Очаги сопротивления

Секреты

— Черт! — воскликнул Ховик. — То есть, они тут выращивали каких-то микробов? И пробовали их на вас, парни?

Дэвид отрывисто кивнул, не рискуя говорить: он только что справился с изнурительным приступом кашля.

— Да, все идет к тому, — выдавил он наконец и снова закашлялся.

Дожидаясь, пока Дэвид будет в состоянии говорить, Ховик поглядел на старика. Тот во время рассказа попеременно пытливо всматривался то в бумаги, то в экран. Скорее всего, он пропустил все сказанное мимо ушей.

— Ты что-нибудь об этом знаешь? — спросил Ховик старика, но тот в ответ лишь нетерпеливо отмахнулся рукой в коричневых веснушках-крапинках. — Я думал, все эти приколы с бактериологической войной уже давно похерены, — поделился он с Дэвидом. — То есть черт, у нас же были и занятия на эту тему, когда я служил еще в морской пехоте.

То так, детский сад, — Дэвид с рассеянным видом отер рот листом бумаги. Ховик неожиданно заметил: на губах у парня — кровь.

Я не настолько знаю биологию и медицину, чтобы понять все детали, но только ясно, что они развивают новые разновидности вирусов — мутируют их, скрещивают, не знаю, какой уж тут термин, — и, как ты говоришь, используют заключенных в качестве подопытных. Примерно последний год, — сказал Дэвид, — они сосредоточились на одном вирусе, особом, — ох, и подлюч!

— Что, изобрели новую болезнь? — изумленно и недоверчиво спросил Ховик.

— Если точнее, то наисмертельный вариант уже существующей. В любом случае, если я все понял хотя бы на четверть, история не знала еще ничего подобного. Можно сказать, супервирус. Распространяется с невероятной быстро той от любого контакта, и существует долгое время на разных поверхностях — может даже перемещаться по воздуху на частичках воды или пыли. Стойко переносит любое противоядие, которое пока пытались применять. Как подхватишь его… — Изобразив большим и указательным пальцами пистолет, Дэвид подставил его к виску.

Ховика передернуло. Он готов был встать лицом к лицу и сразиться с любой опасностью, но чтобы болезнь… Где то в глубине скрытно шевельнулся смутный страх. За всю жизнь Ховик болел только раз, и его тогда просто потрясло ощущение, когда перестаешь быть хозяином собственному телу. От мысли, что его в данную секунду атакуют полчища крохотных невидимых врагов, мурашки побежали по коже.

— Что это, — спросил он, — какая-нибудь чума?

— Если и чума, то самая что ни на есть губительная. По их расчетам, она легко может выкосить три четверти населения современного большого города. А какой-нибудь перенаселенный регион третьего мира с плохой гигиеной и неразвитой медициной, очевидно, вообще обезлюдеет.

— Гхм! — издал Ховик утробный звук.

— И разумеется, — продолжал Дэвид, — нынче не Средние Века. Вирусу сегодня не придется кочевать подолгу на купеческих судах и тому подобное. При гибкости и подвижности современной цивилизации — люди и товары перемещаются по всему свету на громадных скоростях — такой вирус способен разойтись по территории, равной Соединенным Штатам, в считанные месяцы.

— Мать честна! — Ховик поднялся. Взяв лист с распечаткой, он заглянул в него, в основном из нужды хоть чем-то занять руки. Однако слова и столбцы цифр могли в равной степени быть и на китайском, и он, отбросив бумагу, обратился к старику.

— Слушай…

Со стороны двери послышался звук. Все обернулись. С карабином в руке там стояла Джудит.

— Ховик, они сказали, что ты здесь… — Она бросила взгляд Ховику за спину. — Дэвид…

Карабин упал на ковер (Ховик страдальчески сощурился, но выстрела не последовало); Джудит опрометью бросилась через комнату к Дэвиду, который тщетно делал руками остерегающие жесты, пытаясь сказать что-то, но не мог справиться надвигающимся приступом кашля. Стоя возле кресла она бережно гладила Дэвиду бритую голову, прижав ее к груди:

— Дэвид, Дэвид, что же они с тобой сделали…

Тот все еще пытался высвободиться.

