Остаться в живых! Неизвестные страницы Великой Отечественной

За подвиги в годы Великой Отечественной войны звания Героя Советского Союза удостоены 11 739 человек, из них 3073 — посмертно.

Однако на войне случалось всякое. И иногда считавшийся погибшим воин, представленный к званию Героя, оказывался впоследствии живым. После изучения различных источников, включая наградные документы, удалось установить 22 таких факта.

Самый массовый случай присвоения звания Героя Советского Союза посмертно воинам, оказавшимся впоследствии живыми, вошел в историю как «подвиг 28-ми панфиловцев». Согласно официальной версии, существовавшей в советское время, 16 ноября 1941 года бойцы под командованием политрука Клочкова В.Г. из 4-й роты 2-го батальона 1075-го стрелкового полка 316-й стрелковой дивизии приняли бой в районе разъезда Дубосеково с превосходящими силами противника, рвущимися к Москве.

В ходе четырехчасового боя они ценой своей жизни уничтожили 18 немецких танков. Фраза «Велика Россия, а отступать некуда — позади Москва!» — которую якобы перед смертью произнес политрук Клочков, была включена в советские школьные и вузовские учебники по истории.

Этот бой широко освещался и пропагандировался газетой «Красная звезда». В номере за 28 ноября 1941 года появилась передовая статья литературного секретаря Кривицкого А.Ю. «Завещание 28 павших героев». В ней автор писал: «Сложили свои головы — все двадцать восемь. Погибли, но не пропустили врага». Никакие имена при этом не указывались.

В номере за 22 января 1942 года за подписью того же автора появился другой очерк под заголовком «О 28 павших героях». В нем уже подробно был описан подвиг панфиловцев и перечислены их фамилии.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 июля 1942 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом отвагу и геройство всем 28-ми гвардейцам, перечисленным в очерке Кривицкого, было присвоено посмертно звание Героя Советского Союза.

В 1948 году Главная военная прокуратура СССР провела обстоятельное расследование истории боя у разъезда Дубосеково. Допрошенный секретарь газеты «Красная звезда» Кривицкий А.Ю. показал: «…При разговоре в ПУРе с т. Крапивиным он интересовался, откуда я взял слова политрука Клочкова …“Россия велика, а отступать некуда — позади Москва”, — я ему ответил, что это выдумал я сам…

…В части же ощущений и действий 28 героев — это мой литературный домысел. Я ни с кем из раненых или оставшихся в живых гвардейцев не разговаривал. Из местного населения я говорил только с мальчиком лет 14–15, который показал могилу, где похоронен Клочков.

…В 1943 году мне из дивизии, где были и сражались 28 героев-панфиловцев, прислали грамоту о присвоении мне звания гвардейца. В дивизии я был всего три или четыре раза».

Бывший командир 1075-го стрелкового полка гвардии полковник Капров И.В., допрошенный об обстоятельствах боя 28 бойцов из дивизии Панфилова у разъезда Дубосеково и обстоятельствах представления их к награде, показал:

«…Никакого боя 28 панфиловцев с немецкими танками у разъезда Дубосеково 16 ноября 1941 г. не было — это сплошной вымысел. В этот день у разъезда Дубосеково в составе 2-го батальона с немецкими танками дралась 4-я рота, и действительно дралась геройски. Из роты погибло свыше 100 человек, а не 28, как об этом писали в газетах. Никто из корреспондентов ко мне не обращался в этот период; никому никогда не говорил о бое 28 панфиловцев, да и не мог говорить, т. к. такого боя не было. Никакого политдонесения по этому поводу я не писал. Я не знаю, на основании каких материалов писали в газетах, в частности в “Красной звезде”, о бое 28 гвардейцев из дивизии им. Панфилова. В конце декабря 1941 г., когда дивизия была отведена на формирование, ко мне в полк приехал корреспондент “Красной звезды” Кривицкий вместе с представителями политотдела дивизии Глушко и Егоровым. Тут я впервые услыхал о 28 гвардейцах-панфиловцах. В разговоре со мной Кривицкий заявил, что нужно, чтобы было 28 гвардейцев-панфиловцев, которые вели бой с немецкими танками. Я ему заявил, что с немецкими танками дрался весь полк и в особенности 4-я рота 2-го батальона, но о бое 28 гвардейцев мне ничего не известно… Фамилии Кривицкому по памяти давал капитан Гундилович, который вел с ним разговоры на эту тему, никаких документов о бое 28 панфиловцев в полку не было и не могло быть. Меня о фамилиях никто не спрашивал. Впоследствии, после длительных уточнений фамилий, только в апреле 1942 года из штаба дивизии прислали уже готовые наградные листы и общий список 28 гвардейцев ко мне в полк для подписи. Я подписал эти листы на присвоение 28 гвардейцам звания Героя Советского Союза. Кто был инициатором составления списка и наградных листов на 28 гвардейцев — я не знаю».

На основании материалов проведенного расследования Главная военная прокуратура СССР установила, что «… подвиг 28 гвардейцев-панфиловцев, освещенный в печати, является вымыслом корреспондента Коротеева, редактора “Красной звезды” Ортенберга и в особенности литературного секретаря газеты Кривицкого».

10 мая 1948 года результаты расследования были доложены главным военным прокурором Вооруженных сил страны генерал-лейтенантом юстиции Н.П. Афанасьевым в виде справки-доклада «О 28 панфиловцах» генеральному прокурору СССР Г.Н. Сафонову. Последний переправил его 11 июня 1948 года письмом секретарю ЦК ВКП(б) А.А. Жданову, который, получив документ, не решился предпринимать что-либо сам и разослал его остальным членам Политбюро, в т. ч. и И.В. Сталину. Решение «великого кормчего» по данному вопросу осталась неизвестным. Вероятнее всего, он устно распорядился оставить все как есть и не разочаровывать народ.

В дальнейшем выяснилось, что не все 28 панфиловцев сложили свои головы в бою у разъезда Дубосеково. Пятеро оказались живы.

1. Старший сержант Васильев Илларион Романович (1910–1969). 16 ноября 1941 года в бою получил три осколочных ранения и контузию, попал в госпиталь (по разным версиям, либо эвакуирован с поля боя, либо после его окончания подобран местными жителями). По выздоровлении направлен в действующую армию, в тыловое подразделение. Когда появился указ о присвоении звания Героя (посмертно) 28-ми панфиловцам, заявил о своем участии в том бою. После соответствующей проверки без особой огласки получил звезду Героя. В 1943 году демобилизован из рядов Красной армии по состоянию здоровья. Умер 6 октября 1969 года в г. Кемерово.

2. Сержант Добробабин (Добробаба) Иван Евстафьевич (1913–1996). Во время боя взрывом был засыпан землей и попал в плен. Бежал, вернулся в родное село Перекоп Харьковской области, где добровольно поступил на службу в полицию. Участвовал в отправке советских граждан на принудительные работы в Германию, изымал имущество, производил обыски, задерживал лиц, нарушавших оккупационный режим. Дослужился до должности начальника сельской полиции.

В августе 1943 года, перед наступлением советских войск, испугавшись ответственности, ушел из родных мест в Одесскую область, где в марте 1944 года его вторично призвали в ряды Красной армии. Участвовал в Ясско-Кишиневской, Будапештской и Венской наступательных операциях.

В конце 1947 года арестован за измену Родине, переход на сторону врага и за сотрудничество с немецко-фашистскими оккупантами в годы войны.

8–9 июня 1948 года военным трибуналом Киевского военного округа Добробабин И.Е. приговорен по статье 54–1 «б» Уголовного кодекса Украинской ССР к 15 годам лишения свободы в исправительно-трудовом лагере, с поражением прав сроком на 5 лет и с конфискацией имущества.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 11 февраля 1949 года Добробабин (Добробаба) Иван Евсафьевич лишен звания Героя Советского Союза и других государственных наград.

Определением Военной коллегии Верховного суда СССР от 30 марта 1955 года приговор в отношении И.Е. Добробабина был изменен: мера наказания ему снижена до 7 лет лишения свободы в исправительно-трудовом лагере, без поражения прав.

В конце 1980-х годов добивался реабилитации, однако 17 августа 1989 года на основании заключения Главной военной прокуратуры в ней ему было отказано. Постановлением Верховного суда Украины от 26 марта 1993 года уголовное дело в отношении Добробабина И.Е. прекращено за отсутствием в его действиях состава преступления. Проживал в городе Цимлянске Ростовской области. Скончался 19 декабря 1996 года.

3. Красноармеец Тимофеев Дмитрий Фомич (1907–1950). В ходе боя был тяжело ранен и попал в плен. Пройдя все ужасы содержания в фашистских концлагерях, выжил и вернулся на Родину. После соответствующей проверки без особой огласки получил звезду Героя незадолго до своей смерти. Скончался 13 июня 1950 года в г. Кисловодске.

4. Красноармеец Шадрин Иван Демидович (1913–1985). После боя попал в плен в бессознательном, по собственному заявлению, состоянии. Содержался в нескольких фашистских лагерях, участвовал в работе подпольных организаций, в восстании военнопленных в концентрационном лагере Заксенхаузен. После освобождения из плена 2 года проходил проверку в советском фильтрационном лагере НКВД.

В 1947 году вернулся домой в Алтайский край, где его никто не ждал, — он считался погибшим, а жена жила в его доме с новым мужем. Два года скитался и перебивался случайными заработками. В 1949 году его историю узнал секретарь местного райкома и написал о нем председателю Президиума Верховного Совета СССР. После соответствующей проверки без особой огласки получил звезду Героя. С 1958 года проживал в Казахстане в поселке Кировский Талды-Курганской области. Умер 21 октября 1985 года.

5. Старшина Шемякин Григорий Мелентьевич (1906–1973). В ходе боя был ранен и оказался в госпитале. После публикации указа о присвоении ему звания Героя (посмертно) заявил о своем участии в бою. Пройдя соответствующую проверку, без особой огласки получил звезду Героя. Умер 25 октября 1973 года в г. Алма-Ата.

У других из 22-х Героев Советского Союза, удостоенных этого звания посмертно, а впоследствии оказавшихся живыми, также трудная и непростая судьба. На их долю выпадал вражеский плен со всеми его ужасами и муками, осуждение советским судом и долгие года заключения, лишение «Золотых Звезд». Кто-то, не выдержав всех испытаний, стал на путь предательства, а кто-то, пережив все трудности и злоключения судьбы, смог вернуть себе честное имя и незаслуженно отнятые правительственные награды. Эта страница истории еще ждет своего исследования, и, возможно, в дальнейшем жизненный путь каждого из них будет подробно описан. А пока в этой главе читателю представлены несколько наиболее интересных, на взгляд автора, биографий Героев Советского Союза, получивших это звание посмертно, но выживших всем смертям назло.

Источники:

• Справка-доклад «О 28 панфиловцах». Государственный архив РФ. Ф. Р-8131 сч. Оп. 37. Д. 4041. Л. 310–320. Опубликована в журнале «Новый мир». 1997 г. № 6. С. 148 в ст. Петрова Н., Эдельман О. Новое о советских героях.

• Герои Советского Союза. Краткий биографический словарь. М.: Воениздат, 1988.

• Звягинцев В.Е. Трибунал для героев. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2005.

• Архив ЦАМО, наградные листы с представление к званию Героя Советского Союза.

Младший сержант Вершинин Георгий Павлович (лишенный звания Героя Советского Союза) 30.01.1922–01.01.1965

Григорий Павлович Вершинин родился 30 января 1922 года в крестьянской семье в деревне Подол Вышневолоцкого уезда Тверской губернии. После окончания школы трудился в колхозе имени 8-го марта Подольского сельсовета.

В 1941 году Григория Вершинина призвали в ряды Красной армии. Принимал участие в боевых действиях против немецко-фашистских захватчиков под Москвой и на территории Калужской области. К лету 1942 года младший сержант Вершинин проходил службу в должности командира отделения саперно-подрывной роты 23-й воздушно-десантной бригады.

После завершения неудачно проведенной Ржевско-Вяземской наступательной операции (с 8 января по 20 апреля 1942 года) в тылу врага остались части 1-го гвардейского кавалерийского корпуса генерал-лейтенанта П.А. Белова и 4-го воздушно-десантного корпуса полковника А.Ф. Казанкина. Действуя вместе с партизанами, им удалось освободить от немецко-фашистских захватчиков часть территории Смоленской области в районе Дорогобужа и Ельни. Своими постоянными активными операциями они приковывали к себе крупные силы противника.

