Орхидеи Феррамонте

Короче говоря, мужчина в аэропорту был человеком, выполнявшим приказы сверху самоотверженно и без шуток, и потому исключительно точно соответствовал образу хорошо экипированного сотрудника секретной службы, гуляющему по страницам модных шпионских романов. Впрочем, сам он в этой коллекции более или менее важных предметов своего снаряжения видел - если вообще об этом задумывался - только лишь необходимое зло. Его успех - не только в Испании - зависел не от того, что было в карманах, а от того, что было в его голове. А в его уме, в холодной, беспощадной точности его мыслительного аппарата можно было не сомневаться. Он был охотником - одним из лучших в своем деле. Иначе он не оказался бы сейчас в этом аэропорту.

Существовала масса вещей, которых этот человек терпеть не мог: шум, электробритвы, мороз, его жена, пудинг, томатный сок, его работа, шариковые ручки, математика в любой форме, насекомые с длинными конечностями и город, в котором он родился. С другой стороны, симпатий у него было немного, а хобби вообще никаких, за исключением какого-то странного пристрастия к романам Вирджинии Вульф, которые он совершенно не понимал. Следовательно, он был примерно таким же, как и все: непоследовательным, непредсказуемым, жестоким. Может быть, у него эти существенные черты характера были несколько более выражены, чем у других.

Вместе с тремя десятками попутчиков он топтался в углу зала ожидания. До восьми оставалось семь минут. Перед собой он держал французскую газету, делая вид, что читает, и думая в это время совсем о другом - совершенно в духе Вирджинии Вульф. На самом деле он с величайшим вниманием наблюдал за одним из своих попутчиков, удивительно толстым и удивительно безобразным господином, который тридцать секунд назад вошел в зал ожидания. Этот маленький, толстый, уродливый мужчина на одной руке держал плащ-дождевик, а в другой - дорожную сумку, которую поставил перед таможенником. Затем закурил сигарету.

Толстяк, очевидно, был в некотором роде выдающейся личностью, раз таможенник тотчас прекратил копаться в чемодане какого-то молодого человека и направился к его сумке.

- Буэнос диас, сеньор Ортис. Опять в дорогу?

- Как видите, - буркнул толстяк.

- Ну да - конечно - разумеется...

Охотник с сожалением сложил газету. Жаль, что он плоховато понимает по-испански. Правда, этот диалог понять было нетрудно, - помог таможенник, одной рукой поставив мелом на дорожной сумке крест, другой поспешно сунув в карман банкноту в сто песет. Но тут охотник уже заметил женщину, теребившую толстяка за рукав. Ситуация его заинтересовала - и потому он облегченно вздохнул, когда Ортис заговорил с ней по-французски.

Но заговорил толстяк не сразу. Странно, но отреагировал он на её появление не обрадованно, а удивленно, даже растерянно. Несколько секунд таращив на неё глаза, вдруг прорычал, приглушенно, но вполне отчетливо:

- Merde! (Дерьмо! - фр., прим. пер.)

- И в самом деле по-французски, - обрадованно сказал сам себе охотник.

- Что, черт побери, ты здесь делаешь?

- Хотела ещё раз с тобой попрощаться.

- Но чертова яхта вот-вот отойдет.

- Я ещё успею. А в крайнем случае, они меня подождут.

- И не подумают. У капитана есть приказ. Но эта гениальная идея, как всегда, в твоем духе. Кстати, куда ты пропала вчера вечером?

- Я рада, что успела тебя перехватить. - Она наклонилась и не особо ласково поцеловала его в щеку. - Ты ведь всегда говоришь, что ещё ни разу в жизни не опаздывал на самолет.

- Вот именно! И сейчас ради тебя тоже не собираюсь. - Ортис раздраженно выпустил облако табачного дыма и протянул руку за дорожной сумкой. - Как ты вообще сюда добралась? На такси?

- Один знакомый согласился помочь и подвез.

- Так! Ну, тогда пусть он отвезет тебя обратно, да поживее! А если яхта ушла, тебе придется тоже лететь самолетом.

- Не бойся, я приеду вовремя.

- Верю на слово, - буркнул Ортис, выдавил кривую и неопределенную усмешку и зашагал на посадку.

От услуг подбежавшего носильщика он категорически отказался.

- Нет, нет, благодарю! Сумка очень легкая.

Молодая женщина - не такая уж и молодая, подумал охотник, и вид у неё довольно утомленный - посмотрела ему вслед и повернулась к выходу. По радио объявили о вылете самолета в Марсель.

Очень интересно, - думал охотник, разрываясь между двумя решениями, что при его профессии случалось нередко. Другая сторона проявила себя неожиданным образом, и он был совсем не прочь пойти по этому следу. С другой стороны, золотое правило предписывало в сомнительных случаях не спускать глаз с документов. Конечно, Ортис, как и следовало, взял с собой помеченную меловым значком таможенника дорожную сумку. Но эта была не та сумка, с которой он пришел. Молодой человек, оставшийся рядом с таможенником, все пытался снова запихнуть свои пожитки в чемодан так, чтобы можно было его закрыть. Но теперь рядом с ним стояла, как бы случайно прикрытая каким-то легким коричневым плащом, дорожная сумка Ортиса.

Подмена была произведена с удивительной ловкостью и скоростью за те несколько секунд, пока Ортис, разинув рот, пялил глаза на так внезапно появившуюся женщину, и рука его оставила драгоценный багаж. В эти немногие секунды роковые документы, которые в последние дни передавали из рук в руки через всю Европу, вновь поменяли своего владельца.

Правда, на этот раз дело выглядело несколько иначе - бумаги были не переданы, а хладнокровно похищены. Охотнику это не нравилось. Это означало отклонение от плана и потому вызывало досаду.

Рядом с тем самым молодым человеком остановилась стюардесса и что-то ему сказала, что - невозможно было понять, говорила она слишком тихо. Молодой человек улыбнулся и покачал головой. При этом он указал на выход, через который исчезла та женщина - явно его сообщница. Стюардесса удалилась. Молодой человек взял чемодан в левую, дорожную сумку, все ещё прикрытую плащом, в правую руку и теперь тоже шел к выходу. Охотник последовал за ним. На ходу он бросил в ближайшую урну мелкие клочки разорванного билета на Марсель.

Кем же мог быть этот молодой человек? Имя его не интересовало, но на кого он работал? Имена не имели значения - за исключением очень немногих. Его французский паспорт, например, был на имя Чарльза Дьюи. Кто знал этого Чарльза Дьюи?

Его настоящая фамилия была Редер. И в определенных кругах он был весьма известен.

На улице было холодно и ещё совсем темно. Женщины и след простыл. Молодой человек подошел к парапету, поставил на землю чемодан, рядом сумку, встряхнул плащ и надел его. Редер тоже подошел к парапету и прислонился к нему. Они с молодым человеком были совсем одни.

Ахиллесовой пятой многих хороших сотрудников секретных служб можно назвать любопытство - хотя, с другой стороны, разведчик без известной доли любопытства вообще немыслим. Не более пяти минут назад некто похитил багаж, содержимое которого являлось предметом соперничества всех секретных служб. Похищение было очевидным, и на девяносто процентов совершила его другая сторона. Молодой, прилично выглядевший человек с правильными чертами загорелого лица и короткими светлыми волосами. А если речь идет о другой стороне - не об изменниках из собственных рядов - следует основательно обдумывать каждое решение.

Сейчас было довольно просто выполнить задание: выстрел, сумка, возвращение, доклад, успех. Но было ещё любопытство, желание заглянуть поглубже. Опасная профессиональная болезнь...

Редер достал из кармана не кожаный портсигар, а мятую пачку "галуаз", сунул сигарету в рот. Его рука опять нырнула в карман, кончики пальцев нащупали рукоятку пистолета, на миг задержались. Слева точно по расписанию взревели двигатели самолета, выруливавшего на взлетную полосу. Рука Редера обхватила теплую рукоятку пистолета. Он как бы случайно повернулся в сторону молодого человека.

Тот стоял неподвижно, пустым взглядом уставясь на летное поле. Он выглядел таким же утомленным, как и та женщина, но в то же время в его лице ощущалась какое-то странное напряжение.

Бойд сам не мог окончательно разобраться в своих чувствах. Он переживал триумф, но к ощущению триумфа примешивалось какое-то странное предчувствие, тупая тяжесть в области желудка. Великолепное ощущение знать, что удача оказалась в конце концов на его стороне, что он одолел не только Ортиса и Феррамонте, а Фаддер совершенно очевидно просчитался. Может быть, это неопределенное неприятное чувство появилось потому, что в гремящей серебряной птице сидел Феррамонте, и что Феррамонте умрет, прежде чем самолет достигнет Марселя. С его смертью из жизни Бойда исчезло бы что-то неосязаемое, необъяснимое.

В этот миг он заметил мужчину, прислонившегося к парапету чуть правее, который достал из кармана сигареты и сунул одну себе в рот.

- Прошу, - Бойд вынул руку из кармана. Тот замер, уставившись на его блестящую зажигалку.

- Мерси, мсье.

- Не стоит благодарности.

Бойд щелкнул зажигалкой, маленькое синеватое пламя взметнулось в ладонях. Он смотрел на него пока незнакомец прикуривал. За ним ему виделось другое пламя - белое и ослепительное.

