Охотник за приданым

Глава 1

Фары на повороте на мгновение осветили дорожный знак, и автомобиль нырнул в ночь до маленького мостика за зеленой чащей кустов. Там в ярких лучах фар внезапно появилось безобразное видение. Оно поднялось перед «кадиллаком», нелепо хлопая крыльями, похожее на кошмар.

Водитель с проклятьями затормозил, а молодая женщина, сидящая рядом с ним, подняла руку, чтобы защититься. Но огромная птица довольствовалась тем, что задела крылом ветровое стекло, и исчезла в ночи.

— Что это было?

-— Сарыч. Южноамериканский ястреб, гриф.

При свете приборной панели красивое пухленькое лицо молодой женщины выражало отвращение.

— Мне показалось, что мы наедем на эту гадость. А что, много таких в этих местах?

— Ими изобилует Мэриленд, их тут столько же, сколько цыплят,— ответил мужчина.

— Они к тому ж главным образом и питаются цыплятами — Дохлыми цыплятами, которых выбрасывает консервная фабрика,— добавил он через некоторое время.

Женщина бросила взгляд на ястребиный профиль и выдающийся вперед подбородок своего компаньона. Вдоль дороги тянулись строения с освещенными окнами: консервные фабрики. Унылость и темнота пейзажа, уснувшие фермы, амбары, ангары, булочные и станции обслуживания казались еще темнее и молчаливее. Только цыплята были живыми в этом мрачном месте. Цыплята... и сарычи.

— Все это вызывает у меня дрожь,— с горечью проговорила она.— И путешествие вгоняет меня в тоску. А далеко еще до этого проклятого дома?

— Шесть или восемь километров, но поместье Фрей-ховера далеко не то, что следовало бы называть проклятым местом. Сейчас оно, может быть, и не такое красивое, как летом, но тем не менее это — одно из украшений местности.

— Не стоит труда бросаться такими громкими фразами. Я видела все твои фотографии и прочитала все заметки в номере «Города и деревни». И все-таки я не понимаю, зачем понадобилось ехать сюда в разгар зимы.

— Чтобы помешать тебе снова придумывать чепуху, как ты поступила в отношении фермы Ронсалеров.— «Кадиллак» замедлил ход перед дорожным указателем, показывающим направление на. Порт-Холли.— Ты бы все испортила, если бы эта женщина не стала так долго раздумывать.

— Не могла же я догадаться, что мы нападем на девицу из того же местечка на Лонг-Айленде, что и эти Ронсалеры.

— Нет, конечно, но ты могла избежать разговоров о том, что недолго жила в той местности, в то время, как утверждал, что принадлежишь к семье, владеющей фермой со времен Христофора Колумба.

Фары выхватили из ночи дорогу, по бокам которой росли кипарисы, и портик с белыми колоннами, примыкающими к фасаду из розового камня, увитого плющом. Мужчина остановил машину перед воротами, заглушил мотор и выключил фары.

Она сощурила глаза, чтобы оглядеть контур большого здания, и прежде чем погас свет, ей показалось, что заметила закрытые ставни окон позади скелетообразных деревьев, возвышающихся над крышей.

— Если это здание заперто с октября, оно должно быть наводнено крысами.

— Когда я приезжал сюда в последний раз, я их не видел.

Он потянулся к отделению для перчаток, чтобы достать фонарик, и рука его коснулась груди молодой женщины.

— И, разумеется, там полно пауков.

— Они тебя не съедят.— Его рука упала на колено девушки.— Я позабочусь о тебе.

— Но почему так необходимо, чтобы я вошла туда?

Он нежно погладил ее бедро.

— Представь себе, что тебя спросят, покрасила ли ты эту очаровательную винтовую лестницу? Или как устроен кухонный очаг в цокольном этаже? Нужно, чтобы ты знала, о чем говоришь, беби!

Она глубоко вздохнула, вышла из машины и осталась стоять неподвижно, опираясь о дверцу, пока он огибал машину и подошел к ней. Она уцепилась за рукав его пальто.

— Не понимаю, почему мне так страшно.

— Это нервы.— Он небрежно поцеловал ее.— Ты скоро успокоишься. Не волнуйся.— Он подтолкнул ее к веранде.

Доски пола скрипнули под ее каблуками; она остановилась, сгорбившись, пока он возился с замком.. Над ними промелькнула тень и дугой взвилась вверх. Женщина вскрикнула. Он поднял фонарь к небу.

— Это всего лишь летучая мышь. Она тебя больше боится, чем ты ее.

Путешественница обеими руками обхватила затылок под шляпой, чтобы защититься, и как только была открыта дверь, с облегчением ринулась внутрь, в холл. Луч фонаря пробежал по стульям в чехлах, по накрытым простынями картинам, по зачехленным стенным часам. Огромные зеркала отразили ее искривленное лицо... на этот раз ее блестящие черные волосы были в таком же беспорядке, как и выражение глаз.

И что-то еще одновременно появилось позади нее, поблескивающее в ярком луче фонаря.

Она круто повернулась и оказалась перёд дулом наставленного на нее револьвера.

Глава 2

Как мрачный Будда, возвышался на Пятой авеню фасад из серого камня универмага «Амблетт». Это был чопорный магазин-сноб, и продавщицы в нем снисходительно относились к покупателям, не имевшим здесь кредита.

Но ничего снобистского не было в облике молодого человека с преждевременно поседевшими волосами, сидящего за дубовым столом в маленьком кабинете на третьем этаже. Он казался крайне взволнованным и постукивал карандашом по столу, разглядывая снег, налипший снаружи на стекла.

Он заканчивал свой пятый год работы детективом — шефом службы наблюдения «Амблетт» и, против всякого ожидания,— свою последнюю неделю в этом кабинете. Угроза увольнения, конечно, не замедлит осуществиться, разве что случится что-то неожиданное в этом несчастном деле Ронсалер.

Он снова перечел полученное лаконичное послание:

Все ясно и вполне мило, несмотря на холодность тона: или доберитесь до глубин истории Ронсалер и темного дела. Десшела, или мы вас уволим. Детектив не мог пожаловаться на Боба Штолца, генерального директора: Боб должен был соблюдать интересы акционеров «Амблетт», а не думать об интересах детектива — шефа службы наблюдения. Ничего не было удивительного, что патрон беспокоится, так как группе злоумышленников уже удалось похитить товара более чем на шестьдесят тысяч долларов, и никто не мог понять, как это произошло.

Дональд ясно представлял себе разговоры, которые велись за его спиной в кабинете генерального директора! «Молодой Канди, может быть, и очень хорош, когда речь, идет о кражах с прилавка, но для такого серьезного расследования нам лучше пригласить типа, который изучил такие дела до тонкости. Мы нуждаемся в человеке, способном показать зубы, вести дознание. Сколько раз мы слышали от Канди, что мягкость помогает ему в допросах воров. Но она не приводит ни к чему хорошему, когда дело идет о преступной шайке, такой, какая осуществила Эту кражу!»

Дон Канди должен был согласиться, что они по-своему правы. За три дня после обнаружения кражи Ронсалер он уяснил себе только то, что один или несколько служащих «Амблетт» способствовали злоумышленникам. Работа его службы- была налажена хорошо, и Дон подумал, что надо было обладать современной техникой, чтобы ограбить такой большой магазин. Но на недоказанные обвинения и неясные подозрения Совет реагировать не станет.

Красный сигнал вызова зажегся на его аппарате внутренней связи.

— Что случилось, мисс Каули?

— Кого-то задержали, и вас ждут на третьем, в отделе дамского платья,— весело ответила его секретарша.

— Скажите, что я иду.

Сообщение поступило по телефону службы наблюдения. Вероятнее всего, позвонила продавщица, задержавшая вора. Без сомнения, одна из тех, что считали себя ищейками, так как входили в список людей, получающих дополнительную плату за шпионство за своими коллегами.

Дон ненавидел эту систему, придуманную Люманом. Из-за нее все служащие подозревали друг друга — начиная от мальчиков-рассыльных и до начальников отделов. Каждый раз, когда один из этих детективов-любителей обнаруживал у прилавка вора, он сам начинал заниматься им, чтобы потом внести это в ежедневный рапорт, вместо того чтобы предупредить службу наблюдения. И все дело было испорчено.

У лифта третьего этажа крепкая женщина с вытаращенными глазами сторожила девушку лет двадцати с усталым лицом.

— Она закрутила один из этих габардинов за восемьдесят девять долларов пятьдесят центов вокруг вешалки, мистер Канди.— Продавщица с угрожающим видом указывала на вешалку, вокруг которой был накручен габардин.— Она все это сунула под подкладку своего пальто.

— .Как вас зовут?— спросил детектив продавщицу. Ему был знаком этот трюк с закручиванием, и он хотел увести воровку, пока круг любопытствующих не стал слишком велик.

— Вы могли позвонить по телефону: вам известно, что задержание людей продавцами не приветствуется — нам потом труднее доказать их виновность.

— Как это так? Это так вы благодарите людей, которые помогают вам в вашей работе!

— Вы совсем не помогли мне, миссис Элфетт. Всегда есть еще два-три участника кражи. Один или двое отвлекают внимание в то время, как третий действует. Если бы вы предупредили мою службу, мы могли захватить соучастников вместе с вором. Постарайтесь уведомить нас в следующий раз.

Он подошел к девушке и повел ее к служебному помещению в глубине зала.

— Я ничего не украла,— мрачно проговорила она.— Вы ничего не можете доказать.

-— Может быть, и нет,— согласился Дон,— но я могу попытаться выяснить, не задерживали ли мы вас раньше. Мне кажется, что — да, хотя и не помню, чтобы когда-нибудь видел ваше лицо на фото в полиции. Откуда вы?

— Из Техаса.

— Место самых лучших продуктов. А что, воры в Техасе тоже самые большие и лучшие в мире?

Она казалась уязвленной его словами.

— Зима здесь суровее, чем в районе Далласа, а?

— Вы не шутите? — она нервно теребила пальцами пару изношенных черных перчаток.— Я никогда не видела более странного магазинного флика, чем вы. Вы пытаетесь втянуть меня в беседу, чтобы заставить проговориться? Я ничего не скажу. Вы можете посадить меня, ничего не поделаешь, но я никого не выдам. Понятно?

— Если я передам вас полиции, они откопают ваше досье. Возможно, у вас есть уже условный приговор, и после недолгого пребывания в тюрьме здесь они отправят вас туда, где вас захватили в первый раз. Мне не доставит никакого удовольствия узнать, что вы находитесь в вонючей тюрьме, тогда как могли бы находиться под солнцем Техаса.

Губы девушки задрожали.

— Если я позволю вам удрать, вы дадите мне честное слово, что никогда больше вашей ноги не будет в универмаге «Амблетт»?

— О да! — она заплакала.

— Вы должны считать меня чудаком, но я готов поверить вашему слову. Мне, возможно, немного не хватает твердости, но вы производите впечатление славной девушки, у которой настали трудные времена. И у меня нет желания толкать вас еще дальше по плохой дороге..

— Если это ловушка, то лучшая из тех, что я видела.

— Это не ловушка... при условии, что вы сдержите слово. Меня, вероятно, здорово обругают за то, что я не отправил вас в кутузку, но это мои проблемы. Но если вас задержат здесь еще раз, я окажусь в неважном положении.

Девушка с трудом проглотила слюну.

— Вы самый шикарный тип, какого я когда-нибудь знала!

— Передайте мой привет Техасу! — сказал Дон, протягивая ей руку.

Он направился к своему кабинету. Если бы только дело Ронсалер могло окончиться .так же удачно. Но внутреннее чутье говорило ему, что в этом деле заложен динамит.

Глава 3

Зазвонил внутренний телефон.

— Да? — отозвался он, сняв трубку.

— Дон? Это Сибилла.— Эта красивая дезушка была лучшим агентом, какого он имел на первом этаже — самом ответственном. Никакой мошенник никогда не принял бы за детектива эту девушку со сверкающими золотыми волосами, с невинными голубыми глазами и прекрасным цветом лица, украшенного небольшой россыпью веснушек.

Сибилла никогда никого не задерживала, если не была совершенно уверена в виновности. Если она утверждала, что женщина украла бижутерию, Дон мог не сомневаться, что это так. Между тем...

— Сиб, у меня работы выше головы! Отберите товар и сделайте предупреждение воровке.

— Это не так просто, Дон! Послушайте меня, эта девушка знала, что я наблюдаю за ней, и продолжала красть бижутерию... Она не клептоманка.— Сибилла была категорична.— Она до корней волос напичкана наркотиками или совершенно не в себе. Она продолжает пихать побрякушки в свой лифчик. Да! Броши и кольца — имитацию по три доллара, шпильки из позолоченного металла в два доллара...

А Дон терял последние силы на этом деле е потерей шестидесяти тысяч долларов на персидских коврах, фламандских гобеленах и гравюрах Дофи!

— Ладно, приведите ее ко мне.

Сиб повесила трубку.

«Еще одна»,— подумал Дон. Каждый день к нему приводили с дюжину этих воришек с жадными пальцами.

Большинство из них совершали жалкие кражи. Тут были девушки, жаждущие красивых вещей, которые не в состоянии были оплатить, молодые люди, считавшие плевым делом выйти из магазина с украденным за спиной продавщицы золотым перочинным ножичком. Но солидный ущерб фирме наносился не дрожащими пальцами витринных воров.

Лишь один из пяти задержанных был профессионалом: тип, который горбился у прилавка, чтобы улучить момент и схватить с полки дюжину пакетиков с чулками или серебряный портсигар и уйти решительным шагом в надежде затеряться в толпе покупателей.

Опять загорелся красный сигнал.

— Мисс Форд.

— Пусть войдет.

Сибилла толкала перед собой стройную блондинку с наглым лицом и большими блестящими глазами. Она не выказывала ни малейших признаков испуга — ее полные губы не были ни сжаты, ни напряжены. Она казалась уставшей, но в то же время уверенной и довольной ситуацией.

На ней было черное манто, которое могло быть из универмага «Амблетт», шерстяной костюм и высокие, красные сапожки. Ее сумочка из австрийской кожи была подобрана не на помойке.

Сибилла разложила на столе шесть украденных украшений.

— Они были на ней, когда ее задержали, мистер Канди.

Все вместе стоило не больше двадцати долларов при розничной продаже, и она не смогла бы выменять их на хороший бифштекс. Значит это была любительница, так как профессионал сделал бы лучший выбор.

— Как вас зовут?

— Виллер, Бетти Виллер,— ответила она, не задумываясь.

Дон вписал это имя в регистрационную карточку для задержанных. Эта Бетти ничем не походила на профессионала, а с другой стороны, дилетант никогда бы не назвал своего имени без того, чтобы умолять ничего не сообщать родным и друзьям.

— Вы живете с родителями?

— У меня их нет.— Она холодно выдержала взгляд Дона.— У меня их пет, я живу одна.

— Где?

— Доходный дом. Номер 840 по Шестьдесят третьей западной улице.

Дон записал и это, отлично зная, что на Шестьдесят третьей улице всего восемьсот зданий.

— Замужем?

— Нет.

— Ваши ближайшие родственники?

— Тетя и дядя где-то на Западе, но где, я точно не знаю.

— Вы очень охотно отвечаете,— заметила Сибилла, с подозрением глядя на нее. Девушка ничего не ответила.

— Садитесь, мисс... мисс Виллер,— сказал Дон, сверив имя по карточке.

Когда он подошел к ней, чтобы придвинуть ей стул, она недоверчиво прижала свою сумочку, чтобы помешать ему ее взять.

— Ничего другого нет в вашей сумочке? — спросил Дон.

— Ничего.

— Дайте мне посмотреть,— он протянул руку.

— Я не хочу.

Она вцепилась за сумочку обеими руками и еще крепче прижала ее к груди:

— Мы имеем право обыскать вас,— вмешалась Сибилла.— Если мы передадим вас полиции, они без церемоний отберут вашу сумку.

— Мне это безразлично! — резким голосом закричала блондинка.— Пусть они действуют. Передайте меня фликам.

— Возможно, придется прибегнуть и к этому,— сказал Дон,— но я надеюсь этого избежать.

Он осторожно отобрал у нее сумочку, открыл и высыпал содержимое: кошелек, пудреницу, кожаный бумажник, гребень, губную помаду, сигареты, ключи на посеребренном кольце, золотую коробку с печаткой и сложенный вчетверо лист бумаги.

Дон развернул бумагу: это был грубо начерченный план нижнего этажа, очевидно, какого-то дома колониального типа — центральный холл, окруженный квадратными комнатами. С заднего фасада располагались кухня и служебные помещения. Комбинации красок были нанесены на каждую клетку плана: беж и синяя, красная и лиловая, серая и малиновая, серебристая и шоколадная.

— Вы занимаетесь дизайном?

— Я скопировала это из старого номера журнала «Дом и сад»,— быстро проговорила Бетти.— Это план нижнего этажа неизвестного мне дома, неизвестно где находящегося. В Виргинии, полагаю. Я его скопировала потому, что надеялась когда-нибудь стать хозяйкой такого дома...

. Дон сложил план и занялся бумажником. Там было три купюры по десять долларов, одна в пять и две по доллару. Отделение для крупных денег пустовало, хотя по состоянию кожи было видно, что им очень часто пользовались.

— У вас достаточно денег, чтобы купить эти безделушки. Почему же вы их украли?

Девушка с агрессивным видом задрала подбородок.

— Я рассчитывала, что пройдет и так, и это было бы не в первый раз. Но на этот раз вы меня поймали, и мне остается лишь расплатиться за это.

Сибилла изумленно подняла брови. Никогда ока еще не видела, чтобы воровка так выдавала себя: обычно они плакали или лгали, но ни одна из них не вела себя подобным образом, даже будучи схваченной за руку.

Дон мрачно смотрел на блондинку:

— У меня есть желание дать вам возможность убежать. При условии, что вы дадите мне честное слово оставить это занятие.

— Я не хочу! — Девушка вскочила со стула.— Я ничего не обещаю!

— Вы считаете, что я должен вызвать полицию, и хотите предстать перед судом?!

Глава 4

К подозреваемым Дон Канди применял методы, навеянные ему воспоминаниями детства: когда его заставляли или пытались заставить признаться в проступках его или его товарищей, с какой изворотливостью избегал он обличающих вопросов, с какой хитростью ему удавалось избегать ловушек, сохраняя невинный вид под подозрительными взглядами!

Единственным человеком, который прорывал его оборону в то время, была бабушка —- очаровательная старая дама, точно знавшая, что мух ловят не с помощью уксуса. Когда он протестовал против какого-нибудь обвинения, она не обвиняла его во лжи: благодаря своей проницательности она очень скоро узнавала все, что ей хотелось узнать, и это было гораздо больше того, в чем Дон хотел признаться.

Он никогда не забывал ее и старался применять методы старой женщины к уличенным ворам и неделикатным продавщицам, много раз в день проходившим через его кабинет.

После сеанса слез перед детективом воры очень редко пробовали свой талант в «Амблетт». Даже профессионалы бывали так тронуты мучительными колебаниями Дона — отдавать ли их полиции, что обещали в дальнейшем работать в другом месте.

Но эта , блондинка не выказывала ни фальшивого удивления профессионала, ни слезливого страха любительницы.

— Прежде чем принять окончательное решение,— сказал Дон,— поставим точки над «и». Мы не упрекаем вас за сокрытие своего настоящего имени: люди в вашем положении в основном так и поступают. Но если мы отправим вас в полицейский участок, они не выпустят вас до тех пор, пока не узнают все обстоятельства вашей жизни. Вы согласны со мной?

— Им нечего будет узнавать обо мне.

— Может быть, и нет, но они поверят в это только после проверки. Они захотят убедиться, что на вас не заведено досье или что вы ничего не совершили более серьезного, чем кража с прилавка... убийства, например.

Наглое лицо застыло. Девушка глубоко вздохнула и закрыла глаза. Дон продолжал равнодушным тоном:

— Я не думаю, что вы наделали много зла, вы кажетесь мне не способной на это. В сущности, ваша основная ошибка заключается в том, что вы приняли нас за дураков — мисс Форд и меня. Нам не нужно быть особенно умными, чтобы понять, что вы украли эти побрякушки, любой ценой пытаясь попасть под замок. Мы очень хотели бы вам помочь, но это трудно сделать, если мы не будем знать, что вас беспокоит. Вас кто-нибудь преследует?

Девушка резко открыла глаза.

— Да.— Она бросила взгляд на Сибиллу, потом повернулась к Дону и наклонилась к нему с напряженным лицом.— Я не могу вам всего рассказать, но внизу находится человек, который хочет меня убить. Он выследил меня и, вероятно, ждет у выхода на Пятую авеню.

— А не было бы проще, если вы расскажете свою историю полиции? — спросила Сибилла.

— Я не смею. Я вам говорила правду, что я не замужем, но я жила с одним мужчиной... А вчера вечером я кое-что обнаружила... нечто совершенно ужасное... и он увидел, что я нашла это. Тогда... мы поссорились... вернее... Ну, я его покинула... ну, только попыталась. Он стал совсем сумасшедшим, он стал вопить, что перережет мне горло, если я не останусь с ним.' А я не могу, не могу, не могу!

Она резко отвернулась, положила руки на спинку стула, спрятала в них голову и затряслась в рыданиях.

— Мы можем дать вам провожатого до вашего дома,— сказал Дон.

— Теперь у меня нет дома.—- Чтобы ответить, она подняла голову.— Я вам сказала, что жила с ним. Я покинула семью, я покинула последних друзей, чтобы пойти с ним., У меня совсем нет денег, но даже если бы они у меня и были, он все равно выследил бы меня. Я его знаю!

— Вы, вероятно, очень сгущаете краски, девочка,— сказала Сибилла, положив ей руку на плечо.— Весьма возможно, что этот человек просто ревнует и раздражен.

— Нет, нет, нет! Он теперь боится меня из-за этой мерзкой вещи, которую я узнала. Я подумала, что, если некоторое время я посижу в тюрьме, он поймет, что я никому ничего не рассказала об этой истории, и, возможно, оставит меня в покое.

— Мне кажется, вы в скверном положении.— Дональд • говорил успокаивающим тоном.— И вы можете рассчитывать на нас. Мы попытаемся вам помочь. Но мы не можем вмешивать магазин в ваши личные дела и неприятности, а именно это и произойдет, если мы отправим вас в полицию. Послушайте, я спущусь вместе с вами и немного поговорю с этим джентльменом.

Блондинка соскользнула со стула на пол, как плохо надутая игрушка, и лежала неподвижно, уткнувшись лицом в ковер.

Сибилла стала около нее на колени.

— Она лишилась чувств. Я видела, что все идет к тому.

Дон нажал кнопку аппарата внутренней связи.

— Мисс Каули, пожалуйста, поскорее пришлите к нам медсестру.

Сибилла перевернула девушку на спину, просунула руки под ее колени и подняла их, чтобы усилить приток крови к голове.

— Я ни одному слову не верила в отношении этого злобного любовника, но теперь...

— Она была кем-то очень напугана,— оборвал ее Дон.— Только мне кажется, что тут нет ничего общего с ревностью, скорее вот это...— он дотронулся, до плана дома.— Девушка, которая назвалась Эстер Ронсалер, маленькая брюнетка, купившая ковры и гобелены, тоже использовала подобный план, когда заказывала товар,— мне сказал об этом Чарли Ворти. А мисс Варди нашла любопытным, что та девушка не слишком хорошо знала местность.

— Вы полагаете, что эта тоже принадлежит к банде?

— Возможно, она состоит в банде, замешанной в деле Ронсалер... Если она не хочет сообщить нам свое настоящее имя, можно найти место, где ее спрятать, чтобы узнать то, что ей известно.

— Мы можем провести ее через служебный выход и снять ей номер в каком-нибудь отеле.

— Кто-то должен будет все время находиться с ней. И это должно быть- такое место, куда я мог бы приходить, чтобы расспросить ее.

— А если нам подумать о моей квартире?..

— Я не могу просить этого у вас в служебном порядке, Сиб.—- Он обогнул стол и подошел к ней.— Это может быть опасно.

Сибилла фыркнула.

— Вы думаете, что доктор Ватсон откажет в помощи Шерлоку Холмсу в разрешении этой проблемы?

— Может, мы гонимся не за тем зайцем, за которым следует,— Дону показалось, что длинные ресницы Сибиллы чуть дрогнули.— Но если эта девочка до ужаса боится того, что ей стало известно, нам нужно попытаться узнать, в чем же тут дело. Игра стоит свеч.

— Вот медсестра, мистер Канди,— объявила секретарша.

Глава 5

Нахмурив лоб, Дон скова бросил взгляд на электрические часы на своем столе. На маленьком табло прибора можно было прочесть:

Прошло более трех четвертей часа после ухода Сибиллы с блондинкой. Даже при самом напряженном движении такси не потратило бы более двадцати минут, чтобы доехать от «Амблетт» до улицы Горацио, на которой жила Сиб. А если обе женщины не нашли такси, им не понадобилось бы сорока пяти минут, чтобы дойти до метро на Пятой авеню, доехать до Восьмой и пешком пройти на улицу Горация. Он нажал кнопку внутренней связи.

— Попробуйте еще раз набрать номер мисс Форд.

Там не отвечали. Сибилла позвонила бы, доехав до дома. Может быть, непостижимая блондинка по дороге изменила решение? Дону пришлось применить все свои таланты, чтобы уговорить ее отправиться с Сибиллой и ждать его у нее.

Дон должен был бы поехать с ними, но не смог — слишком важным было его свидание с Марти Лонгом. Этот шофер уже на полчаса опаздывал, но ни к чему было беспокоиться: столько вещей могли задержать водителя грузовика, ехавшего в «Амблетт» из. филиала в Гринвиче!

Сегодня утром шофер по телефону не смог помочь ему: нельзя было требовать от него, чтобы он помнил всех клиентов и служащих, с которыми встречался, развозя товар. Тем не менее Дон надеялся, что память Лонга немного прояснится. Этот Марти, вероятно, был единственным служащим «Амблетт», который мог видеть кого-нибудь из банды Ронсалер, кроме маленькой брюнетки, которая играла роль дочери Ронсалеров и заказывала грузовики.

— Номер не отвечает, мистер Канди. Мне продолжать звонить?

— Пожалуйста, мисс Каули.

— Вас вызывают по второму.

— Соедините меня.

— Дон? Это Тресс. Я поймал любителя зеркал.

— Запишите его имя и адрес, Тресс. Намыльте ему шею — вы умеете это делать. У меня уйма работы.

Хорошую взбучку заслужил этот парень с вытаращенными глазами, которого поймали за тем, что с помощью зеркала он подглядывал на эскалаторе женщинам под юбки. Один из тех мальчишек, которые, вырастая, кричат девушкам в ночных стриптиз-барах: «Нагишом!»

Дон с мрачным видом прочитал копию своего рапорта Бобу Штольцу по делу Ронсалер:

«Во вторник утром, первого февраля, Гаррис Элдер, помощник заведующего отделом ковров, и Чарли Ворти, шеф отдела, продали молодой женщине, которая представилась как Эстер Ронсалер из Гленн Ков, шесть персидских ковров большой ценности и несколько ковров меньшей ценности на определенных условиях. Немного позднее в это же утро так называемая Эстер Р. заказала большое количество метров дорогого материала и два больших фламандских гобелена из коллекции Фурьер. На этот раз она имела дело с Норрис Г ров, шефом отдела драпировок и вышивок, а также с продавщицей Элоиз Варди. Весь товар должен был быть немедленно отправлен в Гленн Ков.

Цена этих заказов и некоторых других покупок в отделе стекла достигла суммы в 41 208 долларов. Служба кредитов разрешила доставку товара, учитывая прекрасную репутацию Эрика Ронсалера — его семья в. прошлом году купила в «Амблетт» товаров на сумму 16 000 долларов. Так' называемая Эстер Р. располагала кредитной карточкой, соответствующей кредитной карточке миссис Ронсалер. У молодой женщины имелись также фотографии комнат дома Р. и проекты декорирования нескольких помещений. Во время выбора персидских ковров она в присутствии Элдера и Ворти звонила по телефону в Гленн Ков и спросила у кого-то (казалось, что это был ее отец), до какой суммы она может идти. Таким образом товар был отправлен с последующей оплатой.

Груз был отправлен в пятницу около полудня на фургоне «Амблетт» номер 34 с водителем Мартином Лонгом. Получение было оформлено.

Рассматривая происшедшее, трудно сказать, в чем шефы отделов или служащие допустили ошибку. В любом случае на.данный момент следствие установило, что:

1) Ронсалеры, в том числе их дочь, покинули Соединенные Штаты еще до Рождества.

2) Дом их в Гленн Ков заперт.

3) Водопроводчик, у которого хранятся ключи от поместья в отсутствие привратника (тот в отпуске во Флориде), заявил, что товаров в доме нет и, насколько ему известно, никогда не было.

Мы расследуем дело по всем возможным направлениям».

«Возможным направлениям»! Что можно расследовать за двадцать четыре часа?

— Я соединилась с этим номером, мистер Канди,— заявила секретарша,

— Вы поговорили?

— Да нет. Я услышала, как подняли трубку, но никто ничего не сказал. Я спросила: «Мисс Форд?», и там сразу же повесили трубку.

— Очень славно. Ну это ничего. Спасибо.

Дон минуту оставался неподвижным, потом встал, надел шляпу и с беспокойным видом большими шагами направился к выходу.

— Я вернусь через полчаса, мисс Каули. Скажите, Мартину Лонгу, когда он придет, чтобы подождал меня здесь.

— А если позвонит мисс Форд?

— Скажите ей, что я поехал к ней.

Он сел в лифт, кивнул внизу привратнику и подозвал свободное такси. Он пытался убедить себя, что с молодыми женщинами ничего плохого не могло случиться. Ник-, то не знал, что Сибилла собиралась привезти блондинку к себе на улицу Горация, и они вышли через служебный выход универмага. Тем не менее он несколько раз вытирал пот со лба, пока такси остановилось у современного дома из белого камня, в котором жила Сиб.

Он нажал кнопку звонка апартаментов, 4Д и тщетно дожидался жужжания, которое автоматически открывало дверь. Он попробовал еще раз, но без успеха. Внизу на медной табличке с кнопками он увидел черную кнопку с надписью «швейцар» и с силой нажал на нее.

Рядом с ним приоткрылась дверь, удерживаемая цепочкой, Толстая женщина в лиловом халате высунула завязанную полотенцем голову и бросила на него близорукий взгляд.

— Нет дома. Вернется около четырех часов.

— У меня нет времени ждать. Я хочу войти в апартаменты 4Д. Девушка, которая там живет, работает на меня, и я полагаю, что она больна.

Он показал ей свою карточку шефа службы наблюдения.

— О, я не знала, что вы детектив. Надеюсь, что там ничего не произошло...

— Я этого не думаю.

Она с колебанием протянула ему связку ключей и указала на один из них.

— Надеюсь, что у нее не заразная болезнь или что-нибудь в этом роде.

Он устремился в холл и вошел в лифт. Перед дверью 4Д он прислушался, ничего не услыхал, постучал, потом вошел.

— Сиб?

Никого.

В квартире было тепло и душно, все выглядело печальным из-за опущенных штор. Он прошел через гостиную к маленькой столовой. В воздухе пахло духами Сиб, но нельзя было быть в этом уверенным твердо. Он собирался уйти, полагая, что женщины еще не доехали сюда, когда обнаружил белое пятно в прихожей около двери шкафа. Маленький подтаявший комочек снега перед ковром. Он наклонился и увидел отпечаток резинового ботинка. Снег попал сюда недавно, учитывая тепло помещения.

Дон открыл шкаф: некоторое количество одежды, лежащей на полу, с черным манто, наброшенным сверху, и кончиком красного сапожка, торчащего из-под него. Некоторое количество одежды? Нет, это была не только одежда...

Глава 6

«Ты слишком перемудрил, Канди. Ты отлично знал: эта девочка боялась, что ее убьют, и у тебя были основания думать, что она боялась не только собственной тени. Ты ей сказал, как выйти из игры, и вот что она заработала, следуя твоим советам!»

Дон зажег свет и встал на одно колено около этой груды. Мех был брошен на голову жертвы, как будто убийца не мог вынести вида лица убитой. Ярко-красный след шириной в два сантиметра пересекал левую щеку от виска до подбородка, как целлофановая лента, удерживаемая на лбу двумя кружками более темного цвета. Дон сперва подумал, что эта ужасная рана — единственная, но нашлись еще две — одна над левым ухом, другая на затылке.

