Олимпия

1

Во рту поселилась сухость. Голова была абсолютно пустой.

Открыв глаза, Лима еще долго не понимала, что лежит на левом боку и смотрит во мрак. Это могло быть продолжением сна без сновидений, если бы не явные признаки физического мира.

Первым делом Лима почувствовала холод. Кожа покрылась мурашками, особенно чувствительными к низкой температуре оказались пальцы ног.

А где ботинки?

Мысль лопнула, словно мыльный пузырь, и Лима тут же снова поплыла в пустоте, глядя на серый прямоугольник в своем поле зрения. Тьма и серый прямоугольник справа. Что это?

Щелк. Сознание судорожно ухватилось за новые старые ощущения.

Холод. Сырость. Это уже знакомо. Так пахнут бетонные стены в подземельях. Пыль. Грязь. Хорошо? Значит, она не сошла с ума - по крайней мере, похищение реально, а не плод ее воображения.

С учетом всех недавних событий появление галлюцинаций было бы логичным.

Что ж, подруга, кажется, твои неприятности лишь начинаются.

Факт номер один: это место явно не твой дом.

Факт номер два: ты до сих пор жива, но это продлится не очень долго. Не годы, во всяком случае. Олимпийцам быстро наскучивает забавляться с одной жертвой. И если бы Лима нужна была им в качестве сексуальной рабыни, они отвезли бы ее в Олимпию, а не стали бы засовывать в эту дыру.

Перспективы откровенно не радуют.

Лима только теперь смогла пошевелиться. Власть над телом возвращалась, но слабость не давала полноценно двигаться. Все, что она смогла сделать, это опереться на локоть. Под ней было нечто мягкое, воняющее грязью. Матрац? Лима ощупала его правой рукой. Так и есть. Матрац, лежащий на голом бетонном полу. Голый пол в камере под землей. Факт номер три, вот что это такое.

С трудом сев, Лима ощупала голову, которая мерзла куда сильнее, чем должна была. Пальцы наткнулись на бритый череп.

Ну это просто смешно! Какой идиот обрил ее, пока она спала?..

Вряд ли здесь поблизости водятся такие же идиоты, как ты, сказал злобный механический голос в голове Лимы. Ты попалась. Попалась и теперь умрешь.

- Заткнись! - вслух приказала она, ощупывая голову.

Отсутствие волос было не единственным изменением. Ее раздели до нижнего белья, забрали даже обувь.

Все правда, никакой это не сон. Все очень плохо.

- Заткнись! - в отчаянии прошептала Лима, сжимая кулаки.

Стало тихо. Стены камеры давили, тишина была еще тяжелее.

Лима долго пялилась на серый прямоугольник впереди себя, пока до нее не дошло, что это маленькое окошко в верхней части двери.

Не в силах встать, Лима поползла в его направлении. Зачем, она не знала, наверное, ей просто требовалось движение. А еще не мешало бы убедиться, что дела обстоят именно так. Человек никогда не поверит в такой ситуации лишь своим глаза, не прикоснувшись к новому окружению.

Камера оказалась не такой и большой. Игнорируя боль в коленях, в которые впивались мелкие камешки, Лима добралась до двери. Оперлась на нее и начала вставать. Ноги были слабыми, голова кружилась: довольно жуткое ощущение в темноте.

Слыша, как бешено бьется сердце, Лима замерла. Будет смешно, если сейчас она умрет, и похитители лишатся своего трофея.

В темноте она широко улыбнулась, и улыбка перешла в истерическое хихиканье. Лима закусила палец, чтобы не расхохотаться. Ее трясло, и, возможно, виной этому был холодный пол, на котором она стояла босая. Или, может, самый обыкновенный ужас, чистый животный ужас, продиктованный желанием жить.

Она стояла, прислонившись спиной к металлической двери, и тяжело дышала. Слезы вытекали из глаз и собирались на подбородке. Лима чувствовала, что они падают ей на грудь и стекают по холодной коже.