Он попытался представить себе эту сцену, но не мог. Отчетливо виделось только начало катастрофы. Будто бы Феррамонте держал сумку на коленях, а левой рукой открывал её. При этом сдетонировали четыре соединенных проводами с запором заряда. Прискорбно, что смерть Феррамонте унесет с собой много других человеческих жизней, но ничего не поделаешь. Это будет конец, какого пожелал бы себе и сам Феррамонте - последний широкий жест. Не такой конец, как предусматривал Фаддер: смерть от пули, своего рода милосердие. Это было типичным для Фаддера - он совершенно не понимал Феррамонте, не то что он, Бойд. У них с Феррамонте было много общего. Они одинаково относились к жизни. И теперь он это доказал.

Синеватое пламя зажигалки подрагивало, самолет все быстрее мчался по взлетной полосе, затем его нос начал задираться вверх, в небо. Бойд ещё нескольких секунд наблюдал за узким силуэтом самолета под низким серым покрывалом облаков, - потом тот исчез. Редер улыбнулся.

- Большое спасибо, мсье.

- Не стоит благодарности.

Шум моторов самолета стих. Тишина. Момент был упущен. Редер смотрел вслед молодому человеку, который с чемоданом в левой и дорожной сумкой в правой руке спустился по лестнице и пересек широкую улицу, направляясь к автостоянке. В конце ряда его ждал спортивный автомобиль. Бойд бросил чемодан на сиденье рядом с водителем, сел за руль и поставил на колени дорожную сумку - сумку с документами.

Редер тоже встрепенулся и вошел через вращающуюся дверь, отбросив при этом сигарету: он не курил.

Бумаги Бойда не особенно интересовали. Для него документы были только приманкой. Он добился своей цели, ловушка захлопнулась. Но он, как и Редер, был сотрудником секретной службы. Любопытство заставляло его заглянуть внутрь. Он взялся правой рукой за замок сумки и, не колеблясь, открыл её.

* * *

Эксперт вошел, недоверчиво огляделся и заметил, наконец, Фаддеру:

- Вы не слишком хорошо выглядите.

- Я и чувствую себя не слишком хорошо, - ответил Фаддер. - Должно быть, погода меняется.

- М-да, - эксперт осторожно опустился в кресло напротив Фаддера. - Мне передали ваше сообщение. Я спешил, но здесь совсем не ориентируюсь.

- Который час?

- Половина девятого.

- Тогда ещё не поздно, - сказал Фаддер. - Во всяком случае, я надеюсь.

Он посвятил эксперта в свой план. Тот слушал внимательно и перебил его только раз.

- Значит, Грандер мертв?

- Да, - кивнул Фаддер. - К сожалению. Он лежит в ванной. Там пока и придется его оставить. Сейчас нам нужно заняться другим.

- Да, - слабым голосом отозвался эксперт. - Да, все в порядке. Продолжайте, пожалуйста.

Фаддер продолжил. Когда он закончил, эксперт спросил:

- И это все?

- А потом?

- Потом мы позавтракаем.

Эксперт встал.

- Ладно, - сказал он. - Как-нибудь справимся.

* * *

- А если она не появится? - спросил старший помощник.

Капитан оглядел набережную.

- Тогда уйдем без нее. Так гласят мои инструкции.

- Может быть, ещё немного подождать?

- Нет.

- Но...

- Он был совершенно уверен, что она не придет. Что же еще?

Старпом сломал пополам спичку, которой как раз чистил себе ногти.

- Странная история, - сказал он. - Строго между нами - держу пари, здесь попахивает чем-то не вполне законным.

- Это не наша забота. Наше дело - только яхта. Вы знаете это не хуже меня.

- Доницетти тоже не явился.

- Знаю.

- Все это мне не нравится, - сказал старший помощник. - Могу повторить: очень и очень не нравится...

* * *

В дорожной сумке оказались чистая рубашка, пара серых шелковых носков, утренний выпуск "Информасьон" и последний номер "Арриба", а ещё полдюжины бутербродов с копченой лососиной, завернутых для сохранности в фольгу.

Вначале Бойд просто отказывался этому верить. Он перелистал газету, встряхнул рубашку, осмотрел один за другим бутерброды. Совершенно непонятно. Для микроточечного способа или других подобных уловок не было времени. Он ожидал увидеть пухлую пачку бумаг - а тут...

Что-то здесь не так.

Получалось, его кто-то опередил... Невозможно.

Он опять сложил все в сумку и закрыл её. Затем включил зажигание и тронул с места.

* * *

Раздался тихий стук. Это вернулся эксперт.

- Теперь и вы выглядите не слишком хорошо, - заметил Фаддер.

- Это...это из-за Грандера.

- Кофе готов, - гостеприимно сообщил Фаддер. - Кроме того, у меня есть тосты с маслом и очень хороший апельсиновый мармелад. Садитесь и приступайте.

- Большое спасибо, - поблагодарил эксперт. - Мне это не помешает.

Он опустился в кресло и налил себе кофе. Часть пролилась на блюдце.

- Простите, - извинился он. - Знаете, у меня нет никакого опыта по части трупов.

- Я тоже не специалист в этой области, - согласился Фаддер. - Есть результат?

- О да. Вы были абсолютно правы. В обоих бунгало установлены подслушивающие устройства.

- В обоих? - переспросил Фаддер. - Это действительно очень многое объясняет.

- Сделано все довольно примитивно, если позволите высказать мое личное мнение. Кофе отличный.

- Наливайте еще.

- Большое спасибо.

- Как же выглядит эта система?

- Устройства в обоих случаях были установлены почти одинаково. Сначала я по вашему совету принялся за бунгало Бойда. Транзисторный микрофон с мощным передатчиком в спальне и в гостиной за обшивкой стен. Примерно там, где вы и предполагали.

- А у женщины?

- То же самое. Единственной настоящей новинкой в обоих бунгало была защита от воды. Очень эффективная...

- Что за защита?

- Это контрмера против старой уловки, когда при важных разговорах, которые не должны подслушать, включают душ. Шум воды отфильтровывается этим устройством. Принцип, конечно, не нов, но, как говорится... Я позволил себе взять один такой приборчик. Один из моих коллег в Англии специально интересуется этим вопросом.

- Не возражаю. Каков радиус действия аппаратуры?

- Трудно сказать. Она питается от батареи. Прием, очевидно, ведется на обычный радиоприемник. Где-то поблизости. Радиус действия? Я бы сказал, километра полтора...

Джонни кивнул и поморщился. В голове у него жгло и стучало. Но теперь картина постепенно прояснялась.

- Большое спасибо, - сказал он.

- Не за что. Ведь мы для этого здесь и находимся.

- Нашли ещё что-нибудь?

- Собственно говоря, нет. Хотя да: разобранную винтовку и множество патронов. У Бойда в шкафу для одежды - причем спрятано в гитаре. - Эксперт говорил не совсем разборчиво, так как рот его был занят тостом. Он удивительно быстро пришел в себя. - После того, что вы говорили, я решил все это забрать.

- И где оно?

- Там, в машине.

- Очень любезно, - сказал Фаддер. - Когда закончите завтрак, мы можем идти.

- Куда?

- На поиски радиоприемника. Думаю, что знаю, где его искать.

- Согласен, - кивнул эксперт и встал. - А, черт...

- Что случилось?

- Здесь какая-то грязь на кресле. - Он с отвращением рассматривал свои ладони. - Масло. Или жир. Или что-то подобное.

- Ваши хозяйственные навыки заслуживают уважения - но я думаю, сейчас не самое подходящее время для генеральной уборки. Вы поможете мне встать? Если передвигаться не слишком быстро, то я смогу идти.

* * *

Бойд остановил машину на обочине. Он сидел на камне, курил сигарету и беспомощно смотрел вниз, в пропасть. Метрах в сорока под ним лежали обгоревшие обломки автомобиля. Это был "тандерберд" Белги. Бойд и сам толком не знал, почему остановился именно здесь, почему вернулся на место преступления. Может быть, чтобы утешить себя мыслью, что он сам, по крайней мере, ещё жив? Других радостей в его положении фактически не было - теперь он был уверен, что провалил задание. Причем с треском. Так все испортил, что страшно даже подумать.

Конечно, он все равно об этом думал всю дорогу от аэропорта. Четкая цепь умозаключений строилась на очевидной, неумолимой логике. Если у Ортиса в сумке не было документов, значит, он не может передать их Феррамонте. Следовательно, Феррамонте вовсе не было на борту самолета. У Ортиса было задание проложить ложный след, и Бойд попался на удочку.

Вся самоуверенность Бойда испарилась. Теперь он сам превратился в дичь - маленькую, испуганную, одинокую. Никогда уже больше он не будет принадлежать к числу охотников. Прежде всего, он не выполнил полученному приказ Фаддера. Уже одно это было непростительным проступком. Затем он взорвал загруженный рейсовый пассажирский самолет. На то, что Ортис не откроет сумку, рассчитывать не приходилось. Ведь он взял с собой бутерброды с лососем и дорожное чтиво не просто для балласта. Единственным оправданием мог стать результат: смерть Феррамонте. Но Феррамонте не умер. В этот момент тот, вероятно, собирался получить бумаги и незаметно и бесшумно исчезнуть. Бойд ещё был жив. Но и только. С ним как с профессионалом было покончено.

