Остров Атора

Мы духи Рода, весёлые и бессмертные. Когда-то у Бога Единого не было друзей, и потому он создал нас и подарил нам долю своего могущества. Мы захотели порадовать Единого и сотворили для него великое множество чудесных вещей, за что и получили имя Чудотворцы. Целые миры, живые и красочные, возникли по нашей воле, и Единый был доволен плодами нашего труда.

В течение долгих вечностей мы продолжали строить миры и любовались ими, использовали их для разных забавных игр. Миров стало так много, что мы перестали проявлять к ним внимание и заботу. Миллиарды вселенных были покинуты нами и забыты. С тех пор в этих заброшенных мирах нарушен порядок и погасла добродетель; отныне там происходят пугающие события. Единого печалит наше легкомыслие, поэтому мы обязаны исправить свои ошибки и вернуть благополучие во все уголки мироздания.

Однажды дух, которого мы зовём Атор, нашёл некий давно забытый мир и заглянул в него. Мир этот выглядел как огромный голубой космос, посреди которого парил остров из рыжего камня. Космос был заполнен воздухом, который сиял сам по себе, поэтому остров был ярко освещён со всех сторон. Мы решили узнать больше об этой вселенной, и неутомимый Атор согласился нам помочь. В облике маленького жука с тёмно-зелёными крыльями он спустился на тот остров и принялся его исследовать. Мы могли издалека видеть всё, что находится вокруг жука, а также мысленно говорить с ним, и он не чувствовал себя одиноким в той стране. Все Чудотворцы умеют мысленно общаться друг с другом, и такой беседе не мешают ни преграды, ни расстояния.

Не обнаружив на острове ничего интересного, наш Атор собрался лететь в голубую мглу, дабы разведать, нет ли иных земель поблизости. Но мы попросили духа сперва построить мистическое сооружение, которое станет источником нашей силы в том мире. Забросив эту созданную нами вселенную, мы потеряли всякую власть над ней, и настала пора вернуть утраченное.

И сородич принялся за работу. Жуком он собирал песчинки и обломки камня, складывал их в кучу посреди равнины на острове. Магия Атора склеивала эти кусочки вместе, превращала их в блестящий чёрный кристалл. В итоге образовалось монолитное сооружение миниатюрная пирамида. Атор добавлял к ней всё больше материала, и чёрная пирамида увеличивалась, становилась крепкой и впечатляющей. Часто на остров набегали жуткие ураганы неведомой природы, но им не удалось разрушить плод стараний Атора. Сам дух прятался от ветра в глубокой норке, а затем выкапывался и продолжал строительство.

Жук работал без отдыха и перерыва и сумел-таки завершить постройку. Пирамида достигла высоты немалой, и не было на её гладких боках ни царапины. В глубине пирамиды засиял зелёный свет: Атор зажёг его, применив кое-какие тайные знания. Теперь это строение стало порталом, через который наша сила начала понемногу проникать в тот мир. А чем больше силы, тем шире наши возможности.

Вскоре мы собрали достаточное количество силы, чтобы сменить облик Атора на более крупный и резвый. Жук преобразился в сокола, тоже зелёного, и в таком виде полетел искать другие земли. Однако вдалеке от острова на нашего сородича напали невидимые враги. Атор отбился от них клювом и когтями, но мы велели духу немедленно вернуться к пирамиде для её защиты. Пока сокол был в пути, другая стая призраков принялась неистово грызть пирамиду, желая добраться до её внутреннего света.

Сокол спас пирамиду, убив нескольких чужаков, а остальные удрали. Враги эти незримы, но Атор, будучи духом из чистой мысли, способен ощущать их присутствие. Мы знали, что атаки продолжатся, поскольку нынешние хозяева мира были явно недовольны нашим вторжением. До окончания строительства они не показывали себя, но благодатный свет их растревожил. Атор очень любит свои творения и никому не позволит их портить, поэтому он решил охранять пирамиду и дальше.

Злодеи не оставили нашего строителя в покое: соколу пришлось долго и нудно обороняться от призраков, которые появлялись из ниоткуда. Пирамида покрылась трещинами от вражеских атак, однако это не помешало ей произвести ещё много мистической силы. И всё же пирамиду следовало починить, но Атор не мог сражаться и работать одновременно.

Тогда мы призвали в тот мир ещё одного духа из числа Чудотворцев. Это была Каюрмэ, дух войны, гнева и разрушения: мы дали ей всю накопленную силу и приказали сторожить пирамиду. Каюрмэ с великой радостью согласилась: она приняла вид чёрного коршуна, могучего и грозного, и в облике этом стала летать вокруг пирамиды и высматривать, не ползёт ли ещё какая нечисть. Довольный Атор снова превратился в жука и занялся ремонтом своей постройки.

Для измерения времени в этом мире мы придумали три единицы: день, год и век. Время, которое потратил Атор на возведение пирамиды, мы провозгласили первым веком, а следующий такой же период стал вторым веком, за ним третий, и так далее. Век мы разделили на сотню равных промежутков, каждый из них назвали годом, а в году сто дней. Так у нас появился календарь: смысла в нём особого не было, но с ним веселее, чем без него.

Каюрмэ пришла к Атору в четвёртый день третьего года второго века, то есть сто третьего года. Пару дней она патрулировала небеса над островом, и ни один враг не смел приблизиться к пирамиде. Однако дух войны не может жить без драки. В шестой день года Каюрмэ попыталась улететь прочь от острова, дабы найти себе противников, но мы заставили её вернуться. Затем чёрная птица начала от безделья вырывать у себя перья, только они тут же отрастали заново. В начале седьмого дня Каюрмэ набросилась на самого Атора, и ему пришлось преобразиться обратно в сокола, чтобы защититься от этой остроклювой личности.

Весь день бились коршун и сокол, и перья летели во все стороны. Атор победил, убив коршуна ловким ударом в голову, и чёрная птица моментально рассыпалась на тысячу пылинок. Но духа бессмертного нельзя уничтожить: Каюрмэ быстро собрала сама себя из пепла и продолжила драться. Духи Рода не могут причинить боль друг другу намеренно, поэтому раны не беспокоили наших птичек.

Кое-как сумел Атор повторить свой манёвр и опять убил Каюрмэ. Но в ходе третьей битвы чудотворица его одолела: она перекусила ему шею одним щелчком, и наш бедолага зелёным пеплом опустился на землю. Каюрмэ долго ждала его воскрешения, но сокол не торопился оживать, и в конце концов она не вытерпела. «Какой ты скучный, Атор!» заявила чёрная. «Ладно, не буду больше тебя развлекать. Сиди тут со своей пирамидкой, а я спешу навстречу подвигам! Врагам не поздоровится!»

Сказав это, Каюрмэ улетела неведомо куда. Следить за ней при помощи ясновидения мы не могли, поскольку она, хитрая, скрылась от взора нашего благодаря своим тайным заклинаниям. Мы не стали её останавливать: Атор справедливо рассудил, что эту любительницу войн и разрушений лучше держать подальше от его ценной пирамиды. Сам он оживил себя в виде жука и вернулся к ремонту.

Следующие дни оказались спокойными, призраков не было. На двенадцатый день вернулась Каюрмэ: она в образе того же коршуна возникла из воздуха возле пирамиды. Мы поняли, что она пала в битве с неким противником, но каким, говорить она не стала. Поскольку убита она была не другом, а врагом, то растеряла всю свою мистическую силу и не смогла возродиться на том же месте, где погибла. Пришлось чудотворице возвращать себя к жизни там, где много этой силы, то есть рядом с пирамидой. Задерживаться на острове Каюрмэ не стала ни на миг: велика была её жажда возмездия и новых битв. Атор был этому лишь рад.

Наличие где-то поблизости врага, способного победить саму Каюрмэ, тревожило нас. К середине года Атор заделал все трещины в пирамиде новыми порциями чёрного кристалла, но тут же полезли призраки и опять изуродовали постройку. Зелёный сокол за два года отбил четыре сотни атак, и всё это время пирамида накапливала в себе мистическую силу, которую мы также называем благодатью. Саму пирамиду мы назвали Альдобурим, то есть Зелёный Очаг Благодати, а парящий остров получил имя Аторамон, что значит Остров Атора.

Следовало разобраться, кто эти невидимые враги и чего они хотят. Ответы на эти вопросы помогут нам защитить Альдобурим, решили мы. Поэтому мы призвали в тот мир чудотворицу Гезе, духа истины и проницательности. Гезе ведает многое о формах зла и методах борьбы с ними: её знания позволили нам очистить сотни триллионов миров от демонов и прочей нечисти.

В день сорок пятый сто пятого года Гезе появилась на Аторамоне. Она в виде ярко-синего сокола возникла в небесах над пирамидой и приземлилась на её вершину. Атор зелёным соколом сел возле Гезе и принялся ласково ворошить ей пёрышки клювом. Поприветствовав сородича таким образом, Атор превратился в жука и занялся очередным ремонтом пирамиды. Теперь строитель мог быть спокоен: Гезе не только способна видеть суть вещей, но и драться неплохо умеет. Она согласилась охранять наши владения от призраков.

Крылатая Гезе показала свои навыки воина, отбив первую атаку. Невидимки напали на сорок девятый день года: их было два десятка или три. Мы не успели сосчитать их: Гезе легко и быстро порвала пришельцев на мелкие кусочки. Сразу же поступило мысленное сообщение от Каюрмэ, которая хоть и была далеко от острова, но видела и знала всё, что на нём происходит. «Да, это сила!» радовалась Каюрмэ. «Привет, Гезе! Давай, присоединяйся к моему походу! Я тут уже сотни тварей извела, а вместе с тобой мы убьём тысячи! Не будет покоя врагам нашего Рода!»

«Летать повсюду и резать всех, кто попадётся это твоя работа, Каюрмэ Таик Таллур», мысленно ответила ей Гезе. «Я должна быть на острове, чтобы уберечь наш источник благодати. Без пирамиды у нас в этом мире не останется мистической силы, и у тебя тоже».

«Ясно, возражать не буду!» заявила Каюрмэ. «У вас там тоже весело, я погляжу. Рубите бесов и не унывайте! Единый с нами!»

И Гезе продолжила нести службу на Аторамоне. Ремонт Альдобурима завершился в день девяносто пятый, после чего Атор тоже взял на себя роль защитника острова. Два сокола, зелёный и синий, долгими днями кружили в небе над чёрной пирамидой, отражая атаки призраков. К середине сто шестого года враги стали реже навещать нас: их, вероятно, одолел страх перед нашим могуществом.

Мы, духи Рода, можем мысленно видеть все вещи, которые принадлежат нам, и всё, что находится возле этих вещей. Но в том мире мы владели только нашими обликами, а также пирамидой Атора. Бесконечные голубые небеса вокруг острова по-прежнему оставались для нас загадкой. Каюрмэ годами путешествовала в тех далях и не обнаружила там ничего, кроме стай кочующих призраков.

Однако теперь с нами была Гезе, чей навык ясновидения сильнее развит, чем у многих. Скоро Гезе начала получать разные мысленные образы: из них она черпала сведения об этом таинственном мире. Образы были едва заметны и быстро исчезали, но чудотворица умела их различать и давать им объяснение. «Враги, они повсюду», сообщила Гезе. «Я чувствую, что вокруг острова, в радиусе, равном тысяче дней полёта сокола, живут миллионы призраков. Они плавают, оседлав потоки воздуха, собираются в большие отряды».

«Ну, мне это и так известно!» усмехнулась Каюрмэ. «Я этих отрядов немало угробила! Что-нибудь ещё?»

«Я пытаюсь понять, кто из наших создал эту вселенную, каковы её свойства и наполнение. Но пока у меня нет новостей. Кроме того, я пробовала мысленно связаться с призраками, поговорить с ними, только они не понимают нашего языка. Да и вряд ли они меня слышат».

«Зачем говорить с нечистью? Бить их надо! Короче, бросай заниматься ерундой и двигай ко мне. Пускай Атор сторожит пирамиду: он и в одиночку неплохо дерётся. Миллионы призраков? Да, это будет славная война! Позабавимся!»

Но Гезе не желала покидать Аторамон: она опасалась, что атаки возобновятся. И не зря: на сороковой день сто седьмого года огромная туча призраков посетила наш остров. Соколы уничтожили половину врагов, а прочие разбежались; пирамида не была повреждена. В этой битве мы обнаружили, что теперь можем не только ощущать присутствие призраков, но и видеть их. Эти существа выглядели как бледные сгустки дыма разных форм. Одни призраки были похожи на шары с колючками, другие были подобны летающим червям или щупальцам, третьи обликом напоминали уродливых насекомых, четвёртые нам казались чем-то совсем нелепым. Гезе догадалась: наша сила в той вселенной выросла значительно, благодаря чему мы и обрели способность видеть незримое.

В мысленных видениях своих Гезе могла отныне наблюдать стаи таких же белых призраков. На восемьдесят восьмой день пришло новое, удивительное видение: оказалось, где-то в том мире есть и другие летающие острова! Образ этот скоро испарился, и Гезе не сумела определить, что находится на тех островах, сколь далеко они расположены и как до них добраться.

В течение всего сто восьмого года ясновидение Гезе позволило нам узнать и другие детали. Выяснилось, что летающих островов тут много, и все они похожи на Аторамон, рыжие и пустынные. Мы попросили Каюрмэ найти хотя бы один такой остров, но она отказалась, поскольку была занята бесконечными и увлекательными битвами против нечисти. Посылать Атора или Гезе на поиски островов мы не стали, да и незачем. Наши задачи были другими: защита своего острова и накопление благодатной силы для новых чудес.

Ещё из видений Гезе мы поняли, что в этой вселенной есть громадные синие тучи из воды или другого вещества. Туч этих очень мало, поэтому за все эти годы ни одна из них не посетила Аторамон. Видела Гезе и такие вещи, смысл которых был нам неясен. Например, в одном из мысленных образов присутствовала некая серая масса, похожая на туман. Эта масса была чудовищных размеров, в сотни тысяч раз больше нашего острова, и она казалась нам омерзительной. Что это за явление такое и где оно находится, нам было неведомо.

