Она Была Красива

6

Михаил набрасывал в блокноте вопросы к Копыленко, когда появилась в сопровождении Ольги его мать.

Михаил поднялся навстречу и усадил ее на стул напротив. Невысокая черноволосая и черноглазая женщина с плоским восточным лицом выглядела раздавленной морально и физически. Она с явным усилием подносила платок к глазам, которые поминутно наполнялись слезами.

Михаил счел необходимым успокоить ее:

– Искренне вам сочувствую. Ваш внук потерял мать, ваш сын арестован по подозрению в убийстве. Но арест, еще не означает автоматически осуждение. Если он не виновен, то будет оправдан.

– Я на вас так надеялась, а его не выпускают. Он не виноват. Мой сын не мог убить. Это она доигралась. Я всегда была против этого брака. Но он потерял голову. Это единственное, что она умеет – забить баки. Грубая, настырная. Вечно вокруг нее крутятся какие-то мужчины…

– У нее должность – исполнительный директор. Естественно, ей приходится много общаться с руководителями. А это преимущественно мужчины…

– Не такая жена была нужна моему сыну. Он такой способный. Хорошо учился, все хватал на лету. Высокий, красивый – и такая судьба. Она убила в нем все. Теперь из-за нее будет гнить в тюрьме…

– Вы так уверены, что его посадят. На чем построена эта уверенность? Он вам что-то успел сказать? – план беседы, составленный Михаилом, трещал по швам.

– Когда? Его сразу арестовали…

– Дело осложняет его судимость. Он избил беременную женщину.

– Все подстроено. Они купили свидетельницу и вымогали у сына деньги. Какие у него деньги?!

– Есть результат экспертизы. Сам видел на фотографии огромный синяк внизу живота у этой женщины.

– Когда мой внук Макарчик пошел в садик, он научился там щипаться и кусаться. Пока мы его отучили, я вся ходила в синяках. Только ничего не докажешь, если в ход пошли деньги. Невестка отказалась взять ссуду на своей фирме. Может, надеялась, что его посадят, и она загуляет без помех.

– Если вы хотите, чтобы я помог, дайте мне задать вам интересующие меня вопросы. Надеюсь на искренние ответы.

– Задавайте! Попробую успокоиться. И как тут будешь спокойным?!

– Где вы были в тот вечер, когда была убита Анна?

– Дома. Смотрела телевизор. Уже собиралась лечь в постель, когда позвонил Олег. Он попросил срочно поехать к ним домой и переночевать, а потом забрать Макарчика к себе.

– Он объяснил причину?

– Сказал, что с Анной беда, и он не может ночевать дома. И еще добавил, что утром мне все объяснят.

– Насколько вы были близки с сыном? Он делился с вами своими проблемами, жизненными планами?

– Делился. Я ведь воспитывала его одна с пяти лет. Муж был военный летчик. Разбился на вертолете. Конечно, после женитьбы она постаралась, чтобы между мною и сыном возникла пропасть. Удалось ей многое, но не все.

– Он обсуждал с вами планы увеличения семьи, короче, желание завести второго ребенка.

– Почему у вас возник этот вопрос?

– О втором ребенке не говорят, если брак не прочный, – нашелся Михаил.

– Вам стало известно, что они собирались развестись?

– Как раз это я хотел выяснить у вас.

– Нет, об этом не было разговора. Мой дуралей, по-видимому, еще ее любил.

– Спрашиваю еще раз. Они планировали второго ребенка?

– Когда-то заходил об этом разговор, но я была против, так как не верила в прочность их брака. И я была права! Сиротами остались бы двое!

– Когда последний раз вы видели невестку?

– На выходные она привозит внука.

– А сын был где?

– Они приходили вместе. Она любит вкусно поесть, а готовить не любит. Семья такая. Выросла на сосисках и картошке в мундирах.

– Вы не заметили в ней или своем сыне за последнее время никаких перемен?

– Она стала развязнее, так и светилась самоуверенностью. Особенно после командировки.

– Какой командировки?

