Остаться трезвым – Руководство по профилактике срыва

Остаться трезвым – Руководство по профилактике срыва

Теренс Т. Горски

Посвящение

Эта книга посвящается Ричарду Видмену (Richard Weedman), наставнику, увидевшему возможности, которые не разглядел бы никто другой, и, как по волшебству, вызвавшему то вдохновение, благодаря которому стало возможным написание этой книги и многое другое.

Слова благодарности

Невозможно перечислить всех людей, внесших свой вклад в развитие концепций планирования профилактики срыва, описываемых в этой книге. Мы попытались назвать тех, чей вклад был наибольшим.

Мы хотели бы выразить особую признательность Ричарду Д. Видмену, который в настоящий момент является национальным консультантом Национальной ассоциации программ терапии алкоголизма, и покойному профессору психологии Северо-восточного университета Иллинойса Стэну Мартиндейлу. Именно благодаря пяти годам первоначального обучения у Ричарда Видмена появились фундаментальные концепции планирования профилактики срыва. Глубокое изучение гештальт-психологии и гуманистической психологии у Стэна позволили нам соединить эти концепции с сегодняшней работой по планированию профилактики срыва. Джим Келлехер, как супервайзер и настоящий друг, помог в разработке 37 признаков срыва.

Мы благодарны доктору Джеймсу Миламу, директору-распорядителю Центра выздоровления Милама, чьи первопроходческие работы в области концепции алкоголизма как болезни и его неврологических последствий во многом повлияли на разработку наших концепций. Он оказал огромную помощь, посвятив множество часов обсуждению представленного в настоящей работе материала.

Благодаря доктору Хенри Бегляйтеру, профессору психиатрии и неврологии Медицинского колледжа Университета штата Нью-Йорк, удалось подвести под теорию срыва и методы планирования профилактики срыва солидное научное обоснование. Г. Дуглас Тальботт, доктор медицины, помог при редактировании рукописи. Его работа по проникновению в физиологические основы заболевания алкоголизма оказалась полезной в установлении связи между симптоматологией постабстинентного синдрома с концепциями срыва.

За последние шесть лет помощь в обучении профилактике срыва оказали свыше трехсот учебных и лечебных организаций. Люди, проявившие достаточно прозорливости и мужества заняться разработкой этой новой области исследований, непосредственно способствовали их развитию и расширению. Хотя невозможно поименно назвать всех их, некоторые заслуживают особого упоминания.

Центры терапии алкоголизма в Центральной общественной больнице Иллинойса (ныне - Общественная больница «Гайд-Парк») в Чикаго и Мемориальной больнице «Инголлс» в Харви (шт. Иллинойс) впервые применили эту модель в клинических условиях в 1974-1982 гг. Благодаря работе Хала Томпсона, Боба Эдвардса и Энн Миллер, в 1984 г. Центр «Коала» в г. Ливане (шт. Индиана) первым реализовал комплексный курс профилактики срыва, основанный на этой модели.

В 1986 г. открылся центр комплексной профилактики срыва в Эшли у отца Мартина. Отец Мартин, Лора Мей и Томас Эйбрахам, Мики Томас, а также совсем недавно Роберт Шелтон оказали неоценимое содействие в реализации этих новых методов и организации обратной связи с нами. Для нас было честью работать с отцом Мартином. Его проницательность и поддержка послужили сильнейшим стимулом для нашей работы. Благодаря его усилиям, в Эшли был сделан важнейший шаг по открытию специализированной программы профилактики срыва, в которой объединены духовность и методы профилактики срыва.

Горячими сторонниками наших концепций в своих областях стали также Джон Харниш из больницы Св. Джона на Западном побережье в Уэстлейке (шт. Огайо), Том Хедин, директор Отделения алкоголизма и химической зависимости в Северной Дакоте, Дэн Барметтлер из Института целостного развития, Джим Портер, исполнительный директор Совета по алкоголизму в «Городе на высоте мили» (Денвер), Лайза Хейвенс, директор Мейплвудского центра Общественной больницы «Говард» в г. Кокомо (шт. Индиана) и Марджори Киммел, исполнительный директор Центра «Ферст Сити Рикавери» в Огайо.

Дик Джеске, инструктор Военно-морского министерства США, оказал содействие в согласовании принципов работы групп самопомощи по программе профилактики срыва с идеями сообщества «Анонимных алкоголиков» и соответствующих групп самопомощи. Тамми Белл, администратор программы помощи работникам компании «Борг-Урнер Кемикалз, Инк.» помог донести эти концепции до алкоголиков на производстве.

