Осквернённый ангел

Глава 19

Он стоял и смотрел, как горел и разрушался Мэнор. Пламя пожирало всё: кровлю крыши; флюгера; окна, стекла которых трескались и вылетали, падая на землю.

Слышал, как трескаются внутри балки от огня и со скрипением падают, забирая с собой кусочки каменных стен особняка. Всё было покрыто сажей. Огонь потрескивал, растягиваясь и доставая до различных комнат Мэнора. Горела и жизнь аристократа. В этом доме он провел столько лет. Он помнил каждую комнатку, чулан и чердаки, которые отец запирал на заклинание. Помнил, где стоит та розовая ваза, которая его раздражала, но в неё мама всегда ставила кроваво-красные розы. Помнил, как он входил в особняк и проходил в столовую, где уже сидели все Пожиратели Смерти, во главе которых был Тёмный Лорд. Он помнил взгляд каждых. И помнил взгляды жертв.

И всё это сейчас разрушается на его глазах. Огонь выпускал черный дым, который сливался в тёмно-синем небе. И казалось, что с этим дымом и огнём уходит всё, что беспокоило, пожирало изнутри, заставляло поджимать хвост и трусливо убегать от проблем самого аристократа.

Драко стал чуть поодаль, наблюдая за тем, как рушиться его прошлое. Невольно из его губ слетел сдавленный стон.

По щеке Драко потекла едва заметная слеза. Внутри него погибали в холоде последние черти. Они кричали, стонали, просили помочь, подогреть злость, чтобы им стало немного теплее. Но он ломает принципы, ломает привычки, ломает себя. И для кого? Ради ангела. Ради Грейнджер. Он не хочет увидеть в её глазах страх и презрение после того, что он сделал. Ломается, желая просто ощущать тепло тела Гермионы. Куски льда обжигают его душу, придавливая демонов, усмиряя их. Они душат и самого аристократа. Но по-другому он не мог поступить. Он очищал себя, чтобы служить ей. Он будет сражаться со своим злом внутри. Он не изменит ничего в своем доме, во всем мире, но он прикроет её, если это будет нужно. Он применит любое заклинание, когда ей будет грозить опасность. И сейчас он доказал себе, что сможет уйти от прошлой жизни. Уйти к ней.

И всё вдруг с грохотом рухнуло. Его внутренности придавило от необычайной, грандиозной радости. Стало резко легче, свободнее, лучше. Он опустился на колено в снег, ощущая, как брюки резко холодеют и становятся влажными. Он смог. Смог.

— Драко! — послышался отчаянный крик где-то за его спиной. Он обернулся и увидел, как на него, сбиваясь и подскальзываясь, летела она. Укутанная в белый большой плед, словно ангел. Её волосы летели назад, ударяясь по плечам. Руками она старалась придерживать плед на себе. Босыми ногами она едва касалась снега, что и создавало эффект, будто она летит. Как ей не холодно?

Она подскочила к нему и тут же кинулась на шею. Драко схватился за неё, обнял, прижал к себе. Дал ей возможность ворваться в свои мысли, как и в первый раз. Она жалась к нему, её волосы падали на его щёки, прикрывали лицо. Гермиона прижалась губами к его и на мгновение замерла. Драко был нескончаемо рад её видеть. Он не стремился её опускать. Она была босиком, и могла уже слишком сильно замёрзнуть. Голова аристократа была забита тем, куда лучше всего было переместиться, чтобы согреться. И мысль пришла.

— Придётся вновь трансгрессировать, — прошептал он, отстраняясь от её губ. Девушка слегка улыбнулась и кивнула.

— Как ты думаешь, он захочет нас видеть? — неловко спросила Гермиона, когда Драко немного приостановился поправляя руку у неё под коленками. После трансгрессии аристократу пришлось взять девушку на руки, так как видимо уборщики у дома Забини вообще забыли о своей работе и не убирали снег.

— Ему придется нас видеть. Нам некуда идти, — спокойно ответил Драко, продолжив свой путь ко входу поместья Забини. Трансгрессировать в его дом без приглашения было бы очень дурным тоном со стороны аристократа.

Когда они уже практически подошли к парадной двери, она резко распахнулась. Из поместья выходил сам Забини в окружении двух красивых дам. Скорее всего у него была намечена вечеринка сегодня, и Драко с Гермионой были не приглашены. Внутри особняка играла музыка и слышался отдаленный смех и звон бокалов.

— Вы себе просто представить не можете, с кем я знаком, — хвастался Блейз под скромные смешки его спутниц. Как вдруг он посмотрел вперёд, увидел Драко и Тройку и замер. — Милые, идите в дом, я вас найду.

Обижено надув губки, девушки взяли друг друга под руку и проследовали обратно в особняк. Тройка неловко улыбнулась ему.

— Что у вас произошло? — спросил Забини осматривая девушку без верхней одежды, и Драко, у которого на лице и костюме были пятна сажи. — Вы пытались попасть куда-то через камин и у вас получилось непонятно что? И вы решили прятаться у меня?

— Нам временно нужна комната, — сказал аристократ, вновь поправляя руку под коленками Тройки. Ему было явно неудобно её держать. К тому же, он решил пока промолчать, почему им некуда идти. Потом расскажет, как придёт время. — Затем мы уйдем.

— Ладно, только давайте через другую дверь. Здесь слишком много гостей и лишних глаз, — Блейз махнул рукой в сторону и повернул направо, указывая им дорогу.

— Давай я сама уже пойду, — сказала Тройка, поправляя в очередной раз короткий подол своего платья.

— Тут недалеко, дотерплю, — процедил Драко, взглянув на неё. Девушка поджала губы и начала ёрзать в его руках, намекая, чтобы он её опустил. — Вот же упрямая.

