Ошибка резидента. Роман

Глава 17
БОРКОВ ПРОЯВЛЯЕТ ХАРАКТЕР

Умолчав о подробностях истории «монетного двора» и о своей собственной в нем роли, Кока во всем остальном не поскупился на детали, и его отчет шефу получился весьма красочным. Он считал, что Владимир Борков, изготовивший хотя и не пригодившуюся машинку, но тем не менее сделавшийся соучастником преступной группы, отныне готов для вербовки. Антиквар рекомендовал не оттягивать.

Когда Кока по телефону попросил о встрече, Борков, ждавший гонорара за работу, быстро согласился. Они опять увиделись на Большой Грузинской.

Кока положил свою инкрустированную белым металлом палку на стул, снял тяжелое меховое пальто, повесил его на гвоздь, вбитый в дверь, и не торопясь подошел к столу, за которым, скрестив руки на груди, сидел невесело глядевший Борков.

- Ну-с, молодой человек, я ваш неоплатный должник, - тоном доброго дедушки, привезшего внуку гостинцы, начал Кока. - Вы отлично потрудились, а каждый труд должен быть вознагражден.

Борков усмехнулся, но заговорил мрачным голосом:

- Но ведь машинка-то еще у меня. Смотрю на вас и думаю: если у вас попросить взаймы, вы, пожалуй, дадите, но сначала произнесете речь о вреде алкоголя и об испорченности молодого поколения.

Кока театрально всплеснул руками.

- Неужели похож на этакого нудного старикашку?! Ай-я-яй! Никогда не предполагал. - Кока плавным движением опустил руку во внутренний карман пиджака и двумя пальцами, оттопырив мизинец, извлек небольшой пакетик пергаментной бумаги. - Вам не надо просить у меня в долг. Вы их заработали. Первый ваш образец все же пригодился. Мир, к счастью, не без дураков. - И он положил пакетик перед Борковым. - Двадцатипятирублевыми устроит? Здесь ровно тысяча.

Борков, не изменяя позы, метнул быстрый взгляд на деньги.

- Вы называли, кажется, другую сумму.

- Совершенно верно, - подтвердил Кока. - Но не волнуйтесь, в следующую встречу вы получите еще столько же. У меня сейчас просто нет при себе.

- Лучше было бы сразу, - недовольно бросил Борков.

- Неужели вам не хочется больше меня видеть? - Кока явно поддразнивал его и не скрывал этого.

Борков развернул пакет, взглянул на деньги, спрятал их в карман и сказал:

- Бросьте вы этот дурацкий тон, Николай Николаевич. Не идет. Чего вам от меня еще нужно?

- Помилуй бог, Володя! - воскликнул Кока. - Я просто предполагал, что на этом наша дружба не кончится. У нас могут и в будущем найтись общие интересы.

- Какая там дружба! - Борков махнул рукой. - Что между нами общего?

- Мы уже дважды были полезны друг другу.

- Ну и хватит. Неужели непонятно?!

- Я бы так категорически не отказывался. У меня вы всегда найдете возможность заработать на карманные расходы. Есть много способов.

- На карманные расходы? Например?

Кока опустил глаза, долго рассматривал свои коротко остриженные ногти, наконец произнес:

- Боюсь говорить. Боюсь, не так поймете.

- Да уж пойму. До сих пор получалось.

- Ну хорошо. - Кока как бы собрался с духом. - Вы можете, например, раз в два-три месяца составлять для меня коротенький отчет, что вам приходилось делать на работе, лично вам. За хорошую плату…

Борков съежился при этих словах, но тут же принял злой и презрительный вид. Наступило долгое молчание. Борков смотрел на Коку, плотно сжав губы, словно решив не отвечать вообще. Это выглядело как предложение убираться к чертовой матери. Но Кока не отступал.

- Что же вы скажете?

- Вы, Николай Николаевич, сошли с ума. Обратитесь к психиатру.

- Это ничуть не страшнее, чем ваша машинка.