Нападений в году сто восьмом было немного. Атор является мастером каменного строительства: ему надоело сидеть без дела, и он решил построить возле Альдобурима дополнительные пирамиды для увеличения нашей мистической силы. Пирамиды он принялся возводить маленькие, чтобы нам не пришлось долго ждать их завершения. Используя накопленные Атором знания о структуре этой вселенной, мы разработали для него новый облик. Теперь он мог превращаться в ласточку: клювом этой птицы удобно собирать песок и камни для постройки. Кроме того, ласточка летает очень резво, быстрее жука и даже сокола. Атору новый вид весьма понравился; Гезе и Каюрмэ тоже получили возможность преображаться в эту птицу, но предпочли остаться боевыми хищниками.

Могущество наше росло, но мы не сумели получить какие-либо дополнительные данные о врагах и о мире. Поэтому мы дали Гезе новое задание: поймать несколько призраков и как следует изучить их при помощи ясновидения и других методов. Хотелось нам узнать замыслы врагов, их повадки, опыт и внутреннее строение.

В предпоследний день сто восьмого года прилетела стайка призраков и тут же ринулась атаковать пирамиду. Гезе била и рвала их, и Атор помогал. Когда осталась лишь пара призраков, наши духи попытались взять их в плен, только твари скользкими оказались, когтями их долго не удержать. Немало помучились Атор и Гезе, пробуя захватить врагов живыми, но ничего не вышло. Призраков пришлось убить: они моментально рассыпались на атомы, оставив после себя только облачка дурного запаха.

Наступил год сто девятый. В первой половине этого года было два десятка нападений призраков, но пленить хотя бы одного врага не получилось. Мы изобрели новый облик для чудотворцев: отныне они могли становиться могучими орлами! Лапы у такой птицы большие, цепкие, когти острые. Атору наскучили битвы, и он вернулся к строительству, а Гезе превратилась в синего орла и стала ждать.

На тридцать первый день года Гезе удалось поймать одного призрака. Увы, ненадолго: призрак этот выглядел как длинный летающий червь, покрытый колючками. Держать его орлиными лапами было проще некуда, но он принялся колючками царапать Гезе, и она отбивалась клювом как могла. В итоге червь обвился вокруг шеи чудотворицы и оторвал ей голову. Гезе возродилась возле чёрной пирамиды и снова набросилась на этого хитрого врага, но он сумел улизнуть. Весь день орлица гонялась за червём и кое-как сумела загнать его в узкую трещину в земле. Орлом туда не пролезть, поэтому Гезе приняла вид небольшого сокола и спустилась в трещину. Там чудотворица вновь погибла: призрак с размаху врезал ей шипастым хвостом по голове. Гезе решила, что такой противник недостоин плена, и после своего очередного возрождения отправилась убивать червя, только этот колючий уже успел скрыться неведомо куда.

Снова этого червя мы встретили в день сорок девятый того же года. Червяк добрался до чёрной пирамиды и начал грызть её своими челюстями-кусачками. В предыдущей битве он челюсти не показывал: возможно, тогда они ещё не отросли у него. Атор зелёным орлом атаковал вредителя, и синяя орлица Гезе присоединилась к бою. Птички наши немало провозились с этой тварью: червяк кусался и царапался, и отвратительно визжал при этом. Внезапно на острове появилась Каюрмэ в образе чёрного орла: не долго думая, она ринулась на червя и мощным ударом клюва заставила его замолчать навсегда. «Кроши-круши!» прогремела она. «Обожаю это ремесло! А вы какие-то неправильные птахи. Орлы так не дерутся! Вам когти и клювы для битвы или для чего?»

Атор и Гезе обменялись парой мыслей, а затем в один миг вонзили свои когти в шею Каюрмэ. Чёрная птица не ожидала нападения: она тут же умерла, но вскоре возродилась в новом орлином теле. «Во, это я понимаю!» радовалась Каюрмэ своей временной гибели. «Славные орлы! Теперь давайте устроим серию поединков! Хочу испытать ваши навыки: если одолеете меня, то вам любые битвы нипочём!»

Сражаться против бессмертной Каюрмэ можно сколь угодно долго: ей это дело никогда не надоест, она ведь у нас дух войны и разрушения. Мы не стали ей угождать. Гезе вернулась к патрулированию острова, Атор вновь преобразился в ласточку и продолжил собирать материал для пирамид. Каюрмэ недовольно фыркнула, а затем улетела прочь от острова. «Ладно, зануды, испытаю вас чуть позже!» сообщила она по мысленной связи. «Борьбу с бесами откладывать нельзя! Не скучайте без меня, чудики!»

В начале семьдесят второго дня орлица Гезе поймала сразу двух мелких призраков. Она держала их по одному в каждой лапе. Добыча ревела и стремилась вырваться, пока Гезе пробовала ясновидением вытащить из памяти этих тварей хоть какие-нибудь ценные сведения. Но враги в какой-то миг замерли и начали ярко сиять, а затем с грохотом взорвались, убив себя и Гезе. Снова неудача.

На следующий день Гезе нашла на острове ещё одного призрака, причём очень и очень крошечного. Этот чужак оказался смелее: он забрался в густые перья орлицы и начал кусать и щипать её. Весь день Гезе чесала себя клювом, стараясь избавиться от паразита, и немало неприятных ощущений доставил ей этот вредитель. Атор помог ей убить монстра, но задача поймать живого призрака по-прежнему не была выполнена.

До конца года Гезе так и не схватила ни одного из врагов. Стало ясно: тут нужен профессиональный ловец призраков. Каюрмэ отказалась исполнить роль такого ловца, и неудивительно, ведь эта воительница одержима лютой ненавистью к демоническим формам жизни и никогда не будет пытаться брать их в плен. Зато на тот момент мы накопили значительное количество благодатной силы, и это позволило нам призвать четвёртого Чудотворца в мир Аторамона. Этим Чудотворцем оказался Анда, дух великолепия: он состоит в отряде Избавителей, как и Гезе, и помогает нам бороться против любых проявлений нечисти и зла.

И вот настал первый день сто десятого года, и в небе Аторамона появился сокол с перьями цвета золота, сверкающий и быстрый. «Анда Избавитель прибыл по вашему распоряжению!» звонко и радостно объявил сокол. «Готов служить, готов дружить!»

Затем Анда неожиданно ринулся вниз и на бешеной скорости врезался в каменную поверхность острова, рассыпавшись на тысячи золотых пылинок. В то же мгновение он возродился, возник из воздуха около пирамиды и принялся летать вокруг её вершины. «Отличная работа, брат Атор!» смеялся вечно весёлый Анда. «Твоя постройка восхитительна! С ней мы покажем врагам, кто тут хозяин!»

Довольные Атор и Гезе превратились в соколов и попытались поймать Анду, но он резвый, быстрее ласточки. «Здорово, Гезе!» сказал Анда. «Открою тебе важную тайну, сестра: ты копуша! Нет силы, способной остановить меня!»

Недолго гонялись два сокола за Андой: он случайно столкнулся с пирамидой и упал на землю. Гезе и Атор сделались орлами и схватили золотого когтями, а тот опять расхохотался. «Обожаю сородичей!» заявил он. «Ну, чего вы ждёте? Почешите мне пёрышки!»

Не стали орлы отказывать в такой просьбе: они весьма долго щекотали когтями Анду, а тот пыхтел и свистел от счастья. «Эй, довольно меня тискать!» замурлыкал он в конце-концов. «Давайте лучше я вам спою! Слушайте, наслаждайтесь!»

И снова поднялся в небо Анда, и песня его была сладкой и замечательной. Дух великолепия знает бесконечно большое множество песен, и каждая содержит в себе волшебную силу. Именно песней наш игривый Анда предпочитает творить чудеса. Атор и Гезе были счастливы, поскольку с появлением Анды мир Аторамона засиял новыми красками и смыслами. Даже внутренний свет пирамиды стал ярче.

С той поры Анда и Гезе стали вдвоём охранять остров Атора от нечисти. Сам Атор мог теперь не отвлекаться от работы, а его ласточкин труд заметно ускорился, потому что присутствие Анды сделало всех обитателей острова более шустрыми. Анда пообещал добыть для Гезе несколько живых призраков, и мы принялись ждать следующего нападения врагов.

Однако ловить было нечего: за весь год не случилось ни одной атаки призраков. По какой причине враги перестали появляться, мы не ведали, но предположили, что наличие чудотворца Анды в наших рядах отпугнуло злодеев от острова. Анда известен такой особенностью многие демонические сущности приходят в ужас и трепет, когда видят его или находятся рядом с ним. Мы хотели спросить у Каюрмэ, нет ли призраков в тех далёких небесах, где она летает. Но хитрая Каюрмэ заблокировала всякую мысленную связь с нами, и мы не видели, где она находится и что делает, не могли говорить с ней. Такая вот загадочная личность.

Задумал тогда наш Анда лететь в голубую небесную мглу и там наловить призраков для Гезе. Он золотым соколом отправился в путь, едва начался второй день сто одиннадцатого года. Гезе и Атор остались на острове.

Долго летал Анда в неведомых далях и призраков искал, но не было нигде врагов, словно мы их перебили всех. Тогда чудотворец поменял внешность и стал ласточкой: он предположил, что враги боятся его соколиного облика. В тот же миг Анду схватила когтями крупная чёрная орлица. «Превосходно!» обрадовалась она. «Обожаю жрать ласточек! Сегодня в небесах пусто, и я уже не надеялась полакомиться призраками, но и такая добыча сойдёт! Извини, пернатый, но ты мой обед!»

«Я тоже счастлив тебя видеть, Каюрмэ из отряда Искоренителей!» рассмеялся Анда. «Скажи, куда все враги подевались?»

Каюрмэ изобразила удивление. «Что это ещё такое?» спросила она. «Анда, ты моя добыча или кто? Ты должен умолять меня не губить твою маленькую птичью душу. Я тебя схватила и скоро съем: почему не боишься?»

«Не глупи, чудотворица!» весело прозвенел Анда. «Это я тебя поймал. Твой слабый разум угодил в ловушку моего великолепия!»

«Каков наглец!» прогремела Каюрмэ. «Теперь я тебя точно уничтожу. Но сперва ты узнаешь новые формы страдания!»

И чёрная начала чесать ласточку острым когтем. Анда пыхтел и мурлыкал: ему было жутко щекотно! «Все любят Анду!» заявил он. «Любят и ласкают! Готов признать, богиня гнева: приятно быть в плену у твоих лапок!»

«Я тебя этими лапками сломаю на две части! Готовься умереть, ловец букашек!»

«Всегда готов, кровавая ты птица! Убей птенца! Бессмертия секрет дарован нам: сейчас я тут, а скоро буду там!»

Услышав это, Каюрмэ призадумалась, а затем выпустила Анду из когтей. «Тьфу, надоел ты мне!» фыркнула она. «Я ждала настоящую добычу, а вместо этого вынуждена слушать твою болтовню. Из-за твоих магий теперь нигде нету призраков!»

«Не расстраивайся, дитя Единого!» сказал Анда и принялся на большой скорости летать вокруг орлицы. «Моя песня прогонит печаль и тоску! Я сочинил кое-что новенькое для тебя: желаешь послушать?»

Анда не стал ответа ждать: он песню свою начал исполнять, и она была столь же очаровательна, как и все его творения. А когда песня завершилась, довольный Анда заметил, что Каюрмэ поблизости нет, поскольку чудотворица не выдержала такой дозы удовольствия и сбежала. «Ох, вечно она избегает моих концертов!» заметил он. «Но не будем унывать: надо призраков искать!»

Снова приняв соколиный облик, Анда продолжил исследовать бескрайний голубой космос. На шестой день года дух-чудотворец увидел небольшое белое облако, каких мы прежде в этом мире не находили. Сразу же мы дали соколу задание: спуститься внутрь облака и поглядеть, не прячутся ли там необходимые нам призраки. Анда поступил иначе: он снова стал петь, и от его славной песни облако зашевелилось и распалось на кучу призраков, которые с диким визгом набросились на сокола. Но не ведает Анда ни страха, ни отвращения! Со звонким смехом наш сородич принялся бить нападающих, и атаки его были столь резвы и точны, что через три десятка мгновений после начала битвы от вражеского отряда осталась лишь пара полудохлых тварей, которые бросились удирать.

«Никто не убежит от моего дивного голоса!» провозгласил Анда и ринулся в погоню. Догнав одного призрака, сокол взял его когтями и ещё раз исполнил свою магическую песню. Призрак метался и хрипел, но затем заснул, не устояв перед чарами Анды. «Эй, не спать!» засмеялся сокол. «Никакого уважения к творческой личности. Однако в путь! Гезе посылку ждёт!»

И полетел Анда с этим трофеем обратно на остров. Опять неведомо откуда возникла чёрная орлица и стала сокола преследовать. «Отдай добычу, золотохвост!» потребовала Каюрмэ. «Отряд мой велел не щадить врагов!»

«А мой отряд ничего такого не говорил!» ответил сокол. «Остынь, горячая ты пташка: мы своё дело знаем!»

Каюрмэ решила тоже преобразиться в сокола, однако даже в таком виде не смогла догнать шустрого Анду. Золотой дух вёл её за собой до Аторамона, где Атор и Гезе попытались её остановить. Три сокола, синий, зелёный и чёрный, боролись в небе над островом, и перья разноцветные летели во все стороны. Пока его сородичи отвлекали Каюрмэ, Анда успел затолкать спящего призрака в чёрный кристальный ларец, который был изготовлен Атором как раз для такого случая. Ларец тот магический: он был невидим для Каюрмэ, поэтому прятать его от неё не понадобилось. Анда просто поставил его на землю.

Боевая Каюрмэ смогла-таки одолеть обоих противников, но ларец найти ей не удалось, хотя она целый день обыскивала Аторамон. Мы наблюдали за ней и посмеивались. «Куда вы зарыли эту тварь?» ворчала она. «Не, я так не играю! Охота требует наличия жертв!»

«О, не горюй, чудотворица!» сказал Анда. «Развлечь тебя всегда готовы мы! Гляди, какие коготки у нас: тебя почешем мы сейчас!»

Не желая стать объектом для щекотки, Каюрмэ поспешила улететь с острова. Остальные духи соколами собрались вокруг ларца, и Гезе начала изучать пойманного призрака при помощи ясновидения. Все полученные сведения она по мысленной связи передавала нам, и мы занимались их расшифровкой. Два дня Гезе читала тайные мысли призрака, и вот что удалось выяснить.

Во-первых, мы не обнаружили у этого создания вообще никаких положительных качеств. Добро, милосердие, дружба все эти понятия были призраку неведомы с момента его возникновения. Попытка внушением сделать этого монстра добрым и отзывчивым потерпела неудачу из-за его крайне примитивного разума. Призрак оказался типичным демоном, каких полно в Нижних Мирах.