– В апреле она почти месяц провела на Урале. Говорят, была срочная и ответственная работа. Она и из Николая веревки вила. Он не знал, как от нее избавиться.

– Николай, это кто?

– Директор фирмы.

– Николай Константинович Тураев?

– Да, он. Очень приличный человек. Кандидат наук, изобретатель.

– Насколько я знаю, Тураев ее ценил за технические знания, она была очень полезной для фирмы.

– Чего-чего, а за горло она взять может.

– Вам не кажется, что вы слишком строги к своей покойной невестке?

– Конечно, грех плохо говорить о покойнике, но в данном случае Бог меня простит.

– Спасибо за беседу! Заверяю, что вашему сыну ничего не грозит, если он действительно невиновен. С нашей стороны ошибка в данном случае исключается.

– Зачем держать его за решеткой?! Он никуда не денется, он невиновен.

– Завтра я с ним встречаюсь. То, что он изолирован, создает вам, мягко говоря, неудобства, однако полезно, и для него, и для следствия. Поверьте моему опыту.

Мать Копыленко иронично улыбнулась, окинув взглядом молодого следователя: «Такой зеленый на вид и говорит об опыте».

– Хотелось бы вам верить, но не могу, – не стала врать учительница.

– Придет время и поверите. Потерпите немного.

– Буду молить Бога, чтобы исполнились ваши слова.

Михаила не задевала ее ирония. Эта женщина на основании слухов и газетных публикаций добивалась, чтобы его привлекли к ведению следствия. А теперь быстро разочаровалась, увидев молодого человека. Ожидала старца с волшебной палочкой в руке?

Из-за жары, которая вдруг навалилась на город, Михаил плохо спал ночью. Пришлось еще раз принять душ и мокрым лечь в постель под вторую простыню. Открыть окно он не решился, а от затянутой сеткой форточки было мало проку.

Только к утру пришел достаточно крепкий сон. В результате он появился в Управлении только в 9 утра, преодолев на разогретой машине несколько улиц, словно заснувших от жары.

– Денек будет на редкость жарким, – такими словами встретил Фесенко Михаила. – Во всех смыслах!

– Что еще случилось?!

– Михнов не врал. Точнее, не удалось поймать его на вранье. Французской любовью занимался он, но ребенок не его почти на сто процентов. Следов его пальчиков также нигде не оказалось. Даже на рюмках. Не верится, что он решился на убийство. Слишком по-дилетантски.

– Он и есть дилетант, неожиданно попавший в неприятную историю с покупкой автомобиля в кредит.

– Чем это ему грозило? Забрали бы машину и все.

– А если бы раскопали липовую справку?

– Банковские служащие больше его заинтересованы, чтобы этого не случилось.

– Так почему ожидается жаркий день?

– Нужно искать второго любовника и отца ребенка, а зацепок никаких. Знаем только, что колбаса со станционного буфета. Только там в нашем городе можно купить «Московскую» колбасу из Москвы. Ее привозит ежедневно московский поезд. Красное вино также куплено там.

– Продавщица что-нибудь запомнила?

– Запомнила шикарную блондинку, похожую на киноартистку. Это она покупала колбасу, полбатона и вино.

– А я беседовал с матерью Копыленко. Узнал, что в апреле Анна была в длительной командировке, после которой заметно изменилась. По сроку беременности можно предположить, что это там и случилось.

– А как же роман в поезде?

– Тогда она могла не знать, что забеременела.

– Выходит, приезжал отец ребенка. Она его вызвала. Они встретились, о чем-то договорились…

– Или не договорились, и он ее убил.

– Возможно, это и был человек, с которым она должна была встретиться около 9 вечера. Потому избавилась от Михнова, – неожиданно Фесенко добавил. – На Урал ехать тебе, Миша.

– Два дня на подготовку и могу ехать, чтобы в понедельник начать работу в Златоусте.

– О какой подготовке речь?

– Нужно ознакомиться с документацией фирмы: договорами, перепиской, отчетами по командировке. Оформить документы. Заказать билеты. А еще хочу побеседовать с Олегом Копыленко. Обещал его матери.

