Оружейник

Глава 2

Уже оседлавший свой байк Головин, приложил к нему свою ладонь, чтобы включить питание.

— Сюда кто-то из ваших бежит, — Чимир выбросил вперед руку.

Турок и Куба синхронно переместили свои взгляды в указанном направлении.

— Нарушение периметра! — крикнул им еще издали, спешащий к ним вестовой.

— Черт, кого там еще принесло?! — встревоженный Головин, соскочил с машины, — Там же удвоенные посты, как они смогли их обойти?!

— Сигнал получен не со стороны входа, а из глубины разлома! — доложил боец, — Там наших постов нет. Согласно протоколу, только дежурная сигналка была установлена.

Головин отпустил вестового взмахом руки, и бросил быстрый взгляд на Чимира.

— Это ваши, что ли, барагозят? Маршрут поменяли?

— Нет, я бы знал. Да и вас бы предупредили. Скорее это сначеры.

— Бегом туда. Куба, сними с постов человек двадцать, и за нами. Это может быть отвлечением внимания от входа, так что пусть не расслабляются там.

Выскочив на поляну, где раньше находилась станция, Турок и Чимир перебежали ее, лавируя между пасущимися хеасами. Куба, запрыгнув на первого попавшегося дракона, помчался ко входу в разлом.

Из глубины леса послышались автоматные очереди. Перекинув на бегу скаллер из-за спины на плечо, Головин знаками показал Чимиру "Расходимся". Тот понятливо кивнул, и стал забирать немного левее. Сам Турок начал смещаться вправо по ходу движения. Через полминуты затихшая было стрельба возобновилась с новой силой. Чимир, находящийся в зоне видимости Турка, показал рукой направление, и показав раскрытую пятерню четыре раз подряд, добавил под конец еще два пальца.

"Двадцать два вооруженных рыла. Кто?!"

Головин терялся в догадках, пока сам не подобрался поближе к месту перестрелки и не зашел за спины людей в камуфляже, которые вели бой с невидимым отсюда противником.

"Шевроны Тыналиных! Как же они смогли нам в тыл пробраться? Или они тут и были…"

И только через пару секунд его пронзила мысль — а с кем, собственно, у тыналинских бойцов идет перестрелка? Тут больше никого не могло быть. С этой мыслью он и начал не спеша нейтрализовывать камуфлированных вояк ослабленными разрядами скаллера. Заметив, что их противник стреляет все реже и реже, из-за деревьев начали появляться одетые кто во что горазд люди. Они без излишнего фанатизма, потихоньку приближались, перебегая от дерева к дереву, и изредка постреливали в сторону автоматчиков из охотничьих ружей и карабинов. Пока наконец не сообразили, что стрельба закончилась и наступила полная тишина. После чего, они осторожно, с оглядкой заняли прежние позиции бойцов клана Тыналиных, внимательно проверяя неподвижные тела противников в камуфляже. Через пару минут все собрались вокруг своего предводителя, озираясь в недоумении.

— Мороз, а как это? Мы что, их всех за одну минуту завалили? — прозвучал мучивший всех вопрос.

— Вот и я не пойму… — здоровенный бородатый, почти седой мужик, носком сапога перевернул ближайшее к нему тело и присел рядом, — В нем и дырок-то нет. Да и крови не видать.

— А этот живой! Только без сознания! — громко крикнул кто-то в стороне.

Бородатый положил свою ладонь на шею лежащего тыналинца, и через секунд десять так же громко пробасил:

— И этот живой… Что встали?! Пакуйте их пока не очухались, потом разбираться будем!

Головин показал знаками маячившему невдалеке Чимиру, чтобы тот не вмешивался.

"Пусть пока вяжут, моим работы меньше."

Через десять минут "упаковка" бойцов недружественного клана закончилась. Видимо, вожак этой толпы, непонятно откуда взявшихся людей, свое дело знал хорошо — тела были перенесены в одно место и аккуратно разложены рядком. После чего Головин подал сигнал Чимиру, и они вдвоем быстро обездвижили всех присутствующих разрядами скаллеров. Люди не понимали, почему их соседи валятся на траву в полной тишине и повинуясь панике, начали палить из своего оружия во все стороны. Помогало это слабо, а точнее — вообще никак. Уже через минуту они все лежали без сознания рядом со своими противниками.

