Обученная местью

Глава 18

Эва смотрела в иллюминатор, потирая кусочек огня Акалы, пока самолет пролетал над зелеными возвышенностями долины Напа. Хэмптонс мог быть игровой площадкой для богачей Восточного Побережья, но Напа была точно таким же прибежищем для богачей Калифорнии. Знаменитости, миллиардеры, светские львы. Они все приезжали в Напу как ради вина, так и ради светских приемов, которые были сосредоточием жизни для старейших семей Западного Побережья.

Эва краем глаза посмотрела на Джейн, которая, казалось, чувствовала себя на своем месте в кабине винтового самолета, который они позаимствовали из ангара Такеды. Полет был долгим, но прошел на удивление спокойно. Джейн оказалась права. Она определенно знала, что нужно делать, даже если при этом не понимала, откуда она это знает.

Рина и Круз тоже приникли к своим иллюминаторам, не отрывая взгляда от зеленого пейзажа, виноградных лоз, сгибающихся под тяжестью урожая.

Эва посмотрела на Джона, который наконец проснулся после того, как проспал почти все путешествие через Тихий Океан. Он, как и все остальные, тоже смотрел вниз, в молчании наблюдая, как самолет приближался к земле. Джон перевел глаза на нее, когда почувствовал ее взгляд. Их взгляды встретились и на мгновение Эва задумалась над тем, как долго ей удастся отрицать растущее к нему чувство.

Она отвела глаза. Ответ был прост: столько, сколько понадобится для того, чтобы возмездие свершилось. Она ни за что не сможет уделить внимание своей миссии, если она отвлечется на романтическую связь.

И тут не имело смысла сомневаться в приоритетах.

Эва снова начала смотреть в иллюминатор, небо было оттенка сверкающего кобальта вперемешку с желтым, результат исчезающих цветов Контра-Коста⁴, которые, не смотря ни на что, каким-то образом смогли разрастись в стране вина. Ее поразило одновременное чувство тоски и уюта. Это было уже не то же самое. Это никогда не станет прежним. Но это был дом, и она не собиралась никому позволить забрать его снова.

— Я не могу поверить, что это твои родные места, — произнес Джон, качая головой.

— Мне определенно повезло, — ответила Эва, поворачиваясь к нему. — А как насчет тебя? Откуда ты?

Его смех прозвучал резко.

— Стоктон, ничего необычного.

Она знала это. Она видела новостные репортажи об откровенно бандитском городе. Географически он находился не так уж далеко от горных хребтов и безупречных особняков Напы, но в то же время он был как будто на миллион миль дальше.

— Так… почему ты переехал в Соному? — Она знала, что напирает, но не могла удержаться. Несмотря на все их полуночные беседы на скале, у нее все еще оставалось ощущение, что она совсем не знает его.

— Это была идея Кортни, — ответил он. — Она хотела для нас лучшей жизни.

— И вы нашли ее? — Вопрос сорвался с ее губ, прежде чем она смогла остановиться. — Я имею в виду до того как… Прости… Мне, наверное, стоит заткнуться.

— Да, но где же тогда все веселье? — раздался голос Круза с другого конца самолета.

Эва покачала головой, бросая взгляд на Круза. Тоже мне умник.

Она ожидала, что Джон снова замкнется в своей раковине, но он удивил ее, ответив на ее вопрос.

— Нашли. На какое-то время.

— Эва? — позвала ее Джейн с передней части самолета. — Это оно?

Эва выглянула в окно, ища взглядом старое поле, которое находилось между краем ее земли и историческим отелем федеративного типа в стиле «кровать и завтрак». Заброшенная годами земля не подходила для выращивания винограда и находилась слишком далеко от оживленных мест для того, кто мог бы хотеть поселиться здесь.

— Это оно, — подтвердила Эва, заметив пустое поле. — Прямо за тем старым домом.

Джейн изменила направление и самолет начал снижаться.

— Итак, что именно мы собираемся делать? — спросил Круз. — Мы просто вломимся на грандиозную вечеринку Первого Мая и встретимся лицом к лицу с ублюдками?

— Именно это мы и сделаем, — сказала Рина. — Заставим их сознаться.

Но Эва знала, что это будет не так легко сделать. До Вечера Старлингов всего два дня, но это не значило, что они готовы. Им нужен план. Настоящий.

Она посмотрела в окно, ощущая важность момента. Но было сложно поверить, что она действительно возвращается в Напу, даже приближаясь к земле. Всего восемь недель назад она отправлялась в Японию, нервничая и чувствуя нерешительность, не зная, к чему приведут ее тренировки у Такеды.

Но когда самолет коснулся земли, подпрыгивая на травяном поле, она столкнулась с кое-чем еще более пугающим.

Она вернулась домой.

Глава 19

— Я просто не могу поверить, что ты, правда, здесь. Я так рада видеть тебя, Эва.

Мэри провела их через прихожую. Ее волосы поседели еще больше, возрастные морщинки вокруг глаз врезались еще глубже с тех пор, как Эва видела ее в последний раз. Но в ней все еще оставалась та теплота, которая делала гостиницу Мэри одной из лучших в ее классе.

— Я очень признательна тебе за то, что ты пустила нас на такой короткий срок, — сказала Эва, которую захлестнула волна воспоминаний, когда она оказалась среди знакомых обоев и картин на стенах.

— Не будь дурочкой, — ответила Мэри. — Сезон еще не начался. И для тебя у меня всегда найдется комната.

Она удивилась, когда увидела их, и удивилась еще больше, когда увидела самолет на своем заднем дворе. И все же она пригласила их в дом без малейших колебаний, предложив им перевести дыхание на удобных диванах, пока она приготовила для них воду и холодный чай.

Она остановилась возле второй двери, пытаясь попасть ключом в замок. Дверь распахнулась.

— Я только боюсь, что у меня сейчас всего лишь три свободные комнаты. Я надеюсь, что это вам подойдет.

— Все в порядке, — ответила Рина. — Мы ценим ваше гостеприимство. Мы с Крузом можем занять эту комнату, если никто не против.

Эва открыла рот. Откуда появилась эта вежливая девушка и что случилось с настоящей Риной?

— Разумеется, — ответила Мэри, пропуская их внутрь и отдавая Рине ключ. — Я подаю кофе и выпечку в столовой, начиная с семи часов.

Круз протянул ей руку для рукопожатия.

— Спасибо вам.

Они проследовали дальше по коридору, оставив Джона в следующей комнате, прежде чем подойти к последней двери.

— Я думаю, что это наша, — сказала Эва Джейн, когда Мэри открыла двери.

Джейн прошла внутрь, ее глаза осматривали комнату, оформленную в винтажном стиле. — Она чудесная. — Джейн посмотрела на Мэри. — Спасибо вам.

— Для меня это удовольствие, — ответила Мэри. — Передохните немного. Вы выглядите так, словно это вам необходимо. — Она заколебалась. — Эва, я должна извиниться перед тобой. Я ошиблась, когда предположила…

— Не нужно никаких извинений. Предположение было абсолютно допустимым, — ответила Эва.

Мэри покачала головой.

— Сильви была как мать для меня. Твоя мама была одной из самых близких моих подруг. Я должна была догадаться, что ты никогда добровольно не продашь Старлинг.

Эва взяла ее за руку. От ее старой жизни так мало осталось, так мало людей, которые бы поддержали ее. Но Мэри была одной из них. Она, должно быть, расстроилась, когда услышала о продаже виноградника, но она оказалась рядом сейчас, когда была нужна Эве.

— Все в порядке, — сказала она. — Все в прошлом. Я здесь, чтобы двигаться дальше.

Мэри наклонилась чуть ближе, понизив голос, как будто боялась, что кто-нибудь может подслушать, несмотря на то, что коридор был пустым, а двери в другие комнаты были заперты.

— Иногда я встречаю его, ты знаешь о ком я.

— Чарли? — Эва уклонилась от взгляда Мэри, старый позор подобрался к ней. — Везет же тебе.

— И Уильяма Рейнхарда. Не то чтобы я выходила слишком часто. Здесь уже не так, как было раньше. Вечеринки и приемы привлекают слишком разнообразную толпу. — Мэри снова оглянулась. — Я слышала, что он нанимает каждый раз новую девицу, чтобы та сопровождала его на вечеринки.

— Рейнхард? — Эва не удивилась. — Может быть это потому, что бесплатно с ним никто бы не пошел.

Мэри кивнула, соглашаясь с ней.

— Все очень осторожны с ним. Они знают, на что он способен.

— Из-за того, что он сделал со мной.

— Не волнуйся сейчас об этом, — сказала Мэри. — Теперь мы все знаем кто он такой, всего лишь подколодная змея.

Но подобный тон беседы мог быть слишком опасным. Возлагать всю вину только на Рейнхарда или Чарли нельзя, это в итоге ни к чему не приведет. Частью подготовки к возмездию было научиться признавать свою ответственность за собственный выбор. Только так она сможет перейти от стыда к действию.

И именно сейчас она была готова приступить к делу.

— Он змея, ты права, — сказала Эва. — Но я та, кто откусил от яблока, и я та, которая собирается сделать все правильно.

Глава 20

Эва опиралась о перила крыльца и вдыхала насыщенный аромат земли. Небо над головой было чернильно-синим, полумесяц золотистым светом освещал холмы и поля, окружающие гостиницу. Май уже почти наступил, хотя было все еще рано для мягкого ветерка, отсутствовала и жара, свойственная середине лета, которая позволяла винограду полностью созреть к сбору урожая. Ветерок шевелил деревья, растущие на краю участка, нежно прикасаясь к коже Эвы, обнаженной под старомодной пижамой, которую дала ей Мэри.

Она не понимала, насколько сильно скучала, не задумывалась над этим. Но это был дом, и что бы Рейнхард ни отнял у нее, что бы ни произошло здесь, это было тем фактом, который никогда не изменится.

— От старых привычек сложно избавиться, верно? — раздался позади нее голос Джона.

Она повернулась, слегка улыбаясь.

— Видимо так. Не можешь уснуть?

Он покачал головой.

— А ты?

— Я пыталась, но в моей голове слишком много мыслей.

Он посмотрел на ухоженный двор с высаженными цветами, которые привлекали гостей, потом его взгляд переместился на поля вдалеке.

— Должно быть это странно, снова вернуться сюда.

Она кивнула.

— Ты прав. Но это также и приятно, не смотря на все обстоятельства.

— Дом, — просто сказал он.

— Да.

Они какое-то время молчали. Эва болезненно ощущала присутствие его тела в такой близости от нее, а свежий аромат мыла, исходящий от Джона, наводил на мысли о недавнем душе. На нем были надеты боксеры и футболка, достаточно прилегающая, чтобы очертить его широкие плечи и мускулистые бицепсы. Ее глаза притягивали его руки, сильно и уверенно сжимавшие перила крыльца. У нее моментально возникло воспоминание о том, как эти руки сжимали ее талию, бедра.

Она сделала глубокий вдох, прогоняя эту картинку из своего воображения.

— А как насчет тебя? — спросила она, пытаясь перевести свои мысли на другую тему. — Это странно снова вернуться назад?

Он задумался над ответом.

— Ну, для меня это не то же самое чувство дома, как у тебя, но это достаточно близко к тому, чтобы разворошить прошлое. Так что я могу ответить, что да, это странно.

Она с пониманием кивнула.

— На острове Ребун все это казалось таким далеким. В смысле я определенно знала, ради чего я тренируюсь. Но это все было немного…

Он поднял бровь.

— Абстрактно?

Она тихо засмеялась, не желая разбудить остальных.

— Именно. А теперь это все настоящее.

Он встретился с ней взглядом.

— Это определенно настоящее.

Она не была уверена, что они говорили о своих планах, о мести. Их разделяло всего несколько дюймов, он был настолько близко, что она могла чувствовать магнетическое притяжение его тела. Ей внезапно стало тяжело дышать, ее дыхание стало быстрым и прерывистым, грудь поднималась и опускалась, когда он протянул руку к ее лицу, очертив линию от ее скулы до подбородка, прежде чем запустить пальцы в волосы на ее затылке. Она наклонилась к нему, от прикосновения хрустящего хлопка его футболки по ее обнаженной коже прошлись искорки.

— Эва, я…

А потом он прижался к ней губами. Сначала его прикосновения были теплыми и мягкими, но затем все переросло в страстное желание. Когда она поцеловала его в ответ, он обхватил ее руками, прижимая ее к себе и наклоняя голову, чтобы впиться в ее губы. Она забыла обо всем, когда она ощутила прилив желания, прижавшись к его телу.

Он убрал руку с ее затылка, позволив ей путешествовать от ее шеи вдоль обнаженного плеча. Подцепив пальцем тоненькую бретельку ее пижамы, он начал стягивать ее с плеча, его губы отыскали нежное местечко на ее ключице.

Он отстранился, когда с ее губ сорвался стон.

— Джон…

А затем мгновенно он натянул обратно бретельку, оставляя пустое пространство между их разгоряченными телами.

Она постаралась стряхнуть с себя заторможенность, вызванную страстью.

— Что-то не так?

Он покачал головой.

— Прости меня. Я… Я не…

— Из-за Кортни. — Это был не вопрос.

— Это все неправильно, — произнес он, его глаза были наполнены болью.

— Ее больше нет, Джон, — осторожно сказала Эва.

Он медленно кивнул.

— Это не отменяет тот факт, что я все еще люблю ее.

Все внутри Эвы сжалось. Может ли она винить его? Он был хорошим человеком, самым преданным из всех, кого она знала. Кто она такая, чтобы требовать от него большего? Чтобы ожидать, что он перестанет скорбеть по своей погибшей невесте?

— Я понимаю. — Она протянула руку к его лицу, желая утешить его, потом передумала. Ее рука безвольно упала. — Спокойной ночи, Джон.

— Спокойной ночи, Эва.

Слова прозвучали ей в спину, когда она вошла в дом. Она сказала себе, что так будет лучше, что у них есть более важные вещи, чем беспокойство об их взаимном притяжении.

А потом она убедила себя, что верит в это.

Глава 21

— Ты все еще остаешься единственным человеком, который успокаивает меня, Круз, — произнесла Рина, лежавшая обнаженная возле него.

Они приняли душ и расположились в комнате, упав в объятья друг друга со смесью страсти и близости, которая была присуща только им.

Круз нежно гладил ее волосы.