Оружие валялось на коленях убитой — кожаный башмак с деревянным каблуком. Полиция немедленно опознает в этом башмаке орудие убийства, так как пряди блестящих светлых волос забились цод каблук. Поднятая к лицу правая рука ладонью вперед со слегка расставленными пальцами показывала, что девушка пыталась избежать последнего, фатального удара по виску.

Дон дотронулся до запястья — оно было холодным, но пальцы еще сохранили гибкость. Вероятно, судебный врач точно определит время смерти.

«Клик!» — послышалось ему.

Дон резко повернулся, хлопнув дверью шкафа. Входя, он оставил дверь в прихожую открытой... а она захлопнулась! Он тремя прыжками достиг ее и широко распахнул. Лестничная площадка была пуста, но дверь лифта как раз закрывалась. Он услышал шум спускающегося лифта. Слишком поздно. Дон бросился к лестнице. Лифт спускался так медленно, что детектив раньше него оказался на третьем этаже. К несчастью, он споткнулся о ведра с отбросами и коробками из-под пива.

Когда Дон достиг нижнего этажа, лифт был пуст, холл — тоже. Он бросился к двери, открыл ее и выскочил на улицу. Он смутно, сквозь пелену снега, увидел силуэт человека, бегущего к углу улицы.

Единственное, что он мог разглядеть с уверенностью,— бегущий был одет в пальто из верблюжьей шерсти и бежевые перчатки. Ничто не доказывало, что это был тот тип, который заглядывал в квартиру Сибиллы и сразу" же убежал. И все же Дон решил догнать его, но был остановлен пронзительным голосом привратницы:

— А мои ключи?

Пальто из верблюжьей шерсти исчезло за поворотом. Дон невольно выругался.

— Разве я забыл про них, а? — спросил он, возвращаясь в холл. Он пошарил в карманах и вернул ключи женщине.

— Вы собирались пойти за врачом?

— Нет, я хотел догнать типа, который выбежал отсюда.

— Я слышала, как кто-то бежал, но я его не видела. Это был друг мисс Форд? А что, она больна или что?

— Нет, ее там нет. Тип, который убежал, звонил в дверь в то время, когда я был в квартире, но у него не хватило терпения подождать, пока я открою. Это напомнило мне, что я оставил дверь открытой. Мне лучше подняться и запереть ее.

— О! — привратница оглядела Дона подозрительным взглядом.— Вы совершенно уверены, что ничего плохого не случилось с мисс Форд?

— Насколько Мне известно.

—- Хорошо,— сказала она и открыла ему дверь в подъезд.

Дон вошел и снова поднялся наверх. Ему ничего не оставалось, как вызвать полицию, чтобы они провели расследование. Это было неприятно, но он не видел другого выхода. Его будут трепать как свидетеля, а также и Сибиллу, когда она найдется. И, по всей вероятности, все взаимоотношения между Доном и «Амблетт» будут кончены, когда эта история появится на первых страницах газет. Административному совету не понравится, что по наущению их детектива красивая блондинка попала в ловушку, расставленную убийцей.

Все это можно было предположить, но отсутствие Сибиллы было еще более неприятным. Может быть, она находилась в квартире в момент убийства или, может, вышла купить что-нибудь и ее охватила паника, когда по возвращении она обнаружила труп в шкафу... Но была и другая гипотеза: убийца нашел возможность выманить ее наружу, убить ее, чтобы взять ключи, и вернулся убить блондинку.

В течение нескольких минут в нем пылала ярость. Ничего не случилось бы с Сиб, если бы она не пыталась ему помочь!

Выходя из лифта на четвертом этаже, он услышал телефонный звонок. Сняв трубку и услышав «хэлло» Сибиллы, он хотел закричать от облегчения, но взял себя в руки, чтобы спокойно спросить:

— Где вы находитесь?

— В одном... в одной телефонной будке, Дон.— В голосе ее слышалось непонятное колебание.— Я могу говорить с вами только одну минуту.

— Вы не вернетесь сюда?

— Я не могу, Дон.— Опять эти напряженные нотки... можно было подумать, что она плачет.— Я позвонила вам только для того, чтобы попросить... чтобы попросить вас ничего не делать в отношении того... относительно того, что вы нашли в шкафу.

— Но, черт возьми, Сиб...

— Поверьте мне, Дон. Ничего не делайте... Никому ничего не говорите... В противном случае это будет... Это будет ужасно для меня, Дон. Вы понимаете?

— Начинаю понимать... Около вас есть кто-нибудь?

Связь прервалась. Дон долго смотрел на телефон пустым взглядом, потом решительно положил трубку. Да, он очень хорошо понял. Было совершено отвратительное преступление, и убийцы удерживают у себя Сиб, чтобы помешать ему действовать.

Глава 7

Он снова опустился на колени перед трупом. То, что он собирался сделать, было очень рискованно, если малый, который находился около Сиб в телефонной будке, решит позабавиться и немедленно известит полицию. Он поднял тело и освободил его от манто. ,

Держа тело под мышки, он не мог видеть окровавленного лица, и его обожгла мысль, что вместо этой блондинки он мог держать труп Сибиллы. Ему в самом деле понадобилось время, чтобы осознать, что Сиб была для него не просто сотрудницей или приятной компаньонкой за столом.

В те десять или двенадцать раз, когда он встречался с ней вне работы, между ними происходил лишь дружеский разговор, который замедляет развитие любовных отношений.

Но такие отношения уже зарождались...

В настоящий момент для Сиб не существовало реальной угрозы быть убитой: преступник мог ликвидировать ее сразу же после убийства блондинки, но не сделал этого. Вероятно, он удерживал ее для того, чтобы давить на Дона.

Вместе с тем, если полиция обнаружит труп в квартире Сиб, убийство это безусловно затронет Дона. Флики немедленно кинутся на поиски Сиб, а газеты начнут трубить, что необходимо найти визитера, бравшего ключи от апартаментов.

Может быть, убийца собирался незаметно вынести труп, перевезти его в другое место, чтобы, когда начнут искать Сиб (а это произойдет очень скоро), ее исчезновение не связали с убийством. Может быть, тот тип и приходил ради этого. Присутствие Дона спутало его планы, и тогда он сделал предупреждение по телефону через Сиб.

Теперь, когда предупреждение сделано, можно опасаться, что убийца заставит Сиб замолчать навсегда.

Если это так, убийца не станет утруждать себя сокрытием тела. Он надеется, что подозрение падет на отсутствующую Сиб... или на Дона. И все поверят в это, когда узнают, что рассказала парням из уголовной полиции привратница: Дон взял у нее ключи от квартиры, а потом хотел бежать, изображая, что должен догнать кого-то.

Обнаружат отпечатки его пальцев на шкафу; может быть, он даже запачкал кровью свою одежду, когда поднимал труп, чтобы снять накинутое на него манто. А Сиб, единственный свидетель, знающий правду, будет отсутствовать.

Его последней надеждой было обнаружить преступника раньше, чем официальные органы заинтересуются убийством блондинки.

Он не стал терять времени: спрятав манто Под свое пальто, закрыл дверь шкафа и вышел.

Поймав такси и не слушая болтливого водителя, рассуждающего на бытовые темы, он мрачно размышлял над мучавшим его вопросом: каким образом преступнику удалось проследить за женщинами до квартиры Сибиллы?

Вернувшись в универмаг, Дон увидел молодого человека, довольно грузного, с вьющимися светлыми волосами, с ирландским лицом, покрасневшим от непогоды, который развалился в кресле напротив мире Каули и рассматривал юмористический журнал.

— Мистер Лонг ожидает вас полчаса, мистер Канди.

Секретарша посмотрела на женское манто, которое Дон нес в руке.

— Проходите в мой кабинет, Мартин, а я через минуту присоединюсь к вам. — Он закрыл за ним дверь.— Вызовите мне по телефону Луизу Мендалл, мисс Каули.

Луиза Мендалл закупала товары фирмы «Мода Ривьеры» для специального отдела «Амблетт», который предлагал публике самые дорогие французские модели. Она была лучшим экспертом в женской моде.

— Лу, я хочу, чтобы вы кое-что сделали для меня. Чтобы вы нашли покупательницу одного манто, которое я вам посылаю. Этикетка носит имена Мор и Мидоу. Вы их знаете?

— Конечно. Скорее коридор, чем лавка, с претенциозной витриной на Meдиш-авеню. В основном британский импорт.

— Манто из твида. Меховой воротник. Хорошего качества, мне кажется. Возможно, единственное в своем роде. Его продали красивой блондинке лет двадцати четырех — двадцати пяти. Я хочу узнать, но осторожно, ее имя, адрес и прочее.

— Она худенькая?

— Да. Почему вы спрашиваете?

— Это усложняет дело. Если бы пришлось подгонять по фигуре, ее быстрее бы вспомнили. Присылайте ваше манто, я посмотрю, что можно сделать.

— Будьте осторожны.

— Они даже не узнают, что их расспрашивают от «Амблетт», мой милый.

Дон попросил мисс Каули немедленно отнести манто и пошел к Мартину Лонгу.

— У. меня случилось замыкание, когда грузовик шел с горы.

— Такие вещи случаются. Вы думали над делом Ронсалер?

— Да, конечно. Как вы можете утверждать, что в Гленн Ков нет людей, когда я сам видел людей и они расписывались в моей книге доставок?

Дон положил палец на вырезку из газеты, лежащую поблизости.

— Большая статья в газете за пятницу относительно инцидента, который произошел с самолетом на линии «Бритиш Оверс» около Каира. В статье говорится, что мистер и миссис Ронсалер и их дочь Эстер находятся в числе тех, кто остался в живых.

Мартин казался потрясенным.

— Я никогда не говорил, что люди, которых я видел в Гленн Ков, были его владельцами. Там были двое, которые казались скорее слугами. Один был шофером, во всяком случае он был одет в черные краги, зеленую куртку и фуражку.

— Вы сможете их узнать?

— Безусловно.— Он немного подумал.— Но сказать по правде, я не поклянусь в этом. Знаете, видишь ведь столько людей!

— А другой, у которого был вид слуги...

— Возможно, садовник. Тип, который работает на воздухе. Резиновые сапоги, куртка из овчины, передник. Если вы меня спросите, узнаю ли я его, я отвечу, что нет: так много похожих клиентов такого типа. Единственный, кого я на самом деле хорошо помню, это высокий мужчина с лицом, как томагавк.

— Расскажите мне все, что помните, Мартин.

— Я видел только этих троих. Может быть, внутри была еще дюжина, но я никого из них не видел. Шофер помог мне внести тюки в дом. Тип в образе садовника ничего не делал, он смотрел, как мы работаем. Но высокий малый, тот, который был одет в одежду для поло...

— Бежевое пальто из верблюжьей шерсти?

— Да, мистер.

— Вы сказали, что у него угловатые черты лица?

— Тип длинного худого лица с огромным носом, как лезвие ножа. Этого голубчика я всюду узнаю.

Загорелся сигнал внутренней связи.

—- Мистер Канди, вас спрашивает мистер Гораций.

— Гораций? Соедините меня.— Дон взял трубку и услышал тихий смех.

— Я подумал, вы не поймете, кто я, если я сообщу вам свое настоящее имя, но при упоминании улицы Горация, я решил, вы сообразите.

— Я не совсем в этом уверен,:— ответил Дон этому приторному голосу.

— Мы унесли пакет одежды, предназначенный для Армии Спасения. Этим занимаемся мы, так что вам не следует больше об этом беспокоиться.

— Нет?

— Безусловно. И не расстраивайтесь, все будет хорошо.

— О!

— Постарайтесь никому не докучать. Понятно?

— Не особенно.

— Ведите себя потише, Канди. И не хитрите. Если случится что-нибудь новое, прежде чем что-нибудь предпринимать, спросите себя, как посмотрит на это девочка, желает ли она этого. А мы все время будем поддерживать с вами связь.

И неизвестный повесил трубку.

Глава 8

Дон взял блокнот. Его каракули приняли сначала форму вопросительного знака, потом — женского профиля.

Кто-то должен был видеть, как он уходил, в противном случае тело не было бы так быстро убрано. Но что означало предупреждение?

«Ведите себя потише»... В отношении чего? Расспрашивая Мартина Лонга? Это не звучало. Мартин не был замешан в деле: это после его показаний появилась возможность сравнить человека, совершившего кражу Рон-салер, с тем, что убежал из квартиры Сиб. С другой стороны, в краже Десшела доставку осуществлял не Мартин, и банда грабителей не могла себе позволить для каждой кражи иметь нового шофера.

Нет, «ведите себя потише» имело отношение к предполагаемому ведению следствия. Он должен действовать очень осторожно, чтобы не создавать опасность для Сиб, и это было безусловно то, чего хотел его таинственный собеседник. Убийца поставил Дона в скверное положение инспектора полиции, который позволил позолотить себе лапу и теперь не смеет больше действовать против воров своего района.

— А что, Мартин, этот высокий грабитель разговаривал с вами?

— Да, когда он расписывался в книге. Он сказал мне, что надеется на то, что ковры во время перевозки не попортились. А еще сказал, что при малейшем повреждении он устроит ужасный шум.

— А какой у него голос?

— Можно сказать, слащавый, с несколько командными нотками. Вы понимаете, что я хочу сказать?

— Мне кажется, да.

— Вот почему я принял его за хозяина, возможно, за его сына. У меня не было ни малейших оснований думать о каких-то там трюках, тем более, что там находился еще один фургон, доставивший ковры.

— Другой фургон?! Не помните ли, какой фирмы?

— Да вот представьте себе, что помню, мистер Канди. Салон ковров в Челси. Я запомнил это, потому что жил в Челси до женитьбы.

Дон взял телефонный справочник Манхаттана. Четверть страницы было занято районом Челси, но салона ковров там не было.

Когда Мартин ушел, детектив вырвал из блокнота изрисованный лист, скомкал его и бросил в корзину для бумаг. Сходства, может быть, и не было, но как знать,— мисс Каули могла бы что-нибудь заподозрить. Он иногда подозревал свою обиженную природой секретаршу в тайной страсти к ее шефу, хотя она была вполне сдержанна.

— Мистер Нурсел хочет узнать, свободны ли вы, мистер Канди, чтобы с ним позавтракать.

Соул Нурсел так же глубоко завяз в деле Ронсалер, как и он. Шеф службы кредита, он, может быть, имеет новости о краже, и чем раньше Дон это узнает, тем лучше.

— Скажите мистеру Нурселу, что я через минуту зайду за ним.

Они отправятся в «Белую Линду». Соул завтракал там шесть дней в неделю и пятьдесят недель в году. Он неизменно брал очень сухой мартини, яйца «Бенедикт», кофе и мороженое. Менялся только цвет мороженого.

— Я вернусь через час, мисс Каули.

— А если позвонит мисс Форд?

— Если она это сделает, включите записывающее устройство и примите от нее извещение.

Кабинет шефа службы кредита, находящийся в конце коридора, был намного роскошнее кабинета Дона. Соул

Нурсел, мужчина средних лет, производил впечатление человека, невероятно загруженного. Одетый в классический серый костюм, он носил простые, но дорогие галстуки. И несмотря на внешний лоск, его совиные глаза за стеклами очков в черепаховой оправе заставляли думать, что это просто служащий, задавленный работой и удивленный тем, что занимает столь ответственный пост.

Дон заметил, что глаза шефа службы кредита были беспокойнее обычного, а движения — очень нервны.

— Что-то тяжелое на душе, Соул?

— У меня есть идея, как найти украденный товар. Но сперва мы сядем за стол. Что вы скажете, если мы отправимся сегодня в другой ресторан? Мне надоело каждый день есть одно и то же.

— Скажите-ка, эта история сильно по вас ударила?

— Разумеется, ударила. Никому не приятно выслушивать угрозы увольнения после двадцати одного года работы в фирме. Попробуем «Старый Гандельберг», хорошо?

— Согласен.

Они вошли в ресторан и почувствовали запахи кислой капусты, поджаренного по-немецки картофеля, чечевичного супа, пива. Толстощекая девушка, одетая швейцарской крестьянкой, протянула руку к их пальто. Дон замер, сняв пальто только наполовину, так как поверх плеч девушки увидел висевшее спортивное пальто, из кармана которого торчали бежевые перчатки.

Конечно, смешно было воображать, что Гораций, единственный в Нью-Йорке носит пальто из верблюжьей шерсти. Если бы только что Мартин не описывал ему человека из Гленн Ков, Дон безусловно не обратил бы никакого внимания на эту одежду.

На всякий случай он осмотрел лица посетителей ресторана. Ни одно из них не подходило под то описание, которое Мартин Лонг дал шоферу; он посмотрел в зеркало над баром в глубине помещения, но не увидел ни одного носа, достойного того, чтобы его описанием занялся Ронсар.

Все это было нелепо. Убийца не мог знать, что Дон придет сюда завтракать, если, конечно, об этом не проинформировал его Соул. Но, по мнению Дона, из всех служащих «Амблетт» Соула менее всего можно было подозревать в связях с преступниками. И с какой стати Гораций расположился бы тут?

Тем не менее Дон ловил себя на том, что невольно прислушивается к разговорам окружающих в надежде различить знакомый голос.

Глава 9

Соул небрежно просмотрел меню.

— Служащие кредита говорят, что банда не ограбила ни один другой большой магазин.

— Значит в ней участвуют служащие нашей фирмы или, по крайней мере, их шеф как-то связан с ней.

— Как вы думаете, какой-нибудь водитель фургона замешан в этом деле? — продолжал Соул.

— Это маловероятно. Доставка Ронсалер и Десшела была выполнена разными шоферами. А какая у вас идея в отношении отыскания следов товара?

— Так вот: банда не сможет продать товар обычным способом. Например, газеты профессиональных продавцов ковров дадут полнейшее описание краденых вещей. Ни одно предприятие не рискнет взять на склад ворованные персидские ковры. Даже если директор рискнет связаться с этим делом, существует опасность, что кто-нибудь из служащих узнает ковры. С другой стороны, страховые компании повсюду рассылают бюллетени со списками украденного и обещают награду за любую информацию, которая поможет отысканию украденного и возвращению его владельцу.

Следовательно, Дон, я вижу для них только один выход — аукционы.

— Страховые компании уже направили полдюжины людей обшаривать аукционы в Атлантик-Сити, в Дейтоне, Лодердале и во Флориде..

— А как вы думаете! Естественно-, они могут придержать награбленное, чтобы продать его на летних курортах Асбюри-парк, Рехобот и разве я знаю, где еще! Там их дюжина.

— Они не захотят ждать. Мы имеем дело с организованной группой, которая работает очень быстро. Они не станут ждать четыре-пять месяцев, чтобы продать товар и поделить добычу. Слишком много шансов, что между ними возникнет заварушка или что кто-нибудь из них попадется. При всех обстоятельствах они не могут рассчитывать на продажу с торгов этих роскошных вещей: слишком мало людей посещают их.

— Это верно,— с мрачным видом согласился Соул.— А если они перевезут товар на самолете в Европу или Южную Америку?

— Они сильно рискуют — их могут задержать на таможне. Разве что они провезут товар тайно... но я не думаю, что мы имеем дело с контрабандистами. («Нет, мы имеем дело с убийцами и похитителями,— подумал он про себя,— и все тузы у них на руках».) Мне кажется, что мы имеем дело с бандой, которая придерживается новой методики и работает в сообщничестве со служащими «Амблетт».

— Можно даже сказать, что их сообщник принадлежит к службе кредита.

— Почему?

— Да потому, что эти мошенники знают имена нескольких крупных клиентов.

— Чепуха! Любая продавщица, проработавшая три года в универмаге, может назвать их с дюжину.

— Я подумал о кредитных карточках.

— Может быть, они были фальшивые?

— Тогда им пришлось здорово потрудиться. Им нужно было найти точные шифры, чтобы воспроизвести каждый.

— Совершенно ясно: один из них был полностью в курсе дела. Если бы не этот несчастный случай с самолетом, который не могли предусмотреть организаторы ограбления, мы, возможно, ничего и не подозревали бы.

— А теперь мы подозреваем всех. Это не облегчает написание рапортов.

— Мои отношения с генеральным директором скорее натянутые.

— Вы молоды, Дон, и холосты. Вы с легкостью найдете себе другое место. А у меня дома двое детей, и кроме того, в моем возрасте не так легко перестроиться, особенно когда оказываешься замешанным в подозрительную историю.

К ним подошел официант, чтобы предложить десерт.

— Не хотите мороженого? — удивился Дон.— Вы действительно сильно расстроены, старина.

— Я в самом деле заболею, если дам разрешение на кредит более, чем в сто долларов. И это после двадцати одного года в одном кабинете,— сказал Соул.

— Не стройте из себя больного, старина. Если вам что-нибудь покажется подозрительным, позвоните мне. Будем работать рука об руку в этом деле.

— Согласен,—ответил Соул.— Огорчен, что докучал вам своими горестями. Я знаю, что у вас и своих неприятностей предостаточно. Вы не вернетесь в магазин?

— Мне нужно повидаться с одним моим осведомителем.— Дон натянуто улыбнулся.— До скорого.

Глава 10

Дону оставалось сделать только одно: продолжать работу, как будто ничего не случилось, и подстерегать возможность что-нибудь предпринять.

В голову ему пришла мысль бросить работу, но он тут же отогнал ее. Вне всякого сомнения было то, что убийца просто жаждал, чтобы Дон оставался на посту шефа службы наблюдения «Амблетт», ибо тогда он не решится перейти к активным действиям.

Дон вошел в магазин через дверь на Пятой авеню, и сила привычки заставила его бросить взгляд на третий отдел на южной стороне. Вместо Сибиллы, в задумчивости наклонившейся над прилавком с перчатками, будто не может сделать выбор между замшевыми и лайковыми, он увидел Алис Стерн, которая сделала ему знак. Он подошел к ней.

— У меня тут полчаса назад была пара «скользящих». Я пресекла две или три попытки, потом они заметили меня и ушли. Я охотно последовала бы за ними, но подумала, что в отсутствие Сибиллы вы, вероятно, хотите, чтобы я не оставляла отдел без наблюдения.

Дон знал, что Сибилла заставила бы этих фокусников уйти из магазина и не допустила бы в другие отделы, где они могли продолжать резвиться. Парочка «скользящих» делает, например, следующее: один локтем «случайно» сбрасывает с прилавка галстук ценой в три доллара пятьдесят центов и делает вид, что не заметил этого, а другой подбирает галстук и прячет его среди своих вещей: «Это уронил покупатель, и я собирался отнести его в кассу». Такая парочка может за день украсть товаров на сто долларов.

— Я уверен, что им было не более, чем по двадцать лет.

— Я бы сказала даже, что по шестнадцать. Если бы Сибилла была здесь, я поймала бы их. Когда она вернется?

— Трудно сказать, Алис.

Ему не хотелось, чтобы служащая продолжала разговор на эту тему.

— Позвоните Тресс и дайте ей описание ваших «скользящих» на случай, если они появятся на следующем этаже.

Он поднялся в служебном лифте.

Мисс Каули подняла нос от пишущей машинки.

— Звонила мисс Мендалл.

Он сразу же позвонил ей. Луиза Мендалл была у себя в кабинете.

— Дон, мне немного повезло: найдена хозяйка вашего манто. Она купила его десять дней назад, и вспомнить ее имя не составило для них никакого труда... Эстелл Брюгер.

— Вы не шутите? Ведь это же имя девицы, которая столько скандалила в ночных заведениях. Что вы о ней знаете, об этой Эстелл?

— То, что читала в газетах, и я решила, что это тонкая штучка. А вы считаете, что с ней трудно будет разобраться?

— Я, право, еще не знаю, может быть, и трудно. Тысяча благодарностей, Лу.

Эстелл Брюгер... сливки зажравшейся богемы. Рафинированный продукт привилегированных школ, выпускники которых не могут дня прожить без скандальной выходки. Современная девица, которой на ум не придет прочесть книгу. Дон вспомнил об одной грандиозной попойке, которая облегчила ее отца, Леннора Брюгера, на пятьдесят тысяч долларов. И после этого маленького дебюта Эстелл продолжала вызывающе вести себя вместе со всеми парнями и девицами из шикарных ночных заведений в разных концах города.

Ее похождения были лакомым кусочком для хроникеров. Скандальные газетенки не знали, как успеть все записать, и теперь не долго придется ждать, чтобы обнаружили труп блондинки. В течение двадцати четырех часов исчезновение птички такого высокого полета наделает много шума в прессе.

Если газеты напечатают ее фотографию, если телевизионные программы «об исчезнувших» покажут ее изображение перед двумя миллионами нью-йоркцев, кто-нибудь безусловно вспомнит, что видел эту блондинку в компании с Сиб, Мавис Каули и медсестры.

Дон задавал себе вопрос, знал ли Гораций имя своей жертвы. Правда, это не имело большого значения. Как только начнут интересоваться ее исчезновением, убийца избавится от единственного человека, который был свидетелем его преступления, от Сибиллы.

— Найдите мне Арта Эдрота из службы публикаций, мисс Каули... Арт? Это Дон Канди. Нуждаюсь в помощи. У вас есть друзья в газетах. Мне хотелось бы знать, сможете ли вы убедить одного из них дать мне некоторые сведения. Я хочу получить информацию об Эстелл Брюгер и знаю, что эти сведения могут оказаться такими же грязными, как сточная канава. И если можно — одну-две фотографии, они имеются в их архивах.

Но сама усопшая Эстелл Брюгер находится, вероятно, где-нибудь на дне реки с мельничным жерновом на шее.

— Клемент Аурел здесь, мистер Канди.

— Пусть войдет.

Клем был водителем фургона, который отвозил товар в поместье Десшела. Он был плешивым и костлявым, с огромным кадыком на сухой шее. Из личной карточки Клемента Аурела Дон знал, что он шестнадцать лет проработал в фирме, воспитывал троих детей, имел собственный дом в Тенекте и положил две тысячи долларов в сберегательную кассу служащих. Судя по его биографии, это был человек, достойный доверия.

— Клемент, расскажите мне как можно подробнее обо всем, что случилось в Сюффери в тот день, когда вы поехали отвозить товар в поместье Десшела.

Это был тот же сценарий, что и у Ронсалер: еще один фургон ожидал около виллы, на этот раз он был из дома декораций... какой-то галереи... Галереи Майнтона, кажется,— Клем точно не помнил: это имя ему раньше не встречалось. Также было там трое людей, по-видимому, тех же самых, чтобы помочь внести товар в дом: типы вроде шофера, вроде садовника и патрон с лицом, как лезвие ножа.

Нет, его ничто не насторожило: эти три типа, казалось, явно были обитателями дома. Патрон отправил шофера внутрь, чтобы тот принес чем покрыть эти вещи, и он точно сказал ему, где это найти.

— А что это за вещи?

— Предметы из кованого железа, чтобы повесить драпировки, с остриями пик на концах или топориками. И мне кажется, мистер Канди, что эти вещи были настоящими, старинными. Может, две дюжины или больше. Они не были хорошо упакованы в бумагу, как с фабрики, а лежали в деревянном решетчатом ящике. Немного капало с неба, и патрон сказал, что они могут намокнуть и заржаветь. И он отправил шофера за брезентом, чтобы накрыть их, но тот его не нашел. Тогда он. помог мне снести коврик, завернутый в упаковочный материал, нашел брезент в библиотеке, и дал его мне, чтобы металл был сухим.

— Вы еще что-нибудь помните, Клем?

— Я не помню ничего важного.— Клем двумя пальцами массировал себе горло.— Ровно ничего. В одну поездку я вез охапку этих маленьких индийских вышивок, знаете, деревья с пурпурными листьями и оранжевыми стволами...

— Ну а потом?

— Ничего. Только во время этой поездки патрон был в гостиной и жаловался на плохую отделку, которую кто-то сделал не так. Он говорил, что за всеми нужно следить, что может проникнуть сырость и эта обшивка отстанет снизу. Но все это не имело никакого отношения к товару, который привез я.

— Как вы считаете, смогли бы вы опознать этих людей по фотографиям?

— Патрона — да, я его узнаю и в толпе, заполнившей Таймс-сквер, мистер Канди. Шофера, может быть, да, а может быть, нет. А третий тип... клянусь, я даже не могу сказать, блондин он или брюнет, а может быть, седой. Он мне совсем не запомнился.

— Хорошо, нас особенно интересует шеф. Я предупрежу службу экспедиции, чтобы вас отпустили в полицию посмотреть различные фото.

— То, что они называют картотекой нарушителей? Я много раз уже смотрел ее.

— Когда приедете туда, спросите инспектора Вукстона. Скажите ему, что это я послал вас.

— Огорчен, что не смог помочь вам, мистер Канди.

— Напротив, наш разговор был мне очень полезен.

Когда Аурел вышел, мисс Каули просунула голову в дверь:

— Конверт для вас от мистера Эдрота.

— Дайте.

Он подождал, пока секретарша закрыла дверь, потом достал из конверта блестящие фотографии Эстелл Брю-гер. Лучше было, чтобы Мавис Каули не узнала девушку, которая потеряла сознание в этом кабинете несколько часов назад, так как фотографии не оставляли места сомнениям. Молодая женщина, убитая в квартире

Сибиллы, была дочерью банкира Леннора Брюгера, человека, который стоил пятьдесят миллионов долларов и которому в книге «Кто есть кто» было отведено полстраницы.

Глава 11

— Я спущусь на второй, мисс Каули. Не беспокойте меня телефонными звонками, разве что в исключительном случае.

— Что я должна сказать секретарю мистера Штолца, если он захочет соединиться с вами?

— Что я вернусь с минуты на минуту.

Он спустился на второй этаж и направился к платным телефонным кабинам. Он должен быть очень осторожен и не вмешивать «Амблетт» в свое расследование. Если граната разорвется, ее осколки не должны задеть репутацию этого универмага.

Имя Эстелл не фигурировало в телефонном справочнике. Ничего удивительного в этом не было, так как она жила с убийцей.

Он позвонил в резиденцию Брюгеров, дом 89 по Восточной улице. Ответил лакей. Нет, мисс Эстелл там не было, она там не живет, и у него нет ни малейшего представления, где она может находиться.

Звонок в банк Брюгера и Клейна на Уолл-стрит был еще менее удовлетворительным. Дон представился мистером Дональдом, другом Эстелл Брюгер, и ему удалось после некоторых уговоров добиться соединения с патроном. Старый господин ответил достаточно жестко:

— Вы являетесь жертвой розыгрыша, мистер Дональд.

Оставалось предположить, что она была отвергнута и, вероятно, лишена наследства.

Среди разноречивых сведений, полученных от всяких любителей канканов, единственно полезной оказалась информация о том, что Эстелл зарабатывала себе на жизнь, снимаясь для журнальных обложек. Кажется, у нее были успехи в этом ремесле, так как с нею имели дело многие студии.

Дон обратился уже в три крупных, наиболее известных фотоагентства: все слышали об Эстелл, кто-то пользовался ее услугами, но никто не знал, где ее можно найти. После четвертой попытки детектив получил небольшой след. По словам парня, в обязанности которого входило уславливаться о времени встреч, Эстелл была связана с другой девушкой из этой фирмы, Терри Лан. Может быть, Терри знает, как связаться с мисс Брюгер.

Понадобилось двадцать минут, чтобы найти Терри. Дон нашел ее у Сарди. Она казалась очень огорченной тем, что звонили вовсе не для того, чтобы предложить ей работу. Нет, она ничего не знает о том, где может жить Эстелл, но, впрочем, у нее есть номер ее телефона: Викерсам 24 609. Она не. может гарантировать, что это верный номер, но это был последний номер телефона Эстелл, который у нее есть.

Дон поблагодарил ее и отправился к телефонисткам. Там он обратился к Молли Вайард:

— Молли, мне нужен адрес одного телефонного абонента.

— Телефонная компания никому, кроме полиции, таких сведений не дает.

— Вы лучше всех знаете этих телефонщиков, даже лучше, чем парни из уголовной полиции. Викерсам 24 609. И мне этот адрес нужен крайне срочно.

— Я бы этого не сделала и для самого мистера Штолца, но попытаюсь сделать для вас.

