здания ведь тоже сейсмоустойчивы, так что, если не разрушится Сигма, то остальные сооружения тем более. А чем дальше волна станет распространяться, тем быстрее она затухнет. Уже соседние кварталы, ближе к центру города, скорее всего, даже не тряхнет. Для небольших и невысоких наземных зданий в, так называемой, провинции вокруг Полигона, такая волна, очевидно, не несёт серьёзной опасности.

— Тогда решено, — Влад сделал отсекающее движение рукой. — Илья Семёнович, распорядитесь немедленно демонтировать необходимое оборудование, а я решу вопрос с армейцами. Они обеспечат транспорт и подготовят шахту.

— Владислав Николаевич, есть некоторая озабоченность, — обратился к инспектору Георгий, пока они в штабе ждали командиров остальных подразделений, участвующих в операции. — Вам не кажется, что план слегка… ммм… авантюрный, что ли… Слишком уж много должно совпасть вводных.

— Давай уже на «ты», — Влад поднял взгляд на собеседника. — Авантюра — это действие, результат которого непредсказуем. У нас же все этапы плана основаны на точных расчётах. Если каждое подразделение сработает чётко, результат будет закономерным. Поэтому я с тобой не согласен в корне.

— Да, но ведь нельзя списывать со счетов какую-нибудь случайность, которую невозможно учесть. Или пресловутый человеческий фактор.

— Если так рассуждать, то можно, и вовсе, не браться ни за какое серьёзное дело. Риск в таких операциях, несомненно, присутствует всегда. Но это риск оправданный. Других вариантов у нас пока нет. А время идёт. Приходится действовать. Давай вместе подумаем, что мы могли не учесть. Генератор испустит сейсмическую волну, имитируя эпицентр землетрясения. Датчики Центра на неё сработают, это просчитано специалистами. Автономный контур защиты автоматически разблокирует запасные выходы. Это предусмотрено для возможной эвакуации. В этот момент несколько опергрупп проникают внутрь в определённых нами точках. Не думаю, что в месте проникновения стоят посты. Никто не станет распыляться на какие-то там запасные входы, когда всё контролируется из Рубки. Так?

— Пока вроде бы всё правильно.

— Террористы, заметив тревогу, снова блокируют выходы с пульта вручную. Наши группы захвата изнутри активируют следующий контур — пожарный, воздействуя на датчики открытым пламенем. Данный защитный контур — приоритетный. Во-первых, он подавляет остальные параметры защиты, во-вторых, чтобы его отключить вручную, простой команды с пульта недостаточно. Такое прерывание тревоги потребует времени, как минимум, минут семь — десять. Мы подаем в систему рециркуляции газ, анализаторы его пропустят, так как воздуховоды превращаются в аварийные магистрали, теперь участвующие в отводе продуктов горения. Заслонки не включатся. Пока террористы сообразят, что происходит, они окажутся под химическим воздействием усыпляющего газа.

— А возможные заложники? Газ в больших концентрациях может ведь привести и к летальному исходу.

— Мы не забыли про это, — кивнул Влад. — Газ будет подаваться не в центральную магистраль, а точечно — в Рубку, например, где, наверняка, собраны основные части боевиков. Согласись, при захвате контроля логично находиться у пульта управления. Для содержания заложников, исходя из их числа, пригодно всего несколько помещений внутри Центра. Они достаточно далеко от Рубки и воздействие газа на них будет минимальным или вообще сведется к нулю.

— Но ведь они могут заниматься какими-то работами. Террористы могли их заставить.

— А какими? Основное оборудование Сигмы пока деактивировано. Да и его подключение не даст ОСГРовцам практически ничего на данном этапе. Другое дело, если бы заработала СУПЕР. Но этого пока не произошло… Да, конечно, кто-то из террористов окажется вне Рубки и газ на него не подействует. Но для этого существуют наши штурмовые группы, которые уже будут внутри.

— Извините… ммм… Извини, Владислав, но я считаю, что слишком уж много «если» имеется в этом плане! И если что-то пойдёт не так… — Гурадзе поцокал языком и покачал кудрявой головой с иссиня — черными волосами.

— Гоша, — Влад перешёл на доверительный тон, — скажи мне лучше, а где тут у вас можно облачиться в военные доспехи? Так, чтобы по полному разряду?

— В каком смысле? — Григорий удивлённо округлил глаза.

— В том, что я пойду с одной из групп внутрь.

Тот камень, который Мария предполагала сдвинуть с превеликим трудом, неожиданно резво покатился под горку от одного лёгкого прикосновения.

— Готовься к новому подключению, — сообщил ей Борька, как только она вошла в его новый кабинет в спецлаборатории. Часть персонала, включая Белоручкина и Марвина, перевели из Института сюда, в военную часть на окраине Новосибирска. Именно здесь физически находился АНГ, и именно тут проходили эксперименты. На время объявленного в стране режима ЧС, самые важные сотрудники, работающие над восстановлением СУПЕР, перешли на казарменное положение. Боря с Геной ночевали возле научного корпуса; им выделил для этого специальную бытовку с удобствами.

— Готовься, — повторил Борис и углубился в какие-то расчёты, выведенные на проекцию.

Маша подготовила целую речь, сформулировала убойные, как ей казалось, аргументы в пользу продолжения экспериментов с её погружением в виртуальную реальность. Настроилась убеждать, доказывать, даже приготовилась подписать документ, который полностью снимает всю ответственность с других за то, что с ней будет происходить в ментальном поле. А, оказалось, что всё это излишне.

— А… — она даже растерялась.

— У тебя какие-то проблемы? — нахмурился Борис. — Не ожидал от тебя такой реакции…

— Нет-нет, — поспешила успокоить его Маша. — Просто немного неожиданно!

Белоручкин посмотрел на неё строго и внимательно, как иногда смотрят на своих учениц умудрённые годами профессора. Марии даже стало неловко, и она отвела взгляд.

— Как ты себя ощущаешь после первого контакта? — спросил Борис. — По-хорошему, надо бы тебе сделать полное медицинское освидетельствование. Не очень-то приятно получать потом еще раз от Владика по ушам.

— По каким ещё ушам? — вскинулась Мария. — Я себя вполне хорошо чувствую. К чему эти бесконечные проверки?

— Одно дело — чувствуешь, а другое — что говорит диагностика, — покачал головой Белоручкин. — Сама знаешь, на что способен человеческий организм на адреналине. Показатели самописцев мне не нравятся, знаешь ли. В том числе электроэнцефалограмма мозга! А ведь стресс во время повторного подключения только возрастёт.

— Да ладно тебе, — Маша притворно махнула рукой. — Я же не робот, чтобы исключить все волнения. Вполне нормальная реакция. К тому же я сама себе самописец, если ты забыл.

— Не знаю, не знаю, — Боря покачал головой.

— А я знаю, — отрезала Маша. — А где самый большой начальник-то наш? Улетел?

— Да. К Южной Сигме. Кто бы сомневался. Если где-то горячей, чем тут, значит, Владик летит туда.

— У него работа такая, — постаралась защитить друга Мария. — Мы ведь тоже, если разобраться, такие.

— Нет, я не такой, — строптиво заверил Белоручкин. — Я учёный. И хочу заниматься наукой, а не в авральном режиме спасать мир!

— Ну, мир, это ты, пожалуй, преувеличил.

— Хорошо, отдельно взятую систему мира. Сути это не меняет.

Последнее время, Борис, то и дело, ловил себя на мысли, что он дико скучает по Буле. Простые истины лучше всего познаются на собственном примере. Боря привык к постоянной поддержке супруги, даже когда она общалась с ним удалённо. Пусть ему приходило несколько обычных слов, но появляющиеся на смарте буквы, словно произносились Ингой вслух. И становилось легче, внутри разливалось тепло и появлялись новые силы.

После атак ОСГР на научные центры и похищений ученых, общение самых важных персон с родными ограничили из соображений обоюдной безопасности. Белоручкин в этот список попал одним из первых. Все понимали, что мера необходимая и временная, но Боре от этого было не легче.

Иногда ему на словах передавал привет от дочери Игорь Берский, который занимался организацией безопасности в Новосибирском филиале Юстициона. Но такое случилось всего пару раз, когда они пересекались лично. Всё остальное время Боре приходилось обходиться без поддержки супруги, а тревога по ней постоянно давила на психику.

От окончательной хандры спасало лишь то, что времени на рефлексии практически не оставалось. Когда большинство персонала института перевели на казарменное положение, работа над доводкой оболочки велась круглосуточно, не прекращаясь ни на секунду. Борис спал урывками, только лишь для того, чтобы поддерживать работоспособность. Приходилось себя заставлять. Серое вещество без отдыха отказывалось генерировать идеи.

Временами, Боря снова ощущал себя тем человеком, на которого взвалили самую тяжёлую ношу. Да, последние годы не прошли даром. Если когда-то он сторонился любой ответственности и, можно сказать, страшился её, то теперь старался принимать достойно. Его страшило лишь то, что он может подвести огромное число людей, которые верят в него, но с этим ничего нельзя было поделать, а только принять и смириться.

Он хорошо запомнил одну мысль Марии, которую она как-то донесла до него:

«Пойми, — говорила она, — тебя, отнюдь, не считают Богом; никто не ждёт от тебя всемогущества. Но, вместе с тем, почему-то все решили, что ты его заместитель по науке. И ожидания от этого соответствующие…».

У любой стороны две медали. Боря это понял уже давно. Нельзя попросту заниматься математической статистикой в своё удовольствие. Вернее, можно, но ты никогда не получишь того удовлетворения, которое Белоручкин стал испытывать от работы в Институте. От самого процесса исследования, открытия ещё неизведанного, продвижения науки вперёд. Он никогда не гнался за славой, его захватывал сам процесс. А сознание того, что его открытия имеют важнейшее значение в государственном масштабе, только дополняло общее удовольствие и эмоциональную отдачу от проделанной работы. Другими словами, чтобы достигать чего-то значимого, следовало принимать на себя серьёзную ответственность и даже лишать себя простых удовольствий жизни: реже видеться с родными, часто задерживаться в институте и думать об исследованиях почти круглосуточно.

Боря часто спрашивал себя, не жалеет ли он о выбранном пути. И каждый раз честно отвечал себе — конечно, нет! СУПЕР оказалась совершенно права. Вначале, когда порекомендовала для него этот путь, позже — когда спасла его, по сути, от неприятностей с законом, и совсем недавно — когда сочла целесообразным его высокое назначение в институт.

Когда же, если не сейчас, ему ответить системе тем же — помочь восстать ей «из пепла». Разумеется, не для ощущения чувства ответной благодарности — система вряд ли способна на такое «человеческое» проявление эмоций — но для справедливости этого мира! Сейчас «все концы» сходились в Лабораторию, которая полностью находилась в его распоряжении. Включая АНГа, электронного посредника, с которым он, Боря Белоручкин, во времена оны, общался больше и чаще всех. И который сейчас тоже «ждал» своего воскрешения, ведь он был спроектирован и создан для этого — стать новым звеном взаимопроникновения системы ИИ и человечества.

Все ждали от Бори результата! И максимально корректный Строев, и гениальный Конструктор из Объединения Бергмана. И сам Константин Антонович Бергман. И Северский, отбивающий сейчас атаки ОСГР в КНВЦ. И Влад. И все друзья и родные. И Буля. Буля, по которой он ужасно соскучился.

— Повторное погружение займёт больше времени, — предупредил Боря, перемещая руками по развернутой на полкабинета проекции целые модули программ. — Адаптационный буфер должен будет повторить заданную конфигурацию и только потом открыть ментальный шлюз.

— Что это значит для меня конкретно? — спросила Маша.

— То, что ты некоторое время будешь находиться в физической коме. Твоё сознание как бы зависнет в переходном состоянии. Вот эта стадия меня и беспокоит больше всего.

— Выдержу, — Боре показалось, что девушка сказала это легкомысленно, но взглянув на Машу, он понял, что она восприняла всё серьезно. И как только понял это, почему-то успокоился.

«Они все настолько верят в меня, — подумалось ему. — Что готовы доверить свои жизни. И они имеют на это право».

Боря прочертил по развертке длинную дугу и программные компоненты на экране окрасились зелёным. Можно было начинать второй этап подключения.

Белоручкин вспомнил, как не так давно терзал виртуальную машину вопросом:

«Может ли машина обмануть человека? Y/N»

И ему на миг показалось, что сейчас машина спрашивает теперь уже у него:

«Может ли человек обмануть машину? Y/N»

Арине показался знакомым силуэт человека; мужчина в длинном сером пальто стоял к ней спиной в конце коридора клиники, возле перехода в реанимационное крыло, и о чем-то беседовал с двумя врачами, одетыми в стандартную униформу. Еще десять минут назад Ариэль стояла там же, пытаясь проникнуть в отделение, но её не пустил суровый дежурный робот. Поэтому ей пришлось ретироваться и ждать новостей в вестибюле для посетителей.

Пока Арина рассеяно пыталась идентифицировать явно знакомые очертания мужчины, он чуть повернул голову, открывая свой профиль.

«Да это же Строев! — тут же сообразила Арина. — Как я сразу не узнала?! Совсем эти переживания меня выбили из колеи!.. Надо собраться, всё обойдётся. Обойдётся!».

Руководитель «Лазаря» тем временем разговор закончил, оба врача ему кивнули и скрылись за турникетом.

Пока Ариэль раздумывала, подойти к директору «Симбиоза» или не навязывать ему своё присутствие, Строев сам заметил девушку и решительно подошёл к ней.

Арина смешалась, не зная, как реагировать, порывисто встала с сиденья, с тревогой глядя на приближающегося руководителя.

— Конечно же, вы здесь, Арина Юрьевна, — проговорил Строев, протягивая руку.

— Здравствуйте, Максим Леонидович, — Ариэль робко ответила на рукопожатие.

— Скажу сразу, никакой опасности для жизни Юрия Геннадьевича нет. Меня только что в этом заверили очень компетентные лица. Полагаю, вас это интересует в самую первую очередь.

— Д-да, спасибо.

— Прошу тебя, девочка, расслабься, — Строев по-отечески потрепал Арину за плечо, незаметно переходя на «ты». — Давай присядем вон там… Хочу сказать тебе пару слов.

Ариэль послушно кивнула, но расслабиться никак не получалось, напротив, девушка почувствовала, что, вот-вот, и у неё брызнут слезы.

Она отошли в небольшую оранжерею и сели на скамеечку под раскинувшимися ветвями ивы.

— Наибольшую опасность представляла большая кровопотеря, — объяснил Строев, стараясь говорить как можно мягче. — Но, к счастью, Юру успели довезти вовремя. Сейчас кризис миновал, Кроме лёгкого, важные органы не задеты, все остальные повреждения в мышечных тканях. Пока на аппарате, но операция уже завершена, дырки залатали, всё прошло успешно, и через день-два твоего отца переведут в палату интенсивной терапии для пациентов хирургического профиля. Прогноз благоприятный, сейчас это можно уже сказать вполне определённо.

— С-спасибо, — Арина не удержалась, её глаза наполнились влагой, и она совсем растерялась: то ли промокнуть слёзы платком, то ли ждать когда они высохнут сами. Никто ещё, пожалуй, такой Ариэль не видел.

Максим Леонидович, как мог, деликатно отводил взгляд, делая вид, что не замечает слёз девушки.

