От инстинкта до разума

4. Об изменчивости инстинктов

Известно, что высшие животные происходят из низших путем постепенного развития. Наиболее сложные формы поведения, в том числе и условные рефлексы, также произошли в течение многих тысяч и миллионов лет от менее совершенных форм поведения. Великий натуралист Чарльз Дарвин учил: всё то, что не совершенствуется, применительно к окружающим условиям жизни, к почве, к влаге, к солнцу, погибает и не оставляет после себя потомства, следовательно, вымирает. Весь животный мир в своём развитии находится в тесной зависимости от окружающих условий, от растительного мира, продуктами которых он в основном питается.

Внешний вид и размеры, строение и форма костей, наружных покровов и внутренних органов животных определяются теми условиями, в которых живут та или другая рыба, птица, дикое или домашнее животное. Этими же факторами определяются и характерные проявления инстинктов, повадок, отмирание или развитие привычек в зависимости от окружающих условий.

В мире животных и растений происходит непрерывное приспособление к условиям жизни: к составу вдыхаемого воздуха, солёности, температуре воды, к силе и направлению ветров и водных течений, к повадкам других животных, наконец, к тем изменениям, которые производит в природе человек, человеческое общество. Некоторые изменения в поведении животных могут быть обнаружены и в сравнительно короткие сроки, для других требуются миллионы лет. Всё дело заключается в том, насколько резко изменяется окружающая среда.

Точно так же изменяются и сложные формы поведения, инстинкты под влиянием нового образа жизни, или тех мероприятий, которые осуществляет человек, использующий мясо или шкуру данного вида животных. Поведение, например, крупных (промысловых) животных и птиц заметно меняется в зависимости от состояния техники охоты. Когда люди были вооружены гладкоствольными ружьями, из которых стреляли с особых подпорок и лишь по неподвижной цели, лисы и кабаны держались на расстоянии двадцати-тридцати метров от человека. Этого было достаточно, чтобы уцелеть. Следовательно, повадки их были одни. С изобретением охотничьих ружей центрального боя, а в особенности с изобретением винтовок, звери и птицы стали держаться от охотника значительно дальше. Их инстинктивный страх усилился.

Истребление молодых животных грозит исчезновением многих ценных пород животных (оленей, лосей, зубров и др.). Поэтому для их сохранения у нас приняты специальные меры, в частности, устроены особые заповедники, которых немало на Кавказе (Теберда) и в других частях страны (например, заповедники зубров в Беловежской Пуще, бобров в Воронежской области и др.). Замечено, что животные, обитающие в этих заповедниках, гораздо менее пугливы, оборонительные рефлексы у них менее выражены, чем у их родичей, живущих вне заповедников. Следовательно, поведение животных зависит и от того, охотятся ли на них или нет.

Человек может сохранить в неприкосновенности не только отдельные виды животных, но и усилить некоторые их инстинкты. Он может «прививать» животным определённые привычки. Например, устраивая в лесу кормушки для лосей, человек может поддерживать тот образ жизни этих животных, какой ему более выгоден.

Известно, что медведей, соколов, страусов и других животных можно приручить. Собака — потомок диких волков, шакалов и динго, однако она выполняет в наше время совершенно иные функции, не свойственные её прежней природе, например охраняет стадо, в то время как её предки нападали на стада. Повадки собак, в результате приручения, стали таким образом совершенно иными, чем были прежде, при диком состоянии.

Нельзя изучать физиологию поведения животных отдельно от изучения окружающей среды. Поскольку расположение суши и моря, материков и океанов много раз менялось на протяжении истории развития земной коры, животные вынуждены были то жить в воде, то переселяться на сушу. Такое изменение условий их жизни приводило к изменениям в строении их тела и отражалось на их поведении, на рефлексах нервной системы. Те животные, которые сделались обитателями суши, например некоторые пресмыкающиеся, вследствие изменения своего образа жизни проявили новые инстинкты: ползание, прятание в земле. Наоборот, определённая группа млекопитающих животных, предки дельфинов и китов, вторично переселились в море и это вызвало новое изменение в их инстинктах — они научились плавать, нырять. Изменились у них и органы тела: их конечности превратились в ласты, удобные для гребли. Вместе с тем известно, что киты, дельфины хотя и плавают, как рыбы, но дышат лёгкими, кормят детёнышей, как и все млекопитающие не менее интересный материал даёт изучение исчезновения органов под влиянием изменения условий среды. У кротов, ведущих подземный образ жизни, а также у животных, живущих там, куда не доходит свет, органы зрения почти не развиты, но у зародыша крота зачатки глаз хорошо заметны, как и у других млекопитающих. К моменту рождения эти зачатки глаз остаются не развитыми. У хищников, высматривающих свою добычу издали, части мозга, ведающие зрением, развиваются особенно значительно.

Большое значение в трудах Дарвина придаётся исследованию изменения инстинктов под влиянием приручения и одомашнения. Дарвин внимательно изучал данные опыта сельских хозяев и использовал их для целей науки, для построения правильной научной теории развития (эволюции).

