Опасная беременность. Девочка Басманова

Глава 39. Басманов

Глава 39. Басманов

— Куда намылилась? — засунув руки в карманы штанов и стоя на порожке загородного дома, слежу за провинциалкой. Улепётывает тихонько по снегу к деревьям, озираясь по сторонам.

Сбежать решила. По-тихому.

А теперь останавливается, замерев на месте.

— Гуляю, — тянет тоненьким голоском, не оборачиваясь. Напряглась вся.

А я только сейчас замечаю, что она во всём белом. Маскировалась?

— Ничего не болит? — скрещиваю руки на груди и не свожу взгляда с беглянки.

— Ну, чуть-чуть побаливает, — неуверенно переминается с ноги на ногу. — Особенно ноги. Ну, и… Ну, ты понял где.

— Несильно, раз удрать пытаешься. Сейчас исправим.

Последние слова кидаю с угрозой.

Оборачивается, нахмурившись. Красные щёчки выделяются средь белого снега.

— Всё. Всё заболело. Пошла домой.

И хрустя снегом, направляется обратно в здание.

Далеко бы всё равно не ушла. Охрана метрах в ста в округе мнётся. Увидели бы её, поймали и обратно вернули.

Запускаю непоседу в дом. Разувается.

Насколько же она сбежать хотела, что снимает мои ботинки? У неё-то обуви нет. Специально не покупал, чтоб такого не произошло. А она сообразительная.

Хватаю её за шкирку, когда пытается убежать. Тяну за капюшон, привлекая к себе. И обращаюсь с ней, как с ребёнком, снимая куртку.

— Чего убежать решила? — спокойно, не пугая её, проговариваю. Молнию расстёгиваю, спускаю по плечам верхнюю одежду. Под курткой белый вязаный свитер. А через него — небольшая грудь виднеется. Опять эта провокаторша без лифчика ходит.

Возбуждает.

А я ведь только два часа назад её со стола соскребал. Она как желе легла и вставать не хотела. Зато потом бодренько убежала, сверкая голой задницей, в душ. И отказалась от моей помощи.

— Подышать свежим воздухом хотела. Погулять.

— До города?

Потупив взгляд, шаркает ножкой.

— Ну, немного.

— Зачем? — устраиваю допрос.

— Мне теперь жутко стыдно, — ожидаемо проговаривает. Она же скромница ещё та. — Я занималась этим до свадьбы…

Что, блять?

— Это намёк на то, чтобы я на тебе женился? — выгибаю озадаченно бровь.

Эй, провинциалка, даже я так не тороплюсь.

— Нет! — восклицает. — Просто не могу теперь в глаза посмотреть. После того, что было.

— Поэтому ты смотришь вниз, на мой член? — не удерживаюсь в смешке.

— Нет! — вспыхивает и поднимает наконец-то взгляд на меня. Смущена до предела.

Ясно… Стыдно ей теперь, оттого что вышло пару часов назад. Скромная девочка.

Не думал, что настолько.

В следующий раз нам что, придётся под одеялом этим заниматься?

Опускаю ладонь ей на щёку, слегка поглаживаю, успокаивая.

— Забей. После второго раза будет не так стыдно.

— П-после второго раза?

— А ты что думала? Что мы завтра же уедем отсюда, и я кину тебя в канаву, позабыв, кто ты такая?

— Ну… Практически.

— Не беси, — отчего-то злиться начинаю. — Ты реально думала, что я грохну тебя, как только трахну?

Опять отводит взгляд в сторону.

— Я похож на убийцу, Ульяна? — хватаю её лицо в ладони, заставляя посмотреть на себя. — Скажи мне эти слова в глаза, если не боишься.

Я за ней месяц бегаю. Рекорд, блять. Я ни за одной бабой так не петлял, как щенок. А тут всё ей даю. И думает, что я так просто отпущу её? Ничего подобного.

Не отвечает. Виновато хлопает глазками.

— Иди, — отпускаю её лицо, почувствовав какой-то укол разочарования. — Переодевайся и иди обедать.