— Ты не понимаешь, — сдавленно говорил он, — тебе здесь нельзя.

— Пойду-ка принесу тебе одеяло или что еще, с кашлем с твоим, — подал голос Ховик, и, повернувшись к старику, добавил: — Пойдем, сходим! — Аргументы он отсек, твердо взяв того за костлявый локоть.

В приемной за секретарским столом сидела седовласая женщина, вставляя в барабан револьвера патроны.

— Ты б сходила посмотрела где-нибудь чистое одеяло, а то и пару, — предложил Ховик. — Мне кажется, я видел направо по коридору кастелянскую. — Когда она вышла, Ховик поднял глаза на старика. — Ладно, давай пересидим. — Старик собирался что-то с сердитым видом сказать, но Ховик опередил: — Можешь ругаться со мной, можешь нет, но в комнату сейчас не пойдешь. Никто не пойдет.

— Гм. Вы, конечно же, абсолютно правы. — Старик кряхтя уселся на стул секретаря, сухо потирая ладони. Ховик никогда не помнил его таким взвинченным. — Дадим им эти несколько минут. Времени у нас в обрез, но видит Бог, они оба их заслужили. Так что у вас был за вопрос?

— Тебе известно, — Ховик сел на стол. — Вся эта херомантия насчет чумы, выращивания новых микробов и всего такого — он сам понимает, о чем говорит? То есть я хочу сказать, они в самом деле могут такое учинить?

— Могут, и уже смогли, — ответил старик угрюмо. — Грин многое понимает не так — он признает, что это не его сфера, и просмотреть за один час результаты длившихся месяцы исследований непросто — но общую картину он улавливает. Главная ошибка в его рассуждениях, что он недооценивает вирус.

— Бог ты мой, так он что, еще хуже?

— В определенном смысле да. Давид, говоря о его распространении по США, подразумевал месяцы, но по сути вирус может разойтись по стране в считанные недели, и не думаю, что постесняется нарушить государственную границу.

— Ты именно то имеешь в виду, что я от тебя слышу?

— Мой прогноз — вздохнул старик с усталым видом, — это что вирус проникнет во все уголки планеты, минуя разве что самые отдаленные и климатически неблагоприятные районы, менее чем за год. Помните свою невзначай брошенную фразу, что, дескать, народу развелось слишком много? Так вот, одна достаточно сильная вспышка такого вируса й пройдет мно-о-го времени, прежде чем кому-то снова взбредет в голову переживать от этой, в частности, проблемы.

Ховик опасливо покосился на дверь, словно ожидая, что там вот-вот появится эдакий шестифутовый микроб.

— Так они выращивают все это здесь? — Он смолк, сраженный жуткой догадкой. — И теперь он… Утек наружу!

— До вас начинает доходить, — сухо одобрил старик. — Не то чтобы стоит так уж переживать, носится или не носится теперь какая зараза по зданию. На нас уже хватило: мы уже вон сколько прообщались с Дэвидом Грином.

— Так это они ему вирус привили! — Ховик яростно мотнул головой, ощущая невесть с чего подкатившую тошноту.

— Я уж сам начал о том подумывать.

— Да. Продолжительный кашель, равно как жар и озноб — ранние стадии, которые фактически можно перепутать с обычной респираторной инфекцией. Сравнительно скоро у больного открывается кровохаркание, легкие в конце концов заполняет жидкость, и… — Старик, сложив руки на коленях, уставился в пол. — Какие бы там ни были мелкие детали, я не думаю, что это настолько уж мучительная смерть.

— Тьфу, бля! — с беспомощной растерянностью сплюнул Ховик. — Ох, жалко сволочугу! Сколько ему, по-твоему, осталось?

— Недолго. Думаю, нынешнюю ночь ему не протянуть.

Сказать было нечего.

Возвратилась с одеялами седовласая. На обратном пути в директорский кабинет Ховик спросил:

— Может, дать команду не брать в руки чего попало, не прикасаться к еде, держаться подальше от заключенных, что-нибудь в таком духе, а?

