Очаровать дракона

Глава 7

Аделла

Я просыпаюсь, потому что моя нижняя половина чувствует себя так… неправильно.

Красная луна горит почти так же ярко, как солнце, освещая все вокруг неестественным светом. Я тупо смотрю вниз, ожидая увидеть мутную воду, но вижу только пару грязных ног.

Ноги…

Ноги?!

Я в панике мечусь в сторону. Как рыба переворачивается, чтобы вырваться из сети, я инстинктивно использую тот же маневр…

И в конечном итоге я растянулась, мои конечности размахивали, как щупальца медузы, когда они оказываются в ловушке на суше. Мое тело шлепается на песок.

— Аделла?

Испугавшись самой себя, я в ужасе перевожу взгляд на человеческое лицо Калоса, чтобы увидеть, что в его человеческом обличье я могу читать его выражения гораздо лучше. Он очень удивлен.

Он помогает мне встать — сначала мы оба неуклюжие, как жеребята-единороги, шаткие на наших новоиспеченных ногах. Требуется некоторая координация, но поскольку он не совсем новичок в том, чтобы иметь ноги, просто в форме человека, он справляется достаточно хорошо, и наоборот, потому что он новичок в том, чтобы иметь ноги и ступни человека, он может адекватно понять, где я не в состоянии понять новую механику моего тела, и он может научить меня, как управлять собой, пока я не пойду вместе с ним.

Он ведет меня в пещеру, где нашел источник пресной воды. Глаза у него по-прежнему драконьи — узкие зрачки, и блеск радужной оболочки освещает все, куда бы ни повернул голову. Даже если бы это было не так, как русалка, я обладаю прекрасным ночным зрением. Это помогает моему виду, когда мы охотимся на корабли ночью.

Калос жадно пьет из родника, и я обнаруживаю, что мне тоже нужна пресная вода. Я нахожу, что это вкусно для меня сейчас, а не плохо.

Я подпрыгиваю, когда чувствую руку Калоса на своем… бедре.

У меня есть бедро.

— Извини, я не хотел тебя напугать, — объясняет он. — А тебе не кажется, что ты должна помыть свою кожу?

Калос водит короткими когтями по руке, как будто ничего не может с собой поделать, доказывая, что чешуя его раздражает.

Моя кожа тоже меня раздражает.

Я киваю.

— Она кажется натянутой и… странной.

Он мрачно вздергивает подбородок и наклоняется, чтобы взять меня за икры. Он осторожно поднимает каждую из них, ополаскивая их в родниковой воде, используя грубость своих человеческих рук, чтобы убрать песок и грязь с моих человеческих ног.

Затем он умывается сам.

И когда я смотрю, как он проводит своими большими руками по своему столь же большому, хорошо заполненному, зрелому мужскому телу — и ловит мой взгляд с тяжелыми веками — его глаза комично расширяются… Вот тогда я понимаю, почему я всегда думала о Калосе как о молодом: он здоровый.

Он уже взрослый мужчина и, конечно, выглядит взрослым драконом, когда находится в таком обличье. Он просто оказался идеальным, милым.

Дракон. Заботливый, внимательный и милый. Кто бы мог подумать?

Вода для меня холодная, и пока я стою и жду, когда он закончит, по моей коже пробегают мурашки, как у человека. Я могу плавать, играть, есть и спать в нем.

Осознание того, что я изменилась, делает меня невыносимо грустной.

— О, нет, ш-ш-ш — почти кричит Калос, даже когда он снова шикает на меня, придурок, его брови почти соприкасаются.

Он наклоняется вперед, пытаясь смахнуть мои слезы своими человеческими большими пальцами.

— Нет, пожалуйста, не плачь. Аделла, мне так жаль, пожалуйста, не плачь.

Но я ничего не могу поделать. Я начинаю всхлипывать.

— Ох, — говорит Калос, тяжело сглатывая. — Моя бедная половина-моего-сердца.

Он обнимает меня и прижимает к своей теплой груди.

Точнее, его горячей груди. Я не знаю, как он может быть таким теплым, когда мне вдруг так холодно, но я прижимаюсь к нему, впитывая его тепло.