Весной 1942 года, когда подсохли дороги, фашистское командование сосредоточило вокруг этого района семь дивизий и несколько сот танков, чтобы нанести мощный удар по нашим войскам и покончить с ними. К концу мая стало понятно, что удержать освобожденную территорию не представляется возможным. Командование Западного фронта дало согласие на просьбу генерала Белова разрешить выход его группы и десантников из немецкого тыла.

С 29 мая по 3 июня 1942 года им на усиление были выброшены 23-я (полковник А.Г. Мильский) и 211-я (полковник М.И. Шилин) воздушно-десантные бригады — всего около 4 тысяч человек. У них на вооружении помимо стрелкового оружия находились 131 противотанковое ружье, 184 ручных пулемета и 48 батальонных минометов.

Прорыв намечался в районе города Кирова Калужской области. 23-я воздушно-десантная бригада, в которой служил младший сержант Григорий Вершинин, получила задание прикрыть отход советских частей и задержать наступление гитлеровцев с севера на рубеже Кряково, Афонино, Гаврюково, Ленкино.

В 2010 году в свет вышла книга Владимира Конева «Прокляты и забыты. Отверженные Герои СССР», в которой приводится документ о бое 4 июня 1942 года, в котором отличился младший сержант Григорий Вершинин:

«Отчет о 16-часовом бое десантников 1-го пдб майора Гурина 23-й вдбр подполковника т. Мильского в районе села Волочек Смоленской области (июнь 1942 г.).

Задача батальона: захватить с. Волочек, этим самым перерезать дорогу Волочек — Гаврюково, не дав этим самым возможность прорваться противнику к группе Белова и Казанкина. С захватом с. Волочек перехватить дорогу на Гаврюково, по которой устремились 60 тяжелых танков и свыше полка пехоты с целью прорваться к группе наших войск, выйти на переправу «Красная звезда», захватить ее и уничтожить войска в этом районе.

Используя ночь для внезапной атаки с. Волочек, батальон Гурина вышел на исходный рубеж — лес юго-западнее села.

Атака. Первой в село пошла разведка. Бесшумно сняли патрули. За разведкой вошли 2-я и 4-я роты. Ворвавшись в хаты, десантники бесшумно перекололи ножами спящих немцев более 50 человек. Часть немцев бежала, но 1-я рота в засаде уничтожила их. Гарнизон противника в селе Волочек был уничтожен в течение 20 минут. Захвачены трофеи: два бронетранспортера, четыре миномета, свыше 70 автоматов и др. Батальон вышел на указанный рубеж и перешел к прочной обороне.

Утром разведка доложила — по большой дороге в направлении на Волочек идут 60 тяжелых танков, за ними через 2 км походной колонной пехота — около 4 тысяч человек.

Ход боя. 6 часов 02 минуты танки противника 22 ед., не дойдя до боевых порядков десантников 100–150 метров, остановились, экипажи вылезли из машин. Потягиваясь, суетились, кто около мотора, кто умывался, кто боролся. Пользуясь этим, командир 1 роты л-нт Чайкин приказал внезапно обрушиться на танкистов и полностью уничтожить экипажи. Танкисты, ошеломленные неожиданностью, бросились кто куда, забыв о танках. Завязалась рукопашная схватка. Через 15–20 минут все было кончено. Большая часть танкистов была уничтожена, часть пленена. Засада увенчалась успехом, 22 танка остались стоять в поле, у села в 300 м вокруг валялась сотня трупов солдат. Пленный танкист лейтенант Ганс Вюненберг рассказал: “Мы знали, что русский десант высадился в этом районе. Было известно, что Волочек занят нашими и о десантниках пока известно не было”. Этот Вюненберг из танковой дивизии СС “Полицай”.

Комбриг сообщил, что до 30 танков и около 2000 солдат обходят батальон с правого фланга. 22 танка должны вступить с вами в бой и свыше 2000 солдат вышли в юго-западном направлении. Противник, видимо, узнал о захвате нами с. Волочек и решил обойти село с юга, с востока и с запада пехотой, а с севера нанести удар танковой группой. Очевидно, противнику известно, что село обороняет бригада, высадившаяся 3 ночи назад в тылу у врага. Комбриг приказал сменить позицию и занять круговую оборону в лесу юго-западнее села. Быть готовыми вести бой в окружении, располагая батальон по опушке леса. Два сержанта знали устройство танков, тем более, что танки были наши КВ. Два танка завели и отогнали в лес, там их закопали. В числе десантников были артиллеристы. У нас появилось средство ПТО. В 7.30 утра в село вошли 30 танков, за ними двигались цепи опьяневших солдат. Наблюдатель доложил, что в направлении южной опушки леса движется черная туча фашистов.

Саша (так в тексте документа. — Прим. авт.) Вершинин устроил фугас для взрыва моста, соединяющего село с лесом. Фугас заложен из собравшегося тола у бойцов и снаряды танков 60–70 шт. Не задерживаясь в селе, танки двинулись в направлении леса, пехота обходила с востока. Вот на мосту появился 1 танк. Вершинин пополз по канаве, взрыва не было, все ждали. Потом раздался мощный взрыв. Три танка разнесло на куски металла, и три покорно стояли вниз башнями в овраге справа дороги. Подоспела пехота противника, и начался бой со всех сторон этой рощи, занимавшей место километр в длину и половину в ширину. В 10.00 немцы прекратили свои атаки на рощу, замолкли их минометы, танки отошли в село. Появились 35 немецких самолетов, началась бомбежка. Они бомбили центр леса, считали, что десантники в лесу, но опушки леса продолжали жить. Немецкая пехота начала снова атаки, снова ожесточенный бой в окружении. Противник весь день бомбил лес, атаковала пехота, но кольцо сдавить не удалось. 12 часов беспрерывного боя в окружении продолжали десантники. На тринадцатом часу фашисты прекратили свои атаки. Последующие 4 часа фашисты бомбили лес. Когда потемнело, пришел приказ: отойти в юго-восточном направлении. Десантники похоронили своих товарищей, не нашли только Вершинина».

23-я воздушно-десантная бригада с честью выполнила поставленную перед ней задачу — двое суток сдерживала натиск крупных сил врага и обеспечила отход наших частей из занимаемых ими районов. За время боев было уничтожено 13 танков и около 2 тысяч немецких солдат и офицеров. Половина выбывших из строя танков — результат отважных действий и самопожертвования младшего сержанта Вершинина Г.П.

Однако в представлении его к награде имеются некоторые расхождения с представленным выше отчетом о действиях бригады у с. Волочек. Отсутствует точное количество уничтоженных танков и вместо моста упоминается подрыв минного поля.

«4 июня 1942 года саперно-подрывная рота, находящаяся в тылу врага, получила боевую задачу: заминировать подступы, идущие к деревне Волочек с тем, чтобы не подпустить продвижения танков и пехоты противника. Командир отделения — младший сержант Вершинин лично изъявил желание выполнить эту задачу. Со своим отделением он установил фугасы в районе вероятного направления атаки немецких танков.

После установления фугасов, отделение тов. Вершинина расположилось в засаде и в течении 23 часов неотлучно находилось на боевом посту, зорко следя за появлением танков противника. Фугасы состояли из тяжелых снарядов с толовыми детонаторами, а взрыв минного поля был приготовлен двумя способами — электрическим и огневым.

В момент подхода фашистских танков к минному полю капсюли детонаторов оказались поврежденными и взорвать минное поле электрическим способом было невозможно.

Тов. Вершинин решил взорвать фугасы огневым способом, но и в этом случае получился отказ, т. к. детонирующий шнур был пересечен пулей.

Помня о своем долге перед Родиной, сознавая исключительную важность поставленной перед ним задачи и зная наперед, что выполнить ее можно только пожертвовав собою, тов. Вершинин выскочил из блиндажа, вплотную подошел к фугасу и зажег бикфордов шнур. От огромной силы взрыва заложенных фугасов были взорваны тяжелые танки врага, а его пехота была обращена в бегство. От этого взрыва погиб и сам Вершинин».

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 31 марта 1943 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом отвагу и геройство младшему сержанту Вершинину Георгию Павловичу было присвоено звание Героя Советского Союза (посмертно).

Как позже выяснилось, в момент подписания этого указа Георгий Вершинин был жив. Менее чем за год, прошедший со времени признания его погибшим, он успел дважды побывать в лагерях для военнопленных и даже послужить в рядах немецкой армии.

В материалах послевоенного судебного разбирательства сказано: «Находясь на передовых позициях Брянского советско-германского фронта, ВЕРШИНИН нарушил присягу воинов Красной армии, изменил Советской Родине, и, не оказав сопротивления, в июне 1942 года сдался немцам в плен.

В том же месяце он добровольно поступил на службу в немецкую армию, где принял присягу на верность немецкому командованию…

На предварительном следствии и в судебном заседании ВЕРШИНИН признал себя виновным в измене родине и показал, что после пленения немцами выдал им на допросе все известные ему сведения о месте дислокации своей части, районе высадки десанта, вооружении. Находясь в лагере военнопленных, добровольно согласился поступить к немцам на службу в охранный батальон СС, где его обмундировали в немецкую форму, выдали винтовку с патронами и направили для несения службы по охране железнодорожного моста в составе охранного взвода, дислоцированного в д. Панское.

За службу в немецкой армии он получал 25 немецких марок (250 руб.) и 85 % пайка немецкого солдата, бесплатно питался с немцами, один раз в месяц имел право на покупку вещей и продуктов.

17 ноября 1942 года за сон на посту был арестован и после отбытия наказания направлен в Смоленский лагерь для военнопленных. В лагере он заболел тифом, а после выздоровления в мае 1943 года повторно поступил на службу в немецкую армию — рабочий саперный батальон, именовавшийся “Пионер-Парком № 521”, в котором, приняв присягу 27 августа 1943 года, прослужил до 1944 года, пользуясь всеми правами немецкого солдата».

В июне 1944 года во время боев в Белоруссии Георгий Вершинин бежал из рядов немецкой армии и перешел к партизанам. После соединения партизанского отряда с наступающими частями Красной армии был задержан органами военной контрразведки «СМЕРШ». Находился в проверочно-фильтрационном лагере НКВД СССР в Мурманской области, при этом работал бурильщиком на комбинате «Североникель» в г. Мончегорске.

Выясненная в ходе спецпроверки информация о присвоении Вершинину Г.П. звания Героя Советского Союза (посмертно) усилила интерес к его персоне. Стала более детально изучаться его биография, особенно во время нахождения в плену и на оккупированной территории. После выявления факта добровольного согласия и службы в рядах немецкой армии 28 февраля 1945 года Георгий Вершинин был арестован.

6 июля 1945 года Военным трибуналом войск НКВД Мурманской области по статье 58–1«б» (измена Родине) УК РСФСР Вершинин Георгий Павлович был приговорен к 10 годам исправительно-трудовых лагерей с поражением в правах сроком на 5 лет и с конфискацией имущества.

Следует признать, что отделался он сравнительно легко. Ведь вменяемые и доказанные его преступления тянули по указанной статье на высшую меру наказания — расстрел. Видимо, было учтено то смягчающее обстоятельство, что хоть Вершинин и служил во вражеской армии, но не замарал своих рук кровью — не принимал участия в боевых действиях против частей Красной армии и карательных операциях против гражданского населения.

Постановлением Президиума Верховного Совета СССР от 30 декабря 1945 года Вершинина Г.П. лишили ордена Ленина и медали «Золотая Звезда», исключив из Указа Президиума Верховного Совета СССР от 31 марта 1943 года «О присвоении звания Героя Советского Союза начальствующему и рядовому составу Красной армии» «за проступки, порочащие высокое звание Героя Советского Союза».

28 апреля 1954 года Вершинин Г.П. был досрочно освобожден из мест заключения. Проживал в Вышневолоцком районе Калининской области. Скончался 1 января 1966 года. Похоронен на кладбище родной деревни Подол.

Прошло более четверти века с момента кончины Вершинина, когда в его судьбе произошли новые крутые повороты. 21 октября 1991 года на основании статьи 1 Указа Президента СССР от 13 августа 1990 года «О восстановлении прав всех жертв политических репрессий 1920–1950-х годов» он был реабилитирован Главной военной прокуратурой СССР. Но в звании Героя Советского Союза восстановлен не был.

