Обретая Силу [СИ]

Глава 19

Кейхас бежала так, как никогда прежде. Её силуэт размывался, скользя тенью с немыслимой скоростью, и всё благодаря преодолению новой ступени. Различия между оранжевым и жёлтым не были похожи ни на что, что она могла себе представить. Её средоточие и меридианы гудели от переполнявшей их эссенции. Она также чувствовала высшую форму внутренней энергии — ци.

Но сейчас её мысли были заняты совсем другим: догнать Акарата. Девушка отставала и должна была поспешить. Юноша стал удивительно искусен в сокрытии собственной ауры, и трудно было встать на его след. Ей повезло — натолкнулась на разбитый неподалёку лагерь, где встретила двух чужаков. Стоило припугнуть их жестокой расправой, как оба сознались, что пришли сюда из долины Тысячи Ручьёв и принадлежат к клану Тэнг, а их предводитель отправился за её другом.

Как только она услышала это, ей не составило труда встать на след Тайко и помчаться за ним, в душе опасаясь худшего, ведь именно этот парень издевался над её другом. Учитывая фору и скорость Зормы, сложно будет догнать их.

В какой-то момент Кейхас была вынуждена замедлиться, чтобы восполнить потерянную от использования техники движения энергию. Она понимала, что Акарат, и так находясь на грани погибели, столкнувшись со своим смертельным врагом, будет безрассуден и пойдёт на что угодно, лишь бы убить его. Жаль, дед, будучи традиционалистом во всём, что касается обучения, так и не объяснил ему, как перейти на красный пояс. Тогда бы его шансы на победу возросли.

При воспоминании о старике душу девушки обуяли вперемешку гнев и тоска. Она так и не станет главой семьи, как настаивал Оводаи Комацу, не принесёт ей славу и почёт, достигнув жёлтого пояса в столь раннем возрасте. Может быть, она когда-нибудь вернётся с Акаратом, и дед простит его, поймёт что заблуждался на его счёт. Ведь он такой милый юноша. Самый лучший из всех, что она встречала. Он не обладал надменным высокомерием, присущим большинству идущих, не ставил себя выше других и, главное, был искренен. У неё не было друзей, ни сейчас, ни когда-либо раньше — дед никогда не давал достаточно времени, чтобы завести их. Даже сам отправляясь надолго по делам, он всегда посылал её на задания. Время, проведённое на тренировках с парнем, было одним из лучших за все последние годы.

Кейхас бежала весь день до самих сумерек. Над головой прогремел гром, небо потемнело и вскоре пошёл дождь. Она чувствовала, что приближается, её духовное чувство было сосредоточено на следе голубой энергии впереди. А потом он внезапно исчез.

Резко остановившись, она начала лихорадочно искать отпечаток ауры Тайко, но из-за хлынувшего ливня это никак не удавалось. Она крутилась из стороны в сторону, напрягая зрение и слух в попытке уловить отзвуки схватки, но всё что слышала — мерный перестук дождя по камню.

Сердце болезненно защемило в груди, стоило представить беспомощного Акарата, избиваемого врагом или победившего, но умирающего от ран. Ведь он не сможет инициировать испытание на красный пояс.

Громкие всплески привлекли её внимание, она повернула голову в ту сторону и увидела огромного зверя, несущегося ей на встречу. Девушка вскинула руку с боевым шестом, но существо оказалось Зормой, и посох занял своё место на спине.

Генетта подбежала прямо к ней, возбуждённо подпрыгивая и толкая головой.

— Пойти за тобой? — догадалась Кейхас, когда та вцепилась в рукав её халата и начала дёргать за собой.

Генетта отпустила мантию и кивнула. Девушка заметила разум, блеснувший в её глазах и внезапно с удивлением поняла, что Зорма когда-то успела подрасти на две ступени.

Она отвлеклась от собственных мыслей и не колеблясь помчалась за зверем. Дождь хлестал по лицу и телу, пронизывая до костей. Казалось, что ливень только усиливался по мере того, как они продолжали бежать, но Кейхас едва замечала это. Её чувства были обострены, она искала впереди любые признаки присутствия друга.

