Охотник за приданым

1

В понедельник утром я проспал и позднее обычного оказался в центре Аркенты. Проходя через дверь «Топер Билдинга», я взглянул на часы в холле. Десять часов! К этому времени я должен был уже добрых шестьдесят минут находиться в своей конторе. И все-таки прежде чем подняться туда, я запасся стаканчиком кофе в закусочной, помещающейся в подвале этого же дома. С картонным стаканом в руке я вошел в кабину лифта и нажал на кнопку первого этажа.

Доехав туда, я вошел в дверь с медной табличкой:

Не успел я войти, как моя секретарша, Холли Вильямс, вскочила мне навстречу. Рот ее исказила гримаса, в голубых широко расставленных глазах сквозила неприязнь.

— Добрый день, мистер Хантер,— выпалила она.— Вы хорошо развлеклись вчера вечером?

Холли работала на меня пять лет, и мы давно уже не церемонимся друг с другом. Когда она обзывает меня «мистер Хантер, длинный, как рука», это означает, что она в ярости.

Тревога разлилась в воздухе.

— Как приятно встретить столь теплый прием,— с горечью проговорил я.— За что же такая немилость?

— Вы играли в покер до зари, так, кажется? И сколько же вы изволили проиграть?

— Знаете...

Она не дала мне продолжить.

— Я беспокоюсь, Келл. Я только что проверила наши реестры. Вы отдаете себе отчет, что уже больше двух недель сидите без работы?.. Единственными людьми, которые обращались к вам за помощью, были разъяренные мужья, которые жаждут доказательств, чтобы уличить своих жен и развестись.

— Надеюсь, вы отправили их прогуляться? Вам же известно, что я не занимаюсь разводами.

Она поджала губы.

— Вы принимаетесь исключительно за то, что вам нравится,— сказала она.— Конечно, очень приятно корчить из себя гордого и независимого человека. Но разводы приносят монеты в сейфы других агентств, а нам не удается свести концы с концами.

Я проглотил последнюю каплю своего кофе и бросил бумажный стакан в корзину для бумаг.

— Деньги — это хорошо,— проворчал я,— но это еще не все в жизни. Мне не хочется стыдиться себя, когда я смотрюсь в зеркало.

— Тогда почему бы вам не вернуться на службу в полицию?

Этот неожиданный поворот сюжета открыл мне глаза.

— Джим Аллен предлагал вам работать в его конторе? — спросил я.

Мой прямой удар вызвал смущенную улыбку на ее губах. В спокойном состоянии лицо Холли довольно обычно, но когда она улыбается, оно сияет, как рождественская елка, на которой зажгли все свечи.

Задержав на ней взгляд, я разглядывал ее платье без рукавов и приятные округлости под ним. Моя секретарша смущенно бросила:

— Перестаньте меня так разглядывать! У вас вид типа, который собирается что-то сделать с девушкой.

— А это ведь совсем неплохая мысль. Джим Аллен проделал это с вами сегодня утром?

— Нет... не такого рода вещи,— Она явно смутилась.— Он бы очень хотел, чтобы мы оба работали на него. Он просил меня уговорить вас.

— Джим сделает Бог весть что, только бы вы стали его женой... Что же вы ему ответили?

— Что я, возможно, соглашусь работать с ним, но только в случае, если вы сделаете то же самое. Но я очень сомневаюсь, что вы пойдете на это.

— Вы совершенно правы. В армии и полиции я довольно хлебнул бюрократии, и мне хватит этого до конна моих дней...

— А между тем это было верное дело. Ведь это постоянный заработок.

— Но я не создан для этого. Что же касается вас, Холли, я бы не хотел потерять вас. Но если вас привлекает предложение Джима, я не стану вставлять вам палки в колеса.

Ее лицо снова стало серьезным.

— Я, конечно, идиотка,— сказала она,— но идиотка преданная. Я остаюсь до окончательного краха.

Я забеспокоился:

— Что дает вам основания думать, что мы приближаемся к краху?

— Отсутствие клиентов. Сейчас начало месяца, и я только что заполнила чеки за прошлый месяц. Они ждут вашей подписи.

— Сколько остается в банке?

— А вы расплатились за свой проигрыш прошлой ночью чеком?

— Я вижу, что Джим Аллен сообщил вам все подробности. Да, я расплатился чеком.

— На сколько?

— Пятьдесят долларов,— пробормотал я.

Холли перелистала свои записи и проговорила твердым голосом:

— Вы должны быть счастливы услышать, что уже подошли к окончательному Краху. Когда я оплачу все чеки, ваш счет в банке составит тридцать четыре доллара и двадцать два цента... А счет за телефон нам еще не присылали. Разорение произойдет даже скорее, чем я предполагала.

Огорченный такой грустной перспективой, я отправился в свой кабинет подписывать чеки.

Когда я отдал их Холли, она объявила, что отправляется завтракать. После ее ухода я задумался. Да, действительно, в этом году дела были не блестящи, но все же я не ожидал, что так скоро подойду к финалу. Тридцать четыре доллара и двадцать два цента! Отличный капитал для типа сорока двух лет, проработавшего двенадцать лет.

Внезапно предложение Джима представилось мне более соблазнительным. Джим был генеральным прокурором кантона Пальмар и моим старым другом. Работать на него было бы легким делом, которое приносило бы мне от десяти до двенадцати тысяч в год. Да, это много больше, чем мои теперешние заработки...

Мои раздумья прервал телефонный звонок.

— Агентство Хантера,— ответил я.— Келл Хантер у телефона.

На другом конце провода резкий дрожащий голос, достаточно низкий, чтобы дать мне понять, что говорит мужчина, а не женщина, спросил:

— Вы действительно частный детектив, мистер Хантер?.. Мне дали несколько имен и ваше в том числе.

Как будто против воли голос продолжал:

— Вы занимаетесь исчезнувшими людьми, мистер Хантер? Моя жена... э... вы уже находили кого-нибудь?

— Да... некоторое число. Это иногда довольно затруднительно и чаще всего довольно дорого.

— Нет разговора о деньгах.

Я неожиданно подхватил клиента.

— Не было бы удобнее нам встретиться, мистер...?

— Уат Д. А.,— некоторое облегчение послышалось в его голосе.— Разумеется, это было бы удобнее. Нелегко говорить о таком деле по телефону.

— Согласен. Приехать мне к вам в контору или вы приедете ко мне?

' Последовало довольно продолжительное молчание. Я уже было подумал, что он переменил свое намерение.

— Но я желал бы, чтобы следствие протекало самым скрытым образом,— наконец проговорил он.— Так вы согласны приехать ко мне?

— Хорошо, мистер Уат.

— Адрес такой: Броун Парк авеню, 22. В котором часу вас ждать?

— Я отправлюсь немедленно. Я буду у вас через час.

— Жду вас.

Он повесил трубку.

Броун Парк авеню — это длинная, извилистая улица, опоясывающая Броун Парк — огромную территорию для игр, которыми развлекается высший свет Аркенты.

Буржуазного стиля постройки на этой улице нумеровались с востока, и дом 22 находился в десятом блоке, после выезда с автострады.

Я остановил свой «форд» перед виллой из кирпича и стекла.

Не успел я нажать на кнопку звонка, как дверь отворилась и небольшой человечек уставил на меня снизу вверх недоверчивый взгляд. У меня рост метр девяносто и вес девяносто шесть килограммов. Рядом со мной он походил на маленького мальчика.

— Я Келл Хантер,— сказал я.

— О, я не ожидал вас так скоро,— пробормотал он, отстраняясь, чтобы дать мне пройти.

Когда мы оба уселись, я стал с любопытством разглядывать его. Он был моложе меня, но казался гораздо старше из-за больших залысин. Я бы дал ему лет тридцать пять.

Видя, что он колеблется и не решается начать разговор, я пришел ему на помощь:

— Итак, мистер Уат, в чем же дело?.. Ваша жена уехала, не оставив адреса?

Он подскочил как ошпаренный.

— Откуда вы это знаете? — пролепетал он.

— Вы же сами сказали мне об этом по телефону.

—- Да... действительно. Тревога лишает меня памяти. Вы можете найти Молли?

— Может, мы начнем с самого начала, мистер Уат? А потом я задам вам вопросы.

— Я не знаю, с чего начать...

— Когда вы видели свою жену в последний раз?

— В субботу утром, около девяти часов. Фактически... я даже ее и не видел. Когда она спрыгнула с кровати, я едва открыл глаза и, повернувшись на другой бок, тотчас снова уснул. По-настоящему я проснулся в полдень, но ее уже не было дома. Так что реально я видел ее в последний раз в три часа ночи, когда мы ложились спать, вернувшись из клуба «Сильвас Дейгт».

— Вы член клуба?

— Нет... нет. Нас пригласил Камерон Поувер, владелец фирмы «Электроник Поувер» и некоторых других предприятий. Я работал у него бухгалтером, прежде чем завел свое дело.

— Вы поддерживаете светские отношения с Камероном Поувером?

— Нет. Я все еще сотрудничаю с ним, так как моя фирма делает для него расчеты.

Мне была известна репутация Камерона Поувера Этот миллиардер, все свое состояние, заработавший самостоятельно, был одним из крупнейших тузов Аркенты, Он дергал ниточки городской политики, и даже всего штата, и выказал себя безжалостным по отношению к тем, кто имел несчастье противоречить ему.

— Почему Камерон Поувер пригласил вас в «Сильвае Дейгт»? — спросил я.— Он что, устраивал прием?

Маленький человечек выпрямился.

— Как связано это со следствием? Я вас нанимаю, чтобы найти мою жену, а не совать нос в мои личные дела! Я позвонил вам по рекомендации персоны, которой я полностью доверяю.

— И эта персона...?

— Феликс Каваног.

Я подумал, что я должен поставить Феликсу стакан. Это был адвокат, с которым я работал не один раз и с которым часто играл в покер.

— Если я должен вам помочь,-1- продолжал я,— будет лучше, если вы станете больше мне доверять.

— Согласен,— сказал он после недолгого молчания.— Я хочу найти Молли. Задавайте свои вопросы.

— Мы с в'ами говорили о клубе «Сильвае Дейгт». По какому поводу Поувер пригласил вас туда?

— Это был день рождения его дочери Сандры, в замужестве миссис Томас Вирл. Мы с Вирлом знакомы с колледжа, но никогда не дружили, и я сомневаюсь, что приглашение исходило от него. Нет, по всей вероятности, это была фантазия самого Камерона.

— Хорошо. Вы ссорились с женой на вечере или после вашего возвращения?

Уат закрыл лицо руками, и его голос слышался сквозь пальцы.

— Там произошли неприятные вещи, и мы ссорились из-за этого, возвращаясь домой.

— А если бы вы мне рассказали об этом?

Нервозность моего работодателя возрастала.

— Нужно понять и Молли. Она повидала всякого, прежде чем вышла за меня замуж. Она очень красива, но иногда слишком ребячлива. Когда было получено это приглашение, она во что бы то ни стало захотела купить новое вечернее платье и отправилась в салон красоты. Она и в самом деле была очень привлекательна в этот вечер и даже затмевала собой других женщин.

— Что же произошло в клубе?

— Молли была очень красива,— снова повторил он.— Камерон Поувер частенько поглядывал в ее сторону, а Вирл Томас просто открыто приударял за ней. Он так ухаживал, что Сандра не смогла скрыть ревности. Ведь это был день ее рождения, а муж не обращал на нее никакого внимания.

Я без удовольствия перешел к следующему вопросу... Но задать его было необходимо.

— А ваша жена отвечала на ухаживания Вирла Томаса?

В течение секунды я думал, что Уат схватит меня за горло. Глядя на меня, он в бешенстве закричал:

— Черт вас побери!.. Да, она отвечала! Я пытался уговорить ее уехать, но ничего не мог сделать — она слишком заигралась.

— Так что же, Сандра Томас устроила сцену?

— О, она слишком хорошо воспитана для этого. Вирл и Молли исчезли, а Сандра кипела от ярости. Я тоже. Я пошел искать их, но нигде не нашел. Когда я вернулся к столику, Сандра и ее отец уже ушли. Вирл Томас — бывший игрок-профессионал в регби, и единственный человек на свете, которого он хоть сколько-нибудь боится, это Камерон Поувер, так как тот распоряжается состоянием дочери, а Вирл женился исключительно ради ее денег.

— У меня ощущение, что вы не любите Вирла Томаса.

— О, я просто ненавижу его, ненавижу этого подонка, эту дрянь!

— Из-за Молли?

— Из-за целой кучи вещей. Всю мою жизнь он становился мне поперек дороги.

— Но вернемся к вечеру. Что же произошло потом?

— Я остался сидеть за столиком, поджидая возвращения Молли. Через довольно большой промежуток времени вернулся раздосадованный Камерон. Он заявил, что Молли ожидает меня на стоянке, и посоветовал увезти ее поскорее домой.

— Вы узнали, что произошло?

— Она сходила с ума от злости и не переставая ругалась всю дорогу. Я дал ей возможность выговориться. Оказалось, что Камерон и Сандра обнаружили их с Вирлом в машине, стоящей на площадке для гольфа. По словам Молли, их тет-а-тет был самым невинным, но Поувер вообразил худшее. Он здорово отругал зятя и приказал ему отправляться домой вместе с женой.

Молли страшно обозлило, что Вирл не прекословил тестю, а Сандра наговорила Молли таких слов, которые она никогда ей не простит.

— Следовательно, это из-за Вирла Томаса вы поссорились с женой?

— Да. И еще из-за ее поведения на вечере. Я обвинил ее в том, что она бросилась на шею Вирлу.

— И какова же была ее реакция?

— Она пришла в неописуемую ярость, выкрикивала слова, которые не пристало произносить женщинам, и обвинила меня в ревности. По ее словам, они только немного поболтали с Вирлом и пошли подышать свежим воздухом, чтобы проветриться от алкоголя... Естественно, меня это не убедило. Я слишком хорошо знаю Вирла и знаю свою жену...— Он быстро закончил: — Но я люблю Молли... Верните ее мне, мистер Хантер.

— Я безусловно найду ее. Что же касается того, чтобы привести ее к вам, это уже будет зависеть только от нее самой.

— Но вы хоть найдите ее, а остальным я займусь сам.

— Понятно. Теперь относительно вознаграждения...

— Я уже выписал чек. Пятьдесят долларов будет достаточно для начала?

— Они покроют только первые расходы. Сейчас мне необходимо иметь фотографию вашей жены, и я хотел бы посмотреть ее комнату.

— Я подумал об этом. .

Он взял чек с письменного стола и протянул мне. Удостоверившись в сумме, я аккуратно упрятал чек в бумажник, потом, вполне удовлетворенный, последовал за Уатом в просторную комнату, устланную коврами, в которой стояла двуспальная кровать.

С туалетного столика Уат взял большую фотографию в рамке и молча протянул мне. На увеличенной цветной фотографии были отчетливо видны все черты лица .Молли.

— Это ее последний снимок,— пояснил он.— Он сделан в прошлом году.

Уат не солгал: Молли действительно была классной женщиной. Волосы эбеновой черноты спускались до плеч, окружая продолговатое лицо. Взятые в отдельности, черты ее лица не были классическими, но вместе создавали очаровательное впечатление.

Я запомнил эти очаровательные черты и вернул портрет Уату.

— Вы, разумеется, не захотите расстаться с такой фотографией,— сказал я.— Мне будет достаточно маленькой, которую я смог бы показывать направо и налево.

Пока он рылся в ящиках письменного стола, я направился к Шкафу, стоящему около кровати. Тихонько открыв дверцу, я осмотрел его содержимое. Шляпы, платья и обувь заполняли все пространство, не оставляя ни малейшего свободного места. Молли Уат, вероятно, потратила целое состояние на свой гардероб.

— Вот еще одна вещь, которая меня беспокоит,— проговорил Уат позади меня.— Она не взяла ничего из своих вещей.

— В чем же она уехала?

— Это и меня интересует. Не хватает только ее вчерашнего вечернего платья и сумочки.

— Сколько у нее было с собой денег?

— Двадцать или тридцать долларов, вероятно. Безусловно не больше, так как у нас открыт счет в главных магазинах города.

— А есть у нее персональный счет в банке?

— Я уже звонил в банк сегодня утром. Она ничего оттуда не брала.

— Есть ли у нее родственники в Аркенте?

— Нет, ее родители умерли, и у них не было других детей. Она родилась в маленьком местечке в округе, но жила в Аркенте в течение многих лет.

— А вы давно женаты?

— Два года исполнилось в прошлом месяце.

— А как, при каких обстоятельствах вы познакомились с ней?

— Мы встретились в баре «Клуб кадров», где она была барменшей.

— Она много пьет? Может быть, она выпила лишнего?

— Она пьет, но в пределах допустимого. Совсем не с этой стороны нужно начинать поиски.

— Не звонили ей по телефону перед ее уходом? Не приходил ли кто-нибудь?

— Как я вам уже объяснял, я только, приоткрыл глаза, когда она встала с постели, и тотчас же снова уснул. Я совершенно не имею представления, звонил ли телефон, приходил ли кто-нибудь.

У Молли есть собственная машина, но она ею не пользовалась с субботы,— продолжал он.— Ее машина стоит в гараже с прошлой среды. В машине неполадки с мотором, она, вероятно, взяла такси.

— Это значительно может облегчить поиски,— сказал я.— Дайте мне адрес гаража и маленькую фотографию вашей жены. А также адрес Вирла Томаса, если он, конечно, вам известен.

— Я вам сейчас напишу все это.

Он быстро прошел через комнату, ненадолго остановился перед туалетным столиком и вернулся спустя некоторое время с небольшой фотографией и клочком бумаги, на котором были написаны адреса.

— Отлично,— сказал я.— Я немедленно начинаю зарабатывать свои деньги и свяжусь с вами, как только что-нибудь узнаю.

Лицо маленького человечка приняло умоляющее выражение.

— Вы действительно рассчитываете найти ее? — пробормотал он.

— Выше голову, мистер Уат! — сказал я с оптимизмом, скорее видимым, чем естественным.— Десять против одного, что она еще находится в городе... и если она все еще здесь, то я обязательно и довольно скоро отыщу ее. Сейчас вам необходимо запастись терпением и ждать.

«Живую или мертвую»,— при этом подумал я, но воздержался высказать вслух подобное уточнение.

2

Было два часа пополудни, когда я вышел от Уата. Я сел в машину и поехал не по Броун Парк авеню, а по автостраде и ехал так прямо до Национального банка. Там, разменяв чек моего нового клиента и взяв тридцать долларов, я открыл свой собственный счет. Теперь можно было отправляться на поиски Молли Уат.

Доехав до квартала, где располагался гараж, первым делом я решил проверить, там ли еще ее машина.

Гараж Мур не располагал стоянкой, но мне все же удалось припарковать свою машину между «понтиаком» и «бьюиком». Внутри гаража механики работали над «шевроле», и один из них заметил меня.

— Что вы желаете? — спросил он, приближаясь ко мне.

—: Я пришел по поводу машины миссис Уат Д. А. Она готова? — спросил я.

— Мы закончили с ней час назад,— ответил он, указывая на «додж дарт». Вы хотите ее забрать?

— Нет. Мистер Уат сам приедет и заберет ее, если вы позвоните ему по телефону.— Тоном более конфиденциальным я продолжил: — Кстати, вы не видели миссис Уат с той поры, как она поставила к вам свою машину?

— Нет, но она звонила в субботу, около половины десятого, чтобы узнать, готова ли ее машина. Она очень расстроилась, когда ей сказали, что машина еще в ремонте.

Я поблагодарил его и вернулся к своему «форду». Значит Молли Уат уехала не на своей машине. Определенно, кто-то заехал за ней или она воспользовалась такси. Не было ничего легче выяснить этот последний факт, но я решил сперва переговорить с Вирлом и Сандрой Томас.

Посмотрев в бумагу с адресами, переданную мне Уатом, я определил, что эта пара проживала в квартале Сильвия Хейгт. Минут через пятнадцать я Добрался до пригорода Аркенты, в котором поселилась городская элита.

Мне пришлось изрядно покружить, прежде чем я обнаружил по другую сторону залива дом, который искал.

Проехав по аллее, я увидел, что архитектор воспользовался неровностью ландшафа, чтобы построить дом на двух уровнях. Он был очень велик, но выглядел прекрасно. Полюбовавшись домом, я объехал парк и теннисный корт и направился к входной двери.

Я нажал на кнопку звонка и не услышал ни малейшего звука в ответ, но дверь тотчас же отворилась и на пороге появилась цветная девушка.

Устремив на меня полный недоверия взгляд, она спросила:

— Вы хотите...

— Увидеть мистера Томаса и его жену. Если один из них сможет уделить мне минуту.

— Могу я узнать цель вашего визита?

Быть принятым людьми, когда незваным проникаешь в их жилище, совсем не простая вещь, и всегда возникают препятствия к этому. Я решил, что лучше всего сыграть на любопытстве Сандры Томас.

— Меня зовут Келл Хантер,— сказал я девушке.— Я частный детектив. Не скажете ли вы своей хозяйке, что я хочу поговорить с ней?

— Миссис Томас ждет вас?

— Просто передайте ей то, что я вам сказал.

Она не пригласила меня войти и проговорила резким тоном:

— Я пойду узнаю,.сможет ли она вас принять.

Дверь затворилась перед моим носом.

Мне вдруг захотелось повернуться и уйти, но любопытство оказалось сильнее. Мне хотелось узнать, как выглядит эта Сандра Томас, и мне не понравилось, как со мной обращались. Так я и стоял перед дверью на цементированной площадке, пока не вернулась девушка и не попросила меня проследовать за ней.

Через холл она проводила меня в большой зал, который находился справа.

— Миссис Томас сейчас придет,— сказала она.

Нежилая атмосфера царила в этом зале, казалось, он предназначен для гигантов. В глубине помещения красовался огромный бильярд, дальше виднелись великолепные коллекции охотничьих ружей и рыболовных снастей. Не надо было способностей Шерлока Холмса, чтобы догадаться, что Вирл Томас — настоящий спортсмен.

Большое число фотографий, изображавших солидного малого в различных эпизодах игры в регби, покрывало часть стены. Я занимался разглядыванием их, когда услышал шум шагов и приятный голос спросил меня:

— Мистер Хантер?

Я быстро повернулся.

Несмотря на весьма распространенное мнение, что все богатые женщины обязательно очень красивы, Сандра Томас принадлежала совершенно к другой категории. Дорогие одежды не смягчали ее угловатую фигуру и не скрывали слишком полные ноги. Нос ее был длинен, а серые глаза располагались очень близко друг к другу. Она казалась сорокалетней, хотя, вероятно, ей было не более тридцати.

— Ваш муж здесь, миссис Томас? — спросил я.

— Прислуга сказала мне, что вы частный детектив,— бросила она, будто и не слышала моего вопроса — Это мой отец послал вас?

— Что заставило вас сделать такое предположение? — спросил я, несколько удивленный ее вопросом.

— Я вас прошу немедленно объяснить мне причину своего посещения,— вдруг приказала она резким голосом.

Не торопясь, я объяснил ей:

— Насколько мне известно, вы знакомы с Молли Уат. Она исчезла, и я пытаюсь ее найти.

— Почему же вы пришли сюда, ко мне?

— Она исчезла в субботу утром, а накануне вечером Уаты были приглашены вами в клуб «Сильвае Дейгт».

— Вас плохо информировали, мистер Хантер. По неизвестной мне причине мой отец просил их приехать. Мой отец... а не я. Я никогда бы их не пригласила.

— А почему?

— Мы принадлежим к разным слоям общества. У нас нет ничего общего, и я нахожу Молли очень неприятной женщиной.

— Но, как мне известно, ваш муж придерживается совершенно иного мнения. Я слышал, что он уделил много внимания этой женщине. Может быть, ему известно, где она находится сейчас?

— Убирайтесь к черту! — прошипела она.— И если вы немедленно не уйдете отсюда, я позвоню в полицию!

...Направляясь к центру Аркенты, я внезапно вспомнил, что с самого утра у меня во рту не было и маковой росинки. Я остановился, чтобы проглотить сэндвич и чашечку кофе, а заодно и позвонить Вирлу Томасу.

Когда я дозвонился до «Электроник Поувер», секретарша сказала, что Вирл вышел, и не захотела сообщить мне, где я мог бы его найти.

Покончив с закуской, я позвонил Холли. Она была в восторге, узнав, что у нас появился клиент и что я положил в сейф пятьдесят долларов. Я сообщил ей необходимые подробности, чтобы она могла завести досье на Уата с целой пустой страницей для записи расходов.

Прежде чем положить трубку, я предупредил ее, что не появлюсь в конторе до конца дня.

В Аркенте было три таксомоторных компании. Я объехал их все. Ни в первой, ни во второй я не добился успеха, но в третьей, Таксомоторной компании «Красное и черное», я кое-что узнал.

Служащий, занимающийся заказами, нашел субботнюю запись, относящуюся к девяти сорока утра. Он сообщил мне имя шофера, его звали Вик Монгомери. Вик находился в поездке, но служащий обещал передать ему сообщение по радио.

Полчаса спустя Вик появился, и нас оставили вдвоем. Он походил на длинную жердь. Лицо его выражало неприязнь.

— Это самое лучшее время для работы,— проворчал он,— а вы заставляете меня терять деньги.

— Я вам оплачу это.

— Что вы хотите узнать?

Я протянул ему фотографию Молли Уат.

— Вы узнаете эту женщину? Вы возили ее в субботу утром?

— А что дальше? Вы флик?

— Частный. Она исчезла, и я пытаюсь найти ее следы.

— Она бросила своего старого мужа?

— Вы помните место, куда отвезли ее?

— Я развожу за день кучу людей, дружок. А оканчивается для меня это тем, что они становятся все похожими друг на друга.

Я вынул купюру в пять долларов, сложил ее по длине и обернул вокруг пальца.

— Может быть, это немного освежит вашу память?

— Это действительно так. Я вспомнил эту мышку. Хорошенькая особа! Она попросила меня отвезти ее на автобусную станцию Соунвест Бус. Это меня немного удивило, так как у нее не было с собой багажа. Но потом я подумал, что она, возможно, будет там ждать кого-нибудь.

— Она сказала что-нибудь такое, что позволило вам предположить это?

— О, она была не слишком разговорчива, друг. У нее был очень обеспокоенный вид. Она вышла на автобусной станции и — до свидания.

Я забрал фотографию Молли, дал ему пять долларов и свою карточку с адресом моей конторы и номером телефона.

— Если случайно вы встретите ее, позвоните мне,— сказал я.— Это принесет вам еще кое-что.

— Согласен, друг. Если я ее подхвачу, я сразу же позвоню вам.

Следующее мое посещение было на станцию Соунвест Бус. Билетный кассир, к которому я обратился, сказал, что в прошлую субботу была не его смена, и показал мне того, кто работал в тот день. Было время перерыва, и я пригласил этого малого выпить кофе.

Когда я показал ему фотографию Молли, он сразу же вспомнил ее.

— Я прекрасно помню ее,— заявил он.— Зал ожидания бы почти пуст, когда она появилась. Она казалась нервной, беспокойной и все время, пока находилась там, без остановки ходила взад и вперед.

— Шофер такси, который привез ее сюда, думал, что она приехала для того, чтобы подождать кого-то.

— У меня создалось такое же впечатление, но прошли два автобуса, к которым она не проявила ни малейшего интереса... Когда подошел третий, я .понес багаж наружу и видел, как она выбежала из здания станции и впрыгнула в машину, которая остановилась у тротуара. Она действительно ждала кого-то, но не путешественника, а кого-то, кто подъехал на машине и остановился перед станцией. Это часто случается.

— А вы не заметили машину? Ну, марку... модель... цвет?

— Как я вам уже сказал, я был занят в тот момент, но мне все же кажется, что то была черная машина. Или темно-синяя. Я не помню ее марку.

— А вы не заметили, кто сидел за рулем? Мужчина или женщина?

— Огорчен, старина, но я не обратил на это внимания.

Убедившись, что этот человек больше ничего мне не сможет рассказать, я поблагодарил его и сунул ему два доллара за услугу. Так же, как и шоферу такси, я дал ему свой адрес, номер телефона своей конторы и заставил пообещать, что он уведомит меня, если увидит Молли. После этого я вернулся к своей машине.

Я уже собрался мирно ехать в контору, когда неожиданно мне пришла в голову новая мысль. По словам Уата, его жена когда-то работала барменшей в «Клубе кадров», и я подумал, а почему бы мне не отправиться туда выпить стаканчик?

«Клуб кадров» находился на Майн-стрит. Несколько человек сидели за столиками, и только один находился у бара. Он разговаривал с барменом, так что я направился к другому концу стойки, где хозяйничал другой бармен.

Не успел я усесться на табурет, как бармен спросил меня с профессиональной улыбкой:

— Что вам предложить, мистер?

— Один «Джек Даниел» и еще двойной, чтобы вы выпили со мной. Но только объясните мне одну вещь, которая меня очень интригует. Ведь это частный клуб, не так ли? В противном случае меня бы не впустили сюда. Тогда почему такое название :— «Клуб кадров»? Им что, управляют большие начальники?

Мой вопрос заставил бармена прыснуть.

— Те, кто считают себя будущими начальниками! Это идея хозяина. В этом логове полно молодцов, уверенных, что их ожидают важные посты, и их самолюбию льстит пить в месте, которое называется «Клуб кадров». Здесь и днем не бывает пусто.

— А вечером?

— Так как мы располагаемся в центре города, здесь бывают и другие клиенты. Совершенно другая категория. Служащие контор возвращаются в свои пригороды, и их заменяют рассыльные или парни, которые занимаются более или менее темными делишками. У этой категории людей легкие деньги. Это настоящая золотая мина здесь.

Я опорожнил свой стакан и сделал знак наполнить еще.

— Простой на этот раз,— сказал я.— Сейчас слишком рано, чтобы напиться,

Он схватил бутылку и налил мне хорошую порцию.

— Выпейте со мной, пока у вас есть время,— продолжал я.

Он поблагодарил меня наклоном головы и налил себе «Джек Даниел».

— Вы давно здесь работаете? — спросил я.

— Три года. Место это хорошее.

— Может быть, вы сможете мне помочь в одном деле,— сказал я, вынимая фотографию Молли Уат.— Вы помните эту женщину? Она работала здесь.

Он небрежно посмотрел на фотографию и вернул мне.

— Вы флик? — спросил он.

— Частный. Она исчезла из дома, и я пытаюсь найти ее,

— Молли Голден?

— Да, ее так звали до замужества.

— А кто ее разыскивает?

— Муж.

— Это меня совсем не удивляет. Молли женщина не одного мужчины. Ей, вероятно, осточертело вести благонравный образ жизни, и она удрала с каким-нибудь приятелем.

— Когда ее видели здесь в последний раз? Окажем... после субботы?

— У нее привычка проводить здесь время два или три раза в неделю, но в последний раз я видел ее в середине прошлой недели. Она действительно бросила мужа, да?

—- Все указывает на то, что она собиралась вернуться. Она встречается здесь с друзьями? . . '

— Иногда она приходит с Отто Канзасом, жалкая личность. Но ее видят и с другими типами.

— Этого Отто Канзаса... где я мог бы его увидеть?

— Ваш наилучший шанс — это встретить его здесь. Он обычно появляется около восьми часов. Я подам вам знак, когда он придет. -

Я заплатил за выпивку, оставив ему доллар на чай.

Около половины восьмого клуб стал заполняться с поразительной быстротой, и мой бармен был вынужден засучить рукава. Я остался сидеть в конце стойки, и у меня хватило времени проглотить несколько «Джек Даниелов», прежде чем он подал мне знак. Он подошел к вновь прибывшему и обменялся с ним несколькими словами, указывая на меня.

Отто Канзас был высок, около метра девяноста пяти, и на нем была рубашка в голубую полоску, отлично подчеркивающая его мощную мускулатуру. Белые брюки были ему слишком узкими, и у него был вид человека, который хочет внушить всему свету; что он очень силен.

Окинув меня быстрым взглядом, он заявил:

— Я Отто Канзас. Джерри сказал, что вы хотите меня видеть.

Я внимательно смотрел на него, наблюдая за его реакцией.

С недовольным видом он через минуту нарушил молчание, спросив:

— Что вы хотите от меня?

— Меня зовут Келл Хантер. Я предлагаю вам стакан, Садитесь.

— Отказа не будет. Вам нужна девушка?

— Я действительно ищу женщину, но не всякую.

Он вытащил из кармана сигарету с фильтром и, закурив, выпустил к потолку облако дыма. Потом спросил:

— Какого рода бабу вы хотите?

Прежде чем я успел ответить, к нам подошел бармен и принял заказ. Я снова взял «Джека Даниела», а Отто Канзас «Манхэттен».

— А не перейти ли нам лучше за стол? — предложил я.— Я не жажду, чтобы все слышали наш разговор.

— Понятно,— согласился он с заговорщицкой улыбкой.— Вон в углу есть свободный.

Теперь я уже достаточно рассмотрел этого парня, чтобы знать, как вести себя с ним. Это был один из подонков без всяких принципов, готовых на любое дело‘ради доллара. Он находил, что работать глупо, и жил за счет женщин. Чтобы сказать яснее, Отто Канзас был сутенером.

Как только мы сели за столик, я стал играть роль обеспокоенного господина.

— Женатый мужчина должен быть весьма осторожен,— пробормотал я.— Если об этом узнают...

— Я умею держать язык за зубами. Вы даже и не представляете, сколько женатых мужчин обращаются ко мне.

Все это не слишком удобно,— продолжал я.— А вы сами женаты, мистер Канзас?

— Черта с два! — возразил он, прикуривая новую сигарету от первой.— Зачем быть привязанным к одной корове, когда можно доить и получать молоко за ничто от многих!

— Женщины действительно довольно странные создания. Что вы о них думаете?

— Целуйте их и опрокидывайте, вот мой девиз.

— Скольких же девушек вы обратили в проституток, мистер Канзас?

— Вы что-то корчите из себя святого передо мной, Хантер,— сказал он, мерзко глядя на меня.— Покажите мне женщину или мужчину, которые не продавались бы тем или иным способом. Если посмотреть на нас вблизи, все мы в сущности шлюхи.

— Вы нервничаете, а я хочу просто узнать, сколько женщин находится в вашем распоряжении?

Он долго молча смотрел на меня с недоверчивым видом, прежде чем ответить.

— Трое работают на меня регулярно. Прибавьте к ним несколько замужних женщин, которые скучают и желают только одного — развлечься. Они отдают мне часть своего заработка, разумеется.

Я взорвал свою бомбу.

— Молли Голден тоже работает на вас?

В его глазах вдруг появился непонятный для меня страх. Он определенно что-то знал о Молли, и это совершенно ясно читалось в его глазах.

Рука его исчезла под столом, послышался щелчок, и молниеносно, как это бывает у фокусников, на столе появился раскрытый нож.

— Одно движение, и я вас уколю! — прошипел он.

Я смотрел ему в глаза, не двигаясь.

— Я частный детектив, Канзас,— сказал я.— Я ищу Молли Голден, или Молли Уат, как вам больше нравится. Если вы знаете, где она находится в настоящее время, будет благоразумнее сказать об этом.

— Я не должен был сомневаться! Грязный флик!

Резко отодвинув свой стул, он встал и проговорил:

— Я ухожу. Я знаю все переулки в этом городе. Если ты будешь следить за мной, завтра же найдут твой труп с игрушкой между лопаток!

Толпа в баре была слишком плотной, чтобы я мог решиться на что-нибудь. Я дал ему уйти.

День для меня выдался тяжелым, я очень устал. Покинув «Клуб кадров», я сел в машину и направился домой.

3

«Дом для меня» — это три маленьких квартирки для холостяков в старом здании, известном под названием «Митчелл Билдинг».

Едва войдя, я освободился от пиджака и ботинок и в носках двинулся на кухню приготовить себе выпивку. Телефон выбрал как раз это время и зазвонил, когда я вынимал кубики льда из холодильника.

Звонил Рик Левис. Это был молодой человек, студент, замещающий по ночам управляющего доходным домом.

— Я не видел, как вы вернулись, мистер Келл,— сказал он.— Я не знал, тут ли вы. У меня в холле визитер к вам. Можно ему подняться?