– Ничего не имею против. Организую через час. Выезжай немедленно.

– Позвоните мне на мобильный. А пока заеду на фирму.

– Договорились!

Директор фирмы был сама любезность. Вызвал секретаря и приказал показать необходимые документы.

– С удовольствием поработал бы вместе с вами, но завтра хоронят Анну. Родителям обещал помочь в организации. Много хлопот.

– Думаю, разберусь сам. Если возникнут вопросы, я вас найду.

– Конечно! Мне тоже любопытно, чем вызвано внимание к деятельности фирмы. Налоговая недавно провела у нас комплексную проверку. Я так понимаю, что мой мобильный вы знаете.

– Да, знаю, – Михаил оставил без ответа замечание директора и обратился к секретарю. – Для начала мне нужна переписка за последние полгода. Потом отчеты по командировкам и договора.

Директор бесшумно удалился. Михаил принялся листать папку с входящими письмами и вскоре нашел письмо от 25 марта с просьбой срочно направить А.Е.Копыленко для наладки и проведения приемо-сдаточных испытаний партии датчиков в связи с выявлением дефектов при входном контроле. В противном случае грозили рекламацией.

Михаил обрадовался, что установил официальный повод для поездки Анны и собрался переключиться на отчеты, чтобы узнать точные даты пребывания Анны в Златоусте. Когда же он попытался вытащить отчеты по командировкам из-под груды других дел, одна из папок с пружинным зажимом развалилась, и он увидел документ с иероглифами. Документ оказался письмом из посольства Китая в России, с просьбой принять представителя деловых кругов Дэна Тай-Чина 15-16 марта для обсуждения вопросов о научно-техническом сотрудничестве.

Михаил внимательно пролистал другие папки с перепиской, но никаких следов контактов с китайцами больше не обнаружил. Состоялась ли встреча с Тай-Чином? Вопрос нужно выяснить у директора. Сразу вспомнилось исчезновение технологической документации из сейфа.

Михаил переключился на поиски отчета Анны. Командировка длилась почти полные четыре недели с 31 марта по 26 апреля.

Анна, так же как и недавно директор, ехала поездом до Москвы, затем самолетом до Челябинска и прямо из аэропорта автобусом до Златоуста. Назад возвращалась тем же способом. Дорога занимала полтора суток, из которых сутки до Москвы. Как оказалось потом, это был самый удобный и относительно дешевый способ.

Поездка Анны закончилась успешно: к отчету прилагалась копия акта приемо-сдаточных испытаний. Вся продукция принята без рекламаций. В начале июня пришло письмо с извещением о разрыве договорных отношений.

Позвонили от Фесенко с информацией, что Олег Копылов для допроса доставлен.

Когда Михаил вошел в комнату, Копылов встретил его стоя. Олег был ростом почти вровень с Михаилом, только худой и слегка сутулый. А лицом – вылитая мать, волосы цвета воронова крыла. Красивый, с азиатскими четами. Однако нос тонкий и с горбинкой.

«Вежливый или робкий?», – задал себе вопрос Михаил.

– Следователь прокуратуры Михаил Егорович Гречка. Ваша мама просила городского прокурора, чтобы меня привлекли к расследованию убийства вашей жены…

– Я не убивал!

– Охотно поверю доказательствам, но пока их нет. Пока не известен настоящий убийца, вы остаетесь главным подозреваемым. С этим нужно смириться или снабдить нас фактами, которые помогут найти убийцу.

– Кажется, я уже все рассказал и не один раз.

– Так говорят все. Но в том случае, если не проигрывают лживую легенду, каждый раз всплывают все новые упущенные подробности. Таково свойство памяти.

– Готов повторить еще раз.

– Я читал ваши показания. Лучше задам вам вопросы, а вы на них искренне и максимально полно ответите.

– Задавайте! – Олег передернул плечами и изменил позу.

Михаил заметил, что Копылов в наручниках. Он вышел за дверь и попросил сопровождающего снять наручники.

– Спасибо! – поблагодарил Копылов, моргая своими темными глазами. Он заметно волновался в ожидании допроса нового следователя.

