Одаренный: князь (СИ)

Глава 2. Полет

Заветный приказ не заставил себя долго ждать. Тренькнул телефон, пришло сообщение. Писали из канцелярии императорского дворца. Туда же приложили и сам приказ, который я прочитать не успел — зазвонил телефон. Это был Фурманов.

— Александр Федорович! Милый Александр Федорович! — тепло приветствовал меня Фурманов. — Наслышан я про ваши успехи. Лично Император Алексей Иванович заходил, рассказал все. И сказал, что вы за меня ручались. Спасибо вам большое. Его Величество меня главой всей канцелярии поставил! Я так тронут!

— Вы это заслужили.

— Спасибо тебе большое! Александр Федорович, я вот по какому вопросу звоню. Да ты и сам знаешь, я скинул на почту тебе.

— Вы про приказ?

— Про него самый. Во-первый, поздравляю тебя с новым назначением. Это очень хорошая весть, я так радовался, как за себя! И достойная награда.

Фурманов замялся и я понял, что самые «ягодки» остались напоследок.

— Еще раз спасибо. А во-вторых?

— А во-вторых… — голос Фурманова стал предельно сосредоточенным. — Ехать нужно уже сегодня.

— Сегодня?!

— Именно так. Дел там скопилось очень много и их надо все решать. На счету каждая минута. Так что собирайся. Насчет семьи не переживай. У тебя допуск первого уровня, так что можешь в любое время перевезти с собой кого угодно. А сам собирайся прямо сейчас. Вертолет будет стоять у дворца императора через три часа.

— Вертолет? Через три часа? — сказанное не сразу укладывалось в моей голове.

— Именно так, — ответил Фурманов. — Он добросит вас до военной базы в Нижнем. Оттуда вас возьмет спецборт и добросит до Камчатка. По пути остановитесь в Киренске на дозаправку. Ну все, не буду тебя отвлекать от сборов. Поспеши.

И положил трубку.

Такие новости огорошили меня. Я некоторое время стоял с телефоном в руке, не зная что ответить. Хотя отвечать уже и не нужно было — Фурманов давно отключился.

Нужно было собираться, хоть и не сильно хотелось. Прутковский и Призрак, уже изрядно набравшись, понимающе отпустили меня. Я попрощался с друзьями, заехал домой, где меня уже ждал готовый чемодан — я заранее позвонил Марине и попросил, чтоб она приготовила мне вещи. Говорить отцу о моем назначение и вынужденном отъезде я почему-то не хотел, знал, что он будет переживать и беспокоиться. Решил, что сообщу потом, по факту, когда уже приеду на Камчатку. Это было неправильно, и я это понимал. Но не мог ничего с собой поделать.

Вертолет и в самом деле уже ждал на площадке, вблизи императорского дворца. Охрана (новая охрана — отметил я про себя), едва меня увидев, тут же расступилась и любезно пропустила на посадку. Весь персонал, который попался мне на пути (а его оказалось не так мало) обращался ко мне по имени-отчеству, низко кланяясь. Юркий слуга попытался выхватить мой чемодан, чтобы дотащить его до вертолета, а другой слуга все норовил угостить шампанским перед полетом. Но я отказался. Во мне и так плескалась бутылка игристого «Отчего дома», которую выпоил в меня Прутковский на прощанье. Сев вертолет, я кивнул пилоту:

— Можно лететь.

— Так точно, Александр Федорович, — отчеканил пилот, весь вытянувшись по струнке.

— А это кто? — кивнул я на двух других людей, стоящих с ним словно манекены, недвижимо и кажется даже не дыша.

— Второй пилот, — ответил паренек. — И ваш личный охранник.

— Охранник? — нахмурился я.

— Так точно! — отчеканил квадратный крепыш. — Так положено.

— Дружище, ты уж извини, но охрана мне не нужна. Все со мной будет в порядке, — отмахнулся я.

— Но…

— Не переживай, я скажу, что сам отказался от охранника. Не будет тебе выговора. Иди, лучше в императорский двор, там ты точно нужней будешь.

Охранник растеряно побрел прочь.

— Ну что, полетели? — повернулся я к пилотам.

— Летим! — в голос ответили те.

Я откинулся на спинку кресла, принялся наблюдать, как винты начинают крутиться, разгоняя воздух. Площадка была так тщательно выметена и убрана, что ни одна соринки или пыль не поднялись вверх.

Мы начали подниматься. Выпитое шампанское начало действовать, меня сморило в сон. Некоторое время я боролся с ним, глядел в окно, глядя в иллюминатор и наблюдая как маленькие, похожие на спичечные коробки дома плывут внизу, но меня все же скосило. Все поплыло перед глазами, заволокло туманом.