Выражаем благодарность Клаудии Блэк за тщательный анализ рукописи этой книги и обсуждение связи возможности срыва с наличием в семье взрослых детей алкоголиков. Несмотря на то, что значительная часть этой информации не вошла в данный том, эти беседы и замечания помогли сформировать наше видение и найдут отражение в будущих работах.

Работа Стефани Браун, доктора философии, консультанта Клиники алкоголизма в Стэнфорде, по эволюционной модели выздоровления, а также тщательное и критическое прочтение рукописи, оказались полезными при прояснении теоретической основы наших взглядов.

Том Клонч и Фрэнк Лисноу, бывший и нынешний президенты Национальной ассоциации консультантов в области терапии алкоголизма и наркомании (NAADAC), также заслужили нашу благодарность за анализ рукописи и замечания.

Наши слова благодарности адресованы также рецензировавшим эту рукопись Элу Гроссенбахеру, который читал ее с точки зрения принципов АА, Гэри Г. Форресту из Психотерапевтической корпорации в Колорадо-Спрингс, доктору медицины Максвеллу Н. Вейсману, г. Балтимор (шт. Мэриленд) и Алану Марлатту, директору Центра исследований зависимого поведения при Университете Вашингтона, г. Сиэтл (шт. Вашингтон).

Много времени поддержке нашего проекта посвятил Джо Трояни, директор программ Образовательного центра по вопросам алкоголизма больницы «Лоретто» в Чикаго. Мы высоко ценим его терпение и готовность к сотрудничеству.

Спасибо Расселлу Гилбрету, Кейти Чидичимо, Мэри Джонсон и Сьюзен Холл, которые помогли в наборе и работе с многочисленными черновиками рукописи. Особая благодарность Энн Дикерсон, Джин Хэршмэн, Энн Уэлч, Тиму Марквеллу, Джан Ханкинс, Лори Робертс и Клеоне Гутри за проверку и многократное прочтение рукописей и обратную связь.

Нам трудно выразить словами нашу признательность Джан Смит и Дэвиду Миллеру, нашим супругам, которые сделали столь много, чтобы эта книга состоялась. Кроме своего времени, они давали нам любовь, поддержку, и ободрение.

Больше всего нам хочется поблагодарить самих выздоравливающих алкоголиков. Выздоравливая, они ежедневно посвящают себя борьбе, и время от времени их настигают срывы, потому что мы недостаточно хорошо понимаем их заболевание и способы его лечения. Именно благодаря их страданиям, мужеству, силе и надеждам стало возможным планирование профилактики срыва.

Предисловие

Все мы хорошо знаем о разрушительном в основе своей характере заболевания алкоголизма. Оно поражает тело, интеллект, эмоции и душу человека, ставшего его жертвой. По своей природе это смертельное заболевание. Мы знаем, что оно неизлечимо, но его можно остановить. За последние 50 лет сотням тысяч алкоголиков удалось остановить свою болезнь и прожить счастливую, успешную и продуктивную трезвую жизнь. Однако одна из величайших трагедий здесь состоит в том, что у многих алкоголиков наступает временное облегчение, после чего они возвращаются к употреблению.

По имеющимся данным, приблизительно половина алкоголиков, подошедших к порогу трезвости, переступают его, и остаются трезвыми. Многие из остальных какое-то время остаются трезвыми, срываются один или несколько раз, после чего познают вкус трезвой жизни и больше не пьют до самой смерти. Из оставшихся многие «зацикливаются», снова и снова начинают трезветь, а потом возвращаются к употреблению. Некоторые из них, разумеется, в конце концов, умирают.

Терри Горски в начале его профессиональной карьеры было поручено попытаться помочь этим «крайним». Он понимал, что некоторым из них, очевидно, уже никогда не удастся поправиться – вред, нанесенный им употреблением алкоголя, непоправим. Однако, что касается остальных, он предполагал, что, возможно, есть способ помочь им обрести ту трезвость, которая другим далась чуть легче, чем им. И вот этот молодой человек пятнадцать лет своей жизни посвятил (и до сих пор работает над этим) изучению историй болезни тысяч таких бедняг, которые снова и снова возвращались к употреблению.