– Первый вопрос! Как вы объясните свою судимость. Обвинение будет ссылаться на вашу неуравновешенность и жестокость.

– Могу рассказать, как все было. Ваше дело верить или нет.

– Готов внимательно выслушать.

– Мой сын подрался с мальчиком из нашего дома. Они то дружат, а то дерутся. Обычное дело. Но мальчик на этот раз нажаловался родителям. Его отец отловил моего сына во дворе и начал запугивать. Сын утверждает, что даже дергал за ухо. Я пошел переговорить с этим тупым папашей, чтобы не вмешивался в отношения между детьми. Конечно, я всегда предупреждал сына, чтобы избегал драк, особенно с ребятами младшими по возрасту и более слабыми. Мужика того не было, открыла мне его беременная жена. Я попытался объяснить, зачем пришел. Но она подняла такой хай, что соседи начали выглядывать из-за дверей. Мне осталось уйти. А через три дня я получил повестку. Меня вызывал районный прокурор. Оказывается, я избил беременную женщину. Возможно, травмировал ребенка. Есть свидетельские показания соседок. Правда, только одна дала показания, что своими глазами видела, как я дважды ударил ногой в живот. Я недоумевал, зачем эта клевета. Но когда их адвокат предложил закрыть дело, если я уплачу 3000 долларов, мне стало ясно зачем. Я отказался. Несмотря на квалифицированную защиту, ходатайства коллективов, где я работал, мне все равно дали два года условно и заставили оплатить судебные издержки. Причем, в решении суда записали, что если после рождения ребенка будут обнаружены какие-либо дефекты, то мне придется сесть в тюрьму.

– Нечто подобное рассказала ваша мама.

– Конечно, нашлись люди, которые считают, что я мог сорвать зло на беззащитной женщине. Им легче затоптать невиновного, чем защитить. Только знали бы вы истцов. Это самая скандальная парочка в нашем доме. Непонятно, на какие доходы живут. Но все побоялись дать против них показания.

– Второй вопрос! Вы знали, что Анна ждет ребенка?

– Да!

– Подробнее!

– Она приехала из длительной командировки в конце апреля. Мы соскучились и потеряли бдительность. Когда стало ясно, что будет ребенок, мы даже обрадовались. Иначе она бы не решилась.

– А вы?

– Я всегда был «за», но мама резко возражала. А родители Анны предупредили, чтобы на них не рассчитывали.

– Вы сказали своей матери?

– Нет, все не мог решиться, пока оставалась возможность аборта. Но я был против аборта, а Анна колебалась.

– С каким настроением Анна вернулась из командировки? Ваша мама заметила в ней перемену.

– С хорошим настроением. Она там подработала денег. Заказчики заплатили за сверхурочные, так она сказала.

– Сколько, если не секрет?

– Секреты от следователя?! Полторы тысячи долларов. Правда, мы их быстро потратили. Сыну и мне обувь и зимние куртки. Себе она обновила гардероб основательно. Я не возражал, ведь это ее приработок.

– Нам директор говорил о технологических ноу-хау. В чем это выражалось, если не секрет.

– Этот секрет унесла в могилу Анна.

– Даже так?!

– Конечно, Николай Константинович хороший физик, однако его датчики очень капризны в регулировке. Анна много сил потратила и однажды случайно обнаружила ту последовательность подборки параметров схемы, которая дает нужный результат. С тех пор данную операцию выполняла только она. Просто Тураев без нее не мог обойтись. У других выход годного 5-10 процентов, а у нее 100.

– Как на это реагировал Тураев?

– Конечно, это его бесило, пока не смирился.

– Вы считаете, что смирился?

– Мы дружим семьями много лет.

– Тогда вы должны знать причину развода Тураевых.

– Нет даже догадок. Непонятно. Николай ссылается на ее помешательство. Водил по психиатрам. А она открыто говорила и говорит, что он импотент и ей опротивел. Все довольно неожиданно.

– Что вы можете сказать о новом муже Ирины Ивановны?

