Одноклассники Квадратного стола

ГЛАВА 4 — в которой одноклассники ностальгируют и флиртуют

Послеполуденное солнце немилосердно припекало. Вода в бассейне ослепительно искрилась, а на шезлонгах загорала влюбленная парочка из пансионата. Молодые люди трогательно держались за руки и мирно дремали.

Вспотевшая от усердия Оля стучала в дверь кают-компании и виновато поглядывала на отдыхающих.

— Не слышат, — хмурилась Яна. — Ты еле слышно скребешься. Давай я грохну обоими кулаками!

Подруга замотала головой, опасаясь грядущего непотребства, и снова принялась робко постукивать по створке. Яна не ценила ее деликатности и горячо доказывала:

— Они сидят на веранде, пьют вино, громко разговаривают, а двери мощные, еще предбанник звуки глушит. — Она задумалась. — Знаю! Надо стукнуть ногой. Несколько раз. Студенческий опыт. И, скажу тебе, положительных результатов добивались: вахтерша в общаге с третьего удара просыпалась. Смотри!

Бывшая студентка решила продемонстрировать жизненный опыт. Держа в руках два бокала, она развернулась, уперлась локтями в косяки, согнула ногу и с размаха…лягнула воздух.

Дверь внезапно распахнулась, и Яна спиной ввалилась в прихожую, собираясь неэлегантно прилечь на полку для обуви. Однако ей повезло: у высокой поджарой брюнетки, что открыла им дверь, оказалась отменная реакция. Луиза успела поддержать падающую гостью, хотя позже об этом пожалела. Она уставилась на Яну темно-карими, почти черными глазами и недовольно поджала губы.

— Спасибо, — смущенно поблагодарила Оля. — Мы тут экспериментировали немножко.

— Физкульт-привет, Лу! — ничуть не смутилась Яна. — Как поживают будущие чемпионы? Радуют результатами?

— Радуют. Иногда удивляют. Ты меня вот тоже удивляешь, — Луиза изучила Яну с ног до головы. — Столько ребячества в твои годы. И для тебя я — Луиза, — пятерней взъерошила короткие волосы, задрала подбородок и удалилась на веранду.

— Оль, ты ее слышала? Скажи, смахивает на кого-то? Вспомнила! На бабку из отцовской деревни. Тощая была старуха, черная и злопамятная, пост соблюдала по старости и круги вокруг церкви нарезала. Ненавидела городских, обзывая их нехристями. А я была городская, — и переключилась. — Луиза всегда меня недолюбливала. В классе я была самой маленькой и слабой, не могла залезть на канат.

— Я тоже не могла, — эхом отозвалась Оля.

— Тянули команду на дно, — согласилась ее напарница. — За что нас любить?

Поглядывая по сторонам, они прошлись по кают-компании, держа курс на веранду.

— Комнатка побольше нашей будет. Смотри, диван кожаный, плазма на пол стены, о-хо- хо, и картиночки провокационные, — комментировала Яна. — И это только первый этаж. Как думаешь, что там наверху, в спальных апартаментах? Неужели шелковые простыни, хрустальные канделябры и шампанское в серебряном ведерке?

Маленький стол на веранде изнемогал под тяжестью выставленных на него коробок и бутылок. Бокалы с напитками присутствующие держали в руках, а часть закуски приспособили на коленях.

— …покинь родину и узнаешь, что такое тоска. Для нас, офицерских детей… — Герман прервал речь и поднял бокал, приветствуя Олю и Яну.

Стульев было семь, поэтому при явлении подруг двое мужчин пересели на перила веранды. Полина обернулась к новоприбывшим, ладонью придерживая огромную коробку конфет.

— Куда вы пропали? Говорила же, в три часа — общий сбор.

— Опоздали на двадцать шесть минут, — отчеканила Луиза, намереваясь вкатить публичный выговор.

— Привет, Яночка! — радостное приветствие свело на нет назревающую перепалку.

Прелестная блондинка, чья бархатная кожа и синие глаза с поволокой, заставили подруг синхронно вздохнуть, вознамерилась выйти из-за стола. Галл церемонно подал блондинке руку, Андрей помог выйти из-за стола, а Толик преданно потянулся следом.

— Все хорошеешь, Вероника. — Яна отметила, что лицо и руки одноклассницы имели оттенок легкого курортного загара.

Женщины расцеловались, и школьная красавица тем же достойным макаром вернулась на прежнее место. Яна села на свободный стул и пристроила пустые бокалы на край столешницы.

— Мы тут пьем, предаваясь ностальгическому мазохизму. — Полина выдала фразу дня и сама задумалась над сказанным.

— Приятное времяпрепровождение, — согласилась Оля. — Можно тост?

— Поднимаем бокалы! — выкрикнул Толик и взмахнул ножом с вычурной наборной ручкой.

До этого момента энтузиаст-помощник усердно кромсал яблоки на идеальные четвертинки.

— Нам не забыть… — душевно затянула подруга.