Снилось разное. Что-то тревожное, темное, холодное. Уставший разум пытался ухватить нить сути, но она постоянно ускользала от меня. Перед глазами проплывали какие-то обрывки воспоминаний, лиц, ситуаций. Краем сознания я понимал, что это все лишь результат недавний событий и пережитых эмоций, но все равно не мог отпустить это.

Черное, клыкастое, с красными горящими глазами кралось за спиной, преследовало меня, а я все бежал, бежал, бежал, и никак не мог оторваться. Оно тянуло ко мне свои лапы, такие же черные, кожистые, мощные. Я прибавил ходу, но рука по-прежнему была близко — она тянулась за мной. Еще чуть-чуть — и меня достанет.

Я оглянулся, просто чтобы посмотреть, где эта тварь. И она тут же схватила меня и тряхнула.

Я вскочил с места, в последний момент подавил крик. Понял, что это не лапа тряхнула меня, А вертолет.

— Все в порядке? — спросил я пилота по микрофону, глядя в иллюминатор.

— Все в пределах допуска, — ответил тот, но этот ответ мне не понравился.

Почему просто не сказать, что все в порядке? Зачем эта странная фраза «в пределах допуска»?

Мы пролетали над тайгой.

Она была похожа на пышную пятнистую пену, темно-зеленую, рыхлую, бесконечную. Хозяйка. Единственная и бесспорная.

Лес колыхался медленно, степенно, столетние сосны переговаривались между собой свистящим шепотом, обсуждая неведомую стальную птицу, пролетающую над их владениями. Ветер прошелся по тяжелой хвое сосновых вершин, задорно и весело.

Лиловый туман, влажный и тяжелый, осел между деревьев, словно ил. В том тумане прятались какие-то звери — я видел шевеление силуэтов и теней.

Я смотрел на это великолепие и не мог оторвать взгляда. Сколько мы уже летели? Не так долго. А уже никаких городов, никакого бетона и стали. Только природа, дикая и необузданная. Человек по сравнению с ней — ничто, букашка, которая ни на что не способна.

Но помимо этого завораживающего чувства под сердцем засело еще одно. Я смотрел вниз, и мне казалось, что мы летим на этот раз не так высоко, когда покидали город. Так надо? Все в пределах допуска?

Вертолет вновь тряхнуло, на этот раз гораздо сильней.

— Все в порядке? — спросил я.

Пилот ответил не сразу, но это молчание было красноречивее любых слов. Напряженное и густое, оно заставило меня занервничать сильней.

— Что происходит? — с нажимом спросил я.

— Да датчики словно сошли с ума! Показывают какую-то ерунду. Но ничего, и без них долетим, — ответил штурман.

— Что значит сошли с ума? — не понял я.

— Думаю, поблизости проходит какая-то сильная магнитная аномалия. Тут места вон какие — не изученные. Дичь сплошная!

Вертолет начало заносить влево. Нос накренился, но тут же выправился благодаря умелым действиям пилота. Что-то под винтами низко зарычало.

— Воздушные ямы! — произнес пилот, но я понял, что он сказал это просто, чтобы успокоить меня. — Попробуем подняться чуть выше.

Вертолет загудел натужней, начал подниматься. Лес стал отдаляться. И вдруг у самого горизонта я что-то увидел. Больше всего это походило на столп, какие ставили язычники. Продолговатое и, судя по всему, огромное — очень огромное, — строение (или что это было?) высилось из леса и упиралось почти в самое небо. Странные формы, странное место расположения — все в этом было странно, если не сказать больше.

Но даже не это меня смутило больше всего, а радужная оболочка неизвестной постройки, дрожащая на ветру, переливающаяся всеми цветами. Казалось, будто она была живой.

— Вы… вы это тоже видите? — спросил я у пилота.

— Угу, — не сразу ответил тот.

По голосу было понятно, что он пребывал в полной растерянности.

Некоторое время мы летели в молчании, глядя на неизведанное. Исполинский столп был размерами не менее четырехсот метров в длину и пятидесяти метров в обхвате. Судя по тому, что мы увидели его только сейчас, появился он недавно. Но как такое возможно?! Как возможно соорудить такое за столь короткое время? Или это мираж? Дело рук человеческих?

Нет, Даром тут и не пахло. Потоки силы текли жилистые, дикие. Человека тут и в помине не было. Хотя, точно быть уверенным в этом было сложно. Я присмотрелся. Не сразу обратил на необычное поведение линий. Потоки тут были сумасшедшие, переплетающиеся, сбивающиеся, все время меняющие направление. В пластах силы творился самый настоящий хаос. На обычное создание с помощью формул это не походило. Сплошные возмущения. Может быть, это результат каких-то магнитных аномалий? Если предположить, что под землей проходит каменная жила, богатая на силу, то… нет, все равно не сходится.