— Я ничего не приготовила, — бубнит.

— Я приготовил.

— Ого… — искренне удивляется.

— Я что, похож на человека, у которого нет рук?

— Руки есть, и ещё какие… — вдруг выпаливает. А затем прикрывает рот ладошкой, понимая, что ляпнула что-то не то. — Я поняла! Сейчас же переодеваюсь и спускаюсь вниз!

Коротко киваю. И уже смотрю вслед убегающей девчонке.

И опять возбуждение новым приливом сносит меня с ног. Падаю на тумбочку в прихожей, запускаю пальцы в волосы.

Влип я, пиздец.

***

— Если тебе не нравится, не давись, — начинаю раздражаться от того, что вижу.

Повар из меня хреновый.

— Очень вкусно, — жуя через силу макароны по-тоскански с грибами и курицей, выдаёт измученным голоском. Отбираю у неё вилку, тарелку и смело выкидываю всё в мусорку.

Сука, по инструкции же готовил. Что не так?

— Ну зачем ты так? — с сожалением смотрит на мусорную корзину.

— Я ложь не поощряю, — чеканю и скидываю грязную посуду в раковину.

Хотя сам недавно соврал ей. Но это для её же блага.

— Не получилось, и плевать.

Спокойно открываю холодильник и достаю оттуда бумажные пакеты. Ильяс привёз из ресторана. Надо было сразу распечатывать, а не пытаться что-то приготовить.

Ну, чёрт. День-то непростой. Хотел особенным сделать. Ей приятно. А вышла хрень. Как всегда.

— Чуть-чуть пересолил, подумаешь. Влюбился, наверное, — нервно хихикает.

Влюбился.

Пф…

Влюбился.

Дурацкое слово.

Ставлю перед Ульяной красивый контейнер из ресторана.

— Ешь. Сил набирайся.

— Для чего? — болтает ногами, берёт вилку и пробует нормальную, человеческую еду. Не то что мои макароны. Наверное, не стоило их промывать в горячей воде, да?

— Узнаешь, — усмехнувшись, уже воображаю, что завтра будет. Сегодня дам ей отдохнуть, а вот потом… Снова в бой. Надо же мне сделать так, чтобы она забеременела. Как можно быстрее.

Потом выдам её братцу. Скажу, что она — моя. Полностью, без остатка. И ребёнка моего под сердцем носит. И хочет или нет — придётся ему смириться с таким раскладом. Но никому я её отдавать не собираюсь.

Только вот… Нужно время. Месяца три-четыре. Чтобы и животик виден стал.

И если он сейчас сам её найдёт…

Опасненькая ситуация. На аборт её отправить может. Брат может. Я не знаю, для чего она ему.

Действительно ли хочет позаботиться о ней, дав денег, или выдать замуж, чтобы заиметь с неё ещё больше?

Не дам.

Никто не знает, что мы здесь.

И не найдёт, пока я сам того не захочу.

Подло делать это без её ведома, но… Рано или поздно это случится. Не кончу в неё сейчас — так через месяц, когда забудусь. Плевать. Паниковать раньше времени и рассуждать на тему детей — тоже пока рано.

— Мы что, опять это делать будем? — округлив глаза, запихивает в рот кусочек шпината.

— Не понравилось? — усмехнувшись, достаю второй контейнер. Падаю на стул напротив неё, ловя каждую эмоцию на её лице.

— Понравилось, — смотрит скромно в сторону. Чёрт, лучше бы она так не делала. Опять сглатываю и держу себя в руках, чтобы снова не опрокинуть на этот стол. А он пробуждает столько ещё свежих воспоминаний… — Больно, правда, ещё. Но это же пройдёт?

— Пройдёт, — успокаиваю её. — К завтрашнему дню.

— Хм-м-м, — задумчиво тянет. И на какой-то момент мне кажется, что в голубых ясных глазах сияет озорство. Эта провокаторша явно что-то придумала. — Я тебя поняла…