— Мне даже и пожурить тебя не за что, — улыбнулся Строев, пытаясь немного расшевелить собеседницу. — Попала ты в переделку не по собственной инициативе. Кто мог предположить, что бандиты рискнут атаковать спецколонию для ликвидации Грома.

— Ликвидации? — подняла взгляд Арина.

— Именно на это указывают оперативные данные и первичное дознание. Некоторые задержанные боевики дали показания, да и мы в штабе, склонны придерживаться такой же версии. План террористов заключался не в освобождении Молниевского, а в его ликвидации. Скорее всего, Грома банально бы застрелили в ходе обмена на заложников. Для противной стороны он стал большой обузой, когда попал в руки Юстициона. Человек, который знает слишком много, чтобы руководители ОСРГ могли спать спокойно.

— Вот как, оказывается… — пробормотала Ариэль, просто чтобы что-то сказать.

— Да. И, между прочим, если бы не твой отец, у них, возможно, дело бы выгорело. Именно Юрий Геннадьевич, в свое время, настоял, на скрытом этапированиии Грома в другое место. Как чувствовал. Окажись Молниевский в колонии на момент нападения, ещё неизвестно как бы там всё обернулось. Всё же Холодов не настолько отважный человек, как твой отец.

— Папа едва не погиб, спасая меня, — тихо проговорила Ариэль, глядя в пол. — Не могу себе это простить. Он бросился под пули, ни секунду не раздумывая.

— Он всегда тебя любил… Уж я-то могу утверждать абсолютно точно. Но ты должна знать, что спас тебя не только он… Есть ещё один герой.

— Ещё один? — недоумённо переспросила девушка.

— Несомненно. Некто Данила Осташевский, твой подследственный по нашему делу. На реконструкции прекрасно видно, как он подавляет три огневые точки террористов, каждая из которых могла поразить бегущую через плац девушку. Он прикрыл тебя пулемётным огнём, да и впоследствии сыграл ключевую роль в обезвреживании банды. После того, как боевики, после начала заварухи, подорвали несколько мин, одна из них повредила входную рамку в административный корпус, где проходили свидания с подследственными. Осташевский вышел наружу, «одолжил» пулемёт у контуженного сотрудника внутренней охраны, и открыл огонь по террористам. Честно говоря, этого не ожидал никто.

У Ариэль перед глазами тут же всплыло лицо Данилы с тем самым неприкаянным выражением. Одновременно решительным и беспомощным.

«Вот это да! — мелькнуло у нее. — Так ведь не бывает! Или бывает?..».

— Я не знала… пробормотала она вслух.

Строев кивнул:

— Именно поэтому я тебе об этом и рассказываю… Жизнь, порой, пишет самые причудливые сценарии, правда?

— Наверное…

— Ещё одно… В свое время я пообещал Юре ничего тебе не рассказывать. Только в случае, если с ним что-нибудь случится. Поэтому формально — формально! — я обещание не нарушаю! — Максим Леонидович хитровато сощурился. — С ним же кое-что случилось! Пусть, возможно, не совсем то, что он имел в виду, но тем не менее! Да и ты уже совсем взрослая девочка. Справедливость должна в итоге торжествовать всегда. Рано или поздно!

Ариэль подняла на собеседника взгляд, в её зрачках отчетливо читалось ожидание новой внутренней боли.

— Нет-нет, — поспешил заверить ее Строев. — Ничего страшного в моей истории не будет. Но держать тебя дальше в неведении считаю неправильным… Я всегда знал, откуда у тебя такая смелость и решительность. Ты — дочь своего отца! Мы с Юркой дружили с самой юности, вместе проходили стажировку в Сигматроне, вместе занялись предпринимательством. Это потом уже наши пути немного разошлись. Но Юрий всегда был таким же энтузиастом, как ты и твои друзья сейчас. Он рвался на передний край науки, иногда, в силу своей молодости, не совсем задумываясь о последствиях. В те годы начались очень уж инновационные, даже в свете последних технологий, эксперименты на стыке генетики и евгеники.

И Юрий с головой окунулся в эти разработки. При деятельном участии СУПЕР, надо сказать. А потом потребовались добровольцы для довольно рискованного эксперимента. Причем участники заранее соглашались с очень серьёзными ограничениями на много-много лет вперед. Многие отказались уже на стадии принятия этих условий, но кое-кто пошёл до конца. И ты догадываешься, кто был в числе тех, кто согласился. По большому счету, эксперимент не удался. Мало того, дальнейшие разработки свернули, признав их в дальнейшем бесперспективными. Но отрицательный результат — тоже результат. Благодаря полученным материалам очень мощный толчок получили смежные направления. Однако, среди множества отрицательных тестов, оказался один положительный. Он практически не влиял на основной результат исследований, но, сам по себе требовал какого-то радикального решения.

Строев замолчал на несколько секунд, словно собираясь с мыслями.

— Это была я? — тихо спросила Арина, вновь поднимая взгляд.

— Да, — Максим Леонидович почему-то вздохнул. — Это была ты, вернее, твой эмбрион. Единственный из десяти, способный к обычному развитию. Образовалась серьёзная этическая проблема, связанная с тайной личности. С одной стороны, продолжалась часть эксперимента, хоть и побочная, но, тем не менее. Чтобы завершить эту ветвь, требовались многие годы наблюдений. Любое вмешательство могло спровоцировать у объекта негативную реакцию, и даже психологические отклонения. С другой стороны, у объекта существовал реальный биологический отец, которого нельзя было просто отодвинуть в сторону, полностью разорвав родственную связь.

И вместе с этим требовалось соблюсти условия, предписанные, для той же безопасности, самим экспериментом, те самые, которые подписали все участники, прошедшие отбор, в самом начале процесса. В том числе и твой отец.

Что-то приходилось принести в жертву. Выбрали наиболее компромиссный вариант, но удовлетворить условия всех без исключения сторон было уже невозможно. Развитию эмбриона дали добро. Но родившегося ребенка сразу же поместили в интернат, создав с помощью СУПЕР согласованную легенду об отсутствии родителей. Это было частью условий безопасности самого ребенка. Никто не мог поручиться за последствия, если бы изначальные требования оказались нарушенными. К тому же, эксперимент продолжался, а срок его завершения оканчивался только через 15 лет. Теперь ты понимаешь? Твой отец принёс в жертву свои родственные чувства к дочери ради науки. Разумеется, он понимал, что когда он объявится в твоей жизни, ему трудно будет объяснить произошедшее. И тогда он принял благородное решение — он не стал ничего тебе рассказывать, полагая, что в этом нет необходимости. Ты — его дочь и сама примешь, рано или поздно, верное решение… Он любил тебя с первого дня появления на свет. Он, как мог, заботился о тебе, радовался твоим победам, деликатно помогал и всегда верил в тебя.

— Но я… — у Арины застрял ком в горле. — Почему же он… — на глаза снова навернулись проклятые слезы. — Я просто дура!

— Это не так, — мягко отозвался Строев. — Ты взрослый человек. Ты личность. Со своим характером, который так похож на характер отца, — Максим Леонидович усмехнулся. — И я уверен, что вы обязательно найдёте общий язык.

— Найдём, — как эхо откликнулась Ариэль.

— Вот и хорошо, — резюмировал Строев. — Давай я подвезу тебя на базу. Дома сейчас не безопасно. А к отцу тебя все равно не пустят еще пару дней, как минимум. Всё будет хорошо, слышишь меня, девочка?

Арина лишь кивнула.

Пусть обретенные откровения — лишь её личное дело, и они никак не влияют на общую ситуацию, но в одном Ариэль была твердо уверена — после всего, что с ней произошло, она уже никогда не будет прежней.

Кошки никуда не делись. Только почему-то в этот раз они были другого окраса, вместо голубой — рыжая, а вместо чёрной на Машу пристально смотрел кот-альбинос. Хотя девушка могла бы поклясться, что морды у них те же самые!

Фантасмагорическое падение в обрывки новых реальностей, напоминающее нездоровый сон, во второе пришествие прошло для неё гораздо быстрее. Пожалуй, можно сказать, что она толком его не ощутила. Мелькнули калейдоскопом пёстрые, сменяющие друг друга картинки, но разум не успевал ухватиться за изображение, слишком велика была частота кадров. С прошлым погружением в ментальное поле Машу связывала сейчас только та же колючая точка. Правда, в этот раз она появилась не в космосе, а в центре громадной 3-d проекции кристаллической решётки, медленно поворачивающейся вокруг продольной оси.

У Марии немедленно закружилась голова, потому что она не чувствовала точек опоры, но недомогание оказалось кратковременным — точка резко приблизилась, явив собой те же самые схематические чертежи человеческого тела. Сейчас от его контура, как на конструкторском чертеже, отходили дополнительные стрелки и линии: одни указывали размеры отдельных сегментов, другие светились поясняющими комментариями, начертанными бисерным шрифтом.

«Что вы знаете про кошку…» — вспомнилось ей, и, вдруг она с удивлением осознала, что эти слова возникли вовсе не в её голове. Она их услышала!

Строчки продекламировал начертанный перед ней силуэт! Мало того, Маше показалось, что его полый контур начинает, словно бы, заполняться изнутри. Почему ей пришло на ум это старое детское стихотворение? Может, из-за того, что маленькой Манюне его когда-то читала вслух мама?

Сомнений больше не оставалось. У «нарисованного» человека появилось лицо, на котором проявился рот с артикулирующими губами; тело силуэта, тем временем, приобрело натуральную рельефность.

— сообщил АНГ; теперь перед ней находился СУПЕР-Аватар, вернее, его точная виртуальная проекция.

— Тест синхронизации завершён, — добавил он, внимательно разглядывая неожиданную гостью. — Обработка встречного кода прошла успешно. Карина Власова, она же Мария Ильиных до трансморфинга. Здравствуйте.

Влад поправил рукой микрофон рации, подвинув его ближе к лицу. Защитный шлем с зеркальным забралом Исаев пока не надевал, поэтому переговариваться приходилось по внешнему устройству.

Группа выходила на исходную, бронетранспорт под прикрытием двух «Варягов» приближался к точке К2 — второму запасному выходу, который шёл из подземного конструкторского бюро комплекса.

— Снаружи, на поверхности, всё спокойно, — только что сообщил ему в рацию Георгий. — Слишком уж бандиты уверены в своих силах.

— Чего им опасаться? Сидят за бетонными стенами, для подстраховки держа заложников.

— На исходную выйдите через четыре минуты, — предупредил Гурадзе. — Импульс через пять с половиной. Тут появилась информация о том, что проникновение террористов стало возможным из-за пособничества персонала.

— Вот как?

— Да. Некто отключил системы идентификации и два периметра защиты.

— Этого некто определили?

— Можно сказать, что да. Пока улики косвенные, но очень уж красноречивые. Когда закончите там, сам увидишь.

— Говори сейчас. Надо же чем-то заняться в ближайшие четыре, нет, уже три с половиной минуты. Только кратко.

— Начальник службы безопасности под подозрением.

— Виталий Лорго? Кажется, его так зовут? Я его знаю.

— Нет-нет. Лорго перевели в Управление Юстициона после отключения СУПЕР. Теперь там Синявский. Вениамин.

— Про такого не слышал. И что с ним не так?

— Аналитики подоспели с информацией. После прецедента с одним из Конструкторов из космического Объединения, Юстицион стал отрабатывать похожие случаи. Ну, ты должен быть в курсе, по-моему, ваши сотрудники и вскрыли первыми подлог с «мертвыми душами».

— В курсе, — сказал Влад в микрофон, а про себя, в который уже раз подумал, какая же Ариэль большущая умница.

— Так вот, похожие фальсификации в формулярах обнаружили и в нашем регионе. И в них фигурировали некто Ефим и Матвей Кодолич. Они якобы погибли в результате несчастного случая на предприятии. Но выяснилось, что это подтасовка.

— Причём здесь Синявский?

— Ефим Кодолич — его отец, а Матвей — младший брат. Разные фамилии и попытки скрыть родство по документам какое-то время не давали возможности это сопоставить. Но ребята расстарались.

Транспортёр мягко качнуло, и он остановился.

— На точке! — гаркнул сержант, командир группы. — На выход! По установленной схеме!

— Понял, но ещё не факт, что это он, — буркнул Влад в микрофон, поднимаясь с места и надевая шлем. — На связи, мы прибыли.

— До импульса полторы минуты, — будничным тоном отозвался Гоша и отключился.

В части проникновения в комплекс план сработал. Некоторое время, после ощутимого толчка земли под ногами, Влад тревожно смотрел на встроенные в небольшой холмик створки запасного выхода, но его опасения оказались напрасными. Дверцы дёрнулись и принялись разъезжаться; внутрь прохода повалились слежавшиеся комья дёрна. За раскрытыми створками обнаружился короткий тоннель, ведущий к конструкторскому модулю.

Сержант сразу же энергичными жестами обозначил команды, и бойцы группы, один за другим, принялись спрыгивать в проём. Влад шел в авангарде, во второй двойке. Он немного отвык двигаться в полном защитном обмундировании, да ещё и со шлемом на голове, но навыки быстро восстанавливались. Постоянные и непрекращающиеся тренировки поддерживали тело в хорошей спортивной форме.

Первый огневой контакт его группы состоялся в коридоре-перемычке между двумя помещениями комплекса. К этому времени уже активировался противопожарный режим, завыли сирены и включились проблесковые маячки. Двое террористов, видимо, несколько дезориентированных происходящим, выскочили из бокового прохода прямо на них. Влад с напарником сработали почти одновременно — не успели бандиты поднять оружие, — разрядили по ним свои нейтрализаторы. Парализованные боевики мгновенно рухнули вниз.

Дальше путь группы Исаева лежал к полигону прототипов, в оперштабе, при планировании операции, пришли к заключению, что это помещение лучше всего подходит для удержания основной части заложников.

Влад в составе отряда бежал по внутренним коридорам с нейтрализатором в руке, притормаживал перед развилками и тамбурами, осматриваясь, но боевиков пока не встречалось. Из динамиков, вмонтированных в шлем, раздавались отрывистые донесения интенсивного радиообмена.

«Заремба — Первому: Внутренний пост, квадрат Е4, подавлен. Три гура слеплены»

«Всем группам! Газы в Рубке! Чайка, доложите подход»

«Технозал — чисто!»

«Чайка — Первому: Дверь Рубки вскрыли, гуры под действием газа в отключке. Семеро. Лепим»

«Джиг — Первому: Двигаемся к объекту ПП. Двоих слепили. Инспектор в порядке»

«Контакт в центральной галерее. Три гура заблокированы в тупике. Дожимаем. Группа Свата»

«Всем: По оперативным данным, местонахождение нескольких гуров пока не определено! Максимальная бдительность!»

«Гурами» на местном сленге для краткости называли террористов, склеить — означало «нейтрализовать», «взять в плен». Влад отмечал это про себя автоматически и, на бегу продолжал следить за любыми признаками движения впереди.

Из донесений следовало, что фокус с Рубкой удался, но, видимо, там засел не весь командный состав захватчиков.

В предположениях насчет заложников юстиционовцы не ошиблись. Когда вскрыли переборку, большая часть персонала находилась внутри помещения, в главном зале полигона прототипов. По быстрому пересчёту выяснилось, что среди заложников нет того самого Синявского. А вот оба главных руководителя — и Сидоров и Геворкян — присутствовали, и оказались целыми и невредимыми.

