15 — Реальный мир

Комментарий к 15 — Реальный мир

Что ж, глава получилась жирная, поэтому, надеюсь, вам понравится:З

Защитить древо бога. Желание казалось вполне естественным и логичным, только позволив цветку распуститься, мы избавим мир от боли и страданий. Пусть боль и страдания означают истинную жизнь, разве это можно назвать чудом? Куда удобнее и спокойнее закрыть глаза, сделать глубокий вдох и окунуться в красный туман. Позволить унести себя по течению. Каждый создаст для себя реальность, наполненную счастьем. Где никто никого не принуждал к чему-то, не делал из тебя монстра, не отворачивался, не презирал…

Пламя обрушилось на корни дерева — группа ниндзя не стала терять время даром. Огонь едва мог обглодать прочную кору, однако тонкие свежие отростки моментально погибали. Я едва различала людей, наблюдала за миром через красную дымку, однако тело знало, что делать.

Перехватив меч, открыла портал и бросилась в него, выскочив над головами противников. Трое из них обернулись, на лицах застыло недоумение, которое я быстро срезала острым лезвием. Хватаясь за раны, из которых хлынула кровь, бойцы с воплем упали. Остальные, не растерявшись, атаковали. Кунаи я отбила, а когда в ход пошла стихия пламени, открыла перед собой портал. Огонь нырнул в него, а затем ударил в спины создателей техники из другого разрыва.

Крики наполняли поле боя. Музыка войны. Отвлекаться на нее нельзя, правда, иначе можно угодить под атаку, причем не только противника. Древо бога не разделяло своих и чужих, оно тянуло корни к источникам чакры, поэтому приходилось уворачиваться от его пут.

— Стихия ветра: техника ветряного резака!

Не стесняясь использовать сендзюцу для усиления техники, я взмахнула мечом и обрушила на группу шиноби ураган из ветряных лезвий. Кто-то успел спрятаться за камнями, от которых ветер отбивал куски. Большинству людей, оставшихся без прикрытия, тела разорвало на части.

Позади прогремел взрыв — джинчурики возобновили бой. Едва отвлеклась на шум, как из-под земли выскочили валуны, окружив кольцом. Руку обожгло материализовавшейся цепью, резким движением меня подбросило вверх, вырывая из каменной ловушки.

Подтянув за цепь, Риндзин подхватил меня налету и опустился на корень древа. Чтобы избежать последующей атаки, выбросив руку вперед, ударил по врагу вырвавшимися из-за спины цепями. Словно змеи они огибали препятствия и пробивали насквозь людей, не встречая сильного сопротивления. Насадив не меньше десяти шиноби, мужчина поднял их над землей, и я почувствовала, пусть и слабый, но приток энергии. Риндзин, конечно, поглощая чакру врага, ощущал куда большую силу.

Завершив короткий ритуал, он сбросил ослабленных, а также мертвых врагов и вернул свои цепи. Я посмотрела на него. Видела молодое, не тронутое временем лицо, взъерошенные белые с медным волосы, бесстрастное лицо. Словно смотрела в зеркало, наблюдая последствия трансформации, однако одна деталь оставалась чуждой — горящие красным глаза. Словно зеркальное отражение глаз Учиха.

Эта мысль ничуть не всколыхнула меня, не удивила и не ужаснула. Как во сне — воспринимаешь все за должное. Ничего не имело значения, главное — защита древа.

Мужчина выставил передо мной руки, я, не задумываясь, сцепила с ним пальцы и ощутила мощный поток энергии. Чакра не просто текла сквозь нас, она обволакивала кожу, вырывалась наружу, как защитный покров. Мышцы заныли, а кожу обдало жаром. Ногти стали длиннее, я слышала, как хрустят сухожилия и кости, но боль казалась далекой и неестественной. Впитывая все больше энергии, которой в Риндзине было, как в бездонном колодце, я скривилась от жжения в руке. Надо, это надо сделать, чтобы выполнить цель.

Не думая о последствиях, усилила напор поглощаемой чакры. За треском и звоном металла последовала ослепительная боль. Не сдержав эмоции, закричала во все горло, поднимая вокруг вихри чакры. Упала на колени из-за головокружения, заметив, что на новый источник энергии потянулось древо бога.

У Риндзина имелась возможность остановить лианы, но он лишь ударил меня ногой, отбрасывая в сторону. Довольно болезненная атака, дыхание аж перехватило, да и удар спиной о мощные корни не пришелся по душе. Но он прав, атаковать древо — не наш приоритет. Обычные последствия.

Несмотря на дополнительную энергию, тело болело. То ли от мутаций, то ли от сорванной цепи. Не важно, если потребуется, сорву все имеющиеся, но не допущу уничтожение древа.