В 2009 году к его делу вернулись вновь. 22 июня 2009 года Главная военная прокуратура отменила свое решение об реабилитации Вершинина Г.П. и направила дело на новое расследование. 29 июля 2009 года Военный суд Северного флота вынес постановление об отказе в реабилитации Вершинина Г.П., подтвердив, что в его действиях действительно содержится состав преступления «измена Родине», выразившийся в переходе на сторону врага в военное время, в выдаче военной тайны и в добровольной службе в вооруженных формированиях на стороне противника.

Награжден: присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина (1943).

Лишен звания Героя Советского Союза, ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» согласно Постановления Президиума Верховного Совета СССР от 30 декабря 1945 года, «за проступки, порочащие высокое звание Героя Советского Союза».

Источники:

• ЦАМО. Ф. 33. Оп. 682525. Ед. хр. 25. № записи 12084781.

• Конев В.Н. Прокляты и забыты. Отверженные Герои СССР. М.: Яуза, 2010.

Отец и сын Соколы

Среди лиц, отмеченных за подвиги в годы Великой Отечественной войны званием Героя Советского Союза, имеется несколько случаев, когда награжденные являлись близкими родственниками. Это брат и сестра Александр и Зоя Космодемьянские, Владимир и Тамара Константиновы, братья Евсей и Матвей Вайнруб, Сергей и Александр Курзенковы, Константин и Виктор Леселидзе, Александр и Петр Лизюковы, Николай и Михаил Паничкины.

По три «Золотых Звезды» на двоих получили летчики-истребители братья Дмитрий и Борис Глинки (младший Дмитрий Глинка, лично сбивший 50 фашистских самолетов, стал дважды Героем Советского Союза).

Бывало даже, что родственники отличались в одном бою, за что одновременно одним указом удостаивались звания Героя Советского Союза. Это артиллеристы братья-близнецы Дмитрий и Яков Луканины, краснодарские партизаны братья Геннадий и Евгений Игнатовы (посмертно), отец и сын Емельян и Григорий Соколы (посмертно).

На долю последних выпало не только короткое бремя славы, но и долгие годы забвения.

Емельян Лукич Сокол родился 30 июля 1904 года в семье украинского крестьянина на хуторе Померки, который ныне является селом Лебединского района Сумской области (Украина). После окончания 6 классов школы жил и работал в селе Козельное ныне Недригайловского района той же области. Женился, и 24 марта 1924 года у него родился сын Григорий. Когда в их краях стали образовывать колхозы, вступил и трудился в одном из них. С февраля 1940 года с семьей проживал в селе Стальное Пожарского района Уссурийской области. В мае 1941 года семья вернулась в Сумскую область и проживала на хуторе Рудоман Синевского района.

26 июля 1941 года Емельяна Лукича Сокола призвали в ряды Красной армии. Сын Григорий, не достигший к тому моменту призывного возраста, мобилизован не был. Но повоевать долго красноармейцу Соколу не пришлось. Уже в августе 1941 года его воинская часть оказалась в окружении, а он попал в плен.

Однако Емельяну повезло — в первые месяцы войны немецкое командование распустило из лагерей по домам большую группу пленных украинцев. Вернувшись к семье, он два года проживал на территории, захваченной немецко-фашистскими войсками. За это время отец и сын Соколы сумели «не замараться» сотрудничеством с оккупантами, хотя и работали в сельхозобщине, поставлявшей продукты для нужд их армии. Как могли, они уклонялись от записи в полицию и от угона в Германию.

9 сентября 1943 года Штеповским районным военным комиссариатом Сумской области Емельян Лукич и Григорий Емельянович Соколы были призваны в ряды Красной армии. Их отправили служить пулеметчиками во 2-й стрелковый батальон 1144-го стрелкового полка 340-й Сумской стрелковой дивизии. В составе этого подразделения отец и сын участвовали в боях на завершающем этапе Сумско-Прилукской наступательной операции (26 августа — 30 сентября 1943 года). Преследуя отступающие войска противника, части 340-й стрелковой дивизии переправились через Десну и к концу сентября 1943 года вышли к Днепру. Форсировав его 1 октября 1943 года в районе сел Борки и Новые Петровцы Вышгородского района Киевской области, в течение октября 1943 года вели бои на Лютежском плацдарме.

Оказавшись участниками кровопролитной битвы за Днепр, отец и сын Соколы показали себя с самой лучшей стороны. 17 октября 1943 года Приказом № 20/н по 1144-му стрелковому полку 340-й Сумской стрелковой дивизии Воронежского фронта медалью «За отвагу» были награждены: пулеметчик красноармеец Сокол Григорий Емельянович, «за то, что он 3.10.43 г., форсировав р. ДНЕПР, выдвинулся вперед с пулеметом и уничтожил 2 огневых точки противника и перебил до 10 солдат», пулеметчик 1-й номер красноармеец Сокол Емельян Лукич, «за то, что он 3.10.43 г., переправившись через р. ДНЕПР, рассеял и в основном уничтожил группу немецких автоматчиков до 30 человек».

Но главный бой ждал семейный расчет пулеметчиков Соколов впереди. Немецкое командование стремилось любой ценой ликвидировать захваченный Лютежский плацдарм. В наградном листе на красноармейца Сокола Е.Л. сказано: «21 октября 1943 года в районе д. Синяк противник предпринял ожесточенную контратаку танков и пехоты. Несмотря на явную опасность для жизни, пулеметчик Сокол Е.Л. с занимаемой позиции ни шагу не отступил. Пропустив вражеские танки, ураганным огнем своего пулемета заставил залечь контратакующую немецкую пехоту, при этом большую часть немецких солдат он уничтожил, тем самым отрезал немецкую пехоту от вражеских танков. Геройство Сокола заметил немецкий офицер-танкист, который три танка повернул на пулеметчиков Сокол. Но отец и сын Соколы, взяв у тяжело раненного бойца противотанковое ружье, подбили два ползущих на них танка. Прорвавшийся третий танк сына и отца Соколов замял гусеницами.

Павший смертью храбрых, пулеметчик Сокол Е.Л. посмертно достоин звания “Герой Советского Союза”.

Командир 1144 сп майор Мердемшаев

начальник штаба майор Карпович».

Точно такие же слова использовались и в наградном листе на Сокола-младшего. Свое согласие на ходатайство командования полка о присвоении звания Героя наложили командир дивизии полковник Иосиф Зубарев, командир 50-го стрелкового корпуса генерал-майор Саркис Мартиросян, командующий 38-й армией генерал-полковник Кирилл Москаленко и член Военсовета генерал-майор Алексей Епишев.

Вот только командующий войсками 1-го Украинского фронта генерал армии Николай Ватутин и член Военсовета фронта генерал-майор Константин Крайнюков засомневались. И вместо звания Героя написали: «Достоин правительственной награды ордена».

И в этом, если сказать честно, была доля правды. Ведь не по статусу звания был совершенный Соколами подвиг. И подбитые на двоих в одном бою два танка ну никак не «тянули» на присвоение высокого звания Героя Советского Союза. В ходе прошедших сражений на полях Великой Отечественной войны совершались более значимые подвиги, в том числе и с уничтожением большего количества танков в одном бою, за что награждали только орденами и медалями.

Скорее всего, решающее слово сказал тогда член Военного совета 1-го Украинского фронта генерал-лейтенант Никита Хрущев. Он убедил других в целесообразности присвоения отцу и сыну Соколам звания Героя Советского Союза с дальнейшим широким использованием данного факта в пропагандистских целях. К тому же ему было на что сослаться в подкрепление своего мнения.

Зная, какие большие надежды фашисты возлагали на удержание советских войск на рубеже Днепра, Ставка Верховного Главнокомандования своей Директивой от 9 сентября 1943 года указывала на необходимость форсировать его с ходу и захватить плацдармы на правом берегу. За преодоление Днепра в районе Смоленска и ниже, а также равных ему рек по трудности форсирования рекомендовалось представлять наиболее отличившихся воинов к званию Героя Советского Союза.

В результате за форсирование Днепра, за самоотверженность и героизм в боях на плацдармах 2438 воинов всех родов войск (47 генералов, 1123 офицера и 1268 солдат и сержантов) были удостоены звания Героя Советского Союза. Это было самое массовое награждение за годы Великой Отечественной, если считать, что всего за подвиги в той войне это звание присваивалось 11 739 раз.

10 января 1944 года Указом Президиума Верховного Совета СССР за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом геройство и отвагу звание Героев Советского Союза (посмертно) было присвоено красноармейцам Соколу Григорию Емельяновичу и Соколу Емельяну Лукичу.

Это был единственный случай за всю войну, когда отец и сын одновременно удостоены высшей награды государства.

11 января 1944 года Указ о награждении опубликовал печатный орган Народного комиссариата обороны СССР газета «Красная звезда». Через два дня там же появилась статья «Отец и сын — Герои Советского Союза». Затем о подвиге Соколов подробно рассказала газета «Правда Украины», добавившая подробности о митинге в родном селе героев и цитату матери, Варвары Остаповны: «Сколько трудов стоило мне и Емельяну сохранить Григория, спасти его от угона в немецкое рабство. Бывало, немцы шастают по хутору, ищут молодых, а наш Гриша уже хоронится где-нибудь в погребе или яме. Никогда не забуду я и слов Гриши: “Ну, дождусь освобождения, и я немцам за все отомщу”».

Высокую оценку подвигу сумчан дал в своем докладе на шестой сессии Верховного Совета УССР 1 марта 1944 года Никита Хрущев. О них писали в газетах — республиканских, фронтовых, дивизионных. «Сталинская правда», печатный орган 1-го Украинского фронта, в № 310 от 14 января 1944 года сообщала: «Мы не знаем, что тогда отец говорил сыну и сын отцу, но каждому из нас ясно, о чем они думали в тот последний момент, когда вступили в единоборство с танками, и смерть глазела им прямо в лицо. Они думали об одном — о мести врагу, об его истреблении, о победе Отчизны».

Но, как оказалось, Соколы не погибли в том бою на плацдарме, а попали в плен. Содержались в лагере для военнопленных шталаг VIII E (308), расположенном в городке Нойхаммер (Германия). Отец под номером 92294, сын — 92255. В конце войны находились в лагере Аустих (Чехословакия), где 8 мая 1945 года были освобождены наступающими частями Красной армии и чехословацкими партизанами.

Благополучно пройдя фильтрационную проверку военной контрразведки, отец и сын Соколы были зачислены в 214-й запасной полк 5-й гвардейской армии, откуда их затем откомандировали в воинскую часть ПХ-537 (полевую хлебопекарню). Именно там они и узнали о присвоении им высокого звания Героев Советского Союза за бои на Лютежском плацдарме.

В октябре 1945 года Емельяна Лукича Сокола демобилизовали из рядов Красной армии, и он вернулся домой. Григорий продолжил служить старшиной военной хлебопекарни. После возвращения старший Сокол прошел еще одну спецпроверку, но никаких компрометирующих данных выявлено не было, о чем свидетельствует фильтрационное дело № 27349 и показания односельчан. В документе, датированном 15 мая 1946 года, говорится следующее: «Члены проверочно-фильтрационной комиссии, рассмотрев фильтрационное дело на Сокола Е.Л., прибывшего по месту жительства, не установили преступлений, действующих в пользу немецкой власти, постановили: фильтрационное дело сдать в архив».

Не избежал подобной повторной проверки органов госбезопасности и вернувшийся вскоре после увольнения в запас Григорий Сокол. И тоже оказался чист, претензий к нему не было.

Жизнь пошла своим чередом. Отец с сыном стали трудиться, поднимать народное хозяйство и восстанавливать порушенное войной. Старший Сокол работал в колхозе лесником, младший — учился на курсах водителей в Сумах. Вскоре и заслуженная награда нашла героев.

12 октября 1946 года обоих Соколов пригласили в Киев, где командующий Киевским военным округом генерал армии Андрей Гречко (будущий министр обороны СССР) торжественно вручил им ордена Ленина и медали «Золотая Звезда». Отцу досталась медаль за номером 8155, сыну — 6685.

