Оставь меня за кадром

Пролог

Четырнадцать лет назад

Как только Бит Докинз вошел в телестудию, дождь на улице прекратился.

Солнечный свет лился через открытую дверь, словно окружая его ореолом величия, а пешеходы убирали зонтики и приподнимали свои головные уборы в знак благодарности.

На другом конце комнаты Мелоди наблюдала за прибытием Бита, подобно тому как астроном мог бы наблюдать за астероидом, который раз в тысячелетие проносится по небу. Ее гормоны активизировались, проверяя на прочность свежий и душистый дезодорант «Леди спид стик». Ей поставили брекеты всего два дня назад. Теперь эти металлические проволочки ощущались как маленькие железнодорожные пути во рту, особенно когда она смотрела, как Бит влетает с такой непринужденной грацией в студию в центре города, где они будут снимать интервью для документального фильма.

В шестнадцать лет Мелоди была… как бы сказать помягче… в середине неловкого подросткового периода. Она не могла контролировать свою потливость и не знала, как улыбаться, не выглядя при этом как страдающая запором горгулья. Ее светло-каштановая грива сегодня была тщательно уложена, но полностью совладать с волосами представлялось совершенно невозможным из-за влажности, которая в тот момент царила в Нью-Йорке, и теперь волосы сильно завивались.

И перед ней стоял Бит.

Идеал, достигший великолепия без всяких усилий.

Его каштановые волосы намокли от дождя, а светло-голубые глаза весело искрились. Кто-то протянул ему полотенце, и как только Бит переступил порог и взял его не глядя, провел по своим локонам, отчего те растрепались и встали дыбом, это вызвало улыбку у каждого в комнате. Женщина в наушниках провела щеткой для ворса по рукаву его костюма цвета индиго, и он одарил ее благодарной, обаятельной улыбкой, заметно смутив ее.

Как она и этот парень могли быть одного возраста?

Дело не только в возрасте: матери назвали их именами, которые идеально дополняли друга друга? – Бит и Мелоди. Дети участниц самого легендарного женского рок-дуэта Америки – Steel Birds. К тому времени, когда Бит и Мелоди родились, группа уже распалась, и ее участницы не советовались друг с другом в выборе имен. Определенно, это не самое счастливое из совпадений, не говоря уже о том, что дети легенд с важными именами обязаны быть интересными. И выдающимися.

Но, очевидно, из них только Бит оправдал ожидания.

Если не считать того факта, что Мелоди теперь носила бирюзовые брекеты, которые тогда, в кабинете ортодонта, казались намного более смелым выбором.

– Мелоди, – позвал ее кто-то.

Даже когда ее имя просто выкрикивали на весь оживленный зал, Мелоди будто окуналась в пламя, но это еще ничего. Теперь у нее вспотели колени, и – о боже! – Бит смотрел на нее. Время будто бы застыло.

На самом деле они никогда раньше не встречались.

В каждой статье об их матерях и широко распиаренном распаде группы в 1993 году Бит и Мелоди упоминались вместе, но именно сейчас они впервые встретились в реальной жизни. Ей нужно придумать, что сказать интересного.

«Я хотела использовать прозрачные резинки, но бирюзовые больше подошли под стиль панк-рок», – репетировала Мелоди про себя.

Конечно. Может быть, она могла бы дополнить это заявление, сложив пальцы пистолетом, чтобы ни у кого не осталось сомнений, кто из них действительно унаследовал гены легендарной рок-певицы. О боже, теперь у нее вспотели ноги! Ее сандалии скрипели при ходьбе.

– Мелоди! – ее снова окликнули.

Она оторвала взгляд от богоподобного видения, которым был Бит Докинз, и увидела продюсера, заманивающего ее в одну из огражденных комнат для интервью. Сразу за дверью ее ждали камера, гигантский микрофон и режиссерское кресло. Интервью, посвященное карьере ее матери, еще не началось, а она уже знала, на какие вопросы ей предстоит отвечать. Может быть, можно просто заглянуть, произнести свои обычные реплики и сэкономить всем немного времени?