Крепче сжав меч, бросилась в толпу ниндзя летящей стрелой. Благодаря режиму отшельник и сендзюцу движения людей казались невероятно медленными. Их техники — посредственными. Они не только не поспевали за мной, но и терялись, когда я применяла разрывы реальности: чтобы сменить позицию, скорректировать их атаки. Риндзин сражался неподалеку, не подпускал никого к древу. Честно говоря, сражаться на таком рельефе довольно непривычно и трудно. Пространство уже не назовешь открытым, что затрудняло работу с порталами, да и о трупы то и дело спотыкалась.

Однако сложности неважны. Есть цель, ее необходимо достичь любыми средствами, во что бы то ни стало. Никогда ранее я не видела перед собой столь четкой необходимости, понимания, смысла существования. Это чувство способно затмить собой мир.

Особо желающих добраться до древа бога становилось все меньше. Во многом благодаря тому, что древо само способно постоять за себя. Но не каждый противник был готов стоять в стороне, кто-то продолжал нападать. И в какой-то момент поблизости оказалась знакомая энергия, не Риндзина — напарник-демон резвился ближе к объекту защиты. Я прислушалась к вибрациям в воздухе, рискнула закрыть глаза, и в следующий миг была вынуждена отпрыгнуть в сторону.

На месте, где я стояла, из разорвавшегося пространства ударили цепи, а затем вернулись обратно. Колебания в природной чакре подсказали обернуться, чем я воспользовалась и с готовностью встретила последовавшую атаку. Меч встретился с мечом противника.

— Мэйкум, что ты творишь?!

Мужчина скривился, продолжая давить коротким мечом, практически идентичным моему. Темно-медные волосы, на висках пробивалась седина, острые черты лица скривились от злости и страха. Даже больше страха. Знакомое лицо, и в то же время я будто первый раз его видела. Это же…

— Хаято… — произнесла я имя брата, но в душе оно никак не отразилось.

Я видела его, узнала, но и только. Почему он мне мешает? Напал на меня? Вопросы отступали на задний план, искать ответы некогда. Если он не помогает, значит, выступает против. Ничего не поделаешь.

Оттолкнув брата силой природной чакры, вонзила меч в землю и, сложив печати — хлопок, обезьяна, — произнесла:

— Стихия молнии: змеиный гром.

С рук сорвались разряды желтого электричества, обретшие форму змей, и понеслись на Хаято, раскрыв пасти. За секунду до удара перед мужчиной открылся разрыв, на который молнии налетели, будто на щит. Разряд отзеркалил, взорвавшись яркой вспышкой, отчего пришлось сощурить глаза.

— Тетя, ты что делаешь?! Это же!..

— Стой!

Юноша, подоспевший на помощь, уже хотел было броситься ко мне, но его вовремя схватил за руку Хаято. Каору, и он тоже тут? Битва его потрепала, волосы уже не лежали по обыкновению аккуратно, выбились из хвоста. Не нападают пока — хорошо, значит, угрозы нет.

— Но ведь… что с тобой?!

— Ее глаза, приглядись, — заметил Хаято, — она под действием гендзюцу.

— Как же так… тетя, прошу, остановись! Это же мы!

Он смотрел на меня едва ли не со слезами на глазах. Но почему-то в них также блестела радость. Радость и отчаяние. Любопытное сочетание. Жаль, что интересовало меня другое.

— Вы собираетесь уничтожить древо? — спросила я.

Мой вопрос заставил их растеряться. На мгновение. Хаято нахмурился, вернул серьезный вид и, выдохнув, выпрямился. Его левую руку лишила былой подвижности рана, полученная в бою, но он будто и не обращал на это внимания.

— Мэйкум, ты под действием иллюзии. И я сделаю все, чтобы спасти тебя. В этот раз — все.

Понятно. Значит, сдаваться не намерены.

— Стихия молнии: райгэки.

Тигр, змея, собака — сложив печати, вытащила из земли меч, на который с руки перебросился свет электричества. Сила пылала, бурлила во мне, я слышала каждое ее движение и пульсацию. Она перерастала в шепот. Который отчего-то становился все навязчивее и навязчивее.

В кровавом тумане стали мелькать фиолетовые всполохи. Не суть, всего лишь помехи.

Перехватив удобнее меч, сорвалась с места и кинулась в атаку. Благодаря сендзюцу преодолела расстояние за долю секунды и, оказавшись в метре от Хаято, занесла руку для атаки. В его глазах, помимо удивления и страха, отразился свет бушующей стихии. Лезвие дернулось вперед. Но от неожиданного болезненного спазма, пробившего все тело, я замерла за миг до удара. Кончик острия застыл в сантиметрах от лица Хаято, стрекочущие разряды едва не задевали его кожу. Ошеломленный и тем, что едва не погиб, и столь же внезапной остановкой, он, тем не менее, пришел в себя и отступил. Каору последовал за ним.

Все вновь погрузилось в красный туман, а затем вспыхнуло фиолетовым пламенем. Завеса спала, растворилась, как и вспышки молний, на короткий миг я увидела поле боя таким, какое оно есть: темное от ночи, зеленеющее под бледной луной, устеленное трупами. Но власть иллюзии вернулась быстро, только тело до сих пор сковывал болезненный спазм — мышцы свело, я едва могла шевелиться. А боль исходила от плеча, от проклятой метки.