— По крайней мере, сейчас мы можем сделать что-то реальное. Мы действительно работаем над тем, чтобы освободить моего брата и призвать к ответу ублюдков, убивших твою мать и засадивших Саймона за решетку.

Рина кивнула, но по всему ее телу прокатилась внезапная вспышка страха.

— А что если что-то пойдет не так?

Круз чуть наклонился, вплотную приблизившись к ее лицу.

— Ты хочешь сказать мне, что ты боишься?

— А что? Ты удивлен?

Он теснее прижался к ее обнаженному телу и поцеловал ее в макушку.

— Я удивляюсь не тому, что ты сомневаешься в чем-то. Кто из нас не сомневается. Я просто удивлен тем, что ты позволила мне узнать об этом.

— Я просто… Я просто не хочу провала, — сказала Рина, пробежавшись рукой по его обнаженной груди. — И, по правде говоря, я даже не уверена, что до сих пор есть люди, которым не наплевать на мою мать и на Саймона. Что если мы получим доказательства, которые позволят обвинить Рейнхарда, Кейна и Уэллса, но не найдется никого, кто станет преследовать их.

— Мы заставим их, — сказал Круз. — Мы зашли слишком далеко.

Она подняла на него глаза, прикоснувшись к его лицу. Она в совершенстве овладела искусством держать людей в страхе, чтобы убедиться в том, что они не подберутся к ней достаточно близко, чтобы узнать ее лучше. Но каким-то образом Крузу удалось пробиться через стену, найти путь к ее сердцу. Она бы совсем потерялась без него, иногда она даже не позволяла себе думать об этом, опасаясь, что подобное может сбыться.

Рина приблизила свое лицо к нему.

— Ты хороший человек. Лучший. — Она нежно поцеловала его, неуверенность в их будущем сокрушила последнюю стену, остававшуюся между ними. — Я люблю тебя, Круз.

Он удивленно посмотрел на нее и протянул руку, чтобы прикоснуться к ее лицу.

— Сегодня ночью ты полна сюрпризов, не так ли? — Он продолжил, не дожидаясь ответа. Он поцеловал ее, и страсть снова вспыхнула между ними. — Ты ведь уже знаешь, что я люблю тебя.

Рина улыбнулась.

— Почему ты так уверен в этом?

— Потому что, — ответил Круз, наваливаясь на нее сверху, — я последовал за тобой через полмира.

Глава 22

Свежий аромат розовых лепестков и лаванды вился в комнате шестнадцатилетней Джейн, когда она вдевала в изящные ушки рубиновые сережки. Она смотрелась в зеркало, любуясь тем, как они переливаются в лучах солнца с приисков Контра-Косты.

Довольная своим видом, она прошла через комнату и, открыв двери гардеробной, шагнула внутрь помещения, где ровными рядами висела одежда. Вдоль одной стены висели дизайнерские джинсы c топами и платья на другой. Туфли, разместившиеся на удобных полочках из красного дерева, занимали всю заднюю стенку от пола до потолка.

Она просматривала свой выбор одежды. Что бы она ни выбрала, будет сидеть идеально.

Пока она перебирала платья — шелк и тафта, хлопок и сатин — что-то на стене привлекло ее взгляд. Раздвинув платья, она приблизилась, чтобы рассмотреть лучше, и увидела инициалы, вырезанные на стене. Она потрогала их пальцами, даже во сне ее сердце окутала меланхолия.

Когда Джейн проснулась, Эвы уже не было. Подойдя к окну в своих боксерских шортах и майке, она уселась на подоконник и попыталась разобраться в своем странном сне. Или в воспоминаниях. Или в том, чем бы это не оказалось.

Она не могла жить в Долине Напа. Она бы обязательно пересеклась с Эвой, которая, кажется, знала все, что происходило в маленьком мирке виноделен и виноградников.

Но тогда почему все кажется таким знакомым? А все действительно казалось знакомым, хотя Джейн не могла объяснить, почему так, когда они прибыли сюда впервые. Она была истощена после полета из-за умственной напряжения, которая потребовалась ей, чтобы перевести самолет через Тихий Океан. Все, чего она тогда хотела, была горячая ванна и мягкая постель.

Но теперь, когда в ее голове появились свежие воспоминания, она была в этом уверена. Она бывала здесь раньше.

Она задумалась над своими возможностями. Она может поговорить с Эвой. Спросить ее, помнит ли она встречи с Джейн до своего отъезда из Напы. Но это казалось глупым. Если бы Эва узнала ее, она бы сказала что-нибудь. Или как минимум Джейн заметила бы проблеск узнавания в ее глазах в момент отвлеченности.

Ведь она бы заметила?

Но Джейн была одна. Более одинока, чем кто-нибудь из остальных. Рина и Круз были друг у друга, и становилось очевидным, что между Эвой и Джоном что-то происходит, даже если они старались притворяться, что это не так.

Приняв решение, Джейн вышла из комнаты. Она прошла по коридору, остановившись перед комнатой Рины и Круза. Прикоснувшись рукой к двери, она на мгновение заколебалась, прежде чем постучать.

Через несколько секунд, двери открыла Рина, одетая в джинсы и черную футболку, обтягивающую ее формы.

— Привет, — поздоровалась она. — Что-то случилось?

— Могу я… могу я поговорить с вами? — спросила Джейн.

Рина кивнула, в ее голубых глазах появилось беспокойство.

— Круз все еще спит. Давай спустимся вниз.

Прикрыв за собой двери, они последовали на аромат кофе и выпечки к буфету, на котором уже стояли кофе, чай и разнообразная выпечка, маффины и лепешки. Рина сделала себе капучино и выбрала ванильную лепешку, пока Джейн наливала себе чай.

— Тебе нужно поесть что-нибудь, — сказала Рина, бросая взгляд на чай Джейн.

Она покачала головой.

— Я не голодна.

— Я знаю, но о себе необходимо заботиться, особенно сейчас.

Джейн улыбнулась.

— Я возьму что-нибудь попозже, я обещаю.

Они прошли в гостиную и уселись в двух больших креслах, стоявших напротив диванчика, обитого ситцем. Рина сделала глоток капучино, терпеливо ожидая, пока Джейн начнет говорить. Сжав чашку руками, давая ее теплу согреть свои руки, Джейн задумалась о том, с чего бы начать.

— Мне кажется, что я была здесь раньше, — наконец произнесла она.

— В гостинице Мэри?

Джейн покачала головой.

— В Долине Напа. Или… возможно в Северной Калифорнии? Просто все… такое знакомое.

— Может быть, дело просто в возвращении в Штаты, — предположила Рина.

— Нет, не то. Воздух, то, как он пахнет… Дело в общих ощущениях… — Джейн сделала глубокий вдох. — Я жила здесь раньше. Я уверена в этом.

Глава 23

Выйдя из душа, Эва вытерлась, натянула на себя серые брюки с завязками на лодыжках и белую футболку — две вещи, которые она привезла с собой с острова Ребун. Она взяла с комода кусочек огня Акалы и положила его в карман.

Она привыкла везде носить его с собой.

Она думала, что не сможет уснуть и будет метаться всю ночь после их поцелуя с Джоном. Но вместо этого она погрузилась в глубокий сон: так крепко она не спала с тех пор, как покинула Долину. Вероятно, даже ее подсознание почувствовало, что она дома.

Она вернулась в комнату и расчесала свои волосы, позволив им свободно высохнуть, волнами обрамляя ее лицо. Потом она надела белые теннисные тапочки. Она посидела несколько минут, впитывая тепло солнечных лучей, которые скользили по кровати с балдахином. Эва подумала про Джона и о том, что произошло — что почти произошло — между ними на крыльце. Она не могла все так просто оставить. Что бы между ними не происходило или не произойдет, он был ее другом.

И у них было общее задание.

Она вышла в коридор и, подойдя к его комнате, мягко постучала. Она нервно обхватила себя руками, пока ждала, когда он откроет двери. Прошло несколько секунд, минута.

Ничего.

Она постучала снова, на этот раз уже громче, подумав, что он, наверное, уже мог спуститься к завтраку. Но это не имело смысла. Было только семь тридцать. Они поздно разошлись, а все знали, что Джон не был ранней пташкой. Одно дело, когда им приходилось подниматься рано из-за Такеды, который ждал их на тренировки, но совсем другое вставать ни свет ни заря без особых на то причин.

Она нажала на дверную ручку, и удивилась, что дверь не заперта. Закусив губу, размышляя над тем, правильно ли она поступает, она повернула ручку. Дверь распахнулась, комната казалась пустой.

Эва шагнула в комнату, решив, что Джон может быть в ванной.

— Джон? — позвала она тихонько, направляясь к приоткрытой двери в уборную. — Я хотела бы поговорить с тобой о прошлой ночи.

Но она понимала, что его там нет. За дверью было что-то пустое и бессодержательное. Чувство, что комната лишена человеческого присутствия. Пройдя через комнату, она толкнула двери и не удивилась, когда там никого не оказалось.

Она повернулась, чтобы уйти, когда заметила листок бумаги на полу рядом с письменным столом. Она прошла на другой конец комнаты и подняла его, поняв, что это справка о Фредерике Кейне, точно такая же, как и в ее папке.

Выпрямившись, она посмотрела на письменный стол, желая положить листок на место.

Там ничего не было.

Она осмотрела комнату, решив, что Джон мог переложить папку на ночной столик или на комод. Но комната была столь же чистой и пустой, как и тогда, когда они приехали. Сумки Джона и его одежды тоже не было.

Эва выбежала из комнаты и сбежала по лестнице, остановившись возле конторки, где стояли Круз и Мэри.

— Вы видели Джона?

Круз уже собрался отрицательно покачать головой, когда Мэри спросила.

— Джон… это такой высокий?

Эва кивнула.

Он ушел пару часов назад, совсем рано. Он даже не выпил кофе.

— Он не сказал, куда отправляется? — спросила она.

— Не совсем, но он спросил, как далеко отсюда находится больница Святого Луки.

— Эва? — Спросил Круз. — Что происходит?

Эва проигнорировала вопрос.

— Святого Луки? Это в Виндзоре. В округе Сонома.

— Именно там, — ответила Мэри.

Эва повернулась к Крузу.

— Где Рина и Джейн?

Теперь в его взгляде появилась озабоченность.

— В гостиной.

Она снова повернулась к Мэри.

— Мы можем одолжить твою машину?

Глава 24

Горы Майякамас нависали над ними, пока они двигались в сторону Сономы. Гора Кобб — наивысшая их точка — осталась позади.

Эва сидела за рулем четырехдверного седана Мэри, Рина сидела рядом и заряжала ружье, Круз и Джейн разместились сзади. Когда Напа осталась позади, ландшафт начал постепенно меняться. Высококлассные бутики и бистро уступили место барам для синих воротничков и небольшим забегаловкам. Это была неизведанная территория, и Эва ощутила внезапное чувство вины оттого, что никогда раньше не была в этой части региона.

— Итак, не могла бы ты объяснить, почему это настолько важно? — спросил Круз.

— Он забрал свою папку, Круз, и все свои вещи. Я не знаю, что он собирается делать, но это что-то связанное с тем, что произошло с Кортни. И не похоже на то, что он планирует возвращаться.

— И это все твои доводы?

Рина фыркнула.

— Он один из нас, Круз. Мы просто не можем позволить ему пойти неподготовленным и позволить убить себя. Кроме того, наши миссии связаны. Мы все в деле, помнишь?

— Я помню, — сказал он. — Мне просто кажется, что если парень хочет взять все в свои руки, это его дело.

Никто больше не произнес ни слова и сорок минут спустя они въехали на парковку больницы Святого Луки. Пока они бежали в сторону парадного входа, мысли Эвы крутились вокруг возможных вариантов нахождения Джона, еще один из множества уроков Такеды.

— Как мы собираемся отыскать его? — спросила она, когда они прошли через автоматические двери. — Он может быть где угодно.

— Позвольте мне, — ответил Круз, двигаясь в сторону медсестры за главной стойкой.

— Что он собирается делать? — Спросила Джейн Рину.

Та пожала плечами, на ее губах играла улыбка восхищения.

— Парень был подающим надежды политиком. Это был его конек. Он заговорит и медсестра сделает все, что угодно.

— Ты когда-нибудь задумывалась о том, о чем говорил Такеда? — спросила Джейн.

— О чем конкретно ты говоришь?

Но Эва догадалась, куда клонила Джейн. Она сама думала о себе и Джоне.

— О твоих чувствах к Крузу, — продолжила Джейн. — Такеда говорил, что эмоции могут стать помехой. Сделать тебя слабой. Уязвимой.

Эва заметила вспышку страха во взгляде Рины, прежде чем ее лицо снова стало бесстрастным. — Такеда может знать много вещей, но он не знает Круза. Он несокрушимый.

— Пошли, народ, — сказал Круз, вернувшись от стойки. — Джон зарегистрировался как посетитель. — ОИТ⁵, палата 402.

Эва была сбита с толку.

— ОИТ?

Круз кивнул.

— Пошли, это наверху.

Они поднялись на лифте на четвертый этаж. Когда они собирались пройти мимо столика медсестры, их остановила женщина, смахивающая на сестру Рэтчед⁶.Сначала Эва подумала, что им не удастся пройти мимо нее, но тут Круз протиснулся к ней, что-то сказал ей тихим голосом и через мгновение им уже позволили идти дальше.

— Что ты ей сказал? — спросила Джейн.

Круз только ухмыльнулся.

Палата 402 находилась в конце коридора. Они остановились у стеклянной стены у входа в палату и уставились внутрь. Большое окно наполняло комнату светом, открывая вид на медленно текущие воды Пута Крик, как раз вдоль 175 трассы.

Эва осмотрела комнату и остановилась на фигуре, стоящей рядом с кроватью.

Джон.

Рядом с кроватью стоял аппарат ЭКГ, на его экране медленно двигался зеленый график. Взгляд Эвы скользнул к человеку на кровати, съежившейся женщины с большой повязкой на лбу, ее кожа была такой бледной, что казалась почти прозрачной. Эве потребовалась всего минута, чтобы понять.

Она вошла в комнату и осторожно подошла к тому месту, где стоял Джон.

— Кортни, — тихо произнесла Эва. — Они не умирала.

— Ее родители отказываются встречаться с реальностью, — протянув руку к безжизненно лежащему женскому телу на кровати, он погладил ее светло-каштановые волосы. — Но я знаю, что она ушла.

