Очаровательный убийца

Глава 12 «…как будто я в гробу»

Тишина в комнате стояла полнейшая. Тишина и что-то еще, но что именно, Шейн не осознал, потому что не отрываясь смотрел на сломанный атрибут симпатичной девичьей непосредственности, который так мгновенно и так ярко преображал его хозяйку, стоило той поместить его на положенное место. От порыва ветра оконное стекло задребезжало, и только после этого Майкл Шейн ощутил, насколько сильно пропах номер 309 табаком и алкоголем. Приторно-сладковатый запах крови, витавший в душной и спертой атмосфере комнаты, вызывал тошноту и головокружение.

Сбросив оцепенение, Майкл направился к окну, но вспомнил о Гарвине и обернулся. Недавно еще уверенный в себе молодой прожигатель жизни замер на пороге, лицо его стало землисто-серым, а в светлых глазах застыл ужас.

— Он м-мертв? — Гарвин мог говорить только хриплым шепотом.

Шейну от отвращения захотелось сплюнуть.

— Это Мортон? — спросил он.

Гарвин кивнул. Майкл подошел к окну, подергал, рама не поддавалась. Повозившись с задвижкой, он смог наконец открыть его. Ворвавшийся ветер в мгновение ока опустошил стоявшую на столике пепельницу. Майкл сдвинул раму немного вниз и, оставив окно приоткрытым примерно на дюйм, подошел к кровати.

Ральф Мортон лежал на спине, и на правом виске у него зияла маленькая круглая дырочка. Кровь сгустками запеклась на стеганом покрывале, и видно было, что она просочилась также и на простыни, а сквозь них — на матрас. Майкл Шейн смотрел. Муж Сары Мортон оказался человеком большим и сильным, с крупными чертами лица, смертельную бледность которого оттеняла густая черная щетина на щеках и подбородке. На кровати, рядом с правой рукой покойного, валялся маленький пистолет с изящной резной рукояткой, калибр его Майкл определил как ноль-двадцать-два или ноль-двадцать-пять. Обследовав кровать, он осмотрел тумбочку. На ней стоял пустой стакан, а на полу рядом лежала перевернутая бутылка из-под виски.

Шейн подошел к телефону и, едва только в трубке послышался заспанный голос портье, дал номер Центрального полицейского управления. Ответил Джентри.

— Привет, Уилл, опять я. Есть что-нибудь о мисс Лалли?

— Ничего, Майкл. Номер Пейсли в «Эджмонте» обложили, как медвежью берлогу, но он до сих пор не появлялся. И никаких признаков, что девица сюда приходила. Мои ребята прочесали весь район, тоже безуспешно.

— Дай ребяткам отдохнуть, Уилл. И пусть отдел убийств выезжает в отель «Рикардо» на Одиннадцатой. Номер три-ноль-девять.

— В чем дело, Майкл? — от усталого брюзжания не осталось и следа, Джентри заметно оживился. — Она там, у тебя? Она мертва?

— Пташка залетала, но уже выпорхнула, — ответил Майкл, — а в роли жмурика — Ральф Мортон. Жду, Уилл, — он положил трубку и заметил, что Карл Гарвин наконец-то вошел в комнату. Ужас в глазах смешался с непониманием, взгляд его с тела убитого перешел на сломанные очки.

— У м-мисс… Л-Лалли… были такие, — Гарвин снова заикался, указывающий на очки палец дрожал. Потом он опять взглянул на кровать, на неподвижное тело и воскликнул: — О Боже! Неужели это она, Шейн?! Что ты думаешь?

— В данный момент я пытаюсь не думать. Стой где стоишь и главное — ничего не трогай. Сейчас приедет полиция, — Шейн подошел к ванной — дверь в нее была открыта, — заглянул, затем вернулся к Гарвину и, взяв его под руку, вывел в коридор. — Когда ты в последний раз виделся здесь с Мортоном?

Гарвин испуганно замахал руками.

— Но я здесь не бывал ни разу. Вообще. Я же говорил, Шейн…

— Тс-с, говори тише, — шикнул на него Майкл, — хочешь весь этаж разбудить? Ты уже много всего наговорил. Сейчас давай правду.

— Но я позабыл даже этот адрес, — Гарвин громко шептал, вытаращив глаза, — и я бы никогда не вспомнил об этой записи у меня в блокноте, если б ты, Шейн, мне не напомнил.

