Остаться собой

Глава 17

На следующий день я задержался возле портала. Нет, энергии у меня со вчерашнего дня больше не стало, зато появилось понимание, как можно сделать процесс менее энергозатратным. Вот только в отель я направился, вымотавшись в итоге, как никогда раньше.

Возле входа в мой номер стоял Гагик Абагян. Увидев меня, он всплеснул руками.

— Константин Витальевич, я уже вас заждался. Ну нельзя же так себя утруждать. Это нехорошо, неправильно.

— Зачем ты меня здесь ждешь? — со вчерашнего дня я уже с ним не церемонился. Как бы то не звучало странно, но подобное положение дел управляющему понравилось. Словно бы таким образом я выделил его из всех остальных служащих этого отеля.

— Анна Александровна просила вам передать, что с удовольствием воспользовалась моим предложением переехать в семейный люкс. А я говорил вам, Константин Витальевич, что всегда может понадобиться вторая спальня. Друзья на то и друзья, что могут нагрянь внезапно.

— Так, Анна Александровна моя невеста, и вчера ее не слишком волновали правила приличия, когда она провела ночь в этом номере, — я указал на дверь. — А теперь что, в ней проснулась стыдливость и совесть? Если так, то нужно немедленно ее показать специалисту, потому что у нее их отродясь не было.

— А вы шутник, Константин Витальевич, — Абагян хохотнул, и тут же принял серьезный вид. — Нет, Анна Александровна не слишком беспокоится о приличиях, тем более, она предполагала, что переезд может вас немножечко разозлить. Просто в одном полулюксе с вашим другом и вашей невестой вам точно будет тесновато.

— Каким другом? — во мне зашевелились нехорошие предчувствия.

— Как это каким, лучшим другом, — и Абагян поднял вверх палец. Похоже, имени друга он не знал, но поверил Анне и ему на слово. — Пойдемте, Константин Витальевич, я провожу вас в ваш номер, — пока я тупил, глядя на дверь номера, он сжал мое плечо и потащил по коридору. — Тем более, что вещи ваши уже там, друг и невеста там, а вы здесь. Это неправильно. Да и номер я уже сдал милой семейной паре из Твери. Они сюда приехали полюбоваться нашими достопримечательностями. Да, Анна Александровна предупредила, что кушаете вы сегодня в ресторане, так что семейный столик ждет вас уже накрытый, а шеф-повар с утра делает что-то невероятное. Вы знаете, он же вчера чуть в обморок не упал, когда вчерашние блюда принесли обратно практически нетронутые. Вам что, совсем-совсем не понравилось?

— О, боги, да отпусти меня, исчадье Бездны, — простонал я. — Хотя нет, этим ребятам до тебя далеко. А шефу передай, что все было очень вкусно особенно горлица. Просто мы вчера устали. Я, выполняя контракт с мэром, Анна в дороге.

— Ну вот, я так и говорил ему. «Артурчик, — говорил я. — Не переживай. Просто Константин Витальевич очень устал. К тому же, к нему приехала очаровательная невеста погостить, и им было не до твоей стряпни. Артурчик, имей совесть, — говорил я ему, — имей совесть и прояви хоть каплю такта».

Я не стал уточнять, что у самого управляющего такт встречался также часто, как у Анны совесть, но это грозило перерасти в предъявление мне доказательной базы, и я бы просто остался ночевать в коридоре, если не совершил бы убийство. Поэтому я промолчал, и молча дошел до семейного люкса хозяев отеля.

В большой гостиной в кресле сидел Вольф и просматривал газету.

— Я просто чувствовал, что это ты, — сообщил я ему, проходя мимо, и направляясь к ванной комнате.

— Это тебе твоя совесть намекала, что ты свинья, и что бросать друзей на произвол судьбы — самое последнее дело. — Сказал он, переворачивая страницу и даже не взглянув на меня. — Только знай, Керн. Я уеду отсюда только вместе с тобой. Причем, мы поедем на производство, не сворачивая к тебе домой. Может быть в этом случае ты вспомнишь, наконец, о своих обязательствах.

— Я не давал никаких обязательств, — я сказал это просто, чтобы хоть что-то сказать, потому что переубедить его в том, что Вольф вбил в голову — задача посложнее, чем Абагяну доказать, что тот неправ. — И совести у меня нет, так же, как у Аньки, поэтому мы будем идеальной парой.