Его голос был нежным, а взгляд тусклым, когда он смотрел на нее. Прежде чем Эва смогла справиться с эмоциями, ее поглотила грусть, не только по отношению к печали Джона и очевидным, очень сильным травмам Кортни, но также и по отношению к утраченным отношениям между ней и Джоном. Он мог оставаться узником своей скорби вечность.

Ее сразу же начали терзать угрызения совести. Она не могла желать подобной потери никому, даже тем врагам, которым она жаждала отомстить. И в любом случае им с Джоном необходимо сфокусироваться на их миссии. Кортни была необходимым напоминанием.

— Мне жаль, Джон, — тихо сказала Эва.

Рина, Круз и Джейн осторожно прошли через двери позади них.

— Мне жаль, дружище, — сказал Круз, кладя руку Джону на спину. — Есть шанс, что она очнется?

— Пули, когда они пронзили ей череп… — Джон вздохнул с мучительной болью. — Я не знаю. Но я знаю наверняка, что сделаю все возможное, чтобы люди, сделавшие с ней это, получили по заслугам.

Он наклонился, чтобы поцеловать Кортни, потом схватил свою куртку и пошел к двери.

— Постой! — Эва положила руку ему на плечо. — Куда ты собрался?

Джон просто посмотрел на нее.

— Ты не понимаешь, Эва. Она в таком состоянии из-за меня.

Эва затрясла головой.

— О чем ты говоришь?

Джон посмотрел ей в глаза.

— Я работал на Кейна. Именно поэтому он пришел за Кортни. И если ты ищешь возможности отомстить Кейну и его людям, вероятно, ты должна думать, чтобы отомстить и мне тоже.

Он вышел из палаты, оставив всех стоять в потрясенном молчании.

Глава 25

Джейн слышала разговор Эвы и Джона, видела, как смотрят Рина и Круз. Но все отошло на задний план, когда она сфокусировалась на Кортни, лежавшей на больничной койке.

В глубине ее подсознания возникла мимолетная уверенность, которую она едва могла ухватить. Что-то похожее на дежавю, частично воспоминание, частично сон.

Неожиданно она перенеслась из больничной палаты в какое-то совершенно другое место, забылась в настоящем, стала узницей своего забытого прошлого.

Семнадцатилетняя Джейн очнулась на больничной кровати, окруженная голыми белыми стенами. Ее веки двигались вверх-вниз.

Она была напугана.

Джейн чувствовала, что она подсоединена к пищащим аппаратам, сеть электродов опутывали ее лицо, которое было почти все в синяках от сильного избиения. Швы на щеке Джейн постоянно зудели и чесались, но она не издавала ни звука, постоянно пребывая в полубессознательном состоянии.

Кто-то приблизился к ее кровати и остановился рядом с ней. Она почувствовала, как кто-то пристально смотрит ей в лицо. Но когда она попыталась посмотреть, кто это может быть, она увидела только размытые очертания, которые могли принадлежать как мужчине, так и женщине. Кто бы это ни был, он постоянно всхлипывал, снова и снова извиняясь.

Извинялся за то, что сотворил с ней это, что из-за него она оказалась здесь.

Джейн изо всех сил старалась вырваться из беспамятства, но в ее мозгу постоянно вертелся один и тот же вопрос, более болезненный, чем переломы и раны, покрывающие ее тело.

Почему она все еще жива?

Таинственный незнакомец наклонился ближе, нежно прикоснувшись губами к ее лбу. Джейн моргнув, открыла глаза, фигура, которая повернулась, чтобы выйти из палаты, все еще была размытой.

Джейн очнулась от потока холодной воды, который обрушил на нее Круз, державший в руках пластиковую емкость.

Лицо Рины нависло над ней.

— Джейн? Все в порядке, Джейн. Все в порядке. Все в порядке.

Дыхание Джейн было быстрым и учащенным, воспоминание все еще было свежо в ее голове. Она сжала руки Рины, пытаясь удержать в памяти детали. Был ли всхлипывающий человек действительно виноватым в ее состоянии? Может быть, это был человек, которого она видела в своем сне?

— Что случилось? — в конце концов, спросила она.

Рина покачала головой.

— Я не знаю. Вот ты спокойно стоишь рядом и вдруг ты с криком падаешь на пол.

Круз внимательно изучал ее лицо.

— Ты что-то вспомнила?

Джейн подумала о видении. Может быть, память к ней возвращается? Могла ли палата Кортни стать толчком к ее собственной памяти?

— Я… я не знаю. Мне так жаль. — Она поднялась на ноги и осмотрелась. — Подождите, а где Джон? Где Эва?

Глава 26

Фредерик Кейн поднял бокал Лагавулина⁷ двадцатиоднолетней выдержки и выпил его одним глотком. Он находил ироничным то, что с латыни виски переводится как «вода жизни».

Особенно если учесть, что он был наемным убийцей.

Мысли о том, что он лишал жизни людей, не заставляли его терять сон. Каждый зарабатывает себе на жизнь, как может.

Он сделал глубокий вдох, склонившись над старинной барной стойкой из красного дерева в «Красной таверне». Это была дыра в стене, закрытая для публичного доступа до пяти часов и малоизвестная для всех, кроме местных бандитов и очень немногих людей, которые знали, где можно найти Кейна. Она служила хорошим прикрытием для его деятельности. Да и вообще-то этот бизнес приносил доход.

Несколько его людей приканчивали свои пинты пива в дальней кабинке, тогда как еще двое, Вик и Ли, играли в бильярд в углу. Вик наклонился, целясь в угловую лузу. Шар отклонился всего лишь на волосок.

— Мне кажется, что к концу игры я стану богаче на двадцать баксов, — сказал Ли, поглаживая бороду и обходя стол, примеряясь к следующему удару.

Что ни день, то новый доллар.

Кейн постучал по барной стойке. Молодой бармен, нарезавший лайм, отложил свой острый нож и налил Кейну еще одну щедрую порцию Лагавулина. Он поставил бутылку на место, когда тишину бара нарушил телефонный звонок.

Все замерли, повернув взгляды к Кейну. В Красной таверне телефонный звонок в разгар утра мог означать только две вещи: работа пошла не так или новое задание.

Кейн проглотил спиртное в своем стакане и вытащил телефон из кармана своего идеально скроенного итальянского костюма.

— Алло?

— Я ожидаю увидеть тебя в субботу. Ты ведь знаешь это?

Кейн не был удивлен, услышав голос Уильяма Рейнхарда на другом конце провода.

— Я уже говорил тебе, — холодно сказал Кейн, — это не моя сцена.

— Это не относится к данному случаю, — отрезал Рейнхард. — Ты приглашен не для того, чтобы развлекать меня своими остроумными репликами.

Кейн был непоколебим.

— Скажи своему приятелю сенатору, что если он хочет поговорить со мной, у него есть мой номер. И относительно него я еще и подумаю, поднимать ли мне трубку.

— Ты же знаешь, что Уэллс не любит обсуждать дела по телефону или по e-mail.

— Он параноик. Хотя если судить по тому, как он заполучил место, я не могу его винить.

Голос Рейнхарда стал приглушенным, как будто он говорил с кем-то на другом конце провода. Когда он вернулся, он понизил колос.

— Уэллс хочет встретиться лично. Он его обнаружил.

Кейн удовлетворенно рассмеялся.

— Вечеринка это отличное прикрытие. — Вкрадчиво произнес Рейнхард. — Вы будете всего лишь двумя гостями среди многих других, а если вы придете к десяти, то все будут уже слишком навеселе, чтобы вспомнить, кто с кем разговаривал.

Кейн задумался над его словами. Он и Рейнхард давно знали друг друга, их отношения оказались взаимовыгодными намного больше, чем они могли себе представить. Их история могла либо привести их к еще большему успеху, либо отправить их обоих за решетку. Кейн мог не разбираться в виноградниках Напы, но он был достаточно умен, чтобы знать, что лучше будет согласиться, чем отталкивать такого человека, как Рейнхард.

— Завтра в десять, говоришь? — спросил он.

— Увидимся завтра.

Глава 27

Эва сидела, поедая горячее блюдо в приюте Святой Эллы для женщин в Карсоне, штат Невада, что около двухсот миль к северо-востоку от Напы. Этот приют с низкими потолками и обшарпанными стенами отражал чувства женщин, сгрудившихся в тесном пространстве. Запертые в ловушке и полные отчаяния, это был конец линии жизни.

Эва, красота которой скрывалась за уставшим взглядом, находилась в состоянии постоянного беспокойства. Она жила на улице почти год, продав большую часть драгоценностей ее матери и бабушки и одежду, чтобы выжить, и каждый раз ее сердце разбивалось на тысячу кусочков.

Она смогла забрать с собой не так много и теперь все это ушло.

Эва пыталась сделать так, чтобы кукурузный хлеб и жидкий суп, которые подавались в приюте, оказались последними. Она не хотела, чтобы ее просили уйти. Каждый раз, когда она поднимала ложку, она замечала тоненькую ниточку, свисающую с ее перчатки без пальцев, но каждый раз, когда она пыталась ее оторвать, перчатка, взятая из ящика для пожертвований, все больше распускалась. Это зрелище вызывало у Эвы непонятные слезы. Она сделала глубокий вдох, пытаясь сдержать их.

Она просто не могла допустить, чтобы они полились.

Именно в этот момент за ее столик подсел мужчина. Он был сильным, хорошо выглядел и казался единственным человеком в этом захудалом здании, который мог что-то контролировать. Определенно он не принадлежал этому месту, но Эва тоже не принадлежала ему, и каким-то образом, когда он заговорил несколько минут спустя, он дал ей это понять.

— Это не та жизнь, к которой вы привыкли. — Он наклонился к ней чуть ближе. — И я знаю, как помочь вам вернуть ее обратно.

Эва взвилась, как летучая мышь из ада, надеясь, что он говорит правду. Когда она оправилась от шока после признания Джона, она поспешила к своей машине, судорожно листая свою папку и надеясь, что она сможет найти хоть что-то, что скажет ей, где Джон может попытаться отыскать Кейна. Она нашла отчет о компаниях Кейна: полуразрушенный бар «Красная таверна», который находился в неудачном районе города и считался неофициальной штаб-квартирой Кейна.

Она могла только предположить, что Джон отправится туда. Если его там не будет, ей придется смириться с тем фактом, что он может быть потерян для нее и остальных.

Она остановилась около бара, почти сразу же заметив Джона. Он стоял снаружи, изучая цель под палящим солнцем. Эва заметила заправку где-то за милю и чуть ближе недавно заброшенное здание. Если не считать этого, они были посреди пустоты, где не было никого кроме бродячих кошек, копошащихся в мусоре и катающихся в пыли.

Он целеустремленно двигался ко входу, когда она выбралась из машины и побежала к нему так быстро, как только могла.

— Джон! — прокричала она. — Стой!

Он продолжал идти, решив не обращать внимания на ее крики.

Она схватила его за руку, пытаясь заставить остановиться. Но это оказалось похоже на попытку остановить камень, несущийся с горы. Все тренировки Такеды не могли восполнить того факта, что Джон был тяжелее ее на добрую сотню фунтов, и это преимущество только усиливала его решимость.

Он попытался отцепиться от нее.

— Дай мне пройти, Эва.

— Пожалуйста, — взмолилась она. — Ты не остановишь этих людей таким образом.

— Это не твое дело, — сказал он, его карие глаза были ледяными. — Я должен сделать это. Это единственный способ наладить ситуацию.

Она снова схватила его за руку.

— Если дело в том, что произошло прошлой ночью… если ты чувствуешь вину…

— Это не имеет никакого отношения к прошлой ночи! — проорал он.

Она потянулась к нему, обхватила его лицо руками, заставляя его посмотреть ей в глаза и игнорируя тот факт, что установившаяся между ними связь сейчас разрушена.

— Ты чувствуешь себя виноватым, — сказала она, — за то, что ты остался жив, за твои чувства, которых сейчас нет у Кортни. Я понимаю это. Но совершение глупых поступков не решит проблему. Если ты хочешь заставить их страдать, так же как и ты… как пострадала Кортни… это не тот путь.

— Это все, на что ты способна, Эва. Все, на что способны вы все: разговаривать и думать. А разговоры и размышления не дадут Кортни той справедливости, которую она заслуживает.

— Предполагалось, что мы будем работать как команда! — заорала она. — Если ты сделаешь это, ты примешь решение за всех нас.

Джон оторвался от нее и направился к входу в «Красную таверну».

Она встала перед ним и положила ладонь ему на грудь.

— Пожалуйста.

— Отойди, Эва. — Его голос был ровным и холодным, никаких признаков привязанности или дружбы, которая была между ними.

— Они убьют тебя.

Его глаза прожгли ее своей отчаянной решимостью.

— Тогда так тому и быть.

Эва пыталась придумать, что она может еще сказать, что угодно, что смогло бы убедить Джона прислушаться к ее доводам, когда позади них раздался зловещий звук.

Эва обернулась и обнаружила, что смотрит прямо в дула двух пистолетов с взведенными курками. Один из них был в руках крупного парня с руками, похожими на стволы деревьев. Другой держал бородатый мужчина с чисто выбритой головой.

— Вот так-так, — сказал бородач. — Смотрите-ка, кто к нам пожаловал!

Глава 28

— Итак, — произнес громила, — чем мы обязаны такому удовольствию?

Они заставили Эву и Джона пройти внутрь, привязали их к стульям и усадили посреди паба. Эти двое по-прежнему целились в них из пистолетов, но настрой у всех было спокойным. Слишком спокойным. Пожилой мужчина сидел спиной к ним в баре, и группа мужчин спокойно сидела за самым дальним столиком, как будто бы Эву и Джона не держали под прицелом посреди комнаты.

Мужчина с бородой, Эве показалось, что другой называл его Ли, ударил Джона по лицу рукояткой пистолета.

— Ты оглох? Я спросил тебя, что ты здесь делаешь. Как ты нас нашел?

Джон не произнес ни слова, его лицо было бесстрастным, в то время как с его виска по лицу текла струйка крови. Он закрыл глаза, когда мужчина по имени Ли снова занес свой пистолет для удара.

— Ли, Вик, — позвал их мужчина возле бара. — Подойдите сюда.

Вик помахал пистолетом перед Джоном и Эвой.

— Даже не вздумайте шевелиться.

— Не говори им ничего, Эва, — прошептал ей Джон, когда они отошли. — Не важно, что они со мной сделают.

