Опознавательный знак

Странное приветствие

Ох, как тяжело хранить тайну! Как невыносимо сознавать, что ты знаешь что-то, а сказать об этом не можешь никому. «Тайну сохранять легко», — так думают лишь те, кому еще никто и никогда не доверял никакой, даже пустяковой тайны.

Сережа помнил о ящике со взрывчаткой тогда, когда пришел домой, и когда садился обедать, и когда взял в руки книгу «Путешествие с домашними растениями». Книга была занятная, но разве только в домашних растениях все дело? Ведь автор книги не знал, что сегодня на Гидрострое шофер Астапов с помощью Сергея Казанцева и Рустема Саналиева выудил из реки большой ящик со взрывчаткой и подпаленным бикфордовым шнуром.

Наутро, встретившись с Рустемом, Сергей первым долгом спросил:

— Ты проговорился?

Рустем отрицательно покачал головой.

— Смотри! — наказал Сергей.

— А папе с мамой можно?

— И им нельзя.

Прошло несколько мучительных дней, в течение которых ребята самоотверженно боролись с искушением. Однажды утром, за завтраком, Сергей вдруг выпалил:

— Мама, а мы…

Слова сорвались сами собой. Сергей прикусил язык, но Мария Андреевна сразу откликнулась:

— Что «мы»? Если начал, то уж договаривай.

— Да я так… Просто хотел сказать, что мы на днях катались на грузовике того шофера, который нас с вокзала сюда привез. Помнишь?

— Как не помнить! Этот шофер теперь самый знаменитый человек на Гидрострое.

— Почему, мама?

— Он выловил в реке ящик со взрывчаткой. В столовой только об этом и разговор. Говорят, с ним какие-то мальчики были.

— Это мы с Рустемом.

— Вы? Так чего же ты молчишь? А ну, расскажи толком, как это было.

— Не могу, мама…

— Почему?

— Я дал честное пионерское, что буду молчать.

— Ах, вон оно что! Но ведь и без тебя все в поселке об этом говорят. Вы с Рустемом, наверно, перетрусили?

Сергей вспыхнул.

— Ну, что ты, мама! Мы ни капельки не боялись. Ведь дядя Николай шнур обрубил и загасил. А мы с Рустемом…

И Сергей рассказал в подробностях, как был обнаружен и выловлен ящик.

Примерно такой же рассказ из уст сына услышали и родители Рустема.

Когда приятели встретились, им было неудобно глядеть в глаза друг другу.

— А про случай с ящиком все уже знают, — сказал Сергей смущенно.

— И без нас стало известно. А, знаешь, я своим все рассказал.

— Я — тоже.

— А про дядю Корнея ты сказал?

— Нет.

— И я нет. А помнишь, как он на рыбалке за тазом со взрывчаткой по кустам бежал?

Сергей кивнул.

— А как думаешь — кто это с ящиком подстроил?

— Не знаю… Вот ловко было сделано! Отец говорит, что расчет был точный: бикфордов шнур догорел бы как раз в тот момент, когда ящик должен был подплыть к плотине.

Рустем сказал:

— Только давай Рябинину об этом случае ни слова не говорить. И вообще больше никому. Мы ведь честное пионерское дали. Ну, рассказали родителям и все. Идет?

— Хорошо.

— Будем в молчанку играть. Как это?.. «Кто проговорится, тот съест сорок амбаров сухих тараканов, сорок кадушек соленых лягушек». А ты знаешь о соленой лягушке?

Сергей пожал плечами:

— О какой еще лягушке? Это так только говорится…

— Нет, я о другом. Ты знаешь: если лягушке насыпать на спину соли, она подохнет.

— Врешь!

— Честно! Вот давай испытаем. Хоть сейчас.

— Давай. Где соль?

И приятели бросились в палатку за солью, а потом отправились на поиски лягушки.

Только в поселковых арыках, проложенных недавно, лягушки еще не успели завестись. Речки и озера поблизости не было.

— Пойдем в камыши? — предложил Рустем.

— А не заблудимся, как тогда?

— Мы же вглубь не полезем.

Решено — сделано.

Как и в тот памятный день, когда приятели забрели в заросли и потеряли ориентировку, руководил походом Рустем. Он сказал, что знает такое место, где всегда стоит вода и где лягушек водится видимо-невидимо. Надо только пройти вдоль кромки камышей, повернуть вправо и войти в заросли.

Ребята бойко шагали по дороге, когда сзади послышался рокот мотора. Он быстро нарастал, и вот из-за пригорка вынырнул мотоцикл.

— Здорово, хлопцы!

Мотоциклист махнул рукой ребятам и, как ветер, промчался мимо.

— Кто это? — спросил Сергей.

— Не знаю. Защитные очки. Я не рассмотрел его.

Внезапно шум мотоциклетного мотора смолк за поворотом, где стеной стояли камыши.

— Бежим, посмотрим!

И приятели пустились за мотоциклом, остановившимся где-то неподалеку.

Еле переводя дух, они остановились перед мотоциклистом, копавшимся в моторе. Мужчина услышал шумное дыхание ребят и поднял голову. Друзья узнали Астапова.

— Дядя Николай! — в голос крикнули они.

— Он самый. А вы куда направились?

— Лягушку солить. А это чей мотоцикл?

— Мой.

— У вас же не было.

— Не было и вдруг появился. Купил.

— Прокатите, дядя Николай.

— Да вот что-то мотор барахлит. Сейчас проверю — и махнем. Вы не уходите.

Ребята тоже склонились над мотоциклом. Они вздрогнули, когда мотор внезапно хлопнул и затарахтел.

— По коням! — весело крикнул Николай и усадил ребят на заднее сиденье.