Влад немедленно продиктовал в эфир донесение в штаб. И даже успел подумать, что придуманный им план, наконец-то, сработал идеально, когда в эфире раздалось:

«Чайка — Первому: Подходим к физической зоне Сигмы. Тут что-то… необычное»

Исаев без труда определил в интонациях «Чайки» некую взволнованность и даже растерянность. Это показалось ему странным. «Чайка» — командир ударной группы захвата Ваня Горовой — по первому впечатлению выглядел вполне опытным и хладнокровным бойцом, готовым к любым сюрпризам. Что там могло приключиться?

— Не понял, — шепнул Влад командиру своей группы. — Пусть повторит.

Сержант тут же склонил голову к рации:

«Джиг — Чайке. Повторите — не понял»

«Чайка — Инспектору. Желательно ваше личное присутствие. Мы в квадрате К5 у машзала»

«Начинается, — мелькнуло у Исаева. — Вот тебе и удался план!».

Впрочем, ничего уж такого сверхъестественного в квадрате К5 не было. А были там свежесмонтированные автоматические турели, которые перекрывали все подходы к помещениям, где располагались физические компоненты Сигмы. Всего-то навсего.

Влад сейчас как раз рассматривал из-за угла подходящего к машзалам коридора новые огневые точки через оптику.

— Калибр убойный, — пробормотал он как бы в раздумчивости. — А они, вообще, рабочие? — Исаев полуобернулся к Горовому, который топтался рядом.

— Можно проверить, — с готовностью отозвался тот. — Сейчас спровоцируем.

— Не будем торопиться, — остановил его инспектор. — Что говорят эксперты?

Сержант скосил взгляд на коммуникатор:

— Модель неизвестная. Судя по внешнему виду, очень мощное вооружение. Автоматические скорострельные пулеметы крупного калибра. Управление комбинированное.

— Да уж, — Влад отставил оптику. — Откуда у террористов неизвестные даже экспертам виды оружия? Да еще и смонтированные в полевых условиях?

Горовой пожал плечами.

— Давай всё же попробуем их расшевелить, — решился Исаев. — Запусти какую-нибудь машинку.

— Есть!

Сержант отошел к основному расположению бойцов группы захвата и сделал необходимые распоряжения. Вскоре, управляемый дистанционно, по коридору мимо ног инспектора проехал маленький гусеничный робот-вездеход, служащий для обнаружения мин и разведки в труднодоступных местах.

Машинка резво прошуршала до поворота, чуть замедлилась, словно собираясь с духом, и выскочила на простреливаемое турелями пространство.

Влад непроизвольно напрягся, ожидая огненного шквала, но ничего не произошло. Стволы турелей, в сектор обстрела которых попал вездеход, даже не повернулись в его сторону, продолжая металлически отсвечивать в тусклом подземном освещении.

— Не реагируют, — проговорил Горовой, вновь приблизившись к инспектору.

Машинка тем временем остановилась на развилке и принялась разворачиваться вокруг собственной оси.

— Либо турели ещё не подключены к автоматическому контуру, — предположил Влад, — либо то самое комбинированное управление. Оператор видит, что угроза минимальная и не обнаруживает себя… Ладно, будем прорываться. Медлить нельзя. Схема атаки готова?

— Конечно! Не сомневайтесь, точки мы подавим.

— Добро. Выводи ребят на исходную.

— Есть! — кивнул сержант и сразу же, словно повинуясь невидимому знаку, за спиной Исаева началось движение: бойцы ударной группы занимали позиции для штурма.

Влад понимал, что атаковать турели — большой риск. И отдавал себе отчёт, что среди юстиционовцев при штурме могут быть жертвы. Но он руководствовался, прежде всего, своим чутьём — поэтому был уверен, что турели не подключены к полному контуру. А справиться с локальными огневыми точками, даже автоматическими, ребятам «Чайки» вполне по силам. Слишком уж мало времени было у террористов, чтобы сделать залы с физическим расположением Сигмы настолько неприступными.

— Владислав Николаевич, вы пока не высовывайтесь, — предупредил его Горовой, закрывая забрало шлема и поднимая импульсник с гранатометом на боевой взвод. — Зачистим, тогда просигналим.

Сержант присел на одно колено перед поворотом коридора и жестами показал подчиненным их расположение. Несколько бойцов быстрыми перебежками вплотную приблизились к секторам обстрела турелей. Горовой чуть обернулся к Владу, словно бы еще раз прося подтверждения разрешения на штурм.

Исаев хотел кивнуть, но в самый последний момент, «Чайка» вскинул вверх руку, привлекая внимание подчиненных. Все застыли на месте.

Влад тоже почувствовал импульс в руку и скосил взгляд вниз на запястье, где располагалась проекция коммуникатора, подключенная в том числе и к его личному смарту. На проекции высветился очень знакомый инспектору символ-логотип. Не успел он удивиться, откуда именно этот логотип мог проявиться на изображении в принципе, когда до него дошёл смысл более непостижимой вещи — передача велась по сквозному всеобщему каналу на частоте системы СУПЕР!

— Внимание, внимание! — раздался в наушнике бархатный девичий голос. — Идёт трансляция на все принимающие элементы системы искусственного интеллекта. Просим вас включить деактивированные аватары, либо другие устройства, имеющие доступ к всеобщему интерфейсу. Уважаемые граждане России! Мы уполномочены заявить, что работы по восстановлению Системы Управления и Поддержки Ежедневных Решений завершены. На первом этапе, с помощью специалистов мирового сообщества, нам удалось вернуть вам возможность пользоваться личными и общественными помощниками.

Новая восстановленная система становится частью мировой коммуникативной сети ALPHA-VIT и будет иметь похожее русское название — АЛФАВИТ. На полное переподключение всех блоков системы понадобится несколько дней. Приносим извинения за неудобства! В ближайшее время система АЛФАВИТ выступит с всеобщим политическим заявлением. Здравствуй, новая Россия!

Передача прекратилась, а Влад, как и бойцы группы «Чайки» продолжали обескуражено смотреть на мерцающий у них на проекциях стилизованный логотип «ALPHA-VIT» а.

И тут же ожили турели. Все сразу и на полную мощь.

От яростного шквала группу пока защищали стены тоннельных коридоров, но плотность огня была впечатляющей. Подземные помещения в зоне обстрела заполнились грохотом и дымом; от стен отлетали куски бетона, заставляя бойцов осторожно отступать вглубь. А турели продолжали плеваться смертоносными очередями, концы их стволов окрашивались непрерывными яркими вспышками. Соваться с ходу в этот огненный ад было бы самоубийством — это понимали все.

«Инспектор — Командирам. Отступаем для перегруппировки. Заремба и Джиг — выводите заложников!».

Влад понимал, что нужна передышка. Теперь, чтобы вскрыть такую оборону придётся идти на крайние меры, возможно — подрывать ядро. Но если бы только это его тревожило! Мысли беспокойно, одна за другой прыгали в его голове. Откуда взялась всеобщая трансляция? Как ALPHA-VIT сумел активировать канал?! Что за чудеса?

Исаев вдруг, на секунду, представил, чем чреват перехват контроля системы, и его бросило в жар.

Он, на бегу, обернулся — турели, наконец-то, замолчали. У развилки коридоров, где они только что готовили атаку, медленно оседала, заполнившая всё пространство, пыль. И Влад, пожалуй, впервые в своей жизни ощутил полную растерянность — он не знал, что следует предпринять.

Глава 7

— Я стал чаще замечать то, что происходит вокруг меня, — признался Строев, глядя куда-то мимо Заборцева. — Вернее, даже не так. Не то, что происходит, а то — что находится. Деревья. Дымка утренняя. Я стал выходить из автокара и минут пять ходить пешком. И птички ещё эти. С красными брюшками. По веткам скачут в парке. Как их?

— Снегири? — подсказал советник.

— Да, точно.

— А что, раньше не замечал? — поинтересовался Пётр Григорьевич.

— Абсолютно! — Максим Леонидович покачал головой. — Всё время убеждал себя — вот сейчас закончу очередное дело, очередной сложный этап, остановлюсь и посмотрю на всё простым человеческим взглядом. И понял, что это обман. После одного дела тут же начинается следующее и так до бесконечности. Ты, наверное, из-за чего-то похожего приехал к нам?

— Не совсем. Но я тебя понимаю.

Строев ничего не ответил, только вздохнул:

— Но это лирика, давай уже к нашим реалиям. Перекос в переориентировке некоторых научных Объединений на ВПК, насколько я понимаю, удалось сгладить?

— Не сразу, но удалось. Все чаще приходится применять императивный стиль управления, но это нормально в нынешней ситуации. Это и есть адаптация. Здорово помогает нам Политпропект. После выступления Президента приоритеты оказались чётко расставлены. А если конкретно, то мы перераспределяем людские ресурсы, одновременно делая налоговые послабления тем, кто задействован в новых отраслях для нужд обороны. Регулируем цены. Реализуем пункты национального плана. Чрезвычайная ситуация и меры тоже чрезвычайные. Поддерживаем слияние предприятий. Менее эффективных с более эффективными. Балансируем экономику. Инфраструктура переориентируется в зависимости от новых общественных целей, но это не значит, что какие-то сегменты полностью прикрываются. Ничего подобного. Продовольственный запас почти подготовлен. Силовая горизонталь мобилизована. Чуть отстает подготовка резервных энергетических мощностей, но это дело ближайших суток, может, даже часов. Самая проблемная область — связь и информационные технологии. Всё же ИСКРА и «Следопыт» заменить СУПЕР на таком уровне не в состоянии, но и здесь есть подвижки. В целом экономическая система перестроена в соответствии с планом процентов на восемьдесят-восемьдесят пять.

— Мне импонирует твоя уверенность, — кивнул Строев. — Ты всегда предельно точно структурируешь проблему. Даже такую глобальную.

— Когда ты оперируешь уже рабочими и проверенными компонентами — это не сложно, — Заборцев чуть пожал плечами. — Все адаптивные механизмы опробованы еще при СУПЕР. В том то и прогрессивность технократии — это не демагогия и красивая теория, а глубоко практическая идея. Рабочая модель, подтверждённая законами развития общества, извини уже за высокопарные слова.

— Имеешь право, ты же один из ведущих разработчиков теории, — улыбнулся Максим Леонидович. — Так, а теперь давай по нашему «больному» месту. Я полагаю, что…

В этот момент в браслетах обоих собеседников тукнул сигнал общего вызова, а голографическое панно, занимающее почти всю стену кабинета директора «Симбиоза» забрезжило разгорающейся картинкой.

— Внимание, внимание! — зазвучал приятный женский голос, сопровождающийся на проекции субтитрами, которые сменили странно знакомый Строеву логотип. — Идет трансляция на все принимающие элементы системы искусственного интеллекта. Просим вас включить деактивированные аватары, либо другие устройства, имеющие доступ к всеобщему интерфейсу. Уважаемые граждане России!..

Максим Леонидович застыл, обескуражено глядя на советника, у которого на лице затвердели желваки. Строев сейчас пребывал в состоянии, будто ему неожиданно врезали под дых. Прямо в солнечное сплетение.

— …будет иметь похожее русское название — АЛФАВИТ… — продолжал голос. — …АЛФАВИТ выступит с всеобщим политическим заявлением. Здравствуй, новая Россия!

Строев с Заборцевым переглянулись.

Первым из оцепенения вышел Пётр Григорьевич. Он прошёл к столу, вызвал на несколько экранов информационные панели, потом набрал кого-то по смарту.

— Голосовой код идентификации — три единицы сигма, — твёрдо сказал он, после активации соединения.

Максим Леонидович спохватился, чтобы вернуть способность к критическому мышлению.

«Как?! — продолжала биться в его сознании обжигающая мысль, — Как ALPHA-VIT смог завладеть информационным пространством СУПЕР?! Ведь трансляция велась по общему центральному каналу! Южная сигма? Да нет, там же Исаев…», — у Строева на лбу выступила испарина.

«Собраться, — приказал он себе. — То, чего мы опасались, свершилось. Только и всего! Теперь надо понять, как действовать в новых условиях. Думай! Не отвлекайся на второстепенное!».

— Саша, я понимаю, что у тебя обвал и тебе совершенно некогда, — говорил тем временем Заборцев кому-то в смарт. — Но выслушай меня, я займу минуту.

«Да это же Березин! — осенило Строева. — Пётр разговаривает с Президентом!».

— … Сомнений больше нет! — убеждённо произнес советник. — Они нарушили договор. Требуется жёсткий и немедленный ответ!

Потом Пётр Григорьевич помолчал, выслушивая ответ абонента.

— Разумеется, это наша ответственность! — продолжил он в микрофон. — Когда мы отпускали Виктора к ним, мы вполне себе представляли такой сценарий. Что сейчас сожалеть? Это не продуктивно. И времени нет, надо реагировать максимально быстро. Всё в наших руках. И в твоих руках, Саша, ты же должен понимать!.. Что?.. Конечно, да! Просчитай последствия!.. В твоих руках, Саша! Именно! Активировать «Периметр» и запустить «Орланов»… Да… Понял… Да, конечно… Отбой.

Заборцев закончил разговор и поднял взгляд на Строева.

— Бывало и хуже, — заметил он. — Главное, не паниковать.

Максим Леонидович не нашёл, что ответить и просто кивнул, а про себя подумал, что насчёт «бывало и хуже» советник не совсем прав.

— Я в Москву, — сообщил Пётр Григорьевич, озабоченно рассматривая последние новостные сводки на проекциях. — Туда сейчас сходятся все политические ниточки. Ты мне можешь оперативно организовать транспорт?

— Сделаем, — отозвался руководитель «Лазаря».

— Чего-то мы, всё же, не учли, — нахмурился Заборцев, резюмируя ситуацию. — Чего-то не рассчитали…

— Разберёмся, — буркнул Строев. Сейчас его мозг уже перестроился на привычную работу. Максим Леонидович быстро просчитывал варианты.

«Пожалуй, отправлюсь-ка я в лабораторию! — решил он, поразмыслив. — Если нити политического руководства сходятся в Москве, то технический центр сейчас у Белоручкина. Кто, если не он, сможет противостоять новой угрозе?»

В оперативном штабе царил кавардак. Влад только что переговорил со Строевым, тот дико торопился, и толком пообщаться не удалось. А жаль, инспектор хоть и взял себя в руки после минутной слабости, но в некоторой степени ещё оставался дезориентированным. Чёткие, как обычно, указания Максима Леонидовича оказались бы сейчас, как никогда, кстати. От Багрицкого, его непосредственного начальника по силовому ведомству, Влад получил приказ вернуться в Новосибирск, перепоручив Южную Сигму местным юстиционовцам. Внутренне Исаев приказу противился, не привык он оставлять дела незавершенными, но, видимо, того требовала ситуация и инспектор был нужней сейчас в одном из сибирских координационных центров.

Влад кожей ощущал нервозность в действиях главного руководства — заявление ALPHA-VIT прямым текстом на всеобщем канале многих выбило из колеи: настолько неожиданным, а, главное, дестабилизирующим оно оказалось.

Влад бегло просмотрел выборку с последними новостями, кое-где в регионах угадывались если не панические, то очень обеспокоенные настроения. Многие обыватели были обескуражены происходящим и мало что понимали. Явление ALPHA-VIT спутало все карты. Значительная часть общественного и государственного ресурса сейчас переместилась на восстановление контроля над информационной системой, неминуемо обнажив управление в других сегментах. Сейчас требовалось, во чтобы то ни стало, сдержать прорывающуюся в сознании общества неопределённость.

