— Эмм… Как мне к вам обращаться?
— Зови меня Волком, доктор. Так-то Сергеем Юрьичем всю нормальную жизнь прожил, это мои бывшие подопечные окрестили Волчарой. Так что, когда стал таким же, как они, то кличка у меня уже была.
— Мне все же удобнее вас звать по имени-отчеству.
— Да ну? А теперь представь, что тебе помощь требуется, ну или опасность какая образовалась. Ты что, будешь орать "Уважаемый Сергей Юрьевич, не соблаговолите ли обратить свое внимание на мою проблему?!" — хихикнул мужичок, — Проще крикнуть — Волк!
— Мда… Я не рассматривал этот вопрос с такой стороны, — улыбнулся Кириллов в ответ, и снял джезву с горелки.
Кофепитие прошло в полном молчании: гость явно смаковал напиток, умело сваренный опытным кофеманом, а доктор размышлял о странном уличном происшествии, расладывая это событие по полочкам в своей голове. Допив кофе, Волк потянулся, как кот, и внезапно спросил:
— Кого ты недавно потрошил, доктор?
— Да вот… Гондаря.
Волк присвистнул.
— Ого. А в газетах о его смерти ни слова… Заключение ты писал?
— Как и положено. Убит боковым ударом в шею, перелом третьего и четвертого позвонков. Они практически раздроблены, — Кириллов поймал себя на мысли, что с удовольствием делится тайной следствия с совершенно незнакомым ему человеком, — И довольно умелая попытка замаскировать убийство введением лошадиной дозы наркотика. Но, видимо, убийца не знал о двух сломанных днем ранее ребрах. Я ведь сначала на них наткнулся, после чего и начал уже более внимательный осмотр. И вскоре обнаружил настоящую причину смерти. Вот и получается, что наркоту кололи в уже бесчувственное, умирающее тело…
Доктор ненадолго замолчал, что-то обдумывая.
— Если бы не ребра, то пропустил бы я этот перелом шеи, видимых следов-то не было. Мастерский удар, даже спустя столько времени ни одного следа от кроподтеков не было. И мне до вскрытия настойчиво намекали, что случай должен быть простым, по всем анализам — смерть от передозировки.
— А кто намекал-то?
— Да многие…
— Но что-то общее у этих многих есть?
— Что примечательно, есть, — немного подумав ответил Кириллов, — Все они были людьми князя.
— Вот тебе и ответ, доктор. Выход теперь только один — бежать надо, а не думать. Я так понимаю, что твой девиз "сто раз отмерь, один раз отрежь"? Вот из-за этого у интеллигентов, вроде тебя, мысли никогда не переходят в действия. Потому что всю свою энергию, которую нужно было потратить на само дело, вы сливаете на размышления о нем.
— Куда бежать-то? — тоскливо спросил Кириллов, — Я даже до границ княжества не доберусь.
— Куда… Есть только одно место в княжестве, где князь не указ, — сказал Волк и искоса посмотрел на доктора.
— Дом Мягкова? Но он же укрывает бандитов! Там беспредел, почище княжеского.
— Пропаганды наслушались, господин хороший? Ай-яй-яй, не к лицу просвещенному человеку поддаваться на уловки власти, — хохотнул Волк, — Волкодавы Головина вовсе не бандиты, а действующая армия бывшего клана. А то, что они сейчас против князя… так Андрюша Лутон не по совести стал князем, и это знают все. Знают, но молчат в тряпочку, ибо ссыкотно им идти против остальной кодлы. Вот так и боятся друг друга, бздушники хреновы. А Мягков Головина принял и обогрел, дал кров и пищу. Думай быстрее, доктор, времени у тебя максимум до утра. Те гавры в переулке очухаются скоро, и если не дураки, то труп заберут, чтобы следов не оставлять, и своим начальникам доложат, что ты еще живой и довольно бодрый. И вот тут-то настоящая охота на тебя и начнется.
— Да я… я и дороги-то не знаю, — растерянно произнес Кириллов и развел руки в стороны.
— Собирай самое дорогое твоему сердцу, но не больше рюкзака. Рюкзак я у тебя видел в кладовке, вот его и бери, — деловито посоветовал Волк, — А до земель Мягкова я тебя доставлю.
— Не пойму я чего-то… Волк, — вновь замялся доктор, — То разговариваете, как биндюжник, а то, как нормальный воспитанный человек.