С этими словами я зашел в ванную, и долго стоял под тугими струями душа, потому что у меня появилось стойкое убеждение, что никакой медитации сегодня не будет. И откуда в голову такие странные мысли заползают?

Под проточной водой удалось немного восстановиться. Я вышел из душа в одном полотенце, неся грязную одежду. Чистой у меня уже практически не осталось, итак кое-что докупать пришлось, ту же куртку. Самым простым было отдать одежду местным горничным, но у меня просто блок какой-то при одной мысли о том, что кто-то, пусть и номинально считающийся моим сотрудником, бросит мои брюки и рубашки, а также трусы с огромной кучей чужих вещей в одну стиральную машину. Бр-р-р. На этом месте меня начинала одолевать вновь приобретенная брезгливость. Раньше за собой я таких вывертов подсознания не замечал, а теперь, на тебе. Так что я просто всю грязную одежду засовывал в сумку, чтобы дома торжественно вручить ее Назару Борисовичу, пускай разбирается.

— Керн, я все никак не могу привыкнуть к твоему просто королевскому бесстыдству, — Вольф даже от газеты оторвался, разглядывая мое практическое обнаженное тело.

— Если бы я действительно не щадил твою скромность, но не заморачивался бы наматыванием полотенца, — ответил я невозмутимо и прошел в спальню.

— Ты просто хам и варвар, Керн, — крикнул Вольф. Я закрыл дверь и больше н слышал его.

Анна сидела перед зеркалом за туалетным столиком и старательно наводила красоту. Перед ней стояла открытая шкатулка, в которой я заметил блеск драгоценностей.

— Здесь не самые ценные, — она скорчила гримаску. — Ничего, дороже этого гарнитура отец мне не позволил везти, как он сказал, неизвестно куда. — Гарнитур был из белого золота с вставками из топазов, среди которых полыхали яркой синевой сапфиры.

— Правильно сделал, — я равнодушно посмотрел на камни. Совсем недавно я и не такие видел. Скинув полотенце, принялся одеваться. — Я не спрашиваю, как Вольф здесь оказался, я хочу спросить только о том, почему он находится в нашем номере? И, что самое главное, почему ни у тебя, ни у Гагика не возникла мысль, что он вполне состоятельный парень и вполне может снять себя номер? Хоть три люкса за раз и спать в течение ночи в каждом по очереди?

— Эм, — Анна нахмурилась, затем возвела глаза к потолку, а потом посмотрела на меня. — Ну, это же Юрка, ты же его знаешь, его просто впускаешь и все на этом.

— Я, кажется, знаю, какой у него семейный дар на самом деле, — пробормотал я, и накинул на плечи пиджак. — Ань, мы идем в ресторан, чтобы поесть, для чего все это? — я указал на вечернее платье и тот самый драгоценный гарнитур, который уже украшал ее.

— Ты с ума сошел? — она вскинула на меня свои голубые глаза. — Никто не ходит в такие статусные рестораны, чтобы просто поесть. Туда ходят, чтобы блеснуть друг перед другом: новым платьем, драгоценностями, новым мужчиной, или женщиной, смотря с какой стороны смотреть.

— Правда? А я думал, что для этого существует опера или балы. Новогодний императорский бал, если мне не изменяет память, открывает светский сезон — Под пристальным взглядом Анны, я надел галстук, который ненавидел лютой ненавистью, и закрепил на нем булавку. Анна в это время открыла дверь, и Вольф услышал мои слова.

— И рестораны, не забудь про рестораны, — подал он голос, бросив газету на диван. — Вот тебе мой совет, если хочешь просто спокойно и вкусно пожрать, иди в какую-нибудь уютную кафешку, где кормят, как на кухне тетушки Агаты, и ходи туда, если уж до дома не можешь потерпеть.

— Я даже знаю одну такую, — ответил я ему. — Тогда, кто придумал идти сегодня в ресторан? Я, например, жутко устал и с удовольствием провел бы вечер просто валяясь на диване и что-нибудь читая.

— Да как-то вместе с Анной решили, — пожал плечами Вольф. — Тем более, что управляющий признал в Стояновой будущую хозяйку и только ковриком на лужи не падает, чтобы она могла пройти, не замочив ножек.

