Очарованная тьмой

ГЛАВА 3

Сейчас

Вечер подкрался незаметно. Небо из голубого превращалось в желтое, будто кожа затягивалась старческими пятнами. Шум базарной площади постепенно затихал, люди уходили, довольные покупками, а прилавки пустели. Рада взглянула на стол, почти полностью освободившийся от трав и даров леса, которые ей на продажу отдала тетка, и слегка улыбнулась. Сегодняшнюю ночь она проведет на постоялом дворе, завтра утром распродаст остатки товара и отправится домой. Рада любила ярмарки за возможность посмотреть на людей, на веселую жизнь, но тишина леса давно стала ей родней.

К прилавку подошел покупатель. Он не глядя взял первый попавшийся пучок травы, взамен бросил на стол мешочек с монетами. Рада едва заметно кивнула ему в ответ. Стоило мужчине уйти, она взвесила в руке мешочек – небольшая, но приятная прибавка к ее работе: благодарность за то, что отвлекает покупателей, давая возможность базарным мальчишкам их обокрасть. Каждый вечер наворованное честно делилось между всеми, включая Раду. Девушка склонилась под стол, чтобы спрятать деньги. Взгляд ее неосознанно зацепился за зеркало. Девицам пристало блюсти красоту, но Кощеев подарок Рада носила с собой скорее по привычке. Зеркало не отражало наружности девушки, оно отражало ее истинную сущность: черный иссохший силуэт глядел, ухмыляясь, из потустороннего мира, спрятанного под позолоченным ободком. А о своей внешности – той, что видят окружающие, – Рада судила лишь по описаниям тетки.

– Все распродала, краса моя?

Девушка быстро убрала зеркало и выглянула из-за прилавка. Володя не обманул, вернулся за ней.

– Все, да не все, – остро ответила Рада. – Завтра еще работать.

– Отдыхать тоже надо, – лениво отозвался Володя. И подмигнул: – А я в этом помогу.

– Что ж, помоги.

Вместе они начали убирать товары со стола. Юноша подавал, а девушка складывала остаток вещей в мешок. В какой-то момент Володе захотелось пить, и Рада с готовностью протянула ему бурдюк с заваренными травами. Девушка продолжила собираться, а юноша медленно пил отвар, который она назвала лесным чаем. Рада не смотрела в сторону Володи, но прислушивалась к каждому глотку. Не чай то был – а настоящее приворотное зелье. Все по рецепту тетки: высушенный белоцвет, полынь, перетертые в труху птичьи лапки, дикие ягоды для вкуса, капелька девичьей крови да заветные слова, нашептанные над настоем. Знала Рада и более сложные снадобья, но на скорую руку решила приготовить именно это. Разум юноши, который выпьет отвар, помутится на несколько дней. Все станет неважным, кроме образа той девы, чья кровь составит часть зелья, и у Рады в распоряжении окажется около недели на исполнение замысла – проникнуть в семью Белолебедя и отомстить. Не успеет – придется снова намешивать зелье, но вдруг что-то пойдет не так? Лучше поспешить. Детали она решила продумать потом, для начала надо было приворожить Володю.

Юноша вернул бурдюк на опустевший стол и вытер губы рукой. Глаза его блестели, как звезды ночью. Отвар еще не начал действовать, но Рада и без того оказалась ему по сердцу.

– Идем? – спросил он, когда девушка собрала все вещи.

– Веди.

Место для милований решили выбрать уединенное, не трактир и не постоялый двор. Рада хорошо знала округу и понимала, что Володя ведет ее к лесной опушке. Смеркалось, и темное поле, по которому они шли, казалось бесконечным, уходящим в край горизонта. Трава покрылась росой. Низ сарафана грозился намокнуть, и, когда Рада пожаловалась на это Володе, он подхватил ее на руки и смело понес к деревьям, маячившим впереди. Усадив девушку у широкого ствола, он примостился рядом и обнял ее.

Почувствовав настойчивое тепло его тела, Рада засомневалась в своем плане. Наведя влюбленность на Володю, она пускалась в опасную игру, и как бы ей самой не потерпеть поражение в этой партии. Впрочем, девушка быстро подавила неуверенность. Либо она сделает решительный шаг сейчас, либо потом станет кусать локти из-за того, что упустила возможность отомстить Белолебедю. Поэтому Раде пришлось принимать ухаживания Володи и смеяться над его шутками. Это оказалось несложно, потому что юноша был хорош собой. Куда труднее будет остановить его дальнейшие порывы сблизиться.

– Да что о себе рассказать? – спрашивал Володя, прижимаясь к Раде. – Я – сын купца Белолебедя. Слышала о таком?

– Что-то слышала.

– А ты откуда? Где живешь?