В результате этой работы была создана модель профилактики срывов CENAPS. Она объединяет принципы «Анонимных алкоголиков» и профессиональную терапию и предлагает план выздоровления. По его словам, этот план сам по себе не содержит ничего нового. Он лишь соединяет мудрость программы выздоровления АА с результатами всех исследований последних нескольких десятилетий.

Я верю в принципы, описываемые в этом пособии. Моя убежденность в их эффективности настолько сильна, что мы основали центр комплексной профилактики срыва в Эшли. Здесь обеспечивается оптимальная интеграция профессионального консультирования, медицинского лечения и мудрости «Анонимных алкоголиков».

Я убежден в том, что эта книга и сопровождающая ее рабочая тетрадь по профилактике срыва дадут вам ценную информацию, способную спасти вашу жизнь. Если пытаясь понять и применить эту информацию вы обнаружите, что не можете сделать это в одиночку, не отчаивайтесь. Существует множество прекрасных терапевтических центров, в которых вам помогут в планировании профилактики срыва.

Но несмотря на все, некоторые все-таки умрут от этой неизлечимой болезни. При этом многие будут продолжать умирать из-за того, что мы не знаем, что делать с феноменом срыва. Планирование профилактики срыва – мощный новый подход, который помогает тысячам людей избежать того, что раньше было смертным приговором. Нам важно донести до склонных к срывам алкоголиков ту мысль, что надежда реально существует. Пора донести до терапевтических центров понимание того, что у нас есть моральное обязательство сделать все, что в наших силах, для излечения самых больных среди больных в массах алкоголиков. Я верю, что эта книга открывает отличные возможности для того, чтобы начать помогать людям, которые раньше считались безнадежными.

Отец Джозеф Мартин,

Один из основателей

Центра отца Мартина в Эшли,

Гавр-де-Грейс, Мэриленд

Вступление

В начале 1970 гг. я работал консультантом по проблемам алкоголизма в чикагской больнице «Грант». В июне 1971 г. я был переведен на штатную должность в поликлиническом отделении. Поскольку у меня был совсем небольшой стаж работы в этом учреждении, я не имел достаточного влияния и ко мне не направляли пациентов «с высокими шансами излечения». Ко мне попадали самые трудные больные, многие из которых лечились неоднократно и так и не смогли оставаться трезвыми. В то время меня это не волновало. Я считал, что могу работать с кем угодно. Никто не говорил мне, что такие пациенты, подверженные хроническому срыву, безнадежны. И я ждал, что они выздоровеют.

Когда все принимаемые тобой пациенты – это исключительно люди, которые постоянно срываются, задача может показаться непреодолимой. Зато я почти сразу начал учиться.

Первое, к чему я пришел – это то, что большинство постоянно срывающихся пациентов прошли через все, что предлагается консультантами по алкоголизму и традиционной психотерапией. Кроме того, я узнал, что многие из них больше знакомы с шагами и традициями АА, чем я сам. Они знали «Большую книгу» и «Двенадцать на двенадцать». Многим удавалось достичь длительных периодов трезвости благодаря применению принципов АА. Но почему-то они не могли заставить эти принципы действовать в своей жизни. Многие считали, что они «по природе своей неспособны к выздоровлению», и ссылались на ту часть главы 5 «Большой Книги», в которой говорится о тех несчастных, которые никогда не выздоравливают.

Я обучался в значительной степени конфронтационному типу терапии. Вскоре я понял, что с больными, склонными к срыву, конфронтация неэффективна, потому что конфронтации со стороны других людей они, пожалуй, хлебнули больше всего на свете. День за днем им противостояли почти все: начальство, жены, дети, врачи, консультанты, полицейские и т.д. Если они чему-нибудь и научились, так это иметь дело с конфронтацией.

Скоро мне стало ясно, что пациенты этой группы относятся к самим себе жестче, чем любой врач. Как правило, они во всём винили себя. Их самооценка была на самом низком уровне.

В течение первых нескольких месяцев попыток работать с этими больными, я почти не добился никакого успеха. Я решил забыть о традиционном консультировании алкоголиков и начать учиться у лучших специалистов, т.е. у самих пациентов.

Вместо составления сложнейших планов терапии, применения терапевтических стратегий, основанных на высокой степени конфронтации, и жестко структурированных терапевтических программ, я выбрал гораздо более простой подход. Во-первых, я попросил каждого пациента посещать не менее трех собраний АА в неделю.