— Брось придуриваться, Гарвин, со мной такой фокус не пройдет. Ты, между прочим, заявил мне недавно, что номер комнаты, в которой живет Мортон, не знаешь, а сам, выйдя из лифта, подошел и остановился точно у этой двери. Что скажешь?

— Но я… я слышал, как номер Мортона называл портье.

— Нет, ты не слышал. Когда портье мне это сказал, ты находился еще за дверью вестибюля. Я подозреваю, что ты специально наклонил голову так, чтобы шляпа слетела, когда мы садились в машину. А потом, перед отелем, ты специально отстал, чтобы не подходить вместе со мной к портье, а побыстрее проскочить мимо него. Иначе он непременно узнал бы тебя. Хватит корчить из себя идиота, Гарвин! В этом отеле тебя запомнили.

— Да, я приходил к нему вчера, — признался Гарвин, понурив голову, — но он был в доску пьян, ругал меня последними словами…

Двери поднявшегося на третий этаж лифта раскрылись, и в коридор вышли первые из прибывшей группы полицейских. Шейн кивком головы поздоровался с ними и указал на открытую дверь триста девятого.

Когда они входили в номер, Майкл остановил одного, высокого и худого, и на секунду отвел в сторонку.

— Одолжи мне твою шляпу, Райли.

Райли, взглянув на растрепанную рыжую голову частного детектива, уже хотел было отпустить по этому поводу какую-нибудь остроту, но, мрачное выражение лица Шейна его остановило. Медленно приподняв шляпу из коричневого толстого фетра, он передал ее Майклу и, стоя рядом, смотрел, как тот в свою очередь отдал ее Гарвину.

— А ну-ка, надень.

Гарвин безо всякого желания водрузил кое-как ее себе на макушку. Шляпа оказалась немного мала, и вид у него был забавный. Но Шейн снова рыкнул:

— Опять за дурачка?! Сию же минуту надень как следует. Так, как носишь свою.

Карл Гарвин заскрежетал зубами. Шейн и Райли оба это слышали. Наконец шляпа была надета так, как обычно носил Гарвин, спереди слегка надвинута на глаза, и Майкл сказал:

— Спасибо, Райли. Верну через пару минут.

Полицейский исчез в дверях триста девятого, а Шейн повел своего подопечного к лифту. Обращаясь к высунувшемуся оттуда любопытному чернокожему мальчугану, Майкл спросил:

— Скажи, дружок, видел ты прежде этого джентльмена?

— Шейн, постой, дай объяснить, — хриплый голосок Гарвина оборвался на высокой ноте, рука потянулась к переносице, чтобы снять пенсне.

— Заткнись, — приказал Майкл, — и не трогай очки. Видел или нет? — снова обратился он к мальчишке-негру, — отвечай, не бойся.

Тот немного заикался, взгляд прыгал с Шейна на Гарвина и обратно.

— Я… М-мне к-кажется…

Майкл попробовал его успокоить.

— Я же сказал, бояться нечего. Никто тебя не обидит. Ответь правду, и все будет нормально.

— М-мне к-кажется… этот дж-джентльмен приходил сюда с час тому н-назад. Спрашивал номер триста девять. И он, — мальчишка немного осмелел, — пробыл здесь совсем недолго. Ушел почти сразу же.

Гарвин сник.

— Я — дурак. Думал, что никто не узнает, что меня не заметили. Но клянусь, Шейн, когда я заглянул в номер и увидел его лежащим на кровати, кровь капает, в комнате пахнет порохом, я… я растерялся. Не знал, что делать. У меня мелькнула мысль, что он сам себя застрелил.

Прозвучал сигнал вызова лифта снизу, но мальчишка-лифтер, казалось, ничего не слышит, глаза его от страха и волнения вращались как шарики, руки вцепились в поручни кабины.

— Тебя вызывают. Отправляйся вниз, — дверь лифта захлопнулась, Майкл Шейн повел Гарвина обратно к номеру, в котором лежал убитый.

— Значит, ты утверждаешь, Мортон был мертв до того, как ты сюда пришел?

— Да, так оно и было. Лежал точно в таком же положении. Свет горел, я постучался и, когда никто не ответил, толкнул дверь. Она была не заперта, и я вошел. Я знаю, мне следовало сообщить об этом сразу же, но меня словно парализовало. Способность соображать куда-то пропала, так сильно я испугался.

— Почему?