– Ничего, кроме того, что он алкоголик. Жена от него уехала лет пятнадцать назад. Жил холостяком. Ирина утверждает, что он давно объяснился ей в любви. И как только узнал о разводе, то сразу предложил ей переехать к нему. Что она и сделала.

– Зубенко, новый муж Ирины, имеет какое-либо отношение к фирме?

– Никакого! Но довольно часто приходил, зная, что в шкафу и холодильнике всегда есть спиртное. Особенно, когда отсутствовала Ирина. Откровенно побирался.

– Где он работает или работал?

– Сейчас не знаю, а когда-то был монтажником радиоаппаратуры на радиозаводе. Там и спился.

– Он мог в тот вечер прийти в офис?

– Мог, если знал, что там кто-либо есть.

– Вы не заметили признаков его посещения?

– Нет. Иначе я бы не стал…, – вдруг Олег замер на полуслове и переменился в лице.

– Что-нибудь случилось? Вам плохо!

– Нет. Я вдруг вспомнил, что при входе в офис сильно хлопнула входная дверь от сквозняка. Так бывает, когда открыт черный ход.

– Разве в офисе есть черный ход?

– Да. На кухне пробили дверь и сделали лестницу на противоположной стороне дома. Якобы по условиям пожарной безопасности.

– Когда это было?

– Еще пять лет назад. А вы разве не знали о существовании другого входа?

– Не знал. Я весьма поверхностно изучал место преступления, так как подключился к расследованию только на третий день.

Михаила охватила досада, что он умудрился не зайти на кухню, которая служила местом отдыха и приема пищи. Доверился Фесенко и его людям. Он решился задать еще один, последний вопрос.

– Вы знаете что-нибудь о посещении вашей фирмы китайским бизнесменом.

– Знаю! Присутствовал, когда он осматривал производство. Я неплохо знаю английский, поэтому помогал их переводчику, когда у того возникали проблемы с русским. Это касалось в основном специальной терминологии. Но этот узкоглазый не бизнесмен, а скорее радиофизик. Слишком много задавал специальных вопросов.

– Почему не последовало продолжение? Что по этому поводу сказала Анна?

– Они за нашу технологию предложили такие смешные деньги, что продолжения не было. Подробности знает Тураев. Скорее всего, они вынюхивали и, возможно, у них это получилось.

– Как и у российских.

Копылов напрягся.

– О российских ничего сказать не могу, с ними не общался.

– Вопросы пока исчерпаны.

Михаил позвал охранника и попросил вернуть Копыленко в камеру. А подследственному сказал:

– Олег, возвращайся в камеру и не волнуйся. Если ты не виновен, то тебе бояться нечего. Считай эти трудности своим вкладом в расследование.

– Это у вас такой юмор?!

– Без шуток!

– И долго мне еще париться?

– Дней десять не меньше, а потом выпустим тебя с подпиской о невыезде до суда

– Будет суд?!

– Только в том случае, если не найдем настоящего преступника. Но уверяю тебя, суд тебя оправдает.

– Наш суд оправдает? Самый короткий анекдот.

– У тебя есть адвокат?

– Назначили одного…

– Пусть он свяжется со мной дней через пять-шесть.

– Почему не сегодня?

– Буду очень занят. Впрочем, хоть и не должен тебе говорить, но скажу. Уезжаю в командировку, в Златоуст.

При этих словах Михаил внимательно следил за лицом Копыленко и не обнаружил никакой реакции.

– Напрасная трата времени.

– Тебе трудно судить, ты не все знаешь.

– Чего я не знаю? – забеспокоился Копыленко.

– Приеду, поговорим еще! Если что вспомнишь в мое отсутствие, то обращайся к начальнику следственного отдела, Анатолию Ивановичу Фесенко. Знаешь такого?

– Знаю? К сожалению.

– Какое может быть сожаление! Он профессионал в лучшем значении этого слова. Он может ошибаться в деталях или заблуждаться какое то время, но я не знаю ни одной судебной ошибки по его вине. Пока ты в камере, настоящий преступник спокоен. Когда мы его обложим со всех сторон, тогда и испугаем, чтобы он разоблачил себя окончательно. Если это не ты…

Копыленко опять сник.