Из глубин памяти нашего пленника мы выудили сведения о повадках его сородичей. Призраки живут стадами: у каждого стада есть вожак, который раздаёт приказы и наслаждается своим могуществом. Остальное стадо выполняет все прихоти вожака, но каждый призрак при этом жаждет убить правителя и занять его место. Нелепая потребность править и подчиняться сидит в мыслях у всех этих тварей. Всё великое небо этого мира разделено невидимыми границами на участки: на каждом участке есть вожак со стадом. И племена призраков без остановки воюют между собой, чтобы расширить свои территории и тем самым даровать своим вожакам больше власти. Когда мы накопили много мистической силы в этом мире, призраки поняли, что мы пришли отнять у них всю власть, их смысл жизни. Поэтому враги и лезут атаковать пирамиду как заколдованные: чуют смерть, которую она несёт им.

Обычно столь глупые демоны не причиняют нам больших проблем. Однако Гезе предположила, что вражьи стада могут объединиться во временный союз, чтобы вместе попытаться выгнать нас из мира, который они считают своим. Эти призраки умели говорить: их речь была похожа на тихое шипение или свист. Используя речевые навыки, враги вполне могли сговориться. Мы, духи Рода, общаемся между собой путём передачи мыслей и образов напрямую в разум собеседника, но врагам такой способ оказался недоступен, поэтому мы постарались научиться языку призраков, знание о котором Гезе достала из памяти пленника.

Ещё мы пожелали узнать, из чего сделаны эти призраки. Атор изготовил нож из чёрного кристалла: Гезе взяла этот нож орлиной лапой и стала делать надрез на теле нашего призрака. Пока чудотворица делала эту нехитрую операцию, образец пробудился и стал издавать визги громче некуда. Разрезать его не получилось, поскольку он умер от боли и ужаса, а плотный белый туман, из которого было сделано его тело, моментально растворился и исчез. Не осталось ничего, кроме слабого и неприятного запаха, который быстро развеялся.

Гезе высказала мнение, что все эти призраки родились из воздуха. «Возможно, раньше воздух этого мира был чист и совершенен», объяснила она. «Но когда мир оказался покинут своим создателем, тут взяли верх слепые силы природы. Воздух стал тяжёлым, и в нём иногда возникают сгустки, а из них развиваются призраки. Так плодятся демоны во многих заброшенных вселенных: мы с Андой видели подобное миллиарды раз. Где-то здесь могут быть и другие твари, не из воздуха, но из иных веществ и явлений».

В последующие дни чудотворец Анда поймал ещё несколько призраков и принёс их на остров. Но мы не получили каких-либо новых сведений об этих тварях, потому охоту решили прекратить. Нам показался выгодным тот факт, что призраки эти не являются добрыми существами, то есть мы могли свободно применять против них любые виды оружия. Каюрмэ была особенно довольна.

Спустя пару лет начались новые атаки призраков. Атор в образе ласточки строил маленькие пирамиды возле Альдобурима; Гезе и Анда в облике орлов отбивали вражеские вылазки. Каюрмэ редко посещала остров: она вела свою войну против призраков где-то далеко от Аторамона. Мы продолжали копить запас благодатной силы и разрабатывали новые формы магии для нужд нашей экспедиции. Изобилие атомов, энергий и связей, из которых был соткан этот мир, оказалось весьма замысловатым, но мы должны были разобраться во всём этом, чтобы получить больше возможностей. Сложное устройство мира доказывало, что он не возник сам по себе, а был создан сородичем нашим.

За два дня до завершения сто тринадцатого года случилось вот что. Атор почти достроил первую из числа малых пирамид: она выглядела так же, как и Альдобурим, но ростом была в три раза меньше. И вдруг эта пирамида раскололась надвое, а чёрный кристалл, из которого она состояла, вновь преобразился в обычный камень. Увидев это, Атор погрузился в глубокую печаль: он понял, что допустил ошибку в расчётах, из-за чего всё пятилетнее строительство было проделано зря. Анда и Гезе кое-как успокоили Атора, и он вернулся к работе, принялся возводить такую же пирамиду, используя материал из разрушенной постройки. К сожалению, другие духи не могли помочь Атору в его деле: из всей нашей четвёрки только он умел превращать камень и песок в идеальный магический кристалл. Мы могли призвать в тот мир ещё духов-строителей, но не было в том смысла, поскольку скорость возведения пирамид зависела не от количества работников, а от запаса благодатной силы.

Каюрмэ обо всём этом не ведала: она соколом явилась на Аторамон и стала приставать к Атору, предлагать ему помощь в строительстве. «Будь уверен, брат: вместе мы доделаем эту пирамидку в сотню раз быстрее!» заявила Каюрмэ. «И вторую тоже, и третью! Тысячи пирамид возведём, и силы у нас будет столько, что мы сможем в один миг взорвать этот мирок вместе со всеми демонами!»

Атор-ласточка ничего не ответил, поскольку неразговорчив, да и не верил он её словам. Каюрмэ, будучи духом разрушения и гнева, неспособна что-либо создавать: она может только убивать и ломать, и за это дело всегда берётся с лютым энтузиазмом. Но она, как и все Чудотворцы, обладает бессмертной душой, а все такие души стремятся помогать друг другу: в их жизни нет иных потребностей. Поэтому Каюрмэ не стала ждать согласия Атора: она превратилась в чёрную ласточку и начала клювом собирать мелкие камни материал для постройки. Только не смогла чудотворица своими чарами превратить эти камни в чистый кристалл, как ни старалась. «Перестань докучать Атору, Каюрмэ Таик Таллур», мысленно сказала ей Гезе. «Сама видишь: твоё ремесло никоим образом не пересекается с мастерством каменщика».

Слова эти Каюрмэ не стала слушать. Она продолжила колдовать над камнями, издавая при этом довольное пыхтение. От переизбытка грубых магий чудотворицы камни начали дрожать, а затем взорвались, но её это не смутило, даже наоборот. «Вот она, сила!» обрадовалась Каюрмэ. «Будь у меня бомба в миллион раз мощнее, я бы немало славных дел совершила, ух!»

Затем чёрная попыталась повторить этот опыт, но ей помешала золотая ласточка, которая прилетела к ней и стала весело клевать её в бок. В образе этой ласточки пришёл Анда Избавитель. «Эй, чего это тут у меня?» возмутилась Каюрмэ и принялась клювом отбиваться от золотого духа. Весь день обе птицы прыгали по земле и клевали друг друга, и Каюрмэ уже почти победила, но тут явилась третья птица. Это был синий сокол, который в миг растерзал чёрную ласточку. «Каюрмэ, прошу тебя: уйди со строительной площадки», сказала Гезе. «Тебе с твоими заклинаниями нельзя быть возле наших пирамид».

«Да вы меня просто не любите», ответила убитая Каюрмэ, изображая обиду. «Уйду я от вас. Построю свои пирамиды, кучу пирамид! Накоплю много мистической силы и всех вас заколдую, превращу в пончики. Берегитесь, пушистые! Каюрмэ никогда не сдаётся!»

Возродившись ласточкой, Каюрмэ улетела на другой конец острова. Там она семь дней развлекалась, взрывая камни магией, после чего начала строить собственные пирамиды, как и обещала. Преображать камень и песок в кристалл она по-прежнему не умела, но это не помешало ей по-быстрому возвести несколько миниатюрных пирамидок из обычного камня. Да и пирамидами эти сооружения назвать сложно: это были бесформенные кучи строительного материала высотой в сто раз ниже Альдобурима.

Анда золотой ласточкой прилетел и уселся на вершине одной из таких куч, принялся наблюдать за работой Каюрмэ. Чудотворица в образе орла пробовала сложить некое сооружение из больших камней, даже близко не похожее на пирамиду. «Если бы ты была нашим строителем, я бы повесился!» усмехнулся Анда. «А затем снова повесился, и опять, и ещё раз. Это не пирамида, а какая-то кривобашня!»

«Сам ты кривобашня», ответила Каюрмэ. «Мой тяжкий труд ещё не завершён! Сам удивишься, когда всё сделаю!»

«Не удивлюсь, а удавлюсь!» ещё сильнее расхохотался Анда, и от смеха его обрушилась та куча песка, на которой он сидел. Увидев гибель одного из своих шедевров, Каюрмэ атаковала Анду, а он тоже превратился в орла, лёг на спину и стал отбиваться когтистыми лапами, при этом продолжая веселиться. «Лупи меня, лупи!» звенел золотой орёл. «В боевых делах я мастер не хуже тебя!»

«Я тебя в порошок сотру, чудик!» провозгласила Каюрмэ, пытаясь клюнуть Анду в голову. Чёрной почти удалось выиграть этот бой, но внезапно Анда превратился в маленького золотого жука и забрался в глубокую трещину в земле. Туда ни орёл, ни ласточка не пролезут, поэтому Каюрмэ тоже стала жуком, столь же чёрным, как и все её облики, и последовала за Андой.

Битва продолжилась уже в глубинах трещины. Там жуки начали щекотать друг друга лапками и усиками, поскольку более грозного оружия у них не оказалось. Затем Каюрмэ поняла, что сражаться таким способом не очень эффективно, и решила применить против Анды свою взрывоопасную магию. Чёрная колдовала одно заклятие за другим, но Анда тоже силён в чудотворстве: он легко отбивал все магические атаки. Откуда Каюрмэ брала эти заклинания, трудно сказать: возможно, она сочиняла их на ходу. Верно, что она не может создавать новые вещи, образы и смыслы, но вот в изготовлении разных волшебных трюков она толк знает.

Магический поединок завершился громким взрывом. Анда и Каюрмэ погибли, а трещина, где они сражались, преобразилась в кратер, полный дыма и осколков чёрного стекла. Это явление привлекло внимание Атора: он немедленно прилетел в образе зелёной ласточки и начал изучать эти стеклянные кусочки. Атор сделал приятное открытие: от волшебства Каюрмэ часть песка и камней превратилась в почти идеальный чёрный кристалл. Чудотворец понял, что если немного доработать эту магию, можно использовать её для быстрого получения огромных порций кристалла: это помогло бы значительно ускорить возведение пирамид.

Но сперва требовалось выведать секрет этого заклинания у Каюрмэ. Она тем временем возродилась в образе коршуна, и Анда взял себе такой же облик, после чего весёлые духи продолжили драться в небе. Атор и Гезе помогли Анде одолеть эту воительницу: они схватили её орлиными когтями и вместе с ней опустились на землю. Каюрмэ сделала себя маленькой ласточкой, чтобы вырваться из плена, но это лишь помогло Анде: он мигом превратился в орла и когтистой лапой придавил Каюрмэ к земле. «Да, теперь я тебя точно поймал, забавное ты создание!» радовался Анда. «Мы желаем знать рецепт твоего взрыва: порадуй сородичей!»

«Каюрмэ, нам необходимо это заклинание», добавила Гезе. «Твоя находка поможет всей нашей экспедиции. Прошу, не упрямься».

Чёрная ласточка только фыркнула. «Какие вы суровые птички!» сказала она. «Не-а, ничего от меня не получите. Каюрмэ тайны не раскрывает! А пытки меня не берут, не надейтесь. Самые лютые демоны пробовали извести меня мучениями, но старались они зря!»

«Похоже, эти демоны не умели петь!» заметил Анда. «Позволь мне искупать тебя в лучах моей сказочной песни, сестрица!»

Ласточка поглядела на довольного Анду, призадумалась на миг. «Ладно уж, я готова проявить милость к вам, убогим!» ответила она. «Скажу заклинание, но при одном условии. Каждый из вас по очереди должен сразиться со мной в поединке! Правила поединков при этом устанавливаю я. Если хотя бы раз победа окажется не на моей стороне, отдам вам то, чего желаете. Начнём немедленно!»

Атор, Гезе и Анда вынуждены были согласиться, да и весь наш Великий Род был не прочь поглядеть, как они будут драться. К тому дню мы успели разработать кое-какие новые облики для чудотворцев Аторамона, и Каюрмэ решила испытать эти облики в поединках.

В первой битве Каюрмэ сражалась против Анды. Чудотворица преобразилась в чёрную кобру с голубыми глазами; Анда взял себе облик золотой кобры с глазами изумрудного цвета. Змеи летать не умеют, это минус, но у них есть ядовитые клыки и гипнотический взгляд, а это очень даже неплохо. «Превосходная шкурка!» восхищался Анда, любуясь видом своим. «Я сверкаю подобно горе сокровищ!»

Пока золотой змей наслаждался собственной красотой, Каюрмэ подползла к нему и цапнула его своими ядовитыми зубами. В тот же миг Анда укусил саму Каюрмэ, и тут мы поняли, что яд, который вырабатывается нашими змеями, не способен их отравить. Анда, похоже, знал об этом. «Что, голубоглазка, не удалась твоя первая атака?» смеялся он. «Но зубки у тебя острые, это да!»

«Я тебя сейчас этими зубками загрызу», ответила Каюрмэ и продолжила кусать Анду, а тот лупил её хвостом по голове и весело мурлыкал. Затем Анда обвился спиралью вокруг чёрной кобры и попытался раздавить её. Каюрмэ выскользнула и сама принялась душить золотого, стараясь не смотреть ему в глаза. Но на короткое мгновение она всё же заметила его гипнотический взгляд, и это позволило Анде внушить чудотворице короткую команду. «Сама себя грызи, любительница обнимашек!» приказал Анда.

Не в силах противостоять змеиному гипнозу, Каюрмэ стала яростно кусать собственный хвост. Мы, духи Рода, можем видеть не только глазами, но и душой: Анда и Каюрмэ перед битвой отключили своё духовное зрение, чтобы не замечать гипнотического взгляда противника. Но обычным зрением Каюрмэ всё-таки уловила очаровательный блеск зелёных глаз Анды и попала под его чары.

Гипнотическое внушение быстро развеялось, и Каюрмэ захотела ответить противнику тем же. И ей это удалось: Анда заглянул в ярко-голубые глаза чёрной кобры, и она тут же сообщила ему приказ. «Сдавайся, желтопузик!» велела она.

«Сдаюсь», ответил зачарованный Анда. Этим бой и завершился: нам пришлось признать победу Каюрмэ. Довольная чудотворица урчала и пыхтела, ну а мы подвели итоги. Созданный нами облик кобры оказался весьма хорош: пусть у него не было крыльев, зато его другие способности могли причинить немало неприятностей врагам. Правда, мы ещё не знали, действуют ли яд и гипноз кобры на призраков.