— Но ведь у этого визитера есть имя, Рик?

— Вы спрашиваете, есть ли у него имя? — прошептал он.— Его зовут Камерон Поувер.

Я и сам был поражен. Камерон Поувер... этот миллиардер! Отец Сандры Томас и человек, который по каким-то неизвестным мне пока причинам пригласил Д. А. Уата и его жену в клуб «Сильвае Дейгт». Я был удивлен, что удостоился его посещения. Судя по тому, что я до сих пор слышал о нем, не в его привычках было беспокоиться самому.

— Пусть поднимется,— сказал я, любопытствуя, почему этот человек захотел меня-увидеть.

Я направился на кухню, чтобы взять бутылку «Джека Даниела» и все, что нужно для приготовления выпивки. После чего вновь надел пиджак и ботинки.

Дверь я открыл при первом же стуке. Я никогда не встречался с Камероном Поувером, но газеты и журналы часто помещали его фотографии, и я тотчас же его узнал.

— Хантер? — спросил он.

— Точно так, мистер Поувер. Проходите и садитесь, пожалуйста. Не хотите ли выпить чего-нибудь?

— Не откажусь,— проворчал он,— только не увеличивайте дозу.

Наполняя стаканы, я рассматривал своего гостя. Это был человек, разжиревший от обжорства. Толстые щеки, тройной подбородок, почти совершенно лысый череп. На нем был смокинг, и между тонких губ он сжимал незажженную сигару. Возраст около шестидесяти пяти.

Я протянул ему стакан, который он сразу же ополовинил. Я терпеливо ждал, когда он сообщит причину своего посещения.

— Похоже на то, что вы приходили в мой дом повидать мою дочь,— наконец проговорил он.

— Я разыскиваю исчезнувшую Молли Уат, это не секрет. Она исчезла в субботу утром... через несколько часов после того, как вы нарушили ее тет-а-тет с вашим зятем, Вирлом Томасом. Я подумал, что ваша дочь, может быть, знает, где находится в данное время Молли Уат.

-— Моя дочь абсолютно игнорирует все, относящееся к исчезновению миссис Уат.

— Она мне сообщила об этом в довольно сильных выражениях... Не знаете ли вы об этом больше?.. Если я правильно понял, это вы пригласили Уата и его жену в клуб.

— О, это было ошибкой с моей стороны. Я хорошо отношусь к Джасперу У ату. Он проделал чертовскую работу, чтобы достичь сегодняшнего его положения. Он начал с ничего и поднялся благодаря своему трудолюбию и работоспособности. Джаспер встретил на своем пути больше препятствий, чем любой из нас, и надо же было, чтобы он женился на этой Молли. Это дешевка. Я должен был предвидеть, что она, вне всякого сомнения, бросится на шею Вирлу.

— А как вам показалось, они были знакомы раньше?

— Я не стану лукавить с вами, мистер Хантер. У меня нет никаких иллюзий относительно моего зятя: это попросту бездельник, который больше интересуется спортом, чем делами. Когда Сандра встретила его, он занимался регби. Сперва он играл за свой колледж, потом за университет и создал себе определенное имя. Как профессионал он держался почти четыре года, но теперь потерял форму. Систематически работать совсем не в его привычках, и он постепенно падал все ниже. А когда почти совсем уже перестал играть, встретил Сандру. Вирл сразу же ухватился за удачную возможность жениться на богатой девушке, и ему не пришлось делать больших усилий, чтобы добиться этого.

Я дал ему хорошо оплачиваемую должность и все время присматривал за ним, оберегая состояние дочери,

— А какую должность он занимает в вашей фирме, мистер Доувер?

— Он помощник директора по связям с общественностью. И когда появляется клиент, увлеченный спортом, мы посылаем его к Вирлу.

— А как вы думаете, Вирл сыграл какую-то роль в исчезновении Молли? — спросил я.

— Откуда, к черту, я могу это знать! — возразил мой посетитель, энергично жуя свою сигару.

— А почему вы появились здесь? Это же ведь не светский визит. Вы сами, случаем, не знаете что-нибудь об этом исчезновении?

Доувер, видимо, привык к очень деликатному обращению, и мой вопрос, поставленный прямо, ему совсем не понравился. Его карие глаза были похожи на два каштана посреди тарелки с супом-пюре.

— Не говорите со мной в подобном тоне, Хантер,— пробурчал он.— Таких жалких людишек, как вы, я покупаю дюжинами каждый день.

Теперь я точно знал, откуда Сандра заимствовала свои манеры, но все же последнее замечание Поувера очень задело меня.

— Но меня вы еще не купили,— бросил я.

Его лицо стало пурпурным.

— А, вы так воспринимаете это? Так вот, я пришел предложить вам руководство Службой безопасности «Электроник Доувер». Должность, которая приносит в год двадцать пять тысяч долларов.

— Вашу службу вы можете засунуть куда хотите! Я же не только не продаюсь, но ничто не помешает мне найти Молли Уат... Если вы скрываете что-то, я все равно выведу вас на чистую воду. Ваше имя и ваше состояние меня не интересуют!

Лицо его стало багровым, и я было подумал, что с ним вот-вот случится удар.

— Боже мой, Хантер, вы же частный детектив, вы обладаете лицензией... Я устрою так, чтобы ее у вас отобрали, даже если после этого мне придется умереть.

С меня было достаточно Камерона Доувера.

— Немедленно уходите отсюда! — в ярости крикнул я.— И уходите побыстрее, если не хотите, чтобы дверь ударила вас по ягодицам.

Перебранках Поувером оставила у меня неприятное ощущение во рту. Я должен был держаться более осторожно. Если он подаст на меня жалобу, он, вне всякого сомнения, сможет опереться на своих людей, которые, безусловно, способны сфабриковать на меня обвинение и представить фальшивые доказательства с тем, чтобы меня погубить.

Я устроился перед телевизором и с удовольствием следил за представлением на экране, когда стук в дверь резко изменил мое настроение.

Короткий взгляд на часы известил меня, что было уже одиннадцать часов вечера. Столь поздний визит и тот факт, что Рик даже не предупредил меня о нем, несколько встревожили меня. На всякий случай я вынул из ящика письменного стола пистолет тридцать восьмого калибра, сунул его в карман и направился открывать дверь.

При виде посетителя я страшно удивился. Нед Дермоид, муниципальный советник третьего округа Аркенты, человек, который представляет центр города... и, разумеется, мою улицу тоже. Между тем, хотя я и был одним из его избирателей, мы все же не стали от этого близкими друзьями.

Мне было известно, что городская молва приписывала ему огромное влияние на политическом небосклоне, и у меня не было никаких оснований сомневаться в этом. Если бы кто-нибудь захотел сунуть нос в его округ, то без Дермоида ему было не обойтись. У него к тому же была репутация ловкача и пройдохи. Не надо было иметь большое воображение, чтобы догадаться о цели его визита.

— Счастлив видеть, что вы еще не в постели,—- заявил он.— Вы не приглашаете меня войти?

Любопытствуя узнать, как он будет продавать мне свой салат, я посторонился и сказал:

— Ну, конечно же, Дермонд, входите и садитесь.

Я наблюдал, как он проходил в комнату. С его ста восьмьюдесятью сантиметрами роста и ста килограммами мяса он был в отличной форме и больше походил на борца, чем на полицейского.

Я закрыл за ним дверь и пошел выключить телевизор, нотом спросил:

— Стаканчик, советник?

— Это не визит вежливости, Хантер.

— Так как вы не выступали в этом году перед своими избирателями, меня это удивляет.— Протянув вперед руку, я продолжал: — Камерон Поувер действительно не терял времени даром! Какое же распоряжение вам отдал этот старый краб?

— Вы абсолютно во всем ошибаетесь, Хантер. Мой долг заниматься людьми моего округа, и когда я вижу, что они нарываются на неприятности, я обязан постараться уладить дело. Кажется, вы выставили отсюда Поувера? Это совершенно недопустимо. Как только я услышал об этом, я спросил себя: что это за человек настолько глупый, чтобы атаковать Камерона Поувера. Тогда я и удостоверился на ваш счет.

Он вытащил из кармана несколько листов бумаги и стал читать

— «Келл Хантер — подлинный герой. Пошел добровольно на вторую мировую войну и на поле боя дослужился до звания капитана. После демобилизации работал в полиции Аркенты и быстро стал сержантом уголовной бригады. Считается человеком с трудным характером, и ему случалось выходить за рамки службы, что вызывало недовольство его шефа.

Вначале войны в Корее он вернулся в армию и во время одной из операций участвовал в очень тяжелом бою. По завершении кампании его ожидала прежняя служба, но, к удивлению всех, кто его знал, он предпочел открыть частное детективное агентство. Он единолично ведет следствие и очень мало зарабатывает на жизнь. До сего времени против него не было выдвинуто никаких обвинений в неправильных действиях».

— Чего же вы хотите? — спросил я.

— Я, как вам должно быть известно, слежу, чтобы! в моем округе все шло как по маслу. Итак, откажитесь от дела, которым вы занимаетесь в настоящее время. Вопросы, заданные вами дочери Поувера, привели его в ярость. Он не любит, когда суют нос в его семейные дела. Если вы меня послушаетесь, вы ничего не потеряете. Я позабочусь, чтобы вам дали другие дела, и у вас будет больше работы, чем вы можете мечтать.

— Скажите мне, Дермонд, почему весь этот сыр-бор из-за исчезновения женщины? Поувер боится, что я раскрою ужасные вещи, задавая вопросы его дочери или его зятю? На мой взгляд, дело довольно банальное: неудовлетворенная супруга ищет развлечений на стороне. Почему же в таком случае на меня оказывается давление?

— Это вы сказали, Хантер, что для вас это только банальная история. Тогда почему же вы ее не бросите?

— И что это даст? Уат просто адресуется к другому детективу или детективному агентству... а может быть, даже и в полицию.

— Но вы должны оставить это дело, потому что Поувер хочет, чтобы вы его оставили. Я не знаю причины, по которой он этого хочет.

— Так значит это правда? Поувер командует, и все его слушаются?

Выражение лица Дермоида стало угрожающим.

— Несчастный болван! — бросил он.— Для вас что, город ничего не значит?

— Это угроза?

— Нет, мой Бог... обещание!

Он вскочил и кинулся ко мне с кулаками. Когда он приблизился, я, не раздумывая, ударил его в подбородок.

Удар отправил его в дальний угол комнаты. Ошеломленный, он, шатаясь, отступил к двери, прежде чем смог обрести равновесие. Уцепившись за ручку двери, он повернулся ко мне. Его глаза стали двумя точками ненависти.

Он еще не понял, что его рот кровоточит, но вскоре струйка крови потекла по его подбородку... Он поднял руку ко рту, и она тотчас окрасилась красным. Безумный от охватившей его ярости, он прошипел:

— Вы только что подписали себе смертный приговор, Хантер!

Еще некоторое время он сверлил меня глазами, потом медленно повернулся и вышел, хлопнув дверью.

Мне понадобилось несколько минут, чтобы успокоиться. Но теперь, что бы ни произошло, я решил во что бы то ни стало найти Молли Уат. Мое любопытство было возбуждено до крайности, и я знал, что не успокоюсь до тех пор, пока не найду эту женщину... даже если у меня отнимут лицензию.

После некоторых раздумий, я решил, что лучший способ достичь этого — провести небольшую беседу с Вирлом Томасом. А потом я безжалостно разделаюсь с Отто Канзасом. Совсем без жалости...

Взвинченный до крайности, я ходил по квартире, представляя возможные ответы на мои вопросы. Было уже больше двух часов, когда я потушил свет и лег спать.

Спал я неспокойно... Когда пронзительный звонок дошел до моего сознания, резким жестом я схватился за будильник. Положение стрелок указывало на ошибку: будильник был поставлен на восемь часов... а сейчас лишь шесть тридцать!

Звонок не умолкал, и я наконец понял, что это трезвонит телефон. Без всякого энтузиазма я выскользнул из постели и пошел в соседнюю комнату.

— Хэлло...— проворчал я сонным голосом в аппарат.

На другом конце провода была Холли Вильямс, совершенно бодрая.

— У вас тон ворчливого медведя,— сказала она.— Вы спали?

— У меня ощущение, что я только что лег.

— Тогда я предполагаю, что вы еще не видели утренних газет.

— Конечно, нет, я не только не видел утренних газет, но еще даже не пил кофе.

— Так вот, поскорее достаньте газету и почитайте!

— К чему такая спешка?

— Кажется, у вас нет больше клиента, патрон.

Внезапно сон отлетел от меня.

— Что такое? — спросил я.

— Полиция нашла Молли Уат. Похоже, что она убита.

4

Как только Холли повесила трубку, я позвонил Рику и попросил принести мне газету. Я как раз сварил себе кофе, когда он принес ее.

Заметка о смерти Молли Уат была помещена не на первой странице, а на последней, как будто жизнь молодой женщины не представляла собой ничего важного. Кроме' того, эта новость занимала очень мало места, может быть, оттого, что появилась в редакции к концу верстки номера.

Заметка гласила, что в понедельник, около девяти часов утра, ночной портье отеля «Блантон» после анонимного телефонного звонка пошел постучать в дверь комнаты 212. Не получив ответа, он открыл дверь своим ключом и обнаружил в номере труп... Молодая женщина сняла комнату на месяц и записалась под именем Молли Голден. Он знал ее только по внешнему виду и утверждал, что ему ничего не известно о ее приходах и уходах и о людях, которые ее посещали.

Полиция установила, что настоящее имя жертвы— Молли Уат, и полицейский врач определил, что смерть ее наступила более сорока восьми часов назад. Она была убита пулей из пистолета калибра тридцать восемь. Заметка кончалась фразой: «Полиция ведет расследование». ,

Несмотря на краткость заметка говорила о многом.

Я очень хорошо знал отель «Блантон», отель третьего сорта, находящийся в промышленном квартале города.

С какой же целью Молли Уат сняла комнату на месяц? Без сомнения, ради какой-нибудь авантюры. Но к чему было называть свою девичью фамилию, Голден, вместо любой другой, совершенно фиктивной? Может быть, ее уже знали в «Блантоне» раньше под этим именем?

Дата ее смерти также была довольно странной. Как говорилось в заметке, смерть наступила сорок восемь часов назад, то есть в прошлую субботу, в день исчезновения.

Мои начальные поиски показали, что она приехала на такси к автобусной станции, чтобы дождаться там кого-то — того, кто заехал за ней на машине. Ничто не доказывало, что он сразу же отвез ее в отель, но это можно было предположить.

Во всяком случае одна вещь была ясна: когда Джаспер позвонил мне, чтобы поручить поиск Молли, она уже была мертва.

В свете этих размышлений оба визита, нанесенные мне этой ночью, принимали очень странную окраску: выходит, Камерон Поувер и Дермонд знали, что Молли мертва?

Я не отбрасывал совсем эту гипотезу... Оба мужчины слишком старались уговорить меня прекратить следствие.

Когда я побрился и оделся, прозвонило восемь часов.

Я вывел свой «форд» со стоянки и направился в центр города. Спокойно позавтракав в небольшом баре, я вошел в свою контору ровно в девять часов

Разумеется, Холли была на своем посту.

— Итак, вы потеряли клиента? — спросила она.

— Возможно. Мне необходимо поговорить с Уатом Попробуйте дозвониться до него и, если возможно, условьтесь о свидании.

Пока Холли занималась телефоном, я прошел в свой кабинет. Я не хотел забрасывать дело и твердо решил поймать убийцу Молли.

Секретарша застала меня вышагивающим по комнате.

— В доме Уата никто не отвечает,— заявила она,— а в его офисе отказываются сказать, где он находится.

— Этот несчастный способен выкинуть какую-нибудь штуку из-за своих нервов,— сказал я.

И вдруг совершенно неожиданно в памяти всплыли детали моего разговора с ним. Он обратился ко мне по рекомендации Феликса Каванога. Может быть, Феликс Каваног его поверенный? Я попросил Холли соединить меня с ним.

Она сняла трубку с аппарата на моем столе и набрала номер по памяти. Обменявшись несколькими фразами с секретаршей Феликса, она протянула мне трубку.

— Хэлло, Феликс,— сказал я.— У тебя есть для меня свободная минутка?

— Я и сам как раз собирался позвонить тебя, Келл.

— По какому случаю?

— Молли Уат. Тебе известно, что она мертва?

— Холли прочла эту новость в газете и вытащила меня из постели. Я пытался связаться с мистером Уатом,но ничего не добился. Ты его поверенный?

— М стер Уат сейчас находится у меня в кабинете.

— Я хотел бы дать ему отчет в своих действиях, и обсудить дело. Он сможет назначить мне свидание?

— А почему бы тебе не приехать сюда?.. Он хочет тебя видеть.

— Согласен, Феликс. Я буду у тебя через полчаса.

Кабинет Феликса Каванога находился в «Манкерс Трус Билдинг», сверкающем здании из кирпича и стекла, совершенно новом, стоящем на Третьей авеню. Феликс ждал меня в холле. Он выглядел порядочной жердью, но это был безусловно лучший адвокат Аркенты.

В это утро он казался серьезнее обычного.

— Я очень рад, что ты пришел, Келл,— сказал он.— Уат в моем кабинете, пойдем к нему.

У Джаспера Уата был вид побитой собаки. Я не мог не пожалеть его.

— Я очень огорчен случившимся,— сказал я.— Мне кажется, что ваша жена уже была мертва, когда мы с вами начали поиски.

Он провел рукой по глазам, как бы для того, чтобы смахнуть боль.

— Я, вероятно, слишком долго ждал,— пробормотал он глухим голосом.

— Вы ни в чем не можете упрекнуть себя. Судя по газетам, она была убита через несколько часов после своего отъезда.

— Да, полицейские сказали мне об этом. Я знаю, что вы занимались этим делом очень небольшое время, но вы хоть что-нибудь успели обнаружить?

— Я едва только начал расследование, но кое-что все же успел выяснить. Ваша жена уехала от вас на такси в субботу утром, около десяти часов. Я нашел шофера этого такси. Он довез ее до станции Соунвест Бус. Она оставалась там некоторое время, но определенно без желания сесть в автобус. За то время, что она находилась на станции, прошло три автобуса. Она явно кого-то ждала. Кто-то приехал за ней на машине, и тут мы потеряли ее след до того момента, как ее обнаружили в отеле «Блантон».

Уат немного поколебался, потом спросил:

— А кто же приехал за ней на автобусную станцию?

— Один из служащих вокзала заметил вашу жену, но он был занят в то время, когда она уехала. Он только видел, как она села в машину, но не обратил внимания на водителя и не запомнил марку автомобиля.

Феликс, который слушал нас, нахмурив брови, неожиданно спросил:

— Хорошо зная тебя, Келл, я предполагаю, что ты проводил розыски и в другом направлении. Расскажи нам и остальное, пожалуйста.

— Все это будет фигурировать в моем рапорте, но я могу рассказать вам в нескольких словах. Вспомнив фразу, произнесенную мистером Уатом, я отправился в «Клуб кадров», где когда-то работала его жена. Один бармен сказал мне, что он иногда видел ее в компании с неким Отто Канзасом, и обещал показать его мне, когда тот появится. Я торчал в баре до прихода этого типа и предложил ему выпить. Но как только я произнес имя Молли Голден, он мгновенно вытащил нож и очень агрессивно стал угрожать убить меня, если я вздумаю за ним следить. Видимо, я раскрыл свои карты слишком рано, но мне не хотелось долго сидеть с ним там.

Во время моего рассказа лицо Уата побледнело, он, вероятно, был в курсе измен своей жены, но страдал, когда слышал это от посторонних.

— Вы знаете Отто Канзаса? — спросил я.

Несколько секунд его взгляд блуждал, потеряв всякое выражение. Я приготовился услышать ложь, но ошибся. Тоном, еще более горьким, чем обычно, он вдруг бросил:

— Да, я знал этого мерзавца, или, вернее, я встречал его до моей женитьбы на Молли. Он все время крутился вокруг нее, и я так и не смог понять, как она терпела его присутствие. Но я не знал, что она снова виделась с ним. Не был ли он тем человеком, который приезжал за ней на станцию?

— Весьма возможно, но это необходимо проверить.

— Ты не терял времени даром,— заметил Феликс Каваног.— Узнал ли ты еще что-нибудь?

— Еще я ходил в гараж, в котором миссис Уат оставила свою машину на ремонт. Машина ее по-прежнему там, потому-то я и объехал все таксомоторные компании. Я также нанес визит Сандре Томас... которая сразу же натравила на меня своего отца.

Уат резко выпрямился.

— А вы говорили с Вирлом Томасом? — спросил он.

— Когда я разговаривал с его женой, его не было дома, но я собирался поговорить с ним позже. Что же касается Камерона Поувера, вам, может быть, будет интересно узнать, что он собственной персоной приезжал ко мне домой. Он хотел, чтобы я бросил расследование этого дела. Чтобы добиться этого, он предложил мне важный пост в одной из его фирм. Потерпев поражение, он стал угрожать, что лишит меня лицензии.

Как вы считаете, почему он дал себе труд приехать ко мне и попытаться остановить мои поиски?

— Камерон всегда бывает очень агрессивным, когда дело касается счастья его дочери. А так как он, вероятно, думал, что она или ее муж знают что-то относительно Молли, он и захотел помешать выяснению этого,— проговорил Уат.

— Да,, этим, конечно, можно объяснить его поведение. Он ушел очень рассерженный, когда я указал ему на дверь. Но поздно вечером ко мне явился второй визитер... Это один из ловкачей, которые умеют прикарманивать хлеб с маслом из Муниципального совета. Он тоже пытался убедить меня, но и его я выставил вон. Он ушел с угрозами на устах. Не знаете ли вы случайно Неда Дермоида, мистер Уат?

Я наблюдал за своим клиентом краешком глаза и увидел, как он вздрогнул и ухватился за ручки кресла. Лицо его исказила гримаса.

— И Дермонд тоже! — прошептал он.

— Он что, знал вашу жепу? — спросил я.

Уат сделал усилие, чтобы прийти в себя.

— Он был в очень хороших отношениях с Молли, когда я познакомился с ней. Она согласилась выйти за меня замуж после их разрыва. С тех пор я всегда жил в смертельном страхе, что он придет и отнимет ее у меня. Я был уверен, что если это произойдет, она бросится в его объятия.

— Почему же вы мне этого не сказали, когда поручали вести расследование?

— Мне было стыдно. Я надеялся, что вы обнаружите другую причину ее бегства из дома.

— Во всяком случае теперь для меня это не имеет значения... пусть полиция занимается перипетиями этого дела. Я лишь полдня производил следствие по вашему делу, и мои расходы не превышают пяти долларов. Вы дали мне чек на пятьдесят, сейчас я выпишу вам разницу.

Уат вскочил на нош.

— Но вы же не можете бросить это дело! —запротестовал он.— Я хочу, чтобы вы нашли убийцу Молли.

Такое заявление несколько удивило меня.

— Согласен, так как это дело и меня здорово заинтриговало,— сказал я.— Мне и самому хотелось бы докопаться до истины. Но нужно признаться, что полиция имеет гораздо больше возможностей для этого и скорее, чем я, обнаружит виновного.

— Послушай, ты согласен продолжать? — спросил Феликс.

— А ты будешь официально представлять меня, если полиция выкажет недовольство моей деятельностью и если Поувер и Дермонд попытаются лишить меня лицензии?

— Согласен.

— Ну что ж, если Уат ничего от меня не скрывает, я могу и продолжить игру.

— Я советовал ему рассказать тебе все,— сказал Феликс.

— Итак, мистер Уат...— спросил я.

— Да, я готов на все, чтобы только получить вашу помощь.

— Хорошо. Для этого вам достаточно сказать мне правду.

— Все что я сказал вам прежде, тоже правда. Я только скрыл от вас кое-какие неприятные подробности.

Он немного помолчал, потом откашлялся и продолжал безжизненным голосом:

— В течение последнего месяца Молли вела себя странно. Я подозревал, что она виделась с другими мужчинами, и сразу же подумал о Неде Дермоиде. Она всегда бывала дома, когда я возвращался с работы, но ее никогда не было, когда днем я звонил домой по телефону.

Я раз или два сказал ей об этом, но этим только приводил ее в ярость. Так что я смирился и не стал настаивать.

Две недели назад, во вторник, я все же решил выследить ее. Вместо того чтобы отправиться в офис, я остался за рулем автомобиля на Броун Парк авеню и стал наблюдать за домом. Молли вышла в десять часов. Я последовал за ней.

Доехав до отеля «Блантон», Молли одна вошла в него, а я остановился неподалеку в надежде узнать, с кем она должна увидеться. Она покинула отель лишь после трех часов дня, по-прежнему одна.

Я оставался на своем посту еще некоторое время, но никто из знакомых мне из отеля не выходил... Я вошел в телефонную будку, позвонил в отель и спросил Неда Дермоида, на что служащий ответил, что никто под таким именем в отеле не проживает... Тогда мне пришла в голову мысль позвонить Дермоиду в его контору, и, к моему большому удивлению, сразу же услышал его голос. Я повесил трубку, не сказав ни слова.

На минуту он замолчал.

— Два раза,— продолжал он,— я проследил за ней до этого самого отеля в надежде выяснить, с кем она там встречается. Но сколько я ни следил, она всегда приходила и уходила одна... Мне тогда пришла в голову мысль нанять частного детектива, но боязнь потерять ее, если она обнаружит за собой слежку, заставила меня отказаться от этого намерения. И вместо того чтобы честно объясниться со своей женой, я решил хоть немного развлекать ее по вечерам. Я ненавидел места, где забавляются, но знал, что Молли привыкла проводить жизнь в барах и ночных заведениях. Вот тогда-то я и принял приглашение Камерона Поувера в клуб «Сильвае Дейгт», зная, что она умирает от желания пойти туда. Как вам уже известно, Вирл и она наделали глупостей и вечер был испорчен.

Он вздохнул.

— Я говорил вам об этом, но есть еще один факт, о котором я умолчал и скрыл от вас. В субботу, в день драмы, когда я обнаружил исчезновение Молли после того, как окончательно проснулся, я был просто в отчаянии. Я бродил из одной комнаты в другую, как потерянный. Неожиданно я принял решение отправиться к отелю «Блантон», чтобы подождать ее. И в то время как я наблюдал за дверью отеля, знаете, кого я увидел выходящим из нее? Вирла Томаса. Он очень торопился и старался пройти как можно скорее и незаметнее.

— В котором часу это было?

— Когда я доехал до отеля, мои часы показывали половину третьего. Я довольно долго ждал Вирла, и мне кажется, что тогда должно было быть не менее трех часов.

— И вы уверены, что то был действительно Вирл Томас?

— Разумеется. Я знаю его со времен колледжа и не мог ошибиться.

— Что же вы сделали потом?

— Я стал ждать, когда выйдет моя жена. Вид Вирла привел меня в бешенство, и я готов был объясниться с Молли. Но в пять часов, не дождавшись ее, я решил войти в отель и спросить о ней у дежурного. Меня уверили, что никто под таким именем у них не проживает.

— Вы спросили Молли Уат или Молли Голден?

— Конечно, Молли Уат. Мне и в голову не пришло, что она может зарегистрироваться там под девичьей фамилией.

— А потом?

— Янис чем вернулся домой. Остальное вам известно. Молли не вернулась ни в субботу, ни в воскресенье, и я стал тревожиться. В понедельник утром я переговорил с Феликсом и по его совету обратился к вам.

— Значит вы наблюдали за отелем «Блантон» в течение двух с половиной часов, до семи вечера?

— Даже больше.

— И вы обо всем этом рассказали полиции?

— Я сказал им то, что теперь рассказал вам.

— В том числе и о присутствии Вирла Томаса?

— Да.

— Когда полицейские опознали вашу жену и когда они сообщили вам о ее смерти? Газеты ведь не дают точного ответа на эти вопросы.

— Служащий отеля известил полицию после того, как обнаружил тело. Полицейские опознали Молли благодаря бумагам, находящимся в ее сумочке. Там было еще и немного денег, и они решили, что убийство не могло быть совершено с целью ограбления... Из бумаг они узнали адрес, и один' из инспекторов пришел известить меня вчера, в десять часов вечера.

— А вы сами ходили опознавать тело?

Воспоминание об этом заставило Уата позеленеть.

— Да,— прошептал он.— Это действительно Молли.

— Вы ее видели в отеле или в морге?

— Уже в морге. Я позвонил по телефону Феликсу, и он немедленно явился. Полицейские допрашивали меня до полуночи. Я должен вернуться в Центральное полицейское бюро сегодня днем, чтобы подписать свои показания.

Повернувшись к Каваногу, я спросил:

— Кто ведет следствие?

— Ханк Спикер.

Я хорошо знал Ханка. Мы с ним пришли в полицию Аркенты на следующий день после окончания второй мировой войны. Но я не мог выносить всю эту бумажную волокиту и приспосабливаться к политиканам, тогда как Ханку это прекрасно удавалось. И вот результат налицо: он был уже в чине лейтенанта уголовной бригады.

— Это Ханк определил час смерти? — спросил я.

— Нет. Он лишь смог определить, что пуля была выпущена в субботу, между часом дня и девятью часами вечера.

— А Вирл Томас в это время находился в месте совершения преступления...

— Я тоже указал на это Ханку,— вмешался Феликс,— но лейтенант прекрасно знает о могущественном влиянии Камерона Поувера и совсем не торопится наложить лапу на его зятя. С этой стороны он будет подходить на цыпочках. Он первым делом возразил мне, что Джаспер тоже был в это время в том же месте. Нет, Уат будет фигурировать в списке подозреваемых до тех пор, пока не будет обнаружен настоящий убийца.

— Судя по газетам, Молли Уат была убита пулей из пистолета калибра тридцать восемь. Полиция располагает этим оружием?

— Ханк не выказал себя болтливым, но все же признался, что его люди еще не нашли пистолет. Они прочесывают весь отель частым гребнем, чтобы только найти его.

— Ты видишь, Келл, в каком навозе мы находимся,— вмешался Каваног.— Когда вчера вечером допрашивали Джаспера, он еще не знал об исчезновении его револьвера и ни слова не сказал об этом Ханку. Теперь же это произведет очень плохое впечатление, когда лейтенант узнает об этом.

— Мистер Уат собирается известить об этом полицию?

— Но ведь необходимо поступить именно так. Если мы будем молчать, а полицейские найдут оружие преступления и установят, что оно принадлежало Джасперу, они не станут копать дальше. Его немедленно арестуют за убийство жены.

— Но если мистер Уат заговорит, он станет подозреваемым номер один.

— Согласен. Он уже и так подозреваемый, а исчезновение его револьвера еще более ухудшит дело. Но его не задержат раньше, чем будет обнаружено оружие. А за это время ты найдешь настоящего преступника, что и докажет невиновность Джаспера.

Я понимал, что Феликс требовал невозможного, но мог сделать только одно: немедленно взяться за дело.

Да уж, сидя на стуле, убийцу не обнаружишь.

5

Выйдя от Феликса Каванога, я сел в машину и отправился в Центральное полицейское бюро. В подвале за ларьком с кока-колой и кофе я обнаружил телефонную будку и позвонил Холли.

Сообщив ей, что мы по-прежнему занимаемся делом Уата, я попросил позвонить в фирму «Электроник По-увер», чтобы договориться о моей встрече с Вирлом Томасом.

После этого я поднялся в комнату детективов. Здороваясь с людьми, сидящими за первыми тремя столами, я прошел в глубину зала к столу Билла Бархарда.

— Привет, Билл,— сказал я.— Ханк у себя в кабинете?

Билл провел лет пять своей жизни на ринге. Апперкоты и выпады правой оставили на его губах шрамы, которые создавали впечатление постоянной беспокойной улыбки.

— Вот оно что! — бросил он.— Это оказывается старый бродяга Келл!.. Ты только тогда бываешь доволен, когда у тебя на руках очень грязное дело? Теперь ты стал нападать на авторитеты?

— Дермонд подал на меня жалобу? — спросил я.

— Он ходил к большому начальству в первый же час, но Бентон мне ничего не сказал.

— Ханк у себя?

— Его поставили на дело Уата. Похоже на то, что ты разыскивал эту несчастную женщину тогда, когда она уже остыла.

— Ее муж поручил мне выяснить кое-что, и я хотел бы знать две вещи... Во-первых, какого рода отношения были между умершей и Вирлом Томасом, и, во-вторых, где обретается маленькая гадина по имени Отто Канзас.

— Эта ржавая селедка? Что ты от него хочешь?

— Вчера вечером он вытащил нож, когда я задал ему несколько вопросов. Он, разумеется, не ответил на них. И чтобы немного поприжать его, мне необходимо знать, где он прячется.

— Не слишком прижимай этого подонка. Мне было бы весьма огорчительно зарегистрировать жалобу на тебя, особенно принесенную публично! Официально, когда в последний раз я задерживал его, он дал мне адрес отеля «Блантон»...

Бархард внезапно запнулся и после секундного молчания воскликнул:

— Бог мой! Как это мне раньше в голову не пришло! Ты думаешь, что Канзас замешан в убийстве Молли Уат, да?

— До свидания, Билл,— бросил я.— Спасибо за сведения.

Обернувшись, я увидел, как он в задумчивости скреб затылок.

Вернувшись к своему «форду», я стал обдумывать сведения, полученные от Билла. Отто Канзас был ночной птицей, и если он находился в отеле «Блантон» днем в субботу, это уже ставило под подозрение в преступлении трех персон, которые меня крайне интересовали. Чем больше будет подозреваемых, тем менее Уат рискует быть задержанным немедленно и тем больше у меня времени для того, чтобы найти доказательства его невиновности. .

Следующим этапом моего расследования стало длинное серое здание примерно в километре от Центрального полицейского бюро. В глубине дома находился морг, а с фасада расположилось бюро Рида Кутлера, коронера Аркенты.

Секретарша этого человека, солидная и не очень молодая дама, остановила меня.

— Доктор у себя в кабинете,— сказала она — Я пойду посмотрю, не занят ли он.

Рид Кутлер довольно давно уже не практикует как врач. Граждане Аркенты выбрали его на пост коронера, и это повторяется уже двадцать пять лет, но секретарша всегда говорит о нем «доктор».

Вскоре она появилась и объявила:

— Доктор ждет вас.

Рид Кутлер протянул мне довольно жирную руку, а другой дружески хлопнул по спине.

— Приятно видеть вас, Келл. Что вам нужно по нашей службе?

— Я произвожу расследование по просьбе мистера Уата. Он поручил мне разыскать его жену еще до того момента, как стало известно, что обнаружен ее труп. Судя по газетам, вы заявили, что смерть наступила за сорок восемь часов до освидетельствования. Это означает, что в течение дня субботы вам удалось после вскрытия установить более точное время.

— Лучше поговорим о чем-нибудь другом, Келл,— сказал он.— Я не могу ответить на ваш вопрос.

— Но почему, Бог мой?

— Нед Дермонд, муниципальный советник этого округа, запретил мне говорить о деле Уата с кем бы то ни было, кроме служащих полиции.

— Но вы же избраны гражданами Аркенты, чтобы исполнять должность коронера... Вы не должны получать никаких приказаний ни от советника, ни даже от мэра.

— Все это так. Но тем не менее я не хочу портить отношения с этими людьми. Все мои действия обусловлены законом, но деньги для исполнения моих функций все же выделяет Муниципальный совет. Дермонд может запросто уменьшить сумму, которую мне выплачивают в настоящее время. Он также может выдвинуть на мою должность конкурента к будущим выборам: в последние пять лет никаких конкурентов на мое место не предлагалось.

—Дермонд намекал на меня?

— Он просто предупредил, что вы, возможно, появитесь здесь.

— Когда вы его видели?

— Сегодня утром, когда открылась моя контора. Что вы ему сделали, что он так зол на вас?

— Он пытался вчера вечером заставить меня бросить расследование по делу Уата. Я в тот момент еще не знал о смерти Молли Уат и выкинул его за дверь без рассуждений.

— Он вполне способен доставить вам большие неприятности.

— Он угрожал, что лишит меня лицензии, но он и сам может оказаться в весьма неприятном положении по окончании моего расследования.

