Осколки вечности

Глава 7. Двойное свидание

POV Астрид

Порог дома мы переступали с разными чувствами: я с грустью, при воспоминании о лице Джея, Чейз с ненавистью на весь белый свет, ополчившийся против нее; после чего молчаливо разбрелись по комнатам, дабы собраться с мыслями. Во всяком случае, это занятие было необходимо мне как воздух. Еще утром я наивно полагала, будто знаю Майнера, однако его забавная игра доказала обратное — он не просто парень-загадка, а кладезь секретов и тайн, в сути которых мне предстоит разобраться. Почему я так думаю? Потому что ему этого хочется, он пытается как-то открыться мне, быть может, в надежде получить помощь или обрести друга.

В половине шестого вечера ко мне в комнату заглянула мама и долго выспрашивала подробности о проведенном дне и причинах непривычно хмурого настроения Рейч. О неприятностях в ресторане я рассказывать не стала, давая подруге возможность списать все на переутомление и жару, и, получив указание спускаться к ужину через час, отправилась в гостевую спальню, где застала Торнли в противоречивом состоянии. С одной стороны, она без всякой злости отвечала на мои вопросы о самочувствии и расположении духа, с другой — категорически отказывалась поддерживать диалог.

— Что-то не так, Чейз? — в лоб спросила я, услышав монотонное: 'Хорошо, давай прогуляемся перед сном'. — Ты обиделась на меня?

— С чего бы вдруг? — сладко пропела девушка, сидя у туалетного столика ко мне спиной и накручивая на щипцы прядь отливающих серебром волос. — Ты ведь так честна со мной в последнее время.

Я застыла на месте и судорожно сглотнула подкативший к горлу ком, помешавший немедленному признанию своих ошибок. Не надо спрашивать у себя, как я могла поступить так с лучшей подругой, и все в том же духе. Моему поведению вряд ли возможно отыскать оправдание.

— Помнишь, когда нам было лет по восемь, мы поклялись друг другу, что между нами никогда не будет секретов, — неожиданно заговорила Рейчел, увлеченно разглядывая мое пристыженное отражение в зеркале.

Я кивнула повинной головой и рухнула на край аккуратно застеленной кровати.

— Прости меня, пожалуйста, — слезно взмолилась я. — Не знаю, откуда вдруг во мне взялась эта тяга ко лжи. Я обманываю родителей, вру тебе, а все потому что чувствую, вокруг творится что-то неправильное. В смысле, я и Джей…этого не должно быть.

— Я и не собиралась на тебя обижаться, — мгновенно подобрела девушка, откладывая щипцы в сторону. Она выпрямилась, наспех поправила крупные туго завитые кудри, добавляющие ей еще большее сходство с Барби, повернулась ко мне и беззаботно рассмеялась. — Прости, просто вспомнила о том, как мы до тринадцати лет обходили мальчишек стороной, потому что считали их блохастыми.

— Точно, — грустно подтвердила я. — Жаль, сейчас мне так не кажется.

— Ой, да брось, Рид, — еще больше повеселела подруга, присаживаясь рядом со мной. — Все хорошо. Я по-прежнему люблю тебя, и просто хочу понять, куда подевалась моя открытая и рассудительная малышка? Что ты с ней сделала?

— Если бы я только знала, — почти взвыла я, в безмолвном жесте возводя руки к потолку. — Понимаешь, когда вижу его, то весь мир будто бы перестает существовать. Есть лишь он, его глаза, улыбка, волосы…

— …и зубы, — мрачно добавила от себя Торнли. — Диагноз мне ясен, как и твое поведение. Не знала, что именно моей малышке предстоит возглавить армию безголовых дурочек, влюбленных в самозабвенных нарциссов, но исправлять ситуацию уже поздно. Итак, детка, твои планы на вечер? Сбежать от меня на прогулке, чтобы плюхнуться в объятия своего Ромео, как дважды проделала это в магазине?

— И в ресторане тоже, — решила я быть честной до конца. — Он сидел за твоей спиной.

— Боже, сколько подробностей, — рассержено процедила девушка, мгновенно становясь пунцовой. — Испорченный костюм, саднящая шея и поганое настроение второй день подряд. Твой красавчик мне прилично задолжал.

В последнем заявлении послышалось такое количество злости и даже некоторой угрозы, что дышать стало неимоверно трудно. Почему все так сложно? По моей жизни будто ураган прошелся, не оставив ни малейшего места прежним обывательским переживаниям. Чувства, эмоции, ощущения — все абсолютно новое, незнакомое и пугающее. Я словно стою на краю пропасти и понимаю, сколь неимоверно сложно удержать равновесие, но страшнее всего то, что мне хочется побывать на дне, а посему все старания обречены изначально. Мой теперешний путь — шагнуть вперед, отчаянно зажмурив глаза.

— Хочешь на чистоту? — серьезно спросила подруга после того, как я озвучила часть своих размышлений. — Я не понимаю твоего состояния, как ни стараюсь. Зато знаю, что до семи остался всего час, и нам бы следовало поторопиться. Давай-ка приоденем тебя к ужину, а точнее к его окончанию, за которым последует ваша эпохальная встреча с…Джеем, — вымучено произнесла она его имя, всколыхнувшее мое сердце, и рьяно кинулась к гардеробу в поисках подходящей одежды.

Я с ужасом наблюдала за все увеличивающейся цветастой горой плечиков, недоумевая, зачем брать с собой такое немыслимое количество нарядов, когда едешь в гости всего на два дня, и лишь после того, как 'нападению' подверглись шкафы и в моей комнате, осознала размеры надвигающегося фешн-цунами.

