Очарованные

Глава 2

Все венчание, стоя позади молодых, рассеянно, без интереса следя за красивым старинным обрядом, Лена мучительно соображала – зачем они позвали ее в свидетели? Неужели им до такой степени на нее наплевать? Но им не может, не может быть все равно! Ни Сергею, ни Кате. Болезненно прикусив губу, Лена напряженно смотрела им в спины, точно пыталась найти в них ответ.

Священник подал молодым серебряный стаканчик вина, и они по очереди из него выпили. А Лена вспомнила их совместные ужины, когда она с Сергеем приезжала вечером домой, а дома их уже ждал стол, накрытый Катей, и ее фирменный черничный пирог. Они пили вино, смеялись и шутили. Было непринужденно и весело.

И сейчас Лена до мельчайших подробностей стала припоминать эти вечера – ведь именно тогда Катя и плела свою гнусную сеть, а она, Лена, ничего не замечала! Конечно, наплевать на них, но как обидно! За спиной, с такой хитростью... Обвела вокруг пальца, как последнюю дурочку, и опять строит из себя невинность! Лена зло оглядела Катю с ног до головы.

Из церкви кавалькада машин отправилась на «свадебное заседание» в плавучий ресторан «Оранжевый дракон». И опять ехали безумно долго, хотя до «поплавка» было подать рукой. И, маясь в нескончаемых пробках, Лена наблюдала в передней машине затылки счастливых молодых.

Ресторан «Оранжевый дракон» был похож на замоскворецкий купеческий средней руки особнячок с белым мезонином, над которым торчала неуместная будка с японской, как на пагодах, крышей и шпилем.

Когда Лена со всей честной компанией всходила по дощатому трапу на «поплавок», снаружи обвешанный красными спасательными кругами, она вдруг вспомнила корпоративную вечеринку на теплоходе, бывшую будто в позапрошлой жизни, хотя с тех пор не прошло и года. Тогда-то они и сошлись с Сергеем в сказочной испанской каюте – и точно такие же красные круги висели на стенах корабля, и за иллюминаторами также хлюпала грязно-зеленая вода Москвы-реки. Любит же он пароходы. Подумав о Сергее, Лена усмехнулась без сожаления о прошлом.

На борту их встретила стайка официанток в матросочках во главе с тамадой, которым оказалась изящно, со вкусом одетая и причесанная дама, а не залихватского вида кучерявый дяденька с баяном.

Тамада провела их в небольшой зал в мезонине: светло-бежевые стены, украшенные картинами с видами моря и макетами парусников в вишневых мореных рамах, вишневые же потолочные балки, бордовые шторы с ламбрекенами, зеркально-паркетный пол, накрахмаленные белые скатерти с золотой каймой на сдвинутых по центру столах. Вдоль всего зала тянулись двумя рядами колонны, туго обкрученные канатами.

Тамада руководила посадкой. В центре стола – молодые. Невеста – справа от жениха, как его правая рука. Рядом с невестой – свидетельница.

– Где наша свидетельница?

Это Лена. А рядом со свидетельницей должны сидеть родители жениха. Так она оказалась рядом с отцом Сергея, благодушным стариканом, не имевшим ничего общего со своим сыном и похожим скорее на екатерининского вельможу.

Далее начались неизбежные в подобных мероприятиях глупости.

– Сегодня у новобрачных самый прекрасный и самый значительный день – день присвоения новых и дорогих титулов: супруг и супруга...

– Нам уже горько!

Спрятанный в углу струнный квартет – две скрипки, альт и контрабас, как в известной басне! – грянул свадебный марш Мендельсона. Под него все выпили и начали закусывать.

декламировала тамада, —

Все опять выпили.

– Была я как-то случайно на одной свадьбе, – вспомнила тамада историю, которую, наверное, вспоминала изо дня в день. – Свадьба неплохая. Но не этим она мне запомнилась, а совсем другим. Когда гости стали расходиться, невеста им говорит: «Спасибо, что вы пришли! Спасибо за подарки! Извините, если что было не так. Я же впервые выхожу замуж! Но в следующий раз, надеюсь, будет лучше!..» Хочу обратиться к каждому из молодоженов: нас вполне устраивает эта свадьба! И нам, и вам не нужно следующей!.. Давайте-ка за эту сладкую парочку...

– ...выпьем полную чарочку! – наклонился к Лене веселенький отец Сергея.

Лена чокнулась с ним и быстро выпила. От непрерывного потока пошлостей было стыдно и тяжело.

– А сейчас короткая танцевальная пауза, – не давая опомниться гостям, объявила тамада. – И по традиции ее открывает танец молодых супругов!

По ее команде Катя с Сергеем покорно поднялись и под аплодисменты вышли в центр.

– Существует множество свадебных игр и конкурсов, – продолжила тамада, когда отгремели аплодисменты. – Но так как мы с вами люди взрослые, мы не будем забавляться детскими штучками. И тем не менее в одну игру все же сыграем. Она называется «Живой коридор»!

