Обреченная ненависть

Глава 33

Руся

Время от времени я просыпалась. И мне казалось увиденное и всплывающее в моей памяти видение просто кошмарным сном.

Все же было так хорошо.

Я и Тим, и море.

И пусть эти дни погода была не особо солнечная, но для меня эти дни были самые счастливые.

— Пошли купаться, — Тим улыбнулся, приняв мою идею за шутку.

— Ты хочешь в аквапарк? Знаешь, здесь недалеко дельфинарий, — парень сел рядом, тряхнув мокрыми волосами. Он только из душа, а я смотрела на берег, наблюдая как волны набегают на камушки, пряча их под покрывало.

— Плохая идея, Лана. Вода уже прохладная для таких купания.

— Побывать на море и ни разу в нем не искупаться. Я буду жалеть об этом.

Тим рассмеялся. Удивительно, непривычно видеть его таким мягким, заботливым, и в тоже время сохраняющим хладнокровность.

— Я не могу обещать тебе, что мы приедем сюда ещё.

— Я знаю, — с долей грусти сказала я, и улыбнулась его сосредоточенному взгляду. — Поэтому и хочу это сделать сейчас.

— Не в том смысле. Мы можем улетть на Бали, или Мальдивы. Там жарко круглогодично.

— Нет. Я хочу здесь и сейчас.

Мы долго смотрели друг другу в глаза, и наконец Тим сдался. Взяли кофе в термосе, полотенца. Пушистое одеяло.

Я с довольной улыбкой шла впереди, предвкушая незабываемый момент.

И это действительно оказалось незабываемо.

— Холодно!Холодно, — кричала я, хватая воздух ртом. Меня сносило волной. Но Тим крепко держал меня, боясь, что меня унесет.

— Все? Остыла? Пошли греться, — зван он меня, надеясь перекричать бушующий шторм.

— Да-а, — зубы свело, но холодно было только первые пару минут.

Я вбегала в море снова и снова.

Тим смотрел на меня с берега, накрывшись одеялом и попивая кофе.

Я чувствовала внутри лёгкость. Словно вода смыла все переживания, накопившиеся за долгое время.

Мы вернулись в номер. Продрогшие, голодные. Греясь под одним одеялом, в обнимку.

Тим горячий. Мне так хорошо рядом с ним.

— Еду я заказал. Иди сюда, — я села к нему на колени, сменив влажное одеяло на теплое и сухое.

Водила ладонью по его груди. По маленьким татуировкам на левом предплечье.

Бугорки мышц под пальцами были приятны на ощупь. Внушали чувство защищённости. Подогревали фантазии моей неискушенности.

Тимур не сводил с меня глаз.

— Ты такой крепкий. Сильный. Даже пугающий, — смутилась я от собвенных импульсов под кожей.

— Я же не сделаю тебе ничего плохого. Бояться меня не стоит, — взяв меня за подбородок, притянул мое лицо и поцеловал в губы.

Внутри взорвалась маленькая бомбочка, накрывая волной безмятежности.

Я осмелела. Поцелуй становился откровеннее, ласки более настойчивые.

Мне хотелось касаться его везде. Во мне странный огонь, терзающий каждую клеточку.

— Так, стоп. Лана. — Перехватил мою ладонь, спустившуюся на выпирающую часть его джинс.

— Я что-то не так делаю? Тебе не нравится? — в мозгах словно немного прояснилось. Я поняла, что только что трогала.

Щеки обожгло краской стыда.

Спрыгнула с колен Тима, закрыв лицо и глаза руками.

— Прости. Прости.

Согрелась в миг. Просто горю.

— Лана, девочка моя. Ты не так меня поняла, — он попытался меня обнять, но передумал и просто погладил по голове. — Ты очень сексуальная. Твоя невинность на лице читается.

— Я не возбуждаю, да?

— Дурочка. Просто я не хочу воспользоваться ситуацией, которую мы толкует по разному. Я же знаю, какая ты. И твои мысли. Твои чувства. Это все настоящее, но ты думаешь, что должна это сделать. Давай так. Сейчас перекусим, согреемся. И если ты через час не передумаешь и будешь хотеть меня так же сильно, я с удовольствием сниму с тебя одежду, уложу на этот диван и.. — Тим ласково гладил меня по руке, отстраняя мои ладони от лица и наклоняясь, шепча и тяжело дыша мне в ухо.

В дверь постучали. Принесли заказ.

Недоразумение замялось само собой. Я поняла, что поторопилась. Тим прав, сказав, что я должна переждать собственные эмоции.

Все таки он классный.

Потом Тиму кто-то позвонил. Пока он разговаривал у окна, я задремала.

А потом начался кошмар.

Мне снился Тим, который ушел, сказав что в аптеку.

