Острова звездного океана

Глава 36

Строительство аэростата с каждым днём всё быстрее и быстрей приближалось к финальному аккорду. Инженер каждый вечер продумывал план работ на следующий день, а поднявшийся с ранними петухами Санчо, прилагая утроенные усилия, старался воплотить обдуманные за ночь схемы, в жизнь. Несмотря на то, что с начала строительства прошло уже больше месяца, а на верфи красовалась только начальная половина скелета, Санчо надеялся на чудо и с каждым днём всё уверенней, и твёрже махал топором. Но как он ни старался, огромное количество времени уходило на постоянную переплавку и переделку уже сделанного ранее.

«Как же всё таки тяжело без бумажки то строить.» Уже сотню раз оправдывался перед инженером строитель. Да и инженер этот, слабоумный, вечером проектирует одно, а утром осенённый новой идеей, хочет уже другое. Вот так вот они и строили, определив в помощники лебедя, рака, и щуку. И всё же этот безумный квартет, сумел таки создать необходимый по форме и устройству киль-хребет, а теперь усиленно работал над рёбрами-шпангоутами.

Как никак, но скелет это самая главная составляющая всех кинетически заряженных, сложных в устройстве предметов. Именно он определяет аэродинамику, манёвровую скорость, прочность и самое главное форменную красоту. Отсюда и росли основные запросы, ведь как твоя лодка выглядит, так она себя и ведёт. Поэтому на крепко приваренных к подземным валунам стапелях, до сих пор покоился всё время меняющий рёберную форму хребет. Зато днище, как Санчо примерно определил — ватер линия, ему очень понравилось. Это была мощная конструкция, усиленная дополнительными толстыми, упругими канатами, соединяющими сегменты рёбер меж собой. В теории, такая конструкция получив удар снизу либо в борт, должна прогнуться внутрь и тут же выгнуться обратно. При этом, отпружинившее судно без серьёзных повреждений, будет обязано продолжать движение. Опять же это было в теории, но только один взгляд на хребтину и глаз по детски радовался, заряжая создателя энергией на весь оставшийся день.

«Скоро, очень скоро я наконец свалю отседа. Да да, выберусь из твоих мрачных застенков!» Обращался Санчо к горе, вымеряя и обрабатывая последующие детали. Иногда у него получалось обогнать идеи инженера, либо запоров всю работу и не зная за что хвататься, он ругался, плевался, бросал все топоры и летал. Летал, наслаждаясь своей спёртой свободой и силой, стремительно толкавшей его вперёд.

Во время таких выходных вылетов он очень сдружился с ящерами, постоянно приветствовал их и чувствовал себя неотъемлемой частью их стаи. Вот только птеродактили, почему то не хотели с ним дружить. Они всё время кричали и быстро улетали при внезапном появлении надоедливого дракончика, резко подрезавшего их и кричавшего что то вроде: Посторонись! Поберегись! Либо: Куда прётесь бакланы долбанные!? Мало того, этот рогатый чёрт, повадился воровать у них честно добытую дичь. Как всегда внезапно оказавшись рядом, этот мерзавец одним махом отрывал пол туши, в основном заднюю часть и так же быстро исчезал, оставляя галдящих ящеров хлопать глазами. Короче Санчо веселился: Кружил высоко над стадом пересчитывая корз, охотился и рыбачил на разливах, купался и загорал на серо-синем побережье. Загореть конечно не загорел, так как солнца он так и не видел, но веса малость поднабрал. Иногда на острове шёл дождь: Всё вокруг становилось мутно белым и покрывалось каплями воды собирающимися в мелкие лужи. В такие дни Санчо сидел у шипящего костра, рисовал на плоском валуне, либо занимался переделкой нательного снаряжения. В общем скучать и думать о плохом, было совершенно некогда, всегда было о чём позаботится и что порубить. О своей насущной проблеме: Как воротится назад? Пришлось забыть. Сейчас насущным стало необходимое продвижение вперёд. Но как и в поисках обратной дороги, так и впереди как всегда маячили шлагбаумы и рифы.