— Вы считаете, Что он протежирует кому-то?

— Это совершенно очевидно. Вчера вечером он дал мне понять, что действует в интересах Камерона Поуве-ра. Это кажется логичным, так как зять Поувера наверняка замешан в этой истории. Но сегодня утром я узнал, что и сам Дермонд имеет все основания бояться яркого света. Он, как оказалось, очень хорошо знал Молли Уат... он, вероятно, даже спал с ней, и нередко.

— По правде говоря, Келл, его высказывания и мне не очень-то понравились... Я никогда не прикрывал дела и не собираюсь делать это и впредь. Что вы хотели узнать?

— Точное время смерти. Что показало ваше вскрытие?

— Вы же и сами знаете, что нет возможности с большой точностью определить это.

— Разумеется, но человек вашего опыта может позволить себе сделать довольно точное предположение.

— Скажем тогда, что смерть наступила в субботу в три часа дня. С отклонением в ту или другую сторону в три часа.

— И вы точно установили, что она была убита пулей из пистолета калибра тридцать восемь?

— В этом отношении никаких сомнений нет, Келл. Я исследовал пулю и отправил ее в лабораторию полиции.

— Смерть произошла там, где находилось тело? Труп не переносили с другого места?

— Выстрел был сделан с очень близкого расстояния, и пуля попала прямо в правый желудочек сердца. Жертва упала и не была перенесена, если это именно то, что вас интересует.

Я вышел из морга в полдень и направился в свое агентство. Холли ушла завтракать, и я прошел в свой кабинет, чтобы все обдумать.

В кабинете, устроившись поудобнее в глубоком кресле и задрав ноги на стол, я стал размышлять над своим разговором с Ридом Кутлером.

Я надеялся, что подробное изучение трупа даст моему клиенту алиби, но вместо этого утверждения коронера только подтверждали, что Джаспер Уат находился именно в той местности в момент смерти своей жены... И кроме всего прочего, убийство было совершено его собственным оружием, стреляли из его револьвера, что теперь уже не вызывало никаких сомнений.

Но если Джаспер Уат фигурировал в списке подозреваемых, то там же находился и Вирл Томас. А если Джаспер не лжет, Вирл вышел из отеля «Блантон» в три часа и был внутри отеля в момент убийства.

Посещения Поувера и Дермоида также заслуживали пристального внимания, а их попытки ставить мне палки в колеса наводили на новые размышления.

К тому же у меня теперь еще один подозреваемый. Судя по тому, что мне было известно, Отто Канзас жил в отеле «Блантон», а это отводило ему видное место в моем черном списке. Естественно, я буду действовать осторожно, чтобы не вызвать конфликта с полицией, но решение «вытащить у него зелень из носа» было принято мной окончательно.

В час дня послышались шаги моей секретарши. Я встал и пошел ей навстречу.

— Холли, вам удалось созвониться с Вирлом Томасом?

— В его офисе меня уверяли, что он вышел, не сообщив о времени своего возвращения. У него дома никто не подходит к телефону.

— Это неважно. У меня к вам сейчас другое дело. Вы знакомы с кем-нибудь, кто работает в «Знамени» или другой газете?

— Сюзанна Перси — сотрудница «Знамени».,

— Отлично. Это самая влиятельная из наших утренних газет. Возьмите блокнот, карандаш и б.егите туда. Может быть, эта Сюзанна Перси позволит вам ознакомиться с их архивами. Если да, то возьмите на заметку все, что касается Камерона Поувера и Неда Дермоида. Поувер обладает большим состоянием, а Дермонд — полицейский. Это обещает нам получить два весьма интересных досье... Приготовьте для меня небольшую картинку их существования. Докажите, что вы в самом деле асе стенографии!

— Что в точности вы хотите знать, Келл?

— Ну, например, с чего начинал Поувер. Говорят, что этот миллиардер начал с нуля, но ему очень повезло. Он как будто бы женился на очень богатой женщине? Отметьте также все скандалы, в которых он мог быть замешан... и следствия по этому поводу... Вообще все в этом роде. То же относится и к Дермоиду. И не пропускайте ни одного имени, которое покажется вам знакомым.

— Если уж я буду там, не прибавить ли к ним еще и Вирла Томаса? — спросила Холли.

— Замечательная мысль,— откликнулся я.

— Больше никого?

— И с этими тремя вам придется разбираться целый день. Когда закончите, уже нет смысла возвращаться в контору. Я прочитак) ваш отчет завтра утром.

— А куда поедете вы, Келл?

— В отель «Блантон». Настала пора побольше узнать про Молли Уат.

Отель «Блантон» — это старая, очень тяжеловесная постройка, возвышающаяся на Каммерс-стрйт, в двух шагах от реки.

В начале века «Блантон» был гордостью Аркенты, но с течением времени стал, убежищем темных людишек и небогатых путешественников.

В два часа дня я толкнул дверь, ведущую в холл. Кроме дежурного служащего, погруженного в чтение приключенческого романа, в холле никого не было. Служащий спокойно закончил страницу, потом не торопясь заложил ее и спросил меня недовольным тоном:

— Хотите комнату? '

— Я хочу видеть Отто Канзаса. Он здесь?

Служащий упер в меня очень внимательный взгляд, потом проворчал:

— Опять флик?

— Нет не флик, а частный детектив.

— Маленький проныра, а? Что вы хотите от Отто?

— Только поговорить с ним,

— Как я уже сказал другим фликам, Отто ушел из отеля вчера вечером и с тех пор я больше его не видел.

Я достал из кармана купюру и, сложив ее так, чтобы было видно, что это пять долларов, спросил:

— Вы даже не представляете, где он может находиться в настоящее время?

Устремив взгляд на деньги, дежурный ответил:

— Он мне ничего не сказал, но однажды я слышал, как он хвастал, будто у него есть друзья в местности, называемой Румвилл.

Я протянул своему собеседнику пять долларов, которые тотчас же исчезли в его кармане, и спросил:

— Это вы обнаружили труп Молли Голден?

-— Да, мистер. Это действительно был я, но я, к сожалению, не имею права говорить об этом... флики приказали мне помалкивать.

— Мы и не станем говорить об убийстве. Я только хотел узнать некоторые подробности относительно самой Молли. Вы, безусловно, знаете, что она принимала у себя в номере разных людей. Кто были ее друзья?

— Флики задавали, мне те же вопросы. Я давно знаю Молли, она иногда и раньше проживала в этом отеле. Они с Отто были большими друзьями. Я часто думал, что она работает на него.

— Подневольно?

— Заметьте, что я не уверен в этом, это только мои предположения,— быстро ответил служащий.

Наудачу я задал вопрос:

— А другие его подневольные тоже еще здесь?

Он бросил на меня пытливый взгляд.

— На моей памяти у Отто здесь в отеле не было женщин. Была одна девушка, к которой он время от времени заскакивал, но она уехала вчера вечером вместе с ним.

— А как ее звали?

—Лавери Кеннеди.

— А вы знаете, куда она могла уехать?

— Люди, уходя из «Блантона», не оставляют адресов, по которым им можно было бы пересылать почту.

Поняв, что из него ничего уже больше не вытянуть, я перестал спрашивать и ушел.

Проходя мимо маленькой улочки к своей .машине, я заметил человека, который, казалось, кого-то ждал. Не обращая на него внимания, я открыл дверцу машины и проскользнул внутрь, думая о том, каким образом мне найти Отто Канзаса.

В тот момент, когда я уже собирался повернуть ключ зажигания, металлический предмет уперся мне в затылок. Удивленный, я хотел повернуть голову, но нажатие усилилось.

— Смотри только перед собой,— скомандовал резкий голос.— Если ты вздумаешь шутить, я немедленно выстрелю.

Взгляд, брошенный в зеркальце, не оставил сомнений, что я нахожусь в опасности. Мужчина, вероятно, прятавшийся на заднем сидении автомобиля, теперь стоял на коленях позади меня и прижимал дуло автоматического револьвера к моему затылку. Демонстрация внушительной игрушки — военного кольта калибра сорок пять — вынудила меня к полной неподвижности. Секундой позже к «форду» подошел тип, которого я видел в маленькой улочке. .

— Подвинься,— приказал он, открывая дверцу.

Автоматический револьвер прижался к моей шее и вынудил подвинуться на соседнее сиденье, а вновь прибывший занял мое место за рулем.

— Итак, что же это? — спросил я.— Похищение?

— Будь только благоразумен, дружок,— сказал мужчина с пистолетом.— Тебя отвезут для небольшой беседы.

Увидеть его было невозможно, но краем глаза я мог рассмотреть типа, сидящего рядом со мной. Высокий и хорошо сложенный, двадцати пяти или двадцати шести лет, он был ничем не примечателен, за исключением длинного шрама, проходящего от правого виска до конца подбородка. Кожа хорошо заросла, и старая рана была едва заметна. Но все же эта рана придавала ему зловещий вид.

«Ты,— подумал я,— вероятно, вошел в соприкосновение с. разбитой пивной бутылкой».

Тип направил машину к реке, потом поехал параллельно. Через три или четыре квартала он свернул на грунтовую дорогу, ведущую к какой-то заброшенной фабрике. Перед зданием стояла машина, которая закрывала от меня вход.

Человек со шрамом остановил мой «форд» около этой машины и вытащил из кармана двойник кольта калибра сорок пять, принадлежащего его коллеге.

Как только он наставил его на меня, второй подонок вышел из машины. Пока он открывал дверцу моей машины, я смог его рассмотреть. Он определенно не получил бы приз за красоту: этот маленький человек был так худ, что напоминал бывшего жокея. Ничего нет удивительного в том, что он смог спрятаться на заднем сиденье моей машины.

— Вот мы и приехали, Хантер, вылезай! — скомандовал тип со шрамом на лице.

Два дула были направлены на меня, и я постарался следить за своими жестами, чтобы по возможности избежать неприятностей. Потом я ждал, пока тип со шрамом присоединится к своему товарищу.

Да, я действительно оказался в скверном положении, и мне надо было выиграть время.

— Скажите-ка, парни,— спросил я,— вам не трудно было бы объяснить мне, что происходит?

— Тебя же предупредили, что если ты будешь продолжать работать по делу Уата, это скверно скажется на твоем здоровье,— ответил мне «вес пера».— Но ты не послушался. Теперь тебе помогут это понять.

Его слова предвещали выволочку, что было все-таки предпочтительнее пули.

— Кто же вас послал? — спросил я.— Поувер или Дермонд?

— Этот ловкач слишком хитер,— сыронизировал тип со. шрамом.— Ну ладно, хватит болтать! Давай заходи!

Мне совсем не хотелось входить внутрь фабрики, так как мои шансы на спасение были больше снаружи, где случайный прохожий, увидев, в каком положении я нахожусь, мог предупредить фликов.

Я подождал, пока не почувствовал, что тип со шрамом снова упер дуло пистолета в мою спину, заставляя меня пошевеливаться. Я стал продвигаться — как можно медленнее — под наблюдением жокея, шедшего сбоку от меня. Тут я увидел, что из здания вышел третий прохвост с пистолетом «Смит и Вессон» в руке. Высокий и толстый, он обладал брюхом любителя пива, сотрясающимся при каждом его шаге.

— Поторопитесь! — проворчал он.— Я не собираюсь торчать здесь весь день!

Дойдя до него, мы сформировали довольно компактную группу, и я выбрал момент, чтобы действовать.

Наклонив голову, я резко ударил плечом в брюхо «пивной бочки» и в то же время, как только он отлетел к стене, на лету поймал его оружие. Удавление и оторопь моих конвоиров были в мою пользу, и мой трюк мог вполне удаться. Но пока я разворачивался, чтобы дать деру, толстяк ударил меня в висок. Я не успел прийти в себя, а меня уже окружили все трое мерзавцев. Дулом пистолета меня ударили по лицу, коленом -— в низ живота, а кулаком по голове. Я пытался восстановить дыхание и справиться с жгучей болью, но почувствовал, как толстый навалился на меня. Я потерял сознание.

Не знаю, сколько времени я оставался в таком положении. Вероятно, всего несколько секунд. Когда я снова открыл глаза, толстяк брызгал в мое лицо слюной. Я хотел отвернуться, но он крепко держал меня за волосы и неожиданно сильным рывком притянул к себе.

— Из твоей пасти воняет! — закричал я со злостью.

Он побагровел от ярости. Руки его сомкнулись на моей шее, и он снова стал лупить меня, вопя:

— Черт возьми, Хантер! Я убью тебя!

Я пытался вырваться, но тщетно и, задавленный этой огромной массой, почувствовал, что снова теряю сознание.

Внезапно его руки отпустили мое горло, его туша перестала давить на мою грудь, и я снова смог дышать. Два, три вдоха, и мое дыхание стало вполне нормальным.

Когда красное облако перед глазами рассеялось, я увидел, что чудовище исчезло. Только тип со шрамом и жокей стояли около меня.

— Несчастный болван,— проворчал тип со шрамом,— если бы я не оттащил от тебя Жабу, ты был бы уже задушен.

— И зачем же вы вмешались? — с трудом проговорил я.

— У нас есть распоряжение на этот раз не убивать тебя. Это. только должно послужить тебе предостережением. Брось дело Уата, Хантер! Если нам еще раз придется заняться тобой, мы оставим тебя наедине с Жабой, чтобы он позабавился до конца, и тогда уж тебе придет конец!

Я попытался приподняться на локте и увидел поднимавшуюся ногу жокея, но не смог избежать удара. Его сапог ударил меня по темени, и я снова потерял сознание.

6

Когда я пришел в себя, солнце уже садилось. Вероятно, на этот раз я долго был без сознания. Посмотрев на часы, я понял, что уже пять часов. Болело все тело. Я попытался пошевелиться, но в голове все завертелось. Кое-как удалось проползти два метра, отделявшие меня от здания фабрики.

Я прислонился к стене и некоторое время сидел неподвижно. Когда зрение прояснилось, я увидел, что остался один. Мой «форд» по-прежнему стоял там, где его оставил человек со шрамом, но ни одного из негодяев уже не было.

Мне удалось встать, и я неверными шагами побрел к своей машине. Все тело ныло, я шатался, как нокаутированный боксер, но мне все же удалось открыть дверцу и сесть за руль. Слава Богу, ключ зажигания был на месте.

Некоторое время я оставался без движения, ожидая, когда немного прояснится голова, потом дал задний ход, выехал на дорогу и взял направление к центру.

У первой же бензоколонки я остановился, чтобы заправиться, и прошел в туалет.

Взглянув в зеркало, я осознал, как меня изуродовали. Запекшаяся кровь покрывала половину лица, на лбу красовалась огромная шишка. Пальцы Жабы оставили на шее красные следы, а когда я смыл кровь, обнаружился порез на подбородке.

Избитый, покрытый синяками, я был счастлив, что не получил серьезных повреждений.

Заплатив за бензин, я отправился в Центральное полицейское бюро. На этот раз я пересек подвальный этаж и прошел в дверь, на которой значилось:

Руководил этим отделением лейтенант Матт Роли, полицейский с вьющимися волосами. Он посмотрел на мое лицо с любопытством в серых глазах и спросил:

— Кто это вас так разукрасил, Келл?

— Я как раз пришел сюда за тем, чтобы узнать это,— ответил я.— Двое каких-то проходимцев подхватили меня у стоянки около отеля «Блантон» и отвезли к заброшенной фабрике, которая находится недалеко от реки. Еще один прохвост по кличке Жаба ждал меня там. Если Нед Дермонд не дал вам еще распоряжений выкинуть меня за дверь, я хотел- бы перелистать альбом с фотографиями.

— Здесь командую я, а не Дермонд,— заявил Роли.— Опишите мне ваших приятелей.

Я дал по возможности подробное описание трех типов и увидел, как прояснилось лицо Матта.

— Жаба — это Фишер, Джонни Блек и Кен-Коротышка,— сказал он.— Я пойду поищу их досье, и посмотрим, узнаете ли вы их.

Я сидел за письменным столом Матта, курил сигарету и наблюдал, как он рылся в ящике. Он доложил передо мной три досье. На первом стояла надпись «Джонни Блек». Я открыл его и тотчас узнал лицо человека со шрамом. Он много раз сидел в тюрьме за нанесение людям ран и побоев, а однажды получил год за незаконное ношение оружия.

Досье номер два украшала фотография жокея. Его настоящее имя было Бенжамин Кен, а прозвище Коротышка. Он не сидел подолгу в тюрьмах, но множество раз был осужден за мелкие кражи и нарушение порядка. До сих пор ему везло.

Третье досье было на «толстое брюхо». Морис Карл Фишер, Алиас Фишер, Жаба, Карл Фитц. Начиная с первого ареста, он провел в тюрьмах больше времени, чем на свободе. Между прочими делами он задушил человека во время драки. Эта маленькая деталь мгновенно отозвалась болью в моем горле: если бы не вмешательство подельников, Жаба задушил бы и меня.

Я закончил чтение и положил досье на стол Роли.

— Спасибо, Матт, это действительно моя троица,— сказал я.

— Почему же они набросились на вас?

— Определенно не по своему почину. Они предсказывали мне неприятности, если я не перестану заниматься делом Уата.

— Так значит, вы все же занимаетесь делом Уата?

— Да, Матт. Вы, в память о наших совместных делах и как человек, который знает все об этих жуликах, не можете мне сказать, на кого они работают?

— Джонни Блек и его сообщник Кен всегда работали самостоятельно. Фишеру, правда, приходилось работать на Винса Катса.

— Он все еще здесь?

— Эти парни никогда не уходят на пенсию, старина.

Но так как мы создали для него здесь невыносимые условия, он вынужден был покинуть Аркенту, чтобы открыть ночное заведение немного подальше. Кроме того, он не снизил активности и занимается многими другими вещами.

— Это ночное заведение... где оно располагается?

— За пределами города, по другую сторону Броун-парка.

— Так он больше не под вашей властью?

— Нет. Теперь он находится под наблюдением шерифа. Но не рассказывайте повсюду, что Винс заинтересовал нас. Он очень не любит публичности, а это человек опасный.

— Будьте спокойны, Матт, и спасибо за сведения.

Выйдя от Роли, я собрался уже сесть в машину, когда мне в голову пришла хорошая идея. Матт, Кутлер и Бар-хард показали себя очень корректными со мной, но двое последних ясно дали понять, что Нед Дермонд усиленно нажимал на начальника полиции, чтобы тот сделал невозможным для меня вести это расследование.

Не будучи особенно расположенным ко мне, Гуз Бентон, казалось, все же никогда не считал меня врагом, и я решил пойти к нему и прямо спросить, как мужчина мужчину, намерен ли он в самом деле ломать мне кости? Я сделал полуоборот и подошел к его кабинету.

На стук сперва никто не ответил. Потом я услышал шум приближающихся шагов, и он сам открыл дверь.

Бентон был широк’ в плечах и совсем не выглядел на свои пятьдесят пять лет. Губы, может быть, были немного тонковаты для его толстого лица и маленьких глаз, но вид у него был все же очень солидный.

Я видел, что созерцание моей персоны не доставило ему особенного удовольствия.

— Что вы тут еще вынюхиваете? — проворчал он.

— Я хотел бы поговорить с вами несколько секунд, Гуз... если это не слишком вас обременит.

— Нам нечего сказать друг другу. Уже давно! *

— Я буду предельно краток, Гуз. Кто-нибудь из сильных мира сего давал вам распоряжение создать для меня невыносимые условия?

— Вы не сотрудник полиции, и то, что происходит в стенах нашего учреждения, вас совершенно не касается.

— Камерон Поувер и Дермонд грозят мне лишением лицензии. Сегодня меня избили три подонка и предупредили, чтобы я больше не интересовался смертью Молли Уат. Ходят слухи, что Дермонд просил вашу службу держать меня на расстоянии. Я хочу знать, правда ли это?

— Хоть один из моих людей выказал вам свою неприязнь?

— Нет.

— Вы же знаете мою позицию! Я не занимаюсь политикой и никогда не позволю политикам совать нос в мои дела. То же я сказали и Дермоиду.

— Значит вы не видите препятствий к тому, чтобы я занимался делом Уата?

— Вы имеете такое же право, как и любой гражданин... не более того, что позволяет ваша лицензия. Если вы нарушите эти правила, я вас подросту брошу в тюрьму, как и всякого другого. Препятствовать работе полиции и скрывать от нее факты, помогающие обнаружить правду,— тоже нарушение закона. У вас есть для меня сообщения?

— Вы можете задаться вопросом, почему Поувер так старается держать меня в стороне от этой истории. Его зять, Вирл Томас, находился в отеле «Блантон» в момент совершения преступления.

— Нам неизвестно, что он находился именно в том месте. Во всяком случае, он располагает алиби на этот счет.

Эта фраза удивила меня.

— Какого же Сорта алиби? Если это позволительно мне узнать...

— А почему бы и нет! Он был в компании одной женщины, проститутки по имени Лавери Кеннеди. Она подтверждает это.

— Вы держите ее на крючке?

— Да. Больше вам нечего сказать?

— Было бы небезынтересно узнать, почему Дермонд так интересуется этим делом. Он был любовником Молли Уат.

Я надеялся удивить своего собеседника, но несколько просчитался. Он удовольствовался коротким ответом:

— Ничего больше вы не можете мне сообщить?

— Нет,— смущенно пробормотал я.

— Так вот, приходите повидать. меня, когда у вас будет что-нибудь интересное. А в ожидании подобной возможности держите свой нос в чистоте; Немало людей хотят сунуть вашу голову в воду, в том числе и я, если вы не будете благоразумны.

Сидя в своем. «форде», я размышлял о разговоре с Бентоном. Алиби Вирла Томаса произвело на меня впечатление разорвавшейся бомбы, и я не сомневался, что Гуз рассчитал, какое впечатление это произведет на меня.

А Лавери Кеннеди допрошена ли полицией? Задержан ли Отто Канзас? Мне вдруг стало казаться, что в его руках находится ключ к разгадке этой таинственной истории. Совершенно необходимо было найти его и заставить говорить.

Я снова отправился в «Клуб кадров». Бармен, с которым я уже беседовал, снова дежурил, и я сел напротив него. Не задавая вопросов, он приготовил для меня «Джека Даниела».

— Вы сегодня видели Отто Канзаса? — спросил я, поднимая стакан.

— Это очень странно, что вы спрашиваете об.этом,— ответил он.— Только что приходили два полицейских и тоже интересовались, тут ли он.

— А вы случайно не знаете их имен?

— Они сказали мне, что их зовут лейтенант Сликер и сержант Бархард.

— И они нашли Канзаса?

— Не здесь во всяком случае. Но они увезли Лавери Кеннеди, девушку, которую часто видели вместе с Отто.

— Который был тогда час?

— Четыре.

— Вы не имеете представления о том, где прячется Отто?

— Для меня Отто Канзас только клиент. Я ничего не знаю о его частной жизни.

Я опорожнил стакан и, заказав другой, продолжил:

— Вы в прошлый раз сказали, что Молли Голден была женщиной, которая не могла довольствоваться одним мужчиной. Вы не помните, с кем еще ее видели, кроме Отто?

— Был еще один невысокий мужчина... Уат... Тот, за кого она вышла замуж. Она появлялась также иногда с длинным типом, которому было лет тридцать. Кажется, между ними искрило... похоже, Молли сходила по нему с ума.

— Вы знаете его имя?

— Я никогда не слышал, как его называли. А приблизительно неделю назад она приходила сюда совершенно с другим типом.

— А этого вы знаете, как зовут?

— Еще бы! Я его сразу узнал, я видел его портреты на страницах спортивных газет. Это Вирл Томас... бывший игрок в регби.

— И вы сообщили об этом полицейским?

— Они меня об этом не спрашивали.

— А Лавери Кеннеди... вы хорошо ее знали?

— Лавери довольно часто болталась здесь. Это завсегдатай клуба.

— А вы никогда не видели ее в компании с Вирлом Томасом?

Бармен задумался.

— Нет,-— наконец ответил он.— Вирл Томас не был нашим постоянным клиентом, он приходил сюда всего два или три раза, и всегда в компании с Молли Голден.

— Все эти люди, с которыми она путалась, с ними все ясно. Но что же там делал Отто Капзас? Какую роль он играл в ее жизни?

— О, он всегда вертелся около Молли, обращался с ней, как со старой подругой, как со своей сообщницей. Я не помню, чтобы они говорили о детстве, но у меня создалось впечатление, что они выросли вместе, в одном углу. Старые друзья, конечно.

Я поблагодарил бармена и вознаградил его щедрыми чаевыми. Этот разговор позволил мне узнать довольно полезные вещи. Полиция, может, и верила в алиби Вирла Томаса, но я не верил совершенно. В моих глазах он оставался подозреваемым. Из слов бармена стало ясно, что Вирл Томас был знаком с Молли до той роковой вечеринки в «Сильвае Дейгт». Девяносто девять из ста, что Молли была именно той женщиной, которую он хотел повидать в «Блантоне» в день убийства. Позже он устроил, чтобы Лавери Кеннеди подтвердила его алиби.

Но кто тот высокий тип, с которым она была, очевидно, в очень интимных отношениях? Я знал о ее наилучших отношениях с Дермоидом, Вирлом Томасом, Отто Канзасом, и вдруг неизвестный обожатель. Список мой, безусловно, был не полным. Что же касается Уата, знал ли он о Двойной жизни жены?.. Он уже пытался скрыть от меня очень важные вещи и, может быть, продолжает это делать...

Чем дольше я размышлял обо всем этом, тем больше ,мне казалось, что Отто Канзас играл очень важную роль в жизни Молли Голден. Что же в конце концов сообщил мне бармен?

Бармен сказал, что Молли и Отто наверняка были старинными друзьями, может быть, даже соучастниками в чем-то, и что они казались знакомыми с детства, выросшими в «одном углу».

Мое желание поговорить с Отто Канзасом увеличилось, а бармен указал мне путь к этому. Уат, безусловно, должен знать, где выросла Молли, где она провела детство. Мне необходимо было позвонить моему клиенту.

Я находился неподалеку от своей конторы и несмотря на поздний час отправился туда. В досье Уата, старательно зарегистрированного моей секретаршей, я нашел номер его телефона.

Уат довольно долго не отвечал. Я уже собирался повесить трубку, когда раздался его голос... голос человека, изрядно залившего за воротник.

— Хелло, Уат,— сказал я.— Вы в форме?

— А, Хантер, какой сегодня мерзкий день! Феликс Каваног и я провели три ужасных часа в Центральном полицейском бюро. Лейтенант Спикер очень сердился на меня за то, что я так поздно сообщил ему об исчезновении моего револьвера. Это сделало его еще более подозрительным на мой счет.

— Полиция до сих пор не нашла орудие убийства?

— Нет. Лейтенант задал мне массу вопросов относительно револьвера, потом перешел к моей супружеской жизни. Феликс даже был вынужден остановить его.

— А он не сказал чего-нибудь такого, что могло быть полезным мне?

— Нет, он только задавал вопросы. А вы что-нибудь обнаружили?

— Прежде всего я убедился, что слишком много людей не хотят, чтобы я занимался вашим делом. Вы случайно не знаете Джонни Блека, Бенжамина Кена, Карла Фишера по прозвищу Жаба и Винса Катса?

— Трех первых — нет... А Винса Катса — да. Это один из акционеров фирмы «Электроник Поувер».

— Нет... не может- быть!

— Да нет, почему же не может?

— И вы абсолютно уверены, что один из акционеров зовется Винс Кате?

— Уверен и твердо это знаю. Их только трое: Камерон Поувер, Сандра Томас и Винс Катс. Катс — хозяин ночного заведения.

— Это действительно он?

— Вы кажетесь удивленным.

—- О, это самое меньшее, что можно сказать! Винс Катс есть и всегда был гангстером, а теперь я узнаю, что он еще и компаньон Камерона Поувера. Это объясняет, почему трое негодяев сегодня напали на меня.

— Камерон Поувер заплатил людям, чтобы они напали на вас?

— Я сомневаюсь, чтобы он лично занимался подобным делом. Но он или Дермонд шепнули несколько слов Винсу, а тот уж распорядился.

— Это означает, что Камерон подозревает Вирла Томаса в убийстве Молли!

— Но полиция утверждает, что у Вирла есть твердое алиби.

— Это невозможно! Я сам видел, как он выходил из отеля «Блантон»!

— Он там действительно был. Но если верить полицейским, он навещал в отеле женщину по имени Лавери Кеннеди. Вы ее знаете?

В голосе Уата звучало разочарование.

— Но я уверен, что он ходил в отель повидать Молли,— пробормотал он.

— Я не вычеркнул' его из моего списка подозреваемых, но в настоящее время Занимаюсь совершенно другой личностью. Вы не помните,. говорила ли вам жена, в каком городе она родилась... или где выросла?

— Да. В маленьком местечке на север от Аркенты. Маленькое местечко, называемое Румвилл. Но она уехала оттуда семнадцати лет.

Румвилл? Это название мне о чем-то говорило. Внезапно я вспомнил: служащий «Блантона» говорил именно о нем в связи с Отто Канзасом.

— Может быть, вы дали мне правильный след, Уат. Я вас навещу через денек-другой.

Я был так возбужден своим открытием, что повесил трубку, даже не выслушав его ответа.

Устроившись за письменным столом своей секретарши, я стал подводить итоги всему, что услышал за последнее время.

По всей вероятности, Молли знала Отто Канзаса очень давно. Но что сказал служащий «Блантона» по поводу последнего? — «Я слышал, как он хвастал, что у него есть друзья в местечке, называемом Румвилл».

Вне всякого сомнения, что именно там я смогу найти его. Я пошел за картой в библиотеку. Румвилл я обнаружил на второстепенной дороге, в сорока километрах к северу от Аркенты. Это был маленький городок, расположенный у подножья холма, но обслуживаемый железной дорогой. Да, действительно, идеальное место, чтобы спрятаться. Я решил посетить начальника полиции этого городка завтра утром. Он, может быть, поможет мне обнаружить Отто Канзаса и сообщит сведения о прошлом Молли Уат.

Мои мысли обратились к Камерону Поуверу. Я был удивлен, что старый мошенник Винс Кате был его компаньоном. Но разве теперь воротилы преступного мира -не помещали свои нелегально нажитые состояния в известные предприятия? Это стало очень модным. И какая при этом великолепная крыша!

В своих размышлениях я пошел дальше. Не является ли Поувер фасадом, за которым скрывается одна из преступных организаций страны, а может, он один из ее руководителей?..

Я закурил сигарету и, так и не придумав, что же в настоящую минуту могу еще предпринять, направился домой.

В девять часов, как обычно, я поставил машину на стоянку и, ощутив непреодолимое желание немного поболтать, спустился в холл, где нашел Рика на посту ночного дежурного.

При моем приближении студент поднял глаза от книги. Увидев мое искалеченное лицо, он спросил:

— Вы что, с войны возвращаетесь, мистер Келл?

— Некие мерзавцы меня немного потрепали сегодня днем, Рик. Но ничего серьезного.

— Держу пари, что на них еще менее приятно смотреть!

— Нет, сегодня они взяли верх, Рик, но мой день еще настанет.

— Безусловно, мистер Келл. Да, я совершенно забыл, ведь у вас в квартире кое-кто находится/' Эта персона очень привлекательна. Она настояла на том, чтобы я позволил ей войти к вам.

— Это женщина?

— О, да, мистер Келл. И еще какая! — Его руки пытались описать в воздухе женскую фигуру.— И почему это ко мне не приходят такие посетители!

Не отвечая, я с широкой улыбкой на губах устремился к лифту. Пока кабина медленно поднималась, я ломал голову над тем, кто бы это мог ждать меня. Рик знал всех женщин, которые посещали меня, и чаще всего это была Холли. Мое любопытство возрастало.

Когда кабина лифта остановилась, я приготовил ключ, но, подойдя к двери, машинально повернул ручку и дверь сразу же открылась.

Я вошел в квартиру и оказался нос к носу с очаровательной рыжей женщиной, которая стояла лицом к двери и в упор смотрела на меня. Лишь одна незначительная деталь омрачала эту картину — женщина казалась очень злобной и направляла на меня револьвер.

7

Сперва я просто не поверил своим глазам. Рыжая красавица напоминала скорее обольстительную сирену, чем чемпионку по стрельбе.

—Закройте дверь,— приказала она.

Я толкнул дверь ногой, а когда она захлопнулась, выдал самую обворожительную из своих улыбок и спросил:

— Кто вы? К чему эта угроза? Я всегда охотно исполняю желания дам, но впервые меня хотят заставить сделать что-то при помощи револьвера.

— Вы Келл Хантер? — спросила она, не реагируя на мою улыбку.

— Конечно, и вы находитесь в моей квартире.

— Это вы разыскивали и разыскиваете Молли Голден?

— Конечно, я, мисс/..

Мой немой вопрос остался без ответа — она не назвала своего имени и угрожающим тоном произнесла:

— Куда вы дели Отто?

— Отто? — повторил я, искренне удивленный.— Вы хотите сказать Отто Канзаса? .

— Отто исчез, но он не попал в руки полиции. Значит, это вы куда-то упрятали его.

Я увидел просвет. Была ли это одна из его мышек?

— Да, я действительно имел желание поговорить, с ним,— согласился я.— А что дает вам основания думать, будто я захватил его?

— В понедельник вы ему угрожали. Вернувшись в «Блантон», он был обеспокоен и сказал мне, чтобы я уложила свои вещи и отправилась в другой отель. С тех пор я его не видела. Полиция тоже безрезультатно разыскивает его.

Я, кажется, понял ее. Она и сама не верила в эту историю с узником, что было совершенно очевидно. Но я не знал, в какую игру она играет. Мне необходимо было выиграть время, при первой возможности разоружить ее и тогда уже действовать.

. Она обнаружила мои запасы «Джека Даниела» еще до моего прихода. Бутылка стояла на столе около пустого стакана, а рядом лежала раскрытая дамская сумочка.

— Я, могу угоститься выпивкой? — спросил я.— Я слишком измучен.

Она подозрительно посмотрела на меня.

— Хорошо,— сказала она,— но без шуток! А заодно наполните и мой стакан.

— Для этого мне необходимо пойти на кухню за льдом и вторым стаканом.

— Идите... но не забывайте, что я наблюдаю за вами.

Она отступила в сторону, чтобы я мог пройти, но не слишком близко к ней. Прислонившись к стене, она смотрела, как я доставал из холодильника и клал в стакан кубики льда, а потом взял с полки чистый стакан.

Когда я все это поставил на поднос, она сделала мне знак вернуться обратно, и знак этот сделала своим револьвером.

Теперь я шел позади нее и, вернувшись в гостиную, положил лед в оба наши стакана, после чего долил в них по хорошей порции «Джека Дэниела». Сделав это, я взял свой стакан и сел на кушетку. .

— Ведь вы Лавери Кеннеди, не так ли?

Захваченная врасплох моим вопросом, она прошептала:

— Каким образом... откуда, к дьяволу, вы знаете это?

— Я узнал ваше имя, когда занимался розыском Отто. Вы покинули отель «Блантон» вместе с ним. Вы определенно Лавери Кеннеди, это бросается в глаза.

— Вот как? А где же Отто?

— Может быть, вы мне скажете об этом?

— Вот тебе на! Неужели я бы пришла сюда, если бы мне было это известно?

— Вы пришли сюда по причине, которая совершенно неизвестна мне... но которая, вероятно, ничего общего с Отто Канзасом не имеет. А относительно алиби, которое вы устроили Вирлу Томасу, я уверен, что все это просто чушь. Вирл Томас приходил к Молли Уат в «Блантон» (к Молли Голден, если вам так больше нравится), а совсем не для встречи с вами. Сколько он заплатил вам, чтобы вы подтвердили его алиби?

К моему большому удивлению она совсем не протестовала. Потягивая «Джека Даниела», рыжая красавица задумчиво смотрела на меня.

— Вы еще работаете на Уата? — спросила она.

— Да, он по-прежнему мой клиент. Он поручил мне найти убийцу его жены.

— Но все остальные подозреваемые исключены. Полиции надо только найти револьвер, чтобы арестовать вашего клиента.

— Лейтенант Сликер в самом деле верит, что Бирл

Томас был во время совершения преступления вместе с вами?

