Охота нагоном

Осенние охоты нагоном

Охоты нагоном по черной тропе, в отличие от зимних зверовых охот нагоном, проводят без установления по следам наличия объекта охоты в том или другом угодье. Выбор участка для охоты делается по признакам соответствия этого участка условиям пребывания в нем объектов охоты.

Так называемый оклад, т. е. обход участка, в котором находится зверь, сделать по черной тропе, руководствуясь следами, или очень трудно, или невозможно. Для этого нужна снежная пелена. Однако в некоторых случаях, о которых придется еще говорить, удается по разнообразным признакам установить местопребывание зверя и сделать, следовательно, оклад. Но это уже составляет исключение.

Таким образом, осенние охоты нагоном с предварительным выслеживанием и вкладыванием зверя редки.

Большинство осенних охот нагоном проводится по предположению (смешанные облавы все без исключения проводятся по предположению), что в данном участке находится нужный объект охоты; это предположение обычно основано на пригодности охотничьего угодья для того или иного вида животных.

Сезон осенних охот по тому влиянию, какое оказывает осень на изменение образа жизни животных, делится на три периода: 1) ранне-осенний – период, когда солнечные дни иногда жарки и во всяком случае теплы, когда травяная растительность, не тронутая еще морозом, сравнительно свежа, кроме бурых осоковых низин, а лес полнолистен и красочен от осенней расцветки; 2) средне-осенний период листопада и 3) поздне-осенний, представляющий собой картину тусклого короткого дня, оголенного леса и пожухлого травяного покрова однообразно ржавого окраса: конец этого периода отличается круглосуточными морозами.

Ранне-осенний сезон ценен для облав на волков, обеспечивая пребывание волчьего выводка на гнезде. Он удобен для смешанных облав, так как лесная пернатая дичь и беляк держатся еще на летних местах и начинается стаднение тетеревей. Травяной покров и полнолистная растительность дают возможность таиться глухарю, тетереву, рябчику и белой куропатке. Птица из-под гона поднимается менее высоко, чем в последующие осенние периоды, и не делает больших перелетов, попадая вновь в следующие загоны.

Перечисленные условия дают большую добычливость.

Средне-осенний период заставляет охотника выбирать для охот облавою лесные площади со значительным количеством хвойных пород. Здесь во время листопада скопляются беляк и лесная пернатая дичь. Пролетный вальдшнеп разнообразит смешанные облавы,

Поздне-оеенний период значительно менее добычлив по птице, чем предыдущие. Облавы в лесах с значительною примесью хвойных деревьев дают хорошие результаты по беляку, а в напольных кочковатых объемах – по русаку.

Начинается охота нагоном тетеревей к чучелам. Продолжается нагон водоплавающей дичи.

Осенняя облава на волков принадлежит к числу охот определенного периода осени. Ограничение это создано образом жизни волчьего выводка. Прикрепление молодняка в течение нескольких месяцев к сравнительно ограниченному участку основано на многих причинах. Прежде всего неокрепший молодняк не в состоянии передвигаться наравне со стариками. Присутствие такого молодняка во время рекогносцировок и охотничьих набегов стариков было бы обузой и снизило бы успех добывания пищи, представляя для зверя риск быть замеченным и встреченным человеком. Инстинкт самосохранения выработал повадку у молодняка – оставаться на логовах, а у стариков – приносить волчатам пищу, на логова.

Когда же волчата окрепнут, а добывание пропитания станет значительно труднее, начинаются (в поисках пищи) широкое передвижение старых волков и кочевки всего выводка.

Эта биологическая черта волка заставляет приноравливать облавную охоту на волков к периоду, пока выводок еще не тронулся с гнезда, а прибылые пользуются способностью не только таиться, но и подвигаться от приближающихся загонщиков. Таким периодом являются ранне-осенний, а иногда и средне-осенний сезоны.

В местностях, однако, где волки питаются, главным образам, дикими животными и благодаря этой возможности сравнительно редко приближаются к селениям, к стадам и полям, замечаются более ранние передвижения с гнезда и перемены в течение лета логовов.

Это составляет уже биологическую особенность волков определенной местности. Она проявляется, например, волками, проживающими в местностях, изобилующих косулей или северным оленем, либо в скотоводческих районах, где скот перекочевывает на новые отдаленные пастбища.

В южноуральских и схожих условиях, например, где единственное хвойное дерево-сосна не представляет волчьему гнезду (в тесном смысле) достаточной защиты от непогоды, а прослоенная камнями почва препятствует устройству удобных выемок под гнездо, волчица на время щенения избирает себе место в углублениях-пустотах каменных пород. Такие выходы из земли" каменных пород встречаются часто на горных хребтах в виде глыб, плит, образуя нередко грандиозные нагромождения.

Таким образом, место для гнезда выбирается исключительно по признакам удобства самого гнезда и редко совпадает с условиями защитности и заслоненности местности вокруг гнезда, столь необходимыми уже четырехнедельным волчатам. Это обстоятельство заставляет волчицу переводить выводок в высокотравие среди редколесья, представляющее единственно плотное заслоненное место, где жизнь выводка скрыта от постороннего глаза.

Принимая участие летом 1935 г. в работах биологической экспедиции Академии наук СССР на Южном Урале, мне пришлось обследовать логова волчьего выводка в папоротниках высотой более 100 см среди березового редколесья, занимавших более 10 га.

Облавная охота на волков является единственным осенним приемом охоты нагоном, систематически применяемым, при непременном условии предварительной подготовки и окладывания.

Для того чтобы провести облаву на волчий выводок, недостаточно, как при облавах на зайца и птицу, выбрать определенный для проведения облавы участок по признакам соответствия угодья для проживания в нем волков. Необходимо по известным признакам установить наличность в этом участке волков и ознакомиться с очертанием участка и характером ландшафта. Эта предварительная подготовка достигается под-вывкою и вкладыванием.

Волчий вой является, как и у большинства зверей, одним из действительных средств находить друг друга, скликаться, давать о себе знать.

Причина воя разрозненных волков понятна, и волки в перечисленных случаях воют нерегулярно, а в случае надобности. Причина же, которая заставляет волков выть на зорях, когда они находятся все вместе семьей или определенною родственною группою, до сих пор не установлена.

Волчий выводок начинает подавать голоса примерно с конца июля. Мне не удалось установить, бывают ли случаи волчьего воя, когда оба старика дома, или же вой безусловно имеет место при отсутствии одного из них или обоих. Случалось большею частью слышать волчий вой молодняка (прибылых), а иногда прибылых и переярков, перекликающихся с одним или обоими стариками, возвращающимися с поисков добычи. Вой выводка, по моим наблюдениям, является выражением нетерпения, неудовлетворенности, вызываемых голодом, обращением к родителям, ушедшим на розыски добычи. Кроме этих побуждений, бывает подача голосов молодняком от радости, когда они, заслышав вблизи голос возвращающегося с добычею одного из стариков или завидев его, бодро, весело и коротко лают.

Голоса выводка, сливающиеся в дружный концерт, обычно называют воем, не делая различия между волчатами, взрослыми и матерыми волками; так же называют и голоса одних прибылых, между тем как голоса волчат ничего схожего с воем не имеют. Голос прибылых – точное воспроизведение звонкого, высокого по звукам, как колокольчики, щенячьего лая, и при том весьма дружного.

Выводок начинает выть приблизительно с конца июля и воет довольно регулярно по зорям, особенно на вечерней. Вой начинается после захода солнца в сумеречном уже освещении, когда люди с полей вернулись домой, и природа находится в ночном безмолвии.

Этот регулярный вой выводка не только вечером, но и утром служит лучшим показателем местонахождения логовов. Если выводок почему-либо не подает голосов, его вызывают на это, подражая голосу матерого. Прибегать к подвывке допустимо только при хорошем овладении этим искусством, иначе лучше, терпеливо ожидать, когда выводок завоет сам, чтобы не испортить дело.