— Ты утрируешь, — холодно оборвала его Анна и вышла в коридор. Нам ничего не оставалось, как следовать за ней.

Как только мы сели за столик, к нам подскочил Гагик, который сорвал фартук с какого-то официанта и у него же отобрал папки меню.

— Молчите, Гагик знает, чем накормить самых дорогих гостей, чтобы и им было вкусно, и Артурчик не волновался за свою жизнь. Все-таки у него жена и дети, — и он протянул нам карты вин. — А пока готовится самый вкусный ужин, прошу выбрать вино, которое вам по вкусу.

После чего он умчался в сторону кухни под удивленными взглядами присутствующих, среди которых я увидел мэра. Где-то минут через пять, он вернулся. Вольф и Анна назвали какие-то вина, я даже не пытался запомнить, как они назывались, сам же я, протянув винную карту Абагяну, произнес.

— Просто стакан воды. — Гагик посмотрел на меня таким взглядом, словно я только что совершил самое кощунственное из всех возможных преступлений. Да он бы на меня так не смотрел, если бы я ворвался в его дом и злостно надругался над его женой и дочерями.

— Как воды? Простой воды? — наконец, к нему вернулся дар речи.

— Да, простой воды. Мне завтра предстоит работать на очень опасном объекте, — твердо сказал я. — Нужно сохранять трезвую голову.

— Да как вино может оставить голову не трезвой? — управляющий схватился за сердце.

— Гагик Абаджанович, ты меня слышал. — Я твердо посмотрел на него, и он, пошел к кухне, бормоча ругательства на неизвестном мне наречии.

В целом вечер удался. Мы довольно неплохо поужинали. Шеф-повар понял свою ошибку, или же Гагик сумел до него донести мои предпочтения, но накормили нас вкусно и сытно. Некоторая нотка экзотики присутствовала, но тут уж ничего не поделаешь, звание шефа обязывало.

А вот сам Гагик хоть и продолжал обслуживать только наш столик, но делал это с таким видом, словно я действительно ворвался в его дом с войсками, и мы всей дружное толпою обесчестили находящихся там женщин, а уж что лично я сделал с его любимой собачкой...

Ресторан работал до последнего клиента. Просто здесь гости такого уровня собирались, что вышвырнуть их было равносильно самоубийству. Как-то так получилось, что мы остались одни. Уже начали уборку, замену скатертей на свежие, меняли цветы, обрабатывали пол, а мы все еще сидели в зале, половина которого была погружена в полумрак.

К столику в очередной раз подошел Гагик с кислой миной, и поинтересовался, не нужно ли нам чего-нибудь еще.

— Гагик Абаджанович я вот давно хотел узнать, но все никак повода подходящего не было, — внезапно начал Вольф. — А правду говорят, что вина твоих родных гор — это просто амброзия, напиток богов?

— Конечно, в этом даже сомневаться нельзя. Легкие одновременно и терпкие, и сладкие, заставляют женщин сиять, а мужчин чувствовать себя мужчинами! — он расправил плечи и говорил так, что мне, если честно, даже захотелось сделать глоток, чтобы попробовать этот напиток богов.

— А у тебя, случайно, не завалялось бутылочки? — я откинулся на спинку стула. Мне было хорошо. Я был сыт, рядом сидела потрясающе красивая девушка, чей взгляд обещал чудную ночь. Почему бы и не отступить от правил и не попробовать немного вина?

— Сей момент, — он исчез, но появился так быстро, что я ненароком подумал про телепорт. Гагик же поставил на стол бутыль, оплетенную высушенную лозой. — Вот. Как знал, что нужно сберечь.

— Гагик Абаджанович, садись с нами, а то даже неловко пить вино без хозяина, — Анна ослепительно улыбнулась и Гагик тут же опустился на стул, а на столе как по волшебству появился еще один бокал.

— Это вино делали на нашем семейном винограднике. Самые красивые девушки отбирали самые спелые ягоды и вино давилось под их хрустальное пение. — В бокалы полилось вино, и от него до моего носа донесся такой потрясающий аромат, что рука сама собой потянулась за бокалом. — Нет-нет, Константин Витальевич, нельзя пить такое вино, не произнеся перед этим тост! — Гагик встал. — Давным-давно, один пастух потерял в горах барана. Когда он его искал, то зашел в чужой виноградник, где в тени под сочными гроздями увидел девушку потрясающей красоты...