— Теперь уже безразлично, — покачав головой, ответил старик.

В самом углу кабинета находился небольшой отдельный туалет. Джудит взяла оттуда полотенце, смочила горячей водой уголок и нежно обтирала у Дэвида с губ сгустки запекшейся крови. На вошедших Ховика и старика она подняла припухшие, заплаканные глаза.

— Это правда?

Вместо ответа Ховик протянул одеяла.

— Это правда, — прямо ответил старик, когда Джудит закутывала в одеяло плечи Дэвида.

Тот снова зашелся кашлем. Ховик подошел к умывальнику и налил Дэвиду стакан воды (гляди-ка, натуральные бокалы не бумажные стаканчики, как у всех. Сукин этот кот о себе не забывал, измышляя способы человекоубийства).

— Спасибо, — выдавил из себя Дэвид, когда восстановил дар речи. — Ховик, надо бы это место изолировать полностью. Никого не выпускать. Если будет надо, прикажи своим открывать огонь. Бог знает, какая зараза вьется вокруг — вирус, наверно, разлетелся уже по всему корпусу. Вы все себя подставили.

— Поздно уже, — угрюмо сказал Ховик. — Я об этом думал, да слишком много народа уже снялось. Добрая половина просто хватанула первую же машину и сделала ноги. Некоторые и конца дожидаться не стали. Причем не только заключенные: я видел, как Рамон отчаливает на фургоне из ворот, когда мы сюда входили. Об заклад биться готов, — он ухмыльнулся, — прихватил с собой, гад, пару баб. Бритые головы, ну и все, что пониже.

— Видно, действительно так, — согласилась Джудит. — Когда мы заносили раненых, на стоянке полно было людей, которые забивались в машины и отъезжали.

— Удастся оно, разумеется, не всем, — подумав, рассудил Ховик. — Я имею в виду, сбежавшим: бритая голова сразу в глаза бросается, к тому же многие из них уже не жильцы, а из моих народ по большей части в розыске. Но все равно, прошмыгнет изрядное число. Вот ведь черт, сейчас кое-кто из них подруливает уже, может статься, к Сан-Берду или Бейкерсфилду. — Он перевел взгляд на старика. — Да даже если их и сцапают позднее в городе, что толку? Они уже разнесли на себе ту чертову заразу.

Дэвид плотнее закутался в одеяло.

— Тогда все, — немногословно подытожил он.

Неожиданно с пола слабо донеслось:

— Именно. Вы, дурни, это обеспечили.

Все удивленно уставились в лежащего на полу коротышку.

Про него совершенно забыли, даром что время от времени обходили и даже переступали.

— Гловер! — изумился старик. — Все еще среди нас, а? — Присев на корточки, он перевернул коротышку на спину, снял с пояса нож и принялся распарывать спереди оранжевую мантию. Лицо у Гловера было землисто-серым, глаза закрыты. Массивные очки лежали рядом, кто-то успел их раздавить.

Под тканью открылась безупречно белая сорочка, меченная посередине большим алым пятном. Над брючным ремнем на расстоянии друг от друга виднелись два пулевых отверстия.

— Неплохо, — одобрительно отметил Ховик, — для первого-то раза!

— Да, — кивнул задумчиво старик, разрезая сорочку и осматривая раны. — Чуть выше, и вы обеспечили бы ему более легкую кончину, чем он заслуживает… Ховик, положите-ка его сюда, на стол!

Ховик почесал в затылке.

— Ну, раз так уж надо, — неуверенно произнес он, нагибаясь за телом.

— Понежнее, — предупредил старик. — Мне, видимо, понадобится кое о чем его расспросить.

Джудит проворно освободила стол от посторонних предметов, и Ховик уложил Гловера на массивное стекло.

— Какие еще вопросы? — спросил он при этом. — Тут, я смотрю, надо хватать какую-нибудь развалюху и дуть отсюда во всю прыть. Если вы, ребята, правы и еще есть чего ловить, то шансы у нас пока имеются.

— Достаточно верно, на шанс все еще можно рассчитывать. Только я хочу, чтобы соотношение улучшилось в нашу пользу. — Старик посмотрел на Дэвида. — Мистер Грин, вы не против еще слегка поупражняться с этим прибором?