– С теткой-отшельницей, – коротко ответила девушка. – Далеко отсюда.

Володя приблизил губы к ее виску. Обжигая дыханием, аккуратно заправил волосы, выбившиеся из черной косы Рады, ей за ухо.

– Не скучно в уединении жить? Не хочется на людей посмотреть, изучить? – спросил юноша, а голос его тем временем становился тише, обволакивал, словно журчание ручья.

– Так вот, смотрю – на базаре.

– Это не то. – Володя приподнял подбородок Рады, заставляя взглянуть на себя. Его взор устремился к ее губам, потом переместился к глазам. – Надо не смотреть, надо пробовать.

Юноша наклонился. Приблизился к губам Рады, ожидая ее ответа. Девушка молчала и не сопротивлялась, но за считанные мгновения до поцелуя отстранилась. Володя вздохнул, пробуя на вкус горечь отказа.

– Что ж ты, и не целовалась ни разу? – скрывая разочарование, поинтересовался он.

Рада помотала головой:

– Нет.

Она соврала. Не засчитала один-единственный поцелуй из прошлого.

– И не хочется? – продолжал расспрашивать Володя. Улыбнулся: – Со мной, например.

– Не с первым же встречным, – поддалась его улыбке Рада.

– Какой же я первый встречный?

– Мы только сегодня познакомились. Я о тебе ничего не знаю.

Юноша откинулся на ствол дерева. Теперь он оказался за спиной у Рады, и она услышала его смех:

– Ну как не знаешь, я же тебе рассказал: я сын купца Филиппа Белолебедя. Живу с отцом и братом Русланом. Точнее, брат все время по поручениям отца разъезжает, а я дома чем могу помогаю.

– А вдруг ты врешь? – пожала плечами Рада, хотя прекрасно знала, что Володя говорит правду.

– Ты же видела сегодня моего отца!

– Да откуда мне знать, что это тот самый Белолебедь? Я его прежде никогда не видела.

И снова ложь. Володя оказался намного честнее Рады, и это могло погубить их обоих.

– А я вас познакомлю! – вдруг воскликнул он.

Девушка, не веря, обернулась к юноше. Неужели приворотное зелье начало действовать?

– Познакомлю, – повторил Володя в ответ на взгляд Рады. – Хочешь?

– Ради поцелуя познакомишь? – уточнила она, прищурившись. – И как ты меня представишь отцу?

Юноша замолчал. Взор его затуманился раздумьями, но Володя довольно быстро принял решение:

– Будешь моей невестой. Надеюсь, после этого я заслужу не только поцелуй?

Четыре года назад

Серебряная пыль тумана нависла над низинами, над пожухлой травой и извилистыми ручьями. Тетка подняла Раду ранним утром, когда рассвет едва занимался. Девушка встала, нехотя потирая глаза.

– Сегодня едем на базар, – объяснила Ягиня. – Продадим травы, купим отрез ткани. Надо бы тебе сшить новую рубаху. И сарафан. А то эти совсем прохудились.

Рада зевнула. Потом смысл теткиных слов дошел до сонного сознания девушки, и она встрепенулась. Последний раз Рада была на базаре давно, еще в старой жизни – с матушкой и сестрами. Воспоминание ядовитой змеей обвило сердце, пустило отраву по телу, но девушка лишь помотала головой, отгоняя прошлое на принадлежащее ему место – в забытье. С тех пор Рада стала вдвое старше.

Впервые тетка позвала ее с собой на базар. Несколько лет девушка просидела в лесной глуши, не выходила в деревню, общалась только с Ягиней, Кощеем да с его подарком-зеркалом. В Сосенках считали, что Рада погибла в пожаре вместе с семьей. Тетка решила никого не разубеждать. Мало ли, Белолебедь вновь явится, испугается, что на его наследство покушаются.

За время изгнания девушка подросла, побледнела, схуднула. Черты лица потеряли детскую мягкость. Теперь никто не признал бы в ней прежнюю Раду, подумали бы, что просто похожа девка, поэтому Ягиня и решилась взять воспитанницу на базар.

И боязно, и любопытно было выйти в люди. Девушка со вздохом оглядела старый сарафан, но более достойного наряда у нее не нашлось. Одевшись, Рада взяла в руки зеркало. Провела пальцами по позолоченной оправе, не решаясь взглянуть на себя. Отражение изменилось за годы. И менялось оно совсем не так, как сама девушка. В зеркале ее кожа с течением времени становилась все бледней, а потом принялась чернеть и гнить. Глаза запали внутрь, оставив вместо себя мрачную пустоту. Кожа обтягивала кости так плотно, будто была мала Раде. Девушка дотронулась пальцами до губ, и отражение повторило за ней по-своему: гнилой палец с длинным острым ногтем коснулся иссохших губ.

