Очаровательный притворщик

Глава пятая

Неизменный сторонник точности и пунктуальности, Шейн появился в «Обретенном кладе» точно в два. Прикрепленные над дверями колокольчики весело зазвенели, но гость сомневался, что хозяйка услышала их перезвон за шумом и невообразимой суетой, которые царили в магазине. Такого обилия немецкой речи он не слышал со времен своих шпионских похождений с Хельгой в Дюссельдорфе.

Пройдя несколько шагов, Шейн скромно встал в тени высоких напольных часов и с невольным удовольствием наблюдал за объектом своего нового задания, сам оставаясь незамеченным.

Лицо Блисс раскраснелось от жары и духоты в маленьком помещении, взмокшие кудрявые волосы образовали вокруг головы растрепанный пламенеющий нимб, губная помада почти стерлась. Но даже и в таком виде она оставалась одним из самых соблазнительных созданий. Это Шейн не мог не признать.

Проворные руки быстро управлялись с непрерывным потоком товаров, но глаза успевали согреть каждого, к кому были обращены. В озарявшей лицо горячей и искренней улыбке светилось благословенное солнце Юга. Каким-то образом ей удавалось одновременно демонстрировать товар, вести телефонные переговоры, заниматься упаковкой и отвечать на вопросы о достопримечательностях Нового Орлеана. И при этом ни разу не сбиться.

Было совершенно ясно, что сейчас эта женщина – в своей стихии. Совсем не то что на парижском приеме, где ее природный, безыскусный азарт и жизнелюбие так плохо вязались с тщательно культивированной, словно немного скучающей непринужденностью французов.

Наконец, будто почувствовав пристальный взгляд, она резко обернулась. Глаза их встретились. И как ни противился Шейн этому ощущению, но внезапный румянец, заливший ее и без того раскрасневшиеся щеки, показался ему самым чарующим зрелищем на свете.

– Привет, – поспешила она оправиться от смущения. – Вы можете немного подождать? Сами видите, я нарасхват…

– Звучит волнующе, – негромко, как бы обращаясь к самому себе, проговорил гость, привычно и не без удовлетворения чувствуя на себе заинтересованные взгляды женщин. Затем чуть кивнул: – Не беспокойтесь, подожду с удовольствием. – Этот алевший на ее щеках румянец напоминал Шейну азалии в саду матери. – А покуда полюбуюсь вашими товарами.

– Мы можем перенести встречу.

– Не стоит, я человек терпеливый.

И он перевел внимание на переплетенный в кожу старинный атлас из числа парижских закупок. В нем, конечно, не спрячешь бриллианты, но Шейну просто хотелось незаметно оглядеться.

– Бога ради, ответь, кто этот ослепительный мужчина? – взволнованно прошептала на ухо хозяйке Лайла.

– Так… просто человек, – сдержанно промолвила Блисс, глядя на нового покупателя, подходившего к кассе со старенькой куклой в руках, и сердце ее невольно сжалось. – О, это моя красавица, – нежно улыбнулась она.

– Для моей дочки, – пояснил клиент.

– Уверена, что она ее полюбит. Я очень любила.

Она не стала добавлять, что втайне мечтала сохранить игрушку у себя. Надеялась: вот настанет день, и с этой тряпичной куклой так же станет играть и ее дочка.

– Значит, это ваша собственная кукла? – Брови покупателя удивленно приподнялись.

– Была когда-то. Очень давно. Теперь, как видите, я уже выросла и больше не играю в куклы. Ваша дочь будет в восторге.

– Хотелось бы надеяться. – Покупатель с сомнением покачал головой. – В наше время, знаете ли, девочки в Германии вырастают очень быстро.

– В Америке тоже.

Укладывая в коробку болтающиеся руки и ноги куклы, Блисс испытала болезненное чувство утраты. Что ж, бизнес есть бизнес, напомнила она себе. Не хотела продавать куклу, так нечего было выносить ее в торговый зал.

Мужчина уплатил за покупку и, взяв сверток, вышел на улицу. Занявшись новыми клиентами, Блисс не заметила, как Шейн тоже выскользнул из магазина.

Наконец уже около трех лавка опустела. Впервые с утра спокойно оглядевшись, Блисс неожиданно обнаружила, что они с Лайлой в помещении совершенно одни. Терпение Шейна, очевидно, тоже имело свои пределы. Ну что ж, это только к лучшему, подумала она и все-таки испытала смутное разочарование.

– У меня ноги прямо подкашиваются, – пожаловалась Лайла, падая на стул.

– Напрасно ты надеваешь на работу высокие каблуки.