В течение следующих шестидесяти минут мне пришлось переодеваться по меньшей мере сотню раз, и с каждым моим страдальческим поворотом вокруг своей оси, на лице девушки отражалось все более вразумительное безумие. За остальными манипуляциями своего новоявленного стилиста я не следила, поддавшись воле злодейки судьбы, и вскоре столкнулась нос к носу с последствиями собственной покорности.

Стоя у высокого зеркала, взявшегося детально отразить застывшее гипсовой маской удивление на моем лице, я вспомнила о дне переезда и вновь ощутила то странное, ничем необъяснимое волнение пополам с недоверием.

— Я просто не могу быть такой… — задохнулась я от гордости и восхищения, кокетливо улыбаясь своему отражению.

— …сногсшибательной, — пришла мне на помощь подруга, очень точно характеризуя только что созданную ей абсолютно новую Астрид.

Прическа…Боже! Сухой, безжизненный и непослушный стог волос благодаря усилиям Чейз вдруг превратился в живописный водопад искрящихся прядей, мягко струящихся по плечам и заканчивающихся у лопаток романтичными завитушками. У висков и на затылке локоны перехватывали тоненькие заколки в виде веточек с миниатюрными лепестками, роль которых выполняли донельзя трогательные зеленые камушки. Кажется, этот набор Торнли на шестнадцатилетие подарил отец, и сделан он из хризолита в обрамлении серебра наивысшей пробы.

— Удачно оттеняет цвет глаз, — с придыханием заметила девушка, с не меньшим восхищением во взгляде осматривая плоды своих трудов.

Я смутилась от переизбытка внимания, но оторваться от своего отражения уже не могла. Белоснежная, чуть великоватая рубашка с отложным воротничком, длинными рукавами и обилием широких накладных карманов, достигающая трети бедра, идеально подчеркивала любые имеющиеся у меня достоинства. Три верхних расстегнутых пуговицы демонстрировали изящную шею с загорелой кожей и замысловатые кружева черного топа, под которым скрывалось отвратительно дорогое нижнее белье, призванное зрительно увеличить размер груди, без чего я, собственно, вполне могла обойтись. Уж слишком похабно звучал очередной комплимент Рейч: 'Аппетитненько выглядит'.

Основной акцент пришелся на талию, опоясанную кожаным ремнем с громоздкой пряжкой, что сделало меня как будто выше ростом и неизмеримо худее, однако последнее замечание Че разнесла в пух и прах, уверив, что со стороны я смотрюсь просто великолепно.

Далее мой взгляд пробежался по одолженным подругой белым джинсам с ручной орнаментарной бисерной вышивкой на правой штанине от колена до щиколотки и дико неустойчивым открытым босоножкам на шпильке. Я спорила до хрипоты, отказываясь от тонкого восьмисантиметрового каблука, но так и не сумела подобрать достаточно весомых аргументов в свою пользу, поэтому сейчас пыталась преодолеть короткое расстояние от двери до кровати без спотыканий и комичных взмахов рук.

— Увереннее, детка, — подбадривала меня Рейчел. — Я хочу видеть, как у твоего красавчика челюсть съедет на сторону, а без твоей помощи мне ничего не светит! Вот так, Рид, от бедра, отталкиваясь носочком от пола. Умница!

Ее опьяненный восторгом выкрик добавил мне веры в собственные силы, и второй круг получился на все сто процентов, после чего я замерла у двери и, воодушевленная мысленными картинками предстоящего вечера, предложила девушке спускаться вслед за мной. Однако стоило нам, дружно хохоча, ступить в гостиную, как дорогу преградила суетящаяся мама, и радужным планам пришлось претерпеть некоторые изменения. Ужин в тесном семейном кругу, отчет о проведенном дне, радостное вываливание пережитых эмоций и участие в восторженных родительских разговорах о том, как все-таки следует обустроить сад — со всем вышеперечисленным мы с подругой справились на отлично, и лишь затем, пообещав вернуться домой не позже полуночи, отправились на поиски приключений. А по-другому и быть не могло, раз уж меня разрядили, как рождественскую елку.

В машине мы долго спорили, куда лучше поехать, но все же сошлись на едином мнении о каком-нибудь приличном ночном клубе, если сумеем таковой отыскать. Мне же оставалось надеяться на то, что Джей не забросил идею со слежкой и готов продолжить довольно захватывающую игру в правду, в чем после воспоминании о выражении его лица в ресторане легко можно было засомневаться.

Итак, тесно заставленная представительными авто парковка. Яркое освещение, громкая музыка, доносящаяся до ушей в виде дребезжания оконных стекол, неспешно продвигающаяся ко входу толпа, минующая фейс-контроль во главе со шкафоподобным угрюмым мужчиной лет сорока.

— Удостоверение! — басистым голосом требовал он у каждого желающего поскорее оказаться внутри увеселительного учреждения.

— Черт, что будем делать? — шепотом поинтересовалась у меня Чейз, на всякий случай занимая очередь за пижонски разодетым парнем лет двадцати, лихо крутящим меж пальцев брелок с логотипом Порше.

— Сматываться, — вполне логично предложила я, не собираясь принимать участие в каких-либо авантюрах. — Нам туда все равно не попасть.

— А может… — умоляюще посмотрела на меня девушка.