В зеркале она была мертва.

Много времени понадобилось Раде, чтобы осознать это. Не скоро она поняла слова Кощея о том, что отражение покажет, как она выглядит на самом деле. Быть может, тетка и воскресила, вымолила ее жизнь у Мораны, но тьма уже поселилась внутри девушки. Тьма связала ее с царством мертвых. И через зеркало Рада могла увидеть свой истинный облик, который приобрела в этом царстве. Никто из живых не знал, как она выглядит на самом деле, и скрыть тайну было легко – всего лишь избегать зеркал.

Девушка запрятала Кощеев подарок под лавку и вышла к тетке. Та уже собрала большую корзину: с травами, грибами, ягодами да прочими мелочами, что можно продать на базаре.

– Готова ехать? – спросила Ягиня.

Девушка кивнула. Еще бы! Пора возвращаться к жизни. Тетка взяла ее за руку и повела через лес в сторону деревни. По дороге Ягиня навела на себя морок и из старухи превратилась в молодую женщину, чтобы никто не узнал в ней странную лесную отшельницу. Правду говорили деревенские, что Ягиня – колдунья. Но Рада не боялась ее. Потусторонние силы стали для девушки чем-то обыденным, да и если бы тетка хотела навредить ей, давно бы уже это сделала. Она же, наоборот, заботилась о девушке. Пригрела ее, объясняя, что пожалела дочку погибшей подруги, но Рада чувствовала, что Ягиня немного лукавит: была еще какая-то неведомая причина, которая их сближала. Но на честном ответе девушка не настаивала, достаточно было и того, что ее спасли, поят и кормят.

В деревне Ягиня представилась путницей. Нашла семью, которая в тот день тоже отправлялась на базар, и упросила подвезти ее с «дочкой» на телеге. Пешком они бы добирались долго. Рада прежде хорошо знала дорогу до града. Тот находился далеко от Сосенок, и пару часов пути девушка провела, устроившись комочком в углу телеги. А когда снаружи послышались веселые голоса, и лошади сбавили ход, она поняла – добрались. Ягиня потянула Раду за собой. Ноги онемели, и девушка едва вылезла из телеги.

Звуки и яркие краски оглушали. Рада озиралась по сторонам, крепко держа тетку за руку, страшась остаться одна. Несколько рядов лавок, бродячие артисты, мальчишки-попрошайки, зазывалы, толпа людей…

– Травы, ягоды! – закричала тетка, не дав Раде опомниться.

Ягиня держала корзину с товаром перед собой и пробиралась через ярмарку. Иногда она останавливалась возле покупателей и рассказывала про ту или иную траву. Рада же хваталась за юбку тетки и пряталась за ней. Привыкать к окружающему миру пришлось долго. Несколько часов кряду они с Ягиней бродили по базару, а девушка не могла вымолвить и слова. Воспоминания, будто пощечины, хлестали ее: вот здесь она с матушкой выбирала ткани для сарафана, тут с сестрами восхищалась выступлением скомороха, а там – вздыхала над диковинными заморскими фруктами. Рада зажмурилась. Прошлое не желало отпускать ее.

Ягиня тем временем довела девушку до площади и устало плюхнулась на лавку. Корзина с товаром опустела вдвое.

– На ночь здесь останемся, – тетка указала на постоялый двор. – Утром распродам все, тогда купим тебе тканей и поедем с той же семьей.

Ягиня еще что-то говорила, но Рада отвлеклась. Она постепенно начала привыкать к шуму вокруг и теперь рассматривала площадь. Люди расступались, пропуская богатую повозку, а лошади громко стучали копытами.

– Идем, – тетка вновь повела воспитанницу по базару.

Рада с непривычки еле передвигала уставшие ноги, измученно плетясь за теткой. Та тоже выбилась из сил. Голос ее стал тише, почти слился с гомоном шумной толпы. Девушка обрадовалась, когда очередной покупатель остановил Ягиню: значит, можно передохнуть. Рада прислонилась к деревянной стене одной из лавок и огляделась.

Вдруг сердце екнуло. Она увидела его. Белолебедя.

Дыхание сперло, нахлынул страх.

Он. Эта гниль. Надменная морда.

Ягиня потрясла Раду за плечо, заставляя очнуться. Она проследила за взглядом воспитанницы и поняла, в чем дело.

– Выродок, – процедила тетка.

Девушка почувствовала, как мелко трясутся руки. Белолебедь стоял возле лавки и, судя по всему, торговался. Он держал объемный кошель, и очертания монет проступали через ткань. Это богатство должно было принадлежать Раде, если бы купец не убил ее семью.