Пройдя полпути к бару, Вик развернулся и уставился на Эву, хотя обратился к Джону.

— Она хороша, Уэст. Хотя должен сказать, что я даже удивлен, что ты привел к нам еще одну после того, что случилось с предыдущей.

Джон заметался на стуле с выражением ярости на лице.

Вик снова приблизился к Джону, прижав пистолет к его кровоточащему виску.

— Кортни, правильно? Ее ведь так звали? Как она поживает, кстати? — Палец Вика прикоснулся к курку. — Кажется, очень скоро ты сможешь спросить у нее лично.

— Кейн! — прокричал Джон. — Почему бы тебе не перестать прятаться за твоими наемниками и не сделать грязную работу самому?

Голова Эвы дернулась, ее внимание привлек мужчина возле бара. Так это был Фредерик Кейн. Наемный убийца, который убил мать Рины для Джейкоба Уэллса.

Вик продолжал следить взглядом за Джоном, когда обратился к Кейну, который все еще сидел возле бара.

— Эй, босс, могу я просто прикончить его?

Кейн даже не повернулся. Он просто поднял руку, все еще сидя спиной к ним.

— Только если ты сам уберешь за собой.

Вик поднял пистолет, целясь Джону в голову, пока Эва лихорадочно осматривалась, пытаясь отыскать способ, чтобы помочь Джону и вытащить их обоих из этого дерьма.

Она приготовилась к звуку выстрела, когда что-то, раскачиваясь на стропилах, врезалось в Вика.

Не что-то. Кто-то.

Это была Джейн, разворот которой сбил Вика с ног и тот остался лежать без сознания. Эва в шоке уставилась на нее. Джейн едва можно было узнать: ее волосы разметались, лицо было бесстрастным и холодным.

Она повернулась к Джону и Эве, вытаскивая из-за пояса нож и разрезая веревки, пока Кейн и Ли поднимались со стульев.

Ли нацелил свой пистолет на Джейн, но прежде чем он успел выстрелить, большое окно справа от него разлетелось, осколки посыпались словно дождь, когда катапультировавшаяся Рина врезалась в него.

Пистолет выпал из руки Ли, приземлившись всего в паре дюймов от ноги Эвы, и внезапно ее мозг снова вспомнил все тренировки Такеды, когда она нагнулась за ним. Металлическая рукоять была холодная на ощупь, резиновые вставки сжались под давлением ее руки.

Эва удивилась, увидев Круза. В суматохе она не заметила, как он оказался внутри вслед за Риной, ударил Ли в лицо, нокаутировав его, тогда как Кейн повернулся к Джону и Эве.

Круз осмотрел хаос, который творился вокруг них.

— А мы могли пропустить все это, — сказал он, ухмыляясь и спрыгнув с барной стойки, бросился на Кейна.

Круз прижал его к бару.

— Ты ведь не узнаешь меня, не так ли?

Кейн был на удивление спокойным.

— А я должен?

Рина оказалась рядом с Крузом, схватив Кейна за руку и заламывая ее за спину.

— А как насчет меня? — спросила она. — Меня ты узнаешь?

В его глазах промелькнуло узнавание.

— Ты дочка той сенаторши.

— Точно, — сказала она. — Той сенаторши, которую ты убил.

Мужчина по имени Вик, скрючившийся на полу, застонал, приходя в сознание. Джон придвинулся к нему и поставил ногу на его спину, от чего тот снова растянулся на терракотовом плиточном полу.

— Даже не думай об этом, — сказал Джон. Он посмотрел на Эву. — Я с ним разберусь, а ты посмотри, нужна ли помощь остальным.

Эва осмотрелась и заметила двух мужчин, которые приближались к Крузу и Рине, все еще прижимавших Кейна к бару. Вспомнив о мужчинах, сидевших у дальнего столика за выпивкой, Эва предупреждающе закричала.

— Круз! Позади тебя!

Но она могла не волноваться. Джейн была начеку и использовала ударные техники, которым обучил их Такеда, чтобы сдержать их. Круз двинулся на помощь, но его быстро остановили три широкоплечих парня, вооруженные бильярдными киями.

Вспомнив о пистолете, который она держала в руках, Эва повернулась к ним, сила, как жидкость, текла по ее венам. Ощущение от пистолета в ее руках было прекрасным. Сильным. Наконец-то она могла что-то контролировать.

Мужчины замерли, уставившись на оружие.

— Как вы теперь себя чувствуете? — спросила она их. — Я могу убить вас прямо сейчас так же, как вы убиваете для того ублюдка, которого называете боссом.

Она хотела сделать это. Нажать на курок и добиться правосудия одним выстрелом.

— Эва… — голос Круза был как предупреждение. — Не делай этого. Нас не так учили.

Возле бара Джейн схватила одного из мужчин и ударила его головой о музыкальный автомат. Лицо Рины, державшей нож возле горла Кейна, было искажено яростью, она пыталась заставить его говорить.

— Признайся в том, что ты сделал! — кричала она. — Признайся или я прикончу тебя!

Но нервы Кейна явно были стальными, потому что он хранил молчание, его лицо было прижато к барной стойке, ручеек крови бежал по его шее от пореза ножа Рины.

И тут появился кое-кто еще, поднявшись тенью из-под барной стойки. Бармен. Он двигался быстро, выхватив нож из пальцев Рины одним молниеносным движением.

Но внимание Эвы привлекло не это. Она замерла, не в силах оторвать взгляд от лица бармена.

Какого черта он здесь делает?

Подчиненным Кейна был нужен всего лишь один миг отвлечения. Один из них бросился на Эву, выбив пистолет из ее руки, и оба они покатились по полу. Пистолет заскользил по плитке, пока Эва пыталась столкнуть с себя урода, двигаясь так, как научилась на третью неделю своего пребывания на острове Ребун.

Джон и Круз двигались, пытаясь справиться с двумя другими мужчинами, пока Джейн, запрыгнув на один из столиков, осматривала комнату, пытаясь разобраться в том, что творилось вокруг.

И тут, казалось, все начало двигаться в замедленном темпе, когда взгляд Кейна остановился на лице Джейн, его лицо выражало полнейшее неверие.

— Боже мой. Этого не может быть… — произнес он.

Постойте-ка… Кейн узнал Джейн?

Джейн, безразличная к узнаванию в глазах Кейна, соскользнула со стола и, действуя быстро, нанесла смертельные удары последним двум людям Кейна, которые все еще стояли.

Группа мстителей Такеды стояла, тяжело дыша и обозревая побоище, пока звук трения металла не разорвал воздух.

Эва и остальные повернулись в сторону черного хода, где Кейн, воспользовавшись хаосом, пытался сбежать.

Джон действовал молниеносно.

— Джон! Не делай этого! — прокричала Эва.

Рина сбросила с себя бармена и рванула за Джоном. Эва не удивилась, увидев, как бармен отошел в сторону теперь, когда опасность была позади. Взгляд Джейн скользнул по нему и на мгновение Эва задумалась, может Джейн тоже его узнает.

Внимание Эвы было отвлечено от них, когда Ли, споткнувшись, поднялся с пола, его череп был весь в крови. Она успела только закричать, пока он потянулся за пистолетом, который лежал на полу возле одного из перевернутых столиков.

— Пистолет!

Но ему потребовался всего лишь миг, чтобы поднять пистолет и прицелиться в Рину, преследовавшую Кейна и Джона. Ли нажал на курок.

— Рина, нет! — закричал Круз, бросаясь к ней и закрывая ее своим телом, в точности как на скале, на острове Ребун.

Пуля поразила его в грудь. Он замер, на его лице появилось выражение шока, когда он посмотрел на рану у себя на груди, уже окрасившуюся красным цветом. Через секунду в воздухе прозвучал еще один выстрел, пронзая его тело двумя дюймами правее первого выстрела.

Круз упал.

Глава 29

Когда Круз упал на пол, раздался крик Рины. Она опустилась рядом с ним, положив его голову себе на колени.

— Нет, нет, нет… — бормотала она, прикасаясь к его лицу. — Ты не можешь так со мной поступить, Круз. Ты мне нужен. — Ее голос повысился. — Ты слышишь меня? Ты мне нужен! Ты не можешь уйти!

В тишине раздались еще два выстрела. Эва была настолько дезориентирована произошедшим — тем, что все еще происходило, — что ей потребовалась минута, чтобы проследить выстрелы до бармена. Проследив за его взглядом, она увидела, как Ли свалился на пол. Пистолет, который сразил Круза, все еще был в его руке.

Возле бара раздался шум, когда Вик, пытавшийся подняться, свалил на пол стаканы. В следующее мгновение он нырнул через черный ход, следуя за своим боссом на утренние улицы Сономы.

— Ну же, Круз, — произнесла Рина. — Пора просыпаться. У нас все еще есть задание. Ты нужен Саймону. Ты нужен мне.

Его лицо было серым, глаза закрыты. Эва подняла его запястье, чтобы найти пульс. Когда она не смогла ничего почувствовать, она приложила голову к груди Джона, пытаясь услышать, как бьется его сердце.

Эва сделала глубокий вдох и прикоснулась к плечу Рины.

— Он ушел.

Никто не двинулся. Тихие всхлипывания Рины были единственным звуком в недавнем хаосе таверны. Эва с удивлением ощутила давно забытое, но знакомое чувство: потеря. Она не думала, что когда-нибудь снова это почувствует. Не думала, что она будет способна волноваться о ком-нибудь настолько сильно, что ей будет небезразлично то, что с ним случится.

Но каким-то образом они стали товарищами по оружию. Потеря Круза и боль Рины камнем упали на сердце Эвы.

Внезапно послышались еще два выстрела, на сей раз приглушенные, они раздались с улицы.

— Джон! — Эва поднялась на ноги, пробежала через комнату и выхватила пистолет из безжизненной руки Ли.

Она перевела взгляд с Джейн на Рину, колеблясь, может ли она оставить ее после всего, что произошло. Но Рина только кивнула.

— Я в порядке. Иди.

Эва знала, что это была ложь. Потребуется много времени, прежде чем Рина будет в порядке. Но потеря Джона не изменит того, что произошло с Крузом.

— Я останусь, — сказала Джейн, опускаясь на колени рядом с Риной. — Иди, расправься с теми ублюдками.

Она была уже почти возле двери, когда со стороны бара послышался знакомый голос.

— Не делай этого, Эва, — сказал бармен.

— Не пытайся остановить меня, Шей. — Она проследовала к выходу, пистолет на удивление удобно разместился в ее руке.

Выбежав на аллею позади Красной таверны, она огляделась, пытаясь понять, откуда звучали выстрелы. Солнце было высоко в небе, аллею окутывали тени, одинокий мусорный контейнер был единственным возможным укрытием для Кейна.

Эва направилась к нему, вытянув руку с пистолетом. Отодвинув громоздкий кусок оранжевого металла, она прижалась к нему спиной, приготовившись столкнуться лицом к лицу с дулом пистолета. Но когда она заглянула за контейнер, там никого не оказалось.

В конце переулка взвизгнули шины, отвлекая внимание Эвы от мусорного контейнера. Она побежала на шум и увидела, как от «Красной таверны» отъезжает черный линкольн. Эва смогла заметить голову Джона на заднем сидении машины, которой, скорее всего, управлял Кейн.

Она побежала следом за машиной, но смогла пробежать всего несколько шагов, пока чуть не споткнулась о какое-то препятствие. Замерев, она посмотрела вниз и увидела тело, лежащее в грязи лицом вниз в луже крови.

Линкольн уже уехал, так что Эва опустилась на колени и перевернула тело, запачкав руки кровью.

Это был Фредерик Кейн.

Но кто тогда увез Джона?

Она не смогла задуматься над этим, так как чья-то рука обхватила ее за шею из-за спины.

— Теперь твоя очередь, сучка. — Эва смутно распознала голос Вика, когда он прижал ее к твердому металлу мусорного контейнера, перекрывая доступ кислорода.

Эва испугалась только на минуту. Потом страх превратился в злость. Злость на то, что она не сможет совершить свое возмездие. Что ей не удастся заставить Рейнхарда и Чарли заплатить за то, что они сделали с ней.

Что они сделали со всеми ними.

Но даже злость оказалась недолговечной, за ней последовал сладкий поток спокойствия, когда она начала терять сознание.

Теперь ей не нужно бороться. Теперь она может просто уйти.

Глава 30

Джейн схватила бармена за руку, когда тот рванулся следом за Эвой.

— Кто ты? — требовательно спросила она, внимательно изучая его лицо, пытаясь понять, почему темные волосы и ледяные голубые глаза кажутся такими знакомыми.

Он замешкался.

— Дай мне пройти, Джейн.

Она продолжала крепко держать его руку.

— Откуда ты знаешь, что все меня так называют?

Он настолько быстро перебросил ее через себя и повалил на спину, что она даже не заметила, как он это сделал.

И в этом было кое-что; Джейн знала это движение. Они все знали.

Он прижал одну ногу в черном ботинке к шее Джейн, когда она оказалась лежащей перед ним. Это было тяжело, жестко и почти полностью обездвижило ее. Но она чувствовала, как он сдерживает свои движения. Он был осторожен и пытался не причинить ей вреда.

— Лежи спокойно. И оставайся здесь. — Он перевел взгляд с Джейн на Рину, его голос был низким и грубым. — Я должен догнать Эву, это небезопасно. Вы меня поняли? Вы должны оставаться здесь, пока я не вернусь.

А потом он ушел, оставив девушек теряться в догадках по поводу того, откуда он знает их. И откуда он знает Такеду.

Глава 31

— Ты сказал, что ты знаешь мою историю. Откуда? — спросила Эва незнакомца в приюте.

Он сказал ей, что сейчас неважно, откуда он узнал ее историю. Более важно сейчас действовать. Он хотел знать, что Эва собирается делать, чтобы вернуть обратно Виноградники Старлингов. Что она собирается делать, чтобы исправить те ошибки, которые были совершены.

Она побледнела, сжавшись на своем месте. Насколько она знала, она ничего не может предпринять.

— Есть что-то, что ты хочешь сделать?

Сердце Эвы взволнованно билось при мысли о возможности. Дело не в недвижимости или деньгах. Дело в том, что они символизируют. Фактически ее предали люди, которым она доверяла. Они обращались с ее жизнью, как с какой-то игрой, будто ее жизнь ничего не значит. И сейчас они одержали победу над ней.