На подслух следует отправляться вдвоем, с тем, чтобы занять противоположные пункты вокруг того угодья, где, по указанию местных жителей, слышится вой. Подслух с противоположных пунктов уточняет местоположение логовов.

Точное определение подвывкою или подслухом наличности выводка и угодья, в котором он находится, можно считать законченным в том случае, когда волчьи голоса раздаются с одного места при нескольких проверках и при том не на одной вечерней заре. Надо иметь в виду, что волки отдают голоса и отдалившись от гнезда.

Определение угодья, в котором волки воют, еще недостаточно для проведения облавной охоты. Осенняя облава на волков, как и зимняя зверовая, требует предварительного оклада, но не по следам, а по признакам следов. Окладом уточняют границы занятых волками логовов и знакомятся с характером угодья для выяснения количества загонщиков и выбора стрелковой линии.

Эти подготовительные действия внутри угодий требуют тщательной работы со стороны окладчика, особенно в больших лесных площадях. Работа значительно упрощается в местности напольной и степной, когда крепь представляется в виде островков среди степной местности; задача окладчика в таких условиях заключается в точном установлении места логовов подвывкою.

Обход делается не слишком рано утром, так как старики возвращаются с добычи часто после восхода солнца. Запаздывать тоже не годится, так как надо пользоваться временем, пока густо еще держится роса, служащая, вместо снежного покрова, показателем утреннего прохождения зверя.

Обход делается по возможности по прогалкам там, где травяная растительность гуще, плотнее. По таким местам легко заметить след волка, вернее полосу от сбитой лапами, иногда и туловищем, росы. Обход по голому полу или по редкой траве надо избегать.

Путь прошедшего зверя, вследствие сбитой росы, обозначается зеленеющей полосою среди алюминиевого оттенка росистой травы. Когда трава высока, волк боками раздвигает стенку ее, и путь следования зверя обозначается чернеющим коридором, шириною 40-45 см. Направление хода зверя определяется нагибом травы: она ложится, приминается в направлении движения зверя.

Когда волк проходит одним и тем же местом несколько раз, да еще вдобавок взад и вперед, наминая, таким образом, тропу, распознание направления хода затруднительно, свежесть же следа определяется сбитой росой.

Но не всегда возможно пройти линии оклада по такой травяной растительности, которая указала бы бесспорно, вернулись ли к логовам старики с добычи и даже в какой стороне от лилии прохождения окладчика находятся логова. Оклад по черной тропе значительно труднее зимнего. Подсчетом входных и выходных следов осенью заниматься по меньшей мере бесполезно. Приходится верно сделать оценку добытых данных.

Подвывка определила угодье. Одна обойденная линия дала след по росе вернувшегося с добычи старого волка, причем направление хода этого следа указывает сторону, где находятся логова. Обход и выбор направления линий делаются, руководствуясь характером местности, стараясь прибавить к окладу крепкие, удобные для логовов участки, а так как обычно волчий выводок не находится в глубине больших лесных массивов, то одна или две стороны, прилегающие к местам напольным, не требуют выслеживания.

Но не всегда удается уточнить по росе местоположение логовов, особенно когда условия местности неблагоприятны. В таких случаях надо попытаться узнать путем расспросов местных старожилов о местонахождении водоемов в этом или в смежном участках, могущих служить волкам водопоем. Если расспросы не дадут положительных данных, надо рискнуть проникнуть внутрь угодья, стараясь оставлять в стороне подходящие для логовов участки. Если найти водоем не так просто, то во всяком случае легче пересечь волчью тропу с логовов на водопой. Обнаружив эту тропу, не трудно определить и направление логовов.

Рисковать приближаться к предполагаемым логовам нельзя. Волчица, заметив заход человека внутрь угодья, относится к такому заходу слишком недоверчиво и переводит выводок в другое место.

Определив направление логовов, окладчик должен уточнить и выпрямить линии оклада.

Полезно сделать записи о длине каждой линии, ее особенностях и характере лесонасаждений, например о крепях, требующих сгущения загонщиков. Одновременно необходимо:

1) определить сторону хода и лаз зверя, т. е. наметить стрелковую линию, согласовав ее с направлением ветра: стрелковая линия может быть расположена или против ветра или поперек его;

2) выбрать точное место для каждого стрелка;

3) подсчитать потребное количество загонщиков и число молчан на крыльях, т. е. на конце фланговых линий к стрелкам.

Все эти действия, относящиеся к вкладыванию, как и самый оклад, следует делать в день охоты. К этому побуждает осторожность опытного окладчика.

Вопрос о том, следует ли проводить облаву подвижную или неподвижную с участием ершей, можно решить применительно к каждому случаю в зависимости от формы, характера и величины оклада и смотря по тому, имеется ли в распоряжении окладчика достаточное количество опытных людей для выполнения роли ершей. Как общее правило, неподвижное оцепление загонщиками представляет собою значительно большую гарантию от порывов зверя, чем цепь подвижная, которая, надо признать обычно при продвижении сходится, расходится, сильно нарушая интервалы, установленные между загонщиками.

Расчет количества загонщиков, роль их, молчан и ершей изложены достаточно подробно в общей части, и как для облав смешанных, так и для волчьих, количество их вряд ли целесообразно изменять.

При продвижении из-под облавы прибылые стараются таиться, робеют, боясь встречи с человеком, и туго подвигаются вперед. Направление, соответствующее привычкам волка и инстинкту его, выбирается им, естественно охотнее. Это обстоятельство еще более подчеркивает важнейшее значение для успеха охоты правильно избранной линии стрелков.

В местности с островными лесами или отъемами осенняя облава при хорошей подготовке охоты окладчиком, дисциплинированных загонщиках и хороших стрелках протекает удовлетворительно. Напротив, в глухих заболоченных площадях, в широких лесных однообразных массивах и сильных крепях сплошного леса охота эта слишком часто оканчивается неудачей. Причина недостаточной успешности облавной охоты на волков лежит не в слабости самого способа, а в трудностях его осуществления при тяжелых природных условиях и при значительном количестве неподготовленных и недисциплинированных загонщиков.

Ввиду трудностей осуществления осенних волчьих облав и между тем крайней желательности успешного их проведения точное соблюдение изложенных ниже кратких правил зверовой охоты настоятельно необходимо.

Загонщики и стрелки собираются на сборном пункте не ближе километра от места предполагаемой охоты.

На сборном пункте всеми соблюдается тишина. Шутки, выкрики, громкий говор, сопровождавшие участников в пути, недопустимы в месте сбора. Сознательно деловое настроение должно овладеть каждым и послужить дальнейшему серьезному отношению к делу. С момента же отправления на место облавы курение и всякие разговоры прекращаются.

Загонщики разбиваются на две группы: цепь неподвижная, внешняя и группа ершей; в эту группу включаются лица с опытом, проявившие на прежних облавах интерес, знание дела и распорядительность.

На каждые 10 человек неподвижной цепи назначается старший, который и ответственен за свой участок.

Цепью неподвижных загонщиков руководит помощник окладчика, получающий распоряжение от окладчика. Ершами управляет окладчик непосредственно.

Перед тем, как итти на место облавы, загонщики выстраиваются по одному в ряд; у каждого десятка сбоку становится старший. Ерши выстраиваются самостоятельно группой.

Стрелки, вытянув жребий, также выстраиваются и следуют за окладчиком на стрелковую линию. Вместе со стрелками за окладчиком следуют человек 10-12 молчан, выбираемых из числа надежных загонщиков, которых окладчик расставляет на крыльях (по флангам от стрелковой линии).

Загонщики и ерши идут с помощником окладчика. Загонщики расстанавливаются по указанию помощника окладчика с заранее определенными интервалами, начиная с условленного места, от последнего молчанина. Ерши останавливаются всей труппой, пройдя линию загонщиков у последнего из них, ожидая подхода окладчика навстречу.