– Ты права. – Скинув модельные босоножки, девушка блаженно пошевелила пальцами ног. – Но, во-первых, вечером я приглашена на обед в ресторан и не успела бы переодеться, а во-вторых, откуда мне было знать, что сегодня произойдет нашествие гуннов?

Колокольчик возвестил приход нового посетителя, и Лайла капризно застонала, но тут же расплылась в ослепительной улыбке.

– О-о! Хелло! – со всей возможной обворожительностью протянула она. – А я уж было подумала, что вы в трудную минуту бросили Блисс на произвол судьбы.

– Ни за что на свете! – Ответная улыбка возникшего на пороге Шейна могла бы, по мнению Блисс, быть не столь дерзкой и самоуверенной, она чувствовала, что и сама против воли подпадает под ее обаяние. – Просто пережидал нашествие. Вы похожи на одержавшего победу полководца, – обратился он к Блисс.

– Льстец, – сквозь зубы пробормотала она, пытаясь убрать с лица взмокшую и непослушную вьющуюся прядь, которая тут же падала вновь.

Шейн приблизился и легким, уверенным жестом извлек из раскрытого атласного футляра возле кассы перламутровый гребень.

– Позвольте, я помогу. – Коснувшись пальцами ее разгоряченного виска, он отвел прядь с лица и аккуратно закрепил ее гребнем. – Вот так. Отлично!

Блисс даже не могла понять, что в большей степени вызвало ее раздражение: то ли как резко участился от этого прикосновения ее пульс, то ли непоколебимая самоуверенность, с которой Шейн все проделал. Небрежная самоуверенность богача, привыкшего получать все, что вздумается.

– А вам известно, что этот товар выставлен на продажу?

– Был. – Он вынул чековую книжку с золотой скрепкой, отделил несколько верхних листов и положил на прилавок. – Но я его только что купил.

– В таком случае и храните его у себя, – с фальшивой любезностью возразила Блисс, вытаскивая гребень, отчего проклятые волосы тут же разметались вновь.

Ну вот, словесная пикировка, насмешливо подумал Шейн, переведя взгляд с изящного, в форме раковины, гребня в раскрытой ладони Блисс на ее решительно сверкающие глаза.

– Вещица очень мила, но не в моем стиле, – парировал он.

– У вас наверняка есть дама сердца, которой можно ее подарить.

– Вот я и подарил.

– Ах, Боже мой, Блисс, – манерно растягивая слова, вмешалась Лайла и поднялась на ноги с поистине кошачьей фацией – вечный предмет зависти ее хозяйки. – Почему бы тебе наконец не поступиться своими принципами ради аккуратной прически?

Она отобрала у Блисс украшение и снова воткнула ей в волосы.

– Прелестно. У вас отменный вкус, – обворожительно улыбнулась она Шейну.

– Я знаю, – тоже улыбнулся он, не сводя, однако, глаз с другой женщины.

На миг в воздухе повисла тишина, плотная и тяжелая.

– Чудесно смотрится, – заключила Лайла и, взяв с витрины кружевной веер, принялась картинно обмахиваться. – Ужасно жарко, вам не кажется?

– Да-да. – Блисс очнулась от оцепенения и поспешно выхватила из-под прилавка сумочку. – Вы говорили что-то насчет обеда?

– Совершенно верно. Могли бы вы на сегодня сами закрыть магазин? – обратился он к Лайле.

– Ну, разумеется.

– Вот и отлично! – Последовала очередная его обаятельная улыбка, из тех, которые разят женские сердца наповал и которые Блисс уже начинала ненавидеть. – Не знаю, как вы, а я голодный как волк. – И, взяв Блисс под руку, он мягко, но решительно увлек ее к двери.

– В нашем квартале много чудных мест, где можно прекрасно перекусить. Новый Орлеан вообще славится своей кухней. Вот, например…

– Блисс… – Он успокаивающим жестом приложил палец к ее губам. – Вы опять начинаете нервничать, дорогая. Точь-в-точь как тогда в Париже.

– Что я слышу! Вы вместе были в Париже? – воскликнула изумленная Лайла.

– Да, мы познакомились там на вечеринке. Разве Блисс вам не рассказывала?

– Нет!

– В самом деле? Я просто поражен, морально уничтожен, – произнес Шейн, сокрушенно качая головой и в упор взирая на Блисс с комической укоризной.

– Что-то не верится, – только и смогла пробормотать она, чувствуя, что ей еще предстоит держать ответ перед задушевной подругой. Когда дело касалось выпытывания сердечных тайн, эта кошечка умела быть прямо-таки беспощадной.