До Дарвина инстинктом домашних животных пренебрегали, как делом обыденным и нестоящим внимания. Дарвину удалось представить в убедительном научном виде множество фактов, которые освещают историю приручения домашних животных совершенно по-новому. Изучая законы поведения животных в неволе, сравнивая с ними диких животных, можно лучше, полнее раскрыть основные линии развития поведения.

Некоторые инстинкты животных, проявившиеся в истории данного вида, например дикость птиц, исчезают под влиянием приручения не сразу. Этот процесс исчезновения заканчивается не у всех одновременно. В период приручения одни представители данного вида непременно окажутся обладателями несколько иных форм инстинктов, чем другие. Например, одни покажут себя более дикими, другие — более покорными.

«Если можно доказать, — говорит Дарвин, — что инстинкты изменяются хотя бы и в слабой степени, то я не вижу затруднения к принятию того, что естественный отбор, сохраняя и постоянно накопляя уклонения в инстинктах, может развить их до любой степени полезности»[5].

Вопросы изменчивости инстинктов имеют непосредственное отношение к важнейшим вопросам передовой биологической науки, к изучению наследственности и управления ею, к советскому творческому дарвинизму.

Одним из основных вопросов биологии является проблема наследования приобретённых признаков, возникших под влиянием изменившихся условий среды. Как известно, Дарвин не отрицал наследование приобретённых признаков, но ставил это наследование на второе место по сравнению с естественным отбором. В своё время Дарвин признавал, что им был недостаточно разработан вопрос о влиянии внешней среды на изменчивость организмов.

Против материалистической теории развития живой природы, разработанной Дарвином, выступили представители идеалистического направления в биологии — реакционные генетики Вейсман, Мендель, Морган и др. Они извращали учение Дарвина. Отвергая наследуемость приобретаемых признаков, они измыслили особое бессмертное «наследственное вещество», якобы заключающееся только в ядерном аппарате — в так называемых хромосомах половых клеток. Это «наследственное вещество» будто бы формирует организм, его признаки, но само лишено возможности развития. Оно не может изменяться, давать новые формы под влиянием изменяющихся условий жизни. Организм растения и животного низводится вейсманистами до уровня «питомника» зародышевых клеток и особых «элементов» — генов, содержащихся в хромосомах. По этой ложной теории условия внешней среды не могут влиять на наследственность, а так называемые мутации, т. е. разные сдвиги наследственных свойств, возникают лишь случайно. Следовательно, человек якобы не в силах управлять видообразованием растений или животных, выводить новые породы с желательными признаками.

Легко понять, что эта антинаучная точка зрения отрицает по существу самый процесс развития органической природы и возвращает науку к временам средневековья, ставит её на службу религии.

Такие выдающиеся биологи-дарвинисты, как В. О. Ковалевский, И. И. Мечников, И. М. Сеченов, И. П. Павлов, К. А. Тимирязев, со всей присущей истинным учёным страстью защищали дарвинизм от нападок со стороны реакционеров во главе с церковью и мракобесами от науки. Вместе с тем они творчески развивали учение Дарвина. Ведя активную борьбу с реакционными положениями вейсманизма-морганизма, они всесторонне обосновывали положение о широкой изменяемости под воздействием окружающей среды самих наследственных свойств. В особенности острую борьбу пришлось провести им по вопросу о наследовании приобретённых признаков у человека.

И. М. Сеченов в своих трудах утверждал, что психическое содержание человека определяется на девятьсот девяносто девять тысячных приобретёнными свойствами и только на одну тысячную врождёнными, наследственными качествами, Это было правильное, материалистическое утверждение.

И. П. Павлов в своих всемирно известных исследованиях пришел к выводу о том, что нет непроходимой пропасти между врождёнными и приобретёнными признаками. Вновь приобретённое признаки могут стать наследственными, если они оказываются жизненно необходимыми организму.

Выступая в 1913 году на Международном съезде физиологов в Гронингене, Павлов заявил: «Можно принимать, что некоторые из условных вновь образованных рефлексов позднее наследственностью превращаются в безусловные»[6].

Материалистические идеи дарвинизма нашли своё дальнейшее творческое развитие в трудах выдающегося советского учёного И. В. Мичурина и его учеников во главе с Т. Д. Лысенко. Учение И. В. Мичурина подняла биологию на новую высшую ступень, положило начало новому, мичуринскому этапу в его развитии.

В противоположность вейсманизму-морганизму, который отрицает возможность направленного (целеустремлённого) изменения природы растений и животных, — в трудах И. В. Мичурина всесторонне разъяснено, как под влиянием изменений в условиях существования возникают и изменяются признаки и свойства организмов и как эти изменения наследственно закрепляются.

«Материалистическая теория развития живой природы, — говорит Т. Д. Лысенко, — немыслима без признания необходимости наследственности приобретаемых организмом в определённых условиях его жизни индивидуальных отличий, немыслима без признания наследования приобретаемых свойств»[7]. Это полностью относится и к наследованию свойств нервной системы, т. е. к поведению организмов.