Затем она почувствовала дрожь земли и следом хлопок взрыва. Она не видела техник Акарата, но прекрасно знала с каким звуком они срабатывают. Ни один аспект не сравнится с этим по громкости.

Она прибавила скорости, переходя на следующую стадию своей техники движения. Эссенция стала стремительно убывать, она была рассчитана на работу с ци, но девушка только овладела жёлтым поясом и пока не укрепила каналы для этого. Её тело мерцало, сила бурлила в мышцах, костях и связках. Она знала, что сможет выдержать эту технику ещё всего несколько секунд, прежде чем средоточие полностью опустеет.

Наконец, она увидела, что искала: один из каменных пиков рушился, а прямо под ним замерли две фигуры. Она почувствовала, как сердце ёкнуло, когда поняла, что у неё лишь несколько вдохов, прежде чем те будут раздавлены. Теперь дождь больше не мешал, и девушка видела, что один из противников выглядит сильно избитым, хотя его средоточие сияло с блеском. Второй был почти пуст, хотя выглядел почти невредимым. Тайко пытался убежать, но Акарат успел повалить его на землю. Идиот собирался геройски погибнуть!

— Ты будешь у меня в долгу за это, — пробормотала она, переходя на третью стадию техники движения, чего не рекомендовалось делать до обретения Благословения Земли.

Девушка шла на огромный риск. Это сжигало разом всю эссенцию, даруя огромную скорость, но при этом могло разорвать тело.

Камень разлетелся на мелкие осколки под её ступнями, капли дождя, казалось, падали в замедленном темпе. Она в мгновение ока сократила расстояние между собой и Акаратом и, подсунув руку ему под грудь, вздрогнула, закричав, когда собственные мышцы начали рваться. Кейхас ощутила, как каменный шпиль коснулся её волос, когда она выскользнула вперёд, увлекая друга за собой.

Она сильно ударилась о землю, когда средоточие иссохло, и перекатилась несколько раз, прежде чем остановиться. Её грудь вздымалась, а тело пульсировало от боли. Как бы ей ни хотелось полежать и отдышаться, девушка знала, что товарищу осталось жить считанные мгновения. Если… если он ещё жив.

Перевернувшись на живот, девушка нашла взглядом Акарата, лежащего лицом вниз в паре чжаней от неё. Его тело было сплошным окровавленным куском мяса и костей. Она также видела, что и Тайко, которого держал друг, наполовину торчал из-под рухнувшего шпиля. И хотя тот всё ещё был жив, Кейхас знала, что ему недолго осталось жить в этом мире.

— Акарат, ты должен проснуться, — встряхнула она друга. — Очнись! — закричала девушка, ударив его по лицу, видя, что тот никак не хочет приходить в себя.

Она почувствовала, как тело того начало шевелиться, и снова влепила пощёчину. Он кашлянул, сплёвывая кровью и замарав её.

Он жив! Значит, есть шанс спасти его!

Я попытался отстраниться от чего-то назойливого и снова вернуться в тепло и забытьё беспамятства. Мир наполнен болью и страданием. Зачем возвращаться?

— Акарат!

Услышав, как кто-то окликнул по имени, хотел огрызнуться и послать подальше, чтобы не мешали спать. Но не успел, наглец никак не хотел угомониться и вновь резко ударил по лицу.

Да кто там никак не успокоится?!

Затуманенному разуму потребовалось несколько секунд, чтобы очнуться. Стоило попытаться набрать полную грудь воздуха, как поперхнулся, закашлявшись кровью. Боль стала острее, но я изо всех сил старался оставаться в сознании.

— Хорошо, что ты очнулся! — раздался над головой взволнованный голос.

Непомерным усилием воли открыл глаза и не сразу, но узнал свою спасительницу:

— К-кекх-хас? — нечленораздельно прокаркал в ответ.

— Не пытайся говорить, просто слушай, — торопливо сказала та, — Сожми руку, если понял, — произнесла она, беря меня за ладонь.

Я снова закашлялся, боль пронзила тело, но всё же сжал её кисть. В этот момент к нам подбежала Зорма и ободряюще лизнула меня в лицо.