– То был, без сомнения, один из самых романтичных вечеров в моей жизни, – поведал Шейн Лайле, глаза которой при этой сенсационной новости сделались круглыми, как блюдца. – Ночная прогулка по набережной, маленькое, уединенное бистро, чарующие звуки скрипки… – Он снова перевел взгляд на Блисс. – У меня до сих пор хранится тот ваш портрет, исполненный уличным художником. Я гляжу на него по нескольку раз в день и думаю о вас. Вот почему я понял, что мне нет другого пути, как только приехать сюда вслед за вами.

– Великий Боже, дай мне сил! – прижимая руки к груди, издала исполненный драматизма вздох Лайла. – Ну уж если после подобных признаний ты отвергнешь этого парня, Блисс, тебе остается только пристрелить всех нас, простых смертных. – Она метнула на мужчину томный взгляд и взмахнула ресницами – в неподражаемой манере образцовой красавицы южных штатов. – Скажите, а как вы относитесь к блондинкам?

– Мой любимый тип, но только после рыжеволосых.

– Этот фарс делается нелепее с каждой минутой! – досадливо бросила Блисс. – Хорошо, я пойду обедать, куда скажете. Лайла, будь добра, запри магазин и покорми Геркулеса. Если до твоего ухода появится Майкл, скажи, что я вернусь к вечеру поработать над бухгалтерскими книгами. В противном случае пускай высылает за мной спасателей с собаками.

– Как скажете, босс, – пожала плечами Лайла. – Хотя сидеть в такой вечер над цифрами, по-моему, просто преступление. Я бы на вашем месте…

– Довольно! – неожиданно вспылила Блисс.

– Не обращайте внимания, – успокаивающе кивнул ей Шейн. – Это все от голода и недостатка сахара в крови. Пойдемте же, Блисс, дорогая, вам нужно срочно что-нибудь съесть, дабы не случился обморок.

– У меня их не бывает, – презрительно бросила она.

– Похвально, но ведь все когда-нибудь начинается. До свидания, мисс… Э, простите, я, кажется, не расслышал, как вас зовут.

Конечно же, он прекрасно знал ее имя. Проклятие! Что это с ним? Едва не совершил глупейшую, непростительную оплошность, назвав ее по имени.

– Лайла, – томно представилась кокетка. – Лайла Миддлтон.

– Приятно было познакомиться с вами, Лайла, – поклонился Шейн с изысканной вежливостью, старательно воспитанной в нем матерью-южанкой. – А меня зовут Шейн Бруссар.

– Мне тоже очень приятно. – На щеках Лайлы заиграли обольстительные ямочки, а длинные ресницы вновь томно взметнулись. – И помните, если Блисс вас отвергнет, мои координаты в телефонной книге.

Шейн так давно не бывал в родных местах, что почти забыл, как скоры и прямолинейны в выражении чувств уроженки южных штатов. Местные женщины издавна прекрасно владели искусством маскировать свой горячий темперамент изысканной учтивостью. Даже несмотря на некоторую приторность, их манеры нравились Шейну гораздо больше, чем агрессивная напористость северянок.

– Непременно, – пообещал он. Помощница Блисс и впрямь была девушка первый сорт. К тому же давала понять, что особых усилий от него не потребуется.

– Желаю вам хорошо провести время, детки! – помахала она розовыми пальчиками.

– Знаете ли, вы просто невыносимы, – проговорила Блисс, шествуя рядом с ним к месту парковки машины.

– Да, вы не первая, кто это заметил, – небрежно отозвался Шейн.

– И, как видно, не последняя.

– Вполне вероятно.

– Совершенно не обязательно признавать это с такой легкостью! – Ей хотелось бы возненавидеть его, но с каждой минутой это оказывалось все труднее. – Тем более я знаю, какой вы бессовестный обманщик.

– В самом деле? – Он остановился и поглядел на нее сверху вниз. Лицо его при этом сохраняло невозмутимую бесстрастность, напоминая безупречно отполированное стекло.

Почуяв в его тоне что-то необычное, Блисс подняла на него удивленный взгляд. И ей показалось, что она уловила мимолетную вспышку холодного блеска в его глазах, точно в них блеснули синие льдинки.

– Богатым людям слишком легко жить, – задумчиво проговорила она. – Ведь они привыкли получать все, что захотят.

– Вы и впрямь так думаете? Что я получаю все, что захочу?

– Разве нет?

Он рассмеялся, но смех прозвучал невесело.

– Явное преувеличение.

Этот Шейн Бруссар раздражал Блисс. Злил, даже обижал чем-то, но при этом, Бог знает почему, возбуждал в ней неотступный интерес.

– И чего же вы не можете добиться?

Он снова зашагал вперед.

– Вот вас, например, – проговорил он, помолчав.

