Очерки по истории географических открытий Т. 4. Географические открытия и исследования нового времени (XIX — начало XX в.)

Экспедиция на кораблях «Эдвенчер» и «Бигл»

В 1826 г. Британское адмиралтейство отправило экспедицию на кораблях «Эдвенчер» и «Бигл» под начальством Филиппа Паркера Кинга для описи берегов Южной Америки к югу от 10° ю.ш. Командиром «Эдвенчера» был сам Кинг, капитаном «Бигла» — Прингл Стоке, во время плавания в 1828 г. покончивший с собой, и командование судном перешло к старшему офицеру Роберту Фицрою.

Экспедиция Кинга проделала большую работу по съемке и картографированию берегов Патагонии от залива Баия-Бланка до Магелланова пролива, Огненной Земли и Фолклендских о-вов. При этом в южной части архипелага, у 55° ю.ш., она открыла длинный, поразительно прямой канал Бигл, отделяющий о. Наварино (на востоке) и о. Осте (на западе), раньше считавшиеся южными выступами главного острова. Но Кинг не исследовал канал Бигл на всем протяжении. Зато он значительно двинул вперед изучение центрального и западного участков Магелланова пролива. Моряки обошли с запада гористый п-ов Брансуик, проникли в глубь залива Отуэй и доказали, что этот полуостров только тонким перешейком соединен с материком. Они обнаружили, что Отуэй связан на северо-западе очень узким проливом с извилистым заливом Скайринг, имеющим и самостоятельный выход в Магелланов пролив. Тем самым они «отделили» от материка значительный о. Риеско. На Тихом океане они также «отторгли» от материка о. Веллингтон, сильно преувеличив его размеры за счет западных островов. К северу они открыли пролив Месье, а у залива Пеньяс, 46°50' ю.ш., обнаружили ледник, спускающийся к морю. Далее к северу, за п-овом Тайтао, на карте появились залив Дарвин и пролив Кинг у о. Чонос. Южные острова архипелага Огненная Земля оставались очень слабо исследованными, хотя после открытия мыса Горн мимо них проходили сотни судов и многие корабли подолгу прятались в их бухтах во время штормов или выжидая попутного ветра.

Названия островов и архипелагов на морских картах часто менялись. «Отстоялись» редкие голландские, а в основном испанские и английские имена, из которых большинство даны Кингом и Фицроем.

Выполняя основное задание — продолжение описи берегов Южной Америки, «Бигл» во время второго кругосветного плавания (под командой Р. Фицроя), продолжавшегося пять лет, бороздил воды Южной Америки почти три с половиной года — с 28 февраля 1832 г. по 7 сентября 1835 г. «Бигл» был только одним из орудий британской великодержавной политики. Ему поручили подготовить условия для безопасного плавания английских кораблей в водах, слабо изученных в колониальный период. А для этого требовалось проверить старые морские карты побережья Южной Америки и составить новые, более точные. Средства для естественно-исторических исследований не отпускались, но Фицрой сам интересовался ими и поэтому пригласил только что окончившего университет Чарлза Роберта Дарвина.

Близ аргентинских берегов «Бигл» находился и производил съемки в общей сложности около двух лет, часть районов посетив дважды. В первый раз «Бигл» от Ла-Платы в сентябре 1832 г. перешел в залив Баия-Бланка, где начиналась наиболее изученная приморская полоса материка, и оставался там до середины октября; и Дарвин превратился с историко-географической точки зрения из наблюдателя в великого исследователя умеренной и умеренно холодной полосы Южной Америки. Следуя затем (пока без съемки) вдоль патагонского берега, «Бигл» достиг Огненной Земли в середине декабря, и офицеры занимались там картированием почти до конца февраля 1833 г., значительно расширив сведения о южной части архипелага. В частности, 28 января — 7 февраля Фицрой вместе с Дарвином на шлюпке, пройдя от корабля в обоих направлениях около 550 км, обследовал и положил на карту весь западный участок канала Бигл. При этом Фицрой открыл два рукава и северный назвал проливом Дарвина, а вершину гор, простирающихся на главном острове вдоль этого рукава, — пиком Дарвина (2438 м).

В марте и начале апреля 1833 г. «Бигл» крейсировал у Фолклендских о-вов. Вернувшись к атлантическому берегу Патагонии, моряки внесли существенные исправления в старые карты, а Дарвин использовал это время для изучения ее природы. В 1834 г. после вторичного посещения Огненной Земли и Фолклендских о-вов Фицрой перешел в устье р. Санта-Крус для осмотра и очистки корпуса «Бигла». Он воспользовался этим, чтобы продолжить исследование реки, и поднялся по ней вместе с Дарвином на шлюпках на 260 км от устья. Находясь всего в 110 км от Тихого океана, он из-за недостатка продуктов повернул обратно. Трехнедельная экскурсия (18 апреля — 8 мая) по короткой реке дала великому натуралисту важный материал для геологического обобщения о строении Патагонского ступенчатого плато.