«Нет, я не умею петь, как моя мама».

«Мы не говорим о распаде группы».

«Да, моя мама в настоящее время нудистка, и да, я видела ее обнаженной много раз».

«Конечно, фанаты бы удивились, если бы Steel Birds воссоединились».

«Нет, это никогда не произойдет ни через миллион, ни через триллион лет. Извините».

– Мы готовы, – пропел продюсер, похлопывая ее по запястью.

Мелоди кивнула, еще больше покраснев от предположения, что она задерживает съемку.

– Иду.

Она бросила последний взгляд на Бита и направилась в сторону своей комнаты для интервью.

«Вот и все», – догадалась она. Вероятно, она больше никогда не увидит его вживую.

– Подождите!

Одно слово Бита, и гудящая студия затихла.

Говорил принц.

Мелоди остановилась, подняв одну ногу, медленно поворачивая голову.

«Пожалуйста, хоть бы он обращался ко мне», – подумала она. В противном случае то, что она остановилась по его команде, было бы досадной ошибкой.

«Пожалуйста, хоть бы он имел в виду кого-то еще», – пронеслась мысль. Нитки, похожие на железнодорожные рельсы у нее во рту, весили примерно четыреста фунтов на дюйм, а бирюзовое платье в цвет – о боже! – ее резинок не очень хорошо смотрелось в области груди. Другим девочкам ее возраста удавалось выглядеть нормально. Даже красиво.

Что там о ней говорили в TMZ?

Мелоди Галлард: всегда фото до, никогда после.

Бит, однако, обращался именно к ней.

Мало того, он шел таким спортивным, непринужденным шагом, каким знаменитость могла бы идти по спортивному полю, чтобы сделать первый церемониальный бросок, пока ее подбадривает толпа. Его волосы были уложены в идеальную прическу, на которой никак не сказался дождь, а на губах играла смущенная полуулыбка.

Бит замедлил шаг и остановился перед ней, потирая затылок и поглядывая на свою восхищенную аудиторию, как будто он действовал не подумав и теперь стеснялся этого. И то, что он мог быть застенчивым и стеснительным с такой харизмой, льющейся из него, было поразительно. Кем был этот человек? Как они вообще могут быть чем-то связаны?

– Привет, – произнес он на выдохе, подходя ближе, чем ожидала Мелоди, и одно это движение сблизило их, как сообщников. Он не отличался высоким ростом – может быть, пять футов одиннадцать дюймов, – но ее глаза были на уровне его подбородка. Волевого, чисто выбритого подбородка. А как вкусно от него пахло! Как от свежевыстиранного одеяла с ароматом дымка от камина.

Может, ей стоит сменить свежий и душистый «Леди спид стик» на что-нибудь более взрослое, например на «Оушен Серф»?

– Привет, Мел. Можно тебя так называть?

Никто раньше не сокращал ее имя. Ни ее мать, ни одноклассники, ни кто-либо из нянь, которые сопровождали ее на протяжении многих лет, не делали этого. Прозвище – то, что приходит со временем, после долгого знакомства с кем-то, но вот ее вдруг назвали Мел, и это почему-то казалось совершенно нормальным. В конце концов, их имена отлично смотрелись в паре, намеренно или нет.

– Конечно, – прошептала Мелоди, стараясь не смотреть на его горло и не вдыхать его запах. – Вы можете называть меня Мел.

Это что, первая любовь? Вот так быстро все и случается? Обычно представители другого пола казались ей какими-то… скучными. Они не заставляли ее пульс учащаться, в отличие от этого парня.

«Скажи что-нибудь еще, пока не надоела ему до смерти», – подумала Мелоди.

– Ты остановил дождь, – выпалила она.

Его брови взлетели вверх.

– Что?