— Нет, не может, — жестко оборвала я и потянула подругу обратно к машине, когда спиной почувствовала чей-то пристальный взгляд, заставивший сердце забиться с неимоверной силой. Я резко обернулась, ожидая увидеть Джея, но наткнулась глазами на сосредоточенное лицо незнакомого молодого человека, небрежно прислонившегося к капоту кричаще-красного кроссовера. Он внимательно смотрел на меня, находясь в каких-то тридцати метрах, и от подобной пристальности становилось неловко. Я попыталась вспомнить, видела ли его где-нибудь раньше, но тут раздался пропитанный желчью возглас Торнли: 'Вечер добрый, Майнер!', прозвучавший скорее как пожелание мучительной смерти, что и заставило меня обернуться с неимоверной резкостью.

'Я так рада тебя видеть!' — вопила моя ослепительная улыбка, задорными огоньками отражаясь на глубине истинно синих глаз неспешно шагающего нам на встречу парня.

Почему-то раньше мне не приходилось замечать, насколько непринужденно и грациозно он двигается, однако сейчас, при достаточно ярком и в то же время скупом освещении беспощадных неоновых прожекторов, Джей походил на огромную лоснящуюся пантеру, и вовсе не потому, что был одет во все черное: джинсы, футболка с v-образным вырезом, обтягивающая рельефный торс самым соблазнительным образом, и небрежно закинутая на плечо кожаная куртка. В его движениях чувствовалось что-то звериное, дикое и свободолюбивое, притом в лучших их проявлениях.

Я невольно залюбовалась им, начисто позабыв об окружающей действительности, и, похоже, упустила начало разговора.

— Недостаточно взрослая, чтобы посещать подобные мероприятия? — по-хамски осведомился Майнер, поравнявшись с нами. Обращался он в основном к Рейчел, старательно не замечая меня и моего выгравированного на лице недоумения.

— А ты, я смотрю, достаточно взрослый, — с намеком выделила она последнее слово. — Давно к законодательству обращался? Статью о совращении никто не отменял.

— Эй-эй, — обеспокоенно вклинилась я в агрессивный обмен колкостями. — Вы чего?

— Ничего, — живо умерила пыл подруга, поворачиваясь ко мне спиной. — Просто не сошлись во мнениях, — буркнула она, заставляя меня вспомнить, при каких обстоятельствах произошло их с Джеем знакомство. И с чего я взяла, будто идея о совместной прогулке такая уж гениальная?

— Астрид, мы отойдем на минутку, — нарочито громко предупредил парень, то и дело поглядывая куда-то через плечо.

Я машинально кивнула головой и со все возрастающим беспокойством наблюдала за тем, как стремительно удаляется от меня Чейз, ловко лавируя между рядами припаркованных автомобилей, а за ней прогулочной походкой следует молодой человек, как воплощение непоколебимого спокойствия. Они остановились метрах в ста от меня и принялись о чем-то оживленно беседовать, и, судя по эмоциональным всплескам рук подруги, тема была подобрана не самая жизнеутверждающая.

В томительном ожидании конца разборок прошло минуты две, за которые я умудрилась трижды переступить с ноги на ногу, бесконечное число раз сощурилась, пытаясь прочесть хоть что-то по губам девушки, и прокляла собственное существование. Но консенсус все же был достигнут, потому что по истечению ста двадцати секунд ко мне подошла улыбающаяся Торнли и шепнула на ухо:

— Обидит тебя — убью, и он это знает. Так что все нормально, можем веселиться. Кстати, — хотела добавить она что-то еще, но появившийся сбоку от меня Джей не дал ей такой возможности.

— Здравствуй, Астрид, — наконец-таки позволил он насладиться мне своей очаровательной улыбкой. — Прости за неудачный лейтмотив, я был не в настроении. И да, я заметил, насколько ты прекрасна, именно поэтому забыл на время о нашей игре.

— Привет, — несколько запоздало отреагировала я, с трудом налаживая внутри себя мозговую деятельность, которая по своему обыкновению вновь позволила мыслям ускакать в заоблачную даль от мелодичности голоса Майнера. — Я так и не поняла, что между вами случилось пять минут назад. Но сейчас все хорошо?

— Все хорошо, Рид, — ответила за него Рейчел. — Только давайте вы потом поворкуете, а? Когда мы придумаем, чем займем вечер, например.

— Если я правильно понял, вы обе горели желанием попасть в клуб? — уточнил парень, мягко переплетая пальцы на наших с ним ладонях. И, получив категоричное согласие от моей подруги, целенаправленно повел нас сквозь неуменьшающуюся очередь, выстроившуюся ко входу в развлекательный центр.

Я попыталась напомнить о некоторых правилах, согласно которым деткам до двадцати одного года нечего и соваться в подобные места, но получила в ответ лишь успокаивающую улыбку и недвусмысленный намек взглядом, что, мол, у меня все продумано, малышка.

— Удостоверение! — гаркнул охранник еще до того, как мы бесцеремонно потеснили троицу изрядно подвыпивших тетушек предпенсионного возраста. — А-а, мистер Майнер, добро пожаловать! Это с вами? — мгновенно и до неузнаваемости изменилось широкоформатное лицо секьюрити. В глазах вдруг отчетливо проступил если не страх, то бескрайнее уважение уж точно.

— Со мной, дружище, — милостиво кивнул Джей, галантно пропуская нас пройти первыми, а затем придвинулся ближе к верзиле и что-то неразборчиво спросил.