Борков порывисто встал, отшвырнул стул ногой и почти закричал:

- Ах, уже машинка моя?! Не ваша, нет! Моя! - Он стоял над Кокой со сжатыми кулаками.

Переход от полного спокойствия к бурной вспышке был так неожидан, что старик на мгновение растерялся.

- Не волнуйтесь, Володя, - сказал он примирительно. - Я не вкладывал в свои слова никакого особого смысла.

- Это шантаж! - по-прежнему громко выкрикнул Борков. - Вы провокатор! На кого вы работаете, старая сволочь?!

Кока вздрогнул как от пощечины.

- Я не заслужил… - начал было он, но Борков не дал договорить.

- Посмотрим! Я сейчас возьму тебя за шиворот и отвезу на Лубянку. - Сказав это, Борков сразу успокоился. - А ну-ка одевайся, дорогой мой вербовщик, я тебя сейчас завербую куда надо.

Кока почувствовал, что наступил решающий момент. Он тоже поднялся и встал перед Борковым.

- Хорошо, мы пойдем. Но вы не учитываете одного важного обстоятельства.

- Не валяйте дурака, - отмахнулся Борков. - Обстоятельства яснее ясного.

- Может быть, нам лучше обсудить все мирно, без крика?

- Одевайтесь! - приказал Борков.

Тогда Кока сел и невозмутимым голосом заговорил монотонно, как будто читал вслух чужую речь:

- Должен предупредить вас о следующем. Мне известно все, что случилось с вами в Брюсселе. Я, конечно, скажу там, куда вы меня собираетесь вести, и о Брюсселе, и о долларах, и о сделанной вами машинке. После этого, надеюсь, ваша судьба будет ненамного слаще моей. Учитывая все это, вы должны понять, что ваше намерение непродуманно, более того - безрассудно.

Борков склонился над Кокой, опершись рукой о спинку его стула.

- При чем здесь Брюссель, старая крыса?

- Я не крыса и не сволочь, - задыхаясь, прошептал Кока. - Ты щенок! Я этого не забуду. Ты еще пожалеешь, что оскорблял меня. На, смотри!

С этими словами Кока вынул из того же кармана, что и деньги, другой пакет - в плотной черной фотографической бумаге - и швырнул его на стол.

Борков развернул пакет, извлек из него пачку фотографий и начал медленно перебирать их.

Кока следил за ним с неприкрытым злорадством, угадывая по выражению лица, какую он карточку рассматривает в данный момент.

Вот он, Борков, сидит с женщиной за столиком в ресторане, они смотрят, улыбаясь, друг на друга с поднятыми бокалами в руках.

Борков и женщина танцуют.

Они же в номере гостиницы. Пьют вино.

Борков крупным планом - пьяное лицо.

На низкой кровати лежит Борков и рядом с ним в постели та же женщина.

Женщина обнимает и целует Боркова.

Борков и женщина. Оба раздетые.

Борков в трусах стоит около кровати и смотрит на дверь, а женщина держит в руках дамские принадлежности.

У кровати стоит растерянный Борков, рядом женщина с растрепанными волосами и двое полицейских в форме.

Борков и Филипп. Борков отсчитывает деньги.

Улица Брюсселя в яркий солнечный день. Метрдотель Филипп и Борков идут по тротуару плечом к плечу. Филипп смотрит прямо в объектив. Борков повернулся к своему спутнику и что-то говорит ему, протягивает большой сверток, который держит в левой руке. Вид у Боркова помятый и растерянный.

Точно такой же кадр, только теперь пакет держит Филипп. Он протягивает Боркову белый маленький конверт, стараясь делать это незаметно. Но жест отлично виден.

И наконец, последнее - репродукция служебного удостоверения Боркова в натуральную величину.

- Та-а-ак… - протянул Борков, сложив фотографии. - Сначала вы всучили мне доллары, а теперь шантажируете Брюсселем. Издалека зашли…

Кока уже окончательно оправился. К нему вернулась прежняя уверенность.