Внезапно она развернулась и начала бить кулаками в дверь и кричать. Ей казалось, что чем громче будет крик, тем быстрее придет помощь. Может быть, Клеон услышит ее? Или, может, Полифем? На худой конец, пусть явятся похитители и прикончат ее. Да, пожалуй, этот сценарий самый лучший.

Сколько это продолжалось, она не могла сказать. Обессилев, Лима упала у самой двери. Через окошко она смогла увидеть лишь часть коридора шириной метра полтора, ничего больше. Откуда-то издали падало немного света, он-то и позволял слегка рассеивать тьму. Больше ничего, никаких деталей, которые бы дали подсказку.

С другой стороны, гадать и не нужно. Наверняка у олимпийцев или, скажем, их прихлебателей из числа илотов повсюду есть тайные тюрьмы. Где-то ведь они держат бунтовщиков и лиц, подозреваемых в связах с ними. И почему бы им не отвезти сюда Лиму? Только вот зачем?

Она рискнула дойти до противоположной стены на своих двоих, и у нее получилось. Слабость постепенно исчезала. Лима села на свой матрац, обняв колени руками.

Не нужно быть гением. Наверняка она здесь по чьему-то доносу, что случается не так уж редко.

Кто-то ведет себя слишком вызывающе - соседи пишут куда следует. Кто-то ведет себя подозрительно - надо сообщить, пока не поздно, небось, и подкинут кое-что к пайку.

Лима осознала вдруг, насколько такие вещи стали обыденными, лишь сейчас. Вот и она, только потерявшая отца, стала одной из?

А может, кто-то видел ее с Клеоном и что-то заподозрил? Или шпионы вынюхали ее связь с бунтовщиками и подземным городом?

От бесконечного перебора вариантов Лиму затошнило. Она была голодна: пошла в Управу не взяв в рот ни крошки, потому что не могла себя заставить. Сколько часов прошло с того момента, как ей ввели наркотик? Сколько Лима проспала? По ее прикидкам выходило часов шесть-семь. Значит, уже вечер.

Никто ее не хватится, никто не будет искать. Тетя Кира? Нет, она узнает о том, что племянница исчезла, далеко не сразу, да и что сможет сделать?

Лиме требовалось как-то прекратить нарождающуюся панику. Все могло повториться, а ей не хотелось снова пройти через этот кошмар. Надо беречь силы. Беречь тепло. Уже сейчас ее трясет от холода, а что будет спустя час или два?

Вопросы. Слишком много вопросов.

Время текло неумолимо, и вскоре Лиме захотелось в туалет. Она встала и, с ужасом думая, что придется справлять нужду на пол, начала обшаривать свою камеру. Хотя ее глаза и привыкли к темноте и серому тусклому свету, углы по-прежнему оставались для нее терра инкогнита.

Ей повезло. Дыра в полу, из которой тянуло мочой, нашлась как раз там, где она и ожидала. Присев над ней, Лима подумала, что еще вчера у нее была работа, была какая-никакая цель в жизни, а сегодня она занимается вот этим. Смешно.

Вернувшись на матрац, Лима легла набок и стала слушать тишину.

Есть ли в этом здании кто-то? Как далеко оно от Блока 3 Восток?

Тишина, царившая в подземелье, по-настоящему оглушала. Ни эха от звука каких-нибудь работающих механизмов, ни шуршания ветра в вентиляции, ни стука капель. Вообще ничего.

Со временем Лима начала засыпать. Надеялась, что сон поможет ей не думать о голоде и жажде. Если желудок можно еще было уговорить не бунтовать, то с нехваткой воды сложнее. Наркотик лишь усилил жажду, и Лиме казалось, она не пила уже неделю. Язык начал распухать, скоро, наверное, перестанет помещаться на своем месте.

Сон, наконец, пришел и был совершенно без сновидений. В конечном итоге, даже страху и отчаянию есть предел.

Лима ошибалась.