Но в числе удивительных свойств характера Бойда, по свидетельству его досье, было то, что он в высшей степени неохотно признавал себя побежденным. Если при таком крушении надежд вообще можно было что-то спасти, Бойд был человеком, который попытается сделать невозможное. Он ещё раз основательно просчитал все аспекты этого дела. И решение в конце концов оказалось удивительно простым. Мистер Икс - Леа Ортис. Разумеется - она была здесь ключевой фигурой. Бойд лихорадочно соображал.

Он задумался о том ужасном фильме. По мнению Фаддера, Эстелла проговорилась, но это не соответствовало действительности. Леа знала все детали не хуже Эстеллы. Леа знала о моем визите на квартиру Белги, знала, что я открывал сейф. О бомбах я ей, правда, не рассказывал, но она и без того знала - как знала и то, как я буду реагировать на её рассказ о планах отъезда мужа и о сумке. Она совершенно преднамеренно устроила мне ловушку, а я сделал ей любезность, устранив с дороги Ортиса, чтобы она могла исчезнуть вместе с Феррамонте и документами. Такой галантный кавалер попадается нечасто.

Но не все ещё потеряно. Есть ещё выход из положения. Тот самый выход. Нужно только придерживаться первоначального плана. Результат: Ортис и Феррамонте - оба мертвы. Бумаги сгорели. Охота закончена, дело закрыто. Еще есть один шанс. Единственный, кто может доказать противоположное - это Фаддер. И потому остается пойти на крайнюю меру...

Сегодня утром я, должно быть, обезумел. Совершенно обезумел. Но теперь я снова в норме. Есть ещё выход. Нужны только крепкие нервы. А они у меня есть.

Бойд подбросил в воздух окурок и проследил взглядом, как ветер унес его в пропасть. Мускул в уголке его рта начал безостановочно подрагивать, но он этого не замечал. Он взял сумку, открыл её, высыпал содержимое на землю, потом вернулся к машине и открыл багажник.

* * *

Казалось, лестница никогда не кончится. Лицо Фаддера посерело и осунулось. Он, как Грандер накануне, нажал на дверную ручку, но очень медленно и бесшумно. Затем наклонил голову, прислушался.

- Слышно что-нибудь?

- Нет.

Фаддер достал из бумажника гибкую полоску целлулоида. Эксперт с интересом смотрел, как он просунул её в дверную щель и отжал защелку замка.

- Фантастика!

- Обычный прием, - отмахнулся Джонни. - Отойдите, пожалуйста на шаг.

Он достал "вальтер", из которого несколько часов назад без лишних церемоний застрелили Доницетти. Эксперт повиновался с похвальной поспешностью. Фаддер уперся ногой в дверь и толкнул её внутрь. Эксперт ждал, до боли сжав зубы.

Ничего не случилось.

- Все в порядке, - сказал Фаддер. - Никого. Входите и осмотритесь.

Эксперт осторожно вошел. Комната выглядела практически такой же, какой её видел ещё Грандер. Правда, исчез чемодан, и полевой бинокль тоже. Стол был абсолютно пуст. Фаддер сидел на кровати и рассеянно вращал "вальтер", продев указательный палец в спусковую скобу.

- Лучше перестаньте, - предостерег эксперт. - Эта штука может выстрелить.

- Верно, - кивнул Фаддер и убрал оружие.

- Пожалуй, лучше начать с комода.

Они молча осмотрели радиоприемник и портативный магнитофон в выдвижном ящике.

- Ну, вот все сразу и обнаружилось, - сказал эксперт с простительной гордостью. - Очень похоже на наш план. Впрочем, в таком деле и не может быть слишком много вариантов.

- С той разницей, что иногда такой план срабатывает, а иногда - нет.

- Вам обязательно нужно постоянно меня в этом упрекать?

Эксперт осторожно вынул из ящика тяжелый приемник, поставил его на стол. Вытянув откуда-то метровой длины антенну, начал манипулировать кнопками. - Немецкая модель.

- Да оставьте этот хлам. Эта адская машина сделала свое дело.

- Хм...трудно сказать. Приемник снабжен батареями, следовательно, им ещё вполне можно пользоваться. Помню, как-то в конце войны...

- Ну, теперь это едва ли имеет значение. Меня интересуют главным образом пленки. Ведь если Грандер...

Эксперт все ещё продолжал увлеченно щелкать кнопками. Вдруг из аппарата донеслись высокие визгливые звуки. Джонни удивленно вскинул глаза.

- Что-что?

- Я ничего не говорил.

- Как, простите?

Эксперт поднял голову.

- Это из приемника.

- Невозможно!

- Но это так. Только я потерял эту проклятую волну. Минутку...

Фаддер сел на кровать.

- Откуда может идти сигнал?

- Из бунгало Бойда, несомненно.

- Вы хотите сказать, что...

- В другом бунгало я снял микрофон. Если только там уже не поставили другой...

- Но в бунгало Бойда никого не может быть. Кроме Грандера, конечно...

- Я знаю. И тем не менее...

- Все провалилось, - неожиданно громко произнес голос Бойда. Полностью.

- Вы слышали? Это же Бойд...

- Бойд либо мертв, - устало бросил Фаддер, - либо в Барселоне. Вы, очевидно, по ошибке включили одну из пленок.

- Ничего подобного! Это живой голос. Подождите... - Эксперт был чрезвычайно взволнован. - Если только я правильно... Ага, сейчас уже лучше...

- Нащупали?

- Думаю, да. Вот - возьмите наушники.

* * *

- Значит, ты не знаешь, что я сунул в эту чертову сумку? - Бойд возбужденно теребил пальцами пиджак. - Так я тебе скажу: четыре зажигательных бомбы из сейфа твоего дружка Белги. Твой любимый супруг просто сгорел. Он открыл сумку - и пшш-бумм...

Леа открыла рот, сглотнула и опять закрыла его.

- Почему же ты меня не благодаришь? Ты ведь так хотела, верно? Ортис мертв. Точка. Кончено. Сердечно поздравляю.

- Нет, - выдавила Леа. - Я не хотела. Это... Я имею в виду... Но не в самолете же?

- Конечно в самолете!

- А остальные пассажиры?

- Н-да, с ними теперь тоже покончено. Все, кто там был. Жалко, правда?

- Я не верю ни единому твоему слову. - Леа смахнула со лба волосы. Ее руки дрожали. - Нет. Если как следует поразмыслить - я верю тебе. Ты действительно это сделал. Ты сумасшедший. Я должна была знать ...

- Ты это знала, - сказал Бойд. - Конечно, ты это знала. Сумасшедший? Нет. возможно, иногда немного опрометчивый. Но не глупец...

- Ты говорил, что хочешь поменять сумки. Не больше. Ты ведь не думаешь...я...ах, я не знаю...

- Совершенно верно. Я их поменял. Неплохой трюк, не правда ли? Почему бы им не воспользоваться ещё раз? Потому я вновь наполнил эту сумку.

Закрытая дорожная сумка стояла на столе. Леа даже не взглянула в ту сторону, продолжая пристально смотреть на него, словно желая убедиться, что перед ней действительно Бойд.

- Вновь наполнил?

- Тем же содержимым, - сообщил Бойд. - И передам эту вещицу теперь совершенно честно старине Фаддеру. А когда он её откроет, это произойдет ещё раз. Пшш-бумм...Ты ведь наверняка тоже считаешь эту идею блестящей, верно?

- Но кто такой Фаддер?

- Оставь эти увертки, - отмахнулся Бойд. - Теперь нам пора раскрыть все карты.

- Не будешь ли ты так добр сказать мне, - произнесла Леа голосом, опасно балансирующим на грани истерики, - кто такой Фаддер?

- А не будешь ли ты так добра сказать мне, где Феррамонте?

Она вскочила.

- Я ухожу.

- Сидеть! - рявкнул Бойд.

Леа повиновалась и тихо заплакала.

- Фаддер. Феррамонте. Я понятия не имею, о ком ты говоришь...

- Его не было на борту самолета. - Бойд наклонился, на его лице появилось выражение такой расчетливой жестокости, что у неё непроизвольно дрогнуло правое колено. - Ты знаешь абсолютно точно. В сущности, теперь уже безразлично, где он сейчас. Я слишком сильно влип. Фаддера нужно убрать. Он единственный, кто может меня уличить.

Леа прижала к губам носовой платок.

- Пожалуйста - ты не можешь мне объяснить...

- Ты не понимаешь? Если Фаддера устранить, ещё можно поправить дело. Я смогу доложить, что как Феррамонте, так и Ортис были на борту самолета, что тот взорвался вместе с ними обоими и с этими документами. Тогда ты свободна, и Феррамонте свободен, пусть владеет этими проклятыми бумагами и делает, что захочет. А Фаддер мертв. Это для Феррамонте кое-что должно значить... - Брызги слюны срывались с трясущихся губ Бойда. - Если мы хотим это сделать, ты мне понадобишься. Мне это тоже не слишком нравится, но другого выхода нет. Он должен исчезнуть. Он ведь тоже видел этот фильм. Он и без того представил бы это иначе. Почему и ты немного не в себе...