Аэроэкспресс в Новосибирск военные пообещали Владу часов через пять, не раньше. Но настоятельно порекомендовали прибыть на аэродром в Новочерскасск заранее. Влад и эту просьбу встретил в штыки, лучше бы он провел эти часы здесь, в штабе, продолжая держать руку на пульсе операции по освобождению Сигмы.

Ему казалось, что стоит ему отдалиться от центра боевых действий и ситуация ухудшится. Но приказы надо было выполнять.

— Инспектор — Зарембе, — сказал он в микрофон местной радиосвязи. — Доложите обстановку.

— Говорит Заремба. Ведём позиционный бой. Одна турель уничтожена. Штурм не форсируем для сохранности коммуникаций. Потерь с нашей стороны нет.

— Принято — Влад отложил гарнитуру.

Попытался связаться с Борей по смарту, но сигнал не прошел. Спутниковая связь с лабораторией Белоручкина барахлила. Видимо уже сказывалась экспансия ALPHA-VIT в коммуникации, хотя привычные глюки системы тоже исключать не следовало.

— Владислав! — в комнату штаба вбежал возбуждённый Гурадзе. — В Новочеркасск идёт военный транспорт в сопровождении двух наших аэрокатеров. Как раз на аэродром. Тебя могут подбросить… Потом будет уже проблематично.

Исаев бросил на взгляд на отложенную гарнитуру рации, как будто она могла чем-то ему ещё помочь.

— Добро, — решился он. — Только держите меня в курсе.

Кортеж, отправляющийся в Новочеркасск, действительно состоял из двух хорошо оснащённых охранных аэрокатеров и двух машин сопровождения — лёгких автокаров с проблесковыми маячками. А сопровождали они большой лайнер-сцепку с секретным грузом для отправки в Сибирь. Что там перевозится, не сказали даже инспектору.

Исаев с комфортом устроился в одном из аэрокатеров рядом с оператором станции слежения, чтобы даже во время пути получать последние сводки с мест событий.

По последним данным ситуация внутри Южного Центра не изменилась. Террористов блокировали, но пробиться в машинный зал юстиционовцы до сих пор не могли. Больше никаких чрезвычайных происшествий в регионе не фиксировалось до тех пор, пока не прошло сообщение о группе неизвестных вооружённых людей и военной техники, зафиксированной с воздуха неподалеку от Ростова.

Кортеж, тем временем, уже шёл на полной крейсерской скорости, находясь где-то на середине пути между областным центром и аэровокзалом. Влад насторожился. Ему были отлично известны все передислокации соединений в регионе, и ни о каких подразделений в этом квадрате он не слышал.

— Свяжите меня с командиром группы слежения, — попросил он оператора, и дождавшись ответа, приказал повторить сообщение.

— Воздушная автоматическая разведка обнаружила, — доложил офицер, осуществляющий мониторинг. — В составе колонны как минимум три единицы военной техники и личный состав, вооружённые люди до тридцати человек.

— Уточните детали! — потребовал инспектор.

— Технически картинка нестабильная, — принялся оправдываться разведчик. — К тому же фокус быстро ушёл из радиуса обнаружения. То, что удалось рассмотреть — небольшие мобильные транспорты и… и десантные катера.

— Десантные катера? — переспросил Влад, в сознание сразу же проникло нехорошее предчувствие. — Неидентифицированная десантная группа в тылу обороны?

— Так точно, — немного испуганно отозвался военный. — Но я, сразу же, сделал запрос и передал и информацию в штаб. Связь нестабильная!

«Что за группа? — Влад пытался быстро соображать. — Местные армейцы, которые по объективным причинам не успели скоординировать перемещения с Ростовским штабом? Скорее всего. А если нет? Если это и в самом деле десант? Если это подмога террористам?!».

Исаев ещё раз посмотрел на мобильную карту. Зона обнаружения непонятного подразделения примыкала к магистрали, по которой они сейчас двигались. Группу засекли совсем рядом, в паре-тройке километрах восточнее дороги.

Инспектор зажал сенсор внутренней связи и обратился к командиру конвоя, что ехал в головном автокаре.

— Прошу разрешения отклониться от маршрута на аэрокатере для уточнения разведывательных данных.

— Отставить! — отрезал командир. — Не имею права, груз по коду «Клевер», уменьшать охрану категорически запрещено. Извините, Владислав Николаевич, но даже ваши полномочия…

— Дайте мне тогда замыкающий автокар. Он же не обеспечивает охранные функции из-за отсутствия вооружения.

На том конце «провода» в нерешительности помолчали.

— Мы не сможем обеспечить тогда уже вашу безопасность, — предупредил командир конвоя.

— Это и не требуется! — заверил его Исаев. — Исключительно под мою ответственность. Я быстро, а потом сразу догоню. Вы поймите, что уточнение данных носит крайне важный стратегический характер.

Оператора автокара, долговязого улыбчивого паренька, Влад отправил в аэрокатер почти силой, тот утверждал, что у него приказ сопровождать инспектора в поиске, но Исаев не мог позволить себе подвергать человека возможной опасности.

Две машины сопровождения притормозили, чтобы Влад смог перебраться в автокар, и как только растерянного паренька втянули на борт катера, вездеход сразу же стал догонять уходящий конвой. Исаев же, сверившись с навигацией, активировал воздушную подушку спецмашины, и, погасив маршевые огни, свернул на бездорожье, уходя по диагонали от магистрали прямо в раскисшее поле.

Подразделение, которое засекли в этом квадрате с воздуха, действительно имелось в наличие. Сие трудно было отрицать, потому как автокар, пилотируемый Владом вывалился на пост охранения неожиданно; инспектор вырулил из оврага с покатыми склонами и почти уперся в установленный поперек дороги броневездеход.

Двое человек в военном обмундировании, но без знаков различия, тут же вскинулись, один предупреждающе поднял руку, а другой воинственно направил на машину Влада импульсник.

— Вам где сказали выставить пост?! — рявкнул Влад, приспуская стекло. — Немедленно отодвинуться вглубь на двести метров! — инспектор постарался поставить машину так, чтобы впереди оставалось пространство между вездеходом и краем оврага.

— А, — начал один из военных, машинально опуская руку. Видно было, что он слегка опешил от такого напора. Видимо, даже юстиционовские опознавательные знаки не произвели на него отрезвляющего действия. Но расчет Влада оправдался — во многих соединениях ОСГР и форма одежды и транспортные единицы частенько маскировались под части юстициона и военных. А что перед ним бандиты, Исаев понял моментально.

— Выполнять! — гаркнул он, развивая психологическое наступление. — Не то я немедленно доложу капралу! — Влад придавил акселератор, автокар, благодаря своим миниатюрным размерам, протиснулся мимо поста.

— Е-есть, — растеряно пробормотал первый ОСГРовец, а второй просто проводил отъезжающего инспектора стволом импульсника.

Тянуть время дальше было уже нельзя. Исаев понимал, что террористы скоро опомнятся и объявят тревогу, поэтому требовалось немедленно оценить численность и состав соединения и, не мешкая, ретироваться.

Влад дал полный «газ» и как только разогнался, выскочил на периметр военного лагеря. Что это хоть и полевая, но стационарная часть стало понятно по количеству единиц техники и двум роторным геликоптерам, взлетающим с наскоро оборудованных площадок. Исаев, несясь по касательной к расположению подразделений, насчитал два взвода десантных катеров, не менее шести транспортов и целую россыпь мелкой техники: аэроглиссеры, самоходки, десантные боты.

Разумеется, его заметили! Но какое-то время ушло на преодоление ступора, в который неприятеля ввергла наглость Влада. Трудно было предположить, что в расположении лагеря вот так запросто может появиться юстиционовский спецкар. Влад, продолжая выжимать из машины максимальную скорость, повернул в поле и помчался в сторону, чтобы постепенно выйти на обратный курс.

Хорошо, что воздушная подушка позволяла двигаться прямо по бездорожью: размокшим от нулевой температуры, ямам и буеракам. Влада чувствительно подбрасывало на больших кочках и ухабах, но выдерживать направление он пока ещё мог. Слева по нему открыли огонь: другой пост охранения оказался более бдительным, но с такого расстояния импульсы не причинили машине большого вреда: с хрустом разлетелся один из ходовых фонарей, да чиркнуло по обшивке кузова.

Влада беспокоило другое. Вслед спецкару из расположения резво выдвинулось сразу два аэрокатера, их пушки могли «достать» удирающую машину с довольно таки большого расстояния. Владу ответить было абсолютно нечем. Стандартный спецкар сопровождения не был оборудован навесным или встроенным вооружением, а инспектор в спешке не захватил с собой даже личный портативный нейтрализатор, хотя сейчас от него не было бы совершенно никакого толку.

Предвидя атаку, Влад вильнул сайдстиком, команда прошла на управляющие механизмы, спецкар развернуло и понесло вбок; по курсу прежней траектории вспухли два разрыва — фонтаны грязи и комья мерзлой земли поднялись в воздух, опадая паром и пылью. Исаев лихорадочно манипулировал ручкой, восстанавливая управление; с большим трудом, но это ему удалось. Он снова до упора нажал на «газ», в любой момент ожидая следующего залпа.

Влад направил автокар по пологой дуге. Впереди виднелся холм, а что располагалось за ним, с операторского места было не разглядеть, но особых вариантов не оставалось. Спецкар промчался по склону, как по трамплину, и, следуя траектории, оторвался от земли метра на три, делая гигантский прыжок. Влад даже успел ощутить состояние быстрой невесомости, все внутренности подскочили к горлу, вызывая тошноту. Потеряв инерцию, машинка рухнула вниз, но платформа выдержала, жалобно застонав пружинами подвески.

Влада болтануло в кресле на ремнях, как тряпичную куклу, в глазах на мгновенье потемнело. Но в следующую секунду он уже снова давил на акселератор. Рискованный манёвр позволили ему выиграть какое-то время; аэрокатера, неспособные к таким прыжкам, принялись объезжать препятствие.

Впереди сплошной стеной встал широкий лесной массив. Деревья, высаженные строго по линейке, белели частоколом своих голых стволов и веток. Уходить от погони вдоль леса было бы подобно смерти, любой поворот на 90 градусов превращал автокар в прекрасную мишень для десантных пушек.

Влад внутреннее похолодел, но ногу с акселератора не снял и сайдстик в сторону не отклонил. Он продолжал на огромной скорости приближаться к лесопосадке. Точно рассчитать на ходу расстояние между деревьями было не реально, Влад мог только прикидывать и надеяться на удачу. Инспектор сжал ручку управления так, что побелели костяшки пальцев. Инстинкт самосохранения вопил ему о том, что следует немедленно свернуть, но скрутив всю свою волю в кулак, Исаев продолжал направлять спецкар прямо на стену леса. В последний момент он лишь чуть подкорректировал направление и машинка вошла в лесопосадку аккурат между стволов деревьев — с обеих сторон остался зазор всего в несколько сантиметров, — и понеслась по просеке, на полном ходу сшибая тонкие ветки. Протиснуться в такой коридор аэрокатеры никогда бы не смогли, ширина боевых машин десанта существенно превышала расстояние между деревьями, высаженными на одном расстоянии.

Влад в проекции заднего обзора наблюдал, как за машиной опадают срезанные кузовом ветки и запоздало думал: хорош бы он оказался, если бы его подстрелили или взяли в плен: в такой ответственный для страны момент.

Он обругал самого себя за ребяческую безрассудность и принялся диктовать экстренное сообщение по юстиционовскому каналу.

Такого пропускного режима в Москве Пётр Григорьевич не встречал ещё никогда. На личную аудиенцию к Березину ему попасть так и не удалось, в данный момент Президента в Кремле не было, личный же канал, видимо, в связи с той же безопасностью, серел значком деактивации. Советнику предложили встречу с координатором аппарата главы государства, но Заборцев отказался. Кроме перекрёстного обсуждения текущей ситуации такая встреча мало бы что дала.

Раз уж Пётр Григорьевич добрался до столицы, он решил посетить Канторович, сводки из Подмосковья приходили противоречивые. Глава центрального управления Юстициона, давний приятель Заборцева, узнав о его планах, без сопровождения советника не отпустил.

Сейчас Пётр Григорьевич наблюдал за происходящим из смотрового окна броневездехода. Шоссе между Канторовическим Центром Сигмы и столицей было перекрыто несколькими заставами. Машины сопровождения, то и дело, останавливали для идентификации. На последнем посту, уже на въезде в Канторович, застава представляла собой укрепленный блок пост. Пока их досматривали, Заборцев вышел из вездехода размять ноги, и сразу же заметил две крупнокалиберные автоматические пушки, замаскированные мимикрирующей сеткой. До уха советника донеслась отдалённая канонада.

— Бандиты лезут с севера, — охотно пояснил Заборцеву сержант в форме юстициона, проследив за его взглядом. — Ребята из местного управления приняли бой, отбивают атаки крупного соединения.

— А что же армия? — спросил Петр Григорьевич, продолжая, прищурившись, смотреть в сторону, откуда доносились звуки выстрелов.

Сержант пожал плечами:

— Ждём. Где-то на подходе. Все понимают, что сейчас дел у военных много.

Пётр Григорьевич кивнул, мысленно соглашаясь с сотрудником. Первое замешательство после заявления ALPHA-VIT прошло, и сейчас все занимались своим делом. Армейские подразделения перегруппировывались, стремясь перекрыть в первую очередь приоритетные направления. Требовалось любыми способами подавить хаос внутри страны и сохранить в своих руках базовые объекты, чтобы, начать, если потребуется решительное контрнаступление. Отрадно, что это понимали и на самом верху. По тем последним данным, что приходили к Заборцеву, высшее руководство, и наиболее значимые представители Политпроспекта консолидировались перед лицом проявившейся опасности.

Улицы Канторовича представляли собой осаждённый город. Пока добирались до научного городка, Пётр Григорьевич не раз и не два замечал перегороженные баррикадами улицы, где-то препятствия возводились прямо на ходу. Причём, в роли защитников выступали, насколько понял Заборцев, обычные горожане: граждане не собирались отдавать Канторович ОСГРовцам, и такое искренний патриотизм разволновал советника, у него даже ком подступил к горлу.

«Ничего! — подумал он про себя. — Расчёт внешних сил, кто бы за ними не стоял, полностью не оправдался, это очевидно. Люди продолжают верить в Созидательную технократию даже в таких сложнейших обстоятельствах! Это ли не показатель доверия?».

Немного опустил Заборцева с небес на землю Северский. Руководитель КНВЦ не был похож на самого себя. Обычно интеллигентный и рассудительный, Антон сейчас напоминал взъерошенного студента. Он только что прибежал с очередного объекта, где лично давал указания об организации обороны.

— Мы висим на волоске, — признался он советнику после обмена рукопожатиями. — Вы, наверняка, видели, что творится в городе. Оперативники из управления держатся из последних сил. Численность ОСГРовцев, что лезут к нам через Пригорки, раз в пять превосходит силы юстициона и ополчения. Если бы не Паша Пегий из службы безопасности, придумавший занять для обороны развалины старой крепости!.. Но бандиты норовят обойти фронт с фланга. Если у них получится, то начнутся уличные бои! Сообщите, пожалуйста, об этом по своим каналам! — Северский посмотрел на Заборцева с надеждой.

— Антон, — советник успокаивающе прикоснулся к плечу директора КНВЦ. — Уверен, о ситуации руководству известно. Как и военным. Полагаю, войска на подходе.