Головин подошел к телу вожака, пустые глаза которого бессмысленно пялились в небо.

— А ведь я тебя помню, — тихо произнес Турок, — Привет, дядя Гриша, вот и свиделись.

Пока прибывшие с Кубой волкодавы грузили на драконов неподвижные тела, Головин приводил в чувство своего старого знакомого. Проходивший мимо Чимир поинтересовался:

— Можно поучаствовать в допросе?

— Я не допрашивать собираюсь. Поговорить надо… это егерь местный, тут раньше заповедник был, мы сюда отдыхать ездили, — отозвался Головин, хлопая по щекам бородатого вожака.

— Ясно, — Чимир присел рядом, перекинулся в демона и внезапно засадил свой острый коготь, прямо в шею лежащему.

— Ты чо творишь-то?! — вскочил Турок.

— Через минуту очнется, — обтерев коготь об одежду бородатого, тоже встал Чимир, — У вас там нервный узел, который блокируется разрядом. Я его разблокировал. Извини, иглы с собой нет, но за чистоту когтя ручаюсь — заражения не будет.

Головина передернуло, он шумно выдохнул, и перевел взгляд на тело, обладатель которого начал шевелиться. Приподняв за подмышки, Турок прислонил его к стволу дерева.

Тело моргнуло. И икнуло.

— Григорий Иваныч… — тихо позвал Головин.

— А-а-а… Ты кто и чо надо? — все еще не пришедшее в себя тело подняло руки и вцепилось в воротник куртки волкодава.

— Да я это, Дима Головин. Из Курежа.

Тело подумало и сфокусировало взгляд на лице Турка.

— А и вправду ты… — прошептал бородатый, — Только ты какой-то слишком взрослый, Дима. Хотя… служба у тебя не сахар.

***

— Мы сюда так близко и не подходили никогда, — дядя Гриша неторопливо прихлебывал горячий чай, — Много народа у нас за этот год пропало. Все, кто в город уходил или на охоту, обратно уже не возвращались. И к нам никто не ходил и не приезжал. До сегодняшнего утра.

— А что утром? — влез любопытный Куба.

— А утром, милок, все пропавшие в поселок-то и вернулись. Не скопом, конечно, а кто как пропадал — кто по одному, а кто и вдвоем. Вот тут-то и началось. Бабы голосят, дети сопливые плачут. Нюрка орет — самозванцы явились, бабки старые кричат о покойниках по наши души. Ну с Нюркой понятно, она, как мужик пропал, с другим тут же сошлась, а вот когда про покойников сказали, то даже я струхнул, мертвяков я с детства боюсь. В общем, схватились мы за ружья, но и у вернувшихся не пугачи были. Хорошо еще до смертоубийства не дошло, мало-помалу разобрались. Все живые. Только заплутали непонятным образом. Это лесники-то да егеря… Все как один сказали, что недавно ушли, а вернулись… Такие вот дела. Подлей-ка, малец, — бородач протянул кружку Кубе.

Головин хохотнул, в Кубе было полтора центнера сплошных мускулов. "Малец" улыбнулся, и подлил горячего чая в подставленную посудину.

Дядя Гриша отхлебнул из кружки и зажмурился от удовольствия.

— С сахарком… М-м-м…

— С этими-то уродами как воевать начали? — задал вопрос Головин.

— Правильное название ты им дал, Дима. А пока мы кумекали что к чему, эти супостаты аккурат к обеду на поселок-то и вышли. И давай палить с автоматов без разбору, — старый богатырь посмурнел, — Пятерых наших положили. Ну, мы их обложили, да и погнали. В поселке же поголовно все охотники, даже бабы при заповеднике работали.

— Неформатное пятно, — негромко сказал Чимир, — Случается временами такая аномалия. Станция качает время почти равномерно, но иногда образуется пузырь, в котором время течет немного по-другому. Вокруг такого вот пузыря очень медленное время, а внутри — быстрее, чем в зоне откачки, но медленнее чем снаружи.

— А по-простому можно? — вскинул голову дядя Гриша, чтобы посмотреть на стоящего Чимира.