— Обращайся ко мне на ты, Кириллов. А с говором я и сам уже запутался, — рассмеялся мужичок в ответ, — Я ведь до катаклизма служил в следственном отделе, офицер, училище заканчивал. Потом наступили времена смуты, а с возвращением порядка — выше околоточного должностей уже не осталось. Затем нарисовался Лутон, будь он неладен, и началась поголовная чистка. Я своей очереди ждать не стал, организовал себе геройскую смерть для отвода глаз, да и подался в бандиты. Особо не лютую, но и не робингудствую. Так что… сволочь я еще та. Забавное словосочетание — человечная сволочь, а?
И Волк невесело усмехнулся.
***
Договорившись по основным направлениям, демоны и руководство Дома заметно расслабились.
— Остальное помощники проработают. Ну, а пока принимайте первую партию обещанного, — повеселевшим голосом сказал Калеб.
Швед, посмотрев на Мягкова и Головина, пояснил:
— Контрабанда из моего мира. Отодвигайте ящики вот здесь, — и показал рукой на часть стены.
— Куба, распорядись, — тут же оживился Головин, — Оружие?
— И оно тоже, — не стал распространяться Швед.
Через десяток минут нужный участок был освобожден от штабелей. Оружейник подошел к стене и проведя по ней рукой, медленно попятился назад. Стена пошла мелкой рябью, и через пару секунд в ней уже зияло отверстие шириной с двухполосное шоссе. За отверстием портала стояли мотоциклы… без колес.
— Это… что? — поинтересовался Головин.
— Это аэробайки, Турок. Работают исключительно при наличии нужной метки у водителя. Разборке не подлежат, конструкция предусматривает самоуничтожение при попытке вскрытия. Да и корпус разбить практически невозможно. Во всяком случае в вашем мире.
— А что в контейнерах? — поинтересовался Савельич, стоящий уже на той стороне.
Остальные бойцы пока боялись переходить черту портала в другой мир, еще сидела в подсознании людей мысль о неминуемой смерти в разломах, и столпившись у проема, они не могли видеть, что находится по бокам от него с той стороны.
— А там, Дементий Савельич всякие ништяки, — рассмеялся Швед, — Турок, дай команду на переноску всего этого добра в бункер. Стрельбище, я думаю, можно уже ликвидировать, туда и складируйте. Все контейнеры разные, так что не перепутаете, что куда положить.
Переноска заняла часа два, бункер стал похож на склад супермаркета — широкий центральный проход с ответвлениями между штабелей с контейнерами. На удивление, здоровенная тара весила совсем немного. Пара бойцов спокойно справлялась с переноской трехметровых ящиков из синеватого пластика. Вскрыв один из них, Швед продемонстрировал стоящим рядом нечто похожее на короткоствольный автомат. Вот только дуло выглядело странно — оно было широким, как у подствольного гранатомета.
— Слагер. Поначалу будет вашим основным оружием. Стреляет электрической сетью, которая разворачивается за полметра до живой цели. Дальность прямого выстрела — примерно сто метров, скорость полета заряда на уровне автоматной пули. На предметы не реагирует, только на крупную органику. Моментальный шок от прикосновения с любой ее частью, после чего сеть сама пеленает жертву и отключается. Естественно, не работает во время электромагнитного выброса, не забывайте об этом. Не сработавшие заряды можно использовать повторно. Правда здорово, Алекс? Ты, помнится мне, любишь лупить куда попало не глядя.
Куба заржал, а Алекс только пожал плечами.
— Ты же сам видел, что там ни хрена не разобрать было.
— Я же разобрал.
— Так ты и не человек, — и поняв, что ляпнул что-то не то, Алекс нелепо прикрыл рот здоровенной ладонью.
— Твоя правда, — не стал спорить Швед, хотя его глаза ничем не отличались от человеческих, — Ладно, продолжим лекцию. Зовите бойцов, кто еще мотоциклы застал. Проще и быстрее сначала обучать тех, кто уже умеет водить байк, велосипедисты пока подождут следующей партии. Сейчас я на них метки расставлю и начну в их головы теорию вбивать.
— А чем наши дизеля плохи? — снова влез Алекс.
— Скорость не сопоставима. И им наплевать на выбросы, в них нет электричества, от слова совсем.
***
Кириллов, вдумчиво укладывавший вещи в рюкзак, вздрогнул. Во входную дверь громко постучали. Сначала раздалось три стука, но через секунд десять, пока он молча переглядывался с Волком, в нее начали барабанить без остановки.
— Кто поздней ночью будет так настойчиво стучаться к патологоанатому? — задумчиво и невозмутимо спросил доктора Волк.