Ещё мы разработали облик пчелы. Это крылатое насекомое тоже владело отравляющей атакой: у него жало вырабатывало парализующий яд очень удобно для захвата противников живыми. Опять же, мы пока не могли сказать, уязвимы ли призраки к этому яду, но на других пчёл он точно оказывал влияние. Каюрмэ захотела устроить поединок между пчёлами, а противником себе она выбрала Гезе.

И вот битва началась. Каюрмэ в образе чёрной пчелы летала вокруг Гезе, синей пчелы, и пыталась её ужалить. У Гезе было тайное оружие: она могла читать мысли Каюрмэ и предвидеть её атаки, поэтому синяя легко уворачивалась от нападений. Но Каюрмэ быстро догадалась об этом и наполнила свой разум всякими безумными мыслями, которые служили помехами для ясновидения Гезе. Синяя пчела потеряла своё преимущество и была атакована жалом Каюрмэ. Яд лишил Гезе возможности двигаться, и пчела упала на землю, а Каюрмэ возликовала. «Снова победа отряда Искоренителей!» радовалась чёрная. «Атор, ты следующий! Бойся меня!»

Затем Каюрмэ превратилась в орла и проглотила синюю пчелу, позабыв, что в теле насекомого ещё оставалось много парализующего яда. В итоге чёрная сама оказалась обездвижена. Золотой коршун Анда подошёл к ней и принялся когтями чесать ей бока. «Сгинь, пушистый, не до тебя сейчас», мысленно сказала ему Каюрмэ. «Что ты делаешь?»

«Желаю снова тебя видеть бодрой и весёлой, подруга!» заявил Анда. «Есть лишь один метод борьбы с параличом: щекотка!»

Чудотворица была не в восторге от подобного лечения, но оно подействовало. Теперь у нас был не только отличный яд, но и забавное противоядие к нему. Сколько яда способна накопить в себе одна пчела, мы не ведали: это предстояло выяснить в будущем.

Настало время последнего поединка: Атор против Каюрмэ. На этот раз духи сражались в облике гигантских пауков, и существа эти действительно были велики. Каюрмэ в виде чёрного паука ростом была всего лишь в три раза ниже большой пирамиды; Атор почему-то оказался вдвое меньше. «Ты какой-то карликовый, Атор!» хохотала чудотворица. «Расплющить тебя будет проще некуда!»

Однако зелёный паучок Атор всё равно был обязан победить эту великаншу, поэтому он принялся бегать возле неё и кусать ей ноги. Как ни старалась неповоротливая паучиха, не смогла она раздавить шустрого малыша. Тогда она попыталась укусить его, и один раз это ей удалось, но паучий яд не оказал никакого воздействия на Атора, да и сама она нисколько не страдала от укусов противника.

Придумал тогда Атор вот какую хитрость: начал он выделять липкую белую паутину и разбрызгивать её повсюду. Каюрмэ в ходе очередной атаки наступила в эту паутину и приклеилась к земле одной ногой. Атор изготовил ещё больше паутины и попытался склеить вместе остальные ноги чудотворицы, но Каюрмэ схватила его этими ногами и уселась на него всем телом, раздавив беднягу. «Ну, что я говорила?» смеялась паучиха. «Воитель ты хороший, но стратегия твоя никуда не годится!»

Серия поединков завершилась. Каюрмэ преобразилась в чёрного коршуна и поднялась в небо, стала кружить над островом и мурлыкать от радости. Мы проиграли, но Каюрмэ захотела сделать нам подарок. «Ладно, чудики, забирайте ваше заклинание!» объявила она. «Воистину вы славные бойцы! Теперь должна лететь я на войну: кто со мной?»

Не дождавшись ответа, хищная птица устремилась в далёкие дали. Получив секрет заклинания Каюрмэ, Атор взялся за его доработку. К середине сто четырнадцатого года чудотворец изобрёл улучшенный вариант этой магии: новое заклинание могло превращать значительные объёмы земли и песка в идеальный чёрный кристалл. Прежние заклинания, которые Атор использовал для получения кристалла, не были настолько эффективны, и потому дух-строитель перестал их применять. Возведение малых пирамид ускорилось почти в два раза, и в девяносто четвёртый день сто шестнадцатого года первая такая пирамида была готова. Зелёный магический свет загорелся в недрах новой постройки, и наши запасы мистической силы заметно увеличились. Устраивать праздник по такому поводу мы не стали, поскольку не были уверены, что малая пирамида не развалится на куски подобно предыдущей.

В девяносто седьмой день последовала крупная атака призраков, которые устремились прямо к новой пирамиде. Атор бил врагов и кромсал, и Анда с Гезе помогали ему. Мы без проблем отбили это нападение, но на пирамиде остались царапины от укусов тварей. Любые несовершенства на поверхности идеального кристалла резко уменьшают его мистическую силу, поэтому Атор был вынужден ремонтировать пирамиду в течение десяти дней. Зато сто семнадцатый год оказался мирным: ни одного вторжения монстров.

Гезе в образе синего орла долгими днями сидела на высокой скале и наблюдала за далёкими небесами при помощи навыка ясновидения. В сорок шестой день года прилетел маленький чёрный жук и уселся на голову Гезе, принялся щекотать чудотворицу лапками да усиками. Кто явился в облике жука, объяснять нет необходимости. «Ого, какая добыча!» заявила Каюрмэ. «Целый орёл попался мне сегодня! Поедание такого большого лакомства займёт немало времени, но у меня вечность впереди, торопиться некуда!»

«Каюрмэ, твоё присутствие не даёт мне сосредоточиться», сказала Гезе. «Почему ты не на войне, которую так любишь?»

Чёрная не стала отвечать: она залезла в густые перья на спине Гезе и стала ещё сильнее щекотать птицу. Гезе попробовала вычесать клювом эту паразитку, но Каюрмэ не сдавалась. В конце концов орлица не выдержала такой пытки и от смеха свалилась на землю. «Да, миссия выполнена!» объявила Каюрмэ. «Я хотела тебя развеселить, и дело сделано! Никому не позволю грустить!»

«Разве я грустная была?» отозвалась Гезе. «Хотя ты права: есть мысли, которые не дают мне покоя. Вот уже который день я пытаюсь понять, есть ли какие-нибудь добрые создания в этом мире. Если они тут живут, им наверняка вредят эти призрачные твари, и в таком случае мы обязаны найти добрых и помочь им, защитить их от нижнемирового зла».

«Зря стараешься», фыркнула чёрная. «Нету здесь добрых, а если и были, то гады давно их извели всех. Я годами рыскала там и тут, но не ощутила присутствия чистых душ. Зато мерзости всякой навалом, только ты не печалься: с этой проблемкой мы разделаемся!»

В конце года Атор обнаружил, что пирамиды стали сильно нагреваться. Оказалось, из-за несовершенства мира пирамидальный кристалл вырабатывал не только благодатную силу, но и бесполезное тепло. Чем больше мы собирали благодати, тем больше получали и тепла, которое в избыточных количествах вполне могло расплавить пирамиду. Нужно было срочно найти метод борьбы с перегревом.

Решение придумала Гезе. Она взяла то заклинание, которое мы получили от Каюрмэ, и мысленно прочла его наоборот. Итог был тоже обратным: вместо горячего взрыва Гезе получила холодный взрыв, который замораживал всё вокруг. Новое заклинание забирало из соседнего пространства значительную долю тепла и преображало это тепло в мистическую силу. Используя это знание, Атор наделил обе пирамиды магическими чарами, которые не только защищали от перегрева, но и увеличили производство благодати.

Наша власть в мире Аторамона росла и крепла. В начале сто восемнадцатого года у наших духов появилась новая способность: теперь они могли передвигать предметы силой мысли, не прикасаясь к ним, и даже заставлять их парить в воздухе. Эта магия была слабой и работала плохо, а часто и вовсе пропадала, но мы не отчаивались, поскольку знали: когда накопим ещё больше благодати, тогда увеличится и могущество наших заклинаний. Чудеса понемногу возвращались в этот унылый забытый мирок, и мы радовались этому.

Атор начал использовать новую магию в строительстве пирамид, и его труд стал куда более эффективным. Каюрмэ нашла этой способности иное применение: чудотворица силой мысли хватала призраков и душила их или рвала на части. Однако быстро стало ясно, что не всех призраков можно убить этой магией: примерно две трети врагов оказались к ней невосприимчивы. Почему так, мы не смогли определить, но Гезе и Анда тоже взяли новинку на вооружение. В году сто восемнадцатом было сорок девять атак на остров, и некоторые из них мы отбили с великим трудом. Как всегда, нечистые рвались к пирамидам, а чудотворцы старались преградить врагам путь, чтобы твари не успели оставить царапин и трещин на гладких поверхностях наших сооружений.

Некоторые призраки, будучи убитыми, не растворялись бесследно в воздухе, а оставляли после себя трупы, похожие на вонючие сгустки белого тумана. Атор по-быстрому изготовил множество высоких и острых кольев из чёрного кристалла: Анда и Гезе расставили эти колья по всему острову и на каждый из них насадили стопку таких вот трупов. Получилось отличное средство для внушения ужаса врагам. В течение года Анда поймал немало живых призраков, которых Гезе сперва изучала ясновидением, а затем сажала их на колья.

Сто девятнадцатый год был спокойным, число нападений сократилось в три раза. Анда шутил, что не трупы на кольях отпугивают врагов от острова, а исходящий от этих мертвецов дурной запах. Чудотворцы отключили у себя обоняние, чтобы не нюхать этот ужас, который распространился по всему Аторамону. К счастью, в тридцать девятый день года пришёл сильный ветер и очистил воздух от вони.

В день под номером семьдесят пять завершилось возведение второй малой пирамиды, а внутри неё наконец-то загорелся благодатный зелёный свет. Мы не стали давать имена новым пирамидам: вместо этого мы решили называть именем Альдобурим весь комплекс пирамид на острове. Атор-ласточка немедленно принялся собирать материал для новой постройки, а вся наша команда ощутила прилив сил.

Анда и Гезе долгое время изучали летающий остров и его свойства. Духи хотели выяснить, стоит ли Аторамон на месте или же он медленно и незаметно плавает по воздуху. Оказалось, остров надёжно закреплён в одной точке и не сдвигается даже от сильного ветра. Мы предположили, что и те острова, которые Гезе наблюдала в своих видениях, тоже неподвижны, то есть нам не следовало опасаться того, что однажды какая-нибудь буря притащит сюда другой остров и заставит его столкнуться с Аторамоном.

В третий день сто двадцатого года мы внезапно почувствовали резкое уменьшение запасов мистической силы. Атор пытался найти причину такого явления, но не обнаружил ничего. Тогда он решил, что пирамиды начинают понемногу ломаться и разрушаться из-за наличия микроскопических трещин внутри них. Дух был очень страшно опечален такими мыслями, но Гезе постаралась его успокоить. «Я не чувствую никаких изъянов в твоих сооружениях», сказала она ему. «Кажется мне, что корень проблемы в ином. Кто-то похитил часть нашей силы, и вор этот прячется тут, на Аторамоне. Надо бы осмотреть остров».

На тот момент мы могли видеть своим духовным взором абсолютно всё происходящее на острове. При этом никакого вора мы не наблюдали, но Гезе чётко ощущала его присутствие, то есть он использовал какую-то хитрую магию, чтобы спрятаться от нас. Чудотворица синим орлом приземлилась на высокую скалу, закрыла глаза и погрузилась в мистический транс. «Анда, загляни под камень, похожий на бело-оранжевый куб», сообщила Гезе, не выходя из транса. «Под ним кто-то шевелится».

Анда немедленно полетел золотым соколом к тому камню. Кубический камень оказался велик и тяжёл: чтобы сдвинуть его с места, Анде пришлось преобразиться в гигантского паука. В земле под камнем скрывалась небольшая дыра: чудотворец опять сменил облик и сделал себя ласточкой, после чего спустился в дыру. Это был вход в подземную пещеру, довольно тесную. В пещере царила тьма, но не обычная, а магическая: наш духовный взор сквозь неё не проникал. Анда забрался во тьму и тут же был убит неведомо кем.

Возродив себя, Анда снова попытался исследовать пещеру. Итог был такой же: в темноте чудотворца кто-то клюнул в голову и убил. Сдаваться дух не был намерен: он превратился в кобру и тщательно обыскал загадочное подземелье. На сей раз нашему змею повезло: он зубами схватил нападавшего и выволок его на поверхность. Увидев, кого поймал Анда, мы удивились. Это была маленькая серая птица с голубыми глазами и острым клювом. Её вовсе не беспокоил тот факт, что она находится в плену у кобры: птичка весело щебетала и мурлыкала. «Моя пещерка!» радостно заявила птичка. «Мой домик! Никому не отдам!»

«Ты ли это, неуловимая Мирит?» изумился Анда. «О, тебя тут не хватало! То есть я хотел сказать: добро пожаловать, сестра!»

Всё верно: в облике серой птицы к нам явилась чудотворица Мирит, дух игривости и веселья. Она неведомыми путями проникла в этот мир, хотя мы её не приглашали, и забрала себе приличную долю мистической силы пирамид. Мирит известна своими шалостями, многие из которых создали немало проблем всему Великому Роду, поэтому мы стараемся не пускать её туда, где вершатся важные дела. Только ей всё нипочём: она преодолеет всякие препятствия и взломает любые защиты. Была она, подобно Каюрмэ, причиной крушения многих миров.

Атор и Гезе направились к Мирит, желая поприветствовать её. Сама птичка тем временем вырвалась из пасти кобры и скрылась в своей любимой пещере. «Никому нельзя входить в мой домик!» свистела Мирит. «Кусаться буду! Боевая Мирит!»

«Позволь же полюбоваться твоими пёрышками, забавная!» сказал Анда. «Что подарить тебе, чтобы ты вышла к нам?»

Птичка призадумалась, а затем выскочила из дыры в земле и уселась на голову Анды. «Ты мой!» возликовала Мирит и крыльями захлопала. «Мой Анда! Никто не получит Анду! Все милые чудики мои!»

Гезе и Атор прилетели в облике орлов: они клювами слегка почесали Мирит, сделав ей приятно. «Всех благ тебе, чудотворица», сказала Гезе. «Анда, правильно ли я понимаю, что ты отныне принадлежишь этой пташке?»