Во-вторых, я организовал специальную терапевтическую группу, которая работала по три часа, для того, чтобы люди могли учиться общению друг с другом, проживать свои чувства и эмоции и говорить о них, а также определять общие схемы поведения в группе и затем применять эти схемы к проблемам, возникающим в других сферах их жизни.

Третий раздел терапии состоял из индивидуальных терапевтических сессий, которые были посвящены почти исключительно построению подробной истории срывов. Им предлагалось начать с их последней попытки вести трезвую жизнь. К своему удивлению, я обнаружил, что большинство из них до последнего срыва уже были убеждены в том, что они алкоголики и что им нужна постоянная программа выздоровления. Удивило меня и то, что, как оказалось, большинство из этих людей имели высокую мотивацию к тому, чтобы оставаться трезвыми. Они не хотели срываться. Они хотели пользоваться программой «Анонимных алкоголиков» (АА), услугами профессиональных консультантов и почти всем, что только могла предложить какая-либо программа терапии. Некоторые прошли через электрошоковую терапию и методы, создающие отвращение к алкоголю (когда, например, при употреблении алкоголя вызывается рвота). Других, по их желанию, на несколько месяцев изолировали. Несмотря на все эти усилия, большинство из них возвращалось к употреблению.

Моей целью при сборе этих историй срывов было шаг за шагом подробно сформулировать понимание того, каким образом человек, осознающий важность трезвости для себя и много знающий об алкоголизме, может снова начать пить. Каким образом алкоголик убеждает себя все-таки выпить ту рюмку, которая, как это ему известно, в конце концов, убьет его?

Собирая истории срывов, я выяснил, что у пациентов было много общих особенностей. Очевидно, у большинства из этих людей присутствовали одни и те же способы мышления, эмоциональные реакции, поведение и жизненные ситуации, которые вели к срыву.

Уже после пяти или шести историй я понял, насколько трудно этим выздоравливающим алкоголикам разобраться со своими мыслями и чувствами. Выяснилось, что они не способны ясно мыслить, отдавать себе отчет в своих эмоциях или просто запоминать факты. Их способность работать с абстракциями и реконструировать свою биографию была крайне ограниченной. На создание первых нескольких историй уходило от шести до десяти часов. У людей были большие провалы в памяти, они не помнили продолжительных периодов времени. Им также было очень трудно располагать события прошлого в последовательном логическом порядке. Когда я просил их рассказать, что означали те или иные действия в прошлом, они были неспособны найти в них какой-либо смысл. Они вспоминали конкретные вещи, но с большим трудом могли абстрагироваться от них и обобщить значение этого опыта для других жизненных ситуаций.

Записав приблизительно десять историй, я сравнил результаты. Опираясь на сходные черты, я начал составлять общий список того, что я назвал признаками (предупреждающими знаками) срыва. И теперь, вместо того, чтобы начинать выяснение истории нового пациента с самого нуля, я показывал ему этот список признаков срыва. Тогда эти признаки были записаны в виде простого перечисления слов и коротких фраз, таких как «отрицание», «оборонительное поведение», «нарастание кризиса» и т.д. Я объяснял их смысл на индивидуальной терапевтической сессии и пользовался ими для стимулирования памяти пациента и выяснения, происходили ли такие вещи с ним.

Я обнаружил, что этот список намного ускорял процесс выяснения истории больного. Кроме того, обнаружилось, что все большее число пациентов в терапевтической группе вызывались рассказывать о своих признаках срыва. Многие также начинали видеть закономерности, которые вели к срыву в прошлом. Люди стали распознавать те же самые признаки по мере их появления в нынешней трезвой жизни.

Акцент работы группы быстро сместился, и она превратилась из группы психологического роста в терапевтическую группу с очень конкретной ориентацией на профилактику срыва. Основное внимание обращалось на определение конкретных признаков срыва, распознавание их в ситуациях реальной жизни и обучение тому, какие конкретные шаги нужно предпринять для снятия признаков срыва.

Хотя на тот момент я об этом не думал, эта трехчасовая групповая терапия, вместе с процессом воссоздания индивидуальной истории срыва и продолжающимся участием в АА, стали основой создания комплексной теории срыва и практики, которая впоследствии стала известна как Планирование профилактики срыва.

За два года работы врачом в амбулаторных условиях я собрал 118 историй срывов и принялся за детальный анализ этих историй. Конечным результатом этой работы стал пересмотренный список из 37 признаков срыва, с основными закономерностями, которые наблюдались в этих 118 случаях.