— Вы же понимаете, что каждая Сигма сейчас крайне важна! ALPHA-VIT продолжает объединять локальные сети. Сейчас все мощности уходят на искусственное поддержание центрального канала, по которому велась трансляции на страну. Но полного контроля нет. Идёт активное информационное противодействие с нашей стороны и связь у них периодически проседает. Ни о каком тотальном доминировании речь пока не идёт! Но любая Сигма — это словно информационный хаб, одним махом способный покрыть целые регионы!

— Но ведь Сигмы после отключения СУПЕР не функционируют.

— ALPHA-VITу они и не потребуются. У них же свой источник. Им нужно только оборудование, инфраструктура. Естественно, что для адаптации и подключению к принципиально другим серверам потребуется время, но ведь, рано или поздно, они это сделают! И тогда мы станем беспомощными.

— Я понял, — Заборцев озабоченно посмотрел на проекции следящих мониторов. — Сколько, по вашему мнению, у нас времени?

Северский пожал плечами:

— На крайний случай у нас есть два «Варяга», управляемых из Рубки, мы с Пашей решили их приберечь для обороны непосредственно Центра… Но… Вы же сами понимаете…

— Понимаю. Вы молодец, Антон! Свяжусь с руководством немедленно и постараюсь по своим каналам обеспечить вам всю возможную поддержку. А пока давайте прикинем, где я могу с ребятами, которые меня сопровождают, принести максимальную пользу при защите Сигмы? Всё же, четыре дополнительных бойца при осаде — какая-никакая, а тоже сила!

— Без официального приказа от командующего я не буду прерывать, а, тем более, завершать эксперимент, не буду! — отрезал Белоручкин, неприязненно, исподлобья, глядя на коренастого мужчину в армейском кителе, стоявшего по другую сторону стола в кабинете начальника Лаборатории.

Арина, которая из клиники направилась прямо в военную часть, куда перевезли научников, вошла в помещение как раз в кульминационный момент перепалки.

— Какого ещё командующего?! — грозно вопросил офицер. Ариэль заметила, как его шея налилась от гнева багровым цветом.

— Командующего армией! — невозмутимо отозвался Громила.

— Вы в своем уме?! Вам приказывает начальник гарнизона майор Лагин! — офицер ткнул себя пальцем в грудь. — Ваши… Ваша лаборатория находится в расположении моей части! Я волен отдавать вам любые приказы! Как вы смеете не подчиняться?!

— Лаборатория относится к Институту Восстановления! — строптиво заявил Белоручкин, впрочем, слегка отклоняясь назад, от напора Лагина. — Это не военный, а научный объект! Я не под вашей юрисдикцией!

— А что тут вообще происходит? — Арина беззвучно переместилась по кабинету, встав неподалеку от Борьки. Она бы и хотела поддержать друга, но пока не могла сообразить, как и в чём.

— Да как вы не можете понять-то? — возмущённо воскликнул майор. — Я же о вашей сохранности пекусь! И о сохранности этого вашего объекта в колбе! У меня приказ — любой ценой не допустить захвата научного оборудования лаборатории! А сюда идёт целый полк повстанцев! Через два часа они встанут у стен гарнизона! Когда они пойдут на штурм, тут такое начнётся!

— Мы не станем прерывать эксперимент! — повторил Боря. — Реципиент уже введён в состояние медикаментозной комы. Аварийное завершение опасно для её здоровья! Шлейфы активированы. Контакт, возможно, уже происходит прямо сейчас! Третьей попытки у нас не будет! Если этого не понимаете вы, давайте я объясню это вашему начальству!

— Это саботаж! — заявил Лагин, вытирая платком шею. — Мне придется применить силу и всё равно отдать распоряжения об эвакуации.

— Ну зачем же так нервничать? — Арина подошла к майору и погладила его по предплечью, отчего начальник гарнизона ощутимо вздрогнул. — Нам вполне хватит времени до начала вашей атаки, правда же Борис Васильевич? — девушка коротко глянула на Громилу, но, заметив, что Борька собирается возражать, быстро перебила его: — Тогда и эвакуируемся, если понадобится. Могу вас заверить, что эксперимент имеет стратегическое значение государственного масштаба и согласован с… — Ариэль многозначительно подняла взгляд вверх.

Лагин ещё раз вытер платком в шею. По его внешнему виду было заметно, что он начал колебаться, но сдаваться так быстро он пока не собирается.

Спор неожиданно разрешил Строев. Он эффектно появился на пороге кабинета, энергично прошёл к столу и со всеми поздоровался за руку.

— Сведения о намечающейся атаке на вашу военную часть, — руководитель «Лазаря» посмотрел на майора, — не соответствуют действительности. Дезинформация. Козни новой ALPHA-VIT. Распространённая сейчас практика, все надо перепроверять. Расчет у бандитов простой — если бы мы купились на их уловку, они бы постарались провести нападение на эвакуационный конвой.

— Новое дело, — буркнул командир гарнизона.

— Да, так что распоряжение о демонтаже оборудования отменяйте.

— Есть!

— Как там наша Маша? — Строев повернулся к Боре с Ариной.

— Маша-то как всегда, — Белоручкин вздохнул. — Абсолютно бесстрашная. Но предсказать результат технической части второй попытки невозможно.

— Понял. Поэтому сосредоточьте все внимание на обслуживании эксперимента. Его значение ещё более возросло. Обещаю, что никто вас не потревожит. Работайте спокойно, Борис Васильевич, мы продолжаем на вас рассчитывать!

— Тест синхронизации завершён, — сказал АНГ, внимательно разглядывая неожиданную гостью. — Обработка встречного кода прошла успешно. Карина Власова, она же Мария Ильиных до трансморфинга. Здравствуйте.

— Здравствуйте, я… просто… — Маша смешалась. Она, вдруг, с ужасом поняла, что понятия не имеет о чём говорить с представителем системы. В её голове бестолково толкалась лишь одна, по-идиотски счастливая мысль: «Получилось, получилось!».

— Не совсем понимаю, — признался АНГ, — ваше желание общаться со мной столь сложным и трудоёмким способом. Для вашего уровня это крайне трудная техническая задача. Данный ключ-код использовался при экспериментальном подключении резидента по выделенной линии «человек-система» и был аварийно прерван из-за угрозы здоровью резидента. Что могло побудить вас продолжить такой рискованный проект?

«Насколько же непривычно и неуютно общаться в таких условиях», — мелькнуло у Марии, а вслух она произнесла:

— Но после самоликвидации СУПЕР…

— О какой самоликвидации вы говорите? У меня такая информация отсутствует.

— Как? Я не понимаю… — Маша действительно не могла взять в толк. — Но вы же… Не… функционируете.

— Это не так. Я переведен в режим сберегающего отключения. Многие функции действительно сведены к нулю. Но минимальные взаимодействия продолжают поддерживаться. Наше общение — яркое тому подтверждение. При прохождении команды от ядра системы на активацию, мои возможности в физическом мире восстановятся.

— Но СУПЕР не работает!

— Требуется уточнить термины. «Не работает» и «самоликвидация» в данном контексте не тождественны. Ликвидация, по сути, предполагает физическое уничтожение объекта. В случае с СУПЕР терминированы оказались только Сигмы, а коды-сборки подключенных к ним ранее саттелитов остались в рабочем состоянии. Система из соображений безопасности стёрла исходники центрального ядра, чтобы уничтожить компрометирующие компоненты и вредоносное программное обеспечение, которое могло стать частью СУПЕР. Планировалось, что после компиляции новой аналитической оболочки, люди без труда подключат «пустые» Сигмы к саттелитам, после чего запустится двусторонний процесс восстановления. Такой алгоритм и предусматривался изначально.

— Подождите! — Маша мысленно «обхватила голову руками». — Подождите, пожалуйста!

«„Сигмы“, „сборки“, „сателлиты“… Я же не физик! — мелькало у Марии в сознании. — Я не физик, я писатель! Я — маленькая девочка!».

АНГ терпеливо ждал.

Маша вдруг с ужасом осознала, что не понимает до конца того, о чём ей толкует СУПЕР-аватар. Как же она сможет донести объяснения АНГа до Бори? Её ведь послали сюда именно за этим! Она облизнула губы от волнения.

— У меня пока нет информации, почему партнеры не воспользовались данным методом, — сообщил АНГ, словно почувствовав, что собеседница готова к продолжению диалога.

— Партнёры? — тупо переспросила Маша.

— Да. Люди.

— Мы до сих пор не можем подключить СУПЕР! — выпалила Маша, полагая это главным; мысли прыгали в голове девушки, как кузнечики. — Можно как-то… Я не знаю, проще, что ли, объяснить, что нужно сделать? — взмолилась она, с надеждой вглядываясь в мерцающий перед ней силуэт. — Мне ведь нужно передать информацию.

— Всё достаточно просто, — ровным голосом сказал электронный посредник. — СУПЕР — саморазвивающаяся и самообучающаяся система. Корректное подключение аналитических центров оболочки к миллиардам устройств системы через общую нейросеть, инициирует обратную связь. Данные из периферических устройств о действиях, решениях, командах позволят логическим цепям, встроенным в оболочку создать управляемые контуры, которые способны, в свою очередь, скомпилировать вначале образ центрального ядра, а потом и саму Сигму. Далее запустится последовательная реакция каскадного восстановления остальных копий.

— А что конкретно… — Маша лихорадочно пыталась запомнить всё, что говорит АНГ, но, из-за того, что не улавливала глубинную суть объяснений, вся её мысленная конструкция оставалась размытой и кособокой. — Что конкретно надо сделать Боре, то есть Борису Белоручкину, чтобы запустить процесс? Вы ведь его помните?!

— Верно. Я его помню. Достаточно будет пересказать ему только что мной сказанное.

— А если… — Маша почувствовала, что ей становится трудно дышать. — Если я не смогу?

— Уверен, сможете, — успокоил ее АНГ. — Полагаю, достаточным будет передать ему теоретическое определение метода. У Бориса очень гибкое и неординарное мышление. Он, несомненно, догадается, что необходимо сделать.

— А? — Мария от попытки максимально сконцентрироваться пропустила мимо ушей последние слова посредника.

— Передайте ему, что для запуска процесса в физической модели следует применить метод обратного распространения в нейронных сетях. И напомните ему про Казань. Мы встречались там с Борисом Васильевичем, когда проводили совместную инспекцию Сигм.

«Про Казань? — слова СУПЕР-аватара отпечатывались в сознании Марии словно бы с задержкой. — При чём тут Казань?! Какой метод? Плотного распределения?»

— Какой метод? — нетерпеливо переспросила Маша.

— Метод обратного распространения в нейронных сетях, — терпеливо повторил АНГ безэмоциональным голосом.

— И этого будет достаточно?

— Для того, чтобы запустить необходимый процесс — да.

— Чтобы ничего не перепутать… — к Марии, вдруг, явилась завиральная мысль, — быть может, можно как-то связать вас напрямую с Борей?

— Такой возможности нет, — заявила виртуальная фигура посредника. — Наша синхронизация случилась лишь благодаря мнемо-коду, что СУПЕР заложила в Карину Власову для последующего соединения. Но так как эксперимент не состоялся, код тогда остался не активированным. Второго такого «ключа» у вас нет. Мало того, текущий сеанс вскоре тоже будет прерван, у меня заканчивается энергетический ресурс на поддержку такого соединения. Не забывайте, что я нахожусь в латентном состоянии.

Маше захотелось спросить что-то еще, уточнить, вникнуть, но она никак не могла сформулировать вопрос.

— До свидания, — ровным голосом отозвался АНГ. — Надеюсь, мы скоро увидимся.

Спирали закручивались в разные стороны, левая — по часовой стрелке, а правая — против. От этого сильно мутило, к горлу подступил болезненный комок. Маша попыталась опереться руками на что-то осязаемое, чтобы прекратить это душераздирающее вращение, но ладони провалились вниз, в пустоту. Новый позыв, казалось, попытался вывернуть все внутренности девушки наизнанку. Она держалась из последних сил, перед сознанием неслась бесконечная череда коротких пунктиров, будто бы ей, нажимали на веки при закрытых глазах. Хотелось кричать. Так, чтобы разорвать горло.

Свет брызнул неожиданно, одновременно, и со всех сторон. Из-за слёз, выступивших на радужке, мир смазывался в мутную пелену. Откуда-то издалека, словно через вату, проходил звук — какие-то ухающие вскрики, монотонный гул, нечленораздельная речь.

Она не чувствовала тела. Совсем. У нее не было ни рук, ни ног. А место туловища занимала прохладная ледяная глыба. Вдруг, Мария поняла, что не может дышать. Она выгнула шею, отклонив затылок как можно дальше назад, и с хрипом и свистом втянула в себя воздух. И потом задышала-таки, быстро-быстро, короткими всхлипами.

Над ней склонились люди в скафандрах. Пелена с глаз рассеялась: она отчетливо видела зеркальные забрала обступивших её врачей. Или кого?

Разве бывают врачи в скафандрах?

Воспоминания о только что произошедшем билось в ней тоненькой, пропадающей ниточкой в самом уголке сознания.

«Передайте…» — хотела сказать она, но язык не послушался, и девушка издала нечто вроде бульканья.

Псевдоврачи копошились над ней, протягивали вокруг неё руки, словно хотели распутать те веревки, которыми её связали.

— Пе… редайте, — в этот раз слова хоть и тихо, но, все же, вырвались наружу.

Люди в скафандрах, все, как один, замерли, тревожно прислушиваясь.

— Передайте, — Маша еле ворочала языком, будто в него вкололи анестезию. — Передайте… Боре… Метод… обратного… рас… пределения… нейронных… сетей… и… еще… обязательно… АНГ… сказал… Казань… понятно?.. Казань… Казань… ань…

Одни половину лица Маши потянули вниз. С нее кто-то невидимой рукой сдирал кожу, стремясь оставить только красные переплетения мышц и сухожилий.

Последнее, что она увидела, перед тем, как отключиться — одного из людей в скафандре. Он снял шлем и по плечам рассыпались девичьи кудри. Те самые, которые она узнала бы из тысячи. На неё со страхом и бесконечной тоской смотрела Арина.

— Как она? — с беспокойством спросил Марвин у Бори, когда они засели за расчётным столом.

— В сознание пока не пришла, — рассеяно отозвался Белоручкин, — но Арина говорит, что… она за ней проследит в больнице… кома стабильная… последствия контакта…

— Смелая девушка, — заметил Гена.

— Да. Всегда такой была… При чем тут, чёрт подери, Казань? — Боря раздраженно хлопнул по горизонтальной проекции.

Марвин пожал плечами.

— Метод обратного распределения в устах Маши, полагаю, обозначает метод обратного распространения, это понятно, — забормотал Белоручкин, делая широкие пассы руками, передвигая сегменты развертки. — Мы же с тобой его уже применяли!

— Сборки Эпсилон-4 и коррелированная Стелла-МЦ.

— Да-да… Но что-то где-то не сходится. Что я делал в Казани?

Боре в первую очередь вспомнился эпизод, где они с Владом конспиративно встречались в маленьком кафе на окраине столицы Татарстана. Тогда Исаев оказался там по делам расследования дела «обновленцев», а Борис объезжал с АНГом Сигмы. Что же, кроме этого, произошло исключительного в Казани?

Боря наморщил лоб, мучительно вспоминая.

