Окно в Европу

Глава 10. Повелители молний.

…Призрачно все в этом мире бушующем

Есть только миг, за него и держись!

Есть только миг между прошлым и будущим

Именно он называется жизнь

Вечный покой, сердце вряд ли обрадует

Вечный покой, для седых пирамид

А для звезды, что сорвалась и падает

Есть только миг, ослепительный миг…

Л.Дербенев, А, Зацепин “Есть только миг”

Следующие два месяца ушли на подготовку к новому рывку - покорению электричества. И первой ступенькой на этом пути стало получение меди и цинка. Общие представления о том, как производить плавку этих металлов у меня имелись, а несколько предварительных опытов химиков и металлургов, проведенных в лаборатории окончательно все расставили на свои места.

Руда у нас была богатейшая, отобранная вручную и состоящая практически из чистых металлсодержащих минералов, с незначительными примесями пустой породы. По сути - готовый концентрат, который можно сразу загружать в печь. Жаль, что долго такое положение вещей не продлится - шахтеры очень быстро выберут лучшие куски руды, и транспортировка новых партий сырья в город без обогащения станет слишком затратной. У нас есть всего несколько лет “снятия сливок”, и за это время лантирским ученым необходимо качественно улучшить технологию добычи…

Получение черновой, неочищенной меди практически ничем не отличалось от получения железа, разве что температуры были поменьше. В небольшой плавильной печи, в общих чертах повторяющей штукофен, куприт восстанавливался до металлической меди угарным газом, образующимся при горении древесного угля. Попутно разрушались крупинки азурита и малахита, распадаясь на металлическую медь, угарный газ и воду.

Переплавив таким способом первые сто килограмм руды, мы получили чуть меньше сорока трех килограмм неочищенной меди. Подозреваю, что значительная часть металла осталась в шлаке и огарке, и в будущем они ещё послужат сырьем для повторной переработки - но сейчас такой результат превосходил мои самые смелые ожидания, теперь точно хватит на все задуманное!

- Дим, это все точно на переплавку? Хороший ведь металл вышел, хоть сейчас из него котелки отливай!

Столпившиеся вокруг разогретого штукофена металлурги и литейщики с интересом разглядывали горку красноватых слитков.

- В нем ещё много примесей. Сейчас начнем самое сложное - очистку меди от этой беды…

- Зачем?

- Чтобы дальше с ней могли работать кузнецы. Тонкую проволоку так просто не отлить, а если и получится это сделать - она тут же сломается, как чугун.

Вопрос, заданный Маром, был вполне логичен - для изготовления чайб или ювелирки полученные слитки можно применять уже сейчас. Но у неочищенной меди были сразу два серьезных недостатка - хрупкость и повышенное сопротивление электрическому току.

Пока у нас получилось справится только с первым из них, повторив плавку в усовершенствованном кузнечном горне. При этом через жидкий металл продувался воздух, нагнетаемый мехами через керамическую трубу, и большая часть примесей окислились и удалились вместе со шлаком. От снова образовавшейся окиси меди избавлялись, перемешивая расплав жердями из сырой древесины - образующиеся при их горении газы забирали лишний кислород.

Такую медь уже можно было нормально отжечь - при этом она становилась достаточно мягкой и пластичной, чтобы вытянуть из нее проволоку. Паралельно кузнецы получили задание раскатать часть слитков в тонкие листы и разделить их на сотни небольших, одинаковых по размеру прямоугольных пластинок.

Через неделю наступила очередь цинка. С ним было намного сложнее - этот металл легкоплавкий, и при высоких температурах начинает испарятся. Пришлось сначала обжечь весь запас привезенной руды, при этом выгорела большая часть серы. Затем полученный оксид цинка смешали с древесным углем, и разделили на несколько частей. Дальнейшая плавка производилась с помощью кузнечного горна, в небольших закрытых глиняных ретортах с наклонной чугунной трубой-конденсатором, проходящей через ведро с холодной водой, и снабженной небольшим отверстием снизу для слива жидкого металла. Завершалась конструкция свернутым в конус листом железа, предназначенным для улавливания частичек пыли, выносимых потоком горячих газов.

Со временем отработанные реторты сменялись новыми, капли металла, загрязнённого в основном примесью свинца, медленно накапливались и застывали, образуя губчатую массу. Ее снова расплавили, уже в закрытом керамическом ковше и несколько часов выдерживали на грани застывания расплава, при этом тяжёлый свинец накапливался внизу. Отстоявшийся цинк аккуратно слили через верхнее отверстие в стенке ковша, свинец - через нижнее. Оставшаяся смешанная часть при следующих плавках снова вернётся в процесс разделения металлов. Полученные в итоге девятнадцать килограмм цинка были далеки от идеала по качеству, но дальнейшая очистка этого металла мне пока не требовалась - из него сразу отливали широкие полосы небольшой толщины, чтобы облегчить работу кузнецам.

Как бонус нам достались ещё три с половиной килограмма свинцово-серебряного сплава застывавшего на дне каждой выработанной реторты. С ним пришлось повозиться дольше, очищая уже по той же схеме, что и медь - продувкой воздухом. При этом свинец вновь окислился и отправился в дальнейшем на повторное восстановление углем, а на дне тигеля осталась сверкающая лужица серебра.

Производство оказалось довольно вредным, и хоть ветер и уносил пары тяжелых металлов, загрязнять окрестности города мне не хотелось. Следующие партии сырья отправятся к железному руднику, если и наносить вред природе, то хотя бы в одном месте.

- Мар, тащи полосы цинка в кузницу, пусть мастера начинают делать из них пары к медным пластинкам. Только греть их сильно нельзя, те кусочки, что мы получили в лаборатории до этого, при сильном нагреве растрескивались!

- Про это я помню, прослежу. Ты опять к химикам?

Мой геолог-любитель, временно оставшийся не у дел до следующего поискового сезона, теперь все свободное время крутился рядом с любыми перерабатывающими минералы производствами. Ну и нагружали его из-за этого работой тоже все, кому не лень…

- К ним, куда же ещё… Все, дальше справитесь сами - оставшиеся запасы галенита и серебряной руды переплавите по такому же принципу.

Для проводов нужна была изоляция. Вариантов ее создания было несколько - обмотка медной жилки тонкой нитью, полосой ткани и дальнейшая их пропитка клеем, лаком или каучуком. Последний вариант уже испытали, и, в общем, признали годным для покрытия поверхности соединительных проводов.

Но для намотки катушек электромагнитов он не годился, поэтому сейчас в лаборатории опытным путем подбирался новый, уникальный состав, из четырех компонентов. Его основой стал костный клей, запасы которого в городе постоянно пополнялись. Вторым компонентом - довольно таки дефицитный казеин, или, как его ещё называли, “молочный” клей. Получался он путем добавления в обезжиренное молоко слабого раствора серной кислоты и последующего отцеживания полученного желтоватого сгустка, его промывки, сушки и дробления на гранулы. Казеин в последние годы начали все активнее применять лантирские столяры, для склеивания деревянных частей между собой, с тканью или металлом. Третьей частью была канифоль, а четвертой - молотая известь.