«Достаточно», — пусть голос и раздался в голове, я абсолютно четко уловила направление и обернулась.

Красная дымка хорошо смогла затуманить мой разум, и, признаться, я ничуть не удивилась, увидев Орочимару. Все происходило будто во сне, и его образ не отличался от других. Он ведь как никак мертв. Остаткам его чакры и сознания в проклятой печати не удастся отвлечь меня от цели. И даже если мужчина каким-то чудом возродился, это не играет никакого значения: если он угрожает древу бога, остается лишь вернуть его на тот свет.

— Ты… что?

В голове на секунду прояснилось. С болью от пульсации проклятой печати на мгновение красный туман ослаб, и осознание, что на поле боя появился Орочимару, ввергло в ступор. Как? Какого?.. Мне показалось? Нет, он реален. Но разве это имеет значение, если в приоритете защита древа?

И почему я так желаю защитить какое-то дерево?

Застонав, схватилась за голову свободной рукой. Из груди вырывались нечеловеческие звуки, будто из болотной трясины завывал призрак. Знакомая борьба энергетических потоков смешала мысли, стало больно. Знакомое чувство, сколько же раз я его испытывала. Чакра не успокаивалась, как бы я ни пыталась сосредоточиться, сфокусироваться. Да что же такое?!

Потерявшись в ощущениях, закричала и выбросила волну чакры в окружающий мир, надеясь ослабить давление. Не получилось, сделала лишь хуже. Сопротивляясь красному туману и инородной чакре, лишь разожгла огонь внутри. Скривившись, упала на колени, выронила меч. Голова шла кругом, еще немного, и кровь хлынет из ушей и глаз.

— Может, убьем ее, пока есть возможность?..

— Суйгетсу, будешь говорить под руку, я тебя убью.

Голоса привлекли внимание. Пусть красная пелена ослепляла, силуэты все же видны, а, значит, я могу до них добраться. Один из них складывал печати, что испугало меня. Нужно атаковать! Вот только правая рука сжимала пустоту. Я пропустила вздох, отвернулась в поисках меча, и этого мига хватило, чтобы противник оказался буквально перед носом.

Твою мать! Ничего не успела сделать, его рука легла на лоб и крепко вцепилась пальцами в голову.

— Развейся!

По голове будто ударили бревном, вышибив с красным туманом и понимание происходящего. Чужеродная чакра, околдовавшая меня гендзюцу, рассеялась, тело ослабло и повалилось вперед. Но не упало, меня удержали за плечи, хотя состояние требовало упасть и забыться. Голова тяжелая, как после похмелья, ни одной состоятельной мысли и понимания.

Растерев глаза, в которые будто песок насыпали, я чуть отодвинулась и попыталась прийти в себя. Пока что понимаю, что сидеть на коленях на битых камнях не очень приятно. Только эта мелочь отошла на задний план, когда я подняла взгляд и увидела перед собой Орочимару.

Не сказать, что удивлена. Учитывая вакуум в голове от ментальной атаки, первая сознательная мысль промелькнула в контексте «так, интересно». Но когда слух стал улавливать грохот окружающей битвы, а нос обжог запах пыли и крови, постепенно приходило понимание ситуации. Как мы с Риндзином попали под контроль парня с шаринганом. А дальше все погрузилось в красный туман.

Честно говоря, продолжай я размышлять в том же ключе, за сердце бы схватилась от понимания, что напала на родных и едва их не убила. Но учитывая, что моим вниманием полностью овладел Орочимару, мысли скатывались в другом направлении. По мере того, как проходило время, а я все продолжала молчаливо смотреть на мужчину и не подавала признаки жизни, застыла как истукан, не трудно догадаться о моем состоянии. В шоке ли я? Это мало назвать шоком.

— Так, — вздохнул мужчина, отпустив меня и чуть отстранившись, — пока ты не…

— КАКОГО ХУ?!..

Рука дернулась автоматически, влепив мужчине не сказать, что звонкую, но определенно мощную пощечину. Крика мне было мало, но, выразив смесь удивления и гнева, я завалилась назад, не удержав равновесие. Эмоции хлынули с таким напором, что мне едва удавалось сдерживать их. Выражение лица менялось им под стать, грудь драло от жгучей обиды, злости, радости, но мне просто хотелось закричать и расплакаться. Просто потому что.

Вцепившись в волосы правой рукой, попыталась болью успокоить себя, да ничего не вышло. Разрываясь между желанием повторно ударить Орочимару и прикоснуться к нему, удостовериться, что он не распадется в прах, я обессиленно выдохнула. Хорошо хоть на шею ему не бросилась, это было бы как-то чересчур… позорно для моего статуса. Статуса, да, нашла слово.

— Успокоилась? — коснувшись покрасневшей щеки, Орочимару хитро улыбнулся. — Ну, как минимум пришла в себя.