— Я оплачу вам билет на следующий хоккейный матч «Ренджерс», если вам это удастся.

Дон заметил однажды вечером, когда, они с Сиб задержались на работе, как Молли вопила, слушая трансляцию матча между канадцами, и командой Нью-Йорка.

Он вернулся в кабинет, спрятал вырезки из газет и фотографии в ящик и продиктовал .телеграмму, в которой спрашивал миссис Ронсалер, увезла ли она свою кредитную карточку, а если нет, то кому она доверила ее.

Потом снова зазвонил телефон.

— Вот ваш адрес: Суттон Плес Вест 61, апартаменты 4А.

— Вы великолепны, Молли.

— Я очень увлекаюсь хоккеем, не забудьте это!

Он уже натягивал пальто и наполовину пересек кабинет своей секретарши, когда та протянула ему пакет, завернутый в лиловую с серым фирменную бумагу «Амблетт».

— Что мне с этим делать, мистер Канди?

— А что это такое?

— Пояс и белье, которое заказала мисс Форд. Ее не нашли на первом этаже ц принесли это сюда. Она вернется до закрытия?

— Думаю, что не вернется.— Он взял пакет.—- Я ее, вероятно, увижу. Я возьму это.

— О, хорошо! — Брови Мавис Каули ясно указывали, что она думает.— А сами-то вы вернетесь?

— Вероятнее всего, нет. Пусть лавка работает... и скажите секретарше мистера Штолца, что завтра утром, возможно, я смогу ему кое-что сообщить. Всего доброго!

Он поторопился выйти. Снег прекратился, но такси проезжали очень редко. После пятиминутного ожидания он поймал машину на углу Мэдиссон авеню.

«Ты выходишь за рамки, милый Канди. Вламываться в жилище дамы — не в обычае детектива универмага. До какой грани ты будешь совать свой нос?»

Но он не видел другого способа напасть на след Горация. Если Эстелл жила с ним, Дон может даже оказаться нос к носу с убийцей. Он пожалел, что не прихватил свой старый армейский револьвер, который хранился в отеле. С другой стороны, разбив мозги этому типу, он не сможет спасти Сибиллу. Если она тоже не окажется в апартаментах на Суттон Плес Вест.

Такси виляло в плотном потоке машин. Дон размышлял над вопросом, который не давал ему. покоя после разговора с Бетти — Эстелл. Что такое мог сделать ее сожитель, чтобы она до такой степени боялась его? Ограбление было бы недостаточным. Эстелл Брюгер была не такого сорта девушка, чтобы беспокоиться из-за простого ограбления. Вероятно, она узнала о другом преступлении, если вспомнить об ужасе в ее глазах и о страхе перед типом, поджидающим ее около универмага. Если это было так, то Сиб грозила самая большая опасность, -какую только можно себе представить. Исполнитель двух преступлений ни секунды не будет колебаться перед тем, как прибавить к этому списку третью жертву.

Номер 61 по Суттон Плес Вест был модернизированным четырехэтажным зданием из коричневого камня. В нем был небольшой вестибюль и по две квартиры на каждом этаже. На ящике для писем в апартаменты 4А значилось имя: Паркер. Никаких инициалов, ни мистера, ни миссис, только каллиграфически выведенная на медной табличке фамилия.

Дон вошел в лифт и нажал кнопку четвертого этажа. Через решетку лифтовой двери он бросил взгляд на лестничную площадку. Никого.

Как и следовало ожидать, дверь квартиры 4А была заперта. По другую сторону площадки он заметил надпись под простой красной лампочкой: «Запасный выход на случай пожара».

Дон толкнул дверь и увидел лестницы, ведущие вверх и вниз. Он поднялся до залепленной снегом двери, которая открывалась в маленький коридор, ведущий на крышу.

Труба, резервуар с водой, металлические перила — ограждение узкой пожарной лестницы: Он поднял глаза на стоящий напротив жилой пятнадцатиэтажный дом. Может быть, кто-нибудь наблюдает сейчас за ним, притаившись за одним из темных окон?

Глава 12

Его голые пальцы ухватились за перила обледенелой лестницы. Холодный ветер распахивал пальто, и оно хлопало ему по ногам. Если кто-нибудь позвонит в полицию и скажет, что какой-то грабитель пытается проникнуть в апартаменты по пожарной лестнице, он пропал. Дон не сможет объяснить свою экспедицию, не сообщив о преступлении.

Перед окном апартаментов 4А на металлической площадке хрустел под ногами замерзший снег, и ни лучика света не пробивалось ниоткуда. Окно было закрыто.

Носовым платком он взял пригоршню снега, слетал снежок и, подержав в руке, чтобы он растаял, смочил платок. Потом прилепил платок на середину оконного стекла. Ветер заморозил мокрую ткань и приклеил ее к окну, так что она отлично сыграла роль липкой бумаги, которой пользуются грабители, чтобы избежать шума от раздавливаемого стекла.

Сухим ударом рукоятки своего перочинного ножа'он сделал отверстие, достаточное для того, чтобы через него просунулась рука: куски стекла остались приклеенными к платку. Он подождал несколько секунд, потом поднял оконную раму и шагнул внутрь.

Закрыв за собой окно, он был поражен странному тяжелому запаху — сладковатому, мускусному. Он попал на кухню, но этот запах не походил на кухонные ароматы. У двери в коридор, отделяющей кухню от гостиной, он понял, что это за запах,— наркотики! Вся квартира пропиталась этой вонью, как курильня в Гарлеме. Дон знал этот запах: он часто исходил от магазинных воровок. Половина профессиональных воров была отравлена наркотиками, и даже очень ограниченные в средствах девицы пользовались вульгарной марихуаной.

Дон не очень-то был уверен в этом Паркере, и то, что он видел в свете своего фонарика, ни о чем определенном не говорило. Малый, вне всякого сомнения, был франтом: бесчисленные одежды, твид от Гарриса и Левиса. Этикетки были сорваны, так что нельзя было узнать имени портного. По длине брюк Дон решил, что тот был ростом в метр восемьдесят. Пиджаки не нуждались в подкладных плечах, чтобы их владелец казался широкоплечим.

У типа водились деньги и был вкус. Обстановка и декор квартиры свидетельствовали о его тонком чувстве цвета и ансамбля. Спальня была оборудована в стиле Георга III — серое, розовое и серебристое. Комод относился к той же эпохе, а зеркала могли быть прямо из Метрополитен музея.

«Прекрасная обстановка для курильни»,— думал Дон, обшаривая ящики в поисках чего-либо, что могло бы. помочь ему в идентификации Паркера. Затканная драпировка сильно благоухала, видимо, на этом диване часто валялись.

За исключением вкуса, который проявлялся в мебелировке, ничто не позволяло идентифицировать человека, который делил постель с Эстелл Брюгер. Никаких бумаг, ни кредитных карточек, ни писем, ни конвертов. Даже ни одного имени на титульных листах нескольких романов.

Вероятно, парень не жил здесь постоянно,— это была лишь его холостяцкая квартира. Но он должен был, безусловно, забыть что-нибудь—имя, инициалы, хотя бы на кожаной ленте в подкладке шляпы.

Эта мысль напомнила Дону о том, что ни одной шляпы он еще не видел.

Он вернулся к шкафу в прихожей, чтобы пошарить на полках среди головных уборов, когда услышал, как поворачивается ключ во входной двери. Долго не раздумывая, он закрылся в шкафу и замер в темноте среди запахов одежды.

Он прислушивался. Повернулся выключатель. Полиция? Нет... их, было бы двое, а тут никто ничего не говорит. В течение долгой минуты он вообще ничего, не слышал. Вошедший, безусловно, находился еще в прихожей, где толстый розовый ковер заглушал шаги.

Дон был очень осторожен и нигде не зажигал света, но, может быть, он оставил открытым ящик или другой какой-нибудь след? Он пытался вспомнить. Резиновые сапоги застучали по холлу, потом зажегся свет. Открылись ящики, а потом были закрыты, после того, как из них, если судить на слух, что-то достали.

Вероятно, убийца забирал вещи Эстелл, чтобы унести их на случай, если следствие приведет полицию на улицу Суттон Плес Вест. Но тогда он откроет и шкаф!

Дон стал поворачивать ручку дверцы со всеми предосторожностями, ' чтобы сделать это бесшумно. Он открыл ее, вышел и... замер.

Со стального голубоватого дула его взгляд поднялся по руке, которая держала револьвер, и достиг лица мужчины.

Это не было кинжальное лицо. Это был тип ростом не более метра шестидесяти пяти, с круглым лицом. В серых глазах таились враждебность и злоба, лицо казалось сделанным из розового каучука.

Дон поднял руки.

— Не думал, что вы меня услышите.

— Я хорошо знал, что вы здесь.— Мужчина со свирепым видом наморщил лоб.— Я подумал, что вы попытаетесь убежать.

— Хорошо, что подождал, хорошо для нас обоих.

Губы мужчины сжались, и Дон прочел в них свой смертный приговор. Теперь ему нужно было действовать очень осмотрительно и быть убедительным, если он хочет спастись. Он продолжал:

— Ошибка такого рода не устроила бы ни меня, ни вас.

— Эта болтовня совершенно ни к чему не приведет — она не удержит меня от выстрела.

— Вероятно, нет.

Дон подумал, что скорее всего этот тип был «садовником» Мартина, а так же и Клема, хотя последний и не помнил его лица.

— Я вижу, вы такой человек'; которого не свернешь с избранного пути. Когда вам поручают работу, вы ее выполняете. Только мне хотелось бы знать, сказал ли вам хозяин, что произойдет с вами, когда работа будет закончена.

— Со мной ничего не случится. Это с вами кое-что произойдет. Вы грабили конуру,, я вас застал. Это нехорошо.

— Я думаю, что так отвечать научил вас патрон, но он упустил три или четыре обстоятельства, и это естественно, потому что он их не знает. Будет лучше, если они станут известны вам, если, конечно, вы не приняли окончательного решения схватить сорок тысяч вольт в определенном месте.

— Болтовня вас не спасет, я сведу с вами счеты.— Его губы задрожали и перекосили розовое лицо.— Если даже эту дверь через минуту взломают, я успею сделать свое дело, и никто меня за это не упрекнет.

— Я не знаю, что скажут люди, но знаю, что скажет судья: он скажет много Неприятных вещей относительно электрического стула.

— Заткнись!

Лицо его теперь приняло выражение капризного ребенка, истязающего собаку.

— Вы можете заставить меня замолчать в любую секунду. Но что вы потеряете, если послушаете меня одну минуту? Ведь я хочу предложить вам шанс избежать тюрьмы.

Дуло револьвера на сантиметр опустилось.

— Я не хочу оставаться здесь всю ночь, слушая вас.

— Вы не хотите? — с очень серьезным видом, переспросил Дон.— Но один момент терпения в данную минуту может избавить вас от гораздо более неприятных моментов в будущем...

Глава 13

Дон старался говорить таким же непринужденным тоном, каким стал бы спорить с барменом относительно шансов «Рейнджере» в следующем матче с канадцами.

— Ваш патрон не знает, что установила моя служба относительно девушки, которая делила с ним эту квартиру. Мы познакомились с Эстелл, потому что она пыталась украсть пригоршню украшений с наших прилавков. Таким образом я узнал, что она вместе с вами тремя замешана в деле Ронсалер на Лонг-Айленд.

— Ну и что же? Ведь вы все равно никому не сможете рассказать об этом!

Тип с револьвером не поддался на. эту уловку.

— Нет, я не пойду рассказывать, если вы примете мои условия. В противном случае кто-нибудь из моего отдела сообщит фликам про этот горшок с розами. Больше того, два наших водителя при любых условиях узнают лично вас, А это означает для вас смертный приговор. Ведь дама, которую убил ваш патрон, была дочерью одного из крупнейших тузов, одного из самых влиятельных людей в стране. В его руках все веревочки Вашингтона, и он в силах тянуть их туда, куда ему надо. И он сделает это, когда узнает, что какой-то магазинный грабитель виновен в гибели его дочери. Он примет все необходимые меры, чтобы накрыть вас.

— Меня он не получит.

— Может быть, не в сию минуту, может быть, вы окажетесь достаточно ловким, чтобы удрать отсюда, и нам будет трудно быстро отыскать вас. Но Леннор Брюгер не остановится- до тех пор, пока не -накроет всех — у него достаточно денег, чтобы оплатить любые затраты. В этот день вам понадобится человек, который стал бы свидетельствовать в вашу пользу перед судом, кто-то, кто поможет вам избежать свидания с электрическим стулом.

— И это будете вы, да? А почему это я должен слушать вашу болтовню?

— Да потому, что у вас нет выбора.

Дон не знал, дошли ли его доводы до мозгов, запрятанных за этим розовым лицом,— у мужчины был по-прежнему зловещий взгляд.

— А что же произойдет, если вы меня сейчас убьете?' В моем отделе знают, где я, и если я не вернусь, они известят фликов. Убийство — - серьезная вещь. Завтра утром все газеты страны опубликуют ваши приметы, ваши и всех остальных. Рано ли, поздно ли, но вас поймают. И у вас больше, не будет никого, кто мог бы сказать судье:' «Ваша честь, этот тип не убийца! У него была возможность убить меня, но он дал мне уйти!»

— Да-а! Так это и будет сказано?

— Я никогда не изменял своему слову! — закричал Дон, как будто страшно возмутился, что в нем усомнились.— Чего вы боитесь? Что ваш патрон накинется на вас, если вы меня не ликвидируете? Ему не обязательно знать, что вы застали меня здесь. Скажите ему, что обнаружили разбитое окно на кухне и что, если я и приходил сюда, то успел уйти до вашего появления.

— Гм... очевидно...

Дон уловил нюанс колебания в его голосе.

— К тому же ваш патрон имел ко мне достаточно доверия, чтобы предложить мне .сделку. Он просил меня ничего не сообщать полиции, за что гарантировал безопасность моей помощнице, которую он захватил в качестве заложницы. Этого должно быть для вас достаточно.

— А вы здорово держитесь за эту куколку, а?

Презрительная усмешка приподняла уголки его губ.

—- Она так дорога мне,— с серьезным видом ответил Дон,— что вы можете быть совершенно уверены: я не сниму трубку телефона, чтобы известить полицию, когда вы уйдете.

— Уверен, что нет!

Дуло револьвера резко поднялось и смотрело теперь на левый отворот пальто Дона. Детектив напрягся, чтобы принять удар, который, он знал, будет его концом. Его нервы были так натянуты, что когда он услышал металлический скрежет, его сердце перестало биться. Но это был лишь шум, издаваемый дверью лифта. Кто-то входил в квартиру 4Б или выходил из нее. Каучуковые черты лица застыли в неподвижности, глаза чуть не вылезли из орбит, и малый страшно вытянул шею, прислушиваясь.

Дон задержал дыхание. Человек подошел к нему. Его толстые губы напряглись — он принял решение. В течение секунды Дон обдумывал, не броситься ли на револьвер и попытаться вырваться из ловушки с помощью кулаков. Но они у него не были тяжелыми. Все эти тактические приемы и все эти штучки, которым его обучали в армии, чтобы обезоруживать врага, все это было хорошо тогда, когда у вас нет выбора. Но в данный момент Дон мог еще выкрутиться, не рискуя нарваться на большие неприятности. Может быть, он плохо разбирался в психологии своего врага, и в таком случае через одну-две секунды дорого за это заплатит, но он думал, что если бы парень решил его убить, то уже сделал бы это.

Человек осторожно прошел мимо него, держа палец на спуске, и дуло задело пальто Дона. Малый допятился до телефона и резко выдернул его шнур.

— Вот, чтобы показать вам свое доверие,— сказал он.— А вот это,— он потряс револьвером,— будет сторожить вас, чтобы принудить к спокойствию, если вам придет в голову какая-нибудь глупость.

Дон ничего не ответил. Он решил, что уже достиг своего, и не хотел испортить дело. Человек подошел к нему и ткнул револьвером в спину. Другая его рука щупала карманы Дона, шарила под мышками.

— Я думал, что у вас есть пушка.

Он толкнул детектива к шкафу.

— Входите туда и повернитесь ко мне спиной. Выньте все женские вещи, шляпы, обувь — все. И сложите их в кучу на полу.

Дон послушался. Человек подошел к дверце и бросил взгляд: выполнено ли его поручение.

— Я дам вам возможность уйти. Не из-за вашей болтовни, о добром сердце и вашем будущем выступлении на суде, а потому что я никогда никого не убивал и не хочу знать, какое это производит впечатление.

— Мы с вами одинаково смотрим на вещи, я тоже не жажду этого.

— Да-а. Но тем не менее это произойдет, если вы не побудете здесь в течение десяти минут без всякого движения. Я заберу это барахло. Вы же в течение десяти минут не сделаете ни одного движения, иначе я вынужден буду почувствовать, как убивают человека.

Он закрыл дверцу шкафа. Дон расслабился. Внезапно у него пересохло в горле. Столько же, сколько присутствию соседа по другую сторону стены, он был обязан своим спасением тому, что подчеркнул: патрон этого парня с большим благодушием относится к Сиб. Может быть, этот тип решил, что эта слабость грозит арестом со дня на день.

Другое, менее достоверное соображение, пришло ему в голову. Малорослый с каучуковым лицом ожидал увидеть его в квартире. Возможно, он даже следил за ним по пути сюда. Или... может быть, его патрон просто решил, что рано или поздно . Дон появится проверить место, где жила Эстелл, и поставил своего телохранителя, чтобы подкараулить его, когда он придет сюда, и свести с ним счеты.

Прошло двадцать минут, прежде чем смолкли шумы от щелканья замков чемоданов и от тяжелых шагов уходящего человека. Прежде чем осмелиться выйти, Дон еще подождал, пока смолкнет скрежет лифта.

То, что осталось в квартире, было ему ни к чему. Тип унес все вещи Эстелл. Но специалисты из уголовной полиции по отпечаткам пальцев определят, что она жила здесь достаточно долго, а журналисты объяснят ее исчезновение тем, что она просто сменила любовника и адрес.

Дону будет трудно убедить их поверить в Смерть блондинки, пока не найдут ее тело. К тому же следствие в связи с исчезновением Эстелл неизбежно покажет, что в последний раз ее видели в обществе Сибиллы. Если кого и можно было подозревать, то Сибиллу или Дона, который нанес такой подозрительный визит в ее квартиру Детектив чувствовал себя подавленным, у него было впечатление, что он продвигается с закрытыми глазами и со связанными руками.

Служащий администрации его отеля, когда он вошел, подал ему открытку, на которой он узнал почерк Сибиллы.

Двадцать четыре часа! Он посмотрел на отельные часы. Без четверти семь. Прошло всего семь часов, как он расстался с ней... а ему казалось, что прошло семь недель. Еще двадцать четыре часа! У него была отвратительная уверенность в том, что они не встретятся и не выпьют.

Глава 14

Он во второй раз прочитал письмо. Его, конечно, сочинила не Сиб,— оно продиктовано Кинжальным Лицом. Несмотря на невинный тон, это письмо — прямо или косвенно — требовало выкупа. Не активного, который заставлял сделать что-нибудь, а наоборот: надо было ничего не делать,, вести себя, как послушный ребенок,

Одно из двух: или Кинжальное Лицо хотел выиграть время, чтобы сбыть товар и смыться, или он готовил новый удар и принуждал Дона оставаться бездейственным под угрозой гибели Сибиллы. Детективу следовало быть крайне осторожным в поступках.

Кинжальное Лицо был уверен, что Дон промолчал о преступлении, в противном случае квартира на улице Горация была бы наполнена фотографами, специалистами по отпечаткам пальцев и журналистами. Но как мог убийца быть так уверен, что детектив не связался с Федеральным бюро расследований — ФБР — или с частным агентством, таким, как <<Вурн» или «Пинкертон».

На самом деле Дон даже не помышлял об этом. Что он мог сказать о человеке, которого разыскивал? Он имел его описание из вторых рук и четкое представление о его вкусах. Дон мог представить себе его рост и вес, знал, какой покрой рубашек и сорт белья он предпочитал. Но всего этого было недостаточно, чтобы стать отправной точкой для поисков в городе с восьмимиллионным населением.

Марти и Клем могли бы, возможно, опознать одного из его шайки. Дон позвонил секретарше:

— Я оторвал вас от обеда?

— Нет, сэр.— Она засмеялась.— Это один из моих везучих вечеров, мистер Канди. Я приглашена к обеду Вы в универмаге?

— Нет, в отеле. Ничего не было нового после моего ухода?

— Я положила несколько записок на ваш стол. Есть телеграмма из Египта.

— От миссис Ронсалер? Что она пишет?

— Я не могу повторить дословно, но в ее телеграмме говорится, что, по ее предположениям, она потеряла свою кредитную карточку в момент авиакатастрофы. Я помню последние три слова: «Почему вы спрашиваете?»

— Я предоставлю возможность ответить на эту телеграмму Солу. А что, Марти и Клем звонили из полиции?

— Нет, сэр. Звонил мистер Штолц, он хочет видеть вас у себя в кабинете в первый же час работы.

— Держу пари, что будет смешно. Это все?

— Алис Стерн приводила к вам клептоманку, очаровательную старую даму с видом патронессы благотворительного общества. А вы,— секретарша заговорила наивным тоном,— вы отдали пакет мисс Форд?

— О, Боже, я его забыл. Но это ничего, я все равно не смог повидать ее: был слишком занят. Я отдам его завтра. Итак, до завтра!

Он пытался вспомнить, где. потерял пакет,— вероятнее всего, в такси. Если бы он мог прийти на коктейль на улицу Горация, Сиб хохотала бы над этой историей. Но, увы... Он подумал, что не располагает фотографией Сиб, у него нет даже моментального фото, которое напомнило бы ему то воскресенье в Рей-Бич, когда она надевала свой купальник «Биарриц». Но разве для того, чтобы помнить ее, ему нужно фото? Он не мог сосредоточить внимания на других вопросах..

Через два часа, идя по Пятьдесят седьмой улице, он подумал еще кое о чем. Взбудораженный, он не мог оставаться в своей комнате и теперь бродил по Бродвею до парка, потом по коммерческой, самой роскошной авеню номер шесть. Он смутно различал витрины, наполненные платьями по сто долларов и меховыми манто по тысяче долларов. В витринах можно было разглядеть галстуки, раскрашенные от руки, по пятьдесят долларов и чулки по сто долларов за пару.

Стеклянная табличка с выгравированными на ней золотыми буквами одного маленького магазинчика внезапно нарушила его апатию:

Дизайн интерьеров? Почему он не подумал об этом раньше? Есть ли лучший рынок сбыта персидских ковров, фламандских гобеленов, чем роскошные частные резиденции? Где можно найти больший источник барышей, чем краденый дорогой товар, заранее надлежащим образом включенный в смету богатому клиенту? И кто будет лучше осведомлен о столярных работах по сколачиванию тары, предохраняющей товары от сырости, чем дизайнер.

«Предположим, что я попал пальцем в небо, но что я могу сделать, кроме того, что ждать и надеяться. И может быть, еще немного помучиться...»

Глава 15

— На проводе мистер Лорент из дома «Райская жизнь», мистер Канди.

— Добрый день, мистер Лорент. Очень хотелось бы, чтобы вы оказали нам конфиденциальную помощь. Нам нужны списки лучших экспертов-дизайнеров, людей, способных взять на себя переделку старого жилья от чердака до погреба... Отлично выполненная художественная роспись, обшивка панелями, ковры, зеркала, картины, мебель и тому подобное. Нас интересуют лишь специалисты, способные выполнить работу, скажем, минимум на пятьдесят тысяч долларов. Нет, только здесь, в самом городе... очень обязан, мистер Лорент... да, как только возможно... отлично, до свидания.

Уже в пятый раз он погружался в трясину редакций роскошных журналов, специализирующихся по искусству обстановки и по саду. У него под рукой было одиннадцать имен, и в свете этого серого утра список вновь будил надежды, угасшие накануне.

Все эти предприятия располагали претенциозными складами-салонами, или обширными выставочными залами, или огромными боксами. Невозможно было поверить, что хоть одно из них согласилось бы участвовать в мошенничестве, не говоря уж об убийстве.

— Должна ли я еще попытаться дозвониться до мистера Штолца?

Выход Мавис в свет накануне вечером никак не отразился на ее активности отличной секретарши.

— Бросьте, когда он захочет меня увидеть, он сам позвонит.

Утреннее свидание не состоялось. Дон пришел в универмаг в семь часов утра и до половины девятого ничего не услышал от секретарши директора, кроме завуалиро ванных грубостей. Мистер Штолц был неожиданно вызван на совещание на высоком уровне.

А тем временем его захлестнула обычная рутина. Накололи профессионалку с двумя вечерними платьями, подвешенными к подкладке ее пальто, еще одну девицу задержали, когда она стащила бикини. У Дона не хватило мужества даже завести на нее карточку: ее умоляющие глаза больно напомнили ему глаза Сибиллы.

— Вас спрашивает мистер Нурсел.

— Соедините меня.

— У вас есть для меня минута, Дон? — спросил шеф службы кредита взволнованным голосом.— Похоже, готовится следующий удар. Один клиент заказывает вагон с восточными коврами на восемнадцать или на двадцать тысяч долларов. Шеф отдела просит, чтобы вы просмотрели это дело.

— Мы встретимся у лифта.

Может, это и был «выкуп»? Дон должен ходить на кончиках пальцев. Но если ему придется выбирать между тем, дать согласие на доставку товаров или рисковать жизнью Сибиллы, он ни секунды не будет колебаться.

Нурсел был натянут, как струна: с перекошенным лицом, он с трудом контролировал свой голос.

— Клиент утверждает, что он Бернард Фрейховер, племянник филантропа.

— Это ведь очень легко проверить.

— Если этот молодой человек на самом деле племянник, мы должны быть осторожны и не обидеть его. С другой стороны, если мы опять дадим товару пролететь мимо носа...

— А кто вас уведомил? Ворти?

— Нет, Элдер. Ворти лежит с гриппом.

Они вышли из Лифта. Гаррис Элдер в сопровождении молодого человека, одетого в черное, направился к кабинету Ворти— большой застекленной коробке около огромного количества расписных тканей,

— Я так понял,— тихим голосом говорил Нурсел,— что эти персидские ковры и несколько турецких должны быть доставлены в их поместье в Мэриленде. Бернард Фрейховер хочет, чтобы их отправили сегодня вечером, потому что послезавтра он на корабле отправляется в Буэнос-Айрес на соревнования по поло.

Пожилая дама рассматривала образчики ткани очень большой ширины: она вела себя надменно, демонстрируя:, что считает выше своего достоинства замечать остальных людишек. Сопровождающая ее элегантно одетая девушка подняла глаза, когда мимо проходили Элдер и его клиент в черном.

— Вот как! Добрый день, Берни! — проговорила она и небрежно махнула рукой.— Вы ищете кого-нибудь, кто в следующий раз подберет вас, когда вы упадете с пони?

— Я прихвачу портативную подушку. Это будет не так глупо, Луиз.

«Это липа,—- подумал Дон,— но здорово придумано. Этот маленький диалог, настолько естественный, должен зафиксировать в памяти Элдера личность «Бернарда».

Элдер был сплошной улыбкой.

— Позвольте представить вам мистера Нурсела, шефа нашей службы кредита. Он сделает все необходимое, чтобы ковры были отправлены без задержки.

Нурсел без теплоты пожал руку Бернарда.

Дон спокойно продолжал свой путь к кабинету Ворти, наблюдая за девушкой, склонившейся над каким-то образчиком. Нурсел извинился и устремился к кабинету,

— Все кажется нормальным, Дон, но две предосторожности лучше, чем одна. У него кредитная карточка Фрейховера, и я уже проверил шифр, прежде чем позвал вас. У парня был недовольный вид, когда я попросил у него разрешения позвонить его дяде. Он считает, что его дядя в Белдорфе, но я сперва позвоню к нему в контору, чтобы проверить...

— Алло! Банк Фрейховера? Могу я поговорить с мистером Аугустом Фрейховером?.: А, хорошо, очень хорошо, я позвоню туда... Большое спасибо... понял, спасибо!’

Он перелистал справочник и нашел номер телефона в Белдорфе.

Дон был озадачен: может быть, этот тип и был Фрей-ховером, но его можно было принять и за «шофера», которого описал Мартин. Детектив раздумывал, успеет ли он вовремя спуститься и выйти из универмага, чтобы проследить за этим господином. Он решил попытаться.

— Апартаменты 80М... Пожалуйста, мистера Аугуста Фрейховера.

— Кто спрашивает?

— Мистер Нурсел, шеф службы кредита универмага «Амблетт».

Пауза. Потом Дон услышал важный голос:

— Говорит Аугуст Фрейховер. Что вы хотите?

Нурсел чуть не сложился пополам перед телефоном.

— Не больше, чем простая формальность, мистер Фрейховер. Ваш племянник заказал большое количество ковров высокого качества для вашего поместья в Мэриленде. Я только хотел удостовериться, что с оплатой этих ковров не будет никаких недоразумений.

— Я не понимаю, о каком недоразумении вы говорите.

— Просто... мы принимаем меры предосторожности в делах такого рода.— Нурсел нервничал.— Покупка на большую сумму, понимаете ли, и мы хотим быть уверены, что вы не возражаете против отправки товара в Мэриленд.

— Да. Я полагал, что Бернард объяснил вам это. Еще что-нибудь?

— Абсолютно ничего, сэр. Большое спасибо. Простите, что побеспокоил вас.

Нурсел повесил трубку.

— Какое облегчение, черт побери.

— Согласен. Идите, успокойте парня, а я спущусь вниз.

Он прошел к лестнице, чтобы как можно скорее попасть в свой кабинет. Мавис удивленно смотрела на него, когда он схватил пальто и шляпу,

— Господи! Вы что, не собираетесь ждать вызова мистера Штолца?

— Я вернусь не раньше, чем через два часа,— бросил он через плечо.

Глава 16

Сбегая по лестнице, Дон задавался вопросом, каким образом Кинжальное Лицо и компания могли все это организовать в Белдорфе. Внутренний голос кричал ему, что этот новый клиент фальшивый, а для большей убедительности важная дама и беспечная девушка разыграли эту мизансцену. Но телефонный звонок к кому-то, кто должен был изобразить старого Фрейховера, требовал предварительной подготовки и отменного хронометража. Этот солидный бас мог принадлежать самому Кинжальному Лицу, имитирующему голос Фрейховера. Предводитель банды мог рассчитать, что Берни станет делать свои покупки в тот час, когда Аугуста Фрейховера не будет дома.

Опытные бандиты могли воспользоваться отмычками или подкупить прислугу, чтобы их впустили в дом. Если и в самом деле это заранее подготовленный трюк, лучше подождать у дверей, выходящих на Пятую авеню. Он будет караулить своего типа на некотором расстоянии, стоя около лифтов.

Он обошел прилавок с канцелярскими товарами и услышал:

— Дон! На одну секунду!

Боже правый! Это был Штолц. Если Бернард сейчас выйдет, он не успеет отделаться от патрона, чтобы последовать за ним. Детектив надеялся, что шеф заговорится с коренастым человеком, который стоял рядом с ним, но этот господин уже удалился, бросая вокруг себя любопытные взгляды, когда подошел Дон.

— Я пытался связаться с вами по телефону.

— Я знаю. Есть у вас для меня новости?

— Нет. Несколько следов. Нам кажется, что мы знаем, как они намерены сбыть добычу.

Штолц ущипнул себя за подбородок с видом футбольного тренера, понявшего, что его команда проигрывает противнику низшего класса.

— Было бы лучше узнать, как им удалось украсть его. Вам не кажется?

— Мы изучаем дело с обоих концов. Надеюсь, что завтра я сумею назвать вам имя нашего служащего, который находится в сговоре с ними. («Вот Бернард! И он не торопится! Если бы мне только удалось избавиться от Штолца!»)

Генеральный директор улыбнулся и нахмурился одновременно.

— Я не знаю, сумею ли уговорить Совет администрации потерпеть до завтра, Дон. Некоторые администраторы объяты паникой и требуют чтобы расследованием занялся отдел Люмана.

(«Бедный Дон! В двадцати шагах от тебя находится мошенник, который сразу же привел бы тебя к Сибилле, но ты не можешь позволить себе спорить с патроном, который готов тебя вышвырнуть. А если ты потеряешь место, ты больше не нужен будешь и «Пинкертону». И тогда... бедная Сиб!»)