— Потому, наверное… но Боже правый, Шейн!! Мне не хотелось быть пойманным в подобной ситуации, кому приятно, когда тебя обнаруживают в одном номере с человеком, пустившим себе пулю в голову?

Они уже вошли внутрь триста девятого, и Шейн обратился к одному из экспертов:

— Самоубийство или убийство?

Ответил Райли. Он выпрямился, пожал плечами и многозначительно развел руки в стороны:

— Может быть и то и другое.

Карл Гарвин тем временем стянул шляпу с головы, вернул ее хозяину, не удостоив Райли ни словом, ни взглядом. Райли, усмехнувшись, посмотрел на Шейна, но тот повернулся к выходу и прислушивался к лифту.

Дверь лифта открылась, и оттуда вышли Уилл Джентри, Тим Рурк и возглавлявший отдел убийств лейтенант Гастингс. Все трое подошли к триста девятому и остановились в коридоре. Отвечая на молчаливый вопрос Джентри, Майкл объяснил:

— Ральф Мортон мертв. Сломанные очки мисс Лалли валялись на полу прямо за дверью. Молодого человека зовут Карл Гарвин, и примерно в то время, когда это произошло, он нанес Мортону частный визит, но, обнаружив труп, смылся, решив ничего никому не докладывать. Утверждает, что Мортон застрелился.

Гарвин неловко дернулся и прислонился к стене. Майкл схватил его за ворот рубашки.

— А что ты скажешь про мисс Лалли? Она была здесь, ты видел? Это ты позвонил ей и попросил сюда приехать? Ты назначил ей встречу?

У Гарвина начались позывы на рвоту, лицо посерело. Ухватившись одной рукой за горло, второй зажимая рот, он боком повалился на пол. Противный запах вырыгнутой на ковер пьяной блевотины смешался с прокуренной атмосферой комнаты, делая ее еще невыносимее.

Шейн некоторое время следил за Гарвином, затем повернулся к Джентри.

— Теперь он ваш.

Шеф полиции остановил его.

— Куда ты, Майкл? Что еще ты собрался делать?

— Выяснить что можно о мисс Лалли, — Майкл бросил это через плечо, направляясь опять к лифту и на ходу доставая из кармана и показывая осмелевшему мальчишке пятидолларовую бумажку.

— Ты только что помог мне, дружок, и вот тебе награда. А женщин ты так же хорошо запоминаешь?

— Не знаю, сэр.

— Что ж, давай попробуем. Напряги мозги. Около часа назад… — далее Майкл обрисовал внешность девушки, не забыв, естественно, про очки, и добавил: — Повторяю, около часа назад, может немного меньше или немного больше.

Мальчишка, тоскливо уставившись на зажатые в руке Шейна пять долларов, покачал головой.

— Не стану врать, сэр. Сюда приходят самые разные дамы, в любое время дня и ночи, но я ни разу не видел ни одной в очках. Ей-богу, сэр, не припомню.

— Но эта дама, возможно, была и без очков, просто их не надела. Напряги же извилины, есть они у тебя или нет, в конце концов? В районе двенадцати тридцати, ну?

Черные глаза отчаянно заморгали.

— Я бы очень хотел, сэр, помочь вам, но…

Сзади, в триста девятом, началась какая-то возня. Сунув банкноту мальчишке в ладонь, Майкл почти бегом направился к неистово жестикулирующему Тиму Рурку. Журналист остановил Шейна на пороге и возбужденно заговорил:

— Майкл, это — Беатрис. Они обнаружили ее в платяном шкафу. Боюсь, что ей тоже уже ничем не поможешь. Как это ужасно, Майкл!

Отстранив Рурка, Шейн прошел мимо него в комнату. Беатрис Лалли лежала на полу, один из детективов делал ей искусственное дыхание. Она выглядела как тряпичная кукла. Беспомощная и безжизненная, с разметавшимися, спутавшимися волосами и в разорванной одежде, она производила ужасное впечатление — лицо бледное как воск, слезы смешались с пылью и грязью.

Шейн хотел приблизиться, но Уилл Джентри положил руку ему на грудь.

— Спокойно, Майкл, она дышит. И она выкарабкается. Думаю, все обойдется, но представить только — провалялась там взаперти, без доступа воздуха, по меньшей мере час.

Майкл содрогнулся при воспоминании о душном смраде, ударившем ему в нос, когда они с Гарвином вошли в этот номер.