— Чтобы появились тории, ведущие к искусу на красный пояс, ты должен найти собственную стезю. Аспект Силы — только основной путь, те, кто добираются до жёлтого пояса, могут идти ответвлениями от него, сворачивать на другие тропы. Но определить её нужно сейчас, в самом начале. Итак, ответь на вопрос: что означает для тебя аспект Силы? Не говори вслух, просто подумай об этом, и если стихия сочтёт ответ достойным, то допустит к испытаниям.

Несколько мгновений смотрел на подругу, вяло соображая, чего она от меня хочет. Так вот значит, что отделяло меня от красного пояса? Такой простой вопрос?

Хотел было прогнать эссенцию по каналам, чтобы очистить разум и унять боль, но та отказывалась повиноваться. Зрение начало меркнуть… Но резкий удар по лицу вернул в мир.

— Давай, Акарат! Думай! Что значит для тебя твой Путь? — снова настойчиво спросила Кейхас.

Подруга пришла и спасла меня от смерти, показывая, что ей не безразлична моя судьба. Я должен постараться ради неё. Показать, что её жертвы не напрасны. С тех пор как обрёл силы и стихия одарила меня, я много размышлял о том, каков мой Путь. И если поначалу полагал, что это — просто не допустить впредь собственной слабости, не дать себя в обиду и отомстить Тэнг; то чем больше медитировал, тем лучше понимал, что это глупо и мелочно.

Свобода. Гордость и непреклонность.

Вот то, чего мне не хватало всю жизнь. Свобода выбора того, что и когда делать. Свобода идти туда, куда хочу, и делать то, что сам хочу: совершать собственные ошибки и открытия, жить по-настоящему. Не сгибаться перед каждым встречным и не унижаться, безвинно прося прощения.

Дрожь пробежала по телу, когда осознал это, и ощутил то же самое чувство единения, как когда впервые соприкоснулся с аспектом Силы во время испытания.

Красные врата проявились в воздухе на удалении десятка шагов от того места, где лежал.

— Прости за это, — извиняющимся тоном произнесла Кейхас.

Прежде чем успел спросить, что она имеет в виду, та подхватила меня, оторвала от земли и швырнула прямо промеж алых створок. Дуром крича от боли пролетел сквозь портал и приземлился с другой стороны, упав лицом вниз в неширокую реку.

Наглотался воды, но тут же вынырнул, хватая ртом воздух. В пару гребков достиг песчаного берега и тут же повалился на спину. Боль медленно отступила, за ней ушли жжение и зуд, охватившие тело, как только попал сюда. Взглянув на себя я понял, что исцелён. Ощупал себя руками, ища раны, но они исчезли!

Невдалеке находилась опушка леса, и ближайшие деревья срослись, странно напоминая арку. Туда-то я и направился. Не знаю, как здесь всё устроено, но, думаю, надо завершить испытание поскорее. Стоило подойти ближе, как увидел широкую тропу, по которой и пошёл дальше.

Ступая по дорожке, вскоре начал различать знакомые места, и сделав ещё десяток шагов понял — это лес рядом с деревней Тэнг в долине Тысячи Ручьёв. А этот путь — именно тот, которым я шёл от озера к Обители в день, когда моя судьба переменилась навсегда.

— Ты долго добирался, отброс, — крикнул Тайко.

— Прошу, примите мои извинения, уважаемый Тэнг Тайко, — сказал тот другой я, согнувшись в поклоне, — виноват, что доставил неудобство, не знал, что ждёте меня.

Точно! Тот самый день! В этот момент на моего призрачного двойника напали и затащили в подземелье. Я почувствовал, как закипает кровь, и рванулся вперёд, чтобы вмешаться. Только когда выскочил на поляну, там никого не оказалось, и потому, развернувшись, помчался к Обители.

Пока бежал, пейзаж вокруг вновь изменился, открыв другую картину из прошлого: как Тайко с прихвостнями тащат меня в самую глубь на растерзание зверям. Как ни пытался, нагнать их не мог и вскоре вновь увидел, как мне с тошнотворным хрустом ломают ноги и оставляют умирать.

Гнев и ярость клокотали в жилах при звуках смеха врага, эхом разносящегося по проходам, туннелю, и я прибавил скорость, ворвавшись в пещеру.