— Если вы имеете в виду какую-нибудь вакцину, — понял его Дэвид, — то мне кажется, ничего у них нет. По крайней мере я ничего такого не замечал.

— Но ведь вы и не знали толком, где именно искать, верно? — приязненным голосом уточнил старик. — Для начала, давайте хотя бы посмотрим.

Гловер чуть шевельнул головой.

— Нет вакцины, — выдавил он.

— Ой, уж ради Бога, Гловер! — старик просматривал кипы распечаток. — Напрягитесь и вспомните, кому вы это говорите.

— Ты в самом деле думаешь, у них от этой напасти есть прививки? — с надеждой спросил Ховик.

— А то как же. Над чем еще им было трудиться вот уже больше года, вагонами переводя людской материал, и это уже при наличии вируса?

— А ведь и вправду, — согласился Ховик. — Иначе как этот вирус использовать на поле боя, если нет гарантии, что его не подцепят свои же?

— На поле боя, говорите? — саркастически усмехнулся старик, поворачиваясь лицом ко всем. — Для чего оно, думаете, предназначалось? Очередное сверхоружие в без-остановочной гонке вооружений? — голос звучал сухо и горько.

— А для чего тогда? — подала голос Джудит.

— О, несомненно, вначале бы именно так и подавалось. Многие и многие считают, что единственно с этой целью все и делается. Я уверен, большинство Администрации и, конечно же, наш любимый Президент тоже пребывают под этим впечатлением. — Старик сверху вниз посмотрел на Гловера. — Но мы-то с вами осведомлены лучше, не так ли? Вы бы из-за такой мелочи и затевать ничего не стали; стоит лишь вспомнить наш тогдашний разговор. Пусть покуда держат массы в узде, а когда настанет решающий момент…

— Извини, что встреваю, — перебил Ховик, — не мог бы ты хоть раз в жизни изъясняться, язви его, так, чтобы людям понятно было? До меня из твоих слов ну ни черта не доходит!

— Почему же, здесь нет ничего непонятного. Эти люди здесь давно уже утратили интерес к такой банальщине, как бактериологическое оружие. То, что они намеревались…

— Господи, — воскликнула внезапно Джудит. — Я, кажется, догадываюсь…

— Возможно да, душа моя. Окончательное решение национального вопроса, если можно так выразиться. Изменить всю этническую карту мира. Иммунизировать всех, кто достоин выжить; в качестве критериев ставятся политическая благонадежность, лояльность, рабочие навыки, без которых не обойтись, ученость, цвет кожи. Я вижу, — обратился он к Гловеру, — большое внимание у вас уделяется разновидности, особо губительной для небелых народов.

— Черт же побери, — повел головой Ховик. — Так кто ж они такие были, горстка маньяков?

— Безусловно! Кто же еще правил миром задолго до того, как вы явились на свет? На вопрос же, удался бы им их план, отвечу: разумеется, да. Если как следует все предусмотреть, ничего неосуществимого в нем нет. Определить, кому именно надлежит выжить, используя базу данных ФЕДКОМа, и под каким-нибудь предлогом сделать прививку, не говоря при этом, что же происходит на самом деле. Затем просто выпустить вирус на свободу в определенных точках земного шара. И конечно же, все в стране привести в готовность: армия и Управление во всеоружии, иммунизированы расставлены по ключевым постам, члены нового правительства готовы приступить к исполнению — даже план эффективного использования трупов наверняка есть.

— Но ведь сам-то по себе этнический вопрос не настолько уж острый, — попытался возразить Дэвид.

— Не будем водить себя за нос. На этнические проблемы им, в сущности, было наплевать.

Гловер пытался что-то вставить, но старик гневно сверкнул на него глазами. — О, этим доводом вы спекулируете уже столько, что, наверное, сами в него успели поверить. Трагическая необходимость; проредить население и ослабить немыслимую напряженность. Принести частично в жертву одних, чтобы выжили другие, более достойные! В конечном итоге достаточно гуманно. Сортировка планетарного масштаба. Дерьмо! — Последнее слово прозвучало веско и звучно.

