Омская Правда. Черновики Апокалипсиса

Глава 10 Посыпая голову пеплом

Выйдя во двор, застал всю ОСБ в полном сборе, за исключением ребят, которые сейчас в Крепости. Все стоят, молчат. Я рассказал, как дела у Егора, чем вызвал вздох явного облегчения у всех собравшихся.

Подумал и решил высказаться по существу вопроса.

— Ребята, я ошибся и принял не верное решение. Да еще и навязал его вам всем, в итоге Сахно ранен. Считаю, что вы имеете полное право поставить вопрос по избранию нового командира отряда. Что скажете?

Слава шагнул ко мне и высказался.

— Командир, ты не прав. Мы все тебя поддержали, никто с Егором толком не был согласен, все думали также как и ты. Это нам всем урок, что и один может быть прав, все вокруг — нет. Так что всю эту бодягу про переизбрание забрось куда подальше. А систему наблюдения нам по любому нужны, так что надо думать, как их раздобыть.

Все одобрительно зашумели. Большой вообще заявил, что он не понял, чего тут вообще творится, из-за какой-то царапины такие темы раскручивать, куда это годиться.

Я был очень благодарен ребятам, но совершенно четко понял — ошибаться больше я не имею права. Думать надо, а не скакать с шашкой наголо. Впредь обещаю себе и всем, тщательно обдумывать каждый шаг, слишком велика цена ошибки.

Внутри отпустило. Какая-то ледышка начала стремительно таять и из сердца ушла ноющая боль. Я вдохнул всей грудью и улыбнулся ребятам. Только теперь задумался, почему нападавшие не пошли за нами? А ведь все просто — засада не удалась, они не сумели ни остановить нас, ни вывести сколько то бойцов из строя, так что дальше и не полезли, реально понимая, что могут огрести от нас по самые помидоры. А ведь грамотно все отстроили, только народу у них маловато было, потому не смогли нас в клещи взять. Засели уроды, где-то на верху, от зомбей заблокировались, натаскали машин на дорогу, чтобы едущие по неволе тормозили и подставлялись, хорошо, что без мин и фугасов обошлось пока. Они просто ждут неосторожных путников, а как те въедут в лабиринт, выцеливают водил и валят их первыми, потом добивают остальных. Шансов у неподвижной мишени, по сути, ноль. И занять позиции очень не удобно, везде зомби, только закрепишься, и тут зомби сзади нападут. В лучшем случае можешь убежать, бросив все, лишь бы выжить. И не надо самим мародерить, зомбей валить, сиди себе, пей пиво. Все с убитых поснимать можно.

Надо кардинально менять манеру езды по городу, да и за городом. Засады, ловушки, огонь снайперов станут, и, это очевидно, основным способом войны, которую будет характеризовать разведывательно-диверсионный стиль действий.

Вывод, мы должны выработать тактику и структуру организации под решение таких задач. Мы должны вооружиться и обзавестись соответствующей техникой, но, в-первую очередь, мы должны все это обсудить, смоделировать и принять, как программу дальнейшего развития. Управленец я или нет? Как эксперт по тактике и вооружениям я не очень, если не сказать хуже, значит, нужно найти специалиста и обсудить с ним все эти вопросы. А кто у нас специалист? По близости вижу только одного, это лейтенант Медведев, вот с него и начнем.

Пока я размышлял, народ рассосался по делам, дел то у всех полно и никто их не отменял. Рядом стоит только Олег, он еще просто не успел получить никаких задач. Я посмотрел на него и сказал.

— Олег, пойдем наверх и обсудим пару вопросов.

Поначалу разговор не клеился, возможно, Медведеву тоже было не ловко из-за всей ситуации с поиском. Но спустя несколько минут разговор оживился, так как я затронул один вопрос, который для любого военного, насколько я заметил, всегда актуален. Это вопрос снабжения, техники, включая броню, и боекомплекта. Задав совершенно невинный на мой гражданский взгляд вопрос — сколько нам чего надо? Получил ответ, в котором были и танки, и вертолеты, и ЗУшки, и горы боеприпасов. Что привело меня в некую растерянность.

— Да зачем столько всего?

И не дожидаясь ответа, добавил.

— Я так понимаю хомячество — это болезнь такая у военных профессиональная.

— Это не болезнь, это — диагноз. Хороший диагноз, если всего много недостачу тяжело найти. Я в армии на складах ППШ находил, ели бумаги на него откопали, офицеры чуть не поседели.