- Перестань, - срывающим голосом проговорила Леа. - Ради Бога, перестань. Ты сошел с ума...

* * *

- Во всяком случае, он близок к этому, - гневно бросил Фаддер и снял наушники. - Странным образом он очень близко подошел к развязке. И потому он ещё жив.

- Жив? - эксперт был явно озадачен.

- Он нужен им, чтобы провернуть это дело.

- Так - так, - непонимающе поддакнул эксперт.

- Н-да, теперь ничего уже не изменить. Если только я не начну немедленно действовать, хотя и так слишком поздно. Упакуйте эти приборы и принесите в мое бунгало. Там ждите меня.

У двери он обернулся ещё раз:

- Я возьму машину.

* * *

Когда он распахнул дверь, сидевшие в гостиной уставились на него. Бойд выглядел таким растерянным, каким Фаддер никогда прежде его не видел; на лице Леа появилось явное облегчение, которое сразу пропало, когда в руке Джонни она увидела пистолет. Для чего ему вообще пистолет, самому Джонни было неясно. Он сбежал по лестнице Сентро в таком бешеном темпе, что голова раздулась до размеров футбольного мяча, и едва ли он сейчас попал бы с пяти метров в копну сена. Бойд этого, правда, не знал. Нет ничего лучше доброго старого блефа. Взгляд Фаддера медленно переходил с Бойда на Леа и обратно. Он благоразумно не показывал вида, что лишь с трудом различает их лица.

- Примите мои поздравления, - сказал Бойд. - Значит, вы тоже раскрыли их замыслы?

- Что? - озадаченно переспросил Джонни.

- Хотя я оказался у мяча немного раньше, но вы тоже постарались. Недурно.

Этот парень великолепно владеет своими нервами; в этом ему никак нельзя отказать.

Бойд рассматривал оружие в его руке.

- Вы...э...пистолет нам не нужен...

- Вы полагаете? - протянул Фаддер. - Где-то в этом бунгало спрятано подслушивающие устройство, которое десять минут передавало ваш разговор. Так что мне все известно. Весьма неприятно для вас, верно?

Бойд внешне оставался недвижим. Но когда спустя несколько секунд ему в голову все ещё не пришло подходящего ответа, он быстро провел кончиком языка по пересохшим губам.

- Понимаю, - бросил он с презрительной усмешкой. - Вы были с ней заодно, так? Устроили мне ловушку. И я тут же в неё попал.

- У вас вообще удивительный талант попадать во все возможные ловушки, - устало вздохнул Фаддер.

Бойда, конечно, следовало убрать, он это знал. Только хотел бы сделать это аккуратно, но не мог, поскольку видел все очень нечетко. Нужно было подойти ближе. Но тогда Бойд наверняка на него набросится. Паршивая ситуация. Может быть, удастся незаметно приблизиться хоть на несколько шагов...

Ах да - дорожная сумка. Он возьмет её. Бойд как неисправимый оптимист надеется, что он все-таки её откроет. Стол в двух метрах от его кресла. На таком расстоянии он справится.

Джонни подошел к столу, взял сумку. Бойд не шевелился. Джонни поднял сумку, перевел ствол пистолета на миллиметр влево, так чтобы пуля через затылок проникла в головной мозг...

- Поставьте, - приказал чей-то голос.

Не голос Бойда. И не голос Леа. А чей-то голос у него за спиной.

Джонни осторожно поставил сумку, так же осторожно положил рядом с ней пистолет. Потом обернулся.

- Великий Боже, Редер!

Редер ухмыльнулся во весь рот.

- Сюрприз, - произнес он с характерным раскатистым "р". - Сюрприз!

Он вошел с террасы и аккуратно закрыл за собой дверь.

- Нечаянная радость. Очень неожиданно для меня. Стоило пойти по следу... Какой хэппи-энд! Старые друзья встречаются вновь!

- Я уже слышал, что вы на тропе войны, - сказал Джонни. - Только не рассчитывал, что вы появитесь так скоро.

- Все мы ошибаемся! К стене, пожалуйста.

Редер был в своей стихии и наслаждался редкой возможностью освежить свое знание языка. Фаддер поспешил подчиниться и оказался у стены раньше остальных. - Как дела у наших общих знакомых? - осведомился он.

- Все здоровы, большое спасибо.

- Рад, очень рад. Ну, стоим мы у этой доброй старой стены. А что дальше?

- Поспокойнее, - осадил его Редер.

Но втайне он задал себе тот же вопрос: у него возникло неприятное ощущение тупика. Ствол его пистолета был направлен между Фаддером и Бойдом, стоявших в трех метрах друг от друга. Прикончи он одного, другой получит, по меньшей мере, пятидесятипроцентные шансы. И наоборот, выстрели первым один из двоих - это станет практически самоубийством для стрелка, но шансом для его коллеги.

Поэтому Редер для начала завел разговор.

- В сумке там на столе - собственность организации, которую я подставляю.

- Представляю, - машинально поправил Фаддер.

- Да, представляю. Извините.

- Не за что.

Он начал снова.

- Она похищена британской секретной службой.

- Но все же не ...

- Но все же да! И что ещё хуже - я тебя терпеть не могу. Я всегда терпеть тебя не мог!

Фаддер не питал никаких иллюзий относительно того, что это утверждение в конце концов будет иметь решающее значение. Поэтому объяснил:

- Эти документы похищены не нами, а Феррамонте.

- Феррамонте, - заявил Редер, - это наше дело!

- Документов в сумке уже нет.

Лучше всего, - прикидывал Редер, - сразу после выстрела припасть на колено. Это была американская техника, и потому такой прием мог оказаться неожиданным для противников. Он решил сначала взять на мушку блондина. Этого они тоже не ожидали. Конечно, это рискованно, но Фаддер сегодня, видимо, совсем не в форме, а его пистолет лежал на столе.

- Что за документы?

- К сожалению, не могу сказать - сам не знаю. Но зато могу сказать, что находится в той сумке, которая вас так интересует.

- Да - да?

- Бомба.

- Бомба? - Редер от души развеселился. У этих англичан в самом деле есть чувство юмора. Все ещё смеясь, он схватил сумку и оттянул замок.

Результат был страшным.

Даже Фаддер, который уже имел некоторый опыт общения с пиротехническими средствами Белги, пришел в ужас. Ему ещё никогда не доводилось пережить взрыв четырех бомб одновременно. В яркой вспышке появилось темное ядро, которое сразу же превратилось в столб пламени, выросший от пола до потолка. Этим огненным столбом был Редер.

Их спас стол, который опрокинуло и отбросило в сторону взрывной волной. Спустя миг он превратился в покоробленный стальной скелет, но за это время Фаддер успел схватить Леа и укрыться с ней за диваном. При этом он заметил, как Бойд нырнул в раскрытое окно. Прыжок был довольно рискованный, шторы уже охватило пламя, - но, пожалуй, остался единственным выходом.

Заслонив лицо рукой, Джонни выглянул из-за дивана. Редер превратился в черную скорченную массу. Вокруг бушевало поистине адское пламя. Бойд с оружием в руке стоял снаружи у окна.

- Фаддер?

- Я здесь.

- Выходите.

- Долго вам придется ждать.

- Прекрасно! Тогда желаю хорошо поджариться.

Это было не благое пожелание, а, похоже, в самом деле единственная альтернатива. В укрытии за диваном можно было продержаться, самое большее, ещё с полминуты. Уже сейчас Джонни едва хватало воздуха для дыхания. В комнате стоял тошнотворный запах. Естественно, Редер... Но куда, черт побери, подевался пистолет? Он ведь положил его на стол. Значит, тот должен был отлететь куда-то недалеко. Если бы только он лучше видел...

Когда он поднял голову, перед ним стоял не один Бойд, а целых три. Трое против одного - явная несправедливость, - угрюмо подумал Фаддер. Значит, это конец... Он увидел вырвавшийся из ствола огонь. Затем почувствовал холодное дуновение воздуха, когда пуля просвистела мимо щеки. Случилось невероятное: Бойд промахнулся.

Теперь Бойд опять был только один; странно изменившись, он неподвижно уставился на него. Рука с пистолетом медленно опустилась, подбородок Бойда упал на грудь, он сделал шаг вперед, - и рухнул прямо в огонь. Взметнулся сноп искр. По комнате вновь растекся ужасный смрад.

Фаддер согнулся и его вырвало.

Он чувствовал себя отвратительно, но голова странным образом стала теперь намного яснее.

- Дайте сюда, - тяжело дыша, он забрал у Леа пистолет. Рукоять была так горяча, что он обжег себе пальцы. - Уходим отсюда. Но только быстро.

Она едва могла передвигаться. Пришлось обхватить её за талию и тащить к двери. Другой рукой он гасил огонь, охвативший её платье. Вывалившись наружу, они оба со стонами рухнули на землю.

Фаддеру казалось, что они пролежали там целую вечность. В действительности это продолжалось каких-нибудь три четверти минуты. Когда он опять пришел в себя, кто-то энергично тряс его. Это был эксперт.

* * *

- Вставайте, Фаддер! Вставайте!

- Что случилось? - ошалело спросил Фаддер.

- Я слышал выстрелы. И весь дом в огне. Сейчас сбегутся люди!