Старик уставил костлявый палец Гловеру в лицо. — Что действительно было у вас на уме, так это абсолютная власть. Никаких больше политических оппонентов, диссидентов, дефицита и безработицы, опасных меньшинств и асоциальных элементов! А за отошедшими в прошлое границами распахнутый настежь мир — обезлюдевший, вам на вырост. Ресурсы, которых хватит на века, и рабсила из низов и инородцев — как раз столько, чтобы поддерживать нужды империи. Вы сразу хотели требовать себе поклонения, как богам, — едко спросил он, — или все же думали годок-другой повременить?

Гловер лежал молча, не открывая глаз.

— Если все именно так, как вы говорите, — рассудила задумчиво Джудит, — у них должна иметься какая-нибудь вакцина.

— Вот именно это, — назидательно заметил старик, — я постоянно и пытаюсь до вас довести. Поэтому если можно положить конец этой очаровательной дискуссии, мне бы хотелось перейти к делу.

Старик повернулся к Дэвиду, и оба начали перебрасываться фразами, из которых Ховику не было понятно решительно ничего. Какие-то сплошные вычислительные термины. Ховик тихонько покачал головой, чувствуя себя настолько идиотом, как еще никогда в жизни. «Черт побери, — кисло подумал он, — кто ты такой, если сравнить? Скакал бы себе на полусогнутых да чистил задними, черт их побери, лапами банан».

Желая заняться чем-нибудь подостойнее, он начал собирать лежащее на полу оружие — карабин Джудит и два пистолета, что она смахнула со стола. Ох, и разберусь я с ней, станет еще ронять со столов заряженное оружие. Передернув затвор карабина и убедившись, что обойма израсходована, оружие он приставил к стене. Из пистолетов один был стандартного образца, девятимиллиметровый автоматический, его Ховик, разрядив, кинул в кресло. У другого, отъявленно дешевого вида никелированного 32-го, магазин оказался пуст; содержимое Дэвид, видно, выпустил в Гловера.

— Спасибо тебе, Ховик, миленький, — послышался вблизи голос Джудит.

Обернувшись, он заметил, как Джудит отирает вновь повлажневшие щеки. Жутко захотелось обнять ее и утешить, но Ховик не мог себе позволить: неподалеку сидел Дэвид.

— Мне-то за что? — только и спросил он.

Джудит рукой указала на Дэвида, который, сидя к ним спиной, смотрел не отрываясь в экран, пальцами порхая по клавишам.

— За то, что дал мне еще раз с ним увидеться. И хотя бы несколько минут побыть вдвоем. А там будь что будет, все равно оно стоило.

— Стоило, ты считаешь? — Ховик нелегким взглядом смерил никелированный пистолетик у себя на ладони, и резко швырнул его об стену. От перламутровой ручки откололся кусочек. — Ему-то какая, черт бы побрал, от этого польза?

— Между прочим, есть, — она коснулась руки Ховика. — Не надо так, прошу тебя!

Их взгляды встретились.

— Ведь ты обо всем уже знаешь?

— Что ему недолго осталось? Да. — Голос у нее звучал чуть слышно. — Он и сам об этом знает. Но он, по крайней мере, не лежит в запертой камере, как подопытная мышь в клетке, под надзором, весь обмеренный, общупанный. Он — среди тех, кому дорог. А сейчас, вот в эту минуту, — она посмотрела через плечо на рослую фигуру, ссутулившуюся над клавиатурой, — как ни безумно такое говорить, но он счастлив. Последние часы у него проходят за делом, для которого он создан, и он пытается спасти человеческие жизни. Если б не ты, ему бы этого не видеть.

— Если вы двое не против, — с раздражением окликнул старик, — то Ховик, сходите, займитесь чем-нибудь с часок. А вы, Джудит, поищите, существуют ли в этом насквозь техническом заведении такие вещи, как обыкновенные карандаши и бумага.

— Пойду добуду на чем ехать, — решил Ховик, — пока вы тут разбираетесь.