— Забавный ствол. Что и говорить. Точнее хороший, а чего — приняли, а списывать команды не было.

Мы рассмеялись.

— Но нам то много не надо, нам свое прикрыть и все — вновь необдуманно высказался я и получил очередную армейскую сентенцию.

— Десять БК надо иметь на самый чёрный день. А двадцать просто на чёрный.

— Это нормально — десять БК, а сколько просто так?

— Минимум триста патронов на человеко-АК, тридцать на ПМ, плюс пару гранат каждому — еще раз, это минимум. В цинке 1080 патронов 5,45 или 440 шт. 7, 62*54 и 660–700 7,62*39. В ящике два цинка, так что считай, сколько уже есть и сколько еще надо.

— И что в итоге получается? Сколько же нам всего надо патронов?

— Это зависит от количества людей с оружием. Ну, считай сколько надо:

— Пять групп, одна отдыхает, вторая на охране, три в поиске — итого пятьдесят человек плюс семьи, у женщин тоже должно быть оружие.

— Хорошо, а какая структура групп?

— Водитель, башнёр, две тройки и всего восемь бойцов. Две работают, одна прикрывает. Стоп. Нужно шесть групп, так потери будут минимальны, смотри: то есть шесть групп по восемь бойцов. Шесть групп это сорок восемь человек плюс две тройки авто разведки, это ещё шесть человек. Итого пятьдесят четыре бойца.

— А кто всем командует?

— Командир в прикрытии, зам на передке. Но тогда, на всякий случай, надо выработать принцип взаимозаменяемости, чтоб не было как всегда, командира убила, и всех посетила девушка по имени паника.

— Еще добавим двух командиров отрядов, которые выходами рулят. Имеем в итоге пятьдесят шесть человек.

— То есть, двадцать восемь работают, другие двадцать восемь отдыхают и обороняют.

— Понял, два командира у каждого отряд из трех групп и одной тройке авторазведки — правильно? Да, Олег, масштабы серьезные. У нас сейчас даже на один полный отряд бойцов нет — получается, мы одной группой все задачи решаем. Но иначе — как я понимаю конец всей затее — авантюра чистых кровей, особенно с учетом последних событий.

— Сунемся не туда и капец. Допустим, осталось на охране два чела, их из мелкашек в голову и нет чудобреков. Дождутся выхода группы, и положат длинной протяжной очередью, безвозмездно.

Мы помолчали. Такая перспектива не радовала. Совсем.

— Еще раз проверим, правильно ли мы друг друга понимаем. У нас должны быть два отряда, назовем их санитарными эскадронами, состоящие каждый из трех групп, по восемь человек каждая. На каждую группу по одному БА и на весь эскадрон один БТР, для прикрытия тылов и поддержки. Командует ими комэск, который ездит либо на БТРе, либо на КШМке, еще в эскадроне будет отделение авторазведки. Эскадрон выходит на поиски. Получается, что четыре тройки выходят на чистки или все шесть, а экипажи БА и БТРа вместе с разведкой обеспечивают тылы и прикрышку. Командир эскадрона в тылу руководит действиями всех троек и групп. Правильно?

— Да, все так.

— Тогда дальше. В то время, когда один эскадрон рулит и воюет, второй держит базу силами одной группы, вторая группа готовая к выходу на помощь первому эскадрону сидит в полной боевой. А третья — отдыхает, чтобы у ребят было хоть иногда время просто побездельничать полностью, а не условно, типа посидели на фишке, отдохнули от войны. В итоге и база защищена, и бойцы свежи и бодры, и дело делается в темпе ритма.

— Точно, все ты правильно, Глеб, понял, так сказать просек фиху.

— Кстати, нужны еще хим. разведчики или авторазведку на это зарядить?

— А разведка на хрена, один и будит химию глядеть.

— Согласен, а кто будут командиры групп — лидеры первых троек? Правильно я понял?

— Да.

— Еще момент, авторазведка — водила это ясно, а еще двое кто?

— Связь-химия, наблюдение, водила — всего три бойца. У водилы узкий обзор, он кроме вождения наблюдает вперёд, химик-связист работает с приборами и техникой, третий стрелок-наблюдатель. ПКМ — это груз, думаю РПК и снайперка.

Я дополнил со своей стороны:

— РПК на турель, а снайпер пусть наблюдатель? То есть наблюдатель или на снайперке, или к пулемету, либо связист-пулеметчик?