- Получается?

Парень, сосредоточенно навивающий шерстяную нить на кусочек медной проволоки, вздрогнул от неожиданности. Серг был полной противоположностью и своего ровесника-химика Вана, и старшего от них обоих на год непоседливого Мара. Невысокий, слегка полноватый, с темно-русыми волосами и характером убежденного домоседа, он грезил о том, как мы подчиним “духов грозы”. Недавний выпускник, он твердо знал, чего хочет добиться в жизни, и я такой шанс ему предоставлю!

- Двадцать восьмой, двадцать девятый и тридцать шестой составы пока самые лучшие - слой клея не растрескивается при плавном изгибе.

- Это хорошо, продолжай опыты. Понимаю, что это ещё не совсем то, о чем ты мечтал - но без нормальных проводов мы же первые и получим разряд тока, когда неосторожно прикоснемся к рабочему контуру любого устройства.

- Энной Дим, я могу их хоть всю зиму мотать, а начнем электрические машины собирать - буду вообще в лаборатории ночевать!

- Лишнее это, Серг - после Свадебной церемонии тебе будет чем ночью заняться. А создавать первые приборы ты будешь в Храме Мудрости, здесь химикам и без тебя тесно.

- Электротехническая лаборатория будет в Храме? Здорово!

- Только эту зиму, потом переберешься в новое здание. И думай, кого к себе в команду позовешь, я разрешаю взять пятерых. Учителя мне подали список самых сообразительных за прошлый год, держи.

Рука парня замерла, чуть не уронив баночку с очередным клеевым составом. О таком подарке он и мечтать не мог - за лучших детей из подрастающего поколения скрытно боролись входящие в правящие Круги Мастера, Воины и Матери.

- Окончательный выбор за тобой - мне нужен дружный слаженный коллектив и РЕЗУЛЬТАТ. Про оплату труда исследователей и лаборантов ты знаешь, плюс каждое новое открытие или его объяснение - гарантированная премия.

- Но… Дим, мы ведь будем опираться на твои записи. Гальванический элемент, аккумулятор, генератор постоянного и переменного тока, электродвигатель, трансформатор, приемник и передатчик радиоволн… Это ведь ты придумал?

- Не я, Серг. Другие люди, в другом мире и в другом времени. А вспомнить мне удалось ничтожную долю от того, что там знали об электричестве... Согласен, вам будет немного легче, не придется в начале идти вслепую - на изобретение многого из того, что ты только что назвал, там уходили годы и десятилетия. Мои записи содержат идеи, концепции, описание - но там практически нет формул и тем более - чертежей с точными расчетами. Так что даже не надейся, что будет легко!

- А у химиков тоже есть такие записи?

- Конечно есть - и у химиков, и у биологов, и у математиков. Все, кто захотел учиться дальше после школы, а не просто охотится или лес рубить, получили такие копии. Твой одноклассник Ван вообще их на память выучил…

- Он немного странный, этот Ван... Говорит, что настоящую силу людям может дать только химия. А остальные науки - только приложение к ней!

- Настоящую силу? Тут одной химией не обойтись, и даже электричество не станет панацеей, Серг. Нужно развивать все направления, не зависимо от того, считаем мы их сейчас полезными или нет. Чтобы у нас не объявили генетику лженаукой, а астрологию или алхимию не возвели в академический ранг.

- Но зачем тогда учителя вообще нам о них рассказывали?

- Чтобы вы могли потом сравнить то, что будет происходить в Царстве Бинадаму и в Ноократии Лантирска. Это случится ещё не скоро - но время летит быстро, и когда ты будешь нянчить внуков, мы уже сможем поговорить об этом подробнее. А пока не отвлекайся, у тебя ещё десяток вариантов клея не испытано!

Убедившись, что у Серга дело движется, я успел заглянуть к кузнецам и полюбоваться на огромную гору блестящих ферромарганцевых отливок. Новый сплав уже испытали, и по большинству показателей он значительно превосходил обычное железо - это был очередной шаг вперёд для всего народа Солнца!

Витар, возившийся со сверлением толстого длинного прута, не стал останавливать станок - просто запустил руку в карман и вытащил оттуда новенькую вороненую пружину, очередной мой спецзаказ. Так, сейчас примерим ее воот сюда…

Последняя деталь ударного механизма встала на свое место, как влитая, и после нажатия спускового крючка взведенный курок с громким щелчком ударил по бойку. На этом пока все, затворная рамка и ствол для нашего первого ружья все ещё не были готовы - Витар только вчера закалил новые длинные сверла и сегодня приступил к работе. Зато появились первые образцы корпусов капсюлей для патронов - крошечные колпачки диаметром в четыре миллиметра, выдавленные из тонкой медной фольги. На днях у нас появятся латунь и баббит, и из первой начнем отливать гильзы. Вытянуть их не получится - качество металла и наши технологии штамповки ещё и близко до такого не доросли…

На днях в город вернулись судостроители, и Пратт рассказал мне, что первый лантирский порт на берегу Азовских болот можно считать официально основанным - сейчас это были три длинных сарая, доверху набитых стройматериалами материалами и готовыми частями “Ирбиса” и “Газелей”. Ещё десяток заложенных фундаментов обозначили контуры жилых домов, ангаров для хранения готовых кораблей и самой верфи.

Прошла очередная Свадебная церемония, довольно скромная по размаху - почти все пары были составлены из молодежи, из женихов выделялся только Чан-Синь, которого я провел по квоте вождя. Выбор второй жены денисовца стал главной интригой праздника и объектом самых высоких ставок - большинство пар определились с выбором заранее…

Собрали и запустили мельницу, и первый же день работы огромного механизма заставил меня полностью пересмотреть свои представления об этих архаичных устройствах. Дело в том, что вместо расчетных пяти центнеров в день она легко могла выдать и три тонны крупы и муки хорошего качества, при этом на валах все ещё оставалась избыточная мощность! Круг Мастеров тоже не оставил этот факт без внимания, и вместо третьей лесопилки на животной тяге в следующем году решили строить пильную башню.

В начале декабря в Лантирске стартовала денежная реформа - в оборот выпустили первые новые чайбы из латуни, номиналом в одну, две, три, пять, десять и пятьдесят предыдущих, чугунных. Размеры и вес новых монет были намного меньше, зато качество изготовления вышло на новый уровень. Теперь на одной стороне был виден номинал - цифра и надпись “чайба”, а на другой - стилизованный символ солнца и идущая по кругу надпись “Лантирская Ноократия”. Небольшое отверстие в центре осталось, как дань традиции, но теперь в него могла пройти разве что проволока диаметром в пару-тройку миллиметров. Изготовили на пробу и несколько монет из серебра номиналом в сто и двести чайб, электрума - сплава золота с серебром, номиналом в триста и пятьсот соответственно, и чистого золота, номиналом в тысячу чайб. В оборот они пойдут ещё не скоро, слишком мало у нас драгоценных металлов, да и особой надобности в таких крупных суммах почти не было. Единственное их применение - подарок от вождя новым парам на свадьбу, при рождении детей и выдача премий за сделанные открытия и достижения. Пока же на эти произведения искусства лантирских ювелиров, выставленные на всеобщее обозрение за стеклом в Храме Мудрости, люди приходили полюбоваться целыми семьями и родами.