- Это меня не удивляет. - Джонни поднялся на ноги. - Действительно, лучше нам попробовать перебраться в моего бунгало. А что вы, собственно говоря, делаете с моим пистолетом?

- Держу её на мушке, - с гордостью сказал эксперт.

- Как, простите?

Эксперт указал на Леа, все ещё лежавшую на земле.

- На тот случай, если попытается бежать. Ведь это её мы ищем, верно?

Фаддер попытался рассмеяться, но только закашлялся.

- Только этого сейчас мне не хватало!

* * *

Пиво. Мягкое кресло. По радио поет Барбра Стрейзанд. После суматохи последних часов это настоящий рай, - думал Фаддер.

И ему, и Леа здорово досталось. У него изрядно обгорело лицо. Брови сгорели полностью. Кроме того, он едва мог говорить, вероятно, наглотавшись ядовитого дыма. У Леа вздулись большие пузыри от ожогов на правом плече и руке, от раскаленного чуть не докрасна пистолета обгорела кисть руки.

Они разорили домашнюю аптечку Джонни, обоюдно оказывая друг другу первую помощь, пока эксперт вышел посмотреть, что делается снаружи.

- Как вы себя чувствуете? - спросил Джонни.

- Догадайтесь сами. - И затем, после паузы: - Значит, я его убила...

- Да, - сказал Джонни. - Он мертв.

Она задумчиво кивнула, как будто не совсем такого ответа ожидала.

- А вы кто?

- Меня зовут Фаддер. - Он сделал большой глоток пива.

- Так, значит, вы действительно существуете. Он говорил о вас, прежде чем...

- Я знаю.

- А может быть, вы случайно знаете, что здесь происходит?

- Думаю, что да. Объясню позднее.

- Собственно, я вовсе не хочу этого знать, - сказала Леа. - Вчера ночью я спала с ним.

- Да, - кивнул Фаддер и опять взялся за стакан с пивом.

- А сегодня утром я его убила. Больше мне, в сущности, нечего знать.

- У паучих есть похожий обычай, - очень спокойно заметил Фаддер.

- Я не паучиха. - Она рассмеялась, и смех, как и следовало ожидать, перешел в истерику. Слезы потекли по её лицу.

В таких случаях, как смутно помнил Федора, должны помочь пощечины. Но это было для него слишком утомительно. Он отхлебнул пива. Еще никогда в жизни ему так не хотелось пить. Дикий, истерический смех постепенно стих.

- Это была единственная возможность, - объяснил Фаддер. - А единственно возможное - всегда единственно верное.

Он знал, что её отчаяние относилось не к Бойду - или, во всяком случае, не только к Бойду. Если бы он сам лучше понимал Бойда, можно было кое-что предотвратить. Но, в то же время, он не мог упрекнуть себя в недостатке понимания. Так как он тоже сделал это единственно возможным для себя. Все это весьма печально, - подумал Фаддер, снова принимаясь за пиво.

Радио вдруг умолкло. Диктор прервал программу, чтобы сообщить о страшной авиационной катастрофе в районе Коста Брава. Рейс Барселона-Марсель...

Фаддер выключил радио и они с Леа уставились друг на друга.

- Я совершенно забыла... - протянула Леа.

- Вы были слишком озабочены другим. - но эта реплика упала в пустоту.

- Я чувствую себя соучастницей. Странное чувство, не находите? Я ему просто не поверила. Думала, это лишь дурной сон. Но мы - мы действительно это сделали...

Она пила не пиво, а виски. Джонни наполнил её стакан до краев.

- Может быть, я должна сообщить об этом в полицию, как вы полагаете?

- Нет, - возразил Джонни. - У вас и так достаточно проблем.

- Тогда что же вы мне посоветуете?

- Побольше выпить и заснуть, - сказал Джонни. - Это легче, чем вы думаете. Вы сейчас в шоке.

Леа хихикнула.

- Шок?

- Совершенно верно. Нарушено кардиоваскулярное равновесие...

- У вас разве нет?

- Я?

- У вас иммунитет против шока, верно? Вы большой, сильный, энергичный мужчина. А кем был Арни? Может быть, красным? А? Скажите мне...

- Об этом мы поговорим позднее, - мягко сказал Джонни.

- Я спала со шпионом, - пропела Леа и опять хихикнула. Ее голова внезапно откинулась назад. Она заснула.

Джонни допил пиво.

Можно было не утруждаться, перенося Леа в спальню - ей очень хорошо спалось и здесь. Он вздохнул, осторожно провел кончиками пальцев по обожженным глазам. Потом медленно встал и подошел к двери. Эксперт стоял, прислонившись к дверному косяку.

- Эй! - шепнул Фаддер.

Эксперт обернулся.

- Что там происходит?

- Да всякое. Огонь привлек массу зрителей, они подтащили пожарный шланг. Но он подает слишком мало воды. Типично для испанцев.

- Полиция? - осведомился Фаддер.

- Какой-то парень в белом шлеме носится вокруг, как курица без головы.

- Главное, они что-то делают, - проворчал Джонни. - Тогда пошли со мной. - Он зашагал к машине.

- Мы уезжаем?

- Да - мы уезжаем.

- А эта женщина?

- Она спит, - буркнул Фаддер. - Я добавил ей в виски снотворное. Чтобы не создавала нам проблем. - Он тяжело опустился на сиденье рядом с водительским. - Поехали.

- Куда?

- На пристань.

Достав с заднего сиденья гитарный футляр, Фаддер открыл его.

- Великий Боже, - простонал эксперт.

- У меня сейчас острая потребность в музыке, - заявил Фаддер.

* * *

Фаддер чувствовал себя жалким. И ещё мокрым. Причем мокрым - главным образом. Мокрым он был больше от дождя, чем от брызг, - моторная лодка хорошо справлялась с серыми мутными волнами. Но дождь был сильный, хотя и мелкий, почти как туман. Видимость около километра. Время от времени Фаддер различал в бинокль очертания какой-то лодки. Потом опять мгла становилась непроглядной.

- Мы потеряем их, если не смотреть в оба, - сказал эксперт.

- Главное, что они нас не видят. Эта чертова лодка впереди идет на новеньком моторе, который даст фору в десять узлов, если эти люди заметят, что их преследуют.

- Но если мы их все-таки потеряем? - эксперта не так-то легко было успокоить.

- Не потеряем. Мы увидим яхту.

- Яхту Ортиса? Я начинаю понимать...

Фаддер опустил бинокль и присел на корточки возле руля. Ему было очень плохо.

Они шли на юг. Справа от них простиралось побережье, серые скалы, изрезанные ущельями, местами скрытые пеленой дождя. Пристань Виллафранка осталась позади, в получасе хода. На траверзе показалось небольшое селение - белые дома, низкий парапет набережной. Эксперт достал из кармана сложенную карту, заглянул в неё и кивнул. Потом снова скалы и песок, скалы и песок, дождь и тучи.

- Похоже, чувствуете вы себя не очень...

- Нет, - кивнул Фаддер.

- Это заметно. Выглядите вы просто ужасно.

- Вы умеете ободрить человека, - фыркнул Фаддер, прикрыв на несколько секунд глаза.

Вдруг он почувствовал, что они немного изменили курс, чтобы продолжать погоню за маячившим впереди темным пятном. Береговая линия стала ближе, обретая цвет и форму. В бинокль Фаддер различал очертания ветхих сараев, узкий причал. Дождь ослабел. До сараев было километра полтора. За ними дома, опять какое-то селение...

- Как называется это захолустье?

- Где?

- Прямо перед нами.

Эксперт склонился над картой. Морская карта помогла бы лучше. Потом поднял глаза.

- Здесь значится деревушка Сансовино.

- Сансовино, - повторил Фаддер. - Да, я думаю, там это и произойдет.

Он направил бинокль в море. Там в ожидании неподвижно застыла на якоре яхта.

- Держите курс на яхту, - приказал Фаддер. - И выжмите из мотора все, на что он способен.

Когда моторная лодка на повороте накренилась на борт, он, крепко вжавшись в банку и морща лоб, достал винтовку. Лодка плясала на волнах.

Ему становилось все труднее оценивать положение обоих катеров относительно друг друга, а также яхты и причала. Да и как это можно было сделать при отказавшем зрении? Но все же шансы их были весьма недурны. Лодка впереди задержалась у причала не так долго, как он думал, - правда, много времени и не нужно, чтобы принять одного единственного пассажира, - и теперь полным ходом мчалась к яхте.

Фаддер прикинул, что подойдут туда они почти одновременно. Их, разумеется, уже увидели, но теперь новый сильный мотор уже мало чем мог помочь противникам. Фаддер рискованно свесился за борт и опять приник к биноклю.

Теперь он совершенно отчетливо видел пассажира другой моторки, лишь время от времени скрывающегося за пенными бурунами. За штурвалом стояла темноволосая девушка в зеленом джемпере, рядом с ней, с любопытством уставившись в сторону Фаддера, - стройный светловолосый мужчина в темно-синем непромокаемом плаще, лицо которого, приметной треугольной формы, на таком расстоянии различалось ещё яснее. Странно, - подумал Джонни, - при нашей последней встрече Феррамонте тоже сидел в лодке и смотрел в мою сторону. Узнал ли он меня? Сомнительно. Но я всегда его узнаю.