— Лучше связист-пулемётчик.

— Принято, тоже так считаю, тогда наблюдатель-снайпер и связист-пулеметчик. Машина у авторазведки — джип, чтобы из-под огня можно было на ускорении выскочить.

— Да, нужна приемлемая скорость, проходимость, небольшие размеры.

— Типа паджерика короткого или нивы (я не смог не улыбнуться, хотя, «нива» очень даже машина, если до ума довести).

— Что-то вроде УАЗика с двигателем от «Таурега», дёшево и сссстрашшшно.

— Все б вам, вованам, народ пугать.

Посмеялись, тема шла бодро, контуры вырисовывались четкие.

— Допустим, группа прикрытия — БТР, чтоб могли поддержать огнём, остальные две — бронеавтомобили? Сколько тогда их нужно? Три? Четыре? И чтобы один в запасе, на всякий случай.

— Можно и так, одна БА на техобслуживании, но тогда чтоб второй БТР на ходу был, и наоборот.

— Еще и второй БТР, да где мы столько возьмем? Ладно, то есть спасательная операция должна быть обеспечена БА и БТРом?

— Хотя бы одним из них.

— Это все хорошо, вот только, где БТРы нарыть. БА мы еще как-то сделать можем, а вот БТРы… Ладно, продолжим нашу оргструктуру прорисовывать.

Я перевел беседу в более продуктивное русло.

— Тогда дальше. Группа связи и мониторинга — десять человек (связь стационарная, тех. средства охраны периметра).

— Группа техобслуживания (авто, оружие, другое) — десять человек.

— Не много? Для тех. обслуги? Может один оружейник, два механа, ну и пара электриков или нет?

— Правильно, но это работающие на месте, а для выезда и оценки призов?

— Лады, подумаем-посчитаем.

— Мобильный мини-госпиталь — пять человек.

— Да, и нужна мини-лаборатория (анализы и изыскания) — еще один-два человека.

— Штаб и тыловые службы — три человека.

— Погоди, я понял начштаба — это один, а еще двое?

— Дежурные, чтоб связь держать между группами, руководить.

— Остальные пять — десять (обслуга-кухня, стирка, уборка), чтоб стреляющие не отвлекались на обычную лабуду.

— Итог — примерно сто человек. Почти рота, минимум девяносто.

— А ещё охрана семей, И сами семьи еще сто — сто пятьдесят человек. Активно носящих оружие — все старше двенадцати лет, если не попадут, то создадут стену огня. И всем нужен боезапас и оружие. Для активных штыков примерно по цинку, остальным, как говорил, по триста патронов к автомату и тд. Вот и считай, что получается? Пока что народу мало и БК хватает, даже с запасом, а вот для нормальной работы…

— Тут можно и поспорить, большая часть народа на связи и наблюдении, госпиталя и даже часть тех обслуги — запросто могут быть жены и сестры бойцов. Так что бойцов — мужчин можно и поменьше. Например, человек 70–80. Кроме того, если говорить о том, что будет завтра — то многие без семьи, а значит, народа еще меньше, да и БК для женщин и детей, а также для резерва (техники и т. д.), может быть иным, все равно им воевать тока на крайняк. А вот у бойцов первой линии, запасы должны быть серьезными. По полной.

— И еще тема. Сразу такой штат мы не соберем. Вывод, надо формировать некую промежуточную оргструктуру — переходную, так сказать. У нас даже оружия столько нет. Вот считай, автоматов, считая укороты, двадцать в дежурке взяли и еще столько же у бнадитов и в крепости в сумме взяли (то есть всего автоматов штук сорок максимум сорок пять), ПКМов — два, РПК — пять, СВДэх — три (правда, есть еще не меньше десятка винтовок серьезных в Крепости и в Авалоне, но вот БК к ним очень жестко лимитирован), еще есть дробовики — их немало, никак не меньше тридцати уже набралось. Но все равно, этого не достаточно, даже основную группу из пятидесяти шести бойцов не вооружим, как следует (то есть основной ствол, запасной и пистоль), а уж остальных — только ножиками. Про броневики и БТРы просто молчу. Люди — та же проблема, нет людей.

— Значит, задача номер раз — надо искать людей, оружие, бронетехнику.

— Задача номер два — ГСМ, боеприпасы, гранаты и обеспечиться продовольствием, чтобы всех накормить, его надо очень много.