А в новогоднюю ночь горожан ждала демонстрация очередного научного чуда - мы с Сергом наконец закончили сборку и настройку всех электрических устройств. После поздравительной речи Верховного энноя, традиционных двенадцати ударов в барабан и запуска в небо десятков летающих фонариков, я снова взял слово, привлекая внимание огромной толпы,

- Лантирцы! Вы не раз видели молнии во время грозы и слышали раскаты грома. Люди тысячи лет могли только бояться и восхищаться этими природными явлениями. Но это время безвозвратно уходит! Мы все живём в эпоху перемен, и сегодня, в первый день нового, двадцать третьего года, вы увидите, как человеку покорилась великая сила - электричество!

Мой ассистент тем временем подсоединил к батарее, составленной из четырех соединённых сейчас паралельно вольтовых столбов, первый экспонат - электродвигатель постоянного тока. Конструкция представляла собой статор - два постоянных магнита с отшлифованными торцами разноименных полюсов, между которых был установлен ротор - выточенный на станке железный вал с тремя намотанными катушками и клеммным кольцом для подвода напряжения.

Дождавшись команды, Серг повернул рычаг выключателя. И закреплённое на валу колесо мгновенно стало размытым, вращаясь с огромной, неразличимой для глаз скоростью! Люди вокруг восхищённо выдохнули...

- Вы видите, как сила молний, вырабатываемая в этом устройстве - гальваническом элементе, и запертая в проводах, вращает колесо. Но можно сделать и наоборот! Серг, готов?

- Да!

- Сейчас Серг будет вручную вращать вал другой машины - генератора, и его работа тоже превратится в электричество. Посмотрите на эту маленькую катушку с парой контактов - она называется реле. Сейчас они замкнуты, через них течет ток, заставляющий работать первый двигатель. Но как только генератор заработает, реле разомкнет цепь! Начали!

На вал второго двигателя, размерами побольше, был надет небольшой деревянный шкив, соединённый ремнем с гораздо большим, для увеличения оборотов. Его, за проделанную рукоятку, и крутил парень. Раз, два, три, пять… Первый двигатель остановился, реле сработало.

- Стоп!

И снова лёгкий шелест раскручивающегося колеса…

- Теперь мы соединим генератор и двигатель проводами. И электричество по ним перейдет от одной машины к другой!

Переключив контакты, Серг вновь стал раскручивать редуктор, а я легонько подтолкнул колесо - обороты генератора были маловаты, и напряжения не хватало для самостоятельного запуска. Тем не менее, колесо снова завращалось, хоть и не так быстро. Толпа прониклась происходящим, слышны только тихие перешептывания собравшихся.

- Теперь мы подсоединим к батарее установку электролиза!

Следующим пунктом программы стала демонстрация выращивания кристаллов чистого серебра из раствора его соли. Это заняло некоторое время, но пока батарея была новой, ее мощности хватило для того, чтобы за десять минут серебряная проволочка катода покрылась блестящими иголочками осаждающегося металла. Лантирцы приветствовали появление дорогущего серебра из "воды" восторженными криками и свистом. То ли ещё будет!

- Серг, соединяй батарею по последовательной схеме.

Пока ассистент возился с проводами, я вновь обратился к людям:

- С помощью проводов и реле мы сможем со временем протянуть линии связи ко всем нашим НУТ, и передавать сообщения. С помощью электролиза - получать чистые металлы и сплавы, намного превосходящие все то, что у нас есть сейчас! Но и это ещё не всё... Сейчас вы увидите электричество таким, как оно выглядит на самом деле!

Быстро осматриваю пересобранную схему - суммарное напряжение батареи, выдаваемое тысячей пар медных и цинковых пластинок, разделенных кусочками пропитанной раствором обычной соли ткани, составляет около девятисот вольт. Провода от нее тянутся к двум параллельным угольным электродам, разделенным изолятором. Электроды мы изготовили из спрессованной смеси порошка кокса и графита, запечённой в горне, а пластинку изолятора - из смеси гипса и каолина.

- Прикройте глаза и не смотрите прямо на свет! Серг, давай!

Между угольными стержнями натянута тончайшая золотая проволочка. Она мгновенно расплавляется и исчезает, но свое предназначение этот металлический волосок выполнил - над площадью ослепительным белым светом загорается электрическая дуга!

Люди, хоть и были предупреждены заранее, попятились назад, закрывая глаза ладонями, со всех сторон раздались удивлённые и даже испуганные крики. Я быстро надел на дуговую лампу стеклянную банку, побеленную изнутри известью. Яркость существенно снизилась, но светящийся в темноте цилиндр все равно смотрится фантастически. Теперь от желающих посмотреть на это чудо нет отбоя, и все те десять минут, что горела электрическая свеча, вокруг нее было не протолкнуться…

- Тяжёлое это твое РУЖЬЕ, Дим…

Ленг, ещё пару раз приложив приклад к плечу, передал новую игрушку Утару. Тот, подкинув двенадцатикилограммовое оружие, отрицательно покачал головой:

- Как по мне - в самый раз…

- Ты его подержи на весу, пока целиться будешь!

- Говорю же - нормальный вес… А тебе стоит почаще ходить на тренировки к сенсею Чану!

Я был согласен с Ленгом - ружье вышло тяжеловатым, даже под руку неандертальца. Не было полной уверенности в качестве нашей стали, и ствол отлили излишне толстым. И если здоровенные мужики вроде Утара или Венда могли его удерживать неподвижно очень долго, то для таких, как мы с Ленгом, это было уже намного труднее.

- Сейчас будем испытывать. По одному выстрелу на человека, кто хочет больше пусть сам с Витаром договаривается!..

- С ним договоришься… Я уже неделю жду, чтобы он новый вороток для арбалета жены сделал - куда там, с порога меня посылает… ещё подождать!

- Сейчас всё станки заняты с утра до вечера, Ленг. А Витар самый опытный токарь, ему приходится делать детали и для пятого станка, и для двух новых паровых машин. Лучше других мастеров попроси, быстрее будет. Ну, кто первый будет стрелять?

Утар, не выпуская кажущееся не таким и большим в его лапах ружье, подошёл ко мне. Заряжать этот карамультук, в общем, не очень сложно - сначала взводится курок и ставится на предохранитель. Затем толстая затворная рамка откидывается в сторону, и в ствол вкладывается патрон, удерживающийся на месте выступающим фланцем. Солидный такой патрон - под двадцать пятый лантирский калибр, соответствующий двадцати пяти миллиметрам внутреннего диаметра ружейного ствола. Остальные параметры тоже внушительные - общая длина сто тридцать миллиметров, непривычно вытянутая на вид гильза отлита из латуни, а увесистая свинцовая пуля "одета" в тонкую оболочку, на четверть не доходящую до ее острия. Такие пули - экспансивные - при попадании в тело жертвы раскрывались, словно лепестки цветка, и наносили чудовищные рваные раны.