Уже второй раз за эти несколько минут он позволил упасть той маске, что носил последние десять лет, и на мгновение перед Блисс обнажилось его истинное лицо, скрытое от всех за приятной, благополучной, обходительной наружностью. Лишь несколько секунд назад, подумала она, в нем приоткрылось нечто темное, ледяное, пугающее. А вот теперь как будто угадывалась неподдельная грусть.

Но Блисс поспешила стряхнуть это странное ощущение, твердо сказав себе, что от бессонной ночи и напряженного дня у нее просто разыгралось воображение.

– Прекрасная машина, – похвалила она, когда они приблизились к роскошному, отливающему на солнце «ягуару» с откидным верхом. Но при этом губы ее невольно скривились в презрительной улыбке.

В ответ он с церемонным изяществом распахнул перед дамой дверцу, еще раз подтвердив тем самым репутацию истинного уроженца аристократического американского Юга.

– Если прикажете, могу отвести ее обратно в пункт проката и попросить какой-нибудь старенький «кадиллак».

Блисс сдержанно улыбнулась и скользнула внутрь, блаженно погрузившись в мягкое, легкое и обволакивающее, словно облако, сиденье, приятно пахнущее нагретой на солнце кожей.

– Только попробуйте. – Они выехали со стоянки, и Блисс вздохнула. – Во всяком случае, меня нельзя упрекнуть в повышенной импульсивности.

Притормаживая у светофора, Шейн бросил на нее быстрый непонимающий взгляд.

– Простите, не совсем уловил.

– Все очень просто. Боюсь, если учинить мне допрос с пристрастием, я не скрою, что за последние пару лет в своей машине натерла себе мозоли на плечах.

При этих словах Шейн громко, от души расхохотался, разрядив сгустившуюся было атмосферу, и Блисс словно охватило волной тепла.

– Я всегда чувствовал, что вы не случайно мне понравились. И что дело не только в ваших обворожительных, до неприличия длинных и сексапильных ногах и не в умопомрачительно красивом лице.

Не зная, как достойно отреагировать на подобное откровение, Блисс сочла за лучшее промолчать.

Они проехали пару кварталов, и Шейн снова поглядел на нее:

– Теперь ваш черед.

– То есть?

– Ваш черед сказать что-нибудь приятное обо мне.

– О! – Она сделала вид, что напряженно думает. – Но я ведь уже сказала: у вас отличная машина.

– Комплимент бы подошел, будь я ее конструктором. Попробуйте еще раз.

Блисс опять изобразила на лице задумчивость:

– Пожалуй, у вас интересная внешность. По правде сказать, я все больше нахожу, что вы чем-то похожи на Майкла.

– На Майкла? Неужели?

Она устремила на него пристальный, изучающий взгляд.

– Да. У него черты лица грубее, более суровые, что ли, но тем не менее сходство несомненное. Вы похожи и на его брата, на Рорка.

– А вы знаете Рорка?

– Да, мы знакомы. Он покупал у меня кое-какую мебель.

Рорк, покупающий антиквариат! Что-то новенькое, подумал Шейн. Он дал себе слово разобраться с этим делом, и как можно скорее. Хотя бы ради того, чтобы увидеть уникальную женщину, сумевшую сотворить с его братом истинное чудо.

– Стало быть, – с наигранной небрежностью бросил он, – у вас с Майклом серьезные отношения?

Блисс собралась было ответить, что ее отношения с Майклом О'Мэлли его совершенно не касаются, но тут же почему-то почувствовала, что это не совсем так. Хочешь не хочешь, а приходилось признаться, что между ней и Шейном происходит нечто не совсем обычное.

– Мы с Майклом добрые друзья.

При этих словах Шейн испытал странное облегчение, его будто подхватило легкой прохладной волной, но такая реакция ему вовсе не понравилась. У меня к этой женщине чисто профессиональный интерес, еще раз строго сказал он себе. И ничего более. Забывать об этом было бы непростительной ошибкой.

– Но куда мы едем? – спросила наконец Блисс, разнеженная на мягком сиденье. Подставив лицо теплому ветерку, она любовалась городским пейзажем, таким привычным и бесконечно и нежно любимым.

– Постараюсь вас не разочаровать.

Когда-то, подумала Блисс, доверие было для нее самой естественной вещью на свете. Но то было до Алана…

– А вы надолго к нам в Новый Орлеан?

– Это зависит…

– От чего же?

– От того, как пойдут мои дела.

– Понятно. – Кажется, ей не удалось скрыть прозвучавшего в голосе разочарования, что не она истинная причина его приезда.

Какая чепуха! – тут же рассердилась на себя Блисс. Мне вовсе не хотелось, чтобы он сюда приезжал!

Но уже следующей ее мыслью было: когда я успела научиться так беззастенчиво лгать самой себе?