Пройдя в мае — июне 1834 г. через Магелланов пролив, «Бигл» больше года проводил съемку Тихоокеанского побережья и особенно Чилийских о-вов, а в сентябре 1835 г. перешел от Кальяо к о-вам Галапагос, где находился до 20 сентября. Южноамериканские наблюдения и месячное изучение природы странного Галапагосского архипелага сыграли огромную роль в формировании новых воззрений Дарвина на происхождение видов. Офицеры же «Бигла» очень улучшили карту архипелага, однако английские названия островов, которые даже на картах нашего времени ставятся рядом с испанскими, даны еще в XVII в. английскими флибустьерами и закреплены в XVIII в. английскими капитанами, посещавшими архипелаг.

Домейко и позднейшие исследователи Чили

Горный инженер поляк Игнаций Домейко полвека (с 1838 г.) жил в Чили, преподавал в высшей школе в Кокимбо, а в каникулярное время путешествовал по стране, занимаясь ее геологическим и географическим изучением. В 1839—1840 гг. он обследовал Береговые Кордильеры приблизительно между 32 и 27° ю.ш. и ознакомился с участком Анд длиной около 500 км. Позднее он проник с юга в пустыню Атакаму и систематически, в течение многих лет, изучал ее. Чилийские географы высоко оценили деятельность первого ученого-исследователя Атакамы и назвали Кордильерой Домейко горную цепь (до 4260 м), простирающуюся на 400 км вдоль восточной окраины пустыни. В 1844 г. Домейко несколько месяцев провел в фактически тогда независимой («дикой») Араукании и написал, по его словам, с политическим намерением, как защитник индейцев, книгу «Араукания и ее жители», первую в XIX в. правдивую характеристику этого свободолюбивого народа.

Француз Эме Писси, также горный инженер, в 1848 г. приехал в Чили, а в 1849 г. был назначен начальником географического управления и приступил к триангуляционным работам в Среднем Чили. Он закончил их через 15 лет, руководя составлением крупномасштабной карты Среднего Чили, примерно между 27—38° ю.ш., изданной в 1875 г. В 70-х гг. он путешествовал по Атакаме, посвятив ей специальную работу.

Путешественники по Патагонии 60—80-х годов

25-летний отставной английский военный моряк Джордж Мастере стал в 1866 г. уругвайским овцеводом Хорхе Мустерсом, а в 1869 г. превратился — вряд ли из простого любопытства — в пионера-путешественника по неведомым внутренним районам Патагонии. Морем он перешел из Монтевидео в чилийский поселок Пунта-Аренас, у Магелланова пролива, оттуда прошел берегом до бухты Санта-Крус, а для проникновения в глубь Патагонии выбрал впадающую в нее с северо-запада, никем еще не разведанную Рио-Чико (южную). Мастере поднялся по ее долине до южного края Большого Центрального плато, где встретился с конными патагонцами — техуэльчами, кочевавшими на север. Они очень дружелюбно отнеслись к чужеземцу. Мастере присоединился к ним и пересек Центральную Патагонию до озера Науэль-Уапи, преодолев около 800 км по прямой линии. Сколько он в действительности прошел и каким именно путем — неизвестно: в тех условиях он не мог составить даже приблизительной карты маршрута. В начале 1870 г., достигнув верхней долины Лимая, техуэльчи повернули на восток, держась к югу от дуги Лимай — Рио-Негро, по которой вверх и вниз в то время уже двигались аргентинские военные отряды. Недалеко от моря Мастере расстался с этим «честным, вежливым, приветливым и добродушным племенем» и закончил путешествие в Кармен-де-Патагонес, пройдя по его расчету около 2000 км — большей частью вместе с техуэльчами. Он охотился вместе с ними, ел одну, в основном мясную пищу, спал в общих шатрах, — одним словом, был «как у себя дома среди патагонцев». Так Мастере и назвал свою книгу, опубликованную в Лондоне в 1871 г.; из нее нами взяты все цитаты. Его описание быта конных патагонцев перед их почти полным истреблением представляет большой интерес для историков Южной Америки и этнографов.

Мастере рисовал внутреннюю Патагонию, кроме узких приречных полос, как унылую полупустыню: «Низкие, поблеклые кустарники, грубая, сухая трава, там и сям голые каменистые пространства». И все-таки за ним в Патагонию двинулись «искатели», которых уж никак нельзя назвать «просто любопытными» — офицеры и топографы, географы и геологи, ботаники и зоологи, превратившие Патагонию из «неведомой земли» в исхоженную во всех направлениях, хорошо изученную страну. Вряд ли даже немногих из них можно величать «бескорыстными служителями науки»: одни разведывали страну и пролегали пути для войск аргентинских «полководцев», покорявших, а точнее, зверски истреблявших патагонцев; другие находились «в свите» этих генералов; третьи изучали возможности колонизации центра и запада Патагонии или работали по демаркации аргентино-чилийской границы.