Машина рывком тронулась с места и стремительно полетела по дороге. Ветер ерошил ребятам волосы, пузырями надувал рубахи.

Но ехать пришлось недолго. Мотор снова заглох.

— Вот что, ребята, — сказал Астапов, — вы пока шагайте помаленьку. Я отрегулирую кое-что, и мы покатаемся с вами вволю. Договорились?

— Да. Только нам идти теперь надо обратно. Мы проехали.

И ребята оставили шофера возле заглохшего мотоцикла.

Осторожно, бесшумно вошли мальчики в камыши. Идти надо было неслышными шагами — иначе все лягушки попрыгают в воду, тогда попробуй достань их.

Крадучись, на цыпочках пробирались ребята все дальше в чащу камышовых стеблей, но не было ни болота, ни лягушек.

— Где же они? — шепотом спросил Сергей.

— Там, подальше, — тихонько ответил Рустем.

Ребята шли дальше.

Вдруг справа кто-то завозился в камышах. Мальчики испуганно присели. Рустем приложил палец к губам. Сергей и без этого притих, как мышонок.

Послышались мужские голоса.

— Остановимся тут, — сказал один.

— Можно и тут, — ответил второй.

Сквозь стебли камыша ребята увидели мужчин. Один из них — экскаваторщик Рябинин, второго ребята не знали. Коренастый, лысый, пучеглазый.

— Что же, приветствую вас, — сказал незнакомец и слегка хлопнул Рябинина по тыльной стороне ладони. На руке явственно проступил уже виденный ранее ребятами белый ромб.

Вдруг и Рябинин слегка ударил незнакомца по тыльной стороне ладони. И у того на руке появился белый ромб.

Ребята молча посмотрели друг на друга расширенными глазами и снова уставились на мужчин.

А те, не видя ребят, теперь крепко пожали друг другу руки, и Рябинин спросил:

— Добрались благополучно?

— Как будто. Ну, докладывайте.

— Да что там, дела пока неважные. Вот, я вам покажу…

С этими словами Рябинин скинул ружье. Его движение, видимо, спугнуло большую лягушку, и та, подпрыгнув высоко, шлепнулась у ног Рустема.

— Держи! — громким шепотом воскликнул Сергей.

Мужчины бросились к мальчикам.

— Стой! Кто такие? — вскричал незнакомец, глядя на друзей испуганными глазами.

— Свои это, Семен Лукьянович. Знакомые ребята из поселка.

Рябинин держался свободно.

— Вы зачем сюда пришли? — спокойно спросил он, в то время как его спутник пытался закурить и только ломал о коробку хрупкие спички.

— Мы хотим посолить лягушку, — ответил Рустем.

Незнакомец наконец прикурил, глубоко затянулся и сказал:

— Глупости! Неспроста они здесь.

Рябинин с укоризной посмотрел на незнакомца.

— А для чего ее солить? — спросил он.

Сергей рассказал, для чего они с Рустемом хотели посолить лягушку.

— Ну, ловите свою лягушку и уходите отсюда поживее. Вы мешаете нам охотиться. Идемте, я вас провожу, не то опять заплутаетесь.

Позабыв про лягушку, ребята повернули к дороге. Рябинин пошел следом за ними.

Когда камыши стали редеть, Рябинин сказал:

— Шагайте, друзья, домой. Жаль, испортили вы нам с товарищем охоту. Мы было камышового кота выследили, а вы спугнули. Пока!

Рябинин круто повернулся и исчез в камышах.

Сергей и Рустем долго шли молча. Когда заросли стали лишь чуть видны, а впереди забелели палатки, Сергей сказал:

— Знаешь что, пойдем расскажем все твоему отцу.

Рустем остановился.

— Что мы ему расскажем?

— Ну, вот про это… Про белый ромб, про таз со взрывчаткой. Потом — как он нас в тоннель посылал, а после чертеж велел делать.

— Ты думаешь, обо всем этом надо ему рассказать?

— А что? Скажем, что они — шпионы.

— Кто?

— Рябинин и этот… пучеглазый.

— Хорошо. А отец скажет: докажите. Где доказательства?

— А взрывчатка, а чертеж тоннеля? Что, не доказательства? Скажи мне честно: ты считаешь Рябинина советским человеком?

— А ты?

— Нет, ты серьезно отвечай, когда тебя спрашивают.

— Тише ты! Кричит на всю степь. Считаю вредителем, ну так что?

— А то, что твой пионерский долг — сообщить о вредителе. Понял? Ты знаешь, какая у нас стройка? Международная! Ты думаешь, врагам безразлично, освоят советские люди здесь целину или не освоят? Их завидки берут, вот они и стараются пакостить. А Рябинин этот…

— Тише ты!

— Он — вражеский лазутчик. Я так об этом и скажу. Если не твоему отцу, то Саиду Умарову. Вот сейчас и пойду. Пусть их прямо в камышах поймают.

И Сергей повернул в сторону землянки-конторы. Рустем последовал за ним.

Сергей оглянулся:

— Идешь?

— Иду.

— Ну, и правильно.

Ребят ждало разочарование: Саида Умарова не было в землянке. За столом начальника сидел незнакомый мужчина в роговых очках.

— Вы к кому, мальчики? — спросил он.

— К начальнику.

— Он выехал на седьмой участок. Может быть, я вам помогу?

— Нет. До свиданья.

Ребята торопливо выскочили.

— Нет Умарова — пойдем к твоему отцу, — предложил Сергей.

Саналиева тоже не оказалось. Не нашли ребята его и в котловане. Никто не мог ответить, где секретарь парторганизации стройки.

— Вечером я сам ему расскажу, — пообещал Рустем.

Но отец и вечером не появился дома.

А наутро рассказывать о своих подозрениях ребятам было уже поздно.