— Где этот негодяй? Где Гарвин? — оттолкнув руку Джентри в сторону и не видя нигде того, кого он искал, Майкл готов был бежать, куда угодно.

— В соседнем номере, — попытался успокоить его Уилл, — там никто не живет, и я его запер. Пусть очухается. Не исключаю, впрочем, что весь этот припадок и шок — лишь игра на простачка. Но объясни мне, Майкл, какова его роль в этом деле? Как он связан?

— Карл Гарвин — управляющий местным филиалом синдиката мисс Мортон. Вначале он начисто отрицал, что знает адрес ее мужа, но мы разыскали его у него в офисе и приехали сюда. Я поймал его на лжи несколько раз. Выворачивался и так и этак, но я припер-таки этого Гарвина к стенке — признался, сволочь, что после полуночи приходил в этот отель, чтобы увидеться с Ральфом. Говорит, было не заперто, свет горел, и он вошел. Мортон лежал так же, как и сейчас, Гарвин наложил в штаны и сбежал.

Шейн говорил вполголоса и очень быстро, не сводя глаз с Беатрис Лалли. Когда веки у нее дрогнули, а губы приоткрылись, испуская слабый стон, он оттолкнул Джентри и опустился на колени рядом с девушкой. Голова у нее несколько раз перекатилась с одной стороны на другую, глаза открылись, но лишь на мгновение, потому что свет причинял ей боль.

Но прошло еще несколько секунд, и мисс Лалли, снова открыв глаза, увидела озабоченное лицо Шейна и уголками губ улыбнулась.

— Что случилось? — спросила она еле слышным шепотом, обводя комнату и собравшихся в ней людей удивленными круглыми глазами. — Я пришла сюда, как вы и просили, а потом… потом меня ударили. Я даже не видела кто, — по телу у нее пробежала дрожь, веки опять сомкнулись.

Шейн вдруг почувствовал, что через открытое окно, вдоль пола, идет сильная и плотная волна холодного воздуха. Штормовой ветер, похоже, прекратился, сменившись свежим ночным бризом.

— Немедленно закройте окно. Она замерзла.

Мисс Лалли попробовала сесть. Все еще находясь рядом с ней на коленях, Майкл обнял девушку за плечи и помог встать на ноги. На правой щеке у нее, чуть пониже уха, красовался темно-красный синяк. Не пытаясь высвободиться из объятий детектива, мисс Лалли глубоко вздохнула, облизала пересохшие губы и туманным взглядом посмотрела вокруг.

— Кто-нибудь стакан воды, быстро, — скомандовал Шейн и усадил пострадавшую в единственное в этом номере кресло.

За водой сходил сам Джентри, девушка отпила немного и благодарно подняла на него глаза.

— Когда хочется что-то сказать, а во рту…

Она подслеповато рассматривала незнакомого человека, а Майкл пояснил:

— Это шеф — Уилл Джентри. Но если не можете пока говорить, то лучше молчите, успеете.

— Я потеряла сознание и совсем отключилась. Потом вроде бы пришла в себя. А может, это только показалось? Или приснилось? Напоминает какой-то ужасный кошмар, — она говорила короткими фразами, то и дело останавливаясь, чтобы набрать воздуха, а собравшиеся вокруг нее мужчины осторожно подошли поближе, потому что голос мисс Лалли звучал немногим громче шепота. — Открыла глаза и ничего не вижу. Абсолютно темно и тихо. Как будто я в гробу. Тогда я закричала, стала колотить по чему попало… возилась как зверь в клетке. Потом снова ничего не помню. Стало не хватать воздуха, нечем дышать.

— Вас заперли в шкафу для одежды, вон там, — Шейн показал пальцем и, заметив, что Джентри наклонился к девушке с другой стороны кресла, сказал: — А разумно ли сейчас ее мучить вопросами, Уилл? После такого шока могут быть последствия. Она же еще… да ты посмотри на нее.

— Я в порядке, — возразила Беатрис, — сейчас мне гораздо лучше. Могу нормально дышать. Еще глоток, если можно.

Джентри протянул стакан и передал ей. Мисс Лалли выпила его до конца, шея у нее судорожно сокращалась. Вернув стакан шефу полиции, девушка скосила глаза на Шейна и снова спросила:

— Что случилось? Вы сказали, что будете ждать и встретите меня?

— Пожалуйста, повторите, что я вам сказал по телефону. Слово в слово.