Пальцы тетки впились в ее плечо. Девушка подняла на Ягиню взбешенный взгляд.

– Успокойся, – сухо сказала тетка. – Еще успеешь забрать свое. Отомстишь. Но сейчас не время. Идем, – Ягиня поманила девушку за собой.

Рада медленно кивнула. Она понимала, что тетка права, но нутро сопротивлялось бездействию. Подлец, убийца, выродок! Он заслуживал мести!

За своими мыслями девушка не заметила, как Ягиня скрылась в толпе. Тетка шагала где-то впереди, не оборачиваясь, и Рада едва видела ее сквозь многочисленных посетителей ярмарки. Она хотела нырнуть за теткой, но не могла просочиться меж людей, постоянно наталкивалась на кого-то и теряла Ягиню из виду. Вскоре та совсем пропала. Девушка впустую озиралась вокруг и чувствовала отчаяние. И злость. Даже здесь виноват оказался Белолебедь. Его она до сих пор прекрасно видела: с довольной жирной рожей он стоял возле лавки, а позади него крутились двое богато одетых молодцев – должно быть, сыновья.

Рада решила вернуться на то место, где разлучилась с теткой. Рассчитывала, что, когда та обнаружит потерю, пойдет искать воспитанницу именно сюда. Девушка вновь прислонилась к стене торговой лавки и принялась наблюдать за Белолебедем.

– Володя, Руслан, – подозвал тот сыновей.

Убийца вручил им по мешочку монет и махнул рукой. Обрадованные юноши разошлись в разные стороны, а Белолебедь, провожая их взглядом, вдруг посмотрел прямо на Раду. По телу девушки побежали мурашки. Она сделала пару шагов в сторону и скрылась за лавкой, а потом понеслась вдоль базарных рядов.

Вскоре от бега закололо в боку. Рада в изнеможении остановилась возле одной из лавок и согнулась пополам. Закашлявшись, девушка дрожащей рукой вытерла губы. Страх медленно покидал ее, словно огонь угасающую лучину. Быть может, купец и не видел Раду, а может, не узнал. Гадать поздно. Девушка выпрямилась и принялась озираться вокруг. Теперь придется искать Ягиню и объясняться перед ней, но главное, самое страшное позади.

Рада медленно побрела вдоль лавочных рядов. Она пыталась различить теткин голос, услышать его среди толпы, но напуганное сердце стучало слишком громко. Девушка закусила губу. Надо сосредоточиться. Проклятый Белолебедь!

И словно по зову ненависти она увидела Руслана, сына купца Белолебедя. Он стоял возле лавки с заморскими фруктами и, судя по увесистому мешочку с монетами, привязанному к поясу, мог скупить половину стола. Но Руслан с сосредоточенным видом рассматривал товар, принюхивался и задавал торговцу вопросы. Рада со злостью глядела на капризного юношу, получившего то, что должно было принадлежать ей. Ненависть перемежалась с жаждой мести, единственный способ утолить которую – забрать свое. Это были ее деньги. Словно завороженная, девушка приблизилась к Руслану и остановилась позади него, сама не понимая, на что готова решиться. Сын Белолебедя был так занят выбором фруктов, что не замечал ничего вокруг. Рада потянулась к мешочку с монетами, неожиданно легко сорвала его с пояса Руслана и несколько секунд стояла, просто смотря на добычу в руке. Осознав, что натворила, она округлила глаза. Никто ее не остановил, не окликнул – значит, кражу не заметили, и Рада, прижав мешочек к груди, поспешила прочь.

Руслан нагнал ее через пару шагов. Грубо схватив за локоть, он развернул девушку к себе. Не успела она открыть рот, чтобы оправдаться, как юноша выдернул у нее из рук и спрятал за пазуху свои монеты.

– Ну, стражу звать? – усмехнулся он, все еще крепко держа девушку и не позволяя ей убежать.

– Я не воровка! – шепотом ответила Рада.

– Да ну?! – притворно удивился Руслан.

Девушка закусила губу. На помощь юноша пока никого не позвал, что уже было хорошо, но и отпускать явно не собирался. Решил, наверно, разобраться сам. У Рады был шанс избежать наказания, надо лишь найти правильные слова.

– Я просто познакомиться хотела. Ты мне понравился. – Девушка сама подивилась невозмутимости и легкости, с которой солгала.

– Ну да, потому и обворовать решила.

Юноша не поверил ей. Но Рада не собиралась отступаться. По рассказам тетки она знала, что хороша внешне – черные волосы, заплетенные в толстую косу, хрупкая фигурка и румянец смущения могли стать ее спасением. Девушка слегка улыбнулась и свободной рукой поправила выбившиеся пряди.