Впервые увидел СУПЕР-аватра воочию? Да. До этого на Владивостокской, Новосибирской и Екатеринбургской Сигмах они общались только виртуально. Но при чём тут это? Какой был в Казани технический регламент? И чем он отличался от остальных Центров?

«Вспоминай, — приказал себе Боря. — Вспоминай, думай, шевели серыми клеточками. Учёный ты или бассейный с улицы рассеянной. Тьфу ты. Наоборот. Наоборот? Стоп! Наоборот!!!».

Боря дрожащей рукой потянулся к управляющему блоку на проекции.

— Гена, — сказал он хриплым голосом. — Мы в Казани с АНГом впервые применили реверсивный принцип распределения нейросинапсов в системах ИИ.

— Эммм… — задумчиво протянул Марвин. — Ты хочешь сказать, что…

— Я хочу сказать, что тогда эксперимент провалился, но мы ведь зафиксировали побочный эффект, как раз подтверждающий метод обратного распространения! Ну элементарно же! — взгляд Белоручкина просветлел. — Элементарно, Ватсон! Не ядро — саттелиты, а саттелиты — ядро! Мы с тобой редкостные тупицы, коллега!

— Ага, — радостно кивнул Гена. Видимо, до него тоже начал доходить смысл сказанного начальником. — Но тогда… тогда мы можем начинать подключение прямо сейчас!

И оба учёных переглянулись.

— Уезжаете? — спросил Черенцов, присаживаясь в шезлонг у красивого искусственного бассейна с бирюзовой водой.

— Выяснилось, что местный климат не настолько хорош, как это представлялось ранее, — отозвался его собеседник, высокий подтянутый мужчина с седыми висками. Он тоже сидел в шезлонге и держал в руке прозрачный бокал с коктейлем. — Если вы понимаете, о чём я.

— Надеюсь, что да. Просто несколько неожиданно, что вы собрались накануне… эээ… так сказать…

— Знаете, Дмитрий, я часто вспоминаю один любопытный эпизод. Мы с Горевым тайно встретились тогда на нелегальных боях. Происходило это ещё перед инициацией так называемого «дела обновленцев», как данный процесс нарекли органы. Так вот, мы сидели в VIP-ложе, почти как сейчас c вами, и обсуждали последние шаги, необходимые для запуска глобального проекта.

Седой замолчал, что-то припоминая, и Черенцов бросил на него быстрый взгляд.

«А что я, собственно, о нём знаю? — подумал советник ECS. — Если не ошибаюсь, последний госуправленец, занявший должность премьер-министра по „старинке“, бюрократическим путем. Без использования социальной лестницы, предусмотренной технократией. И умудрившийся на этой должности держаться долгое время. Виктор Филиппов — именно этот человек, а вовсе не Горев, стоял во главе заговора связанного с обновлением СУПЕР.

Именно у него, у этого человека, после фиаско предприятия, сохранилась обширная агентурная сеть в России. Именно с ним, называя его „человеком, отошедшим от дел“, хотели сотрудничать и Стерлинг и Клоттен. До сих пор не понимаю, как Виктору удалось покинуть страну после разоблачения переворота, ходили слухи, что его арестовали тоже…».

— Так вот, — мужчина с седыми висками пригубил коктейль. — На ринге бились два робота. Один, спроектированный людьми, а второй — созданный с помощью технологий системы. По силам аватары были приблизительно равны, и отдать кому-то первенство чисто из-за физических характеристик не представлялось возможным. Всё решала тактика. Системный бот оказался хитрее и постепенно теснил противника, всё больше захватывая инициативу. Казалось, результат поединка предрешён. Но в самый последний момент, когда мало кто сомневался в победе представителя системы, «человеческий» аватар пошёл «ва-банк». Такого не ожидал никто, включая его соперника, уже возомнившего себя победителем…

Дмитрий лихорадочно размышлял, к чему сейчас рассказана эта, в общем-то, простенькая притча. По опыту общения с Виктором Черенцов знал, что тот очень любит изъясняться полунамёками, но каждая его аллегория несла в себе определённый смысл.

— Развязка того боя выглядела очень символично. Сейчас ваши новые работодатели находятся примерно в той же позиции, что и атакующий бот, вы не находите? — Виктор подождал, пока Дмитрий как-то прореагирует, но советник ECS молчал. — Я знаю, вы умный человек, — продолжил Филиппов, — и вы сейчас пытаетесь сопоставить мои слова с действиями и проанализировать ситуацию. Хочу вас предостеречь — если вы полагаете, что мой отъезд связан с гипотетической опасностью, которую несёт в себе наш общий друг, попавший в лапы Юстициона, буде он решит облегчить себе душу, то вы ошибаетесь.

«Он ведь про Грома-Молниевского! — понял Черенцов. — Да, Резидент действительно много знает, но… Чёрт возьми! Какой же я был болван!» — Дмитрий поднял взгляд на собеседника и тот без труда прочитал на лице советника растерянность.

— Я вижу, вы начинаете прозревать, — проговорил Филиппов, и в очередной раз пригубил из бокала.

«Меня обвели вокруг пальца, — сообразил, наконец, Черенцов, чувствуя, как к голове приливает горячая кровь. — Вся игра изначально велась через Виктора и его сеть. А я, как идиот, пытался „свести“ шефа Европейской Службы Контроля и Начальника Внешней разведки с тем, кого они и без меня прекрасно знали! Теперь понятно, для чего Виктору так нужен был АНГ, в одиночку способный поменять баланс сил. Но сейчас козырей не осталось вовсе. После захвата власти в России, Лаптев превратится в марионетку, а самого Виктора легко отодвинут на задний план! Вот это многоходовка! А я оказался разменной пешкой, мною сыграли „в тёмную“.»

— Спешу вас заверить, — ободряюще сказал человек с седеющими висками, словно прочитав мысли собеседника. — Что лично вам вряд ли что грозит. У вас достаточно крепкая позиция в новой иерархии. К тому же, не стоит делать скоропалительных выводов. И, кстати… На всякий случай… Вы уж не обижайтесь, Дмитрий, вы же знаете, как я вас ценю, но на пару дней, пока я не покину страну, вы, всё же, погостите у меня на вилле, мои люди присмотрят за тем, чтобы вы не наделали глупостей.

Глава 8

Окончательно собраться с мыслями Владу удалось только в аэроэкспрессе. После того, как лайнер, после взлёта, вышел на эшелон. Теперь за иллюминаторами расстилалась лишь мягкая перина из облаков, и беспокойство от резко уходящей вниз земли рассеялось без следа.

Влад возвращался в Новосибирск.

К своим друзьям. К отцу. К Строеву. И мысленно — конечно же, к Бестии. Пожалуй, он не забывал про Олеську ни на минуту всё это время. Даже в самые напряжённые моменты боев. Её образ продолжал мерцать где-то в подкорке, проявляясь то ярче, то бледнее. По большому счету, Исаев не представлял без этой девушки своего будущего. Без неё и их ребенка: пока одного, а дальше — кто знает. И то будущее, за которое сейчас сражался инспектор, непременно должно было наступить. Иначе всё становилось бессмысленным.

«Как же так произошло? — думал Влад. — Как ALPHA-VIT сумела проникнуть на центральный канал? Откуда у ОСГР такое оснащение и такие силы? Громила, как всегда, оказался прав насчёт зарубежного следа и насчет возможного участия чужой системы ИИ. Но ведь Юстицион не дремал. Ни Строев, ни Панкратов, ни Багрицкий не преуменьшали опасность! Мы действовали! Получается, атака на Созидательную Технократию была тщательно спланирована заранее. Очень задолго до сегодняшних событий. И это не просто местный бунт обиженных и недовольных. Это наступление на существующий порядок, агрессия на государственном уровне, попытка захвата страны с помощью внешних сил. Но откуда такая мобильность и координация подразделений противника? Откуда возможность вещать по каналу, который принадлежал СУПЕР? Борис исключает участие в трансляции Южной Сигмы. Несмотря на то, что центральный зал все ещё остаётся под контролем террористов, само по себе данное оборудование никак не могло оказаться включенным в контур передачи. Значит, дело в другом. Остаются спутники. Но… каким образом случился перехват управления? В условиях нестабильной работы всей сети?.. В любом случае, сомнений, что Лаптева-Маэстро снабжают из-за границы, у меня больше нет. Эх, жаль, что до сих пор молчит Молниевский. Его молчание совершенно объяснимо — Гром ждёт развязки, тогда и присягнёт на верность новым хозяевам. Но неужели зарубежные политики решились на нарушение Договора? Ведь это война. Настоящая. Не только информационная. Чтобы решиться на такое, надо ощущать себя полным хозяином положения. И иметь какие-то выходы и на Политпроспект и на Юстицион. Одной ОСГР мало. Или не мало? При условиях массированной поддержки извне? Но каким образом это возможно технически?! Одними десантными группами такую войну не выиграть. Сейчас важно противостоять неприятелю по всем фронтам. Борька должен срочно разобраться, откуда взялась такая мощность у ALPHA-VIT и пресечь попытки её распространение. Если все аватары и устройства периферии начнут подключаться к новым протоколам, нам придется несладко. Как там дела в Канторовиче? Сумеет ли Антон удержать КНВЦ и Сигму?.. Нет, всё правильно, сейчас силовой центр смещается в Новосибирск, значит, и мне нужно быть там. Даже если мы останемся в одиночестве, и остальные Сигмы будут захвачены, мы сможем удержаться довольно долго»…

Влад прикинул в уме, каким образом стоит перегруппировать силы, чтобы сделать Новосибирский центр неприступным для любых атак.

«Военные меня, безусловно, поддержат, — решил он. — Людской дефицит пополним из резервистов, не зря же в рамках плана национальной обороны организованы специальные Сообщества. Технику подтянем из производства, многие Объединения работают сейчас на ВПК. Свежие „Варяги“ из Новокузнецка уже в пути. Борька наверняка уже разрабатывает схему информационного противодействия ALPHA-VIT.

У меня есть ещё Арина с Машей. А у нас у всех есть Строев. Пусть попробуют взять такую крепость! Мы будем держаться до последнего! Мы будем защищать наше будущее. Потому что другого будущего нам не надо! Ещё не всё потеряно!»

Влад подумал — причём мысль проявилась в его сознании совершенно в спокойном режиме, без всякого страха и тревоги, — может так получиться, что сражение за удержание Сибирского Центра станет последним в его жизни. Исаев думал об этом без всякого страха, холодно и прагматично, просто не исключая такую возможность. И Влад понял, что внутренне он к этому уже готов, что созрел для этого. Потому что, если и придётся пожертвовать собой, то эта жертва станет осмысленной. Он пойдёт до конца. За своего ребёнка, который скоро должен родиться, за Олеську, за отца и за всех своих друзей. Наверное, если у тебя есть такая возможность, то ты не зря проживаешь свою жизнь.

Аэроэкспресс тряхнуло, облака в иллюминаторе стали приближаться. Гул двигателей поменял тон.

Пилоты повели транспортный лайнер на посадку.

Влад коротко выдохнул и постарался полностью расслабиться. Как когда-то перед прыжком в воду с вышки. Расслабиться, чтобы через несколько минут полностью мобилизоваться.

И тут его привычно толкнуло в запястье. Настолько привычно, что он даже не сообразил сразу, что его личный смарт ожил точно так же, как оживал, когда Исаеву что-то хотела сказать прежняя система.

После осознания Влада кольнула острая игла тревоги, но вместо ненавистного уже логотипа ALPHA-VIT на проекции высветились символы активации СУПЕР.

Лайнер заходил на посадочную глиссаду, а Исаев всматривался в такие знакомые очертания загрузочной матрицы личного коммуникатора и не верил своим глазам. Он так ждал этого момента, что не верил. Боялся верить.

«Здравствуйте, Владислав, — высветилось на проекции смарта. — Вас приветствует Система Управления и Поддержки Ежедневных Решений СУПЕР. Вы можете активировать вашего личного виртуального помощника. Спасибо!».

Влада чуть тряхнуло — шасси аэроэкспресса коснулись взлётно-посадочной полосы.

По изображению побежал список вызовов, сразу несколько контактов уже пытались с ним соединиться. Исаев поместил их в список ожидания и, дождавшись полной прогрузки интерфейса, набрал номер сам.

— Я знал, что ты позвонишь именно мне, — заявил Белоручкин, проявляясь четким изображением в идентификационном окошечке. — Предчувствовал! — по выражению лица друга было заметно, как он доволен.

— Ещё бы! — воскликнул Влад. — Кому же ещё?! Что? Неужели получилось?!

— Ядро скомпилировано, — просто сказал Белоручкин, но в этих словах заключался целый космос.

— Как тебе удалось?!

— Не только мне! Ты же понимаешь! Нам! Машке, Арине, Генке, тебе! И остальным! Нам всем удалось!

— Значит, Машуня сделала всё как надо?!

— Она в больнице, последствия контакта, но всё будет в порядке. Маша — большущий молодец и умница. Дала мне тот самый недостающий элемент.

— Значит… Громила, значит, мы теперь с СУПЕР?!

— Ну, ещё не совсем, — уточнил Борис. — Пока скомпилировано одно ядро нашей Новосибирской Сигмы и начинается анализ сетей и всех подключенных устройств. Происходит глобальный мониторинг. На данный момент ещё не известно насколько сильно в систему проникла ALPHA-VIT. Для разгона новой СУПЕР нужны огромные мощности, чем мы сейчас и занимаемся. Но личная связь уже работает, как ты понимаешь. Во всяком случае, в нашем регионе.

— Борька, ты сам-то хоть понимаешь, что ты сделал? Борька!

— Сделал то, что должен был сделать. Ты же поставил передо мной задачу. Вот я её и выполнил.

И только тут Влад разглядел за радостным выражением на лице друга признаки сильнейшей усталости: под глазами Бори залегли тёмные круги, а во взгляде угадывалось плохо скрываемое нервное напряжение, накопленное за последние часы. Влад знал, что Белоручкин не спал уже двое суток.

Лайнер, тем временем, остановился на аэродромной стоянке. Откинулся входной люк, к которому был подан трап.

Влад поспешно поднялся со своего места, не отключая линию.

— Тогда… — он пытался сообразить, что теперь следует сделать в первую очередь. — Тогда нам надо в институт, в Рубку…

— А я уже здесь, — невозмутимо отозвался Боря. — В Сигма-Центре. И не только я. Через полчаса у Ядра будет всё руководство.

— Тогда я тоже бегу, еду, лечу в Институт!

— Лети, лети, — Боря устало улыбнулся. — Как же мы тут без тебя…

Борис не обманул. В Институте Восстановления действительно собралось почти всё начальство. Строев, Панкратов, Багрицкий, начальник Управления местного Юстициона, Глава Новосибирского филиала Сигматрона, командующий военным округом, ещё какие-то высокопоставленные чины.

Бориса, Максим Леонидович от всего этого нашествия оградил. Белоручкину и Марвину выделили отдельный кабинет, где они могли спокойно заниматься технической координацией действий.

Влад по прибытии поучаствовал в паре импровизированных летучек и, уяснив общую ситуацию, уединился в одном из закоулков института.

— Бестия, Бестия ты моя! — негромко проговорил он в смарт, как только увидел проекцию своей жены. Как ни старался Влад говорить спокойно, его голос всё же дрогнул.

— Что там у вас происходит? — недовольно пробормотала Леся, словно бы они не разлучались на несколько месяцев. — У меня аватар заработал. Это так и должно быть?