В 70-х гг. на юг за Рио-Негро внутрь материка не решались переступать аргентинские колонисты, опасаясь набегов конных индейцев, угонявших их скот. В те годы офицеры-разведчики держались на юге осторожно, избегая столкновений с патагонцами, даже пользовались их помощью при передвижении по региону. История исследования Патагонии не знает случаев гибели путешественника по вине местных индейцев.

Развивая колонизаторскую деятельность в Патагонии, некоторые аргентинцы очень расширили знание об этой суровой стране. Для Франсиско Морено ее исследование стало делом жизни: он впервые посетил низовья Рио-Негро в 1873 г., а через 30 лет принимал активное участие в работах по окончательной демаркации границы в Андах.

В 1874 г. Морено проехал берегом от Рио-Негро до р. Санта-Крус около 1200 км по прямой линии, не отходя далеко от океана, и таким образом пересек низовья рек Чубут, Рио-Десеадо и Рио-Чико и вернулся морем в Буэнос-Айрес. В 1875 г. он двинулся оттуда на юго-запад, сначала пересек Пампу и, переправившись через Рио-Колорадо, вступил в Северную Патагонию. Он поднялся вверх по долине р. Лимая и вышел к его истоку — длинному и узкому озеру Науэль-Уапи (550 км²), открытому еще в 1621 г.

Морено исследовал затем участок Патагонских Анд между 39°30' и 42° ю.ш. К северу от Науэль-Уапи он открыл ряд небольших озер, питающих Лимай, но другие обнаруженные им водоемы севернее и южнее Науэль-Уапи имели сток к Тихому океану: верховья чилийских рек Кальекалье и Пуэло. Никакой «стены Анд» на горном участке длиной в 275 км не оказалось.

В 1877 г. Морено и «дебютант», молодой аргентинец Карлос Мояно, поднялись по р. Санта-Крус и вышли к ее истоку — озеру Лаго-Архентино (1400 км²), обнаруженному еще в 1782 г. братьями Вьедма. Оказалось, что с севера в него впадает короткая протока, служащая стоком для другого большого водоема, питающегося ледником, — Вьедма, также открытым братьями. А еще севернее Морено и Мояно наткнулись на фьордообразное озеро Сан-Мартин (1010 км²), имевшее сток в Тихий океан. И Морено сделал важный географический вывод: Лаго-Архентино, Вьедма и Сан-Мартин являются частью системы озер, расположенных в параллельной Кордильерам меридиональной котловине.

В 1877 г. англичанин Дж. Дарнфорд проник от р. Санта-Крус в центр Патагонии за Рио-Десеадо («Желанная река»), которую правильнее было бы назвать Рио-Десекадо («Сухая река»), и открыл (вторично — после Н. Маскарди) два значительных сообщающихся водоема; один он назвал Мустерс, за другим сохранилось его индейское имя Колуэ-Уапи.

В 1878 г. К. Мояно, пройдя в этот озерный бассейн, проследил нижний Сенгер, один из рукавов которого впадает с юга в Мустерс, а другой в половодье достигает Колуэ-Уапи. А из последнего вытекает Рио-Чико, оказавшаяся правым нижним притоком Чубута. Летом 1879–1880 гг. Морено, проехав за нижний Чубут, пересек Центральную Патагонию по 44° ю.ш. Не дойдя до склона Анд, он повернул на север и обследовал предгорную полосу до 39° ю.ш.

Летом 1880—1881 гг. Мояно поднялся по самостоятельной Рио-Чико почти до ее истока и, следуя на север вдоль Патагонских Анд, на высоте более 1,5 тыс. м на склоне горного массива Себальос (2748 м) открыл верховья Рио-Десеадо; севернее обнаружил крупнейшее патагонское озеро Буэнос-Айрес (2400 км²) ледникового происхождения, имевшее сток (как и Сан-Мартин) в Тихий океан через р. Бейкер. Продвинувшись далее за 46-ю параллель, Мояно вступил в «приветливую область лесов и лугов, оазис Патагонии», в бассейн верхнего Сенгера, который собирает воды, стекающие с восточного склона Анд в полосе между 46 и 44° ю.ш. Оттуда он спустился по долине Сенгера до озер Мустерс и Колуэ-Уапи, а затем по северной Рио-Чико и нижнему Чубуту вышел к морю.