Они и не предполагали, что тучи начали сгущаться над их головой. Не всем нравилось, что все так ладно сложилось в семье Соколов. И с войны живыми вернулись, да еще и Героями стали. Нашлись и завистники. Как выяснил журналист Виктор Савченко, занимавшийся изучением жизни Соколов, учитель начальной сельской школы в марте 1946 года написал письмо на имя Михаила Калинина, председателя Президиума Верховного Совета СССР. Он потерял на фронте ногу и был назначен в глубинку на слишком малую, как ему казалось, должность. Завидуя Соколам, он написал в Москву, что, мол, никакие они не герои, а ярые враги советской власти, куркули, ненавидящие строй рабочих и крестьян. Что во время оккупации сотрудничали с фашистами — потому и из плена вернулись целые и невредимые. Он требовал разобраться с Соколами, настаивая на том, что они «…награждены незаслуженно». В качестве доказательства автор письма приводил такой факт, что Емельян Лукич не мог совершить этот подвиг, так как он евангелист, которым «держать оружие в руках запрещено».

В феврале 1947 года генеральный прокурор СССР К.П. Горшенин инициировал проверку обоснованности присвоения звания Героя Советского Союза отцу и сыну Соколам. Сотрудники военной прокуратуры допросили выживших участников боя 21 октября 1943 года. Но установить, от кого пошла информация о подвиге Соколов, так и не удалось. Бывший командир полка Мердемшаев показал, что о об этом ему доложил заместитель по строевой части. Тот, в свою очередь, это отрицал. Односельчанин Соколов — Бережной, участвовавший вместе с ними в бою на плацдарме у деревни Синяк, показал, что не видел, чтобы отец с сыном подбили немецкие танки. Но слышал, как после боя офицеры говорили о действиях Соколов как о героических, а когда сам был пленен, видел, как Емельян тащил свой пулемет в немецкий штаб.

Показания самих Соколов о моменте пленения также различались. Емельян Лукич говорил, что «…немцы схватили и избили». Григорий Емельянович: «…потерял сознание от контузии и очнулся в плену».

По результатам проведенных следственных действий 19 мая 1947 года генеральный прокурор СССР К.П. Горшенин сообщил в Президиум Верховного Совета: «Обстановка на поле боя была сложная, рота, в составе которой находились отец и сын Соколы, была смята танками противника, и у очевидцев этого боя могло создаться впечатление, что пулеметчики погибли. Проверить это обстоятельство на поле боя было трудно, так как батальон был оттеснен, а убитые сильно обезображены. Командование полка без должной проверки подготовило представление о присвоении посмертно отцу и сыну Соколам звания Героя Советского Союза. Считаю, что за ними не может быть сохранено это звание».

В итоге 14 октября 1947 года появилось Постановление Президиума Верховного Совета СССР, отменившее Указ от 10 января 1944 года в части присвоения звания Героя Советского Союза Е.Л. и Г.Е. Соколам «в связи с необоснованным представлением».

Отголоском того следствия стал хранящийся в Центральном архиве Министерства обороны следующий документ, датированный 11 апреля 1963 года:

«СПРАВКА

Из разговоров по телефону со старшим офицером Отдела по награждению, учету награжденных и присвоению воинских званий ГУК МО СССР подполковником СОКОЛОВЫМ С.Д. по поводу отмены Указа Президиума Верховного Совета СССР о присвоении звания Героя Советского Союза СОКОЛУ Григорию Емельяновичу и СОКОЛУ Емельяну Лукичу установлено:

ГУК (Главное управление кадров. — Прим. авт.) в 1945 г. приступил к работе по розыску Героев Советского Союза, которым или их родственникам не вручены грамоты и знаки (об этом были пометки на карточках). В результате переписки сначала с властями, а затем с органами госбезопасности по месту жительства СОКОЛ Г.Е. и СОКОЛ Е.Л. (отец и сын) стало известно, что они во время ожесточенного боя, в ходе которого наши воины проявляли героизм, погибая, инсценировали гибель (оставили одежду и красноармейские книжки), а сами перебежали к немцам. На оккупированной территории отец был начальником полицейского отделения, а сын начальником следственного отделения полиции и принимали активное участие в карательных экспедициях.

Предатели осуждены.

Контакт ГУК с органами закончился представлениями последними материалов на отмену Указа. Материалы к Указу находятся в Отделе наград Президиума Верховного Совета СССР…

Начальник 5 отдела полковник Голубович».

Странный, признаться, документ. Из «разговоров по телефону» стало известно, «предатели осуждены», но при этом не указывается ни статья, ни сроки заключения. Вопрос осуждения Соколов остается спорным и по сей день. Одни исследователи утверждают, что оно было, другие опровергают. Так, В.Н. Конев в своей книге «Прокляты и забыты. Отверженные Герои СССР» (М.: Яуза, 2010) приводит факты, что отец был осужден на 10 лет, а сын — на 8.

Однако на запросы, направленные мной в архивы ФСБ, Главной военной прокуратуры, Генеральной прокуратуры РФ, пришли одинаковые ответы, что информация об осуждении Сокола Е.Л. и Сокола Г.Е. в конце 40-х — начале 50-х годов ХХ века отсутствует.

Сами Соколы уверяли, что осуждены не были. Дальнейшие события, с их слов, развивались следующим образом. 19 января 1948 года Соколов вызвали повесткой в военкомат, где районный военный комиссар Волик грубо потребовал сдать «Золотые Звезды Героев». «Мы с отцом на дыбы: “не вы их нам вручали — не вам и отбирать”. Тогда он расстегивает кобуру… Да Бог ему судья: вскорости наложил он на себя руки», — рассказывал журналисту Виктору Савченко в 1993 году сам Григорий Емельянович.

С 1953 года семья Соколов проживала в городе Сумы. Отец трудился в строительном тресте, а сын — сначала водителем в автобусно-таксомоторном парке, а затем — на машиностроительном заводе имени М.В. Фрунзе. Все многочисленные обращения в высокие инстанции по поводу возвращения им званий Героев Советского Союза оставались без ответа.

22 ноября 1983 года Емельян Лукич Сокол скончался. На его памятнике на засумском кладбище сын настоял, чтобы начертали: «Герой СССР. 34 °CД». Надпись — «Герой Советского Союза» появилась и на могиле Григория Емельяновича после его смерти 3 сентября 1999 года.

Награждены: присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (1944), медалью «За отвагу» (1943), медалью «За Победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» (1946).

Лишены звания Герой Советского Союза, ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» согласно Постановления Президиума Верховного Совета СССР от 14 октября 1947 года, отменившего Указ от 10 января 1944 года в части присвоения звания Героя Советского Союза Е.Л. и Г.Е. Соколам «в связи с необоснованным представлением».

Отсутствуют сведения о лишении медалей «За отвагу» и «За Победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.».

Источники:

• ЦАМО. Ф. 33. Оп. 686044. Ед. хр. 1936. № записи 21618420.

• ЦАМО. Ф. 33. Оп. 686043. Ед. хр. 4. № записи 20555263.

• Корниенко О., Заборин Д. Сломанные крылья Соколов. Электронная Книга Памяти Украины 1941–1945 http://www.memory-book.com.ua/stories/43

• Щербак О. О Героях, лишенных звания / Общественно-деловой ежедневник «Ваш шанс». Сумы. № 4. 23.01.2013 г.

• Конев В.Н. Прокляты и забыты. Отверженные Герои СССР. М.: Яуза, 2010. С. 373–374.

• Бочаров А.П. Биографии Сокола Е.Л. и Сокола Г.Е. на сайте «Герои страны» http://www.warheroes.ru

Герой Советского Союза капитан Сапрыкин Владимир Алексеевич 24.08.1916–24.04.1990

Владимир Алексеевич Сапрыкин родился 24 августа 1916 года в крестьянской семье в деревне Суходол Елецкого уезда Орловской губернии (ныне село Краснинского района Липецкой области). После окончания средней школы поступил на рабфак, а затем в 1935 году в Воронежский педагогический институт.

Свою трудовую деятельность начал летом 1939 года преподавателем истории в средней школе поселка Ольховатка Воронежской области. Однако проработать долго ему не пришлось.

25 октября 1939 года Ольховатским райвоенкоматом Воронежской области Владимир Сапрыкин был призван в ряды Красной армии и направлен на обучение в Грозненское пехотное училище. После его окончания в мае 1941 года в звании лейтенанта был направлен для прохождения дальнейшей службы в одну из частей Западного особого военного округа.

Молодой командир не успел даже принять должность, как грянула война. Некоторое время, как неплохо владевший немецким языком, выполнял обязанности переводчика. Потом командовал взводом и ротой, воевал в составе Западного фронта на Березине и под Смоленском.

Осенью 1941 года лейтенант Сапрыкин в должности помощника начальника штаба 845-го стрелкового полка 303-й стрелковой дивизии принимал участие в Ельнинской наступательной операции (30 августа — 8 сентября 1941 года). В начале операции дивизия входила в состав южной ударной группы войск и располагалась у деревни Строины, откуда ей предстояло продвигаться вперед, навстречу северной группе войск. Полоса ее наступления составляла 8 километров, участок прорыва — 3 километра. Несмотря на трудности преодоления лесисто-болотистой местности и упорное сопротивление врага, к 3 сентября 1941 года части 303-й стрелковой дивизии овладели населенными пунктами Строины, Скоково, Леоново и Щеплево.

4 сентября 1941 года северная и южная ударные группировки 24-й армии глубоко охватили оборонявшиеся в Ельнинском выступе войска противника, угрожая ему окружением. Неожиданный удар 303-й стрелковой дивизии с юго-запада оказался для немцев сокрушительным, и через узкую горловину они начали поспешный отход. Преследуя врага, наши части к утру 6 сентября освободили город Ельня.

В ходе ликвидации Ельнинского выступа 303-я стрелковая дивизия понесла большие потери. На 12 сентября 1941 года в ее составе насчитывалось 2930 человек. После Ельнинской операции части дивизии 15 суток прочно удерживали завоеванные позиции.

30 сентября — 1 октября 1941 года немецко-фашистские войска начали на московском направлении наступательную операцию «Тайфун». 2 октября 1941 года противник подошел к Спас-Деменску, где ему преградила путь 303-я стрелковая дивизия. Ее воины, отразив шесть вражеских атак пехоты и танков, поддержанных с воздуха, все же вынуждены были отойти под натиском численно превосходящих сил противника.

7 октября 1941 года немецкие войска прорвались к Вязьме, образовав «Вяземский котел». В него попали 19 стрелковых дивизий, 4 танковые бригады 19-й, 20-й, 24-й, 32-й армий и группы генерала Болдина.

Остатки уцелевших подразделений 303-й стрелковой дивизии оказались окруженными в лесу севернее Буды. Вырваться удалось немногим. Сводный отряд под командованием командира дивизии полковника А.Г. Моисеевского, прорвавшийся сквозь кольцо окружения, начал напряженный и утомительные марш по тылам врага.

Только 26 декабря 1941 года около села Каменка Тульской области лейтенант Сапрыкин в составе остатков 303-й стрелковой дивизии вышел к своим. Сразу же был направлен в особый отдел 1-го гвардейского кавалерийского корпуса, затем на пересыльный пункт в город Козельск, а в феврале 1942-го — на проверку в спецлагерь НКВД. В ходе ее выяснилось, что Сапрыкин в боях и в окружении вел себя достойно, оружие и документы сохранил, форму и знаки различия не уничтожил. Политрук М. Карасев, выходивший из окружения вместе с ним, подтвердил: «Сапрыкин настроен патриотически, снова желает на фронт».

Между тем проверка затягивалась. И дальше произошло необъяснимое. В начале апреля 1942 года лейтенант Сапрыкин по неизвестной причине самовольно оставил Гороховецкие лагеря. Вскоре был задержан и предан суду военного трибунала. В послевоенном заключении по его делу сказано: «15 июня 1942 года военным трибуналом 16 стрелковой дивизии в г. Балахна Горьковской области на основании ст. 193–7 п. “г” УК РСФСР осужден к 10 годам лишения свободы в ИТЛ бывший помощник начальника штаба 845 стрелкового полка 303 стрелковой дивизии лейтенант Сапрыкин Владимир Алексеевич, 1916 года рождения…»

Судом Сапрыкин признан виновным в том, что, находясь на проверке в Гороховецких лагерях (после выхода из окружения противника), 5 апреля 1942 года самовольно оставил расположение и находился вне части свыше суток (дезертирство). При задержании 15 апреля 1942 года в Чкаловском районе Сапрыкин пытался скрыться.

В соответствии с примечанием 2 к ст. 28 УК РСФСР суд отсрочил исполнение приговора до окончания военных действий и 27 июня 1942 года Сапрыкин направлен на фронт в составе маршевой роты.

Проверить законность и обоснованность привлечения Сапрыкина к уголовной ответственности в 1942 году за воинское правонарушение не представляется возможным. По сообщению Центрального архива МО СССР архивное уголовное дело за 1942 год в отношении Сапрыкина не сохранилось, оно уничтожено «по истечении срока хранения».