Яна без восторга следила, как ее бокал наполняется красным вином.

— Хоть бы из вежливости поинтересовался, что я буду пить, — пробурчала она, косясь в сторону добровольного сомелье.

Галл никак не отреагировал на хмурый взгляд бывшей соседки.

— К вину, — над ее плечом склонился Герман, протянув коробку с шоколадными конфетами.

— Не хочу. Подкорми Луизу, больно вредная. Похоже, сладкого мало ест.

— Успела и с ней поругаться? — обрадовался господин артист.

— Я — сама доброжелательность, но она мной недовольна.

Герман забрал коробку, выпрямился, удобнее устраиваясь на перилах.

— Так есть за что, — пробормотал он.

— …гарнизонный Дом Офицеров: гигантские картины на стенах, сцена, цветные прожектора… — плела словесное кружево Полина.

Яна обратила внимание, что Олин тост превратился в бесконечную эстафету Каждый добавлял что-то свое, и не было конца-края воспоминаниям. Когда слово взял Галл, она решила попробовать вино. Равнодушная к выступлению, сделала осторожный глоток: «Фу! Сладкая гадость!» — скривилась и…

— …и Войтовская пляшет на сцене в одном башмаке. Второй камнем улетел в партер. Такой кордебалет век не забудешь! — выхватила фразу из воспоминаний проклятого соседа и подавилась приторным вином.

Оля, а потом и Гера по очереди стучали по спине. Яна в сердцах отмахнулась от обоих, уронила бокал на стол, и резко поднялась, горя желанием физически уничтожить врага. Рюкзачок, до этого момента преспокойно лежащий у нее на коленях, с грохотом улетел под стол.

Народ оживился. Герман и Полина проявили редкую в наше время услужливость и вдвоем полезли за рюкзаком. Стол вздрогнул, опасно качнулся, угрожая излиться цветной рекой и рассыпаться сладкими дарами. Одноклассники предусмотрительно отодвинулись подальше от эпицентра страстей.

— Господин артист, — звучал голос Полины, — вы зачем полезли сюда? Не по чину вроде.

— С тобой, солнышко, хотел встретиться наедине.

Стоящая на четвереньках Полина прыснула и затихла. Под столом что-то происходило.

— Эй, как там мой рюкзак? — стукнула по столешнице Яна. — Не мешает?

— Ты мешаешь, Войтовская! — придушенно отозвался Герман.

— Вылезайте. И рюкзак не забудьте, помощники. Все из-за тебя, Галл.

Обвиняемый всем видом показывал, что он никаким боком не имеет отношение к происходящему. Из-под стола появился взлохмаченный Гера, следом выглянула румяная староста. После пятого напоминания она извлекла наружу позабытый рюкзак-сводник.

— Это его проделки, — шептала Оля, обвиняя волшебную посудину.

— Он здесь при чем? — хозяйка чаши отметала всяческие подозрения от шкодливого питомца. — Полина липнет к Герману. Герман играется с Полиной. Естественный процесс. Не надо его винить, тем более он в коробке.

Гулянка набирала обороты. Староста спохватилась и с помпой раздала «на память» забавные магнитики: цветной барельеф головастого очкарика, громадного портфеля и раздерганного букетика. Привезенный «первоклассник» должен был напоминать о трогательных минутах встречи. В бой вступила тяжелая артиллерия — вещественные доказательства.

— У меня есть пара видеофильмов про наш Озёрск. Предлагаю вечером собраться в кают-компании и посмотреть, — предложил Галл.

— Сейчас принесу фотографии. Там соревнования девятых классов по легкой атлетике. Этих снимков вы не видели, — объявила Луиза.

Она поднялась с места и, подобно танку, стала продвигаться между столом и сидящими одноклассниками. На пару секунд физкультурница заслонила телом самодовольного Галла, аккуратно обошла Веронику, задвинула в угол кроткую Олю и намертво застряла возле Войтовской.

— Проходи уже, — стонала та, не зная как уберечь ноги.

Между стульями танк заклинило. Оценив масштабы последствий, Яна одномоментно сдернула рюкзак с колен, повесила за лямку на спинку стула и отодвинулась к перилам.

— У меня тоже есть сюрприз! — порадовала присутствующих Вероника. — Помните первомайский субботник в десятом классе? Я привезла слайды и фотографии. — Она поднялась и в сопровождении двух мужчин поплыла к выходу.

— Мы с Галлом — за стульями, — отчитался красный Толик, с обожанием таращась на предмет вожделения.

— Как по мне, забери его насовсем, — выступила Яна, рассматривая кусочек груши, любезно преподнесенной ей на острие ножа. — Вокруг пансионата — чудовищной красоты горы, леса и озера — идиллия для трудоголика, а он сидит тут, с нами, драгоценное время теряет. Заведи его в лесную чащу! В конце-концов вы можете вдвоем по тропинкам гулять!