— Был такой, — басом подтвердил мужчина, попутно успокаивая разошедшуюся толпу призывным криком: 'Молчать!', сдобренным крепким словечком. — Приехал за час до вас, показал водительские права.

— Спасибо, — вежливо поблагодарил парень, незаметным жестом вкладывая в лапищу охранника пятидесятидолларовую купюру. — Удачной смены.

— И вам хорошо отдохнуть, мистер Майнер, — откозырял громила, шумно возвращая толстую цепь на место.

— Ну, долго еще? — во второй раз заныла Рейчел, которой не терпелось поскорее очутиться внутри.

— А куда вы хотите пойти? — обратился завсегдатай клуба прежде всего ко мне, проводя нас сквозь широкие стеклянные двери, ведущие в слабоосвещенный узкий коридор, устланный ковровой дорожкой. После него нашему вниманию открылся просторный холл, чем-то напоминающий вестибюли фешенебельных отелей, из которого вверх простиралась устрашающего вида лестница со все тем же кроваво-красным покрытием. — Первый этаж нечто вроде казино, вам там будет скучно. Второй — боулинг, бильярд, бар. На третьем танцпол и слишком громкая музыка. О назначении четвертого особам вроде вас знать необязательно, — с явной издевкой закончил он краткий экскурс, наперед зная направление, которое выберет моя подруга. Разумеется, дискотека.

Нельзя сказать, чтобы меня порадовала перспектива тащиться вверх по весьма удобным ступенькам, а затем привычно отсиживаться в самом дальнем углу объятого таинственным полумраком помещения, однако присутствие Джея делало мою каторгу бесконечно сладкой и многообещающей. Едва поднявшись на нужный уровень, я ощутила ритмично отстукивающие басы, шедшие в резонанс с моим сердцем, и крепче сжала ладонь идущего рядом парня, как бы намекая на существующую возможность грохнуться в обморок. Я не большой любитель танцевальной музыки, поэтому столик (если только так можно назвать жуткую конструкцию из прессованных опилок, водруженную на толстые металлические ножки) мы выбрали подальше от надрывающейся акустической системы и, что действительно вызвало во мне содрогание, небольшой круглой сцены с шестом и словно приклеенной к нему девицей, которую трудно было назвать одетой.

— О. Боже. Мой, — ошарашено прокомментировала я увиденное, плюхаясь на обитый псевдо натуральной кожей цвета вымазанного в грязи поросенка диванчик.

— Нравится? — полностью исковеркал мои впечатления Майнер, выкрикивая каждый звук.

— Мне 'Маргариту', приду за ней через двадцать минут, — надрывно проорала Чейз, давая наставления моему парню, не успевшему поделиться с ней некоторым недоумением по поводу сделанного заказа.

— А ты что будешь? — спросил Джей, легко перегибаясь через стол.

— Сок, — достаточно громко ответила я, быстро отводя взгляд в сторону от танцовщицы, вытворяющей в эту секунду нечто поистине невероятное. — Грейпфрутовый желательно.

— Секунду поскучаешь? — дотянулся он наконец до моего уха, прошептав последнее слово с такими животрепещущими интонациями, что сердце вмиг поймало ритм творящегося вокруг безумия. — Я скоро.

Вернулся он и впрямь довольно быстро, неся в одной руке два стакана с разным по спектровой гамме содержимым (нежно розовым и тошнотворно зеленым), а в другой пузатый бокал с мутно-коричневой жидкостью и прозрачными кубиками льда. Судя по всему, я одна в этой компании не претендую на поднятие градусной меры настроения.

— Итак, — с чарующей грацией уселся он рядом со мной, — тебе здесь не по душе, верно?

— Не то слово, — мрачно пожаловалась я, втайне наслаждаясь возможностью разговаривать и при этом находиться так близко к нему. — Я не люблю такую музыку, не умею под нее танцевать. Она слишком…

— …пустая, — опередил меня Майнер. — Да, тут я полностью согласен. Но почему было не сказать об этом раньше? Здесь есть вполне приличный бар и там гораздо тише.

— Чейз хотела именно сюда, — пояснила я, задыхаясь от жгучего желания прильнуть губами к капле коктейля, оставшейся в уголке его рта после глотка Лонг-Айленда (судя по незабываемой смеси запахов водки, текилы и рома). Но все же сумела взять себя в руки и продолжила норовящую ускользнуть от меня мысль до конца. — Я в последнее время и без того не лучший вариант друга, так что наказание вполне заслуженное. Ты часто здесь бываешь?

— Довольно-таки, — немногословно ответил он, расслабленно откидываясь на спинку дивана, — в основном не по собственной воле.

— Это как? — живо полюбопытствовала я, лихорадочно вспоминая о всех придуманных за день вопросах, которые нуждались в самых обстоятельных пояснениях. И не потому, что мне так важно узнать о нем побольше. Хотелось просто поговорить, беззастенчиво глядя прямо в глаза, в бескрайнем омуте которых мне мечталось раствориться без остатка.

— Давай я постараюсь объяснить все чуть позже, — не пожелал откровенничать Джей. — В более подходящем месте, например. Лучше скажи, ты знаешь того парня, что смотрел на тебя на парковке?

— Того с забавной прической? — со смехом уточнила я, слишком поздно замечая застывшую на его лице серьезность пополам с обеспокоенностью и (что вполне могло показаться) даже волнением.