Разговаривая с Шеем, она перешла от разбитого сердца к раскаленной ярости.

— Так чего же ты на самом деле хочешь? — спросил он ее.

— Я хочу, чтобы они заплатили.

— Ты говоришь о fukushuu (о мести), — сказал он ей.

Эва понятия не имела, о чем он говорит. Ей было плевать. Она просто хотела знать, кто послал его.

Шей наклонился ближе.

— Его зовут Такеда. Сатоши Такеда.

Шей сказал, что он может помочь ей. Его голос понизился, чтобы его не смогли услышать окружающие их женщины, которым была нужна горячая еда в холодную ночь. Он объяснил ей, что Такеда специализируется на чем-то вроде такого возмездия, которого жаждет Эва, даже если она до сих пор этого не осознала в полной мере.

— Не проходит и секунды, чтобы я не думала о том, чтобы прийти за людьми, которые сотворили со мной это, — призналась она.

— Тогда почему ты этого не сделала?

Эва задумалась над его вопросом. Она сказала, что у нее нет для этого средств. Нет опыта.

Но у Шея он был. И что еще более важно, он был у Такеды.

— Я не знаю об этом ничего… — сказала Эва.

— Разумеется, ты не знаешь. Иначе ты бы не сидела здесь со мной.

— Так ты собираешься отвезти меня в Японию?

— Нет, мне нужно, чтобы ты осталась здесь.

— С чего я должна поверить тебе?

— Потому что я знаю, через что ты прошла, — сказал ей Шей. — Знаю, что никто не разобрался в том, что эти ублюдки сделали с твоей жизнью, никто не проявил никаких угрызений совести относительно тебя или твоей семьи… Именно поэтому я сейчас здесь вместо того, чтобы…

— Вместо того чтобы?.. — переспросила она, заинтриговано.

Он покачал головой.

— Это неважно. Важно то, что я хочу помочь. Такеда хочет помочь. — Он помолчал. — Закрой глаза.

— Что? Зачем?

— Просто сделай это, — мягко сказал он. — Поверь мне.

После минутного колебания она закрыла глаза, хотя потребуется очень много времени, прежде чем она сможет снова по-настоящему довериться кому-нибудь.

— А теперь подумай о тех, кто обидел тебя, — сказал он. — Подумай о том, что они с тобой сделали. Что они отняли у тебя.

Дыхание Эвы стало тяжелым, пульс ускорился, когда адреналин побежал по ее венам. Она устала бегать. Она устала бояться. Переезжать из города в город, думая, насколько ей хватит той малости, которую она смогла наскрести. Она увидела, насколько она травмирована, разрушена, насколько она боится жизни.

А все потому, что до сих пор она не жила вообще.

Она с радостью приняла злость, появившуюся в ее сердце, позволив ей выпихнуть уязвимость и страх, которые поселились в ней с тех пор, как Чарли и Рейнхард украли ее наследие.

Наконец она открыла глаза.

— Ответь мне, Эва Винтерс, — сказал он, — скажи, чего ты действительно хочешь?

Она не колебалась.

— Мести.

Он улыбнулся.

— Теперь у тебя появилась цель.

Эва была почти в безвыходном положении, когда ей удалось выплыть из океана бессознательности, и она увидела Шея краем едва приоткрытого глаза.

Следующим, что она осознала, было то, что он схватил Вика за воротник, оттащив его от Эвы, как будто он был маленьким ребенком.

— Нет, — запротестовала она, пытаясь вернуться обратно в безмятежное спокойствие. — Оставь меня. Дай мне уйти.

— Чушь, — сказал Шей, швыряя Вика на землю и поднимая Эву на ноги. — Поднимайся.

Тьма накатила на нее со всех сторон, когда она резко поднялась, голова кружилась, и она могла снова упасть на землю. Она оперлась о контейнер, предупредительно выкрикнув, когда Вик встал и оказался за спиной у Шея.

— Сзади тебя!

Шей развернулся, ныряя под кулак Вика, и тут же нанес ему в живот резкий удар. От удара Вик упал на колени. Эва наблюдала, как Шей локтем ударил его по голове, отчего Вик навалился на мусорный контейнер. Затем, отключившись, он упал на землю.

Шей повернулся и посмотрел ей в лицо. Она уставилась на него, осторожно потирая шею, которая чуть болела и уже набухла.

— Я не ожидала, что ты здесь окажешься, — еле выговорила она, ее горло горело.

— Всегда, пожалуйста, — сказал Шей сквозь стиснутые зубы.

— Я что, должна тебя за что-то благодарить?

— За спасение своей задницы? — он кивнул. — Простого «спасибо» будет достаточно.

— Я не просила твоей помощи, — ответила она.

— Ладно, тогда я посчитаю это недочетом с твоей стороны. Как и все остальное, что вы сегодня натворили.

Гнев затопил ее тело, заменив апатию, которая сделала ее малодушной всего лишь несколько минут назад.

— О чем ты говоришь?

— Это не было частью плана, — ответил он.

— Ничего из этого не было частью твоего плана, — огрызнулась она. — Это был наш план.

— Умереть в переулке? — раздраженно спросил он. — В этом заключался ваш план?

Она затихла, его слова задели ее за живое, когда она вспомнила странное чувство спокойствия, охватившее ее, когда она оказалась на краю смерти. Приятное освобождение при осознании того, что ей больше не нужно бороться. Не нужно интриговать или планировать. Не нужно бояться, что она больше никогда не сможет снова обрести себя.

— Что с тобой случилось? — мягко спросил он. — Ты же была бойцом.

Она отвернулась, стыдясь слез, которые застилали ей глаза.

— Я устала.

Она стояла там, повернувшись спиной к Шею, пытаясь собраться с силами, когда тишину ночи разорвал звук полицейских сирен.

И они приближались. Они приехали за ней и за остальными.

— Иди, — сказала она Шею. — Это наша битва. Мы сделали то, что должны были сделать.

Она не соглашалась с решением Джона отправиться в «Красную таверну», но теперь это не имело значения. Они встретились с Кейном и его людьми и сделали, что смогли. Она сможет жить с этим, даже если она была одной из жертв.

Взгляд Шея скользнул к крови на ее руках, потом на мертвое тело Кейна. Упав на колени, он начал шарить по карманам Кейна и вытащил его кошелек, а потом взгляд его упал на кольцо на пальце Кейна.

— Что ты делаешь? — спросила его Эва.

— Им потребуется какое-то время, чтобы опознать его, если при нем не будет документов, — объяснил Шей. — Кейн не из тех, кто оставляет свои отпечатки в полицейской базе данных. Это даст нам немного времени. — Он оглянулся, так как шум сирен становился громче и подбирался все ближе. — Слушай меня, Эва. Это не должно было произойти таким образом. Это не должно было так закончиться.

— О чем ты говоришь? — спросила она, уже смирившись с тем, что окажется в руках полиции.

— Ты веришь мне? — спросил он ее.

Она заколебалась, вспомнив, как точно такие же слова сорвались с его губ в приюте.

— Да ладно, Эва. Если и есть кто-то, кому ты можешь довериться, так это должен быть я.

Она не смогла оспорить это утверждение, поэтому промолчала.

— Ты не закончила с тренировками, — продолжил Шей, поднимаясь и рассовывая вещи Кейна по карманам. — Именно поэтому ты совершила ошибку.

Стремительно приблизившиеся сирены, разорвали надвигающуюся ночь, целая вереница полицейских машин ворвалась в переулок, блокируя их с обеих сторон.

— Вы убили не того человека, — перекричал Шей какофонию звука.

Она попыталась осмыслить заявление Шея, ее сердце дико билось, когда мимо них пронеслись полицейские машины. Устаревшие седаны округа Сонома заблокировали переулок, не оставляя им возможности для побега. Они ослепили Шея и Эву своими огнями. Эва подняла руки, прикрывая глаза, а копы выбежали из своих автомобилей, наставив на них оружие и крича, чтобы они подняли руки, держа ладони наружу.

— Предоставь переговоры мне, — пробормотал Шей, когда полицейские приблизились.

— Ты должен был позволить мне умереть, — пробормотала Эва себе под нос.

— Я тебя умоляю. У тебя осталось слишком много незаконченных дел.

Эва держалась прямо, она перевела взгляд на тело Кейна, лежащее у их ног. Ситуация не выглядела обнадеживающей. Ни при каком раскладе и определенно не в соединении с беспорядком внутри «Красной таверны».

— Все в порядке, парни! — прокричал Шей. — У меня все под контролем!

Эва бросила взгляд на него, боясь не рвануться к нему всем телом. Что, черт возьми, он творит?

— Шей Томас, — сказал он, вынимая сверкающий латунный значок. — Департамент полиции Лос-Анжелеса.

Глава 32

— Ты коп? — тихо ахнула Эва.

Она знала, что он не был настоящим барменом. Их история давала ей кое-какие данные для этого. Но она не имела ни малейшего понятия о том, что он работал в правоохранительных органах.

Взгляд, который он на нее бросил, сказал ей все, что требовалось знать, что стало поводом для того, чтобы заткнуться.

Он двинулся в сторону полицейских, жестом приглашая их последовать за ним к задней стене «Красной таверны». Они начали тихо переговариваться, тогда как Эва продолжала держать руки высоко поднятыми, все еще боясь пошевелиться под взглядом одного из полицейских, который продолжал наставлять на нее пистолет.

В компании полицейских Шей казался совсем другим человеком. Его поза была другой, даже то, как он склонил голову, разговаривая с ними. Их позы тоже слегка изменились, когда они начали кивать головами, соглашаясь с ним. Эва не имела ни малейшего понятия, кем был Шей, но меньше чем за минуту он стал кем-то значительным для полицейских Сономы.

Пару минут спустя мужчины разошлись, пряча свое оружие в кобуру, а один из них вернулся к машине, схватил рацию и запросил машину скорой помощи.

Шей пересек дорогу, возвращаясь обратно к Эве.

— Пошли.

— Подожди… что? — произнесла она, все еще держа руки высоко поднятыми. Но Шей уже уходил. — Что происходит?

Он снова к ней вернулся.

— Ты хочешь убраться отсюда или нет?

— Я хочу выбраться отсюда, — ответила она, все еще ничего не понимая.

— Тогда пошли. Я позаботился обо всем. По крайней мере, пока.

— Что это значит? — спросила она.

— Скажем так, через некоторое время они во всем разберутся, но я купил нам немного времени.

Она оглянулась на полицейских, которые уже столпились у тела Кейна.

— Может быть, я могла бы рассказать им свою версию произошедшего…

Шей усилил хватку на ее руке.

— Твоего друга забрали. Тебе на это наплевать?

Эва посмотрела на Шея, не понимая, к чему он клонит.

— Вероятно, не наплевать, иначе ты бы не выбежала, чтобы помочь ему.

— Он мой друг. Я… — Она попыталась дать определение своим чувствам к Джону. — По крайней мере, я…

Шей проигнорировал ее бормотание.

— Если ты хочешь найти его, нам нужно убираться отсюда. Полиция окажется в Красной таверне в любую минуту.

Он пропустил ее через заднюю дверь. Рина и Джейн накрыли Круза одеялом, но Рина все еще сидела на полу, держа его тело и гладя его по лицу. По ее щекам текли слезы, ее бледная кожа покрылась пятнами от рыданий.

Услышав, как они снова заходят в бар, Джейн поднялась.

— Что произошло? Я слышала полицейских… Что творится?

— Мы должны уходить отсюда, — сказал Шей, проходя в комнату. — Немедленно.

Джейн огляделась.

— А что с Джоном?

— Они забрали его, — сказала Эва, ее горло все еще болело после хватки Вика.

— Кто?

— Мы пока не знаем, — ответил Шей. — Но полиция сейчас в переулке. Я выиграл для нас немного времени, но думаю, что у нас есть минут пять максимум, прежде чем они заполонят это место. После этого ни одному из нас не удастся выбраться на волю достаточно долгое время.

Рина посмотрела на них.

— Кейн?

— Мертв, — ответила Эва.

— Хорошо. — Лицо Рины ожесточилось, когда она поднялась. — Теперь давайте избавимся от остальных ублюдков.

— Что ты будешь делать с Крузом? — осторожно спросил он.

Рина замерла.

— Ты знаешь его имя.

Он вздохнул.

— Да.

Она тряхнула головой.

— Кто ты такой?

— Его зовут Шей Томас, — объяснила Эва. — Он тот, кто меня рекрутировал.

— Но… что ты делаешь здесь? — спросила Джейн.

Шей потер лицо уставшей рукой.

— Послушайте, я с радостью продолжу нашу беседу позже, но сейчас нам действительно нужно уходить отсюда, прежде чем полиция решит проверить «Красную таверну» в поисках свидетелей убийства Кейна. — Он кивнул в сторону тел, лежащих без сознания и на разбитую мебель. — Я думаю, что все согласны с тем, что это будет плохо для всех нас.

Рина посмотрела печальными глазами на тело Круза.

— Я знаю, куда мы можем забрать его.

Глава 33

Они поехали в сторону Тихого Океана, за рулем машины сидел Шей, рядом с ним на пассажирском сидении расположилась Эва. Джейн сидела сзади рядом с Риной, которая продолжала держать тело Круза. Шей не начинал говорить до тех пор, пока они не отъехали от Красной таверны на значительное расстояние.

— Я начал работать барменом в «Красной таверне» около шести месяцев назад, — произнес он.

Но Эва уже начала размышлять над этим. Шей не смог поехать с ней на остров Ребун, потому что уже начал внедряться в организацию Кейна.

— Вы сказали нам, что Кейн мертв, — проговорила Рина с заднего сидения, — что произошло?

Шей объяснил, что они нашли Кейна уже мертвым, лежащим в переулке, а Вик напал на Эву.

— Потом прибыли полицейские, — пояснила Эва. — И здесь Шею придется объяснить еще кое-что.

— Что именно? — спросила Джейн.

Он вздохнул.

— Ладно, я был копом, понятно? В Лос-Анджелесе.

Эва пристально изучала его серьезное лицо в свете фар.

— Что случилось?

Он с минуту помолчал, следуя указаниям Рины и выезжая на шоссе.