Линия стрелков по возможности должна быть прямой с достаточным просветом впереди для обстрела. Стрелок должен отчетливо видеть своих соседей справа и слева; первый и последний номера обязаны видеть и своих соседей из числа загонщиков-молчан. Стрелок становится «а указанное окладчиком место за заслоном и заряжает ружье. Ветки и листья заслона, препятствующие зрению или продвижению ружья, должны быть удалены бесшумно. Стрелки подробно знакомятся со своих мест с обстрелом, намечая границы своего выстрела по находящимся предметам, особенно это должно касаться боковых выстрелов и тщательного определения предела таких выстрелов во избежание направления выстрела по стрелковой линии. Стрелки должны быть еще на сборном пункте осведомлены избранным из числа стрелков опытным охотником о правилах стрельбы, в том числе о запрещении делать выстрелы по другим, кроме волка, животным и о стрельбе только картечью. С момента начала гона стрелки должны напрячь всю зоркость и соблюдать полную неподвижность. После сигнала «сойти с номера» стрелок обязан разрядить ружье.

Расставляя молчан, окладчик внушает им, что они не должны сходить с места, не заслоняться каким-либо предметом со стороны стрелковой линии и стоять молча, а иногда пошевеливаться, да покашливать, судя по поведению пробирающегося зверя, дабы не допустить прорыва его на фланг, но в то же время не отпугнуть его, если он направляется на стрелковую линию.

Заход загонщиков с одной стороны оклада, а стрелков и молчан с другой – противоположной должен осуществляться и для ускорения и ради осторожности; прохождения загонщиков по линии стрелков надо избегать, так как несомненно, что следование значительного числа людей не может совершаться бесшумно и не может не оставить на линии следования запаха человека, доступного даже и не волчьему чутью. Ершей окладчик расставляет параллельно линии загонщиков недалеко от нее внутри оклада. Гон начинается по сигналу окладчика рожком.

Гон на неподвижной цепи выражается постукиванием палками о деревья, камни или палки о палку и громкими переговорами с соседями. Неорганизованный крик не допускается; каждый загонщик должен прислушиваться к возможной передаче распоряжения по цепи. Загонщики обязаны зорко всматриваться вперед в обслуживаемую каждым из них полосу и в случае появления зверя передать об этом соседям для усиления гона, который, однако, должен умеряться по минованию опасности прорыва.

Цепь ершей двигается размеренным шагом, шаря палками по траве и кустам и отсчитывая вслух шаги. Через каждые 50 шагов ерши останавливаются и не двигаются дальше, не получив распоряжения окладчика свистком. По свистку же ерши обязаны остановиться и получить указание о дальнейших действиях, передаваемое по цепи ершей.

Выстрелы на. номерах никоим образом не должны нарушать принятой системы продвижения ершей и поведения неподвижной цепи.

Выйдя к стрелковой линии, ерши останавливаются и громким голосом сообщают друг другу о выходе, ожидая распоряжения складчика.

Никто из загонщиков и стрелков не имеет права сходить с места до вторичного сигнала окладчика рожком.

Из описаний подготовки осенней облавы на волков можно иметь некоторое представление о трудности осеннего выслеживания и складывания по черной тропе, хотя облава на волков является единственною осеннею охотою, к которой можно применять подготовку довольно обоснованно. Обоснование это возможно благодаря биологическим особенностям волка, свойственным именно этому первоклассному хищнику, заключающимся в регулярном вое, обнаруживающем наличность выводка, в систематическом возвращении стариков на зорях к выводку, оставляющем следы на росе, а главное – в постоянной тропе на водопой с логовов и обратно.

Выслеживание и вкладывание по черной тропе других зверей, вследствие отсутствия столь постоянных признаков их прибывания в определенном участке, не может быть возведено в систему и удается только случайно, причем одним из главных факторов удачи является наличность чрезвычайно удобного и для пребывания зверя и для установления его пребывания угодья.

Из числа случайных осенних облав выслеживанием и вкладыванием следует отметить облаву на медведя.

Такие облавы имеют место, когда след медведя взят с падали или от зарезанной медведем коровы, которую он только что задрал или повадился к ней. Нередко медведь, не наевшись, уносит оторванный им кусок добычи, чтобы в большей безопасности сожрать его, отдалившись от места, близ которого им обнаружены следы человека.

Выслеживание делается по сбитой зверем росе и, главным образом по примятости травы, особенно, когда имеется волоко от добычи. Такие облавы при опытном окладчике не безуспешны.

Случаи нападения медведя на домашний скот бывают летним и ранне-осенним сезоном в лесных местностях. К этим сезонам, главным образом, и может быть отнесена эта охота, за исключением случаев, когда медведь посещает падаль в более поздний осенний сезон.

Черная тропа-не снежная пелена! По чернотропу и грузный зверь свободно выберет себе путь, не оставив следов. Ступая по валежнику, по настилу годами накопившейся сосновой хвои, в промежутки кустящегося вейника или борового вереска, по голому полу елового острова в засушливое время, медведь не-заметно проходит сквозь сделанный оклад, оставив весьма четкий входной след и незаметный выход. Этим объясняются встречающиеся попытки обложить зверя по черной тропе, оканчивающиеся неудачей.

При осеннем вкладывании не приходится руководствоваться одними следами. Бесспорных арифметических доказательств нахождения зверя в сделанном окладе, как зимой, не найдешь. Выслеживая путь медведя от туши коровы, нередко теряя признаки следования зверя и, обходами по более выгодным местам, вновь его обнаруживая, окладчик через полкилометра впускает след в опушку тенистого, мшистого елового острова с подростом, валежником и участками лиственного молодняка. В опушке медведь наступил на подушку мха, задел гнилой пенек, оставив на память окладчику вдавленные следы во мху и ржавую труху рассыпавшегося пенька. Окладчик, перейдя ручей, обрамляющий сторону оклада, поглядел на высокие маквы елей, глянул в прогалок внутрь острова -и опытом своим почувствовал, что угодье это медвежье. Кстати и вода близка: после мяса медведя жажда одолеет, а ручей тут и есть. Правда, что ручей этот всю дачу прорезает. Обойдя круг, никаких признаков выходных следов окладчик не обнаружил, несмотря на то, что травяной покров в местах обхода был почти везде удобный для выслеживания. Конечно, медведь мог выйти теми местами, где. заметить его след почти невозможно, но дальше пойдут угодья хуже этого, менее или мало подходящие тем условиям, которые медведь предпочитает.

Что же делать? Раз имеются обоснованные предположения, что медведь находится в окладе, надо провести облаву, тем более в таких случаях, когда зверь ломает коров, которых приходится из-за него держать на плохом пастбище в поле, не допуская в перелесок. А ведь есть места, где пастбище имеется только лесное.

Туша зарезанной медведем коровы еще больше укрепляет убеждение в том, что медведь находится здесь в сделанном окладе. Ведь наевшийся зверь предпочитает отдых. Подобные придержки физиологического и психологического характера нередко возникают при складывании зверя по черной тропе. В зимний сезон они не влияют; тогда доказательством служит только арифметика – подсчет при вкладывании следов зверя.

На медвежью облаву приходится обратить в некоторых случаях внимание, как на один из немногих приемов осенней охоты на этого зверя. Процесс облавной охоты на медведя тот же, что и облавный на волков. Как и при облаве на волков, цепь неподвижных загонщиков с участием ершей обычно приносит лучшие результаты, чем цепь подвижных загонщиков. Количество загонщиков полезно на медвежьей облаве увеличивать за исключением цепи по редколесью, и уменьшать, таким образом, интервалы между ними. Причина увеличения кроется в некоторой боязни загонщиков нападения медведя, влекущей за собой обычное нарушение интервалов, благодаря группировке загонщиков, т. е. схождения с назначенного места к соседу, из-за чего образовываются в цепи бреши. Тем более это относится к молчанам. Что касается ершей, то им полезно разрешать иметь при себе ружья. Я убедился на зимних медвежьих облавах, что ерши, не имеющие оружия, избегают заходить в чащу и в другие крепи, т. е. именно туда, куда особенно и следует итти, чтобы поднять зверя.