Про себя подумал. Задача эта просто глобальная. Знал бы, что в итоге получится, то и связываться бы не стал. А сейчас уже поздно хвостом вилять, делать надо.

И предчувствую, что это не последняя тема, поднятая Медведевым. Он такой.

— Будем думать, где чего нарыть можно.

— А чего прикидывать, у меня уже есть пара наработок.

Почему-то я и ждал такого ответа, ох и шустер опер, реально оперативен, не успеешь тему сформулировать, ответ уже есть. Вот только теперь торопиться не будем. Разведаем и обдумаем все тщательно. Так, чтобы осечек больше не было. И самому думать не переставать, а то так и расслабиться можно, только не время, дорогой товарищ, в эти тяжелые для Революции дни, расслабляться. Вот и хьюмор выполз, а что, логично, в комбриги себя произвел? Произвел. Эскадроны создать собираешься, так точно. Так, чем тебе Революция не нравится? Еще надо о флаге и эмблеме для бригады подумать. Не лишним будет и о государственности новой задуматься, выработать предварительную, рабочую, так сказать, модель. Но пока вернемся к теме разговора.

— Слушаю вас товарищ санитар, очень внимательно. Излагайте суть наработок.

Олег, не спеша, достал сигарету — последнюю в пачке, посмотрел на пустую упаковку с неким сожалением, и, смяв, одним движением, выбросил в урну. Потом вынул из кармана зажигалку и раскурил сигарету. В воздухе поплыл ароматный дым от первой затяжки, я сам не курю, но это первое облачко, от сгорающих смол, мне нравилось всегда. Заметив мое внимание, сказал.

— Мне так думается лучше.

И затянулся, пауза вышла не долгой, и Олег продолжил.

— В районе Нефтов, рядом с моим ПМЖ стоят четыре здания, рядком. Это зона, ППД батальона вованов, продсклады и гараж инкассаторский, а в нем «бычки» бронированные.

Опять дымное облако окутывает голову Медведева, и из этого дыма доносится.

— Вованы ушли, я сам видел. Но уверен, много чего оставили. Бросали все в спешке. Колонна у них вышла совсем жидкая. Вариант, что техника есть в гаражах реальный.

И снова затяжка, сигарета на три четверти выкурена, красный огонек рдеет в сгущающейся темноте.

— Главная проблема это зона. Она примыкает к части, а там сейчас столько зомби и, я уверен, мутантов, что если идти, то большими силами. Нашим нынешним составом туда соваться — смерть. Гарантированно. Оружие у нас есть теперь, а люди нужны еще.

Сигарета докурена, и Олег гасит ее о пепельницу, сминая фильтр. Молча смотрит, ожидая моей реплики.

— Согласен. Люди сейчас — самое главное. Ты все, что хотел, рассказал? Нет? Тогда продолжай.

— Стоп. Мысль в голову пришла. Надо съездить в политех и автодор, там могут быть и БТРы и БМП, и даже БРДМы, у них же кафедры военные, и там только на танкистов учат. Как тема?

— Тема хорошая. Стоит отработать. План у нас такой — завтра съездить на разведку к зоне и ППД, осмотримся толком, и институты осмотрим попутно. Олег, ты говорил, что оружейником в армии был, так что бери на себя наши запасы оружия и БК, принято?

— Принято. Только не забудь про надбавку за вредность.

— Чью?

— В смысле чью, мою надбавку.

— Нет, не надбавку — вредность чью?

Мы рассмеялись.

— Ты, Глеб, от меня так легко не отвяжешься, полагается надбавка, вынь да полож. А мне много и не надо, пару блоков сигарет в месяц. И я буду счастлив.

— Будет тебе надбавка по вредности, убедил тип говорливый.

— Тогда разрешите выполнять?

— Разрешаю. Выполняйте.

Преувеличенно лихим разворотом Олег вкручивается в дверной проем и исчезает в темноте коридора. Слышаться только шаги, но и они стихают. Самое время составить план завтрашнего дня. Передвигаюсь поближе к окну, так светлее, и набрасываю на листке бумаги список завтрашних дел. Разведка, еще разведка, переезд, встреча со Скороходовым, поездка в лагерь беженцев к Вячеславу Федоровичу, может, и соберу еще несколько человек в бригаду… что еще?