С 17 июля 1942 года по 3 декабря 1943 года В.А. Сапрыкин проходил службу в действующей армии на Западном фронте. Последовательно занимал в 612-м стрелковом полку 144-й стрелковой дивизии должности командира стрелковой роты, помощника начальника штаба полка, старшего адъютанта командира 1-го батальона, командира 2-го стрелкового батальона. В бою в 1942 году был контужен.

12 октября 1942 года Сапрыкину присвоили воинское звание «старший лейтенант», а 6 августа 1943 года — «капитан».

16 января 1943 года коммунисты части приняли его кандидатом в члены ВКП(б), а 10 мая 1943 года — членом ВКП(б).

За смелость и умелые действия по прорыву обороны противника представлялся к правительственным наградам. В наградном листе сказано: «Тов. САПРЫКИН в боях с немецкими захватчиками проявил стойкость и мужество.

В бою 8 марта 1943 года за деревни Кривопусково и Гаврилки Тумановского района Смоленской области тов. Сапрыкин, будучи командиром батальона, умело руководил боем.

Несмотря на сильно укрепленный узел пр-ка, насыщенный огневыми средствами, тов. Сапрыкин сам лично пошел в разведку…

С группой бойцов в количестве 25 человек тов. Сапрыкин пробрался в расположение пр-ка, навязав бой с тыла, уничтожил две пулеметные точки, двух всадников и по сигналу батальон перешел в атаку.

Тов. Сапрыкин одним из первых ворвался в деревню, забросал гранатами засевших автоматчиков в доме и из личного оружия истребил двух фашистов».

5 июля 1943 года Приказом войскам 33-й армии № 0272 за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом мужество и отвагу старший лейтенант Сапрыкин В.А. был награжден орденом Красной Звезды.

В ходе освобождения Смоленской области от немецко-фашистских захватчиков Владимир Алексеевич отличился еще несколько раз, за что был представлен командованием полка к ордену Красного Знамени: «…В зимнем наступлении с 4 по 31.03.43 г. т. Сапрыкин умело вел батальон в бой и освободил более 12 населенных пунктов Тумановского, Вяземского и Всходовского р-нов Смоленской области.

12.08.43 г. в бою за дер. Екатериновка Спас-Деменского р-на Смоленской обл. т. Сапрыкин действовал смело и решительно. Сломив упорное сопротивление, б-н, во главе с тов. Сапрыкиным, занял сильно укрепленный опорный пункт противника. Немцы, оставив на поле боя более 100 трупов, отступили.

15.08.43 г. в бою за дер. Обирг т. Сапрыкин со своим б-ном прорвал линию обороны пр-ка и с малыми потерями выбил немцев из сильно укрепленной деревни. Тов. Сапрыкин образцово организовал выноску раненных с поля боя, в результате чего все раненные эвакуированы с поля боя своевременно».

15 октября 1943 года Приказом войскам 33-й армии № 0363 за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом мужество и отвагу капитан Сапрыкин В.А. был награжден орденом Александра Невского.

Осенью 1943 — зимой 1944 годов советские войска предпринимали неоднократные попытки прорыва фронта на границе Смоленской области и Белоруссии. Противник создал здесь мощную, глубоко эшелонированную оборону. Многие населенные пункты, высоты и перекрестки дорог были превращены врагом в сильные опорные пункты и узлы сопротивления. Немецко-фашистским частям удалось закрепиться на заранее подготовленном оборонительном рубеже и оказывать ожесточенное сопротивление.

Свой последний подвиг капитан Сапрыкин вместе со своим батальоном совершил при прорыве такой обороны противника. В наградном листе, составленном командованием полка по итогам тех боев, сказано: «…В боях с 1 по 3.12.1943 г. в деревне Красная Слобода Дубровинского района Витебской области тов. САПРЫКИН со своим батальоном выбил немцев из сильно укрепленного важного опорного пункта. Несмотря на многочисленные контратаки превосходящего противника, тов. САПРЫКИН стойко удерживал рубеж.

Каждый день противник предпринимал до 10–12 контратак с поддержкой танков. Капитан Сапрыкин после трехдневных боев героически сдерживал натиск до батальона пехоты противника с группой 30 человек. На 3-й день немцы численностью до батальона предприняли ожесточенную контратаку при поддержке 15 танков и отрезали Сапрыкина с остатками батальона. Все бойцы дрались до последнего патрона, воодушевляемые стойкостью своего комбата. Тов. Сапрыкин вызвал огонь на себя, когда кольцо немцев сузилось до 20 метров. До последнего дыхания тов. капитан Сапрыкин уничтожал наседавших со всех сторон немцев. Последние слова переданные тов. Сапрыкиным по рации: “Заканчиваю работу, прощайте, товарищи, умираю за РОДИНУ”.

Смертью Героя погиб капитан Сапрыкин, истребив со своим батальоном за три дня боев до полка немецкой пехоты. Его подвиг заслуживает высшей правительственной награды.

Тов. САПРЫКИН достоин присвоения ему звания ГЕРОЯ СОВЕТСКОГО СОЮЗА.

Командир 612 стр. полка

Майор (Алиев)

5 декабря 1943 года».

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 3 июня 1944 года командиру 2-го стрелкового батальона 612-го стрелкового полка 144-й стрелковой дивизии 33-й армии капитану Сапрыкину Владимиру Алексеевичу было присвоено звание Героя Советского Союза (посмертно).

Но рано все похоронили комбата Сапрыкина. Он выжил, всем смертям назло! Тяжело контуженный, со сквозным ранением в грудь, в бессознательном состоянии он был подобран на поле боя немецкими солдатами. Его немного подлечили и отправили в лагерь для военнопленных. Стойко и мужественно перенес капитан Сапрыкин все муки и лишения, не став на путь предательства. Прошел пять лагерей и весной 1945 года был освобожден войсками союзников.

Известие о Победе он узнал в английском госпитале, где залечивал полученные ранения. Имея за плечами судимость в 1942 году на 10 лет с отсрочкой исполнения приговора до окончания военных действий и нахождение в фашистском плену, Сапрыкин принял решение не возвращаться на Родину, чтобы не навредить своим близким и родным.

Владимир Алексеевич остался жить в Западной Европе, откуда в 1947 году перебрался в Канаду. Сменил много профессий: работал портовым грузчиком, сторожем, таксистом. Выучил язык и получил диплом механика. Вскоре занял высокооплачиваемую должность инженера в одной из крупных компаний.

Все вроде бы складывалось хорошо. Но вот душа постоянно тосковала по Родине. Так и не создав семью, проживал в скромной квартире в Торонто. Единственным его богатством стала библиотека, насчитывающая 5000 томов — произведения русских классиков и мемуары советских полководцев. До последних дней своей жизни Владимир Алексеевич оставался патриотом своей страны. Радовался ее успехам, переживал по поводу неудач.

В середине 70-х годов, узнав через Красный Крест адрес отца-фронтовика, Сапрыкин послал ему весточку о себе: «Дорогой папа! Мне трудно писать. Нет слов, чтобы передать до боли волнующее чувство счастья, охватившее меня при вести о тебе… Я преисполнен гордости и счастья, узнав от советского представителя в Канаде, что ты здоров. По-иному сложилась моя судьба: постылый плен и жизнь на чужбине. Трудно в нескольких словах передать о своей жизни, скажу только то, что здоровье мое слабое. Сквозное ранение в грудь (при этом обстоятельстве я был взят в конце декабря 1943 года в плен) дает знать о себе и по сей день. Пусть столь краткое и невнятное письмо облегчит твое состояние сознанием того, что в самые трудные для нашей страны годы я был в рядах ее защитников. Пойми и не осуди мое невозвращение. Твой сын не предатель родины. Более того, мысли о ней были и остаются единым убеждением в его жизни за границей…»

Владимир Алексеевич догадывался, что дома его считают погибшим или пропавшим без вести, но даже не представлял, что удостоен такого высокого звания, как Герой Советского Союза. А когда узнал, обратился к советскому представителю в Канаде А.Н. Яковлеву. Последний позднее вспоминал: «Тяжелая одиссея этого человека потрясла нас. Я дал телеграмму в Москву. Просил поточнее навести справки о высокой награде Сапрыкина. Надеялся, что вернем герою его звезду и посодействуем его приезду в Союз. Провел по этому необычному делу и переговоры с канадскими властями. Долго ждали ответа из Москвы. И он, наконец, пришел. Горький, к сожалению, и жестокий, оставивший неприятный осадок на душе. …Вопрос доложили Устинову (Усти́нов Д.Ф., Маршал Советского Союза, министр обороны СССР с 1976 по 1984 г. — Прим. авт.). Он сказал, что нет. У нас героев за границей нашей Родины нет. А если кто-то и есть, то уже не герои. Он таких героев не знает».

25 августа 1977 года Указом Президиума Верховного Совета СССР Указ о присвоении звании Героя Советского Союза капитану Сапрыкину В.А. был отменен «в связи с ошибочным представлением». Установленную в 1975 году в канун 30-летия Победы на Родине в честь Героя памятную доску демонтировали.

В 2005 году в свет вышла книга военного юриста Вячеслава Звягинцева «Трибунал для Героев», в которой подробно изучены обстоятельства принятия этого решения. Как оказалось, с официальным ходатайством в Президиум Верховного Совета СССР вошло Министерство обороны СССР, ссылаясь на какую-то информацию КГБ о том, что Сапрыкин находился в разведцентре «Валли». В справке, направленной в Президиум в сентябре 1976 года генералом Главного управления кадров МО СССР Куприяновым, говорилось о том, что в документах, поступивших из Бутурлиновского райвоенкомата, есть «справка из Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР о том, что по данным их отдела Сапрыкин… легионер, служил в немецкой армии». Заместитель заведующего отделом наград Мохов в препроводительной к проекту Указа о лишении Сапрыкина звания Героя формулировку «обвинения» расширил и изложил следующим образом: «В период плена он находился в различных лагерях для советских военнопленных, в том числе и в лагере, в котором занимались подготовкой лиц для ведения разведывательно-диверсионной работы СССР. После войны Сапрыкин В.А. остался в Западной Европе, откуда в 1947 году выехал в Канаду… Как полагает Комитет Государственной безопасности при СМ СССР, вероятной причиной невозвращения Сапрыкина на Родину является его опасение понести ответственность за компрометирующее поведение в немецком плену».

Вот так на основании предположений, непроверенных материалов и вероятных данных Указом от 25 августа 1977 года капитан Сапрыкин был лишен звания Героя Советского Союза.

Большую роль в возвращении Владимиру Алексеевичу честного имени и высокого звания Героя сыграли полковник в отставке П.М. Дунаев, корреспондент газеты «Труд» Ю. Дмитриев и прокурор Главной военной прокуратуры полковник юстиции А.С. Дорофеев. В ходе сбора материалов им удалось доказать, что причиной появления негативной информации о Сапрыкине была ошибка человека, работавшего с документами военнопленных. Регистрационная отметка на карточке Сапрыкина В.А. «Ex-Leg» была неправильно переведена как «бывший легионер».

22 июля 1991 года в отдел наград Секретариата Верховного Совета СССР было представлено «Заключение по делу Сапрыкина В.А.» за подписью генерал-лейтенанта юстиции А.Ф. Катусева. В нем, в частности, сказано: «… Будучи отрезанным от своих войск, Сапрыкин с горсткой оставшихся бойцов вызвал огонь на себя и считался геройски погибшим. За этот подвиг 3 июня 1944 года Сапрыкину присвоено звание Героя Советского Союза (посмертно). В дальнейшем выяснилось, что в том бою Сапрыкин оказался тяжело ранен в грудь навылет и захвачен в плен гитлеровцами.

После лечения он содержался в пяти фашистских лагерях для военнопленных, в том числе до 14 февраля 1944 года в лагере “Валли I” (отдел “Валли I” руководил военной и экономической разведкой на советско-германском фронте).

После освобождения в 1945 году из плена союзническими войсками Сапрыкин находился на излечении, проживал в Германии, а в 1947 году выехал на жительство в Канаду, где работал грузчиком, сторожем, шофером. В дальнейшем Сапрыкин окончил курсы механиков и работал инженером ОТК в фирме “Адмирал”.