Интервалы между стрелками не следует допускать более 60 шагов, предоставляя, таким образом, обстрел в 30 шагов в каждую сторону.

Правила поведения стрелка и правила стрельбы следует напомнить всем участникам, обратив внимание, что стрельба медведя производится пулей – снарядом более дальнобойным, что обязывает стрелка неукоснительно руководствоваться только своим обстрелом, видя и помня как расположение ближних номеров стрелковой линии, так и молчан, не забывая, что выстрел в направлении оклада при подходе ершей не безопасен.

Осенние облавные охоты на других зверей, например, на коз, кабанов и др., производятся без подготовительных действий – выслеживания и вкладывания, а участок под облавы, как и для большинства осенних охот нагоном, выбирается по признакам соответствия угодья потребностям определенного животного. По этим признакам выбирают для проведения облавы ряд участков. В местностях, где определенный вид зверей редок, вряд ли стоит, без возможности определить местопребывание зверя, затевать такую охоту. Там же, где зверя достаточно, прием охоты нагоном, в данном случае облавный, дает хороший результат. Не захватили коз в одном загоне, – они встретятся в другом. Кроме того, устраивают и смешанные облавы с разрешением стрелять всякую дичь, дозволенную законом. Таким образом, под выстрел попадает и заяц, и птица, и козел, и лисица.

Для более организованного и успешного проведения осенних зверовых облав на коз, кабанов и др. зверей нужно выбрать местность, подходящую для охоты, где можно было бы без больших переходов успеть провести облавную охоту на нескольких участках. Такие участки поэтому должны быть намечены заблаговременно, и так как все коллективные охоты вообще требуют руководящей деятельности специалиста, то и участки под облаву поэтому надо наметить по обсуждению плана охоты с егерем.

Зная, в каких угодьях встречаются чаще тропы коз или характерные для кабанов разрывы почвы, сделанные ими при добывании корма, егерь сумеет лучше других указать не только такие участки, но и те, которые обязательно следует захватить по иным причинам. Егерь, например, скажет, что надо во что бы то ни стало взять отстоящее в стороне осоковое болото с густой зарослью ивняка и черной ольхи близ лесного озерка по той причине, что место это, вообще хорошее для козлов, нынешней засушливою осенью особенно выгодно, так как мелкие водоемы пересохли и близко нет другого водопоя. Опытный егерь может посоветовать взять только два участка, где постоянно имеются «покопы» (рытье) кабанов и, не увлекаясь в случае неудачи дальнейшим рядом близлежащих участков, перейти в отдаленный лес, где в отличие от других соседних участков очень много жолудей, причем значительная часть их уже опала.

Описание техники облав на каждый вид зверя не входит в задачи нашей книги. Мы даем основные указания о приемах охот нагоном в общей части, дополненные сведениями в главе осенних охот на некоторых зверей. Если мы теперь обратимся еще к главе о зимних охотах нагоном с их подготовкою, то теоретическое знакомство с процессом нагона будет уже достаточно для того, чтобы приступить к практике, хотя и учеником, но не новичком.

Одним из распространенных видов охот нагоном по черной тропе является облава на зайцев и птиц, так называемая смешанная облава. Этот прием охоты бывает обычно довольно людный, так как участок, в котором можно с большей вероятностью захватить и зайцев и лесную пернатую дичь, понятно, должен быть не из маленьких, иначе шансы будут ничтожны. Надо тем более принять во внимание, что, как уже говорилось относительно осенних приемов охоты нагоном, участок под загон выбирается без точного определения наличности в нем дичи, а по признакам соответствия угодья потребностям животных, на которых производят охоту. Поэтому-то для захвата в загон, тем более разнообразной дичи, нужна площадь не маленькая. Она должна соответствовать количеству участников, быть посильной, пропорциональной силам. Слишком незначительные площади по количеству участников нежелательны: они хаотически сгущают цепь загонщиков, нарушая равномерность продвижения, вызывая беспорядок, и сокращают вследствие излишка стрелковых номеров обстрел каждого стрелка вдвое и втрое против нормы. Охват площадей слишком больших, не поддающихся наличным силам, является во всяком случае не меньшей ошибкой. В цепи загонщиков получаются большие разрывы, а в стрелковой-бреши, не покрываемые и двумя дальними выстрелами. При таких условиях успеха ждать нечего. Хотя облавы бывают и большие и малые, но последние не претендуют быть смешанными. В облаву смешанную нередко попадает лисица и очень красит и разнообразит этот оживленный прием охоты.

Угодья, выбираемые под облавы, бывают напольные, степные и лесные.

Низины среди полей под хвойными и лиственными породами, иногда мшистыми и кочковатыми с ягодными растениями и травянистой опушкой, расположенные недалеко от лесных площадей, представляют хорошие места для русака и тетерева и отчасти вальдшнепа. Низины такого же напольного характера с низкорослою сосною, ивняком на опушке, с моховыми кочками, покрытыми ягодными растениями – голубикой, черникой, брусникой, служат также хорошим приютом и русаку, и тетереву, и белой куропатке. Русаки в напольных болотах обычно ложатся на опушке или близ нее, и поэтому при расстановке загонщиков и стрелков не следует итти близ самой опушки, из-за чего часть русаков уходит до начала охоты.

Низменности на открытых местах под зарослями лиственных кустарников и особенно можжевельника с участками белоуса и другой травяной растительностью представляют собой угодья, весьма интересные для облав. В таком месте обычен русак, частенько встречаются серые куропатки и, если участок находится недалеко от леса, нередки и тетерева, вылетевшие на кормежку. Хороши также и березовые колки среди степной местности.

В таких напольных местах, представляющих и достаточную крепь для дневки лисицы, следует ожидать ее появления из-под облавы и по возможности выбирать стрелковые номера с некоторым заслоном.

Охоты нагоном на открытых местах представляют особый интерес, давая возможность видеть вылет птицы и выход зайца с самого начала и наблюдать как приближение дичи к тому или другому номеру, так и результат стрельбы.

В местах напольных, в особенности с одними зарослями кустарника, при заходе цепи загонщиков и стрелков следует избе-гать захождения в непосредственной близости такого угодья. Часто птица сидит в самом краю участка и, не выдерживая приближения людей, улетает до начала загона. Это особенно относится к тетеревам, вылетевшим из леса и остановившимся на дневку в кустарнике, например в зарослях можжевельника. Застигнутые в таком месте, они поднимаются на крыло на большом расстоянии и, поднимаясь довольно высоко, спешат в лес. Обстоятельство это надо помнить и принимать меры предосторожности при заходе цепей загонщиков и при выборе линии стрелков, не забывая, что стороною полета тетерева будет сторона ближайшей полосы высокоствольного леса.

В местах, требующих осторожного захода стрелков, и особенно цепи загонщиков, тем не менее не годится отодвигать линию стрелков далеко от опушки загона. Расстояние более ста шагов будет очень невыгодным: значительное число птиц и зайцев, отделившись от опушки, идет параллельно стрелковой линии, а некоторые вновь уходят в опушку. Как слишком далекое расположение стрелковой линии, так и слишком близкое, так называемое подпирание опушки, вредно отзывается на результате облавы.

Смешанная облавная охота представляет собою прекрасную школу стрельбы по быстро движущейся цели, выявляя выдержку и уменье обращаться с оружием на коллективной охоте.