С патронами мы провозились до марта месяца, подбирая оптимальную навеску пороха и состав капсюльной смеси. Чистая гремучая ртуть оказалась слишком мощным и нестабильным инициатором горения пороха - после нескольких затяжных выстрелов, детонаций патронов и разрыва первого ружейного ствола, к ней стали подмешивать бертолетову соль и серу. Именно тогда, получив лёгкую контузию, я и поручил Витару сделать новый ствол потолще...

- Теперь возвращаешь рамку затвора на место. Остаётся откинуть предохранитель и нажать на спусковой крючок. Готов?

Утар согласно кивает и наводит ружье на стоящую в ста метрах от частокола охотничьего лагеря мишень. Попадет или нет?..

Прозвучал оглушительный выстрел, мой телохранитель чуть пошатнулся - отдача была серьезная даже для таких здоровяков. После первых испытаний вообще пришлось прекращать стрельбы и заказывать кузнецам стальной наплечник, его теперь надевали на правое плечо поверх толстой войлочной подкладки.

- Есть попадание!

Ленг протянул мне подзорную трубу. Да, глава рода Выдры прав - на самом краю деревянного щита красовалась дыра с кулак размером. Отличный результат для гладкоствольного оружия!

- Поздравляю! Теперь вынимай стреляную гильзу. Застряла? Поддевай за фланец, сейчас выйдет…

Сто метров - это предельная прицельная дальность. Без нарезов в стволе пуля сильно отклонялась, и хоть и улетала на полкилометра, но попасть с такого расстояния можно было разве что в очень крупную цель.

- Дим, наблюдатели с дозорной вышки стадо мамонтов засекли, километрах в пяти на восход. Может, лучше испытаем на них?

Стоило только подумать о крупной добыче, как она сама лезет под пули…

- Самцы там есть?

- Один старый и один молодой совсем. Ну что, идём?

Ленг, а за ним и остальные тут же загорелись новой идеей. С арбалетами на мамонта никто не охотился, болты хоть и могли теоретически пробить толстую кожу, но скорее только разъярят зверя. А вот с ружьём есть шанс убить даже такую громадину. Ладно, попробовать стоит, тем более что не нужно убивать самок или мамонтят. Мне и самому было интересно оценить убойную силу нашего нового оружия!

- Уговорили, варги полосатые… Берите гранаты, и готовьтесь их бросать, если зверь на нас кинется. Факелы тоже - зажжете их, как только Ленг начнет целиться.

- Сани берем сразу?

- Да, если нам повезет, то вся ватага будет мясо до ночи разделывать и в город вывозить. Только близко не подходите, оставьте лошадей у границы леса.

Идти по снегу, во многих местах разрытому бивнями мамонтов и рогами носорогов, добирающихся до скрытой под ним травы, было легко. Широкие снегоступы, выручившие нас ещё во времена исхода из Крыма, ни разу не подвели за эти годы - только плести их стали куда аккуратнее, более прочными и надёжными. Лошадям, в отличии от нас, намного сложнее, их копыта глубоко проваливаются, и сани постепенно стали отставать.

- Вот они!

- Старый самец в стороне, снег разбрасывает. Здоровенный!

- В нем тонн пятнадцать, наверно…

Глава рода Выдры уже закончил чистку оружия после предыдущего выстрела, и направился к мирно жующим сухие стебли травы мамонтам.

- Ленг, подходи с левой стороны, метров на пятьдесят, не ближе. Самцы агрессивнее самок, помнишь?

- Дим, я на охоту каждый месяц хожу!

Ну да, это вождь уже забыл, когда отправлялся за зверем в последний раз - охотников, намного опытнее и умелее меня, в Лантирске хватало. Вспыхнули огоньки химических спичек, загорелись факелы. Ленг уверенно шёл к старому мамонту, пока не обращающего на него особого внимания. Не пуганный…

Мы тоже подошли чуть ближе, и вытащили гранаты. Грохот выстрела должен напугать мамонтов не меньше, но вдруг стрелок только ранит зверя?

- Ленг, не рискуй! Твою мать!..

Я бы так, наверное, не смог - охотник подошёл к насторожившемуся животному метров на тридцать, если не меньше. Быстро поднял ружье, прицелился почти в упор, и тут же нажал курок…

Трубный рев и топот сорвавшегося с места стада на мгновение отвлекли меня, а когда я увидел отбегающего Ленга и рванувшегося к нему мамонта, то решил, что одной урной на стене памяти сегодня точно станет больше!

Четыре гранаты тут же полетели в сторону раненого животного, но, как выяснилось пару секунд спустя, в этом уже не было нужды - ноги бегущего гиганта подогнулись и он рухнул на землю, захрипев протяжно и как-то совсем жалобно... Кровь из огромной раны в боку выплескивалась толчками, весь снег вокруг моментально стал красным. Попал Ленг точно, зверя не спасли ни плотный мех, ни толстая шкура, ни слой плотного жира.

- Давайте сюда сани!

- Мамонт уже не поднимется!

Не знаю, как моим соплеменникам, на всю степь орущим поздравления удачливому стрелку, а мне сейчас, глядя на этого степного великана, стало немного грустно. Сегодня закончилась очередная эпоха - человек стал сильнее любого, даже самого крупного и сильного животного. Отныне все они, и хищные, и травоядные, зависят только от того, будем ли мы достаточно разумны, чтобы не истребить вокруг себя все живое…

С приходом первого тепла Лантирск вновь превратился в бесконечную строительную площадку – новым семьям нужно было свое, отдельное жилье, общие дома были переполнены. За прошлый год родилось сто сорок детей и Круг Матерей пересмотрел сроки строительства роддома - теперь он стоял первым в очереди. А ведь в планах были еще вторая больница, пять новых лабораторий, пильная башня, Дом Вождя…

Задействовали всех, у кого оставалось хоть немного свободного времени – от старших детей и подростков, после школы еще несколько часов формующих глиняные кирпичи, до отрядов стражников, сменивших тренировки на рубку леса. Женщины организовали доставку горячей еды прямо к местам работы, заработала первая прачечная и общественная баня. Запас чайб в казне стал быстро уменьшаться – зато в разы оживилась торговля на рынке, люди покупали даже те товары, на которые раньше только облизывались или считали излишеством. Впервые под навес «центра переработки» стали массово приносить старую, но еще крепкую, одежду, кривоватую глиняную посуду, еще не раскрашенную и не покрытую глазурью, многократно отремонтированные и сточенные инструменты, не способные конкурировать с новыми изделиями кузнецов, топорную мебель, сделанную еще в первые годы после основания Лантирска. Впрочем, даже эти вещи не уничтожались - их забирали с собой артели, отправляющиеся за десятки километров к источникам минерального сырья, там ценились даже такие «блага цивилизации».