— Как ты?.. тебя же убили.

— К сожалению. Но все же мне удалось выжить.

Он протянул руку, помогая подняться. Я с сомнением посмотрела на нее, и тем не менее приняла помощь. Боялась, что едва коснусь и она рассыплется, как гендзюцу. Но нет, Орочимару никуда не делся. И чего это он руку подает? Может, все же, подстава какая-то?

— Ты чего?

— Ну… ты просто руку мне подал, — чуть сильнее сжав его пальцы, удостоверилась, что не иллюзия. Подняла на мужчину крайне подозрительный взгляд. — Как ты ожил?

— Можно отблагодарить Саске-куна. Техника высвобождения зла сработала на проклятой печати одной из моих бывших учениц.

Ответила я не сразу. Даже цокнула от негодования.

— То есть тебя воскресил убивший тебя Саске из проклятой печати какой-то там твоей бывшей?

— Ученицы.

Проигнорировав уточнение, спросила:

— Чисто гипотетически, если такое провернуть с моей проклятой печатью, то вас станет двое что ли?

Я все еще в шоке.

Отвлечься от кишащих тараканами мыслей я смогла, увидев знакомую фигуру. Неожиданная встреча не столько порадовала, сколько удивила.

— Карин!? А… что? Что ты так смотришь?

Смятение вкупе с едва скрываемым ехидным удивлением отразилось не только на лице Карин. Незнакомца рядом с ней одолевали схожие эмоции, хотя он был больше озадачен происходящим. Я попыталась сложить два и два, смекнув, что не каждый день кто-то с криками награждает Орочимару прилюдно пощечиной.

Что ж. Неловко получилось.

— И что у тебя за плебейский наряд? — спросила я, отходя от темы.

— Как сказать, карцер Конохи — то еще место, — поправив очки, подметила девушка.

— Прям разочаровываешь, Карин, — усмехнувшись, подметил светловолосый парень. — Ради приличной одежды могла бы лучше обслужить местную стражу, тебе ли не знать, надзирателю, как… — завершить он не успел, его голова разлетелась брызгами воды под кулаком Карин.

Любопытная компания.

Конфуз постепенно проходил, оставляя лишь легкую радость и волнение, если не брать в расчет боль от буйства чакры. Рука потянулась к проклятой печати, которая продолжала пульсировать, но не обдавала огнем. Значит, благодаря ей Орочимару удалось достучаться до моего сознания сквозь гендзюцу. Хоть какой-то толк от непрошеного пассажира.

Только вопросы все еще остались.

— И все же… — отступив от Орочимару, я не стала скрывать недоумение. — Саске убил тебя, и хотел убить меня.

— Можно сказать, я пересмотрел некоторые взгляды на жизнь. Такое случается, когда тебя убивают.

— Ну да, мне ли не знать, — тихо съязвила я.

— Он мой ученик, бывший ученик, Мэйкум, и мне интересно посмотреть на его прогресс. Я бы и не пошел сюда, в гущу событий, если бы не он.

Следовать за человеком, который убил тебя, только ради веры в его потенциал и гений? Ха-ха, Мэйкум, никого не напоминает? Честно говоря, от Саске веяло угрозой, его мотивы мне никогда не были понятны, поэтому, простите, но принимать объяснения Орочимару я не собиралась. Но об этом позже.

— Мэйкум!

Голос Хаято отвлек от мрачных мыслей, я рефлекторно обернулась, но едва увидев побитого мужчину, зажалась. Твою мать, я его чуть не убила. Его под руку поддерживал Хидеки, выглядел не лучше, но не такой развалиной, надо признать. Возраст давал преимущество.

— Ты… в порядке?

Несмотря на дрожь, голос звучал искренним беспокойством. Они все еще смотрели на меня с подозрением, но учитывая, что трансформация тела после снятия иллюзии также отступила, им было проще рассмотреть во мне прежнюю Мэйкум. Не монстра.

— Да, это…

— Мэйкум!!! — громкий крик, полный радости, ударил в ухо. Возникнув буквально из ниоткуда, Каору набросился на меня с объятиями. — Боже, ты в порядке! Прости, что атаковал тогда, да и сейчас… с тобой точно все в порядке? О-о… как же я рад тебя видеть.

Такой радости, конечно, я вообще не ожидала. Но, поборов ступор, приобняла племянника. От него веяло теплом раскаленного в битве тела, запаху пыли и пота тем не менее не удалось скрыть его собственный. Ха-х… Он все также пах, когда я его еще нянчила, а сейчас уже вырос в настоящего мужчину. Которого забрала на поле боя война. Из-за меня…

— Простите, что я втянула вас во все это, — оглянув своих парней, я стыдливо закрыла глаза. — И едва не убила.

— Мы оба натворили много ошибок, но… — вздохнул Хаято, — я рад, что ты вернулась. Что мы все вместе.

— Правда, место для встречи не лучшее выбрали, — подметил Хидеки.