При стрельбе из-под облавы вальдшнепа, белой и серой куропатки, летящих очень часто на высоте человеческого роста, надо быть особенно осторожным. Горячие стрелки часто сосредоточивают свое внимание исключительно на том, как бы не упустить для выстрела удобного промежутка между зарослями, совершенно забывая, что промежуток этот как раз находится на стрелковой линии. Другие, видя летящую на штык стайку серых куропаток, стреляют в нее, совершенно забывая, что за этой стайкой стоят вышедшие уже в опушку загонщики. Третьи, не привыкшие к выдержке, к быстрой вскидке и вообще к умелому владению оружием, нацеливаются, не соображая расстояния, в отделившихся от опушки или появившихся в поле зрения зайца или птицу и ведут ружье через линию стрелков.

Смешанные облавы для подобных стрелков преждевременны и им полезно сначала привыкнуть обращаться с оружием в одиночку, затем попрактиковаться на чисто заячьих облавах, а потом уже принять участие в смешанных облавах. Все коллективные охоты требуют особой осторожности и соблюдения правил сборных охот.

При отсутствии должного распорядка на охотах возможность несчастных случаев увеличивается, несмотря на то, что этих печальных и досадных явлений, устранение которых зависит от себя, и так не мало. Мне известно не мало случаев. Считаю полезным привести хотя бы два. Мы – стрелки – передвигались с одного загона на другой группами, одна задругой, весело беседуя. Я шел в одной из задних групп. Вдруг, впереди, шагах в трех, последовал выстрел одного из стрелков. Ружье его еще дымилось, шедшие перед ним несколько человек обернулись и стояли в оцепенении от неожиданности явно неосторожного выстрела. Оказывается, стрелок этот начал спускать поднятые курки, но курок сорвался и последовал выстрел, угодивший к счастью в промежуток между шедшими в нескольких шагах охотниками.

Другой раз на большой смешанной облаве один из стрелков стоял на крайнем номере около небольшого взгорья, которое ограничивало с фланга кругозор стрелка. Перед выходом загонщиков к стрелковой линии стрелок увидел бегущего по взгорью зайца и выстрелил по нем. В этот момент из-за взгорья поднимался фланговый загонщик, которому дробинка угодила в глаз. Я много раз встречался потом с этим несчастным окривевшим загонщиком со вставленным стеклянным глазом.

Приведенные случаи показывают, насколько важно соблюдение правил, и выявляют, какие именно конкретные правила были нарушены. В первом случае мы видим, что стрелок, переходя от загона к загону, шел с заряженным ружьем, между тем как ружье разрешается заряжать, только встав на номере, с тем, чтобы разрядить его перед тем, как покинуть место. Кроме того, тот же стрелок сделал и второе нарушение, заключающееся в совершенно недопустимой манере нести ружье в горизонтальном положении, да еще дулом, направленным в шедших впереди людей.

Ружье следует носить или на погоне через плечо дулом кверху, либо держать рукой за шейку, прислонив планкою к плечу (скобой вверх).

Второй случай, лишивший загонщика глаза, произошел также из-за нарушений определенных правил. Прежде всего надо отметить недопустимое расположение номера флангового стрелка, не видящего совершенно фланга, второе-грубое нарушение основного положения со стороны уже стрелка – стрельба по видимой цели, совершенно не видя местности за незначительным взгорьем, и при том тогда, когда загонщики выходили уже к стрелковой линии. Очевидно, стрелок побоялся, что заяц скроется, и не побоялся стрелять в направлении к фланговым загонщикам. В таких случаях без всякого колебания надо воздерживаться от выстрела.

Облавы смешанные устраивают и в лесных угодьях. Участки леса, смежные с полями, дают почти те же объекты охоты; правда, нельзя рассчитывать встретить в них серых куропаток.

В ранне-осеннем периоде обрезные осиново-березовые рощи с подлеском и травою, расположенные близ полей, дают хорошие результаты. Сухие взгорья с можжевельником и смешанным лесом представляют одно из излюбленных угодий для тетерева и зайца. Здесь наряду с русаком начинает встречаться и беляк. Сплошные лесные массивы неудобны для охот облавных да и для большинства охот.

Островные леса, гряды, болота, участки, выделяющиеся очертанием от смежных с полянами прогалками, пересеченные дорогами, являются наиболее удобными для облавных охот. Угодья в зависимости от возраста и породы леса, подроста, кустарниковых зарослей, травяного покрова, ягодных растений – разнообразны, представляя места, удобные в известном сочетании для тетерева, в другом для глухаря и рябчика, то для беляка, то для белой куропатки и т. д. Глаз опытного охотника сразу определяет ценность того или другого угодья с точки зрения технического удобства проведения облавы и с точки зрения соответствия его для охотопромысловых животных.

Мшистые еловые острова с пучками метельчатой травы, брусничник, вкрапленные пятна осинника и березняка, прогалки, ольха на закрайках и притом большая площадь, занятая такими угодьями отъемного типа, граничащего с сосновыми моховыми болотами, представляют собою прекрасные места для смешанных облавных охот. В таких островах держатся глухарь и рябчик и сосредоточивается со времени листопада беляк.

В тихий осенний день вылетающий глухарь кажется цветистым. Яркозеленый металлический отбелеск зоба на фоне густо зеленой хвои, лучисто наряден; рябчик дымчатым облачком стрелой летит в серой мгле ольх и точно пронзает встречные деревья.

Брюшко и лапы беляка уже сильно побелели, и приближение его к стрелковой линии заметно издалека мелькающею белизною.

Окружность загона в смешанных облавах обычно бывает от 1 – 1, 5 км. количество загонщиков колеблется от 35 до 80 чел., а стрелков от 8 до 20. Это цифры приблизительные, однако близкие к обычным, не подлежащие большим изменениям без ущерба для успеха на площадях указанных размеров.

Для облав намечается местность знающими ее с точки зрения охотника и опытными в охотничьей технике людьми. Таковыми являются обычно егерь и его помощник. Кто-либо из них обязательно должен быть из числа местных жителей.

Важно, чтобы выбранная местность включала в себя достаточное количество подходящих угодий для загона и в то же время чтобы загон отстоял от загона не на слишком большом расстоянии, иначе значительная часть короткого осеннего дня уйдет на переходы да на заход цепи загонщиков и стрелков, а на самый процесс охоты останется слишком мало времени.

Цепь загонщиков заводит обычно помощник егеря, а цепь стрелков егерь. Кроме того, они приглашают себе в помощь кого-либо из числа загонщиков, обладающего охотничьим опытом и знанием в совершенстве местности.

Егерь указывает каждому стрелку место (номер), соблюдая наивозможно прямое направление стрелковой линии.

Правила поведения стрелка те же, что и при облавной осенней охоте на волков.

Расставив стрелков, егерь идет по флангу навстречу своему помощнику, расстанавливающему загонщиков.

Егерь и два его помощника занимают в трех пунктах дугу невода, образуемую вагонщиками. Один-в середине, остальные – на фланге. На фланге от первого стрелкового номера остается первый помощник, второй, встретив на другом фланге егеря, возвращается в середину цепи, а егерь остается на фланге от последнего стрелкового номера. Точное расстояние от стрелка, занимаемое егерем, заранее определить нельзя, так как это зависит от характера местности, фланговой линии и ее длины. Во всяком случае оба фланговых руководителя в начале гона занимают место примерно в середине фланга, а затем уже продвижение цепи и участки, требующие руководства, указывают место.

Гон начинается по сигналу помощника егеря по возвращении его после расстановки загонщиков в середину цепи. На облавах зверовых и при прочих приемах нагона зверя середину занимает окладчик-егерь, который и управляет крыльями, руководствуясь нередко следами тонного зверя.

В облавах смешанных позиция, занятая егерем, безразлична: он может руководить и с фланга, а так как он заводит стрелков, то и остается во избежание потери времени на фланге, заканчивая иногда расстановку последних фланговых загонщиков; встречая помощника, он знаком руки велит ему вернуться в середину цепи и начинать гон.