— Конечно. Но я пришла сюда еще и для того, чтобы сделать вам предложение. Мне все осточертело, и я только и мечтаю, как бы поскорее убраться отсюда. За тысячу долларов я исчезну, клянусь вам в этом и в том, что эти легавые никогда меня не найдут. Мое бегство очень поможет вашему клиенту, так как лишит Вирла алиби.

— Если у вас неприятности, я охотно помогу вам, но не дам денег, чтобы вы покинули город.

Она залпом опорожнила свой стакан и недоумевающе посмотрела на меня.

— Если вы не можете заплатить тысячу долларов, я могу удовольствоваться и пятьюстами.

— Вы подпишете бумагу, удостоверяющую, что Вирл Томас не был с вами, когда убили Молли Уат?

— Послушайте, но это же невозможно! Легавые меня тогда... да и остальные тоже... Это будет моим смертным приговором.

— Кто вас послал сюда? — резко спросил я.

Она вздрогнула и надолго замолчала.

— Дайте мне еще выпить,-— наконец прошептала она.

Я медленно встал и направился к столу. Наблюдая за подружкой Отто Канзаса краем глаза, я уронил в ее стакан кубик льда и налил туда же «Джека Даниела», понемногу отстраняясь от линии прицела. Погруженная в свои мысли, она не заметила этого.

Быстрым движением я выплеснул содержимое стакана ей в лицо. Ослепленная виски, она резко и пронзительно закричала, руки ее поднялись к глазам, вместе с оружием. Я стремительно кинулся к ней и выхватил револьвер тридцать восьмого калибра с шестью зарядами и дулом в шесть сантиметров. Это был определенно не тот пистолет, из которого застрелили Молли Уат..

Итак, моя посетительница была разоружена и я мог спокойно выпить. Пока она вытирала глаза, я пошарил в ее сумочке и обнаружил в ней именно то, что и предполагал там найти.

Эта вещь была не больше крошечного транзистора. Это был магнитофон — восхитительная электронная штучка, настроенная на то, чтобы записать все сказанные мною слова. Диск продолжал вертеться, и я остановил механизм.

Когда Лавери снова обрела возможность нормально видеть, она разразилась ругательствами, какие изрыгает пьяный матрос. Наконец она немного успокоилась. Я постарался воспользоваться этим.

— Налейте себе и садитесь. Будем говорить серьезно,— сказал я.

Два лазера-двойника сверкали на ее лице, но' она послушалась.

— Вы не должны были так плескать в меня из стакана,— проговорила она.— Завтра щека будет вся в пятнах.

— Я боялся, что вы выстрелите,— объяснил я.— Но все-таки, кто же послал вас ко мне, да еще и с магнитофоном?

— Никто! Это моя собственная идея.

Я включил аппарат.

— Итак, кто же хотел забрать надо мной власть? — спросил я, несколько повысив голос.

Злоба на ее лице сменилась выражением ужаса, и она простонала:

— Если я заговорю, это может стоить Мне жизни.

— Вы, значит, признаетесь, что действовали по чьему-то указанию?

С быстротой хамелеона' она вдруг превратилась в обольстительную женщину.

— Ну вы же не захотите иметь на совести мою смерть, дорогой Келл?.. Уничтожьте эту пленку... Начнем с нуля... Лучше приготовьте нам выпить... и вы будете вознаграждены. Знаете, я очень хорошо занимаюсь любовью... вы будете довольны.

Чтобы придать больше веса своим словам, она начала расстегивать корсаж, продолжая:

— Положите револьвер, мой цыпленочек... уничтожьте пленку. Вы же хотите меня, я вижу, как вы смотрите на меня... Я ваша!

— Ну-ка поправьте одежду,:— скомандовал я, прежде чем она успела раздеться догола.— Вы меня не купите таким образом. Я хочу знать, кто вас послал!

— Черт вас подери, Келл Хантер!

Я подошел к телефону.

— Ну, как вам будет угодно. Ваша магнитофонная запись безусловно заинтересует полицию... Но если вы предпочитаете иметь дело с этими людьми...

— Подождите! — закричала она, пытаясь сторговаться любой ценой, и спросила:

— Если я вам скажу то, что вы хотите знать, вы дадите мне уйти, не вызывая полицию?

— Это будет видно после того, как я узнаю, что вы мне скажете.

Ладно, хорошо... Задавайте вопросы.

— Кто вас послал сюда?

— Может быть, это был Винс Кате.

— Невозможно, это совсем не его стиль. К тому же я уже имел дело с этим парнем.

— Ах, вот вы какой! Ну ладно, это Нед Дермонд.

— Вот этому можно поверить скорее. Он лично дал вам распоряжение прийти ко мне или операция была устроена с помощью Отто Канзаса?

— Я вам сказала правду: Отто действительно исчез. Его ищут не только флики... Дермонд тоже разыскивает его. Но только никто не знает, где он сейчас находится.

— И Дермонд заставил вас организовать алиби Вирлу Томасу?

— Да. Этот подонок угрожал арестовать меня, если я не соглашусь.

— Значит, он был в курсе ваших, дел. Как это произошло?

— Не будьте дураком, Келл. Никто не действует в определенных обстоятельствах, не рассчитывая на долю от пирога. Отто договорился с ним, и мы можем спокойно работать. Дермонд в курсе всего, что происходит в этом городе.

— А вы давно знакомы с Отто?

— Да, я работала на него не раз.

— А какую роль в этой комбинации играла Молли? Она что, тоже работала на него?

В течение нескольких секунд мне казалось, что эта прекрасная особа заплюет мой ковер.

— Эта-то была большой любительницей. Она переходила от одного к другому, и Отто был ее посредником в этих делах. Она каким-то образом держала его в кулаке, и он старался оказать ей услугу... Он устроил ей хату, где она принимала посетителей и проделывала другие трюки) Иногда она давала ему деньги, но это было редко. Она выкручивала ему руки, а он вымещал это на других девушках... Это его поведение сводило меня с ума.

Эмоции Лавери показались мне почти комичными. Во всем мире и в любом деле профессионалы не любят любителей;

— Отто давно с ней знаком? — спросил я.

— Задолго до того, как я познакомилась с ним.

— А номер Молли в «Блантоне»... Отто устроил его для встреч с Вирлом Томасом?

— Может быть, она и принимала Вирла Томаса в тот день, когда была убита, я об этом ничего не знаю... но обычно она там встречалась совсем не с ним. Потому-то я и организовала ему алиби. Во всяком случае я раньше никогда не видела Вирла Томаса в «Блантоне». Молли принимала другого типа в этом номере. Он приходил к ней два-три раза в неделю.

— Вы знаете его имя?

— Я слышала, как Отто называл его Нелсоном, но я не знаю, это его имя или, может, фамилия. Он мне казался человеком женатым. По моему мнению, он звонил Отто, когда собирался приехать в Аркенту, а Отто уже предупреждал Молли.

— А как выглядит этот человек?

— Высокий... лет тридцати пяти... пожалуй, красивый. Одет в хороший костюм. У него были маленькие усы и такие черные волосы, .что они казались крашенными. Он всегда старался, чтобы его не видели с Молли, и это было заметно.

— Отто вам никогда не говорил, где живет этот Нелсон и чем он занимается?

— Нет. Я много раз задавала ему этот вопрос, но он молчал, как рыба.

—- Нелсон был единственным мужчиной, которого принимала Молли?

— О! Что вы! Нет! Кровать любви в «Блантоне» готовилась для Нелсона, но она там принимала и многих других. Молли была нимфоманкой.

— Тогда она прекрасно могла принимать в субботу в «Блантоне» и Вирла Томаса?

— Я скорее подумала бы о Нелсоне, но мне ничего неизвестно. Я хочу быть честной с вами, Хантер. Что вы решили?

Прежде чем я успел что-либо ответить, послышались удары кулаком в дверь. Лавери Кеннеди побледнела и поднялась.

— Вы кого-то ждете? — проворчал я.— Кого-нибудь из бандитов Дермоида, вероятно?

Но было видно, что страх девицы неподделен. Открыв рот, она испуганно озиралась.

— Я пришла сюда одна,— прошептала она.— Если, конечно, за мной не следили.

Указав ей рукой на спальню, я скомандовал:

— Возьмите свой стакан и сумочку и идите туда. Оставайтесь там до тех пор, пока я не разрешу вам выйти.

Стук в дверь продолжался. Стараясь не попадать в возможную траекторию полета пули, я подошел к двери и спросил:

— Кто там? Что вы хотите?

— Откройте... полиция! — раздалось по ту сторону двери после секундной заминки.

Узнав голос, я открыл дверь, и на пороге моей квартиры появился лейтенант Ханк Спикер.

— Что это привело тебя ко мне в такое время, дружище? — спросил я с идиотской улыбкой,

— Ты меня приглашаешь или мне оставаться на пороге?

— Да, да, входи, конечно,— ответил я, отстраняясь.— Это что, дружеский визит или официальный?

— Я этого еще точно не знаю. Где эта женщина, с которой ты проводишь вечер?

— Почему Рик не предупредил меня, что ты поднимаешься ко мне?

— Один из моих людей попридержал его. Я не хотел, чтобы ты знал заранее. '

— Значит, это официальный визит?

— Я разыскиваю Лавери Кеннеди. Она находится под нашим наблюдением, но сумела ускользнуть от моих людей.

— А что заставляет тебя думать, что она здесь?

— Предчувствие, если хочешь. Парень снизу сказал мне, что рыжая просто умопомрачительна и что она находится у тебя. Я сразу же подумал о Кеннеди.

— Рыжих в Аркенте много.

Разговаривая со мной, Ханк осматривался вокруг. Это был высокий малый северного типа, с невинными голубыми глазами. Но, как у каждого флика, глаза у него были не в кармане.

— Женщина была в этой комнате,— заметил он.— Ее духи еще чувствуются в воздухе. Я могу бросить взгляд?

— У тебя есть ордер на обыск?

— Нет, но я могу расположиться в кресле, пока один из моих людей отправится за ним. Это может причинить неприятности вам обоим, Келл, если ты не позволишь мне осмотреть квартиру.

Мне оставалось только одно: отдать Лавери в его руки. После истории с магнитофоном это решение мне далось легко.

— Очень хорошо, Ханк,— сказал я,— Она действительно у меня в спальне.

— Я так и предполагал. Не двигайся, я пойду за ней сам, и потом мы сможем втроем отлично поговорить.

Он направился в другую комнату, а я налил себе виски, сунул в губы сигарету. Перед приходом Ханка я собирался вернуть свободу своей визитерше, но судьба решила иначе. И, кроме всего прочего, это было лучше для моего клиента, так как арест дискредитировал даму как свидетеля.

Я слышал шаги Ханка в спальне, но не обращал внимания На его передвижения, пока он не появился,, страшно ругаясь. Я с удивлением смотрел на него.

Красный, как рак, ужасно злой, он в то же время выглядел комично: над головой он нес пару туфель на высоких каблуках.

— В какую игру ты играешь, Келл? — прорычал он.— Лавери Кеннеди там нет. Все, что я нашел, эти вот туфли под кроватью!

Мое удивление сбавило его злость.

— Ты сошел с ума,— сказал я,— или ослеп, как крот. Я же видел собственными глазами, как она вошла в эту комнату.

Я сам пошел посмотреть под кроватью, потом открыл шкаф и обследовал ванную комнату. Лавери не было. Из спальни можно было выйти только через гостиную, где все время находились мы, и Лавери не могла бы проскользнуть незамеченной.

— Итак...— угрожающим тоном проговорил Ханк.

— Я и сам ничего не понимаю. Она не...

Тут мой взгляд упал на окно, и я понял все. Я приподнял раму — за окном видна была пожарная лестница, которая спиралью спускалась до земли. Определенно Лавери воспользовалась этим путем, сняв свои туфли, чтобы не мешали спускаться и острые каблуки не стучали по металлу.

— Вот каким образом она удрала отсюда, Ханк,— сказал я.

Полицейский устремился к телефонному аппарату, вызвал Центральное полицейское бюро и, как только соединился с коллегами, отдал приказ: -

— Пусть патрульная машина немедленно начнет розыски Лавери Кеннеди. Вы знаете её описание, прибавьте еще: без туфель.

Он послушал несколько секунд то, что ему отвечали, потом вдруг закричал:

— Конечно, она их сняла! Она в чулках!

Он резко опустил трубку на рычаг и повернулся, сердито глядя на меня.

— Я не вполне доволен твоими объяснениями, Келл.. Если ты сам спровадил ее при моем появлении, то очень пожалеешь об этом. Напрасно ты делаешь из меня дурака!

Мне начало все это надоедать.

— Подожди немного, Ханк. Я сказал тебе, что эта девица была здесь, но я еще не сказал тебе, почему. Тебе интересно узнать об этом.?

— Еще бы! Но я хочу только правду. Начинай с начала.

Я рассказал Ханку, как Уат попросил меня заняться розысками его жены, делом, как мне казалось, очень простым. Потом я рассказал о моем разговоре с Сандрой Томас и об исследовании передвижений Молли Уат в утро ее исчезновения. Потом поведал о визите Камерона Поувера. Сообщил об угрозах Дермоида, о выволочке, полученной мной у заброшенной фабрики, и закончил рассказ появлением Лавери.

Я не рассказал Ханку лишь об одной подробности: о моих соображениях относительно бегства Отто Канзаса. Я хотел первым увидеть этого прохвоста.

Когда я замолчал, Сликер задумался. Он, видно, пытался определить, до какой степени мог Мне верить.

— Какой трюк собиралась выкинуть эта Лавери, чтобы скомпрометировать тебя? — спросил он наконец.

— Она пыталась заставить меня дать ей денег, чтобы она с ними исчезла. Это лишило бы Вирла Томаса алиби и сделало более сомнительной виновность моего клиента. ' Маленький магнитофон, спрятанный в ее сумочке, зафиксировал бы все мои слова.

— Значит, анонимный телефонный звонок, которым предупредили меня о ее присутствии здесь, исходил от ее сообщников?

— Это очевидно. Когда я ее разоружил, она призналась, что пришла сюда по приказанию Дермоида. Один из его сообщников позвонил тебе, видимо, думая, что Лавери удался ее план. Если бы я оказался настолько глуп, чтобы попасться в ловушку, магнитофонная лента могла скомпрометировать меня и я распрощался, бы с лицензией.

— А эта магнитофонная лента... что на ней?

Я взял с кушетки магнитофон вместе с револьвером тридцать восьмого калибра и все это отдал Ханку Спикеру.

— Когда вернешься в бюро, запусти эту ленту,— посоветовал я— Запись, правда, не может свидетельствовать против Дермоида без показаний Лавери, а эта маленькая ведьма, должно быть, уже далеко! Но тем не менее эта лента доказывает, что алиби, организованное Вирлу Томасу, ничего не стоит. И так как Вирл Томас находился в момент совершения преступления, в «Блантоне», его передвижения в этот день заслуживают пристального внимания. Я надеюсь, что теперь Дермоид оставит меня в покое. Мне надо проделать немало работы, чтобы доказать невиновность моего клиента..

—. Если Уат в самом деле невиновен...

— Он действительно невиновен,— перебил я.

— В случае если лента содержит то, о чем ты говоришь, твоя цена в Центральном полицейском, бюро определенно поднимется. Я поговорю с Гузом Бентоном, и он попросит Дермоида оставить тебя в покое. Но если это жульничество с твоей стороны, ты можешь собирать вещички... Твоей заднице мы зададим такого жара, что ты не выдержишь.

Когда я провожал Сликера к двери, неприятная мысль пришла мне в голову. Я ведь сам не слышал эту плевку. Был ли в самом деле записан мой разговор с Лавери... или там что-нибудь другое? Но что?.. Дрожь пробежала у меня по спине.

8

В среду я встал рано. В семь часов, решив, что Холли уже проснулась, я набрал ее номер, но только после четвертого гудка она сняла трубку.

— Доброе утро, Холли. Это что, Джим Аллен заставил вас лечь так поздно?

— Вы же знаете Аллена, в двенадцать он уже в постели.

— Я вам звоню, чтобы предупредить, что утром не приду в контору. Но я постараюсь сделать, все, чтобы наведаться днем.

— Вы напали на след, патрон?

— У меня есть мысль, что Отто Канзас прячется в маленьком городке под названием Румвилл. Я хочу проверить это.

— Ну, а я провела вчера день со старыми газетами, как вы меня просили. Я выписала многое весьма вам полезное. Я перепечатаю сегодня все" это на машинке и оставлю на вашем столе. Вам будет интересно почитать..

— Полезные сведения?

— Может быть, патрон. Похоже на то, что Камерон Поувер был немного гангстером перед тем, как женился на богачке из-за ее денег.

Эта новость меня не удивила. То, что Винс Кате был одним из его компаньонов, уже насторожило меня.

— Вы просто прелесть, Холли,— сказал я.— Напечатайте мне все это. Я уверен, что это очень интересно.

— Ладно, патрон. Я не очень старалась заставить Джима вчера говорить об убийстве, я считаю, что это было бы неразумно, но тем не менее я все же кое-что узнала. Поувер и Дермонд используют во всю свое влияние, чтобы удержать Вирла Томаса вне этой истории. Но их поведение возбудило подозрения Джима. Во-первых, генеральный прокурор не любит, когда на него стараются влиять, а во-вторых, Д. А. Уат уж очень старался, чтобы нашли убийцу его жены. Джим начинает думать, что он, может быть, и невиновен.

— Вы просто ангел, Холли!

Я быстро оделся и в восемь часов был уже далеко от Аркенты. Хорошо изучив маршрут, я уже без четверти девять съехал с автострады и направился по дороге в Румвилл.

Пейзаж сразу же переменился: поля сои, хлопка, маиса тянулись по обе стороны дороги. Время от времени попадались большие стада коров! Я вдыхал свежий воздух деревни и думал о том, почему столько людей проводят свои лучшие дни, дыша окисью углерода, когда так легко проветрить свои легкие.

Неожиданно дорога искривилась и слева, у подножья холма, показалось озеро со спокойной гладью воды. Здесь и появились первые дома Румвилла.

Вскоре указатель оповестил меня, что я въезжаю на территорию городка и что его население составляет четыреста тридцать шесть душ. По, всей видимости, местное население состояло главным образом из мелких коммерсантов, обслуживающих фермеров.

Минув железнодорожный переезд, я сбавил скорость, ища глазами контору шерифа. Я быстро обнаружил ее. Остановив «форд» на одной из пустынных площадей, где была стоянка для машин, я посмотрел на часы. Было пять минут десятого. Я выскочил из машины.

Контора шерифа помещалась в правом крыле здания. Я прошел через широко раскрытую дверь и оказался перед сидящим за столом коренастым человеком. На нем были высокие ботинки, ковбойская шляпа и значок, сверкавший на рубашке цвета хаки. Он казался героем вестерна.

Подняв глаза, он одарил меня широкой улыбкой и указал на кресло. Затем спросил:

— Чем могу быть полезен?

— Может, и можете. Вы ведь шериф?

— Нет, шериф у нас Лом Декс. Его кабинет находится в Ранкине — центральном квартале. Я же только его помощник, Милт Спрадлик. Я занимаюсь южной стороной города.

— Вы давно живете в Румвилле?

— Это не секрет. Я родился здесь и знаю всех в этой местности. Вас же я вижу впервые.

— Меня зовут Келл Хантер, я частный детектив из Аркенты. Ищу одного человека, который, у меня есть основания думать, раньше жил в Румвилле.

— Если это действительно так, то я, конечно, знаю его. Вы можете доказать, что вы действительно частный детектив и что ваше имя Келл Хантер?

Я вытащил бумажник и положил перед ним свою лицензию и некоторые другие документы.

Он очень старательно все проверил и казался удовлетворенным. Вернув мне бумаги, спросил:

— И. кого же вы ищете?

— Позвольте мне сперва рассказать вам о деле, над которым я работаю... Сначала задача состояла только в том, чтобы отыскать сбежавшую жену. Но пока я направо и налево задавал вопросы, был обнаружен труп этой дамы. Полиция Аркенты начала следствие, и ее подозрения пали на моего клиента. Правда, имеются и другие подозреваемые. И вот один из них, по имени Отто Канзас, сбежал из города. Некоторые обстоятельства дают мне основания думать, что он скрывается именно здесь, так как он, как мне известно, долго жил в этой местности. Убитая женщина родилась здесь, и этот Канзас был с ней очень дружен.

-— Я никогда не слышал о нем,— заявил Спрадлик.

— Но, может быть, Отто Канзас Совсем и не настоящее имя.

-— У вас есть его фотография?

— Нет, но у меня есть фото женщины.

Я протянул ему фотографию Молли Уат.

— Но ведь это же Молли Голден! — воскликнул мой собеседник:— Вы говорите, что она убита?

— Вы хорошо ее знали?

— Да, но вот уже несколько лет я ее не видел.

— Я, к сожалению, ничего не знаю о ее прошлом. Вы можете мне рассказать о ней?

— Так вот, Молли родилась в поместье в сорок гектаров, около холма. Ее старик отец, Джесс Голден, был страшно ленив и к тому же пьяница. Он проводил время, приставая к девушкам. Ее мать, правда, пользовалась репутацией порядочной женщины, но это была одна из фанатичек религии, всегда готовая осудить грех и греховодников. Молли, их единственное дитя, не была похожа ни на отца, ни на мать. С годами она стала самой красивой девушкой города. Семья ее была бедной, и чтобы собрать деньги на учебу, Молли пришлось идти работать. Она поселилась на полном пансионе у старой вдовы Канзаски и устроилась продавщицей в «Безар Рум».

— В «Безар Рум»? Название города происходит от имени его владельца?

— Нет... Нат Рум... Его дедушка основал город после Освободительной войны. Румы всегда были самыми богатыми людьми в этой местности. Помимо ферм и стада, им принадлежит три четверти города.

— Этот Нат Рум... еще жив?

— Конечно. Я вот и перехожу к этому... Он сыграл довольно большую роль в жизни Молли.

— Простите, что перебил вас. Продолжайте, пожалуйста.

Спрадлик достал сигарету и не спеша закурил. Я хорошо знал такого рода людей, и не стал торопить его, терпеливо ожидая, когда он заговорит сам.

— Когда Молли поступила в школу,— наконец начал он,— все мальчики стали бегать за ней... и я в том числе. Но она была с большими амбициями и хотела выйти замуж только за сына Ната Рума. Им приходилось вместе работать в магазине, и они хорошо знали друг друга.

В конце учебного года, в одну из суббот, вечером, они пересекли границу штата ц поженились, сообщив неверные сведения о времени своего рождения. В течение всего воскресенья никто не знал, что с ними случилось. Многие пустились на розыски. Нат даже обратился к помощи полиции и был очень разгневан, когда в понедельник утром они появились и сообщили, что стали мужем и женой.

Я, конечно, не верю, чтобы Нат хотел зла Молли, но она явно не предусматривалась в планах, которые он строил для своего сына. Им едва стукнуло по семнадцати лет, Нату было легко аннулировать их брак. После Этого он дал Молли небольшую сумму отступного и выставил за дверь.

Он глубоко затянулся.

— В тот же вечер она покинула город, насколько мне известно. И больше ее ноги здесь никогда не было. Неле продолжал учебу в университете, потом женился на Алис Хаус, отец которой .владел состоянием почти таким же большим, как и Нат.

Как только Спрадлик произнес слово «Нелс», точоо эхо отозвалось в моем мозгу.

— Сын Ната Рума зовется Нелс? — спросил я,— И это его настоящее имя или уменьшительное?

— Уменьшительное. Его полное имя Нелсон, но это слишком претенциозно для такого маленького городка, как Румвилл, и здесь все его зовут Неле.

Крайне заинтригованный, я спросил:

— Мне бы хотелось повидаться и поговорить с этим Нелсом Румом. Он живет в городе?

— Конечно. Это он теперь занимается всеми делами семьи, так как Нат Рум стар и большую часть времени спит. Неле в своей конторе в банке, это немного дальше по этой улице.

— А вы не могли бы устроить мне с ним свидание?

— Здесь в таких формальностях совсем нет нужды. Пойдите в банк и спросите Нелса. Если он там, он вас примет.

Я вынул карточку, на которой был мой номер телефона и адрес агентства, приписал еще свой домашний адрес и протянул карточку Спрадлику.

-— Если вы будете у нас в городе, приходите повидать меня. Мне Доставит удовольствие показать вам достопримечательности Аркенты.

Пешком я прошел около двухсот метров, которые отделяли меня от банка. Внутри блондинка в очках без оправы сидела за кассовым окошком.

— Мистер Рум здесь?—спросил я.— Мистер Нелсон Рум?

— Я думаю, да. Постучите в дверь, в глубине.

Я последовал ее инструкциям и получил разрешение войти. Как только открылась дверь, вид Нелсона Рума напомнил мне слова Лавери Кеннеди: «Высокий... лет тридцати пяти... пожалуй, красивый... У него маленькие усы и такие черные волосы...»

Хозяин кабинета нервно прикуривал сигарету. Пока я к нему присматривался, его взгляд на мгновение встретился с моим. Отвернувшись, он спросил:

— Кто вы такой, мистер?

— Хантер, Келл Хантер. Я хотел поговорить с вами о Молли Голден.

— Молли Голден?

— Да, это может быть частным разговором или я могу пригласить сюда полицию, выбирайте... Но мне необходимы сведения, и я их получу! Я частный детектив и провожу расследование в связи со смертью Молли Уат, по просьбе ее мужа.

— Я никогда не встречался с ее мужем.

— Это мне кажется вполне объяснимым, так как вы были любовником его жены.

Он побледнел, а в его взгляде появилась враждебность. Он закричал:

— Я не допущу, чтобы мне в лицо бросали подобные обвинения! Я кое-что значу в этом городе и...

Я поспешил жестом остановить поток его красноречия.

— Как вам будет угодно. Я не сомневаюсь, что вы многое можете в этом городе, но моя секретарша в курсе, что я поехал сюда, и если я не вернусь в свою контору сегодня днем, она знает, как поступить. И я вполне уверен — моя история заинтересует газеты.

— Хорошо,— вздохнул он.— Что вы хотите знать?

— Прежде всего я выложу свои карты на стол и расскажу вам, что мне кажется наиболее важным и что мне известно. Это значительно сэкономит время. Мы вернемся к некоторым подробностям позднее, если вы согласитесь сотрудничать со мной.

— Садитесь, пожалуйста,-— сказал он, указывая мне на кресло.

Я сел и сразу же начал:

— Полчаса назад я узнал, что вы были женаты на Молли Голден. Это продолжалось один или два дня, после, чего ваш родитель аннулировал этот брак. Очень интересная подробность, так как в течение последнего месяца вы неоднократно встречались с Молли в отеле «Блантон». Вам будет не очень неприятно рассказать мне, что случилось между вами и ею?

Нелсон до этого момента прекрасно владел собой, но теперь, мне показалось, был готов разрыдаться. Он нервно закурил новую сигарету, и никотин, похоже, его немного успокоил.

— К чему это отрицать? — пробормотал он.— Я женат, но не переставал любить Молли. Я всегда ее любил, и аннулирование нашего брака, собственно, ничего не изменило.

— Меня интересует одна вещь,— сказал я.— Я понимаю, каким образом ваш отец аннулировал это супружество. Это было совершенно законно, так как вам и Молли было недостаточно лет. Но почему же вы не остались с ней в контакте до того времени, когда смогли бы жениться на ней?

— Я был подл, это правда, но вы же не знаете моего отца. Когда я снова увиделся с ней, было уже слишком поздно... Она уже болталась со всякими подонками и работала на одного мерзавца по имени Винс Кате.

Вот это был сюрприз!

— И вы совершенно уверены, что она работала на Винса К area?

— Да, он был букмекером. Но я точно не знаю, что она делала.

— А когда и как вы ее встретили, при каких обстоятельствах?

— Это было приблизительно четыре года назад. Один житель Румвилла приехал сюда на похороны своей матери. «Я видел Молли,— сказал он.— Хотите я устрою так, чтобы вы снова встретились с ней?» Я отказался, но он оставил мне ее адрес в Аркенте, и спустя время я все же отправился к ней,

— А кто был этот посредник?

— Один парень, которого я не видел с детства... некий Отис Канзаски.

Вот уж действительно меня ожидали все новые и новые сюрпризы..

— Канзаски? Это не имя ли той женщины, у которой Молли жила в пансионе?

— Да, это в самом деле так: Нозми Канзаски. Отис никогда не ладил с матерью и бросил школу, недоучившись. Позднее я узнал, что он сопровождал Молли, когда она покинула Румвилл.

—- Этот Отис Канзаски,— спросил я,— не тот ли это человек, который теперь называется Отто Канзас?

— Да, это он. Он переменил имя, приехав в Аркенту.

— Что вы о нем думаете?

Неожиданно выражение его лица изменилось. Видимо, я затронул больное место, и он обозлился.

— О, я его ненавижу! Этот подонок испортил невинную девушку, искалечил ей жизнь... Он сделал из Молли шлюху!

Я додождал, пока Нелсон Рум немного успокоится. Он, с напряженными мускулами и сверкающими гневом глазами, вдруг спросил:

— Это он убил Молли?

— Он — один из подозреваемых по этому делу людей. Полиция разыскивает его, чтобы допросить. Он может знать очень много об этом убийстве, даже если и не сам совершил его.

— Что вы еще хотите узнать от меня? — спросил он.

— Одну или две интересующие меня детали. Отто Канзас вымогал у вас деньги?

Страх мгновенно сменил выражение злобы на его лице.

— Нет,— сказал он,— Я, правда, иногда давал ему немного, чтобы он устроил мне свидание с Молли, но он не шантажировал меня.

— Вы были в Аркенте в последнюю субботу, не так ли, мистер Рум? Отто видел вас в отеле «Блантон»... именно этим он держит вас?

Белее полотна, Рум, казалось, сейчас потеряет сознание.

— Я действительно был там, но уже в конце дня,— признался он.— Я проскользнул до двери Молли. Дверь ее номера была приоткрыта... я вошел не постучав. Я увидел, что она мертва. О, я клянусь!..

— В котором часу вы приехали в Аркейту?

— Около шести вечера.

— Вы заметили в комнате револьвер?

— Нет. Как только я увидел кровь, я как можно* скорее постарался уйти оттуда. Я там ни до чего не дотрагивался. Я не хотел быть замешанным в эту ужасную историю.

— Но позднее Отто пришел к вам. Он уверил, что видел вас и угрожал донести об этом.

— Ему не было необходимости доказывать, что. он видел меня. Он прекрасно знал: я обязательно должен встретиться с Молли в номере, в котором ее нашли мертвой. Вот этим-то он и угрожал мне. Он грозился сообщить обо всем полиции, если я не помогу ему спрятаться.

— Отлично. Я приехал сюда для того, чтобы отыскать Отто Канзаса... Где он?

:— У меня нет выбора,— после долгого раздумья проговорил он.— Отто находится в моем шале на озере. Он прячется там с вечера понедельника.

— Я проезжал мимо какого-то озера... это оно?

— Да, мое шале находится на противоположном берегу. Но вы самостоятельно никогда не найдете его.

— А можно туда подойти, не привлекая внимания Отто?

— Абсолютно невозможно, если не знаешь хорошо этих мест. К тому же Отто вооружен,— в его машине я видел карабин.

— Да, в таком случае мне будет необходим гид. А помощник шерифа знает, где находится ваше шале?

— О, Милт знает наши места, как свой карман.

— Я обращусь к нему за помощью,— сказал я, вставая.— Может быть, мы еще увидимся с вами до моего отъезда.

— Скажите, а нет ли возможности не впутывать меня в эту ужасную историю?

— Я еще не знаю, как поступит Отто. Что касается меня, я не произнесу вашего имени, если в этом не будет крайней необходимости для пользы моего клиента. На всякий случай я советую вам проконсультироваться с вашим адвокатом.

Я подъехал к полицейскому участку в момент, когда Милт Спрадлик выходил оттуда.

— Уже возвращаетесь, мистер Хантер? — спросил он.

— Знаете, Милт, мне известно, где находится Отто Канзас. Его настоящее имя Отис- Канзаски, он очень интересует полицию Аркенты. Хотите поехать и помочь мне задержать его?

— О, это просто шикарно, что вы подумали обо мне.. Я очень хорошо знаю эту птицу, и мне доставит удовольствие наложить на него руку. Где он прячется?

— Но только у меня есть к вам одна просьба, Милт. Я хотел бы задать Отто Канзасу один или два вопроса. Он, может быть, знает некоторые детали, которые помогут мне как можно скорее закончить дело.

— Конечно, это можно будет устроить. Мне очень интересно посмотреть, как действует частный детектив. Итак, куда же мы отправимся? .

— Отто Канзас прячется в шале Нелсона Рума. Но, по словам Рума, у Отто есть карабин.

— А что, Неле замешан в эту историю?

— Канзас шантажировал его, чтобы получить ключ от шале.

— Это, без сомнения, говорит за то, что Неле виделся с Молли?

— Совершенно верно.

Спрадлик посадил меня в машину, украшенную эмблемой шерифа. Он хорошо ее вел, и мы вскоре проскочили городское шоссе и поехали по старой проселочной дороге, которая зигзагами петляла между холмов.

— Неразумно предупреждать Отто о нашем появлении,— сказал я.— Отто может оказаться таким глупым, что встретит нас выстрелами из карабина. Или ему может прийти в голову мысль исчезнуть в лесу. Мы должны остановить машину на таком расстоянии от шале, чтобы до него не донеслось ни звука, а потом пешком незаметно подойти к дому. Нам надо действовать молниеносно и накинуться на него раньше, чем он успеет догадаться о нашем присутствии. Он уже долгое время жил в городе, чтобы разучиться слушать шумы леса.

— Я с вами согласен,— сказал помощник шерифа.— К тому же командуете здесь вы.

Двадцатью минутами позже Спрадлик остановил машину на Одной из просек.

— Шале Нелсона в трехстах метрах отсюда. У вас есть револьвер?

Я расстегнул пиджак и показал ему пистолет тридцать восьмого калибра, находящийся у меня под мышкой. Он покачал головой и, в свою очередь’ проверил свой кольт.

— Вряд ли нам все это понадобится,— заметил он,— но все же необходимо быть осторожными.

Мы отправились пешком — он впереди, а я за ним следом. Я облегченно вздохнул, когда наконец перед: нами раскинулась водная гладь. По большой дуге мы описали часть озера, и вскоре шале оказалось перед нами.

Это была довольно большая постройка из бетонных блоков, с фасадом, смотрящим на озеро. Сзади постройка тянулась до самого леса и своей кокетливостью скорее напоминала виллу, чем скромное шале.

Снрадлик сбавил шаг перед открытым пространством,

— Нам пока не надо показываться вместе,— сказал он.— Сейчас я пойду один, а вы подойдете, когда я вам подам знак.

Не дожидаясь ответа, он стремительно ринулся вперед. Через несколько секунд я присоединился к нему.

— Следите за дверью,— тихим голосом распорядился он.— Отис, должно быть, в одной из комнат, расположенных в фасадной части, если только он не на озере. Я сейчас обойду вокруг здания, чтобы убедиться в этом. Будьте готовы на случай, если он вдруг появится сзади.

Как только он исчез, я вытащил револьвер из кобуры и снял с предохранителя. Прошло десять минут, но ничего не происходило. Я уже начал немного нервничать, когда дверь вдруг резко отворилась... Я вздрогнул, но это был помощник шерифа, стоящий на пороге.

— Идите сюда,— сказал он.— Я нашел его... он в гостиной.

Я быстро последовал за Милтоном. Мы прошли длинный коридор, и я остановился, как вкопанный, на пороге большой комнаты. Мне сразу же стало ясно, что Отто Канзас уже ничего мне не сообщит. Он лежал на спине в луже крови, и около его правой руки валялся пистолет тридцать восьмого калибра.

Кто-то постарался, чтобы Отто Канзас никогда больше не ответил ни на один вопрос. Но кто? Кто мог это сделать? Нелсон Рум?..

Я повернулся к помощнику шерифа, чтобы видеть его реакцию. Однако увидел совсем не то, что ожидал. Направив свой кольт в мою грудь, он приказал мне теперь уже совершенно без деревенского акцента:

— Бросьте оружие, вы арестованы!