А что я знаю про город? Информации ноль. Вывод, стоит пройтись по ключевым объектам и посмотреть, как у них дела. С группами, уцелевшими связь наладить. И везде агитацию провести по вступлению в ряды славных санитаров. Спецов поискать, они на вес золота и в крепости нужны будут. Еще топливо и цистерны раздобыть необходимо и это срочно. Бензин не бесконечный. Его в бак наливать регулярно приходится. Это все на завтра. Серьезно. Когда и успею? Может переезд пока отложить? С ним точно не уложимся. Решено, Наташа точно не обрадуется, но делать нечего.

С утра пошлю ребят, пускай посмотрят, как дела на судоремонтном, сегодня так и не добрались. Задача — найти буксир, баржу, очень не помешает кран плавучий, или как он называется?

Еще тема — нужна техника строительная, во-первых, автокран и пару грузовиков серьезных. Это тоже на завтра.

Во-вторых, бульдозеры, тракторы, экскаваторы и прочие машины. Строек в Омске много, только выбрать и ехать туда — забирать. Это добро пока никому не нужно, самое время себе забрать. И про краны не забыть. Мысль то хорошая, даже если башню не делать, то просто как металлоконструкции пригодятся. И надо все свозить сюда, к судоремонтному, грузить на баржи. Как река вскроется, и лед сойдет — вывезем в крепость. Но это будем позже отрабатывать, завтра просто не успеем.

Пора к ребятам спуститься, посмотреть чего наработали по БМС. И как у Наташи по описи дела идут уточнить. Про задержку с переездом озвучить. Егора навестить.

Первое, что увидел во дворе — Егор живой и здоровый активно шагающий мне навстречу. Сказать, что удивился, нельзя. Я был поражен в самое сердце, на секунду закралась дикая мысль, а не было ли все ЭТО розыгрышем, отбросил, как явно шизоидную. А Егор уже добрался до меня и сообщил.

— Глеб, молодец, что пришел, а то я сам к тебе собрался подниматься, ужинать будем через двадцать минут, не опаздывай.

И как ни в чем не бывало, двинул дальше. Все. Тушите свет. Занавес. Выйдя из комы, догоняю Сахно и спрашиваю.

— Егор. Ты как? Ты же ранен. Зачем поднялся?

— А чего? Поспал часок. Проснулся. Ничего не болит, состояние здоровья — на уровне, так зачем лежать? Сел — нормально, встал — нормально, прошелся, вдоль стеночки на всякий случай, опять нормально. Оделся и пошел ужин готовить. Вот и все.

— Может у тебя и рана уже затянулась? Ничего не понимаю.

— Нет, рана на месте, чуток кровит, когда сильно рукой двигаю. А так все нормально.

— Чего ты свое, нормально, заладил. Прекращай. Разобраться надо. В чем тут дело? У тебя так и раньше бывало?

— Нет, меня первый раз в жизни ранили. Шучу. Глеб, раньше у меня повреждения медленней проходили, помню, руку порезал ножом, сильно, так и кровь, сколько шла, и болело.

— Как думаешь, это связано с тем, что мертвые восстают? Говорят же, что вирус какой-то всех позаражал, а если он, пока ты живой, здоровее тебя делает?

— Может и так. Я в биологии не силен. Но рана не болит толком — факт. Только на одном факте выводы делать нельзя. Я пойду, Глеб, готовить надо. Смотри, не опаздывай.

Я только молча кивнул, загрузившись мыслями о свойствах вируса. Толком ничего не надумал, но в голове пометку сделал. На будущее, когда больше фактов соберем.

Работы с нашим бронеавтомобилем подходили к завершению, вовсю искрила сварка, слышался лязг железа, таран уже был смонтирован и установлен, и выглядело все это довольно внушительно и пестро, что ли. Ничего, покрасим, и будет красота. Подходить к ребятам не стал, зачем мешать?

Все при делах, и мне лучше делом заняться. Пора подумать о флаге, эмблеме, додумать тему с оргструктурой и званиями. Подготовиться к вечернему сбору и обсуждению всех наработок сегодняшнего дня. Так что думай комбриг. А все же сильно звучит. Что не говори, а революционеры далеко не дураки были, сейчас нам ох как этот их подход нужен. Смело и решительно выстроить новый мир, теперь не до эволюции, она потом будет, сегодня Омску требуется революция, и ее сделаем либо мы и наши союзники, либо наши враги. А это чревато и весьма. В таких вопросах главное — стратегическая инициатива и правильная подача материала. Вывод, нужна идеологическая платформа и программа партии. Шучу. С партиями мы повременим. Пока и ОСБ хватит. Но Скороходову все наработки точно необходимо рассказать завтра.