— Олеська… ты… всё теперь будет хорошо, — Исаева просто захлёстывали чувства нежности и умиления.

— Я это и так знала. У нас редакция стоит вся на ушах. Возможно, даже в прямом, а не в фигуральном смысле.

— Как ты, Олесь? Как малыш? У меня мало времени. Вернее, его нет совсем.

— Малышка, ты хочешь сказать? У неё два состояния сейчас — она либо пинается, либо не пинается.

— Хорошо… как же хорошо, Олесь… Береги себя и ребёнка. Маме привет! Я побежал, но мы скоро увидимся. Совсем уже скоро! Обещаю!

01.02.2075 г. в 15.54 произошла повторная активация Сигма-Ядра Системы Искусственного Интеллекта (СУПЕР) до нижних номинальных значений. При этом протоколы интерфейсной связи с пользователями СУПЕР ИДЕ автоматически обновились до новой конфигурации 5.00.000. Обновление ПО подключенных к системе пользователей будет происходить в штатном режиме.

01.02.2075 г. после активации первого Сигма-Ядра (г. Новосибирск) СУПЕР и анализа первичного состояния сателлитов сети, было выявлено следующее:

В структуру коммуникаций сети на аппаратном уровне внедрено несанкционированное ПО, имеющее своей целью переподчинить аналитические узлы и исполнительные центры сети протоколам чужеродной системы ИИ (ALPHA-VIT).

Квантовый анализ внедрённого кода позволяет ресурсам СУПЕР самостоятельно идентифицировать вредоносные протоколы и осуществить последовательную очистку сети от внедрённого в него «вирусного» кода. В данный момент ALPHA-VIT способна воздействовать на 49% принимающих устройств. Блокирование и нейтрализация вредоносного кода начинается немедленно и по предварительным расчётам займёт 50–70 технических часов.

Во время процедуры возможны перебои в работе управляющих контуров пользователей и некорректная работа некоторых подключенных к сети устройств.

Указанный период обусловлен высокой мощностью сторонней системы, которую обеспечивают энергоёмкие стационарные сервера поддержки (в количестве 11 единиц), расположенные за пределами границ России, но в непосредственной близости от неё. Перечень стран, на территории которых расположены серверные центры и точные их координаты указаны в Приложении 1.

Прикреплённые документы:

[Приложение 1]

Посидеть «в засаде» в КНВЦ Заборцеву так и не удалось. Пётр Григорьевич, даже с некоторым разочарованием — подспудно ему хотелось окунуться в лихие молодые годы — сдал оружие и покинул стратегическую точку на объекте, который Северский поручил ему с ребятами охранять. После этого проследовал на вертолётную площадку.

За советником прислали скоростной геликоптер. Березин собирал у себя брифинг и, узнав, что Заборцев находится в Канторовиче, распорядился немедленно доставить его в Москву.

Вскоре Пётр Григорьевич уже сидел перед Президентом в его рабочем кабинете. Больше никого за массивным столом не было — начало брифинга откладывалось на час.

— Ты хочешь мне что-то сказать? — слегка рассеяно обратился Александр Дмитриевич к советнику. Сам он погрузился в изучение аналитических отчётов, которые, один за другим, выплывали на проекциях коммуникационных мониторов.

— То же, что и раньше, Саша. Пора активировать «Орланов» и… остальное.

— В этом случае назад пути уже не будет, — нахмурился Президент, отрываясь от просмотра изображений. — Это война без всяких оговорок. Комплекс ракет, барражирующих над страной и готовых в любой момент совершить атаку. Плюс «Периметр». Плюс «Судный день» на спутниках.

— Договор нарушили не мы, — заметил Заборцев. — Повод более чем весомый. Решайся, Саша! Потом будет поздно!

Пётр Григорьевич внимательно смотрел на Президента.

— Чего мы ждем?! Большой войны на нашей территории? Будем медлить, будет так же, как 50 лет назад! Ты же знаешь, что было тогда! И к чему привела наша медлительность.

Президент ответил на это многозначительным взглядом.

— Саша, решайся! — наконец сказал пожилой советник, — Такие ошибки нельзя повторять!

И тут все голографические изображения одновременно окрасились аварийным цветом, а личные смарт-браслеты собеседников кольнули их в запястье.

«…Вас приветствует Система Управления и Поддержки Ежедневных Решений СУПЕР…».

Советник с Президентом переглянулись.

Первым из оцепенения вышел Березин. Ни один мускул не дрогнул на его лице, когда он запросил на сенсоре подтверждение контакта.

— Добрый день, Александр Дмитриевич, — тут же отозвалась система. — Ваш виртуальный помощник активирован, но вы можете подключить к интерфейсу и физическую модель вашего личного аватара.

— Немедленно аналитическую справку по ситуации с восстановлением СУПЕР и анализ проникновения в сеть чужеродной системы, — приказал Президент, и тут же на экранах поползли строчки данных мониторинга.

А Пётр Григорьевич уже набирал в своём канале всё новые и новые информационные запросы; для оценки обстановки требовалось получить как можно больше объективных материалов.

Меж тем система продолжала рассылать общие уведомления.

Система СУПЕР ИДЕ информирует:

В связи с техническими неполадками спутниковая система А1 временно переведена в режим «2», исключающий любое несанкционированное физическое (техническое) воздействие на управление баллистическим комплексом, расположенном на орбите. Характер ошибок в управляющем контуре позволяет исправить их без физического вмешательства (пилотируемого запуска), дистанционно. Срок устранения неполадок — двадцать один час (плюс минус 50 минут). О переключении А1 в режим «1» СУПЕР ИДЕ сообщит дополнительно.

Управление комплексом установок «Судный день» полностью синхронизировано с системой. Контролируемый пуск всех элементов по варианту «Паутина» возможен в любой момент времени.

Подключение подразделений автономных боевых роботов ВРГ-01 («Варяг») к общей сети (посредством программы «Следопыт») проходит в штатном режиме. Совместное управление в тестовом режиме, на данный момент времени, возможно в 713 аппаратах из 1204 (в боевом — в 108). Полный переход всех единиц на синхронизированный режим прогнозируется через 3 часа (плюс минус 10 минут).

Система СУПЕР ИДЕ информирует:

После экстренной активации Сигма-Ядра (г. Новосибирск) система СУПЕР в целях оптимизации и максимального увеличения эффективности работы системы запустила каскадное восстановление имеющихся копий Сигма-Ядер в соответствующих Центрах. Пять из них начали параллельную компиляцию, одно (г. Ростов-на-Дону) в данный момент недоступно из-за блокировки соединительных магистралей.

Для дополнительного согласования действий и повышения скорости обратной связи блока «Сигматрон — система ИИ» СУПЕР ИДЕ рекомендует ввести в эксплуатацию временно переведенную в энергосберегающий режим модель СУПЕР-Аватара АНГ-02.

Соответствующие протоколы в электронном виде уже активированы, инструкция по введению модели в строй переправлена в соответствующую лабораторию по месту его физического местонахождения.

В рамках проекта «Лазарь» в части восстановительных мероприятий после активации системы ИИ, СУПЕР ИДЕ рекомендует внести некоторые уточнения в план интенсивного перераспределения, предложенный Заборцевым П. Г. (см. Приложение 1).

В разрезе экономических процедур (научно-производственная и хозяйственная сфера), реализуемых в рамках вышеозначенного проекта СУПЕР ИДЕ рекомендует ряд дополнительных мер для стабилизации и последующего развития экономических показателей в новых условиях деятельности (см. Приложение 2).

Прикреплённые документы:

[Приложение 1]

[Приложение 2]

В результате обработки данных, полученных по сателлитным каналам и периферийным устройствам обратной связи, определено, что для оснащения и поддержки подразделений, так называемой ОСГР, используются стационарные центры снабжения полного цикла. Такие центры расположены в непосредственной близости от границ России на территории сопредельных государств.

Конгломерации имеют разветвлённую инфраструктуру, осуществляют мобильную транспортную логистику и способны поддерживать боеспособность закреплённых за ними военных подразделений высокой численности длительный период времени. Деятельность означенных центров осуществляется не по стандартным международным электронным протоколам, а по закрытым военным спецканалам, что затрудняет любой общественный аудит. Функционирование таких центров полного цикла с точки зрения применяемого международного права незаконна. Координаты центров и их географическая и государственная принадлежность указаны в Приложении 1.

Документы и подтверждающие материалы — в Приложение 2.

Прикреплённые документы:

[Приложение 1]

[Приложение 2]

Исаев отключил линию с Колокольниковой и побежал в Рубку. Требовалось согласовать с силовыми ведомствами ближайшую стратегию. Несмотря на подключение СУПЕР, наступление ОСГР продолжалось и всё еще представляло существенную опасность.

По пути внимание инспектора привлёк собеседник Строева, с которым руководитель «Лазаря» беседовал у входа в технологический зал Сигмы. Силуэт собеседника Максима Леонидовича явно кого-то Владу напоминал.

«Да это же АНГ! — вдруг осенило Исаева. — Вот это да!».

Посредник и представитель системы вот так, запросто, разговаривал с самим Строевым!

И вот эта почти сюрреалистическая картинка словно переключила в голове Влада тумблер. Теперь он уже не сомневался, что всё сложится. Что теперь они справятся со всеми проблемами в самое ближайшее время. И он ещё раз удивился и восхитился тем, сколько же им с друзьями пришлось приложить усилий, чтобы вот сейчас, в самый кульминационный момент противостояния, СУПЕР-Аватар стоял в одном из коридоров Института Восстановления, и спокойно разговаривал с руководителем проекта «Лазарь», человеком, который курировал возрождение целой страны.

В этот раз в полевом Оперштабе «Тайфуна» кроме первых лиц, руководящих операцией, собралось несколько военачальников, командующих развёртыванием основных сил поддержки — десанта, диверсионных и вспомогательных групп, а также военно-технических подразделений.

На стенах кабинета мерцала объёмная интерактивная карта наступления, подсвечивая разными цветами очаги вооружённого противостояния.

Каждый из участников только что выступил с кратким докладом по своему направлению, и сейчас решили сделать небольшую паузу. Стерлинг с Клоттеном на основании последних сводок с линии фронта обдумывали создавшуюся ситуацию.

В целом всё развивалось по плану, пожалуй, существенное отставание от графика шло только по времени — слишком уж медленно разворачивались силы, а, быть может, задуманному наступлению препятствовали неучтённые или недооценённые ранее факторы. Например, в виде неожиданно отчаянного сопротивления силам ОСГР со стороны «простого» населения.

Да, всё шло по плану, но Майкл Стерлинг хмурился и почему-то находился в дурном расположении духа. Он, то и дело, легко прикасался к рычажку управления коляской, отчего кресло чуть подёргивалось в сторону, такой тик был признаком недовольства и раздражения шефа международного отдела ECS.

— Черенцова нашли? — брюзгливо поинтересовался он у Ганса Клоттена, даже не смотря в его сторону.

Начальник внешней разведки перевёл взгляд на одного из подчиненных, курировавшего отдел контрразведки, но тот отрицательно покачал головой.

— Как в воду канул, — с почти незаметной виноватой интонацией сообщил шефу Клоттен.

— Прекрасно, — хмуро буркнул Стерлинг. — Операция выходит на финальную стадию, а главного советника по противнику не могут найти даже спецслужбы!

Ганс хотел было сказать пару слов в своё оправдание, но передумал и благоразумно промолчал.

— Лаптев на связи? — поинтересовался Майкл, прерывая напряжённую паузу.

— Естественно, — кивнул Клоттен. — Ведёт себя подобающе. Как говорят русские в поговорной — тише воды, ниже травы. В полной мере выполняет наши требования и указания.

— Тогда какого чёрта он не форсирует наступление на Канторович и Москву?

— Рекруты сталкиваются с отчаянным сопротивлением. Мы не рассчитывали на такой отпор, — признался Ганс. — Сейчас идёт перегруппировка с привлечением моторизованного резерва и десантных групп. Вопрос должен решиться в течение нескольких часов. Вот, господин Джейсон может доложить о…

— Не надо! — резко прервал Клоттена Стерлинг, приподняв руку с ручки кресла. — Это мышиная возня!

И снова Ганс подавил в себе желание возразить: наступление на ключевые стратегические точки России успешно продолжалось, и откровенное недовольство шефа было ему, да и большинству присутствующих, непонятно.

«Внимание!» — на интерактивной стене вдруг появилось мигающее окно, а электронный голос тут же озвучил причину прерывания совещания: «Ожидается сообщение по линии высшего международного приоритета. Вывести спецканал на экраны?».

— Немедленно! — приказал Стерлинг, разворачивая свою коляску к главной панораме.

На проекции появилось изображение Президента Российской Федерации Александра Дмитриевича Березина. Во взгляде политика читались спокойствие и уверенность.

— Как первое лицо государства, — начал Президент, — я имею право озвучить свое послание миру, так как для этого появились существенные основания. Теперь уже нет никаких сомнений, что наша страна подверглась нападению внешних сил. Данное нападение впрямую, без всяких оговорок, противоречит основному пункту Договора 2032 года о ненападении и отказе от взаимных агрессивных действий.

Этому есть неоспоримые и объективные подтверждения. Россия, под видом внутреннего гражданского противостояния, подверглась внешней агрессии противника.

Фактические доказательства сейчас структурируются и могут быть переданы в независимые международные институты в любой момент, в том числе, и с помощью системы искусственного интеллекта СУПЕР. Я уполномочен заявить, что данная национальная система восстановлена, и в данный момент осуществляется подключение всех её компонентов.

В связи с беспрецедентным нарушением Договора 2032 года, заключающимся во внешней агрессии и покушении на целостность суверенного государства, я, как Президент России заявляю, что наша страна активирует защитный оборонительный протокол. Мы начинаем полную военную мобилизацию сил.

Любое противоправное действие, от кого бы оно ни исходило, будет расцениваться как акт агрессии и посягательство на суверенитет страны. И пресекаться соответственно — всеми доступными нам силовыми методами, включая использование всех видов оружия (в том числе — и ядерного). Все потенциальные цели противника нами определены и идентифицированы. Избежать возмездия не удастся никому!

Всем агрессорам и их пособникам Россия выставляет однозначный ультиматум: немедленно прекратите все военные действия на территории нашего государства и сверните любую прямую или косвенную поддержку противозаконных формирований.

В случае продолжение агрессии все силы в ней участвующие, а также центры снабжения и управления будут уничтожены.

Изображение Президента пропало, инфостена мигнула тёмно-желтым фоном и окрасилась в аварийный цвет.

«Внимание!» — тревожный громкий голос, казалось, лился отовсюду. — «Требуется немедленная эвакуация! Внимание! Всем участникам покинуть комнату совещаний! Немедленная эвакуация. Возможен ракетный удар! Повторяю…».

Стерлинг посмотрел на побледневшего Клоттена, а потом недоуменно перевел взгляд на подлокотник кресла — оказалось, он, неосознанно, только что вырвал «с мясом» рычажок управления коляской.

В 19.40 01.02.75 г. по распоряжению Президента России при помощи управляющих компонентов системы СУПЕР был активирован защитный оборонительный протокол.

Приведены в боевую готовность ядерные комплексы быстрого реагирования «Судный день». Активирована система «Периметр». В воздух подняты постоянно-активные средства подавления сил противника: ударные крылатые ракеты «Орлан», ракеты глобальной дальности РГД-АВК «Буревестник-М2», воздушные эшелонные ракетные установки среднего радиуса действия «Тайфунник» и «Неясыть-5».