Рев мотора за спиной едва заметно изменился. Он опустил бинокль, не поворачивая головы.

- Держите газ! За триста метров до яхты заглушите мотор и развернитесь. Я хочу попытаться перехватить его.

Фаддер начал устанавливать шкалу оптического прицела, что требовало полной сосредоточенности. Только подняв глаза, он заметил, что другая моторка теперь имеет большое преимущество в ходе, его же собственная потеряла скорость. Равномерный гул мотора сменился спазматическим кашлем.

- Только не это! - прорычал Фаддер. - Если вы сейчас сбавите скорость, мы его упустим.

- Я полагаю, - объявил эксперт могильным голосом, - у нас кончился бензин.

- Нет!

Но все было именно так. Сразу вслед за этим мотор захлебнулся окончательно. Повисла пугающая тишина. Зато теперь стали слышны автоматные очереди с другой моторки. Фаддер схватил бинокль и в бессильной ярости швырнул его за борт.

- И зачем я взял лодку Жанетт? Она вечно забывает заправиться. А ведь меня предупреждали...

Эксперт благоразумно помалкивал, косясь на яхту. Джонни лихорадочно искал выход. Пока ещё есть шанс. И этом адском тире он ещё может добиться успеха. Если бы не качка, все было бы довольно просто. Что значит просто? Всегда нелегко убить человека...

Он вытер ладони о мокрую куртку, крепче сжал в руках винтовку. Чужая моторка уже причалила к борту яхты. Через оптический прицел он видел, как Феррамонте встал, взялся за леер, подтянулся... В левой руке он держал портфель...

Карабкающаяся фигура колебалась в перекрестье прицела. Фаддер прижал винтовку к щеке, положил палец на спуск...

И вдруг на миг ослеп. Прицел словно затянуло туманом.

Он на мгновение оторвал взгляд от прицела, зажмурился, потом открыл глаза и попытался прицелиться ещё раз. Теперь он видел стройную черноволосую девушку, которая ухватилась за леер. Попробовал снова поймать в прицел Феррамонте. И снова режущая боль пронизала глаза. Он опять зажмурился. А вновь открыв их, увидел лишь пустой серый корпус судна.

Фаддер опустил винтовку. Его захлестнула волна отчаяния и безнадежности. Он был бессилен.

Застонав в бессильной ярости, он поднял голову.

- Стрелять умеете?

- Я очень неплохой стрелок.

- Тогда берите эту чертову хлопушку и стреляйте. Этот тип для нас слишком важен. Шевелитесь!

Фаддер прикрыл рукой глаза. Теперь, когда он немного расслабился, боль стала до того невыносимой, что он испугался слепоты. Нажав на глазные яблоки, он снова застонал. Потом он услышал хлопок выстрела с свист рикошетировавшей пули. Значит, эксперт попал в корпус яхты. М-да... Но глаз открыть Фаддер ещё не мог.

Эксперт выстрелил ещё раз На этот раз Джонни осторожно взглянул сквозь пальцы, хотя боль будто тупой пилой раздирала его зрительный нерв. Он видел, как Феррамонте перемахнул через леер на палубу, пригнулся, прячась от выстрелов.

Шторм-трап был пуст, также, моторка, которую уже отогнало ветром тоже. А в воде...

- Вы должны были целиться в мужчину!

- Я так и делал.

Уже завертелся корабельный винт, расстояние между яхтой и покинутой моторной лодкой стало расти, сначала медленно, затем все быстрее, работающий винт взбивал пену. Какой-то мужчина скатился с мостика и побежал на корму. Блондин - но не Феррамонте.

Фаддер медленно вытирал носовым платком слезы.

- Надеюсь, плавать вы умеете лучше, чем стрелять.

- А что?

- Потому что наш бензобак пуст, - лаконично объяснил Фаддер. - Если они развернутся и протаранят нашу моторку, нам конец. Хотя бы молиться вы умеете?

- О, Господи! - простонал эксперт. - О, Боже...

Он продолжал сидеть на корточках у штурвала с винтовкой в руках и выражением свирепой решимости на лице, что выглядело довольно комично.

Поразительно, - подумал Фаддер, но настоящее мужество часто проявляется совершенно неожиданно. Как, например, у Грандера.

Он опять закрыл глаза, осторожно помассировал их, прислушиваясь к затихающему гулу моторов яхты. Очевидно, Голиаф не стал возиться, чтобы покончить с Давидом в моторке. Но почему? Быть может, Джонни Фаддер все видит в слишком черном цвете? Скорее всего, никто не сказал капитану, как он вести себя при обстреле. Его первой реакцией было - как можно быстрее уйти из опасной зоны. Именно так он и сделал.

С Феррамонте на борту. Здесь и зарыта собака.

- Я должен извиниться перед вами, - сказал Джонни.

Эксперт оглянулся.

- За что?

- За то, что я критиковал ваше умение стрелять. - Джонни заставлял себя говорить абсолютно деловым, безучастным тоном. - Один выстрел вам все же удался. Лучше, чем ничего.

Они видели, как яхта взяла курс в открытое море, постепенно исчезая за пеленой мелкого дождя.

- Что теперь будем делать? - осведомился эксперт.

- Я серьезно спрашиваю: вы умеете плавать?

- Не очень хорошо.

- Ничего страшного, - Фаддер стянул совершен промокшую куртку. Теперь и я для разнообразия сделаю кое-что полезное.

Он подогнал к борту другую лодку и перебросил буксирный конец. Эксперт закрепил его и довольно неловко перебрался к нему, держа подмышкой вещи Фаддера. Джонни опять оделся, отплевываясь соленой водой. Теперь он промок так основательно, что стало безразлично, одеваться или нет.

- Пожалуй, её нужно выловить, - запинаясь, выдавил эксперт.

- Пожалуй, - согласился Фаддер.

Он подогнал катер к тому месту, где в воде дрейфовало на спине тело девушки. Совсем непросто было втащить её на борт, но в конце концов они справились. Пуля вошла в зеленый шерстяной джемпер над левым бедром, а вышла повыше пупка. Обе раны ещё кровоточили.

- Так она жива?

- Еще жива...

- Ну...я...очень рад...

- У вас найдется сигарета? Мои промокли.

Эксперт достал сигареты, не отрывая взгляда от бледного лица своей жертвы.

- Я в самом деле целился в мужчину. Могу поклясться.

Фаддер закурил и невнятно что-то буркнул.

- Знаете, я никогда ещё не убивал людей. Тем более женщин. Даже во время войны. Такого в нашей команде связи не случалось.

Фаддер все ещё молчал. Эксперт с опаской покосился на него. Может, сейчас лучше помолчать? Но, черт возьми, имеет же он право спросить...

- Кто, собственно, она? Я никогда её не видел.

- Я тоже, - кивнул Фаддер. - Только в кино.

- В кино?

- Она играла одну роль - и, я считаю, сделала свое дело очень хорошо. - Фаддер выпустил в воздух кольцо табачного дыма. - Ее зовут Эстелла.

Глаза её были синими. Синими, как цветы лобелии на клумбах Рамбласа. Сколько же дней прошло с тех пор, как он сидел в кафе на бульваре и ждал Грандера? Эти синие глаза смотрели на него спокойно и без муки, лишь темное пятно на зеленом джемпере расплывалось все шире.

- Значит, вы Фаддер...

- Да.

- Если бы я увидела и узнала вас раньше, все могло сложиться совершенно иначе.

- Да, - кивнул Джонни. - Всегда выходит не так, как думаешь.

- Но Феррамонте от вас все-таки ушел!

- Ушел.

Она впервые шевельнулась, чуть приподняв колено. - А ваш приятель вовсе не так хорош, как думает. Я говорю про Арни.

- Он мертв.

- Тем лучше.

Сухие губы, покрытые соленой коркой, сомкнулись. Фаддер достал мокрый носовой платок и смочил их. Синие глаза его не отпускали.

- Доницетти?

- Его убрали. Ортиса тоже. Утро выдалось богатое событиями.

Она удовлетворенно кивнула.

- Они это заслужили. Все заслужили.

- Конечно. Они получили по заслугам.

- Я тоже.

- Да, вы тоже.

- Мне жаль лишь одного: хозяина пивной. Я даже не знаю, как его звали. Но это была ваша вина, Фаддер. Зачем вы втянули сугубо штатского человека в наши дела?

Фаддер кивнул.

- Это лежит камнем у меня на сердце.

- Я все так прекрасно спланировала: вы должны были умереть, Арни остаться в живых. А получилось все наоборот.

- Это все потому, что я тем временем тоже кое-что планировал. Сначала я не понимал, какую цель вы преследовали этим фильмом. Думал, вы лишь хотели нас деморализовать. Потом до меня дошло, что мы должны были считать, будто вы умерли, и прекратить поиски. Но сообщить об этом должен был Бойд, ведь только он знал вас в лицо. А вы хотели взять его живым, и потому не стали убивать. Сигарету?

- Нет, благодарю. Вы...

- Что?

- Весьма проницательны, хотела я сказать. Но на то вы и Фаддер. Если бы я знала это с самого начала...

- Все было бы иначе?

- Да.

- Это ещё вопрос.

Долго это продолжаться не могло. Кровь смешивалась с морской водой, набравшейся в лодку. Фаддер не любил смотреть, как человек умирает, и машинально продолжал негромко говорить, чтобы отвлечься от зрелища агонии.

