Очарованная тьмой

Глава 3.2 Четыре года назад. Руслан

Серебряная пыль тумана нависла над низинами, над пожухлой тропой и извилистыми ручьями. Тётка подняла Раду ранним утром, когда рассвет едва занимался. Девушка встала, нехотя потирая глаза.

— Сегодня едем на базар, — объяснила Ягиня. — Продадим травы, купим тебе отрез ткани. Надо бы тебе сшить новую рубаху. И сарафан. А то эти совсем прохудились.

Рада зевнула. Потом смысл тёткиных слов дошёл до сонного сознания девушки, и она встрепенулась. Последний раз она была на базаре давно, ещё в старой жизни — с матушкой и сёстрами. Воспоминание ядовитой змеёй обвило сердце, пустило отраву по телу, но девушка лишь покачала головой, отгоняя прошлое на принадлежащее ему место — в забытье. С тех пор Рада стала вдвое старше.

Впервые тётка позвала её с собой на базар. Несколько лет девушка просидела в лесной глуши, не выходила в деревню, общалась только с Ягиней, Кощеем да с его подарком-зеркалом. В деревне её считали мёртвой — якобы Рада погибла в пожаре вместе с семьёй. Тётка решила никого не разубеждать. Мало ли, Белолебедь вновь явится, испугается, что на его наследство покушаются.

За время изгнания девушка подросла, побледнела, схуднула. Черты лица потеряли детскую мягкость. Теперь никто не признал бы в ней ту Раду, подумали бы, что просто похожа девка. И лишь благодаря этому Ягиня решилась взять воспитанницу с собой на базар.

Девушка сначала рухнула обратно на лавку, прогоняя сон, потом встала. И боязно, и любопытно было выйти в люди. Она со вздохом оглядела старый сарафан, но более достойной одёжи у неё не нашлось. Одевшись, Рада взяла в руки зеркало. Провела пальцами по позолоченной оправе, не решаясь взглянуть на себя. Отражение изменилось за годы. И менялось оно совсем не так, как сама девушка. В зеркале её кожа сначала бледнела, потом принялась чернеть и гнить. Глаза запали внутрь, оставив вместо себя мрачную пустоту. Кожа обтягивала кости так плотно, будто была мала Раде. Девушка дотронулась пальцами до губ, и отражение повторило за ней по-своему: гнилой палец с длинным острым ногтем коснулся иссохших губ. В зеркале она была мертва.

Много времени понадобилось Раде, чтобы осознать это. Не скоро она поняла слова Кощея о том, что отражение покажет её настоящую. Быть может, тётка и воскресила её, вымолила эту жизнь у Мораны, но тьма уже поселилась внутри девушки. Эта тьма связала её с царством мёртвых. И через зеркало Рада могла узнать свой истинный облик, который приобрела в этом царстве. Никто из живых не знал, как она выглядит на самом деле, и скрыть тайну было легко — всего лишь надо избегать зеркал.

Девушка запрятала Кощеев подарок под лавку и вышла к тётке. Та уже собрала большую корзину: с травами, грибами, ягодами да прочими мелочами, — то, что можно продать на базаре.

— Готова ехать? — спросила Ягиня.

Девушка кивнула. Ещё бы! Пора было возвращаться к жизни. Тётка взяла её за руку и повела через лес, в сторону деревни. По дороге она навела на себя морок, и из старухи превратилась во вполне молодую женщину, чтобы никто не узнал в ней странную лесную отшельницу. Правду говорили деревенские, что Ягиня — колдунья. Но Рада не боялась её. Потусторонние силы стали для неё чем-то обыденным, да и если бы тётка хотела навредить ей, давно бы уже это сделала. Она же, наоборот, заботилась о девушке. Пригрела её, объясняя, что пожалела дочку погибшей подруги, но Рада чувствовала, что Яга немного лукавит: была ещё какая-то неведомая причина, которая их сближала. Но на честном ответе девушка не настаивала, достаточно было и того, что её спасли, поят и кормят.