При осенней облавной охоте на зайца и птицу выбор стрелковой линии нет надобности согласовать с направлением ветра. Правда, что в загон может попасться и лисица, которая, при направлении ветра от стрелковой линии в загон, вряд ли выйдет на номера. Тем не менее на смешанных облавах согласование ветра с расположением стрелковой линии как исключение допустимо только в случае, когда можно обоснованно предполагать, что в загоне находится лисица и что согласование стрелковой линии с ветром не встанет в противоречие с более выгодным расположением ее на стороне хода зайцев и перелета птиц.

Облавы на зайца и птицу, как и все охоты нагоном, требуют для успешности направления гона в сторону, куда охотнее, смелее идут заяц и птица. Другими словами, нужно определение стороны хода. Выбора же лазов на стороне хода уже не требуется, как на зверовой охоте, тем более, что вся линия хода обыкновенно занята стрелковыми номерами с таким расчетом, чтобы покрыть выстрелами всю линию. Определение стороны хода вполне доступно опытному охотнику.

Занятие стрелкового линиею стороны хода желательно, но не обязательно, если другая сторона приемлема и представляет значительное удобство для нагона. Но бывают стороны неприемлемые, куда заяц не идет и жмется в опушке, прорываясь обратно между загонщиками, или огибает оклад под опушкой, не выходя на стрелковую линию.

То же наблюдается и в отношении птицы, которая, поднимаясь выше, чем при следовании своими обычными перелетными линиями, поворачивает через загонщиков в сторону своего нормального пути, к известному ей угодью.

Приведу следующие примеры. Нельзя гнать беляка в чистое поле из прилегающей к полю части большой лесной площади. Не годится располагать стрелковую линию на широких полянах без всякой древесной растительности, когда имеются другие переходы, менее широкие, с древесной растительностью, где беляк переходит смелее, где через прогалок решается пролететь рябчик, где для стрельбы место в то же время вполне удобное.

Как рябчик, так и отчасти глухарь предпочитают избегать широкие пространства без леса и, поднявшись от загонщиков, заворачивают полукругом в сторону удобных угодий. Чрезвычайно часто тетерева, захваченные в загон в напольном болоте, совершенно не поддаются нагону, когда стрелковая линия расположена к толю, а не к лесу. Хотя тетерев и носит название полевика и держится около полей и полян, но он не степная птица, чтобы лететь из-под гона в открытое поле вместо леса. Ведь в чистом поле опуститься ему и скрыться негде.

Не мешает знать, что в сильный ветер птица, поднимаясь против ветра, поворачивается и летит по ветру, если он соответствует стороне тяготения птицы; в противном случае птица идет по косой воздушной линии и достигает цели.

Облавы бывают большие и малые, независимо от сезона. Большие облавы неизбежны смешанные, на волков, на медведя и других крупных зверей, а также специально заячьи при значительном количестве стрелков и больших площадях.

Малые облавы представляют собою в миниатюре большие облавы.

Применение принципа выбора лаза приближает этот прием нагона к псковскому способу нагона. Описываемый прием нагона при участии всего нескольких человек требует более тщательного применения опыта и знания технических правил.

На самом деле, чтобы найти, захватить в незначительном участке зайца, а иногда и птицу по черной тропе, нужно хорошо, тонко знать, какие именно места соответствуют потребностям той или другой дичи.

Но, однако, определения качества угодья еще недостаточно для охоты. Нужно умело охватить участок всего, может быть, пятью загонщиками и, во всяком случае, точно определить не только сторону хода зайца или лета птицы, но и лаз зайца и место перелета птицы. Эта особенность значительно отличает такую охоту нагоном от облавы.

Незначительное количество участников, умелый выбор лаза и мастерство гона придают этому приему охоты некоторое сходство с псковским способом нагона. Это сходство сильнее при осуществлении нагона по белой тропе, о чем еще будет речь впереди, при описании зимних способов охоты нагоном. При нагоне зайца приходится считаться со сравнительно небольшим числом их или, вернее, просто с единицами, захватываемыми в сравнительно незначительных участках. Это не облава, где благодаря большим площадям и большому количеству участников один загон дает нередко в результате десятки выстрелов.

При охоте нагоном приходится дорожить возможностью добыть находящуюся в участке нагона дичь и тщательнее организовать охоту.

Не столько мощь технических средств и сил охоты, сколько уменье применить мастерской прием дает удовлетворение. Взять на одного стрелка десять зайцев облавою менее лестно и приятно, чем пару русаков охотою нагоном.

На таких охотах поэтому особенно полезно знать заячьи повадки, помогающие предвидеть ход и лаз зайца.

Охота нагоном производится как на русака, так и на беляка. Охота на беляка, однако, представляет осенью значительно меньший интерес по причине малой вероятности, без возможности руководствоваться следами, захватить беляка в маленьком участке шири лесов. Охота на беляка лучше проходит поэтому по белой тропе. При охоте на русака, напротив, защитные среди поля места видны, как своего рода оазисы, служа сосредоточением в них русаков.

Русак упрям, его трудно направить в желаемую сторону, невозможно и завернуть его. Он прет по избранному им направлению и изменяет его при встрече с человеком сравнительно мало, скашивая линию своего хода и сильно увеличивая быстроту бега.

По причине такого упрямого хода русака порядочный процент их прорывается из-под загона, особенно близ стыка фланга с линией стрелков. Эту повадку полезно иметь в виду при очень малом количестве стрелков и по возможности ставить стрелка на вероятную линию прорыва. Вторая повадка, имеющая значение при нагоне, заключается в том, что русак, заметив приближение стрелка при подходе на номер, уходит при начале гона или на крик или чаще параллельно линии стрелков.

Отсюда следует простое и понятное правило – не становиться на номер слишком близко от опушки и принимать на открытых местах меры предосторожности, заслоняясь при подходе на номер.

Русак при приближении человека к лежке спасается, принимая такую отдаляющую его от опасности угонную линию, которая наиболее заслоняет его.

Таким образом, он прикрывается, пока опасность еще близка, кустом, из которого его выгнали, и другими предметами. Пройдя же несколько метров и не слыша и не видя за собой преследования, он обыкновенно проверяет местонахождение опасности зрением и отходит от линии заслона.

Когда же русак заметит на своем пути неподвижно стоящего или пересекающего ему путь человека, он обычно только немного побочит, не теряя основного направления хода и, как уже говорилось, прибавляет скорости.

В полях тех местностей, где в обычае изгороди, русак при отсутствии других заслонов имеет обыкновение принимать направление вдоль нее. Эта повадка облегчает в такой обстановке выбирать номер, определяя лаз у изгороди.

Места для нагона русаков избираются напольные. В них нередко попадают тетерев, вальдшнеп и иногда белая куропатка. Облавы же на беляков проводятся в перелесках и небольших лесных рощах и островах. К напольным русачьим местам относятся как расположенные среди полей, так и межующиеся с полем лесные участки.

Среди мест, расположенных среди полей, нужно отметить пригодные для охоты нагоном угодья, перечисленные в описаний смешанных облав. К ним надо прибавить характерные местечки, к которым между прочим относятся: жнивники в каменистых полях, где имеются большие камни или сложенные в груды камни, сорняки, растущие участками среди нолей, пустыри с небольшими кустарниками, некоей в потных низинах, одиночные деревья или кустарники среди мочажин, низины с отдельными небольшими елочками, осочистые кочковатые участки, полевые рощи с травянистой опушкой, участки разнообразного леса, вдающиеся в поля или прилегающие к ним.

