Основатель

Глава 39

Тоуб Берлишер ходил взад и вперед по тесной камере. Солнце заглядывало к нему на пару часов в сутки сквозь высокое и узкое окно. Свет не был похож на освещение корабля, и потому Берлишер знал, что находится на поверхности Нового Мира.

Его так долго и часто держали на наркотиках, что все было возможно. Но где бы он ни был, он в плену у Халифи.

Кондиционер работал интенсивно, так что в легких серых штанах и куртке часто бывало холодно.

Иногда откуда-то сверху доносились крики и ругань, но не очень далеко. Множество голосов, все женские, сливались в хоре, который казался Берлишеру семейной сварой. Кроме этого, он мало что слышал.

Не имея чем заняться, Тоуб досконально изучил интерьер своей камеры. Прямоугольная, четыре метра в длину и два в ширину. Абсолютно гладкая, безразличная. Бледно-серые стены. На полу черный настил, мягкий, но упругий. Он был химически прикреплен к полу и стенам, и отодрать от него уголок не удавалось никак.

Источником тусклого освещения служила люминесцентная полоса, проведенная по стенам примерно на фут ниже потолка. Свет никогда не менялся, кроме тех часов, когда в окошко светило солнце.

Регулярно и часто за металлической дверью раздавалась тяжелая поступь, и Тоуб знал, что это сканируют его камеру.

Дважды в день проезжала тележка с едой. Внизу двери открывалась узкая щель, и в нее вдвигался поднос.

Еда была до ужаса проста: белково-углеводный суп, размешанный до густоты каши, и кусок хлеба. Это меню не менялось. Его хватало, чтобы не страдать от голода, хотя чувство недоедания его не покидало.

Он спал, дремал, ходил по камере.

Напрасно пытался он через дверь заговорить с людьми, которые приносили еду. Они никогда не отвечали. Только однажды он услышал два веселых голоса.

Он впал в отчаяние. Его могли оставить здесь навсегда — Халифи были вполне способны на такое изощренное издевательство. Допросы закончились. Он выдал им всю полезную информацию, которую мог узнать за долгие годы, но ничего не знал о том, что они на самом деле хотели знать:

«проектные коды», «коды доступа» или что такое «английский гамбит».

Даже во сне его преследовали их голоса, особенно голос Ибрагима, и он не мог сказать больше того, что уже сказал в допросной.

Почти все время бодрствования он гадал, где может быть Аделаида, и молился. Мысль о том, что она в руках Халифи, наполняла Тоуба гневом, стыдом и ощущением собственного бессилия.

Увидит ли он ее снова? Узнает ли она когда-нибудь о его чувствах?

И поэтому он метался по камере часами, пытаясь придумать способ выбраться.

Но все так и шло. Солнце вставало и садилось, вставало и садилось снова.

Но однажды, когда солнце уже ушло, а поднос с едой еще не появился, в коридоре вдруг раздались легкие шаги. Кто-то остановился возле камеры, а потом щелкнули, отходя, засовы.

Дверь отворилась. Тонкая фигура в чадре, леггинсах и черных тапочках бросила ему белую накидку.

— Надень это и следуй за мной. Не медли, если хочешь спасти Аделаиду.

Секунду или две Тоуб смотрел, не в силах понять. Эта женщина была Халифи. Акцент ни с чем не спутаешь. Тоуб набросил накидку и вышел из камеры. Кто же она такая?

Они двинулись по длинному коридору, покрытому таким же настилом, как и камера Тоуба, только маркированным красными линиями. В коридор выходили двери камер, во многих были обитатели.

Женщина открыла какую-то дверь, и они оказались в квадратном колодце, где поднимались вверх ступени из сырого бетонита.

Тоуб поднялся вслед за женщиной на три этажа, и другая дверь вывела их наружу.

Женщина подвела его к люку, ведущему в желоб на черепичной крыше. Оттуда вливался теплый свет раннего вечера и вместе с ним запах джунглей и горячий, влажный воздух.

Здание, на крышу которого они выбрались, было построено длинным и низким прямоугольником. Короткая перемычка соединяла его с более массивным центральным куполом. От него взлетали по краям четыре изящные башни, одетые зеленой плиткой, украшенные тонким орнаментом голубых и коричневых тонов.

Дворец Халифи.

В нескольких сотнях метров стеной стояли джунгли чужой планеты. Огромные деревья величиной с небоскреб тянулись вверх вдоль всего периметра вырубки, скрытые завесой пыли, поднятой ярко-оранжевыми машинами.

За полями, вплотную к лесу, виднелись проволочные заграждения со сторожевыми вышками.

Да, Новый Мир, без сомнения…

Тоуб загляделся на громадные деревья. Самый древний гигант из земных секвой мог бы на таком дереве быть веткой.

— Скорее!

Женщина нетерпеливо показала дальше. Схватив Тоуба за руку, она потащила его по крыше к дверце в стене центрального здания.

Здесь коридоры были шире, с розовыми потолками и с орнаментом на полу. Господствовали ярко-зеленый, красный и желтый цвета. Они быстро проскользнули вдоль коридора, сквозь череду комнат, где были разбросаны вещи, и остановились в тесной затемненной комнате, наполовину забитой картонными и пенопластовыми упаковочными коробками.

Женщина закрыла дверь, включила нуль-зонный генератор и откинула чадру.

Это была принцесса Лейла. У Тоуба голова пошла кругом.

— Принцесса… — начал он.

— Тоуб.

Не в силах сдержаться, Тоуб крепко ее обнял. Ей стало неловко, но она не сразу оттолкнула его на расстояние вытянутой руки.

— Нам много нужно сделать, Тоуб, — тебе и мне. Ты готов к этому?

— Где она?

— Рас Ордер держит ее в своих апартаментах. Она в угловой комнате, не так далеко отсюда.

— Она как?

— Насколько я знаю, с ней все хорошо. Рас Ордер не такой, как его братья.

— Лучше для него, если это правда, — стиснув зубы, ответил Тоуб.

— Ладно, слушай меня…

— Как мы туда к ней доберемся?

— У меня есть код пропуска, и мы пройдем. А внутри мы притворимся местными.

— А я за кого сойду?

— Ты будешь там как раб, евнух. Их по всему гарему дюжины ходят.

— Мать его так! Лейла не ответила.

— А что потом? — спросил он, помолчав.

— Выйдем из дворца и отправимся на берег. Там все серьезно переменилось за последнее время.

— В какую сторону?

— Там высадили оставшихся пассажиров. Теперь там небольшие города. Занимаются земледелием, заводят фермы — как моя семья здесь.

— Но что случилось? Как их сюда пустили? Ведь Халифи хотели держать всех на корабле пленниками?

— Это большой секрет, но я знаю, что мой двоюродный прадед проиграл там битву. Его выбросили. Я видела, как все это завершилось. Они приехали все сразу, в суматохе охранников, приказов, машин. Я смотрела из окна верхнего гарема.

— Так кто же победил? Кресла? Не понимаю, мы же были наголову разбиты. Казока повесили, знаешь? Мы видели, прямо там, на месте…

Его голос прервался. При попытке что-нибудь вспомнить начинала отчаянно болеть голова.

— Я не знаю, кто победил, и не думаю, что Ибрагим в ближайшее время кому-нибудь скажет. Они совещаются целыми днями.

— И ты говоришь, что мы можем добраться до побережья?

— Да. Придется, правда, угнать машину, но это будет несложно. Главное — не задеть сигнализацию.

— И что, Аделаида жива?

— Да, жива и невредима. Рас Ордер все-таки сохранил в себе немного благородства.