— Держитесь! — крикнул пилот.

И вертолет тут же дернуло вниз, да так сильно, что подумал, что сейчас нас шмякнет об землю. Но пилот вовремя выровнял машину.

— Смотрите! — выдохнул мой спутник.

И голос мне его не понравился.

Я вновь глянул на столп и увидел, как от него словно круги по воде начали расходится странные голубоватые волны. Не нужно было обладать особым чутьем или зрением, чтобы понять, что это волны силы. И если мы попадем под них то…

Вертолет затрясся, двигатель заклокотал, потом громко застучал.

— Держи… — не успел договорить пилот.

Машину резко дернуло вперед.

Я схватился за ручку. Как-то помочь пилоту я не мог, поэтому мне оставалось лишь наблюдать за тем, как тот самоотверженно борется с взбесившейся техникой. Хотя, думаю, дело было не в технике.

Вертолет кидало, по корпусу распространялась мелкая дрожь.

А потом винты со скрипом остановились. Я не поверил собственным глазам и даже привстал. Винты и в самом деле остановились. Вертолет камнем полетел вниз, прямо в тайгу.

Мгновения, прошедшие от момента сбоя до падения, показались мне целой вечностью. Я вцепился в ручку мертвой хваткой и наблюдал с выпученными глазами, как словно в замедленной съемке падает наш вертолет.

Нам повезло. Ветер подпер брюхо машины, а сам пилот ловко воспользовался этой ситуацией и смог выровнять падение, завалив вертолет на кроны двух деревьев. Это смягчило падение.

Машина с грохотом рухнула на землю, но в последний момент все же ковырнула носом поверхность. Меня швырнуло вперед, и я едва не врезался лицом в перегородку, только в последний момент успев поставить блок. Движок машины начал издавать шипящие звуки, запахло горючим. У ног опасно заискрилась повреждённая проводка.

Я понял, что надо как можно скорей валить, пока все не взорвалось.

— Срочно! Уходим! — кинул я пилотам, но тое даже не шелохнулись.

Пришлось, ругаясь и чертыхаясь, пробираться через весь разбитый салон к ним.

— Чего разлеглись?! Валим!

Я дернул одного за плечо и тот податливо отклонился. Из груди пилота торчал кусок рулевого управления, видимо выбытий при падении. Удар пришелся точно в сердце и пилот был уже мертв.

Повернулся ко второму, потрогал и его. Тот завалился на бок. Голова его была разбита в кровавую кашу.

— Черт! — сквозь зубы процедил я.

Вновь заискрились провода, теперь уже над головой. Сквозь соединения обшивки начало сочиться горючее.

Скорее!

Я вылез сквозь разбитый иллюминатор, изрезавшись при этом о стекло и зазубрины, бросился бежать. На двадцатом метре взрыв настиг меня, ударив мощной обжигающей волной в спину.

Меня подбросило, и я с криком полетел в кусты.

Вот так поездочка!

Выждав, когда первый жар спадет, я поднялся на ноги. Вертолет горел ярко-желтым пламенем, плюясь по округе искрами и языками пламени. Все мои вещи остались там, внутри. И теперь я без связи, без запасной одежды и без оружия нахожусь посреди тайги. Один.

Грязная ругань, излившаяся из меня, красноречиво выразила всю полноту ситуации, в которой я оказался.

Немного успокоившись, я осмотрелся. Для начала нужно было понять, где я нахожусь. Потом определить дальнейших план своих действий. До Камчатки далеко. Пешком не дойти. Обратно тоже топать не вариант. Можно остаться тут. Есть шанс, что дым от горящего вертолета заметят с воздуха и прилетят на помощь. Либо же, при наихудшем варианте, ждать, когда кинуться на Камчатке и сообщат, что вертолет до места не прибыл. Организуют поиски, пролетят по маршруту. На это может уйти пара дней. Что ж, не так все и плохо.

Я осмотрелся. Место хоть и дикое, но вполне пригодное для ночлега. Из веток можно соорудить ночлег, развести костер. Наверняка найдется и ручеек. С едой тоже можно что-то придумать.

— Неплохо, — вслух успокоил я себя. — Вполне неплохо. Бывал и не в такой жо…

Договорить не успел — что-то свистнуло у лица и врезалось в дерево. Отлетевшая стружка больно поцарапала щеку.

Что за…

Вновь свистнуло. И я понял, что это не таежные пчелы-переростки, желающие ужалить чужака, зашедшего на их территорию. В меня стреляют! Причем прицельно.

Кажется, я попал не в то место. И на меня объявили охоту!

Звякнула еще одна пуля, подтверждая мои догадки. А потом из кустов появилась серая тень.