— Можно. К примеру — в обычном мире проходит день. В такой вот аномальной зоне — час. А в зоне откачки пройдет всего секунда.

— То есть попав в зону действия станции…

— Для вас пройдет несколько минут, а снаружи — дети ваших детей уже будут нянчить своих внуков. В пузыре принцип тот же, только скорость другая. Один год там, а снаружи пять, десять или двадцать лет прошло. Это всего лишь пример для понимания, на самом деле цифры, естественно, другие.

— Значит это была пропавшая в разломе группа Тыналиных, попавшая в зону станции?

— Именно. Станцию сняли, время пошло равномерно, как и прежде. Все вернулись, вот только для каждого из них прошли разные сроки.

— Ага… Ничего не понял, но уже интересно. Без стакана и не разберешься. Водка есть, шкет? — обратился дядя Гриша к Кубе, сообразив, что тот подчиненный Головина.

— Найдем, Григорий Иваныч, — ответил вместо своего бойца Турок, — Только надо бы твоих селян отсюда вывезти. Тут скоро снова безвременье наступит. Ты, дядь Гриш, только не пугайся, я тебе сейчас транспорт диковинный подгоню.

— Да видел я уже твою мотоциклетку, эка невидаль.

— Эмм… — Куба вопросительно взглянул на Головина, — Может он все же на байке поедет? Я самого худого водилу ему в пару подберу.

***

Кириллов попросил Турка выделить ему личный транспорт, объяснив свою просьбу нехваткой времени. На предложение Шведа воспользоваться драконом, доктор только округлил глаза и покрутил пальцем у виска.

— Хотя наше общество и откатились на век назад, но ездить на животных, подобно пейзанину, я не стану.

— Да вы, доктор, эстет, — хохотнул Головин, — Я бы даже сказал — сибаритствующий эстет. Швед, когда следующая поставка байков?

— Да хоть завтра, — ответил тот, и с интересом посмотрел на Кириллова, — Хирург на байке будет смотреться довольно харизматично. Доктор, ничего не имею против, но вы хотя бы велосипед в детстве осилили? Сойдет и трехколесный.

— Я, уважаемый, вплоть до поступления в мединститут занимался шоссейными гонками.

Швед непонимающе перевел взгляд на Головина.

— Это довольно крутые соревнования у велосипедистов, — пояснил тот, и тут же распорядился, — Куба, презентуй нашему уважаемому доктору самый лучший аппарат.

— Отставить презент, пока не надо, — встрял Швед, тормозя Кубу за рукав, — Думаю до завтра медицина потерпит и не успеет сносить ботинки. А вот завтра, специально для доктора, двухместный байк прибудет, пусть наш доктор с медсестричкой за спиной по неотложным делам ездит.

Довольный Кириллов поднял вверх большой палец и выскочил из нового кабинета Головина.

— Эй, а почему только доктору такие подарки?

— Да пусть порадуется, светило медицины. Вся партия будет из двухместных байков. И шестнадцать флаеров. Не думал я, что в разломах люди остались, и судя по вашему помятому виду, вывозить их на драконах оказалось делом довольно хлопотным.

— Мда… Уж на что Григорий Иваныч мужик тертый, но и тот при виде хеаса чуть не… инфаркт не схватил. А в поселке только дети были рады, бабы и старики уже собирались в нас немного пострелять. А потом началось… Кто корову прет, кто козу, кто кур пытается упаковать в чемодан. Еле всех рассадили, пообещав вывезти все, что осталось. Бойцы до сих пор мотаются туда-обратно, лендеры даже морлоков отпустили — поняли, что мы за один день не справимся.

— Стройка через три дня закончится, — напомнил ему Швед, — Пора начинать народ в Альмете исподволь готовить к перемещению.

— Вы с Куликовым еще не всех… того?

— Последние приготовления и заключительный аккорд будет сыгран. Леня — голова, я бы точно до такого не додумался, — Швед встал и двинулся к двери.

— Ты сейчас куда? — поинтересовался Головин, уже начиная раскладывать на столе накопившиеся бумаги.

— Мишу хочу навестить, — повернул голову оружейник, — Не хочешь со мной?