9

Это совершенно необъяснимое изменение в отношении ко мне на несколько секунд лишило меня дара речи. С трудом оправившись от шока, я спросил:

— Что. это значит? Вы что, действительно меня арестуете?

— Бросьте револьвер,— повторил он,-— Станьте к стене.

Его нахмуренные брови убедили меня, что он не склонен шутить. Я положил револьвер на пол и отошел к стене.

— Я ничего не понимаю, —сказал я.— Вы что, обвиняете меня в том, что я убил Отто Канзаса?

— Это очень даже возможная вещь,— ответил он неприятным тоном.— Ведь ничто не мешало вам прийти сюда и пустить ему пулю в лоб, прежде чем отправиться ко мне... Вы рассказывали мне, что Неле виделся с Молли. Может, вы хотите свалить все на Нелса, чтобы только выгородить вашего клиента? Только это не выйдет, мистер! Нелс — мой друг!

— Да вы с ума сошли! — закричал я.— Полиция Аркенты даже не знает о существовании Нелсона Рума, но она разыскивает Отто Канзаса и не замедлит внести Рума в списки подозреваемых. Кроме всего прочего, он ведь действительно был любовником Молли Уат, и Канзас убит в его шале. Он сам сказал мне, что сделает все, чтобы помешать огласке этой истории. Пойдите поговорите с ним, прежде чем делать такую глупость. Помните, что от меня зависит — втянуть его в эти неприятности или нет.

— Вот тут-то вы и попали себе пальцем в глаз, мистер частный детектив. Я никогда не слышал об Отто Канзасе. Для меня этот убитый — Отис Канзаски, бывший житель Румвилла, которого, сколько я помню, полиция не разыскивала. Я считаю, что это дело чисто местное, й у меня нет никаких причин извещать полицию Аркенты. Мое дело —- предупредить шерифа и коронера округа о совершенном преступлении. А вас я могу бросить в тюрьму по подозрению в убийстве и таким образом поубавить вашу активность в ожидании, когда станет известно, что к чему. Только в моей тюрьме вы не увидите журналистов.

— Боже мой, конечно же, это входит в ваши обязанности — заниматься этим делом,— сказал я.— Я и не собирался влезать в него. Единственное, что меня интересует,— кто убил Молли Уат. И только. Мне абсолютно наплевать на убийство Отто Канзаса, хотя я и считаю, что его совершил тот же, кто покончил с Молли. Отто был шантажистом, но я полагаю, что он все же нарвался на парня, слишком крепкого для него. Его смерть лишает меня возможности получить сведения, на которые я рассчитывал. Я уверен, что он знал убийцу Молли... или, во всяком случае, подозревал кого-то. И я по-прежнему считаю, что вы должны поговорить с Нелсоном Румом, прежде чем арестовать меня.

— Будьте спокойны, таково и мое намерение. А тем временем вы сядете на этот стул и не будете шевелиться. Мне нужно позвонить по телефону.

— Я могу курить? — спросил я.

— Курите... но только при условии, что вы не покинете этого стула.

Спрадлик прекрасно знал свое дело. Он осторожно обошел труп, чтобы подойти к телефону. Пока он набирал номер, я закурил сигарету и стал внимательно рассматривать положение тела и револьвера. Если оружие принадлежало тому, кому я думал, то Джаспер Уат, несомненно, пропал. Это был револьвер тридцать восьмого калибра такого же типа, который исчез из дома Уата. Тот факт, что Спрадлик не собирался извещать полицию Аркенты об убийстве Канзаса, был только на пользу моему клиенту. Во всяком случае это давало нам возможность выгадать некоторое время. Естественно, что у здешнего шерифа могут быть и другие намерения. Главное заключалось в том, чтобы уговорить Спрадлика позволить мне уехать, так как необходимо было как можно скорее предупредить Уата и Каванога о последних событиях.

Вдруг раздались' ругательства, и Спрадлик злобно уставился на телефон.

— Этот проклятый телефон не работает,— проворчал он.— Кто-то обрезал провода. Пошли, Хантер, мы возвращаемся в город.

Убедившись, что все двери в шале заперты, Милт подтолкнул меня к машине. Он заставил меня сесть рядом с ним, но все же наручники на меня не надел.

Когда мы выехали из леса, он наконец открыл рот.

— Я полагаю, что у вас есть алиби на вчерашний вечер и на утро сегодняшнего дня?

— Конечно. Ровно в полночь лейтенант Ханк Сликер из Уголовной бригады Аркенты расспрашивал, меня в моей квартире. Дежуривший в подъезде малый может подтвердить, что я был дома до и после ухода лейтенанта. Я звонил моей секретарше сегодня утром около семи часов, чтобы предупредить ее, что отправляюсь' в Румвилл. Дежурный даже может подтвердить время моего отъезда.

— Да... Я, конечно, не думаю, что это вы убили Отиса. Но вы, возможно, покрываете своего клиента. Я хорошо представляю, как этот Джаспер Уат приехал сюда вчера вечером убить Отиса, а потом отправил вас сегодня утром в Румвилл, чтобы скрыть следы преступления.

— Послушайте, Спрадлик... если бы это было так, разве я приехал бы к вам?

— А почему бы и нет? Вы, вероятно, думали, что совсем не трудно будет надуть такого простоватого на вид парня, как я.„ Заставить поверить, что вы помогаете мне, в то время, как вы заметаете следы!

Я понял, что дальнейший спор с ним бесполезен, и больше за всю дорогу не раскрыл рта. Он сосредоточился на дороге, и мы молча продолжали путь.

Когда он остановился перед своей конторой, нас ожидал сюрприз: на стоянке красовались машина местного шерифа полиции штата и «шевроле» Уголовной бригады Аркенты.

При виде всей этой техники Спрадлик скорчил гримасу.

— Это Лом Декс, наш шериф,— пояснил он мне.— Кто-то из полиции штата сопровождает его. Вы думаете, что смерть Отиса уже не секрет?

Так как я хранил молчание, он бросил на меня косой взгляд и пробормотал:

— Будьте благоразумны, Хантер, это лучшее, что вы можете придумать.

Вытащив меня из машины, он подтолкнул меня к подвалу. Мне и спрашивать не надо было, где находится тюрьма.

Он очень торопил меня, но я шел насколько было возможно медленно. В тот момент, когда мы уже достигли лестницы, трое мужчин вышли из двери следующего этажа.

Их форма дозволила мне распознать шерифа округа и представителя полиции штата. Третьим был Ханк Сликер.

— Погоди, Милт,— приказал шериф.— Тут очень важное дело.

Обозленный таким непредвиденным обстоятельством, Спрадлик бросил на меня недружелюбный взгляд,

— Это все может подождать, пока я посажу этого человека под замок! — бросил он.

— А кто это? — спросил шериф.

— Человек, которого я хочу допросить по одному делу.

И тут Ханк Спикер меня увидел.

— Стойте! — вскрикнул он, приблизившись к нам — Я очень хорошо знаю этого парня. Это Келл Хантер, частный детектив из Аркенты. Он может дать нам исключительно полезные сведения относительно человека, которого мы разыскиваем.

— Отойдите,— угрожающим тоном сказал ему Спрадлик.— Это мой арестованный!

— Спокойно, Милт! — проговорил шериф.— Мы все это сейчас выясним. Проводи Хантера в контору.

Спрадлик уничтожающе глядел на меня, но вынужден был повиноваться. Мы поднялись по лестнице и, пройдя через зал суда, вошли в кабинет помощника шерифа.

Коренастый, с загорелым лицом, Лом Деке, вероятно, недавно перешагнул пятидесятилетний рубеж. Он пропустил всех вперед, закрыл за нами дверь и очень спокойно спросил:

— Итак, Милт... в чем дело?

Спрадлик уже никак не мог вывернуться. Недовольным тоном он пояснил:

— Этот частный детектив навестил меня сегодня утром. Он хотел получить сведения о Молли Голден. Я сказал ему то, что знал, и, как позже понял, совершил ошибку, рассказав, что она в свое время была замужем за Нелсоном Румом.

Хантер разыскивал также некоего Отто Канзаса, но я никогда не слышал о таком. Покинув меня, он отправился к Нелсу Руму и вскоре вернулся от него. Нелсон сказал ему, что этот Отто Канзас по-настоящему звался Отисом Канзаски и прятался в шале Нелса на берегу озера. Я очень хорошо помнил Отиса и решил сопровождать Хантера, чтобы бь!ть уверенным, что все произойдет по правилам. Когда мы приехали в шале, то обнаружили, что Отис мертв. Он был убит, вероятнее всего, накануне, пулей из пистолета тридцать восьмого калибра.

— Но почему же вы в таком случае задержали Хантера? — спросил шериф.— Что дало вам повод думать, что это он убил Отиса?

— Хантер вчера вечером был в Аркенте,— вмещался Сликер.— Я подтверждаю это. Он не покидал города ранее сегодняшнего утра. Я это знаю, потому что звонил к нему на квартиру сразу же после его отъезда и узнал от его секретарши, что он поехал сюда, в Румвилл.

— Ты совершил грубейшую ошибку, Милт,— сказал шериф.— Я не вижу никаких оснований к задержанию мистера Хантера.

Стараясь подавить недовольство и раздражение, Спрадлик заявил:

— Да, действительно, я согласен с вами. Вы свободны, Хантер.

— А мой револьвер? — спросил я.

Он вытащил мой револьвер из-за пояса, дулом вперед, и протянул мнe. Я положил револьвер в свою кобуру.

— У вас есть разрешение на ношение оружия? — спросил другой полицейский.

— Да. Хотите посмотреть?

— Я знаю, что оно у него есть,— сказал Сликер.— Хантер раньше был одним из наших сотрудников и никогда не имел нареканий.

Вопрос с револьвером был разрешен, и шериф повернулся к Ханку.

— Я полагаю, что и вы, и присутствующий здесь Бертон разыскиваете одного и того же человека по имени Отто Канзас. По словам Милта, этот Канзас на самом деле Отис Канзаски, бывший житель нашего городка, и, кажется, в настоящее время он убит.

— Не так быстро,— запротестовал Спрадлик.— По-моему, убитый — Отис Канзаски... Это Хантер называет его Отто Канзасом.

— Опознание не ,представит никаких трудностей,— сказал Ханк.— У Отто Канзаса было много судимостей. Отпечатки его пальцев находятся в нашей картотеке и в его досье, к тому же я привез с собой его фото.

Он вытащил из кармана конверт, вынул оттуда фотографию и протянул Спрадлику.

—- Это он? — спросил, Ханк.

— Да, он,— скрепя сердце признался Спрадлик.

— Тогда я предлагаю всем поехать в шале,— сказал Сликер.

— Я вернулся сюда, потому что там были перерезаны телефонные провода,— запротестовал помощник шерифа.— Я хотел позвонить Лому Дексу и доктору Лостону. Это убийство было совершено в нашем. округе, и заниматься этим должен шериф.

— Точно,—тихо проговорил Сликер.— Но убийство это связано с делом, которым мы занимаемся в Аркенте. Вот потому-то Бертон и присутствует здесь... Он здесь для того, чтобы проследить за согласованностью наших действий.

— Я готов всемерно с вами сотрудничать,— поспешно сказал шериф.

Обращаясь к своему помощнику, он приказал:

— Позвоните врачу, Милт, и попросите, чтобы он поскорее присоединился к нам в шале. Мы все сейчас же отправляемся туда.

Пока Спрадлик выполнял распоряжение шерифа, Ханк подошел ко мне.

— Этот Рум,— прошептал он,— это тот Нелсон, который фигурирует в магнитофонной записи... тот, о котором говорила Лавери Кеннеди?'

— Тот самый,— подтвердил я.— Он женился на Молли Голден, когда им обоим было по семнадцать лет, и его родитель аннулировал брак как незаконный. Позднее он снова стал встречаться с Молли, регулярно навещая ее в отеле «Блантон».

— Мне, безусловно, необходимо будет поговорить с ним. Откуда ты . узнал, что Отто Канзас прячется в этих местах?

— Расспрашивая направо и налево. Но то, что я обнаружил Рума, просто удача. Когда я расспрашивал Спрадлика относительно Молли, он сказал мне про некоего Нелса. Это имя тотчас же напомнило мне что-то. Лавери Кеннеди сказала, что один из постоянных посетителей Молли звался Нелсоном, но она не знала, имя это или фамилия. А сам-то ты' как догадался, что Отто Канзас находится здесь?

— Это совсем нетрудно, когда объявлен розыск. У нас же есть на него досье с момента его первого ареста, а там местом рождения значится Румвилл. Мы также знали, что и Молли Уат родилась здесь. Наконец, к этому надо прибавить сведения, сообщенные портье из «Блантона». После этого можно было смело предположить, что он направился именно сюда.

Но больше всего подтвердил мое намерение поехать именно сюда анонимный звонок, известивший о том, что Канзас прячется здесь.

— А когда, в какое время ты получил эту информацию?

— Ранним утром, в семь часов, чтобы быть точным.

— Кажется, тебе что-то очень часто звонят анонимно, Ханк.

— Да, и мне крайне интересно узнать имя звонившего. Не исключено, что на другом конце провода был убийца.

— Будущее покажет,— сказал я.— Но этот голос был мужским или женским?

—- Говорили сквозь платок. Можно было подумать, что звонит мужчина, но это могла быть и женщина, изменившая голос.

Когда Спрадлик покончил с телефонными разговорами, Лом Декс пригласил нас присоединиться к нему. Я вышел вместе с Ханком, но, спустившись до нижней ступеньки, сказал ему:

— Я не стану тебя сопровождать, так как мое присутствие определенно портит нервы помощнику шерифа. Он кипит желанием ни за что ни про что бросить меня в тюрьму.

— Да, ты прав,— согласился Ханк,— к тому же ты не служишь в полиции. Так что, ты вернешься в Аркенту?

— Да, я обещал Холли быть в конторе сегодня днем.

— Отлично. Держись, старик. Я очень благодарен тебе за переданную магнитофонную ленту. И еще за сведения о Руме. Но ты все же скрыл от нас информацию об Отто Канзасе, а я, как тебе известно, не люблю таких штучек. Ты уверен, что больше ничего не хочешь мне сказать?

Я должен был сказать ему о револьвере, лежавшем около убитого, но промолчал. Если это был револьвер Уата, лейтенант быстро и сам обнаружит это. Я просто ответил:

— Нет, Ханк, у меня больше нет ничего.

— Хорошо. Я думаю, что оказал тебе услугу только что, поручившись за тебя, так что мы квиты. Но мне все же кажется, что ты знаешь по этому делу гораздо больше, чем говоришь. Если это так, будь предельно осторожен: если ты прячешь от нас что-то, мы больше не друзья и я отдам тебя Спрадлику или сам упеку тебя в тюрьму.

— Понятно, Ханк. До скорого свидания! — ответил я, чтобы что-нибудь ответить.

По дороге в Аркенту я размышлял об убийстве Отто Канзаса и о возможных его мотивах. Моя уверенность относительно оружия, Из которого было совершено преступление, все больше и больше крепла. Не приходилось сомневаться, что оно принадлежит У ату, и это указывало на то, что убийца во что бы то ни стало хотел убедить всех в виновности моего клиента.

В окрестностях Аркенты я отыскал телефонную будку, позвонил Феликсу Каваногу и сообщил ему о смерти Отто Канзаса и о моих подозрениях относительно оружия.

— Предупредите Уата,—- добавил я,— и спросите, есть ли у него алиби на прошлую ночь и сегодняшнее утро. Лейтенант Сликер, безусловно, навестит его после возвращения.

Мои новости страшно взволновали юриста. Он заторопился скорее ^вопить Уату. Так что я, ничего больше не говоря, повесил трубку и направился в свою контору.

Я приехал к «Топер Билдингу» в два часа, голодный, как медведь после зимней спячки. Кроме чашки кофе, у меня с утра ничего не было во рту.

Когда я открыл дверь конторы, Холли сидела за пишущей машинкой.

— Вы становитесь очень популярны, патрон,— с хитрой улыбкой бросила она.— Два телефонных звонка за день! Сперва Вирл Томас, который, как мне показалось, был весьма огорчен, не застав вас. Я его спросила, надо ли вам позвонить ему после возвращения, но он ответил, что не надо. «Пусть Хантер лучше встретится со мной в баре Падди Дункана сегодня вечером, в семь часов. Я буду ждать его там».

— А я знаю это место?

— Разумеется, вы уже были в нем однажды. Второй звонок был от Дермоида. Он больше не интересуется, видите ли, делом Уата. Перед тем, как повесить трубку, он сказал: «Келл поймет».

— Совсем нетрудно понять,— насмешливо проговорил я.—.'Вчера я отдал полиции магнитофонную ленту, которая бросает несколько странный свет на все его действия. Ему будет очень трудно объяснить их лейтенанту Спикеру, и он решил, что лучше больше не нарываться. Мне только хотелось бы знать, удалось ли ему убрать Лавери Кеннеди куда-нибудь подальше.

— Я была уверена, что около вас в какой-то момент обязательно появится девица. Можно мне узнать, кто эта Лавери Кеннеди?

— Восхитительная женщина, рыжей масти.

— Вы никогда не изменитесь, патрон?.. Сведения, которые я получила, лежат на вашем столе.

— Спасибо, Холли, я ознакомлюсь с ними. Скажите, пожалуйста, чтобы мне принесли сэндвичи и бутылку пива.

Пока Холли звонила по телефону, я прошел в свой кабинет и снял пиджак. Потом, поудобнее устроившись в кресле, начал читать досье Камерона Поувера.

Первый из документов — сорокапятилетней давности -— был .рапорт о привлечении к суду за мошенничество на выборах. Несчастливый кандидат на пост мэра, некий Роберт Арнольд, обвинял Камерона Поувера и Винса Катса в подкупе избирателей и в подтасовке результатов голосования в пользу Михаэла Хатворта — мэра, полномочия которого оканчивались. Газета не называла род занятий Поувера, но о Катсе говорилось как о хорошо известном букмекере. Арнольд так и не смог доказать свою правоту, и Хатворт остался мэром Аркенты.

Между тем Арнольд обладал все же некоторыми возможностями и продолжал борьбу до того дня, как был убит в подъезде собственного дома.

Камерон Поувер фигурировал среди подозреваемых. По ложным доказательствам его оправдали, и убийство Арнольда так никогда и не было раскрыто.

В следующий раз о Поувере заговорили, когда он шел за гробом Михаэла Хатворта, случайно погибшего на охоте. Остальные участники процессии тоже были известными персонажами, и список их имен заставлял думать о городском политическом сговоре.

Далее меня ожидал еще один сюрприз.

Год спустя после смерти Хатворта его вдова вышла замуж за Поувера, хотя он был гораздо моложе ее. «Служащий женился на вдове своего хозяина» — под таким заголовком была помещена статья, в которой сообщалось, что Маргарет Хатворт наследовала все состояние мужа, бывшего мэра,— два миллиона долларов. Не сама по себе заинтересовала меня эта статья, а то, что я мог прочесть между строк.

Было совершенно очевидно, что Камерон Поувер наложил одновременно лапу и на жену, и на деньги, и на политические связи умершего. Он разбогател совсем не благодаря своему трудолюбию, а потому что женился на деньгах.

С капиталом и женой, принадлежащей к высшим кругам Аркенты, он быстро стал одним из влиятельнейших людей в городе.

Я быстро пробежал еще несколько' статей, комментирующих эту женитьбу, и сосредоточил внимание на деловой карьере Поувера. Его имя упоминалось много раз в связи с различными предприятиями и обществами. Он был президентом многих акционерных обществ, но больше всего внимания уделял «Электроник Поувер». Начав с небольшой фабрики, он очень скоро превратил ее в крупнейшее предприятие штата.

После короткого извещения о рождении Сандры, дочери Поувера, я уже не ждал ничего Для себя интересного, пока не дошел до смерти его жены, смерти которая не могла не вызвать подозрений.

Маргарет Поувер умерла таинственным образом в собственной летней резиденции около озера Бенсон. Она жила там несколько дней в обществе дочери, которой было тогда шестнадцать лет, и горничной... Молодая Сандра испытала страшный шок, обнаружив труп матери, убитой в кровати.

Горничная немедленно позвонила в полицию, и санитарная машина приехала также незамедлительно.

Начиная с этого места история становилась расплывчатой. Исчезли деньги, и шериф округа полагал, что Маргарет Поувер, проснувшись, обнаружила в своей комнате вора, который в панике убил ее. Два или три бродяги были задержаны и опрошены. Потом мало-помалу об этом деле перестали говорить, и оно заглохло. В газетах не сообщалось, что убийца найден.

Неприятная, но навязчивая мысль засела у меня в голове: люди, игравшие какую-то роль в борьбе, которую вел Камерон Поувер, преумножая свое состояние, умирали насильственной смертью. Сперва Роберт Арнольд, угрожавший Поуверу вывести его на чистую воду, потом Михаэл Хатворт, который помог ему взобраться по общественной лестнице, и, наконец, жена, считавшая, что тоже имеет право на свою часть, состояния.

Существовала ли связь между этими тремя смертями?.. Не был ли Камерон Поувер связующим звеном? Замешаны ли другие персонажи из его окружения в этом?

Я тщетно пытался найти ответ на все эти вопросы, когда Холли принесла мне сэндвичи и пиво.

— Обнаружили что-нибудь . интересное, патрон? — спросила она.

— Ваши заметки относительно Камерона Поувера — просто динамит! Взятые в отдельности и через большой промежуток времени, эти сообщения не вызывают особого интереса, но их сопоставление заставляет здорово задуматься. .

— Да, и меня это поразило. Есть возможность проверить некоторые факты?

— Конечно, но придется основательно заняться прошлым, а это займет очень много времени. Следы ведь уже остыли, и если Поувер узнает, что я интересуюсь его прошлым, он может сильно рассердиться.

— И это вас останавливает?

Я улыбнулся ей и стал медленно потягивать пиво.

— Для начала не позвоните ли вы в Союз рыболовов, чтобы узнать, где находится озеро Бенсон? Это название мне о чем-то говорит, но я никак не могу вспомнить, где оно находится.

-— Будет сделано, патрон.

Я продолжил чтение, не забывая, уничтожать сэндвичи, и дошел до подборки материалов о Неде Дермоиде. Она была много меньше, чем рапорт о Поувере.

В течение пятнадцати лет Дермоид участвовал в политических кампаниях, руководимых Поувером. Он дважды выступал свидетелем перед уголовным судом города. Оба раза по случаю нарушения закона о выборах. Он производил впечатление человека, способного на все, выступая в случае необходимости доверенным лицом в избирательной кампании и, по-видимому, снабженный соответствующими полномочиями, помог многим известным политикам. Его имя упоминалось рядом с именем Поувера в различных политических кампаниях, что меня совершенно не удивило.

Я уже собирался перейти к вырезкам, содержавшим упоминания о Вирле Томасе, когда снова появилась Холли.

— Готово, патрон, я нашла для вас озеро Бенсон,— заявила она.— Оно находится в округе Хак, Совсем близко от Румвилла.

— От Румвилла? — удивленно воскликнул я.

— Да, это именно то, что мне сообщили.

— Но тогда разговор, несомненно, идет об озере, которое я сегодня видел. Озеро, на берегу которого Отто Канзас дал себя убить! Что же это такое? Может быть, история повторяется?

— Вы слишком много у меня спрашиваете, Келл. Могу я сделать для вас еще что-нибудь, прежде чем отправлюсь домой?

— Нет, Холли, спасибо, вы можете идти. А я побуду здесь, а потом отправлюсь на свидание с Вирлом Томасом. Контору я запру.

Оставшись один, я попытался выстроить все факты в единую схему. Любопытные дела! Если у Поувера была вилла около озера Бенсон, то, возможно, он знал Молли и Отто еще в те далекие времена. И даже если этого не было, его дочь Сандра, безусловно, встречалась , с ними. Дети ведь любят игра/ь вместе, а они все были примерно одного возраста.

Эта мысль еще больше возбудила мое нетерпение поскорее увидеться с Вирлом Томасом. Может, от него я узнаю подробности, о которых не говорили ни его жена, ни его тесть.

Я взял заметки Холли и быстро прочел все, что касалось Вирла Томаса. Почти все они были о его спортивных достижениях. Один из асов в своей школьной команде, потом — в университетской и в конце концов профессиональный игрок. Женитьба на Сандре Поувер снова привлекла внимание прессы, и его имя замелькало в светской хронике тех времен. Несмотря на то, что теперь ему было около тридцати пяти, им все еще интересовались спортивные круги.

Таким образом, я узнал, что он замечательно играет в гольф, что он отличный стрелок из пистолета, удачливый охотник и рыбак, хороший игрок в ручной мяч и что на него можно было рассчитывать, играя в паре на теннисных кортах. Но я совсем ничего не узнал о его криминальной или незаконной деятельности.

Когда я добрался до последней страницы, часы показывали шесть. Стремясь поскорее увидеться с Вирлом Томасом, я направился на улицу, но в дверях холла меня остановил телефонный звонок.

Я вернулся, поднял трубку. И сразу же узнал взволнованный голос Феликса Каванога:

— Джаспер у вас, Келл?

— Нет. Позвонив вам, я сразу же приехал сюда и больше не выходил. Я думал, вы его предупредили о возможном визите полиции.

— Я так. и сделал. Я позвонил ему в контору около двух часов. «Немедленно еду к вам»,— ответил он. С тех пор я все жду его! Спикер мог задержать его, но секретарша Ханка сказала, что он ушел и что Джаспера у них не было. Я не представляю, где он может находиться.

— Значит’ он исчез между своей конторой и вашей? Это плохо пахнет, Феликс. Нужно постараться как можно быстрее разыскать его!

10

Феликс был страшно обеспокоен. Задав ему еще несколько вопросов и не получив вразумительных ответов, я пообещал заняться розысками Уата и повесил трубку.

Что могло прийти в голову моему клиенту?.. Неужели он так глуп, что убежал из страха быть задержанным?.. Я спрашивал себя, искать ли мне его или все-таки отправиться на свидание с Вирлом Томасом.

Это исчезновение меня не слишком беспокоило. Уат, напуганный находкой его револьвера около трупа

Канзаса, куда-то сбежал. Но мне надо было обязательно повидать Вирла Томаса. Если я не встречусь с ним сейчас, я рискую никогда его не увидеть.

В конце концов я решил отправиться на свидание, и в половине седьмого мой «форд» направился на восток, к заведению, которое содержал Падди Дункан.

Этот бар и салун облюбовали спортивные круги города. И судя по тому, что я узнал о Вирле Томасе, именно это место он должен был предпочитать всем остальным.

Я приехал туда без десяти семь. Несмотря на то, что Падди был хозяином заведения, он сам взял бутылку «Джека Даниела» и подошел ко мне.

— Как здоровье, как поживаете, Келл? — спросил он.— Уже целую вечность вас не было видно здесь.

— Дела, Падди... Вы знаете Вирла Томаса?

— Конечно.

— У меня с ним здесь свидание. Вы можете нас свести?

— Пока его тут нет. Он еще не показывался сегодня.

— Пришлите его, пожалуйста, ко мне, когда он появится. Я устроюсь в кабинке в глубине зала.

— Хорошо, Келл. Еще немного виски?

Я поблагодарил, оплатил обе порции, получил свой стакан и отправился устраиваться таким образом, чтобы иметь возможность наблюдать за входом в зал.

Я уже пил третий стакан «Джека Даниела», когда высокий тип перестудил порог и направился к Падди. Тот указал на меня, и я понял, что этот малый с бычьей шеей и есть Вирл Томас. У него были огромные уши, черные вьющиеся волосы и подбородок, выдающийся вперед. Он приблизился ко мне так, что я ничего не мог прочитать в его темных глазах, и сел прежде, чем я успел пригласить его.

— Хантер? — спросил он.— Частный детектив, который работает на Джаспера Уата?

— Да. Моя секретарша передала мне вашу просьбу. Вы выпьете что-нибудь?

— Скотч с водой.

Я сделал знак Падди, показывая на свой пустой стакан. Падди сразу же .обслужил нас, я оплатил, и он вернулся за стойку бара.

Вирл залпом осушил стакан. Не дотрагиваясь до своего, я спросил:

-- Итак, по какому же поводу вы хотели меня видеть?

Он устремил на меня взгдяд, которому, видимо, хотел придать тверд ость.

— Я хочу, чтобы вы перестали лезть в мои дела. Вы, как я понял, делаете все возможное, чтобы приписать мне убийство Молли Голден.

— Вас подозревает полиция,— спокойно ответил я.— Мне кажется, что ваше алиби совершенно неудовлетворительно. Лейтенант допрашивал вас еще раз?

— Вы прижали малышку Кеннеди с ее магнитофоном. Вы успели доставить мне массу неприятностей. Имейте в виду, я этого не люблю.

— Мне абсолютно наплевать, что вы любите и чего не любите. Когда кто-нибудь хочет подложить мне свинью, я плачу ему той же монетой. Я давно знал, что вы встречались с Молли Уат в «Блантоне». А теперь и полиция знает об этом. К тому же свидетельство Кеннеди недолго бы дурачило суд, особенно с хорошим адвокатом против вас. Нужно быть идиотом, чтобы пользоваться подобным алиби!

— Я также не люблю, когда меня считают идиотом! — прошипел он.

—Тогда поступайте, как разумный человек.

Я думал, что он взорвется, но он сдержался, немного успокоился и сказал мне:

— Я последовал совету Дермоида, но потом достаточно хлебнул, чувствуя, как вы все время наступаете мне на пятки. На этот раз я скажу правду.

— И в чем же она состоит?

— А в том, что я встретился с Молли в отеле «Блантон» по ее просьбе. Мы познакомились с ней накануне, на небольшой вечеринке, устроенной моим тестем в клубе «Сильвае Дейгт»/Я немного увлекся... она просто очаровала меня, и я пригласил ее прогуляться. Она позволяла себя обнимать, но и слышать не хотела, чтобы пойти дальше. «Мы увидимся завтра, если ты навестишь меня в отеле «Блантон»,— сказала она.— Я буду ждать тебя начиная с трех часов».

— И вы утверждаете, что только на этом вечере увидели ее впервые? Но мне кажется, вы очень давно знакомы с ее мужем... Или.это не так?

— Да, мы знакомы с Детства. Но Джаспер всегда устраивал так, чтобы я не встретил его жену. Я не могу понять, как он смог уговорить такую девушку выйти за него замуж. Он — маленький человечек, боящийся даже собственной тени, а Молли обладала дьявольским темпераментом.

Чем дальше продолжался наш разговор, тем больше этот проходимец действовал мне на нервы. Но я должен был терпеть его, чтобы узнать некоторые подробности. И решил .действовать осторожно,

— Это вы надоумили Поувера пригласить эту пару на вечер по случаю дня рождения вашей жены? — спросил я.

— Да не в жизнь! Джаспер — человек, наводящий уныние, и, как я вам уже сказал, я не знал Молли и' не знал, что у нее жар в ягодицах. Я представлял себе ее тщедушной женщиной, невзрачной, тихой, под стать ее мужу. Я не знаю, кому пришла в голову мысль пригласить их. Скорее всего, моему тестю. Или, может быть, Сандре.

— А у вас не было ощущения, что кто-то из них уже знал Молли?

— Может, Камерон... может быть, и Сандра... Но, во всяком случае, моя жена ненавидела Молли. Сандра невероятно ревнива и громко кричит, когда какая-нибудь девушка приближается ко мне... так же было и тогда, когда Молли кокетничала со мной. Но почему вы думаете, что Камерон или Сандра знали ее?

— Молли родилась в маленьком городке под названием Румвилл, находящемся вблизи озера Бенсон. У Камерона Поувера была вилла в этом месте. Молли и Сандра одного возраста и отлично могли в детстве дружить.

Вирл в задумчивости почесал затылок.

— Это для меня новость,— сказал он.— Разумеется, я знал о существовании виллы, но Поувер уже давно продал ее. Сандра ни за что не хотела возвращаться туда после убийства ее матери, и было достаточно только упомянуть озеро Бенсон, чтобы с ней сделалась истерика.

— Я задал этот вопрос между прочим. Лучше расскажите мне немного о вашем посещении «Блантона». Но прежде скажите — вы ходили к Молли в субботу утром или встретились с ней только на автобусной станции?

Мгновенно в глазах Томаса вспыхнула злоба.

— Что вы еще собираетесь взвалить на мою голову? — закричал он.— Ведь я уже сказал вам, что у меня было свидание с Молли в три часа в «Блантоне»... До этого я не был ни у нее, ни в другом месте. Я проснулся в этот день лишь после полудня и выехал из дома в половине третьего.

— Когда же вы приехали в отель?

— Без двух или трех минут три.

— Вы прошли по холлу мимо портье?

— Идя на свидание с замужней женщиной? Вы что, с ума сошли или вообще не в себе?.. Молли сообщила мне номер своих апартаментов, и-я выждал, пока портье повернется ко мне спиной, чтобы пройти.

— Что же было дальше?

— Я поднялся и постучал в дверь Молли. На мой стук не последовало никакого ответа. Боясь, что меня могут застать возле ее номера, если я дольше задержусь в коридоре, я повернул ручку двери. Дверь. не была заперта. Когда я вошел, Молли была уже мертва.

Излишне говорить вам, какое ужасное впечатление это на меня произвело.

Я уже слышал такое же, почти слово в слово, от Нелсона. Похоже, в этот день все входили в комнату Молли совершенно свободно, как на постоялый двор.

— И что же вы сделали потом? — спросил я.

— Я убежал как можно быстрей.

— И вы не позвонили в полицию?

— Проклятье, нет! Когда ты женат и твой тесть зовется Камерон Поувер, то, естественно, не приходится искать такого рода публичности.

— А потом?

— Я боялся, что меня могли видеть входящим в отель и выходящим оттуда. Я немного подумал и решил объяснить создавшуюся ситуацию Дермоиду. Он посоветовал никому ничего не говорить и обещал устроить мне необходимое алиби.

— Значит, Дермоид узнал о смерти Молли от вас еще до того, как это стало известно полиции?.. А он говорил об этом с Поувером?

— Да. Он тоже был напуган и побежал все доложить старику. Я получил хорошую взбучку, так Как накануне вечером Камерон мне запретил встречаться с Молли.

— А кто придумал использовать для вашего алиби Лавери Кеннеди?

— Дермонд. Он каким-то образом держал ее в руках и сказал, что она послушается его.

Не пытаясь скрыть отвращения, я спросил:

— А как лейтенант Сликер воспринял вашу историю?

— Мне, кажется, удалось убедить его. По крайней мере, я надеюсь, что это так. Я действовал так, чтобы спасти свою репутацию. Неду Дерм'онду повезло меньше, и полиция здорово потрепала его,

— Но разве Поувер не защищает его?

— О да, разумеется. Только это нас обоих и спасает.

— А что с Лавери Кеннеди?

— Она очень удачно сбежала, и это облегчило нам дело.

— Убежала одна или под конвоем?

— Никто ее не видел после того, как она навестила вас. Так что она или уехала из города или очень хорошо спряталась. Но никто и не жаждет ее видеть, за исключением фликов. Меня бы очень устроило, если бы она больше вообще никогда не появилась в этом городе.

— Дермонд звонил мне. Он сказал моей секретарше, что больше не жаждет отнять у меня лицензию. Как вы считаете, что явилось причиной такой перемены?

— Я вам уже сказал. Он тонет в проклятьях и хочет быть лояльным по отношению к вам. Если вы перестанете пытаться взвалить на меня убийство Молли, Дермонд вообще оставит вас в покое.

— А Камерон Поувер?

— Камерон Поувер только хотел помешать вам впутать меня в эту историю. Для Сандры... совсем не ради меня. Он считает, что мне больше нечего опасаться полиции, а ваша активность его почему-то больше не волнует. Но, тем не менее, мой вам совет: не суйте нос в его дела или это слишком дорого будет вам стоить.

— Значит, если я не буду заниматься ни Поувером, ни Дермоидом, ни вами, я в таком случае смогу спокойно работать? Я вас правильно понял?

— Это так. Но вам все же не удастся доказать невиновность вашего клиента.

— И почему же?