— Вы не помните? — она наморщила лоб и, проведя рукой по лицу, пробормотала: — Мои очки, где они?

Майкл терпеливо объяснил.

— Я не звонил на квартиру к мисс Гамильтон и никуда вас не вызывал. Это был другой человек.

— Но его голос… он так был похож на ваш, и он назвал меня по имени. Представился и попросил немедленно приехать в отель. Назвал даже номер в отеле — три-ноль-девять, — голос Беатрис Лалли зазвучал увереннее, дыхание восстановилось, — и к тому же предупредил, чтобы никому не говорила, куда еду, даже мисс Гамильтон. Прямо к отелю просил не подъезжать, мол, могут выследить, и велел сойти на углу и примерно с полквартала пройти пешком. Я так и сделала, в точности все исполнила, — она подобно заспанному ребенку принялась тереть глаза. — Прошу вас, кто-нибудь подайте мне очки, пожалуйста. Без них я ничего не вижу, да и свет режет…

— Очки разбились, — ответил Майкл, — вас здесь кто-то ударил?

От неприятного воспоминания мисс Лалли передернуло.

— Да. Я даже не успела оглядеться. Сначала я, конечно, постучалась, как и положено, ответил мужчина и спросил кто. Мне показалось, голос ваш, и я назвала имя. Мужчина сказал «войдите», я открыла дверь, шагнула, свет погас, а по голове меня что-то стукнуло, — девушка прикоснулась кончиками пальцев к ушибленному месту, — и я никого и ничего не видела, просто не успела заметить. Сразу мрак и темнота, так, наверное, смерть приходит. Потом наполовину очнулась, стала дергаться… но это я уже рассказывала. Так, значит, мистер Шейн, это были не вы? Кто же тогда?

— Не знаю, мисс Лалли. Можете ли вы припомнить голос? Не походил ли он на голос Ральфа Мортона?

Девушка попыталась сосредоточиться, лоб снова пересекли морщинки, глаза закрылись.

— Не думаю, мистер Шейн, впрочем… нет-нет, я не уверена. Откуда мне было знать? Я думала, это вы.

В этот момент заговорил Уилл Джентри:

— Довольно, Майкл. Внизу ждет скорая. Пусть девушку отвезут в больницу и хорошенько обследуют. Больше сейчас она нам все равно ничего не сообщит.

Кресло, в котором сидела Беатрис Лалли, стояло спинкой к кровати. Шейн и Джентри взяли девушку под руки, помогли подняться и, двигаясь таким образом, что Майкл находился между ней и прикрытым простынями телом Ральфа Мортона на кровати, вывели мисс Лалли в коридор.

Там Джентри передал ее под опеку водителя скорой помощи и санитара, подождал, пока они скроются в лифте и, только когда лифт тронулся и поехал вниз, прищурившись, посмотрел на Шейна и спросил:

— И какие твои выводы, Майкл? Принимая во внимание всю ту информацию, что ты от меня скрывал и скрываешь?

— Я ничего не скрываю, Уилл. То есть я хотел сказать… — Майкл запнулся, — сейчас ничего не скрываю. Гарвин, оказывается, замешан с самого начала. И Бертон Харш тоже. А учитывая их тесные взаимоотношения, ты сам решишь, что к чему.

— Ты полагаешь, ее сюда заманил Ральф Мортон? Напал на нее, оглушил, запер в шкафу, а потом либо сам застрелился, либо его прикончил кто-то другой уже после того, как девица вырубилась?

— Не знаю, Уилл. Если это был Ральф Мортон, то как он сумел? Как узнал номер телефона Люси Гамильтон?

— А я-то думал, это ты объяснишь, — проворчал Джентри.

— Не могу, Уилл. Прежде всего мне необходимо поговорить с Гарвином. А следующее, что я бы хотел сделать, это — увидеться с Эдвином Пейсли.

Отойдя от триста девятого, Майкл Шейн пошел дальше по коридору и остановился, взявшись за ручку двери с табличкой «311». Но дверь открывать не стал, а негромко обратился к шефу полиции.

— Что решили твои ребятки, Уилл? Мортона убили, или он сам нажал на курок?

— Предварительно сказать трудно, Майкл, сам понимаешь. Но больше склоняются к тому, что имело место убийство. Нет предсмертной записки, кое-какие другие признаки, в общем…

Шейн кивнул, открыл дверь и вошел.