— Я хирургом был, и довольно известным, — обиделся Кириллов, — Может, у соседей что произошло, и им нужна моя помощь?
— Не обманывай сам себя, это явно не соседи решили сделать макивару из твоей двери. Ногами же колотят, — все так же спокойно ответил бывший околоточный.
Желание открыть дверь и проверить кто там, у Кириллова моментально испарилось. И на его месте тут же возникла легкая паника.
— Там наверняка люди князя, которые для начала тебя отмудохают. Возможно ногами, и возможно даже по голове. А потом убьют, инсценировав ограбление. Так что валим по-тихому через черный ход, — резюмировал Волк, — Хотя, стоп… там могут ждать. Двигаем пока на второй этаж.
— Я еще не все собрал… — начал было доктор, но был резко остановлен в самом начале монолога.
— На том свете вся эта хрень тебе уже не понадобится!
Волк небрежно смахнул разложенную на столе мелочевку в рюкзак, сунул туда же банку с кофе, и помог Кириллову закинуть его за спину.
— Шевели булками, — поторопил он доктора, заметив, что тот застыл на месте с задумчивым видом, — Окна твоей спальни выходят на крышу лавки Петровны? Вот там и спустимся.
— Да там не меньше трех метров!
— Всего лишь трех метров. Не ори, простыни свяжем.
Но дойти до лестницы они не успели. Они даже не успели выйти с кухни — входная дверь не выдержала натиска и в дом вломились трое неизвестных с пистолетами в руках. Они грамотно разошлись из прихожей в разные стороны: один тут же направился к лестнице, ведущей на второй этаж, второй начал проверять все помещения, двери которых выходили в длинный коридор, а третий метнулся на кухню, которая размещалась слева от двери.
— Чисто! — проорал налетчик, глядя прямо на замершие фигуры доктора и Волка.
Повернувшись, он вышел из кухни и потопал вслед за вторым.
— Это что сейчас было? — ошарашенно спросил Волк у доктора шепотом, — Он слепой, что ли?
— Вряд ли, — так же шепотом ответил Кириллов, и заметил в руке своего нового знакомого нож.
Волк потряс головой, отгоняя ненужные сейчас мысли о случившемся, и крадучись пошел к проему, выводящему в коридор.
— Да чтоб тебя, — внезапно зашипел он, потирая ушибленный лоб, — Это что тут у тебя за стекло стоит?
Кириллов подошел, и вытянув вперед руку, ощутил, что уперся ею в какую-то прозрачную стенку.
— Н-н-не зн-н-наю, — оторопело ответил он Волку.
И внезапно, как подкошенный, рухнул на пол. Через мгновение, у обернувшегося на шум падения Волка, подломились ноги, и он упал рядом с телом доктора.
***
— Ты что делаешь, дебил?! — Головин подскочил к Кубе и вырвал из его лапищ слагер, — Тебе только дай в руки болт неприличного диаметра, и ты его сразу в ход пускаешь!
— Командир, он не виноват, это я его попросил, — из кокона сети донесся тихий шепот Алекса, — Интересно же прочувствовать на себе. Ничего не помню, но, наверное, было больно — я язык себе прикусил.
— Швед сказал, что это не смертельно, и мы должны на себе почувствовать слагеры, чтобы потом не бояться, — пробасил Куба, и протянув руку в сторону замершего Головина, хохотнул, — Щас Алекса достану и будет моя очередь получать незабываемые очучения. Мы с ним в паре.
Турок посмотрел на сидящего в сторонке оружейника, горестно вздохнул и отдал слагер обратно.
— Дебилизм, — бросил он напоследок и ушел с поляны.
Проводив его взглядом, Савельич обернулся к Шведу.
— Не понял. А что, твое указание начальства не касается?
— Касается, Савельич, еще как касается. Вот только оно пока об этом не знает. Но после обеда я их оповещу.
— Бедовый ты парень, Швед. Для тебя, смотрю, никто не указ.
— По здешним меркам, возможно, и так. По нашим… обычный, ничем не выделялся. Да и кто мне тут указывать будет?
— Так у вас же там все одинаковые.
— Это кто ж тебе такую хрень поведал?
— Ну как же? Единый разум… — начал было дед.
— Дурак ты, Савельич, хоть и пожил немало. Когда тебе твоя башка посылает сигнал поднять руку, ты их обе что ли поднимаешь? А если пальцем пошевелить? Будешь всеми, как на рояле перебирать?
— Ну… — старик ненадолго задумался, — Кажись допер. У каждого из вас свои задачи, значит и команды получаете разные?