«Ага, присвоила она меня!» отозвался Анда-кобра. «Придётся вам теперь меня спасать! Однако, други, берегитесь: Мирит у нас боевая и грозная! Кого угодно заклюёт или с ума сведёт!»

Спасением Анды решила заняться Каюрмэ. Она внезапно переместилась на Аторамон путём перерождения, то есть она покинула своё прежнее тело и моментально возродилась на острове. Приняв облик чёрного сокола, Каюрмэ ринулась в погоню за Мирит. Серая птичка оказалась быстрее всех, даже Анды: она легко удирала от сокола и радостно чирикала при этом. «Каюрмэ, лови добычу!» прощебетала Мирит. «Лови меня! Люблю охоту!»

«Ты будешь наказана, летучая козявка!» прокричала Каюрмэ ей в ответ. «Только я имею право нападать на Анду!»

Погоня эта затянулась на долгие дни: Каюрмэ старалась поймать шуструю мелочь, но не получалось. Пока эти двое резвились в небе Аторамона, остальные духи занимались обычными делами. «В чём дело, воительница?» мысленно спросил Анда у Каюрмэ на десятый день года. «С такими скоростями ты до конца века не схватишь эту непоседу! Могу я помочь тебе?»

«Спокойно, парниша, у меня всё под контролем», ответила Каюрмэ, не переставая преследовать серую птичку. «Скоро, очень скоро я избавлю вас от этого крылатого недоразумения! Она уйдёт из нашего мира, я гарантирую! Уйдёт и более не будет к вам приставать!»

Мы возражать не стали: пусть у нас будет одна безумная чудотворица вместо двух безумных. На двенадцатый день Мирит внезапно превратилась в серую пчелу и атаковала сокола ядовитым жалом. Парализованная Каюрмэ рухнула на землю и погибла от удара. Возродив себя в облике чёрной пчелы, Каюрмэ попыталась ужалить серую, но хитрая Мирит увернулась от нападения, после чего раздавила чёрную силой мысли. «Эй, кто научил её нашим трюкам?» возмутилась убитая Каюрмэ.

Затем две чудотворицы продолжили гоняться друг за другом. Зрелище это нам быстро надоело, и мы перестали обращать на них внимание. Только на тридцать пятый день года захотелось нам взглянуть, чем там занимаются эти шалуньи. Оказалось, Каюрмэ в облике мелкого жука валяется на земле кверху лапами, а рядом расположилась Мирит в образе серебристо-серой кобры. Мирит гипнозом своих голубых глаз заставляла чёрную выполнять разные забавные вещи: танцевать, вертеться на месте, шевелить лапками да усиками, издавать смешные звуки. «Как же она меня достала», ворчала Каюрмэ. «Анда, двигай сюда и убей эту змеюку».

Анда прилетел в виде орла золотого и когтями разорвал кобру надвое. От Мирит это нас не избавило, поскольку она в тот же миг возродилась, опять приняв облик серой птички. «Анда поймал меня!» радовалась Мирит. «Поймал Мирит!»

Тут серая захотела сама стать охотницей: она устремилась к Анде, желая клюнуть его в третий раз. Анда решил применить против неё то замораживающее заклинание, секрет которого открыла Гезе. Но что-то пошло не так, и в итоге Анда сам оказался заморожен. Он моментально покрылся толстым слоем льда и упал на землю, встретив там очередную свою смерть. Каюрмэ к тому времени освободилась от гипноза: она чёрным соколом взлетела в небо и устремилась за серой птичкой. Анда оживил себя и присоединился к погоне.

В полёте Анда преобразился в быстрого сокола и попробовал силой мысли остановить Мирит. Это ему не удалось, поэтому он стал пытаться догнать игривую, чтобы схватить её когтями или клювом. Каюрмэ в тот же момент выстрелила в серую одним из своих взрывных заклинаний, но промахнулась, отчего пострадал Анда: чудотворца отбросило в сторону, он врезался в поверхность главной пирамиды и снова погиб. «Тяжело живётся благородной птице!» смеялся неунывающий Анда. «Нету мне покоя ни на земле, ни в небе!»

«Если не очистим этот мир от мелкой, не видать нам покоя целую вечность!» заметила Каюрмэ. «Куда ты подевался? Давай, возрождайся по-быстрому и лови серую! У тебя скорость нехилая, ты справишься!»

Анда возрождаться не пожелал: он решил ненадолго побыть невидимкой без тела, чтобы назойливая Мирит не добралась до него. Гезе в это время занималась патрулированием острова, для чего надела на себя облик синего сокола. Она мысленно наблюдала за погоней, но не вмешивалась. «Бесполезны твои дела, Каюрмэ», сказала Гезе. «Когда Мирит приходит в какой-либо мир, её уже оттуда не выгнать никакими способами. Все мы хотим дружбы, веселья и приключений, а Мирит жаждет этого сильнее всех прочих».

«Какие все вы трусливые!» ответила Каюрмэ. «Испугались этой крохотной безобразницы! Позор вам, сородичи!»

«Мирит не крохотная!» весело возразила Мирит. «Большая! Мирит большая!»

Сказав это, серая чудотворица спустилась на землю и преобразилась в гигантского паука! Ростом она теперь достигала высоты любой из малых пирамид. Анда сообразил, что настало время для атаки: он превратился в яркую золотую пчелу и стал бить и кусать паучиху ядовитым жалом. Запас парализующего яда у чудотворца оказался неограниченным, но отрава не подействовала на огромную Мирит. «Пчёлка Анда!» ликовала серая. «Маленький Анда! Мирит большая!»

Каюрмэ, которая пребывала в образе чёрного сокола, продолжила стрелять различными боевыми магиями в Мирит, но паучиху ничего не брало. Чудотворцы тогда замыслили хитрый план. Анда принял вид золотой кобры, а Каюрмэ стала орлом: чёрная когтями схватила Анду, подняла его поближе к глазам паучихи, чтобы он попытался гипнозом подчинить Мирит. «Вам это не поможет», сказала Гезе. «Наша Мирит никогда и никого не слушается, и даже магические чары не способны заставить её делать что-то не по своей воле».

Так и вышло: гипноз кобры оказался не в силах повлиять на Мирит. Каюрмэ тоже сделала себя коброй, и обе змеи стали кусать паучиху, сидя у неё на спине. Объёмы яда в зубах у каждой змеи были бесконечны, но и эта атака не удалась. У Анды было ещё одно тайное оружие его магическая песня, способная творить разные чудеса, но в данном случае она была непригодна.

Тут Каюрмэ надулась от ярости и превратилась в такого же громадного паука, только чёрного. И две паучихи сцепились в битве, начали кусать друг друга; кроме того, каждая паучиха старалась своими мощными лапами задушить противника. Последнее было не очень эффективно, и обе чудотворицы скоро перестали использовать ноги в сражении: дальше они только кусались. Анда тоже стал пауком, но гораздо более маленьким: что-то неведомое мешало ему принять облик покрупнее. Но Анда не отчаивался: он принялся выделять липкую паутину и склеивать ею ноги Мирит. Это ему не удалось: Мирит была слишком велика, сильна и проворна. Она к тому же сама стала разбрызгивать вокруг себя паутину: тут мы и узнали, что наш облик паука может производить неограниченное количество этой клейкой жидкости. Анда запутался в паутине Мирит и выбыл из боя, а сама Мирит продолжила драться против Каюрмэ и весело сопеть при этом.

Битва гигантов переместилась к Альдобуриму. Мирит залезла на главную пирамиду; Каюрмэ попыталась подняться туда же, но серая всеми способами не давала ей этого сделать. Чудотворицы оставили на идеально гладкой поверхности пирамиды немало царапин, то есть ущерб от поединка между сородичами был такой же, как и от небольшой атаки демонов. Атор в облике зелёной ласточки сидел на земле и очень переживал, глядя на такое безобразие. Скоро все мы почувствовали печаль Атора, и серая тоже: она мигом прекратила борьбу. «Мирит обидела Атора», загрустила Мирит. «Нельзя обижать Атора».

Немедленно Мирит превратилась в серую ласточку, спустилась к Атору и стала гладить клювом его пушистый бок, чтобы утешить. Каюрмэ приняла вид маленького чёрного жука, и в этом облике уселась на спину Атора, принялась щекотать его лапками. Зелёный недолго терпел такую заботу: он в небо поднялся и полетел собирать материал для очередной починки пирамиды. Гезе явилась в образе синей кобры: она длинным телом своим обвилась вокруг ласточки, заключив её в ловушку. Увёртливая Мирит могла легко избежать плена, однако ей захотелось побыть в тёплых объятиях Гезе. «Моя змейка!» веселилась Мирит. «Моя! Все вы мои! Мои сородичи! Люблю сородичей!»

«О, какой ужас», заметила недовольная Каюрмэ. «Эта закорючка никогда не успокоится! Гезе, ты у нас умная: придумай какие-нибудь чары, которые не позволят ей вернуться в этот мир. Иначе она всех нас изведёт!»

«Так и знала, что у тебя нет хорошего метода борьбы с ней», ответила Гезе. «У меня тоже. Может, нам стоит пригласить сюда чудотворицу Ди-Най? Она у нас дух ласки и заботы: Ди-Най сумеет обуздать эту игрунью, после чего займётся её воспитанием».

Каюрмэ и Гезе немного подумали и поняли, что идея эта никуда не годится. Ди-Най считает всех сородичей своими домашними зверьками и поступает с ними соответственно: если она явится в мир Аторамона, то никому здесь точно покоя не видать. «Мирит, объясни, чего ты хочешь от нас?» спросила Гезе. «Скажи, и мы дадим тебе то, что тебе нужно».

«Воевать хочу!» невозмутимо объявила Мирит. «Воевать! Кусаться, кусаться! Боевая Мирит! Никому не победить меня!»

«Да, войну я тоже обожаю!» обрадовалась Каюрмэ. «Лети со мной, Мирит! В этом мире полно грязных демонов, и ты поможешь мне с ними справиться! Вместе получим кучу удовольствия и совершим благое дело!»

Мирит моментально согласилась, замурлыкала от счастья. Гезе отпустила ласточку, и та превратилась в серого коршуна. Каюрмэ тоже стала коршуном, и обе хищных птицы улетели с острова, отправились искать врагов. Кое-как мы решили проблему с Мирит, и теперь духи-чудотворцы Аторамона могли вернуться к обычным своим занятиям.

Анда по-прежнему оставался приклеен паутиной Мирит к земле: он не сумел освободиться, и ему пришлось перерождаться в новом теле. Чудотворец опять сделался золотым пауком: ему вдруг захотелось испытать возможности этого облика, и дух начал эксперименты. Сперва Анда пожелал узнать, действительно ли его запас паутины неистощим. Это оказалось правдой: паук сумел покрыть липким слоем паутины огромную территорию на острове и был вполне способен утопить весь Аторамон в паутине, но Гезе попросила сородича не увлекаться и не портить внешний вид острова. Затем Анда обнаружил, что способен силой мысли менять клейкость своей паутины: по его воле паутина в один миг засыхала и становилась твёрдой и прочной, но сделать её снова липкой было невозможно. Это свойство очень понравилось Анде, и он принялся лепить разные забавные фигуры из этого клея. Гезе смеялась, глядя на плоды трудов собрата, но участвовать в этой игре вместе с ним не стала: она в облике сокола патрулировала небеса над островом, чтобы не пропустить ни одной вражеской атаки.

Миновало несколько дней. Атор замазал царапины на пирамиде, после чего продолжил возведение малого храма благодати. Анда постоянно поддерживал Атора своей магией радости, чтобы наш строитель не грустил из-за пережитого. Каюрмэ и Мирит коршунами летали где-то далеко от острова, но пока не нашли ни одного призрака: все злодеи мира опять куда-то спрятались.

В день сорок седьмой Гезе получила новое мистическое видение: она снова увидела тот жуткий серый туман, образы которого приходили к ней в году сто восьмом. Где находится это явление и что оно из себя представляет, Гезе определить не смогла и в этот раз. Она почувствовала страшную волну ненависти, исходящую от этой серой массы, и ей пришлось немедленно прервать сеанс ясновидения. Чудотворица оказалась шокирована этим опытом: ужасом наполнился её разум. Гезе соколом уселась на высокий камень и постаралась забыть то, что испугало её, но не получилось. Чем тоньше чувствует душа, тем более она уязвима к любому негативу.

Анда золотым соколом прилетел и попробовал успокоить сестру: он исполнил для неё несколько своих волшебных песен, предназначенных для борьбы со страхом, только это не помогло. Атор тоже был в печали, поскольку каждая чистая душа ощущает боль сородича как свою собственную. Каюрмэ хоть и была на большом расстоянии от острова, но и она ведала о том, что произошло. Правда, Каюрмэ не способна испытывать печаль: ей доступны только три эмоции гнев, наслаждение и скука. Поэтому Каюрмэ пришла в лютую ярость и пообещала найти и уничтожить ту мерзость, которая посмела причинить вред нашей сестре. Только Мирит ничего не знала о случившемся: остальные духи не стали сообщать ей, чтобы не портить её вечно весёлое настроение.

Решил тогда Анда мысленно посоветоваться с Великим Родом, чтобы найти способ вылечить Гезе от депрессии. Среди нас есть дух, которого зовут Агира Гурта Геду: он является творцом разных смешных игр. Агира связался с Андой, своим вечным приятелем, и сообщил ему один интересный метод борьбы с подавленностью и тоской. Анда всё понял и сразу же принялся действовать.

Превратился наш Анда в рыжую белку маленького такого зверька с огромным пушистым хвостом; облик этот был получен от Агиры. В образе белки Анда уселся возле того камня, на котором сидела Гезе, и стал смотреть большими чёрными глазами на сестру да ушами шевелить, желая привлечь внимание. Гезе не могла не заметить такого милого чудика и захотела понаблюдать за тем, что он делает.

Когда рыжий убедился, что сестра на него смотрит, он принялся прыгать на задних лапах вокруг камня, сложив передние лапки на груди. Затем беличий симпатяга упал в кучу оранжевого песка и начал в этом песке купаться и барахтаться, при этом издавая забавный свист. «Что с тобой такое?» удивилась Гезе. Зрелище ей очень даже понравилось, и она продолжила глядеть на веселье брата.