Вот уж точно. Битва продолжалась, особо громкие взрывы и вспышки доносились издалека, где схватку продолжали джинчурики.

— Не хочу мешать столь трогательному воссоединению, но кое-какая проблема осталась, — отвлек нас Орочимару, указывая в направлении древа бога.

Даже не успев увидеть проблему, я поняла, о ком говорил мужчина. Сердце сжалось от испуга, паника моментально вышла на первый план, и я не пыталась скрыть беспокойство.

— Черт возьми, Риндзин.

— Рин… что? — опешил Хаято. — Наш демон? Но…

— Не наш демон. Скорее, наш дед… прадед.

Высматривая Риндзина среди массивных корней древа, не сразу заметила, что родственники смотрели на меня с откровенным недоумением. Я бы сказала, не верили моими словам.

— Вы мне не верите?

— Поверишь тут в такое, — произнес Хидеки, а затем посмотрел мне за спину: — Орочимару, вы смогли снять гендзюцу с Мэйкум. Сможете то же сделать с ним?

Мужчина не сразу отозвался. Он выглядел не то возмущенным, не то удивленным, что к нему обратились просто по имени. Хотя, мало ли, о чем он думал.

— Нет, не выйдет, — сказал Орочимару. — Может, гендзюцу, как я вижу, и не сильная сторона шарингана Обито Учиха. Но мне удалось развеять иллюзию, наложенную на Мэйкум, благодаря проклятой печати.

— И как тогда нам его остановить? — спросила я. — Я чувствую, что он перестал себя контролировать, а, значит, он постепенно возвращается к прежней форме.

— Тогда остается самое простое — убить его.

Убить его? От холода произнесенных слов у меня перехватило дыхание, а самое печальное, что ни Хаято, ни племянники и глазом не повели. Для них Риндзин всегда оставался драконом-демоном, они никогда не общались с ним, не знали его историю. Пусть он и тщеславный недоумок, но я успела привязаться к нему. Да только вряд ли оправданиями удастся уговорить их поступить иначе. Для Хаято, и, скорее всего, даже для Орочимару моя жизнь в приоритете. Тогда…

— Нет, убивать его нельзя.

— Мэйкум, — как к маленькой девочке обратился Орочимару, — ты извини, но…

— Если вы его убьете, умру и я, — жестко констатировала я. — Или ты забыл, что мы с ним связаны? Мы с ним связаны цепями чакры. И он разделил со мной свою чакру, поскольку от моей уже ничего не осталось. Убивать его нельзя и точка. Лучше скажи, как развеять иллюзию.

Не ожидала от себя столько агрессии. И тем не менее, пусть хмурятся и недовольствуют, однако я уже не могу отступиться от Риндзина. Раз договорились идти вместе до конца, то придется идти. Его больше ста лет использовали, как инструмент, обрекли на жизнь монстра. Я не хочу, чтобы он и умер как монстр.

— На пару слов.

Прозвучало угрожающе. Честно говоря, такое обращение разозлило, разговоры лишь отнимали время, да и какой смысл шептаться в стороне? Зная Орочимару, слушать мои возмущения он вряд ли станет, поэтому, зарычав, но проглотив пререкания, последовала его просьбе.

— Ну? — нетерпеливо бросила я.

— Не знаю, что там у тебя произошло с твоим демоном за это время, но ты должна расставить приоритеты. Если убивать его нельзя, это не значит, что ты должна его спасать. Мы на войне, поэтому…

— Давай к сути, что ты предлагаешь?

Собеседника явно удивила моя прямолинейность. Но к делу я перешла не потому, что моментально отринула эмоции. А поскольку знала, что услышу.

— Есть два варианта. Первый, очевидный, убить Обито Учиха, тогда действие гендзюцу прекратится. Но убить его… — он обернулся к полю боя, где против Оцеломбито сражались джинчурики девятихвостого. — Сложно. Второй вариант, временный, это затащить твоего демона обратно в карманное измерение.

— Опять?..

Молчи, дура. Он все равно не поймет твое беспокойство. Но, черт возьми, как же хотелось запротестовать. Дни, проведенные в искаженной реальности, за тренировками и медитациями сблизили меня с Риндзином как ни с кем еще. Мы буквально стали единым целым в духовном плане. А он сумел переступить через себя, свою злость и ненависть, чтобы довериться. И я должна затащить его обратно в ловушку?

— Ясно, — недовольно выдохнула я, вспомнив об одной значимой вещи. — То есть ты не рассматриваешь вариант, что я смогу до него достучаться через духовную связь, через чакру, как ты — до меня.

— Есть риск, что он тебя убьет. Я мог контролировать тебя с помощью проклятой печати, часть моего сознания все еще в тебе, поэтому, если не хочешь, чтобы я повторил попытку…

— Мы также связаны! — меня разозлили его слова, я отмахнулась. — Как ты там сказал при нашей последней встрече? Что я ошибка моего клана? Что я в подметки тебе не гожусь, да и помощь моя тебе не нужна? Так вот, теперь мне твоя помощь не нужна в исправлении своих ошибок. Либо сделаем по-моему, либо свали с глаз моих. К своему Саске, и наблюдай за его прогрессом.