— Я предлагаю вам небольшое пари, Боб.

— На что?

— Ставлю пять против одного, что тип, который пособничает мошенникам, принадлежит к команде Люмана. («Вот мой тип и ушел... слишком поздно охотиться за ним.»)

— Почему вы так говорите, Дон?

— Потому что думаю, что все эти временные служащие, которых Люман аккуратно рассовал по отделам, чтобы шпионить за продавщицами и другими работниками универмага,— люди, склонные ко всяким мошенничествам.

—- Администрация считает, что Люман проделал хорошую работу.

— Я не знаю, сколько люманских шпионов здесь в магазине, и не видел их секретных рапортов. Но я вам скажу одно: если я до завтрашнего дня не схвачу за руку виновного из служащих универмага, я немедленно освобожу свое место для одного из типов Люмана.

— Можете ли вы мне сказать что-нибудь определенное, чтобы я хоть как-то успокоил администраторов?

— Я вам скажу то, что думаю, Боб. Внутри фирмы банда связана с нашей службой кредита — завтра я точно это установлю. А вне фирмы эти мошенники работают в сообщничестве с дизайнерами высокого класса.

— Это довольно туманпо, вам не кажется?

-— Скорее, я бы сказал, довольно оперативно, Боб. Особенно, если учесть, что я надеюсь закончить это дело завтра утром.

— Хорошо, я представлю совету все так,. как вы рассказали.

Вид у Штолца был не очень довольный. Он дружески хлопнул Дона по плечу, но не совсем искренне. Потом направился к своему недавнему собеседнику.

Этот человек походил на шпиона из команды Люмана, одного из тех дураков,, что считают всех продавщиц нечистыми на руку. Будет здорово, если одного из людей Люмана сделают шефом службы наблюдения!

Дон подумал, что ему уже совершенно не интересно, останется ли он и дальше работать в универмаге «Амблетт». Вчера это было его главной заботой, а сегодня он держался за место только до освобождения Сибиллы... если ее когда-нибудь освободят. Его сомнения на этот счет становились все более мрачными по мере того, как шло время. Когда он вошел в кабинет шефа кредита, Нурсел сидел расслабленный и довольный.

—: Надеюсь, мне не придется больше беспокоить вас такими ложными тревогами, как эта,— с улыбкой проговорил он.

— У вас и не будет этой возможности, если только Щтолц не ошибается: он полагает, что администрация уволит меня уже сегодня. Но если мне удастся быстро провернуть дело...

Он объяснил Нурселу, что хочет посмотреть документацию по кредитным карточкам.

— Карточки «Амблетт»,— объяснил он,— изготовлены компанией, славящейся безупречной репутацией уже много десятилетий.

— Если карточка теряется,— сказал Нурсел,— она может быть восстановлена по просьбе владельца.

— С тем же шифром?

— Нет, шифр меняется.

— Дайте мне посмотреть список замененных карточек последних лет.

Дон вернулся к себе в кабинет с целой картотекой.

— Мистер Канди...— начала Мавис с беспокойным видом.

— Отдых, отдых! Я только что поговорил с нашим божеством. Все идет хорошо.

— О, замечательно. Я счастлива, мистер Канди. Глупо, конечно, но я так беспокоилась о вас!

Он изучил просьбы о замене карточек, обращенные к компании-изготовителю. Фамилии Ронсалер, Десшел и Фрейховер отсутствовали.

Дон отказался от приглашения Нурсела пойти позавтракать и на метро отправился в фирму, производящую кредитные карточки. Понадобилось десять минут на объяснения и телефонные переговоры, чтобы строгий бухгалтер согласился показать ему свои архивы. На изучение же списка замененных карточек за двенадцать месяцев ушло лишь две минуты. Трое, которых он искал, здесь были: Фрейховер, Ронсалер и Десшел. В картотеке «Амблетт» не сохранилось и следа этих заявлений, но архивы самой компании давали все нужные сведения.

Минут пятнадцать Дон сидел за письменным столом бухгалтера, задумчиво глядя на валивший за окном снег.

— Если позволите,— наконец сказал он бухгалтеру,— я воспользуюсь вашим телефоном, чтобы сказать несколько слов секретарше.

— Служба кредита,— ответила секретарша Нурсела.

— Это Дон Канди. Соул завтракает?

— Да, в «Белой Линде», я полагаю, мистер Канди.

— Спасибо, Я, пожалуй, поеду туда. И надеюсь, что он к тому времени покончит с яйцами «Бенедикт»,— добавил он, как бы обращаясь к самому себе,— так как то, что я ему сообщу, может лишить его аппетита.

Глава 17

Присловье «с глаз долой — из сердца вон» было неприменимо к Сибилле. Люди, которых Дон видел, заставляли его вспоминать о ней по десять раз в час. Гардеробщица в ресторане имела привычку вздергивать подбородок, и это напомнило ему Сиб, а у официантки был приколот цветок, который Сиб очень любила.

Он видел ее каждый день, но не понимал, что она для него значит, а теперь, когда он это понял, вероятно, было уже слишком поздно. Соул Нурсел, когда Дон к нему подошел, тоже заговорил о Сибилле.

— Когда вы ушли,— сказал он,— я снова заволновался об этом кредите для Фрейховера и спросил у Мавис Каули, куда вы отправились завтракать. Она ответила, что вы пошли, вероятно, с Сибиллой Форд.

— Нет, я ходил повидать производителей кредитных карточек.— Дон рассказал все, что узнал.— Теперь очевидно, что кто-то из вашей службы заказывал дубликаты. Были использованы фирменные бланки, заполненные по всем правилам, и там, где нужно, подделаны подписи. Когда операция заканчивалась, соответствующие документы из картотеки, присланные вам, уничтожались,— афера проворачивалась блестяще.

— Великий Боже! — У Нурсела перекосилось лицо.— Мне крышка. Человек из моей службы! — Он говорил голосом умирающего.

— В сущности, это не обязательно. Вы запираете на ключ чистые бланки и картотеку?

— Нет. Но посторонние не могут войти в мой кабинет в мое отсутствие. Значит, это только...

— Кто-то, кто знал, как составить требование-заказ на кредитную карточку, и знал, где нужно поставить подписи. Он знал даже, когда нужно явиться для получения готовой карточки.

— Но каким образом?

Нурсел стал серым, как мартовский снег в канаве.

— Вы знаете, что теперь скажет Штолц? Что я проявил небрежность и расхлябанность.

— Мы с вами в одной лодке в этой истории.

— Вы еще достаточно молоды и переживете этот удар. Мне же пришел конец, мне никогда этого не простят. Придется искать место в заведении четвертого класса.— Он еще больше нахмурился.— Сколько они сделали фальшивых карточек?

— Только эти три, если я видел все.

— И как давно?

— Немногим более трех недель.

— Это доказывает, что все три аферы были спланированы одной шайкой.

— Мы поняли это, когда получили сообщение, что Ронсалеры уехали за границу.

— А карточка Фрейховера? Мне нужно вернуться и приостановить отправку товаров.

— Нет, не делайте этого.

— Почему?

— Да потому, что тогда мы потеряем единственный шанс обнаружить грабителей, проследив за товаром до Мэриленда.

— Но, дьявол, я ведь за это отвечаю!

— Я возьму все на себя. Я ведь был свидетелем вашего телефонного звонка в Белдорф, Элдер — тоже.

— Мы можем отправить фальшивый груз, если вы считаете, что у вас есть шанс выследить мошенников, но • я не позволю вывезти отсюда персидские ковры,— это было бы неразумно.

— Ваш фальшивый груз мне не светит. Он может все испортить в тот момент, когда расследование уже подходит к концу.

Дон изо всех сил старался сохранять спокойствие и не выдать своего отчаяния, так как, вставляя палки в колеса, Нурсел подписывал Сибилле смертный приговор.

— Дон, я не могу допустить, чтобы товар был отправлен. Это’ сильнее меня. Разве что вы обратитесь к Бобу Штолцу, чтобы он разрешил это сделать.

— Я так и вижу, как он позволяет!

— Он безусловно откажет. Он прежде всего должен думать, как избежать возможных потерь, так же, как и я не могу допустить любой риск.

— Я вам гарантирую одну вещь, Соул. Если вы дадите своим людям отправить этот товар, я вытащу вас из этого дерьма, даже если это будет моим последним делом здесь. В случае, если я не возвращу товар, поймав за руку мошенников, я сделаю заявление перед Бобом и всем Административным советом: я все возьму на себя и полностью обелю вас.

— Не выйдет, Дон. Тем не менее спасибо, это очень мило с вашей стороны.

— Но послушайте, Соул! Будем играть с открытыми картами. Ведь вы не задержите отправку товара, если узнаете, что это может стоить жизни человеку?

Шеф службы кредита возмущенно посмотрел на Дона.

— Что вы мне тут поете? — Побелевшими пальцами Соул нервно постукивал по столу, как вор-любитель стучит по прилавку.

— Ну поверьте мне на слово. Если ваш фургон не повезет этого товара, будет убит очень хороший человек. Это чистая правда. И наоборот,— если фургон будет отправлен, у нас появляется прекрасный шанс спасти жизнь той персоне, захватить мошенников и вернуть не только ковры Фрейховера, но и остальное. А после этого вам нечего будет бояться дирекции.

Нурсел пристально смотрел куда-то в пространство.

— В таком случае,— медленно проговорил он,— мы напрочь забудем об этом завтраке: я ничего не знаю о фальшивых карточках, и у меня нет никаких оснований возражать против покупки Фрейховера.

— Согласен,— обрадовался Дон.— Простите, что испортил вам завтрак. Будем считать, что я приходил в «Белую Линду», но вы уже ушли отсюда.

— Что вы собираетесь делать дальше? ;— спросил Нурсел, выходя из ресторана.

— Надо пойти повидать Мартина Лонга и попросить его хорошенько рассмотреть троих клиентов, когда встретит их.

— Но товар?..— Нурсел с трудом пробирался через полуденную толпу, заполнившую тротуары.

— Может быть, они и наложат на него руку, но владеть им будут недолго. Там, куда их отправят, персидские ковры не нужны.

— Осторожно! — раздался позади них крик.

В тот же момент ударом чьего-то плеча Нурсел был выброшен на проезжую часть прямо под колеса грузовика, мчавшегося на большой скорости.

Шеф службы кредита дико завопил, поскользнувшись на льду и упав- в метре от приближающегося бампера. Дон прыгнул, схватил Нурсела за руку и увлек его чуть в сторону: Грузовик тормознул, его начало заносить, но Соул был спасен. За две секунды все было кончено. Водитель грузовика высунулся из окна и страшно ругался. Три-четыре прохожих, которые только что равнодушно смотрели на происшествие, предлагали теперь свои услуги, но они не требовались... Регулировщик приближался к ним небрежной походкой.

— Все в порядке? Раненых нет? Хорошо, проезжайте!

— Кто-то толкнул его, я это видел!

— Да нет, он поскользнулся. Ему повезло, черт возьми.

— Этот парень спас вам жизнь.

— Я это знаю, я это знаю,— бормотал Нурсел, стуча зубами. Пальто его было все в грязи и мокром снеге. Он бросил испуганный взгляд на край тротуара, откуда упал.

— Мои очки...

Кто-то протянул ему очки в металлической оправе.

— Да,— сказал Нурсел, протирая очки,— когда вы говорили о ком-то... чья жизнь находится в опасности...

— Это я не о вас говорил, Соул. Вы считаете, что вас толкнули нарочно?

Он колебался.

— Я не уверен... не могу поверить. Это была простая случайность. Но вы спасли мне жизнь, и я этого никогда не забуду.

— Не берите, в голову,— сказал Дон, дружески хлопнув его по плечу.— Не думайте об этом больше или уж вручите мне медаль за спасение.

Глава 18

Такая вещь могла случиться в любом многолюдном квартале, говорил себе Дон, но не исключал возможности, что кто-то хотел толкнуть его под колеса грузовика, а по ошибке толкнул Нурсела. Как только он оказался в безопасности на противоположной стороне улицы, он быстро оглянулся, чтобы рассмотреть людей вблизи места происшествия. Никто не походил ни на Бернарда, ни на Кинжальное Лицо, но, разумеется, у убийцы было время, чтобы затеряться в толпе...

— Вот списки дизайнеров, которые прислали из журналов,— сказала ему Мавис Каули.— И звонила мисс Стерн, чтобы узнать, когда вернется Сибилла Форд.

— Не раньше завтрашнего дня.— Дон взял отпечатанные листки,— Скажите Алис, чтобы она смотрела за прилавками Сибиллы, одновременно со своими.

Завтра! Этот день будет стоить ему двадцати лет! Все решится в эти последующие несколько часов. Если Сибилла вернется, все встанет на свои места, но он не мог на это рассчитывать и должен был действовать, несмотря на самые черные прогнозы.

Дон позвонил в службу экспедиции, чтобы узнать, когда вернется Мартин. Списки Мавис Каули мало обнадеживали. Даже адреса, которые в них указывались, делали предположение нелепым: Парк авеню, Мэдиссон авеню, Пятьдесят седьмая улица. Эти фирмы не нуждались в разбитии черепов, чтобы зарабатывать деньги. И вместе с тем, как можно реализовать такие уникальные восточные ковры, кроме как продав их клиенту — богатому и надежному.

Вскоре позвонил Мартин. Детектив спустился в службу экспедиции и объяснил ему, как развивается дело Фрейховера.

— Мы можем послать другого водителя,— сказал он Мартину.— Я знаю, что вы целый день были за рулем. Но вы уже видели этих людей, Мартин, и мне хотелось бы, чтобы был водитель, который смог бы узнать их. Нам, возможно, понадобится ваше свидетельство.

— Это мне подходи!, мистер Канди. У меня есть время пообщаться с подушкой перед отъездом?

— Конечно. Туда шесть часов пути, и надо, чтобы глаза у вас не слипались. Эти парни не задумываясь прикончат вас, если вы дадите им повод.

— Разве они сразу не поймут, что попались, когда узнают меня? Надо быть настоящим лопухом, чтобы не найти странным, что в Мэриленд и на Лонг-Айленд приезжает одна и та же рожа.

— Безусловно. И они, возможно, будут знать об этом раньше, чем вы отправитесь в путь. У них здесь есть сообщник. Следовательно, риск есть, и вы не обязаны соглашаться на эту поездку, если вам не хочется. Но я тоже еду туда. .

— Вы поедете на машине?

— Сегодня вечером. Я приеду раньше вас. Я буду в Порт-Холли, в месте, куда вы должны будете доставить товар. Только я буду прятаться, пока они не появятся.

— Да-а! — Мартин поглаживал свой выбритый подбородок.— А потом?

— Возможно, будет перестрелка. У вас есть револьвер?

— Да, дома. Армейский.

— Как и у меня. Если мизансцена сложится так же, как и в прошлый раз,— они будут втроем, а нас только двое.

— Это. меня не беспокоит, мистер Канди. Но если дело выгорит и мы захватим клиентов, что я буду иметь?

— Ведь это не я хозяин «Амблетт», Мартин. Но я прослежу за тем, чтобы вам выдали премию.

— И, может быть, небольшой отпуск, а? Каждый год я пишу,. чтобы мне дали отпуск в июле или августе, а получаю свои две недели в октябре или марте. С того времени, как женился, я обещаю жене две недели на море... и вот что получается.

Дон с горечью улыбнулся. Пляж, лето... Сиб в своем очаровательном купальном костюме...

:— Я вам гарантирую отпуск у моря, Мартин, даже готов сам оплатить его.

— Это мне подходит, мистер Канди.

— Вы отправляетесь в полночь?

— Немного позже. Может быть, в половине первого.

— 'Решено. В Порт-Холли разуйте глаза.

В проходной, около грузового лифта, охранник держал телефонный аппарат со снятой трубкой:

— Главный начальник хочет поговорить с вами, мистер Канди.

Дон бросил взгляд на часы. Было четверть пятого. Собрание администраторов могло уже закончиться, и если Боб Штолц так торопится найти его...

— Скажите ему, что я вернулся в свой кабинет, Томми!

Охранник кивнул и с ошалелым видом посмотрел вслед Дону, который повернулся к выходу и выскочил на улицу. Нельзя же было объявить ему об увольнении, если его не нашли! Дон сожалел, что не был достаточно предусмотрителен, чтобы взять пальто вместо этого тонкого габардина.

«Предположим, Соул узнает, что меня выкинули. Сознается ли он в том, что ему известно, и не задержит ли отправку товара? Нужно будет проверить это позже».

Он взял такси и отправился в свой отель. Двадцать -четыре часа истекали. Он в тайне надеялся по приезде увидеть извещение, что ему звонила Сиб. Но привратник отрицательно покачал головой. Дон поднялся к себе и набрал номер телефона на улице Горация: никакого ответа. Может быть, Кинжальное Лицо ждал фургон с товаром, чтобы освободить Сибиллу? Если его сообщник в «Амблетт» был способен на такой трюк, как получение фальшивых кредитных карточек, то ему не составит труда сообщить об отъезде фургона.

«Что дает тебе основание думать, что они ее освободят? Разве они освободили Эстелл Брюгер?»

Он занялся чисткой своего револьвера, проверил обойму и предохранитель.

Раздался стук в дверь. Его сердце чуть не выпрыгнуло из груди, прежде чем он понял, что это не могла быть Сиб: она бы позвонила снизу. Дон открыл дверь. Двое мужчин, стоящих на лестничной площадке, имели все признаки фликов. Каменное спокойствие их лиц входило в противоречие с выражением тревоги в глазах.

— Мистер Канди?..

Один из них, постарше, вынул из кармана бумажник и открыл его, чтобы показать свою карточку. Инспектор первого класса Джон Вуттерман представил своего напарника. Губерт Эллис.

Они не стали медлить:

— Вы знаете Бетти Виллер?

— Нет. А я должен ее знать?

— Вы находились в ее квартире два- часа назад.

Эллис говорил спокойным тоном человека, привыкшего, чтобы ему лгали.

Дон широко улыбнулся.

— Вероятно, я был совершенно не в себе. Когда я ходил туда?

— Может быть, вы знали Бетти Виллер под именем миссис Паркер, хотя это не настоящее ее имя?

Вуттерман достал из кармана носовой платок, на который приклеилось стекло. Дон не выказал любопытства.

— Я не понимаю, чего вы хотите. Я не знаю ни мисс Виллер, ни мисс Паркер. Я не ходил в квартиру ни к той, ни к другой.

— А этот платок ваш?

— Возможно. Все платки похожи друг на друга.

— Но на этом, есть метка прачечной. Невидимая глазом. Ее видно под ультрафиолетовыми лучами. Вы ее знаете?

— Потрясающе! — Дон выказал восхищение.

— Полиция имеет в своем распоряжении все метки прачечных. А эта метка ваша.

— Я этого и не отрицаю. Я только вам повторяю, что не знаю, как этот носовой платок связывает меня с этой мисс... как вы ее назвали?

— Его нашли у нее,— спокойно проговорил Эллис.

— Я мог потерять его.— Он пожал плечами.— А какое преступление я совершил? Похитил девушку?

Флики обменялись осторожными взглядами.

— Бюро, занимающееся розыском пропавших людей, заявило об исчезновении этой персоны,— ответил Эллис.— Она отправляет каждую неделю своей тетке двадцать долларов на жизнь, но в обычный срок та ничего не получила и сообщила нам адрес племянницы на Суттон Плес. Мы отправились туда и узнали, что там жила одна женщина, но ее не видели уже дней десять.

«Еще одно преступление,— подумал Дон,— преступление, о котором узнала Эстелл и которое ввергло ее в такой ужас перед Кинжальным Лицом».

— Огорчен услышанным. Как туда попал мой платок, я не знаю, но могу вас Заверить, что не имею ничего общего с исчезновением этой мисс.

Зазвонил телефон.

«Боже мой,— подумал Дон,— только бы одному из фликов не пришло в голову ответить и сказать, кто он. Если это звонит «Паркер»...» Дон подошел к телефону.

— Мистер Канди? Я вас ищу повсюду,— заявила Мавис взволнованным голосом.

— Я знаю, не волнуйтесь. Сейчас я занят. Если вы получите для меня послание...

— Мистер Штолц...

— ...возьмите его и держите у себя. Вы нигде не могли меня найти. Понятно?

— Да, но...

— Занимайтесь своим делом. Все будет хорошо. Я позвоню вам позже.

Он повесил трубку.

— Это звонили из моей конторы. Раз вы проследили меня до моей квартиры, вы должны знать, что я шеф службы наблюдения в «Амблетт».

— Да, мы знаем, кто вы.

— Вы знаете также, где найти меня, если у вас возникнут еще вопросы.— Дон брал быка за рога.— Если, конечно, вы не принимаете меня за мистера Паркера.

Вуттерман сунул платок обратно в карман.

— Нет, он тоже известен.

— Ну, раз вы знаете, кто это... («Боже мой, да скажите же мне, кто он!»)

— Не совсем так,— признался Эллис.— Но у нас есть его превосходное описание, и оно к вам совершенно не подходит.

— Мы надеялись, что вы сможете дать нам хоть какой-то след девушки,— вздохнул Вуттерман.

— Очень сожалею, Что ничем не могу вам помочь,— ответил Дон.— В своей работе я всегда сотрудничаю с полицией.

— Хорошо. Может быть, мы еще увидимся с вами по этому делу. Если бы вы только вспомнили, где потеряли этот платок!..

Глава 19

Значит, полиция уже вмешалась в дело. По мнению Дона, их недостатком была медлительность. Безусловно, они очень глубоко вникали в дело и, безусловно, со временем докопаются до правды относительно Бетти Вйллер — Эстелл Брюгер, а также и Сиб, но будет поздно. Полиция очень тонко промалывала свою муку, но делала это очень долго, а в этом деле время было решающим фактором.

Было очевидно, что Бетти Вйллер существовала — женщина, которую Эстелл знала или о которой слышала и которая произвела на блондинку такое впечатление, что та в кабинете Дона, когда должна была назваться вымышленным именем, выбрала имя Виллер.

Если история фликов относительно переводов тетке была правдой, становилось очевидным, что Бетти и Эстелл были разными женщинами, хотя обе жили в квартире на Суттон Плес с Паркером. Никакая родственница из богатой семьи Брюгеров не нуждалась в помощи в двадцать долларов.

Таким образом, первая дама Паркера (а может быть, то был номер два или три) исчезла. Эстелл заняла ее место, по крайней мере, в постели на Суттон Плес. Может, она также взяла на себя роль Бетти в представлениях, разыгрываемых Паркером при получении товара.

Бетти исчезла... Эстелл обнаружила что-то такое страшное, что предпочла попасть в тюрьму, только бы не оставаться с Паркером. Он ее выследил и убил, заставив замолчать навечно. Этот Паркер собирался сделать то же и с Сибиллой, по той же причине. Это было очевидно. Но совершил ли он уже это преступление? Полиция безусловно не успеет вовремя схватить преступника. В этом не было никаких сомнений.

Двадцать четыре часа практически истекли. Если бы Сибиллу освободили, Дон уже знал бы „об этом. А раз этого не случилось, Дон не мог активно действовать.

В Нью-Йорке он сделать ничего не мог, по крайней мере до утра, но утром он, может быть, сможет прояснить обстановку в Мэриленде. Он надел плащ на меху и Четверть часа спустя уже включил зажигание своего «Меркурия», раздумывая о том, как станет оплачивать расходы, если Боб Штолц рвется сообщить ему об увольнении.

Проезжая парк, Дон взглянул на часы на приборном щитке: было без пяти шесть.

«Может быть, я зря пытаюсь выиграть время, Сиб? Может быть, я слишком долго ждал?»

Машина мчалась по шоссе, а он все время думал об этих фальшивых кредитных карточках. Сообщник мошенников занимал, конечно, в «Амблетт» такой пост, который позволял ему быть в курсе всех дел службы кредита. Об этом мог знать один из закупщиков или начальник отдела. Водитель фургона не мог достать фирменные бланки и подделать подпись Нурсела, но все служащие дирекции могли. Кроме того, нужно было иметь обширные знакомства вне предприятия, чтобы заранее знать, что Десшелы и Ронсалеры едут за границу, что Фрейховера не будет в Мэриленде, и точные даты их отсутствия. Дон не видел никого из работников универмага, кто мог бы получить всю эту информацию, если не считать Боба Штолца, который вращался в высших кругах общества.

Но, может, сведения о приездах и отъездах таких известных семей печатались в светской хронике, публикуемой в газетах, и любой имел возможность прочесть об этом.

Дон остановился около закусочной, чтобы съесть бифштекс и выпить кофе. В кассе он купил филадельфийскую газету, надеясь что-нибудь обнаружить в отделе происшествий. Ничего не было об обнаружении трупа женщины. Да и откуда газеты могли взять такую информацию? Паркер был не тем человеком, чтобы оставлять свои жертвы где попало. И вряд ли Паркер было настоящим именем Кинжального Лица — в противном случае оно не значилось бы в. доме на Суттон Плес.

Дон подумал, что имеет дело с бандой очень опытных и дерзких убийц. Так называемый Бернард Фрейховер, спокойно прогуливающийся в отделе ковров, хотя прекрасно знает, что может быть задержан по обвинению в причастности к грабежу. А тип с Суттбн Плес с его револьвером! Даже гангстеры в решающие моменты рэкета не имели обыкновения разбивать черепа женщинам. Наверное, не надо было просить Мартина отправиться в эту поездку, и вообще, за последние часы Дон наделал много ошибок: уговорил Эстелл покинуть «Амблетт», не имея кроме Сибиллы никакой охраны, допустил, чтобы Сиб сунула голову в петлю. А надо было просто вызвать полицию и отдать им Эстелл. Нет, он не может больше позволить себе ошибиться.

Длинные ряды огней вдоль дороги пробивались сквозь легкий туман. В любом случае его бездействию наступил конец. Где-то впереди него, на плоских полях Мэриленда, он найдет людей, которые задержали Сибиллу и, возможно, навсегда погасили улыбку молодой женщины.

Но что он станет делать, когда встретится с ними? Какого рода торг состоится? Все это было в сплошном тумане.

Шурхолл, Сеттервилл, побережье Атлантики. Маленькие города проносились мимо окна в беге витрин лавочек, станций обслуживания, фонарей.

Четверть двенадцатого. Может быть, у него есть еще время, чтобы навести некоторые справки? Он притормозил у кирпичного здания колониального типа, которое оказало бы честь и Вильямсбургу. Это был отель. Дон пересекал холл, чтобы попасть в бар, когда услышал, как подтянутый администратор говорит клиенту, стоящему к Дону спиной:

— Она очень хорошо устроена, нет смысла отводить ее в гараж, мистер Фрейховер.

Дон резко развернулся на каблуках, как будто что-то забыл в своей машине, и, подходя к двери, остановился, чтобы посмотреть в лицо так называемого Фрейховера. Это был «племянник». Собственной персоной.

Глава 20

Из-под портика отеля он бросил взгляд на машины, стоящие полукругом перед входом. Кроме его машины, тут было еще шесть. Две из них имели номерные знаки Мэриленда: может быть, человек, назвавшийся Фрейховером, был местным жителем, правда, это казалось маловероятным.

Сквозь застекленную дверь было видно, что Бернард направился к лифту. Дон спокойно закурил сигарету, потом пошел к своей машине. По дороге он внимательно рассмотрел номерные знаки: одна машина была из Нью-Йорка. своем «Меркурии» он зажег плафон и записал на листке бумаги все номера и марки машин. Потом он вернулся в отель, по дороге проверяя по листку, не допустил ли ошибок, и одну обнаружил. Машина из Пенсильвании имела номер МС-88-97, а не НС. Было недостаточно света, чтобы определить, выкрашен «крайслер» из Нью-Йорка в черный или темно-синий цвет, но это была модель 54 с белыми ободами на колесах и хромированными фарами. Он искал монограмму на дверце: эта банда мошенников могла подумать и об этом, но на «крайслере» не было ни инициалов, ни этикетки, в противоположность двум другим машинам из квакерского штата, покрытым рекламными щитами клубов и с приглашениями посетить то и это, чтобы украсить свою жизнь.

Дон во второй раз прошел через холл. Он почувствовал некоторую неуверенность, как и тогда, когда в отделе ковров девушка обратилась с приветствиями к Берни. А может быть, все-таки тот был настоящим? Не увлекся ли он спектаклем мошенников в деле Фрейховера настолько, что сделал ложные выводы?

— Немного туманно сегодня.— Служащая вернула ему карточку детектива.

— Да, туман .сгущается. А это не Чик Эдвардс входил в лифт две минуты назад?

— Человек, который только что поднялся? Нет, это был мистер Фрейховер. Я не помню, чтобы у нас останавливался мистер Чик Эдвардс... Секунду, дайте мне проверить.

Она направилась к- доске.

— Это неважно, не беспокойтесь. Я думал, что Чик заедет сюда по дороге из Солсьери, вот и все.;

— Вероятно, его задёржал туман. Вы возьмете номер?

— У меня нет такого намерения, но, возможно, придется это сделать, если банная атмосфера усилится,— Дон направился к бару.— Я попытаюсь впустить себе внутрь немного пара, а относительно комнаты скажу вам позже.

Жизнерадостный парень-бармен умело подал ему виски с содовой.

— Большинство барменов льют слишком много воды, теплой воды, видите ли. А воды требуется лишь столько, чтобы согреть стакан, и немного бурбона, чтобы вы почувствовали себя лучше. Вы надолго в наши края?

— Только ради небольшой рыбной ловли. Возможно, это и неудачное время, но это так.

— Я подумал, что вам было бы интересно подстрелить несколько уток.

— Знаете, я уже давно не стрелял уток. («Но это не замедлит случиться.»)

— У меня тут недавно был один клиент, семья которого владеет лучшими местами для охоты на уток, и они не пользуются ими. Они должны были бы дать друзьям возможность пользоваться этими охотничьими угодьями. Это в Порт-Холли, около Истланд Крик, владелец Фрейховер. Вы слышали об Аугусте Фрейховере?

— Он здесь?

— Нет, его нет. Здесь один из его племянников, я забыл который. Этого я никогда раньше не видел, но когда узнал, кто это, я заговорил с ним о местах охоты. Мне бы очень хотелось самому туда как-нибудь отправиться. Но ему это было совершенно неинтересно. Так он мне сказал.

— Истланд Крик? По дороге в Сент-Мишель?

— Да, да, около Траппа. Проедете половину дороги до Кембриджа и повернете направо. Вы знаете эти места?

— Старый дом?

— Построен в семидесятом или что-то вроде этого. Кажется, камни такие старые, что даже крошатся. Еще стаканчик?

— Вероятно, я тоже начну крошиться, если выпью еще один. Но надо бороться с холодом, так что давайте!

Дон оставался еще с четверть часа около стойки, но больше ничего не узнал ни о племяннике, ни о Порт-Холли.

Было около полуночи, когда он подъехал к бензоколонке, которая оказалась единственной работающей во всей округе. Чтобы спокойно поговорить па телефону, он попросил наполнить бак, проверить воду в радиаторе и залить масло. Он долго не мог получить Нью-Йорк, но потом сразу же поймал Сэма Троффита.

Инспектор Троффит? Это Дон Канди.

— Откуда, к дьяволу, вы звоните? Из Южной Америки?

— Нет, из Мэриленда.

— Разве там тоже имеются витринные воры?

— Я занимаюсь охотой, Сэм, и вы мне очень нужны.

— Боже мой, я сожалею, Дон, у меня только что отобрали мой самолет.

— Вам совершенно не нужно двигаться из кресла.— Дон представил себе инспектора Троффита за его старым дубовым письменным столом.— Мне нужны имена владельцев некоторых машин.

— Что-нибудь подозрительное?

— Может быть, даже и горячее, Сэм. Если это случится, вы первый об этом узнаете.

— Вам эти номера, нужны очень срочно?

— Можно завтра утром. Я вам позвоню. Не думаю, чтобы вам удалось узнать эти номера раньше, чем к утру, потому что там есть номера и других штатов.

— Ладно, говорите.

Дон сообщил ему номера и сверил их вместе с Сэмом.

В сильном тумане он едва не пропустил развилку на Трапп и проехал, не встретив ни души, восемь километров по узкой дороге, которая вела к столбу со знаком, указывающим направление на Порт-Холли. Он ехал не останавливаясь. Два ряда сосен обрамляли дорогу, ведущую прямо к дому, и отделяли ее от основного шоссе.