– Не знала, как внимание привлечь, – снова спокойно соврала она.

Юноша хохотнул:

– Значит, настолько сильно понравился тебе?

– Да.

– Тогда поцелуй меня.

Улыбка тут же слетела с губ Рады, будто ее унес ветер. Руслан понимал, что девушка врет и на его условие не согласится. Спесивый мальчишка оказался под стать своему отцу. Он подошел еще ближе к Раде и повторил:

– Целуй, не то стражу позову.

Он испытывал свою жертву. Издевался над ней, чувствуя власть.

Раде пришлось подчиниться. Девушка приблизилась к губам юноши, но едва между ними осталось полпяди, как она врезала Руслану промеж ног и вырвала локоть из его хватки. Он не успел даже вскрикнуть, лишь согнулся и глухо застонал. Девушка воспользовалась секундой его слабости, чтобы кинуться наутек. Она второй раз за день побежала вдоль лавок в поисках укрытия, свернулась клубочком в темном углу и долго переводила дыхание, глотая горькие слезы.

«Ненавижу», – Рада раскачивалась взад-вперед. – «Ненавижу. И отомщу».

Прошло, кажется, несколько часов. Чудом Ягиня обнаружила воспитанницу в зазоре между лавками и, причитая, потащила ее к постоялому двору. По дороге Рада призналась, что натворила.

– Лупить тебя надо, дуреха! – в сердцах крикнула Ягиня.

Девушка лишь покачала головой. Вряд ли удары хворостом выбьют из нее жажду мести и память о том наслаждении, что она испытала, украв монеты у Руслана. Это был момент ее власти. Ее свободы.

Ягиня довела воспитанницу до постоялого двора. Заплатила за две койки и наказала Раде больше не впутываться в неприятности. Девушке пришлось смиренно дожидаться тетку остаток вечера, пока та бродила по базару. Заняться было нечем, время тянулось медленно. Да еще и в животе заурчало – последний раз Рада ела в телеге по пути в град. Девушка слонялась по избе, валялась на койке, без особого желания пытаясь заснуть, и, намаявшись, решила спуститься в трапезную. С лестницы второго этажа она разглядела темный зал: несколько лавок вдоль стен и полупустых столов. Народу было немного. Видно, все еще гуляли по ярмарке. Запах выпечки выманил Раду из укрытия, и она осторожно зашагала по ступеням, размышляя, как ей раздобыть еды: выпросить у сердобольных теток, которые сидели за дальним столом, или договориться с хозяином постоялого двора, чтобы дал в долг. Или украсть с кухни? Печальный опыт воровства она за сегодняшний день успела приобрести.

Пока девушка в раздумьях стояла внизу лестницы, до нее донесся тихий голос:

– Эй, девка? Ну-ка подь сюда.

Рада не сразу поняла, что обращаются к ней. Безотчетно повернувшись на голос, она увидела бородатого старика, который подзывал ее пальцем.

– Иди-иди, не бойся. – Он указал взглядом на ароматные яства на столе.

Слишком заманчиво. Просто и в то же время опасно: мало ли что задумал дед? Ягиня явно не обрадуется, узнав, что воспитанница общается с незнакомцами. Но живот Рады вновь громко заворчал от голода, и, вздохнув, она шагнула к старику. Тот указал ей на лавку напротив и отломил кусок свежей булки. Этот жест окончательно уговорил девушку сесть.

Она жадно ела и старалась не замечать, с каким любопытством старик разглядывает ее. Не знала, что за мысли роятся в его голове, и не желала знать. Хотела лишь наесться да побыстрее отправиться наверх, тем более странный дед и не держал ее, даже не заговорил больше.

– Спасибо, – кивнула она, когда собралась уходить.

– Погоди, – остановил старик девушку. Она съежилась под его взглядом. – Я видел, как ты стащила кошель у мальчишки.

Рада понимала: надо отнекиваться. Не она, не стащила, показалось. Но во рту пересохло, будто и не хлебала она только что молоко вприкуску с булкой.

– Не бойся, никому об этом не скажу, – продолжил старик. Он говорил спокойно, без обвинений. – Вижу, тьма в тебе живет. По жилам течет, тебя питает, точно кровь.

Его слова, как и тьма, холодком потекли по венам. Рада пристально посмотрела на деда. Странный он: вроде седой и морщинистый, а глаза яркие, как у молодца. Руки крепкие, сильные, совсем не старческие. Будто он на себя морок наводит, как Ягиня, чтоб людей обманывать.

– Тьму надо кормить, иначе она вырвется, чтобы самой найти пропитание. Она заставила тебя украсть кошель.

Девушка опустила глаза. Да нет, не тьма, а жажда мести. Или они связаны?