И тут произошла ужасная, почти непоправимая трагедия.

Все вылезли из-за стола и выстроились на расстоянии трех метров в две шеренги друг напротив друга, образовав коридор. Тамада торжественно вручила молодым горящую белую свечу. Цель игры – пронеся ее по этому коридору, сберечь огонь. А все присутствующие должны дуть на свечу.

Игра началась. Свечу нес Сергей. Сосредоточенно сгорбившись над робким пламенем, он медленно двинулся вперед, пряча огонь в ладонях. Самого пламени видно не было, лишь тихие оранжеватые отблески дрожали на его лице. Катя шла рядом, заслоняя робкое дрожащее пламя своими худенькими и, как сейчас казалось, беспомощными руками.

Смысл игры был ясен всем: пронесут молодые супруги горящую свечу – все у них будет хорошо, сберегут свою семью и житейские ветры ее не разрушат. Все понимающе улыбались и дружно дули мимо. Тамада тоже приняла участие в игре. Раздувая щеки, она усиленно дула молодым супругам по ногам.

Молодые почти прошли коридор. Впереди осталась только Лена и стоящий напротив нее Астерий. Сергей по-прежнему шел, сосредоточенно согнувшись над свечкой, и казалось, что он несет что-то маленькое, живое и хрупкое, точно и впрямь сберегает их семейное счастье. А Катя, беспомощно растопырив пальцы, защищала его от Лены, и зарево ярко блестело на ее новом обручальном кольце.

Пламя было видно только молодым. Но Лена, привстав на цыпочки, увидела его и дунула... Свеча погасла.

У Кати растерянно опустились руки. Сергей разжал ладони, противно запахло тлеющим фитилем.

бодро продолжила свадебное заседание тамада.

Гости принялись рассаживаться по местам, двигали стульями, наполняли бокалы. Астерий, криво, одними губами усмехнувшись Лене, поплелся на свое место рядом с сестрой Кати, Женей – вылитой Катей, только взявшей на себя несвойственную ей роль деловой женщины.

Квартет заиграл что-то веселое. И посреди этого нелепого веселья Сергей с Катей продолжали стоять. Они беспомощно жались друг к другу, глядя на потухшую свечу, фитиль которой все еще зловонно чадил. А Лена неожиданно поняла простую вещь – они просто любят друг друга.

– В этот знаменательный день я хочу провозгласить тост за родителей невесты. Они вырастили белую лебедушку, умную, красивую, веселую, – поправляя дымчатые очки, поднялся свидетель Сергея, незаметный и невзрачный – глазу не за что зацепиться. – Недаром наш молодец так охотился за ней...

Боже мой, охотился за ней! Лене вдруг сделалось нестерпимо жалко их обоих, Сергея и Катю. Упругий комок подкатил к горлу и начал ее душить.

– Что я натворила?! – прошептала Лена.

Она стояла рядом с ними, третьей, и тоже смотрела на чадящий фитиль. Глаза ее заволакивало слезами.

Лена порывисто нашарила в своей сумке зажигалку и, поднеся к свече, принялась чиркать ею. Зажигалка не работала.

– Гадина, гадина... – повторяла она про себя, чиркая зажигалкой и царапая кожу на большом пальце. – Гадина же!..

Наконец Лена не выдержала, тихо застонала и, охватив Катю за шею обеими руками, уткнулась в ее плечо. Если бы сейчас Катя брезгливо отпихнула ее, Лене стало бы легче. Но Катя гладила ее спину и что-то шептала ей. А Сергей торопливо зажигал свечу.

Вид вновь зажженного фитилька всех успокоил. Лену усадили на место. Плакать больше не хотелось, но по инерции она еще несколько раз всхлипнула. А Катя, улыбаясь и держа наготове салфетку, внимательно следила за ее глазами.

– Прямо сейчас к нам пришло сразу две телеграммы! – громко объявила тамада. – Первая поздравительная – на имя наших молодых супругов из Испании от сеньора Тарреги, владельца фирмы «Гранадос», где трудятся Сергей и Екатерина. Позвольте ознакомить вас, дорогие гости, с ее содержимым...

Телеграмма была длинной, пространной и путаной. В ней говорилось о лошадях, русских бескрайних степях, зимах, водке и березовых рощах. Никто ничего не понял, но все умилились.

– А вторая телеграмма на имя жениха... – Тамада сделала загадочное лицо. – Послушайте вот сами... «Мой любимый!.. Вчера я узнала, что ты женишься. Жаль! Ну что ж, всего доброго тебе! Мы жили с тобой в мире и дружбе, наслаждались друг другом. Неужели я тебе надоела и ты изменил мне? Жаль, что ты встретил другую...»

Катя недоуменно посмотрела на Лену. Лена отчаянно пожала плечами. Сергей слушал текст, низко опустив голову. Перед ним в пустой рюмке горела злополучная свеча, озаряя его мягким, теплым светом.