Он не увидел нигде света, но там мог кто-нибудь находиться, и было бы безумием подъезжать к дому на машине. С другой стороны дома дорога была глинистой и размягченной, и колеса безусловно оставили бы на ней следы. Если Паркер и компания приедут сюда днем, они заметят, что кто-то их опередил, и это будет очень плохо.

Небольшая лесная дорога, въезд на которую был перекрыт металлическим барьером, проходила в четырехстах метрах отсюда.

Дон поднял железный прут, который перекрывал проезд, сел в машину и въехал в густую чащу лиственных деревьев и сосен.

Он выключил фары, обошел машину и снова закрыл проезд металлическим прутом.

Колеса его машины оставили заметный след, и он уничтожил его. Заверещала какая-то птица. Где-то на заливе раздался гудок. Дон направился к дому, держась в стороне от аллеи. Какой-то зверек выскочил чуть ли не из-под его ног, когда он пробирался через кусты самшита.

Трудно себе представить место, более уединенное, более удобное для западни. Казалось, что у Фрейховера совсем не было соседей. Дон не различил ни малейшего проблеска света, если не считать смутных отблесков на небе от далеких городских огней.

Он продвигался с большой осторожностью, пользуясь фонариком только при крайней необходимости, и вдруг по колени провалился в ледяную жидкую грязь. Участок, по которому он шел, видимо, был подготовлен для весенней высадки деревьев.

Неожиданно с левой стороны от него, примерно в дюжине метров, появился большой темный силуэт какой-то постройки. Он осмотрелся и прислушался — ничего, кроме щебетания испуганных птиц. Он приблизился. Это был огромный гараж, который мог вместить десяток машин. Двери были заперты, казалось, что там нет ни одной машины.

Неожиданно черная масса спикировала на него. Он отпрыгнул в сторону, упал на одно колено и наугад стал махать руками над головой, чтобы защититься. Это была огромная птица: мерзкий запах оповестил его об этом раньше, чем он услышал шум от движенья тяжелых крыльев.

Дон зажег фонарь. Метрах в двадцати от него, едва ли выше его головы, огромная птица пыталась взлететь, чтобы оказаться подальше от ночного пришельца. Стервятник? Ведь они спят по ночам... разве что...

Дон направил луч фонаря на землю, потом на кремовую стену двухэтажного гаража. Ничего. Он обошел фасад гаража, дошел до боковой стены и описал круг своим' фонарем.

Опять ничего, кроме двух грядок, очертаниями напоминающих крест, примерно в четыре с половиной метра в длину. Одна из них была намного темнее, чем другая. Почему?

Он опустился на колени и ощупал землю. Более темная грядка была разрыхлена недавно, чем и объяснялась разница в цвете.

А почему стервятник интересовался перекопанной зимою грядкой? Дон глубоко вдохнул ночной воздух,потом отправился на поиски какого-нибудь инструмента, чтобы разрыть землю.

Глава 21

Он попытался рассуждать. Перекопанная грядка, может быть, ничего и не означала, кроме того, что землю приготовили для саженцев. Возможно, садовник сделал это, рассчитывая посадить туда луковицы тюльпанов, или просто для того, чтобы проветрить землю.

Если даже это могила, то не обязательно человеческая: хоронят ведь и любимых животных. Птице было безразлично, что там' зарыто, но Дон знал: было совершено убийство, а может быть, и два. И он не мог оставаться в сомнении.

Дон был осторожен и старался не наступить на глинистую дорожку: следы человека еще больше привлекли бы внимание, чем следы колес. Трава была мокрой и мягкой, и шагов его не было слышно. Он чуть не упал, споткнувшись о цементный пьедестал солнечных часов. «Может быть, уже более поздно, чем ты думаешь!» Возможно.

Очертания дома вырисовывались смутно, короткий осмотр с помощью фонарика выявил огромное здание из розовых кирпичей. Большие белые колонны поддерживали веранду.

Дон не стал приближаться к входу: его ботинки оставляли в грязи слишком заметные следы. Он решил обойти дом вокруг.

Боковая дверь, вероятно из библиотеки или гостиной, выходила прямо на лужайку сада, огражденного решеткой в виде арок. Дверь была заперта. Сзади находилось небольшое каменное строение,— наверное, для копчения рыбы, подумал Дон.

Дальше шли конюшня и псарня, крыши которых белели сквозь туман. Двери были старые, но снабженные современными замками. В открытом маленьком закутке около конюшни он нашел какие-то нелепые грабли. Этот инструмент имел длинные зубья, в большинстве сломанные, и огромное древко, длиной по крайней мере в шесть метров. Потом он обнаружил то, что принял за половину щипцов для открывания устриц. Там сохранился ржавый болт, служивший ранее для соединения двух половинок, как в ножницах. Это был не слишком подходящий инструмент для рытья могил, но за неимением лучшего...

Не так-то легко было действовать в темноте, но Дон не хотел держать фонарик включенным: батарейки могли сесть в тот момент, когда ему очень нужен будет свет.

Время от времени он освещал свою узкую траншею. На глубине в тридцать сантиметров зубья щипцов натолкнулись на что-то более плотное, чем земля. Дон встал на колени и стал рыть землю руками. Вскоре он почувствовал под рукой холодное тело. В течение ужасных пяти минут он отгребал землю, чтобы освободить голову с длинными черными волосами.

Женщина, одетая в шерстяное платье, теперь заплесневелое, была зарыта лицом вниз. Темное пятно на жакете и блузке, отверстие в материи, проделанное пулей,— все красноречиво говорило об убийстве.

Дону было немного совестно своего облегчения, когда он увидел, что это не тот труп, который он так боялся увидеть. Лицо жертвы трудно было рассмотреть под маской грязи, но эта черная копна волос не принадлежала Эстелл Брюгер. Может быть, это Бетти Виллер, сожительница Паркера?

Дон долго стоял на коленях, временами зажигая фонарь, чтобы разглядеть лицо жертвы, и пытаясь наметить линию поведения. Если он возьмет труп к себе в машину, грядка осядет, а Паркер, если это он проделал эту работу, безусловно придет проверить ее состояние.

Трудно было сказать, сколько времени эта женщина, находилась в земле, но уже не один день. Дон засыпал могилу с помощью щипцов, потом постарался уничтожить следы своего пребывания здесь. Неся обратно инструмент, он споткнулся о предмет, валявшийся в кустах газона,— лестница! Он спрятал щипцы в траве и поднял лестницу: она доходила до крыши гаража.

Отлично. Раз он не мог найти подходящего для наблюдения места в доме, крыша гаража прекрасно сгодится для этой цели. С ее высоты он сможет наблюдать за всем, что произойдет во дворе. Он влез на крышу.

Крыша была пологая. Посреди ее высился небольшой купол, какие устанавливаются в мастерских художников. Он безусловно предназначался для устройства голубятни. Дону не составило труда оторвать несколько планок с задней стороны.

Растянувшись на крыше и выглядывая из-за купола, он решил, что здесь отличный обзор: видно было аллею, въезд и входную дверь дома. Он втащил лестницу к себе на крышу и сел в ледяном тумане, куря и прислушиваясь к ночным звукам.

Без четверти четыре. Мартин должен уже приближаться к мосту на Делавер. Дон хотел бы знать, попросил ли Бернард разбудить, его и в котором часу. Это ожидание на крыше грозило обледенением, меньшим, конечно, чем даме, лежащей там внизу, на грядке, и было менее угрожающим, чем положение Сибиллы.

Он принял окончательное решение: если с Сибиллой что-нибудь случится, он сам сведет счеты с убийцей. Мошенничество теперь отошло на задний план: Дон думал только о том, чтобы освободить Сибиллу или отомстить за нее.

Шум мотора...

Вероятно, фургон, подумал Дон. Наверное, молочник, развозящий молоко.

В половине седьмого утра пошел дождь. По замерзшим водостокам потекла вода. Этим дождем смыло туман, и Дону стало видно полдороги в парк. И все же он услышал шум машины раньше, чем увидел ее. Появились сверкающие фары, потом потерялись среди сосен и вскоре возникли на аллее.

Дон ожидал, что появится «крайслер», но это оказался фургон. Он подъехал к дому, потом развернулся и направился к гаражу, опять сделал разворот и немного проехал задним ходом. Фургон остановился так, что навес крыши не давал его огням осветить Дона.

Вот как! Еще один фальшивый финт этих артистов. «Художественная роспись, старинная и современная.— все стили!» — прочел Дон на борту машины.

Хлопнула дверца. Водитель вышел, потянулся и огляделся. Это же Кинжальное Лицо!

Не могло быть никакой ошибки... это длинное лицо под бархатной кепкой... «Высокий тип с лицом, как томагавк... с носом, как у Сирано». Человек был одет в серый плащ вместо бежевого пальто из верблюжьей шерсти, но Дон не сомневался в его личности, тем более, что тот повернулся, чтобы посмотреть на грядки.

Он подошел к фургону сзади и открыл дверцу. Дон услышал металлический звук, но добрую минуту не мог разглядеть, что он там делал, этот человек... Потом увидел, что тот идет с короткой лопатой в руках к могиле-грядке.

«Боже мой, он будет ее откапывать. Вот где опасность для меня. Но нет, нет,-это не так... Великий Боже, он роет вторую могилу!»

Глава 22

Револьвер сам собой вынырнул из кармана плаща в то время, как Дон вытягивался, чтобы лучше видеть. Может быть, это и неспортивно прикончить человека, не давая ему ни малейшего шанса защититься, но могила, которую рыл Паркер, предназначалась для Сиб. Он решил сразу же покончить с ним.

А убийца не торопился: он копал небрежно, как будто впереди был целый день, чтобы выполнить эту работу. Дон вспотел больше, чем Паркер? Могила мало-помалу углублялась.

Наконец" Паркер отбросил лопату и в этот момент посмотрел на купол. Дон не шевельнулся. Не произвел ли он какого-нибудь шума? Или электрический заряд его взгляда пробудил тревогу в убийце?

Вскоре стало очевидно, что слух у убийцы тоньше, чем у Дона, так как тот замер, устремив взгляд в пространство: приближалась какая-то машина. Но это его не обеспокоило. Он вернулся к фургону и вытащил оттуда тело, обернутое в ткань.

Дон сжал пальцы на рукоятке револьвера.

Ноги в чулках, болтаясь, свешивались из тюка. Это был труп женщины. Но которой? Ткань скрывала ее голову.

Машина приближалась. Убийца положил свой груз в жалкую могилу. При этом движении один из концов покрывала откинулся, и замерзшие капли дождя на секунду сверкнули на золотистых волосах.

Это была Эстелл!

Дон облегченно' вздохнул. Клумбы превращались в частные могилы. Кинжальное Лицо наступил ногой на затылок девушки, чтобы вжать ее лицо в землю. Потом он сделал то же самое и со всем телом, одной ногой ступая в могилу, а другой — на твердую землю, как это делают дети, играя на грани тротуара и проезжей части улицы.

Машина въехала в аллею.

Гробокопатель безусловно обладал весьма тонким слухом, потому что узнал шум машины, даже не бросив взгляда на аллею: он снова махал лопатой, забрасывая траншею сырой землей.

Это был «крайслер». Машина из Нью-Йорка остановилась рядом с фургоном, и из нее вылез Бернард. Мужчины не обменялись приветствиями. Племянник спросил только, не может ли он быть полезен.

— То, что я начинаю, я люблю и заканчивать сам,— с улыбкой ответил ему Паркер. Молодой человек втоптал ком земли над еще не покрытым землей краем одежды.

— А что с другой? Вы ее... тоже прикончили?

— Нет, не таким образом — я повезу ее с собой в Буэнос-Айрес.

— А если она не захочет?

—- Она хочет.

— Значит, она согласилась бросить этого лопуха?

— Она ему уже так насолила, что будет чуть больше или чуть меньше — не имеет никакого значения, Ларри.

— А что произойдет, когда он увидит это?

— Не беспокойся об этом. Слышишь, идет машина... но нет, это не фургон «Амблетт», не тот звук.

Ларри прислушался.

— У вас слух летучей мыши. Я ничего не слышу.

— А вот теперь идет фургон, я слышу его на дороге километрах в трех отсюда.

Убийца повернулся к своему фургону, размахнулся и бросил лопату за гараж.

Мужчины направились к входу в дом. Они не торопились устроить мизансцену, поставленную у Ронсалеров и Десшелов, чтобы встретить фургон «Амблетт».

Дом оставался запертым, света не было. Дон ничего не понимал, так же, как ничего и не понял из их предыдущего разговора. Сибилла согласилась уехать с этим негодяем,. руки которого были по локоть в крови?! По . доброй воле следует за ним в Буэнос-Айрес? Сибилла ведет с ним двойную игру? На самом ли деле она настолько равнодушна к нему? Может ли это быть правдой?

Во всяком случае, она еще жива.

Фургон знакомой окраски — серый с лиловым — подъезжал все ближе к дому.

Мужчины подошли к нему. Дон лишь смутно различал силуэт водителя за стеклом, смоченным дождем. Он был недоволен и раздражен — все складывалось совсем не так, как он ожидал. Мошенники были слишком далеко от него, чтобы он мог на них напасть, а если они нападут на Мартина...

Они поспорили несколько минут с водителем, потом тот тронулся с места и подъехал к гаражу, очевидно, собираясь развернуться, чтобы' встать рядом с фургоном.

Через стекла за движущимися дворниками Дон ясно различил лицо водителя. Это был не Мартин, а подручный Паркера — тот самый, которого Дон с трудом уговорил не убивать его в квартире Паркера.

«Где же Мартин?» — подумал Дон и с трудом сдержал рычанье, которое, казалось, рождалось в горле совершенно помимо его воли. Опять он рискнул жизнью другого человека! И проиграл? Он старался прислушаться к разговору, чтобы за рокотом включенного мотора расслышать хоть что-нибудь из того, что говорят эти трое.

— Флики останавливали меня около Делавера, хотели посмотреть мои права.

— Надеюсь, что вы были достаточно осторожны, чтобы не перепутать, какие права надо показать?

— Да, конечно.

Водитель заглушил мотор и вылез из фургона.

— Их интересовал также технический паспорт машины, очень уж хотели они посмотреть его. Но у меня его с собой не оказалось...

— Что же вы сказали, Пат?

Кинжальное Лицо, как можно было судить по интонациям его голоса, забавлялся рассказом, водителя.

— Я закрыл пасть. Я сказал себе, что если ее открою, то попаду из огня да в полымя.

— Вероятно, вы никогда не войдете в состав Академии, мой старый друг Татси,— ответил убийца.— Но как бы то ни было, никто из фургонщиков страны не умеет так ловко выкрутиться, как это умеете вы. Однако нам надо поторопиться и поскорее переложить товар в мой фургон.

— Между прочим, этот полицейский не задавал мне больше никаких вопросов, даже не осмотрел товар. Надеюсь, он не будет дежурить, когда я поведу фургон с товаром, Вирджил.

— Поезжайте через Элктон, и вы его не встретите.

Вирджил помог Ларри перенести восточные ковры, завернутые в упаковочный материал, аккуратно и очень компактно.

Значит, Мартина не было в грузовике... бедняга Мартин — труп его, вероятно, находится на краю дороги, где-нибудь в грязном сугробе.

Мошенники намеревались оставить здесь фургон «Амблетт». Татси отвезет товар на их фургоне в логово банды. Вирджил (он же Кинжальное Лицо, он же Паркер) и Ларри — Бернард будут сопровождать его.

В несколько минут ковры на. пятнадцать тысяч долла-, ров, драгоценные восточные ковры, были перегружены.

Татси развернул фургон, выехал на дорогу, сделал прощальный жест и исчез. Вирджил и Ларри влезли в «крайслер». Они не доехали еще до середины аллеи, а Дон уже спустил лестницу и слез с крыши. Ему понадобилось бы по крайней мере двадцать минут, чтобы дойти до своей машины, этого времени было достаточно, чтобы мошенники скрылись.

Но грузовик «Амблетт» был тут, и если они имели неосторожность оставить ключи зажигания...

Великолепно! Дон подождал, когда перестал доноситься шум удаляющихся машин, и лишь тогда завел мотор. Он никогда не управлял такими большими грузовиками, но теперь во что бы то ни стало должен был вести фургон, во всяком случае, он должен был доехать до полицейского поста и объявить тревогу. Ждать дольше было бессмысленно: он уже располагал доказательствами, знал номерные знаки обеих машин и имена всех трех мошенников, мог дать их описания.

Дождь превратил весь снег в сплошную слякоть. Когда кончился большак и Дон выехал на дорогу со щебеночным покрытием, грузовик стал неудержимо скользить.

Дорога была совершенно пустынна до самого поворота на Трапп. Но от развилки ему в хвост пристроилась черная машина и поехала следом в нескольких метрах:

Черная машина... «крайслер»! Через залепленное снегом боковое зеркало Дон смутно различал двух мужчин, сидящих на переднем сиденье. Значит, они едут за ним. По какой-то причине им пришлось остановиться, и они увидели фургон «Амблетт»...

Дон устремился к шоссе. «Крайслер» держался в пятидесяти метрах.

Глава 23

«Они следуют за мной,— думал Дон,— чтобы убедиться, не остановлюсь ли я у бензоколонки, чтобы по телефону объявить тревогу».

Убийцы не знают, что именно ему известно, но сам факт, что он ведет грузовик «Амблетт», говорит о том, что ему известно много. Возможно, он видел погребение Эстелл. Если он остановится, чтобы позвонить, «крайслер» приблизится и Дон будет убит.

Черт! Черная машина могла даже подъехать к фургону вплотную, и им ничего не стоит расстрелять его во время движения. Но если встретится полицейская машина или фургон успеет достичь казарм, которые Дон заметил по пути сюда, у него появится шанс на спасение.

Дорога была почти пустынна, вероятно потому, что было очень скользко. Дождь моментально превращался в наледь, стоило лишь каплям прикоснуться к покрытию дороги. Дон не осмеливался превысить скорость в семьдесят миль: пустой фургон заносило на поворотах. Если «крайслер» станет обгонять его, нужно будет во что бы то ни стало помешать этому и оставаться впереди. Мошенники не станут стрелять в него через весь фургон.

Огромный грузовик— буксир на шестнадцати колесах — появился позади «крайслера». В течение минуты Дон чувствовал себя в несколько меньшей опасности: его противники не осмелятся начать перестрелку перед таким свидетелем. Но на следующем возвышении дороги огромный транспорт прибавил газ, обогнал обе машины' и исчез за поворотом. «Крайслер» приближался. Теперь казармы должны были быть не дальше, чем в пяти или шести милях.

Вирджил и Ларри, может быть, не заметили их, проезжая в Порт-Холли, и Дон надеялся довести их до самых5 казарм. Он прибавил скорость до восьмидесяти миль. «Крайслер» попытался обогнать его, и Дон взял влево, чтобы преградить ему путь.

Белый хлебный фургон показался на встречной полосе. Дон тянул до последней минуты, чтобы взять вправо и дать ему проехать.

Дорожный знак оповещал о крутом повороте слева. Дон затормозил, и его занесло, заскрежетали колеса.

«Крайслер» был как раз сзади. Он резко рванул вперед и ударил по фургону, чтобы свалить его. Удар бампера черной машины в зад фургону был достаточным, чтобы заставить перевернуться даже такой большой грузовик. Дон тщетно вертел руль. Фургон еще раз сделал круг, соскочил с дороги, проехал несколько метров по кустам и перевернулся. Дон очутился под ним, прижатый к крыше кабины. Он еще успел задать себе вопрос, почему не слышал никакого шума и не чувствует боли.

Он испытал шок, когда открыл глаза: ослепляющая белизна, белоснежные простыни и потолок. Он быстро закрыл глаза и весь задрожал от такой галлюцинации.

Потом он снова открыл глаза — белизна была реальностью. Видимо, он потерял сознание, его подобрали и отвезли в госпиталь. Он чувствовал сильную боль где-то в затылке, но, может быть, ему ввели успокоительное, чтобы уменьшить боль?

Сколько времени он находился в коматозном состоянии? Он согнул руку, чтобы посмотреть на часы, но их не оказалось.

— Который час?

Сиделка выпрямилась. Это была молодая, загоревшая женщина с черными живыми глазами.

—- Половина девятого, но вам нельзя разговаривать.

— Почему?

«Ей, наверное, столько же лет, сколько Сиб».

— Вы попали в автокатастрофу, и у вас сотрясение мозга. Доктор предписал вам абсолютный покой.

— Тогда он не должен был выбирать такую очаровательную сиделку. А кто привез меня сюда?

Она улыбнулась и направилась к двери, отвечая на ходу:

— Полицейские.

— Как давно?

«Меня поместили в отдельную палату.. Почему?»

— Мне кажется, примерно час назад. Теперь вам нужно лежать абсолютно спокойно.

— Согласен, но только задам вам еще один вопрос: не знаете ли, где мой бумажник?

— В гардеробе.— Она указала пальцем на полированный шкаф.— Не беспокойтесь ни о чем, постарайтесь уснуть, вот и все.

— Это кажется мне хорошей мыслью,— Он улыбнулся ей.— Только дайте мне сперва бумажник и карандаш — мне нужно отправить телеграмму.

— Я пойду спрошу разрешения у врача,— она, была в нерешительности.

Согласен. Скажите ему, что я обязательно должен поставить своих начальников в известность о том, что со мною случилось.

Его начальники... Как раз сейчас «Амблетт» открывает свои двери. Покупателей будут впускать в магазин только с половины десятого, но продавщицы и секретарши должны подготовиться к работе. И первое, о чем узнает Штолц, когда придет в свой кабинет, будет сообщение полиции о том, что Канди, раненный, лежит в госпитале после несчастного случая за рулем автофургона «Амблетт».

Полицейские должны были отнестись к нему с некоторой долей подозрительности: он не был одет, как одеваются шоферы, уходя в дальние рейсы, в кармане у него был револьвер. Его удостоверение свидетельствовало о том, что он детектив --- шеф службы наблюдения, а не водитель грузовика.

И когда Штолц узнает об исчезновении Мартина и скажет полицейским, что Канди накануне был уволен... ему придет конец...

В лучшем случае его задержат на двадцать четыре часа, чтобы за это время выяснить всю правду. В худшем... нет, и так слишком много - катастроф, лучше не думать об этом.

Могли произвести расследование в Порт-Холли, зная, что товар отправляется к Фрейховеру, и обнаружить там трупы. Звонок в бюро по розыску исчезнувших людей напомнит Эллису и Вуттерману о свидании с Доном. Он окажется в тюрьме по обвинению в двойном убийстве. А за это время Сибиллу убьют.

Дон не питал никаких иллюзий по поводу того, как поступит Вирджил, когда его длинный нос почует опасность. Не будет никакого путешествия в Южную Америку, а будет лишь небольшой холмик на очередной могиле.

Он встал с кровати, с удовлетворением констатируя, что голова не кружится. Вся его одежда была в шкафу. Он оделся с быстротой солдата, поднятого по тревоге. Револьвер исчез, но часы были в кармане. Он надел плащ и шляпу и бросил взгляд в коридор. В конце его какие-то люди заталкивали в лифт носилки-каталку. Толстая женщина, прислонясь к стене через три двери от него, утирала платком глаза. Когда дверь лифта закрылась, он спокойно вышел и направился к лестнице.

Его палата находилась на 'третьем этаже. На втором . пожилая женщина в кружевной наколке на волосах, означающей, что это старшая сиделка, вышла из какой-то двери и посмотрела на него с явным подозрением — визитеры в это время суток были нежелательны. Он продолжал спускаться.

С левой стороны Дон заметил двух полицейских в форме. Они входили в госпиталь и, судя по всему, очень торопились. Он увидел телефонную будку, вошел в нее, снял с себя плащ и бросил его на пол. Флики, может быть, не узнают его в сером костюме. Он взял трубку и сделал вид, что внимательно кого-то слушает. Стук полицейских ботинок удалялся, что показалось Дону слаще самой лучшей музыки. Через полминуты он рискнул выглянуть из будки — представители закона скрылись из вида. Дон подобрал плащ и вышел. Минуты через две флики увидят, что их птичка улетела, и тогда на него начнется охота.

Дон обошел госпиталь, нашел улицу, в конце которой был таксопарк. Такси как. раз высаживало беременную женщину с мужем. Дон боялся с секунды на секунду увидеть двух полицейских, бегущих к нему. Нет, преследователи, вероятно, кинулись по другому пути. Он влез в такси.

— Быстро, поехали!

— Я появился вовремя,— со смехом сказал шофер.

— Еще бы!

Глава 24

Шофер был болтлив.

— Мне не следовало выезжать сегодня утром — все дороги, как каток, а часа два назад здесь произошел несчастный случай.

— Есть раненые? — Дон пощупал шишку на затылке.

— Шофер находится в госпитале, он здорово перевернулся. Сейчас сами увидите.

— В самом деле?

Дон думал, что ему предпринять, чтобы заставить полицию захватить Вирджила и его сообщников, пока они не доехали до Нью-Йорка. Анонимный звонок по телефону ни к чему не приведет: ни один полицейский пост не станет действовать, не имея четкой информации. Он, конечно, мог заставить их начать поиски, обнаружив себя, но если Вирджил все-таки успеет доехать до Нью-Йорка, полиция не сумеет найти его Достаточно быстро.

— Это здесь! — сказал шофер, показывая пальцем на поворот.

— О!

Восклицание вырвалось из уст Дона очень естественно при виде грузовика «Амблетт», лежащего на крыше вверх колесами. Он не мог понять, как отделался лишь небольшой головной болью. Вирджил, вероятно, решил, что детектив сломал себе шею, или, по крайней мере, разбил череп.

— А где нужно остановиться в Траппе?

— Порт-Холли, вы знаете это место?

— Дом Фрейховеров? Безусловно. Но дом' сейчас пуст.

— Да, но я отправлюсь поохотиться на уток.

— Если даже тысячу лет потратить на поиски, лучшего места вам не найти. Мой брат и я два года назад менее чем за час настреляли кучу чирков. Знаете, такие с красными головами.

Красные головы! Ему достаточно было одной, и для этого ему не нужно было разрешения на охоту. У ворот парка Дон остановил такси.

— Вот, возьмите этот маленький аванс за обратный путь. Приезжайте через два часа, чтобы подобрать меня.

— Решено, рассчитывайте на меня.

Дон большими шагами пошел по мокрой дорожке. Такси отъехало. Он вошел в лесок, забрал свою машину и вывел на дорогу.

Часы на приборном щитке показывали половину десятого. Каждая минута была на вес золота, но он вынужден терять их, чтобы избежать встречи с полицией на шоссе. Вероятно,, еще не были разосланы приметы «Меркурия», но если Дон встретится нос к носу с полицейскими, например под красным сигналом светофора, результатом этого станет пара наручников. Шофер такси может услышать разговоры о человеке, сбежавшем из госпиталя, но он направит тогда' поиски лишь к Порт-Холли, что уже, вероятно, и сделал Боб Штолц.

Дон держался проселочных дорог к востоку от шоссе и так доехал до улицы за госпиталем, на которой сел в такси. Движение теперь стало интенсивным, и автобусы и грузовики, сновавшие вокруг, создавали чувство безопасности. Он проехал весь город, потом еще пятьдесят миль, давя на педаль газа. В одиннадцать часов он был в телефонной будке городка Смирн, штат Делавэр. Сначала он позвонил на улицу Горация. «Номер не отвечает»,— сообщила ему телефонистка из Нью-Йорка после долгого ожидания.

«Может быть, Сиб уже никогда не ответит»,— подумал он.

Затем он вызвал «Амблетт», службу экспедиции.

— Экспедиция? Говорит Канди. Какие новости о Мартине Лонге?

— Новости есть,— ответил диспетчер.— Он только что говорил с нами по телефону.

— Где он?

(Какое облегчение...)

— Около Ньюкасла, штат Делавэр. Его фургон был остановлен у Стат-Роад. Он утверждает, что его оглушили.

— Он ранен?

— Удар по голове, ничего серьезного. Он сказал, что остановился немного перекусить и какой-то тип оглушил его. Он пришел в себя в десяти километрах от этого места и был вынужден возвращаться туда пешком. Он сразу же известил фликов, мистер Канди, и он также сказал...

— Он все рассказал?

(«Вот почему полиция Мэриленда была так заинтересована, когда нашла меня в фургоне!»)

— Похоже на то. Полиция Мэриленда утверждает, что потом с фургоном произошел несчастный случай в...

— Я знаю, это было со мной. Я только хотел убедиться в том, что Мартин жив.

— Он возвращается автобусом.

— Отлично. Вы хорошо сделаете, если отправите кого-нибудь в Трапп заняться фургоном.

— Это уже сделано. А груз?

— Украден. Я дам полиции сведения о фургончике, который увез товар. До вечера, я вам потом все расскажу.

Когда он дозвонился до полиции Нью-Йорка, Сэм отсутствовал, но он оставил сообщение.

— Имена и адреса владельцев машин? Вы этого хотите?

— Только для «крайслера», этого будет достаточно.

—- «Крайслер»... «крайслер»... да, вот он. Его номер МР-61-76-24с?

— Вот-вот.

— Владелец Лауренс Нусси. Лауренс через «у», а Нус-си даю по буквам: Ноэми, Урсула, Сьюзан, Сьюзан, Ирма. Это все?

— Адрес?

— 7462, авеню Христофора Колумба, Манхаттан. Это все?

— Нет, запишите следующее: задержать фургон марки «додж», модель 46, как мне кажется. Нью-Йорк ФТ-12-08-МЛ. Поняли?

— ФТ-12-08-МЛ.

— Да. Надпись «Художественная роспись, старинная и современная — все стили!» Кузов кремового цвета, коричневые буквы. Водитель —- малый лет тридцати пяти, небольшого роста, темные волосы, карие глаза, мясистые губы, имя Пат Татси.

— Какой проступок, мистер Канди?

— Везет украденный товар, это' для начала. А остальное позднее.

Он проглотил жаркое и чашку кофе, прежде чем продолжить охоту. Дождь слабел. Голова у него болела. Что может произойти, если он поедет со скоростью сто миль в час? Будет в самом деле чертовским невезением, если он врежется в дерево! Но все же теперь все задвигалось: может, разыскивали и его, но искали также и Пата Татси.

«А что касается вас, Ларри — Бернард, то у вас теперь есть и фамилия и адрес: Лауренс Нусси, Ларри Нусси».

Дон вспомнил, с какой жестокостью наступил Ларри . на тело Эстелл.

Дон пересек штат Делавэр и взял на север. Дорожный знак указывал направление на Атлантик-Сити. Он вспомнил, как однажды шутя сказал Сибилле, что они могли бы поехать туда на уик-энд.

Даже если Вирджил и его сообщники поехали самой дальней дорогой, через Камден и Тренток, они намного опередили его. И им не надо избегать больших дорог, что приходилось делать Дону.

Небоскреб «Импайер Статс Билдинг» появился вдалеке, потом пошли болота Джерси, потом Гудзон и Кантри.

В три часа тридцать минут Дон был в Нью-Йорке.

Дон въехал на авеню Христофора Колумба. По данному адресу находился магазин «Лауренс Нусси. Роспись. Декоративные панно». Несколько отвратительных образчиков украшали витрину: зеленые русалки с развевающимися золотыми волосами и розовые херувимы, похожие на пупсов, разбрасывали цветы по омерзительному панно.

Дон вошел. Темноволосая девушка скромно улыбнулась ему.

— Мистер Нусси здесь?

— Одну минутку.

Она подошла к узкой двери в задней перегородке: Кто-то хочет вас видеть.

Дон вздрогнул, вспомнив, что не вооружен!

Глава 25

На прилавке, покрытом линолеумом, около стопки рисунков Дон заметил узкий стилет, украшенный серыми и красными камнями. Он взял его как бы для того, чтобы рассмотреть. Если Ларри, войдя сюда, не выстрелит сразу же, то это лезвие может стать для Дона вполне подходящим оружием.

Но появился старик. Тонкие черты его лица под шапкой седых волос напоминали черты лица Фрейховеровского «племянника». Может быть, старик был отцом преступника? У него было очень худое лицо, пергаментная кожа обтягивала кости, но черные глаза живо глядели на посетителя.

— Вот как, вас интересует стилет?