— Я думал ты дурак, а ты еще и старый дурак, — рассмеялся Швед, — Никто нам команды не дает, сами все делаем. В нужный момент Хранитель дает знания как это сделать правильно, а потом убирает это знание, чтобы не засорять мозг уже ненужным хламом. Тут много плюсов, но все они работают только в нашем мире. За его пределами человек быстро погибает — новые обстоятельства, незнание местных реалий, да и просто не знает какие опасности могут ему встретиться. Можно сравнить с городским ребенком, брошенным в диком лесу. А Хранитель попасть в чужой мир не может.
— А заранее напихать знаний?
— Каких? Он же не знает какие знания понадобятся.
— Ага… А у тебя, стало быть, стереть ненужное он не может?
— А ты не безнадежен, Дементий Савельич, — улыбнулся Швед, — Именно так дело и обстоит. Я помню все, что в меня вкладывал Хранитель. А вложено в меня было не мало. Да и путешествия по мирам оставили свой след в памяти. Но вся беда в том, что мои знания Хранитель не может даже прочесть, не то, что усвоить и наделять ими других. Для своего мира — я сломанный аккумулятор, который только заряжается, но сам ничего не отдает.
— А личную память ваш Хранитель стирает? — осторожно поинтересовался Савельич.
— Нет. Личное — это личное. Иначе мы бы были сродни муравьям, как думает Мягков. Каждый кранч — отдельная личность, мы не безмозглое стадо.
— Кранч?
— Ну да. Так нас демоны называют, на нашем языке ты и не выговоришь.
***
— Привет, сарсъяр, — услышал Слэш за спиной, и резко развернувшись уперся лбом в скаллер.
— И тебе долгих лет, Сифус… — прошипел он в ответ.
— Ты кого-то ищешь? Не далеко ли забрался в своих путешествиях? — весело поинтересовался демон.
— Не лез бы ты не в свое дело, — огрызнулся Слэш, — Мы твой сарс никогда не трогали, но все может поменяться.
— Так уже все поменялось, братишка, — улыбнулся Сифус, — Инраз и ты приговорены советом к смерти. Как тут говорят — пиф-паф.
Молния, вылетевшая из скаллера, осталась невидима — на таком расстоянии она даже не успела обрести цвет. Слэш упал на пол и задергался всем телом, мгновенно потеряв над ним контроль. Но Сифус не ограничился одним выстрелом, он посылал заряд за зарядом с секундным интервалом, и внимательно наблюдал за казнью отступника. Маскировка сбросилась, перед ним лежал родной брат в своем истинном обличье. Сначала на его теле выступили багровые ожоги в местах попадания молний, глаза закатились и помутнели. Затем от напряжения и резких сокращений начали рваться мышцы, а еще не порванные — скручивались в тугие узлы и ломали собственные кости. Расстреляв всю кассету, Сифус вставил другую, с зарядами помощнее и пятью выстрелами превратил труп в пепел. Безучастно окинув пол взглядом, он невозмутимо убрал скаллер за пазуху, и развернувшись, пошел на кухню, пнув по дороге два человеческих трупа. Людей он убил тихо — оба подручных Слэша валялись без кадыков, вырванных острыми когтями Сифуса.
— Эй, подъем, — он принял человеческий облик и потряс Кириллова за плечо, — Вставай, нам торопиться надо.
Приподняв голову лежащего на полу доктора, он приоткрыл тому веко и заглянув в глаз, вздохнул:
— Перестарался.
Сифус выпрямился и осмотревшись вокруг, подхватил со стола пустую кружку, набрал в нее холодной воды из-под крана, и выплеснул ее прямо в лицо доктора. Тот фыркнул и зашевелился.
— Ну наконец-то, — демон подхватил Кириллова за шкирку и одним рывком поставил его на ноги.
Которые тут же и разъехались в разные стороны. Удерживая в вертикальном положении готовое снова упасть тело, Сифус похлопал еще не пришедшего в себя доктора по щекам. Тот пару раз сморгнул, и его лицо приняло осмысленное выражение.
— Очухался? Валим отсюда и по-быстрому.
— Вы к-к-кто?
— Демон в пальто, — осклабился Сифус, — Посланник небес я, жизнь твою спасать прибыл.
— Слышь, посланник, — улыбка демона померкла, как только он почувствовал на коже своего горла холод металла, — Отпусти доктора и руки вперед вытяни на уровне плеч. А теперь медленно шаркай к стене.
Волк толкнул Сифуса вперед, не отнимая ножа от его шеи.