«Пусть думает, пусть волнуется! Возможно, вспомнит что-нибудь еще», – размышлял Михаил по пути в Управление. Он должен срочно поговорить с Фесенко.

Фесенко проводил совещание по другим делам, но постарался через десять минут освободиться для разговора с Михаилом.

– Узнал что-нибудь новое?

– Открылось два направления для поисков. Нужно допросить и снять отпечатки пальцев у Зубенко, а потом поискать их на бутылке коньяка и рюмках. Он мог побывать в офисе. Копыленко показалось, что был открыт черный ход.

– Фантазии для отвода глаз! Он был закрыт на ключ, когда приехала следственная бригада.

– А где хранятся ключи?

– Один в ящике стола директора, другой опломбирован за стеклом прямо на дверях.

– Вам когда показали директорский экземпляр?

– На следующий день. Все знали, где он его держит, и пользовались, чтобы открыть дверь в рабочее время. Для проветривания или чтобы спрятаться от жары за домом. Это ведь северная сторона.

– А если знал и успел вернуть на место?

– С замком дают больше двух ключей. Кто знает, где остальные экземпляры?! Потом, закрыть дверь можно изнутри, так ведь?

– Да. Что это дает?

– Какой смысл Копыленко закрывать дверь, если она была открыта?

– Уйти можно через главный вход, просто захлопнув дверь. Замок автоматически закроется.

– А если не успел, так как помешал муж?

– Где же и кто этот таинственный убийца?

– Китайский нелегальный агент. Ведь из сейфа Анны пропала технологическая документация, а я узнал, что китайцы посещали фирму в середине марта, чтобы купить технологию.

– Миша, полет твоей фантазии меня всегда удивлял.

– Согласитесь, что некоторые полеты завершались удачным приземлением.

– Вот именно, некоторые.

– Но преступника мы с вами находили всегда.

– Найдем и на этот раз, только не в Китае. Ты обратил внимание, что Копыленко смахивает на китайца. Хе-хе-хе!

– Не смешно!

– Ладно, не сердись. Вот Зубенко мы прокачаем, как говорится в моем любимом романе о войне. Кстати, ты любишь детективные романы?

– Иногда читаю Сименона, Чейза, если читать нечего или устал.

– Так вот, в двадцатые и тридцатые годы во время расцвета детективного жанра издатели печатали рекомендации для авторов. Одной из главных рекомендаций была – никаких китайцев-убийц и никакого упоминания о триадах. Потому что они фигурировали почти в каждом детективном романе, как в голливудском кинофильме действующее лицо с именем Сара.

– Китай становится сверхдержавой и собирается послать человека на луну. Китайцы проявляют активность во всех странах мира, где можно заполучить полезную информацию для аэрокосмической отрасли.

– Мне кажется, не тот случай.

– Предлагаю все-таки поговорить с Тураевым о китайцах.

– Поговори! Мое присутствие не обязательно, как я понимаю. Ты у нас вольный художник. Тебе и кисть в руки.

– Обычно говорят: «Тебе и флаг в руки!».

– Так говорят полководцам, а не свободным художникам, – глаза Анатолия Ивановича щурились в довольной усмешке.

– Мое дело предложить, чтобы потом было легче с дележом славы, – Михаил поддержал шутливый тон Фесенко.

О посещении китайцев Тураев мало что добавил:

– Их предложения были неприемлемыми. Такое впечатление, что они рассчитывали на категорический отказ и не ошиблись.

– Теперь, когда вы потеряли российского потребителя, ваше решение могло быть другим.

– Не думаю! Хотя что-то лучше, чем ничего. Возможно, с полгода или год мы бы еще продержались. Одно из их условий – прекратить производство и поставки другим потребителям. Мы хотели поставлять и в Китай. Но это противоречит их стратегии и практике. Они хотели забрать все с концами, причем по дешевке.

– Слышал мнение, что это была чисто разведывательная операция.

– Вполне может быть!