В этом году мне снова предстояла поездка в Заморье – нужно было решать с Бинодаму вопрос оплаты. На сегодня черные люди смогли возместили стоимость только семи комплектов доспехов и оружия из пятидесяти переданных, и новая, гораздо большая поставка увеличит их государственный долг до совсем невообразимых размеров. Нет, кроманьонцы очень старались расплатиться – вернувшиеся из прошлогоднего рейса торговцы привезли, кроме бивней мамонта, носорожьих и оленьих рогов, несколько мешков необычных поделочных камней, порой очень красивых, корзину крупных морских раковин, переложенных сухой травой, козлят «бинодамской», как ее стали теперь называть, породы, подарки для зверинца правителя белых людей - львят, щенков шакалов и местной разновидности гиен в клетках. Но все это было каплей в море…

Состав нынешней высокой правительственной делегации несколько уменьшился, по сравнению с предыдущими экспедициями. Ноократию Лантирска представляли Верховный энной, сенсей Чан с дочерью, Дар, судовая команда во главе с адмиралом Праттом и десяток воинов. Мар отправился вместе с шахтерами к рудникам Заморья, а Тор с братом – на перехват группы из десятка неандертальцев. Эту семью засек Грохх еще в середине зимы, далеко на северо-востоке, и с тех пор каждую ночь заходил в сон то одного, то другого ее члена, рассказывая о Лантирске и направляя маршрут кочевников в нашу сторону. Хаким, Туатта и даже Рауг от него тоже не отставали, сосредоточившись на «бесхозных» родах и семьях Европы, не прикрытых от чужого влияния своими энноями. Их деятельность лишила покоя десятки людей, картины настоящих технических чудес, сытой и безопасной городской жизни постепенно формировали в сознании европейских неандертальцев образ далёкого, но вполне реального и достижимого “рая на земле”.

К Азовским болотам мы отправились вместе с попутным обозом судостроителей и бригады зодчих Зенга. Напрасно Пратт переживал за оставленное в степи добро - сооруженные осенью на скорую руку сараи с честью выдержали испытание снегом и морозами, а их высокое расположение на холме не дало поднявшимся талым водам Дона подтопить постройки. Все детали тримаранов, изготовленные еще в прошлом году, прекрасно сохранились, и всего через три дня мы уже продолжили путь дальше - на новенькой, только собранной «Газели - 1».

- Дим, посмотри на компас… Он мог сломаться?

Пратт, каждый час сверяя взятое с мыса Форос направление на Бухту Амазонок, легонько потряс прибор, магнитная стрелка которого лениво вращалась то в одну, то в другую сторону.

- Неужели размагнитился?..

- Ты энной, тебе виднее… Как дальше идти будем?

- По солнцу, Пратт. Мы примерно в сорока километрах от Заморья, это два часа пути. Сильно уже не собьемся, а как увидим берег – скорректируем курс.

Пока адмирал давал рулевому новые указания, я снял с продолжавшего чудить компаса толстое защитное стекло, поднес к стрелке лезвие ножа и она тут же к нему прилипла. Странно, выходит с прибором все нормально... Или дело вовсе не в нем?

Расстегнув кожаную куртку, я вытер со лба смешанный с защитным кремом пот. Как-то жарко для мая месяца, да еще и в открытом море... Жарко… Эта мысль заставила вздрогнуть от осознания возможной причины этой жары. Если я прав, то впереди нас ждут не самые лучшие времена.

- Народ, солнцезащитный крем у всех есть?

Ли, порывшись в своем рюкзачке, довольно улыбнулась:

- Целая склянка! Последний рецепт, с гли-це-ри-ном и белым… белым… цинком, вот!

Пратт тоже кивнул, указав на ящик с походной аптечкой.

- Обновите слой крема, на всех открытых участках тела. Да, Чан, тебе это тоже нужно сделать – я же мажу ним лицо и руки постоянно, и я не женщина! На головы капюшоны накиньте. Что? Шляпы? Да, шляпы из соломы тоже можно одеть, только привязывайте их под подбородком, иначе ветром в море унесет…

- Вечер уже скоро…

- Зачем снова мазаться кремом?

- Солнце уже садиться, не страшно…

- Друзья, тут дело не в Солнце, точнее – не только в нем. Наш компас оказался в полном порядке, а это значит, что пропало или сильно ослабло магнитное поле самой Земли. Раньше это магнитное поле вместе с атмосферой защищало нас от избыточного ультрафиолета и космической радиации. Теперь к солнечным лучам, тоже ставшим намного опаснее, прибавились ещё и лучи звезд!

- Так их же сейчас нет на небе!

Один из воинов, из старшего поколения, мгновенно выдал вполне логичный, на первый взгляд, аргумент.

- То, что мы сейчас не видим звезды, еще не означает, что их нет у нас над головой. Просто Солнце намного ближе и ярче, его свет днем затмевает все остальное. Понимаешь? Это как прогоревший костер с еще горячей золой – ночью остатки углей неплохо видно, они светятся, а днем ты их можешь и вовсе не заметить, пока не обожжешь руку.

Вроде все поняли, баночки с недавно усовершенствованным солнцезащитным кремом пошли по рукам. Ли, управившись быстрее других, занялась отцом, недовольно морщившимся. Ничего, ближайшие годы мы все будем ходить с отбеленными лицами…

К берегу мы вышли в сумерках, и стали на ночёвку в тихой бухте с отвесными стенами. Это уже вторая ночь на корабле, но сегодня грех жаловаться - тримаран застыл почти неподвижно, едва ощутимо покачиваясь на волнах. Отражающееся в темной воде ночное небо мерцало огоньками звёзд, непривычно ярких и отчетливых. Вит от такой картины был бы в полном восторге… А ведь я уже стал забывать, как оно должно выглядеть - впервые за несколько лет на небе отсутствовали даже намеки на зеленоватые переливы северного сияния!

Перекусив сухпайком, люди стали заворачиваться в спальные мешки. Пора и мне спать, только сначала свяжусь с Лантирском и расскажу о новой опасности. Придется нашим химикам увеличивать производство очищенного оксида цинка - названия других УФ-блокаторов, применяющихся в косметике, я вспомнить так и не смог, сколько не пытался.

Под утро выяснилось, что наш маршрут отклонился к востоку всего на три километра - уже через полчаса “Газель-1” миновала первый ориентир, Бухту Амазонок, и по левую руку потянулись знакомые склоны Понтийских гор.

Расстояние до Берега Скелетов мы преодолели за два длинных дневных перехода, и к вечеру двадцать четвертого мая уже пришвартовались напротив высокого, покрытого многочисленными трещинами склона, границы Босфорского перешейка. Небольшой лиман расширился в несколько раз, похоже, дно Черного моря за это время просело ещё больше - поставленный моряками два года назад частокол почти весь скрылся под водой, только пара верхушек бревен торчит. Длинные береговые разломы - следы землетрясения, сильнейшего из всех, когда-либо виденных мною в обоих мирах - начали оплывать и затягиваться глинистыми и песчаными наносами. Дожди и талые воды постепенно залечивали раны природы, ею же самой себе и нанесенные.