– Я могу помочь. – Старик обмакнул блин в сметану и запил его киселем. – У меня несколько учеников, похожих на тебя.

– Помочь чем? – неловко уточнила Рада.

– Научить воровству и обману.

Девушка покачала головой. Дед настоял:

– Не отказывайся раньше времени, слухай дальше. Научу, как красть незаметно, чтоб тебя не поймали. Ты девка ладная, так что обучу и красой пользоваться, чтоб людей зачаровывать да отвлекать. Все может стать твоим. Несправедливо же, что у одних деньги есть, а у других нет?

Старик улыбнулся, когда Рада вновь подняла на него взгляд. Смог приманить ее словами скользкими, завлечь в опасные сети. Ловко заговорил о несправедливости – именно она изъедала девушку изнутри.

Хлопнула дверь. Рада вздрогнула, увидев у входа Ягиню. Не заметив воспитанницу, тетка пошла к хозяину постоялого двора, и у девушки был шанс незаметно вернуться в горницу. Она тут же вскочила с места и понеслась к лестнице.

– Надумаешь учиться – приходи ко мне, – догнали ее слова старика. Он говорил полушепотом, и все же голос его казался необычайно громким. – Спросишь меня у местных, они подскажут, как найти.

Рада остановилась на нижней ступени и обернулась:

– А как зовут вас?

– Дед Морок, – улыбнулся лжестарик, обнажая крепкие белые зубы.

***

Крупные снежные хлопья падали с неба и мгновенно сгорали в костре, разведенном на окраине леса. Вокруг огня, нахохлившись от холода, как воробьи, сидели ученики. Все искоса посматривали друг на друга, украдкой разглядывали, с кем придется работать бок о бок. То же делала и Рада. Еще когда все рассаживались подле костра, она изучила окружающих. Тут были и совсем малые дети, которые едва отлипли от материнской юбки, и почти взрослые, одного с Радой возраста. Оранжевый свет бликами ложился на их лица, изменял и заострял черты, будто наводил морок.

Лишь с наступлением стужи Радислава решилась обратиться к Мороку. В те несколько месяцев, что прошли с их первой встречи, девушка привыкала к жизни среди людей да пыталась унять бдительность тетки. Поначалу Ягиня не отпускала воспитанницу от себя. Следила за ней, водила почти что за руку, ругала, чуть Рада делала шаг в сторону. Наверняка боялась, что девчонка снова натворит глупостей. Но девушка вела себя послушно. Внимала каждому слову тетки, помогала привлекать покупателей, всучивала им травы подороже. Ягиня успокоилась. Вскоре тетка стала давать Раде отдельную корзину, чтобы они могли разбредаться по разным рядам ярмарки и быстрее продавать товар, а потом настолько привыкла к труду воспитанницы, что и вовсе решила отпускать ее в град одну. Чай, не пропадет девка.

Этим-то Рада и воспользовалась. Студень-месяц ворвался в ее жизнь хлесткими ветрами да снежными бурями, и в очередной вечер, проведенный на базаре, девушка решила погреться и передохнуть на постоялом дворе. Усевшись за стол, она вспомнила деда Морока и спросила про старика у хозяина. Тот сразу понял, о ком идет речь, и вскоре Морок сам нашел Раду. Назвал время и место, где начнет обучать ее, и теперь девушка с остальными учениками сидела перед костром.

Дед ходил позади них. Рада слышала хруст снега за спиной и тихие речи старика, который рассказывал об искусстве обмана и воровском деле. Ученики, видно, все оказались здесь в первый раз. Они хоть и старались слушать Морока внимательно, но старшие то и дело рассматривали округу, а младшие ловили снежинки языками, баловались. Рада сидела смирно. Она насупила брови и вслушивались в слова деда, который обещал ей восстановить справедливость.

– В ваших душах течет тьма. Она обволакивает, придает вам силы, ведет вперед. Она настолько жадно рвется наружу, что хочет управлять вами. Так питайте ее, чтобы она, как сытая кошка, свернулась клубком и уснула. Каждый из вас одарен – кто-то быстротой и ловкостью, кто-то очарованием, что усыпляет бдительность, кто-то хитростью. Я научу вас, как развить способности

– А вам-то какая выгода? – подал голос один из старших учеников. Он развернулся, чтобы посмотреть на Морока, но тот оказался вовсе не за его спиной, как подсказывали звуки шагов, а в стороне. Вводить в заблуждение – талант старика, не поспоришь.

– Мне? – улыбнулся дед Морок. Его бледно-голубые глаза походили на лед. – Мне это в удовольствие.

Ученики, кажется, удовлетворились ответом старика. А, может, просто побаивались его или того, что он их выгонит из круга, если будут задавать лишние вопросы. Снова позади ребят заскрипел снег под валенками Морока.