При встречах 9 декабря 1975 года и 6 февраля 1977 года с сотрудником консульского отдела посольства СССР в Канаде Сапрыкин пояснил, что не возвратился на Родину из-за того, что после войны в СССР плохо относились к военнослужащим, возвратившимся из плена (плен он лично считал большим позором), а также, чтобы у его отца — Сапрыкина А.В., 1895 года рождения, члена ВКП(б) с 1918 года, по этой причине не возникло неприятностей. Эти объяснения Сапрыкина ничем не опровергнуты. До 1977 года о присвоении звания Героя Советского Союза Сапрыкину известно не было…

Информация о пребывании Сапрыкина в плену, отметка в трофейной карточке военнопленного “Ex-Leg”, (переведенная советским переводчиком, как “бывший легионер”, а немецкими товарищами из МГБ ГДР, как особая отметка фашистских властей по отбору, селекции военнопленных), а также сведения о том, что он не погиб и проживает в Канаде, послужили основанием к проверке, которую в 1975–1977 годах провели соответствующие подразделения КГБ СССР.

Установлено, что Архив Министерства обороны СССР, Особый архив при СМ СССР, Архив КГБ СССР, МГБ ГДР компрометирующими сведениями, в том числе о службе Сапрыкина легионером в немецкой армии, не располагают. Контузия, огнестрельное ранение в грудь в бою 3 декабря 1943 года, последующее лечение после пленения лишали Сапрыкина возможности служить легионером в немецко-фашистской армии. Данных о сотрудничестве Сапрыкина с разведывательными, контрразведывательными и карательными органами фашистской Германии в период его пребывания в плену, а также о проведении им враждебной СССР деятельности за время проживания Канаде не имеется.

Несмотря на это, отдел наград вошел в Президиум Верховного Совета СССР с ходатайством об отмене Указа Президиума Верховного Совета СССР от 3 июля 1944 года о присвоении Сапрыкину звания Героя Советского Союза в связи с “ошибочным представлением его к этому званию”.

Таким образом, в процессе проверки установлено, что в период пребывания в немецко-фашистском плену, а также проживания в Канаде каких-либо действий в ущерб СССР Сапрыкиным не совершено.

Оснований для отмены Указа Президиума Верховного Совета СССР от 3 июля 1944 года о присвоении Сапрыкину В.А. звания Героя Советского Союза не имелось.

Генерал-лейтенант юстиции А.Ф. Катусев».

Указом Президента СССР от 4 декабря 1991 года Сапрыкин В.А. был восстановлен в звании Героя Советского Союза.

К сожалению, Владимир Алексеевич не дожил до этого радостного события. Он умер 24 апреля 1990 года. Первоначально был похоронен на русском участке городского кладбища Торонто (Канада).

2 июля 1999 года прах Героя Советского Союза Сапрыкина В.А. был перезахоронен в братскую могилу у деревни Красная Слобода Дубровенского района Витебской области Республики Беларусь, где покоятся погибшие в бою бойцы его батальона.

Награжден: присвоено звание Героя Советского Союза с награждением орденом Ленина (1944 г., посмертно), орденом Александра Невского (1943), орденом Красной Звезды (1943).

Источники:

• ЦАМО. Ф. 33. Оп. 686044. Ед. хр. 395. № записи 17928433.

• ЦАМО. Ф. 33. Оп. 686044. Ед. хр. 465, № записи 19490971.

• ЦАМО. Ф. 33. Оп. 793756. Ед. хр. 42. № записи 150028816.

• Звягинцев В.Е. Трибунал для героев. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2005. С. 441–458.

• Дунаев П.М. Звезда и крест комбата. М.: Центрполиграф, 2007.

• Каргопольцев С.В. Биография Сапрыкина В.А. на сайте «Герои страны» http://www.warheroes.ru

«У незнакомого поселка, на безымянной высоте…»

10 июля 1944 года войска 2-го Прибалтийского фронта под командованием генерала армии А.И. Еременко, перейдя в наступление, начали Режицко-Двинскую фронтовую операцию (10–27 июля 1944 года). Восемь дней пробивались советские воины через заграждения и минные поля на запад, не давая врагу времени опомниться. В итоге были освобождены города Идрица, Опочка, Себеж. Продвинувшись вперед на 90–110 километров и прорвав три мощных оборонительных рубежа, 17–18 июля 1944 года наши части в трех местах пересекли границу Латвийской ССР.

В результате боев они почти полностью разгромили 6 пехотных полков и 11 отдельных батальонов противника. Остальные немецкие части и соединения потеряли от 30 до 50 процентов личного состава и много вооружения. Было взято в плен свыше 5000 человек, уничтожено более 30 тысяч солдат и офицеров противника.

Преследуя отступающего врага, 17 июля 1944 года на территорию Лудзенского района Латвийской ССР вступили подразделения 219-й Идрицкой стрелковой дивизии 3-й ударной армии. Неподалеку от поселка Рундены на высоте 144,0 у деревни Сунуплява разыгрался один из драматических эпизодов боев при освобождении Прибалтики.

Здесь фашисты заранее подготовили промежуточный рубеж, проходивший по выгодно расположенным высотам, и начали оказывать ожесточенное сопротивление наступающим частям Красной армии.

19 июля 1944 года 1-й батальон 375-го стрелкового полка 219-й стрелковой дивизии получил приказ овладеть поселком Рундены. Одна из рот перерезала большак, который вел к господствовавшей над местностью высоте 144,0. Стремительной атакой бойцы взвода под командованием старшего сержанта Х.Р. Ахметгалина ворвались на нее и выбили оттуда противника.

Тем временем немцы силами до батальона организовали мощную контратаку во фланг наступавшим подразделениям и заставили их отойти на исходные рубежи. В результате одиннадцать советских солдат, оставшихся на высоте, оказались в окружении. Вот их имена:

1. Старший сержант Ахметгалин Хакимьян Рахимович, 15.06.1923 г., башкир;

2. Старший сержант Андронов Василий Антонович, 1909 г., русский;

3. Сержант Сыроежкин Петр Константинович, 1913 г., русский;

4. Сержант Тайгараев Тукубай, 1923 г., киргиз;

5. Младший сержант Чернов Матвей Степанович, 12.11.1914 г., чуваш;

6. Красноармеец Ашмаров Федор Иванович, 06.11.1897 г., чуваш;

7. Красноармеец Уразов Чутак, 1920 г., узбек;

8. Красноармеец Абдуллаев Урунбай, 18.04.1912 г., узбек;

9. Красноармеец Шакуров Яков Савельевич, 30.07.1912 г., татарин;

10. Красноармеец Шкураков Михаил Ермилович, 1901 г., русский;

11. Красноармеец Карабаев Тишебай, 1920 г., узбек.

Взвод, которым командовал старший сержант Ахметгалин, был опытным, обстрелянным и сплоченным подразделением. Его бойцы не раз участвовали в тяжелых испытаниях. Об их совместном боевом пути красноречиво говорит наградной лист их командира: «10.7.44 г. роте была поставлена задача произвести разведку боем на важную высоту, скаты которой были заминированы, обнесены проволочными заграждениями в 3 кола и спиралью Бруно. Взвод, в котором находился т. Ахметгалин, действовал в главном направлении. В начале боя командир взвода выбыл из строя. Тогда т. Ахметгалин принял командование на себя и смело повел взвод на выполнение поставленной задачи. Взвод под его командованием, несмотря на ураганный огонь противника, при помощи шинелей преодолел проволочные заграждения, ворвавшись в траншеи, уничтожил в рукопашной схватке 2 ст. пулемета с расчетами. Крепко удержал занятый рубеж. Воспользовавшись этим, другие две роты, развивая достигнутый успех, прорвали оборону противника. Это было началом победного наступления войск 2-го Прибалтийского фронта.

Преследуя отступающего противника, наши части вышли ко 2-й линии обороны противника. После прорыва последней при дальнейшем преследовании взвод т. Ахметгалина в составе 13 чел. завязал бой в лесу с противником численностью до 50 человек, в ожесточенном неравном бою отважные воины под командованием т. Ахметгалина истребили полностью группу противника. Остались в живых только 18 немцев, которые сдались в плен.

15.7.44 г. после занятия важной безымянной высоты взводу т. Ахметгалина была поставлена задача занять оборону и любой ценой удержать занятый рубеж. Наши бойцы расположились на переднем скате в траншеях, отбитых у противника, а противник находился за скатом, обросшим кустарником, и дважды пытался отбросить горстку храбрецов. Немцы доходили по гранатного броска, но все их попытки разбились о стойкость и мужество бойцов под командованием т. Ахметгалина».

На вооружении у бойцов, занявших позицию на высоте 144,0, имелось два ручных пулемета Дегтярева, 4 винтовки и 5 автоматов. Они были полны решимости удержать отбитый у врага рубеж. О том, чтобы уступить высоту противнику, не могло быть и речи. Все понимали, что, овладев ею, немцы получат неоценимое преимущество и смогут серьезно препятствовать дальнейшему продвижению наших войск.

О том, что произошло дальше, подробно написал публицист, краевед и педагог Рунданской средней школы Шалва Исидорович Хмелидзе (26.07.1922–24.09.2010). Много времени, сил и энергии он потратил на то, чтобы по крупицам восстановить хронологию подвига защитников Сунуплявы. В районной лудзенской газете «За победу коммунизма» в августе — сентябре 1966 года был помещен его очерк «Вечный огонь», богатый фактический материал которого и будет положен в основу дальнейшего повествования.

…Густой цепью, при сильной огневой поддержке пошли фашисты в атаку на высоту, но тут же залегли: пулеметный огонь сверху беспощадно косил их ряды. Захлебывалась одна атака за другой. Склоны холма покрылись трупами немецких солдат и офицеров. А тем временем советская артиллерия с предельной точностью продолжала громить отступающего врага.

Траншею убитого немецкого пулеметчика занял Урун Абдуллаев. Чуть дальше окопались Федор Ашмаров и Василий Андронов. У молодого дуба заняли оборону Петр Сыроежкин и Матвей Чернов, на западных склонах окопались Михаил Шкураков и Яков Шакуров. Тукубай Тайгараев занял удобную позицию в ста метрах от небольшого озера. Чутак Уразов обстреливал немцев из крестьянского сарая. А стремительный Хаким Ахметгалин появлялся то тут, то там, подбадривал подчиненных, умело и четко руководил боем. Схватка не затихала ни на минуту.

Численно превосходящий враг упорно продолжал атаки высоты. Горели дома жителей Сунуплявы. Дым и гарь стояли над деревней. Свидетелями боя, в котором советские воины показали бесстрашие, стойкость и отвагу, были местные жители — колхозники сельхозартели «Слава» Петр Прикуль, Пимен Рудзиш, Юлия Рубуль, Алексей Буль. Они прятались неподалеку в землянках.

На глазах у Петра Прикуля погиб смертью храбрых Михаил Шкураков, рабочий из Витебска.

«Он залег недалеко от моего дома, — вспоминает Прикуль. — Его окружили четыре немца, да так мертвыми на землю и легли. Видел я, как этот боец, раненный в ноги, сидел на земле, опершись спиной о дерево, чтобы не упасть, и продолжал стрелять из автомата. Так до самой смерти он оружия и не выпустил…»

Садовод Пимен Рудзиш был свидетелем героической гибели славного пулеметчика Чутака Уразова. Раненый, он устроился на чердаке сарая и вел оттуда огонь по наступавшим цепям. Гитлеровцы окружили и подожгли сарай. Они кричали: «Выходи, жив будешь!» Уразов отвечал пулеметными очередями. Он предпочел плену смерть в огне. До последнего дыхания все бил и бил по врагу, не желая отступить ни на шаг, и сгорел в огне пылавшего строения.

На исходе первого дня неравного боя осколком мины был смертельно ранен Хаким Ахметгалин. Истекающий кровью командир разведчиков дополз до молодого дуба, росшего неподалеку от вершины, и еле слышно проговорил:

— Держитесь, братцы, скоро придут наши…

Петр Сыроежкин бережно обнял своего боевого друга и уже мертвому обещал драться с врагом до последнего дыхания, до последнего патрона. Он принял на себя командование над оставшимися в живых бойцами. Так закончился первый день героической обороны высоты 144,0.

Немцам так и не удалось одолеть горстку храбрецов. В отделении осталось семь человек, из них могли продолжать бой только шестеро. Получивший четыре ранения Василий Андронов не мог двигаться. На исходе патроны. Но бойцы, как прежде, полны решимости удерживать высоту.