До темноты мы успели собрать достаточно топлива для костра, и теперь над весело потрескивающими языками пламени висел исходящий ароматным паром котелок. За прошедшее время часть найденных специй, лук и морковь успели размножить, и меню постепенно становилось и вкуснее, и разнообразнее. Сейчас каша доварится, начнем улов жарить - морская рыбалка снова удалась на славу!

Двое часовых, внимательно осмотревшие местность вокруг, не нашли следов крупных животных. Совсем, словно их здесь и не было никогда - и это было странно, те же львы тут раньше водилось в избытке. Я отлично помнил нашу первую высадку и бродивших ночью вокруг лагеря хищников - наглых и совершенно не боявшихся человека. А сейчас - тишина…

- Дим, нас уже заметили. Смотри, над склоном загорелся огонь.

Дар, отходивший к ближайшим кустам по нужде, первым заметил сигнал. Значит, завтра, ближе к вечеру, нужно ждать гостей. Чтобы не подвергать опасности единственный корабль, мы поступим так же, как и мои посланники в прошлом году - встреча состоится на гребне этого самого склона. Бинодаму сами явятся сюда и принесут товары на обмен. Придут и их правители, давать личные гарантии того, что их подданные когда-то, но все же отдадут огромный долг. Такой расклад меня вполне устраивал, поэтому, сытно поужинав, я уже через несколько минут провалился в сон…

…Мне снился Лантирск.

Родной город, знакомый до последнего камня, разительно изменился. Таким он мог бы выглядеть в кошмарах…

Сильные порывы ветра треплют приспущенные флаги. Поднятая в воздух известковая пыль проносится по пустынным улицам, и, не встречая на своем пути ни одной живой души, оседает белым налетом на лавочках, клумбах и брошенных детских игрушках. Двери домов плотно закрыты, даже собаки забились с свои будки и не высовываются.

Стоп, но это же не то место, которое я покинул всего несколько недель назад! Вон того высокого здания рядом с школой точно не было, этого длинного ряда производственных построек - тоже. Да и за защитной стеной виднеется добрый десяток кольцевых улиц, вместо двух недостроенных, как сейчас…

Ноги сами по себе несут меня в центр, к Храму Мудрости. Нет, люди в Лантирске все же остались - навстречу быстро прошли две женщины с закрытыми тканью лицами, неся тяжёлые, доверху набитые продуктами сумки. Из бокового переулка вышел мужик в неком подобии балаклавы, из-под которой топорщилась рыжеватая борода, и поспешно зашагал в сторону рынка.

На моей памяти такого ещё не было - даже зимой, в морозы, на этих улицах ни на минуту не замирала жизнь!

Вот и Храм, в котором я с семьёй прожил много лет. Первая дверь закрыта… Не страшно, она здесь не единственная, есть ещё - нужно только пройти полтора десятка метров вдоль стены. Вторая дверь тоже оказалась запертой, а сразу за ней на пути выросло неожиданное препятствие - поперек дороги на пару метров протянулся высокий забор из плотно подогнанных друг к другу половинок бревен.

Картинка вновь приходит движение, я помимо воли обхожу эту странную конструкцию и надолго замираю, пораженный новым, пугающим обликом Стены Памяти. Стоящие за моей статуей погребальные урны, которых раньше было не так много, теперь заполнили каждую из десяти широких ступеней, в несколько рядов. Но и этого оказалось мало - с обеих сторон пристроили новые “полки”. И большинство из них уже не пустовало!..

Дверь одного из ближайших домов-общежитий распахнулась, оттуда вышла группа людей в прорезиненных костюмах. Лиц не разобрать, только стекла очков поблескивают из-под плотно надвинутых капюшонов. Один держит за руку ревущего мальчишку лет четырех, двое других - бледного взрослого мужчину и едва переставляющую ноги старуху. На моих глазах на них надевают тканевые маски и помогают взобраться на подъехавшую крытую повозку. Там уже сидят несколько таких же перепуганных жителей…

Лошадь неспешно трогается с места. Куда их увозят?..

“Прорезиненные” рисуют мелом на двери дома вполне узнаваемый символ - три разорванных круга, обведенные четвертым, и направляются к соседнему жилищу…

- Дим! Утро уже, идём завтракать!

Голос Пратта прозвучал вовсе не в жутком варианте Лантирска, а совсем рядом. Открываю глаза - и правда, утро… Полог палатки откинут, внутрь пробиваются первые лучи восходящего солнца. Фууххх… варг подери, приснится же такое!

- Сейчас, дайте хоть штаны надеть...

А вдруг это не просто сон?.. Ведь меня уже посещали похожие видения, и не раз. Они показывали будущее моего народа - причем первые два предсказания уже сбылись. Третье – с ним чуть сложнее, но, надеюсь, я верно истолковал его значение. Ведь именно ради воплощения в жизнь образа ревущего водопада, разрушающего гору, второй год работают сотни лантирцев. Разве что смысл последних двух мне был понятен до конца…

И вот это случилось опять - очередной, очень реалистичный и детализированный сон, события и образы в котором мне не подчинялись! Правда, на этот раз намек ноосферы более чем ясен - выведенный куском мела символ биологической опасности на двери дома навсегда врезался в мою память...

За два десятилетия в истории Лантирска было несколько подозрительных смертей от быстро прогрессирующих болезней, но своевременная изоляция больных во всех случаях предотвратила заражение остальных жителей. Поставить диагноз мне удалось только в одном случае - умершую женщину искусали клещи, по ее словам, она сняла с тела восьмерых паразитов, и уже через неделю проявились первые симптомы, характерные для энцефалита - жар, лихорадка, тошнота, сильная головная боль, нарушение речи, памяти и расстройства психики. Ничем помочь ей не смог ни я, ни вся лантирская медицина. На девятый день заболевшая умерла в изоляторе, так и не придя в сознание после очередного приступа. А вот ее одиннадцатилетняя дочь выздоровела, и после полугодового карантина смогла вернуться к обычной жизни. В этом году невестой станет…

Значит, этот сон - предупреждение для меня о вспышке неизвестной эпидемии в городе? Что ж, я его запомнил, и постараюсь приложить все силы, чтобы лантирцам не пришлось спешно достраивать Стену Памяти. Время у меня ещё есть - судя по количеству домов и улиц, население ТОГО Лантирска было не меньше пятидесяти тысяч человек…

- Дим, ты чего возишься? Давай быстрее, сейчас поедим и пойдем твой шатер устанавливать. Черные люди могли и засветло выйти!

- Уже иду!

Верные друзья рядом, отличная погода и горячий завтрак быстро подняли мне настроение, потеснив тягостное впечатление от приснившегося кошмара. Как говорил один из персонажей старого культового фильма – «Будущее не предопределено раз и навсегда, и нет иной судьбы, кроме той, что творим мы сами». Жизнь продолжается, некогда впадать в уныние!