— Люди думают, что копы обладают неограниченной властью, но правда в том, что они почти так же бессильны, как и остальные. Правила, бумажная работа, цепочка команд, которая не дает вам помочиться без распоряжения шефа… — Шей покачал головой. — Я бы сказал, что не слишком хорош в следовании правилам. Особенно, когда они не позволяют разобраться с плохими парнями или когда половина офицеров сами являются плохими парнями. Люди, которые поклялись служить и защищать.

— И ты решил работать на Такеду? — прервала его Эва.

Он усмехнулся.

— Это короткая версия.

Она хотела знать и все остальное. Хотела знать, каким образом он узнал про их сенсея. Но время было неподходящее. Рина все еще всхлипывала и держала свою голову опущенной на протяжении всей их поездки до океана.

Эва кое-что осознала.

— Ты был тем человеком, который сообщил Такеде о «Вечере в Старлинге» на первое мая.

— Я знал, что встреча состоится, — подтвердил Шей. — Я собирался повесить жучок на пиджак Кейна перед вечеринкой.

— Мы все испортили, — простонала Эва. — Кейн не должен был умирать. Он должен был стать нашим источником информации с вечеринки.

Шей кивнул.

— На вечере должен был состояться обмен информацией, который дал бы тебе возможность достать не только Кейна, но также и Рейнхарда, Чарльза Бея… всех, кто каким-нибудь образом связан с тем, что случилось с тобой и остальными.

— Мы не должны были приходить туда, — сказала Эва.

— Теперь это не имеет значения, — сказал Шей. — Сейчас нам нужно убрать за собой и двигаться дальше.

— Как мы это сделаем? — спросила Рина.

Шей просунул руку под ремень безопасности и вытащил из кармана сложенную фотографию. Он передал ее Эве.

— Даррен Маркус выполнял за Кейна грязную работу, прежде чем прозрел и ушел в подполье. Кейн пытался отыскать его. Постоянно. Но Маркус профессионал. Он скрылся. Никто не мог отыскать его. До этих пор.

Эва посмотрела на фотографию, изучая мужчину средних лет с вдовьим пиком⁸ и козлиной бородкой, прежде чем передать фотографию Рине на заднее сидение.

— Уэллс знает, где он, но не хочет говорить об этом по телефону, — продолжал тем временем Шей. — Встреча в Винограднике Старлингов дала бы нам информацию о том, где скрывается Маркус. А так как Уэллс раскрыл его местонахождение, на Маркуса спустили бы всех собак.

— Маркус это последняя ниточка к убийству моей матери, — тихо сказала Рина, все еще изучая фотографию. — Он тот, кто нажал на курок.

— А если Уэллс убьет его, он не сможет признаться, — подтвердил Шей.

— Значит, мы должны найти его раньше, чем они, — закончила Эва.

— Если Маркуса убьют, мы никогда не сможем очистить имя Саймона Бентона, не так ли? — спросила Рина.

— И к Рейнхарду тоже не подберемся, — добавила Эва. — Старлинг останется в его грязных руках.

Их миссии теперь оказались связаны даже больше, чем думала Эва. Каждое совершенное против них преступление осуществлялось людьми, которые получили выгоду, сделав то же самое с другими. Теперь, когда Круз был мертв, Джона похитили, а их враги стали известны, Эва чувствовала еще большую связь с Риной и Джейн.

— А как насчет меня? — спросила Джейн. — Что у меня общего со всем этим?

Шей сделал глубокий вдох.

— Ну, тогда, когда ты…

— Шей, — предупредила его Рина. — Не нужно.

Удивление Шея четко читалось на его лице.

— Вы не сказали ей?

Джейн наклонилась вперед, когда Шей съехал с шоссе.

— Не сказали мне что?

В машине повисла тишина.

— Знаете что? — со злостью произнесла Джейн. — Я устала от этого. Устала оставаться в темноте. Вы ожидаете, что я буду бегать с вами, помогать вам и при этом не хотите объяснять, как я со всем этим связана. Объяснять хоть что-нибудь!

Эва ощутила прилив сочувствия к Джейн. Как бы ужасно ни было знать, что у нее отобрали и кто это сделал, еще более ужасным казалось вообще не знать о том, что произошло. Не знать о том, что ты потеряла. Даже не помнить, кто ты такая.

— Скажи мне, откуда ты меня знаешь, Шей. Пожалуйста, — взмолилась Джейн.

Шей колебался всего мгновение.

— Я был на острове Ребун, когда Такеда привез тебя туда. И я знаю, кто ты такая.

Глава 34

— Не делай этого, Шей, — сказала Рина.

Джейн уставилась на нее, в ее взгляде боль перемешалась с гневом. Рина была одной из немногих людей, на которых она могла рассчитывать. Она не слишком общалась с Эвой, да и Круз всегда был… Крузом. Но Рине всегда удавалось успокоить ее с помощью болтовни или шуток.

И вот теперь, как и все остальные, Рина хотела оставить прошлое Джейн в секрете.

— Почему ты так поступаешь со мной? — спросила ее Джейн. — Я считала тебя другом.

— Я и есть твой друг, — осторожно сказала Рина. — Именно поэтому я так и поступаю.

Что-то в глазах Рины привлекло внимание Джейн. Какое-то тайное знание, намек на правду. И внезапно Джейн все поняла.

— Там ведь была и моя папка, не так ли? — тихо спросила Джейн.

Рина глубоко вдохнула.

— Она там была, хорошо? Но я ее не читала. Я думаю, что это было бы неправильно.

Злость прокатилась в голове Джейн с силой товарного поезда.

— А вам не кажется, что я заслуживаю того, чтобы прочитать ее? Что я заслуживаю того, чтобы знать, кто я такая, прежде чем рисковать своей жизнью ради вас всех?

— Такеда говорил…

Джейн прервала ее, горько рассмеявшись.

— Ты собираешься использовать правила Такеды как извинения? Смешно слышать это из уст той, кто готов был подчиниться ему, исходя из своих потребностей. Немного лицемерно, не так ли?

Рина опустила глаза на Круза, уличные фонари бросали свет на его застывшее лицо.

— Я просто пытаюсь защитить тебя.

— Это не твое дело. Не тебе решать.

Рина повернулась к ней с выражением сожаления на лице.

— Слушай, я только мельком взглянула на твою папку, прежде чем поняла, чья она. И да, я видела там фотографии Рейнхарда и Уэллса, но это было все, что я увидела, а потом я закрыла ее, я клянусь.

— Где она, Рина? — спросила Джейн сквозь стиснутые зубы. — Где моя папка?

Рина заколебалась.

— Прости, я оставила ее в Японии.

Джейн повернулась к окну, ее сердце сжалось.

— Итак, все знают, за что они должны отомстить, кроме меня.

— Слушай, — сказала Эва с переднего сидения. — Забудь об этом, по крайней мере, пока. Это не поможет нам добраться до тех, кто нам навредил, кто убил Круза, кто забрал Джона. Нам нужно сфокусироваться на нашей миссии.

Повисла тишина. Эва была права. Что сделано, то сделано. Папка Джейн осталась в Японии и как бы она не злилась на Рину за то, что та ее там оставила, теперь с этим ничего нельзя было сделать.

Она посмотрела на Шея, предпринимая последнюю попытку.

— А как насчет тебя?

Он покачал головой.

— Я должен доверять Такеде в этом деле. Он больше, чем просто мой босс; он мой наставник. Как и ваш. Какой смысл иметь наставника, если вы не доверяете его решениям?

— Итак, каковы наши действия? — спросила Рина, пытаясь сменить тему разговора. — Как мы собираемся получить запись разговора между Рейнхардом и Уэллсом сейчас, когда Кейн мертв?

Эва повернулась на сидении, встретившись взглядом с Риной.

— Никак. Мы внедрим туда тебя.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Рина.

— Да, Эва, — поддакнул Шей. — Что ты имеешь в виду?

— Мэри говорила, что Рейнхард всегда нанимает девушек, чтобы они сопровождали его на подобные вечеринки, — пояснила Эва. — Рина может быть такой девушкой.

Рина задумалась.

— А что если он узнает меня? — спросила она. — Кейн узнал.

— Вряд ли, — ответила Эва. — Ты достаточно долго не вращалась в обществе. Твоя мать мертва, ты тренировалась в Японии… Это изменило тебя. Это изменило всех нас. И дело даже не во внешности.

— Она права, — проговорил Шей. — Мы можем также использовать маскировку для дополнительной безопасности.

— Ладно, — согласилась Рина. — Я согласна оказаться в одном помещении с Рейнхардом и Уэллсом.

— Отлично, — выражение лица Шея стало слегка самодовольным.

— И что теперь вы скрываете? — спросила Джейн, в ее голосе сквозило раздражение.

— Скажем так, Рина не единственная, кого мы можем внедрить на эту вечеринку.

Джейн даже не собиралась спрашивать дальше. Какой смысл? Шей выдавал только ту информацию, которая была необходима.

И никто при этом не думал, что Джейн стоит посвящать в происходящее.

Глава 35

Они подъехали к небольшой скалистой бухте на тихоокеанском побережье с большим песчаным пляжем. Взгляд Рины привлекла потрепанная табличка:

«ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ЗАЛИВ БОДЕГА».

Шей припарковал машину Мэри и выключил двигатель. Они сидели молча, не разговаривая, был слышен только звук охлаждающегося двигателя.

Рина посмотрела вниз, желая запечатлеть в памяти сильные черты лица Круза, губы, которые так нежно ее целовали. Хотела вытатуировать в памяти его лицо, как круг, который был нарисован на ее затылке. Она прикоснулась к его рукам, холодным и сухим. Рукам, которые поддерживали ее, когда она осталась одна во всем мире.

Наконец, она поняла, что не может откладывать это еще дальше.

— Мне будет нужна помощь.

Шей выбрался из машины и подошел с той стороны, где сидела Рина. Он открыл дверцу и поднял тело Круза с колен Рины. Он держал тело взрослого мужчины, как будто это был спящий младенец.

— Круз и Саймон приходили сюда, когда дома было не все в порядке, — пояснила она, пока они приближались к кромке воды. — Круз рассказывал мне, что они называли свои походы сюда «приключением».

Эва прикоснулась к ее руке.

— Похоже, что это идеальное место, — тихо сказала она.

Рина кивнула. Это было единственное место, о котором она подумала. Место любви и надежды. Место, где Саймон сможет навестить своего брата, когда они наконец-то очистят его имя.

А они обязательно сделают это. Ради Круза.

Она шагнула к Шею, но смотрела только на лицо Круза.

— Я не знаю, как смогу жить без тебя, но я сделаю это, потому что ты бы этого хотел. — Она тихо засмеялась, слезы потекли по ее лицу. — Я почти слышу, как ты говоришь мне шевелить задницей. — Она нежно поцеловала его в губы. — Спокойной ночи, любовь моя. Сладких снов.

Она отошла, кивнув Шею, который подошел к воде и опустил тело Круза в бушующую воду. Нахлынувший прилив коснулся ее ног, как будто пытаясь успокоить ее, когда вода приняла Круза в свои объятия, относя его в море.

Она смотрела на воду, пока не убедилась, что он исчез. Потом повернулась к остальным.

— Я не могу допустить, чтобы его смерть была напрасной.

Эва кивнула.

— Этого не произойдет.

Шей смотрел на лунный след, мерцающий на поверхности воды.

— Самый сильный охотник на планете — это не лев или тигр. Это даже не пантера или хищная птица. — Он посмотрел на Рину. На остальных. — Это стая диких африканских собак. Свирепых, жестоких, расчетливых. По одиночке они не могут причинить большого вреда. Но когда они работают вместе, их силу нельзя сравнить ни с чем.

Такеда был прав. Эмоции становятся препятствием на пути к мести. Круз был бы все еще жив, если бы не любил Рину настолько, что умер за нее. Рина бы не чувствовала себя так, как будто из нее высосали жизнь, если бы она не любила Круза.

А теперь Рина поняла кое-что еще. Возмездие — это не просто желание отправить людей в ад. Это желание отправиться туда вместе с ними, чтобы увидеть, что работа выполнена. Она знала об этом не понаслышке, потому что если ад и существовал, то он должен быть таким.

— Пошли, — сказал Шей, отворачиваясь от воды. — Пора двигаться.

Рина посмотрела на воду еще один последний раз, волны накатывали и уплывали, Она представила, как Круз дрейфует по волнам, теперь уже как часть океана. Часть всего. Она вернется, когда сможет очистить имя Саймона, решила она. Когда отомстит за смерть Круза. Она вернется, сядет на камне и скажет Крузу все то, на что у нее никогда не хватало смелости.

Она с удивлением почувствовала, как кто-то взял ее за руку.

Эва.

Потом мягкое прикосновение к другой руке.

Джейн.

Какое-то время они стояли, взявшись за руки.

— Что мы будем делать теперь? — наконец спросила Рина.

Эва сделала глубокий вдох.

— Адаптироваться.

Глава 36

— Поберегись! — выкрикнул Чарли, делая взмах клюшкой № 9, движение его при этом было идеальным.

Погода была отличная, под ясным голубым небом ожили яркие краски, Чарли и Уильям Рейнхард находились на поле для гольфа Heritage Hollows, расположенном среди живописных холмов и изумрудно-зеленых склонов. Даже в солнечных очках Чарли приходилось щуриться на солнце, пока он наблюдал, как приземляется его мяч, разбросав кучку песка.

— Ты мог бы сделать это гораздо лучше, — презрительно усмехнулся Уильям Рейнхард.

Он поднял мяч Чарли, отряхнув его о свои туфли для гольфа.

— Это всего лишь игра, — сказал Чарли, едва сдерживаясь от нахлынувшего раздражения.

Рейнхард не удостоил ответом его комментарий. Чарли слишком хорошо знал, что для Рейнхарда ничто не было просто игрой. Даже сама игра.

Рейнхард посмотрел на свои часы марки Улисс Нардан⁹ на запястье.

— Я бы показал тебе, как это делается… снова… но нам пора возвращаться.

Они подошли к своей машине и поехали обратно в Старлинг. Подъехав к владениям и увидев, что гостевая парковка уже переполнена, Чарли совсем не удивился. Дегустационные залы Старлинга были набиты посетителями круглый год, но когда лето приходило на смену весне, в долине Напа наступал пик активности.

А Старлинг был изюминкой региона.

Рейнхарда и Чарли приветствовали со смесью благоговения и почтения, пока они шли по поместью. Уильям приобрел виноградник у Эвы Винтерс после смерти ее бабушки. По крайней мере, такова была версия для публики.

А Чарли был его правой рукой.