Он кивнул головой и продолжил всматриваться в мое лицо с видом истинного знатока физиогномики, будто надеясь отыскать малейший намек на фальшь. Я ответила категоричным отказом и попыталась выяснить, откуда вдруг взялся подобный интерес, но приступить к пыткам не успела. Возле нашего столика материализовалась симпатичная молодая женщина лет тридцати и что-то тихо зашептала на ухо моему спутнику, почти распластавшись всем телом у него на груди.

— Спасибо, — вежливо поблагодарил он, расплываясь в ликующей улыбке, которую мне не хотелось бы связывать с распутным поведением сразу удалившейся миловидной барышни, явно из числа здешнего персонала. — Как насчет того, чтобы перетащить Рейчел на этаж ниже? Скажем, что у тебя сильно разболелась голова.

Я слегка удивилась хаотичности возникшего предложения, но спорить не стала. Взяла 'Маргариту' и отправилась на поиски подруги, на ходу недоумевая над все возрастающим количеством странностей. Торнли я приметила буквально сразу и, на мое счастье, она не слишком противилась якобы моей идее оттянуться по полной программе, излазив для верности хотя бы еще один этаж.

— Слушай, а твой красавчик случаем не владелец сего райского местечка? — после внушительного глотка коктейля, поинтересовалась девушка до того, как мы вернулись обратно к столику и уже оттуда принялись протискиваться сквозь плотную толпу изрядно расслабленных посетителей. — Просто я видела, как он делал заказ и, честное слово, бармен ему чуть ли не в ножки кланялся.

— Это многое бы объяснило, — хмуро подтвердила я, не понимая причин, согласно которым настроение свалилось до отметки ниже ноля.

Джей ждал нас у широких двустворчатых дверей, уткнувшись носом в экран ярко светящегося мобильного телефона, но, заметив мою кислую мину, мгновенно убрал его в задний карман джинсов и настороженно поинтересовался, все ли в порядке. Я покривила душой, сказав, что все отлично, и машинально стала спускаться по лестнице, бездумно отсчитывая ступеньки, коих оказалось двадцать две.

— Я хочу тебя кое с кем познакомить, — с энтузиазмом произнес парень, пользуясь нормальным голосом вместо осточертевшего крика. — Точнее вас, — поправился он, услышав предупреждающее хмыканье Чейз.

Мы прошли коридор, принимающий правое направление, и очутились в огромном светлом зале, больше всего напоминающим тренировочную площадку олимпийцев. Парящие на немыслимой высоте потолки, со свисающими вниз люминесцентными лампами, практичный серый пол, явно не предназначенный для ходьбы на неудобных и жутко неустойчивых шпильках, то и дело норовящих проделать дыру в дорогом покрытии, и вереница паркетных дорожек. Хваленый боулинг, как я понимаю.

— Так, я всегда мечтала научиться играть в это непотребство, — воодушевилась Рейчел, с любопытством поглядывая на сосредоточенную группу мужчин, заворожено наблюдающих за ленивым 'пробегом' шара в сторону кеглей.

— Одно мгновение, — заверил ее Майнер, в призывном жесте поднимая руку вверх, и тут же к нам подскочил одетый в спортивную форму мальчишка, на груди которого красовался бейдж с надписью: 'Инструктор, Кевин'. — Поможешь этой леди стать боулером недели.

Парнишка согласно закивал и уже готов был приступить к выполнению задания, когда Джей попросил меня и мою подругу дойти с ним до крайней дорожки, находящейся в некотором отдалении от остальных. За ней играл парень, полупрофиль которого мне показался смутно знакомым. Услышав приближающиеся шаги, он обернулся и застыл на месте, буквально вперившись взглядом в моего спутника.

— Черт подери, — чуть ли не закричал Джей, быстро вырывая свою ладонь из моей и обхватывая обеими руками голову. — Я не поверил, что это был ты, подумал, обознался…ААА! — почти оглушил он меня своим криком, кидаясь на деморализованного и абсолютно выбитого из колеи посетителя, в лице которого не осталось ни единой кровинки. — Где же ты пропадал, старина! Черт возьми, безумно рад тебя видеть!

Последние два сотрясающих стены возгласа сопровождались объятиями такой силы, что я невольно посочувствовала растерянному незнакомцу.

— В-в-в…, - прозаикался он, с не меньшим возбуждением отвечая на пламенное приветствие, несколько раз интенсивно похлопав моего парня по спине.

— Да скажи же хоть что-нибудь своему лучшему другу Джею, — так и не дал Майнер приятелю возможности высказаться, продолжая распространять вокруг себя волны опьяняющей радости и бескрайнего восторга. — Хочу тебя познакомить со своей девушкой, — с какими-то неясными для меня интонациями заявил он, наконец, отпуская товарища и давая ему отдышаться. — Астрид, это…

— Лео, — несколько сдавлено ответил парень, вытягивая вперед руку для пожатия. Мне хватило беглого взгляда, чтобы понять, что передо мной тот самый молодой человек с парковки, пристальный взор которого заставил почувствовать себя не в своей тарелке.

— Лео, — усмехнувшись, проговорил окрыленный неожиданной встречей Джей, — это Астрид, моя девушка. И ее лучшая подруга, Рейчел, — представил он зорко следящую за разворачивающимся действом девушку, уже успевшую оценить блестящие внешние данные новоявленного знакомого.