— Я оставил напоследок для вас маленький сюрприз, Хантер. Найдено орудие убийства. Оно, без сомнения, принадлежит Джасперу Уату. Полиция задержала его, когда он покидал город. Он откуда-то узнал о находке револьвера и собирался драпануть. С минуты на минуту ему предъявят обвинение... Что вы на это скажете?

Я был готов к этой новости. Этого следовало ожидать, но, тем не менее, новость, была крайне неприятной. И то, что ее сообщил мне Вирл Томас, делало ее неприятной вдвойне.

— Если вы немедленно не исчезнете с моих глаз, произойдет хорошая потасовка,— бросил я.— Я уже достаточно потерял времени, разговаривая с вами!

— Салют, простофиля! — ответил он, вставая с видом триумфатора и блеском в глазах.— Увидимся на процессе.

— А может, даже и раньше, Томас. Эти сказки, которые вы мне рассказали о ваших отношениях с Молли, меня не убедили и не ввели в заблуждение по поводу вашей особы. Вы се ней, как установлено, встречались задолго до вечера в «Сильвае Дейгт». Вас неоднократно видели вместе.

— Так вы считайте меня лжецом?

— О, это определение вам очень подходит. Я даже могу представить свидетеля.

— Его имя?

Игнорируя его вопрос, я продолжал:

— Вы также очень хорошо знаете и Отто Канзаса. Эта пара шантажировала вас, и вы решились на убийство, чтобы избавиться от них. Не заблуждайтесь, вы еще под очень сильным подозрением, Томас, не забывайте этого!

— Бог мой, Хантер, вы скажете мне имя этого свидетеля?

Уставившись на него в упор, я спокойно ответил:

— Убирайтесь! Ваше присутствие оскорбительно для бара!

Со сверкающими злостью глазами он кинулся на меня, крича:

— Вы мне ответите за это, черт возьми!

Я успел увернуться от его кулака и выскочить из-за стола. Не ожидавший столь быстрой реакции, он чуть было не потерял равновесия, но сумел выпрямиться и снова кинулся на :меня. Я был готов к этому и ударил его правой в подбородок, повалив на банкетку.

Он еще- только поднимался, когда Падди оказался между нами с клюшкой от бейсбола в руке.

—: Вы что, не знаете порядков бара?— спросил он.— Здесь только я наношу удары. Итак, дети мои, прекратите эту глупую игру,'и давайте лучше выпьем. Угощает заведение.

— Хорошо; Падди,— сказал я.— Мы с Томасом продолжим снаружи, если у него еще осталось желание драться.

— Оставим эту тему сегодня вечером,— недовольным тоном пробурчал Вирл Томас,— Но можете мне поверить, что я никогда не забуду удар вашего кулака, и придет день, когда вы заплатите мне за все.

Он сделал несколько шагов по направлению к двери, потом обернулся. Если бы взгляды могли убивать, я, безусловно, тут же упал бы замертво. Но Вирл Томас удовольствовался лишь тем, что добавил:

— Вас ждет очень много неприятностей... Я не останавливаюсь на полпути.

Я не дал себе труда ответить ему, так как ни минуты не 'сомневался в его чувствах. Но Нед Дермонд уже достаточно поостыл, чтобы продолжать борьбу, а вспомнив ту неприязнь, которую выказал Камерон Поувер, говоря о своем зяте, я был уверен, что Вирл Томас не станет рассказывать ему о нашей встрече.

Когда Томас вышел из бара, я повернулся к Падди,

— Весьма огорчен, старик! Я могу получить стакан?

— Еще бы, Келл! Обязательно, и за счет заведения!

Я. вернулся на свое место и со стаканом, стоящим передо мной на столике, стал размышлять. Я блефовал, когда сказал Вирлу Томасу, что его видели вместе с Молли. Джерри, бармен из «Клуба кадров», видел его в компании молодой женщины в один из вечеров накануне рокового дня.

Мои мысли внезапно вернулись к Уату. Тюрьма теперь была для него самым лучшим местом. Там он был в гораздо большей безопасности, чем на свободе. Но пока он за решеткой, мне нельзя терять ни минуты в поисках убийцы Если я смогу предъявить обвинение в убийстве, Феликс Каваног сможет вызволить Уата из тюрьмы на следующий же день.

Джаспер Уат недолго занимал мои мысли. Вызволять из тюрьмы моего клиента было делом Феликса, а моя задача —- найти убийцу Молли: Ключ к тайне, которая покрывала ее смерть, безусловно, находился в ее прошлом. Надо было попробовать выудить что-то из того, что я узнал о ней за это время.

Итак, она родилась в Румвилле. В нежном возрасте, когда девушка стремится навстречу жизни, она вышла замуж за Нелсона Рума и сразу же получила тяжелый удар, когда был аннулирован их брак. Униженная и оскорбленная, она покинула Румвилл в компании с Отто Канзасом, с гнусным мошенником, который ранее назывался Отисом Канзаски.

Как они устроились в Аркенте и на что жили, этого я не знал, но мне было известно, что вскоре Молли стала работать на Винса Катса. Позднее она жила с Недом Дермоидом и, наконец, вышла замуж за Уата. И все это время она не переставала встречаться с Нелсоном Румом и Вирлом Томасом. И за всеми этими связями всегда вырисовывалась фигура Отто Канзаса.

Организационная работа, по словам Лавери Кеннеди, была делом Отто Канзаса, который устраивал все свидания Молли. Лавери испытывала неприязнь профессиональной проститутки к женщине, которая отдает даром то, что может быть продано за деньги. В ее глазах Молли была нимфоманкой, но я уже начинал представлять себе Молли совершенно иной.

Пожалуй, эта молодая женщина была жестокой и более решительной,. чем Лавери Кеннеди, и с помощью Отто Канзаса она безжалостно шантажировала своих «клиентов».

В отношении Нелсона Рума это казалось несомненным. Отто был лишь исполнителем, но я готов был держать пари на последнюю рубашку, что все идеи принадлежали Молли. Рум больше всего боялся огласки и, чтобы избежать открытого скандала, позволял периодически вырывать у себя крупные суммы. Это делало из него подозреваемого номер один в убийстве Молли и Отто Канзаса.

Оба шантажиста рассчитывали, вероятно, поймать и Вирла Томаса в такую же ловушку. Если это уже не было сделано.

Бездельник, женатый на богатой женщине-, смертельно боящийся своего тестя, Вирл Томас был идеальным подозреваемым. Но, с другой стороны, его участие в финансовых делах Камерона Поувера было слишком ненадежным, положение шатким, и он должен был избегать скандалов, которые могли привести к разводу с Сандрой. Человек, женившийся на деньгах, разве не мог убить, чтобы защитить свою часть пирога?.. Да, Вирла Томаса не следует исключать из списка подозреваемых.

Нажим на меня со стороны Неда Дермоида и Камерона Поувера сперва заставил меня поверить, что они хотели защитить Вирла Томаса, но в свете новой своей теории я видел вещи по-другому.

Молли какое-то время жила с Дермоидом и, безусловно, знала о нем некоторые вещи, которые при случае могли разрушить его политическую карьеру. Когда Нед закрывал глаза на то, что проститутки Канзаса работали на вверенном ему участке, не была ли его благожелательность следствием шантажа, а не финансовой заинтересованности?

И о Поувере эта парочка должна была знать факты из его прошлого, которых он не мог не стесняться. В заметках Холли сперва Поувер предстает как жестокий человек, занимающий определенное положение в мафии. Он, безусловно, был связан и с рэкетирами. Его дружба с Винсом Катсом давала повод предположить это, и, может быть, потому Молли и работала на последнего. Она могла знать компрометирующие детали о жизни будущего хозяина «Электроник Поувер». И у меня было ощущение, что это тянулось с очень давних времен. Забавное совпадение, что Поувер владел виллой около озера Бенсон, в местах, где протекала юность Молли Голден и Отто Канзаса. Даже в случае, если он не был знаком с ними, представлялось почти несомненным, что уж Сандра встречалась с ними там обязательно... И около этого озера была убита Маргарет Поувер при весьма таинственных обстоятельствах.

Может быть, Отто и Молли знали об этом чуть больше того, чем было известно полиции? Это, несомненно, давало им огромную власть над Поувером и Сандрой.

А Винс Кате? Мало вероятно, чтобы его шантажировали... Старый мошенник не обладал репутацией ягненка, его мгновенной реакцией на шантаж был бы выстрел в упор. Но когда Молли работала на него, она могла припрятать компрометирующие его документы, которые он, конечно же, попытался бы получить обратно, прежде чем отделаться от нее.

Все эти люди составили мой список подозреваемых, и единственная надежда разоблачить убийцу Молли заключалась в сборе полезных сведений о ее прошлом.

С чего же начать розыски? Смерть Маргарет Поувер казалась мне весьма подходящей отправной точкой. Первым делом мне надо было убедиться, действительно ли ее муж встречался в ту пору с Отто Канзасом и Молли. Чтобы выяснить это, мне следовало отправиться в округ Хак, но на этот; раз избегая показываться в Румвилле. Надо обратиться непосредственно к Лому Дексу.

Шериф произвел на меня хорошее впечатление. Может быть, он даст мне нужные сведения...

Я посмотрел на часы,, висящие над стойкой. Они показывали девять часов. Допив свой'стакан, я сделал прощальный жест Падди и направился к машине. Спазмы в желудке напомнили мне, что я совершенно забыл об ужине, Я пошел в соседний ресторан и проглотил там запоздалый обед. Было уже десять часов тридцать минут, когда я переступил порог «Митчелл Билдинга».

Дежуривший Рик остановил меня, когда я проходил мимо.

— Вам два раза звонил Феликс Каваног. Во второй раз он попросил, чтобы вы тотчас же связались с ним, как только вернетесь, как бы поздно ни было.

— Спасибо, Рик. Я сразу же позвоню ему.

Войдя в квартиру, я сразу же подошел к телефону и набрал номер. Феликс явно ожидал около аппарата, так как снял трубку при первом же звонке, и я услышал его голос:

— Слушаю.

— Это Келл. Ты звонил мне, Феликс?

— Тебе уже известно, что случилось с Уатом?

— Да. Я разговаривал с Вирлом Томасом. Он меня просто потряс, когда заявил, что Уата прихватила полиция в тот момент, когда он уже собирался выехать из города. Что такое сделалось с этим идиотом?

— О, он испугался. И, кажется, его страхи имели основания: его ведь бросили в тюрьму и Джим Аллен собирается обвинить его в убийстве.

— И что, у Джима достаточно убедительные доказательства?

— К сожалению, да. Револьвер, из которого были убиты Молли и Отто, действительно принадлежит Джасперу. Это оружие нашли около трупа Отто.

— Ханк Сликер безусловно сообщил Джиму что-то более существенное: никакой суд не поверит, что, совершив убийство, Джаспер оставил револьвер около тела своей жены. Это пахнет сфабрикованными уликами.

— Да, эта деталь действительно несколько смущает Сликера, Но есть еще и другая вещь: Джаспер ездил к озеру Бенсон вчера вечером. Он искал бывшую ферму Голденов, и два человека, у которых он спрашивал дорогу, его опознали. Необъяснимым образом Джаспер каждый раз находится в том месте, где совершается преступление. Джим Аллен считает, что этого вполне достаточно, чтобы осудить его.

— Но какого дьявола Джаспер поехал туда и что он там делал?

— Он утверждает, что твои вопросы относительно детства Молли заставили его задуматься. Она наследовала ферму в той местности и платила за нее налоги, но не эксплуатировала ее. Джаспер задумался, почему в таком случае она сохраняла ее, и додумался до того, что ферма служила местом свиданий с Отто Канзасом. Он предположил, что и сейчас, вероятно, Отто прячется именно там, к тому же он решил, что Отто определенно знает убийцу. Он поехал туда, чтобы лично расспросить Отто. Вот то, что он мне рассказал.

— И ты ему поверил?

— Да. Можешь, конечно, считать меня идиотом, но я не верю, что Джаспер — убийца.

— Я думаю так же, как и ты, но мы можем и ошибиться. Я уверен, что Уат знает значительно больше, чем говорит нам. Несмотря на измены жены, он продолжал нежно любить ее. Может быть, он пытается обелить ее память?

— Вполне возможно. Но в настоящее время игра становится слишком опасной. Надо заставить его понять, что нельзя так бездарно тратить время. Я попытаюсь сделать это. А ты пока постарайся увидеться со свидетелями, которые его узнали. Возможно, ты получишь очень интересные сведения.

— Решено. Дай мне их имена и адреса.

— Один из них зовется Бук Трантам. Он содержит бензоколонку в том месте, где с автострады съезжают на дорогу к озеру. Другого зовут Рикс Барнет. У него ферма на дороге в Румвилл.

— Их легко будет найти. Но почему ты так хочешь, чтобы я опросил их? Ты полагаешь, что они могли ошибиться при опознании Уата и что он не приезжал туда?

— Нет. Уат сам сознался, что ездил туда. Тем не менее у меня есть уверенность, что он хорошо знает, где находится эта ферма Голденов. Если он спрашивал этих людей, то только желая узнать что-то еще, а не направление к ферме. Поумнее расспроси их, а потом сам кинь взгляд на эту ферму. Ведь очень трудно что-нибудь предполагать.

Феликс определенно разжег мое любопытство.

— Что дает тебе основания думать, будто старый барак имеет что-то общее с этим делом? — поинтересовался я.

— Есть одна такая мыслишка. Я полагаю, что наш клиент как раз туда и направлялся, когда лейтенант задержал его. Я попробовал заставить его заговорить об этой ферме, но он крепко держал рот на замке. Вот это-то обстоятельство еще больше подстегнуло мое любопытство.

Постарайся не оказаться в тюрьме. У меня в настоящий момент слишком много дел с У атом, чтобы еще заниматься твоим освобождением.

11

Раннее утро застало меня на дороге к Румвиллу. В шесть часов тридцать минут я остановился перед бензоколонкой на пересечении автострады с дорогой, ведущей к озеру. .

Наполняя мой бак бензином, хозяин пристально разглядывал меня. Я предоставил ему возможность вдоволь насмотреться, потом спросил:

— Это вы Бук Трантам?

— Да, Это действительно я, сэр,— ответил он без всякого энтузиазма.— Но я вас еще никогда не видел в нашем краю. Вы флик из Аркенты?

— Меня зовут Келл Хантер, я частный детектив.

— О, мы ожидали вашего возвращения. Милт Спрадлик сказал мне, что вы, вероятно, приедете повидать меня.

— В самом деле? — спросил я, не скрывая удивления.— А что вам еще сказал Спрадлик?

— Что вы постараетесь меня уговорить, что я ошибся, опознав Уата.

. — Но я совсем не хочу, чтобы вы изменили свои показания. Уат и сам признался, что проезжал здесь. Я бы только хотел, чтобы вы мне рассказали о вашем разговоре.

Трантам немного подумал, потом сказал:

— Этому маленькому типу я залил сорок литров горючего. Пока я наполнял бак, он спросил меня, где находится- старая ферма Голденов. Я указал ему путь. Тогда он спросил, не интересовался ли еще кто-нибудь этой фермой.' Я сказал, что нет, и он, кажется, очень огорчился.

Я попросил его протереть ветровое стекло, потом продолжал:

— И Уат больше ни о чем с вами не говорил?

— Нет, он только хотел, чтобы я указал ему дорогу на ферму, и сказал, не спрашивал ли кто до него о том же. Я ему посоветовал повидать Рикса Барнета — его дом находится как раз на аллее у подножья холма, и оттуда отлично видно, не посещает ли кто эту проклятую ферму, ферму, на которой уже давно никто не живет.

— А Уат случайно не спрашивал вас, где находится жилище Нелсона Р-ума?

— Нет, мистер.

Я поблагодарил его, оплатил горючее и отправился к холму. В боковое зеркало мне было видно, как хозяин бензоколонки устремился к телефону. Я понял, что Спрадлик незамедлительно узнает о моем приезде.

Подъезжая к озеру, я стал разбирать имена на почтовых ящиках вдоль дороги. Около довольно густой аллеи, на которую выходило ранчо с домом из кирпича, я обнаружил ящик Рикса Барнета.

Поставив свой «форд» рядом с каким-то фургончиком, я вылезал из машины, когда ко мне подошел высокий седой человек. Его лицо, сильно обожженное солнцем и все покрытое морщинами, освещала приветливая улыбка.

— Добро пожаловать на ранчо Барнета,— проговорил он, протягивая мне руку.— Вероятно, вы видели мое объявление и приехали сюда за сеном?

— Нет, мистер Барнет. Меня зовут Келл Хантер, и я частный детектив из Аркенты. Вы узнали по фотографии Уата. Это был человек, который спрашивал вас, где находится старая ферма Голденов.

— В этом нет никакого секрета. Когда Милт Спрадлик показал мне фото, я сразу же сказал ему все.

— Вам не трудно будет повторить ваши слова?

— Собственно, нечего и повторять. Этот Уат спросил меня, где находится ферма. По этой аллее, что идет к северу от моего владения, я указал ему дорогу. Сначала я немного недоверчиво отнесся к нему,' но он мне объяснил, что был мужем Молли Голден.

— Он с вами говорил о чем-нибудь еще?

— Он еще хотел знать, не задавал ли мне кто-нибудь до него вопросов относительно фермы и не проезжала ли машина по Этой аллее. Я ответил ему, что нет, и он, похоже, расстроился.

— А вы не знаете, ездил ли он туда?

— Я не думаю, чтобы он ездил по этой аллее. Уже начало смеркаться, и после его отъезда я еще довольно долго стоял, глядя на север. Я не видел его фар. Он, наверное, поехал по другой дороге.

Пока мы разговаривали, на большой скорости подъехал какой-то автомобиль и, резко затормозив, остановился около нас. Из автомобиля вышел мой старый приятель Милт Спрадлик. Бросив на меня скверный взгляд, он спросил у Барнета:

— Этот частный детектив хочет доставить тебе неприятности, Рикс?

Явно удивленный подобным предположением, Барнет ответил:

— Неприятности?.. Нет... Мы говорили об Уате, о типе, который приезжал вчера.

— Этот большой хитрец работает на него. Он пытался убедить тебя согласиться с его мнением?

— Согласиться с его мнением? — снова переспросил крайне удивленный Барнет.— Нет... Но мне же и нечего сказать,', за исключением того, о чем мы разговаривали с Уатом. Это и все.

— Не трудитесь, Спрадлик,— сказал я.— Уат сам признался, что проезжал здесь вчера вечером.

— Он признался, что убил Отиса?

— Нет.' Он утверждает, что даже не приближался к шале. Я ему верю. Но его адвокат и я удивлены тем интересом, который он питает к старой ферме Голденов, и я хотел на нее посмотреть.

— Тогда я буду вас сопровождать. Я не спущу с вас глаз, пока вы шарите на моей территории.

— Ну так вы сами мне и укажете дорогу,— проговорил я с усмешкой.— Мы, конечно, ничего интересного не обнаружим, но, тем не менее, я все же хочу кинуть взгляд на это старое строение.

Спрадлик с подозрением посмотрел на меня, потом решил:

— Я последую за вами в .своей машине. Когда вы доедете до автострады, поверните в сторону Румвилла. В конце владений Рикса Барнета вы увидите железную дорогу, а за ней проселок. Езжайте по нему, но только осторожно, дорога очень плоха. Когда мы достигнем вершины холма, я вам укажу направление.

Я проехал с добрый километр, до конца владений фермера. Дорога стала так плоха, что я мог бы ее не заметить, если бы Спрадлик не просигналил мне и не указал направление. Проселок весь зарос травой, которая закрывала глубокие ямы, и мне стоило большого труда не провалиться в них.

На вершине холма перед моим взором предстали три дороги. Я остановился, ожидая сигнала Спрадлика. Он указал налево, и я устремился по этому пути. В конце небольшой дороги сквозь ветви деревьев проглядывала труба какого-то строения. Это и был семейный дом Голденов, дом, в котором провела детство Молли.

За низким каменным забором, полуразрушенным и почти полностью покрытым растительностью, виднелся полусгнивший сруб старого колодца. Подальше стоял дом квадратной формы. В окнах не было стекол, и ветер снес почти всю черепицу с крыши.

Я остановил «форд» около старой развалины. Спрадлик сделал то же самое и выскочил из машины. Он довольно долго смотрел на эти руины.

— Не много от него осталось,— наконец проговорил мой компаньон.— Что вы рассчитываете здесь найти?

—- Ничего, наверное. Я просто задался вопросом, почему этот дом с некоторых пор так интересовал Уата.

— Может, он узнал, что его жена является его владелицей? Или это был просто повод, чтобы завести разговор с местными людьми. Уат, видимо, хотел узнать, не прячется ли Отис в здешних краях.

— Ну раз уж мы здесь, войдем внутрь,— сказал я.

Я осторожно взобрался на деревянную галерею, окружающую дом. Полусгнившие доски все же выдержали мой вес. Я толкнул дверь и попал в настоящий бедлам.

Спрадлик, шедший следом за мной, свистнул от удивления. Весь паркет был поднят, и под оборванными обоями и обшивкой стен были видны бревна. Кирпичная печь была разобрана, и кирпичи свалены в кучу вместе с другим хламом.

— Мальчишки приходили сюда играть,— сказал помощник шерифа.

Я посмотрел на него, чтобы убедиться, что он это говорит всерьез.

— А мне кажется, здесь что-то искали,— возразил я.

Спрадлик критически окинул комнату.

— Может, вы и правы,— согласился он.— И что же, по-вашему, тут искали?

Без сомнения, какой-то компромат: фотографии, письма. Откуда же мы можем знать, что именно.

— Уат?

— Не знаю. Посмотрим повнимательней.

Другие комнаты были в таком же состоянии. Погром казался совершенно свежим, но невозможно было с точностью утверждать это. Я шарил по углам, но ничего интересного не обнаруживалось. Спрадлик следовал моему примеру, и тоже без успеха. Если даже Молли что-то здесь и спрятала, наш предшественник потрудился на славу, отыскивая это что-то.

Убедившись, что тут ничего не найти, я вышел во двор. Спрадлик вскоре присоединился ко мне, и, закурив по сигарете, мы некоторое время стояли молча.

— Что Молли могла прятать здесь? — спросил мой компаньон через несколько минут.— И зачем ей это было надо?

— Очевидно, Молли действительно обладала тем, чем хотел завладеть убийца и чего он, похоже, не нащел. Если это был компромат, то он определенно не хотел рисковать, оставляя его неизвестно где. Но, может быть, это что-то находилось у Отто, а не у Молли?

— Проклятье! Может быть, мы все ошибаемся? Этот погром больше похож на акт вандализма или на выходку юных хулиганов... Но не забывайте и вашего клиента. Вы очень хорошо сделаете, если по возвращении .в Аркенту зададите ему несколько вопросов.

— Пожалуй, это верно. Но раз уж мы здесь, я считаю необходимым заглянуть и вон в тот сарай.

Внутренность этого помещения не представляла такого беспорядка, как в доме. С помощью Спрадлика я внимательно осмотрел все уголки, но, кроме ржавых пил, веревок и уздечек, мы ничего не нашли.

— А когда эту ферму покинули? — спросил я.

— Мать Молли жила здесь до самой смерти, а это произошло три года назад. С тех пор ферма пустует. Раньше они гнали самогон, нелегально, конечно. У них был отличный сад. Брались и за случайную работу у соседей, но большую часть времени тратили на изготовление алкоголя.

— Она умерла естественной смертью?

— Да. Возраст и определенный образ жизни... с непомерными возлияниями...

Беседуя таким образом, я подошел к лестнице, которая вела на сеновал. Ступени угрожающе трещали у меня под ногами, но мне все же удалось забраться наверх, и открыть чердак. С трудом протиснувшись через узенькую дверь, я оказался в помещении, где сильно пахло навозом и сгнившим сеном.

Основательные дыры в крыше позволяли хорошо все видеть, и я направился в угол, в котором заметил старый стол и комод.

Осторожно продвигаясь по полусгнившим доскам, которые каждую минуту могли обломиться, я наконец достиг цели. И тут у меня под ногами раздался треск. Я невольно отпрыгнул в сторону .и очутился в облаке пыли, едва не провалившись сквозь пол. Целое полчище крыс бросилось от меня врассыпную.

Я колебался, выдвигать ли ящик стола — а вдруг и оттуда выпрыгнут крысы. Но любопытство победило.

Содержимое ящика состояло из старых газет, ржавого ножа и пустой бутылки из-под виски. Я повернулся к комоду. Дубовый комод был, видимо, старинным, так мне показалось, но я плохо разбираюсь в этих вопросах.

Два верхних ящика были пусты, но в третьем лежали старые письма и счета. Я внимательно просмотрел их и не нашел ничего интересного. Пустые флаконы, шпильки, старые пуговицы хранились в следующем ящике. Огорченный, я было стал задвигать его обратно, во он почему-то не хотел вставать на место. Я снова вытащил его, чтобы посмотреть, что же там мешает, но не увидел ничего, что могло объяснить его сопротивление.

Не желая портить мебель, я выдвинул нижний ящик, чтобы убедиться, что затруднение не происходило оттуда. Нижний ящик был пуст. Мне надо было попросту бросить это, но мною вдруг овладело упрямство.

Оставив нижний ящик открытым, я полностью вытащил тот, что не желал задвигаться. И тут на пол выпал кусок картона: Это было паспарту с фотографией, которая представляла огромный интерес. Разглядывая людей слева направо, я узнал Отто Канзаса, Сандру Томас, Молли Уат и Нелсона Рума. Красным было написано: «Четверо неразлучных».

12

Фотография страшно заинтересовала меня. Это определенно было то звено, которое я искал. Доказательство, что Сандра Томас прекрасно знала Молли, Отто и Нелсона Рума в течение долгих лет. Камерон Поувер, безусловно, также очень хорошо знал друзей своей дочери. Мысленно я сразу же включил это открытие в генеральную схему моего расследования.

Треск ступенек неожиданно напомнил мне о существовании Спрадлика.. Найдя, что я слишком долго нахожусь на чердаке, он решил без всякого предупреждения подняться сюда. Я быстро спрятал фотографию под рубашку и бросил паспарту в ящик комода.

Когда помощник шерифа появился на сеновале, я копал кончиком ботинка сено. Подозрительно посмотрев на меня, он спросил:

— Нашли что-нибудь интересное?

— Здесь только старый хлам, и в нем, к сожалению, нет ничего интересующего меня. Если вы хотите ехать обратно, то я готов.

— А ящики комода?

— Я проверил их содержимое.

— Вы что-то слишком долго возились с этим.

Я подождал, пока он спустится, потом осторожно последовал за ним по трескучим ступеням. Когда, мы подошли к своим машинам, я заметил, что выражение, его лица было недоверчивым.

Положив руку на дверцу, он спросил:

— Вы довольны поездкой?

— Да. Моя мысль, как оказалось, ничего не стоила. Но мне все же хотелось бы проверить, еще один пункт, и если вы сможете прояснить его мне, буду очень благодарен. Вам известно, в какие годы Камерон Поувер владел виллой на берегу озера?

— Я тогда еще был мальчишкой. Он проводил там летнее время с женой и дочерью. Старик Рум купил виллу после смерти жены Поувера, и теперь она принадлежит его сыну Нелсону.

У меня было такое ощущение, будто меня дернуло током.

— И вы абсолютно уверены, что это та самая вилла?

— Абсолютно. Старый Рум купил ее за гроши, потому что Поувер хотел поскорее избавиться от нее. Его жена была убита на этой вилле.

— Вы помните подробности этого дела?

— Нет, это как-то сгладилось в моей памяти. Мне тогда было шестнадцать лет, а с тех пор прошло еще восемнадцать. Но я все же отлично помню одну вещь: полиция не нашла убийцу.

— Лом Декс уже был шерифом?

— Нет, тогда был Фред Фарли. Его способ ведения следствия сильно критиковали. У него даже были неприятности по этому поводу. Лом Декс тогда выступил против него и потом сам был избран на этот пост. Но и ему не удалось найти виновного. Люди понемногу перестали интересоваться этим делом, а Лом Декс так и остался шерифом.

— А что стало с Фредом Фарли? Он жив?

Спрадлик посмотрел на меня с еще большим, подозрением.

— А чем это вам светит?

— Я бы хотел поговорить с ним.

— По какому поводу?

— Маргарет Поувер... Возможно, существует связь между ее убийством и убийством Молли Уат и Отто Канзаса.

— Великий Боже, Хантер! Вы еще более сумасшедший, чем молодой пес, в первый раз вышедший на охоту. Прошло уже восемнадцать лет, как эту женщину убили. Вы уверены, что не пытаетесь доставить неприятности Нелсу Руму только по той причине, что его отец купил виллу Поувера?

— Я, конечно, должен вам признаться, что несколько рискую задеть его, но, тем не менее, хочу поговорить с Фредом Фарли о Поувере, но никак не о Нелсе.

Спрадлик задумчиво почесал затылок.

— Фред покинул наши края несколько лет назад-наконец проговорил он.:— Теперь он коротает век у своей дочери, которая овдовела и живет в Аркенте.

— А как ее зовут?

— Фамилия ее мужа была Велден. Имени его я не знаю, но ее зовут Элен.

— Велден — не очень распространенное имя, и я легко найду Фарли-. Спасибо вам за сведения, Спрадлик.

Он подождал, пока я сел за руль, и сказан с ироничной улыбкой:

— Сведения не велики, господин проныра, но вы доставите мне удовольствие, если вашей ноги больше не будет в округе Хак. У меня есть дела поважнее, чем пасти вас.

— После нашей первой встречи я думал, что вы сегодня, сразу же кинете меня в подвал, как только я выйду из машины. Что же вас удержало?

—. Я больше не занимаюсь убийством Отиса, потому что полиция наколола вашего клиента. Я ничего персонально против вас не имею, Хантер, но если вы еще Придете сюда надоедать гражданам Румвилла, я обязательно найду причину вас накрыть, и имейте в виду, что это не простая угроза... это обещание.

Я адресовал ему самую обворожительную из своих улыбок, объехал его машину и отсалютовал ему, после чего двинулся к автостраде.

Выезжая с проселка, я оглянулся и увидел, что он все еще стоит возле своей машины и смотрит мне вслед.

В одиннадцать часов я вернулся к себе в контору. Проходя мимо стола Холли, я взял справочник и пошел в свой кабинет.

Как я и предполагал, Велденов в Аркенте было немного — только трое. Пять минут спустя Фарли согласился принять меня в час дня. Я повесил трубку и вытащил старую фотографию.

«Ах, если бы изображения могли говорить,— подумал я.— Если бы эти четыре пожелтевших лица могли мне рассказать то, что произошло с момента, когда была сделана эта фотография, я, вероятно, понял бы, кто же убийца».

Быстро позавтракав в маленьком ресторанчике у Джимми, находящемся в двух шагах от моего агентства, я направился к жилищу бывшего шерифа Румвилла, на Эдиссон авеню.

Оставив машину у края тротуара, я постучал в дверь деревянного дома, ослепительно сияющего на солнце белой краской. Дверь мне открыла женщина лет пятидесяти, толстоватая и в очках.

Я улыбнулся ей и пояснил:

:— Меня зовут Келл Хантер. Я звонил вашему отцу, и мистер Фарли назначил мне встречу.

— Отец вас ждет, он у себя.

Я проследовал за ней через салон и в конце маленького коридора вошел в довольно просторную комнату. Старый человек смотрел телевизор. Он встал, крепко пожал мне руку и указал на стул..

— Я полагаю, что вы частный детектив. В свое время и я был представителем власти.

— О, я знаю, что . вы были шерифом в округе Хак, мистер Фарли. Это и стало причиной моего посещения. Я хотел бы задать вам пару вопросов относительно происшествия, которое- случилось восемнадцать лет назад.

Взгляд старого человека стал более внимательным.

— Вы, вероятно, намекаете не убийство Маргарет Поувер,— сказал он.— Да, это действительно было восемнадцать лет назад. У меня есть причина не забывать об этом.

Я не мог скрыть удивления.

— Как же вы догадались, что это касается именно того дела?

— Я ведь еще читаю газеты. В газетах была помещена фотография Молли Уат, и я сразу узнал в ней Молли Голден. А Отто Казнас в свое время назывался Отисом Канзаски. Я их всех допрашивал во время следствия. Я тогда спрашивал себя, не йайдется ли догадливый журналист, который когда-нибудь все же придет повидать меня?.. Но детектив — это еще лучше.

Убийство Маргарет Поувер было самым крупным делом за время моей карьеры, и если меня снова не избрали шерифом, то только потому, что я не смог найти убийцу.

— Именно из-за этого дела вас не переизбрали?

— Да. Преступление было совершено за три месяца до выборов. Люди настаивали на розыске и аресте убийцы. Я делал все возможное, чтобы обнаружить его, но не получил поддержки старого Рума. Он вдруг поставил на Лома Декса. Я не мог выиграть: фамилия «Рум» слишком много значила в округе.

— Наверное, на вас давили, чтобы вы уничтожили некоторые свидетельства?

— Нет. Они довольствовались тем, что не помогали мне.

— Вас не затруднило бы рассказать мне всю эту историю?

— А почему вы интересуетесь этим старым преступлением?

— Да все из-за моего клиента, Уата, мужа Молли Голден. Он задержан сейчас полицией и, вероятно, будет обвинен в убийстве жены и Отто Канзаса. У него, конечно, были основания убить их, но я все же думаю, что он невиновен. По моему мнению, нужно искать причину двух убийств в прошлом. Я изучал прошлое людей, замешанных сейчас и много лет назад в этом деле, и неожиданно для себя напал на убийство Маргарет Поувер. Вот почему вы видите меня здесь.

Старик некоторое время молчал. Было видно, что он приводил в порядок мысли.

— Как я вам уже сказал,— наконец начал он,— со . мной в то время мало кто хотел сотрудничать, и только четыре часа спустя после совершения преступления на вилле Поувера меня известили об этом. У меня тогда не было надежного помощника в этом округе, так как в Рум-вилле тогда заправлял некий Нед Дермонд... Это он так «оперативно» известил меня о трагедии. ,

Несмотря на то, что вилла Поувера были вне его юрисдикции, он отправился туда «по вызову горничной», как об этом сообщил мне. И...

— Вы действительно назвали имя Неда Дермоида? — воскликнул я, просто ошалев от неожиданности.

— А вы знакомы с этим дерьмом?

— Еще бы! Ведь в этой истории он фигурирует довольно активно. Он даже, если так можно выразиться, погружен в нее по уши! Это муниципальный советник третьего округа Аркенты, но я не знал, что он служил в Румвилле.

— Безусловно, речь идет об одном и том же человеке,— согласился старик,— В деле Поувера это он все испортил. Вместо того чтобы сразу поставить в известность меня, когда ему позвонила горничная, он сообщил Поуверу, который тогда находился в Аркенте или, по крайней мере, утверждал это. К моему приходу на виллу они оба уже давно были на месте преступления. И, наоборот, Сандра Поувер, первая обнаружившая труп матери, отсутствовала, отправленная ими в клинику.

Я хотел повидать ее, но врачи говорили о нервном шоке и запретили мне общаться с ней. Так что оставалась лишь одна горничная — старая женщина, у которой от страха помутилось в голове. Ее звали Минни Холт.

Она утверждала, что спала, когда было совершено преступление, и не слышала звука выстрела. Это Сандра разбудила ее, с криком ворвавшись в ее комнату: Бедняге понадобилось много времени, чтобы успокоить девочку... Когда горничная наконец поняла, что случилось, она побежала в комнату хозяйки, и, найдя ее мертвой, хотела вызвать полицию. Но от волнения почему-то позвонила Дермоиду и все сообщила' ему, а не мне.

— Вы считаете, что она говорила правду?

— Из всех опрошенных мною лиц она была единственная, кому я поверил. Это была религиозная и разумная женщина, правда,. немного глуховатая, но бескорыстная.

— Она еще жива?

— После похорон жены Поувер назначил ей небольшую пенсию. Она умерла два года спустя.

— Как же объяснил вам Дермонд свое такое странное поведение относительно столь позднего извещения вас?