Большинство местных вздохнули с облегчением, когда Рейнхард принял бразды правления. Хотя он не был уроженцем Напы, но месяцами ходили сплетни о том, что девица Винтерс ведет виноградник к краху; Старлинг был на грани банкротства. Если бы не Рейнхард, его могло бы вообще не быть, и когда его деловые предприятия в Напе стали успешными, его власть пришлось признать. Это предоставило местным только два варианта: стать его противниками или сотрудничать с ним.

А быть его противником было опасно.

Рейнхард с Чарли вошли в главное здание через внушительные дубовые двери. Они пересекли прихожую, которая выглядела, как здание собора, и направились прямо в кабинет, стуча ботинками по идеально чистому мрамору. Рейнхард подошел прямо к бару и налив себе бокал Барберы¹⁰, какое-то время любовался его рубиновым цветом, прежде чем сделать глоток.

Налив бокал для себя, Чарли вдохнул, отмечая легкий вишневый аромат. Он взял напиток и посмотрел через двери кабинета на широкую лестницу. Чарли бывал в Старлинге бесчисленное количество раз с тех пор, как Рейнхард купил его.

С тех пор, как Рейнхард украл его с помощью Чарли.

Взгляд Чарли постоянно натыкался на пустое место, где раньше висел портрет Эвы, ее матери и бабушки.

Иногда Чарли становилось дурно при мысли о том, на что он обрек Эву ради возможности покупать себе итальянские мокасины. Но ему нравилась его новая жизнь. Нравилась ее роскошь и чувство защищенности. Но чувство того, что он сделал, вертелось в его голове как маятник, размеренно и постоянно.

— Пей, Чарли, — сказал Рейнхард, увидев его все еще полный бокал. — И расслабься. Сегодня будет отличный вечер, даже если при этом придется общаться с Уэллсом.

— Сенатором? — спросил Чарли. — Я не знал, что он в списке гостей.

Рейнхард утвердительно кивнул.

— Ты же знаешь политиков, им всегда нужно находиться на виду.

Рейнхард не рассказывал ему всего. Чарли слышал это в его чересчур вкрадчивом тоне, служившим неопровержимым доказательством, потому что этот человек никогда и ни с кем не был вкрадчивым. Они были вроде как партнерами, но Чарли ничего бы не стоил, если бы не был честным с самим собой.

Честность между ворами только приветствовалась — если такое возможно — в теории.

— Я собираюсь пойти переодеться, — сказал Рейнхард, ставя на бар свой пустой бокал и направляясь к лестнице. Он был уже на полпути, когда повернулся к Чарли.

— Кстати, а почему гала-вечер Старлингов всегда первого мая? Мне всегда было интересно.

Чарли сохранил бесстрастное лицо. Не только у Рейнхарда были секреты.

— Понятия не имею.

Эва задувала свечи на огромном розовом торте, пока Чарли снимал всю сценку на камеру. Маленькое собрание в крытом дворике Виноградника Старлингов — Сильви, Мэри, дочь Мэри Даниэлла и несколько работников виноградника — аплодировали Эве на ее двадцать первый день рождения.

— Вам не нужно было этого делать, — смеясь, сказала Эва. Ее черное траурное платье оттеняло ее глаза.

— Когда ты попробуешь его, ты будешь рада, что мы сделали это, — ответил Чарли. — Я лично пробовал его, когда мы выбирали, какой заказать.

Эва с любовью посмотрела на него, когда Сильви сжала его в объятиях, чувствуя облегчение оттого, что у Эвы появился кто-то, кому она сможет довериться в жизни. Сильви знала, что она не может жить вечно, а без родителей девочке нужна будет поддержка, когда Сильви не станет.

Каждый поднял бокал с Зинфанделем¹¹.Сильви закашлялась, сделав глоток, и этим напугала свою внучку.

— Бабушка, с тобой все в порядке? — спросила Эва, отставляя свой бокал и подбегая к ней.

— Даниэлла, принеси Сильви немного воды, — приказала Мэри своей дочери.

Даниэлла уже направилась на кухню, но Сильви ее остановила.

— В этом нет необходимости, — отрывисто сказала Сильви. — Я в полном порядке. Я хочу просто насладиться вечеринкой.

Сильви заметила беспокойство в глазах Эвы. По правде говоря, ей в последнее время слегка нездоровилось, но она крепче, чем им кажется. Всему виной летняя жара Напы. Она будет в порядке, как только пройдет дождь.

Сильви подняла свой бокал.

— За Эву, — сказала она. — И за гала-вечер Старлингов.

Нестройный хор повторил тост.

Чарли наклонился к Сильви, когда все выпили.

— Это совпадение, — спросил он, — что вечер проходит в тот же день, что и день рождения Эвы?

— Не совсем. Так запланировала мама Эвы. — Она сжала его руку. — Когда-нибудь, когда мы все уйдем, правнуки Эвы — и кто знает, Чарли, может быть, они будут и твоими тоже, — она подмигнула ему, — будут продолжать праздновать день рожденья Эвы, даже если они не будут знать, что значит эта дата. Потому что люди, мой дорогой, люди приходят и уходят. Некоторые быстрее, чем другие, некоторые оставляют какой-то след. Но от традиции избавиться не так-то просто.

Вопреки самому себе Чарли тронули эти слова. Позже, когда женщины переодевались для вечеринки, он бродил по дому, восхищаясь простотой его убранства, рассматривая картины и антиквариат, которые собирало больше, чем одно поколение. Это величественный бренд, который невозможно купить. Однажды Рейнхард завладеет этим местом. Он, может быть, даже будет здесь жить. Но это место будет уже не тем без людей, которые создали и взращивали его.

Чарли спустился в главный холл, прошел мимо парадной лестницы, когда почувствовал, что кто-то наблюдает за ним. Он повернулся и увидел на стене портрет Эвы, ее матери и бабушки. Казалось, женщины наблюдают за ним, их глаза были полны жизни и энергии, даже на полотне. Они были прекрасны, их великолепное сложение и царственная осанка прошли через поколения.

Чарли некоторое время простоял там, чувствуя вес их наследия. Этот вес был неуютным, особенно учитывая обстоятельства, и через минуту он отвернулся, пытаясь игнорировать ощущение того, что они следят за каждым его шагом.

Глава 37

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Эва, когда лучи утреннего солнца добрались до кровати.

Рина не хотела оставаться одна, когда они вернулись из залива Бодега прошлой ночью. Они уснули на кровати Эвы, не заговаривая о смерти Круза или о том, что произошло в «Красной таверне».

— Я не знаю, — тихо ответила Рина. — Я совсем ничего не чувствую.

Эва не пыталась успокоить ее. Она не говорила глупостей, которые люди говорят в подобных ситуациях. Это не поможет. Это только все всколыхнет.

Эва знала это из первых рук.

Рина выбралась из постели и пошла в направлении ванной.

— Могу я чем-нибудь тебе помочь? — спросила Эва. — Сделать для тебя что-нибудь?

Она заколебалась.

— Да, ты можешь помочь мне разобраться с Рейнхародм и Уэллсом.

Она закрыла за собой двери ванной и через минуту Эва услышала, как в душе пустили воду.

Эва лежала в кровати, думая о Рине, о том насколько сильно переменился ее мир всего за несколько коротких часов. Это не было неожиданностью. Ни в чем не было уверенности.

Ни в чем.

Эва встала и подошла к окну, смотря вдаль за поля Мэри. Она думала о Джоне. Что он увидел этим утром? Был ли он все еще жив? Не мог ли он сбежать из-за того, что убил Кейна?

Но инстинкт говорил ей, что его забрал кто-то из людей Кейна. Она думала, что они все были внутри в «Красной таверне», но вероятно кто-то из них был на улице, когда все пошло кувырком. А если люди Кейна добрались до Джона, оставят ли они его в живых? Он мог уже быть мертв.

Эва тряхнула головой и повернулась к пустой комнате. Нет никакого смысла думать об этом. Единственное, что они могут сделать для Джона, это заставить Рейнхарда и Уэллса признаться, что они с ним сделали, прежде чем эти двое заплатят за содеянное ими зло.

Аромат сахара и коричневого масла проник сквозь двери. Кофе и выпечка не изменят ничего для Рины, но может быть ей будет легче начать новый день.

Эва открыла двери, собираясь принести Рине поднос наверх, и чуть не натолкнулась на обнаженную грудь Шея.

— Смотри куда идешь! — сказала она, рефлекторно делая шаг назад.

— Сама смотри! — ухмыльнулся он, одетый в одни джинсы. — Я подумал, что вам хочется позавтракать.

Она опустила глаза на поднос в его руках, уставленный разнообразной выпечкой и двумя дымящимися чашками.

— Ого…спасибо. Ты не обязан был этого делать.

— Это не так уж трудно, — сказал он. — Я просто положил на поднос эти вкуснющие круассаны и налил немного зернового кофе…

Она игриво хлопнула его по руке, осторожно, чтобы он не уронил поднос.

— Ага, точно.

— Нужна компания? — спросил он.

Она сделала шаг назад, открывая двери шире.

— Ага. Рина в душе.

Эва поставила поднос на кровать и села, взяв в руку один из пропитанных маслом круассанов, пока Шей придвигал кресло, чтобы сесть напротив нее.

— Хочешь один? — она кивнула на поднос.

Он покачал головой.

— Я уже поел.

— Как дела у Джейн? — спросила Эва. — Она все еще злится?

— Я бы сказал, что сейчас опасность миновала. — Он кивнул в сторону ванной. — Как она?

Эва глотнула горячего кофе, смакуя дымящуюся горечь.

— Опустошена. Ошеломлена. Все еще в шоке, как мне кажется.

Они сидели в дружеском молчании, пока Эва ела. Когда она съела вторую булочку и выпила половину кофе, она отряхнула руки.

— Итак, в чем дело? Завтрак это, конечно, мило, но у меня такое чувство, что ты пришел сюда не затем, чтобы практиковать свои навыки официанта.

— Пора приступать к работе, — просто сказал Шей.

Они повернулись к двери, когда вошла Джейн. Она пересекла комнату и села на кровать рядом с Эвой.

— Тогда давайте приступим.

Шей молча изучал ее. Эва не думала, что дело в ее воображении, увидев привязанность в его глазах. Что бы ни произошло на острове Ребун, когда Джейн только прибыла туда, что бы там ни знал Шей, она была ему небезразлична. Для Эвы это было очевидно, даже если Джейн была слишком ослеплена своей злостью, чтобы заметить это.

Двери ванной открылись.

— Рина, пришел Шей…

Эва попыталась предупредить ее, но было поздно. Рина вошла в комнату, обернутая полотенцем. Капли воды стекали по ее подбородку на ключицу.

— Боже, Шей! — сказала она, увидев его. — Отвернись.

— Не беспокойся, — сказал он спокойно. — Я тренировался, чтобы не отвлекаться на такое.

— Вы всегда так говорите, — сказала Рина. — А теперь, отвернись.

Ухмыляясь, он повернулся лицом к стене.

Рина бросила взгляд на Эву.

— Спасибо, что предупредила.

— Прости, — ответила Эва.

Рина, схватив футболку и джинсы, поспешно вернулась в ванную. Минутой позже она вышла полностью одетая и, взяв с подноса все еще полную чашку кофе, сделала глоток.

— Ладно. Давайте сделаем это.

Шей посмотрел на них.

— Вам не понравится то, что я собираюсь сказать вам.

— Мне не нравится множество вещей, — ответила Рина. — Просто скажи.

— Вы — все вы — стали причиной этого дерьма. Вы не следовали правилам. Вы уехали до того, как стали готовы. И теперь Круз мертв, а Джон пропал. — Рина вздрогнула, но ничего не сказала и Шей продолжил. — Несмотря на все это, задание должно быть выполнено. Ваша месть привела к трем мужчинам, которые виновны в том, что с вами произошло. Один уже мертв. Двое все еще живы.

Эва могла бы добавить к списку еще одно имя: Чарли.

— Скажи мне только одну вещь, — сказала Джейн. — Эти трое мужчин, правда, виновны в том, что я сейчас в таком состоянии?

Шей заколебался, прежде чем кивнуть.

— Почему? — в ее голосе чувствовалась безнадежность.

Шей встал и подошел к ней вплотную. Он откинул волосы с ее лица удивительно интимным жестом, который сделал его чувства к ней очевидными.

— Потому что они сочли это необходимым.

Глава 38

Рейнхард погрузил руки в мраморный фонтан, нарушая водную гладь. Мрамор был гладким и белоснежным, таким же уникальным, как облака, проплывавшие на утреннем небе Напы. Вытащив какую-то мелочь, блестевшую на дне фонтана, он внимательно изучал серебряный доллар, который нашел среди прочей мелочи.

У кого-то было очень амбициозное желание.

Что-то у основания фонтана привлекло его взгляд возле маленькой тоненькой трещинки. Он наклонился и провел пальцами по надписи, выгравированной на поверхности: «R3».

Для него это не имело никакого смысла, но прямо под этим была цитата, принадлежащая Генри Уодсворту Лонгфелло¹²: «Вода, возвращаясь обратно к своему истоку, подобно дождю, наполнит его свежестью и прохладой».

Он раздумывал над содержанием, когда увидел еще одну надпись.

— Сильви…

Имя повлекло за собой воспоминания об элегантной пожилой женщине, сидящей в клубе на бранче¹³ со своей внучкой. Ирония заключалась в том, что ее память увековечена в имуществе, принадлежащем сейчас Рейнхарду.

Собственное отражение в воде застало его врасплох. Линии у него под глазами стали толще, морщины на лбу глубже. Он успокаивал себя фразой, что с возрастом приходит мудрость, уговаривая себя тем, что последней у него предостаточно.

Вообще-то, он бы снова так поступил, если бы ему дали такой шанс.

— Красивая вещь никогда не дает так много боли, как и неспособность слышать и видеть ее.

Рейнхард повернулся и увидел Чарли, который шел по направлению к нему, одетый в черный смокинг, вокруг шеи повязан галстук, а к его руке в качестве аксессуара прицепилась увешанная бриллиантами Бо.

— Слова Микеланджело, не мои, — сказал Чарли. — Хотя они странным образом подходят, не так ли?

Рейнхард встал.

— Не слишком. Я не чувствую боли. Так же как и ты не должен ее чувствовать. А если и так, держи ее при себе. Это не входило в сделку.

Чарли перевел глаза на монету в руках Рейнхарда.