Старик лишь, не глядя, махнул рукой, и Ховик, постояв секунду, нацепил кобуру с пистолетом и отправился разыскивать Джо Джека.

Возвратился он примерно через час — так, на глаз: дешевые часы из магазина в Неваде остановились при первом же выстреле из «Уэзерби».

— Ну как, есть что-нибудь? — спросил он, заглянув в дверь.

— Похоже, да, — откликнулся Дэвид. Он по-прежнему сидел перед компьютером; лицо бледное, в поту, а сам просто сияет от блаженства. — Он сейчас сверяет.

Все молча следили за стариком, который пристально смотрел в монитор, временами проделывая короткие пассы на клавиатуре.

— Все, — сообщил он наконец. — Вот оно. — Он развернулся на стуле, чтобы ко всем лицом. — Вакцина 7570. Их этот вариант, видно, устраивал не вполне: эффективность девяносто с лишним процентов, а им для своих целей нужна была лишь абсолютная гарантия; но действует.

— После поражения? — жестко спросила Джудит.

— Да, до двенадцати часов после поражения. — Старик умолк обменявшись красноречивым взглядом с Джудит и Ховиком.

— Вот досада! — нетерпеливо бросил Дэвид. — Для меня, получается, поздновато. Я вот уж несколько дней как маюсь. Ладно. Из готового у них здесь что-нибудь есть?

— Пожалуй. В конце концов, должен быть какой-то резервный фонд на случай ЧП, к тому же тесты прошли еще не все. Синтезировать некоторое количество, очевидно, не составляет ни труда, ни времени.

Старик, поднявшись, медленно распрямил спину. — Ое-ей, отсидел все на свете… Гловер!

Ответа не последовало. Старик приблизился к столу и притронулся к ноге лежащего. — Слушайте меня, Гловер!

— Нет вакцины, — прошептал тот. — Нигде нет.

— Бросьте! — 318-й, склонившись над столом, резко заговорил Гловеру в лицо. — Мы и так уже потеряли непозволительно много времени. У вас здесь где-то должен иметься запас вакцины 7570, на поиски которой у нас нет времени. Я жду ответа. Где она у вас?

— Убирайся к черту!

— Мы уже давно у него в гостях, спасибо тебе и твоим дружкам. Думаешь, если тебе больно, то страдания уже ни как нельзя усугубить? Видишь того буйвола? Если я его по прошу, он может доставить существенные неприятности.

— Ты не сделаешь этого!

— Это я-то, после всего, через что прошел? Эх, мне бы силу этого человека, я бы его и о помощи спрашивать не стал. И наоборот, в кармане у меня ампулы с морфием, я их позаимствовал в одной из лабораторий. Скажите, где вакцина, я облегчу ваши мучения.

Гловер облизнул губы.

— Кабинет 1027. Ключи здесь, в верхнем ящике стола.

Ховик выдвинул ящик. Там лежало несколько ключей, каждый с пластмассовой биркой.

__ Есть! — порывшись с минуту, сообщил он.

— И вправду. Так, посмотрим… Внутримышечная инъекция; значит, мне понадобится…

— Постой. — Ховик бросил взгляд на Гловера. — Хреновины этой, вакцины, на всех наших хватит?

— Сколько вас?

— Да черт знает! Было около тридцати, только одних подстрелили, другие снялись. Еще и здешние, оранжевые, вьются вокруг. Это которым еще можно чем-то помочь, — уточнил он, избегая смотреть на Дэвида.

— Там будет достаточно, — слабо откликнулся Гловер. — Более чем достаточно.

— Все, пора! — заторопился старик. — Надо подготовить все к процедуре; людей много, а времени в обрез. Ховик, соберите всех в главном коридоре, и если выяснится, что у кого-то есть навыки в медицине, хотя бы минимальные, подсылайте ко мне. Джудит, вам бы, наверное, лучше остаться здесь с Дэвидом. Вас я обслужу лично. Да и приборы все равно кому-то надо охранять.

Он направился к двери.

— А морфий? — подал голос Гловер.

Старик обернулся на полпути.

— Я солгал, — только и сказал он, прежде чем исчез в дверном проеме.