В данный момент Санчо беспокоила куча запчастей, она таяла буквально на глазах. Судно оказалось прожорливым, как стадо ужасно оголодалых слонов. Закончив со шпангоутами и придав корпусу форму спортивного, немного разожравшегося клипера, Санчо принялся обшивать скелет упругим мясом. Распиливая бывшую флотилию на ровные, трехдюймовые по ширине бруски, он подставлял готовые доски к жару, обрабатывал неровную поверхность и облив морской водой с наружной стороны, паял доску толстыми клёпками к рёбрам. Затем все щели заливались сплавом и пропаивались меж собой. Большая куча заготовленного материала, словно чёрный айсберг растворялась на глазах.

«Так это ж ещё раз надо обшивать! Плюс палуба, да и самое главное оболочка. А сколько материала уйдёт на оболочку? Это только одному господу известно, опять придется применять безотказный метод тыка. Тут тоже самое, что и любая стройка:

«Да! Денег валом, хватит!» Только начал, купил линейку Свенсона и всё, деньги кончились. Но отбросив унылый настрой и решив, что за очередной партией материала он отправится только после постройки палубной контр обрешётки, Санчо продолжил работы по усилению внешней части обшивы корпуса.

Отливая дюймовые по толщине броне пластины и крепя их на борт по принципу рыбьей чешуи, Санчо надеялся что такая защита хоть и немного, но спасёт судно от пробоин в случае непредвиденного падения на острые камни. Ещё по задумке инженера, эти пластины будут выполнять роль дополнительного топлива и на всякий случай песочного мешка. Если вдруг оболочка не справится с весом гондолы, тогда эти чешуйки поочерёдно отправятся в свободное плавание, почти наполовину облегчив общий вес подвешенного груза.

«Да не может быть, чтоб баллон не справился! Его ещё и ополовинить придётся полюбому! Вот увидишь, твои предостережения как всегда в выгребной яме окажутся! Нам эти пластины понадобятся для защиты! Вон там.» Санчо указал в сторону Альдебарана.

«В той стороне, полюбому проживают какие ни будь гнусные, дикие людоеды. И нам, как весьма цивилизованным мучачос, всяко предстоит показать им пару нанотехнологических приёмов. Примерно как британцы африканцам!» Эти ушлые интриганы, сумели двумя сотнями стрелков, напугать и восхитить африканского короля. Тот в свою очередь, отвёл свою многотысячную армию огромных, чёрных дядек, обрекая тех на весьма продолжительное рабство.

«Так что, к австралийским аборигенам, в гости лучше на вертолёте лететь с большими ракетами. Точно! Это ж я про вооружение совсем позабыл! Вот ты дырявая башка! Ты лучше думай, с чего мы шмалять будем, и как эту оболочку, шить или паять? Тут осталось то пару недель и корпус готов.» Спорил Санчо с инженером.

«Вам бы поумерить своё абстрактное мышление каброн. Мы с вами, здесь уже очень долго и никто к нам так и не приплыл, а летают здесь лишь ящеры. Сопоставив некоторые окружающие нас с вами факторы и сделав уйму вычислений, я вынужден прийти к той мысли, что мы с вами находимся в пустом мире. Где сферы социума, возможно, когда ни будь и зародятся, но мы в тех сферах будем исполнять роль маленькой кучки тлена.» Никак не унимался в своих унылых догмах инженер.

«Нет, нет слабоумный, ты нисколечко не прав! Там живут люди! Люди они такие, они везде живут. И каждую ночь я чувствую биение жизни, исходящее от соседних звёзд. Так что бросай свои бестолковые вычисления и занимайся необходимым делом, для ускоренного выхода из этой серой бухты.

«Для ускоренного выхода, вам стоит лишь расправить крылья, сеньор!»

«Да, да, да и через тройку дней, мы из гордого орла переоденемся в водоплавающего страуса. Где нас, радостно встретит мегалодонище, долбанный!» Санчо вогнал топором последнюю клёпку и принялся распаивать концы, торчащие с обратной стороны шпангоутов.

«В таком случае пилите Шура и пилите как можно чаще и ровней, дабы мегалодоны с аборигенами, почуяв вас, боялись портить воздух.»