Олимпия

11

В кадре была олимпийка - красивая женщина, ведущая репортаж. Рядом с ней горбился тощий илот с лицом серого цвета и провалившимися глазами.

- Значит, вы думаете, это лучшая охота, какую вам приходилось видеть? - спросила женщина. Дрон с камерой висел на уровне ее плеча, крупно снимая илота, у которого она брала интервью.

- Да. Я так считаю, - ответил серолицый человек.

- Отлично! Как мы можем видеть, наши доблестные гоплиты захватили врага и справедливо наказывают его за неповиновение.

На миг илот смотрит обезумевшими глазами в объектив, но камера быстро переключается на вид улицы.

Трупы лежат на окровавленном асфальте, рядом гоплиты с оружием.

- Смотрите, сейчас они выстрелят друг в друга, - говорит олимпийка, когда камера приближается.

Лиме не хочется смотреть, но она поддается обаянию абсолютного насилия, так искусно подаваемого устроителями шоу. Они умеют сделать из кадров простого убийства шедевр, одинаково с восторгом воспринимаемый и на вершине Олимпии, и у ее подножия. Лима часто слышала, как горожане с удовольствием обсуждали виденные по телевизору казни или сцены охот. Ее ужасало подобное отношение, но со временем, становясь старше, она понимала этих людей все больше.

Отец был прав, сказав, что очень трудно противостоять очарованию танца смерти. Лиме просто хотелось это увидеть. Одной смертью больше, одной меньше, сказала она себе.

Два мальчика лет одиннадцати-двенадцати стояли друг напротив друг с пистолетами в руках. Оба покрыты кровью, одежда разорвана. По команде одного из гоплитов подростки подняли оружие. Камера показала лицо одного из них - белую, мокрую от слез маску ужаса.

- Сейчас они выстрелят! - с восторгом в голосе повторила олимпийка за кадром.

Гоплит взмахнул рукой. Два выстрела практически слились. Одному мальчику пробило голову, и он упал навзничь, взмахнув руками и потеряв оружие. Но его пуля достигла второго ребенка и попала в живот. Тот согнулся пополам, свалился набок и принялся с криком извиваться на нем под аплодисменты гоплитов и хохот репортерши. Мелькают счастливые, покрытые кровью лица охотников.

- Ну, с первой вылазкой покончено. Теперь ждем, что скажет нам жребий! В какой квартал мы пойдем на этот раз? - В кадре ее лицо, светлые глаза, в которых одна жажда крови. - Не переключайтесь! Немного терпения, и мы продолжим.

Лима тянет руку, чтобы выключить телевизор, но тут случается накладка, одна из тех, что нередко бывают в прямом эфире.

Камеру не выключили вовремя. На пару секунд она фиксирует, как серолицый илот бросается на олимпийку, размахивая руками. Он кричит, вопит, как безумный, и брызгает слюной.

Женщина отскакивает. У нее отличная реакция.

- Мои дети! Мои дети? это были мои дети! - успевает разобрать Лима в потоке крика.

Олимпийка прерывает его атаку точным ударом в челюсть, а потом вытаскивает пистолет и стреляет в лицо.

Лима выключила телевизор, забралась в кресло и подтянула колени к груди, стараясь стать как можно меньше.

Лучше было бы исчезнуть совсем.