– «...Она лучше, добрее, красивее меня? – читала тамада. – Что ж, прощай навеки! Счастья тебе, любви. Я же утешусь тем, что у меня вашего брата много осталось. Прощай...» И подпись: твоя холостая жизнь!

Зал облегченно и дружно заржал. Покачав головой, облегченно усмехнулся и Сергей.

– Выпьем же за холостую жизнь! – радостно крикнул муж Катиной сестры, Виктор. Что он круглый дурак, к тому же основательно перебравший, было заметно даже со спины.

Потом опять кричали «горько!», молодые нежно целовались под звуки квартета, и гости, глядя на них, пили шампанское.

Лена постепенно успокоилась и вскоре уже вместе со всеми беззаботно хохотала над шутками тамады.

И тут случилась очередная неловкость. Чтобы привлечь к сладкому поцелуйному делу родителей молодых, тамада спросила невесту и жениха:

– Катя, в художественном училище, которое ты закончила, был хотя бы один предмет, урок, на котором тебя учили целоваться?.. Не учили Катю целоваться. Спросим жениха. Сергей, в программе твоего института предусматривались занятия, где ты мог бы овладеть мастерством поцелуя? Нет, не было такого в институтской программе. Что же делать? Кто преподаст урок поцелуя? Наверное, как всегда, родители. Просим подняться родителей жениха и невесты и крепко-крепко поцеловать друг друга. А мы всем свадебным застольем крикнем им дружное «горько!».

Мать Сергея, грузная, ярко накрашенная, завитая блондинка в навороченном алом наряде, с застывшим выражением недовольства и глубокой обиды, тяжело поднялась, с деланой брезгливостью небрежно чмокнула своего бывшего супруга и тут же опустилась на место. Весь ее вид говорил: «Вот еще! Я лучше со стулом поцелуюсь! Этот человек ушел от нас, когда Сереже шел пятнадцатый год. И денег не давал. И с чего я буду с ним целоваться?!.»

Отец Сергея, порядком охмелевший, садясь после такого поцелуя, лишь шутовски развел руками.

А родители Кати целовались действительно крепко-крепко. И долго. Игорек, Катин сын, впечатлительный мальчик лет семи-восьми, по-прежнему похожий на херувимчика – светлые локоны и карие внимательные глаза, – сидел между своими дедушкой и бабушкой, раскрыв рот, и завороженно наблюдал за их поцелуем.

Потом опять были танцы.

Лена танцевала со свидетелем Сергея, и он виделся ей не таким уж плоским и безликим. Андрей шутил, каламбурил и рассказывал забавные истории.

Лене было весело, она смеялась. От выпитого шампанского у нее немного кружилась голова.

– У нас одна женщина на работе написала брачное объявление: «Ищу мужа», – вспоминал Андрей. – И вскоре получила сотни писем. Во всех было одно и то же: «Можешь взять моего»...

Смеясь, он через дымчатые стекла очков испытующе смотрел Лене в глаза.

– Билл Клинтон с супругой, когда он был еще президентом США, прогуливались раз и встретили бывшего одноклассника Хиллари, который работал на бензоколонке. «Видишь, – сказал Билл жене, – если бы ты вышла за него замуж, то сейчас тоже работала бы на бензоколонке». – «Нет, – ответила она, – если бы я вышла за него замуж, сейчас он был бы президентом, а ты работал бы на бензоколонке».

Провожая Лену к столу после танца, Андрей нескладно попросил у нее телефончик.

– Ни к чему... – Она безразлично отмахнулась, садясь на свое место, и тут же о нем забыла.

Потом был чай. В зал вкатили тележку с трехэтажным белым свадебным тортом, на самом верху которого стояли две шоколадные скульптурки жениха и невесты.

По традиции молодые супруги сами резали торт и преподносили каждому гостю кусочек. А скульптурки съели сами, причем Сергей съел Катю, а Катя – Сергея.

В разгар чаепития был устроен «Живой фейерверк». На стол установили громадную коробку, перевязанную шелковой ленточкой. В ней что-то шебуршилось. Когда развязали ленту и открыли коробку – из нее поднялось облако тропических бабочек. Треща крыльями, бабочки разлетелись по залу, кружили над столом, садились на торт, головы и руки собравшихся. Самая большая, черная с желтым узором, вдруг села на нос матери Сергея. Было смешно и жалко бабочек.

Вечер завершился стандартным анекдотом тамады:

– В огромном зале шел концерт. Вдруг ведущий громко обратился к аудитории: «Есть ли в зале супружеские пары, женатые только одни сутки? Пусть они поднимутся на сцену!» Такая пара нашлась. «Вы женаты одни сутки?» – спросил ведущий. «Да», – ответили молодожены. «Тогда всего один вопрос: что вы здесь делаете?»

Наша супружеская пара состоялась несколько часов назад. Чтобы им не задавали такой же вопрос, давайте расходиться! Им пора побыть наедине!