Аргентино-чилийское разграничение

В 1881 г. был заключен аргентино-чилийский договор о разграничении, по которому «линия раздела проходит через высшие точки гребня». При такой формулировке — чилийское правительство этого, несомненно, не знало — верховья ряда рек, пересекающих Южное Чили, должны отойти к Аргентине. Напротив, аргентинские власти располагали довольно точной информацией о том, что представляет собой «гребень» Анд между 39 и 50° ю.ш. (широта озера Лаго-Архентино). При демаркации границ начался очень серьезный пограничный спор: чилийцы, вопреки соглашению, явно невыгодному для них, настаивали, чтобы граница проходила по водораздельной линии, а аргентинцы, конечно, требовали соблюдения договора. Для сбора недостающих материалов чилийские географы приступили, наконец, к серьезному изучению Патагонских Анд. В 1884—1885 гг. они исследовали низовья рек, впадающих в заливы Корковадо и Анкуд, против о. Чилоэ, в том числе р. Палены, и поднялись по долине р. Пуэло. Оказалось, что она берет начало по ту сторону «гребня» Патагонских Анд, недалеко от верховья Чубута.

С аргентинской стороны тогда выступил Луис Хорхе Фонтана. В 1886 г. он проследил р. Чубут (810 км) до его верховьев, спустился затем на юг вдоль восточного склона Анд и открыл там, у 45° ю.ш., небольшое озеро — важнейший исток р. Сенгера. В 1887–1888 гг. он нашел у 44° ю.ш. озеро Хенераль-Винтер и проследил по обе стороны Анд течение р. Палены до устья.

Между тем пограничные инциденты учащались, положение стало угрожающим. Тогда для сбора материалов для демаркации границ с обеих сторон были привлечены крупные специалисты — геологи, географы, гидрографы и топографы и в Патагонские Анды направились целые экспедиции. Чилийское правительство летом 1893/94 г. послало два отряда. Ценную работу проделал южный отряд немца Ганса Стеффена (Штеффена). С большим трудом он поднялся по долине р. Палены, нашел оба ее истока и обнаружил, что важнейший северный исток ее берет начало на Патагонском плато, к востоку от озера Хенераль-Винтер (это уже было известно Фонтане). Летом 1894/95 г. Стеффен исследовал другую значительную южночилийскую реку — Пуэло — и увидел, что у ее верховья, в продольной долине, возник аргентинский поселок (теперь Эль-Больсон).

Летом 1896/97 г. на обоих склонах Патагонских Анд одновременно действовали два крупнейших специалиста: с аргентинской стороны — Морено, с чилийской — Стеффен. Морено с 1882 по 1895 г. изучил восточный склон Чилийско-Аргентинских Анд — между 23 и 34° ю.ш. В 1886–1887 гг. он, следуя вдоль восточных склонов Анд, прошел через озеро Буэнос-Айрес к Магелланову проливу. За 15 лет он проследил Анды примерно на 30 градусов по меридиану, причем ряд участков посещал по нескольку раз.

Стеффен летом 1896/97 г. работал в южной полосе Патагонских Анд, на р. Айсен-Симпсон, впадающей в море у 45°30' ю.ш. Он проследил ее до истоков — вновь оказалось, что один из них (северный) возникает на аргентинской стороне «гребня» Анд. То же Стеффен обнаружил летом 1897/98 г. и в отношении р. Сиснес, устье которой находится у 45° ю.ш. Он посчитал Сиснес значительной рекой, вероятно, потому, что принял за ее дельту пролив ПуюГуапи, отделяющий от материка крупный остров — Магдалену. Но на Патагонском плато в истоках обеих рек в конце XIX в. не было аргентинского поселка и при уточнении границы бассейны Айсена — Симпсона и Сиснеса целиком отошли к Чили.

Летом 1898/99 г. Стеффен продвинулся на юг за 46° ю.ш., вдоль самого высокого и наименее доступного участка Патагонских Анд. Он изучил мощный центр современного оледенения — Сан-Валентин (4058 м, вершина Патагонских Анд) — и проследил к юго-востоку от этого массива течение р. Бейкер, впадающей в море у 48° ю.ш. Он установил, что Бейкер — самая большая и многоводная река Южного Чили и что ее северным истоком является озеро Буэнос-Айрес, а южным — озеро Пуэйрредон, к которому с юга прилегает другой исследованный Стеффеном мощный горный массив — Сан-Лоренсо (3700 м).

В результате демаркационных работ к началу XX в. с карты Патагонских Анд были сняты почти все «белые пятна». Выяснилось, что это не сплошной горный хребет, а ряд массивов, точно определена водораздельная линия между реками Атлантического и Тихоокеанского бассейнов, открыты и исследованы озера, расположенные цепью в спорной полосе. Из крупных озер Науэль-Уапи (на севере), Вьедма и Лаго-Архентино отошли целиком к Аргентине, а Хенераль-Винтер, Буэнос-Айрес, Пуэйрредон и Сан-Мартин остались в общем владении Аргентины и Чили.