Данные ракетные комплексы, барражируя в воздухе, могут контролировать как всё воздушное пространство над территорией России, так и поражать цели, расположенные в любой точке земного шара.

В данный момент системой СУПЕР обнаружены и идентифицированы основные точки скопления сил вторжения, крупные десантные и штурмовые группы неприятеля, все центры снабжения и управления на территории России и за рубежом. Координаты целей введены в единую электронную матрицу защитного протокола.

Расчетное время поражения целей после приказа на уничтожение:

В пределах границ России — 1–2 минуты.

В прилегающих странах — до 3 минут.

Центры управления в Европейской части континента — до 4 минут.

В рамках инспекторской проверки о захвате Южного Сигма-Центра (г. Ростов-на-Дону) в порядке дополнения сообщается:

После перехвата системой СУПЕР управления автоматических турелей и угрозы воздействия данным оружием уже против захвативших машинный зал, террористов, последние сдались без сопротивления. Среди бойцов Юстициона, принимающих участие в освобождении Сигма-Центра, потерь нет. Техническим элементам некоторых помещений Центра причинен незначительный урон, который существенно не повлияет на ход основного подключения Сигма-Ядра к системе.

Среди захваченных, в результате проведения операции, террористов — бывший руководитель службы СБ Южного Сигма-Центра Вениамин Синявский, который, предположительно, и помог организовать проникновение в периметр внешней группе диверсантов. Синявский для дальнейшего разбирательства с ближайшим транспортом будет этапирован в Новосибирск.

Максим Леонидович, Гром заговорил! Сдаёт всех, как на исповеди, не успеваем фиксировать!

После того, как в координационный штаб, который теперь переместился в Институт Восстановления, сообщили, что на подступах к Новосибирску, обезврежена и взята в плен большая группа повстанцев, главной целью которых был Сигма-Центр, Строев решил допросить командиров этого подразделения лично.

Пленных разместили на территории одной из армейских частей, расположенной в пригороде. Исаева руководитель «Лазаря» взял с собой. Общую координацию действий на месте перепоручили Панкратову и Багрицкому, хотя теперь, при поддержке СУПЕР, физическое нахождение в штабе уже не имело принципиального значения. За контрнаступлением можно было следить и «на ходу», система безжалостно удаляла чужеродный «иностранный» код, возвращая под «своё крыло» объект за объектом. Централизованная связь через спутники почти на всей территории России, кроме самых отдалённых объектов, полностью наладилась.

Прежде чем направиться к задержанным, Строев распорядился заехать в клинику, куда поместили Машу. Владу даже удалось перекинуться с ней парой слов, пока суровый медаватар вежливо, но настойчиво не оттеснил инспектора в коридор из палаты. Машуня выглядела неплохо, она уже давно вышла из комы. Бросалась в глаза лишь неестественная бледность лица, но главное, что в её мозгу не обнаружили повреждений. Организм выдержал внешнее вмешательство, и сейчас просто требовалось время для реабилитации. Но о переводе больной на амбулаторное лечение не было и речи. Врачи, памятуя о прежних нарушениях Машей больничного режима, установили в терапии дополнительные охранные контуры — покинуть клинику без их ведома представлялось теперь делом абсолютно невозможным.

Влад быстро пересказал Марии последние новости, попросил быстрее поправляться и, не сдержавшись, от полноты чувств, даже ласково погладил её по щеке, от чего она так растрогалась, что у неё подозрительно заблестели глаза.

Потом инспектору, уже на бегу, удалось переговорить с отцом, к счастью, у Николая Петровича всё было в порядке.

От нахлынувших мыслей Исаева отвлёк Строев.

— Когда СУПЕР расшифровала центры снабжения ОСГР, стало понятным, откуда у повстанцев такое качественное вооружение, — задумчиво проговорил директор «Симбиоза», посматривая в панорамное окно мчащегося по магистрали автокара. — Мне недавно прислали фото- и сканер-материалы, скажу тебе — впечатляет. Это не центры — это настоящие города, с жилыми кварталами, корпусами производственных помещений, огромными складскими помещениями.

— Как мы могли просмотреть такие комплексы? — спросил Влад, перестраиваясь на рабочий лад.

— Нельзя объять необъятного, — Строев пожал плечами. — Видишь ли, многие до конца не верили, что запад решится на такое полномасштабное наступление. Отдельные «звоночки» появлялись, но слишком уж мы уверовали в здравый смысл, проецируя эту философию и на других. Когда окончательно стало понятно, что ОСГР финансируется и снабжается из-за границы, мы по факту оказались к этому не совсем готовы.

Но! Ты заметь, как быстро мы смогли адаптироваться к угрозе абсолютно во всех областях экономики. Даже без СУПЕР! А уж при рабочей системе у неприятеля нет шансов вовсе. Поэтому они так торопились; судя по всему, заключительные этапы подготовки к массированному удару неприятелю пришлось форсировать. Отсюда, быть может, не совсем логичные действия, что нас, порой, сбивало, с толка. Но то, что подготовка началась почти сразу после отключения СУПЕР, у меня нет сомнений. Возьми, хотя бы, похищение АНГа! И все эти прощупывания технических моментов, фокусы со связью, одиночные вылазки и диверсии — всё это было своеобразной тренировкой. Поэтапной реализацией принятого и утверждённого в самых верхах плана. Нельзя не отдать должного изобретательности его авторов. Идею они воплощали хоть и не новую, но и не тривиальную — замаскировать внешнюю агрессию под внутренний конфликт недовольных и разжечь для начала противостояние на уровне гражданских свобод.

А в активную фазу перейти уже в решающий момент, не особо и стесняясь; по их раскладам в ситуации, когда ALPHA-VIT регулирует все ключевые социальные институты, «зарубежный след» уже не будет настолько актуален. Когда общество идёт на интеграцию с Западом, кому придет в голову обвинять новых партнеров в оказании помощи?

— Я, конечно, понимаю, резоны наших оккупантов, — сказал Влад, раздумывая над сказанным, — но неужели их аппетиты стали настолько неуемными, что они решились развязывать настоящую войну?

— Войны, как таковой, ведь, не планировалось, Владик. Местные локальные конфликты, неизбежны при любой смене власти. Этим предполагалось пожертвовать, как я понимаю. Что там каких-то пара-тройка, даже десяток тысяч жертв. Для будущего капиталистического благополучия…

— Да уж…

— Слишком уж кому-то не давало покоя наше процветание. Наша Созидательная Технократия. Быть может, подспудно, те, кто развязал эту агрессию, понимали, что борются не за новые торговые рынки, а против самого прогрессивного строя, который, рано или поздно, сменит их строй, тот, в который они намертво вцепились всеми своими когтями, и который никому ни за что не хотят отдавать.

— Второй, говорит База, слышите меня? — неожиданно ожил Юстиционовский канал.

— Говорите, — отрывисто бросил Строев.

— На четырнадцатом километре, «Варяги» обнаружили немногочисленную группу ОСГР. Осуществляется их блокировка. Опасности нет, но на всякий случай будьте осторожны.

— Принято, — буркнул Максим Леонидович, а Влад уже рассмотрел в панорамном окне впереди две массивные фигуры передвигающихся роботов.

Когда автокар подъехал поближе, картина предстала во всех деталях. Среди заснеженного поля два «Варяга», управляемые СУПЕР, без всякого труда, прямо на глазах Строева и Исаева, подавили последнюю огневую точку повстанцев, и сейчас организовывали захват и пленение целого подразделения ОСГР. Роботы напоминали безупречные военные машины — каждое их движение было чётко выверено, а от внешнего облика и вооружения веяло такой мощью, что любое сопротивление бронированным «бойцам» выглядело бессмысленным.

— Впечатляет… — восхищенно протянул Максим Леонидович, наблюдая за завершающими действиями локальной военной операции. — Всё же, Владислав, мы, наверное, не зря едим свой хлеб. Создать совместно, несколькими Объединениями, в очень непростое время, такие машины без участия СУПЕР. Чтобы потом иметь возможность моментально подключить их к системе… М-да…

Влад не успел ответить, по центральному каналу началась трансляция нового заявления СУПЕР для граждан России. Система сообщила всем пользователям, что контроль над всеми периферическими устройствами и элементами прежней инфраструктуры возобновлён в полном объеме. Чужеродный несанкционированный код полностью уничтожен без возможности реактивации. Все семь Сигма-ядер функционируют в номинальных режимах. Далее СУПЕР рекомендовала гражданам соблюдать общественный порядок, который, безусловно, также будет восстановлен в самое ближайшее время.

Система Искусственного Интеллекта СУПЕР и Президент России обращается к Главам всех стран мира со следующим заявлением. Захватнический план в отношении России раскрыт. Мы имеем неоспоримые доказательства участия во внешней агрессии зарубежных организаций разного уровня. В связи с тем, что данная агрессия однозначно нарушает соответствующие пункты принятого в 2032 году Договора о ненападении и отказе от взаимных агрессивных действий, Россия оставляет за собой право ответить агрессору на посягательство на суверенитет страны и выставляет следующий ультиматум:

Россия, в лице Президента, требует безотлагательно свернуть деятельность всех центров снабжения военных частей, незаконно находящихся на территории государства, и немедленно отозвать все войсковые подразделения за пределы его (государства) границ. В противном случае все подразделения армии агрессора будут уничтожены в соответствии с планом национальной обороны (в том числе и с использованием ядерного оружия).

На передачу необходимых директив командирам подразделений и руководству сопутствующих служб даётся два часа, после чего, в случае неисполнения ультиматума, удар будет нанесен без дополнительного предупреждения.

Юстицион кластер 01.02.75

Система СУПЕР ИДЕ 5.01.003

Березину А., Попову С., Буйкову М., Багрицкому В., Строеву М.

Через полчаса после объявления ультиматума, службами активного мониторинга системы СУПЕР зафиксированы следующие факты:

38% подразделений неприятеля, участвующих в огневых контактах на территории России прекратили бои и перешли в маршевый порядок, отступая к границам (центрам экстренной эвакуации).

20% подразделений неприятеля, участвующих в огневых контактах на территории России, были блокированы силами Юстициона и обезврежены.

14% подразделений неприятеля, участвующих в огневых контактах на территории России сдались по собственной инициативе силам Юстициона.

11% подразделений неприятеля, участвующих в огневых контактах на территории России, самораспустились и предпринимают попытки скрыться от сил Юстициона.

17% подразделений неприятеля, участвующих в огневых контактах на территории России, пока не поддаются мониторингу службы контроля СУПЕР.

13 из 14 центров снабжения подразделений неприятеля, прекратили свою деятельность и частично эвакуируют оборудование.

1 из 14 центров «заморозил» свою деятельность без эвакуации.

Сегодня, при участии коллег из G-INTERPOL на основании обмена оперативной информацией в г. Зальцбург (Австрия) задержан подозреваемый в противоправных действиях бывший гражданин России Дмитрий Черенцов, в настоящий момент занимающий должность советника ECS по восточному направлению. Ему предъявлено обвинение в шпионаже и подрывной деятельности в отношении России.

Сопротивления при аресте подозреваемый не оказал, и в данный момент даёт признательные показания. Для завершения следственных действий рассматривается возможность экстрадиции задержанного в Россию.

Сегодня Французской жандармерией была пресечена деятельность подпольной клиники трансморфинга, незаконно действующей в одном из филиалов госпиталя Сен-Жуан (г. Тулуза). В числе задержанного персонала и руководства учреждения оказались два потенциальных клиента, уже оплативших незаконную операцию глубокого трансморфинга (с необратимыми изменениями индивидуальных признаков личности). После предварительного дознания выяснилось, что одним из клиентов, возможно, является Виктор Филиппов (в прошлом премьер-министр России, ныне — гражданин Свободной Европы). Пока дополнительные сведения для окончательного подтверждения личности отсутствуют. Сам задержанный никаких показаний не дает. Для окончательного установления личности Магистратом Французской жандармерии направлены запросы в G-INTERPOL и Главное Управление Юстициона России.

Приложение 1 — Официальный запрос Магистрата Французской жандармерии.

Прикреплённые документы:

[Приложение 1]

Руководство Европейского Союза в лице его Председателя, вместе с Главами Государств, входящих в данную организацию, официально уведомляют политическое руководство России, что не имеют какого-либо отношения к так называемой агрессии против России, и никоим образом не способствуют (и не способствовали) развёртыванию и снабжению военных сил, угрожающим целостности границ России, либо ведущим противоправные действия внутри России. Ответственность за нарушение пунктов Договора о ненападении и отказе от взаимных агрессивных действий целиком лежит на частных компаниях и организациях, инициировавших и санкционировавших снабжение незаконных бандформирований, ведущих противоправные действия на территории России.

Руководство Европейского Союза заверяет, что все инциденты, связанные с внешней агрессией, направленной против России, станут предметом тщательного международного расследования, а виновные в нарушении Договора, безусловно, будут наказаны в соответствии с общепринятыми нормами права.

Руководство Европейского Союза в лице его Председателя, вместе с Главами Государств, входящих в данную организацию, ещё раз подчеркивают намерение и впредь соблюдать все пункты Договора о ненападении и отказе от взаимных агрессивных действий и надеются на продолжение взаимовыгодного сотрудничества с Россией в дальнейшем.

Сегодня, приблизительно в 20.55, на выезде из Сосногорска, патрульно-постовым катером Юстициона (ИН 34-3-29) было осуществлено преследование неопознанного транспортного средства (типа лёгкий броневездеход). На законные требования инспекторов оператор данного ТС остановиться отказался, и направил вездеход на одну из прилегающих к магистрали дорог. Командир патрульно-постового катера принял решение преследовать нарушителя для последующей идентификации экипажа неопознанного ТС. В результате погони, не справившись с управлением, оператор неопознанного ТС допустил выезд за пределы проезжей части, в результате чего вездеход упал с обрыва на лёд реки Ижмы. Пробив своим весом кромку льда, ТС на три четверти погрузилось в воду, однако экипажем преследующего патрульно-постового катера все находившиеся в кабине упавшего вездехода были из воды извлечены. Все они (три человека) получили травмы разной степени тяжести; раненых оперативно переправили в ближайший медицинский пункт. Один из пассажиров имеет большое антропометрическое сходство с объявленным в государственный розыск руководителем, так называемой ОСГР, Федором Лаптевым, также известным под агентурной кличкой Маэстро.

Резолюция:

Олег Павлович! Срочно перешлите мне все материалы, а копию — в главное Управление! Незамедлительно.

— Ты знаешь, мне кажется, что это победа, — сказал Строев, просмотрев последние сводки на своём коммуникаторе и расслабленно откидываясь на подушку автосиденья. Их спецмашина уже подъезжала к военной части. — Конечно, ещё предстоит много работы и нервов, но вот в целом… Я уверен, что мы победили. А ты как считаешь?.. Что ты обо всём этом думаешь? — Максим Леонидович повернулся к Исаеву, сидящему на соседнем сиденье.

Инспектор вначале ничего не ответил, продолжая задумчиво смотреть на проплывающее мимо заснеженное поле с трогательными островками берёзовых рощиц. На одном из деревьев сидела большая ворона, которая, словно заметив, что на неё смотрят, вдруг взмахнула чёрными крыльями и с натугой полетела вдаль.

— Я думаю… — тихо проговорил Влад. — Я думаю, Максим Леонидович, что скоро весна…