Только время теряю. Я уже оправилась от действия гендзюцу и стабильно чувствовала чакру. А злость, нахлынувшая волной, только помогла разжечь огонь и впитать силы, чтобы быстро воспользоваться сендзюцу и активировать проклятую печать. Едва уловимый шепот предостерегающе зазвенел в голове, и я тут же прихлопнула его, как муху, бросив грозный взгляд через плечо.

— Хаято… — но едва посмотрев на брата, смягчилась, — да, ты не в состоянии сражаться. Хидеки, Каору, понадобится тогда ваша помощь.

— Я могу…

— Ага, как же, — перебил отца Каору, ткнув пальцем в руку, отчего тот скривился и едва не выронил меч. Хотел было закричать с недовольством, но парень продолжил: — Что решили?

— Положить на все болт кто-то решил, а я хочу достучаться до Риндзина через нашу чакру, пока не поздно. Понадобится помощь, чтобы удержать его. Понимаю, Хаято, я не могу о таком просить твоих сыновей, но…

— Мы уже взрослые, тетя, — едва уловимо улыбнулся Хидеки, — и вполне сами можем решить. Раз помощь нужна, мы не откажем.

Каору только пожал плечами и кивнул. Но мне все же требовалось разрешение брата, я не имела права втягивать его сыновей в свою битву, хоть и хотела. По напряженному выражению лица стало понятно, что он не в восторге от идеи. Не желал, как и любой родитель, подвергать детей опасности. А моя изменившаяся внешность под воздействием проклятой печати подчеркивала фразу «попасть в руки демона».

— Мы уже на поле боя, — нейтрально заключил Хаято. — Отступать некуда. И это не только твое дело, а наше. Я попробую найти медика, присоединюсь к вам как смогу.

С сердца упал тяжелый груз, но радоваться этому слишком эгоистично.

— Спасибо, — шепнула я, — а насчет медика… Карин!

— А? — испуганно дернулась девушка от моего оклика. — Чего?

— Помоги моему брату излечить ранение и восстановиться.

— Я тебе что, медик? — возмутилась Карин. — Я тут как бы не вызывалась добровольцем.

— Да мне плевать, кем ты там вызывалась. Почини моего брата, иначе хуже будет! — в ответ огрызнулась, скривила недовольное лицо. — Я все сказала. Парни, за мной.

Не тратя драгоценные минуты, которых и так ушло много на разговоры, я бросилась к полю боя. Путь устилали крупные булыжники и трупы, по приближении к первым корням пришлось немного замедлиться, чтобы донести план действий.

— План таков: в непосредственную схватку вступлю только я, а ваша задача — удержать Риндзина на месте как можно дольше. Каору, ты же ведь освоил цепи чакры?

— Более менее, — неуверенно сообщил парень, — но я не смогу его долго удерживать. Да и поймать его ж еще надо.

— Да, это будет твоей задачей. Я займу Риндзина боем, тоже постараюсь обездвижить. Хидеки, ты будешь защищать брата.

— Может, я лучше помогу тебе?

— Нет, я сама справлюсь, а вот его защищать одновременно будет сложно. Там же ведь не только Риндзин, но еще и это чертово древо.

В подтверждении нас атаковали лианы, избавиться от которых не составило труда, но вызвало определенное неудобство.

— Ну и поймаем мы его, а дальше что? — спросил Каору.

А что дальше? Если бы я знала. Даже если удастся затолкать Риндзина в искаженную реальность, это не избавить его от влияния иллюзии шарингана. Ослабит, конечно, но не избавит. Я продолжала чувствовать чакру Орочимару, когда заперла себя вместе с Риндзином, значит, связь оставалась.

Меня будто загоняли в угол, в тупик с одним единственным выходом. Руки едва не падали от бессилия, только злость и упрямство помогали не сдаваться. Я не брошу тебя, Риндзин. Какой бы ты тварью ни был, ты моя тварь, ты в прямом значении стал смыслом моей жизни. Так просто от тебя не избавлюсь.

Заметив выскочивший из-за древа силуэт, окутанный всполохами алой чакры, отринула сомнения. И вместе с ними едва не выбросила уверенность — от Риндзина исходила энергия, которую он едва контролировал.

— Я пошла. Каору, вылавливай момент, полагаюсь на вас.

Открыв перед собой портал, прыгнула в него и, вынырнув из разрыва реальности над головой Риндзина, обрушила на него удар. Фактор неожиданности сработал прекрасно, мужчина упал в заросли, поднимая грохот ломающихся ветвей и пыль. Надеюсь, не переборщила, но как оказалось, волновалась зря. Секундой позже в мою сторону понеслись четыре цепи чакры.

Отбила две из них мечом, от остальных уклонилась. Но они, будто змеи, вновь устремились ко мне. Руки чесались открыть портал, однако помня, что в последний раз стало с мужчиной после их разрушения, предпочла не рисковать. Здесь либо оглушу его, либо взбешу.