— Да, красиво.

Дон с отсутствующим видом держал в руке лезвие.

— Я пришел повидать Лауренса.

— А! — Черные глаза приняли враждебное выражение.— Его здесь нет.

— А где я могу найти его?

Дон внезапно увидел испуг на лице девушки. Старик отвернул голову, как будто был туг на ухо.

— Зачем вам нужно видеть моего сына?

— Я детектив.

(«Если вы примете меня за представителя полиции, я тоже не буду вас разубеждать.»)

— Разве... у него неприятности?—осторожно спросил старик.

— Скорее, да.

— Святая мадонна! — вскричала девушка резким голосом.— Что еще натворил Ларри?

Старик сказал ей что-то по-итальянски. Дон понял, одно слово «рот».

Девушка разразилась слезами и спряталась за перегородку.

— Вероятно, произошла ошибка. Мой сын никогда не делает ничего плохого.— Старик выпятил грудь.

— Он сделал достаточно, мистер Нусси, чтобы на несколько лет' отправиться в тюрьму. Будет лучше при всех обстоятельствах, если вы мне скажете, где я могу его найти.

— Это ошибка,— с негодованием продолжал старик.— Моему сыну нет нужды красть: он хорошо зарабатывает на жизнь. Он лучший в городе гончар и зарабатывает сто долларов в неделю, даже сто семьдесят пять, если захочет.

— Он замешан в деле, гораздо более грязном, чем глина. Рано или поздно, но его схватят. И для него будет гораздо лучше, если его схватят раньше. .

— Я вам не верю, он хороший мальчик.

— Посоветуйте ему, чтобы он сам пришел с повинной прежде, чем его поймают,— ответил Дон, кладя лезвие на прилавок.

Старик завопил:

— Я не знаю, где он!

— Тогда я найду его сам. До свидания.

— Вы ошибаетесь, говорю я вам.

И старик, и девушка были потрясены новостью,— Дон был в. этом уверен. Значит Сибиллу не приводили в этот магазин: молодая итальянка была бы возмущена и заложила бы Ларри.

Дон прошел до угла, повернул к Бродвею, перешел улицу, потом повернул обратно. На другой стороне улицы он увидел бегущего старика, черный старый плащ болтался на его плечах.

Бежит ли он предупредить Ларри? Или оповестить всех родных, чтобы они держали рот на замке? Дон вернулся в магазин.

— Отец...— пролепетала девушка. Она была ни жива ни мертва.

— Я полагаю, он побежал бить тревогу. Я не упрекаю его в том, что он хочет выгородить сына,— это естественно. Но он не знает, насколько серьезно положение.

— Мой брат не так испорчен.— Слова неслись теперь неудержимым потоком из уст итальянки.— Раньше он совсем не был таким. Отец сказал правду. Ему не нужно красть, он может зарабатывать большие деньги. Это все банда, с которой он связался. Они всегда вертятся около него, втягивая в свои грязные дела. Один раз они уже подвели его под арест, это было два года назад. Но если такое повторится, это убьет нашу мать.

— Вероятно, вы правы: банда очень плохо влияет на него. Особенно Вирджил. За ним уже некоторое время наблюдают.

— Грязное животное! — Ее ноздри трепетали от гнева.

— Совершенно верно. А на этот раз он впутал вашего брата в кое-что гораздо более серьезное, чем кража.

— О, нет! — Она прижала руку к губам.

— Это так. Убийство, мисс.

— О... о...— В ее глазах появилось смятение.— Нет, это невозможно... не Ларри!

— Вирджил, вероятно, более виновен, чем он, но тем не менее...

— Я знала, что этот Дориад плохо кончит. Этот грубиян совсем не имеет совести. Но вы, должно быть, ошибаетесь в отношении Ларри. Безусловно, ошибаетесь! У него такое доброе сердце, такое доброе сердце... Он никому не причинил зла. Если бы вы его знали!

Конец фразы утонул в рыданиях.

Дориад! Дон видел его имя в списках, присланных ему из редакций: один из самых шикарных дизайнеров.

Дверь отворилась, и вошел старик. Он пришел в страшную ярость, и поток проклятий на итальянском языке обрушился на голову девушки.

— Я ему ничего не сказала, папа, ничего! ,

Старик принял угрожающий вид, и гнев его теперь обрушился на Дона.

— Пролезть сюда за моей спиной, воспользоваться глупостью моей дочери!

— Не так быстро, мистер Нусси. Я пришел сюда, чтобы дать вам дружеский совет.

— Я в этом не нуждаюсь.

— Тем не менее вы его получите. Закон делает вас ответственным и накажет очень сурово и вас и вашу семью, если вы попытаетесь спрятать Ларри или поможете ему удрать. Вы поняли?

— Я понял только одно, что не хочу с вами разговаривать. А теперь, пожалуйста, уходите из моего дома.

— Как хотите, но не забывайте о том, что я вам сказал. Мы арестуем Ларри, и вам лучше быть подальше, от этого дела.

— Его ищут, потому что он кого-то убил! — вскричала девушка между рыданиями.— За убийство, понимаешь?

Дон вышел из магазина. У него было заветное слово «Дориад». Но он дорого заплатил за эту информацию: если Ларри позвонит отцу, тот сообщит, что Дон уже настигает, их, и банда будет готова к визиту детектива. И в этом случае стилет был бы недостаточным оружием.

Дон вошел в оружейную лавку. У него спросили разрешение на ношение оружия, и он стал искать его в бумажнике. Но оно пропало! Эти полицейские!

— Могу я воспользоваться вашим телефоном? Спасибо.

На этот раз Сэм Троффит находился у себя в кабинете.

— Сэм, это Канди.

— Хорошо, хорошо, где вы?

— В Нью-Йорке. Вам передали мое сообщение относительно фургона?

— Да. Мы передали его по радио. Но это не единственное распоряжение об аресте — есть еще и о вас.

— Я знаю. Это большая ошибка.

— Это было бы хорошо: убийство, мой дорогой.

— Я пока еще не совершил этого, но это может случиться', если будет необходимость.

— Теперь послушайте меня.

— У меня нет времени. Но скоро все выяснится, Сэм, я вам обещаю.

— Отсюда это кажется не очень-то убедительным.

— Отсюда тоже. Вот потому-то я и нуждаюсь в вашем благословении, чтобы купить оружие. Те полицейские, что подняли тревогу, забрали у меня не только револьвер, но и разрешение на ношение оружия.

— Боже мой, Канди, я могу потерять свое место... вас обвиняют в преступлении, а вы...

. — Мне совершенно необходимо это оружие, чтобы продолжать расследование, и я обещаю вам, если вы волнуетесь, что принесу вам его завтра и, может быть, принесу вместе с ним и целую кучу доказательств против банды. Вы верите моему слову?

— Никогда никто еще так не рисковал.

— Вы трусите? Сэм, вы ведь настоящий человек и хороший товарищ!

— У кого вы собираетесь купить эту артиллерию?

Дон повернулся к продавцу:

— Ваша фамилия?

— Исаак Бадин.

— Поговорите с инспектором Троффитом.

Три минуты спустя Дон пересекал город за рулем своего «Меркурия». Без четверти четыре. А, в котором часу закрываются эти роскошные лавки? Тогда же, когда и банки, что ли? Во всяком случае, не исключено, что в пять часов их уже закрывают. Он решил сократить путь, проехав через парк. -

В отпечатанном Мавис Каули списке был и адрес салона «Дориад с сыновьями». Пятьдесят восьмая восточная улица, точно при выходе из парка.

Когда он остановил машину перед темной медной табличкой, на которой золотыми буквами было выгравировано: «Произведения искусства— Редкие ковры — Мебель разных эпох», молодой человек как раз начинал опускать железные гофрированные жалюзи на дверь.

Глава 26

— Хорошо, что я успел вовремя!

Дон проскочил внутрь магазина, не обращая ни малейшего внимания на молодого человека, который сделал попытку остановить его.

— По правде говоря,— сухо и холодно проговорил продавец, очень внимательно разглядывая Дона,-— по правде говоря, я собирался как раз закрывать магазин.

— Я не задержу вас надолго, но и вы должны понять меня: я проделал очень неблизкий путь, чтобы повидать мистера Дориада.

И он вошел в салон, где были с большим вкусом расставлены венецианские серванты, зеркала в стиле рококо, кровати эпохи Возрождения, китайские кресла и другая прекрасная мебель.

— Жаль, что вы этого не знали, сэр, но мистер Дориад находится сейчас в Лиссабоне.

По тону молодого человека было ясно, что он считает посетителя малознакомым с дизайнером, раз он не знает об отсутствии владельца салона.

— В Лиссабоне?! Черт побери, что я должен делать с этими персидскими зеркалами! — вскричал Дон, якобы в полном недоумении.

Молодой человек оставил в покое жалюзи, с которыми продолжал возиться, и проявил некоторый интерес:'

— С какими зеркалами, сэр?

— Да вот с теми, которые украшены павлинами и которые, по мнению мистера Дориада, принадлежали раньше Гулистану.

— Если мистер Дориад сказал вам, что они находились прежде во дворце Гулистана в Тегеране, вы можете не сомневаться в истине его слов — будьте уверены, что это абсолютная истина. Сколько, вы сказали, этих зеркал? Два?

— Да нет, не два, а три. И все три с павлиньими хвостами. Он и цену мне назвал: семь с половиной тысяч долларов за зеркало или двадцать тысяч, если брать все три зеркала сразу.

— Ну раз так, то они, по-видимому, находятся на нашем складе. Вот что мы сделаем: я могу позвонить мистеру Дориаду в Лиссабон и завтра дать вам ответ.' Впрочем, можно еще спросить и мистера Вирджила, может быть, он знает про эти зеркала.

— Сына старого мистера Дориада?

— Да, это его сын, который, впрочем, почти не занимается делами салона. Мистер Люсьен Дориад поручил ему заниматься’ ремонтом вилл и новым декорированием.

— У него не очень-то серьезный вид, у этого молодого человека, а?

Дон проговорил это с очень натуральным смехом. Служащий рассматривал свои ухоженные ногти.

— Знаете, я бы сказал, что мистер Люсьен и Вирджил не всегда хорошо понимают друг друга. Но с другой стороны, мистер Вирджил — не так себе просто молодой человек, он эксперт высочайшего класса в отношении импортных произведений искусства. Тут ему нет равных.

— Знаете, я уверен, что эти зеркала уже находятся у вас на складе. И мистер Дориад никому не уступил бы их, не известив меня об этом заранее. Что, если я поищу их там? Не будете ли вы так любезны показать мне, где ваш склад?

— О, через несколько часов мы доставим их сюда: это не составит никаких затруднений. И вы сможете немедленно забрать их.

«Хитрит ли он? Или он действительно уверен в том, что я стремлюсь поскорее вступить во владение этими мифическими зеркалами?»

—‘Так где, вы сказали,-находится склад?

Молодой человек отошел, чтобы взять блокнот; он не слышал вопроса или предпочел не слышать его.

— Если вы укажете мне отель, в котором вы остановились, мистер...

— Дональд. Я не останавливался ни в каком отеле, я живу у друзей в Гринвиче.

Бесполезно было дальше тянуть резину. Неужели он не найдет каких-нибудь других способов узнать адрес склада?

— Ну, что же, если вы не возражаете, я позвоню вам завтра утром, часов в десять.

— Всегда к вашим услугам, мистер Дональд.

Поклон и «до свидания»...

Дон подумал: «Невероятное становится возможным. Большой, пользующийся доверием салон имеет массу заказов, и они здесь, собственно говоря, могут делать все, что хотят. Известный дизайнер удовлетворяет потребности своих клиентов в роскоши и пользуется огромным кредитом. И, наконец, интересная деталь — салон располагает складом, на котором молодому негодяю ничего не стоит спрятать украденный товар в ожидании возможности безопасно реализовать его. Если он захочет, он может держать там и пленницу».

Дон находился неподалеку от своего отеля, ему необходимо было побриться и переодеться. Но идти домой было слитком рискованно,— там его могли ждать переодетые флики, которых ему до поры до времени нужно избегать.

Он доехал на своем «Меркурии» до Радио-Сити, поставил машину в подземный гараж и после десятиминутных поисков в телефонном справочнике узнал, что старый мистер Дориад, когда находится в Соединенных Штатах, живет на Пятой авеню в доме номер 920. Но сын его Вирджил не имеет телефона ни в одном из районов — ни в Бронксе, ни на Манхаттане, ни в Бруклине, ни в Куинсе.

Телефонный звонок в квартиру Дориада остался без ответа.

Дон перелистал в профессиональном справочнике , разделы складов — никаких Дориадов. Возможно, имеет смысл позвонить Сэму Троффиту, рассказать ему всю эту историю и пустить полицию по следу Вирджила? Дон тщательно взвесил все доводы «за» и «против» и решил, что время для этого еще не настало. Ставка была слишком велика, значительно выше собственной его жизни, выше даже, чем захват убийц. И он предпочел играть теми картами, которые были у него на руках. Правда, не исключено, что эти карты могут-быть биты. В таком случае ни Сибилле, ни ему самому больше уже никогда не понадобятся чьи бы то ни было заботы.

Он бросил в автомат еще один жетон.

— Говорит «Амблетт»...

— Что, Молли Вайард на работе?

— Да.

— Я хотел бы поговорить с ней... Молли, с вами говорит один из ваших друзей — фанатиков хоккея.

— О! Я сразу узнала вас, но еще я узнала, что вас разыскивает полицейский комиссар.

— Да, и не он один, а вся его контора тоже. Но вы не огорчайтесь: обещаю вам, что в конце концов я появлюсь с чистыми руками. Молли, дорогая, мне необходимо поговорить с Мавис Каули, соедините меня с моим кабинетом, только сделайте это так, чтобы абсолютно никто не узнал о. нашем разговоре.

—- Я могу это сделать.

Послышался голос Мавис.

— Служба наблюдения.

— Вы по-прежнему охраняете дом, храбрая девушка?.. Не говорите ни слова, выслушайте меня... Единственное, что я прошу вас отвечать мне,— это «да» и «нет». Прежде всего скажите мне, пожалуйста, есть там поблизости флики?

— Э... нет.

— На моем стуле сидит змея? — Этот как будто бессмысленный вопрос расшифровывался очень легко: продавщицы издавна называли змеями людей Люмана.

— Да.

— Он готовит мне неприятность?

— Да, да!

— Относительно чего-то, что я должен знать?

— О, да!

Дон почувствовал, что у Мавис перехватило дыхание.

— Гм... Это имеет отношение к краже?

— Нет.

— К Сибилле Форд?

— Да.

— Не можете ли вы на полчасика освободиться?

— Да.

— Выпьем по стаканчику?

— Да.

— Встретимся в шесть часов в баре «Лина» около Радио-Сити. Вас это устраивает?

— Да.

— До свидания.

Щелчок.

— Спасибо, Молли.

— Не забудьте про билеты на хоккей.

— Рассчитывайте на меня.

Его пальцы дрожали, когда он вешал трубку. Что такое Мавис могла знать о Сибилле, кроме того, что он боялся услышать? Но, с другой стороны, если бы Сиб была мертва и эта новость распространилась по универмагу, ему об этом безусловно сказала бы Молли Вайард.

Чтобы убить время, он зашел к парикмахеру. Он ненавидел себя за нерешительность и колебания в такой критический момент и задавал себе вопрос, оправдает ли потерянное время его встреча с секретаршей.

Он не видел никакой возможности разузнать адрес склада. Он подумывал даже позвонить старшему Дориаду в Португалию, но вряд ли такой разговор дал бы ему скорый результат, даже в том случае, если ему удастся дозвониться.

Должна была, обязательно должна была существовать какая-нибудь ассоциация складов... И, расплатившись с парикмахером, он снова взялся за справочник. «Национальная ассоциация складов, магазинов, торговых баз» существовала, но телефон ее не отвечал. Мавис еще не пришла, и в ожидании встречи с нею он провел в этом кафе самые долгие десять минут своей жизни. Наконец в кафе вихрем влетела его секретарша. Она возбужденно потрясала вечерней газетой.

— Мистер Канди,— воскликнула она голосом, дрожащим от волнения,— мистер Канди, вы уже читали, о чем пишут сегодняшние газеты?

Огромными буквами на два столбца напечатано было имя Эстелл Брюгер:

«Убиты две светские женщины, одна из них — наследница многомиллионного состояния Брюгера!»

Глава 27

Сообщение в газете было коротким, осторожным и мало что говорящим. Дон прочел его, пока Мавис раздумывала над меню.

В статье не говорилось ни о фургоне «Амблетт», ни о его водителе, ни об украденных ценностях. Может быть, полиция не сообщала об этом? Статья заканчивалась обычными фразами: полиция обнаружила множество следов, в частности тех людей, с которыми общалась Эстелл Брюгер. Сообщалось также, что вскоре будут произведены аресты.

Мавис наклонилась над столом, покрытым клетчатой скатертью.

— Эта девица...— прошептала она,-— это ее мисс Форд привела к вам в кабинет.

— Я это знаю, но не говорите шепотом, это заставляет людей прислушиваться.

Он глазами указал ей на официантку в маленьком белом переднике, ожидавшую, чтобы они сделали заказ.

— Но, мистер Канди,— продолжала Мавис, ерзая на стуле,— если она была убита, то где же находится мисс Форд?

— Я не знаю,— ответил он сердитым тоном.— Ради Бога не нервничайте, в противном случае вся «Лина» станет прислушиваться к нашему разговору. Я очень боюсь за мисс Форд, боюсь, что она попала в скверное положение, и очень волнуюсь за нее.

— Я не понимаю, почему? — возразила Мавис недовольным тоном.— Она была совершенно спокойна, когда звонила днем по телефону.

— Она звонила по телефону? Вам? .

(«Но уже прошло несколько часов!»)

— Нет, не мне, а этому... как вы его называете... змее. Его зовут мистер Горринг, но он скорее мистер Горе, так он всех угнетает.

— Что она сказала?

— Я слушала по параллельному телефону. Она предупредила, что увольняется и покидает Нью-Йорк, чтобы поехать за границу. Она сказала, что пошлет кого-нибудь за своими вещами. Этот тип Люмана из кожи лез, стараясь узнать, где она и когда он сможет ее увидеть. Но она не захотела ему ответить на эти вопросы.

— В котором часу это было?

— Около половины третьего. Этот телефонный звонок, если разобраться, был на самом деле странным, мистер Канди.-- Ее круглые глаза вылезали из орбит.— Мисс Форд говорила очень медленно, как будто повторяла диктуемые ей слова.

— Вероятно, так оно и было,

— Боже мой! Вы считаете, что она работает с людьми, которые убили Эстелл Брюгер?

— Во всяком случае, я уверен, что она находится с ними. А что сделал наш шпион, когда получил эти сведения?

— Он позвонил мистеру Штолцу. Если бы вы слышали, как он кричал! Он жаловался на то, что его игнорирует весь персонал. Я сама его предупредила, что ухожу в субботу.

— Ну-ну...— Дон посмотрел на Мавис, нахмурив брови.— Вы не должны так поступать.

— Я не могу работать на этого человека. Если бы вы только знали, что он о вас рассказывает! Он даже дал нам понять, что не исключено, будто вы сами принимаете участие во всей этой истории!

Дон перебирал конец скатерти, как будто у него не было платка. Ее глаза уставились прямо на него:

— Вы ведь не сделали этого?

— Я не убивал ни одну, ни другую, если вы именно это хотите знать. Еще стаканчик?

— Мне он просто необходим. Вы не можете себе представить, что у меня был за день! Мои нервы на пределе. Этот люмановский сокол хотел прочитать все ваши конфиденциальные бумаги. Полиция требует сведений о Мартине Лонге. Детективы ждали в моем кабинете, чтобы поговорить о вас с мистером Горе. Без конца звонил патрон. Мистер Нурсел все время вертелся, как будто потерял, тут свою жену. Вы знаете, что его тоже уволили?

— Я этого ожидал. Что, выгнали еще кого-нибудь?

— Да. Если не ошибаюсь, мистера Элдера из отдела ковров. И так много в магазине сплетничают... Я даже слышала разговор двух продавщиц в умывальной...— Мавис опустила в стакан свой нос.

— Они говорили о Сибилле и обо мне? — Он не представлял себе ничего другого, что могло бы вызвать смущение его секретарши.

— Они утверждали, что вы жили с ней и что это был секрет Полишинеля. Я им сказала, что это не соответствует истине.

— Вы совершенно правы.

(«Но как жаль!»)

— А Мартин? — тут же спросил он.

— Он приходил к мистеру Штолцу и мистеру Горе, я его не видела, но мне сказали, что у него забинтована голова. Приходил также инспектор полиции допрашивать его. У него был такой вид, будто он уверен, что это вы известили преступников и, возможно, находитесь среди них. Я была в ярости, но не могла сказать ни слова

Она посмотрела на Дона поверх своего стакана.

— Единственный, кто вас защищал, кроме меня, был мистер Нурсел.

— Странно!

— Почему? — Она казалась удивленной.

Дон колебался, раздумывая, до какой степени можно доверять ей. .

— Я доверю вам один секрет. Вы слышите меня?.. Секрет! Я не хочу, чтобы кто-нибудь, кроме нас с вами, знал об этом до тех пор, пока все не выяснится. Понятно?

— Обещаю.— Она торжественно подняла правую руку.

— Так вот, я совершенно уверен, что Соул Нурсел и есть тот служащий «Амблетт», который работает сообща с мошенниками.

Губы Мавис округлились в форме буквы «о», но она не издала ни звука.

— Я знаю точно, что эти убийства, о которых пишут газеты, связаны с нападением на Мартина и с ограблениями в деле Ронсалер и Десшелов.

— Это невероятно!

— Вначале я сам не мог в это поверить, но у меня было время для размышлений... и эта афера с кредитными карточками...

— Неужели мистер Нурсел?.. Но не можете же вы утверждать, что Нурсел — убийца?

— Возможно, нет. Скорее всего, он не убивал, только одно преступление влечет за собой другое, и я твердо уверен, что сообщник банды в «Амблетт» не кто иной, как Нурсел.

Мавис закурила.

— И уверовал я в это скрепя сердце, потому что очень любил Соула. Кредитные карточки, использованные «покупателями», были заказаны в одной фирме в Нью-Йорке. Этот заказ мог быть выполнен только в том случае, если были правильно оформлены определенные фирменные бланки «Амблетт»: заполнены службой «Амблетт», подтверждены «Амблетт» и так далее. В архивах нашей службы кредита не содержатся заказы на дубликаты этих карточек, но они имеются в архивах фирмы-изготовителя.

Мавис слушала с блестящими глазами девочки, которой рассказывают захватывающую историю.

— Значит, кто-то уничтожил дубликаты в «Амблетт». Чтобы счет фирмы был оплачен, нужно было, чтобы этим занялась служба покупок. На каждой карточке должно было быть вытиснено определенное имя: Рон-салер, Десшел, Фрейховер. Конечно, кто-то мог ловко подменить формуляры заказа службы кредита, заполнить их, поставить подпись Нурсела и послать фирме. Этого никогда бы не заметили. Но необходимо было, чтобы этот человек перехватил также и собственно дубликаты.

Мавис посмотрела на Дона с довольно испуганным видом.

— Вы потрясающе рассуждаете!

— Спасибо,— холодно ответил он.— Я сожалею, что хоть наполовину так хорошо не рассуждал в остальном. Я просто спал стоя! Мне понадобился целый день, чтобы понять, что Нурсел, если только он не ослеп, заметил бы, что фамилия одного из самых крупных клиентов проставлена на новой кредитной карточке. Он не мог не заметить этого, и никто не мог помешать ему увидеть это, потому что передаются дубликаты в собственные руки шефа каждого заинтересованного отдела. И когда он давал добро на покупку в кредит Фрейховеру, как и двум другим, он прекрасно знал, что дело там было нечисто. Очень жаль, но это так.

Мавис прижала ладонь ко лбу.

— Я сойду с ума: Нурсел казался таким надежным, как сам мистер Штолц или вы. Что вы теперь будете делать?

— Попрошу вас помочь мне,— с улыбкой ответил Дон.

— Все, что хотите.

— Поезжайте к Нурселу в Форест-Хилл. Его адрес есть в справочнике.

— А зачем это нужно сделать?

— Скажите Соулу, что вы меня видели и что у меня есть след. Скажите, я нуждаюсь в его помощи. Спросит у него, что он знает об антикваре-дизайнере Дориаде.

— Разве эта фамилия не фигурирует в напечатанном мною списке? — Она достала из сумочки карандаш.

— Есть, конечно.. Соул, вероятно, ответит, что никогда о нем не слышал.

— Но тогда... почему?

— Вы слышали? Потому что я хочу, чтобы вы посмотрели, что у него там происходит, нет ли каких-либо доказательств того, что Соул .собирается бежать. Может, как раз сейчас он укладывает чемоданы. Может быть, вы увидите билеты на самолет или теплоход. Может быть, его жена тоже в курсе дела, и они уже запирают дом.

— А если я увижу что-нибудь, как я смогу предупредить вас?

— Я позвоню вам около одиннадцати.

— Я сделаю все, что смогу, мистер Канди.

— Это требует хладнокровия. Будьте осторожны и не показывайте вида, что он разоблачен.

— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь вам.

— Вы хорошая девушка.

— Вы поедете к себе в отель?

— Нет, это грозит мне неприятной встречей. Я отправлюсь в «Амблетт», чтобы разобрать свои бумаги, если большие начальники еще не опорожнили весь мой письменный стол, чтобы получить отпечатки моих пальцев.

Глава 28

Дон снова сел в «Меркурий» и поехал на Пятую авеню. Прав ли он был, доверившись секретарше? А если он ошибся в ней? Что, если сообщником банды был не Соул, а другой человек, которому удалось заказать новые кредитные карточки и помешать им появиться перед глазами Нурсела?

Нет! Это могло пройти один раз, но не три. Один из этих дубликатов попал бы в службу кредита, И Нурсел знал все относительно и Ронсалер, и Десшела, и Фрейховера.

Эти три фамилии плясали джигу в голове детектива. Если он прав* то как воспримет это Нурсел? Что надумает делать этот стареющий человек, почувствовав себя разоблаченным, человек, который зачеркнул двадцать один год безупречной службы и навлек позор на свою семью и на-себя? Почему он сделал это? Какая причина заставила такого человека, как Соул Нурсел, связаться с такими людьми, как Вирджил Дориад и Лауренс Нусси?

Дон видел только одну причину...

Он поставил машину неподалеку от грузового лифта, четыре раза нажал ночной звонок и обратился к охраннику с обычными шутками.

— Знаете, я не отказался бы от такой службы, как ваша,— развалиться в кресле и чтобы мне платили за чтение газет.

— Я слышал, что вы ищете место? -— рассмеялся охранник.— Я могу составить вам протекцию в синдикате охранников.

— Вы слишком стары, чтобы так шутить. Кто-нибудь есть у меня?

Охранник посмотрел в книгу приходов и уходов.

— Нет, мистер Канди, только уборщицы. Знаете что, мне нравится работать с вами.

В кабинете ничего не было тронуто — ни картотеки с персональными делами, ни досье женщин со слишком подвижными пальцами, ни подписанные признания в конвертах, которые никогда не дойдут до суда.

Тяжелыми шагами подошла уборщица с ведрами и забрала корзинку для бумаг.

— Я вам не помешаю; мистер Канди?

— Нисколько. Я пришел забрать некоторые документы. О, не уносите эту корзину!

-— Хорошо. Тогда я сперва пойду убирать кабинет мистера Нурсела, если не возражаете.

— Так будет лучше. Приходите через полчаса.

Дон взял корзину для бумаг Мавис и вывалил ее содержимое на свой стол. Он провел десять минут, рассматривая все листки, вырванные из блокнота, и все, напечатанное на машинке. Его «заместитель», этот змей Люмана/ не терял времени даром и, судя по количеству бумаг, задал работу секретарше.

Тут были черновики писем, отправленных всем начальникам отделов, чтобы узнать их мнение о работе службы наблюдения, а также нескольким служащим; предложения, как улучшить работу службы наблюдения, потребованные, вероятно, дирекцией.

Ничего особенно важного он из этих обрывков не выудил.

Тем не менее эти листки бумаги дали ему идею. В ящике Мавис он нашел копировальную бумагу, только один раз использованную, на которой Дон с легкостью прочел конец рапорта на Мартина Лонга:

«...и по тому, как Лонг честно признался, что перед отъездом в Мэриленд обсуждал с Канди возможность «неприятностей» (Канди даже посоветовал ему взять револьвер — что Лонг и сделал), совершенно очевидно, что бывший детектив — шеф службы наблюдения располагал сведениями, которые могли бы задержать отправку и избавить магазин от больших убытков. Почему эти сведения не были сообщены в дирекцию, неизвестно, но самое вероятное предположение — Канди проявил большую небрежность и несовершенство методов работы. Нет нужды повторять, что начальники отделов ему не доверяли. Больше того, мне кажется очевидным, что он мог быть соучастником кражи груза. Канди, вне сомнения, является ответственным за дорожное происшествие. Остается лишь установить степень виновности Канди. Я занимаюсь проверкой его биографии».

Дон сложил копирку и сунул в бумажник, потом взял чистый лист бумаги, чистую копирку, заложил их в пишущую машинку Мавис и в течение получаса довольно неумело, но без перерывов печатал три страницы. Он подписал рапорт ручкой секретарши и положил первый экземпляр в конверт, на котором сделал надпись:

«Передать в собственные руки Роберта А. Штолца, Генерального директора универмага «Амблетт». Пятая авеню. Конфиденциально».

В конверт, содержащий копию рапорта, он присоединил и копирку с рапортом Змея и положил все в бумажник.

Потом он направился к ночному лифту. Идя по коридору, он увидел за одной из дверей свет: это был кабинет Нурсела. Он тихо подошел ближе.

Сквозь стекла двери он увидел тень у стола. Дон открыл дверь. Нурсел конвульсивно выпрямился и расплескал воду из стакана, который держал в руке. Какая-то таблетка упала на стол и покатилась по полу.

— Ах, вы напугали меня, Дон.

— Это меня не удивляет, Соул.

Нурсел за эти дни постарел лет на десять, у него был страшно измученный вид.

— Аспирин?

Нурсел улыбнулся, как улыбнулся бы скелет.

— Нимбутал. Это позволяет мне как-то держаться.

— Это хорошо для тех, у кого здоровое сердце.

Дон подобрал таблетку: это был барбитурат.

— Спасибо,— сказал Нурсел и осторожно положил таблетку на стол: дело в том, что он не собирался ее глотать.

Глава 29

«Вы знаете, где находится Сиб, если она еще жива? О, я вырву ответ у вас из глотки, даже если меня будут за это судить. Я не дам вам возможности умереть, если вы можете спасти ее! Неужели в вас нет ни капли человечности!»

Дону хотелось сказать ему это, но он решил, что нападение в тот момент, когда Нурсел собирался проглотить яд, было бы нехорошим поступком.

— Да, пожалуй, это очень тяжело — складывать пожитки после стольких лет службы,— ограничился он замечанием.

Нурсел охотно принял тему разговора.

— Я однажды удрал из родительского дома, когда был еще ребенком,— грустным тоном проговорил он.— Вскоре я вернулся обратно, но в промежутке прожил самые замечательные минуты своей жизни. Но покинуть это кресло — в сто раз хуже! Я чувствую себя так, будто внезапно очутился перед пропастью и знаю, что не могу ни повернуть назад, ни продолжать путь вперед.

— Если хорошо поискать, всегда можно найти лазейку.

Дон заметил на письменном столе небольшую фотографию миссис Нурсел и вспомнил, что' давно уже не видел ее.

— Нет, я не вижу ни малейшего просвета. Если бы меня только вышвырнули за дверь! Меня заставляет особенно страдать то, что они считают меня виновным.

— Вас подозревают? — Дон с недоумением посмотрел на него.

— Боб Штолц не сказал мне ни слова. Мартин Лонг сообщил ему, что вам было известно о будущей краже груза, но так как я ничего не сказал Штолцу о нашем разговоре вчера днем, он подумал, что вы не высказали мне своих подозрений, ибо считаете меня виновным. Мистер Штолц посоветовал мне самому уволиться, для того, чтобы... для того, чтобы избежать неприятностей. Я это сделал, но этим, разумеется, дело не кончится.