Ночью бой утих, а с зарей разгорелся с новой силой. Враги понимали, что высоту защищает небольшой по численности гарнизон, отчаянно сражающийся, но все-таки небольшой, несущий какие-то потери, которые в конце концов заставят его капитулировать. Они никогда бы не поверили, что на высоте утром второго дня в живых было только семеро.

Захлебывалась одна атака за другой. Фашистами овладевала ярость: не из железа же, черт возьми, эти солдаты наверху! Пуля фашистского снайпера оборвала жизнь Матвея Чернова. Натиск противника на западном склоне теперь сдерживал только Петр Сыроежкин. Осколком мины был смертельно ранен Федор Ашмаров, самый старший по возрасту среди защитников высоты, еще юношей воевавший за Советскую республику в составе 1-й Конной армии, ушедший в сорок первом добровольцем на фронт. Освобождая родную землю от захватчиков, с боями прошел до латгальской земли старый солдат.

К полудню их осталось в живых только четверо. Со стороны Сунуплявского озера пошли в атаку на высоту несколько десятков немцев. На их пути встал Тукубай Тайгараев, юноша из далекой Киргизии, комсорг отделения. Он уже получил несколько ранений, но держался до последнего патрона. Когда стрелять было нечем, Тукубай встал во весь рост и, шатаясь, пошел вниз по склону навстречу немцам с гранатой в руке. Раздался взрыв, несколько гитлеровцев упали замертво, и рядом с ними лег залитый кровью Тукубай.

Высоту 144,0 защищают трое. На исходе патроны. И вот уже они идут вперед, под огонь врага, — Урун Абдуллаев и Яков Шакуров: во что бы то ни стало надо раздобыть у убитых солдат и офицеров противника оружие и патроны. Отдельными короткими очередями из автомата прикрывает своих боевых друзей Сыроежкин.

Немцы ведут артиллерийский обстрел. Один из снарядов падает между Шакуровым и Абдуллаевым. Шакурова убило наповал, Абдуллаев же, полузасыпанный землей, контуженный, остался лежать без сознания на склоне. Немцы пошли в десятую по счету за этот день атаку. Во время нее вражеская пуля сразила командовавшего обороной высоты сержанта Петра Сыроежкина. В живых остался только старший сержант Василий Андронов. Заняв выгодную позицию, он готов был продолжать борьбу один. Но противник начал поспешно отходить под напором атакующих советских войск.

Павших воинов похоронили на высоте 144,0 под прощальный залп салюта.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом отвагу и геройство всем одиннадцати участникам боев на безымянной высоте 144,0 было присвоено звание Героев Советского Союза.

Десять удостоились этого звания посмертно. Весь израненный, старший сержант Андронов Василий Антонович выжил и после излечения вернулся в строй.

В конце войны в звании старшины сражался в рядах 260-го стрелкового полка 168-й стрелковой дивизии. Участвовал в боях с блокированной Курляндской группировкой врага. После тяжелого ранения и ампутации правой ноги был демобилизован из рядов Красной армии. Жил на станции Ильинская Раменского района Московской области. С мая 1946 года — пенсионер союзного значения. Умер 3 января 1952 года, находясь в санатории в городе Дмитров Московской области, и там же был похоронен.

Как выяснилось впоследствии, из десятерых получивших посмертно звание Героя Советского Союза двое оказались живы.

Красноармеец Тишебай Карабаев в критическую минуту боя струсил и сдался в плен.

28 июня 1952 года Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении ему звания Героя Советского Союза был отменен «в связи с необоснованным представлением». Дальнейшая его судьба неизвестна.

Лежащего на поле боя без сознания контуженного красноармейца Урунбая Абдуллаева фашисты увезли с собой. Отважный воин и не знал, что 16 июля 1944 года, накануне своего последнего боя на высоте, он был удостоен медали «За отвагу» за то, «что при прорыве обороны пр-ка 10.07.44 г. первым поднялся в атаку и своим личным примером увлекал бойцов».

Впереди Абдуллаева ждали суровые испытания вражеского плена. На допросах немцы так и не смогли получить от него какие-либо сведения. Помогла национальность. Урунбай твердил одно и то же: мол, призвали недавно, по-русски плохо понимает и ничего не знает. Не добившись ничего, гитлеровцы бросили его в концентрационный лагерь близ Магдебурга. Пройдя через голод, холод, изнурительный каторжный труд, избиения и издевательства охранников, Абдуллаев сохранил человеческое достоинство, не став на путь предательства. Остался верен воинскому долгу и присяге.

Долгожданная Победа и освобождение из фашистской неволи не закончили череду злоключений Героя. Он попал в проверочно-фильтрационный лагерь НКВД СССР — спецучреждение для проверки лиц, бывших в немецком плену или на оккупированной территории. И опять Урунбаю пришлось твердить тоже самое: про свое незнание и плохое понимание русского языка, чтобы уже свои не подвергли наказанию за пленение и «оставление товарищей в бою».

После освобождения проживал в столице Башкирии городе Уфа. Затем вновь вернулся в родную Каракалпакию. Стал колхозником, выращивал хлопок. Жил скромно, стесняясь, что был в плену, о своем боевом пути особенно никому не рассказывал.

Долгие годы никто не сомневался, что Абдуллаев похоронен вместе со своими боевыми друзьями на безымянной высоте 144,0 у д. Сунупляве. Лишь спустя шестнадцать лет после окончания войны выяснилось, что он жив. В торжественной обстановке в городе Ташкенте бригадиру колхоза имени XXI партсъезда Турткульского района Каракалпакской АССР Абдуллаеву Урунбаю были вручены высшие награды Советского Союза — орден Ленина и медаль «Золотая Звезда» (№ 11152).

В мае 1962 года по приглашению латышских трудящихся У. Абдуллаев впервые посетил места боев у безымянной высоты 144,0 и принял участие в торжественных мероприятиях. Вторично он побывал там 10 ноября 1963 года. За участие в освобождении латышской земли от немецко-фашистских захватчиков был удостоен звания «Почетный гражданин г. Лудза».

В 1965 году Урунбай Абдуллаев был принят в ряды Коммунистической партии Советского Союза. Продолжал проживать в Турткульском районе Каракалпакской Автономной Республики Узбекской ССР. Пока позволяли силы, трудился в колхозе.

В 1985 году к 40-летию Победы в Великой Отечественной войне был награжден орденом Отечественной войны 1-й степени.

Скончался 15 августа 1989 года.

На высоте у деревни Сунуплява (Латвия), где приняли свой последний бой бойцы взвода под командованием старшего сержанта Ахметгалина, установили гранитный обелиск. На нем высечены имена всех десяти Героев Советского Союза.

В дальнейшем прах погибших воинов был перенесен в г. Лудзу, в городской парк. Над братской могилой воинов насыпали курган, а в 1963 году соорудили памятник «Скорбящая мать». На высоком постаменте стоит женщина в национальном латышском костюме, оплакивающая своих дорогих сыновей — людей разных национальностей и вероисповеданий, которые сражались у незнакомого поселка за безымянную высоту на латвийской земле с такой стойкостью и мужеством, как будто решалась судьба родной деревни каждого из них…

Источники:

• ЦАМО. Ф. 33. Оп. 793756. Ед. хр. 3. № записи 150001265.

• Тимофеев Д. Побратимы / Смена. № 744. Май 1958 г.

• Еременко А.И. Годы возмездия. 1943–1945. М.: Финансы и статистика, 1985. С. 258–262.

• Семенов Г.Г. Наступает ударная. 2-е издание, исправленное. М.: Воениздат, 1986. С. 148–150.

Герой Советского Союза гвардии сержант Хусанов Зиямат Усманович 09.05.1921–18.01.1986

Зиямат Усманович Хусанов родился 9 мая 1921 года в семье узбекского крестьянина в селе Сайрам (ныне поселок в городской черте г. Шымкента Южно-Казахстанской области Республики Казахстан).

Окончив семь классов, Зиямат решил пойти учиться в Ташкентский педагогический техникум. Стать учителем — что могло быть почетнее для сельского паренька? Но уже на втором курсе им овладела мечта стать летчиком, как Чкалов или Коккинаки, бороздить воздушные просторы и устанавливать новые рекорды дальних перелетов. Несмотря на протесты отца и матери, Зиямат после окончания второго курса бросил учебу и решил поступать в летное училище.

В октябре 1940 года З. Хусанова призвали в ряды Красной армии и направили на обучение в школу авиационных штурманов. Однако доучиться не пришлось. Началась война, и обстановка на фронте складывалась крайне тяжелая.

С мая 1942 года Зиямат Хусанов в составе срочно сформированного стрелкового полка участвовал в боевых действиях на Западном фронте. В июле 1942 года в одном из боев на территории Смоленской области был тяжело ранен.

Весной 1943 года 228-й гвардейский стрелковый полк 78-й гвардейской стрелковой дивизии готовился к предстоящим боям на Курской дуге. Вернувшегося в апреле 1943 года из госпиталя сержанта Хусанова назначили командиром отделения 3-й пулеметной роты. Он сразу же включился в проводимые в части мероприятия. Больше месяца подразделения дивизии тренировались в строительстве прочной обороны, маскировке и стрельбе. Красноармейцы отрабатывали умение пропускать через себя немецкие танки, отрезать от них огнем из стрелкового вооружения пехоту противника.

15 мая 1943 года 78-я гвардейская стрелковая дивизия заняла оборону на южной окраине Белгорода и южнее по фронту на 10 километров на рубеже Дальние Пески — Дорогобужино — Нижний Ольшанец. Полки дивизии приступили к укреплению занятых позиций и продолжили совершенствовать боевое мастерство личного состава. Поочередно роты и батальоны выводились в тыл и занимались боевой и политической подготовкой. В этих мероприятиях гвардии сержант Хусанов показал себя с наилучшей стороны. Командование 228-го гвардейского стрелкового полка отмечало: «Тов. ХУСАНОВ много работал над изучением своего мощного оружия станкового пулемета. Поставил себе цель — овладеть этим мощным оружием. И своей цели он добился, отлично усвоил свое оружие и стал отличным пулеметчиком. Командование полка наградило его нагрудным знаком “Отличный пулеметчик”. Перед боем партийная организация полка т. ХУСАНОВА приняла в свои ряды. На партсобрании т. ХУСАНОВ заявил: “Высокое звание коммуниста я оправдаю с честью в грядущих боях. Клянусь биться с врагом до последней капли крови и, если будет нужно, за нашу Мать-Родину отдам свою жизнь. Там, где мой пулемет, враг не пройдет”».

228-й гвардейский стрелковый полк располагался в первом эшелоне обороны. Местность, где закрепилась 78-я гвардейская дивизия, считалась неудобной для массового применения танков. Крутой, обрывистый западный берег Северского Донца местами был заболочен. Однако, когда началось вражеское наступление, стало ясно, что основные усилия немецкой оперативной группы «Кампф» направлены как раз против 78-й гвардейской дивизии.

В 6 часов утра 5 июля 1943 года противник, обрушив на позиции дивизии мощный огонь сотен орудий и минометов, перешел в наступление. Фашисты хотели прорвать советскую оборону, выйти на шоссе Белгород — Короча, соединиться с войсками группы армий «Центр», наступающими из Орла, и замкнуть кольцо окружения.

Но благодаря мужеству и стойкости советских солдат и офицеров первую атаку врага удалось отбить. В 11 часов 30 минут немецкие войска вновь попытались взломать оборону 78-й гвардейской дивизии. При массированной поддержке авиации и мощной артиллерийской подготовке фашисты смогли форсировать Северский Донец в стыке 225-го полка с 72-й гвардейской дивизией. Наведя две переправы, они атаковали фланг 78-й гвардейской дивизии 70-ю танками и полком пехоты. Одновременно из района Соломино, в стык между 225-м и 228-м полками, гитлеровцы, переправив до двух пехотных полков и около 60 танков, атаковали второй батальон капитана И.А. Мацокина.

По всему фронту обороны завязались тяжелые кровопролитные бои. К исходу дня враг потеснил части 78-й гвардейской дивизии и занял Дальние Пески, Дорогобужино, Нижний Ольшанец и Разумное, вклинился в боевые порядки на 3–4 километра. Но прорвать оборону дивизии на всю глубину фашисты не смогли.