Большие, хорошо прожаренные куски морской рыбы, даже вчерашней, на вкус все равно казались лучше речной - та, как ее ни соли, все равно проигрывает по содержанию полезных микроэлементов. Тот же йод, например, был бы очень полезен для детей, ведь организовать доставку сушёной и копчёной рыбы с черноморского побережья нам уже вполне под силу. Нужно только не затягивать с созданием рыболовных баз, причем не только у Азовских болот, но и на том же Форосе! Место там защищенное, разве что мишки пещерные пасутся рядом…

Впрочем, эти животные, как уже успели выяснить наши фермеры, оказались довольно смирными - пойманные Тенаком медвежата всего за один год настолько привыкли к людям, что даже не помышляли о побеге из просторного вольера. Вес они набирали тоже очень быстро, особенно это бросалось в глаза при сравнении с их бурыми сородичами, живущими в зверинце - те росли гораздо медленнее.

Покончив с завтраком, мы быстро собрали две походные телеги и стали загружать на них новую партию военных товаров.

- С тримараном остаются двое, остальные пойдут с нами. Всем одеть доспехи - мы с черными людьми теперь почти на равных в плане военной мощи! Ли, держись рядом с отцом, ты сейчас самая уязвимая… Как вернёмся в Лантирск, закажу для тебя “детский” доспех!

- Почему “почти”? На равных, чего уж там…

Дар недовольно поморщился - наличие у бинодаму железных доспехов и мощных арбалетов в разы усложняло моему телохранителю жизнь.

- А про “Громобой” ты уже забыл? Сейчас над созданием его копий работают три мастерские, к следующему году у нас будет минимум десяток таких стволов. А это уже аргумент куда весомее арбалета!

“Громобоем” наше первое ружье назвали сразу после испытаний, за оглушительный грохот, сопровождающий каждый выстрел. Так это слово за ним и закрепилось, потеснив официальное РДВ25-1В - ружье системы Дима-Витара, калибр двадцать пять миллиметров, модель первая, модификация третья.

Шатер на вершине склона установили меньше, чем за полчаса - опыта воинам в этом деле было уже не занимать. Пока парни занимались обустройством передвижного представительства Лантирской Ноократии, мы с Даром и Праттом отправились прогуляться вдоль края обрыва.

Нас интересовали вовсе не местные пейзажи – хотя, будь я художником, вид лежащего в двадцати метрах ниже Черного моря вполне мог бы вдохновить на создание настоящего шедевра. Нет, мы измеряли толщину твердого массива породы, осматривали и зарисовывали все крупные трещины, их расположение и глубину. Все оказалось даже лучше, чем я предполагал - если за этот год мои пиротехники снова добудут восемь тонн селитры, то нам этого должно хватить с головой!

- Тут часто ходили люди в последнее время. Много натоптали… Смотри - это следы ног, обмотанных шкурами, целый отряд. А здесь несколько человек прошли босиком, и, судя по размеру отпечатков – это были дети.

Дар присел на корточки, внимательно разглядывая высохшую грязь и глину на обочине хорошо заметной тропы.

- С чего бы им детей к Босфору отправлять?

- Цепочка следов с той стороны залива, и ведёт она к поселению Камо, а не от него. Это могли быть и не бинодаму…

- Скоро узнаем, что у них нового за год произошло. Дар, это львиный череп?

- Угу... Только клыки выбиты. А вон ещё кости разбросаны… Дим, да тут весь прайд полёг, и не один!

- Думаю, их убили наши друзья - из арбалетов, чтобы снять шкуры. А остальное растащили шакалы и гиены.

Дальнейший осмотр тропы пришлось прервать - далеко на юге показалась большой отряд чернокожих воинов, закованных в лантирские доспехи, за ними - люди попроще, одетые в обычные шкуры, а то и просто в одних набедренных повязках. Вот и царица с супругом со всем двором к нам в гости пожаловали…

Пратт, направив на них подзорную трубу, несколько секунд рассматривал приближающуюся процессию, а затем протянул ее мне.

- Посмотри, над их головами - это ведь флаг?

Адмирал не ошибся – идущий за царственной четой полуголый негр нес шест с кусоком полотна, натянутого меж двух перекладин. Нашего производства - торговцы привозили для правителей немного ткани в прошлом году, и они, не долго думая, соорудили штандарт по примеру лантирского. Но цвета выбрали другие - флаг Царства Бинодаму состоял из двух одинаковых горизонтальных полос. Нижней, черной - похоже, здесь использовали уголь, и верхней, белой - ее явно натирали мелом.

- Наши чернокожие друзья быстро учатся. По крайне мере, важность и значение атрибутов для государства они уловили очень быстро!

- Мне кажется, ты огнем играешь, Дим… Я им до сих пор не доверяю!

- У меня, видать судьба такая – с Огнем играть… Пошли, пришло время изображать добрых богов!

Пратт молча снял с плеча тяжёлый арбалет, и, хекнув, вручную натянул тетиву. Силён! Мне вот проще воспользоваться упором для ноги или воротком…

Сегодняшняя встреча уже намного больше напоминала переговоры настоящих правителей – появились первые зачатки дипломатии и этикета. Так, все воины бинодаму, не доходя до моего шатра с полсотни метров, остановились, опустились на одно колено и замерли. Нала с Абайоми, улыбаясь, подошли ближе. Поднялся и я, сделав несколько шагов им навстречу

- Я, Нала, истинная Царица Бинодаму, мой царственный супруг и все мои подданные счастливы видеть могущественного Вождя и Верховного энноя Но-о… Но-о-кра-тии Лантирска и его людей на вверенных нам землях!

Во завернула! Репетировала, не иначе – в их языке таких сложных слов отродясь не было... Подыграть ей, что ли? Мне не трудно!

- Я, Дим, вождь и Верховный энной Ноократии Лантирска, от имени всего народа Солнца, живущего в Священном городе, приветствую своих друзей и союзников, великое Царство Бинодаму!

Не сдержавшись, улыбаюсь и обнимаю Налу, затем протягиваю раскрытую ладонь ее мужу. Абайоми молодец - не растерялся, вспомнил этот жест, виденный им ещё при жизни Камо, и мы обменялись крепким рукопожатием.

Все же они теперь мои родственники, а род по лантирским понятиям для человека значит очень много. Сестра моей Киамы кивком головы подает знак своему знаменоносцу, и тот, поднявшись с колен – обоих, а не одного, как воины – подходит ближе и устанавливает штандарт первого государства кроманьонцев рядом с нашим. Все, последние формальности соблюдены – «дворянство» и «подданные» встают, отряхивают песок и начинают устанавливать принесенную с собой юрту. Чернокожим монархам можно только поаплодировать – вымуштровали они своих людей отлично…

- Энной Дим, расскажи мне о Киаме, как она сейчас живёт?

Царица, отбросив показную важность, с удовольствием уминала лантирские сладости.

- Все у нее хорошо, Нала. Повзрослела, вытянулась - скоро тебя догонит, стала ещё красивее. Учиться всему, что должна знать лантирская женщина, и даже больше - моя старшая жена с ней занимается отдельно. По тебе скучает…

- Я бы тоже очень хотела с ней поболтать…

- К сожалению, это невозможно - я не стану нарушать последнюю волю вашего отца. Извини.

- А дети? Дети у вас уже есть?

- Наши законы отличаются от обычаев бинодаму. Киама только в конце этого года сможет стать моей женой, когда ей исполнится пятнадцать лет. Так что тебе придется ещё больше года ждать рождения первых племянников!