Охоты нагоном благодаря незначительному количеству людей и выбору лазов могут быть проведены тщательнее, с меньшими ошибками, чем облавные охоты, тем более они в подавляющем большинстве случаев проводятся на местах более открытых, позволяющих загонщику хорошо ориентироваться и часто во время всего процесса охоты видеть место расположения стрелков. Это обстоятельство позволяет опытному загонщику корректировать линию своего хода. Когда стрелков всего двое, допустимо постепенное передвижение одного из них по фланговой линии параллельно ходу загонщиков, шагах в ста впереди флангов, охраняя линию впереди себя и промежуток сзади до загонщика. Такие приемы бывают полезны, когда участок, где проводится охота, имеет форму полосы, узкую сторону которой занимает один из стрелков, имеющий возможность обстрелять эту неширокую поперечную линию. Другой же стрелок становится на наиболее интересном фланге и поступает, как было сказано выше.

Такие маневры допустимы только для опытных, обладающих выдержкою стрелков.

Нагоном случается брать участки, в которые на глазах переместилась птица или перебежал заяц. Эта громоздкая для облав работа представляет не столь трудную и интересную задачу для маленького подвижного коллектива.

Одной из популярных охот описываемого приема является нагон тетеревей к чучелам.

Каждый прием охоты на тот или другой вид животных имеет свою особенность, в зависимости от особенностей, характера и повадок животного. Хотя охота нагоном тетеревей к чучелам и не сложна, но она тем не менее требует хорошего знания местности и повадок птицы.

Охотятся на чучела и без загонщика, но охота с умелым конным загонщиком несравнимо оживленнее и добычливее.

Когда морозы ожгут растительность, когда опадет лист и подсохнут травы, тетерева чаще и регулярнее поднимаются на лес. Выпадение снега заставляет их точно как по расписанию соблюдать вылет на березняк для кормежки. Березовая сережка составляет почти исключительную зимнюю пищу тетерева. Сезон поздне-осенний и зимний вызывает в тетереве склонность жить стаей; склонность эта начинает проявляться еще с начала осени. Таким образом, стаднение и вылет на кормежку на деревья указывают на сезоны охоты нагоном, продолжающейся до глубоких снегов.

В сильный мороз при безветренной погоде тетерев не торопится спускаться на землю. Но ветра он не любит, и в сильный ветер садится в полдерева, если может найти достаточное количество корма. Наклевавшись, тетерев спешит в ветряную погоду опуститься на землю.

Потребность тетерева жить стаей и проводить определенное время на деревьях дала возможность успешно применять способ охоты с чучелами.

Для охоты нужно заблаговременно построить шалаш, выбирая места по признакам постоянной посещаемости тетеревей или нахождения на путях перелета. Такими местами являются поляны среди рощ с удобными для тетеревей деревьями (березами), группы присадистых берез недалеко от леса и полей, сопки, поросшие редким лесом, высокоствольные березы среди мелколесья с прогалками и полянами. Наличность среди берез хвойных деревьев делу не мешает: тетерева часто присаживаются на них и отдыхают. Шалаш делают конусообразный из материала, который находится вокруг; обычно он состоит из березок или других лиственных пород, прикрытых срубленными елочками и ветвями.

Чучела продаются в охотничьих магазинах. Не трудно сделать их и самому из сукна или холста, разрисовав их под косача и тетерку масляными красками. Чучело набивается паклей; в брюшке оставляется дырка для насадки на подчучельник (жердь). Чучело, кроме того, привязывается к жерди бечевою, пришитою концами к чучелу.

Чучелам надо придавать вид смирно сидящей птицы. Чучело на жерди приставляют к одному из деревьев около шалаша так, чтобы оно производило впечатление естественной позы и было заметно издали. При выборе дерева не надо занимать чучелами деревьев, удобных для обстрела, приняв во внимание, что птица не садится обычно «а то дерево, где расположено чучело.

Забираться в шалаш следует до вылета тетеревей на кормежку. Это время на утренней заре будет на границе утреннего сумеречного освещения и надвигающегося дневного света. Охота длится примерно часа два. На вечерней заре охотятся также часа 2-3 до сумерек.

Загонщик или два желательны верховые. Иначе пешком много места не обегаешь, и подвижка стаи к чучелам будет итти медленнее и вдобавок менее успешно по той причине, что тетерева пешего человека опасаются больше. Перелеты их поэтому будут тревожнее и нагон в желательном направлении труднее.

Во избежание потери дорогого времени, так как нагон птицы идет успешнее, пока она не наклевалась, полезно загонщику знать место, куда опустилась стая с вечера, т. е. знать ночевку тетеревей. Не зная этого, загонщик обязан спешить на возвышенность, на места, где открывается широкий кругозор, и стараться скорее обнаружить вылетевших на лес тетеревей. Тетеревей на оголенных деревьях видно издалека. Знание местности и повадок птицы чрезвычайно помогает обнаружению стайки. Бывает, что тетеревей нигде будто и нет, а на самом деле они преспокойно кормятся в долинке за взгорьем на развесистых крупных березах.

Заметив тетеревей, вагонщик торопится к ним, однако, не прямой линией, чтобы не настораживать их внимания, даже когда расстояние еще значительно, а выбирая заслоны, быстро едет параллельно стае, замедляя продвижение на открытых местах. Заехав стаю с противоположной шалашу стороны и приблизившись к лей шагов на двести, загонщик подвигается на лошади ровным неторопливым шагом, мимоездом параллельными линиями взад и вперед. Если стая расселась широко надо охватывать объездами всех одиночных птиц, опасаясь отрезать от стаи одиночку и вспугнуть ее проездом в противоположную шалашу сторону.

Опытный загонщик видит по поведению птиц, как близко следует к ним подъезжать, с какой стороны выгоднее начать приближение, заставляющее птиц переместиться, а иногда, если стая расселась слишком широко группами, – которую из них выгоднее поднять на крыло.

Нагон следует вести, принимая во внимание расположение удобных для посадки рощ или отдельных деревьев кормного (с сережками) березняка или березовых рощ. Когда нагон делается умело, тетерева лепятся с березы на березу, делая незначительные перелеты, чтобы поменьше отрываться от кормежки.

Из краткого описания этой охоты как будто достаточно выявляются ее особенности, заключающиеся в своевременном без опоздания начале ее, в умелых, поспешных, но отнюдь не торопливых маневренных действиях загонщика, особенно /пока птица еще не наклевалась.

Таким образом, умелый нагон имеет колоссальное значение в добычливости. Значение хорошего загонщика сейчас же подтверждается количеством выстрелов, следующих из шалаша с небольшими промежутками один за другим.

После того как стая, побывав у шалаша, перелетит за него, наступает некоторый перерыв, пока загонщик не заедет вновь эту стаю, направив ее на шалаш, к чучелам.

Убитые тетерева подбираются по окончании охоты. Прежде-временный выход охотника из шалаша может повредить охоте.

Все приемы этого рода нагона имеют некоторые характерные общие черты мастерства.

Охота нагоном, да еще в степном просторе, когда весь процесс охоты в мельчайших подробностях протекает на виду, полна захватывающего интереса.

Охота нагоном на дроф по техническим приемам во многом сходна с охотою на зверя псковским приемом. Меры предосторожности и маневренные действия по заезду и нагону дроф нередко сложнее, чем при охоте на лисиц.

Охота эта производится в течение всего осеннего сезона; но в том периоде его, когда имеешь дело с меньшими стаями и с менее взматеревшей птицей, способ этот дается легче. Как и при охоте нагоном на зверя, опытность загонщиков и охотников является залогом успеха и этой охоты. Как у зверя, так и у птицы имеются излюбленные направления, по которым она передвигается. Для определения ее пути, который в первую очередь должен быть занят стрелками, опыт играет решающее значение, равно как и знание данной местности. Весьма важно и уменье заезжать, поддерживая нужное расстояние до птицы, не увеличивая без надобности круг и не уменьшая его во избежание опасности преждевременно стронуть эту в высшей степени осторожную и зоркую птицу.

Для охоты требуются две-три подводы обычного крестьянского типа, употребляемые в данной местности. Соблюдение обычного вида предметов имеет значение, чтобы меньше настораживать внимание дроф.