Мощным прыжком Риндзин выбрался из зарослей и замахнулся на меня в ударе. Он сражался голыми руками, но его с ног до головы покрывала красная чакра, под действием которой усилились мутации. Руки уже напоминали больше звериные лапы, в местах покрытые чешуей и белым мехом, клыки угрожающе выглядывали изо рта, а на лбу прорезались две кровавые точки — два глаза. Не удивительно, что Кушинада предпочли закрыть его в искаженной реальности, он действительно выглядел как демон.

А сражаться с этим демоном оказалось сложно.

— Риндзин, очнись! Это же я!

Слова не долетали до его ушей. Мужчина продолжал нападать, не экономя чакру, отчего пришлось уйти в глухую оборону. Моих трансформаций из-за сендзюцу недостаточно, чтобы нападать в лоб. В этом я убедилась, когда Риндзин отбил меня ногой, как футбольный мяч.

Влетев в мощный ствол древа бога, услышала, как трещит позвоночник и ребра. Боль пронзила с головы до пят, обездвижив на длительный миг. Разлепив веки, с замиранием сердца обнаружила подлетевшего ко мне мужчину, замахнувшегося для удара. Успела только втянуть в себя побольше чакры, чтобы быстрее восстановиться, однако мощь собственной атаки обрушилась на мужчину, когда перед ним вспыхнул разрыв. Зеркальный разрыв. Каору.

Теперь Риндзина отбросило, как футбольный мяч. Не желая терять время, да и заметив, что мелкие отростки древа потянулись ко мне, я бросилась в бой. Каору не только защитил меня, но и поспешно скрутил мужчину цепями чакры. Рядом, как и договаривались, Хидеки отбивал от брата привлеченные чакрой корни.

Хорошо, не время медлить.

Материализовав цепные печати в полете, скорректировала траекторию падения и приземлилась напротив племянника так, чтобы Риндзин оказался между нами. Крепко стоял на ногах, скалился и пытался высвободиться.

— Что теперь?! — спросил Каору.

По напряженному лицу и стойке было понятно, что ему тяжело удерживать мужчину. Он относительно недавно пробудил свой дар, только две цепи, но хорошо их использовал. В моем распоряжении осталось четыре цепи, две из которых оставались перекинуты через искаженное измерение и выглядывали из разрывов. К сожалению, во время тренировок с Риндзином я разрушила одну цепь. Сила от этого возросла, но вместе с ней замедлилось восстановление организма. А теперь, когда мы оба покинули искаженную реальность, и вовсе могли помереть.

— Держи, главное не отпускай!

— Легко сказать.

Земля под ногами задрожала, вслед за чем послышался сильный грохот с другого конца поля боя. Я только увидела, как за древом бога поднялся столб пыли, разрезаемый всполохами желтой и фиолетовых чакр. Секундная заминка, ослабившая бдительность, сыграла на руку Риндзину — высвободив волну чакры, он избавился от цепей Каору и хотел было наброситься на парней, но я смогла удержать его.

— Отходите, живо! — велела я племянникам.

Они не спорили, отступили, и, воспользовавшись элементом молнии, пустила по цепям электричество. Да только едва яркие вспышки коснулись металла, они ужалили и меня. Не ожидав подобного, закричала, прекратив атаку, которая пусть также и задела Риндзина, но не ослабила. Но почему собственная техника ударила и по мне? Возможно, из-за природы цепей, они же соединяли нашу духовную энергию.

Неполноценная атака не столько навредила Риндзину, сколько разозлила его. Зарычав, он бросился ко мне, двигаясь столь стремительно, что я лишь успела проследить за его перемещением, но не отреагировать. Он замахнулся рукой и выпустил в мою сторону волну алой чакры. Я успела только руки поднять в защитном жесте, как мгновением позже что-то огромное сбило мужчину.

Уследить за событиями не успела, меня кто-то подхватил на руки и в последнюю секунду убрал с места, на которое обрушился разрушительный жар.

— Хаято? — едва скрыв удивление, уставилась я на брата. — Как ты?.. так быстро?

— У той девушки довольно странные методы лечения, но я восполнил чакру, — сообщил брат, опустив меня на землю. — Я снова в строю.

Когда пыль чуть осела, я и то не сразу из-за ветвистых корней заметила болотного цвета змею, которая, похоже, и сбила Риндзина. От ее вида я с трудом удержала улыбку, бунтующая гордая девочка во мне не позволяла так просто обрадоваться. Да и расслабляться некогда.

— Черт, назад! — оттолкнув брата, я впитала в себя природную чакру, готовясь к новой атаке Риндзина.

Змея не доставила мужчине никаких проблем, только задержала, но он вновь бросился мне навстречу. Видимо, шел на привязи у нашей духовной связи, остальных он, к счастью, не стремился атаковать. Но в очередной раз его задержали цепи чакры, искрящиеся золотым сиянием. Увиденное заставило меня не обрадоваться открывшейся возможности, а озадаченно захлопать ресницами, когда я заметила Каору. Он лишь готовился сковать Риндзина своими.