Когда плескаться в песке и грязи Анде надоело, он затеял другую игру: стал гоняться за своим хвостом. Долго рыжий кружился на месте и стрекотал от счастья, и Гезе радовалась вместе с ним. Чудотворица тоже пожелала поймать хвост Анды: она преобразилась в синюю белку, спрыгнула с камня и устремилась к брату. Довольный Анда бросился бежать, а Гезе за ним.

И резвились наши белки по всему Аторамону, преодолевая разные преграды. Гезе заманила рыжего в тупик между большими скалами: она схватила хвост Анды передними лапами и заявила о своей победе громким свистом. Анда сдаваться был не намерен: он стал щекотать когтями сестру, и ей пришлось отбиваться от него собственным хвостом. Долго бились зверьки лапами, зубами и хвостами, после чего Гезе снова приняла вид сокола и схватила рыжего, подняла его высоко в небо. «Что скажешь на это, грызун?» спросила она.

Вырваться из лап сокола Анда не мог, поэтому он принялся петь. Его чарующая песня усыпила Гезе: чудотворица на короткий миг ослабила хватку, и Анда оказался свободен. Он тут же преобразил себя в ласточку и на огромной скорости ринулся прочь, а Гезе опомнилась и тоже стала ласточкой, затем полетела за братом. В какой-то миг Анда сам сделался соколом и поймал Гезе когтями. «А ты коварный!» смеялась Гезе. «Вот я сейчас накажу тебя за это!»

Не имея возможности сбежать из лап сокола, ласточка принялась щекотать его силой мысли. Щекотка любимая форма игры у духов Рода, но часто используется и как пытка. Анда еле держался в небе: он хохотал и мурлыкал, свистел и пыхтел, и в конце-концов отпустил Гезе. Она тут же превратилась в синего орла и атаковала сокола когтями. Анда тоже стал орлом, но в небе драться не стал: он приземлился на оранжевый песок и распушил все свои перья золотые, а крылья в стороны развёл, чтобы казаться грозным. Гезе села на землю в нескольких шагах от Анды и тоже показала ему величину своих крыльев. «Какие мы красавцы!» восхищался Анда. «Вернее, только я тут красавец, а ты нет. Скажи, подруга, почему ты всегда такая синяя? Не орёл, а попугай какой-то!»

Орлица ничего не ответила: она издала весёлый боевой клич и набросилась на Анду, стала клевать его, кусать и когтями царапать. Золотой отвечал ей тем же, но ни один из орлов не сумел одолеть другого. Чудотворец опять применил уловку: он превратился в кобру, и сразу же орлица заметила его гипнотический взгляд и попала под его чары. «Танцуй, загадочная птица!» приказал Анда.

Гезе поддалась гипнозу и стала танцевать, а танец этот был похож на череду нелепых движений головы, крыльев и лап. «Не умею я это делать, извини», заметила орлица, не прекращая безумную пляску. «Ты не мог бы расколдовать меня? Я выгляжу глупо».

«Не расколдую, пока не научишься танцевать!» заявил хитрый змей. «Давай, сделай шаг назад, раскрой перья хвоста и поклонись».

Орлица нехотя выполнила всё, что было велено. «Теперь шагни влево и резко подними крылья к небу», продолжил Анда. «Дальше крылья опусти, встань в первоначальную позицию, оттуда шагай вправо и там опять поднимай крылья».

Пришлось чудотворице совершать все эти забавные движения. Анда продолжал раздавать приказы сестре: в итоге он заставил её исполнить настолько весёлый танец, что Гезе самой понравилось. «Ой, до чего же мне плохо!» радовалась она, делая смешные прыжки туда-сюда. «То есть очень даже хорошо! Чувствую себя вновь сотворённой! Откуда ты взял секрет этого танца?»

«Я его только что изобрёл», ответил Анда. «Не отвлекайся, получай удовольствие! А я пока ещё чего-нибудь придумаю для тебя».

Применив силу воли, Гезе всё же сумела вырваться из-под гипнотических чар и немедленно преобразилась в синюю кобру. Обе змеи одновременно заглянули друг другу в глаза, и получилась интересная ситуация: Гезе загипнотизировала Анду, но и сама вновь подчинилась его чарам. Анда велел сестре танцевать, она приказала ему то же самое, и начался новый виток веселья.

У кобр нету лап и крыльев, поэтому Анда был вынужден сочинить новый танец. Золотой змей принялся кружиться в песке, не переставая при этом смотреть на Гезе, а она повторяла всё, что делает брат. Скоро гипноз развеялся, но духи решили танцевать и дальше: им пришлась по вкусу эта игра. «Хорошо быть коброй: каждое движение причиняет радость!» сказал Анда.

«Ты прав: это мило», добавила Гезе. «И всякие крылья и лапы не мешают наслаждению. Отличный день подарил ты мне, сородич!»

Атор и Каюрмэ издалека наблюдали за этими событиями с помощью ясновидения и тоже были довольны. «Да у вас там праздник!» мысленно связалась Каюрмэ с кобрами. «Думала, вы на острове загнётесь от скуки, но я ошиблась! Это мы тут с Мирит от тоски мучаемся: долгими днями ищем врагов, чтобы выпустить мерзавцам кишки или что у них там внутри, но никого нет!»

«Война не единственный источник удовольствия, не так ли, Каюрмэ?» ответила Гезе. «Не унывайте: причин для подвига ещё полно в этом забытом мире. Я чувствую, веками вечными нам чистить этот мир от демонов, но тебя такая перспектива не пугает, верно?»

«Истину говоришь, подруга!» возликовала Каюрмэ. «Аромат битвы для меня сладок и приятен! Но только битвы, а не того, что после неё остаётся. До встречи, дивная змеюка! И прикажи Анде завязаться в узел покрепче: поглядим, как наш певец выпутается!»

Чудотворице Гезе такая идея показалась любопытной, только Анда не собирался подчиняться гипнозу: золотой дух спрятал голову в кольцах своего хвоста. «Меня не заколдуешь!» заявил Анда. «Я не смотрю на тебя! Не смотрю!»

Гезе начала зубами дёргать Анду за хвост, пытаясь заставить золотого глядеть ей в глаза. Развернуть змея не получилось, да и не понадобилось: когда Гезе отвлеклась на один миг, Анда голову поднял и гипнозом подчинил синюю кобру. «Стань лошадью, подруга!» велел чудотворец. «Быть на ногах тоже неплохо, вот увидишь!»

Повинуясь гипнозу, Гезе превратилась в синюю лошадь, у которой пышная грива, могучие ноги с копытами и длинный хвост до земли. Облик лошади тоже был подарен нашей экспедиции чудотворцем Агирой, но не для выполнения практических задач, а в качестве игрушки для развлечения. Гезе ясновидением осмотрела себя со всех сторон и осталась довольна. «Морда грубовата, но и так сойдёт», сказала она. «А копыта хороши! Да, это не когти, но вполне годятся для того, что я замыслила!»

И стала новоиспечённая лошадка пытаться раздавить Анду передними ногами: чтобы уберечься от его гипноза, она закрыла глаза. Анда мог легко свалить её своим ядом, однако убивать бессмертную Гезе, которая сразу же вернётся в новом теле, не было смысла. Вместо этого золотой змей продолжил уворачиваться от её атак, издавая при этом ласковое шипение. «Отличная лошадь!» заметил он. «Только масть никуда не годится, увы. Синяя шкура смотрится хуже некуда! Попугай с копытами!»

Доводы брата убедили Гезе: она тут же сменила цвет и стала ярко-белой лошадью. Анда недолго любовался её новым видом, поскольку Гезе была по-прежнему намерена расплющить бедолагу. Но не думал Анда печалиться: он в один миг превратился в коня роскошного такого жеребца, сильного, крепкого, со шкурой цвета золота. Хвост и грива чудотворца оказались такими же пышными и длинными, как у Гезе, а его мощные копыта блестели серебром. «Не затопчешь меня теперь, зверюшка!» радовался Анда, глядя на себя. «Я сам кого угодно могу растоптать! Во мне столько силы, ловкости и грации: дух великолепия всегда великолепен, в любом облике!»

В порыве восторга наш Анда на задние ноги поднялся и громкий лошадиный крик издал, который по всему острову волной прошёлся. «Да, голос у тебя только испортился», сказала Гезе. «Если забудешь науку преображения и навеки останешься конём, не услышим мы более твоих чудесных песен! Это куда хуже моей синей масти».

«Мне и так нравится!» заявил Анда, а затем снова встал на дыбы и весело заржал по-лошадиному. Гезе с разбега толкнула его головой, и конь свалился боком на песчаную землю. Гезе начала лупить жеребца копытами передних ног, а он закрыл глаза и принялся фыркать и пыхтеть при каждом ударе. «Ну, довольно меня тискать: всё равно я боли не чувствую!» смеялся Анда.

«А ну-ка быстро превращайся в птицу!» скомандовала довольная Гезе. «Желаю слушать твои красочные песни, а не эти противные лошадиные звуки. Образ коня тебе противопоказан, братишка!»

«Сгинь, суровая душа!» продолжил смеяться Анда. «Я решил судьбу коня избрать, и буду жеребцом отныне и всегда! А ты теперь обязана проявлять ко мне заботу и внимание. Будешь чистить мою прелестную шкурку от грязи, расчёсывать мои шёлковые волосы! Сам я этого делать не могу, я ведь конь! Но не бойся: позволю я тебе иногда кататься на моей спине!»

«Сейчас у тебя ни одного волоса не останется, дух великолепия!» провозгласила Гезе и вцепилась зубами в гриву Анды. Тот поначалу лениво отбивался передними копытами от надоедливой лошади, а потом ему это надоело, и он силой мысли заставил её споткнуться и упасть. Получив миг свободы, Анда преобразился в золотую ласточку и ринулся прочь, а Гезе в облике белого сокола полетела за ним. Чудотворец увлёкся игрой в погоню настолько, что не заметил препятствия перед собой: он врезался в малую пирамиду и упал на землю. Анда не погиб, но оказался в заботливых когтях Гезе, которая снова подняла его в небо. «Теперь пой, голубчик!» сказала она своей добыче. «Только не думай меня усыпить, иначе мигом откушу тебе голову! Чего ты ждёшь?»

Анда попытался применить магию холода против сокола, но чудотворица силой мысли не дала заклинанию свершиться. «Отлично, боевая подруга!» сказал Анда. «Ты начинаешь понемногу вспоминать свои навыки Избавителя! А магию огня блокировать сможешь?»

Гезе немедленно сотворила мысленную защиту от такой магии, но Анда не стал огня колдовать: золотой дух снова попробовал заморозить белую, и ему это удалось, только вырваться из её цепких лап он не сумел, и обе птицы разбились насмерть. Однако в игре вечно живых душ смерть является лишь временным недоразумением, поэтому Анда очень скоро возродился в виде ласточки, а Гезе вновь стала соколом, и погоня возобновилась.

Смерть не пугает Чудотворцев, а вот скучать они не любят: Анде надоело быть ласточкой, и он поспешил опять сменить облик. Спустившись на землю, Анда превратился в красивого волка с приятным золотым мехом: этот облик был третьим подарком Агиры Гурты. «А ты неплохой зверёк!» удивилась Гезе. Она тут же преобразилась в белого орла и атаковала волка: ей кое-как удалось вцепиться когтями в пушистую спину Анды. Волк весело пыхтел и рычал, пытался укусить орлицу или сбросить её со спины, но эти усилия ни к чему не привели. Тогда волк ринулся бежать, и Гезе пришлось держаться крепче, чтобы не упустить добычу. «Куда торопишься, игривый пёс?» поинтересовалась чудотворица. «Я не успеваю полюбоваться твоей новой шкуркой!»

«Хочу немного порезвиться, кровавая ты птица!» ответил Анда. «О, а ты зачем воткнула в меня свои кривые когти?»

«Ты обещал катать меня на спине, чудик, помнишь? Вот и терпи теперь. И ещё я жду твоих песен: порадуй сестру!»

Обещание Анда исполнил: он устроил сестре незабываемую поездку верхом на волке. С великим удовольствием и огромной скоростью он бегал по всему острову, совершая прыжки через трещины в земле. В какой-то момент когти Гезе выскользнули из шкуры волка, и орлица свалилась в кучу оранжевого песка, испачкав при этом все перья. Анда залаял от счастья и продолжил свой бег. В облике орла Гезе не смогла догнать золотого духа, и решила она тогда сама стать быстроногим волком, что и было сделано. Увидев, что его преследует могучая белая волчица, Анда обрадовался. «Четыре лапы лучше двух, не правда ли?» спросил он. «А зубы лучше клюва!»

«Вот и поберегись, лохматик, потому что мои новенькие зубы скоро будут у горла твоего», ответила белая. «Тогда ты запоёшь!»

«Нет, не стану петь. Я волк, и отныне буду только рычать и выть! А ты не подходи ко мне: вдруг у тебя блохи?»

Долго волчица гоняла брата по пескам и камням Аторамона. Оба зверя при этом успели целиком измазаться в песке, а Гезе трижды откусывала Анде хвост, который тут же заново вырастал. Анда сумел оторвать сестре ухо, однако оно восстановилось через пару мгновений. Переломы, ушибы и прочие мелкие проблемы не беспокоили наших бессмертных зверей, поэтому духи решили сразиться по-настоящему. Золотой волк издал довольный визг и бросился атаковать сестру клыками и когтями, а она стала себя защищать.

Смертельная битва хищников весьма быстро превратилась в очаровательную игру. Волки лежали в песке и лупили друг друга слабыми ударами лап, не забывая при этом тявкать подобно мелким собачкам. Затем белая схватила зубами нос Анды, а золотой попытался освободиться, но не сумел. «Я победила», ленивым тоном провозгласила Гезе. «Песню петь будешь или как?»

Пришлось Анде подчиниться. Волчица отпустила его, и он улёгся на спину, сложив передние лапы на груди. И завыл золотой Анда волчьим голосом, и вой этот был слышен везде на Аторамоне. Это была не та песня, которую желала Гезе, но чудотворице очень даже понравилось. Она тоже стала выть, и оба духа до конца дня наслаждались дивной музыкой своих звериных обликов.

И поняла Гезе, что Анда своими смешными забавами заставил страх и печаль покинуть её душу. Дух великолепия выполнил свою задачу: Гезе получила огромную дозу удовольствия в этот день и вновь обрела счастье. Но Анда посоветовал сестре больше не пытаться исследовать этот мир при помощи ясновидения. «Каюрмэ ничего не боится и никогда не грустит: вот она пусть и возится со всякой чертовщиной», сказал Анда. «Твоя душа устроена иначе, Гезе, поэтому побереги себя».