— Если тебе нужно одолжить пару баксов, ты всегда можешь попросить у меня, — пошутил он.

Рейнхард швырнул монету обратно в фонтан, вызвав маленький всплеск воды.

— Всего лишь обдумываю бесполезность этого фонтана. В монетах, брошенных в этот фонтан, гораздо больше ценности, чем в отчаянных желаниях, которые загадывают люди. Эта вещь, как бельмо на глазу. Вероятно, мне придется избавиться от него.

— Но это дает людям надежду, разве нет? — сказала Бо со скандинавским акцентом.

Он посмотрел на нее.

— Надежда передает бразды правления судьбе, которой не существует.

Чарли чмокнул Бо в щеку.

— Иди внутрь. Встретимся в атриуме и выпьем чего-нибудь.

Рейнхард наблюдал за ее уходом, коктейльное платье Бо обтягивало все ее изгибы.

— Фонтан установили, чтобы почтить Сильви и ее работу в фонде «Освобождение», — пояснил Чарли.

— Как я уже сказал, это просто бельмо на глазу, как и сама старая перечница, — сказал Рейнхард. Он посмотрел на Чарли, в его глазах блеснул злой огонек. — Но если он тебе нравится, я могу с легкостью избавиться и от тебя, разве что твоя знакомая Бо, может остаться.

— Она не твой тип, — сказал Чарли. — Я не плачу за нее.

— В чем тогда смысл? — спросил Рейнхард. — Если ты не заплатишь, ты не сможешь получить то, что ты хочешь.

— Даже если тебе просто нужно чье-то сопровождение? — спросил Чарли.

— Нет, — просто ответил Рейнхард.

В этот жаркий вечер они стояли и смотрели друг на друга. Рейнхард не мог вспомнить, когда началась их вражда. Когда они стали врагами, а не союзниками. Могло ли это случиться после того, как Рейнхард совершил эту покупку? Или после того как девчонка Винтерс покинула город? Вероятно. У Чарли всегда была слабость по отношению к ней, хотя он никогда этого не признавал.

— Существовал один человек по имени граф Виктор Люстиг, Чарли. Ты слышал о нем? — спросил Рейнхард.

— Один из величайших мошенников в истории, — ответил Чарли. — Он притворялся, что работает на французское правительство, и продал Эйфелеву башню. Дважды. Он даже имел наглость надуть Аль Капоне.

Рейнхард посмотрел Чарли в глаза.

— А самая известная фраза Люстига, прости меня, если я буду не точен, гласит: «Все становится серым, если у меня нет хотя бы маленькой цели. Жизнь кажется пустой и тоскливой. Я не понимаю честных людей. Их жизнь безнадежна…»

— «… и полна скуки», — закончил Чарли.

— Почему ты все еще здесь, Чарльз? — спросил Рейнхард. — У тебя определенно смешанные чувства по поводу наших дел. Возможно, пора двигаться к новой цели.

Чарли посмотрел на свое отражение в воде.

— Мне кажется, я уже не тот, кем был раньше.

Рейнхард знал, что это ложь. Человек не может отрицать свою природу. Не полностью.

Он подошел и хлопнул Чарли по спине.

— Чушь. Мы с тобой одинаковые и не менялись. У меня просто хватает смелости, чтобы признать это.

Глава 39

Эва стояла на крыльце, вдыхая сухой воздух Напы, и смотрела на золотистые поля, простиравшиеся вдаль. Было сложно поверить в то, что всего лишь два дня назад она точно также стояла здесь с Джоном, луна была яркой и полной, и он целовал ее. Как и множество других вещей, она желала бы вернуть этот момент.

— Вот ты где, — послышался голос позади нее.

Эва повернулась и увидела Мэри и Даниэлу, которые несли огромный розовый торт с единственной горящей свечой. Шей, Рина и Джейн стояли позади них и улыбались. Они начали петь и мелодия «С Днем Рождения тебя», прозвенев на деревянном крыльце, унеслась дальше, в поля.

— Что за?.. — начала Эва. Она тряхнула головой и подождала, пока они закончат петь. — Я не могу поверить, что вы вспомнили.

— Разумеется, мы не забыли, — удивленно ответила Мэри. — С чего вдруг нам забывать?

Эва стерла слезу со щеки.

— Потому что я сама забыла.

Она была настолько поглощена мыслями и планами по поводу гала-вечера, когда она наконец столкнется лицом к лицу с людьми, разрушившими ее жизнь, что совершенно забыла о том, что у гала-вечера был еще один повод: ее день рождения.

— Я поверить не могу, что вы сделали это, — сказала Эва.

— Я попросила Даниэлу заказать торт, — сказала Мэри. — Я помню, что это твой любимый.

Эва улыбнулась сначала Мэри, потом Даниэлле.

— Спасибо вам. Правда, спасибо.

Даниэлла робко улыбнулась.

— Ну, чего же ты ждешь? — Спросил ее Шей. — Загадывай желание.

Эва посмотрела на торт, капля воска стекала на розовую помадку и, закрыв глаза, она подумала обо всем, что потеряла. Обо всех своих страданиях. Затем загадала желание. Не просто вернуть все, что у нее отобрали, но и заставить заплатить тех, кто сделал это с ней.

Она задула свечу, а Мэри и Даниэла разрезали торт на внушительные куски и раздали их всем.

Эва стояла в кругу старых и новых друзей и смеялась, когда Мэри и Даниэла потчевали других рассказами о ее прошлых празднованиях. Она с удивлением подумала, что воспоминания уже не такие болезненные, как раньше, эту боль притупило осознание того, что она сейчас как никогда близка к тому, чтобы отомстить своим обидчикам.

Позже ночью, когда она сидела наверху в комнате, раздался стук в дверь.

— Шей, — проговорила она, когда открыла двери и увидела его. Ее взгляд упал на большую подарочную коробку в его руках. — Что это?

— Давай просто назовем это подарком на день рождения от Такеды.

— Такеды? — даже в преддверии возмездия это имя казалось вытащенным из другой жизни, другого времени. Она моментально вспомнила скалистую местность острова Ребун, соленый воздух моря, туман, поднимающийся с канала. — Как он?..

Шей поднял бровь, протягивая ей коробку.

— Ты, правда, думаешь, что он не знает о том, где вы находитесь?

Она покачала головой, понимая, что подобное предположение было глупым. Такеда знал все.

— Я должна открыть ее сейчас? — Спросила она, неся коробку к кровати.

Шей проследовал за ней в комнату.

— Это было бы неплохо.

Она уселась и поставила коробку на кровать. Коробка была огромной. Эва развернула белоснежную шуршащую оберточную бумагу и, сняв крышку и развернув ворох папиросной бумаги, добралась до переливающегося сиреневого шелка.

Она вытащила его из коробки и потрясенно замерла, когда обнаружила, что это простое облегающее сиреневое платье.

— Я не понимаю, — сказала она, посмотрев на Шея.

— Такеда подумал, что ты будешь выглядеть неуместно на гала-вечере Старлингов, одетая в кимоно для карате.

— Он знает, куда мы собрались, — сказала она. Это не было вопросом.

Шей кивнул.

— Я знаю, что это твой день рождения, но Джейн и Рина тоже получили платья.

Эва неожиданно ощутила всплеск стыда, когда она подумала о Такеде.

— Он знает, что произошло в «Красной таверне»?

Шей смерил ее презрительным взглядом.

— Эва.

— Точно, — кивнула она. — Он все знает. Я все время забываю об этом.

— Тебе бы лучше перестать забывать об этом. — Он поднялся, чтобы уйти. — Такеда ничего не забывает и пока он предлагает тебе свою поддержку, тебе никогда не придется возвращаться на остров Ребун, если ты и остальные достигните успеха сегодня вечером.

Сердце Эвы упало. Она даже не предполагала, что ей может понадобиться вернуться на остров Ребун и закончить тренировки. Осознание этого дало ей новый толчок к определению цели.

— Что я должна буду делать, когда Рине удастся записать встречу Уэллса и Рейнхарда?

Шей полез в карман куртки и вытянул конверт из оберточной бумаги.

— Что это? — спросила Эва, принимая протянутый конверт.

— Вкус, который ощущает тот, кто отдает приказы.

Глава 40

Они переоделись в туалетной комнате местного отеля, не желая привлекать внимание к своим планам. Было очень мило со стороны Мэри предложить им укрытие, особенно учитывая то, что у них было недостаточно денег, чтобы заплатить ей, но они не могли рисковать и подставлять ее и Даниэлу под радар Рейнхарда.

Шей ожидал в вестибюле, пока девушки переодевались в дизайнерские платья, присланные им Такедой. Каким-то образом каждое платье идеально подходило той девушке, которой оно предназначалось. Знания Такеды определенно простирались дальше лингвистических и оборонных.

Рина была в ослепительно белом платье, достаточно коротком, чтобы выставить напоказ ее длинные ноги. Ее рыжие волосы ярко контрастировали с чистотой платья, а короткие рукава были притворно скромными на фоне открытого выреза.

— Ты выглядишь потрясающе, — сказала Эва.

Сиреневое платье, одетое на нее, было даже лучше, чем когда оно лежало в коробке. Оно привлекало внимание к ее волнистым волосам и поддерживало классическую элегантность, которая была характерна для тех, кто носил имя Винтерс. Эва задумалась, мог ли Такеда выбрать этот цвет, потому что тот был данью вину, которое было наследием ее семьи.

— Вы обе выглядите потрясающе, — сказала Джейн, любуясь собственным отражением в розовато-лиловом кружевном платье, которое Такеда прислал для нее.

Когда они прибыли к имению, ночь уже вступила в свои права. Рина и Эва оставили Шея с Джейн в машине Мэри, припаркованной на боковой дорожке, которой, кроме рабочих, почти никто не пользовался.

— Пожелайте нам удачи, — сказала Эва, придерживая платье, чтобы выбраться из машины.

— Удачи, — ответил Шей.

Джейн промолчала, выказывая недовольство неопределенностью своих действий на эту ночь. Эва сочувствовала ей, но даже она не знала всего благодаря молчанию Шея.

Пройдя через высокую траву, Рина и Эва поспешили вниз по холму, который составлял основу всего имения. Они прошли мимо виноградных лоз, укрытых сеткой для отпугивания птиц. Все было странно знакомым, насыщенный запах плодов вел ее домой.

Рина не связывала насыщенный запах с чувством дома.

— Что это за вонь? — пробормотала она. — Это отвратительно.

Эва тихо усмехнулась в темноте.

— Удобрения, созревающий виноград… это запах виноградника.

— Что ж, это отвратительно, — сказала Рина, выругавшись, когда ее каблук зацепился за одну из лоз.

— Нам сюда, — сказала Эва, ведя Рину через крутой овраг, который приближал их к усадьбе.

В отдалении в лунном свете блестело озеро Берриессе, этот блеск давал им немного дополнительного света, пока они шли мимо темных кустов Пти Вердо¹⁴, которые росли на краю виноградника.

Наконец они подошли к задней части основного здания. Они несколько минут простояли в укрытии виноградника, осматривая участок в поисках кого-нибудь, кто мог стать свидетелем их прибытия.

Никого не обнаружив, они поспешили через открытую зону к задней террасе. Но вместо того чтобы подняться на нее Эва обошла вокруг и начала что-то высматривать.

— Черт возьми, — выругалась она. — Где же она, черт подери?

— Что ты ищешь? — спросила Рина.

— Дверь, — ответила Эва.

— В земле? — Рина посмотрела вниз, под ее каблуками шуршала грязь. — Я ничего не вижу.

— Это потому, что ты на ней стоишь, — сказала Эва, махая в ее сторону. — Отойди.

Она отодвинула в сторону разросшиеся растения возле ног Рины, чтобы очистить частично заржавевшие двери, о которых не знала даже Сильви. Рина наклонилась, помогая ей, и обе дергали за металлическую ручку, пока дверь не отворилась с тихим треском.

Эва отряхнула руки и посмотрела на Рину.

— Следуй за мной. И закрой дверь за собой.

Она шагнула на первую деревянную ступеньку и пошла дальше в темноту под ними.

— Ты в порядке? — спросила она у Рины, услышав, как неуверенно та спускается.

— Да, — ответила Рина. — Я просто… ничего не вижу.

Эва повернулась и взяла Рину за руку.

— Все в порядке. Просто следуй за мной.

Минутой позже в темноте раздался голос Рины.

— Прости меня, Эва.

Эва, не оглядываясь, продолжала спускаться дальше.

— За что?

— За то, как я поступала, когда ты только оказалась на острове Ребун. Я не знаю, почему я была такой сучкой.

Добравшись до последней ступеньки, Эва ступила на плотно утрамбованный пол подвала.

— Я понимаю. Вообще-то, наверное, было бы даже легче, если бы все так и оставалось.

— Каким образом так будет легче? — спросила Рина, достигнув последней ступеньки.

Эва потянула шнурок пыльной лампочки, свисающей с низкого потолка.

— Потому что тогда нас бы не волновало то, что может произойти с другими этой ночью.

Свет пару раз мигнул, прежде чем полностью осветил помещение. Комната была в точности такой, какой ее помнила Эва. Скрытое сокровище под величественным главным домом, где потолки были покрыты красным деревом, а мраморные стены отполированы до глубокого, насыщенного блеска.

— Где мы? Что это за место? — спросила Рина.

— Это было старое неиспользуемое складское помещение, которое я решила восстановить после смерти моей бабушки. Мне нужно было какое-то дело. Нужно было как-то занять себя. Казалось хорошим делом, вдохнуть жизнь во что-то новое. Хотя я и понимала, что это не имело большого смысла.

Рина встретилась с ней взглядом.

— Разумеется, имело.

Эва огляделась. Комната напомнила ей о том, что она когда-то планировала. Она хотела увеличить наследие ее семьи, но она сделала неправильный выбор.

— Я во всем облажалась, — тихо сказала она.

— Даже не начинай, — посоветовала Рина. — Именно таким образом процветают люди подобные Чарли и Рейнхарду: они делают козлами отпущения других людей. Они сделали это. Не ты.

Эва кивнула, пытаясь поверить в это.

Она отложила в сторону свой блестящий клатч, конверт, который дал ей Шей, был на самом верху. Рядом с Пино Нуар¹⁵ 1977 года. Это был год, когда поженились ее родители. Она улыбнулась, посчитав это хорошим предзнаменованием.