В тот день командир пулеметного расчета 228-го гвардейского стрелкового полка гвардии сержант Хусанов вместе с двумя помощниками занял позицию на высоте. Подпустив немцев на близкую дистанцию, вступил с ними в бой. Вот упал замертво один из его товарищей. Потом погиб второй. Зиямат остался один, но он и не думал отступать. В наградном листе сказано: «5.7.1943 года, когда враг перешел в наступление в районе село ДОРОГОБУЖЕНО, на оборону подразделения, где находился со своим станковым пулеметом т. ХУСАНОВ, двинулись черные тучи фашистских мародеров. Четыре ряда немецкой пехоты один за другим двигались к нашей обороне, поддерживаемые танками и артиллерией. И здесь на пути пьяным фашистам встал пулемет т. ХУСАНОВА. Длинными очередями в упор он расстреливал наступающих фашистов, подступы к огневой позиции пулемета были усеяны сотнями трупов немецких солдат и офицеров. Но враг бросал все новые и новые силы. Врагу удалось обойти пулемет с флангов. Коммунист т. ХУСАНОВ оказался в окружении, вражеское кольцо сжималось вокруг станкового пулемета, но т. ХУСАНОВ не дрогнув, продолжал в упор расстреливать врага. В этом неравном бою он уничтожил свыше 300 солдат и офицеров, расстреляв до последнего патрона т. ХУСАНОВ начал отбивать гранатами уничтожая десятками фашистов. Немцы предложили т. ХУСАНОВУ сдаться в плен, но гвардеец был верен своей клятве, бросив в немцев пятую гранату с криком “Гвардейцы не сдаются” и последнюю шестую гранату бросил под себя, взорвав вместе с собой ст. пулемет и группу немцев, находящихся около него.

За проявленное мужество и геройство т. ХУСАНОВ заслуживает присвоения звания ГЕРОЙ СОВЕТСКОГО СОЮЗА.

Командир 228 Краснозн. гв. стр. полка гвардии майор Хитцов».

Однополчане видели, как на высоте в темном вечернем небе вдруг поднялась во весь рост фигура Хусанова с двумя гранатами в руках. Как прогремели взрывы и потом там все стихло.

Замполит отправил письмо родным Зиямата: «Дорогие родители! Мы вместе с вами скорбим о смерти вашего сына, Зиямата Хусанова, но и гордимся таким героем нашей Родины, как ваш сын и наш боевой товарищ, который пал смертью храбрых в борьбе с немецкими захватчиками. Мы будем крепко мстить фашистским зверям…»

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 февраля 1944 года за образцовое выполнение боевых заданий командования и проявленные при этом отвагу и геройство гвардии сержанту Хусанову Зимету (так в тексте указа. — Прим. авт.) Усмановичу было присвоено звание Героя Советского Союза (посмертно).

Грамоту о присвоении звания из Президиума Верховного Совета СССР направили родителям Героя. Но она никого не застала, к тому времени они переехали, и Грамота вернулась обратно…

Однако рано все хоронили гвардии сержанта Хусанова. Как оказалось, он не погиб в том бою. Отважный воин был тяжело ранен и контужен. Разъяренные немецкие солдаты хотели добить советского солдата. Но их остановил офицер, который приказал отправить раненого в госпиталь, а своим подчиненным брать с него пример и учиться, как надо стойко сражаться. Как только со здоровьем у Хусанова стало получше, его отправили в лагерь для военнопленных. Сначала под Харьков, потом под Днепропетровск.

Мысль о побеге не давала покоя Зиямату. Но как это сделать, когда кругом неусыпная охрана и за малейшую провинность грозит расстрел? Однажды среди пленных появились агитаторы, одетые в фашистскую форму. Они говорили на родном языке и предлагали записываться в Туркестанский легион. Так называлось воинское подразделение в составе вермахта, состоящее из добровольцев — представителей тюркских народов среднеазиатских республик СССР (казахов, узбеков, туркменов, киргизов и т. д.). В него вступали военнопленные Красной армии, а также эмигранты и беженцы, осевшие в европейских странах. Бойцам легиона обещалось после войны создание Туркестанского государства — Большого Туркестана — под протекторатом Германии.

Туркестанский легион из-за своей малочисленности (до 11 000 человек), как и многие другие коллаборационистские (национальные) легионы вермахта, к активным боевым действиям привлекался нечасто. В основном был занят во вспомогательных и тыловых военных операциях, карательных акциях против партизан, а также на охране стратегических объектов.

Зиямат решил поддаться на уговоры вербовщиков, чтобы при первом же удобном случае сбежать. В январе 1944 года в составе одного из подразделений Туркестанского легиона Хусанов оказался в Югославии. 15 мая 1944 года Зиямат и 27 его сослуживцев во время прохождения колонной напали на немецких конвоиров, перебили их и ушли в горы. Десять дней они отрывались и уходили от погони, пока в Черногории не повстречали партизан.

Так Хусанов стал бойцом партизанского Болгарского интернационального солдатского батальона под командованием Бояна Михнева. В ходе рейдов они совершали диверсии то на земле Югославии, то на территории Болгарии. Подкарауливая врага на перевалах или других уязвимых местах, партизаны поджигали и сталкивали в пропасти технику, убивали солдат и офицеров врага.

В одном из походов батальон шел на встречу с черногорскими партизанами. Для отдыха расположились в котловине с одиноким домиком. Не успели закончить обед, как дозорные сообщили, что их окружают фашисты. Понимая, что силы слишком неравны, командир принял решение разделиться на небольшие группы и каждой выходить из окружения самостоятельно.

Путь группы Хусанова преградил немецкий пулеметчик, удобно расположившийся на скале и простреливающий единственную тропу, по которой партизаны могли бы вырваться из уготованной им ловушки.

Перебежками, ползком Зиямат подобрался в мертвую для обстрела зону и метнул гранату. Раздался взрыв. Пулемет смолк. Но вдруг заработал опять. Только стрелял он в этот раз не в партизан, а по немцам. Это Хусанов лег на место убитого фашиста и открыл огонь, давая своим товарищам возможность уйти из котловины. В образовавшуюся брешь проскользнул партизанский батальон. А пулемет все стрелял и стрелял, прикрывая его отход.

Пытаясь прорваться вслед за ним, фашисты стали забрасывать позицию Зиямата минами и гранатами. Раздалось несколько взрывов, и все стихло. И партизаны, и немцы посчитали Хусанова погибшим, а он выжил. Всем смертям назло!

Ночью придя в себя, он выбрался из-под заваливших его от взрывов камней и пополз к домику, возле которого недавно обедали партизаны. Всего окровавленного, его подобрала и приютила черногорская крестьянка. Она оповестила об этом сербских партизан, которые забрали тяжело раненного Зиямата в свой лагерь. А потом переправили в Италию, в подпольную больницу Сопротивления. Врачам пришлось сделать четыре операции, чтобы вернуть Хусанова к жизни. Почти год он пролежал без движения. Так на больничной койке и встретил весть о долгожданной Победе.

Как только позволило здоровье, в мае 1945 года с первым же пароходом Зиямат отправился домой. Но, как оказалось, Родина не особо ждала своего героя. В Одесском морском порту Хусанова арестовали и поместили в проверочно-фильтрационный лагерь НКВД СССР — спецучреждение для проверки лиц, бывших в немецком плену или на оккупированной территории. Ему вменялась в вину измена Родине, добровольная служба в созданном немцами Туркестанском легионе и участие в боевых действиях на стороне врага.

Три года проходили различные проверки. В 1948 году З.У. Хусанова освободили, но клеймо предателя на нем осталось. В восстановлении в рядах Коммунистической партии отказали, как и во вручении заслуженной в бою «Золотой Звезды» Героя.

Зиямат вернулся в родное село. Здесь никто не знал о его злоключениях после войны. Все были рады земляку, буквально вернувшемуся с того света. Он устроился преподавателем математики в школу, стал учить и воспитывать ребятишек. Постепенно горечь обиды на несправедливость прошла. Но вскоре вернулась снова — Указом Президиума Верховного Совета СССР от 28 июня 1952 года Хусанов З.У. был лишен звания Героя Советского Союза.

Зиямат не стал бороться дальше за свою судьбу, смирился. Понял, что все бесполезно. Да и сил на нее не было — ни физических, ни душевных.

Восстановить справедливость помог случай. В конце 1960-х годов в Казахстан на открытие памятника погибшим воинам пригласили Героя Советского Союза генерал-лейтенанта Г.Б. Сафиулина, бывшего командира 25-го стрелкового корпуса. Во время одной из встреч он в качестве примера мужества и отваги рассказал о героическом подвиге гвардии сержанта Хусанова, служившего в его корпусе во время боев на Курской дуге, и на которого лично подписывал наградной лист на присвоение звания Героя посмертно.

Каково же было удивление генерала, когда ему сказали, что отважный воин не погиб, а жив-здоров и проживает в селе Сайрам под Чимкентом. Встретившись с Хусановым и выслушав историю о послевоенных злоключениях, генерал Сафиулин включился в борьбу за восстановление его честного имени. Он задействовал Министерство обороны, Комитет советских ветеранов войны, и даже архивы Народной Республики Болгарии. Оказалось, что в Государственном музее революции в Софии давно выставлен портрет Хусанова в черной траурной рамке и ему посмертно присвоено звание «Народный партизан».

Большую роль в возвращении доброго имени З.У. Хусанова сыграли сотрудники Комитета государственной безопасности капитан Н.М. Чибисов и лейтенант А.В. Беляков. Сделать это им было нелегко. Чтобы очистить от лжи и наветов его имя, пришлось опросить сотни людей, отыскать свидетельства очевидцев, из обрывков событий, далеких и разобщенных фактов буквально по крупицам восстановить хронологию боевого пути Зиямата Усмановича.

В конце концов, благодаря усилиям неравнодушных бывших фронтовиков и сотрудников органов государственной безопасности, правда восторжествовала.

Указом Президиума Верховного Совета от 13 февраля 1968 года Хусанов З.У. был восстановлен в звании Героя Советского Союза. Ему были торжественно вручены орден Ленина и медаль «Золотая Звезда» (№ 11387).

2 июня 1968 года в газете «Известия» появился большой очерк о трудной судьбе Героя. Вскоре из Болгарии прислали почетную грамоту и орден «За народную свободу 1941–1944 годов». Болгарский писатель В. Циканов написал о Хусанове роман «Коммунист». Казахские и болгарские кинематографисты сняли о нем фильм «Легенда о бессмертии». О жизни и подвигах дважды воскресшего Героя поведал и татарский писатель Ш. Ракипов.

27 ноября 1981 года исполком Белгородского городского Совета народных депутатов присвоил Хусанову З.У. звание «Почетный гражданин города Белгорода». Зиямат Усманович приезжал в Белгород для съемок в популярной телевизионной программе «От всей души», посвященной его подвигу. Он посетил места боев и братскую могилу в поселке Разумное, в которой покоятся его однополчане, а на плите высечено и его собственное имя.

11 марта 1985 года к 40-летию Победы в Великой Отечественной войне Хусанов З.У. был награжден орденом Отечественной войны 1-й степени.

Зиямат Усманович Хусанов умер 18 января 1986 года, похоронен в родном селе. Благодарные земляки присвоили его имя одной из улиц села Сайрам, общей средней школе № 110 и местному сельхозкооперативу. В 2011 году в честь Героя Советского Союза Зиямата Хусанова, проявившего мужество и героизм в боях на Курской дуге, назвали одну из улиц города Белгорода.

Награжден: присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» № 11387 (1944), орденом Отечественной войны 1-й степени (1985), болгарским орденом «За народную свободу 1941–1944 годов», медалью «За Победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», медалью «30 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» (1975), медалью «40 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» (1985), медалью «За доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина» (1970).

Источники:

• ЦАМО. Ф. 33. Оп. 686043. Ед. хр. 22. № записи 46327468.

• Герои Советского Союза. Краткий биографический словарь. М.: Воениздат, 1987. Т. 2. С. 699.

• Гукасов Г., Поляновский Э. Не забыто / Известия. 02.06.1968 г.

• Герои Советского Союза — казахстанцы. Кн. 2. Алма-Ата: Казахстан, 1968. С. 357–358.

• Герои Советского Союза — узбекистанцы. Ташкент, 1984. С. 341–342.

• Ракипов Ш. Хранить вечно. Казань: Татарское книжное издательство, 1980. С. 248–258.

• Уфаркин Н.В. Биография Хусанова З.У. на сайте «Герои страны» http://www.warheroes.ru

• Мутовин Б.И. Через все испытания. М.: Воениздат, 1986. С. 90–95.

• Конев В.Н. Прокляты и забыты. Отверженные Герои СССР. М.: Яуза, 2010.