«Я служу в отряде Избавителей», напомнила Гезе. «Постоянно видеть зло и страдания, ощущать их как свои собственные это часть моей работы».

«Ты стала Избавителем, чтобы защитить добрые души в Нижних Мирах от демонов. А здесь мы таких душ не находили, да и нету их тут наверняка, поэтому страдаешь ты зря. Незачем лишний раз портить себе настроение: верно, подруга?»

Чудотворица ничего не сказала в ответ: она своей волчьей лапой ласково почесала Анде нос, а затем резко превратилась в сокола и ринулась в небо, чтобы продолжить патрулирование Аторамона. Анда чихнул пару раз, а затем тоже стал соколом и взлетел.

Атор и Каюрмэ весело провели время, духовным взором наблюдая за играми Анды и Гезе. У Атора от такой порции счастья возникли кое-какие новые идеи, и он принялся немедленно работать над ними. Чудотворец потратил семь дней на возведение небольшой лаборатории, которая снаружи выглядела как маленькая пирамида, значительно меньше любой из пирамид Альдобурима. Внутри этого сооружения, сделанного из зелёного кристалла, Атор в облике белки начал проводить некие эксперименты, смысл которых был ясен только самому чудотворцу. Мы знали, что строитель наш хочет изобрести нечто важное, и мешать ему не стали. Прошло ещё двадцать дней, и Атор изготовил несколько загадочных разноцветных кристаллов, над которыми он читал заклинания и наблюдал за полученными эффектами.

За десять дней до завершения сто двадцатого года случилось вот что. Каюрмэ и Мирит птицами летали в бесконечном воздушном пространстве далеко от острова. Вернее, летала только Каюрмэ, которая взяла себе облик чёрного орла, а Мирит в виде маленькой серой птички сидела у неё на голове. Чудотворицы потратили немало дней на поиски врагов, однако никого не обнаружили, и некоторые из нас начали верить, что мир теперь свободен от демонов. Только у Каюрмэ было иное мнение. «Враги есть везде и всюду!» сообщила она. «Если их не видно, то они хорошо спрятались! Но не избежать им гнева моего! Все нечистые твари ответят за свои пакости!»

«Ответят!» повторила весёлая Мирит. «Воевать хочу! Быстро, быстро! Маши крыльями! Мирит будет сражаться!»

«У тебя своих крыльев нету?» спросила чёрная. «Уйди с моей головы, я тебе не транспорт. И ты драться не умеешь».

Чтобы доказать орлице свои боевые навыки, Мирит начала клевать её в голову. Тогда Каюрмэ сбросила с себя эту надоедливую птичку, но та не успокоилась: она клювом вцепилась в перья хвоста орлицы. «Мирит непобедимая!» объявила серая. «Сдавайся, демон!»

Каюрмэ не любит, когда её называют демоном, поскольку она страшно ненавидит этих тварей. Чудотворица попыталась раздавить мелкую силой мысли, но Мирит отбила эту атаку собственной магией. Затем серая птичка попробовала заморозить Каюрмэ заклинанием холода: из этого тоже ничего не вышло, поскольку Каюрмэ знакома с методами магической защиты. Однако Мирит не смущают неудачи. «Мирит победила!» заявила серая птичка. «Ты заколдована! Я выиграла!»

Орлица захотела возразить, но тут же оказалась действительно заколдована: Мирит превратилась в кобру и подчинила чёрную своим гипнотическим взглядом. У кобры нет крыльев, но падать ей было некуда, ведь вдали от острова царила невесомость. Поэтому хитрая Мирит стала плавать в воздухе, отталкиваясь от него силой мысли. Каюрмэ не смогла преодолеть змеиные чары и была вынуждена выполнять команды кобры. «Стань лошадкой навеки!» велела Мирит.

Немедленно Каюрмэ преобразилась в чёрную лошадь и застыла в воздухе подобно облаку. Довольная Мирит залезла в роскошную гриву лошади и стала там ползать, мурлыкая от радости. «Что за бред?» возмутилась Каюрмэ, когда увидела свой новый облик. «Лошадь не годится для полётов в небе! И для сражений тоже. Верни мне мои крылья и когти!»

«Летающая боевая лошадка!» отозвалась Мирит. «Мне нравится! Люблю Каюрмэ!»

Гипнотическое внушение заставило Каюрмэ забыть навыки превращения, и она более не могла стать птицей. Мы попросили Мирит расколдовать её подругу, но серая чудотворица никого никогда не слушает. «Лошадка моя!» сказала Мирит. «Никому её не отдам!»

В этот момент и появились враги. Стая бледных призраков плыла неведомо куда: заметив чудотвориц, нечистые бросились в атаку, издавая при этом недовольное гудение. «О, вот они где!» обрадовалась Каюрмэ. «Давай, Мирит, устроим салют этим гадам!»

Мирит была рада не меньше: она превратилась в сокола и ринулась в гущу врагов. Права была Каюрмэ: наша Мирит любит сражаться, но не умеет. Серая чудотворица оказалась убита превосходящим числом противников, и ей пришлось возрождаться на острове. Осталась Каюрмэ одна против отряда демонов. Неизвестно, удивились ли призраки, увидев парящую в воздухе чёрную лошадь, но их точно изумил тот факт, что она начала стрелять в них боевыми заклинаниями. «Получите, мерзавцы!» ликовала Каюрмэ, сжигая призраков магией. «Лошадью или птицей, но я с вами разделаюсь! Ни в одном из миров не будет вам покоя!»

Битва была жаркой. Магические залпы истребили половину врагов, а остальные призраки испугались и улетели кто куда. «Вот дрянь!» гневалась Каюрмэ. «Я не успела насладиться битвой! Что теперь делать? Я не могу лететь за ними, я лошадь!»

Мы напомнили Каюрмэ, что она может передвигаться в невесомости, толкая себя вперёд силой мысли. Чудотворице идея эта не понравилась, но иного выхода не было, и лошадка наша медленно поплыла догонять призраков. Мучение было недолгим: через некоторое время мы смогли расколдовать Каюрмэ и вернуть ей навыки превращения, после чего она соколом быстрым добила сбежавших врагов.

Мирит в облике серой волчицы возродилась около главной пирамиды Аторамона. Собственная гибель в бою чудотворицу нисколько не расстроила. «Не хочу воевать, хочу играть!» заявила Мирит. «Мой бельчонок! Мой!»

Это она имела в виду Атора, который в тот момент сидел у себя в лаборатории, возился с кристаллами. Атор выглядел как пушистая зелёная белка, а Мирит обожает таких зверей. Волчица зубами вытащила бедолагу из лаборатории, стала вылизывать его и обнюхивать. «Люблю Атора!» пыхтела она. «Давай играть, а то укушу!»

Чудотворцу сказать было нечего, да и не привык он говорить. И сбежать от назойливой волчицы он не пытался, поскольку его брат Анда уже спешил на помощь. Анда прибежал в образе волка золотого и грозного; Мирит поскорее спрятала Атора под передними лапами и стала хвостом вилять как собачка. «Нету Атора!» с довольным видом объявила она. «Нету! Мирит не видела Атора!»

Анда готов был сражаться с Мирит, но придумал идею поинтереснее: он превратился в белку! «Если тебе нужен питомец, возьми меня!» предложил он. «Я тоже пушист, и хвост у меня вон какой! Меняю брата на себя!»

Волчица засияла от радости, обняла Анду передними лапами и принялась щекотать зверёныша тёплым носом. Получив свободу, Атор поспешил вернуться в лабораторию, сменив беличью шкуру на облик зелёного жука. Теперь Анда стал игрушкой для нашей непоседы: пощекотав его и вылизав, Мирит вцепилась в него зубами и стала купать его в глубоком песке. «Сперва меня моют, затем в грязь окунают: не вижу смысла!» смеялся Анда. «Гезе, приди и спаси меня, а то я уже начинаю сходить с ума».

«Не грозит это тебе, братец: ты всегда был безумен», мысленно откликнулась Гезе с другого края острова. «Да и зачем тебя спасать? Стань ласточкой и улети от этой веселушки. Куда-нибудь далеко-далеко, где она не найдёт твою душу».

«Улететь я могу, но тогда она будет приставать к Атору, а строителю мешать нельзя. А я дух великолепия, и когда меня окунают мордой в песок, то я перестаю быть великолепным, что тоже никуда не годится».

«Понимаю: ты желаешь заставить меня возиться с Мирит. Хитрый ты бельчонок!»

«Ну, кто-то должен развлекать её», замурлыкал Анда. «Мы обязаны заботиться о каждом сородиче, верно?»

Вот и пришлось духу великолепия каждый день следить за тем, чтобы Мирит не скучала. В течение двадцати дней волчица успела триста сорок пять раз откусить ему хвост и двести девяносто четыре раза оторвать ему лапы. Анде надоело быть белкой, и он был бы рад взять себе иной облик, но не хотел обижать Мирит, которая жаждала играть с «бельчонком». Однако чистым душам для счастья требуется разнообразие, поэтому Анда постоянно менял цвет шкуры: становился белым, чёрным, синим, красным, полосатым, пятнистым и так далее. «Тяжела ты, беличья жизнь!» сказал Анда однажды, глядя на свой мех, окрашенный в розовые, голубые и жёлтые полосы. «Мирит, разреши мне превратиться в ласточку или в какого-нибудь жука. Я не собираюсь улетать от тебя, клянусь!»

За такое неповиновение Анда был тут же наказан: вечно весёлая Мирит откусила ему голову. Возродив себя, Анда решил перейти в атаку: он залез волчице на голову и стал хвостом роскошным щекотать ей нос. Мирит чихала и мурлыкала, сопела и пыхтела, и при всём этом её переполняло дикое удовольствие. Причинить боль друг другу намеренно мы не способны, зато можем бомбить сородичей наслаждением: неплохое оружие против особо приставучих личностей.

Не вытерпев пытки, Мирит бросилась бежать, сбросив Анду с головы, а он в облике золотой ласточки ринулся за волчицей. Догнать Мирит невозможно, будь она хоть черепахой: имя этой чудотворицы означает «неуловимая». Мирит назвалась таким именем, когда Единый предоставил нам право самим выбрать себе судьбу и титулы. Крылатый Анда преследовал волчицу по всему острову, а она удирала от него, и это была очередная игра: Мирит любит, когда её пытаются поймать и приласкать. «Вы с ней нашли общий язык», мысленно сказала Гезе брату. «Ещё немного, и она будет выполнять любые твои команды без гипноза».

«Возиться с Мирит не так уж и сложно!» ответил Анда. «Гезе, не желаешь ли взять эту милую собачку себе в качестве питомца на пару-тройку тысячелетий? Обещаю, ты не пожалеешь! Зверюшку даже кормить не надо: она хоть и кусается, но тебя не сожрёт!»

«Сперва посиди ты с ней десять веков, а я погляжу и подумаю. Нельзя принимать столь важные решения, не поразмыслив».

«Ясно: буду нянькой для непоседы отныне и навеки!» засмеялся Анда. «Ох, зачем я согласился на эту авантюру? Глупый я!»

Тем временем Атор изобрёл кое-что интересное. Он поместил частицу своей души в маленький шарик из чёрного кристалла, который после этого наполнился оранжевым и зелёным светом. Затем Атор приделал шесть чёрных крыльев, похожих на пчелиные, к этому шарику. Получилась игрушка летающий мяч. Атор мог мысленно управлять его движениями, и мяч резвился в воздухе, хлопая крыльями. Изготовив несколько таких устройств, дух выпустил их летать над островом, где их увидела Мирит, которая по-прежнему была серой волчицей. «Мои игрушки!» обрадовалась она и стала бегать за крылатыми шарами и ловить их зубами, а сами мячи старались не быть пойманными. Схватив один мяч, Мирит отпускала его и бросалась в погоню за другим: игра эта жутко понравилась чудотворице.

Анда был доволен: Мирит нашла себе новую забаву и забыла про него. Гезе тоже впечатлило изобретение Атора: она предположила, что эти летающие штуки могут быть отличными разведчиками. Идея состояла в том, чтобы отправить много крылатых мячей в далёкие небеса: при этом Атор мог духовным взором видеть и чувствовать всё, что находится вокруг каждого мяча. Это позволило бы нам изучить этот мир, не покидая острова и не используя дар ясновидения, предела возможностей которого мы достигли. Увы, замысел был хорош, но провалился. Оказалось, что летающие мячи работали только на Аторамоне, а за его пределами они тускнели и отключались, и крупицы души Атора, заключённые в них, немедленно возвращались к чудотворцу.

В тридцатый день сто двадцать первого года враги снова атаковали остров. Когда огромная туча призраков подошла к Аторамону, наши духи в облике пчёл устремились к ней и стали бить жалами проклятую нечисть. Яд парализовал нескольких врагов, однако остальные твари убили всю нашу команду. Недолго радовались призраки: чудотворцы возродились возле комплекса пирамид и приготовились охранять его.

Помочь нам захотела Каюрмэ: она в облике чёрного сокола явилась на остров. «Громить поганых без меня запрещено!» объявила она, полная гнева и радости, после чего ринулась бить и кромсать монстров силой мысли, заклинаниями холода и огня, а также клювом и когтями. Ярость духа войны и разрушения настолько ошарашила призраков, что многие из них тут же сбежали с поля боя, но все прочие решили драться и набросились на чудотворицу. Изобилие противников не пугало Каюрмэ, скорее наоборот: она обожала драться против тысяч врагов одновременно. «Сородичи, без паники!» ликовала она. «Я уничтожу гадов, а вы смотрите и наслаждайтесь!»

Но не думали призраки воевать с одной лишь Каюрмэ: многие из них устремились к пирамидам, чтобы разрушить их. Гезе в облике белой кобры сидела на вершине одной из малых пирамид: призраки заметили гипнотический взгляд чудотворицы, и внезапно некоторые из них попали под её чары. Тут и пригодилось знание языка врагов: Гезе громким шипением велела тварям атаковать друг друга. Магия подействовала: призраки с диким воем принялись рубить и кусать себе подобных. Те, кто не подчинился гипнозу, наверняка решили, что их предали, поэтому ещё одна стайка врагов поспешила удрать с Аторамона. К сожалению, только каждый пятый или шестой призрак мог быть заколдован гипнозом кобры: почему остальных эти чары не брали, выяснить не удалось. Кроме того, гипнотический транс очень быстро рассеивался, и заколдованные враги не успевали убить никого из своих. Однако даже после снятия гипноза призраки не переставали драться между собой, поскольку ненавидели своих так же сильно, как и нас. Три десятка монстров набросились на Гезе, но узнали вкус её змеиного яда и свалились на землю, застыв от ужаса и боли, после чего сдохли и растворились в воздухе.