Вскрыв связь между наследственностью и определёнными условиями жизни организмов, мичуринская биология выработала конкретные методы направленного воздействия на органический мир, указала пути преобразования природы организмов в сторону, нужную человеку. Это касается как строения тела животных (экстерьер) и повышения их продуктивности (молочность скота, яйценоскость кур и др.), так и их поведения.

Как и следовало ожидать, развитие мичуринской биологии вызвало клеветнические нападки со стороны буржуазных биологов, особенно в Соединённых Штатах Америки. Однако дальнейшее развитие советской науки опрокидывает все потуги дипломированных лакеев империализма опорочить важнейшие достижения мичуринской биологии. Жизнь доказала, что биологическая наука и практика в буржуазных странах из-за лженаучной методологии вейсманизма-морганизма находится в состоянии упадка и разложения, между тем как советская мичуринская биология, вооружённая методом диалектического материализма, непрерывно развивается и показывает неисчерпаемые возможности переделки природы. Творцы советской биологической науки доказали, что как растения, так и животные нуждаются в тщательном воспитании и что многие из признаков, которые удалось создать в живом существе путём изменения условий его жизни, передаются потомству, способствуют улучшению его свойств.

Важнейшая особенность научной деятельности И. В. Мичурина и Т. Д. Лысенко состоит в том, что она тесно связана с практикой, с работой многих тысяч колхозников-энтузиастов, производящих систематические опыты над растениями и животными в крупном сельском хозяйстве.

Единство теории и практики — основа мичуринской биологии. Благодаря ей советские биологи-мичуринцы продвигают далеко на север многие сорта яблок, груш и других плодов, превращают озимые сорта пшеницы в яровые, а яровые в озимые. Они повышают урожайность сельскохозяйственных культур и продуктивность животноводства. Они разрешают задачи насаждения растительности для борьбы с песками и суховеями. Советская наука служит интересам народа. Мичуринская биология помогает нашему социалистическому государству осуществлять великие сталинские планы преобразования природы, перестраивать и переделывать растительный и животный мир на огромных пространствах нашей Родины в целях создания изобилия продуктов — важнейшей предпосылки для перехода от социализма к коммунизму.

Немалое место в эволюции организмов принадлежит выработке новых условных рефлексов, которые накладываются на основу инстинктов, как узор на канву, и постепенно изменяют их. Они способствуют образованию новых форм инстинктов, новых привычек не только у домашних, но и у диких животных, и в конце концов изменяют всё поведение организмов, как это мы видим на примере лошадей, овец, кроликов и домашней птицы. Условные рефлексы чрезвычайно помогают животному в приспособлении к окружающей его и изменяющейся среде.

Характерен пример с изменением поведения медоносных пчёл. Молодая пчела, впервые вышедшая из улья, летает в течение нескольких часов вблизи места своего рождения, почти прикасаясь головой к поверхности улья, и только после нескольких проб пускается в более дальний путь. И всё-таки «тренировка» эта бывает недостаточна: пчеловоды находят в своих ульях множество пчёл из других пасек, «заблудившихся» в воздухе.

Отсюда явствует, что этот инстинкт полёта медоносных пчёл, хотя и врождён, но далеко не безошибочен. Сложившиеся в течение столетий инстинкты пчёл можно совершенствовать, пользуясь методом выработки условных рефлексов, которые осуществляются у насекомых, как и у позвоночных, в высших отделах их мозга — в головных надглоточных нервных узлах.

Ярким примером выработки условных рефлексов медоносных пчёл является дрессировка их на посещение цветов красного клевера. Эту дрессировку в производственных условиях осуществили советские учёные.

До последнего времени пчёлы средней полосы Европы плохо посещали красный клевер. В результате огромные площади этой ценной сельскохозяйственной культуры не могли быть опылены пчёлами. Несмотря на то что красный клевер хорошо посещается шмелями, последние не могут в достаточной степени обеспечить его опыление.

Хотя Дарвин, прекрасно сознававший высокую пластичность, изменяемость всех инстинктов, в том числе и инстинктов медоносной пчелы, утверждал, что поведение пчелы в данном случае можно исправить и переделать, однако самому ему этого достигнуть не удалось.

В 1936 году наши пчеловоды (Губин и др.) завершили серию интересных опытов с дрессировкой пчёл средней полосы нашего Союза. Они варили сладкий сироп из венчиков красного клевера и эту смесь, обладавшую приятным запахом цветка, ставили, охладив её, в улей. При поедании сиропа у пчёл образовался условный рефлекс, установилась в мозгу новая нервная связь между запахом клевера и получением сладкого вещества — сиропа. После этого в поле пчёлы налетали на цветы красного клевера и опыляли эту лучшую из кормовых трав, к тому же обогащающую почву азотом. Эти достижения были экспонированы на Всесоюзной сельскохозяйственной выставке 1939 года и привлекли большое внимание посетителей.

Примеры изменяемости инстинктов под влиянием условных рефлексов можно черпать из самых разнообразных областей живой природы.