Галл хохотнул и переступил порог веранды. Его соратник повел тонкой шеей, открыл рот, желая пригвоздить Войтовскую к стулу, но неожиданно скрылся за дверью: Луиза побеспокоилась о душевном равновесии Толика, выдернув в комнату сильным рывком.

— Галл, как увидел Янку, в лице изменился, — глубокомысленно заявила Полина.

— По-прежнему любит, — кивнул артист.

— Издеваетесь? Какая любовь? — взвилась свечой Яна. — Сто лет прошло и никогда, слышите, никогда…

— Не сто, а двадцать и старая любовь не ржавеет. Интересно со стороны наблюдать за развитием школьных отношений, — резвился Герман.

Яна повесила рюкзак на плечо, собираясь покинуть насмешников.

— Главное, далеко не уходи, — предупредил Андрей. — Уважаемые одноклассники, никто не расслабляется. Через полчаса выдвигаемся на экскурсию в старинный замок. Осилите километр под горку?

Нестройное «да-а» было ему ответом. Оля усадила рассерженную подругу на место, а Полина вслух строила планы, распределяя людей и обязанности. Итогом ее размышлений стало лаконичное выступление, которое пустившийся во все тяжкие артист демонстративно записывал на диктофон.

— Их надо беречь! — Полина задержала взгляд на подругах. — Призываю каждую выбрать нетрезвого мужчину и охранять. Взгляните на Германа! Судя по ребяческому поведению, он нетрезв. Чудо, держись за перила, а не за телефон! — и снова обратилась к аудитории. — Девочки, перед нами стоит задача: препроводить мальчиков в замок… Как он называется? — обратилась она к Андрею.

— Замок Невест.

— Вау! — оценила Полина и продолжила. — Я даже взволновалась. Итак, надо отвести их в замок Невест, а по окончанию экскурсии, непременно вернуть обратно. Я выбираю Германа.

Яна обернулась, ласково похлопала артиста по ноге.

— Тебя застолбили, — объявила она. — Полин, зачем нашему разведчику провожатая? Он никогда не пьянеет и не теряется. Что касается Толика, этот меня со школьных времен недолюбливает. Остается Галл. Только не вздумайте его подсовывать! Была моя воля, замуровала бы соседа вместе с его огромным самомнением и чемоданом в стене замка.

— У нашего швейцарского дохтура большой чемодан? — удивилась староста.

— Гигантский. Там он хранит шлем с забралом, стальные латы и острый меч. Какое рыцарское имя было у Бориски?

— Галахад, — автоматически ответила Полина.

— Рыцарь Галахад не нуждается в опеке, — закруглила выступление Яна и спряталась за Ольгой.

Та с осуждением толкнула подружку локтем, заметив, как переглянулись мужчины.

— Полина, ты была в курсе наших рыцарских игрищ? — с улыбкой поинтересовался Андрей.

Бывшая староста покосилась на Войтовскую, открыла рот, но тут на сцене объявился сэр Галахад собственной персоной. Он распахнул дверь веранды и пропустил вперед добровольного «носильщика стульев». Толик был благодушен, улыбался сверх меры, едва заметно покачивался, блуждая глазками по сторонам. Двигаясь боком, он шел и шел, пока не уперся деревянной ножкой в чью-то спину. Повернувшись, Яна оттолкнула приблудный стул.

— Иди к черту!

Этого оказалось достаточным, чтобы носильщика мотнуло в сторону Германа. Под напором неконтролируемой мебели, господин артист едва не отправился в овраг, но был придержан крепкой рукой Полины. Она, понятное дело, приступила к роли ангела-хранителя. Тем временем Андрей ловко подобрался к Толику и восстановил утраченное равновесие последнего, а подоспевший Галахад, преодолевая возмущение и сопротивление, отобрал стулья у раззадорившегося помощника.

— Чаплин, твою дивизию, кому сказал, отпусти стул! — рычал Борис, выдирая из рук Толика опасную мебель.

Переступающая через порог Вероника, неожиданно для себя столкнулась с Андреем. Она взмахнула руками, и пачка фотографий разлетелась снимками, усыпав пол цветным ковром. Сразу несколько человек ринулись подбирать фотокарточки и, как водится, попутно рассматривать. Разведчик и первая красавица класса двигались с противоположных сторон. Они встретились посреди хаоса, схватившись за один снимок.

— Море красивое, не наше, — оценил фотографию Андрей.

— Это я в прошлом году отдыхала в Портофино.

— Средиземноморский загар тебе к лицу.

Вероника смутилась и отвела глаза.

Яна вытянула шею и взглянула на обсуждаемую фотографию: там, на фоне неправдоподобно-синего моря, стояла загорелая Ника в белоснежном купальнике.

— Я даже не догадывалась, что в таком виде, ты выходила на субботник в десятом классе, — брякнула Войтовская и в расстройстве полезла в рюкзачок.

Она достала солнечные очки, натянула их на нос и в сердцах хлопнула рюкзаком по пустому сиденью Луизы. Не хотелось, чтобы кто-то заметил ее злые и несчастные глаза.