В течение нескольких часов воспоминания-иллюзии мелькали передо мной, открывая картины прошлого: сражения с крабами и крокодилом, предсмертная агония после убийства двух тэнговцев в деревне братства Искр Льда, побег от чудовищных баранов, чудесное спасение благодаря Комацу от когтей и клыков пумы.

Каждый раз я должен был умереть, но чудом оставался жив. Не мастерство, не сила духа, нет, голое везение и стечение обстоятельств помогали выжить. Даже сегодня, всё было за то, что я умру, и, если бы не Кейхас, так бы оно и было. То, что стою здесь и сейчас — только её заслуга, не моя.

Когда перед глазами появилась сцена схватки с Тайко, я почувствовал, как сердце быстрее забилось в груди. Аспект Силы словно говорил со мной, со средоточием-душой. Он не одобрял моего поведения, игры в прятки, уклонение, слабость.

Громыхнул гром, и с неба полился дождь.

— Решил перестать убегать? — раздался знакомый голос слева. — Ты выглядишь удивлённым, отброс! — сказал Тайко выныривая из темноты и бросаясь на меня с умопомрачительной скоростью.

Только теперь понял, что началось настоящее испытание. Стихия показала все случаи, когда я выживал из-за вмешательства других. Но сейчас аспект казался гордым; ему не нравилось проигрывать и убегать, и он призывал сражаться или умереть.

Ну что же, этот ублюдок дважды почти убил меня, третьего раза не будет. Эссенция хлынула по каналам, покорная моей воле, и я рванул к нему и, на ходу уклонившись, пробил боковой в челюсть.

Выброс эссенции сотряс лицо Тайко, отбросив того в сторону. Но я не закончил. Догнав урода, впечатал ему коленом в грудь и, схватив за волосы, добавил вторым по носу. Четвёртый удар пришёлся локтем сверху, а пятый — кулаком под челюсть, отправив того к ближайшему дереву. Техника Крушение Пятого Предела набирала обороты.

Однако голубоватый щит, возникший вокруг тела Тайко, не дал завершить начатое. Чуть кисть не сломал.

— У тебя был шанс, мусор, и ты его упустил, — прорычал Тайко, вытирая сочащуюся изо рта кровь, создавая два Искрящихся серпа и швыряя их в меня.

Я отскочил в сторону, перекатился и почувствовал, как те ударились о камень. Вместе с этим пришло постоянно растущее чувство неодобрения и разочарования, исходящее от аспекта, стоило начать прятаться от атак.

Что же делать? Силы и скорости не хватает, а тело не выдержит даже одного попадания, ведь ни одна защитная техника мне не известна. А может, как в тот раз, пик на него обрушить? Почувствовал мгновенное осуждение аспектом, граничащее с гневом, стоило подумать об этом. Стихия считала подобное проявлением трусости, неподобающим своим адептам.

— Хаскр! — выругался, получая одним клинком по бедру, а другим по руке. В конце концов, это испытание на красный пояс. Но что, если он даётся не за победу, а раньше.

Мысль была корявой, но я ощутил её некую «правильность». Словно приглядывающая за искусом стихия одобряет.

— Возвысься… — это слово донеслось будто принесённое ветром, а с ним пришло понимание того, что нужно сделать: втянуть и сжать всю накопленную эссенцию и выплеснуть наружу.

Пик рядом раскололся, и в воздух полетели камни. Но у противника не должно быть столько силы! Тайко был слабее! Видимо, не в испытании. Тот стоял по другую сторону и совсем не походил на себя прежнего: выше, массивнее, объятый демоническим красным ореолом и с полудюжиной Искрящихся серпов рядом.

— Некуда бежать и негде спрятаться, отброс. Пришло время избавить мир от тебя! — и он запустил в меня водные клинки.