***

Визит к Мягкову неожиданно был отложен до лучших времен. В разлом примчалась Лепри, сообщившая, что Куликов серьезно ранен и срочно требуется Кириллов. По ее словам, врач волкодавов, оставшийся в Альмете, только развел руками в бессилии и сказал, что никогда таких операций не делал. Он потребовал Кириллова, иначе не ручался за жизнь контрразведчика.

Выловив доктора в городке, где тот увлеченно спорил с пожилым морлоком по поводу способа отвода воды, Швед усадил его за руль аэробайка Лепри, и они вдвоем помчались в Альмет. Кириллов не соврал, разобравшись с управлением, доктор рванул с места так, что будь у байка колеса, то они бы задымились. До лазарета волкодавов они домчались за полчаса, считая время на пересадку в бункере.

"Надо бы расширить проход, надоели пересадки", — подумал про себя Швед, и тут же отогнал несвоевременную мысль, — "Что же ты, Леня, учудил на этот раз?"

Лепри не знала всех подробностей, о ранении ей сообщил сарсъяр, с помощью которого Куликов попытался провернуть многоходовую операцию с Терри.

Куликов, даже не заглушив машину ринулся внутрь здания лазарета и выслушав врача волкодавов, тут же развил бурную деятельность. Персонал не бегал, он летал по коридорам и кабинетам, собирая все необходимое для операции.

В итоге Кириллов, которому ассистировал волкодав, вытащил-таки Леню с того света. Операция длилась четыре часа, поэтому Швед успел поговорить с Дерсу, сарсъяром Лепри.

Оказалось, что ушлый контрразведчик забыл об одной простой вещи — он не взял с собой на задержание никакого оружия. И когда Терри уже отправил подсунутую ему дезинформацию по своему каналу, кабинетный аналитик Куликов решил его тихо брать. Тихо не получилось. Терри, сообразив, что сейчас ему будут крутить руки, думать долго не стал — тут же сделал в животе самонадеянного интеллигента четыре здоровенных дырки и попытался скрыться. Он просчитался только в одном — в коридоре его встретил Дерсу, который услышав выстрелы уже достал свой скаллер. В итоге Терри валялся без сознания в камере, а Куликов в таком же состоянии на операционном столе.

"Леня, Леня… Ну ничего, очухаешься, я тебе устрою курс молодого бойца по полной программе."

Швед молча выслушал длинные и непонятные объяснения, вышедшего из операционной Кириллова, и пообещав тому выделить кроме байка еще и персональный флаер, двинулся навестить Терри. Оружейник рассчитывал сам раскрутить комбинацию с ним, но теперь на эти планы можно было наплевать.

Дежурная охрана потом еще долго шепотом рассказывала сослуживцам о посещении их заведения оружейником. По их словам, допрос Терри велся не долго, но судя по звукам из камеры задержанного — весьма плодотворно. Звукам! Из камеры, которая была изначально сделана, как звуконепроницаемая!

Каково же было удивление охранников, когда после ухода Шведа из стен следственного изолятора, они обнаружили в камере абсолютно целого пленника. Но их удивление быстро прошло, когда обнаружилось, что тот стал овощем. Теперь Терри мог только мычать и пускать слюни.

Вернувшись в лазарет, Швед с удивлением обнаружил сидящую возле кровати Куликова демоницу.

— Лепри, ты ли это? — ухмыльнулся оружейник, приподняв плечи в деланном недоумении.

— А ты мне в личных делах не указ, — неожиданно огрызнулась та.

— Эй, ты чего, малыш? Дядя Ульф тебе игрушки таскал из других миров, а ты ему грубишь, — покачал головой Швед.

— Прости. Да сама не знаю, что тут делаю, — сказала Лепри вставая со стула, — А у вас тут есть где выпить?

— Найдем. Я вообще-то предпочитаю пить дома, но ради такого случая готов посетить местное заведение.

— Телию только позовем с собой.

— Э, нет. С одной красоткой я еще готов ходить по питейным заведениям, а вот с двумя — это перебор. За двумя я уже не услежу, драка обеспечена.

— Она обидится.

— Тогда берем выпивку и ко мне. Там спокойно посидим втроем. Мне бы насчет вашего отца поговорить надо.