– Перейдем к важному. Запомните несколько правил плутовства. Первое: знайте, кто вы и какова ваша цель. Ну-ка, кто ведает?

Старик замолчал, давая ребятам время подумать над ответом.

Раде не нужно было размышлять: она, некогда ограбленная и убитая, хочет мести. Она желает разрушить жизнь Филиппа Белолебедя, размолоть ее в прах, как сухую траву в ступке. Вместе с купцом в мыслях появился и его сын, этот выскочка Руслан. «Яблочко от яблони недалеко упало», – фыркнула про себя девушка. Она припомнила наглые губы юноши, искривленные в ухмылке, и щеки тут же стали пунцовыми.

– Правило второе, – дед Морок прервал размышления учеников. – Не спешите. Наблюдайте за людьми и окружением. Выбирайте цель не самую притягательную, а самую податливую.

С этим правилом Радислава соглашаться не спешила. Месть богатейшему купцу – дело явно не самое простое.

– Правило третье, – рассказывал Морок. – Знайте свои сильные стороны. Развивайте их. Используйте ловкость, скорость, хитрые речи. Правило четвертое: знайте, что делать дальше, куда бежать, что говорить, если вас поймают.

Ученики кивали головами, заучивая правила. Рада запоминала и сразу пыталась прикинуть ответы. Но ничего путного пока не шло на ум – она не знала ни своих сильных сторон, кроме красоты, ни что делать, если поймают. Наверняка решение придет само собой, когда она окажется в опасности.

– И правило пятое: не забывайте, что вы не одни такие, потому следите за собственными вещами. Вот это чье?

Ученики непонятливо обернулись на Морока. Старик хитро улыбнулся и достал из-за пазухи рукавички одного из мальчишек. Тот проверил карманы и изумленно уставился на деда. Остальные дети один за другим принялись выворачивать карманы и тоже обнаружили пропажу вещей. Морок рассмеялся. Он принялся раздавать все обратно, приговаривая:

– Пятое правило вы все дружно провалили. Что ж, посмотрим завтра, как вы усвоили первые четыре.

– Как посмотрите? – подняла взгляд Рада, чувствуя, что тело щекочет нервная дрожь.

Морок отдал ей украденный платок:

– Посмотрю, как вы умеете обманывать людей. Задание на завтра: своровать и принести мне чужую вещь. Готовы? Кто не готов – может сейчас уйти и не возвращаться. Кто выполнит задание – продолжит обучение. А я посмотрю, на что вы способны, и подскажу, как развить ваши таланты.

Поляна наполнилась гомоном голосов. Ученики наперебой задавали вопросы, волновались, оправдывались. Морок поднял вверх руку, призывая ребят к молчанию.

– Задание вы получили, – отрезал он. – Осталась самая малость – выполнить его. Тем более, многие из вас уже пробовали нечто подобное. Не правда ли?

Старик обвел взглядом стушевавшихся учеников. Он улыбнулся, но улыбка не казалась доброжелательной, скорее жесткой и острой, как лед. На прощание Морок махнул рукой и, развернувшись, отправился в лес, а вслед за ним с тулупа рассыпались снежинки.

После ухода старика дети стали искать поддержку друг в друге. Они знакомились, обсуждали предстоящий день. Раду тоже втягивали в разговор. Она отвечала бездумно, а сама смотрела на огонь и понимала, что провалит завтрашнее задание.

Рада дыхнула теплом на замерзшие руки, потерла лицо. Который час она блуждала по базару, не решаясь выполнить наказ Морока. Как он учил, девушка изучала людей, выбирала себе добычу, но не могла найти никого по вкусу. Казалось, стоит ей подойти к человеку, как он обо всем догадается.

Слишком сложное задание дал старик. Верно, ошибся он в Раде. Увидел тьму, да, похоже, не столь она властна над девушкой.

По базару бродили и другие ученики Морока. Кто-то был растерян, как Рада, кого-то она, наоборот, с досадой провожала взглядом – видела, как те с улыбкой направлялись к выходу. Значит, выполнили задание старика, несут ему украденную вещь. Надо бы тоже поторапливаться. А то, чего доброго, Морок махнет рукой да не дождется девушку. Не столь ее привлекало воровство, как желание учиться у старика. Он ведь многое умел. И морок наводил, и словами сладкими манил – такие способности Раде пригодились бы.