Он опустил её на ноги, поэтому троим пришлось остановиться. Девушка уверенно опустила платье немного ниже и откинула волосы на спину. Драко лишь закатил глаза.

Забини открыл дверь, которая находилась за углом особняка, и пропустил неожиданных гостей вперёд. Указав рукой в сторону лестницы, которая была прямо рядом со входом, юноша закрыл дверь. Гермиона шла первой, тихо ступая по красному ворсу ковра. Сзади шёл Малфой, и процессию завершал Забини. На втором этаже Гермиона остановилась, пропуская вперёд Драко и Блейза. Всё происходило в тишине. В воздухе витал смех и незнакомые голоса из гостиной на первом этаже.

Забини открыл дверь комнаты, которая была сразу в углу за лестницей. Драко понял, что это была комната для гостей и, пропустив Гермиону вперёд, остановился возле Блейза и закрыл за девушкой дверь.

— Всё точно в порядке? — спросил тот, рассматривая Малфоя. Аристократ поправил пиджак и посмотрел на Забини.

— Да, просто немного перестал контролировать огонь. Это другая история. Расскажу, как со всем полностью разберусь.

— С Тройкой всё в порядке?

— Да, скорее всего, просто испугалась. И да, у неё есть имя, — сказал Малфой, разворачиваясь, чтобы открыть двери в комнату.

— И как её зовут? — усмехнулся Забини, засунув руки в карманы брюк.

— Гермиона Грейнджер, — ядовито улыбнувшись сказал аристократ, оставив Забини в своих мыслях и с отвисшей челюстью за дверью комнаты. Оо, у него будет много вопросов после всего того, что он расскажет. Но это будет потом.

Гермиона сидела на кровати и смотрела в окно, пейзаж которого выходил прямо на густой лес. Пики сосен и елей возвышались над особняком Забини, а среди их ветвей выглядывала Луна. Свет попадал на лицо Гермионы, обрамленное маской. Аристократ подошёл к ней ближе, из-за чего девушка повернула голову в его сторону.

— Что нам теперь делать? — тихий шепот и странное шуршание за дверью. Чёрт, Забини, ты серьёзно вздумал подглядывать?

Драко засунул руку в карман, чтобы достать палочку. Один взмах и тоненькая молния пролетела сквозь замочную скважину. Послышался стон и ели слышное шипение. Нечего совать свой нос в чужие дела.

Гермиона улыбнулась. Но улыбка сползла с её лица, когда Драко нацелил палочку на неё. В глазах его она прочитала серьёзность и сосредоточенность. Девушка начала медленно отползать в сторону спинки кровати, но аристократ не прекращал наступать. Кончик его палочки практически коснулся её лица, когда она зажмурилась. Тень дрожи прошлась по её телу, а по рукам побежали мурашки. Она сжала губы и слегка прикусила от страха.

— Дэтего, — тихо прошептал аристократ. Из кончика его палочки выскочил жёлтый луч и, изворачиваясь, прошёлся по маске Грейнджер. Послышался лёгкий щелчок и украшение, что мешало девушке столько лет, с шипением отстранилось от её лица. Она словно вдохнула морозный воздух. Вновь ощутила свободу. Секунда и маска просто испарилась, рассыпаясь в исчезающую пыль.

Гермиона поднесла руку к лицу. Она коснулась своих бровей, ощущая короткие волоски, острые скулы и курносенький нос. Она вновь была собой. Улыбка озарила её лицо, а следом потекли слёзы. Она чувствовала их, на своих щеках, на своем лице. Таком простом лице без маски. Она свободна. Гермиона откинула голову и прислонилась к стене. Комнату озарил её смех. Она зажмурила глаза, ощущая, как её ресницы касаются её кожи и засмеялась ещё сильнее.

Драко улыбнулся. Да, это та самая Гермиона. Та самая, что и была прежде. Он опустил руку ей на тыльную сторону ладони и погладил тонкую кожу девушки. Гермиона открыла глаза и посмотрела на него. Улыбка не покидала её лица.

— Ты сделал это, — прошептали её губы, когда она подползла на коленях к нему.

— Как и обещал, — произнёс Драко, улыбнувшись. Обняв рукой девушку за плечи, он опустил подбородок на её макушку.

— Можешь сделать для меня ещё одну вещь? — тихо спросила она, выводя пальчиком какие-то рисунки на его ладони.

— Что угодно, — спокойно ответил аристократ. «Для тебя, ангел, всё, что угодно», подумал про себя Малфой, улыбнувшись собственным мыслям и наблюдая за её действиями.

— Мы можем вернуть Гарри память? — совсем тихо пробормотала Гермиона. И Драко задумался. Что будет, когда всё, что произошло за последние дни выплывет за пределы того борделя, с которого всё началось? Ещё тогда он не хотел никакой огласки и никаких слухов. Готова ли Гермиона читать газеты, в которых будут писать о ней, как о проститутке? Готов ли он согласиться с тем, что он полюбил грязнокровку? Он знал ответ на второй вопрос — конечно, готов. Но на первый — даже не догадывался. Но, если она просила — значит Поттер что-то значит для неё.

— Можем, — тихо ответил он и этим ответом возможно перечеркнул всё. Хотя, как знать. Ведь весть о пожаре в Мэноре разнесется со скоростью света по всему волшебному миру. Как и о трупах, которые сгорели вместе с ним. Вместе с его прошлым. Он готов был терпеть всё, лишь бы она была рядом.

— Спасибо, — сказала она, не убирая рук с его талии. Ради неё он был готов врать всему миру. Он был готов подниматься ввысь и падать вниз, разбиваясь на осколки. Он будет закрывать своей спиной её от Ада, который будет твориться после огласки.

Лишь бы она оставалась рядом.