Он прав. Хватит отступать. Я повернулся лицом к приближающимся серпам со спокойной уверенностью. Сделал последний глубокий вдох, и мир вокруг, казалось, замедлился. Усилием воли сжал эссенцию в средоточии до предела и тут же вытолкнул обратно. Экстракт разрушил стенки средоточия и накрыл меня сферой сгустившейся энергии аспекта. Стенки этого серого «пузыря» стали вращаться всё быстрее и быстрее, а раны начали затягиваться. Ощущал, как новообретённая сила наполняет каналы, тело, как обостряются чувства и рефлексы. Эссенция закружилась ещё быстрее, сгущаясь и смыкаясь вокруг, и, наконец, коснулась кожи. Вместо ощущения жжения, которого ожидал, энергия просто погрузилась обратно в средоточие, ярко пульсируя.

Но на этом всё не закончилось. Я чувствовал, что могу больше… Потянувшись к нему, толкнул так сильно, как только мог вообразить. Средоточие трижды быстро расширилось, раздвигая свои пределы, и наконец замерло, гудя от напряжения и сияя намного ярче, чем прежде.

— Красный пояс, третья ступень. Уже что-то.

Я чуть не подпрыгнул от неожиданности, когда в голове как ни в чём не бывало, зазвучал голос духа.

— Луолан? Это… ты? — спросил, чувствуя, как перехватило горло.

— А что? Ты завёл себе ещё одного духа-друга? Пригнись!

— За…

Мда. Боевого опыта у меня, конечно, никакого. Напрочь забыв, где я и чем занят, замер, любуясь алым поясом с тремя оранжевыми насечками. Внезапное появление Луолана и его предупреждение тоже не особо помогло, и теперь Искрящиеся серпы были всего в нескольких ладонях от лица.

Не успев увернуться, вскинул руки перед собой в блоке, циркулируя эссенцию по меридианам, чтобы усилить их. Та бросилась повиноваться, словно сама того желала, и, казалось, стала ещё чище. Полудюжина клинков врезалась в руки, отбросив меня на несколько шагов назад и оставив неглубокие порезы.

— Поразительно. Этот слабак смог тебя поранить, — не стал отмалчиваться дух.

Он был прав. Тайко был всего лишь обычным красным и не должен был причинить вреда. Наверно, как и думал раньше, испытание усилило его.

— Луолан, рад, что ты вернулся. Но как ты вообще пробудился и оказался в испытании? Вроде ты говорил, что такое невозможно?

— Хм, честно говоря, не знаю. Последнее, что помню, как играл в го…

— Чего?! В го играл? — нелегко было говорить и сражаться одновременно, но пока удавалась жёстко отбивать все атаки Тайко, используя приёмы уцзу и не боясь смертельно пострадать.

— Да, со старой золотистой обезьяной. Ты представляешь…

— Ладно, давай потом поговорим, надо закончить одно дельце.

Мысленно говоря с духом, сам сближался с противником, который никак не мог угомониться: всё выкрикивал всякие гадости в мой адрес и пытался исполосовать водными клинками.

Скользя по размокшей земле, резко затормозил, отбросил руку Тайко в сторону и нанёс собственный удар прямо тому в скулу. Выплеск силы, прозвучал оглушающе и отбросил противника к ближайшему пику. В изумлении уставился на свой кулак, потрясённый количеством высвобожденной одним ударом энергии. Противник сполз по скале на землю, его глаза пылали яростью.

Не давая ему возможности подняться и вновь использовать дистанционные техники, сам бросился в атаку. Тайко всё же успел вскочить и широко замахнулся, я же принял удар на блок, нырнул под замах другой руки и пробил ему сокрушительный в ухо. Вторая рука, метнулась словно змея за добычей, сложенные особым хватом пальцы, впились Тайко в горло. Тот попытался глотнуть воздуха, но я ещё не завершил приём. Пальцы сомкнулись на шее врага, впиваясь в гортань. Затем, одним сильным рывком, разорвал ему глотку. Оводаи Комацу гордился бы своим учеником.

Прикосновение Бури проявилось в ладони чуть ли не мгновенно и следом вбил ему её прямо в глотку, следом нанеся мощный пинок прямой ногой в грудь. У тэнговца не было ни шанса, техника поглотила его, превратив тело в облако кровавого тумана.

— Ну как-то так, — сказал я, отряхивая руки и ещё несколько секунд глядя перед собой, испытывая странное недовольство оттого, что так и не убил сам настоящего Тайко, и остальные враги по-прежнему живы.