В деревне Ягиня представилась путницей. Нашла семью, которая в тот день тоже собиралась на базар, и упросила подвезти её с «дочкой» на телеге. Пешком они бы добирались долго. Рада прежде хорошо знала дорогу до града. Тот находился далеко от их деревни, потому пару часов пути девушка провела, устроившись комочком в углу телеги. А когда снаружи послышались весёлые голоса, и лошади сбавили ход, она поняла — добрались. Ягиня потянула Раду за собой. Ноги онемели, и девушка едва вылезла из телеги. Звуки и яркие краски тут же оглушили её. Она озиралась по сторонам, крепко держа тётку за руку, потому как боялась остаться одна. Несколько рядов из лавок, бродячие артисты, мальчишки-попрошайки, зазывалы, куча людей…

— Травы, ягоды! — закричала тётка, не дав Раде опомниться.

Ягиня держала корзину с товаром перед собой и пробиралась через ярмарку. Иногда останавливалась перед покупателями и рассказывала про ту или иную траву. Рада же хваталась за юбку тётки и пряталась за ней. Привыкать к окружающему миру пришлось долго. Несколько часов кряду они с Ягиней бродили по базару, а девушка не могла вымолвить и слова. Воспоминания, словно пощёчины, хлестали её: вот здесь она с матушкой выбирала ткани для сарафана, вот тут с сёстрами хлопала и восхищалась выступлением скомороха, а там — вздыхала над диковинными заморскими фруктами. Рада зажмурилась. Прошлое тяжёлым шлейфом тащилось за ней.

Ягиня тем временем довела девушку до площади и устало плюхнулась на лавку. Корзина с товаром опустела вдвое.

— На ночь здесь останемся, — тётка указала на постоялый двор. — Утром распродам всё, тогда купим тебе тканей и поедем с той же семьёй.

Ягиня ещё что-то говорила, но Рада отвлеклась. Она постепенно начала привыкать к шуму вокруг и теперь рассматривала площадь. Люди расступались, пропуская богатую на вид повозку, а лошади громко стучали копытами.

— Идём, — тётка вновь повела воспитанницу по базару.

Ноги устали. Рада с непривычки еле передвигала их, устало плетясь за тёткой. Та тоже, видно, выбилась из сил. Голос её стал тише, почти слился с шумной толпой. Девушка обрадовалась, когда очередной покупатель остановил Ягиню, значит, можно было передохнуть. Рада прислонилась к деревянной стене одной из лавок и огляделась.

Вдруг сердце ёкнуло. Она увидела его. Белолебедя.

Дыхание спёрло. Страх нахлынул, и девушка не заметила, как покачивается, будто пыталась вновь запустить дыхание по телу.

Он. Эта гниль. Надменная морда.

Ягиня потрясла Раду за плечо, заставляя очнуться. Она проследила за взглядом воспитанницы и поняла, в чём дело.

— Выродок, — процедила тётка.

Девушка почувствовала, как мелко трясутся руки. Белолебедь стоял возле лавки и, судя по всему, торговался. В руках он держал объёмный кошель, и очертания монет проступали через ткань. Это богатство должно было принадлежать Раде, если бы купец не убил её семью.

Пальцы тётки впились в её плечо. Девушка поняла на Ягиню взбешённый взгляд.

— Успокойся, — сухо сказала тётка. — Ещё успеешь забрать своё. Отомстишь. Но сейчас не время. Идём, — Ягиня поманила девушку за собой.

Рада медленно кивнула. Она понимала, что тётка права, но нутро сопротивлялось бездействию. Подлец, убийца, выродок. Он заслуживал мести.

За своими мыслями девушка не заметила, как Ягиня скрылась в толпе. Тётка шагала где-то впереди, не оборачиваясь, и Рада едва видела её сквозь многочисленных посетителей ярмарки. Она хотела нырнуть за тёткой, но не могла просочиться меж людей, постоянно наталкивалась на кого-то и теряла тётку из виду. Вскоре та совсем пропала. Девушка впустую озиралась вокруг и чувствовала отчаяние. И злость. Даже здесь виноват оказался Белолебедь. Его она до сих пор прекрасно видела. Он с довольной жирной рожей стоял возле лавки, а позади него крутились двое богато одетых молодцев — видимо, его сыновья.

Рада решила вернуться на то место, где разлучилась с тёткой. Рассчитывала, что, когда та обнаружит потерю, пойдёт искать воспитанницу именно сюда. Девушка вновь прислонилась к стене торговой лавки и издали наблюдала за Белолебедем.

— Володя, Руслан, — подозвал тот сыновей.

Убийца вручил им по мешочку монет и махнул рукой. Юноши с довольными лицами разошлись в разные стороны, а Белолебедь, провожая их взглядом, вдруг остановился прямо на Раде. Он в упор смотрел в её сторону. Мурашки пошли по телу девушки. Она тут же сделала пару шагов в сторону и скрылась за лавкой, а потом понеслась вдоль базарных рядов.