Относительно невысокий, спортивного телосложения, он был одет самым забавным образом: широкие светло-синие джинсы с вытертыми и даже слегка порванными коленями, с прикрепленной к ним массивной цепью довольно агрессивного характера; не слишком опрятная полосатая рубашка цвета кофе с молоком с небрежно завернутыми до локтя рукавами, под которой виднелась простая белая футболка; несколько грубые черные кожаные кроссовки с яркими оранжевыми шнурками и задорно торчащим вверх язычком. На вид Лео невозможно было дать больше двадцати одного, тем более что общую картину прекрасно дополняли наличие иероглифической татуировки на внутренней стороне левой руки, громоздкие часы, бусы из нарочито неровных белых кубиков, и взъерошенные волосы с торчащими в разные стороны прядями, больше всего напоминающие иголки встревоженного дикобраза. Мелированные на концах, черные у основания, они показались мне невероятно смешливыми и чуточку трогательными, как и их обладатель. Округлое лицо с простоватыми, но симпатичными чертами: прямая линия бровей, несколько раскосые карие глаза, смотрящие с неподдельным любопытством, крупноватый нос с оформленными крыльями и полные губы, растянутые в дружелюбной улыбке.

Первой от созерцания оторвалась моя подруга и, позволив парню мимолетно пожать мне руку, полностью завладела его вниманием, с неприкрытым кокетством намекая на строжайшую необходимость научить ее всем правилам столь захватывающей игры, как боулинг. Я же повернулась к Джею, горя желанием уточнить некоторые немаловажные детали, вроде очередной порции вранья насчет дружбы в целом, когда столкнулась с плещущейся на глубине его обворожительных глаз ненавистью, холодной и абсолютно безотчетной.

— Эй, — полушепотом окликнула я, осторожно касаясь двумя пальцами крепко сжатой в устрашающего вида кулак ладони, — все хорошо?

— Да, Астрид, — через силу улыбнулся он мне, переставая сверлить взглядом затылок вновь обретенного друга. — Все хорошо. Посидим в баре?

Я моментально согласилась и, предупредив об отлучке безустанно флиртующую со своим 'инструктором' Рейчел, зашагала вслед за Майнером. Мы пересекли зал в обратном направлении, пронеслись по тускло освещенному настенными бра коридору, зачем-то поднялись на два этажа выше, хотя я прекрасно помнила слова своего спутника о том, что бар находится на втором уровне, и были встречены низеньким мужчиной азиатской наружности, тоскующим за стойкой с множеством мониторов. И мне опять довелось стать свидетелем расшаркивающихся поклонов, лишь через минуту сменившихся странной по своей содержательности беседой.

— Вам как обычно, сэр? — с хитрой улыбкой поинтересовался служащий, одновременно с тем снимая с расположенной у себя за спиной ключницы магнитную карту с красным брелоком. — Мне уже сообщили о вашем приходе, поэтому все подготовлено заранее: цепи, плети, в общем, все, как вы любите…

— Ничиро, — попытался перебить Джей поток сбивчивой речи, явно не предназначенной для моих ушей, — просто дай ключ от голубой комнаты.

— О, конечно, — мигом прикусил язык уроженец страны поднебесья, искоса бросая в мою сторону изучающие взгляды противно блестящих маслянистых глаз, затем протянул парню требуемое и, не сдержавшись, добавил, — хорошо вам повеселиться, мистер Майнер.

Он кивнул в ответ и, словно не замечая отразившегося на моем лице ужаса от возникшей в голове догадки, куда и зачем мы идем, бережно обнял за талию, по пути нашептывая извинения. Очередной пустынный коридор с одинаковыми дверьми, каждая из которых представлялась мне безжалостным проводником в мир оживших ночных кошмаров, гулко отдающиеся в висках шаги и вереница панических мыслей привели нас к месту назначения: безликая деревянная створка с магнитным замком. Я с трудом удержалась от того, чтобы не вскрикнуть вслед за негромким пиканьем механизма после использования ключ-карты, и переступила порог комнаты, хотя ватные ноги отчаянно не желали повиноваться своей до смерти перепуганной хозяйке.

— Астрид, — теперь уже нормальным голосом обратился ко мне молодой человек, видимо, начиная подмечать неладное. — Я всего лишь хочу поговорить и больше ничего, честное слово. Просто устал от здешнего шума, — как бы пожаловался он, закрывая дверь и отрезая тем самым мне пути к отступлению.

Я не сумела произнести что-то в ответ, во все глаза глядя на огромную кровать, являющуюся единственным атрибутом мебели в помещении, и расставленные повсюду толстые свечи. Их было по меньшей мере три десятка и в зажженном виде они, вероятно, до неузнаваемости преображали комнату, наполняя ее теплым светом дрожащего пламени.

— У тебя есть зажигалка? — помимо воли спросила я, неуверенно оборачиваясь к застывшему у входа парню, уже протягивающему мне необходимый предмет. Пробормотав смущенное: 'Спасибо', я с воодушевлением принялась щелкать огнивом, всякий раз радуясь появлению желтого 'язычка', точно ребенок.

Процесс вдохновенного зажжения восковых палочек занял пару минут, по истечению которых я залюбовалась результатом. Джей все это время терпеливо ждал, пока мне удастся взять себя в руки, поддерживая гробовое молчание, но в итоге не выдержал.

— Ты боишься меня? — разочаровано спросил он, подходя ближе.

— Нет, что ты, — тоненько пискнула я, прикипая ногами к паркету. Однако усилившееся сердцебиение услужливо подсказало, сколь безобразно я пытаюсь лгать, поэтому пришлось все же признаться.

Майнер обнял меня за плечи одной рукой и медленно развернул лицом к себе, придерживая подбородок указательным пальцем.