Сколько времени? Пора на ужин, опаздывать не хорошо, меня этому еще в детстве отец учил, а он знал, что говорил.

Ужин прошел в теплой, дружественной обстановке. Народ шутил и радовался. Вид практически здорового и активного Егора, вызвал волшебный эффект в рядах боевых санитаров. У меня тоже. После еды провели приемку БМС-2, восторгам не было предела. Сразу посыпались предложения по дальнейшей модернизации машины. Хотели, на ночь глядя, проехаться по городу, но я остудил горячие головы и назначил ходовые испытания на утро следующего дня.

Предложил провести совещание. Расселись прямо на свежем воздухе по лавкам. Я рассказал перспективы развития ОСБ, как боевого подразделения. Оргструктура вызвала строго положительную реакцию, получила полную поддержку и была принята единогласно. Особый интерес бойцы проявили к терминологии. Комбриг, комэск, эскадроны — от этих слов веяло силой и огнем Гражданской войны, времени очень страшного и тяжелого для России, но и героического. Вопросы вызвало звание командира группы и тройки — комтри, еще туда сюда, а вот комгрупп, уже вызвал смешинки. Я предложил вариант лидер. Лидер тройки, лидер группы. К слову припомнилось почти курьезное воинское звание командира отделения в Красной армии — комот, озвучил его, все рассмеялись и долго переиначивали комота, в комод, компот и т. д.

Решили, что рядовых и младших чинов у нас не будет, уставное обращение — товарищ санитар или товарищ боец. В данном случае, слово — товарищ выводилось нами из обычая сечевых казаков обращаться друг к другу товарищ. Использовалось также польской и русской (украинской тогда не было, как явления) шляхтой для обозначения воина конной хоругви, самостоятельно оснащенного, фактически автономную боевую единицу — рыцаря (лыцаря), но и революционное — товарищ нами не отметалось.

Слава предложил лидеров троек и групп называть, используя старинные звания. Обсудили разные варианты, но ничего не понравилось. Тогда кто-то сказал, а почему нам не назвать группу — взводом, и тогда ее командира можно обозначить, как комвзвода. Мысль тут же подхватили и раскрутили. Логика получалась такая — каждая тройка, полноценная боевая единица, соизмеримая и даже значительно превосходящая по возможностям отделение времен Первой мировой и даже Великой Отечественной, вывод, тройка может приравниваться к отделению. Три отделения формируют взвод, у нас две тройки и два бойца экипажа бронемашины образуют группу, вот вам и взвод. Тем более, что эскадрон состоит из взводов. Общее же название отряда — бригада, это фактически чистый волюнтаризм, но называться полком еще больше не в тему. И звучит красиво. Со званиями на этом пока закончили.

Перешли к следующим вопросам собрания. Планы на завтрашний день. Рассказал и распределил по времени и людям задачи. На вопросы, почему откладываем переезд, ответил, сумев убедить, что переезд подождет, а люди нам нужны срочно.

Предложил всем подумать, где и кого можно пригласить к нам. Первым, кто откликнулся на мой запрос, стал, уже почти традиционно, Денис Королев.

— Глеб, у меня брат есть двоюродный, очень толковый человек. Зовут Илья. Тридцатилетие недавно отметил, погуляли тогда знатно. Отслужил в армии в погранцах на Чукотке, потом охранником работал и в универе учился на теолога, позже в торговые агенты подался, боевым чем-то занимается. Толковый мужик. Правильный. Живет один, семьи нет. Сейчас с нашими в спасательном лагере остался. С ним можно поговорить.

— Принято. Поедем туда завтра обязательно пообщаемся и пригласим в отряд, твоя рекомендация вполне достаточна.

— Народ, к слову хочу сказать, что скоро быть бойцом ОСБ станет честью. Уверен, немало людей захотят вступить в наши ряды, но много званных, мало избранных. Нам нужны настоящие революционеры, пламенные и не сгибаемые, стойкие и целеустремленные. Так что скоро будем принимать в ряды только по рекомендации, как минимум двух полноправных бойцов отряда.

Заявление мое было встречено оптимистично, но с некоторым недоверием. Не страшно, скоро сами убедятся в правоте этих слов. Будут выступать с рассказом о кандидатах, горячо отстаивать их на круге. Все будет.