В июне 1973 г. я перешел из больницы «Грант» и начал работать координатором программы помощи работникам Министерства сухопутных войск в Форте Шеридан (шт. Иллинойс). В области профилактики срывов была проведена новая работа. В августе 1974 г. я возглавил Отдел терапии алкоголизма в Центральной общественной больнице Иллинойса (ныне - Общественная больница «Гайд-Парк») в Чикаго (шт. Иллинойс). Дальнейшая работа подтвердила обнаруженную динамику срыва.

В 1976 г. меня назначили директором Центра терапии алкоголизма в Мемориальной больнице «Инголлс» в Харви (шт. Иллинойс). Там я тесно сотрудничал с доктором Харри Ханнингом (доктором медицины). Мы вместе работали с пациентами, склонными к срывам. У нас был традиционный реабилитационный центр для алкоголиков, но очень скоро мы осознали необходимость оказания специальных услуг пациентам, склонным к срывам.

Весь персонал имел подготовку в области основных принципов профилактики срыва. Мы выявили непродуктивные подходы и ошибочные убеждения, которые лишь усугубляли проблему срыва. Мы также переоценили нашу политику жесткой конфронтации и стали разделять пациентов на тех, кто просто не имел мотивации к терапии, и на тех, кто хотел излечения, но для кого традиционная терапия не давала эффекта.

Мы обнаружили, что после терапии по профилактике срыва у этих пациентов реже происходили срывы, и увеличивался срок трезвости. Если они и возвращались к употреблению алкоголя и наркотиков, то продолжительность срыва сокращалась, а последствия были менее серьезными, чем при других методах терапии. Мы были полны надежд и энтузиазма.

В 1979 г. я объединил свои усилия с Мерлин Миллер, профессиональным педагогом и писателем. Вместе мы начали работу над организацией материала, который послужил бы основанием новой модели консультирования, основанной главным образом на технологиях профилактики срыва. Первая созданная нами организация называлась Alcoholism Systems Associates (ASA) – Товарищество по системам терапии алкоголизма – и ее центр находился в г. Хейзелкрест (шт. Иллинойс). Мы проводили обучение на месте в чикагском регионе, и постепенно эти методы стали получать национальное признание.

В 1982 г. мы опубликовали книгу «Консультирование в профилактике срыва», в которой впервые были изложены основные принципы и стратегии планирования профилактики срыва. Первая половина книги была посвящена теории срыва, вторая – описанию практических шагов по профилактике срыва. Книга была написана для консультантов, но ей стали пользоваться для себя и многие выздоравливающие.

В начале 1980 гг. мы познакомились с работой Алана Марлатта (G. Alan Marlatt) и его коллег из Центра исследований зависимого поведения при Университете Вашингтона в г. Сиэтле. Хотя его работа основана на положениях бихевиористской (поведенческой) школы, а не на теории концепции болезни, реальные терапевтические методы профилактики срыва очень сходны друг с другом. Бихевиористская школа внесла огромный вклад в ислледования, подтверждающие эффективность планирования профилактики срыва. В 1985 г. в книге «Профилактика срыва», изданной Аланом Марлаттом и Джудит Гордон (Judith R. Gordon) впервые были объединены и подытожены результаты этих эмпирических исследований.

Предлагаемая Вашему вниманию книга – «Остаться трезвым – Руководство по профилактике срыва» является попыткой обновления модели профилактики срыва с помощью новой информации, появившейся с момента издания нашей предыдущей книги. Это также попытка донести непосредственно до Вас, членов сообщества выздоравливающих, жизненно важную информацию, в которой речь идёт о выборе между жизнью и смертью – между трезвостью и срывом.

Мерлин и я надеемся, что информация, приведённая в этой книге, позволит Вам познакомиться с общим опытом тысяч алкоголиков, которые непосредственно или косвенно помогли в разработке нашей модели.

Мы представляем Вам эту книгу, желая поделиться c Вами опытом и надеждами. Мы хотим, чтобы Вы обрели надежду. Настроясь на это, давайте вместе отправимся в путь. Путь, который подытожит на этих страницах основные знания о профилактике срыва, сбору которых мы отдали более пятнадцати лет.

Теренс Т. Горски

РЕКОМЕНДУЕТСЯ ДЛЯ КЛИНИЧЕСКОГО ПРИМЕНЕНИЯ С ЭТОЙ КНИГОЙ