— Дыши глубже, — с улыбкой посоветовал он, — это помогает расслабиться. И запомни, пожалуйста, одну вещь: я не сделаю тебе ничего плохого.

Заменив тривиальное: 'Обещаю', невинным поцелуем в щеку, парень с улыбкой предложил продолжить дневную игру и потянул меня за руку к кровати (за неимением другой мебели, куда бы можно было присесть).

Первый мой вопрос оказался вполне ожидаемым, учитывая все события сегодняшнего вечера. Меня интересовало его ли это клуб, за чем последовал короткий и даже несколько грубый ответ: 'Да'. Ясно, это тема не самая приятная, поэтому переходим к следующей.

— Лео, — тихонько произнесла я, подозрительно задирая голову вверх, чтобы успеть заметить промелькнувшие в его глазах тени эмоций. — Ты говорил, что друзей нет.

— Видимо, забыл рассказать тебе об исключениях, — безразлично пожал плечами Джей, оставаясь подчеркнуто беспристрастным и невозмутимым, что только подогрело мое любопытство. — Мы с ним знакомы очень много лет, а это сближает людей. Я не назвал бы его другом в привычном понимании этого слова, но определенно у нас есть что-то общее.

— Джей, прошу тебя, скажи правду, — взмолилась я, осознавая важность начатого разговора. — Это ведь Лео был на парковке, и ты видел его, как и то, что он смотрел именно на меня. Кто он? Почему ты пытаешься показать, будто ладишь с ним?

И вновь он не пожелал откровенничать, что я восприняла с должной долей самоиронии. У меня не осталось никаких моральных сил на то, чтобы продолжать расспросы.

— Но я могу объяснить свою мечту, — неожиданно добавил парень, очевидно, почувствовав расходящуюся внутри меня жаркую волну разочарования. Я воспрянула духом и даже не обратила внимание на то, как настойчиво и в то же время игриво Майнер уложил меня на шелковое покрывало, а затем заговорил, выводя кончиками пальцев на моей коже щекочущие узоры. — Это мое проклятье: жизнь в ночи. Я родился со странным дефектом — прекрасно ориентируясь в кромешной темноте, я практически ничего не видел на свету, хотя правильнее сказать, не различал цвета. Помнишь что-нибудь из курса анатомии человека относительно зрения?

— Ну, кроме заученных определений, вроде того, что процесс психофизиологический обработки объектов окружающего мира, осуществляемый зрительной системой, называется зрением человека, пожалуй ничего, — смущенно призналась я, не слишком хорошо улавливая тему беседы, а все из-за сместившихся в область шеи поглаживаний.

— Тогда немного сумничаю, — хитро улыбнулся Джей, подпирая голову согнутой в локте рукой. — В глазу человека содержатся два типа светочувствительных клеток: высокочувствительные палочки, отвечающие за сумеречное зрение, его еще называют ночным, и менее чувствительные колбочки, отвечающие за цветное зрение.

Палочки чувствительны к свету благодаря наличию в них специфического пигмента — родопсина или зрительного пурпура. Так вот, этот самый родопсин при слабом освещении отвечает за ночное зрение, а при дневном 'цветовом зрении' разлагается, позволяя различать оттенки. В моем же случае имеет место быть переизбыток пигмента, что возводит привычное затемненное зрение на недосягаемую обычным человеком высоту. Я вижу абсолютно все, как хищник, но при этом с трудом отличаю синий от желтого и вообще теряюсь на свету. Он порождает во мне неуверенность, больше походящую на паранойю, вдруг возникает такое чувство, что ты уязвим, открыт и совершенно беззащитен, и с этим невозможно бороться. Вокруг пелена туманной серости, и в ней ты стараешься отыскать жалкие крупицы чего-то знакомого, привычного, успокаивающего. Сегодня этим чем-то стали твои глаза, — с новыми для меня интонациями произнес он, медленно сокращая расстояние между нашими лицами.

Сама того не желая, я вынуждена была упереться ладошкой ему в грудь и оттянуть момент, когда окончательно перестану соображать.

— То есть, ты видишь все черно-белым? Как в старом кино? — мне не хотелось огорчать его еще больше, но хотя бы призрачная конкретика не повредила бы, потому что никогда в жизни не приходилось слышать о чем-то подобном.

— Очень точное сравнение, — с грустью подтвердил он, — как в старом кино. Не так давно со мной случилась, скажем так, одна неприятность, и я очень надеялся, что после нее все исправится. Я смогу стать нормальным, увижу, наконец, мир таким, каким он представляется всем остальным, но ничего не изменилось. Теперь я просто пользуюсь таблицами, учусь отличать один оттенок серого от другого и соотношу их с названиями цветов. Раздражающее занятие, однако не такое уж бестолковое. Взять, например, твои глаза: я несколько дней подряд пытался выяснить, какого же они цвета. Банальное определение вроде 'зеленые' меня не устраивало, потому что оттенок казался чуточку иным. Они изумрудные с бирюзовыми вкраплениями, а еще очень красивые, что я тоже понял не сразу.

Я постаралась избавиться от нервного похихикивая, рвущегося откуда-то изнутри, и спешно отвела взгляд в сторону, осмысливая услышанное. Разумеется, мне приходилось слышать о дальтонизме, более того, классе в седьмом я делала доклад на тему частичной цветовой слепоты, но сталкиваться с полной спектровой неразличимостью еще не приходилось. Я вспомнила слова Джея о ненависти к душащему серому цвету, который все никак не желает его отпускать, и сердце сковало железным обручем сострадания.