Она медленно ступала меж базарных рядов. В который раз прошлась по своим же следам – столько кругов успела сделать! Выучила каждую лавку, каждый закоулок. Наверняка и торговцы уже ее приметили, запомнили. Девушка с раздражением рассматривала посетителей, пока не выхватила взглядом одного мужчину. Он шел быстро, и кошель метался на его боку. Легкая добыча. Рада заторопилась следом, пристроилась позади незнакомца, стараясь идти с его скоростью. В висках застучало – девушка с ужасом думала о том, что сейчас ей предстоит протянуть руку и вырвать кошель. А что потом? Вдруг мужчина обернется, поймает ее? С Русланом именно так и случилось. И вряд ли этого незнакомца устроят льстивые речи о том, что он понравился Раде.

Мужчина резко остановился на повороте. Девушка едва не врезалась в него и, не тратя времени на раздумья, схватила кошель. В груди тут же похолодело – незнакомец почувствовал ее движение и начал оборачиваться. Бежать?

– Дяденька! – воскликнула Рада. – Дяденька, я за вами гналась, кричала, а вы меня не слышали?

Мужчина сдвинул брови. Девушка держала его за локоть и молилась, чтобы он не заметил, как она спрятала украденный кошель в карман.

– Дяденька, у вас тот мальчишка что-то схватил с пояса, – напропалую врала Рада, указывая в толпу. Благо, там и правда виднелось какое-то копошение, люди спешили, наталкивались друг на друга.

Мужчина потянулся к боку и увидел пропажу. Не успел он открыть рот, как Рада снова заговорила:

– Такой темненький мальчик, в драном тулупе и без шапки. Да что ж стоите, бегите скорее за ним, а то уйдет! Скорее!

Девушка потянула мужчину за локоть. Он поддался напору и по наитию зашагал к толпе. Рада сглотнула. Досчитала мысленно до трех и побежала в обратную сторону. Дорогу до выхода с ярмарки она знала хорошо. Да и тьма помогала – вела девушку, придавала сил, теплом разливалась по телу. Рада сжимала руку в кармане. Кошель был тяжелый, толстый, с вышивкой по бокам. Она явно не простака ограбила.

У выхода с базара Рада замедлилась. Не хватало еще, чтобы стража заметила неладное и обыскала девушку. И так от бега раскраснелось лицо, а дыхание сбилось. Рада неспешно прошла под аркой, обозначающей вход на ярмарку, и затерялась в толпе горожан. Только потом, спрятавшись в темном проулке меж домами, она вытащила кошель. Рассматривать не стала. Убедилась, что добыча на месте, и вернула ее в карман. Взглянула на свои руки – они до сих пор дрожали, будто в водном отражении, по которому пошла рябь. Девушка долго пряталась в проулке, чтобы прийти в себя. Потом увидела одного из учеников Морока – того юношу, который спрашивал про выгоду для старика – и попросилась идти с ним. Тот кивнул.

К вечеру ребята вновь собрались вокруг костра. Рада подметила, что учеников стало меньше – многие места пустовали. Не все справились с заданием Морока.

Старик появился неожиданно. Вот под деревьями закружились снежинки, образуя плотную фигуру – а вот уже Морок выходит из леса. Он пристально осматривал учеников. Кто-то из них радостно улыбался, кто-то хмурился. Рада глядела на Морока в упор. Берет он ее в ученицы или нет? Старик остановился в нескольких шагах от ребят. Странно, но сегодня он выглядел гораздо моложе: разгладились морщины, посвежела кожа, а глаза сияли, будто подсвеченные солнцем драгоценные камни. Морок обвел всех взглядом, хмыкнул и произнес:

– Правило шестое: у вас может не получиться с первого раза, но главное – желание и упорство. Те, кто не пришел, такими качествами не обладают, поэтому в ученики мне не годятся. Все же, кто сегодня явились, с чужой вещью или с пустыми руками, станут моими учениками.

Рада покачала головой. Она не могла понять свои ощущения. Довольна ли собой? Понравилось ли ей красть? Или страх затмил все остальные чувства? Девушка помяла в кармане кошель с монетами и улыбнулась – все-таки это было приятно, пусть и обворовала она не Белолебедя, а другого напыщенного купца.

Морок объявил, что будет разговаривать с каждым из ребят по отдельности. Он подзывал ученика, расспрашивал его о прошедшем дне, а украденную вещь выкидывал в костер. Настала очередь Рады. Девушка подошла к старику. Да и не к старику, к мужчине – не старому, но зрелому. Как она раньше спутала его возраст? Морок отвел ее подальше, чтобы никто не подслушивал разговор, улыбнулся и неожиданно похвалил:

– Ты находчивая, слова твои своруют больше, чем руки. Дар чаровницы.

Девушка недоверчиво покачала головой:

– И что это значит?

– Значит, что обучать тебя буду. А это, – Морок указал на украденный кошель, который неуверенно протягивала Рада, – кинь в огонь. У тебя в жизни еще много монет будет, вот увидишь.