В боку вскоре закололо от бега. Рада в изнеможении остановилась возле одной из лавок и согнулась пополам. Кашель вырвался из горла, и девушка дрожащей рукой вытерла губы. Страх медленно покидал её, словно по крупинке высыпаясь из песочных часов. Быть может, купец и не видел Раду, либо видел, да не узнал. Гадать поздно. Девушка выпрямилась и принялась озираться вокруг. Теперь придётся долго искать тётку и объясняться перед ней, но, главное, самое страшное позади.

Рада медленно побрела по лавочным рядам. Она пыталась сосредоточиться на тёткином голосе, услышать его среди толпы, но напуганное сердце стучало слишком громко. Девушка закусила губу. Надо было сосредоточиться. Проклятый Белолебедь!

И словно по зову ненависти она вновь увидела то, что связывало её с убийцей. Руслан, сын купца Белолебедя, стоял возле лавки с заморскими фруктами. Судя по увесистому мешочку с монетами, привязанному к поясу, юноша мог скупить половину стола. Но он с сосредоточенным видом рассматривал товар, принюхивался и задавал торговцу вопросы. Рада со злостью смотрела на капризного юношу, которому досталось то, что должно было принадлежать ей. Ненависть перемежалась с жаждой мести, единственный способ утолить которую — забрать своё. Это были её деньги. Девушка, словно заворожённая, приблизилась к Руслану. Остановилась позади него, сама не понимая, на что готова решиться. Сын Белолебедя был так занят выбором фруктов, что ничего не замечал вокруг. Потому Рада протянула руку к мешочку с монетами. Неожиданно легко сорвала его с пояса Руслана и несколько секунд стояла, просто смотря на добычу в руке. Округлила глаза, осознав, что натворила. Никто её не остановил, не окликнул — значит, кражу никто не заметил, и Рада тут же прижала мешочек к груди и развернулась.

Руслан нагнал её через пару шагов. Грубо схватил за локоть и развернул к себе. Не успела она открыть рот в оправданиях, как юноша выхватил свои монеты и спрятал за пазуху. А потом усмехнулся:

— Ну, стражу звать? — он всё ещё крепко держал девушку, не позволяя ей убежать.

— Я не воровка! — шёпотом ответила Рада.

— Да ну?! — напоказ ухмыльнулся Руслан.

Девушка закусила губу. На помощь юноша пока никого не позвал, что уже хорошо, но и отпускать воровку не собирался. Решил, наверно, разобраться сам. У Рады был шанс избежать наказания, надо лишь найти правильные слова.

— Я просто познакомиться хотела. Ты мне понравился. — Девушка сама подивившись невозмутимости и той лёгкости, с которой придумала ложь.

— Ну да, потому и обворовать решила.

Юноша не поверил ей. Но Рада не собиралась отступать от своих слов. По рассказам тётки она знала, что хороша внешне — чёрные волосы, заплетённые в толстую косу, хрупкая фигурка и румянец смущения могли стать её спасением. Девушка слегка улыбнулась и свободной рукой поправила выбившиеся пряди.

— Не знала, как внимание привлечь, — снова спокойно соврала она.

Юноша хохотнул:

— Значит, настолько сильно понравился тебе?

— Да.

— Тогда поцелуй меня.

Улыбка тут же слетела с губ Рады, будто её унёс ветер. Руслан понимал, что девушка врёт и на его условие не согласится. Спесивый мальчишка оказался под стать своему отцу. Он подошёл ещё ближе к Раде и повторил:

— Целуй, не то стражу позову.

Он испытывал жертву. Издевался над ней, чувствуя власть.

Раде пришлось подчиниться. Она приблизила губы к губам юноши, но едва между ними осталось полпяди, как она врезала Руслану между ног и вырвала локоть. Он не успел даже вскрикнуть, лишь согнулся и глухо застонал. А девушка воспользовалась секундой его слабости, чтобы развернуться и кинуться наутёк. Она второй раз за день побежала вдоль лавок в поисках укрытия. Потом свернулась клубочком в тёмном углу и долго переводила дыхание, глотая горькие слёзы.

«Ненавижу», — Рада раскачивалась взад-вперёд. — «Ненавижу. И отомщу».