- Сначала, - сказал он, - я подозревал Леа.

- Леа?

- Все-таки она вполне могла стоять за Ортисом и руководить всей организацией.

- Нет. Может быть, она достаточно интеллигентна, но у неё нет характера.

- Вы полагаете? Во всяком случае, Бойд пришел к такому же выводу, хотя и по другим причинам. Такое бывает, когда соблазняются всяческими психологическими изысками вместо того, чтобы придерживаться фактов. Но даже если следовать фактам... - Джонни умолк, глубоко затянувшись сигаретой. Все, что приписывалось Леа, можно было отнести и к вам. Вы, как её прислуга, знали, разумеется, и Ортиса. Когда Грандер рассказал, что Ортиса видели в обществе таинственной брюнетки, мне нужно было сразу что-то предпринять, а не строить несостоятельные версии. Как видите, у каждого свои ошибки. Что же касается Пепе...

- Кто такой Пепе?

- Тот самый хозяин пивной.

- Ах, этот...

- Здесь я тоже рассуждал не совсем верно. Я думал, его убили за съемку того, как вас насильно привезли на яхту. Но нет, он вас снимал, когда вы весело, без всякого конвоя вышагивали по набережной, и причем именно в то время, когда по всем расчетам уже должны были находиться в Мадриде. Теперь мне ясно, что эти улики нужно было ликвидировать. И может быть, как вы сказали, тут действительно моя вина.

Он умолк. Синие глаза закрылись. Он наклонился, нащупал её пульс. Тот едва чувствовался. Но, когда Джонни выпрямился, девушка опять открыла глаза.

- Пожалуйста...

- Что?

- Пожалуйста, не отпускайте мою руку. Говорите... Такое удовольствие поговорить с коллегой.

- Кстати, я хотел спросить ...

- Я знаю: имена, данные, пароли? Нет, Фаддер, тут вам со мной не повезло. - Ее подбородок опустился, вновь поднялся. - Ну, продолжайте говорить!

О чем? - безнадежно подумал Фаддер.

- Только узнав, что в комнате Леа установлена подслушка, я, наконец, сообразил. Ведь понятно, что не сама она это сделала. - Он не спускал глаз с девушки. - Потом мы обнаружили номер, в котором вы с пятницы слушали эти передачи. Собственно говоря, это открытие сделал Грандер. Как он к нему пришел - навсегда останется для меня тайной. Вероятно, он выяснил, что вы вообще не были в аэропорту...

Все получалось довольно несвязно, но это роли не играло: он был убежден, что она его совсем не слушает.

- Эстелла?

Синие, уже затуманенные глаза устремились на него.

- Я бы хотела...

- Что?

- Я бы хотела с вами познакомиться при других обстоятельствах.

Джонни откинулся назад и отбросил окурок сигареты, которую докурил ещё минуту назад. Он ещё с минуту смотрел на девушку, потом поднял её. Она, казалось, стала легче. Брызги блестели на бледном лице, на черных волосах. Он обернулся к эксперту.

- Умерла?

- Умерла, - кивнул Фаддер и мягко столкнул тонкое тело.

Оно упало в воду почти без звука.

* * *

Когда они вернулись, Леа все ещё спала в кресле.

- А что теперь? - спросил эксперт.

- Теперь я приму душ и переоденусь. Потом поеду в город и отправлю донесение. А затем, - Джонни кивнул на Леа, - последую её примеру и просплю, как минимум, неделю.

- А я?

Джонни потер лоб.

- Если хотите, можете прослушать пленки, которые мы захватили. Их все равно нужно отправить в Лондон, но если обнаружится что-то интересное... Да ладно, делайте, что хотите!

Он пошел в ванную, отрегулировал душ, разделся.

Говорят, что в знаменитых гребных гонках между Оксфордом и Кембриджем победившая команда никогда не бывает уставшей. Может быть изнуренной, но уставшей - никогда. Фаддер же устал. Смертельно устал, потому что проиграл.

Он очень старался, но не получилось. Ему не удалось ни заполучить документы, ни убрать Феррамонте. Он не помешал другим угодить в западню. Список потерь был ужасающим. Грандер и Бойд с его стороны, Доницетти и Эстелла - с другой. Плюс к тому Редер, Белга и Пепе. Не говоря уже о пассажирах взорвавшегося самолета. Но с таким противником, как Феррамонте, это не удивительно.

Он намылил грудь и плечи и с удовольствием встал под теплую воду. Можно, конечно, сказать, что победил тот, кто уцелел. Но должно пройти немало времени, прежде чем он снова сможет приводить такие доводы. Самое плохое в поражении - это потеря уверенности в себе. Забыть бы об этой проклятой винтовке...

Он отвернул вентиль душа так, что водяные струи жестко стегнули голову и плечи.

Любой может выдержать давление лишь до определенного предела. Бойд, например, не выдержал и сломался. С медицинской точки зрения он мог бы оставаться нормальным до конца, но...

Боже мой, что за неразбериха... Тогда здесь была Леа - ей стало дурно. Не достает характера, - сказала девушка с синими глазами. Так ли это? Люди - странные существа. Некоторые после таких переживаний становятся лишь крепче. Может быть, и Леа...

Он насухо вытерся полотенцем и прислушался к звукам, доносившемся из гостиной. Эксперт возился с магнитофонными лентами. Теперь это было уже не важно. Может быть, вчера... Сегодня слишком поздно. Когда становишься старше, понимаешь: всегда бывает уже слишком поздно.

Фаддер достал из чемодана чистую белую рубашку, из шкафа - серый костюм. Элегантная одежда придает уверенности в себе. И ещё опыт, который приобретаешь с годами. Голова ещё болела, но уже терпимо. Он надел темные очки, чтобы поберечь глаза, и взялся за галстук.

- Фаддер?

- Да.

- Подойдите сюда и послушайте.

- Что это?

- Грандер.

- О Боже! - Фаддер и поспешил в гостиную, так и недовязав галстук.

Леа тем временем проснулась. Эксперт, присев перед магнитофоном, отматывал ленту назад.

- Грандер?

- Да.

- Это было, когда он вошел, - вставила Леа так неожиданно, что оба мужчины обернулись и уставились на нее. - Он успел сказать Арни несколько слов. Потом умер. Все произошло очень быстро.

Как она быстро успокоилась, - подумал Фаддер, - просто невероятно! Позади у неё ужасная ночь, муж погиб, она сама едва не сгорела, выпила Бог весть сколько виски с сильным снотворным - а сейчас сидит, положив ногу на ногу, холодная и неприступная, как модель из журнала.

Нет у них сердца, у этих женщин. Вот именно...

- Послушайте, - сказал эксперт. - Сейчас начнется.

Голос Бойда:

- Ты сумасшедшая... Страстная сумасш...

- Стоп, - смутился эксперт. - Нет, не здесь.

Фаддер смотрел на Леа и завязывал галстук. Уголки его рта дрогнули.

- Это, наверно, ещё непристойнее, чем те фотографии, - сказал он.

- Не все ли теперь равно?

Послышался звон разбитого стекла. Джонни насторожился.

- Это он вошел сквозь дверь террасы - объяснила Леа.

Эксперт поднял руку. Послышалось шарканье, неясный шум. Потом удивительно четкий голос Леа.

- Врача. Вызови же врача.

Фаддер подошел к магнитофону и пригнулся к динамику.

Бойд спросил:

- Кто это был, Грандер? Кто это сделал?

- Ортис...

Разговор между двумя покойниками, словно с того света, подумал Фаддер и опять метнул быстрый взгляд в сторону Леа. Та неподвижно смотрела в окно.

- Ортис?

- Ортис. Да.

Пауза. Затем снова Бойд.

- Доницетти? Человек с татуировкой.

- Да.

И Леа:

- Он больше не может. Нужно найти врача.

- Девушка работает...

- Что? Не торопитесь. Повторите ещё раз.

- Работает...на Ортиса, - прохрипел Грандер. - И Феррамонте...

Фаддер скривил рот. Неудивительно, что ты так далеко тащился, бедняга, - подумал он. - Ты все знал. И хотел сказать нам об этом. Ты и сказал. Но Бойд...

Бойд просто не понял.

- Микрофон, - сказал Грандер, слово перебивалось слабыми хрипами в его горле. Эксперт протянул руку, катушка остановилась. На мгновение воцарилась тишина.

- Какое было последнее слово? - спросил эксперт.

- Микрофон, - сказал Фаддер. - Он хотел предупредить, что в комнатах спрятаны подслушивающие устройства.

- Боюсь, нам от этого мало проку.

- Нет, - подтвердил Фаддер. - По сути дела, нет.

- Будем слушать дальше?

- Нет.

- Когда он говорил, было не так отчетливо, - сказала Леа. - Я вообще ничего не понимала. Правда, мой английский не слишком хорошо.

Фаддер коротко кивнул. Вероятно, она и теперь ещё не поняла.

Леа оставалась в кресле, пока Фаддер одевался. У неё болело все тело. Ее все ещё клонило ко сну. А может быть, ей просто не хотелось возвращаться в реальность. Здесь, в бунгало Фаддера, было прохладно и полутемно. Здесь можно отдохнуть. Можно остаться одной.