Некоторое время шел общий разговор, ребята обменивались мнениями и мыслями. Постепенно разговор начал затухать и тогда я снова взял инициативу на себя.

— У каждого отряда должны быть несколько признаков, отличающих его от других. Первый — это название, второй — знамя, третий — эмблема и форма одежды, и четвертый — система званий и структура. Самое же главное — цель, миссия отряда. С названием у нас все в порядке, цель тоже озвучена, нужно определиться со всем остальным.

— Предлагаю знамя с двумя горизонтальными полосами зеленого и белого цветов с надписью золотом — 1 Омская Санитарная Бригада имени Достоевского. Эмблема — рука, сжимающая топор, на черном поле, щит круглый, без окантовки. Форма, тут есть о чем подумать, вот мы сидим все вместе сейчас, на всех разные образцы формы, и несколько видов камки (камуфляжа), и охотничьи куртки, и, вот у Олега, — «горка». Кому что больше нравится? «Горка»? (Олег просто расцвел от обращенного к нему благожелательного внимания, ничего не скажешь, любому приятно, когда твой внешний вид оказывается предпочтительным среди прочих). Тогда, что решаем? Будем всем шить «горки»? Все согласны? (послышался одобрительный гул, я не стал проводить по данному вопросу голосование, не столь он и существенен). Принято, «горка» отныне наша официальная форма. Детали додумаем потом.

— Появятся и традиции — кое о чем я уже говорил, остальное само образуется по ходу дела, вот наш круг, тоже станет традицией, как способ принятия основных решений.

После довольно длительного обсуждения, мои предложения были приняты. Голосовали единогласно, включая малышей. Они очень гордились, что сидят в круге, рядом со своим отцом и с тех пор стали упорно называть себя товарищами санитарами.

— Теперь, товарищи санитары, хотел бы обсудить с вами вопрос санитарии. Насколько мне известно, за все эти дни мы толком не мылись. Поэтому предлагаю устроить «банный вечер» и оперативно задействовать баню-сауну, которая имеется в наличие в Авалоне. Кто «за»?

В ответ на мой вопрос раздался дружный рев дюжины луженых глоток, в который изящно-пронзительным дишкантом вплелись голосочки малышей. Форсируя голос, чтобы быть просто услышанным, я добавил.

— Понимаю так, что одобрямс получен. Не будем терять время и начнем готовить парную. Егор, ты в Авалоне не чужой, так что распоряжайся.

Радости тела в мире вселенской катастрофы навевают странные, причудливые мысли. Сидя после бани за столом, и попивая чай, я ощутил себя ненормально живым посреди нормально мертвого мира.

Уже собираясь идти спать, был остановлен подошедшим Славой Котовым, сели поговорили. Оказывается, он все время думал о тех задачах, которые я всем озвучил.

— Глеб, тема есть. Знаешь про аэродром русско-полянскому тракту?

— Нет, даже не думал, что там аэродром может быть.

— Вот, о нем мало кто слышал, я о нем от друга узнал, он там срочку служил.

— То есть это военный аэродром?

— Да, военно-транспортной авиации. Там АН-12 и АН-26 стоят. Мой то знакомый в БАТО служил, в службе ГСМ, на заправщике.

— Стоп, с этого места поподробнее, пожалуйста.

Я уловил ход мыслей Славки. Была поставлена задача по ГСМ и бензовозу, а он сейчас озвучивает, как раз вариант по теме.

— А чего подробнее? Ехать туда надо и смотреть, он говорил, народу у них было не много, рота охраны — одно название, едва взвод полноценный, остальные службы тоже по остаточному принципу людьми обеспечивались. Может, что и изменилось за последние два года в лучшую сторону, но при наших властях, могло быть только в худшую. Могу предположить, народ оттуда разбежался, технику, какая полегче, разобрали. А вот КрАЗы-заправщики, вряд ли, слишком машина приметная. Может еще чего есть, точнее там много чего быть должно, что не растащили. А там еще и огромные емкости с авиа керосином и прочими ГСМ. Ну, как толковая мысль? Что скажешь?

Я поднялся, торжественно пожал Славке руку и произнес.

— От лица всей бригады выношу вам, товарищ Котов, благодарность. Прошу вас и дальше мыслить и припоминать ценную оперативную и стратегическую информацию.

Вот и еще один пункт для разведки добавился, и ехать надо завтра, не медля.