— Нет. Теперь обнаружены еще и убийства.

(«Мне хотелось бы знать, как ты думаешь — что мне известно?»)

Черты лица Нурсела скривились, как будто он собирался заплакать.

— Я не посмею смотреть в глаза своим детям, если они будут думать, что я замешан в убийстве этих двух женщин.

— Трех,— резким тоном поправил его Дон.

Нурсел посмотрел на него с удивлением.

— Я полагал, что газета.

—- В газете ничего не писали про Сибиллу.

— А разве Сибилла Форд тоже убита?

— Ее держала банда в качестве заложницы. Та самая банда, которая закопала двух других в Порт-Холли. Ее взяли заложницей, чтобы связать меня по рукам и ногам, но я не мог остаться в стороне. Вероятно, они перережут ей горло, чтобы заставить молчать.

— Это ужасно... ужасно! — Соул тяжело бухнулся на сиденье стула, оперся локтями о- стол и положил голову на руки.— Я этого не знал. Я этого не знал. Я думал, что она поехала куда-то далеко, выполняя ваше поручение.— Он качал головой, как раненое животное.—- А нельзя ли как-то узнать, куда они ее спрятали?

— Я послал к вам Мавис до того, как застал вас в магазине.

— Да?

Нурсел поднял голову.

— Для того, чтобы спросить у вас,- знаете ли вы что-нибудь о лавке некоего Дориада?

— Я слышал о нем. У него есть салон на Пятьдесят восьмой улице, да?

— Но ценности, украденные в «Амблетт», он хранит не там.

— Вы уверены, что это он?

—- Вирджил Дориад — предводитель банды, но еще не найдены его сообщники здесь, в универмаге.

— Нет? — Нурсел глубоко вздохнул,— Служащий — соучастник... Но вы больше всего заинтересованы в безопасности Сибиллы Форд...

— Вне всякого сомнения. Вирджил, вероятно, спрятал товар у себя на складе... И возможно также, что и Сибиллу держат именно там.— Пальцы Дона сжались, как будто он сжимал чье-то горло.— Я найду этот склад, если даже для этого мне придется по кирпичику разнести дом на Пятьдесят восьмой восточной улице!

У Нурсела был по-настоящему огорченный вид.

— Разве адрес склада не фигурирует в списках магазинов?

— Я его не нашел. Склада нет в телефонных справочниках. Может быть, Мартин Лонг знает, где, его найти. Он столько лет водит фургоны и, возможно, знает людей оттуда.

— Да. И может быть, существует специальный справочник складов.—- Нурсел казался расстроенным,-— Может быть, в библиотеке?

— Это не исключено, но я сначала попробую узнать у Лонга. Мне необходимо повидать его в любом случае.

— Может быть, такие справочники есть в редакциях? Может быть, мне обратиться в «Трибюн» для этого? — Он бросил умоляющий взгляд на Дона, как бы заклиная его позволить ему чем-то помочь. — Если бы я не был так замаран в этой истории с кредитом, мисс Форд, возможно, и не оказалась бы в тяжелом положении. Я чувствую себя ответственным.

— Я тоже!

(«А ты проглотил, Соул. Или ты заметил приманку и стараешься избавиться от нее? Больше не похоже, что ты собираешься покончить с собой, и видит Бог, ты достаточно долго играл комедию, чтобы знать, как одурачивать людей.»)

— Вы сможете через полчаса найти меня у Мартина.

— Я позвоню вам, если что-нибудь узнаю.

Нурсел встал, обошел стол и взял Дона за руку.

— Поверьте мне, Дон, я сделаю все, чтобы спасти Сибиллу Форд. Все что угодно!

Дон бросил на него каменный взгляд.

— Я тоже, Соул.— Он вышел в коридор.— Огорчен, что послал к вам Мавис. Это может обеспокоить вашу жену.

Нурсел попытался улыбнуться, но результат получился плачевный.

— Это не имеет значения. Она так ошеломлена, что ни на что не обратит уже внимания.— Он взял таблетки и бросил их в корзину для бумаг.— Новость, которую вы мне сообщили о мисс Форд, все изменила для меня.

— Это будет лучше, чем нембутал.

— Почти тот же результат,— ответил Нурсел, глядя на корзину.— Желаю удачи, Дон!

Спускаясь в лифте, Дон размышлял, достаточно ли аппетитной была приманка, чтобы Нурсел проглотил ее. Или было бы лучше, чтобы он пришел к Нурселу на полчаса позже? Дон решил, что нет: самоубийство Нурсел а не уменьшило бы опасности для Сибиллы. Убийца был слишком хитер и не допускал мысли, что может быть обнаружен.

У Мартина красивая молодая женщина с покрасневшими от слез глазами открыла ему дверь.

— Мартин дома? Я Дональд Канди из универмага.

— Канди! — Она разозлилась.— И хватило у вас наглости!..

Мартин заорал из глубины помещения:

— Подожди секунду, Анн, я иду!

— После того, что вы ему сделали!

—- Никто больше меня не сожалеет о том, что случилось с вашим мужем, миссис Лонг! Я понимаю, что вы сердитесь на меня, но Мартин должен признать: здесь есть доля и его вины.

— Да, в самом деле.

Мартин появился в прихожей в пижаме, с банной простыней в руках и полотенцем вокруг головы.

— Моя ошибка в том, что я вас послушал. Для начала, Анн, иди к телефону и вызови фликов!

Глава 30

— На вашем месте я не стал бы сейчас звонить, миссис Лонг.— Дон вынул из кармана револьвер,— Может быть, я сам скоро попрошу вас позвонить в полицию.

Мартин побагровел и поднял руки над головой.

— Подожди, Анн, у этого типа мания убийств.

— Не обязательно.— Дон взял свой револьвер за дуло и протянул его рукояткой Мартину.—Возьмите его и наставьте на меня, если вы боитесь. Я пришел сюда не для того, чтобы ссориться, а наоборот, чтобы избежать ссоры. Мне нужна ваша помощь, чтобы отыскать мисс Форд.

— Кто это?

Шофер взял револьвер, и лоб его наморщился.

— Рыжая девушка, которая работает у нас на первом этаже.

— А что с ней случилось?

— Она в опасности,— сказал Дон.— Мне необходимо срочно вызволить ее. Было бы лучше, если бы мы вошли в дом.

Мартин повернулся боком и, как краб, попятился к маленькой гостиной. Он не целился в Дона, но спрашивал себя, может быть, стоило это сделать. Миссис Лонг по-прежнему держала руку на телефонном аппарате.

— Я страшно сожалею, что вы были ранены, старина, но вы не единственный, кто пострадал.— Он осторожно погладил свой затылок: — Подарок из того же дома.

— Вас не пытались убить,, как Мартина,— возразила миссис. Лонг.

Дон отрицательно покачал головой.

— Напротив, милая дамочка. Мне просто повезло, что я отделался сотрясением мозга и не сломал шею. Но ни мне, ни Мартину не приходится жаловаться, если сравнить наши ушибы с участью обеих девушек.

Мартин все еще сохранял недоверчивый вид.

— Мне кое-что известно относительно убийств, а также о нападении на фургон.— Дон достал из кармана адресованный Штолцу конверт, открыл его и протянул рапорт шоферу.— Прочитайте, это может дать вам некоторое представление обо всем.

— Они мне сказали, что скорее всего вы и есть тот подонок, который меня огрел!

— Вы что, хитрее всех, упрямая вы голова? — ответил Дон.— Я говорил вам, чтобы вы открыли широко глаза и были очень осторожны, а вы вместо этого устроили себе маленькую войнушку. Да, я отлично знаю, что вы долго просидели за рулем, и я сделал ошибку, не дав, вам напарника.

— Да ведь не это меня печалит.— Мартин говорил все еще неуверенно.— Я знал, что, ведя этот фургон, подвергаюсь определенному риску. Вот чего я действительно не ожидал, так это двухчасового сидения с фликами, которые хотели доказать, что я сговорился с вами. Они утверждали, что вы с самого начала были заодно с гангстерами.

— Да разве в таком случае я удрал бы из госпиталя? Разве я пришел бы сюда просить вашей помощи, чтобы спасти мисс Форд? Прочитайте мой рапорт. Вы увидите, что я ясно описываю вашу роль в этом деле.

Мартин критическим взглядом посмотрел на бумаги и в конце концов уселся на кушетку подле лампы, машинально продолжая держать револьвер в правой руке.

— Я буду очень рад, если ошибся на ваш счет, мистер Канди. Я всегда считал вас порядочным человеком. Но они так насели на меня, эти флики! Они страшно поносили вас, я больше не знал, что и думать.

— Незачем извиняться, я и сам не слишком-то много понимал.

Мартин бросил взгляд на листки, потом поднял,голову:

— Глоток пива?

— Я предпочел бы сэндвич,— ответил Дон, улыбаясь,— если миссис Лонг больше не сердится, У меня уже давненько ничего во рту не было.

— Вот это да!

Анн Лонг по-прежнему была недоверчива.

— Анн, принеси немного твоего знаменитого мясного жаркого и пачку бисквита. Да дай нам две бутылки пива, милочка!

Она исчезла, что-то бормоча, но не успел Мартин прочитать первую страницу, как она появилась с подносом, на котором блюдо с жарким соседствовало с сыром и бисквитами.

— Черт возьми! Мистер Канди, а вы сможете доказать все это?

— Почти все,— ответил Дон с полным ртом,— Единственный сомнительный пункт — это о точной роли Нурсела. Я не знаю, до какой степени он во всем этом погряз.

— Достаточно глубоко, если они хотели, чтобы его раздавили.

Они закончили в одно время: один — есть, другой — читать. Дон благодарил миссис Лонг, когда Мартин складывал бумаги.

— Сохраните это.— Дон протянул ему и конверт.— Если я не появлюсь на поверхности завтра к девяти часам, вы проследите, чтобы это дошло до Штолца, Хорошо?

— А вы где будете?

— Может быть, меня тоже схватят,— непринужденно ответил Дон.— Это зависит от скорости, с которой я смогу отыскать мисс Форд.

— Боже мой, как странно, что я никогда не слышал о складе Дориада. Ведь у них должен же быть патент.

— Патент! Неужели вы так наивны? Но теперь я позвоню от вас в полицию, если это вам не помешает.

Дон соединился с Троффитом и переговорил с ним. Десять минут спустя он получил ответ: ни служба патентов, ни служба противопожарной безопасности в муниципалитете не имели в списках склада Дориада. Троффит больше интересовался списком, в котором фигурировал Канди. Он страшно переживал. Дон его немного успокоил, но собственное беспокойство так ясно отражалось на его лице, что, когда он повесил трубку, Мартин спросил:

— Безуспешно, а?

Дон решил, что склад записан на другое имя.

— Послушайте меня, мистер Канди. У меня есть друг, который работает в страховой компании, предприятия, транспортирующего товары на склады. А вдруг он знает, с кем может быть связан этот парень?

— Это стоит попробовать, Мартин, но я не могу ждать. Если мне не удастся узнать что-нибудь через час или два, я позвоню вам. Но если вы больше не услышите обо мне, не забудьте передать мои бумаги. Штолцу.

Идя к машине, Дон думал о Нурселе. Тот не позвонил к Мартину, но проглотил ли он наживку? Если нет, Дон будет действовать теперь в-полной темноте. Улица была пустынна. Подойдя сзади к своей машине, Дон остановился под фонарем, чтобы закурить сигарету. Он бросил спичку, резко распахнул заднюю дверцу машины и ударил рукояткой револьвера по фигуре, распластанной на полу у заднего сиденья. Лезвие ножа блеснуло в тусклом свете, отбрасываемом фонарем на- углу улицу. Нож был направлен Дону в живот, но он выдвинул колено, чтобы отклонить оружие в сторону, и прижал руку убийцы к сиденью. Рукоятка револьвера поднялась во второй раз и ударила человека по челюсти. Зазвенев, нож упал на тротуар. Преступник лицом к земле наполовину вывалился наружу, стеная и сплевывая кровь. Дон схватил его за волосы и поднял. Это был Татси.

— Удача отвернулась от тебя, негодяй.

— Вы сломали мне челюсть.— Пат глухо стонал.

— Это ведь только начало, как говорил твой дружок. Только небольшой аванс из того, что вы получите, если не станете слушать меня. Где твоя машина?

— Я приехал на метро.

Дон стукнул его дулом револьвера по зубам.

— Где она стоит?

— На углу!

— Вот это мне больше нравится. А теперь пошли, нужно поговорить.

У Дона стало немного легче на душе, когда он. шел за мошенником с каучуковым лицом, уткнув дуло револьвера ему в спину.

Глава 31

Машиной Пата был дряхлый «студебеккер» с погнутыми бамперами и разбитыми фарами.

— Плохо же оплачиваются твои услуги, если у тебя нет возможности купить себе что-нибудь получше этой рухляди. Вирджил должен был бы дать тебе хорошую машину, чтобы ты мог покататься на ней то короткое время, которое тебе еще отмерено.— Дон осторожно обыскал его, вытащил револьвер у него из-под мышки и положил в свой карман.

— Держу пари, что это была одна из очаровательных идей Вирджила, чтобы ты накинулся на меня с ножом, а не с этой штучкой, а?

Пат ответил неразборчивым ворчанием.

- Во всяком случае,— продолжил Дон,— это совсем в его вкусе. Вероятно, он сам купил этот нож, так как боялся, что полиция по пуле сможет дойти до него. Но с ножом вы сильно рискуете. Ну, ладно, залезай внутрь и садись за руль.

— Куда ехать?

— На твой выбор, мой милый.— Дон устроился на продавленном заднем сиденье.— Отвези меня на ваш склад или в первый же полицейский участок.

Татси включил зажигание, но не тронулся с места.

— Этот склад... я не знаю, где он находится.

— Я считал тебя умнее и не ожидал услышать такую ложь. Я тебе подскажу, где это: это там, куда вы отогнали фургон с надписью «Художественная роспись», возвращаясь из Порт-Холли.

— Я отвел его в гараж на Сто двадцать пятой авеню.

Дон рассердился.

— Я делаю все возможное, чтобы дать тебе шанс выкрутиться из этой истории, и если ты не хочешь этого, тем хуже для- тебя, поезжай в полицию на Бродвее. Сверни на третьей улице налево. И не торопись: хорошенько смотри на окружающее — на рекламы кинотеатров, огни ресторанов. Ты не много увидишь из поезда, который повезет тебя в тюрьму.

Машина поехала очень медленно. Дон узнавал симптомы, которые очень часто наблюдал у воров: достаточно было объявить о появлении инспектора, как они сразу же меняли намерения. «Студебеккер» едва двигался мимо зеленых огней.

— Когда я дал вам возможность убежать на Суттон Плес,— сказал Татси,— вы обещали мне, что заступитесь за меня в случае необходимости.

— Безусловно. И это по-прежнему остается в силе. При условии, конечно, что ты сам не сунешься в такое положение, из которого я не смогу тебя вытащить. А именно это и произойдет, если ты не поможешь мне вырвать из рук Вирджила рыжую девушку.

— Я в этом не участвовал.

— Безусловно, да. Но для меня, если ты не поможешь спасти ее, это все равно, что ты убил ее.

— Я даже не знаю, жива она или мертва.

— Ты бы знал, если бы она была мертва. Как же ты хочешь, чтобы я свидетельствовал в твою пользу перед судьей, если способствуешь Вирджилу совершить новое убийство, прибавить еще одну жертву? Ты лучше подумай об этом, и я надеюсь, тебе удастся довезти меня до дверей склада.

Машина довольно долгое время бесцельно ехала по улицам, потом Пат высказал предположение:

— Вы должны благодарить меня, что я не повез вас туда, куда вы просите. Вы просто сломали бы себе там голову.

— Может быть. Но тебе не пришлось бы шесть недель обливаться холодным потом в ожидании того, что решит судья,— испечь тебя на электрическом стуле или нет. Почему ты не хочешь играть честно?

— Я не совсем уверен в том, где это.

— Хорошо, я подскажу тебе. Поезжай в квартал, и когда увидишь черный «крайслер» Ларри Нусси, стоящий около склада, поймешь, что нам туда.

Машина прибавила скорость и направилась к Гарлему, но вскоре опять, замедлила ход. Пат оглянулся назад и быстро осмотрелся.

— Я рискую так же сильно, как и вы, отвозя вас туда. Они прикончат меня, как собаку, если узнают о моих шутках.

— Тогда будь на моей стороне, Пат.

Мошенник что-то проворчал. Они проехали по мосту через темную реку и поднялись до Фордама.

—- Знаешь, ты не производишь на меня впечатления убийцы.

— А кто говорит, что я таков?

— Я знаю людей, которые не задумаются обвинить тебя. Лично я могу утверждать следующее: ты два раза пытался достать меня, но оба раза удар не состоялся. Это доказывает, -что душа у тебя к этому не лежит.— Водитель не ответил.— Ты и в самом деле не принимал участия в убийстве двух женщин, которых Вирджил закопал в Порт-Холли?

— Никогда не видел ни ту, ни другую.

— А как это ты вошел в контакт с таким маньяком?

— Работал на него направо и налево.

— Работал кем?

— По своей специальности, я кровельщик.

— Женат?

— Вдов.

— Дети?

— Одной девочке четырнадцать лет, второй — меньше.

— У тебя есть их фото?

Татси покопался в бумажнике и, достав фотографию, дал ее Дону.

— Хорошенькие малышки! — воскликнул Дон.— Тебе бы не понравилось узнать, что Вирджил держит их взаперти в течение трех дней и задает себе вопрос, как лучше их уничтожить. Если быть честным, Пат, я не верю, что ты с легким сердцем помогал Вирджилу и Ларри в грабежах.

Дон видел в зеркальце, как каучуковое лицо Пата приняло выражение отчаяния.

— У меня нет выбора. Раз начал, больше уж не освободиться... или они меня прикончат.

— А если их выдать первыми?

Пат размышлял, пока «студебеккер» ехал вдоль Бест-честер авеню. Подъехав к повороту на Класон Руант, он ответил:

— Вам ни за что не войти живым в их логово, это точно.

— Почему?

— Единственный вход туда через подымающийся железный щит. Машина должна остановиться точно перед ним, прежде чем они откроют изнутри. Там сбоку есть прожектор, который полностью освещает машину. Они вас увидят, как только я остановлюсь, и разобьют нам обои головы.

— Остановись ненадолго.

Татси послушался.

— Выйди и открой багажник.

Тот открыл его. Дон вынул из кармана револьвер и протянул ему.

— Возьми его. Если хочешь выпустить мне мозги, то сейчас наступил как раз подходящий момент.

Лицо Пата выражало крайнее изумление и нерешительность.

— Мне кажется, я был прав, считая тебя хорошим человеком,— сказал ему Дон и похлопал по плечу.

— Я спрячусь в этот багажник, а ты выпусти меня только тогда, когда мы будем уже в гараже. Таким образом Вирджил со своим прожектором ничего не увидит.

— Боже мой! А если я не смогу открыть багажник?

— Тебе это удастся. Я вверяю тебе свою жизнь.

—- А если они мне сразу же без объяснений проломят голову?

— Вирджил не сделает этого. Он с нетерпением ждет твоего рассказа о том, как ты со мною расправился. Как ты вонзил мне нож в сердце.

Дон старательно устроился в багажнике.

— Маневрируй так, как это обычно делаешь. Будь естествен. Открой багажник, как только мы окажемся внутри. С этого момента настанет моя очередь вести игру.

Крышка багажника опустилась, погрузив Дона в полнейшую темноту. Повернулся ключ. Дон был заперт.

Глава 32

«Я пошел на глупейший риск,— думал Дон в то время, как машина подскакивала на замерзших отходах, прижимая его к крышке багажника.— У меня есть один шанс из тысячи»..

Если произойдет худшее, если ни он, ни Сибилла никогда больше не увидят огней города, убийцы все же заплатят за все свои преступления. Полиция располагает определенными доказательствами: фургон, «крайслер» Нусси, описание Паркера, о котором упомянул Вуттерман, а также все те сведения, которые получит Боб Штолц, когда Мартин через несколько часов передаст ему конверт с рапортом.

Машина замедлила ход и резко свернула направо — Дон ударился плечом. Приехали? Дону было теперь безразлично, узнает ли он, где находится этот склад или на чье имя он зарегистрирован. Если Татси в самом деле перешел на его сторону, такие подробности уже не имели значения. Если же бывший кровельщик решил все-таки обмануть его и спасти свою шкуру, выдав Вирджилу, место экзекуции тем более не имеет значения. Все зависит теперь от Пата. Человек со столь подвижным лицом и таким неустойчивым характером мог предпочесть немедленно обезопасить себя от гнева Вирджила, а не думать о далекой перспективе оказаться на электрическом стуле.

«Студебеккер» остановился. Пат дал длинный сигнал, потом два коротких и снова длинный. Ожидание стало для Пата столь же невыносимым, как и для детектива, и когда он услышал шум поднимаемого железного щита, резко рванул вперед, Потом машина остановилась. Мотор заглох, и наступила тишина. Дон различил чей-то глухой голос. Это был Ларри.

— Ты опять проморгал его, растяпа?

— Я его достал,— важно ответил Татси.

— Не рассказывай мне сказок.— Ларри приблизился.— Ты сделал то, что тебе было сказано, или нет?

— Я ведь вам уже сказал.— Пат казался обиженным.— Чего вы еще хотите? Чтобы я привез вам труп?

— А где ты его поймал?

— Перед домом Мартина Лонга.

— И что ты сделал с ним?

— Я устроил ему ванну в реке.

— Гм...— произнес Ларри после недолгого молчания.— Ты странный тип, Пат. Никогда не знаешь, когда ты врешь, а когда говоришь правду.

— Да, теперь мне нужно получить за работу: я не слишком уверен, что вы заплатите мне, если патрон улетит отсюда.

«Если ты это говоришь для того, чтобы предупредить меня, Пат, то это очень своевременно»,— подумал Дон.

— Хочешь, я тебе кое-что скажу, Пат? Вирджил и я думаем одинаково: мы не слишком тебе доверяем. Тебе заплатят тогда, когда ты представишь доказательства проделанной работы.

— Через два-три дня вы найдете его в морге на Двадцать шестой улице. Только к тому времени Вирджил будет загорать где-нибудь на пляже с какой-нибудь красоткой, а я рискую остаться с носом.

Ларри явно подошел вплотную к машине, потому что у Дона было ощущение, что тот говорит на расстоянии сантиметров тридцати от его ушей.

-—Ты получишь свои баксы, не волнуйся.

Дон боялся, что Нусси вдруг откроет багажник, чтобы достать, например, какой-нибудь инструмент, но не рискнул шевельнуться, чтобы приготовить револьвер. Малейший шорох мог привлечь внимание. Напрягшись, он ждал.

— Я не так и беспокоюсь о баксах. Гораздо страшнее описанная в газетах история с обеими девицами. Кто-нибудь начнет разнюхивать, и станет известно, что Вирджил жил с ними, и тогда начнут искать тех, кто работал на него.

— Бывают моменты, когда ты нуждаешься в тонизирующем.— Голос Ларри немного удалился.— Может быть, тебе не хватает твердости? Пойдем спросим Вирджила, что он об этом думает.

— Лучше спросите его, что он думает делать с третьей курочкой.— Дон услышал их шаги на лестнице.

— Она уедет...

Где-то вдалеке закрылась дверь, и Дон больше ничего не слышал. Пат покинул его! И если ему не удалось выпустить его сразу, то позднее это сделать будет еще сложнее.

Это могло стать его концом. Он попал в собственную ловушку. И когда! Тогда, когда преступление, ради предотвращения которого он пошел на такой риск, могло совершиться в нескольких метрах от него! Он стал нажимать на крышку багажника: она подалась на полсантиметра. Лицо его взмокло от пота. Рука скользнула по железу, и он выругался. Дон ударил рукояткой револьвера, надеясь, что наверху его никто не услышит. Замок понемногу поддавался: он поднял крышку еще на сантиметр, потом внезапно она открылась совсем. Дон выпрыгнул из тайника и размял онемевшие мускулы. Потом, прежде даже, чем его глаза привыкли к полутьме, закрыл крышку и направился к лестнице.

Гараж был очень большой: в нем свободно могли поместиться пять, шесть фургонов. Там уже стоял около «студебеккера» черный «крайслер» и фургончик из Порт-Холли.

Другой фургон носил название «Склад Вирджила».

— Почему, к дьяволу, я не подумал, что этот тип мог использовать свое собственное имя? — Дон поднялся по лестнице до двери, остановился около нее, прислушался, но ничего не услышал.

Вероятно, трое мужчин находились в помещении, которое было ближе к фасаду здания, чтобы иметь возможность наблюдать за подъезжающими, освещая их прожекторами. Так как лестница находилась в глубине здания, комната должна быть метрах в двадцати.

Дон осторожно попробовал нажать на ручку двери. Мог ведь здесь быть и ночной сторож, чтобы наблюдать за малейшими передвижениями. Дон приоткрыл дверь: огромное количество пакетов, коробок, ящиков и где-то вдали — голоса. Он открыл дверь пошире и проскользнул внутрь, потом бесшумно закрыл за собой дверь.

Этот этаж был менее освещен, чем нижний: голая лампочка на длинном шнуре свисала с потолка по другую сторону пирамиды из обеденных и письменных столов. Слабый свет исходил из окна, едва освещая скопление предметов. Дон прошел чуть вперед. Голоса стали более отчетливыми, но ему удавалось ухватить лишь обрывки фраз. Вирджил расспрашивал Пата. Дон бесшумно приблизился к узкому проходу между нагромождением кроватей, матрацев, буфетов, книжных шкафов. Еще три метра, и он сможет хорошенько все рассмотреть!

Прямо перед ним, в конце прохода, появилась фигура, которая в неясном уличном освещении приняла гротескные формы: широчайшие плечи, огромная голова.

И никакой возможности вернуться назад. Никакой возможности исчезнуть без шума! Дон приблизился на цыпочках с револьвером в руке.

Глава 33

«Прикончи его одним ударом, одним ударом, так как, если ты промахнешься...»

Дон рассчитал движение силуэта и так приноровил свои шаги, чтобы достичь шкафа, которым заканчивался проход, на долю секунды раньше, чем его достигнет тот человек. Когда силуэт принял очертания человеческой фигуры, он схватил револьвер за дуло, поднял его и ударил.

Уже в момент удара Дон узнал свою жертву, но ничего не мог поделать и с ужасом смотрел на падающего человека. Пат упал на руки Дона с закатившимися глазами.

— Боже мой, Пат, я не думал, что это ты. Я бы и пальцем тебя не тронул за все золото мира! — Пат не издал ни единого звука.— Надеюсь, что я не проломил тебе череп.

Человек был совершенно бездвижен. Его надо было побыстрее куда-нибудь спрятать, пока те двое не вышли из комнаты и не поинтересовались, что же случилось с их сообщником. Дон перекинул обмякшее тело через плечо. Нужно было идти нормальным шагом: бандиты могли удивиться, не слыша больше шагов Пата.

Пат отыскал еще один проход между мебелью, ведущий к комнате. Он прошел мимо картонных коробок в метр высотой, помеченных маркой «Амблетт». Вероятно, это была тара для мебели. Позади них возвышались ковры, один на другом, как поленница дров. Этикетки с маркой «Амблетт» еще валялись среди обрывков упаковочной бумаги.

Огромный буфет стоял между зеркальным шкафом розового дерева и секретером. Дон открыл его: там мог поместиться человек не очень большого роста.

— Тебе здесь будет неплохо, мой бедный Пат, здесь ты не получишь кое-что похуже, например пулю в голову. А мне бы только поскорее найти Сибиллу!

Он оглядел этаж: здесь было много мест, где они могли ее спрятать. Но судя по тому, что ему рассказала сегодня Мавис, днем Сиб подводили к телефону, следовательно, она должна находиться где-то рядом с кабинетом, где установлен телефон. Дон устремился по проходу между монгольскими вазами, такими высокими, что были ему по плечо, и внезапно в четырех или пяти метрах смог увидеть половину внутренности кабинета. Вирджил комфортабельно развалился во вращающемся кресле. В зубах у него была сигара.

— К тому времени, как вернется Пат со своими сказками, нужно закончить дело,— сказал он.

— Хотелось бы знать, когда вы с ним разберетесь,— в голосе Ларри слышалось нетерпение.

— Я считал, что у вас есть немного мозгов, но вы, кажется, не можете понять, что требуется определенное время, чтобы увезти товар.

— Я это хорошо знаю, но спектакль окончен, в противном случае вы не собирались бы улететь сегодня ночью. Я не хочу остаться с этой курочкой на руках.

— Ну, и Пат будет ее сторожить, когда он приедет сюда,— небрежным тоном ответил Вирджил.— Посмотрим, что из этого выйдет.

— У меня нет доверия к этому' придурку.

— Пожалуй, я с вами согласен. Хорошо, теперь подытожим наши дела.— Молодой Дориад перешел на шепот.

Дону очень хотелось ворваться в кабинет и с револьвером поиграть в ковбои. Но если несчастная Сиб где-то здесь, она может дорого поплатиться за это. Правда, казалось, что она получит пулю при любых обстоятельствах.

— И я вам обещаю еще две тысячи долларов сверх всего, когда будет закончено последнее дело,— сказал Вирджил.

— Нужно свистнуть, чтобы они пришли, когда вы будете в Буэнос-Айресе?

— Чек приготовлен для вас ДО востребования. Вы хорошо сделаете, если используете его для небольшой прогулки за границу... Почему не возвращается этот болван?

Дон заметил дверь в глубине кабинета. Туалет? Дверь была заперта на ключ, торчащий снаружи.

Ларри и Вирджил вместе вышли в помещение склада. Дону очень хотелось броситься на них, больше ничего не дожидаясь. Но что произойдет, если они одолеют его в драке?

«Буду придерживаться плана: прежде всего надо спасти Сиб, а уж потом я разделаюсь с этими подонками».

Крадучись он подошел к запертой двери. У него было очень мало времени до того момента, как оба мошенника, обеспокоенные отсутствием Пата, начнут прочесывать помещение с оружием в руках.

Дверь отворилась — это была туалетная комната. Сиб сидела на полу около унитаза с подогнутыми коленями. Руки ее были связаны за спиной, щиколотки тоже связаны струнами от рояля. Если бы не та же одежда, что и тогда, когда она вышла из магазина вместе с Эстелл Брюгер, и не ее блестящие волосы, Дон не узнал бы ее. Двумя липкими лентами были заклеены ее глаза и рот.

Она быстро повернула голову, и Дон понял, что она узнала его шаги. Он нагнулся и поцеловал ее в кончик носа. Она задрожала. Он осторожно закрыл дверь и стал подле нее на колени, чтобы развязать ей руки. Если ему удастся освободить ей руки, то ноги она и сама сумеет развязать.

— Еще не все потеряно,— сказал он, спокойно распутывая проволоку.— Мне, возможно, придется выйти и стрельнуть в этих мерзавцев, если они что-нибудь заподозрят.

Ему удалось освободить ей руки.

— Теперь держитесь,— сказал он,— я сорву эту гадость с ваших глаз, это будет больно.—Он резко рванул за пластырь, и он с громким треском оторвался от нежной, такой чувствительной кожи век.— Теперь рот. Я знаю, что вам очень больно, девочка.

Она неловким жестом подняла руку, и Дон подумал, что она хочет попросить его действовать осторожнее. Слезы катились у нее из глаз. Он отстранил руку молодой женщины, но она снова вытянула ее и ударила его по лицу.

— Она не тебя бьет, дурак, она указывает тебе на что-то позади тебя!

Не успев даже повернуться, i>H услышал торжествующий смех Вирджила. Дон уже не мог взять револьвер, который положил на пол подле Сиб.

Глава 34

Оторвав пластырь с губ Сибиллы, он повернулся к убийце.

— Дон! — завопила она. В ее голосе слышался ужас.

— Осторожнее, девочка.— Дон протянул руку и погладил лицо, на котором пластыри оставили кровавые следы.— Этот джентльмен сразу меня не убьет, сперва он задаст мне несколько вопросов.— Он медленно поднялся.

— Он прав, дорогая.— Дориад восхищенно рассмеялся.— Мне страшно любопытно узнать, как он смог сюда проникнуть.

Дон протянул Сибилле руку.