— Астрид, — вырвал меня из размышлений укоризненный возглас Майнера, — все не так ужасно, как ты себе представляешь.

— В том-то и дело, что я даже представить себе не могу…

— Тсс, — аккуратно накрыл он мне рот ладонью, — ты крадешь у меня слишком много времени. Я весь вечер мечтаю об одном поцелуе и больше ждать не намер…Да вы издеваетесь! — зло воскликнул парень, столь невежливо перебитый настойчивой трелью моего мобильника.

— Надо ответить, — извиняющимся тоном пролепетала я, не слишком-то соблазнительно выгибаясь, чтобы достать из заднего кармана встревоженный аппарат, который у меня тут же выхватили из рук.

— Внимательно, — рявкнул Джей в трубку, похоже, забывая о правилах приличия. — Вечер добрый, миссис Уоррен. Нет, вы не ошиблись номером, это я по ошибке схватил телефон Астрид. Девочки отошли на минутку и попросили присмотреть за их вещами. Нет, я всего лишь друг вашей дочери. Да, разумеется, передам и лично удостоверюсь, что они вернутся домой вовремя. Всего хорошего, мэм, и спокойной ночи. Милая у тебя мама, — как ни в чем не бывало прокомментировал он, возвращая мне сотовый.

— Боже, что ты наделал, — в предсмертных конвульсиях ужаснулась я, уже сейчас начиная готовиться к предстоящему родительскому допросу а-ля свет в лицо, говорить только правду и ничего кроме правды, право на адвоката упраздняется.

— А что? — прикинулся он ничего не понимающим. — Поговорил с твоей мамой, пообещал доставить тебя в родные пенаты в целости и сохранности. Кстати, можно мне тоже звать тебя Звездочкой?

— Нет, — слишком резко ответила я, впервые в жизни начиная злиться по-настоящему. — Дурацкое прозвище. И ты…

— И я, — вновь не дал он мне закончить, без видимых на то усилий не давая подняться с кровати, — безумно хочу тебя поцеловать, так что смирись, пожалуйста, со своей участью.

Вот о чем говорила Чейз, когда называла его 'самозабвенным нарциссом'. Джей был зациклен на всепоглощающей любви к собственной персоне, и, что гораздо страшнее, с легкостью добивался столь же глубокого чувства в других. Я продержалась всего секунду, старательно не отвечая на томительно нежную ласку бархатных губ с одурманивающим привкусом алкоголя, а затем и думать забыла о неловкой ситуации, в которую загнала меня его выходка. Неважно, что скажут домашние, когда выяснят всю неприглядную правду о своей дочери, встречающейся со слишком взрослым парнем. Главное, у меня есть 'здесь' и 'сейчас' прекрасно сочетающееся с присутствием самого невоспитанного мужчины из всех, когда-либо живущих на этой необыкновенной планете.

— Тогда я буду назвать тебя сладкой, — сквозь обволакивающую тело дурноту донеслось до моих ушей. — Потому что ты и понятия не имеешь, какие сахарные у тебя губы. И кожа. Ммм, ты великолепна, Астрид.

Не знаю, какой я казалась со стороны, но внутреннее чутье подсказывало, что Майнер изрядно лукавит. Раскрасневшаяся, шумно дышащая, старающаяся скрыть за неумелыми ласками мелко дрожащие пальцы — вряд ли у него настолько непритязательный вкус.

— Всегда об этом помни, — выдохнул он мне в шею, с опаской спускаясь губами чуть ниже, словно боялся перейти ту незримую грань правильного, о существовании которой я уже напрочь забыла. Хватило одного мимолетного взгляда на глубину потемневших синих глаз, чтобы увидеть в них не только язычки мерцающего желтого пламени множества свечей, но и собственное желание.

Нервно улыбнувшись, я зажмурила глаза и принялась расстегивать пуговицы на своей рубашке, мысленно радуясь помощи горячих ладоней. И именно в тот момент, когда лица коснулись жаркие губы, а ремень и сорочка улеглись на пол, закрыв собой ранее стянутую с божественного торса футболку, зазвонил чертов телефон.

Я вопросительно глянула на Джея, ожидая услышать от него нечто вроде: 'Выбрось его, а?', но получила лишь звучный поцелуй в щеку и напутственный шепот:

— Не зли свою подругу, она чересчур эмоциональная, — после чего, к моему огромному и едва ли не затопившему всю душу сожалению, он поднялся с кровати и тут же оделся.

— Да, — меланхолично отозвалась я, мысленно оплакивая свои потери.

Это и впрямь была Рейчел, притом пребывающая в стадии алкогольного опьянения. Она решила напомнить мне о комендантском часе и сказала, что уже ждет в вестибюле. Правда, природная законопослушность не позволяет ей сесть за руль, но эту проблему взялся исправить 'жуткий лапусик Лео', как выразилось мое нетрезвое несчастье. Я пообещала спуститься через две минуты и, убирая аппарат в карман, потянулась за своей одеждой.

— Я сам тебя отвезу, — с металлическими нотками в голосе произнес парень, поправляя выбившиеся из вдохновенно сотворенной Торнли прически. — Если ты не против, конечно.

Заверив его, что не имею ничего против небольшой ночной поездки, я навела последний лоск на свой внешний вид и выпорхнула в коридор, ощущая, как за спиной мягко шелестят долгожданные крылья счастья с длинными белоснежными перьями.