Калос стонет.

И я замираю. Потому что пока я ищу утешения, Калос испытывает что-то совсем другое, если судить по нарастающей твердости возле моего бедра.

— Не обращай внимания, — дрожащим голосом говорит Калос, быстро проводя рукой вверх и вниз по моим ребрам и талии, пытаясь согреть меня. — Кревк'д, если бы я умел летать, я бы мигом унес нас отсюда. Унес бы тебя туда, где тебе будет тепло. Я бы… — он издает звук, который на самом деле не является смехом, потому что в нем нет и следа юмора. — Я собирался сказать, что разведу большой костер. Создатель, я должен был бы сделать хотя бы это, как человек, а я даже не знаю, как это сделать.

Его лоб ударяется о мое плечо, заставляя меня подпрыгнуть.

— Я не хотел тебя пугать, — бормочет он. — Просто… подсчитываю свои недостатки как партнера и нахожу их слишком многочисленными, чтобы вынести.

Я осторожно похлопываю его по груди.

— Я верю, что ты желаешь мне добра, Калос.

При упоминании своего имени он вздрагивает. Затем его губы находят мою лопатку, и он оставляет легкое прикосновение их к моей коже и говорит.

— Клянусь тебе, что я действительно хочу тебе добра. И если я смогу вытащить нас сегодня вечером, я обещаю, что научусь делать это лучше. Для тебя. Для нас обоих.

Тогда он смотрит на меня, прямо в глаза, и я вижу решимость и сталь… и такую тоску, какой я никогда раньше не испытывала.

Как русалка, я очень люблю мужчин. Моряки, в основном, и любой рыбак, который натыкается на нашу береговую линию — мужчины, которые бросают один взгляд на молоденьких девушек в воде и начинают считать их своими счастливыми звездами. Эти люди видят наши лица и груди и наполняются временной похотью.

Мой дракон считает меня более очаровательной, чем блестящее крылатое насекомое (я улыбаюсь, когда вспоминаю наш разговор об акулах и стрекозах), но действительно не уверена, что он считает красивым помимо этого. Кажется, он видит меня, Аделлу, и не только хорошенькое личико или дерзкую грудь, едва прикрытую ракушками. Он не знает меня, но ясно дал понять, что отчаянно хочет показать мне, что может быть хорошей парой для меня.

У него тоже был не самый легкий день. Для него я — самая большая ошибка в его жизни. Я могла бы оставить его сейчас и никогда не оглядываться назад. Он будет тосковать по мне вечно, если верить его утверждениям о том, что я его пара. Вместо того чтобы проклинать свою удачу, он пытается извлечь из этого максимум пользы. Он терпит неудачу, и это расстраивает его.

Он мог бы воспользоваться комфортом, как и я.

— Калос? — спрашиваю я.

Его глаза не отрывались от моего пристального взгляда. Это немного опьяняет.

— Хм?

Я выскальзываю из своих раковин и прижимаюсь грудью к его груди. Я почти улыбаюсь его ошеломленному выражению лица, когда мои соски скользят по его коже. Сейчас он должен быть более чувствительным, чем когда-либо в своей драконьей форме.

— Может быть, ты ляжешь со мной?

Вместо того, чтобы ухватиться за мое предложение, Калос моргает на меня сверху вниз, как будто пытается пробудиться ото сна, даже приятного. Его взгляд скользит по нам, губы слегка приоткрыты из-за отвисшей челюсти, и он осматривает наше окружение, как будто не может до конца поверить, что мы здесь, или что я спросила его, не хочет ли он провести эту ночь в моих объятиях.

Он фыркает с явным недоверием, и мне приходится ухмыльнуться, когда появляется крошечное облачко драконьего дыма.

Я протягиваю руку и беру его лицо в свои ладони.

— Я спрашиваю тебя, хочешь ли ты утешить меня. Я подумала, что тебе самому не помешает немного помочь.

Целеустремленность и решительность пробегают по его лицу, прежде чем рот застывает в торжественной линии.

— Мне бы очень этого хотелось.

И мужчина, который считает себя моей парой, опускает голову и встречает мой рот своими губами.