Ну что же, приключения только начинаются.

— О, ничего себе. Ты действительно стал намного сильнее, — сказал Луолан, едва немного расслабился. — Если правильно угадал, тебе уже давно не грозит опасность оттого, что моё присутствие уничтожит твоё тело. Когда тебе удалось избавиться от всех нечистот? Думал, придётся ждать жёлтого пояса.

— Точно? И тебе смерть не грозит?

— Ага, похоже на то. Выходит, наше совместное путешествие продолжается.

Надеюсь, и память его пропадать не будет, подумал про себя, шагая к появившимся вратам.

Оводаи Комацу наблюдал, как Акарата, вышедшего в мир из испытания, встречает его своенравная внучка и генетта. Красный пояс с тремя оранжевыми полосами был затянут вокруг окровавленного и разорванного халата практика боевых искусств.

Даже сейчас он чувствовал, как растёт сила в средоточии парня, тот был близок к тому, чтобы снова продвигаться выше по Небесной Лестнице. Старик ожидал подобного. Эссенция из бассейна оказывала такое воздействие на одарённого, особенно если тот обладал высокой совместимостью с аспектом. И из всех идущих путём Силы, встреченных им за долгую жизнь, у него был только один другой ученик, имевший единение со стихией как у Акарата.

Он нахмурился, вспомнив свой провал. Настоящую причину, по которой умер его сын, и почему он так отреагировал на обман юноши. Старик не думал, что Эдельтайя Акарат сделает что-нибудь, что причинит боль внучке, но, с другой стороны, он не ожидал и, что Орочи отвернётся от своего лучшего друга.

Сам во всём виноват… Будь я намного бдительнее, сумей вовремя разглядеть… догадаться…

Комацу заставил мысли резко остановиться. Нет никакой пользы в копании в прошлом и построении предположений из «если». Он потерпел неудачу, и сын поплатился за это.

Старый мастер наблюдал, как юноша с девушкой разговаривают, читая их разговор без особых усилий, даже с такого расстояния. Он был вынужден держаться довольно далеко, так как восприятие Кейхас увеличилось вместе с её Возвышением. Впрочем, человеку его уровня развития было легко видеть и подслушивать даже на расстоянии в пару ли.

Они обсуждали, что делать дальше. Внучка не хотела покидать ущелье Гроз. Несмотря ни на что, клан оставался для неё очень многим. Акарат согласился остаться на некоторое время, чтобы продолжить Возвышение в богатой его аспектом среде и держаться поближе к своему старому клану, который он намеревался уничтожить.

Старик не спускал с них глаз, даже когда они направились к дальней заставе, на границе территории Оводаи, а значит он всё сделал правильно. Как бы ему ни было больно, но он не зря спровоцировал внучку, зная, что та поступит наперекор, и покинет эти земли, а значит меньше шансов, что пострадает в грядущей войне. И хоть Комацу отругал и выгнал Акарата, он знал, что с ним, его спокойствием, рассудительностью и талантом, ей будет лучше, пусть тот пока и слишком слаб, чтобы защитить её.

Внезапный, сильный порыв ветра потряс шпиль, на котором он стоял, мантия заколыхалась, открыв голубой пояс с единственной синей насечкой.

Я спрыгнул со спины Зормы, когда та остановилась у ничем не примечательного каменного пика. Если бы Кейхас не сказала, никогда бы не догадался, что внутри скрыта приграничная застава её клана. Когда предположил, что там может быть патруль, она успокоила, сказав, что та давно используется не по назначению, а скорее, как склад и место отдыха.

До этого уговорил подругу и мы наведались к тому месту, где она видела близнецов, но их там уже не было. Нас ждали лишь обрывок халата, потушенные угли костра и отпечатки лап какого-то трёхпалого существа перед входом в пещеру, где те устроили лагерь. И поиск аурного следа ничего не дал.

Тайко ещё дышал, когда подошёл ближе. Но я не стал его добивать или что-нибудь говорить. Пусть помучается перед смертью, ощутит, каково это — чувствовать себя беспомощным, когда жизнь по капле утекает из тебя.