Глаза то открывались, то закрывались, ища в комнате парня. Но его все не было.

Мне жарко. И холодно.

И хочется спать, а нормального, удобного положения никак не принять.

Голова болит. И кажется нос заложен.

Приснилось, что по номеру ходили чужие люди. В черной одежде, в черных перчатках. Суровый взгляд на меня.

— Где Тим? — я не слышала своего голоса.

Бородатый лишь усмехнулся и кому-то махнул.

Проснулась я от укола.

Игла пронзила кожу, я дернулась.

Что это?

— Где я? Кто вы? — незнакомое помещение. Комната, вроде больничной палаты. Но какая-то странная.

Рядом со мной на стуле пожилой человек в халате, спокойно убрал шприц на тумбу.

— Не волнуйся. Ты в клинике. У тебя был жар. С осложнениями, — он встал и собрался уходить.

— Погодите. А где Тим?

Мужчина замялся, растерявшись и не зная, что ответить.

— Я приглашу вашего родственника. Он вам все расскажет, — с этими словами врач покинул палату.

В груди засело неприятное тяготящее чувство, что что-то не так. Пугающее одиночество медленно заглядывало мне в душу, скалясь устрашающей улыбкой.

Тим назвался моим родственником? Но зачем? Сколько я вообще тут нахожусь?

Пытаясь успокоиться, я вспомнила, что врач говорил про осложнения.

Может Тим привез моего отца, или наоборот, срочно перевез меня а город и поместил в клинику. Тогда понятно, почему все так непривычно...

В палату вошёл мужчина. С бородкой.

Тот самый, что снился.

— Привет, Руслана. Доктор сказал, ты пришла в себя, — перевернув стул спинкой к койке, уселся.

— Где Тим? Где мой отец? — я спрятала ноги, подтянув их к груди.

Мужчина усмехнулся .

— Я кстати, Дарий. Знакомый твоего приятеля.

Его слова по идее должны успокоить, но не подействовало.

— Я хочу домой!

— Спокойно, милая. Ты вернёшься домой. Если захочешь. Только тогда твой дружок сядет. За кражу тачки.

— Я не понимаю? Вы наверняка меня с кем-то спутали.

— Нет же. Тимура Маратовича Кенаева знаешь? Более известный как Кен.

Дарий вынул из заднего кармана пачку фотографий и швырнул мне на одеяло.

Я испугалась и зажмурилась, не поняв сперва, что это.

— Твой пацан спёр тачку. А я украду у него тебя. На время.

— Нет же. Нет. Не верю, — но пальцы сами потянулись к четким снимкам, на которых я и Тим. Тим и Саня. Какая-то тачка, которую Тимур открывает в перчатках, и озирается по сторонам.

— Ты прямо сейчас можешь собраться, и я отвезу тебя домой к папаше. Правда он какой день не просыхает. Ну, я думаю тебе не привыкать, — злорадная усмешка.

Мои руки затряслись, выдавая приближающуюся истерику.

Мой Тимур вор?

Значит Ваня говорил правду, когда предупреждал, что Тим занимается криминалом.

Я не могу. Не хочу в это верить.

Голова снова заболела. Грудную клетку сжало, медленно скручивая в тугой узел.

Тошно.

Тим меня обманул.

— Ты можешь поехать домой. Но тогда я твоего Тимурчика отправлю на зону.

Теперь Дарий говорил без улыбки. Он резко встал, и приблизился. Навис надо мной, наподобие черной тучи.

— А ещё, я могу рассказать твоему отцу, что Тимурчик тебя изнасиловал. Что будет с бедным папочкой, а? Ведь это он тебя отпустил с ним.

— Но между нами ничего не было. Мы с Тимом не спали! — выпалила я, задыхаясь от грозящей опасности, дышащей на меня свысока и смотрящей с безумными глазами.

— С ним не было. А со мной...Может быть, — он опустил глаза на мои ноги, спрятанные одеялом.

— Чего вы хотите?

— Ничего особенно. Просто чтобы Тимурчик пришел за тобой.

Дарий сел на место.

А я расплакалась.

Слишком много навалилось. В одну секунду мое сознание перевернулось с ног на голову.

Мужчина на стуле терпеливо ждал, а потом не выдержав, рявкнул.

— Харе. Тебя пока никто не тронет. Тебе всего лишь нужно по доброй воле пожить у меня.

— А отец? Он волнуется...

— Нормально с твоим отцом, не паникуй. Увидишься, когда я скажу.

— А как же так получилось, что вы нашли меня, но не нашли Тима?

— Кенаевский щенок тупо сбежал, когда понял, чем дело пахнет, — эту фразу Дарий произнес, словно испытывал удовольствие.

А я кажется, в ту секунду умерла.