Дальнейшее слилось в череду тостов и подъемов бокалов. Даже мы с Вольфом попытались выдать нечто не слишком тошнотворное. Вино действительно было легким, и я долго не пьянел... Это мне так казалось. Бутылка сменилась такой же, потом появилась третья. Дальнейшее вспоминалось с трудом.

Вроде бы я нес Анну в наш номер, вот только, так как сам держался на ногах с трудом, то меня поддерживал Вольф, которого в свою очередь держал специально отряженный официант. Что касается Гагика, то он остался за столом, где уснул, уткнувшись лицом в какой-то салат.

— Они же... за-задохнутся, — сумел я сформулировать, указывая на Гагиков, которых за столом почему-то было двое. Тут же подскочивший официант бережно убрал тарелку из-под лица начальства и ловко подсунул ему под голову небольшую подушку. По тому, как это все было отработано, такие казусы иногда случались. Мог же даже уважаемый человек слегка сил не рассчитать и устать за столом? Конечно мог.

В номере я сгрузил Анну на диван и принялся снимать галстук, боясь, что задушусь им во сне. Пиджак я скинул, сразу же, после того, как руки освободились. Куда делся Вольф, я не заметил, но мне было на это плевать.

Кое-как добредя до санузла, я облегчился. После этого на память словно черный платок набросили, потому что ничего больше я не помню.

— Вот оно, знаменитое коварство настоящих вин, — раздался сбоку смутно знакомый голос. Вот только, какого хера рядом со мной в постели вообще раздавался мужской голос? Я вскочил и тут же повалился обратно на подушку, хватаясь руками за голову.

— Что ты прыгаешь, спать не даешь, — голос Анны звучал с той же стороны, что и голос Вольфа.

— А что ты развалилась, как незнамо что? — вместо меня ответил ей Вольф, который, по-моему не вскакивал. Я повернулся набок и почти минуту тупо смотрел на Вольфа и Анну, которая была зажата между нами. Ее платье сбилось, обнажив стройные ножки, но в остальном все мы выглядели пристойно, то есть, были полностью одеты. Протянув руку, я нащупал проклятый галстук, который так и не сумел снять.

— Кто-нибудь может ответить мне на самый важный для меня вопрос, какого лысого демона мы все завалились спать на один единственный диван в гостиной, когда в этом номере есть, кроме всего прочего, две огромные спальни? — голос звучал скрипуче, во рту было чудовищно сухо, словно песка насыпали.

— Керн, не спрашивай с утра такие сложные вещи, — просипел Вольф. — Так, вы как хотите, а я в ванну. Все-таки мы водные маги, и вода, чисто теоретически, должна помочь прийти в себя.

— Да, это мне очень нужно, чтобы убить Гагика. Вот же скотина такая, — простонал я, перекатился через пискнувшую Анну и побрел искать воду, чтобы хоть немного смочить глотку. Ничего не найдя, выкинул из ближайшей вазы цветы и выпил налитую в вазу воду. Затем снова побрел к дивану. — Вот как это получилось?

— Я же говорю, этим славятся такие вина: вроде ничего-ничего, а потом бац, и ты в сопли, — Вольф уже принял душ, пока я бродил в поисках воды. — Водичка и правда бодрит.

— Ань, ты в душ хочешь? — я потрепал ее по плечу.

— Я хочу сдохнуть, и еще немного поспать, — хныкающе протянула девушка.

— Я тебя понял, — встав и подняв ее на руки, я отнес Анну в нашу спальню и уложил на кровать. Сам же пошел в душ. Прежде чем залезть под него, наполнил вазу холодной водой и поставил на прикроватную тумбочку.

Стоя под душем я закрыл глаза. В голове было пусто, а перед закрытыми глазами метались какие-то образы. Внезапно словно вспышка, как озарение накрыло меня с головой. Я резко открыл глаза, не обращая внимание на то, что их заливает водой. Я, кажется, знаю, как закрыть портал. И если мне удастся это сделать, то завтра рано утром мы поедем уже, наконец, домой.