Ограбление в «Шотландском соколе»

Глава 7 Мост через реку форт

«Шотландский сокол» летел сквозь ночь, унося своих спящих пассажиров всё дальше и дальше на север. Он летел по главной восточной железнодорожной магистрали, проносясь мимо спящих деревень и пронзая насквозь тихие провинциальные городки, где все шлагбаумы на дорогах и улицах были благоговейно опущены, да и сами дома словно опускались на колено перед этой величественной, пыхающей паром и дымом машиной королевской крови.

Вскоре после полуночи стук колёс начал замедляться, заскрипели тормоза. Поезд втянулся на боковой путь, чтобы встать под бункеровку водой и углём. Заправившись, он снова вернулся на главный путь и начал набирать скорость, приближаясь к границе с Шотландией.

– Хол, просыпайся! Ты должен это увидеть.

Он открыл глаза. Снаружи в вагон пробивался бледный мелькающий свет. Дядя Нэт сидел у окна, шторка была поднята, занавески раздвинуты. Сквозь мелькание каких-то полос Хол увидел море. Оно расстилалось до самого горизонта. Это был пролив Ла-Манш. Над ним, едва проступая в дымке, висела круглая полная луна.

Хол прижал лицо к стеклу, пытаясь разглядеть, куда они едут. Пока они ехали по мосту.

– Где это мы?

– Только что проехали Эдинбург, а сейчас пересекаем мост через реку Форт, – объяснил дядя и начал опускать верхнюю часть окна. Когда ему это удалось, он высунул голову наружу и оттуда прокричал Холу: – Видишь? Вот он, знаменитый мост через руку Форт.

Хол встал коленями на стол и тоже высунул голову. Реки как таковой внизу не было, там был залив, который в Шотландии называют «фирт», что родственно с норвежским словом «фьорд». Фирт! Фьорд! Форт! – рвано бил в ухо ветер, рассекаемый косыми перекладинами моста.

– Красиво?! – прокричал ему в ухо дядя Нэт. – Мы едем по одному из самых величественных сооружений в мире!

Словно соглашаясь с мнением писателя, паровоз дал пронзительный гудок, заглушивший на время и стук колёс, и рваный свист ветра. Море расстилалось теперь далеко внизу. Поезд летел над ним словно птица.

– Он два с половиной километра длиной, этот мост! – кричал дядя Нэт. – Его строили четыре тысячи человек. Потрясающе! Ну всё, хватит, я закрываю.

Хол убрал голову, и дядя закрыл окно.

– Какой ты чёрный! – засмеялся он, подталкивая племянника к зеркалу. – Всё лицо в копоти.

– У вас тоже, – засмеялся Хол. – Как у негра.

Они долго умывались, а потом тщательно вытирались каждый своим полотенцем.

– Ну всё, теперь снова спать. Больше уже ничего интересного не будет. Завтра в полдень мы прибудем на станцию Баллатер, а потом отправимся в замок. Утром нам надо будет поплотнее позавтракать.

Утром в столовой их ждала неприятная сцена. Стивен Пикль наседал на старшего проводника Гулда и, тыкая ему в грудь толстым пальцем, методично повторял:

– Если брошь просто потерялась, то к этому времени должна быть уже найдена и возвращена её законной владелице. А если этого до сих пор не произошло, значит, она украдена. И украдена здесь, в вашем поезде!

– Проблемы? – спросил дядя Нэт, на минуту остановившись и желая одним своим появлением разрядить обстановку.

– Ещё какие! – рявкнул мистер Пикль, продолжая напирать на Гулда. – Я требую, чтобы обыскали весь поезд и нашли вора. Брошь украл явно кто-то из персонала.

– Сэр, это абсолютно исключено. Наши люди имеют безупречную репутацию. За все те годы, которые они работают на этом поезде, они не имели ни единого замечания.

– Но кто-то её всё-таки украл! – не отступал Пикль. Но потом он всё же сделал шаг назад, и тут его взгляд упал на Хола. Глаза его сузились. – Тогда я сам найду вора. А уж как найду, то и сам сверну ему шею.

И Пикль грузно двинулся по проходу, к тому столику, за которым сидела его жена. На ней были тёмные очки.

За окном тянулись однообразные поля, живые изгороди разрезали их на неправильные квадраты. Пейзаж не вдохновлял.

Завтрак долго не приносили. Хол достал свой блокнот и начал рисовать по памяти тот высокий железный мост, который они проезжали ночью. Отвлёкся он только при появлении леди Лэнсбери. Шумно поприветствовав всех, та двинулась к последнему столику в окружении всех своих пяти собак. Одну из них Хол успел погладить, когда те проталкивались мимо. Он узнал Бейли, а Бейли узнал его. После этого Хол охладел к мосту и, перевернув страницу, начал рисовать собаку.

– Безобразие! – не унимался за своим столом Стивен Пикль, громко стуча по тарелке ножом. – У нас украли брошь, прошло столько времени, а никто даже пальцем не шевельнул! Моя жена так расстроена, что не спала ночь.

Лидия, непривычно в этот день молчаливая, лишь вздохнула.

– Бедная моя, – сказала леди Лэнсбери. – Вы не спали всю ночь?