- Не говорите ерунды, - презрительно заметил он. - Не я вас искал, вы сами меня нашли, когда вам понадобилась валюта. Подозревать в предумышленности скорее можно вас, а не меня.

- Откуда же фотографии?

- Это другой вопрос.

- Не считайте меня дурачком. Таких совпадений не бывает. Значит, снабдили долларами, а потом на всякий случай сообщили туда, на Запад, что едет, мол, подходящий субъект. Так, что ли?

Только теперь, после того как Борков высказал свои предположения насчет заранее подготовленного шантажа, у Коки исчезли его собственные подозрения относительно Боркова и этого поразительного совпадения. Он с облегчением почувствовал, что не испытывает больше к Боркову прежнего смутного недоверия.

- Что вы действительно субъект - согласен. Остальное - чепуха, - сказал Кока.

- Кто дал вам фотографии? - снова спросил Борков, но уже тихим усталым голосом.

- Ишь чего захотели! - Кока даже развеселился. Он, кажется, начинал испытывать к Боркову нечто вроде сочувствия. - Вы еще не раздумали вести меня на Лубянку?

- Она от вас не уйдет, - мрачно откликнулся Борков.

- И от вас тоже.

- Наверное. Но я устал с вами разговаривать. Давайте кончать.

- Я с самого начала хотел, чтобы мы договорились побыстрее. Но у вас же амбиция… - Кока будто бы оправдывался. - Мое предложение вы уже слыхали. Слово за вами.

- Что именно интересует вас в моей работе?

- Все, что вам приходится делать.

- Я должен излагать в письменном виде?

- Да.

- И передавать вам?

- Да.

Борков хлопнул ладонью по столу.

- Не пойдет.

- Почему? - удивился Кока.

- С вами я больше общаться не хочу.

- Но почему же?

- Вы валютчик и фальшивомонетчик. Да еще и шпион. Слишком много для одного человека. Вас быстро разоблачат.

Во второй раз Коке представилась возможность оценить рассудительность молодого партнера. И подивиться в душе, как может это редкое для молодых людей качество уживаться у Боркова с легкомыслием.

- Откуда вдруг такая щепетильность? - делано обиделся он. - Какая вам разница?

- Если я должен кому-то передавать какие-то сведения, то предпочитаю иметь дело с человеком, который не на виду у милиции.

- Что вы, что вы! Я чист, я вне всякой опасности в этом смысле.

- Трудно сказать. Может быть, за вами давно следят. Одним словом, не хочу.

- Но это уж просто каприз. - Кока пожал плечами.

- Как вы не понимаете! - горячо воскликнул Борков. - Это что, игрушки, по-вашему? Или у вас и правда старческий маразм? И так я уже, к сожалению, слишком часто появлялся на вашей орбите.

- Одно с другим совершенно не связано, - заверил Кока.

- Нет, я еще раз говорю: с вами никаких дел.

Если бы записать эту беседу, как записывают на электрокардиограмме биение сердца, получилась бы ломаная линия, то взбирающаяся круто в гору, то стремительно падающая вниз.

Как ни старался Кока, Борков был непреклонен. Дав согласие доставлять интересующие Коку сведения, он категорически отказывался поддерживать с ним впредь какие-нибудь отношения. Кока предложил держать связь через третье лицо (имея в виду Кондрата Акулова), но и этот вариант Боркова не устраивал.

Ситуация еще больше осложнилась, когда к концу разговора Борков, измученный сомнениями, завел речь о том самом, что Кока при встрече со своим шефом на рыбалке называл полномочиями. Он потребовал доказательств, что Кока действительно связан с иностранной разведкой. Старик пробовал возражать: какие же еще нужны доказательства связи, если перед Борковым лежат эти фотографии? Но Борков заупрямился и сказал, что если уж его хотят купить, то пусть покупает сам хозяин, а не перекупщик.

Кока видел, что переубедить Боркова не удастся. Разошлись, договорившись о том, что в ближайшие дни Кока известит Боркова о согласии с его условиями или они расстанутся навсегда.