— Что за?..

Неужели Хидеки тоже пробудил способности? Я прищурилась, пытаясь высмотреть старшего племянника в полумраке, но первым заметила Орочимару. Он смотрел куда-то вперед и довольно ухмылялся, я бы даже сказала, с какой-то гордостью. Решив не строить догадки, побежала к нему, пока позволяла пауза, но не дойдя пары шагов, будто налетела на невидимую стену. От шока едва меч не выронила. Вместе с челюстью.

— Ка… Карин?

Из спины девушки выходили пять крупных цепей, которые крепко обвивали Риндзина и вместе с цепями Каору не позволяли ему и шага сделать. Мужчина сопротивлялся, рычал, пытался высвободиться, но тщетно. Это удивительно. Насколько же девушка, которую я считала простым надзирателем и лаборантом, сильна? Мы с ней не виделись уже несколько месяцев, как только ее отправили в южное убежище.

Только вопрос в другом.

— Какого хрена, Орочимару?! Забытый клан?! Моя семья, тот блондин с лисой, теперь Карин. Кто еще? Саске?!

— Это единственное, что тебя волнует?

Спокойный тон вопроса заставил умерить пыл.

— Как минимум удивляет, — отозвалась я, глянув на Риндзина. Смеяться расхотелось. — Чего помочь решил?

— Если скажу, что не хотел терять столь ценный экземпляр, как ты, поверишь?

— Воскресла бы, впервой что ли?

— В этот раз может и не получиться, — он обратил взгляд к моим рукам. Оставшиеся цепи задирали рукава, демонстрируя отметины и расплывчатые рисунки печати на месте обломков металлических дуг. — Осталось четыре.

— Риндзин сказал, что разрушив все, я умру.

— А умерев даже с имеющимися, не факт, что воскреснешь, — констатировал мужчина. — Что будешь делать? Они долго не удержат его.

— Да знаю я…

Все сводилось к тому, чтобы забросить Риндзина в искаженную реальность, хотя бы на время. Но удастся ли убить носителя шарингана? К тому же, в таком состоянии мужчина навредит себе, да и мне тоже. Его чакра бушевала, я с трудом могла ее контролировать.

— Слушай, а что насчет запечатывающей техники? — неуверенно поинтересовалась я. — Как та, которую ты применил на мне первый раз, столкнув со скалы?

— Учитывая, что я вернул себе руки от бога смерти, это возможно. Но если я запечатаю его чакру, то и ты потеряешь к ней доступ, а, значит, лишишься источника духовной энергии. И можешь умереть.

— Так-то да, но… — но кое-что все же могло поддерживать во мне жизнь, — проклятая печать содержит и твою чакру. Ты можешь подпитывать меня, а благодаря сендюзцу я увеличу запас за счет природной энергии.

— Это лишь в том случае, если я захочу.

Направление, в котором уходил разговор, мне не понравилось. Я напряглась и настороженно заглянула в глаза Орочимару, в которых увидела огонек ехидства. Меня что, шантажировать собрались? Учитывая, что счет шел на минуты, если не секунды, я испугалась. Испугалась, что мне придется бросить Риндзина в пучину безумия и надеяться на лучшее. А еще того, что мог предложить взамен своей помощи Орочимару.

— Ты мне что тут, угрожаешь? — не скрывая тревожного напряжения, спросила я.

Мужчина только ухмыльнулся и беззаботно покачал головой.

— Что ты, и в мыслях не было. Просто интересно, на что ты готова пойти ради своего демона. Так интригующе…

— Хватит уже юлить, чего ты хочешь? Я все сделаю.

— Прям все? — он нехорошо улыбнулся. — Осторожно с обещаниями.

Да твою мать, что он вообще делает? К чему клонит?!

— Эй, там! — крикнула Карин. — Вы что-то собираетесь делать или как?! Мы его не удержим!

— Ну так что, Мэйкум? — скосив на меня хитрый взгляд, спросил мужчина.

— Я же сказала, да, делай уже что-то! — не удержалась я от повышенных тонов.

— Превосходно.

— От меня что-то сейчас требуется?

— Дематериализуй цепи, иначе печать может и тебя затронуть. А так просто стой и наблюдай.

Стоять и наблюдать. Неужели только это мне и оставалось? Я обещала защищать тебя, помогать, не отворачиваться, а в итоге не сберегла от пучины безумия. Пусть шарингану и невозможно противостоять простому человеку, да и непростому, как ты, Риндзин, я чувствовала себя виноватой. Оставалось положиться на других. Надеяться, что для тебя еще будет шанс начать все сначала. А для меня — продолжить жить. Ибо черт его знает, на что я подписалась ради твоего спасения. Хотя, что бы не задумал Орочимару, оно того стоит.

Оно того стоит.

Загрузка...