– С животом что-то, – ответила Лидия. – Но брошь всё равно украли. Я обыскала всё купе, но её нигде нет. Хотя хорошо помню, как она звякала у меня на груди. И вот её украли.

– Стоила мне кучу денег. Можно было купить хороший дом, и ещё бы осталось, – проворчал Стивен.

– Такая дорогая?! – изумилась леди Лэнсбери, нервно схватившись рукой за горло. – Но всё же вы везде посмотрели?

– Везде, – буркнул мистер Пикль. – Она точно украдена. Да, дорогая?

Лидия собиралась ответить «да», но вместо этого начала жаловаться, какая она несчастная. А брошь вдруг оказалась не застрахована. Кто-то забыл застраховать. Лидия оправдывалась, что она просто к такому не привыкла. Их ещё никто так нагло не обворовывал.

Леди Лэнсбери поджала губы:

– Конечно, это не моё дело, я не хочу сказать ничего плохого, тем более делать какие-то намёки, но у меня тоже пропали украшения. Они были в моей сумочке, а теперь вдруг исчезли.

– Не может этого быть! – раскрыла рот Лидия и даже сняла чёрные очки. – Значит, здесь орудует вор.

– Роуэн Бак, мой личный секретарь, обыскал этим утром купе, но всё было бесполезно, – продолжила леди Лэнсбери. – Конечно, я вожу с собой много украшений и могу время от время подзабыть, куда положила то или иное кольцо, но тут явно что-то не то.

– А что у вас пропало?

– Серьги. Мои серьги с настоящим чёрным жемчугом размером с крупную ягоду. Вчера за ужином они на мне ещё были. Вы, наверное, их видели.

– Ой! – воскликнула Лидия Пикль. – Примерно тогда я и сама спохватилась, что пропала брошь. Но это было ещё перед ужином.

Стивен Пикль вдруг заёрзал на своём стуле, развернулся всем телом и показал своим толстым жирным пальцем на Хола:

– Это он! Я видел его вчера, как он ошивался возле вашего купе. И нашего тоже. Признавайся, это ты украл?

– Я… – Голос Хола дрогнул. Досказать ему не дали.

– Если ты, – вкрадчиво обратилась к нему леди Лэнсбери, – то лучше будет признаться, мой милый. Мы все согласимся, что это была просто не совсем умная шутка.

– Я не брал. Я ничего не брал, – хрипло проговорил Хол. – Я просто хотел посмотреть на собак. Вот и всё.

– Он лжёт! – рявкнул мистер Пикль, а леди Лэнсбери недоверчиво сощурилась.

– Ну, знаете! – вскочил дядя Нэт, бросив салфетку на стол. – Я бы попросил вас не делать скоропалительных выводов. – Голос его звучал ровно, но лицо слегка раскраснелось. – Для подобных случаев существует закон. Обратитесь в полицию, когда поезд прибудет на станцию Баллатер, и пусть они возьмут дело в свои руки.

Он сел, сам себя пытаясь взять в руки, но те всё равно немного дрожали.

– Ага. Я слежу за тобой, маленький воришка, – снова ткнул пальцем в Хола мистер Пикль.

– Мистер Пикль, – теперь совсем уже ровным, твёрдым голосом сказал дядя Нэт ни на кого не глядя, а лишь расправляя перед собой салфетку, – ещё одно слово, и я подам на вас в суд за клевету. Вы поняли меня? Надеюсь, тема закрыта.

Миллионер и владелец железных дорог Стивен Пикль выпучил глаза, раскрыл рот, потом его закрыл. Крякнул. Приложил салфетку ко лбу. Он явно не ожидал такого отпора, а потому, по некотором размышлении, вернулся к своей тарелке.

Дядя Нэт подозвал старшего проводника:

– Гордон! Мы позавтракаем у себя.

– Как вам будет угодно, сэр.

На губах Гулда играла еле заметная улыбка.

– Дядя Нэт, вы же знаете, что я ничего не крал, – сказал Хол, когда они оказались снова в купе.

– Конечно. Этот Пикль просто неотёсанный болван. Который почему-то считает, что ему всё позволено. Его жена, наверное, куда-нибудь засунула эту брошь и теперь не знает, как выйти из положения. Она же всем объявила, что вещь украдена.

Прибыл завтрак. Его принесли на таком же подносе, который Эми вчера оставила на полу в королевском вагоне. За завтраком дядя и племянник продолжили разговор.

– А что, если брошь и в самом деле украли? – задумался Хол. Он вспомнил про ту газету, которую читал Эрнст Уайт. Тогда он зачем-то взял эту газету с собой, а сейчас нашёл и прочёл заметку вслух. – Видите, одна кража драгоценностей уже точно была. В Лондоне, на благотворительном вечере у герцогини Кентской. А вдруг теперь этот вор едет с нами в одном поезде?

– А нам-то что об этом волноваться? – улыбнулся дядя Нэт, наливая себе апельсиновый сок. – У нас красть нечего.

– Но если он вор, то, может, его всё-таки… следует поймать?

– Поймать? А кто его здесь будет ловить? Кстати, после обеда на поезд сядут принц и принцесса, у них будет своя охрана, так что, я думаю, у твоего вора больше вообще нет никаких шансов. – Дядя Нэт откусил и прожевал кусок тоста с повидлом. – Как, впрочем, и не было. За отсутствием самого вора.