— Телефонный звонок Минни Холт вытащил его из постели в два часа ночи. Он даже сперва подумал о шутке, потому что подобные звонки раздавались у него уже в течение недели. В связи с тем, что он обещал Поуверу наблюдать за виллой в его отсутствие, он позвонил последнему, чтобы посоветоваться, что делать. Поувер ответил, что немедленно приедет, и попросил Дермоида сразу же отправиться к Сандре и там дожидаться его. Так как он все еще не верил всерьез в эту историю (это по словам Дермоида), он «из дружбы» послушался Поувера и поехал к нему на виллу. Там он застал девочку и горничную в истерике и вынужден был заняться ими, не думая об остальном. Часом позже появился Поувер, в компании с человеком по имени Винс Катс. Им всем пришлось уделить внимание Сандре. По настоянию врача они отправили ее в санитарной карете в клинику. И только после этого вспомнили, что это дело было по моему ведомству, и позвонили мне. Уже встало солнце и я был одет, когда меня застал их телефонный звонок.

— И вы тогда полностью поверили Дермоиду?

— Нет, хотя все его показания подтвердил Поувер. Потом я выяснил, что Винс Катс был подозрительной личностью.

Я сразу же позвонил коронеру и направился на виллу Поувера. Я спросил Поувера, Дермоида и горничную об обстоятельствах дела, но девочка к тому времени уже уехала с Катсом.

Маргарет Поувер была убита пулей из револьвера, но на вилле я не обнаружил орудия преступления. Когда коронер исследовал пулю, я узнал, что это был калибр тридцать восемь. Поувер посоветовал мне опросить местных бомжей, но это ничего не дало. Дермонд делал мне предложения и давал советы один глупее другого. Кончилось тем, что я рассердился и попросил его не вмешиваться в расследование.

— Когда же вы увидели Сандру?

—- Мне пришлось ждать два дня, и даже тогда я вынужден был припугнуть врача трибуналом, чтобы он допустил меня к ней.

— А кто был этот врач?

— Один чудак по имени Эмиль Хаппер. Он руководил клиникой на десять палат, расположенной на севере Аркенты.. Я тщательно проверил его полномочия. Он действительно обладал дипломом врача, но больных у него было очень немного.

— Вы думали, что его клиника могла служить крышей для каких-то других дел?

— Не знаю. Это был скорее дом отдыха, чем клиника, и я был уверен, что Поувер держит этого врача в кулаке.

— А этот врач еще жив?

— Этого я не знаю.

— Хорошо, оставим его пока в покое. Что же вы узнали, допрашивая Сандру?

— Бедная девочка была в ужасном состоянии. Вероятно, Хаппер ввел ей наркотики, и мне с большим трудом удалось заставить ее говорить. В конце концов я узнал следующее: она провела вечер в казино около озера с мальчиками ее возраста. Около полуночи один из них, Отис Канзаски, пошел проводить ее домой. Они, вероятно, долго шатались по дорогам, потому что была половина второго, когда Сандра вернулась домой. Она увидела свет в комнате матери и подумала, что та ожидает ее возвращения. Девочка захотела пожелать матери спокойной ночи и постучала в ее дверь. Не получив ответа, она вошла в комнату. Ее мать была мертва. При виде этого девочка потеряла голову и не помнила, что было дальше.

— А вы расспросили тогда Отиса Канзаски?

— Еще бы! Он сказал мне то же самое, что и она, за исключением точного времени, когда они дошли до виллы; Если верить ему, он в дом не входил и вернулся через лес в Румвилл.

Я неожиданно вспомнил о фотографии..

— И вы также расспрашивали Нелсона Рума и Молли Голден?

Мои слова, казалось, удивили Фарли.

— .К чему этот вопрос?

Я вытащил из кармана фотографию и протянул ему, не говоря ни слова.

Бывший шериф долго ее рассматривал, потом вернул мне.

— Отис Канзаски, Сандра Поувер, Молли Голден и Нелсон Рум,-— пробормотал он.—1 Теперь я понимаю смысл ваших вопросов. Где Же вы обнаружили эту фотографию?

На сеновале старого Голдена. Я не могу сказать, лежала ли она там несколько лет или ее специально подложили туда только что. Вы видели что-нибудь подобное?

— Да. В комнате Маргарет Поувер, между страницами какой-то книжки... Разумеется, я расспрашивал тогда Нелсона Рума и Молли Г олден. И это стало одной из причин перемены отношения ко мне со стороны Ната Рума. Он не хотел допустить, чтобы его сын оказался замешанным в такую историю.

— Что было с фотографией?

— Поувер потребовал вернуть ее: она принадлежала его дочери.

— Что вам рассказали' Нелсон Рум и Молли Г олден?

— В тот вечер они тоже были в казино и подтвердили, что вечер закончился около полуночи и что Отис Канзаски и Сандра направились к вилле. Нелсон вернулся домой в машине своего отца и уверял меня, что довез Молли до ее дома.

— Сколько лет было тогда этим «детям»?

— Отису было восемнадцать, Сандре — шестнадцать, а Нелсону и Молли — по семнадцать. Их никогда не видели одного без другого; а Сандра и Отис, судя по тому, что о них говорили, были особенно дружны. Она следовала за ним повсюду, как собачка, и он, кажется, не скрывал намерения жениться на ней.

— Это было задолго до того, как Молли и Нелсон поженились в соседнем штате?

— Всего за несколько месяцев. Но ведь Нат Рум аннулировал этот брак, а Камерон Поувер положил конец идиллии между Сандрой и Отисом, оставив свою дочь на полгода в' клинике доктора Хаппера, а затем отправив ее в закрытый пансион.

Этот Фред Фарли был настоящим архивом интересных сообщений.

— Что вы узнали еще?

— Я забыл вам сказать, что из комнаты Маргарет Поувер исчезли несколько драгоценностей и небольшая сумма денег.

— Следовательно, убийство рассматривалось как совершенное с целью обыкновенного грабежа?

— Да, было сделано именно такое заключение.

— И вы с самого начала сомневались в этом?

— Конечно. Вилла ведь была просто набита вещами огромной ценности, а грабитель прихватил сравнительно недорогие вещи из комнаты Маргарет Поувер.

Я встал и протянул ему руку.

— Вы очень помогли мне, мистер Фарли. Вы сообщили много интересных сведений, которые помогут мне. Не могу ли я тоже что-нибудь сделать для вас?

— Если ваше расследование поможет осветить тайну смерти Маргарет Поувер, держите меня в курсе дела. Это все, о чем я прошу.

— Я вам это обещаю. Да, вот еще одна вещь. Только это должно остаться между нами... Вы, так долго работая над этим делом, вы, безусловно, создали для себя образ убийцы?

— О, это несомненно кто-то из ее окружения. Кто-то, кто прекрасно знал местность... Только, конечно, никакой не бродяга. Горничная ничего не слышала, ценности не пропали... Нет... Маргарет Поувер была убита совершенно хладнокровно,.и, совершив преступление, убийца хотел заставить всех поверить, что оно было совершено с целью ограбления.

— Возможно. Итак, кто же, по вашему мнению, мог спустить курок?

— Под подозрение попадают несколько возможных убийц. Те, кто ближе всего были к Маргарет: четверо молодых людей — ее дочь Сандра, Молли, Отис и Нелсон; Нед Дермонд приходил и уходил — чувствовал себя, как дома; Нат Рум и Винс Катс — большие друзья хозяина дома; горничная, конечно.

— А кому вы все же отдаете предпочтение?

Фред Фарли прямо посмотрел на меня.

— Если бы мне' нужно было выбирать, я выбрал бы самого могущественного из этой банды. Я думаю, это Камерон Поувер убил свою жену. Нед Дермонд и Винс Кате лишь покрывали его.

После посещения Фарли у меня было достаточно причин для размышлений. Как и бывший шериф, я был уверен, что Маргарет Поувер убил кто-то из ее близких' а не какой-нибудь бродяга. Не могло быть простым совпадением и то, что двое близко знавших ее людей были убиты один за другим. Список Фреда Фарли полностью совпадал с тем, что составил я сам после двух убийств.

Загибая пальцы, я снова повторил их имена: Камерон Поувер, Нед Дермонд, Винс Кате, Сандра Томас, Нелсон Рум. Только Вирл Томас никак не мог быть замешан в первом убийстве. Но и его я не вычеркивал из своего списка, потому что это был муж Сандры. Такая же побудительная причина могла быть и у моего клиента, мужа Молли Голден.

Направляясь к «Топер Билдингу», я продолжал размышлять.

Нед Дермонд служил в Румвилле. Я был крайне удивлен, узнав об этом, но зато теперь мне стали более понятны его политические выступления и продвижение на поприще городской политики. В благодарность за услуги Поувер постоянно поддерживал его кандидатуру в третьем округе Аркенты.

Что же касается участия в этой истории Винса Катса, оно меня совершенно не удивляло. Уже давно, как мне было известно, Поувер и он орудовали вместе.

Вырисовывалась вполне определенная картина,. но мне не хватало доказательств. Может быть, доктор Хап-пер расскажет мне что-нибудь интересное? Я отметил, что нужно разыскать его адрес. К тому же наступило время встретиться и с Винсом Катсом. Решительная минута приближалась.

Я приехал к «Топер Билдингу» в пять часов пятнадцать минут. Холли уже ушла. Бросив взгляд на листок с записями, я понял, что нет необходимости кому-нибудь срочно звонить. Но нужно связаться с Феликсом Каваногом, чтобы рассказать ему о последних новостях. Подумав немного, я решил не звонить ему. Не стоило подавать излишних надежд, пока не получены более солидные сведения, подкрепляющие мою теорию.

Сев за стол и открыв телефонный справочник, я пробежал взглядом колонку с фамилиями «Хаппер». Доктор Хаппер там не фигурировал. Может быть, он из осторожности не афишировал своего телефона или просто не был абонирован. Я перелистал несколько пожелтевшие листки, но без успеха. Никакой клиники, никакого дома отдыха, имевшего директора по имени Эмиль Хаппер, там не было.

Отложив городской справочник, я взял окружной. Когда я его раскрыл, легкий шум заставил меня поднять взгляд. Моему взору представились дула двух револьверов, направленных на меня, а позади них я увидел две уже знакомые мне фигуры. Мне почему-то вспомнился финал одного матча. Моими посетителями были Джонни со шрамом и Кен-Коротышка. На их лицах сияли улыбки, но это, конечно, был не светский визит. Наличие револьверов явно говорило о другом.

13

В течение нескольких долгих секунд я смотрел на двух бандитов недоверчивым взглядом: я был потрясен и, без сомнения, подавлен.

— Я что-то не слышал, как вы стучали в дверь,— заметил я наконец строгим тоном.

Джонни пояснил:

— Мы не хотели, чтобы ты рассердился, увидев нас. Винс хочет тебя видеть, желательно в добром здравии.

— Винс? Винс Катс?

— А ты разве знаешь другого?

— У вашего Винса есть ноги, и он знает, где находится моя контора.

— Я здесь для того, чтобы отдавать распоряжения, а совсем не для того, чтобы выслушивать идиота,— прошипел Джонни.

— Но ему же достаточно было снять трубку и позвать меня.

— У меня нет времени на споры. Винс хочет видеть тебя немедленно.— Джонни повернулся к своему товарищу и приказал:

— Сними-ка с него петарду, а то он может наделать глупостей, а я не собираюсь его прикончить сейчас.

Бывший жокей скользнул за мою спину.

— Руки за голову! — приказал он. -

Я никак не мог одобрить методы, к которым прибег Винс Кате, но решил пока не усугублять дела и заложил руки за голову. Кен вытащил мой револьвер из кобуры под мышкой.

— Мы захватим его артиллерию? — спросил Кен.

— Нет, оставим пушку здесь. Мы просто освободим его от нее. Открой ящик стола и сунь ее туда.

Бывший жокей послушался. Момент был очень подходящим, чтобы прыгнуть на него, но я сдержался.

— Похоже, ты не так уж глуп, цыпленок,— заметил человек со шрамом, насмешливо улыбаясь.— Ну а теперь двигай свою тушку.

Я опустил руки и направился к двери в сопровождении Кена. Джонни прошел вперед, w наша маленькая процессия двинулась по лестнице.

Когда мы спустились вниз, револьверы исчезли в карманах бандитов. Какой-нибудь человек, видя нас выходящими из здания, принял бы эту небольшую компанию за бизнесменов, которые отправлялись домой после рабочего дня.

Как только наши ноги коснулись тротуара, темный «бьюик» покинул стоянку и остановился около нас. Шофером был Жаба — Фишер, который чуть не задушил меня при нашей первой встрече.

Бывший жокей первым проскользнул в машину. Джонни толкнул меня к своему коллеге, потом сел рядом со мной и захлопнул дверцу. Я был зажат, как сосиска между двумя кусками хлеба.

«Бьюик» отъехал от тротуара, обогнул дом и направился на север.

Жаба сохранял допустимую скорость, когда ехал по городу, но как только мы оказались на автостраде, дал полный газ. Миновав парк, он свернул на грунтовую дорогу и вскоре припарковался на обширной стоянке для машин, принадлежащей ночному клубу Винса Катса. Для посетителей было слишком рано, и там стояло лишь несколько машин.

Все шло, как в хорошо отрепетированном спектакле. Джонни выскочил из «бьюика», я последовал за ним, а бывший жокей нес охрану сзади. Жаба тоже вышел из машины и приблизился ко мне слева. Его жирное лицо сияло насмешкой.

Вид этого психопата чуть не вывел меня из равновесия. Я вспомнил его жирные пальцы, которые тогда впились в мое горло й надолго оставили след на коже. Я понимал Джонни и Кена — это были жестокие люди, и они продавали свою силу. Но Жаба убивал потому, что это доставляло ему удовольствие.

Подойдя к двери, наша группа немного рассредоточилась, и настал момент оплатить мой счет этому жирному мешку. Левой рукой я поймал его запястье и заставил повернуться ко мне, а правой с силой врезал в его живот.

Улыбка мгновенно исчезла с его физиономии, и весь воздух из легких вырвался через рот со свистом реактивного самолета.

Мой кулак проделал путь в тридцать сантиметров, но злость, вложенная в удар, намного увеличила его силу.

Я поработал не зря: Фишер сложился пополам. Тогда я выдал ему апперкот в подбородок и. вдобавок ребром ладони врезал сверху по шее. Прежде чем он успел опомниться, я ударил его еще и по затылку — он свалился, как дохлая туша. Один раз он еще вздрогнул, но потом перестал шевелиться.

Джонни и Кен ругались как одержимые. Прижав дуло, револьвера к моим лопаткам, Джонни сказал:

— Ты ищешь неприятностей, придурок? Зачем ты ударил Жабу?

— Его вид выводит меня из себя. Этого типа нужно просто запереть в сумасшедший дом. Я был должен ему за то, что он тогда пытался задушить меня. И вам обоим я тоже должен...

— Спасибо за информацию. Но если ты вздумаешь поднять на меня руку, я пошлю тебе сливу сорок пятого калибра прямо в рожу. Понял? А теперь пошли. Я тороплюсь привести тебя к патрону.— Толкая меня по направлению к двери, он крикнул через плечо Кену:

— Займись Жабой, Кен. Но только не позволяй ему пройти в кабинет Винса.

Ночной клуб был почти пуст. Девица в гардеробной старалась не подать вида, что видит револьвер в руке у человека со шрамом. Он заставил меня сделать большой круг, чтобы миновать бар, в котором находилось несколько посетителей. Мы обошли их и направились в глубь помещения.

У двери, на которой висела табличка «Посторонним вход воспрещен», бандит приказал:

— Открой, мерзавец, я иду за тобой по коридору до конца.

Я повернул ручку двери и прошел между двумя рядами дверей. В конце коридора я остановился.

— Стучи.

Я постучал в дверь.

— Кто там? — проворчал недовольный голос.

— Джонни, патрон. Я привел вам Келла Хантера, как вы приказали.

Дверь отворилась, и я очутился перед Винсом Катсом. Я знал его в лицо, время от времени встречался с ним, когда еще служил в Уголовной бригаде, но никогда не видел так близко.

Маленькая круглая голова, покрытая чем-то, напоминающим солому, сидевшая на бычьей шее, и диспропорция между его короткими ногами и массивным торсом вызывали ассоциацию с грузовиками, переполненными доверху. С тридцатисантиметровой сигаретой в зубах и стаканом виски в руке, он проговорил:

— Входите, Хантер.

Это был скорее приказ, чем приглашение.

— Я вам еще нужен, патрон? — спросил Джонни.

— Вы его обыскали?

— Да. Мы оставили пушку там.

— Отлично. Но осторожнее в коридоре, чтобы вас никто не заметил.

Винс жестом пригласил меня в кабинет. Я сделал шага три по комнате и остановился с округлившимися глазами. Хозяин кабинета был не один. Камерон Поувер сидел за большим письменным столом и, немного дальше,— Нед Дермонд, верхом на стуле.

— Встреча на высшем уровне,— бросил я, стараясь скрыть удивление.— Раз меня пригласили сюда, значит я обладаю чем-то таким, в чем вы сильно нуждаетесь. И какая честь!..

— Садитесь! — приказал Поувер.— Настало время для новой беседы.

Я пододвинул стул, сел и закурил сигарету. Винс уселся рядом с миллиардером, .позади большого стола. Я ждал, понимая, что влип по самые уши,' но полный любопытства.

Несколько минут трое мужчин рассматривали меня, не говоря ни слова. Видимо, пытались меня запугать. Я выдал им самую спокойную улыбку и ждал.

Наконец Поувер решил действовать.

— Вы опять совали свой нос в мои дела, Хантер. Мне передали, что вы рыщете по всему Румвиллу и задаете вопросы о моей семье. Зачем вы это делаете?

— Ваше прошлое так интересно, Поувер! Впрочем, как и биография Дермоида. Вот Винс — другое дело: с ним всегда знаешь, как вести себя. Он есть то, чем был всегда, то есть проходимцем, и он не скрывает этого.

Винс хотел подняться, но Поувер, положив ему на плечо руку, заставил сидеть.

— Довольно оскорблений, Хантер. Зачем вы шарите там?

— Спрадлик вас разве не известил?

—- Кто, к дьяволу, этот Спрадлик?

— Помощник шерифа,— шепнул услужливо Дермоид.

— А, да... Человек Ната Рума. Нат — законодатель Румвилла, Хантер. Он знает обо всем, что там делается, и рассказал мне обо всех ваших передвижениях.

— Тогда он должен был вам сказать и о причине моего путешествия туда. На случай, если он этого не сделал, я вам сообщу сам: я ищу убийцу Молли Уат по просьбе ее мужа. Мое расследование показало, что Канзас — уроженец города Румвилл, и я сразу же поехал туда... Я узнал также, что Нелсон Рум короткое время был мужем Молли и что он часто виделся с ней до самой ее смерти. Когда выяснилось, что Молли тоже родилась и выросла в этом проклятом городишке, это превысило уровень допустимости совпадений, и мне пришла в голову мысль, что Молли и Отто были убиты из-за какого-то случая, который когда-то произошел в Румвилле.

Выражение лица Винса стало угрожающим, и Дермоид явно забеспокоился. Но зато Поувер задал мне свой, следующий вопрос с полной невозмутимостью:

— И какое же, по-вашему, старое событие послужило поводом запоздалой смерти Молли и Отто?

— Вы гораздо лучше меня можете ответить на свой вопрос, Поувер. Это произошло восемнадцать лет назад и впрямую связано с убийством вашей жены. Убийством, которое так и осталось не раскрытым, потому что Винс, Дермонд и вы, Поувер, сделали для этого все. Может быть, кто-то из вас троих и убил Молли и Отто? Не посвятите ли вы меня в эту тайну?

— Все, чего заслуживает этот сукин сын,— это цементный гроб! — вдруг выпалил Кате.— Хотите^чтобы мои парни занялись им, Камерон?

— А разве ты не видишь, что он блефует? — ответил ему Поувер.— Он просто узнал, что мне когда-то принадлежало шале и что Маргарет была убита там. Он ничего не знает о смерти моей жены. Это так, Хантер?

— Я, конечно, не знаю, кто ее убил, но довольно ясно представляю себе, что там могло произойти. Дермонд в то время служил в Румвилле. Служил под началом Ната Рума. Я знаю, что обнаружила труп ваша дочь... Мне также известно, что горничная сначала известила не шерифа округа, а Дермоида и что последний известил вас. В сопровождении Винса Катса вы устремились к озеру, чтобы принять все необходимые меры. Прежде чем произвести следствие, вы отправили вашу дочь в клинику, и вы же устроили так, что с ней нельзя было побеседовать.

Орудие преступления никогда не было обнаружено, и с помощью Рума вы устроили так, чтобы шериф не смог довести это дело до конца.

— Гениальный детектив! — сыронизировал Поувер.— Но как же убийства Молли и Отто могут быть связаны со всем этим?

— Восемнадцать лет назад ваша дочь была без ума от Отто. Она в тот вечер привела его к себе, и он понял, как все произошло. Позднее он рассказал об этом Молли, и они оба шантажировали вас, как и Дермоида... А может быть, и Нелсона Рума... и даже Винса.

— Я не из тех, кого можно шантажировать! — возразил Винс.

— Ну, они, может, только попытались... и вот они оба — жертвы.

— Боже мой, Хантер!..

Поувер жестом успокоил Винса.

— Вполне впечатляющая история,— сказал ой.— Хантеру следовало бы писать сценарии для кинематографа или телевидения. Самое любопытное, что у него нет ни малейших доказательств, чтобы обосновать свои подозрения. Лейтенант Сликер лопнет от смеха, когда узнает об этой истории.

— А вы сами-то уверены в этом? Ведь некоторые факты можно очень легко доказать. Надо порасспросить хорошенько людей, и они припомнят довольно интересные вещи.

Реакция Поувера была совсем не такой, какую я ожидал.

— Мне, конечно, будет не совсем приятно, если вы вытащите эту сомнительную историю из моего прошлого на свет Божий, но никто из нас не убивал мою жену, а также ни Молли Уат, ни Отто Канзаса. Нет ли каких-нибудь других подозрений в вашем списке?

— Ну... есть еще Нелсон и ваш зять. Хотя Вирл Томас, как я полагаю, не был знаком с вашей женой, он прекрасно мог убить Молли и Отто. И нельзя также забывать про вашу дочь Сандру.

Наконец я напал на слабое место Поувера. Задетый за живое, он воскликнул:

— Боже мой, Хантер, да вы сошли с ума!

— Не настолько, насколько вы думаете,— возразил я.— Это ведь не для угощения мороженым ваши люди привели меня сюда под дулом револьвера. Раз я настолько привлекаю ваше внимание, значит я недалек от истины.

Поувер с большим трудом овладел собой.

— Я вас пригласил, чтобы сделать вам последнее предложение. Я хочу, чтобы вы перестали вмешиваться в наши семейные дела и дела моих друзей. Вы работаете, чтобы оправдать Уата... очень хорошо... Я не считаю его достаточно сильным, чтобы убить Молли или ее дружка, и так же, как и вы, я уверен в его невиновности. Если вы оставите мою дочь и моих друзей в покое, я готов преподнести вам виновного на подносе.

— На что вы готовы?! — вскричал я.

— Я помогу вам доказать невиновность Уата, если вы, со своей стороны, будете выполнять правила игры.

-— Но как вы можете это сделать?

— Я знаю, кто убийца.

— Почему же вы не сообщили об этом лейтенанту Сликеру?

— Мы не любим иметь дело с фликами. Я сообщу вам имя убийцы, причину преступления и предоставлю возможность задержать его. Согласны?

Что имя убийцы было известно всем трем мужчинам, я нисколько не сомневался. Я был почти убежден, что и сам знаю его, но у меня также было предчувствие, что Поувер и компания хотят направить меня по ложному следу. Меня сильно заинтересовало, какому же невиновному человеку они попытаются пришить убийство.

— Я вас слушаю,— сказал я.— Если ваша версия покажется мне правдоподобной и если после того, как я ее проверю, она окажется правильной, я уведомлю 'полицию. Но я вас предупреждаю, что я работаю на Уата. Он хочет знать, кто на самом деле убил его жену, а я хочу доставить ему это удовольствие.

— Согласен,— кивнул Поувер.— Винс, расскажи ему, что ты знаешь относительно Молли и Отто.

Винс выпустил клуб сигаретного дыма и добрую минуту смотрел на меня, прежде чем начать говорить.

— Бесполезно крутиться вокруг да около, цыпленок. Тебе, конечно, небезызвестно, что я был самым крупным букмекером в этом штате?

Я утвердительно кивнул.

Он продолжал:

— Приехав из Румвилла, Молли сразу же пришла ко мне по рекомендации Ната Рума. Я взял ее в свою контору. Позднее я взял к себе и Отто Канзаса, чтобы он работал для меня на бегах. Они оставались у меня на службе до того момента, когда флики вынудили меня переменить работу.

— А как они относились друг к другу? — спросил я.

— Я не занимался их частной жизнью, но тем не менее у меня было чувство, что они жили где-то вместе, не будучи любовниками. Отто любил девушек доступных и примитивных, что же касается Молли, то ее всегда встречали в компании одного врача по имени Эмиль Хаппер.

Я ощущал устремленные на меня взгляды трех мужчин и постарался скрыть удивление. После убийства жены это в его клинику Поувер отправил свою дочь. Хотели они убедиться в том, что мне это -было известно, или пытались навести на ложный след?

— А что случилось с Хаппером? — спросил я.

— Я потерял его из виду с тех пор, как перестал заключать пари. Он был лишь одним из моих клиентов, и, насколько мне известно, он никогда не посещает мой ночной клуб. Тогда же исчезли из поля моего зрения Отто и Молли... Но Нед, безусловно, сможет кое-что добавить...

Казалось, Дермонд только и ждал, чтобы заговорить, будто выучил наизусть все, что собирался сказать. Он сразу же начал:

— После того как Молли ушла от Винса, она работала в клинике доктора Хоппера. Она перестала жить вместе с Отто, чтобы поселиться в пансионе при клинике. Отто выбрал из числа своих знакомых пару девушек и заставил их работать на себя.

— Но мне говорили, что некоторое время Молли жила с вами,— сказал я.— Вас считали любовниками.

— Молли действительно жила у меня, но не в том качестве, как вы думаете. Мои маленькие подружки всегда бывают высшего класса. Просто когда она работала у Винса, они снова встретились с Нелсоном Румом. Тот женился на девушке, которую выбрал ему отец, но его всегда влекло к Молли. Всю жизнь он стремился к ней. Как старого друга он попросил меня устроить так, чтобы он иногда мог встречаться с Молли. Для этого надо было дать ей работу и найти такое жилище, в котором он мог бы навещать ее, оставаясь никем не замеченным.

Мой дом был достаточно велик, и дать ей две комнаты для меня не составляло труда. Я отвел ей небольшое помещение и дал работу в баре, где она получала хорошие чаевые. Неле приезжал в город два раза в неделю по своим делам и проводил некоторое время с Молли в моем доме. Старый Нат сразу же узнал об .этом, но только смеялся. Он не видел ничего предосудительного в скандальном поведении сына, раз тот все вечера благоразумно проводил в домашнем кругу. Вот вам и вся правда, Хантер.

Самое забавное было то, что я сразу поверил Винсу Катсу. Да, вероятно, так все и происходило... за исключением маленькой детали, о которой ни тот, ни другой не сказали. Нед, как, впрочем, и Винс, не пришел бы кому-то на помощь из чистого альтруизма... Если они помогали Молли, то, определенно, либо под угрозой шантажа, либо по приказанию Поувера.

Пока я размышлял, Винс Кате встал и вышел из комнаты. Через несколько минут он вернулся и сделал Поуверу знак головой. Где он мог побывать в это короткое время своего отсутствия и касалось ли это меня? Необходимо было ответить на эти вопросы, и я позволил себе спросить:

— А как Хаппер принял измену Молли?

— Я не знаю, что такого особенного было в этой женщине,— продолжал Дермоид,— но если мужчина начинал с ней спать, он сразу же терял голову. Ее уход превратил Эмиля в дикого зверя, и он стал грозить убить и Молли и ее покровителя. Потому-то я и распустил слух, что она моя любовница,— чтобы укрыть Молли и Нелса.

— А Отто Канзас продолжал встречаться с ней в то время?

— Конечно. Когда она не была с Нелсом, с ней' был Отто.

— Какого рода отношения были между ними?

— Это, конечно, смешно, но я не думаю, что они были близки. Отто жил за счет женщин, но, кажется, не слишком-то любил их. Молли и он вели себя скорее как брат и сестра, и их постоянно видели о чем-то шепчущимися.

До того места история Дермоида казалась правдоподобной. По мое недоверие не пропало, и я каждую минуту ожидал, что ловушка вот-вот захлопнется за мной... Или... точнее, Поувер выкинет свою козырную карту. Но несмотря на это мне было очень любопытно слушать дальше.

— Если Молли и Нелс Рум так страстно любили друг друга, почему же Молли вышла замуж за Уата? — спросил я.

— Молли хотела, чтобы Неле против воли отца развелся и женился на ней. Она часто изводила его этим. Но Неле должен был получить крупное наследство, когда старый Нат окочурится, и совсем не собирался вызывать' гнев отца. И когда Молли поставила перед ним вопрос ребром, он предпочел бросить ее и скрыться. Тогда она уехала от меня, сняла номер в отеле «Блантон» и стала работать в «Клубе кадров». Там она встретила Уата и несколько месяцев спустя вышла за него замуж. Все, кто знал ее, были удивлены, а уж я-то особенно.

—- Когда она снова стала встречаться с Румом?

—- В течение первых пяти-шести месяцев после замужества ее нигде не было видно, но потом она снова стала появляться в барах в компании с Отто Канзасом. Я ничего не знаю о том, как она снова увиделась с Нелсоном. Предполагаю, что это Отто помог им и снова снял номер в отеле «Блантон».

Все эти подробности позволяли мне лучше проследить жизнь Молли после ее отъезда из Румвилла, но я по-прежнему оставался в неведении относительно подробностей драмы, которая предшествовала этому восемнадцать лет назад.

— Трогательная история,— заметил я.— Но вы обещали мне сообщить имя убийцы. Я вас слушаю.

Слово было за Поувером. Дермоид и Винс с заметным волнением ожидали, когда он раскроет рот, но Поувер невозмутимо распечатывал очень большую сигару.

Он губами округлил каждый ее конец, сорвал зубами вторую оболочку, сунул сигару в рот и стал прикуривать.

Удовлетворенный проделанной операцией, Поувер прямо взглянул на меня и спросил:

— Вы поверили тому, что было сказано до сих пор?

— Абсолютно.

— Тогда вам нетрудно будет поверить и в остальное. Это Эмиль Хаппер убил Молли и Отто.

Я вернул Поуверу его взгляд, не скрывая недоверия к его словам.

— Эмиль Хаппер? — повторил я с сомнением.— Врач, который заведовал той клиникой, куда вы отправляли свою дочь? Тот, у которого работала Молли?

— Он самый. Дермоид уже рассказал вам о его страшной ревности, когда Молли бросила его. Но он не сказал вам, что эта клиника служила прикрытием многих хорошо оплачиваемых дел. Хаппер занимался торговлей наркотиками в Аркенте. Молли узнала об этом, когда работала у него, и с помощью Отто с тех пор шантажировала его.

— Откуда вы это знаете?

— Очень немногое из того, что происходит в этом городе, ускользает от моего внимания.

Он сделал небольшую паузу, а потом с видом человека, который принял определенное решение, продолжил:

— Я буду с вами откровенен, Хантер. Только Нед и Винс в курсе того, что я вам сейчас доверю. Я знаю, как следует относиться к Хапперу с той поры, как моя дочь побывала в его клинике. Она была потрясена смертью матери, и я поместил ее туда, чтобы ее подлечили. В качестве успокоительного он давал ей морфий, но преувеличил дозу и сделал из нее наркоманку. Я не знаю, что удержало меня тогда от убийства этого мерзавца... я слишком беспокоился о дочери и отправил ее провести курс лечения в Кентукки.

— Позволив Хапперу продолжать его торговлю?

— Я не ходил к фликам, если это то, что .вы имеете в виду. Но я устроил ему праздник на собственный манер:

—. Я задаюсь вопросом, признает ли полиция виновным Хаппера? Ваш Хаппер знал Молли и Отто... ладно. Он был влюблен в Молли... это тоже понятно. Если она шантажировала его, он имел двойной мотив для убийства. Но как же тогда могло случиться, что полиция не включила его в круг подозреваемых? Разве только потому, что его не видели в «Блантоне» в день смерти Молли? Или потому, что не знали о существовании виллы, на которой был убит Отто?

— Если вы не обратили особого внимания на Хаппера в вашем расследовании, это просто потому, что вы не знали о предшествовавших событиях. В течение года Хаппер жил в отеле «Блантон». И он также является владельцем небольшого поместья, расположенного очень близко от озера Бенсон, совсем в двух шагах от шале Рума. Вы детектив, и вам будет нетрудно обнаружить связь между обеими смертями.

— И с вашей стороны нет никаких возражений, если я расскажу обо всем полиции?

-— Разумеется, нет. Я рассказал вам все для того, чтобы вы могли обелить Уата.

— Хорошо. Я проверю все, о чем вы мне сообщили.

— Можете не стесняться. Но только не пытайтесь больше совать нос в мои дела. Это мое последнее предупреждение.

— Мне необходимо повидать Хаппера. Где я могу его найти?

Поувер повернулся к Дермоиду и спросил:

— Где он в настоящий момент?

— Отель «Блантон», номер 318.

Когда я встал, Винс Кате бросил мне:

— Салют, проныра. Хочешь, чтобы мои парни отвезли тебя в город?

— Я предпочитаю такси. У ваших парней такие мерзкие рожи, что мои кулаки могут не удержаться и войти в контакт с ними.

Около ночного клуба как раз из такси выходил пассажир. Как только машина освободилась, я устроился в ней и удивил шофера, назвав адрес:

— Аркента, Центральное бюро полиции.

Мое доверие к Поуверу и его компании было довольно ограниченным, и я хотел,, чтобы Сликер вместе со мной встретился с Хаппером. Как я и надеялся, несмотря на позднее время Ханк был еще в своем кабинете. Он выслушал мой рассказ о встрече с Поувером и согласился: сопровождать меня в «Блантон».

Я даже могу тебе сообщить некоторые дополнительные сведения, сказал он.— Эмиль Хаппер жил в этом отеле в то время, когда была убита Молли Уат. Мы это выяснили, проверяя всех постояльцев отеля. Да, Хаппер действительно жил там. Это тип среднего возраста, похож на пьяницу или наркомана.

— Будем надеяться, что он все еще там.

— Почему бы и нет?

— Меня не оставляет ощущение, что Псувер просто разыгрывает какой-то трюк. Тому, что он сдает Хаппера, я вижу только два возможных объяснения. И первое — что он нас пытается навести на ложный след, чтобы выиграть время: почему же он не выдал Хаппера до сих пор?

— Ты слишком Недоверчив. Может быть, Поувер решил выдать Хаппера только потому, что хочет помочь тебе доказать невиновность Уата. Вот он и обратился к тебе, зная, что ты работаешь на Уата.

— Это, конечно, может быть вторым объяснением,— вынужден был признать я.

Разговор этот происходил в пути. Через некоторое время Сликер остановил машину под знаком, запрещающим стоянку, и мы вошли в отель. Сликер показал дежурному свой значок и спросил:

— У вас живет человек по фамилии Хаппер?

Я узнал портье — это он обнаружил труп Молли. Чувствуя себя неуютно в присутствии флика, он ответил:

— Эмиль Хаппер — наш постоянный клиент, он занимает номер 318.

— Он у себя в номере?

Служащий оглянулся.

— Его ключа нет на доске,'— ответил он.

— У вас есть запасной ключ?

— Да. Но зачем? Если Эмиль Хаппер у себя, он и сам откроет дверь.

— Не задавайте вопросов. Возьмите свой ключ и пойдемте с нами.

Ворча что-то себе, под нос, служащий покинул стойку. Мы последовали за ним в лифт, и Сликер нажал на нужную кнопку.

Поднимались мы молча. От лестничной площадки наш гид провел нас к номеру 318. Он постучал и, не получив ответа, повернул ручку двери. Дверь не поддалась, так как была заперта.