«Хочется исчезнуть, просто провалиться сквозь землю», – твердила про себя Мелоди.

– Просто, когда ты вошел, дождь прекратился, – сказала она, щелкнув пальцами. – Как будто ты нажал на выключатель.

Мелоди была уверена, что он съежится и придумает оправдание, чтобы уйти, но Бит улыбнулся – той самой слегка несимметричной улыбкой, которая всегда поднимала ей настроение.

– Надо было догадаться выключить его перед выходом, чтобы не идти два квартала под ливнем, – сказал он, засмеявшись и одновременно выдохнув, внимательно изучая ее лицо. – Это… безумие, верно? То, что мы в конце концов встретились?

– Да, – это слово вырвалось у Мелоди, и совершенно неожиданно ее грудь начала вздыматься. – Это точно безумие.

Он медленно кивнул, не отрывая взгляда от ее лица.

Она слышала о таких, как он, людях, которые могли заставить почувствовать: все ради тебя, в этой комнате, в целом мире, мы с тобой одни. Она верила, что такие «единороги» водятся на свете, но даже в самых смелых мечтах не ожидала, что кто-то из них однажды уделит свое внимание ей – ей одной. Это было похоже на купание в ярком солнечном свете.

– Если у наших матерей все сложилось бы по-другому, мы, вероятно, выросли бы вместе, – сказал он, сверкнув голубыми глазами. – Мы могли бы даже стать лучшими друзьями.

– Ох, – сказала она с понимающим видом. – Я так не думаю.

Его это только позабавило:

– Нет?

– Я не хочу тебя обидеть, – поспешила сказать Мелоди. – Я просто… я обычно не очень общительна, а ты кажешься более…

– Любящим внимание? – сказал он, пожав одним плечом. – Да, я такой. – Он махнул рукой, указывая на зал, на съемочную группу, которая все еще была очарована первой и, возможно, единственной встречей Бита Докинза и Мелоди Галлард. – Ты могла бы подумать, что мне нравится говорить, быть перед камерой. – Он понизил голос до шепота. – Но мне всегда задают одни и те же вопросы: «Ты тоже умеешь петь?», «Твоя мать когда-нибудь говорила о распаде группы?»…

– «Будет ли когда-нибудь воссоединение?» – продолжила Мелоди, подражая журналистам.

– Нет, – сказали они хором и рассмеялись.

Бит посерьезнел:

– Послушай, я надеюсь, я не наговорю лишнего, но я вижу, как таблоиды относятся к тебе в эфире и в СМИ. Совсем не так, как ко мне, – сказал Бит.

Жар охватил шею и уши Мелоди. Конечно, он видел эту отвратительную критику, без которой редко обходились статьи, где речь заходила о Мелоди. Самая последняя из них свела все ее существование к одному предложению: «В случае дочери Трины Галлард яблоко не просто упало далеко от яблони, это яблоко еще и смахивает на лимон».

– Мне всегда было интересно, беспокоит ли это тебя, в состоянии ли ты наплевать на эту чушь.

– Ох, я думаю… – произнесла Мелоди со смехом, слишком громко, также взмахнула рукой, сжатой в кулак. – Все в порядке. Людям нужно, чтобы эти сплетни с сайтов были язвительными. Журналисты просто делают свою работу.

Он ничего не сказал. Просто наблюдал за ней, немного хмуря брови.

– Неправда, – шепотом выпалила она. – На самом деле меня это задевает.

Его голова идеальной формы чуть склонилась набок.

– Хорошо, – кивнул он, будто приняв какое-то важное решение. – Хорошо.

– Что хорошо?

– Ничего. – Его пристальный взгляд пробежался по ее лицу. – Кстати, ты не похожа на лимон, совсем нет. – Он прищурился, но не настолько, чтобы огонька в его глазах не стало видно. – Ты больше похожа на персик.

Она подавила мечтательный вздох, который попытался вырваться.

– Может, и так. У персиков действительно довольно тонкая кожица.