Прежде чем уйти в спальню, Фаддер обменялся парой слов с другим мужчиной, который тут же уехал. Итак, она осталась одна. И ей удавалось ни о чем не думать до тех пор, пока Фаддер не вернулся.

Она наблюдала за ним без особого сочувствия. Знала, что он пришел, чтобы её побеспокоить, чтобы говорить с ней, знала, что в конце концов он её отошлет. Но пока эти мысли отгоняла. Леа видела, как он взял катушку с магнитной лентой и задумчиво взвесил её на руке. Потом подсел к ней. Выглядел он не очень хорошо, но рот был довольно привлекательный.

- Возьмите пленку, - сказал Фаддер.

- Для чего?

- Можете делать с ней все, что хотите. Я бы на вашем месте её сжег. Как те фотографии, которые уже сгорели вместе с Бойдом. Если станут искать в пепле, найдут лишь кости, и больше ничего. Никто не будет толком знать, что произошло. Кроме нас.

- Но я вообще не знаю, что произошло, - заметила Леа.

- Тем лучше для вас. А то, что знаете, должны немедленно забыть. Что прошло, то прошло.

Он протянул ей пленку, она её взяла.

- Я вас ни к чему не принуждаю, - сказал он, откинувшись назад и устало сложив руки. - И больше просто ничего не могу сделать. Совсем ничего.

- Спасибо, - сказала Леа.

У неё болело все тело от ожогов и от долгого сидения

- Я охотно бы сделал для вас ещё что-нибудь, - продолжал Фаддер все тем же мертвым, безучастным голосом. - Все-таки сегодня утром вы спасли мне жизнь. Но не очень представляю, что ещё я мог бы сделать.

- В том, что произошло, больше всех виновата я.

- Не непосредственно. Конечно, вы тоже делали ошибки - как и все мы. Бойд был одной из ошибок. И Белга...

- Теперь я богатая вдова, - сказала Леа и улыбнулась своей кошачьей улыбкой.

Фаддер увидел эту улыбку впервые, и она его словно подтолкнула.

- Следовательно, у меня есть все возможности продолжать делать ошибки. Видимо, так вы сейчас подумали, верно?

- Я этого не говорил.

- Богатой я не стану.

Фаддер пожал плечами.

- Ортис был довольно состоятельным человеком.

- Да. Но теперь он мертв. Как и все остальные пассажиры того рейса. Я подумала... Не знаю, как это лучше назвать...Может быть, искупление...

- Возможно, это поможет, - сказал Фаддер.

- Не вам. Мне - может быть.

- Возможно.

- Вот именно. - Она села ровно и поставила ноги на пол. - Вы интересный мужчина, мистер Фаддер. Но вот загвоздка: у вас нет сердца. Можно говорить об Арни все, что угодно - но сердце у него было.

- Да, пожалуй, - согласился Фаддер. - Он тоже делал ошибки.

Никогда, - подумал он, - никогда мужчина не сможет увидеть себя самого таким, как видит его женщина. Но, может быть, это и к лучшему.

- Теперь я могу идти?

- Конечно, - кивнул Фаддер. - Я вызову такси. Вами лучше?

- Да. А вам?

- Откровенно говоря, нет. За последние двенадцать часов два человека спасли мне жизнь. Одного убили вместо меня, другой выполнял работу, которую должен был сделать я. А у меня нет возможности для искупления...

* * *

Фаддер смотрел вслед удаляющемуся такси. Он не знал, куда поехала Леа, и не спрашивал её. Он и не хотел этого знать. Вероятно, он никогда больше её не увидит.

Через улицу шумело море. Фаддер стоял на пороге и смотрел вдаль. Море все ещё было серым, туманным и каким-то манящим. В облаках постепенно появлялись узкие голубые просветы. Его тело все ещё ощущало скольжение катера по воде, мышцы шеи застыли в какой-то странной позе. Неудачная поездка. Но памятная. Люди приходят и уходят. А море остается.

Жизнь продолжалась. Нужно было оплатить счета, дать чаевые, написать рапорт. И начать игру сначала. Феррамонте ускользнул на яхте и сошел где-то на берег, возможно, в заранее условленном месте у Коста-Бланка. Охота будет продолжаться, и закончится она только со смертью Феррамонте. Однако роль Фаддера в этой пьесе уже сыграна.

Он закрыл чемодан, достал сигарету.

В дверь постучали.

Он открыл.

- Добрый день. Заходи.

- Все в порядке?

- Да, конечно. Почему бы нет?

Она на мгновение в нерешительности остановилась на пороге, затем вошла.

- Жанетт позвонила мне и рассказала...Что сегодня с утра ты брал её лодку. Я не думала, что...

- Я вернул её в целости, - буркнул Джонни. - И другую тоже. И все объяснил. - Он внимательно наблюдал за девушкой, взгляд которой беспокойно бродил по комнате. - Но тебя беспокоит не это, верно?

- Нет, - сказала Лаура, посмотрев, в конце концов, на него. - Ты знаешь, что произошло вчера ночью?

- Догадываюсь, - сказал Фаддер.

Возникла пауза, и Фаддер, наконец, закурил свою сигарету. Сегодня она была не в перепачканном маслом джемпере, а в дакроновом платье кофейного цвета без рукавов. Волосы вились кольцами.

- Никогда в жизни я не испытывала такого ужасного страха. Я страшно труслива.

- Я бы этого не сказал.

- Я положила палец на спусковой крючок, и вдруг не смогла им шевельнуть. Только когда он набросился на тебя. И потом, когда я...когда это случилось, я просто не могла в это поверить. Нервы так расходились... Мне ужасно жаль.

Она несколько раз вздохнула, быстро и неглубоко. Фаддер заметил слезу.

- А как, собственно, ты здесь оказалась? - спросил он.

- Ждала тебя.

- Но не с пистолетом же в руке?

- Сначала без ничего.

- Понимаю.

- Ты ведь сказал, что я могу прийти...

Несмотря на бесконечную усталость, в уголках губ Фаддера дрогнуло что-то похожее на улыбку.

- Да, верно. Я так сказал.

- А потом, пока я здесь сидела, сам понимаешь, в каком виде, то успела замерзнуть и подумала, что могла бы накинуть твою пижаму. Я направилась к твоему чемодану...

На этот раз Фаддер был близок к тому, чтобы рассмеяться.

- Я рад, что ты здесь, Лаура. Похоже, я постепенно опять почувствовал себя почти по-человечески.

- Дай рассказать до конца. Там я нашла пистолет и уставилась на него, задавая себе вопрос, для чего тебе может понадобиться оружие; потом я услышала, как кто-то возится у двери. Это, естественно, не мог быть ты, а на мне все ещё ничего не было, и тут я подумала... На всякий случай я скрылась в ванной.

И тут вошел тот мужчина и выключил свет. А потом какое-то время вообще ничего не происходило, и мне стало ясно, что он тоже тебя поджидает. Вот ужас-то! Без пистолета я бы, вероятно, закричала. Теперь ты видишь, какая я трусиха.

- Я думаю, этот недостаток следует отнести ко мне.

- Самое скверное было после того, как я его застрелила. Я схватила с кресла свои вещи, выбежала из дома и помчалась прочь. Мне было все равно, куда...Почему ты смеешься?

- Потому что сейчас я представил себе эту картину.

- Как я бежала без...Значит, у тебя в самом деле грязное воображение. Я не нахожу в этом ничего смешного.

- Нет, могу себе это представить...

- Я была полумертвой от страха. Потом снова вернулась, чтобы посмотреть на тебя. Ты лежал на кровати и спал, как убитый. Я была в бешенстве. Мужчина, которого я убила, исчез. У меня было такое ощущение, будто все это мне только приснилось. Но при этом я точно знала, что все было на самом деле.

Фаддер задумчиво потер затылок и пояснил:

- Я его закопал.

- Где?

- Там, на улице.

- Какой ужас! - сказала Лаура. - Почему же все это случилось?

- Длинная история, - вздохнул Фаддер. - А мне нужно ехать. Я уже уложил чемодан.

- Я тоже.

- Что-что?

- Я так и думала, что ты уезжаешь. И тоже собралась. Жанетт позаботиться о катерах, пока не кончится сезон.

- Но я уезжаю в Лондон.

- Я согласна, - спокойно кивнула Лаура.

Фаддер встал, прошелся по комнате, вернулся к своему креслу.

- Ты ведь совсем ничего обо мне не знаешь. Это тебя не смущает?

- Да, пожалуй, нет. Вчера вечером я думала, что ты гангстер. Но теперь так уже не думаю.

- Гангстер? Надо же...

- Да. Но потом мне пришлось целый вечер думать о том, что я просто сбежала и бросила тебя на произвол судьбы. Мне ужасно стыдно.

- После того, как ты во всем призналась, тебе наверняка стало легче, заметил Фаддер.

- Ты просто циничное чудовище!

- Да. Это от постоянного общения с бесчувственными гангстерами, объяснил Фаддер и положил руку на колено Лауре. - Ты не можешь себе представить, что для меня означает встретить девушку, которая находит, что убивать людей в некотором смысле...отвратительно. Очень приятное разнообразие.

- Ты находишь?

- Да, - кивнул Фаддер. - Я действительно так нахожу.