- Ааа… Тогда передай ей вот эту фигурку, пожалуйста. Сестра ее обязательно вспомнит, их вырезал наш отец, и подарил маме, когда мы родились. У меня есть точно такая же, с ней сейчас наш с Абайоми сын играет!

В мою ладонь ложиться небольшая статуэтка, грубовато вырезанная из мамонтовой кости. Обнаженная женщина с ребенком на руках, стройная и подтянутая. Черты лица немного стерлись, но видно, что именно над ними Камо трудился больше всего - даже сейчас в них можно найти схожесть с моей невестой.

- Передам, спасибо. И поздравляю вас с рождением наследника! Кстати, где он? Вы не боитесь оставлять его без присмотра?

Нужно будет торговцам выговор сделать, что не сообщили мне об интересном положении Налы в прошлом году! Хотя нет… Они могли и не заметить ничего, если срок был небольшой. Хорошо, что на “Газели-1” лежит шкатулка с несколькими безделушками и красивым кинжалом с богато украшенной разноцветными камнями рукоятью. Вообще-то это были подарки для самих правителей, но теперь, раз такое дело, можно все и переиграть…

- Абэ сейчас спит, он совсем рядом, в нашем шатре… то есть в юрте. За ним присматривают подруги Налы и жены лучших воинов. Моих друзей, верных и надёжных!

Абайоми, даже сейчас, в неофициальной обстановке, не спешил начинать разговор, предоставляя право вести переговоры своей супруге. Не было, говорите, матриархата в каменном веке? Ну-ну…

- Завтра он получит от меня подарок, достойный наследника Царства Бинодаму. А пока предлагаю обсудить наши торговые дела.

Лица моих собеседников разом помрачнели

- Энной Дим… Мы можем оплатить всего три комплекта доспехов и оружия. Наверное… Абайоми, там хватит бивней на три?

- Да, энья вчера ещё пару принесли. Энной Дим, ты же примешь в счёт долга прямые, а не изогнутые, как обычно, бивни?

- Приму, не переживай… Кто такие энья?

- Люди. Такие же как мы, ты же сам нам о них рассказал. И мы не убили никого из тех, кто согласился стать частью великого племени Бинодаму!

- Вы нашли племена с Балкан? Эээ… живущих по ту сторону соленого моря?

Ответила Нала, немного нахмурившись

- Мой муж в прошлом году привел в наше поселение… дважды по десять рук, ещё две и три пальца… сто тринадцать человек. Теперь у каждого нашего воина по две, а то и по три жены...

- Понятно… Мужчины оказались не такими сговорчивыми?

- Абайоми сначала предлагал всем жизнь и высокие долж-нос-ти при дворе! Он не нарушил твой приказ, энной Дим!

- Хорошо… И сколько мужчин “энья” согласилось?

- Шестнадцать… Но это лучшие охотники! И они показали нам, где живут остальные племена. Этим летом воины Бинодаму заставят их все стать частью великого Царства! И тебе больше не зачем будет сердиться на на мой народ и трясти землю. Ведь так?..

- Нала, твои подданные убили Камо, моего хорошего друга и твоего отца. И я до сих пор не понимаю, почему тогда пожалел их и не сравнял с землёй все ваше поселение… То, что вы хотите выполнить условие Первого Священного Договора - похвально, но это не отменяет греха цареубийства!

Абайоми положил руку на плечо жены и легонько его сжал. Царица, испугавшись, что перегнула палку, тут же пошла на попятную

- Великий энной Дим, прости меня, я просто надеялась на то, что твой гнев за два года немного утих…

- Эта тема закрыта, Нала. Бинодаму должны своими поступками доказать мне то, что им можно верить, и что произошедшая тогда на берегу трагедия больше никогда не повторится.

- Мы делаем все, что в наших силах! С новым оружием голод больше не грозит моему народу, а после смерти колдуна Джитуку почти все дети рождаются здоровыми. Они быстро растут, энной Дим! Их с малых лет учат всему, что показывали нашим мужчинам твои воины. Совсем скоро войско Бинадаму будет готово, чтобы вернуть нам полуденные земли!

- Верю. Хотя для завоевания Африки вас все по-прежнему слишком мало, я хочу сделать Царство Бинодаму сильнее уже сейчас. В тех повозках, что стоят рядом с шатром - пятьдесят комплектов брони и оружия. Цену вы знаете.

Абайоми разом подобрался, услышав о таком подарке судьбы

- Это… это очень щедрое предложение, Великий энной Дим. Мы отдадим долг, клянусь! Пусть даже нам придется для этого рисковать жизнью и убивать огромных мамонтов - пройдет несколько лет, и ты получишь все, до последнего бивня!

- Нет, Абайоми... Я не буду ждать несколько лет - весь долг бинодаму должны отдать уже в следующем году!

Нала, темная кожа которой посерела от осознания того, в какую ловушку только что угодило все ее царство, тихо спросила:

- А если мы… не сможем этого сделать? Ты нас всех убьешь?..

- Я не ставлю невыполнимые условия, Нала. И тем более не ставлю их своим родичам.

- Но тогда… как?

- Бинодаму будут работать - копать и переносить землю, там где я укажу. Много месяцев, всю весну, лето, и, может быть, даже начало осени.

- У нас нет столько инструментов, а руками и палками много не накопаешь…

- Лопаты и кирки я вам подарю. И забуду обо всем нынешнем долге, если вы будете ОЧЕНЬ ХОРОШО работать. Но мне нужны будут все твои люди!

Монархи переглянулись, не веря, что так легко отделались.

- Бинодаму выполнят все, что ты прикажешь, энной Дим! Только всех я привести не смогу, совсем маленькие дети не смогут хорошо работать, а часть воинов должна будет охотится и кормить остальных.

- Дети и совсем немощные старики мне тоже не нужны, все равно толку от них не будет. А еда… едой вас обеспечит всего один мой воин!

- Бинодаму - очень большое племя, энной Дим. Белые люди, конечно, умеют охотится лучше нас, но ни один охотник не сможет сам убить столько зверей, чтобы прокормить больше… десять по десять, и ещё раз по десять… больше ТЫСЯЧИ человек!

- Нала, ты снова забываешься!! То, что не под силу сделать вам, вовсе не означает, что это не могут сделать жители Священного города. Сегодня мы уже не успеем поохотится, но завтра я сам покажу вам, что значит настоящий ЛАНТИРСКИЙ ВОИН и ЛАНТИРСКИЙ ОХОТНИК!

В шатер заглянул Дар. Телохранитель сообщил, что маленький царевич раскапризничался, и женщины слёзно просят царицу хотя бы ненадолго прервать переговоры и успокоить ребенка. Очень вовремя, надо сказать - супружеская чета правителей мгновенно ухватилась за этот повод, чтобы побыстрее покинуть мое гостеприимное жилище. Ребята они умные, понимают, что могут снова ляпнуть что-нибудь не то, оскорбляющее чувства великого энноя, и все достигнутые договоренности пойдут шакалу под хвост…