Анда в образе орла золотого расположился на вершине другой малой пирамиды. Сперва он исполнил песню, волшебные звуки которой усыпили некоторых врагов: заснувшие призраки свалились на твёрдые камни Аторамона и разбились насмерть. На других тварей песня Анды повлияла иначе: они пришли в ярость и устремились к чудотворцу, выставив вперёд свои шипы и щупальца. Меткий залп огненного заклинания превратил два десятка нечистых в пепел, а прочие добрались-таки до Анды, и ему пришлось обороняться. Неунывающий орёл силой мысли давил и рвал поганых, радуясь их предсмертным визгам. Призраки выдёргивали ему перья, которые тут же отрастали заново: поняв, что так Анду не победить, враги попробовали оторвать ему крылья. Тварям удалось отсечь одно крыло Анды, и он погиб, но в сей же миг возродился целый и невредимый. «Всегда готов!» провозгласил счастливый Анда и вернулся в битву.

Атор и Мирит пчёлами летали среди массы врагов и жалами кусали всех, кто попадётся. Призраки легко убивали пчёл, но бессмертные букашки возрождались и снова нападали. Так наша парочка насекомых обезвредила немало противников: парализованные ядом твари валялись на земле и злобно хрипели. Сколь долгим будет действие яда, мы не ведали, поэтому Атор велел Мирит спуститься к отравленным врагам и добить их. Только чудотворица не стала его слушать. «Сражаться хочу!» сказала она. «Я боевая пчёлка!»

Тогда Атор сам занялся этим делом. Он сел на землю и превратился в зелёную кобру, после чего начал кусать всех парализованных. Однако яд кобры убивал призраков слишком медленно, поскольку их внутренности уже были наполнены другим ядом пчелиным. Атор стал колдовать огненные заклинания, которые и решили проблему: остался от лежащих на земле врагов лишь пепел.

Другие твари пожелали отомстить Атору: они обрушились на него словно ливень, стали колоть и грызть чудотворца. Применять магию времени не было, поэтому Атор издал грозное шипение и принялся зубами ядовитыми хватать противников. Получив дозу жидкой смерти, призраки корчились и погибали, только одинокому змею не справиться с тучей демонов: Атор скоро оказался разорван на куски. Вернулся он к жизни уже в облике тёмно-зелёного орла и немедленно полетел убивать тех, кто его самого убил.

А что же Мирит? После очередной своей гибели она догадалась сменить облик на более крепкий и могучий. Чудотворица преобразилась в серую лошадь с белой гривой и чёрными копытами: увидев новую Мирит, призраки захотели растерзать её, но ничего у них не вышло. Весёлая лошадка поднялась на дыбы, стала ногами передними бить врагов и смешно хрюкать при этом. Не достигнув успеха, монстры попытались атаковать сзади, но тут же получили череду мощных ударов задними ногами. Одного призрака, похожего на червя, Мирит зубами схватила и перекусила пополам: оба куска свалились на землю и поспешили уползти в разные стороны, но были раздавлены копытами чудотворицы. «Мирит защитит сородичей!» заявила серая. «Остров мой! Никому не отдам!»

Враги несли огромные потери. Когда войско злодеев сократилось раза в три, они внезапно вспомнили, что прилетели сюда не ради драки с нами, а для разрушения пирамид источников нашей силы в этом мире. Уцелевшие твари все разом рванули к Альдобуриму, и началась самая жаркая фаза сражения. Злодеи стали в бешенстве царапать пирамиды клешнями, зубами, шипами и другими видами оружия. Атор, Гезе, Анда, Мирит и Каюрмэ били противников магией, силой мысли и всем прочим; крики сотен умирающих монстров были слышны повсюду на острове. Чудотворцев раздирали на части, душили, протыкали насквозь, однако бессмертные не сдавались. Атор был убит не менее двух сотен раз, Мирит погибала столь же часто. А вот Каюрмэ крепкой оказалась: ей ни разу не понадобилось возрождать себя. Не зря мы пригласили эту воительницу сюда, хоть она и способна причинить немало проблем из-за своей безумной тяги к разрушениям.

Уменьшив количество врагов ещё в три раза, мы победили. Оставшиеся враги ринулись прочь с острова: Каюрмэ и Мирит соколами быстрыми последовали за ними. Главная пирамида уцелела в бою; малые пирамиды тоже выстояли, однако были страшно изуродованы. Атор снова погрузился в печаль, но Анде и Гезе постарались его утешить, и он в образе ласточки занялся восстановлением пирамид. От некоторых призраков опять остались вонючие трупы: насаживать их на колья мы не стали, а просто сожгли. Так же мы поступили и с теми мертвецами, которые давно гнили на кольях по всему острову: эти украшения нам наскучили, и мы пожелали от них избавиться.

Через дней тридцать ремонт пирамид был окончен. Тогда же поступило и мысленное сообщение от Каюрмэ и Мирит: они догнали сбежавших призраков и многих из них убили, однако некоторые враги сумели удрать. Сбежал и предводитель этой армии призраков, похожий на толстого летающего слизня: о том, что он у них главный, Каюрмэ поняла, когда услышала его мерзкие речи. Чудотворицы долго преследовали этого монстра, но он оказался невероятно шустрым и сумел-таки уйти от заслуженной кары. «Быстро же бегают тираны, несмотря на свой жирок!» хохотала Каюрмэ. «Когда найду этого червя, заставлю его жрать самого себя!»

Мирит и Каюрмэ не стали возвращаться на остров, а продолжили искать врагов в далёких небесах. Атор возобновил строительство третьей малой пирамиды: дополнительный прирост благодатной силы нам был необходим, поскольку не было уверенности, что следующая атака не окажется в несколько раз мощнее этой. Уничтоженная нами армия призраков явно состояла из нескольких племён, презирающих друг друга, то есть враги научились объединяться в союзы, направленные против нас.

Больше в этом году демоны нас не беспокоили, если не считать пары лазутчиков, которых наши воины схватили и допросили, а затем поступили с ними как полагается. Ничего ценного от этих шпионов мы не узнали, да и не надеялись узнать. Чудотворцам стало скучно на острове, но они обязаны были оставаться возле пирамид и охранять источник нашего могущества. Духов утешало то, что с ростом числа пирамид увеличивался запас возможностей нашей экспедиции. Мы верили, что в скором будущем эта экспедиция обретёт такие силы, которые позволят нам менять облик мира, уничтожать демонов без особого труда, а также вершить иные славные дела.

В день третий сто двадцать второго года колоссальная синяя туча подошла к острову. Гезе прежде наблюдала такие тучи в своих видениях, и теперь это загадочное природное явление объявилось возле Аторамона. Туча была действительно велика: наш летающий остров погрузился в неё целиком. Мы думали, что Аторамон случайно оказался на пути этого облака, но нет: окружив остров со всех сторон и покрыв его своей тёмной и влажной пеленой, туча начала греметь и сверкать, и молнии стали бить по пирамидам.

Увидев, что рождаемые тучей молнии не находят себе иных целей, кроме пирамид, мы поняли: перед нами ещё одна злая сила этого мира. Была ли туча результатом колдовства призраков или неизвестной демонической формой жизни, мы не ведали, но не было времени выяснять. От каждого удара молнии уменьшались наши запасы благодати, словно туча намеренно пыталась лишить нас власти.

Атор в образе зелёной ласточки принялся летать над главной пирамидой и силой мысли ловить молнии, не давая им обрушиться на Альдобурим. У сородича неплохо получалось: каждая пойманная молния сворачивалась в яркий шарик света, который шипел и бурлил. Атор затем отпускал этот шарик, и молния взрывалась в воздухе, не причиняя ущерба пирамиде. Взрывы были впечатляющими! Белая ласточка Гезе тоже занялась охотой на молнии, а смелый Анда решил разобраться с источником всего этого безобразия.

Сначала Анда в облике золотого сокола попытался сжечь тучу огненными заклинаниями. Синяя масса ощутила угрозу от чудотворца и стала стрелять в него молниями, и при успешном попадании сокол моментально превращался в пепел. Бессмертному духу надоело, что его постоянно убивают, и он попробовал заморозить тучу заклинаниями холода, но результат оказался тем же. Слишком огромна была туча: наша магия была ещё недостаточно сильна для борьбы против такой напасти.

Однако Анда Избавитель никогда не унывает. Он применил ещё одно оружие: начал петь. Во многих мирах песня Анды помогала нам сражаться против злых сил: от её чарующих звуков разрушались крепости врагов и гибли легионы демонов. К сожалению, в мире Аторамона подобное могущество ещё не было нами достигнуто, поэтому песня чудотворца не произвела на тучу никакого эффекта. Не оценив таланты сокола, туча в очередной раз обратила его в пыль метким ударом молнии. «Ну почему никто не любит мои концерты?» смеялся убитый Анда. «Спокойно, други: я верну вам чистое небо и хорошую погоду!»

Выполнить это обещание чудотворец не смог: он продолжал атаковать тучу всеми способами, даже когтями и клювом, но безуспешно. Сила мысли тоже оказалась неспособна отогнать массивное облако от Аторамона. Битва с молниями обещала стать вечной, но нам повезло. В какой-то момент удары молний прекратились, а затем туча начала таять и светлеть, и тёплым дождём обрушилась она на пустынную землю острова. Это было незабываемое зрелище: наконец-то появилась жидкая вода на Аторамоне!

Мы сменили тревогу на радость и поспешили насладиться этим замечательным событием. Анда кружился в небе, собирал крыльями капли дождя и мурлыкал от удовольствия, и Гезе делала то же самое. Атор не стал веселиться: он ждал, когда туча окончательно потратит все свои запасы воды и пропадёт. Так и случилось: грозная синяя туча скоро превратилась в белое облако, а затем и вовсе исчезла, а дождь прекратился. Перед смертью туча запустила ещё пару молний в главную пирамиду, но они были перехвачены Андой и Гезе.

Задумал Атор нечто интересное: он быстро изготовил две банки из прозрачного магического кристалла и крышки к ним, а чудотворцы поместили туда пойманные молнии. Находясь в закрытой банке, молния не взрывалась, а оставалась в форме сверкающего шара. Атор предположил, что при разбивании банки молния немедленно взорвётся, то есть эта банка могла использоваться как бомба. Сосуды с молниями Атор забрал себе для изучения, ну а Гезе с Андой нашли себе новое развлечение. Повсюду на острове образовались лужи воды, и духи желали искупаться.

Барахтались птички в лужах и чирикали от счастья, но недолго. Скоро почти вся вода ушла под землю: на острове не было глины, способной удерживать влагу на поверхности. Осталась лишь одна лужа, достаточно глубокая, но вода в ней была смешана с песком и грязью. В тот миг на Аторамоне появилась Мирит в образе серого сокола: она ясновидением узнала, что у нас теперь есть вода, которую чудотворица просто обожает! Мирит была далеко от Аторамона, но ей захотелось поскорее вернуться, поэтому она покинула своё прежнее тело и моментально возродилась на острове. Птица с великой радостью плюхнулась в грязную лужу, стала плескаться в ней и разные смешные звуки издавать. «Моя водица!» свистела Мирит. «Моя! Никому не отдам!»

Анда-сокол решил сразиться с Мирит за право пользоваться лужей, но не понадобилось: серая чудотворица схватила его клювом за крыло и затащила в воду. «Купаться!» велела она золотому соколу, который от липкой грязи перестал быть золотым. Мирит своими лапами когтистыми погрузила Анду на дно лужи и удерживала там, чтобы не сбежал. «Люблю купаться с Андой!» заявила она.

Гезе белым соколом залезла в воду и крылом покрепче обняла Мирит, а та с довольным урчанием попыталась утопить Гезе. Анда тем временем освободился и вылез на сушу, после чего превратился в орла: смена облика мигом сбросила с чудотворца всю грязь и вернула ему великолепный вид. Не желая больше лезть в мутную воду, Анда стал с удовольствием наблюдать за поединком чудотвориц.

Затем мы захотели очистить этот маленький водоём, и Атор согласился помочь. Сперва он силой мысли преобразил дно лужи в прочный кристалл. Таким же способом чудотворец извлёк из воды все частицы песка и грязи, и вода стала прозрачной и приятной на вид. Духи предложили Атору искупаться вместе с ними, но он отказался: у него были свои дела.

«Не хочу быть птичкой, хочу быть рыбкой!» сказала Мирит и действительно преобразилась в маленькую серебристую рыбу с большими красными плавниками. Превращение состоялось в воздухе над лужей: став рыбой, чудотворица с радостным свистом упала в воду. Вероятно, Мирит сама изобрела этот облик, только держала его в тайне до того момента. Теперь, когда секрет Мирит стал доступен нам, другие духи тоже могли принимать вид этого животного.

Любопытный Анда пожелал примерить на себя образ рыбы. А образ этот у него получился восхитительный: сверкающая золотом рыбка с огромными, роскошными и очень длинными плавниками. Всем нам понравился новый вид Анды, и сам чудотворец был в восторге. Некоторое время наш золотой дух лежал на песке и любовался собой, но затем вспомнил, что рыбе полагается жить в воде, и мощным ударом хвоста по земле отправил себя в лужу. В воде Анда снова оказался в плену: Мирит схватила чудотворца зубами за хвостовой плавник и не отпускала. «Красивый Анда!» мурлыкала Мирит. «Отдай хвост! Отдай!»

Серебристая рыба тянула золотую рыбу за хвост, пока в луже не появилась рыба третья белая, с прозрачными плавниками. Гезе присоединилась к водной фауне, чтобы спасти брата от назойливой сестры. Белая чудотворица стала хвостом лупить Мирит по голове, и серебристая была вынуждена освободить Анду. Мирит не сочла себя побеждённой: она принялась плеваться в Гезе тонкими струями воздушных пузырьков. Гезе пробовала уворачиваться, но не получилось: удар пузырьками в голову заставил чудотворицу перевернуться спинным плавником вниз. «Гезе не получит Анду!» радовалась Мирит. «Мой красавчик!»