— Откройте своим ключом,— приказал Сликер.

Человек послушался, и мы втроем вошли в комнату, совсем темную.

Я стал шарить по стене, нащупывая выключатель. Когда вспыхнул свет, я, сощурив глаза, увидел фигуру человека, лежащего на кровати.

Сликер подошел к спящему и положил ему руку на плечо. Спящий не пошевелился. Полицейский стал щупать его пульс в то время, как я обходил вокруг кровати.

Лейтенант Сликер посмотрел на меня и, почти не размыкая губ, прошептал:

— Он мертв.

Мы одновременно повернули головы к дежурному, остававшемуся на пороге номера.

— Эмиля Хаппера кто-нибудь посещал сегодня днем? — спросил Сликер.

Чувствуя себя все более скверно, человек произнес:

— Я этого не заметил. Во всяком случае его никто не спрашивал. Но у нас тут много постоянных жильцов, которые приходят и уходят, когда им нужно, не привлекая к себе внимания.

— Отлично. Спускайтесь вниз и молчите о том, что здесь видели. Я скоро присоединюсь к вам, чтобы вызвать Центральную.

Человек был напуган, как кролик. Сликер закрыл за ним дверь и подошел к туалетному столику. Ключ от комнаты лежал возле пишущей машинки.

— Значит, дверь была заперта изнутри,— проговорил он.— Ты веришь, что он сам покончил с собой?

Я выглянул в окно.

— Смотри, здесь на расстоянии вытянутой руки находится пожарная лестница,— сказал я.— Ничего не было легче — ликвидировать Хаппера, закрыть изнутри дверь и удрать через окно.

Пока я говорил, Сликер открыл ящик столика и в задумчивости спросил:

— Ты видишь признаки насилия?..

— Крови нет... нет ссадин. Все это выглядит как отравление.

— Но ведь это же наркоман! — воскликнул лейтенант.— Вот игла, вата... Все необходимые приспособления для уколов. Может быть, он умер от слишком большой дозы наркотика?

Я подошел к телу и закатал рукав рубашки. Шрамы от множества уколов сияли, как свечи на рождественской елке.

— Он употреблял героин,— констатировал я,— Руки все исколоты иглами. Он умер совсем недавно, это сразу видно.

— Согласен, Келл. Но я хочу быть уверенным, что это на самом деле самоубийство.

Когда я выпрямлялся, моя нога поскользнулась на каком-то предмете. Чтобы удержаться на ногах, пришлось ухватиться за труп. Я стал искать причину этого и увидел лист бумаги на полу, на котором было что-то напечатано и стояла подпись Хаппера.

Не дотрагиваясь до бумаги, я позвал Спикера. Он стал на колени возле меня и прочел вслух: «Я убил Молли Уат и Отто Канзаса, потому что они шантажировали меня. Теперь я готов умереть. Я смешаю остаток героина с морфием и все это впущу себе в вену. Пусть Бог поможет мне. Эмиль Хаппер».

— Дециграмм морфина может убить человека, долгие годы употреблявшего наркотики? — спросил я.

Парни из лаборатории говорят, что смертельная доза морфина колеблется от одного дециграмма до полутора. А в смеси с героином одного дециграмма морфина должно быть вполне достаточно.

Спикер медленно встал с колен и повернулся к пишущей машинке.

Ни к чему не прикасайся,— скомандовал он.—-Теперь дело за экспертами из лаборатории и полицейским врачом. Постой на страже у двери, пока я буду звонить им.

Нахмурив брови, он добавил:

— Если все это подтвердится, я буду вынужден выпустить твоего клиента на свободу. Особенно, если найдутся доказательства, что Хаппер был жертвой шантажа.

— Конечно,— согласился я. Но уверенности в моем голосе не было.

14

На следующее утро у меня было свидание с Уатом и Феликсом Каваногом.

Я приехал в Центральное, бюро полиции, где меня известили о ходе следствия. Все, казалось, доказывало самоубийство Хаппера. По словам доктора Кутлера, проводившего вскрытие, смерть наступила от слишком большой дозы морфина.

За дверью ассистент врача поведал мне, что умерший уже давно накачивал себя наркотиками: его организм содержал такое количество героина и морфина, которое свалило бы и слона.

Лаборанты нашли следы наркотиков на игле, обнаруженной в комнате Хаппера. А письмо было напечатано на его собственной машинке. Эксперты по почеркам сравнивали его подпись с той, что была на его водительских правах. Они оказались идентичными.

Выяснилось, что Молли Уат действительно некоторое время работала у него, что он жил в «Блантоне» в течение года и владел куском земли около озера Бенсон. Топография местности, где находилась вилла Нелсона Рума, ему была хорошо известна. Много раз его видели в компании Молли и Отто. Его имя, наконец, числилось в досье полиции в связи с нарушением закона о поведении с подчиненными, но в тюрьме он не сидел.

С этой информацией начальник полиции отправился к генеральному прокурору, и Джим Аллен отдал приказ об освобождении Уата.

Лейтенант Сликер продолжал копаться в прошлом доктора Хаппера, но двойное убийство и последовавшее за этим самоубийство подозрительными ему не казались. Все говорило о правильности этой версии... и Джим Аллен думал так же.

Я лично считал такое завершение дела слишком гладким, если можно так выразиться, а то, что Камерон Поувер преподнес мне на блюдечке голову этого жалкого наркомана, делало меня еще более подозрительным.

Джаспер Уат и Феликс Каваног были настроены прекрасно. Я же мрачно смотрел, как Феликс откупоривал бутылку шампанского и разливал его по бокалам.

Уат попросил сельтерской. Феликс удовлетворил его просьбу, потом протянул мне стакан с щедро налитым виски и сказал:

— Я пью за твой успех, Келл. Я просил тебя доказать невиновность Джаспера, и ты отлично все это проделал. Я считаю, что ты заслуживаешь вознаграждение, и Уат согласен со мной в этом.

Уат сунул мне в руку чек. Его лицо расплылось в улыбке; и он пояснил:

—- Это две тысячи долларов. Само собой разумеется, что в эту сумму не входят ваши расходы и ваш гонорар. Этого достаточно?

— Совершенно достаточно,— ответил я, глядя на красивые маленькие цифры на бумаге.—- Но этого я еще не заработал. Несмотря на то, что сходятся все доказательства, я все же не верю, что Хаппер совершил эти убийства.

Земля, казалось, перестала вертеться. Рука Феликса со стаканом виски замерла около губ. Уат, собиравшийся что-то сказать, остался сидеть с открытым ртом, и наступила такая тишина, что можно было услышать, как пролетает муха.

Феликс первым пришел в себя.

— Ты шутишь, Келл. Ведь ты же сам навел полицию на след Хаппера.

— Это Поувер преподнес его в шелковой упаковке. Эмиль Хаппер интересовал меня, но совсем по другой причине: я хотел с ним поговорить. Я внимательно слушал этого миллиардера в надежде, что он устроит мне свидание с Хапперрм. Я предполагал, что Поувер затевает какое-то свинство, но никак не рассчитывал обнаружить труп Хаппера, а тем более написанное им признание.

— Ты полагаешь, что Хаппер не покончил с собой?

— Что можно знать и с уверенностью сказать о наркомане! Но, безусловно, не угрызения совести после убийства двух человек толкнули его на подобный поступок.

— Но ведь признание... Зачем бы он стал признаваться в двух убийствах, которых не совершал?

—- Конечно, это признание было подписано его рукой, но мне совсем не нравится, что оно было напечатано на машинке.

— Но подлинность его подписи тем не менее подтверждена.

— Я думал и об этой проблеме... И вот мое мнение. Хаппер, конечно, был наркоманом. Когда ему требовалась доза, он готов был пойти на что угодно, только бы получить ее. Предположим, его насильно .держали взаперти и лишали обычной дозы. Через некоторое время он уже был существом, готовым продать душу и тело, только бы получить свое. В такое время ничего не было проще дать ему на подпись чистую бумагу, на которой потом можно напечатать что угодно.

— Да... Это кажется вполне возможным,— согласился Каваног.— Может быть, немного притянуто за волосы, но... В сущности, ты предполагаешь, что он попросту был убит, не так ли? А как же все это проделал убийца?

— Когда бумага была подписана, ему дали его укол. Потом, когда он погрузился в грезы, сообщник поддерживал его в то время, как убийца впрыскивал уже смертельную дозу. Рука Хаппера была сплошь покрыта следами от уколов. Такого числа уколов я никогда еще не видел.

— Но дверь была заперта изнутри?

— Тут тоже есть две возможности объяснения: пожарная лестница около окна или просто второй ключ. Замки в «Блантоне» старые, любой отмычкой можно открыть.

— А что дает тебе повод думать, что столь явно выраженное самоубийство может быть убийством?

— Две вещи. Во-первых, Поувер навел меня на след Хаппера, которого мы нашли мертвым. Значит, он ничем не рисковал, направляя меня подобным образом. Во-вторых, игла лежала в ящике туалетного столика. Мне кажется, что если бы Хаппер хотел покончить с собой, он растянулся бы на кровати, сделал себе укол и отбросил шприц подальше. Я не верю, что он мог аккуратно положить иглу обратно в ящик.

— А полиция не делала таких предположений, как ты?

— Рапорт полицейского врача и эксперта из лаборатории утверждает, что это самоубийство. Сликеру оставалось согласиться. С .другой стороны, газеты подняли бы шум, если бы Уата продолжали держать в тюрьме, и Джим Аллен вынужден был освободить его. Лично мне известно значительно больше, чем полиции, и я совершенно уверен, что не Хаппер подлинный убийца.

— Ты всегда был настоящей охотничьей собакой, Келл. Невозможно остановить тебя, когда ты чувствуешь запах дичи. Но после официального окончания дела полиция не станет слушать твои доводы. У тебя из-за этого будут только неприятности. И даже если тебе удастся их уговорить, к чему это может привести нас?.. Ведь подозрение снова падет на Джаспера...

— О, я прослежу, чтобы этого не случилось. Я хочу вам пояснить свою позицию, прежде чем начать действовать. Уат оплачивает мои услуги с тем, чтобы я нашел убийцу его жены. Я уверен, что этот парень спокойно разгуливает на свободе, и если мы теперь почим на лаврах, то правосудие никогда не свершится.

— И ты можешь назвать нам его имя?

— Нет. Это произойдет не раньше, чем я буду иметь абсолютно твердую уверенность. Вот что я предлагаю... Уат остается моим клиентом. Если я представляю чьи-то интересы, это облегчает мое положение. Я имею в виду взаимоотношения с полицией. Но начиная с этого момента никаких разговоров о вознаграждении или расходах быть не может.

— А если Джаспер откажется?

— Тогда я рискну действовать совершенно самостоятельно. На мой взгляд, в этой истории еще слишком много темных мест. К тому же есть один шериф на пенсии, который не умрет спокойно, пока преступление, совершенное восемнадцать лет назад, останется нераскрытым, преступление, несомненно связанное с двумя последующими убийствами.

— Это надо решать Джасперу, а не мне,— заявил Феликс.

Все это время мы говорили только между собой и совершенно забыли про Уата, но теперь прожектор падал прямо на него и мы ожидали его реакции.

Он нервно провел языком по губам. Мне казалось, что ему очень страшно решиться на что-то. Арест и пребывание в тюрьме лишили его мужества... Женитьба на Молли вскоре убедила его, что она совсем не та женщина, какой он ее представлял. Она никогда не была верна ему, что он очень скоро понял. Она просто воспользовалась им, чтобы устроиться в жизни. Она вышла замуж ради денег и думая этим наказать Нелсона. Но и после замужества Молли продолжала гулять направо и налево, спала с разными мужчинами и занималась шантажом. Может быть, теперь Уат стал думать, что убийца оказал ему услугу...

Он долго молчал, потом, довернувшись ко мне, спросил:

— А Молли действительно шантажировала Хаппера?

— Это вне сомнения. Отто был исполнителем, но Молли определенно участвовала в операции. К тому же Хаппер наверняка был не единственной их жертвой.

— Если вы обнаружите настоящего убийцу, газеты предадут гласности это дело. И тогда все узнают, какую роль во всем этом играла Молли?

— Наверное, так.

Эта мысль на момент остановила его. Он, конечно же, мечтал о покое, а не о гласности. Но все-таки после недолгого раздумья решение было принято.

— Решено,— твердо сказал он,— вы по-прежнему работаете для меня. Скажите, что я должен делать?

— Начинайте работать в конторе, как обычно, но жить вам придется в отеле, пока не закончится дело. Внимательно следите за своими действиями, особенно старайтесь никогда не оставаться в одиночестве.

Я хотел вернуть ему чек.

— Оставьте его у себя,— сказал он.— Пока вам удастся выяснить, кто этот мерзавец, пройдет еще некоторое время, а вы вполне уже заслужили эти деньги. Посылайте все счета за ваши расходы в мою контору.

Я пожал руки обоим мужчинам и вышел.

Вернувшись в «Топер Билдинг», я передал чек Холли. Когда она увидела сумму, от изумления у нее глаза чуть не выскочили из орбит.

— По какому же это случаю? — спросила она.

— Это премия мне за дело Уата. А гонорар и расходы будут оплачены отдельно. Положите деньги в банк и составьте перечень всех наших расходов по делу Уата с самого начала.

— Хорошо, патрон. Должна я закончить досье?

— Только по финансовой части. Я больше не возьму ни цента от Уата, но дело не закончено, Холли, до этого еще слишком далеко.

Я оставался в конторе ровно столько, сколько мне понадобилось времени, чтобы приготовить револьвер. Потом я отправился перекусить.

Утолив голод, я сел в свой «форд» и поехал в квартал Сильвия Хейгт. На этот раз я знал дорогу и ехал с дозволенной скоростью в сто десять километров, пока не покинул автостраду.

Проехав мимо спортивного клуба и площадки для гольфа, я уже через несколько минут достиг кокетливого жилища Вирла и Сандры Томас. Оставив машину на аллее, я заранее приготовился к ледяному тону их горничной и нажал кнопку звонка.

Дверь оставалась запертой. Минуты через две я позвонил еще, но снова без результата. У меня было неприятное ощущение, что кто-то разглядывает меня изнутри. Тогда я нажал пальцем на звонок и так держал, пока мои труды не были вознаграждены.

Дверь резко отворилась, и я оказался лицом к лицу с Сандрой.

-— Боже мой, что это вы делаете? — начала она.

Однако, узнав меня, она попыталась захлопнуть дверь, но я быстро просунул ногу в дверной проем.

— Не входите! — свистящим голосом прошипела она.— Убирайтесь!

— А я считаю, что настало время поговорить, Сандра. Нам надо поговорить о вашей матери... об Отисе Канзаски, о Молли Голден, Нелсоне Руме, об убийстве и шантаже. Поверьте мне, нам будет лучше войти в дом.

—- Мне нечего вам сказать! — закричала она.

От злости ее лицо стало еще более некрасивым.

— Но зато у меня есть, что рассказать вам. Хотите выслушать меня или мне обратиться в полицию?

— Вы еще этого не сделали?

— Нет.

Она смотрела на меня некоторое время, потом распахнула дверь.

— Входите,— сказала она,— я вам уделю десять минут.

Я последовал за ней в холл, а потом, к моему изумлению, она провела меня в свою спальню. Комната была в беспорядке, шкафы открыты, вещи лежали на стульях и на кровати. На полу стояли три наполовину заполненных чемодана.

— Вы уезжаете путешествовать? — спросил я.

— Я буду отсутствовать несколько дней.

— Вместе с мужем?

— Это вас не касается.

— Почему же вы убегаете? Ваш отец все устроил... как и всегда.

— Что означает это идиотское замечание?

— Дело в том, что Эмиль Хаппер покончил с собой и даже оставил признание. Он признается в убийстве Молли и Отиса.

— Вы воображаете, что это мой отец что-то там устроил?

'— Я не воображаю, я просто уверен.

— Ах, какая чушь! Так чего же вам все-таки надо, Хантер?

— Проделать с вами путешествие во времени, на восемнадцать лет назад. Подойти к озеру Бенсон в тот день, когда умерла ваша мать... Что в точности произошло в ту ночь, Сандра?

— Опишите это сами. Вы пришли сюда под предлогом, что хотите поведать мне какую-то историю, так и рассказывайте ее. Нам здесь никто не помешает —- моя горничная в отпуске на две недели, а Вирл не вернется раньше шести часов.

Ее слишком большой нос и слишком тонкие губы заставили меня задуматься. Как может женщина с такой внешностью быть такой высокомерной?

Я теперь уже прекрасно рассмотрел ее. Чтобы укладывать вещи, она надела белую блузку и кремовые брюки. Хорошо скроенные, эти вещи, однако, не украшали ее фигуру. Ее глаза, налитые кровью, с опухшими веками, указывали на изрядное количество алкоголя, который она приняла.

— Итак, эта история?..— презрительным тоном спросила она.

Я вынул из кармана фотографию четырех неразлучных и протянул ей.

— Вы помните об этом?

Она взяла фотографию, бросила на нее быстрый взгляд и уронила на ковер.

— Где вы это нашли? — спросила она.

— На той ферме, где родилась Молли Голден. Кто-то приходил туда раньше меня и все перевернул вверх дном. Что вы там искали, Сандра? Револьвер, которым убили вашу мать?

Ее глаза сверкали за стеклами очков.

— Вы так же легко бросаете обвинения’, как другие конфетти! — закричала она.— Лучше вернемся к причине вашего появления здесь. Что вам известно?

— О, немало вещей я знаю точно и догадываюсь об остальном. Я знаю, например, что вы и Отис Канзаски испытывали друг к другу нежные чувства... что вы были влюблены и составляли такую же парочку, как Молли Голден и Нелсон Рум. Вы тоже поговаривали о браке, несмотря на свои шестнадцать лет.

В тот вечер, когда была убита ваша мать, Отис проводил вас до виллы. То, что я скажу вам сейчас, чистейшее предположение, но в глубине души я уверен, что так оно и было. Между вашей матерью и Отисом произошел страшный скандал. Выстрелом вы убили свою мать... Отис же унес револьвер и обещал вам избавиться от него. Но вместо того, чтобы, как обещал, бросить револьвер в озеро, он где-то спрятал его, и в течение восемнадцати лет это оружие таило для вас постоянную угрозу.

Отис Канзаски, или, если угодно, Отто Канзас, использовал его, чтобы шантажировать вас. Молли тоже приложила к этому руку, и вы убили их обоих... Но револьвера вы не нашли. Вот почему вы уезжаете сегодня. Но вы не будете чувствовать себя в безопасности, пока этот револьвер не попадет к вам.

Страшно побледнев, Сандра с горечью возразила:

— Это означает, что оружие находится в ваших руках. Вы продолжаете то, на чем остановился Отис. Очень хорошо... Какова же ваша цена, Хантер? Посмотрим, сколько?

— Мы поговорим о револьвере и о его цене несколько позже. За что вы убили свою мать?

Она села на кровать с видом сомнамбулы и стала машинально перебирать вещи, лежащие на кровати. Голосом чуть громче шепота она пояснила:

— Отис проскользнул в мою комнату, и мама нас застала в тот момент, когда мы занимались любовью. У нее в руке был револьвер, и она угрожала нам. Она обозвала меня «маленькой грязной шлюхой» и кричала, что я не лучше своего отца. Она говорила ужасные вещи про него — что он убил свою первую жену, чтобы жениться на ней, Маргарет Хатворт, потому что она была богата. Она была как сумасшедшая и, вероятно, просто не соображала, что говорила. Я пыталась отобрать у нее оружие, но, когда мы боролись, раздался выстрел... Она упала замертво. Это был несчастный случай... клянусь вам!

— В таком случае почему же вы не сообщили в полицию?

— Отис уверял меня, что нам не поверят. Он предложил перенести ее в комнату, уложить на кровать и устроить все так, чтобы это походило на ограбление. Отис взял деньги и револьвер и ушел, оставив меня одну с трупом матери.

— А горничная не проснулась, когда вы боролись и когда раздался выстрел?

— Она была почти глухая... Когда я осталась в одиночестве, я совсем потеряла рассудок и бросилась в ее комнату, испуская вопли. Но несмотря на жуткие крики, мне все же пришлось шлепнуть ее по лицу, чтобы разбудить.

— Тогда она и позвонила Дермоиду?

— Да. Дермонд позаботился обо мне до приезда папы и Винса, который проводил меня в клинику Эмиля Хаппера. Врач тотчас же дал мне успокоительное.

— А рассказали отцу, что произошло на самом деле? Он знал, что Отис унес револьвер?

— Да, я ему все рассказала. -

— А потом?

— Папа заставил меня уехать. Сперва я отправилась в клинику в Кентукки, потом в один колледж. Мне был уже двадцать один год, когда я вернулась в Аркенту.

— И Отис сразу начал вас шантажировать?

— Нет, это случилось как только я вышла замуж за Вирла. Он прочел в газете о нашей свадьбе и пришел повидать меня после нашего возвращения из свадебного путешествия. Он сказал, что по-прежнему хранит револьвер с отпечатками моих пальцев. Он предложил вернуть его мне за пять тысяч долларов. Я дала ему требуемую сумму, но он не отдал револьвер, и с тех пор я платила... платила... платила.

— Вы знали, что Молли была его сообщницей?

— Да. Он иногда посылал за деньгами ее.

— А ваш отец был в курсе, что вас заставляют платить?

— Он не сразу узнал. Я ему сказала об этом в тот вечер, когда Джаспер и Молли пришли в клуб «Силвае Дейгт» и я поняла, что Молли любовница Вирла. Мерзавка сообщила это мне, когда мы с ней были в туалете, и в течение всего вечера она открыто флиртовала с Вир-лом на моих глазах.

Вне себя от злости, я рассказала отцу об их любовной связи и о шантаже, когда Молли увлекла Вирла в сад. Отец сказал, что займется этим. Он нашел их в саду, послал Молли прогуляться и велел Вирлу возвращаться вместе со мной домой.

— Вирл был в курсе, что вас шантажируют?

— До этого вечера нет. По возвращении домой мы стали ссориться, и я рассказала ему обо всем. Сперва он не хотел в это верить, и мне пришлось показать ему корешки чековой книжки. Тогда он вспомнил одну подробность и в страшном озлоблении признался, что Молли держит в руках и его и что она может его шантажировать.

В этот момент я услышал, как затормозила машина. Я повернул голову к окну, пытаясь разглядеть, не остановилась ли она возле дома.

Когда я снова обернулся к Сандре, меня ожидал неприятный сюрприз. Мадам успела вытащить из-под груды вещей спрятанный там автоматический револьвер и наставила на меня его дуло.-

— Не шевелитесь,— приказала она,— я умею с ним обращаться.

— В этом я не сомневаюсь.

— Меня больше никто не будет шантажировать. Кончено! Если вы хотите сохранить жизнь, верните мне револьвер, который взяли у Отиса.

— Откуда же вам известно, что я взял его у Отиса? Я, может быть, нашел его на ферме вместе с фотографией неразлучных?

— Я не знаю, каким образом он оказался в ваших руках, но его не было на ферме. Я искала повсюду, даже под паркетом.

Я понимал, что мог выкрутиться не иначе, как блефуя.

— А какой марки был этот револьвер?

— Не пытайтесь меня запутать... Отдайте его мне.

Я не имел ни малейшего представления, где мог находиться этот предмет, но Сандре было только шестнадцать лет, когда умерла ее мать, и я был почти уверен, что она не заметила ни марки, ни калибра револьвера.

— Сохраняйте хладнокровие и не нажмите на спуск. Мне нужно достать этот револьвер из пиджака.

— Осторожнее с вашими жестами,— предупредила она меня со злобой.

Я сунул руку под пиджак, чтобы вытащить из кобуры под мышкой свой пистолет тридцать восьмого калибра за дуло, положил его на пол и толкнул к Сандре. Когда оружие оказалось у ее ног, я затаил дыхание, пока она его разглядывала. Эта модель не выпускалась восемнадцать лет назад, но мало кто из женщин разбирается в марках оружия, и я облегченно вздохнул, когда Сандра заявила:

— Очень хорошо. Теперь мне надо принять решение в отношении вас.

— Меня интересуют некоторые детали этой истории,— сказал я.— Пока вы решаете мою судьбу, мы могли бы кое-что выяснить, Ведь это вы приходили к Молли в субботу утром, не так ли? Вы же забрали ее с автобусной станции, чтобы проводить в отель «Блантон»? Молли была убита из револьвера ее мужа. Куда вы дели это оружие?

Глаза за стеклами очков выразили изумление.

— Вы сошли с ума! — вскричала она.— Я не убивала Молли, а также и Отиса Канзаски. Я была рада, когда узнала об их смерти, но я ни в чем не повинна.

Она казалась убедительной. После секундного размышления я продолжал:

— Значит, это Камерон Поувер убил их!

— Теперь я совершенно уверена, что вы ненормальный. Сначала вы уверяли, что это я убила двух человек, потом это оказался мой отец! А я-то думала, что вы пришли шантажировать меня револьвером...

— Я пришел потому, что понял суть событий, произошедших восемнадцать лет назад около озера Бенсон. Я догадался, что вас шантажируют и что у вас была основательная причина для убийства шантажистов. Может быть, я ошибся? Камерон Поувер защитил вас один раз... он мог продолжать делать это. Во всяком случае, я уверен, что смерть Хаппера и его посмертное признание -— дело рук вашего отца. Не обещал ли он вам «устроить дело»?

— Действительно. Но Вирл сказал мне то же самое, когда я ему все рассказала в тот вечер. Он был по-настоящему зол.

— Это правда, дорогая,— раздался голос позади меня.— Они брали у тебя мзду. Деньги, которые должны были перейти ко мне потому, что я женился на тебе из-за твоего состояния. И я, конечно, не мог позволить ощипывать тебя этим двум мошенникам — Отто и Молли!

Я круто повернулся. Машина, которая, как я слышал, остановилась под окнами, была машиной Вирла. Стоя на пороге комнаты, он тоже держал в руке револьвер. Мне показалось, что это тридцать восьмой калибр.

— Значит, это вы убили их,— сказал я — И Камерон Поувер невиновен!

— Ну да, Камерон, конечно, вообразил, что это его дочь прикончила их, он доставил себе немало хлопот, чтобы защитить ее. Как супруг наследницы я тоже имел право на такую защиту. Забавно, правда?

— А какова же настоящая причина ваших поступков, Вирл? Они и вас шантажировали?

— Отто и Молли были дураками. Я всегда очень внимательно следил за банковским счетом Сандры и заподозрил, что она была жертвой шантажа, гораздо раньше, чем она мне об этом поведала. Мне не понадобилось много времени, чтобы узнать, кто были эти шантажисты, и я поручил Лавери Кеннеди найти оружие.

— Значит, Лавери Кеннеди работала на вас?

—- Естественно,— ответил он с мерзкой улыбкой.— Я натравил ее на Отто. Она выяснила, какую роль во всем этом играла Молли, и я сам занялся этой штучкой.

— Значит, это вы подослали ко мне Лавери с ее магнитофоном?

— Да. Она могла узнать что-нибудь интересное об этом деле. А если бы ее захватили на месте, то подозрения должны были пасть на Камерона Поувера или на Дермоида!

— О, я вас не зря подозревал, Вирл.

— Другие делали такую же ошибку. Отто сфотографировал меня с Молли в компрометирующей обстановке. Она показала мне несколько снимков, угрожая послать их Камерону или Сандре, если я не выложу большую сумму. Она угрожала мне на вечере в клубе, но я условился с ней о встрече на следующий день. Это я приезжал к ней в субботу утром, и это я забрал ее с автобусной станции. В «Блантоне» она опять потребовала денег, я расхохотался. Молли не понравилась моя веселость, и она вытащила револьвер своего мужа. Мне не стоило большого труда отобрать у нее оружие, и я воспользовался им, чтобы убить ее.

— Но есть одна подробность в этом убийстве, которая не дает мне покоя,— сказал я.— Как случилось, что шум выстрела не привлек ничьего внимания?

— Тут мне повезло. Молли была помешана на поп-музыке, и даже в момент, когда она пыталась меня шантажировать, плейер гремел вовсю. Прежде чем уйти, я выключил его и положил в карман.

— Значит, убийство Молли было вами спланировано заранее?

— Да. Я хотел заставить ее расколоться и вернуть мне револьвер Сандры. Но когда она стала угрожать мне револьвером Джаспера, это все изменило.

— Не вы ли анонимно звонили по телефону дежурному отеля?

— Не увидев в газетах объявления об убийстве, я забеспокоился. Я даже спрашивал себя, действительно ли я убил ее.

— А Отто?

— Он был осторожен и смылся, не дожидаясь полиции. Но я знал, что, когда он' немного очухается, он догадается о моей роли в этой истории и сдаст меня полицейским. От Лавери я узнал, где он прячется, и отправился туда охладить его пыл револьвером Уата... Тем, которым я уже прикончил Молли. Оружие было компрометирующим. Я оставил его рядом с трупом, чтобы бросить тень подозрения на Джаспера.

— Каким образом?

— Перед отъездом к озеру я поручил Лавери позвонить Уату и сказать, что она располагает документами, которые позволят обнаружить убийцу его жены. Она назначила ему свидание на старой ферме Голденов. Джаспер поверил, и его видели около озера.

— Неплохо. А вы знаете, что случилось с револьвером, которым шантажировали вашу жену?

— В надежде, что я сохраню ему жизнь, Отто очень любезно отдал его мне. Но это уже было невозможно.

Он шевельнул рукой, и дуло его револьвера уставилось в мой лоб.

— Это та самая маленькая игрушка, которую вы предпочли бы иметь сейчас в руках, не так ли, Хантер?

— Почему ты на мне женился, Вирл? — неожиданно спросила Сандра.

Я был так поглощен разговором с Вирлом, что совсем забыл о существовании его жены. Я обернулся и увидел, что она по-прежнему, держит револьвер, но не направляет его на' меня, а так, что одна из вещей, лежащая на кровати, скрывает ее руку.

Вирл забыл, что у нее тоже есть оружие. С саркастической улыбкой он стал насмехаться над ней:

— Ты это хорошо знаешь, дорогая. Конечно, ради твоего состояния. Ты возникла на моем пути, я тебе понравился. Я позволил Камерону купить,мои услуги для его дочери. О, временно, поверь мне. Я обнаружил, что его слабое место — ты, и, узнав, что он когда-то избавился от человека, чтобы жениться на его богатой вдове, решил, что смогу последовать его примеру и проделать то же самое.

Он замолчал, довольный своим красноречием.

— Вот и настал момент исполнить замысел. Ты —-наследница Камерона, малышка, а я — твой. Завещание, которое ты составила в мою пользу, действительно, я удостоверялся в этом.

— Но ведь я могу постудить иначе. Я оставлю тебя, Вирл.

— Но теперь уже слишком поздно. Ты не покинешь дома, дорогая. Через несколько минут ты и Хантер уже будете на другом свете, убитыми из револьвера, из которого прикончили и твою мать. Полиция подумает, что ты, выстрелив в Хантера, покончила с собой. Мое же алиби безупречно. Лавери Кеннеди поклянется, что я не покидал ее квартиры.

Наш единственный шанс выкарабкаться был в том, чтобы заставить Вирла говорить как можно дольше..

Я надеялся, что Сандра воспользуется удобным моментом и выстрелит из своего револьвера.

— Кстати о самоубийстве,— сказал я.— Кто придумал подстроить самоубийство Эмиля Хагшера?

— Камерон. Он считал Сандру виновной и хотел подсунуть фальшивого убийцу.

— Откуда вы это знаете?

— Нед Дермонд мне рассказал.

Вирл говорил еще некоторое время, а я не понимал, почему Сандра не действует. Вдруг Вирл перенес свое внимание на Сандру.

— А ты ничего не скажешь, дорогая?

— Ты глупец, Вирл. Тебе ничего не даст наше убийство. Папа никогда не позволит тебе дотронуться до моего состояния. Он терпел тебя только из-за меня.

— Мне это хорошо известно, дорогая. Но по дороге сюда я был у него. Твой папаша мертв, моя дорогая, и ты будешь обвинена и в этом убийстве.

— Ты так ненавидишь меня?

— Да.

Она выпрямилась и вытащила свой автоматический револьвер, но так медленно, что я не стал ждать того, что последует за этим, и бросился на пол, чтобы схватить свой револьвер.

Детонация от выстрела из тридцать восьмого калибра заставила задрожать все в комнате. Я увидел, как пуля вошла в тело Сандры в тот момент, когда упал к ее ногам. Сандра повалилась на меня и в течение двух секунд закрывала меня от Вирла. Я успел схватить револьвер и стал на колени.

Когда я поднимал оружие, Вирл снова выстрелил. Я почувствовал, как раскаленный металл пронзил мою левую руку, и перед моими глазами возникла пелена. Я попытался укрыться за кроватью, но следующая пуля угодила мне в ногу.

«Я пропал»,— подумал я, пытаясь попасть в Вирла из своего револьвера, и, готовый к смерти, стал ждать последнего выстрела.

Неожиданно раздались другие выстрелы, я подумал, что то был автоматический револьвер Сандры.

Я судорожно пытался определить ситуацию, но боль ослепляла меня. Когда, немного отдышавшись, я смог оглядеться, комната напоминала место побоища. Сандра лежала на животе передо мной, Вирл Томас привалился к кровати, его голова свесилась на грудь.

Я подполз к молодой женщине. Она еще дышала. Мне показалось, что две ее раны не смертельны и она оправится. Когда я дополз до Вирла, то увидел, что его тело было просто изрешечено пулями. Смерть положила конец его мечтам о богатстве и могуществе...

Я добрался до телефона и снял трубку.

— Полиция... санитарную машину...— прошептал я в аппарат. Трубка выпала у меня из рук, и я потерял сознание.

15

Меня держали несколько дней в госпитале. Когда из моего лица вынули все щепки от паркета, оно напоминало кусок вареного мяса.

После, перестрелки у Томасов я пришел в себя на белой постели. Ханк Спикер и начальник полиции Гуз Бентон с нетерпением ожидали, когда я открою глаза. Я рассказал им все, и они сразу же кинулись в соседнюю комнату, чтобы расспросить Сандру, которая находилась здесь же. Она подтвердила все мои показания, и они распорядились немедленно заключить в тюрьму Лавери Кеннеди и Карла Фишера — Жабу. Все это произошло в один день.

Задержали также Неда Дермоида и Винса — у правосудия был к ним длинный счет. Им было предъявлено обвинение и в убийстве доктора Хаппера.

Прежде чем покинуть госпиталь, я пошел повидаться с Сандрой. Сликер сказал мне, что не будет проводиться никакого следствия по старой трагедии.

Я удивился происшедшей в Сандре перемене. Смерть отца и пули Вирла успокоили ее надолго. Она производила впечатление загнанного зверя. Из героев этой авантюры судьба больше всех покарала ее. Теперь я испытывал к ней только жалость. Перекинувшие^ несколькими банальными фразами, мы расстались.

Холли ожидала меня в приемной госпиталя и отвезла в «Тапер Билдинг». Уат уже находился там, с улыбкой на губах и чековой книжкой в руке. Он оплатил мои расходы и гонорар. Солидная сумма прибавилась к премии в две тысячи долларов. Несмотря на измены Молли, он все-таки любил ее, и благодаря его настойчивости ее смерть была отомщена.

Оставшись наедине со своей секретаршей, я спросил ее:

— Что вы думаете о неделе отдыха, Холли?

— О, это было бы чудесно, патрон, но сейчас не время. В течение двух дней телефон не перестает звонить, и у вас не будет ни одной свободной секунды со всеми этими клиентами... новыми клиентами.

— К дьяволу работу! Я приступаю. к делам только на будущей неделе. Мне нужен отдых.

— Вы никогда не станете богатым, Келл. А сейчас я провожу вас домой и, если вы будете настаивать, останусь, чтобы выпить стаканчик за компанию с вами.

— Решено, Холли! Но мне надо навестить одного человека, прежде чем вернуться домой.

В ее глазах блеснуло любопытство.

— Кого же?

— Одного бывшего шерифа. У него отобрали некое дело, прежде чем он успел расследовать его. С тех пор это не дает ему покоя, и я хочу порадовать старика и рассказать ему конец этой истории.