– Да, но у них крепкое ядро.

Какое-то чувство росло и крепло внутри Мелоди – то, что она никогда раньше не ощущала: родство, узы, взаимосвязь. Она не могла подобрать для этого слова, но знала только, что это казалось предопределенным вселенной. И в этот момент, впервые в жизни, она разозлилась на свою мать за ту роль, что та сыграла в распаде группы. Она могла бы познакомиться с этим парнем раньше? Почувствовать… и понять раньше?

Кто-то в наушниках подошел к Биту и похлопал его по плечу.

– Мы хотели бы начать интервью, если вы готовы.

Невероятно, но он все еще смотрел на Мелоди.

– Да, конечно.

Неужели в его голосе прозвучало разочарование?

– Мне тоже пора, – сказала Мелоди, протягивая руку для пожатия.

Бит несколько секунд изучал ее руку, затем посмотрел на нее прищуренными глазами, будто бы говоря: «Не говори глупостей».

И заключил ее в объятия, которые запомнились ей на всю жизнь. Секунды хватило – и тепло приятно растеклось по телу. У Мелоди закружилась голова. Она не только вдохнула вкусный запах шеи Бита, но еще и почувствовала его ладонь на своем затылке. Он прижал ее ближе к себе, прежде чем провести рукой по ее волосам. Всего один раз. Но это был самый прекрасный жест привязанности, который она когда-либо получала, который отпечатался в ее сердце, перевернув в ней все.

– Послушай, – сказал он и отстранился с серьезным выражением лица, взяв Мелоди за плечи. – Послушай меня, Мел. Ты живешь здесь, в Нью-Йорке. Я живу в Лос-Анджелесе. Я не знаю, когда увижу тебя снова, но… Я считаю, что это важно, и я должен сказать тебе… – Он нахмурился из-за собственного замешательства, которое, как она предположила, было более редким, чем солнечное затмение. – То, что произошло между нашими матерями, не имеет никакого отношения к нам. Хорошо? Абсолютно. Если тебе когда-нибудь что-нибудь понадобится или, может быть, тебе задают один и тот же вопрос сорок миллионов раз и ты больше не можешь этого терпеть, просто помни, что я всегда пойму тебя. – Он покачал головой. – У нас есть кое-что общее, у тебя и у меня. У нас есть…

– Связь? – сказала она, затаив дыхание.

– Да.

Мелоди едва не разрыдалась перед ним.

– Мы действительно связаны, – продолжил он, крепко целуя ее в лоб и заключая Мелоди в объятия во второй раз в жизни. – Я как-нибудь дам тебе свой номер, Персик. Если тебе когда-нибудь что-нибудь понадобится, позвони мне, хорошо?

– Хорошо, – прошептала она.

Ее сердце колотилось. Он дал ей прозвище. Мелоди обхватила Бита и крепко прижалась к нему, дав себе целых пять секунд, прежде чем заставить себя отпустить его и отойти.

– Да, будем на связи.

Она изо всех сил старалась дышать спокойно. «Позвони мне, если тебе когда-нибудь понадобится тот, кто понимает тебя», – пронеслось у нее в голове. Следующую фразу она не могла не произнести вслух.

– Мы можем представить, что все это время были лучшими друзьями.

К ее облегчению, кривая улыбка снова появилась на его лице:

– Это будет несложно, Мел.

Где-то на съемочной площадке прозвенел звонок, разрушив чары. Вокруг них все пришло в движение. Бита повели в одном направлении, а Мелоди – в другом. Но ее пульс не приходил в норму даже спустя несколько часов после их встречи.

Сдержав свое слово, Бит нашел способ передать ей свой номер через ассистента в конце ее интервью. Однако Мелоди не смогла найти в себе смелости воспользоваться им даже в самые трудные дни, и он тоже никогда не звонил ей.

Это было началом и концом ее сказочного знакомства с Битом Докинзом.

По крайней мере, так она думала.