Проезжая по дорогам, наглядывают дроф. Величина круга (оклада), в центре которого находятся обнаруженные дрофы, достигает 4-6 км. Малое количество стрелков дает и малое вероятие на успех. 5-6 стрелков является количеством небольшим, приняв во внимание, что расстояние между ними нецелесообразно увеличивать сверх 100-150 м и что, таким образом, 6 стрелковых номеров занимают небольшую часть окружности объезда.

Заметив дрофу и определив вероятное направление, куда она охотнее пойдет, если ее 'Стронуть, едут на пересечение этого предполагаемого направления, где и будет расположена стрелковая линия на расстоянии от птицы, не заставляющем ее выражать чем-либо беспокойство. За поведением птицы надо следить и понимать его проявления, соответственно приноравливая маневренные действия.

Достигнув стрелковой линии, охотники поочередно на ходу сваливаются сначала с первой, а затем со второй подводы, пользуясь прикрытиями. Подводы продолжают продвигаться дальше, заезжая дроф, причем возницы должны точно заметить расположение стрелковой линии для соответствующего направления птицы.

Расстояние между подводами постепенно увеличивается с таким расчетом, чтобы первая достигла примерно не более чем Уз фланговой линии, в то время как вторая, не останавливаясь, находилась бы на диаметрально противоположной стрелкам части окружности, а третья на том же фланге, по которому начался объезд, – против первой подводы. Если подвод две, они занимают позиции только на фланге, как и при средней подводе. Затем подводы, одновременно каждая со своего фланга, приближаются к дрофам, находящимся в центре круга, заставляя их двигаться к засаде. Маневры заезда и детали направления линии следования подвод на дроф могут только чувствоваться опытным загонщиком и не поддаются детальному описанию.

Дрофы сначала двигаются пешком, а затем медленно поднимаются и летят сперва не высоко, а затем несколько повысясь. Когда дрофа размахается, полет ее становится быстрым, хотя он и не кажется таким. Быстроту полета, особенно при довольно значительных расстояниях, при которых делаются выстрелы по этим птицам, надо иметь в виду при стрельбе, дабы делать соответствующие упреждения.

При приближении налетающих дроф «на штык» следует стрелять, не допуская птицу слишком близко, чтобы сбить дальнейший прямолинейный полет стайки и попытаться свернуть их этим на соседние номера. Стрелять дрофу, ввиду ее мощности и обычно дальней дистанции, нужно нулевыми номерами дроби.

Приемом нагона пользуются и для добывания водоплавающей дичи. Тетерев, дрофа и водоплавающая дичь, пожалуй, представляют собою все объекты охоты описываемого приема нагоном, а остальные виды птиц представляют предмет облавного приема. Характеризуя птиц, поддающихся приему нагона, правильно будет отметить, что эти птицы, сбиваются в стаи, некоторые из них (тетерев и водоплавающие) идут на чучела. Все они часто держатся на виду – тетерева на деревья, водоплавающие – на открытой воде, дрофа – в степи, открывая благодаря этому последнему свойству свое присутствие и позволяя загонщику замечать птиц и осуществлять нагон на стрелка.

Охота на водоплавающую дичь нагоном не слишком распространенный прием. Он, однако, имеет значение, представляя собой иногда единственный способ добыть данную птицу, находящуюся на отдаленной части водоема, либо плавающую на открытой воде, хотя и недалеко от берега, но тем не менее на расстоянии вне выстрела. Засидка на такую птицу без нагона может потребовать неопределенно длительное время и оставить охотника без выстрела. Правда, и охота нагоном тоже далеко не всегда удается, но она разрешает очень быстро утомительную неопределенность. Охота нагоном, таким образом, имеет в виду не только приблизить к находящемуся в береговой крепи стрелку плавающих на виду стрелка птиц, но и нагнать птицу из других мест того же, а иногда и с соседнего водоема.

Охота эта, следовательно, подразумевает: 1) нагон плавающей на виду птицы путем понуждения ее приблизиться к засидке стрелка часто без подъема ее на крыло, – вплавь и 2) нагон птиц из других частей водоема к засидке, где могут быть расположены и чучела, к которым охотнее, смелее подсаживаются пролетающие утки или другие виды водоплавающей дичи.

Как при первом, так и при втором приеме охот нагоном и независимо от того, производится ли охота с чучелами или без них, необходимо, чтобы место, куда нагоняется птица, представляло собою укромный уголок, посещаемый часто, или лучше постоянно, распространенными в данной местности видами водоплавающей птицы.

Охота производится вдвоем или втроем. Один или двое находятся в засидке, третий выполняет роль загонщика. Когда участников трое, то расстановка сил может быть, в зависимости от условий, выгоднее обратная, т. е. один стрелок и двое загонщиков.

На водоемах средних и больших для загонщиков требуются лодки. Пешим порядком можно охотиться только на маленьком водоеме, подгоняя с противоположного берега птицу, главным образом плавающую на виду.

Место водоема около засидки должно отличаться охотным посещением его водоплавающей птицей. При выборе засидки надо внимательно приглядеться к поверхности воды, заприметив, нет ли на ней таких участков, которые, судя по водорослям, не примятым, не раздвинутым, и по отсутствию перьев и других примет, не посещаются птицею. Между тем несколько дальше залив или рукав, или плесо-водоем носят явные признаки постоянного посещения уток. Часто бывает, что к определенной части берега утки избегают подплывать, между тем как за сотню шагов дальше вдоль берега они постоянно держатся. Слишком густые древесные заросли, иногда темные пятна стволов, пень или просто темнина прогалка в этих зарослях отпугивают уток от этого места. Не ознакомившись с такими условиями, можно недоуменно видеть не мало уток, но упорно не приближающихся на выстрел, будто они видят скрытого в зарослях охотника.

Не вся нагоняемая птица садится близ засидки. Некоторые, не намереваясь сесть, пролетают на таком близком от засидки расстоянии, на каком они никогда бы не решились сесть на воду. Стрелок, подыскивая место для засидок, должен выбрать его так, чтобы оно представляло удобство для стрельбы и сидячих и летящих уток и в то же время заслоняло бы его от зорких утиных глаз. Защитного цвета одежда очень помогает стрелку остаться незамеченным.

Нагон уток без подъема на крыло – вплавь – требует особо осторожных заездов, приближений и отдалений загонщика от птицы и уменья предугадывать по поведению утки ее намерения. В общем маневры загонщика сходны с теми, какие приходится осуществлять при нагоне тетерева к чучелам и дроф. Иногда нагоном удается подвинуть на выстрел даже лебедя.

Нагон водоплавающей дичи с подъемом на крыло прежде всего требует знания, где, в каких частях водоема можно встретить уток и другую водоплавающую птицу, куда она должна скорей всего переместиться с той или другой части водоема.

Нырковые утки имеют обыкновение нырять, отдаляясь от опасности, и тогда быстро идут под водой по прямой линии довольно значительное расстояние. Когда же они ныряют, добывая себе пищу, то ныряние, хотя и менее продолжительное, влечет за собой выныривание в разных направлениях и на значительно меньших расстояниях. Эта повадка, когда приближая уток к засидке стрелка, когда отдаляя, часто сокращает расстояние до них от прибрежной полосы. В последнем случае стрелок, пользуясь погружением всех уток, приближается к ним по берегу. Утки ныряют редко одновременно, поэтому подход требует выдержки. В том же случае, когда есть уверенность, что несколько нырнувших птиц вынырнут на верном выстреле, следует пренебречь оставшимися вне выстрела на поверхности и зорко караулить с ружьем наготове выныривающих

Сезон нагона водоплавающей птицы начинается в ранне-осенний период и продолжается и во второй период. Поздне-осенний период сравнительно беден птицею. В этот сезон идет замыкая пролет водоплавающей птицы, лебедь и несет на хвосте зиму…