— Возможно, нам удастся удачнее выйти отсюда, чем мы сюда вошли, малютка. Но еще несколько минут делайте то, что они вам скажут.

— Толкните револьвер вот сюда, Канди,— приказал Дориад.— Скрестите руки и оставайтесь так.

Сибилла повисла на руке Дона.

— Теперь, когда вы здесь, я спокойна, они могут делать, что хотят.

Дон осторожно освободился от ее руки и толкнул револьвер на указанное место.

— Возможно, этот джентльмен изменит свои намерения, когда услышит то, что я ему скажу. Будьте мужественны, Сиб.

Она больше ничего не сказала, но Дон был рад увидеть в ее глазах не только страх, но и гнев. Возможно, ей понадобится гнев как стимулятор.

Дориад заставил его выйти из туалетной и закрыл дверь перед носом Сиб.

— Недавно мне сказали, что ваше красноречие способно сокрушить стены,— теперь настал момент доказать это.

— Я не думал, что Соул Нурсел способен сделать мне такой комплимент.— Дон прошел в кабинет, подталкиваемый дулом револьвера.

— Вам известна вся история Соула? Садитесь в кресло и выпрямитесь.

— Не полностью,— возразил детектив спокойным ' тоном.— В моей цепи не хватает звеньев, но все же их достаточно, чтобы представить себе все дело в основных чертах. Вы найдете это описание в кармане моего пиджака, если дадите себе труд заглянуть туда.

«Я выложил ему свой козырь... заинтересуется ли он?»

Дориад подошел к нему со спины, прижал дуло к затылку Дона и, протянув руку, вытащил из его внутреннего кармана копию рапорта, из которого прочел несколько строчек.

— Жаль, что не вы были со мной вместо этих двух мокрых куриц.— Казалось, Дориад говорит совершенно серьезно.— А где подлинник этого интересного документа?

— По другую сторону стены.

Дориад расхохотался.

— Сожалею, что все произошло именно так: вы оригинальный тип, и мне бы хотелось узнать вас получше.

— Моя единственная оригинальная черта — это желание получше узнать людей даже тогда, когда мне не нравятся их лица или то, что они делают. А если я правильно понял, вас интересуют только те люди, которые могут быть вам полезны. («Чем глубже ты вобьешь ему это в голову прежде, чем появится Ларри, тем будет лучше. Старайся, старина Дон!») А с этой точки зрения я для вас самый интересный человек в мире.

— Вот как? Мне кажется, вы собираетесь предложить мне выпустить вас отсюда на собственных ногах, а не вынести в ящике.

— Безусловно. Но это предложение не столь приятно, если вы, конечно, не потеряли надежду остаться в этой юдоли печали.

— Вирджил! — Ларри кричал с верхнего этажа.— Я нигде не могу найти этого болвана!

— Ладно, это неважно, я нашел взамен другого. Может быть, он и скажет нам, где находится Пат.

Ларри скривился, увидев Дона.

— Так вот каким образом Пат свел с ним счеты! — Он обнажил зубы в ледяном оскале.— Он в самом деле бросил вас в реку! Когда вы попадете туда в следующий раз, вы будете вместе с товарищем, привязанным к вашей шее.

Он выбросил вперед руку к глазам Дона — указательный и большой пальцы. С револьвером, прижатым к затылку, Дон не смел следовать естественным рефлексам и отвести голову в сторону. Он лишь немного наклонился, чтобы удар пришелся по лбу, и одновременно сильно двинул Ларри ногой в низ живота.

Нусси выплюнул ругательства. Дориад усмехнулся.

— Вы заслужили это. Оставьте его в покое. Вам не хватает сообразительности, чтобы понять, когда можно применять методы шпаны, а когда нужно быть дипломатом, чтобы заставить противника заговорить.

Ларри массировал живот, его взгляд был устрашающим.

— Я ему покажу дипломатию, когда пристрелю.

— Садитесь и наблюдайте за дверью, чтобы помешать этому доброму Татей сыграть с нами дурную шутку,— сказал Дориад повелительно.— Теперь мы вдвоем, Канди. Как вам удалось уговорить Пата впустить вас сюда?

— Я объяснил ему, что такое жизнь.— Дон вытер кровь, которая текла из царапины, оставленной на лбу ногтем Ларри.— Через несколько. часов вы будете под замком. Прочтите весь мой рапорт, и вы поймете, что я хочу этим сказать.

—- Если мне осталось так мало времени находиться на свободе,— ответил Дориад,— я не стану тратить его на чтение ваших глупостей.

Смех Ларри поддержал его.

— Он не рискнул бы сунуть сюда нос, если бы не предупредил полицию,— сказал Ларри.— Говорю вам, надо покончить с делом и бежать отсюда.

— И оставить Пату весь куш, а? — саркастическим тоном спросил Вирджил.

— Не спорьте,— вмешался Дон.— Я не предупредил фликов, и у меня были для этого веские основания. Я рискнул исключительно ради того, чтобы вытащить мисс Форд из того ужасного положения, в которое она попала по моей вине. И для того, чтобы мне это удалось, я должен был чем-то пожертвовать.

— И. что это? — спросил Дориад.

— Это шанс для вас избежать наказания.— Дон пожал плечами.— Мне кажется, вы считаете, будто легко, сможете выйти из игры. Но если вы внимательно просмотрите мой рапорт руководству «Амблетт», то поймете, что самолет в Буэнос-Айрес отойдет без вас и что все остальные пути для вас тоже отрезаны.

— А вы можете открыть для нас дверь наружу?

— Не для «нас» — только для вас, Дориад. Я не гарантирую выхода никому другому.

Ларри стал ругаться последними словами.

— Для вас я приготовил выход, он у меня в руках. И я не верю, чтобы был какой-нибудь другой путь к отступлению.

— Но ведь не думаете же вы в самом деле, что я могу купить себе свободу, пожертвовав товарищами?— пробормотал Вирджил.

— У вас нет никого, кто достоин называться этим словом. У вас есть лишь банда сообщников, которые при всех обстоятельствах ответят за свои преступления. Они все предадут вас, как Пат, если представится возможность выпутаться...

Ларри стукнул его рукояткой револьвера. Дон наклонил голову, но тем не менее удар пришелся по уху. Дориад схватил руку Нусси и вывернул так, что тот упал на колени подле стола.

— Я хочу послушать, что скажет этот тип. Понятно?

— Никто не смеет обзывать меня предателем...

— А я могу называть вас, как хочу. Заткнитесь. Продолжайте, Канди.

— Вы видели старую гравюру, которая называется «Жертва»? — спросил детектив.—. Она изображает тройку, впряженную в сани.

— С волками, которые бегут следом?

— Именно так. Лошадям не удается уйти от погони, женщина, сидящая в санях, бросает волкам сверток. Она приносит жертву, чтобы задержать погоню и спасти ездоков. И все на свете верят, что в свертке находится младенец, а на самом деле это всего лишь поросенок... У вас есть немало поросят, которых вы можете бросить волкам.

Обезумевший от ярости Нусси опять выругался.

— Вы слышите, что думает мой друг о вашем предложении? — спросил Дориад.

Дон пожал плечами.

— Какое имеет значение, что он думает! Он и Пат виновны в ограблении и, может быть, в преступном сговоре с другими мошенниками. А вас ждет электрический стул. Бросьте их на съедение полиции,— флики займутся расследованием ограблений, а вы за это время исчезнете. Я же подброшу им виновного в этих убийствах, как только мисс Форд будет вне опасности.

— А кто будет козлом отпущения?

Дон ткнул пальцем во вторую пуговицу своего плаща. Он указывал на себя.

Глава 35

Ларри не мог больше сдерживать себя.

— Вирджил,— заорал он,— вы просто сошли с ума. Этот магазинный флик не пришел бы сюда, если бы не предупредил полицию.

Дон отрицательно покачал головой.

— Я бы зря рисковал, идя сюда, если бы сделал это. Вы не освободили бы мисс Форд.

— Он играет вашей головой, Вирджил.— Голос Ларри дрожал от ярости.— Он выгадывает время, чтобы дать полиции возможность успеть сюда. Если вы его не прикончите, это сделаю я, черт возьми! — Он ткнул револьвер Дону в бок.

Дориад проговорил отсутствующим голосом, как будто был где-то далеко отсюда:

— Я слышу, что внизу открылась какая-то крышка, Ларри, или, возможно, буфетная дверца. Пойдите посмотрите, не крысы ли это.

Нусси злобно окинул взглядом Дона и вышел из кабинета.

— Я думаю, вы согласитесь со мной, Дориад, что эти типы очень ненадежны.

— Я ни на что не дал согласия, Канди.

— Это случится, когда вы поймете, как легко взвалить все преступления на мою голову.

— Я вас слушаю.

«По-видимому, ты всегда все слушаешь, дружок. Ты, вероятно, слышал удар моей рукоятки по черепу Пата, а также ты услышал легкий шум открывающейся двери в туалет».

— С очень небольшим старанием вы могли бы переложить все ваши преступления на спину Нурсела, что, должен признаться, меня бы вполне устроило. Но полиция тщательно расследовала дело Бетти Виллер и выяснила, что она жила с вами под именем миссис Паркер. Полиции также известно, что я был в той квартире, и двое фликов в штатском приходили в отель задать мне несколько вопросов. Это должно быть вам интересно. Вы ликвидировали девицу Виллер, потому что боялись, что. она выдаст вас, раскрыв ваши мошенничества. Если заставить фликов поверить, что я был вашим сообщником в «Амблетт», они поймут, что у меня были мотивы, чтобы убить Бетти. Особенно после того, как они узнали, что я ходил на ваше маленькое кладбище в Порт-Холли. Кроме того, до настоящего момента полиция Мэриленда еще не добралась до вас как до подозреваемого в преступлении.

— Вам следовало бы быть адвокатом, а не детективом.

— Спасибо. Если бы я был вашим; адвокатом, то информировал бы вас, что невозможно будет скрыть ваши отношения с девицей Эстелл Брюгер, но я сказал бы вам, что лучший путь защиты для вас — придерживаться доказуемых фактов, которые свидетельствуют о моих отношениях с этой девушкой. Ее поймали в магазине и привели в мой кабинет, ее заподозрили в соучастии в крупных ограблениях. Представьте себе, что я замешан в этом деле вместо Нурсела или кого-то другого: вы думаете, я дал бы ей открыть рот? Вы думаете, будет трудно заставить суд проглотить версию, что я последовал за ней к мисс Форд (а это засвидетельствует привратник) и что это я разбил ей череп, чтобы заткнуть пасть?

— Ваша версия не продержится и пяти минут, если я дам убежать вашей рыжей девушке и ей захочется поговорить.

— Мисс Форд не сможет отрицать, что я дал распоряжения Мартину Лонгу, которые привели к потере фургона, и что меня нашли внутри фургона, и что потом я ускользнул от фликов из госпиталя. Но кроме того, я обещаю, что она не заговорит;

— Вы, вероятно, считаете меня болваном, раз я слушаю ваши небылицы. Но я не настолько глуп, чтобы не понять, что ее ничто не заставит молчать, как только она окажется на свободе.

— Тем не менее это правда, и я вам скажу, почему.

Она не заговорит по той же причине, которая помещала мне сегодня вечером привести сюда фликов. Самое важное для меня — спасти мисс Форд, а не схватить вас. Совершенно так же и она останется в бездействии, желая, чтобы я остался в живых, по крайней мере, я на это надеюсь. И для нее это будет важнее того, чтобы вас схватили.

—. Очаровательно, но не убедительно. Как вы можете стать козлом отпущения, если боролись против грабителей?

— Существуют миллионы причин, по которым я хочу жить, можете быть в этом уверены. Но я согласен расстаться с жизнью ради того, что дороже ее. Мисс Форд будет знать, что я жив, хоть и в тюрьме, и это может длиться достаточно долго. За это время вы устроитесь в одном из уголков Южной Америки, где не требуют выдачи преступников из США. И наша сделка будет ненапрасной.

Дориад смял листки рапорта.

— Если вас послушать, все это почти реально. А рапорт?

— Оригинал еще не передан адресату, и он не будет отдан, если мисс Форд сможет повидать того, у кого он хранится. Она пришлет вам его по почте: это будет ее часть выкупа.

Дориад щелкнул пальцами.

— Я попаду прямо в ловушку, я чувствую, что где-то должна быть ловушка! Чтобы такой башковитый тип, как вы, стал рисковать жизнью ради юбки — это ни в какие ворота не лезет!

— А ведь не одна девушка рискнула жизнью ради вас!

— Это не одно и то же. Риск всегда привлекателен для женщин в отношениях... скажем, сентиментальных... У кого хранится оригинал рапорта?

— Я скажу мисс Форд, как получить, его. («Нельзя рисковать шкурой Мартина!»)

— Пошли!

— Вы дадите ей уйти?

— Это не входило в мои планы, но я не вижу другой возможности.— Убийца направился к туалетной комнате.— Незачем открывать дверь, она может слушать и через нее.

«Вряд ли он выполнит свое обещание,— подумал Дон,— но я должен рискнуть».

Он остановился перед дверью, Дориад стал поблизости.

— Сиб?

— Да, Дон.— У нее перехватывало горло, как будто она плакала.

— Мы договорились. Перед тем как прийти сюда,' я напечатал небольшой рапорт. Оригинал находится в надежных руках, но мистер Дориад смог прочесть копию, Он будет счастлив, если вы отправитесь за Оригиналом и пришлете его сюда по почте.

— А где он, Дон?

— Вы помните воровку сумочек, которую задержали пятнадцать дней назад? Я вам сказал, что она корчит из себя Бэт Девис... Вы помните имя этой девушки, настоящее имя?

— Да, я помню.

— Один из служащих «Амблетт» носит ту же фамилию... вы понимаете, кого я имею в виду? Пойдите к нему, попросите у него письмо, которое я ему оставил, и пошлите сюда — мистеру Дориаду на «Склад Вирджила».

: — Я поняла. А что я должна сделать потом?

— Больше ничего. Не ходите в «Амблетт» и ничего не говорите ни полиции, нй журналистам.

— А вы?

— Я на некоторое время останусь с мистером Дориадом.

— Вы хотите сказать... заложником?

— Я не думаю, чтобы это долго продолжалось.— Как в эти последние секунды сказать, что он чувствует к ней? — Я сожалею, но должен отложить на потом все, что мы должны сказать друг другу. Есть одна вещь, о которой я давно хотел сказать вам, и вы догадываетесь, что это..-.

— Дон! Они убьют вас! Я не хочу уходить и оставлять вас здесь.

— Нет, Сибилла, вы сделаете то, что я вам сказал. Я рассчитываю на вас, не бросайте меня сейчас!

Ответ Сиб заглушили вопли Ларри:

— Этот подонок удрал, Вирджил! За картинами открыто окно, он удрал!

— Ах, так! — произнес Дориад.— Это многое меняет, Ларри. Проводи Канди до «крайслера», а я немного займусь этой дамой!

Глава 36

Дон погорел! Случайно разбив лицо Татси, он сам привел в действие механизм, грозивший все разрушить. Сделка с Дориадом была почти заключена, но теперь убийца мог подумать, что он сговорился с Патом и тот впустил его на склад, а. сам отправился за помощью. Все предложения Дона выглядели теперь как ловкий маневр, использованный для того, чтобы протянуть время в ожидании подкрепления.

— Идите вперед, живей! — приказал Ларри злобным голосом.— Быстрей, спускайтесь по лестнице или я всажу в вас пулю.

— Мне казалось, ваш патрон ясно объяснил вам, что сейчас не время прибегать к перестрелкам.

— Он передумал, и через полчаса вы на себе испытаете поговорку «лучше поздно, чем никогда».

Дон спускался по лестнице по возможности медленно: нужно было оказаться очень близко от Ларри, чтобы попытаться броситься на него и отнять револьвер. Ситуация становилась настолько опасной, что Дон предпочел бы получить пулю во время нападения, а не позволить убить себя, когда он сядет в «крайслер». В армии его научили множеству приемов, с помощью которых отнимают оружие у противника, но ни один из них не казался ему реальным: Ларри находился на расстоянии метра, вне пределов досягаемости ударов Дона.

Дон ожидал услышать револьверный выстрел Дори-ада, что послужило бы и для Ларри сигналом к атаке. Но ничего не было слышно. Дориад пытался, вероятно, вырвать у Сиб имя того, у кого хранился рапорт...

Железный щит въездных ворот стал медленно со скрежетом подниматься. Дон дошел до нижней ступеньки лестницы. Он спустился ниже, чем Ларри, и смог заметить фары подъезжающей машины. Автомобиль, залепленный снегом, пересек линию ворот и въехал во двор склада. Кто это был? Полиция? Друзья Дориада?

«Ларри тоже сгорает от нетерпения. Он выпустит тебя из поля зрения, чтобы опознать машину. Действуй!»

Дон повернулся, ударил по револьверу, пытаясь отвести от себя дуло. Выстрел обжег ему правую щеку, наполовину ослепил, но он крепко держал оружие. Ларри попробовал ударить пальцами свободной руки, растопыренными в виде вилки, но Дон отклонил голову и дал ему прямой в челюсть. «Этот выстрел привлечет внимание Дориада, и тот тоже кинется стрелять. Действуй быстрее, Дон». Он обхватил голову Ларри и толкнул его, стараясь сбить с ног. Итальянец ударил его коленом в пах. Они покатились по полу и зацепили бампер «студебеккера». Ларри обхватил лицо Дона, револьвер снова выстрелил. Дуло его было так близко к уху Дона, что тот был оглушен звуком выстрела, но пуля ударилась о цементный пол. Дон последним усилием вырвал у Ларри револьвер, но тот схватил Дона за руки.

Фары машины слепили глаза, и между выстрелами Дон услышал уже совсем близко шум мотора, потом шум открывающейся двери и крики:

— Держитесь, Ларри! — Это был Дориад.

— Осторожнее, машина! — Это была Сиб.

Ларри ударил Дона в подбородок, но он устоял, схватил итальянца и швырнул его головой в цементный пол. Этот раунд был закончен: Ларри больше не двигался.

Дон приподнялся на колени и повернулся. Ужасный удар в голову повалил его лицом к полу. Падая, он различил прекрасные серые брюки и сверкающие ботинки. Это был Нурсел.

— Не убивайте его! — раздался голое Дориада.— До того как он сдохнет, мне нужно задать ему один вопрос.

Шелковый чулок прошел около глаз Дона, и острый каблучок наступил на руку, в которой он держал револьвер. Дон повернулся набок и посмотрел- на женщину, которая стояла над ним.

— Вы всегда приходите вовремя на работу, Мавис...

— Дон...— начал Нурсел, но «Заткнись!», брошенное Дориадом, принудило его замолчать.

Сиб заставили сесть на пол около Ларри. На лице Мавис играла ее обычная улыбка девочки-недотроги.

— Никаких специальных поручений, мистер Канди! — Она направила на него дуло револьвера, которым до этого момента угрожала Нурселу.

— Скажите что-нибудь о змее,— пробормотала Сиб.

— С удовольствием! — Мавис утвердительно кивнула головой.— Я тоже работала на Люмана, и возможно... ну, словом, отнюдь не исключено, что мои рапорты относительно мистера Канди немного подмочили репутацию этого милого человека.

Смех Дориада прозвучал саркастически.

— Ваши рапорты на него! Подождите немножко, и вы услышите его рапорты на вас!

— Вы хотите сказать, что он подозревал меня? Соул должен был...

— Соул мне никогда ничего не говорил.— Дон сел. Он пытался сообразить, какой ему следует придерживаться тактики.

Дориад опять рассмеялся.

— Это правда, Мавис. Канди обнаружил это сам. Послушайте, я прочту вам отрывок рапорта, который он послал в «Амблетт».

Нурсел задрожал.

— Вирджил, я пришел сюда...

— Если ты пришел,— оборвала его Мавис, потрясая маленьким револьвером, который прижала к уху Дона,— то лишь потому, что я тебя заставила. Ты собирался известить полицию, а? Если уже не сделал это до того, как я пришла в твой кабинет. Грязный маленький хорек, не понимаю, как я могла выносить тебя так долго!

Нурсел не ответил. Сибилла тихим голосом что-то бормотала, возможно, молитву. Дориад поднес к свету рапорт Дона и начал читать насмешливым голосом:

«... я сделал ошибку, не задержав отправку товара Фрейховеру, и недооценил опасность, которая угрожала водителю фургона мистеру Лонгу. К этому моменту я обнаружил лишь одно обстоятельство: Нурсел был сообщником грабителей, так как никто другой не мог послать заказ на изготовление фальшивых кредитных карточек. Но было также очевидно, что еще один служащий «Амблетт» сообщает сведения, позволяющие банде заранее знать наши намерения. После убийства Эстелл Брюгер я записал как подозреваемого номер один единственного в магазине человека, который знал, куда отведет мисс Брюгер Сибилла Форд,— мою секретаршу»!

Мавис вульгарно хихикнула.

— Держу пари, что он приходил в мою спальню ночью подглядеть, что это мы там делаем с тобой, милый Соул!

— Подождите еще немного,— приказал Дориад,— есть еще и похлеще... «Но полностью я уверился в этом позже, когда меня проследили до квартиры, в которой Дориад жил вместе с Бетти Виллер, потом — с Эстелл Брюгер и — время от времени — безусловно, с Мавис Каули...»

Нурсел заворчал.

— Вот как, вы этого не знали? — вежливо изумился Дориад.— Тогда послушайте дальше.

«Единственный, кто мог слышать мой разговор с мисс Вайард, телефонисткой универмага, и узнать таким образом, что я пойду на Суттон Плес, опять-таки была моя секретарша. Единственной силой, способной заставить покинуть прекрасную жену и комфортабельный дом такого человека, как Нурсел, жизнь которого в течение сорока лет была безукоризненной,— могло быть только увлечение более молодой женщиной. Это было очевидно, но я долго колебался, прежде чем соединить имена Нурсела и Мавис. Нурсел позволил вовлечь себя в мошенничество, так как нуждался в деньгах, не контролируемых женой, чтобы делать подарки, развлекать свою даму, нанять квартиру и т. п. Возможно, любовница и подсказала ему, как сговориться с бандой Дориада, чтобы получать необходимые деньги».

— В точности так это и произошло,— сказала Мавис.— Очень интересно.

— Очень интересно? — продолжал Дориад.— Посмотрим, останетесь ли вы при своем мнении: «От прямого обвинения этих двух людей меня удерживало то обстоятельство, что я никак не мог поверить, что Соул увлекся такой малообразованной и физически непривлекательной девушкой, как Мавис Каули. Вместе с тем...» Остановитесь, Мавис!

У Мавис был вид взбесившегося зверя: зубы ее обнажились, глаза вылезли из орбит.

— Вы не могли меня затащить в койку, подонок, поэтому и написали такую гадость!

Она прижала револьвер к груди Дона и выстрелила.

Глава 37

Страшная боль наполнила плечо Дона, но он не двинулся, устремив взгляд на дымок, выходящий из посеребренного дула. Ему говорили, что в первый момент пули не причиняют боли. Страшное вранье — жжет, как огнем!

Дориад хлестнул Мавис по лицу, но она не обратила на это внимания, злобный взгляд ее не отрывался от Дона.

— Я в. отчаянии, Дон, в отчаянии,— несчастным голосом бормотал Нурсел.

Дориад схватил секретаршу за горло!

— Вы что, сошли с ума? Как я смогу получить подлинник рапорта, если вы проделываете такие штучки!

— Я получу его,— вопила она , диким голосом.— Я покажу ему «физически непривлекательная»!

— Займитесь своим дружком,— приказал Дориад.— Если вы хотите поупражняться в стрельбе, воспользуйтесь им в качестве мишени. Мне нужно получить у Канди сведения, и нельзя терять время.

Он приблизился к Канди.

— Послушайте, Канди, вы симпатизируете мисс Форд?

— Я никогда не говорил, что она физически непривлекательна.

Мавис издала пронзительный крик. Дориад снова дал ей пощечину и стал между ней и Доном.

— У вас есть тридцать секунд, чтобы сказать, где находится рапорт. Через тридцать секунд я начну обрабатывать' вашу рыжую, а вы будете смотреть, как ее убивают.

— Ничего не говорите ему, Дон.— Сибилла плакала.— Они все равно убьют нас обоих. Ничего не говорите.

Силы покидали Дона: большая потеря крови мутила рассудок. Ему показалось, что на снегу появилась какая-то тень. Вероятно, это была иллюзия, вызванная пеленой, которая сгущалась вокруг него.

— Тридцать секунд истекают,— заявил Дориад и направил револьвер на Сибиллу. По другую сторону двери Дон заметил Пата.

— Я скажу вам, Дориад.

Револьвер, который убийца покачивал в руке, был отверпут от Сибиллы.

— Я слушаю! — закричал Дориад. Дон кинулся к нему в долгом броске, так как убийца был от него в полутора или двух метрах.

— Пат! — закричал Дон одновременно с прыжком.

Позади них раздался выстрел. Дон схватил руку Дориада, увидел, как поднялось дуло револьвера, и услышал выстрел. Дориад повалился на него. Кровь хлынула из головы мерзавца и обрызгала лицо Дона. Пат что-то кричал, Пат, которому Дон вернул оружие, прыгал на месте, как одержимый, и направлял дуло на Мавис Каули.

Наконец Дон освободился от трупа Дориада и повернулся — страшно медленно, как в замедленном фильме: силы почти оставили его.

Нурсел находился рядом с Мавис, которую он, казалось, нежно обнимал. Одна рука обнимала ее плечи, другая была на талии. Сама она уткнулась лицом в шею любовнику, которую злобно кусала. Раздался новый выстрел, и они вместе повалились, на землю.

— Ты сделал то, что следовало, Пат. Ты пришел как раз вовремя, должен тебе сказать. Отличный выстрел, точный прицел.— Дон дотронулся до трупа Дориада, а Пат склонился над неподвижным Ларри Нусси.

— Я боялся, что мне так и не удастся войти сюда. Я с полчаса болтался снаружи, пока открыли эту дверь.

— Ты не мог выбрать более подходящий момент для появления.

— Эта девушка меня увидела раньше, чем вы.

— Да,— сказала Сиб,— и я чуть не завопила, я думала, что вы с ними.

Теперь Сибиллу била нервная дрожь. Шатаясь, она приблизилась к Дону.

— У вас сильное кровотечение.

— Это только царапина. Не обращайте внимания. Именно так и надо говорить, когда чувствуешь, что теряешь сознание...

— Не падайте в обморок, Дон...

— Только не удивляйтесь,— прошептал он,— если я...

— Сирены! — завопил Пат.— Слушайте!

Сиб указала подбородком на неподвижную пару, одновременно нашедшую смерть.

— Бедный Соул, он вызвал полицию... Она была права.

— Не так,— голос Дона был лишь вздохом.— Она была неправа, совершенно неправа. Соул не был в заговоре. Помните об этом. Он пришел сюда вместе со мной, на нашей стороне, понимаете?

Сиб обняла его:

— Дон, не теряйте сознания, полиция будет здесь с минуты на минуту!

Он открыл глаза и несколько секунд смотрел на нее.

— Если бы я знал, что все кончится так, я давно всадил бы себе пулю в плечо, Сиб, дорогая...

Глава 38

Белизна стен, белая полированная мебель, покрывала, все это немного напоминало госпиталь в Мэриленде, но клиника, в которой находился Дон, имела и большое преимущество: на краю кровати сидела Сиб и держала его руку. В другой руке ее была газета.

— Это все-таки ужасно, Дон, они расточают Нурселу столько же похвал, сколько и вам.

— Не ужасно, а превосходно. Миссис Нурсел получит пенсию от «Амблетт» и сможет хорошо воспитать своих детей.

— Всем стало хорошо, только не вам. Вы добились всего этого ценой переломанных костей и большой потери крови.

— Татси предлагал свою кровь, не забудьте вписать его в свою золотую книгу, Сиб.

— Он попадет в тюрьму?

— Необязательно. Если,адвокаты «Амблетт» уговорят Ларри признать себя виновным в краже и в соучастии в мошенничестве, Пат сможет выкрутиться. В противном случае он рискует получить двадцать пять лет или пожизненное заключение как соучастник убийства Эстелл Брюгер. Он вынес ее тело из вашей квартиры в бельевой корзине, прикрытой покрывалом. Но я надеюсь, что Ларри будет благоразумен. Я разговаривал с его сестрой по телефону, и сейчас она объясняет ему в тюрьме, что к чему.

— Вы говорили, что и другие люди работали на Дориада.

— Да, один продавец, но я еще не знаю, насколько хорошо он знал их дела. Девушка, которая сделала вид, что узнала в Ларри племянника Фрейховера, возможно, никогда и не будет найдена, так же, как и сопровождавшая ее старая дама. Вирджил повсюду подбирал себе девушек.

Сиб сделала гримасу.

— Я не могу этого понять, никогда я не видела столь отвратительного человека.

— Вы никогда не курили с ним Марихуану, не болтались с ним по ночным заведениям. Это там он подбирал себе подружек. И для подобного рода девиц это был замечательный парень: алкоголь, наркотики, развлече- . ния, большая игра. И он умел шикарно себя подать. Ворти сказал мне, что он был просто гением в переоборудовании старых домов и в меблировке.

— Но почему тогда он бросился в такие аферы?

— Старый Дориад знал нрав своего сына и держал его подальше от своей постоянной клиентуры. Он поручил ему руководить только перестройками, покрасками, не приносящими хорошего дохода. Вирджил — хищник по натуре — хотел получать много больше, поэтому он и решил захватить товар, который принесет ему большие деньги.

Сиб удивилась, как же Дориад узнавал точные даты отсутствия богатых клиентов в их поместьях.

— Из болтовни людей, которые шатаются по шикарным ночным заведениям. Большинство из этой публики никогда ничего не делает, прожигает жизнь и вертится вокруг людей, которые богаче их.

— Но ведь не в ночном же заведении встретился он с Мавис Каули?

—- Нет? Вы не представляете, с какой охотой стремятся туда так называемые порядочные девушки. Троффит сказал мне, что ее квартира была шикарнее, чем у голливудской кинозвезды. У нее, например, было множество вечерних платьев, что стоило Соулу многих недель работы.

— И тем не менее она убила этого беднягу.

— Со второй попытки. Мне никогда не удастся доказать это, но я почти уверен, что это она пыталась столкнуть его под колеса грузовика на Пятой авеню. Как раз перед этим я сказал ей, что пойду с ним завтракать. Она знала, что я сунул нос в это дело с фальшивыми кредитными карточками, и могла испугаться, что, объятый паникой, Соул расколется.

— А до этого вы Нурсела не подозревали?

— Это была скорее смутная догадка, чем определенное подозрение. Мы вместе отправились завтракать сразу же после того, как я нашел в вашем шкафу труп Эстелл Брюгер. И странное дело: он предложил мне позавтракать в другом месте, не в обычном, а в «Старом Гандельберге». Когда Пат проследил меня до квартиры, в которой Дориад — Паркер жил со своими любовницами, я понял: Нурсел повел меня в «Старый Гандельберг», чтобы показать типу из банды и тот Мог узнать меня при следующей встрече.

— Но почему он не мог сделать этого в «Белой Линде»?

— Если это Пата послали посмотреть на клиента, сидящего напротив Нурсела, он выделялся бы, как белая ворона, среди посетителей «Белой Линды». А в «Старом Гандельберге», наоборот, он не рисковал быть замеченным, так как там есть бар и люди поэтому постоянно входят и выходят.

— Отныне я буду звать вас Шерлоком Холмсом.

— Называйте меня идиотом, это будет точнее. Я настолько все перепутал в Порт-Холли, что уже почти поверил, будто это вас Дориад собирается увезти в Южную Америку, а не мою очаровательную секретаршу.

— Если я отправлюсь в отпуск, надеюсь, что моим компаньоном будет кто-нибудь .приятнее, чем Вирджил Дориад.

— Я очень боюсь, что те две недели отдыха, которые врач предписал мне для поправки здоровья, Боб Штолц будет считать отпускными.

— Если вам не дадут еще двухнедельный отпуск и премию, остается только уйти из «Амблетт».

— Премию? — улыбаясь, повторил Дон.— Вот моя премия, в руке.— Он нежно привлек к себе девушку, й она приложила палец к его губам.

-— Вам нужно хорошенько обдумать свое решение, пока вы еще не утратили иллюзий относительно меня, мистер Канди.