— Значит, девушка знает, где находится Жгучая Птица? — в сотый раз спросил Луолан, пока та, о ком он говорил, приложила светящуюся ладонь к стене шпиля.

— Нет. Она знает, кто он, но его не видели уже десятилетие. Говорит, что тот объединился с другим кланом и развязал войну с кланом Оводаи.

— Интересно. Давай присоединимся. Нападём и убьём его!

Я только покачал головой, не удостоив Луолана ответом. Тот, не замолкая настаивал сразу же отправляться мстить своему обидчику. Уже начинаю жалеть, что дух пробудился.

— Обещал, что убью, и убью, — прервал болтовню Луолана, — но отправлюсь за ним, только когда буду уверен в победе.

Дух не успел ничего ответить, в пике проявился контур двери, и Кейхас позвала нас с генеттой внутрь. В очередной раз глянул на пояс на своей талии. Тело казалось легче и сильнее, чем прежде, средоточие ярко пылало от переполнявшей эссенции, которую я непрестанно втягивал из окружающего мира и очищал, прогоняя сквозь выжженный узор меридианов. Надеюсь, подруга поможет разработать техники движения и защиты. Нужно будет усерднее тренироваться и заниматься Возвышением.

Внутри оказалось гораздо просторнее, чем казалось снаружи. Как сказала подруга, кто-то из их клана достиг больших высот в познании аспекта Земли и умел проделывать такие фокусы.

Кейхас продолжала идти, направляясь из большей комнаты в меньшую. Зорма развалилась в первой. Я оставил ей чашку с водой и, почесав за ушком, оставил отдыхать. Пройдя следом за девушкой очутился в кухне, посреди которой стояли пыльный стол и пара стульев. Дальше виднелись спальни с кроватями и кладовки.

Наскоро перекусив и в очередной раз поблагодарив Кейхас за спасение, плюхнулся в одну из коек, оставив рассуждения о том, что нам делать дальше, на потом. Позже решу, оставаться здесь или пробираться дальше на север, в земли братства Полуденных Клинков. По словам девушки, те контролировали громадную территорию и давали приют всем талантливым идущим, принимая их в свои ряды.

Вздохнув, сунул руку под мантию и вытащил сверкающую монету, которую так давно получил от странного незнакомца. Я всё ещё не был достаточно силён, чтобы использовать её, но время от времени пробовал. Перекатывая монету между пальцами, попробовал направить в неё эссенцию. Тот человек говорил, что она превратится в оружие, наиболее мне подходящее.

Всего на один вдох вокруг кисти замерцал серебристый свет, очерчивая нечто похожее на перчатку, прежде чем жгучая боль в руке заставила прекратить и снова спрятать монету за пазуху. Но в этот раз она немного изменилась. На оборотной, прежде гладкой стороне словно из-за туч проглянуло солнце. Знать бы ещё, что это значит.

Перевернувшись на другой бок, сладко задремал, впервые за долгое время довольный собой и собственной жизнью.

Тэнг Тайко лежал под каменным шпилем, и кровь лилась из его раздавленного тела. Он уже давно не чувствовал конечностей и чудо, что вообще до сих пор оставался жив. Над головой беспрерывно сверкали молнии, хотя буря уже давно прошла, освещая ущелье Гроз короткими вспышками. В беспамятстве он гадал о том, как смог проиграть этому отбросу Акарату.

Хрипя, он сделал вдох и, моргая от внезапного света, попытался отвернуться. Свет резал глаза, а он так устал. Тень упала на его лицо, и голос, который он смутно узнал, прозвучал над ним.

— Дважды я спасал тебя, — сказал Жгучая Птица, глядя сверху вниз своими нечеловеческими глазами, — наверно, ты хочешь, чтобы я спас твою жизнь и в третий раз?

Слёзы полились по глазам Тайко, он пытался что-то сказать, но лишь хрипел, поэтому просто кивнул.

— Ты слабак, что заслуживает лишь смерти и способен только пойти на корм.

Глаза Тайко расширились, когда тень над ним, казалось, стала расти, пока не заслонила собой сами Небеса. Последним, что он услышал, прежде чем боль заставила сознание покинуть разум, был тошнотворный звук рвущейся плоти и хрустящих костей.